Деревянное зодчество на Руси. Зодчество деревянное на руси

Деревянное зодчество на Руси.

Деревянное зодчество занимает исключительное положение в русской архитектуре: оно достигло высокого совершенства и оказало на нее значительное влияние. Являясь основным и доступным строительным материалом, дерево давало возможность возводить прекрасные по своим художественным качествам сооружения. Поэтому знакомство с лучшими памятниками деревянного зодчества представляет огромный интерес для изучения русской материальной культуры в целом.

В период образования единого русского государства, в связи со строительством крупных общественных зданий - церквей, острогов, крепостей - плотничное ремесло получило широкое распространение на всем русском Севере. Особенно выделялись своим искусством мастера Великого Новгорода, не случайно в XI веке киевляне называли их плотниками: "а вы плотнице суще, а поставим вы хором рубите нашим" (Ипатьевская летопись 1016 года).

Из старинных "рядных записей" известно, что в древние времена деревянным строительством занимались специальные артели плотников, ими руководили опытные талантливые мастера, чьи имена иногда включались в тексты надписей на выстроенных ими зданиях. Они нередко возводили очень сложные в композиционном и конструктивном отношении общественные сооружения, опираясь на опыт и прекрасное знание свойств древесины.

На Руси, в стране бескрайних лесов, где дерево было самым доступным материалом, топор был главным инструментом. В руках народных мастеров он становился резцом художника. Помимо топора в строительстве широко использовались скобели, тесла, струги, рубанки, резцы, просеки, долота, сверла, наугольники, циркули, аршинки. Естественно, что такой широкий ассортимент инструментов значительно облегчал труд плотника и убыстрял сроки строительства.

Материалом для строительства в основном служили хвойные породы: сосна и ель, а также вяз, осина и реже лиственница и дуб.

Строевой лес применялся в виде бревен, круглых или окантованных балок, пластин, досок, брусков. Любопытно отметить, что в старину доски, или, как их иногда называли, тесницы, делались вручную из бревен, которые с помощью клиньев и молота раскалывались на плахи, а из них приготовлялись доски. Из одного бревна в лучшем случае получалось две тесницы (доски).

Древние славяне проявляли изобретательность в рационализации деревянного строительства - так, в древности основной конструктивной формой сооружения являлся сруб, собранный из горизонтально положенных бревен-венцов, которые по углам связывались врубками с небольшими выпусками - "в обло" и без выпусков - "в лапу". Это были наиболее распространенные врубки, но кроме них имелись и другие - "в крюк", "в охряпку", "в погон", "в иглу". Все они менялись в зависимости от типа сооружения и конфигурации плана, например - врубка "в обло" широко использовалась почти во всех постройках, а врубка "в лапу" охватывала лишь определенные части здания - алтарные прирубы, небольшие восьмерики звонниц, срубики крылец, подпечные основания и т.д.

Срубы, подготовленные для эксплуатации, назывались клетьми. Они делались в плане квадратной или прямоугольной формы, ограниченной принятым размером бревна, и только в отдельных случаях, главным образом в общественных зданиях, имели многогранную форму в виде восьмигранника и реже - шестигранника. Клети ставились прямо на землю, только на углах подкладывались валуны.

Клеть, собранная обычно из сырого материала, выдерживалась в течение какого-то срока для осадки венцов, затем перебиралась, а пазы прокладывались мхом, что обеспечивало максимальную монолитность.

Перекрытия делались главным образом плоскими и разделялись на теплые и холодные: жилые дома и "теплые" церкви имели утепленные полы и потолки, а холодные церкви, хозяйственные постройки, крепостные башни - однорядные перекрытия. В ряде случаев в жилых домах и церковных зданиях устраивались трапециевидные и сводчатые потолки в зависимости от формы помещения.

Клети обычно покрывались высокими двускатными крышами, устройство которых было вызвано своеобразными природными условиями России. Крыши в сооружениях гражданского назначения выполняли в основном утилитарную функцию защиты помещения от внешних атмосферных воздействий и подразделялись на самцовые и стропильные. Древние мастера, прекрасно знавшие свойства древесины, решали сложные по тому времени задачи, - так, большого мастерства требовало устройство безгвоздевой крыши на самцах.

Эта самцовая крыша делалась в слегах, врубленных в бревенчатые фронтоны. В эти слеги врубались крючкообразные жерди, называемые "курицами", нижние концы которых обрабатывались в виде своеобразных фигур. На их загнутые концы укладывались специальные брусья прямоугольного или желобообразного сечения, называемые в первом случае "потоками", а во втором - "водотечниками", концы которых украшались резьбой.

В пазы заводились нижние концы кровельных досок, которые на коньке закреплялись мощным корытообразным бревном, называемым "охлупнем", или же "шеломом". Его конец, выходящий на фасад, также обрабатывался резьбой, либо в виде простой геометрической фигуры, либо в виде головы птицы, животного.

Торцы слег, выходящие на фасад, украшались резными "причелинами". Кровельным покрытием служили обычно тесницы.

Описанная конструкция безгвоздевой крыши получила широкое распространение по всему русскому Северу и даже оказала влияние на устройство крыш соседних народов.

В церковном же зодчестве покрытие, помимо утилитарной, имело и эстетическую функцию. Известный знаток русской старины XIX века И.Забелин отмечал, что крыши издавна являлись главным элементом всякой архитектурной композиции: "по понятиям древности первая красота здания заключается в его покрытии, в его кровле" (Забелин И.Е. Черты самобытности в древнерусском зодчестве. -Русское искусство. М., 1900, с.70.)

Народное зодчество Севера является своеобразнейшей ветвью русской архитектуры, сохранившей черты древнерусского деревянного зодчества. Удаленность северных территорий от торговых дорог и культурных центров обеспечила длительное сохранение архаичных форм жилья. К ним в первую очередь относятся так называемые курные избы, которые отапливались беструбными печами. Дым поднимался к потолку и выходил в специальное отверстие в виде оконца в стене. Оно закрывалось особой задвижкой и называлось "волоковым". Позднее дым стал выходить через отверстие в потолке - деревянный дымоход, который на крыше завершался резным "дымарем". Курные избы в настоящее время встречаются довольно редко и только в отдаленных глухих местах...

Декоративные украшения дома

Одна из особенностей русского народного жилища - устойчивость его основных типов, композиций фасадов и конструктивных приемов. Однако декоративные элементы - помочи, причелины, наличники окон, балконы, крыльца и другие детали в значительной степени были подвержены изменению художественных форм. Это приводило к большому разнообразию декоративных приемов и придавало крестьянским домам индивидуальные черты. Декоративные формы не только в каждой области, но и в каждом районе давали большое число вариантов орнаментации, что придавало разнообразие архитектуре. Из поколения в поколение передавались традиции мастеров деревянного дела, совершенствовались и уточнялись приемы художественной обработки дерева. Неповторимые образцы резьбы по дереву дали русский Север и Среднее Поволжье. Северная резьба с ее несложным орнаментом из косых и прямых линий, ромбов, розеток, выемок продолжала традиции древнего Новгорода. Крупнейшим центром художественной обработки дерева было Поволжье. Именно здесь развивалась известная "корабельная" резьба, которая поначалу исполнялась на волжских судах, а затем вошла в архитектуру жилища, украсив фасады жилых домов, ворот, столбов, предметы быта. Точно вышивки, распространялись по фасаду затейливые узоры с изображением вьющихся растений, фантастических птиц, русалок, львов, человеческих фигур.

Декоративные украшения располагались в строго отведенных им местах на фасаде дома и подразделялись на определенные виды: а) конструктивно-декоративные - кронштейны (помочи), потоки, шеломы, курицы, бруски-связи; б) декоративные - причелины, полотенца, наличники окон, балконы; в) функционально-декоративные - крыльца, ворота, галереи-гульбища.

Культовое зодчество

Часовня. XVII в. Село Кашира (Маловишерский район, Новгородская область)

Наивысшего расцвета русское деревянное зодчество достигло в церковном строительстве, где зодчие имели большие строительные возможности.

Человеку присуще чувство красоты, и если при возведении простой избы мастера-плотники стремились как можно красивее ее украсить, то при создании храма они получали более широкое поле для художественных поисков и создавали великолепные произведения искусства.

Успенская церковь. 1764. Село Варзуга (деталь)

Выразительность церковной архитектуры достигалась не столько декоративными приемами, сколько пропорциональными соотношениями объемов и их частей, тесной связью с окружающим пейзажем. Обычно церкви воздвигались одиночно или же в ансамбле, при этом места выбирались с расчетом на хорошее обозрение не только с близкого, но и с дальнего расстояния. Если церковь сооружалась в селе, то для нее отводилась главная площадь селения, если же это был погост, то ее обычно ставили на эффектном живописном берегу озера, реки или по соседству с лесным массивом.

Никольская церковь. Село Глотово (Владимирская область)

В основе плана деревянных церковных зданий заложены определенные геометрические формы, зависящие от строительных свойств дерева, - это квадрат, прямоугольник, восьмигранник, реже шестигранник. Геометрические формы, увенчанные высокими кровлями, создавали своеобразные объемы, которые в течение веков свелись к определенным типам, ставшим основой для появления клетских, ярусных и многоглавых церквей.

Преображенская церковь. Село Спас-Вежи (Ярославская область)

Основой их оставалась простая клеть, покрытая двускатной крышей. Когда эту крышу венчали главкой, то возникало простейшее культовое здание - часовня. Такого рода часовни в большом количестве разбросаны по всему Северу. Их эволюция привела к возникновению новых типов с их разновидностями: часовни со встроенной звонницей и часовни, объединенной с колокольней...

Никольская церковь XVII-XVIII вв. Село Тухоля (Новгородская область)

Нередко на фасадах устанавливались галерейки-гульбища - крыльца. Такие часовни, варьируясь по районам, получили большое распространение...

В некоторых районах Севера зодчие в поисках большей монументальности усложняли силуэт часовни, объединяя ее с колокольней. Таким образом, возник тип сооружения с доминирующей вертикалью, привлекавший к себе внимание с дальних расстояний...

Очень близки к типу часовен так называемые клетские церкви. Отличие состояло лишь в том, что с восточной стороны часовни, согласно требованиям канона, прирубался алтарь. Трапезная и притвор становились просторнее, а в некоторых случаях ставили еще и колокольню. Таким образом, в клетской церкви присутствовали все компоненты христианского культового сооружения.

Благодаря простой конфигурации и несложной конструктивной основе строительство клетских церквей было повсеместно распространено в Древней Руси, о чем красноречиво свидетельствуют многочисленные записи писцовых книг, храмозданных грамот с указами - строить церкви "древяна клетски". Их продолжали строить и после появления других типов церковных сооружений, при этом поиски новых форм выражались в завершениях, при соблюдении местных вкусов и традиций. Так, например, в Карелии клетские церкви ставились на низкие подклети и завершались невысокими крышами, в то время, как в Костромской, Вологодской, Владимирской областях такие церкви с устремленными вверх клиновидными крышами поражали своей высотой...

Шатровые церкви, так же как и клетские, были широко распространены по всей территории, где жили восточные славяне. Они начали строиться на Руси еще с глубокой древности. Мастер прекрасно чувствовал материал, понимал его пластические свойства. Строя, он старался простоту конструкций связать с художественной формой. Идеальным воплощением такого единства явилась шатровая церковь.

В середине XVII века патриарх Никон запретил строительство шатровых храмов, но зодчие, не желая отказываться от столь популярной конструкции, стали искать новые варианты, которые не только бы удовлетворяли вкусу народа, но и отвечали канонам церкви. В результате этих поисков появилось большое количество разнообразных завершений: восьмерик с четырьмя прирубами, восьмерик на четверике, шатры на крещатых бочках и другие.

Рассмотренные типы возникли и развивались в определенных регионах Древней Руси: например, в Заонежье выработался специфический тип - "восьмерик на четверике с повалами", отличающийся от таких же типов соседних восточных районов; в Архангельской, Новгородской и Вологодской областях - "восьмерик до основания", "шатер на крещатом плане"; в северо-восточной части Архангельской области - в Мезенском и Пинежском районах - был изобретен тип "шатра на крещатых бочках"; в северо-западной части Архангельской области и восточной Карелии строились многошатровые храмы.

Основой композиции шатровых храмов всегда служил центральный объем в виде столпа, пропорции которого обычно строились на соотношении его частей: основания - башни и завершения - шатрового покрытия. При этом вся композиция столпа - ее основные членения были теснейшим образом связаны с конструктивной основой, создавая полное единство художественной и конструктивной формы.

Одним из древнейших памятников шатрового церковного зодчества является Никольская церковь в селе Лявля под Архангельском. построенная в 1585 году по типу "восьмерик до основания". Увенчанный высоким шатром, мощный восьмерик с прирубками - трапезной и алтарем, придает всему сооружению монументальность, а скромные декоративные детали - наличники окон, свесы крыш, лемех на бочках и шатре - наделяют его такой выразительностью, что нет необходимости в дополнительных декоративных деталях. Венчающий купол XVI века сохранил редкие архаичные конструктивные формы - рубку "в реж".

Со второй половины XVII века строятся церкви квадратные и реже восьмигранные в плане, столпы которых завершались так называемым "кубом". Такое покрытие, вызванное к жизни дальнейшими поисками зодчих, является безусловно самобытным элементом творчества русских зодчих. Завершение "кубов" отличалось большим разнообразием: это были одно-, пяти- и девятиглавые храмы, причем само покрытие носило декоративный характер и не имело конструктивного смысла, который был заложен в шатровых церквах. Этот тип церквей не нашел широкого распространения и встречался только на западе Архангельской области, в восточных районах Карелии.

Интересную группу представляют собой ярусные церкви, встречающиеся главным образом в средней полосе России. Основой их композиции служат уменьшающиеся, поставленные один на другой срубы. Наиболее распространен был тип церкви, где на четверик ставились два яруса восьмериков, верхний из которых завершался главкой. В других случаях на четверик водружали три уменьшавшихся кверху восьмерика. Одним из лучших памятников такого рода является Рождественская церковь (1552 год) из села Холмы Костромской области.

Одигитриевская церковь. Село Кимжа

Вершиной древнерусского деревянного зодчества стали многоглавые церкви. Русские плотники, передававшие строительный опыт из поколения в поколение, по-новому осмысливали уже освоенные формы и разрабатывали выразительнейшие в художественном и строительном отношении композиции...

Покровская церковь. 1764. КижиАнсамбль Кижи

Многие сотни лет шел процесс становления оптимальных параметров крестьянского двора, обусловленный практической необходимостью, совершенствовались его архитектурные и художественные формы. С течением времени этот процесс привел к формированию устойчивых местных традиций, лежащих в едином русле основных изменений архитектуры: от конструктивных до художественных. Постепенно отбирались наиболее жизнестойкие типы двора – усадьбы.

Насколько широк диапазон местных традиций в архитектуре крестьянского двора, насколько сами эти традиции не схожи между собой, можно сделать вывод на примере наглядного сравнения южных и северных деревень. В деревнях юга России приусадебные постройки обычно стоят отдельно от жилья и поодаль от него, на открытом хозяйственном дворе, отделенном от улицы глухим забором и воротами.

На севере все по другому: все хозяйственные постройки, включая конюшни, хлева, сеновалы, сараи, а иногда даже колодцы, объединены под одну крышу вместе с, собственно, самим жилым домом. В условиях натурального хозяйства, бескрайних просторов и долгих северных зим со снегами и стужей, весенней и осенней распутицы, короткого северного лета такой тип дома – двора был оптимальным. Помимо всех остальных преимуществ, двор – комплекс позволял делать многие хозяйственные работы не выходя из дома.

Двор – комплекс получил огромное распространение на Русском Севере, а в дальнейшем на Урале и в Сибири. Очевидно, что громады домов северной деревни – само воплощение родового строя и патриархального уклада хозяйства, нашедшее воплощение в архитектуре. В северном доме, именуемом двором – комплексом, по одной крышей можно насчитать несколько отдельных изб, объединенных в единое целое. Это только жилая часть дома, а сколько самых разнообразных хозяйственных помещений объединено по одной крышей!

На севере существует несколько типов дворов – комплексов, но по идее они не сильно отличаются друг от друга. Все жилые и хозяйственные постройки перекрыты общей двухскатной кровлей. Обширные сени с крыльцом разделяют такой дом на две части: жилую и хозяйственную. Жилая часть значительно меньше по размеру выходит окнами на улицу, или лицом к миру, как говорили тогда. Иногда парадные окна жилой части дома выходили к озеру или реке.

На Урале двор – комплекс видоизменился в усадьбу с крытым двором. Незначительное изменение – крыша Уральской усадьбы с крытым двором и крыша самого жилого дома только примыкают друг к другу, являясь, по сути разными конструкциями. Впрочем часто крыша всей усадьбы с крытым двором была единой. Способы примыкания, или «связи», на Урале были различными. В Северном прикамье крытые дворы двухъярусные, на среднем Урале низкие одноярусные. В северной части Урала на усадьбе стояла изба со связью и крытым двором, примыкающим к боковой глухой стене, а напротив другой стены стояли амбары и другие хозяйственные постройки.

В усадьбе с крытым двором, как и в дворе – комплексе, было сосредоточено все самое необходимое: помещения для хранения саней и телег, навесы – повети для хозяйственного инвентаря, дополнительные клети, погреба и многое другое. Да, еще и конюшни, помещения для скота, птицы.

С давних времен на суровом Урале огромное значение в застройке усадеб имела ориентация окон избы на солнце. Особенно отчетливо эта традиция отразилась в усадьбах с крытыми дворами. В северном Урале и Предуралье распространенные двойные дома ставились жилой частью с окнами и выходами на восток или юг. Крытый двор или ставили со стороны улицы, или отделяли от избы и относили его на другую сторону открытого двора.

Таким образом, общая схема двора усадьбы становилась замкнутой хлевами, навесами и амбарами. В подобном случае крестьянин пренебрегал удобствами неразрывной связи с хозяйственными постройками ради «солнышка» в горнице и избе. Такое изменение планировки дома нарушало традиционное в русском северном деревянном зодчестве объединение избы со скотным двором и придало застройке усадьбы схему открытого замкнутого двора, более распространенного на среднем Урале.

Этот прием появился позднее, примерно в начале XIX века и связан с двухсторонней застройкой улиц. В случае когда изба поставлена торцевой стороной на улицу, крытый двор, примыкая так же к продольной глухой стене избы. При таком расположении дома всегда учитывалось размещение открытого чистого и крытого дворов по отношению к избе. Как правило, крытый двор ставился с северной стороны избы. Таковы многие усадьбы в деревне Большой Сим, Лунь Чердынского района, Верх – Боровая Соликамского района.

Усадьбы с крытыми дворами на среднем Урале в планировочном отношении имели различия с северными дворами – комплексами. Уральские шедевры деревянного зодчества более развиты и часто содержат намного больше хозяйственных помещений. При замкнутой композиции небыло смысла отдельно отгораживать открытую часть двора. Лишь в тех случаях, когда требовалось много места для построек, например в случае, если хозяева дома занимались извозом, рядом с закрытым двором отгораживался открытый.

Постройки русского севера и Урала не были однотипными. Если на севере европейской части страны огромное распространение получил двор – комплекс, то на Урале строительные приемы были весьма разнообразными. Уральское разнообразие – результат смешения сложившихся архитектурных стилей, ведь на Урал переселялись со всех губерний России.

Приходя на новое место, люди приносили новую культуру и традиции. Архитектурные приемы не были исключением. Через какое то время строительные приемы смешивались. В результате получилось, что большего разнообразия типов деревянных жилых домов, нет ни в одной части страны. А как же Сибирь, куда вслед за Уралом устремились переселенцы? Увы, там разнообразия нет. Как известно, Сибирь осваивалась позже, а все лишнее и неперспективное отсеялось суровым уральским климатом.

Одним из самых впечатляющих и действительно грандиозных (да, это слово здесь к месту!) является двор – комплекс из деревни Ошнево на Большом Климецком острове. Дом громадный, в два этажа, со светелкой над ним и обширным крытым двором, с длинной галереей – гульбищем, опоясывающим с трех сторон его жилую часть. К этому двору – комплексу не вяжется определение крестьянского жилища, настолько дом красив и велик.

Архитектурное и пространственно – планировочное решение является наглядным примером того давнего уклада жизни. Под одной крышей жило сразу несколько поколений его жителей. Одна большая, скорее даже огромная семья, объединенная общим хозяйством и родственными узами. Местные старожилы рассказывали, что из таких домов на полевые работы выходило сразу человек по двадцатьпять, а в хлевах и стойлах содержалось несколько десятков голов скота.

Под крышей этого дома, не смотря на единую композицию, на самом деле четыре отдельных избы для разных семей одного и того же рода. Существовала и еще одна клеть, предназначение которой так и не было определено хозяевами. Вполне очевидно, что свободное помещение могло быть приспособлено под жилье. Собственно, в помещениях этого дома можно и затеряться – двухэтажный двор с хозяйственными постройками занимает две трети общей площади.

Все жилые и хозяйственные постройки объединены в один общий сруб, на плане образующий почти правильный квадрат. Жилая часть дома с крыльцом и входом обращена в сторону озера, поближе к свету и воздуху, а крытый двор выходит к огороду, на задворки. Огромный массив сруба перекрыт одной общей двухскатной крышей, причем ее конек проходит не над серединой всего здания, как обычно бывает, а по оси жилой части дома. По этой причине разными получились и скаты дома: один – короткий и крутой, другой – пологий и длинный. Боковые фасады дома имеют очень своеобразные ассиметричные очертания, что не лишает огромный дом красоты, обаяния и даже некоторого изящества.

Собственно такой тип дома, как двор – комплекс из деревни Ошнево, весьма распространенное явление русского севера. Для подобной конструкции с незапамятных времен существовало и определение – «кошель». Можно сказать, что дом в Ошнево – своеобразная классика, или даже эталон компоновочного решения.

Посредине жилой части дома – просторные двухэтажные сени с внутренней «белой» лестницей. По бокам от них, слева и справа двери в «отдельные» избы. Прямо из сеней – проход в хозяйственную часть дома, так же, как и остальной дом, двухэтажную. Весь первый этаж хозяйственной части занимал скотный двор, конюшни, хлева и кладовая. На второй этаж хозяйственной части вела «черная» лестница. Наверху обширный сарай, который служил сеновалом и местом для хранения инвентаря. Тут же в холодное время года, и просто в непогоду, выполняли многие домашние работы: теребили лен, веяли и молотили на ручном жернове зерно, делали лодки, чинили рыбачьи снасти.

Всем крестьянским дворам – комплексам русского севера присуща одна конструктивная особенность крытого двора: всю верхнюю часть сруба, находящуюся над хлевами, несут на себе мощные столбы, глубоко врытые в землю. Так делалось для того, чтобы подгнившие клети хлевов можно было легко разобрать и заменить, не поднимая и не нарушая основной конструкции сруба.

В доме, или дворе – комплексе, деревни Олешнево присутствуют части и детали, типичные для огромных крестьянских домов русского севера. Во всех северных домах сочетается практичность и функциональность с одной стороны, и внешняя красота с другой. Для примера можно взять такую тривиальную часть дома, как крыша. Как просто и как сложно соединены воедино все ее многочисленные части. Несмотря на то, что крыша построена без единого гвоздя, она выдержала сотни, если не тысячи снегопадов, дождей, гроз и ливней. Глядя на обводы крыши, понимаешь, что она способна выдержать еще столько же, если не больше. Можно смело сделать вывод: строить на Руси умели с незапамятных времен. Традиции, приемы и архитектурная школа всегда были на высоте.

Промыслово – охотничьи постройки, или промыслово – охотничий стан, это самая дальняя от деревни строения. Собственно это даже не постройка, а совершенно обособленный комплекс. Причем комплекс настолько дальний, что многие исследователи деревянного зодчества Урала, Севера и Сибири, до промыслово – охотничьих построек не добрались: слишком далеко они от дорог, даже современные пути – дороги обходят эти места за десятки километров.

Почему дороги их обходят стороной? Ответ очевиден – зверь издревле боялся оживленных маршрутов, ровных участков, и вообще любого места, где хозяйничал человек. Так что охотничьи наделы располагались в самых глухих местах. Интересны ли эти промыслово – охотничьи постройки отдельного упоминания? Да, конечно же стоят! Даже не смотря на свою непритязательность, кажущуюся примитивность северных и таежных архитектурных ансамблей.

Впрочем, за кажущейся примитивностью скрывается нечто намного большее. Те редкие исследователи, которые все таки добрались до затерянных в глуши промысловых построек, отмечали невероятную гармонию рукотворных сооружений с окружающей природой. Бревенчатые срубы, станы, лабазы словно растворялись в бесконечной красоте лесов.

Промысловые постройки охотников овеяны романтикой и легендами. Все слышали байки про охотников, бьющих белку в глаз, или выходящих с кинжалом на медведя. Но и сами промысловые постройки, в которых многие месяцы обитали охотники, обладают удивительной притягательной силой: увидев подобное один единственный раз, уже не можешь не искать новой встречи с этим местом, или ему подобным.

Бескрайние просторы Уральских, Северных и Сибирских лесных угодий для постороннего человека выглядят бескрайним ничейным пространством, безымянным и безлюдным, на самом деле со стародавних времен все поделено между охотничьими семьями или товариществами. Попробуй зайти на чужую территорию: закон – тайга. По этой причине при установлении советской власти и до 50 – 60 – х прошлого века в глухих лесах пропадали егеря и лесники, наделенные властными полномочиями. Даже сейчас, при самом современном оснащении, на Урале и далее на восток существуют места, куда егеря не суются. Появиться там – себе дороже. Там, где хозяйничает настоящий охотник, остальным не место.

И так, промысловики не только прицельно били зверя, но и строили в глухих лесах свои угодья – урочища. Каждое промыслово – охотничье поселение строилось не только со знанием строительного дела, но и с любовью к живописному месту – каждое охотничье угодье имело свое название. По неписаным законам русской старины все угодья принадлежали ближайшей волости (районное подчинение по нашему), и никто другой не имел права вести промысел в этих местах.

Но в далекие времена первоначального освоения бескрайних просторов тайги никто не думал о том, что в будущем между охотниками может возникнуть конкуренция: лесные просторы казались безбрежными. Местные охотники с полным правом считали угодья своей собственностью, причем право собственности передавалось от старших сыновьям и внукам. В этих угодьях, удаленных от базовых деревень на десятки и сотни верст, промышляли северные охотники. Они охотились и получали в трофеи пушнину, зверя и птицу. Временные пристанища охотников с трудом можно назвать «временными» сооружениями. В тайге строились капитальные сооружения.

В таежные охотничьи базы еще с лета завозились запасы, снасть и снаряжение. Как правило, все крайне нужное суровой зимой, доставлялась летом по воде. Именно это вынудило строить охотничьи станы если не на берегах, то на небольшом удалении от водных путей.

Тем не менее, место под охотничий стан выбиралось особо. Считалось, что охотничье угодье должно располагаться в красивом и «веселом» месте. Понятие веселое место было одновременно и скупым и очень емким: это определение говорило само за себя. Среди болот, сумрачных ельников, непроходимых лесных завалов и находилось место, радующее охотничий взгляд. Веселое место – именно это определение как нельзя лучше описывает местоположение охотничьих построек. Да, именно для того, чтобы описать красоты окружения урочища, пера архитектора мало, необходимо перо поэта. И это не метафора: на современного урбанизированного обитателя интернета, встреча в живую с промысловым станом произвела бы огромное впечатление.

Промыслово – охотничьи постройки, правда далеко не все, сохранились до наших времен. К сожалению, многие из них были уничтожены красными комиссарами, с опаской перемещавшимися по тайге с большими отрядами сопровождения, но и это не спасало комиссаров от «шальной» и совершенно безнаказанной пули. Понятие «закон – тайга» даже советская власть была не в силах отменить. Так что это в городе течет то, что обыватель считает динамичным ритмом жизни, а в тайге все по другому: здесь тихо и не торопливо течет своя жизнь. Тайга это совершенно особое место, суровое и великолепное.

У самой реки или на берегу озера, там, где на берегу лежат лодки, а в воду уходят маленькие мостки – пристани, приютились совсем небольшие, но достойные произведения русского деревянного зодчества – бани. То разбросанные по одиночке, то собранные в одном месте, бани всегда располагались поближе к воде. Во многих старых деревянных поселениях бани образуют первую от реки линию застройки. Массивные избы располагаются выше и подальше от воды, а из бани, по небольшому мостику, можно было прыгнуть в прохладную воду реки или озера, что и делали наши предки: мужики молча, а прекрасный пол с визгом.

Но не всегда деревни располагались на берегу. Тогда бани располагались на задворках, там где гумна, амбары и огороды. Тут бани строились вообще без каких бы то ни было украшательств – одна сплошная функциональность. Но в подобном расположении бань были и свои плюсы: если на крутом берегу водоема было достаточно трудно выкроить площадку под приличный банный сруб, то задворки позволяли развернуться фантазии и срубить баню такого размера, какой хозяева считали нужным. Но и у воды строились достаточно большие шедевры, часто часть такой бани нависала над водой на столбах.

Но независимо от места расположения, бани были весьма сходной конструкции: самый простой тип бани – вытянутая рубленая клеть под односкатной, иногда двускатной кровлей. Сразу же за порогом и справа от входа традиционная печь – каменка. Иногда применялся каменек – груда обгорелых и закопченных камней на невысоком срубе. В груде каменей делается специальное отверстие (технология сейчас утеряна) и огонь свободно струится между камнями, давая невероятно равномерный нагрев, а дым уходит в специальное отверстие в потолке.

Примерно в середине XIX века для подогрева воды стали использовать большие чугунные котлы, обложенные крупным камнем, для поддержания необходимой температуры. До этого камни раскалялись на углях и бросались в ушаты с холодной водой. Как ни странно, несколько камней могли вскипятить довольно приличный ушат. Остальная конструкция бани осталась неизменной: две широкие лавки вдоль левой и задней стены и, обязательно, ступенчатая полочная конструкция для любителей попариться с веником.

Собственно баня строилась после дома, одновременно с амбарами и прочими сараями, но в таком виде она была не очень удобной для посещений. После того как семья обживалась на новом месте, к бане пристраивался предбанник. В случае, если баня стояла у воды, предбанник выходил на водную гладь.

Особо зажиточные сразу строили бани усложненной конструкции. Бани с предбанниками, сделанные едино одним срубом, чаще всего строились уже с двускатной кровлей. Постепенно, к концу позапрошлого века, в основном стали строиться именно такие бани. По сравнению с прошлыми и весьма примитивными сооружениями, эти бани были более организованны архитектурно. Некоторые из них можно назвать даже красивыми, но не столько в архитектурном плане, сколько в гармонии с природой. Бревенчатый сруб бани очень органично вписывался в невероятно красивую природу русского Севера, Сибири и Урала.

Усложненная конструкция русской бани привела к тому, что у этого типа бань уже появились разновидности. Первое, что бросается в глаза, это различия в расположении входа. В одном типе бань вход располагался в торцевой стене, в другой сбоку. Если вход располагался в торце то скамейки в предбаннике ставились у правой и левой стен, а если сбоку, то скамья в предбаннике ставилась у стены, противоположной входу. И это только основные различия. Так предбанник мог быть холодным или теплым. Удивительно, но холодные предбанники были распространены не только на юге и в центре России, но и на русском севере, а так же в Сибири и на Урале.

Как же наши предки умудрялись не простывать в холодном предбаннике? Ну, во первых, даже холодный предбанник все таки прогревался, а во вторых, быстро раздевшись они сразу оказывались в жаре парной. Прогревшись, как тогда говорили «до костей» в прямом смысле, в случае с супружеской парой – не только в прямом смысле :-)), люди при одевании не успевали замерзнуть. Но все таки посещение подобных бань с холодным предбанником зимой было своеобразным экстримом, то бани с теплым предбанником настраивали своих посетителей на долгие посиделки. А когда наступало лето, посещение вечером бани у воды было ни с чем не сравнимым удовольствием.

"…Первое, что внесли нам западные славяне, это есть письменность. Они передали нам знаки для выражения звука. Но заслуга их в этом небольшая. Через некоторое время мы нашли бы их сами, ибо у нас уже были найдены самые главные ключи к человеческому разуму, это - знаки выражения духа, те самые знаки, из которых простолюдин составил свою избяную литургию. Изба простолюдина - это символ понятий и отношений к миру, выработанных еще до него его отцами и - предками, которые неосязаемый и далекий мир подчинили себе уподоблениями вещам их кротких очагов. Вот потому-то в наших песнях и сказках мир слова так похож на какой-то вечно светящийся Фавор, где всякое движение живет, преображаясь.

Красный угол, например, в избе есть уподобление заре, потолок - небесному своду, а матица - Млечному Пути.

Конек на крыше деревянного дома.

Одно из ярких описаний коньков на крышах тоже принадлежит перу С. Есенина:

"музыка и эпос родились у нас вместе через знак древа, - заставляет нас думать об этом не как о случайном факте мифического утверждения, а как о строгом вымеренном представлении наших далеких предков.

Свидетельство этому наш не поясненный и не разгаданный никем бытовой орнамент.

Все наши коньки на крышах, петухи на ставнях, голуби на князьке крыльца, цветы на постельном и тельном белье вместе с полотенцами носят не простой характер узорочья, это великая значная эпопея исходу мира и назначению человека.

Конь как в греческой, египетской, римской, так и в русской мифологии есть знак устремления, но только один русский мужик догадался посадить его к себе на крышу, уподобляя свою хату под ним колеснице. Ни Запад и ни Восток, взятый вместе с Египтом, выдумать этого не могли, хоть бы тысячу раз повторили себя своей культурой обратно. Это чистая черта скифии с мистерией вечного кочевья. "Я еду к тебе, в твои лона и пастбища", - говорит наш мужик, запрокидывая голову конька в небо.

Такое отношение к вечности как к родительскому очагу проглядывает и в символе нашего петуха на ставнях. Известно, что петух встает вместе с солнцем, он вечный вестник его восхода, и крестьянин не напрасно посадил его на ставню, здесь скрыт глубокий смысл его отношения и восприятия солнца. Он говорит всем проходящим мимо избы его через этот символ, что "здесь живет человек, исполняющий долг жизни по солнцу. Как солнце рано встает и лучами-щупальцами влагает в поры земли тепло, так и я, пахарь, встаю вместе с ним опускать в эти отепленные поры зерна труда моего. В этом благословение моей жизни, от этих зерен сыт я и этот на ставне петух, который стоит стражем у окна моего и каждое утро, плеском крыл и пением встречая выкатившееся из-за горы лицо солнца, будит своего хозяина".

Голубь на князьке крыльца есть знак осенений кротостью. Это слово пахаря входящему. "Кротость веет над домом моим, кто б ты ни был, войди, я рад тебе". Вырезав этого голубя над крыльцом, пахарь значением его предупредил и сердце входящего. Изображается голубь с распростертыми крыльями. Размахивая крыльями, он как бы хочет влететь в душу того, кто опустил свою стопу на ступень храма-избы, совершающего литургию миру и человеку, и как бы хочет сказать: "Преисполнясь мною, ты постигнешь тайну дома сего", - и действительно, только преисполнясь, можно постичь мудрость этих избяных заповедей, скрытых в искусах орнамента.

multiurok.ru

Деревянное зодчество на Руси.

Деревянное зодчество занимает исключительное положение в русской архитектуре: оно достигло высокого совершенства и оказало на нее значительное влияние. Являясь основным и доступным строительным материалом, дерево давало возможность возводить прекрасные по своим художественным качествам сооружения. Поэтому знакомство с лучшими памятниками деревянного зодчества представляет огромный интерес для изучения русской материальной культуры в целом.

В период образования единого русского государства, в связи со строительством крупных общественных зданий - церквей, острогов, крепостей - плотничное ремесло получило широкое распространение на всем русском Севере. Особенно выделялись своим искусством мастера Великого Новгорода, не случайно в XI веке киевляне называли их плотниками: "а вы плотнице суще, а поставим вы хором рубите нашим" (Ипатьевская летопись 1016 года).

Из старинных "рядных записей" известно, что в древние времена деревянным строительством занимались специальные артели плотников, ими руководили опытные талантливые мастера, чьи имена иногда включались в тексты надписей на выстроенных ими зданиях. Они нередко возводили очень сложные в композиционном и конструктивном отношении общественные сооружения, опираясь на опыт и прекрасное знание свойств древесины.

На Руси, в стране бескрайних лесов, где дерево было самым доступным материалом, топор был главным инструментом. В руках народных мастеров он становился резцом художника. Помимо топора в строительстве широко использовались скобели, тесла, струги, рубанки, резцы, просеки, долота, сверла, наугольники, циркули, аршинки. Естественно, что такой широкий ассортимент инструментов значительно облегчал труд плотника и убыстрял сроки строительства.

Материалом для строительства в основном служили хвойные породы: сосна и ель, а также вяз, осина и реже лиственница и дуб.

Строевой лес применялся в виде бревен, круглых или окантованных балок, пластин, досок, брусков. Любопытно отметить, что в старину доски, или, как их иногда называли, тесницы, делались вручную из бревен, которые с помощью клиньев и молота раскалывались на плахи, а из них приготовлялись доски. Из одного бревна в лучшем случае получалось две тесницы (доски).

Древние славяне проявляли изобретательность в рационализации деревянного строительства - так, в древности основной конструктивной формой сооружения являлся сруб, собранный из горизонтально положенных бревен-венцов, которые по углам связывались врубками с небольшими выпусками - "в обло" и без выпусков - "в лапу". Это были наиболее распространенные врубки, но кроме них имелись и другие - "в крюк", "в охряпку", "в погон", "в иглу". Все они менялись в зависимости от типа сооружения и конфигурации плана, например - врубка "в обло" широко использовалась почти во всех постройках, а врубка "в лапу" охватывала лишь определенные части здания - алтарные прирубы, небольшие восьмерики звонниц, срубики крылец, подпечные основания и т.д.

Срубы, подготовленные для эксплуатации, назывались клетьми. Они делались в плане квадратной или прямоугольной формы, ограниченной принятым размером бревна, и только в отдельных случаях, главным образом в общественных зданиях, имели многогранную форму в виде восьмигранника и реже - шестигранника. Клети ставились прямо на землю, только на углах подкладывались валуны.

Клеть, собранная обычно из сырого материала, выдерживалась в течение какого-то срока для осадки венцов, затем перебиралась, а пазы прокладывались мхом, что обеспечивало максимальную монолитность.

Перекрытия делались главным образом плоскими и разделялись на теплые и холодные: жилые дома и "теплые" церкви имели утепленные полы и потолки, а холодные церкви, хозяйственные постройки, крепостные башни - однорядные перекрытия. В ряде случаев в жилых домах и церковных зданиях устраивались трапециевидные и сводчатые потолки в зависимости от формы помещения.

Клети обычно покрывались высокими двускатными крышами, устройство которых было вызвано своеобразными природными условиями России. Крыши в сооружениях гражданского назначения выполняли в основном утилитарную функцию защиты помещения от внешних атмосферных воздействий и подразделялись на самцовые и стропильные. Древние мастера, прекрасно знавшие свойства древесины, решали сложные по тому времени задачи, - так, большого мастерства требовало устройство безгвоздевой крыши на самцах.

Эта самцовая крыша делалась в слегах, врубленных в бревенчатые фронтоны. В эти слеги врубались крючкообразные жерди, называемые "курицами", нижние концы которых обрабатывались в виде своеобразных фигур. На их загнутые концы укладывались специальные брусья прямоугольного или желобообразного сечения, называемые в первом случае "потоками", а во втором - "водотечниками", концы которых украшались резьбой.

В пазы заводились нижние концы кровельных досок, которые на коньке закреплялись мощным корытообразным бревном, называемым "охлупнем", или же "шеломом". Его конец, выходящий на фасад, также обрабатывался резьбой, либо в виде простой геометрической фигуры, либо в виде головы птицы, животного.

Торцы слег, выходящие на фасад, украшались резными "причелинами". Кровельным покрытием служили обычно тесницы.

Описанная конструкция безгвоздевой крыши получила широкое распространение по всему русскому Северу и даже оказала влияние на устройство крыш соседних народов.

В церковном же зодчестве покрытие, помимо утилитарной, имело и эстетическую функцию. Известный знаток русской старины XIX века И.Забелин отмечал, что крыши издавна являлись главным элементом всякой архитектурной композиции: "по понятиям древности первая красота здания заключается в его покрытии, в его кровле" (Забелин И.Е. Черты самобытности в древнерусском зодчестве. -Русское искусство. М., 1900, с.70.)

Народное зодчество Севера является своеобразнейшей ветвью русской архитектуры, сохранившей черты древнерусского деревянного зодчества. Удаленность северных территорий от торговых дорог и культурных центров обеспечила длительное сохранение архаичных форм жилья. К ним в первую очередь относятся так называемые курные избы, которые отапливались беструбными печами. Дым поднимался к потолку и выходил в специальное отверстие в виде оконца в стене. Оно закрывалось особой задвижкой и называлось "волоковым". Позднее дым стал выходить через отверстие в потолке - деревянный дымоход, который на крыше завершался резным "дымарем". Курные избы в настоящее время встречаются довольно редко и только в отдаленных глухих местах...

Декоративные украшения дома

Одна из особенностей русского народного жилища - устойчивость его основных типов, композиций фасадов и конструктивных приемов. Однако декоративные элементы - помочи, причелины, наличники окон, балконы, крыльца и другие детали в значительной степени были подвержены изменению художественных форм. Это приводило к большому разнообразию декоративных приемов и придавало крестьянским домам индивидуальные черты. Декоративные формы не только в каждой области, но и в каждом районе давали большое число вариантов орнаментации, что придавало разнообразие архитектуре. Из поколения в поколение передавались традиции мастеров деревянного дела, совершенствовались и уточнялись приемы художественной обработки дерева. Неповторимые образцы резьбы по дереву дали русский Север и Среднее Поволжье. Северная резьба с ее несложным орнаментом из косых и прямых линий, ромбов, розеток, выемок продолжала традиции древнего Новгорода. Крупнейшим центром художественной обработки дерева было Поволжье. Именно здесь развивалась известная "корабельная" резьба, которая поначалу исполнялась на волжских судах, а затем вошла в архитектуру жилища, украсив фасады жилых домов, ворот, столбов, предметы быта. Точно вышивки, распространялись по фасаду затейливые узоры с изображением вьющихся растений, фантастических птиц, русалок, львов, человеческих фигур.

Декоративные украшения располагались в строго отведенных им местах на фасаде дома и подразделялись на определенные виды: а) конструктивно-декоративные - кронштейны (помочи), потоки, шеломы, курицы, бруски-связи; б) декоративные - причелины, полотенца, наличники окон, балконы; в) функционально-декоративные - крыльца, ворота, галереи-гульбища.

Культовое зодчество

Часовня. XVII в. Село Кашира (Маловишерский район, Новгородская область)

Наивысшего расцвета русское деревянное зодчество достигло в церковном строительстве, где зодчие имели большие строительные возможности.

Человеку присуще чувство красоты, и если при возведении простой избы мастера-плотники стремились как можно красивее ее украсить, то при создании храма они получали более широкое поле для художественных поисков и создавали великолепные произведения искусства.

Успенская церковь. 1764. Село Варзуга (деталь)

Выразительность церковной архитектуры достигалась не столько декоративными приемами, сколько пропорциональными соотношениями объемов и их частей, тесной связью с окружающим пейзажем. Обычно церкви воздвигались одиночно или же в ансамбле, при этом места выбирались с расчетом на хорошее обозрение не только с близкого, но и с дальнего расстояния. Если церковь сооружалась в селе, то для нее отводилась главная площадь селения, если же это был погост, то ее обычно ставили на эффектном живописном берегу озера, реки или по соседству с лесным массивом.

Никольская церковь. Село Глотово (Владимирская область)

В основе плана деревянных церковных зданий заложены определенные геометрические формы, зависящие от строительных свойств дерева, - это квадрат, прямоугольник, восьмигранник, реже шестигранник. Геометрические формы, увенчанные высокими кровлями, создавали своеобразные объемы, которые в течение веков свелись к определенным типам, ставшим основой для появления клетских, ярусных и многоглавых церквей.

Преображенская церковь. Село Спас-Вежи (Ярославская область)

Основой их оставалась простая клеть, покрытая двускатной крышей. Когда эту крышу венчали главкой, то возникало простейшее культовое здание - часовня. Такого рода часовни в большом количестве разбросаны по всему Северу. Их эволюция привела к возникновению новых типов с их разновидностями: часовни со встроенной звонницей и часовни, объединенной с колокольней...

Никольская церковь XVII-XVIII вв. Село Тухоля (Новгородская область)

Нередко на фасадах устанавливались галерейки-гульбища - крыльца. Такие часовни, варьируясь по районам, получили большое распространение...

В некоторых районах Севера зодчие в поисках большей монументальности усложняли силуэт часовни, объединяя ее с колокольней. Таким образом, возник тип сооружения с доминирующей вертикалью, привлекавший к себе внимание с дальних расстояний...

Очень близки к типу часовен так называемые клетские церкви. Отличие состояло лишь в том, что с восточной стороны часовни, согласно требованиям канона, прирубался алтарь. Трапезная и притвор становились просторнее, а в некоторых случаях ставили еще и колокольню. Таким образом, в клетской церкви присутствовали все компоненты христианского культового сооружения.

Благодаря простой конфигурации и несложной конструктивной основе строительство клетских церквей было повсеместно распространено в Древней Руси, о чем красноречиво свидетельствуют многочисленные записи писцовых книг, храмозданных грамот с указами - строить церкви "древяна клетски". Их продолжали строить и после появления других типов церковных сооружений, при этом поиски новых форм выражались в завершениях, при соблюдении местных вкусов и традиций. Так, например, в Карелии клетские церкви ставились на низкие подклети и завершались невысокими крышами, в то время, как в Костромской, Вологодской, Владимирской областях такие церкви с устремленными вверх клиновидными крышами поражали своей высотой...

Шатровые церкви, так же как и клетские, были широко распространены по всей территории, где жили восточные славяне. Они начали строиться на Руси еще с глубокой древности. Мастер прекрасно чувствовал материал, понимал его пластические свойства. Строя, он старался простоту конструкций связать с художественной формой. Идеальным воплощением такого единства явилась шатровая церковь.

В середине XVII века патриарх Никон запретил строительство шатровых храмов, но зодчие, не желая отказываться от столь популярной конструкции, стали искать новые варианты, которые не только бы удовлетворяли вкусу народа, но и отвечали канонам церкви. В результате этих поисков появилось большое количество разнообразных завершений: восьмерик с четырьмя прирубами, восьмерик на четверике, шатры на крещатых бочках и другие.

Рассмотренные типы возникли и развивались в определенных регионах Древней Руси: например, в Заонежье выработался специфический тип - "восьмерик на четверике с повалами", отличающийся от таких же типов соседних восточных районов; в Архангельской, Новгородской и Вологодской областях - "восьмерик до основания", "шатер на крещатом плане"; в северо-восточной части Архангельской области - в Мезенском и Пинежском районах - был изобретен тип "шатра на крещатых бочках"; в северо-западной части Архангельской области и восточной Карелии строились многошатровые храмы.

Основой композиции шатровых храмов всегда служил центральный объем в виде столпа, пропорции которого обычно строились на соотношении его частей: основания - башни и завершения - шатрового покрытия. При этом вся композиция столпа - ее основные членения были теснейшим образом связаны с конструктивной основой, создавая полное единство художественной и конструктивной формы.

Одним из древнейших памятников шатрового церковного зодчества является Никольская церковь в селе Лявля под Архангельском. построенная в 1585 году по типу "восьмерик до основания". Увенчанный высоким шатром, мощный восьмерик с прирубками - трапезной и алтарем, придает всему сооружению монументальность, а скромные декоративные детали - наличники окон, свесы крыш, лемех на бочках и шатре - наделяют его такой выразительностью, что нет необходимости в дополнительных декоративных деталях. Венчающий купол XVI века сохранил редкие архаичные конструктивные формы - рубку "в реж".

Со второй половины XVII века строятся церкви квадратные и реже восьмигранные в плане, столпы которых завершались так называемым "кубом". Такое покрытие, вызванное к жизни дальнейшими поисками зодчих, является безусловно самобытным элементом творчества русских зодчих. Завершение "кубов" отличалось большим разнообразием: это были одно-, пяти- и девятиглавые храмы, причем само покрытие носило декоративный характер и не имело конструктивного смысла, который был заложен в шатровых церквах. Этот тип церквей не нашел широкого распространения и встречался только на западе Архангельской области, в восточных районах Карелии.

Интересную группу представляют собой ярусные церкви, встречающиеся главным образом в средней полосе России. Основой их композиции служат уменьшающиеся, поставленные один на другой срубы. Наиболее распространен был тип церкви, где на четверик ставились два яруса восьмериков, верхний из которых завершался главкой. В других случаях на четверик водружали три уменьшавшихся кверху восьмерика. Одним из лучших памятников такого рода является Рождественская церковь (1552 год) из села Холмы Костромской области.

Одигитриевская церковь. Село Кимжа

Вершиной древнерусского деревянного зодчества стали многоглавые церкви. Русские плотники, передававшие строительный опыт из поколения в поколение, по-новому осмысливали уже освоенные формы и разрабатывали выразительнейшие в художественном и строительном отношении композиции...

Покровская церковь. 1764. КижиАнсамбль Кижи

Многие сотни лет шел процесс становления оптимальных параметров крестьянского двора, обусловленный практической необходимостью, совершенствовались его архитектурные и художественные формы. С течением времени этот процесс привел к формированию устойчивых местных традиций, лежащих в едином русле основных изменений архитектуры: от конструктивных до художественных. Постепенно отбирались наиболее жизнестойкие типы двора – усадьбы.

Насколько широк диапазон местных традиций в архитектуре крестьянского двора, насколько сами эти традиции не схожи между собой, можно сделать вывод на примере наглядного сравнения южных и северных деревень. В деревнях юга России приусадебные постройки обычно стоят отдельно от жилья и поодаль от него, на открытом хозяйственном дворе, отделенном от улицы глухим забором и воротами.

На севере все по другому: все хозяйственные постройки, включая конюшни, хлева, сеновалы, сараи, а иногда даже колодцы, объединены под одну крышу вместе с, собственно, самим жилым домом. В условиях натурального хозяйства, бескрайних просторов и долгих северных зим со снегами и стужей, весенней и осенней распутицы, короткого северного лета такой тип дома – двора был оптимальным. Помимо всех остальных преимуществ, двор – комплекс позволял делать многие хозяйственные работы не выходя из дома.

Двор – комплекс получил огромное распространение на Русском Севере, а в дальнейшем на Урале и в Сибири. Очевидно, что громады домов северной деревни – само воплощение родового строя и патриархального уклада хозяйства, нашедшее воплощение в архитектуре. В северном доме, именуемом двором – комплексом, по одной крышей можно насчитать несколько отдельных изб, объединенных в единое целое. Это только жилая часть дома, а сколько самых разнообразных хозяйственных помещений объединено по одной крышей!

На севере существует несколько типов дворов – комплексов, но по идее они не сильно отличаются друг от друга. Все жилые и хозяйственные постройки перекрыты общей двухскатной кровлей. Обширные сени с крыльцом разделяют такой дом на две части: жилую и хозяйственную. Жилая часть значительно меньше по размеру выходит окнами на улицу, или лицом к миру, как говорили тогда. Иногда парадные окна жилой части дома выходили к озеру или реке.

На Урале двор – комплекс видоизменился в усадьбу с крытым двором. Незначительное изменение – крыша Уральской усадьбы с крытым двором и крыша самого жилого дома только примыкают друг к другу, являясь, по сути разными конструкциями. Впрочем часто крыша всей усадьбы с крытым двором была единой. Способы примыкания, или «связи», на Урале были различными. В Северном прикамье крытые дворы двухъярусные, на среднем Урале низкие одноярусные. В северной части Урала на усадьбе стояла изба со связью и крытым двором, примыкающим к боковой глухой стене, а напротив другой стены стояли амбары и другие хозяйственные постройки.

В усадьбе с крытым двором, как и в дворе – комплексе, было сосредоточено все самое необходимое: помещения для хранения саней и телег, навесы – повети для хозяйственного инвентаря, дополнительные клети, погреба и многое другое. Да, еще и конюшни, помещения для скота, птицы.

С давних времен на суровом Урале огромное значение в застройке усадеб имела ориентация окон избы на солнце. Особенно отчетливо эта традиция отразилась в усадьбах с крытыми дворами. В северном Урале и Предуралье распространенные двойные дома ставились жилой частью с окнами и выходами на восток или юг. Крытый двор или ставили со стороны улицы, или отделяли от избы и относили его на другую сторону открытого двора.

Таким образом, общая схема двора усадьбы становилась замкнутой хлевами, навесами и амбарами. В подобном случае крестьянин пренебрегал удобствами неразрывной связи с хозяйственными постройками ради «солнышка» в горнице и избе. Такое изменение планировки дома нарушало традиционное в русском северном деревянном зодчестве объединение избы со скотным двором и придало застройке усадьбы схему открытого замкнутого двора, более распространенного на среднем Урале.

Этот прием появился позднее, примерно в начале XIX века и связан с двухсторонней застройкой улиц. В случае когда изба поставлена торцевой стороной на улицу, крытый двор, примыкая так же к продольной глухой стене избы. При таком расположении дома всегда учитывалось размещение открытого чистого и крытого дворов по отношению к избе. Как правило, крытый двор ставился с северной стороны избы. Таковы многие усадьбы в деревне Большой Сим, Лунь Чердынского района, Верх – Боровая Соликамского района.

Усадьбы с крытыми дворами на среднем Урале в планировочном отношении имели различия с северными дворами – комплексами. Уральские шедевры деревянного зодчества более развиты и часто содержат намного больше хозяйственных помещений. При замкнутой композиции небыло смысла отдельно отгораживать открытую часть двора. Лишь в тех случаях, когда требовалось много места для построек, например в случае, если хозяева дома занимались извозом, рядом с закрытым двором отгораживался открытый.

Постройки русского севера и Урала не были однотипными. Если на севере европейской части страны огромное распространение получил двор – комплекс, то на Урале строительные приемы были весьма разнообразными. Уральское разнообразие – результат смешения сложившихся архитектурных стилей, ведь на Урал переселялись со всех губерний России.

Приходя на новое место, люди приносили новую культуру и традиции. Архитектурные приемы не были исключением. Через какое то время строительные приемы смешивались. В результате получилось, что большего разнообразия типов деревянных жилых домов, нет ни в одной части страны. А как же Сибирь, куда вслед за Уралом устремились переселенцы? Увы, там разнообразия нет. Как известно, Сибирь осваивалась позже, а все лишнее и неперспективное отсеялось суровым уральским климатом.

Одним из самых впечатляющих и действительно грандиозных (да, это слово здесь к месту!) является двор – комплекс из деревни Ошнево на Большом Климецком острове. Дом громадный, в два этажа, со светелкой над ним и обширным крытым двором, с длинной галереей – гульбищем, опоясывающим с трех сторон его жилую часть. К этому двору – комплексу не вяжется определение крестьянского жилища, настолько дом красив и велик.

Архитектурное и пространственно – планировочное решение является наглядным примером того давнего уклада жизни. Под одной крышей жило сразу несколько поколений его жителей. Одна большая, скорее даже огромная семья, объединенная общим хозяйством и родственными узами. Местные старожилы рассказывали, что из таких домов на полевые работы выходило сразу человек по двадцатьпять, а в хлевах и стойлах содержалось несколько десятков голов скота.

Под крышей этого дома, не смотря на единую композицию, на самом деле четыре отдельных избы для разных семей одного и того же рода. Существовала и еще одна клеть, предназначение которой так и не было определено хозяевами. Вполне очевидно, что свободное помещение могло быть приспособлено под жилье. Собственно, в помещениях этого дома можно и затеряться – двухэтажный двор с хозяйственными постройками занимает две трети общей площади.

Все жилые и хозяйственные постройки объединены в один общий сруб, на плане образующий почти правильный квадрат. Жилая часть дома с крыльцом и входом обращена в сторону озера, поближе к свету и воздуху, а крытый двор выходит к огороду, на задворки. Огромный массив сруба перекрыт одной общей двухскатной крышей, причем ее конек проходит не над серединой всего здания, как обычно бывает, а по оси жилой части дома. По этой причине разными получились и скаты дома: один – короткий и крутой, другой – пологий и длинный. Боковые фасады дома имеют очень своеобразные ассиметричные очертания, что не лишает огромный дом красоты, обаяния и даже некоторого изящества.

Собственно такой тип дома, как двор – комплекс из деревни Ошнево, весьма распространенное явление русского севера. Для подобной конструкции с незапамятных времен существовало и определение – «кошель». Можно сказать, что дом в Ошнево – своеобразная классика, или даже эталон компоновочного решения.

Посредине жилой части дома – просторные двухэтажные сени с внутренней «белой» лестницей. По бокам от них, слева и справа двери в «отдельные» избы. Прямо из сеней – проход в хозяйственную часть дома, так же, как и остальной дом, двухэтажную. Весь первый этаж хозяйственной части занимал скотный двор, конюшни, хлева и кладовая. На второй этаж хозяйственной части вела «черная» лестница. Наверху обширный сарай, который служил сеновалом и местом для хранения инвентаря. Тут же в холодное время года, и просто в непогоду, выполняли многие домашние работы: теребили лен, веяли и молотили на ручном жернове зерно, делали лодки, чинили рыбачьи снасти.

Всем крестьянским дворам – комплексам русского севера присуща одна конструктивная особенность крытого двора: всю верхнюю часть сруба, находящуюся над хлевами, несут на себе мощные столбы, глубоко врытые в землю. Так делалось для того, чтобы подгнившие клети хлевов можно было легко разобрать и заменить, не поднимая и не нарушая основной конструкции сруба.

В доме, или дворе – комплексе, деревни Олешнево присутствуют части и детали, типичные для огромных крестьянских домов русского севера. Во всех северных домах сочетается практичность и функциональность с одной стороны, и внешняя красота с другой. Для примера можно взять такую тривиальную часть дома, как крыша. Как просто и как сложно соединены воедино все ее многочисленные части. Несмотря на то, что крыша построена без единого гвоздя, она выдержала сотни, если не тысячи снегопадов, дождей, гроз и ливней. Глядя на обводы крыши, понимаешь, что она способна выдержать еще столько же, если не больше. Можно смело сделать вывод: строить на Руси умели с незапамятных времен. Традиции, приемы и архитектурная школа всегда были на высоте.

Промыслово – охотничьи постройки, или промыслово – охотничий стан, это самая дальняя от деревни строения. Собственно это даже не постройка, а совершенно обособленный комплекс. Причем комплекс настолько дальний, что многие исследователи деревянного зодчества Урала, Севера и Сибири,

multiurok.ru

Деревянное зодчество на Руси - Информация

Содержание

 

Введение

1. Как рубили дома на Руси

2. Особенности домостроения на Севере

3. Строение и декор русской избы

4. Мастера и подмастерья деревянного зодчества

5. Современное деревянное домостроение

Заключение

Список использованной литературы

Введение

 

На Руси древесина всегда была самым доступным материалом. Из нее ладили сооружения различных построек - от простых изб, хором, культовых зданий до разнообразных производственных и военных объектов. Изба в российских условиях служила обычно двум-трем поколениям, хотя при надежной защите сруба могла простоять и до 100 лет. Церкви служили дольше - до 400 лет. Деревянное строительство в России имеет богатые традиции, которые зависят не только от специфических условий сурового климата, но и от уклада жизни, и от умения рубить добротное и красивое жилище.

Архитектура таких домов всегда отличалась своеобразием и красотой. Особое искусство работы с деревом позволило русским мастерам создать великолепные памятники зодчества в Кижах, Каргополье и других местах Севера, Западной и Восточной Сибири, многие из которых сохранились до сих пор, демонстрируя высокое мастерство и культуру умения работы топором. В Кировской области, например, известны строения из дерева, построенные в 1805-1810 годах без малейших следов гнили. Применение современных защитных средств древесины еще больше увеличивает срок службы бревенчатых домов и оправдывает затраты на строительство дома. О том, что деревянное зодчество в России зародилось издревле, свидетельствуют множество письменных летописей.

Таким образом, в данной работе мы рассмотрим особенности деревянного зодчества в России.

1. Как рубили дома на Руси

 

Дереву на Руси издревле был почёт. К нему, как к живому, обращались в самых разных случаях: "Свято дерево, помоги". И дерево, внимая просьбе-мольбе, помогало. Великая сила земли и неба сосредоточена в деревьях. Это ныне вполне доказано наукой, а предки наши чистым своим сердцем чувствовали и потому деревянные постройки с незамазанными и незабитыми естественными стенами так любили: от них добрый дух исходил.

Из века в век, из поколения в поколение передавались строительные традиции народа. Складываясь, они определяли самобытную основу народного архитектурного творчества. Самобытную - значит предопределённую собственным, а не заимствованным у других народов бытом, собственными характерными чертами России: природой, языком её народа и его представлениями об окружающем мире, о том, что хорошо и плохо, его мечтами, радостями и печалями.

Каждая из традиций представляла собой не механическое перенесение какой-то формы на новое здание, но, прежде всего, наставление, заключенное в этой форме. Другими словами, в традиционной форме заключался символ мысли, видимый глазом, постигаемый сердцем и разумом. Вот таким "передатчиком мысли" и являлись самобытные деревянные постройки, ставшие ныне для нас подлинными сокровищами не только русской, но и общечеловеческой, общеземной культуры…

Любые идеи становятся куда более убедительными, если воспринимаются зримо. В памятниках древнерусского деревянного зодчества образно преломлена философия всеединства, бывшая неотъемлемой частью отечественной духовной жизни со времён крещения Руси. Язык их архитектуры - синтез мысли и дела.

Из древесины строили все: от простой деревянной изгороди до церквей, царских хором и крепостей. Простые лаконичные формы исторического жилья, строительные приемы, свидетельствующие о незаурядном мастерстве русских зодчих, оттачивались веками. Искусство домостроения передавалось по наследству на протяжении многих поколений. И в настоящее время на территории России можно увидеть различные деревянные постройки, представляющие собой настоящие произведения искусства. Так как строительство жилья на обширной территории России охватывает различные климатические зоны, во многом определяющие тип строений, то архитектура домов существенно меняется в зависимости от региона. Переселенцы из различных районов вносили изменения в традиционное зодчество, объединяя опыт различных этнических групп. Это позволяло сформировать более совершенные технические приемы строительства и обеспечивало наиболее рациональные способы выполнения тех или иных архитектурных деталей.

До наших дней дошли в основном памятники и образцы традиционного жилья или документальные материалы по этим постройкам, относящиеся к концу XIX века. В отличие от крестьянского жилья или памятников деревянного храмового зодчества, большие хоромы или дворцы до нас, к сожалению, не дошли, за исключением случайно уцелевших усадебных построек, находящихся сегодня в ужасающем состоянии. Сведения о более ранних периодах формирования жилища мы черпаем из археологических материалов, картин знаменитых художников или исторических рукописей.

Наибольшее применение в деревянном строительстве домов имела сосна. Из-за ограниченности плотничьего инструмента, в основном, использовали бревна, а брусья и доски, употребляли только там, где без них нельзя было обойтись.

Кровельные перекрытия деревянных домов делались из теса или лемеха - дощечек, имевших подобно кровельному тесу вырезанные концы - треугольные, закругленные или "городчатые".

Годами, веками оттачивая плотницкие навыки в деревянном домостроении и совершенствуя техники работы с деревом, на

www.studsell.com

Деревянное зодчество на Руси

ДЕРЕВЯННОЕ ЗОДЧЕСТВО НА РУСИ

       В природе все прекрасно: и плывущие по небу облака, и березка, шепчущаяся с травой, и суровая северная ель в зелено-черных складках платка, и лишайник, карабкающийся вверх по склону каменистого откоса... Но что может, по прелести и очарованию сравниться с водой? Не случайно на высоком месте, на излучине реки ставили церкви. Их золотые или серебряные купола были видны издали, и волнуемые ветром волны отражали в себе сказочное создание природы и человека.   В одной древней подрядной грамоте, составленной плотничьей артелью, которая бралась построить храм, сохранилась такая запись: «Рубить высотою, как мера и красота скажут». Эти слова как нельзя лучше определяют характер всего русского деревянного зодчества.     Сколько безвестных народных зодчих, художников оставили после себя неповторимые произведения, свой след на земле! Да и те, чьи имена дошли до нас прихотью истории, не стояли ли они на плечах своих даровитых предшественников, не опирались ли они на «золотые» руки, природную тягу к «лепоте» и привычку к «соразмерности» тысяч безымянных помощников - плотников, краснодеревцев, златокузнецов, изографов, резчиков?     На Онежском озере 1650 островов. Кижи - это не маленький островок, затерявшийся среди водных просторов. На языке карелов «кижи» означает «место игрищ». Возможно, на одноименном острове Онежского озера в языческие времена находилось древнее капище. В XV веке Кижский погост объединял более 100 деревень, расположенных на соседних островах.

Здесь берега во тьме раскинув,Спит озеро, глаза смежив.Напевною загадкой линий,Как чудо светлое России,В Онеге плавают Кижи...

    Как завещание грядущим поколениям всех несказанных красот древнерусского зодчества, высится над серой гладью северных вод создание русских плотников-древоделателей, великое создание нашего народа, знаменитый ныне на весь мир ПРЕОБРАЖЕНСКИЙ ХРАМ В КИЖАХ, что на Онежском озере. Дивно многоглавая церковь считается логическим завершением развития деревянного храмового зодчества Древней Руси.      Кижи - это бессмертная Древняя Русь, художественное пошлое, живущее в настоящем.     Немало чудесных деревянных церквей было создано XVII веке из бревен «без единого гвоздя». Но эта, воздвигнутая в 1714 году, словно прощальная память о Древней Руси, когда Русь уже стала Россией, - целая поэма. Преображенская церковь - памятник русской воинской славы. Она была построенa тогда, когда в Северной войне боевое счастье повернулось лицом к войскам Петра Первого. Шведы постоянно опустошали озерный Русский Север. Избавление от всегдашней угрозы набегов было радостным сообщением для местного населения. И недаром само имя Кижи стало как бы символом красоты русской народной души. Имя создателя этой лесной озерной сказки - Преображенского храма, известно - мастер Нестор со товарищи.    Долго работали плотники. Щепу возами возили. Это глазам легко смотреть. Глаз-то он барин, а рука-работница. Наконец главы были поставлены и новехонькие стены закрасовались, как молодицы на гулянье. Купола и серебристые чешуйки лемеха словно живут в утреннем мареве, меняя цвета и оттенки, плывут в низких облаках и клочьях тумана, будя воображение. В облике деревянного храма запечатлена суровая красота. Внешний вид собора удивительно соответствует тому, что нас окружает. Поставленная с помощью топора, она родная и этим Местам, и этому озеру. После создания собора подошел к озеру Нестор. Плотники его окружили. Топор у Нестора-загляденье. Во всем Заонежье такого топора не было. Люди говорили, что он у Нестора заколдованный. Что же сделал мастер? Поцеловал Нестор топор да и бросил в озеро. Плотники зашумели, стали жалеть - можно ли такому орудию в воде пропадать? А Нестор им в ответ: «Церковь поставили, какой не было, нет и больше не будет. И топору моему теперь место на дне».   Красивое, поэтическое сказание, но это только легенда – символ неповторимой красоты и свидетельство высочайшего мастерства, которым народ отметил творение своего гениального сына.   Строительство Преображенской церкви связывают и с личностью Петра Первого. «Петр I, - рассказывает предание, - путешествуя из Повенца Онежским озером, остановился у Кижского острова, заметил множество срубленного леса и, узнав о постройке, собственноручно начертил план». Это тоже легенда, но ведь в каждом народном предании кроется зернышко исторической истины. В представлении народа сам факт сооружения Преображенской церкви связывался с именем Петра I, с победами в Северной войне, с новой эпохой в истории русского государства.   Центральная часть Преображенской церкви образована тремя восьмериками, над которыми возвышается центральная глава храма. Размер крытых лемехом остальных главок изменяется в зависимости от яруса. Главки словно взбегают к увенчанной крестом вершине всей постройки, переливаясь своим призрачным серебристым светом. Купола нижних ярусов сидят на стрельчатых «бочках» (килевидных крышах), постепенно все теснее окружая центральный барабан, горделиво выносящий свой купол на 37-метровую высоту.    Преображенская церковь поражает своим величием и необычностью. Она построена без единого гвоздя. Её высота 37 м, почти с 11-этажный дом, а венчают храм 22 купола, ярусами уходящими в небо.    Купола, купола, купола… Двадцать два. Разметали в стороны свои крылья стрельчатые «бочки» - словно кокошники русских красавиц. А на гребнях - стройные барабаны и луковичные главы с крестами, покрытые чешуей серебристого лемеха. В северные белые ночи светятся они загадочным фосфорическим блеском; на закате, когда солнце медленно и величаво опускается в воды озера, полыхают тревожным багрянцем. То голубеют, отражая небесную твердь, то тусклые, свинцовые, то замшелые, зеленые или бурые, как земля. Один ярус, другой, третий, четвертый… все выше и выше, и в самое небо врезалась верхняя глава, венчающая всю эту грандиозную пирамиду.   «Несравненной сказкой куполов» назвал Преображенскую церковь художник Игорь Грабарь. Такой удивительной, ни на что не похожей церкви, пожалуй, не знает вся история русского зодчества. И в то же время Преображенская церковь – это закономерное развитие древних, исконно русских архитектурно-строительных традиций, наиболее яркое и совершенное воплощение художественных вкусов, сложившихся в народе.

   ПОКРОВСКАЯ ЦЕРКОВЬ В КИЖАХ возводилась как теплая, зимняя, рядом с летней – Преображенской. Построена она на полвека позже - в 1764 году. Безымянным зодчим предстояло ответить на вопрос: каким должен быть новый храм, чтобы не потеряться рядом с двадцатидвухглавым чудом Преображенской церкви?    Решение было найдено в некоторой «подчиненности» Покровской церкви: она дополняет Преображенскую, вторит ей, отвечает своеобразным архитектурным эхом.   В основу композиции Покровской церкви лежит традиционный и самый распространенный на севре тип деревянного храма, называемый в старину «восьмерик на четверике с трапезной». Все ее помещения – сени, трапезная, четверик и алтарь – одинаковой ширины и в плане образуют вытянутый прямоугольник с двумя срезанными углами. Уже в самом этом плане сказывается влияние канонов официального православия.     Восемь главок Покровской церкви окружают девятую, центральную. Купола этого храма отличаются выразительностью, утонченными пропорциями и в то же время они скромны и не затеняют величие церкви Преображения. Преображенская церковь пирамидальна, Покровская же, как бы уравновешивая ее композиционно, расширяется кверху в верхней части восьмерика и завершается плавным повалом. Украшена Покровская церковь весьма скупо. Зубчатый резной фронтонный пояс, вносящий «в монументальное сооружение ноту теплоты и чисто русской любви к узорчатой нарядности» (А.В.Ополовников) – один из немногих декоративных элементов. Но и повал, и фронтонный пояс - не только декоративные детали, это еще и средства защиты от влаги. Благодаря повалу кровля выносится дальше от сруба, и дождевая вода не попадает на стены церкви. За каждым же зубчиком фронтонного пояса – желобок, куда собирается дождевая вода, нижние зубчики оснащены водометами, по которым вода отбрасывается от срубов церкви.   Алтарь Покровской церкви, имеющий пятиугольную форму, находится на восточной стороне. А вход в церковь, имеющий вид асимметричного крыльца, расположенного высоко над землёй, находится на западе. Взаимосвязь двух церквей дополнительно подчеркивается тем, что крыльцо храма обращено к Преображенской, главной на Кижском погосте, церкви.  Россия по преимуществу страна зодчих. Чутье пропорций, понимание силуэта, декоративный инстинкт, изобразительность форм наводят на мысль о совершенно исключительной архитектурной одаренности русского народа. В старину говорили что «украшать вещь надо с умом, чтобы она доставляла радость и тому, кто ею владеет, и тем, кто на нее смотрит. А главное чтобы украшения всегда напоминали человеку о счастье и добре, делали бы его сердце чище, радовали бы его, напоминали бы ему о том, что добро и справедливость побеждают зло и несправедливость. Не в пестроте суть. Пестра и змея, но она зла. А человеку и себя и вещи злом украшать не следует».     Народная память сохранила в фольклоре смутные воспоминания о некогда существовавших сказочных теремах и роскошных палатах. В сборнике «Древние российские стихотворения» К. Данилова описывается как воинская хоробрая дружина строит терема невесте Соловья Будимировича Забаве Путятишне:

Со вечера, поздным-поздно.Будто дятлы в дерево пощелкивали,Работала его дружина хоробрая,Ко полуночи и двор поспел;Трои терема златоверхие,Да трои сени косящаты,Да трои сени решетчаты,Хорошо в теремах изукрашено:На небе месяц, втерему месяц,На небе заря, в терему заря -И вся красота поднебесная.

    В XVII веке в селе Коломенском, под Москвой, был сооружен деревянный летний дворец для царя Алексея Михайловича. КОЛОМЕНСКИЙ ДВОРЕЦ насчитывал 270 комнат и три тысячи окон. Он воплотил в себе лучшие архитектурные традиции и навыки деревянного зодчества, выработанные веками.      Дерево - постоянный спутник наших предков. Живя среди бескрайних лесных массивов, народ различал дерево сошное, то есть идущее на основу сохи, дерево мачтовое, кривое дерево (годное на вязь), матичное, семенное и т. д.      Нельзя было рубить скрипучее дерево, - так как там якобы плакали души замученных людей. Грехом считалась рубка молодого, незрелого леса, что вполне естественно - сберечь молодые деревья, не достигшие определенного возраста. Деревья с аномалиями - необычной формы стволов (закрученные), с большими дуплами, с вросшим в ствол камнем, так же не подлежали рубке - мало ли какая сила могла в них забраться!    Существовали запреты на рубку сосны и ели. Считалось, что эти деревья ухудшают самочувствие и «выкачивают» из человека жизненную энергию, это же свойство сохраняют и предметы, сделанные из древесины осины. Не случайно, одна из народных легенд рассказывает, что на осине повесился Иуда, с тех пор на ней дрожат листья, а под корой - вместо сока течет красная кровь...     Для строительства не использовали и высохшие деревья, да это было и понятно: такие деревья уже не имеют в себе никаких жизненных сил, на них уже лежит печать смерти, и не дай Бог занести ее в новый дом. Даже если в таком доме никто не умрет, то к кому-нибудь непременно привяжется сухотка (сильная болезненная худоба).      Если первые три дерева, намеченные к рубке, по какой-то причине оказывались непригодными (упало макушкой на север - в доме всегда будет холодно; если на запад - жизнь в этом доме скоро закатится (прекратится), он очень скоро опустеет), то в этот день лучше не братья за дело, - все равно не будет здесь добра.      Но вот дерево выбрано. Наши предки знали, что когда дерево рубят - оно плачет от боли. Поэтому лесу, деревьям необходимо объяснить, что ты не какой-то злодей, замахнувшийся топором ради скуки. Надо снять перед ним шапку, поклониться до земли и рассказать о причине, заставившей покуситься на его зеленую жизнь. Рядом с деревом положить угощение (например, кусочек хлеба с маслом), чтобы древесная душа, выбежав из ствола полакомиться, не испытывала лишних страданий.    Осенью 1666 года в непроходимых муромских и брянских лесах застучали топоры, запели пилы. Плотничьи старосты, приехавшие из Москвы, указывали, какое дерево следует валить и строго следили за тем, чтобы дерево упало верхушкой на юг (чтобы в доме было тепло), или на восток (чтобы жизнь процветала). Не дожидаясь половодья на Оке, Угре и Жиздре, лучшую древесину лошадьми волокли в столицу на высокий Коломенский берег. В первых числах мая 1667 года началось строительство летнего царского двора. Работами руководил «плотничий староста Сенька Петров и стрелец Ивашка Михайлов».    С невиданной быстротой сооружались терема с башенками с сенями и переходами, светлицы, чуланы, оружейные и стряпущие избушки, рундуки стрелецких караулов, церкви, спальни с потаенными ходами, мыльни, кладовые, бесчисленные крыльца. Государевы плотники старались вовсю. К осени дворец был готов. Оставались сложные отделочные работы.    Дворец внутри и снаружи решено было украсить резьбой точеными фигурками, позолотой и рисунками. Со всей земли русской были собраны искусные резчики и художники. Нам известны имена опытных мастеров. Так знатоком разнообразных орнаментов был многоопытный мастер, умелец и художник монах Арсений. Известны и его со товарищи по работе - Клим Михайлов, Давид Попов, Андрей Иванов, Герасим Окулов, Федор Микулаев.    «Под вкрадчивой лаской резца» дерево, выросшее в окских лесах, превращалось то в легенду, то в песню. Словно кружево украшали дворец карнизы, подзоры, наличники. В Москву спешили заморские корабли. Они везли краски для росписи дворца и листовое золото для отделки стен.  Живописная артель во дворце трудилась под руководством замечательного изографа Симеона Ушакова.      Дворец радовал взор светлыми красками, узорчатой резьбой, позолотой, причудливыми цветными узорами.   Коломенский дворец имел асимметричную планировку и состоял из самостоятельных и разновеликих клетей, размеры и оформление которых соответствовали иерархическим традициям семейного уклада. Клети соединялись сенями и переходами. Комплекс делился на две половины: мужскую, включающую терема царя и царевичей и парадные сени, и женскую, состоящую из теремов царицы и царевен. Всего во дворце было 26 теремов разной высоты – от двух до четырех этажей. Основными жилыми помещениями были комнаты второго этажа. Всего же во дворце насчитывалось 270 покоев, которые освещались 3000 окошек. При оформлении коломенского дворца впервые в русском деревянном зодчестве использовались резные наличники и обшивка тесом, имитирующая камень. В решении фасадов и интерьеров активно применялся принцип симметрии.     Коломенский дворец состоял из семи хором: для царя, для царевича, для царицы и четырех - для царевен. Все хоромы были связаны переходами между собой, а также с подсобными помещениями и дворцовой церковью. Каждые из этих хором были трех - или четырех - этажными, состояли из ряда клетей со своими сенями, наружными крыльцами и разнообразными покрытиями - шатрами, поставленными нередко по два и по три, простыми и крещатыми, бочками и кубами. Живописности и сложности композиций здания отвечала обработка фасадов, где были богато украшены резьбой подзоры кровель, крыльца, галереи и наличники окон. В хоромах царя, царицы и царевича фасады были обшиты тесом, что в народной деревянной архитектуре тогда не применялось, так же как и внутренняя орнаментальная и сюжетная роспись стен и потолков.       Все это великолепие молчащей, но постепенно начинающей звучать в душе неведомой ранее музыки наполняли присутствующих чувством сопричастности к таинству прекрасного.     Один из иноземцев, осмотрев только что отделанные хоромы, сравнил их с драгоценной игрушкой, которую только что вынули из ящика. Польские послы, побывав на приеме в новом дворце, отправили на родину восторженное послание, где дотошно описали все, что им пришлось увидеть. «На подворье перед хоромами врата толстые, дубовые, так толсты, как дуб уродился, резные, хотя и неглубоко вырезаны, достаточно пригожи... Хоромы царского величества с лавками и печами довольно пригожи...» Не забыли отметить и то, что в столовой их угощали сахаром, пастилами, вишнями и пряниками. Гостей дворца приводили в восторг деревянные львы, рычащие с помощью потайного механизма.     Современники называли Коломенский дворец «восьмым чудом света». Поэт-просветитель XVII века Симеон Полоцкий, посещавший его, написал поэму, которая заканчивалась такими пышными словами:

Нет лучшего, разве дом поднебесный,Семь дивных вещей древний мир чтише,Осьмой див сей дом время имеет наше.

      К сожалению, великолепному дворцу не суждена была долгая жизнь. Дерево не долговечно, оно не мрамор и не гранит. Спустя сто лет дворец потребовал значительного ремонта. Его разобрали, и лишь кусты акаций, посаженные по линиям основания, напоминали людям о замечательном памятнике деревянного русского зодчества.  Теперь об исчезнувшем «восьмом чуде света» можно судить только по искусному макету дворца, воспроизводящему с большой точностью хоромы семнадцатого века, выполненному неким умельцем Д. Смирновым.     Гуляя по коломенским холмам, любуясь отдельными резными золочеными деталями дворца (их уцелело очень немного), когда сегодня смотришь на дива дивные деревянного зодчества, оставленные нам в наследство талантливостью наших предков, конечно, пытаешься вспомнить те немногие из известных имен строителей... С каждым из них связаны народные предания, легенды, размышления исследователей и историков или попытки поэтов воскресить их образы силой своего воображения.

Древнерусская архитектура. – СПб.: Кристалл, 2002. – 96 с.Калюжная А.Д. Занимательные страницы истории Отечества. – СПб.: Тригон, 2001. – 496 с.Ополовников А., Островский Г. Русь деревянная: образы русского деревянного зодчества. – М.: Детская литература, 1981. – 199 с.

kids.azovlib.ru

Деревянное зодчество на Руси.

Дереву на Руси издревле был почёт. К нему, как к живому, обращались в самых разных случаях: "Свято дерево, помоги". И дерево, внимая просьбе-мольбе, помогало. Великая сила земли и неба сосредоточена в деревьях. Это ныне вполне доказано наукой, а предки наши чистым своим сердцем чувствовали и потому деревянные постройки с незамазанными и незабитыми естественными стенами так любили: от них добрый дух исходил.

Четырехстенок – первый и старейший тип Русского жилища.

Пятистенок – эта конструкция представляла собой логичное развитие четырехстенка.

Шестистенок - сложная конструкция деревянного сруба

Это вытянутая в одном направлении классическая изба, перегороженная посредине еще одной рубленой бревенчатой стеной.

Одним из самых впечатляющих и действительно грандиозных (да, это слово здесь к месту!) является двор – комплекс из деревни Ошнево на Большом Климецком острове. Дом громадный, в два этажа, со светелкой над ним и обширным крытым двором, с длинной галереей – гульбищем, опоясывающим с трех сторон его жилую часть. К этому двору – комплексу не вяжется определение крестьянского жилища, настолько дом красив и велик.

Архитектурное и пространственно – планировочное решение является наглядным примером того давнего уклада жизни. Под одной крышей жило сразу несколько поколений его жителей. Одна большая, скорее даже огромная семья, объединенная общим хозяйством и родственными узами. Местные старожилы рассказывали, что из таких домов на полевые работы выходило сразу человек по двадцатьпять, а в хлевах и стойлах содержалось несколько десятков голов скота.

Под крышей этого дома, не смотря на единую композицию, на самом деле четыре отдельных избы для разных семей одного и того же рода. Существовала и еще одна клеть, предназначение которой так и не было определено хозяевами. Вполне очевидно, что свободное помещение могло быть приспособлено под жилье. Собственно, в помещениях этого дома можно и затеряться – двухэтажный двор с хозяйственными постройками занимает две трети общей площади.

Все жилые и хозяйственные постройки объединены в один общий сруб, на плане образующий почти правильный квадрат. Жилая часть дома с крыльцом и входом обращена в сторону озера, поближе к свету и воздуху, а крытый двор выходит к огороду, на задворки. Огромный массив сруба перекрыт одной общей двухскатной крышей, причем ее конек проходит не над серединой всего здания, как обычно бывает, а по оси жилой части дома. По этой причине разными получились и скаты дома: один – короткий и крутой, другой – пологий и длинный. Боковые фасады дома имеют очень своеобразные ассиметричные очертания, что не лишает огромный дом красоты, обаяния и даже некоторого изящества.

Всем крестьянским дворам – комплексам русского севера присуща одна конструктивная особенность крытого двора: всю верхнюю часть сруба, находящуюся над хлевами, несут на себе мощные столбы, глубоко врытые в землю. Так делалось для того, чтобы подгнившие клети хлевов можно было легко разобрать и заменить, не поднимая и не нарушая основной конструкции сруба.

Одной из самых интересных построек, выстроенных по типу двора – комплекса, является дом из деревни Кузнецы. Дом, более точное определение – домина, был по настоящему огромным. Он стоял особняком на невысоком кряже, вдающемся в водоем. По отношению к другим домам деревни он занимал господствующее положение, одним своим видом подавляя всю остальную застройку деревни.

Сколько изб входило в огромный дом у воды? Совсем не четыре, как в доме деревни Ошнево, а целых пять! Да, пять жилых помещений, своеобразный рекорд для своего времени. Если продолжать сравнивать дом из деревни Кузнецы с домом из Ошевна, то Кузнецкий дом значительно превосходит размерами своего соперника. Но особых конструктивных различий почти нет. И тут и там все тот же «кошель», разница только в высоте и размерах.

Однако дом из деревни Кузнецы отличается от дома из Ошевна обилием декоративных элементов. Простое применение в отделке дома резных наличников и прочих козырьков показалось хозяевам недостаточным. Дом в деревне Кузнецы был «обновлен», преобразившись до неузнаваемости. Почти все стены дома снаружи были обшиты тесом и даже выкрашены.

Внутренние бревенчатые стены, вдоль которых стоят широкие лавки, огромный стол, печь, повернутая по местному обычаю устьем к продольной стене дома. В доме так же присутствует медный умывальник, висящий на медной цепочке. В самом доме, как и прежде, во всем чувствуется старина, как будто попадаешь на столетия назад.

жилая изба - крытый двор – сарай для скота.  

изба – крытый двор – изба.

По взвозу — на поветь

Со двора на поветь ведет наклонный помост — «взвоз», сложенный из длинных, крепких бревен. По нему въезжали на второй этаж двора на запряженных лошадях. Иногда делали два взвоза и сквозной проезд: с одной стороны въедешь, с другой выедешь. Такие взвозы можно увидеть только на Севере, и они придают здешним избам особенный, очень своеобразный и характерный облик.

Добраться до удаленных промыслово – охотничьих станов можно было и по воде. Но прямо на берегу охотничьи избы не строились, а всегда на отдалении или возвышенности. И дело не только в весенних паводках, особо бурных на сибирских реках. С возвышенности открывался обзор, который был для охотников крайне необходим.

Удивительно, но многие охотничьи станы сохранились до наших времен почти в первозданном виде. Дело не только в многократном запасе прочности охотничьих построек, а в основном в том, что эти постройки находились на достаточном удалении от обжитых человеком мест.

Охотничий стан часто весьма отдаленно соответствовал даже понятию «изба». Весьма часто это было достаточно простое строение с односкатной крышей.

Охотничий стан не мог состоять из одной избы, ни одно охотничье поселение не могло обойтись без лабазов. Что это такое? Это амбарчик для хранения припасов, которые могут испортиться: продуктов, пшеницы, дичи. Для сохранения всего этого от грызунов и хищников, амбарчик – лабаз поднимался на столбах над землей. Часто, высота столбов достигала трех (!) метров. Зачем так высоко? Это летом высоко, а зимой, когда слой снега в полтора метра, это вполне нормально.

Лабаз – амбарчик, это самое маленькое сооружение из всего русского деревянного зодчества. Лабаз представляет из себя маленькую клеть, рубленную из пластин, покрытую односкатной кровлей и поднятую над землей на трех сваях. Маленькие лабазы часто ставились на одной свае.

Баня представляет из себя сруб – пятистенок, с отчетливо выраженным предбанником и парилкой, занимающей две трети всего помещения. Особенно интересна конструкция мостков, которые опоясывают баню со всех сторон. Эти же мостки служили, а может быть и до сих пор служат, причалом для лодок. Когда баня не используется, то на мостки можно выгружать сети и богатый рыбный улов.

Даже если у деревни тек ручей, то бани строились в низине, у его журчащего русла. Наши предки умели любить и ценить воду, пусть и в таком проявлении. Да, окунуться в ручей было не всегда возможно, но при этом не нужно было таскать в баню колодезную воду.

Лодка, вытащенная на берег, четырехстенок бани, окруженной мостками, водная гладь – идиллия, одним словом. Не хватает только дыма из печной трубы. Но и за этим дело не встанет: до сих пор во многих деревнях Урала, Севера и Сибири используются по прямому назначению.

Баня срублена всего лишь из трех бревен, да каких!!! Этим деревьям было, наверное, под полтысячи лет. Топилась баня "по-черному". Столь уникальное строение привезено сюда из деревни Городище Алапаевского района.

Также интересна лежащая у забора огромная колода. Ее использовали для кормления лошадей. Колода вырублена из ствола огромного дерева. Чтобы обхватить его ствол, понядобилось бы несколько человек.

На улице, около входа на территорию усадьбы XVII века стоит так называемая надпогребенница (т.е. помещение, стоявшее над погребом). По виду она очень похожа на вросшую чуть ли не по крышу в землю от старости избушку.

Дом XVIII века украшен деревянной резьбой, более выразительным коньком и росписью. Постройку привезли из деревни Вогулка Алапаевского района.

Этот дом уже более похож на современные деревенские дома. Он привезен из канувшей в лету деревни Камельской Алапаевского района.

Крестьянская усадьба XIX века

Фасад дома украшен деревянной резьбой.

Екатеринбург, ул. Тургенева, 24

Ектеринбургул. Февральской революции, 27

Венец

Основу каждой постройки составляет бревенчатый сруб - всегда мощный и величавый, "живой" и дышащий природой. Красива внешняя обработка сруба, его внешних углов, проемов, крыльца, ставен, коньков, резных полотенец.

Бревенчатый сруб является основой архитектурно-художественной, тектонической выразительности единой и общей для самых разных деревянных построек северной деревни.

В традиционном деревянном домостроении Русского Севера была распространена и применяется и поныне самцовая конструкция кровли: бревна, укорачиваясь, поднимаются до самого конька, в самцы - бревенчатые обрубки, замыкающие треугольником чело избы, врубаются длинные бревна - слеги, по которым оба ската настилают тес.

Его верхние концы, лежащие на последней слеге, обычно заводятся под тяжелое бревно, в нижней части, имеющей паз (охлупень, или шелом). Внизу тесины упираются в поток (желоб), который отводит воду подальше от сруба. Желоба лежат на крючьях-курицах, вырубленных из нетолстых елей. Верхние концы куриц врубались в нижние слеги. Чтобы концы слег, выступающие из-под кровельного настила, не сырели, их закрывали причельными досками.

При самцовой конструкции можно было придавать фронтонам любые очертания - от простого треугольного фронтона до фронтона криволинейного очертания с килевидным завершением, образующим так называемую "бочку".

Конструктивной основой избы является венец, основой кровли - слеги, лежащие на самцовом фронтоне. Слеги врубаются через бревно по скатам самца-фронтона. Также для деревянного дома важными являются следующие элементы: поток, причелина, шелом (конек), "курица", стамик.

деревянное зодчество русское изба

В русском народном деревянном зодчестве, бревно с выдолбленным жёлобом, служащее для отвода воды с кровли, называют потоком. Одновременно поток является опорой для нижних концов кровельного тёса.

Причелина - доска на фасаде постройки (обычно резная), защищающая от влаги торцы кровли. Причелины русских изб украшались обычно в 2-4 ряда символами, в основном обозначающими защиту от воды. Конек - верхнее горизонтальное ребро крыши, образованное пересечением двух кровельных скатов. Кровля на "самцах", или кровля на "посомах", т.е. на бревнах постепенно укорачивающихся кверху фронтонов. Сверху вдоль "самцов" ("посомов") по их скатам врубались "курицы", или "кокши", - тонкие бревна с крюком внизу. "Курицы" укладываются на слеги крыши и используются в качестве стропил при устройстве безгвоздевых кровель.

Стамики - деревянные стержни, соединяющие охлупень и князевую слегу и проходящие сквозь них через отверстия прямоугольной формы.

В основном, дом состоял из одного большого сруба - помещения с печью у входа. Сбоку к избе примыкала холодная, хорошо освещенная клеть, а сзади находился отделенной от жилой части узкими сенями двухэтажный хозяйственный двор с хлевами внизу и сараем сена наверху. К сеням примыкали крыльца с верхней площадкой на одном столбе.

Дымники

Курицы

"Конь на крыше - в избе тише." Конь - олицетворение выбора праведного пути, стремления вперед, к лучшему, к высотам человеческого духа. А там, где царит дух нравственности, там есть и мудрость и тишина.

 

Охлупни - коньки

Охлупень

 

Рис. 10. Схема устройства самцовой кровли. По М.В. Красовскому:

1- желоб; 2- охлупень; 3 – стамик; 4- слега; 5- огниво; 6- князевая слега; 7- повальная слега; 8- самец; 9 – повал; 10- причелина; 11 – курица; 12- пропуск; 13 – бык; 14 – гнет

Проёмы в стенах деревянных построек делали невысокими, чтобы не перерубать значительное число бревен. На полбревна вверх и вниз в смежных бревнах вырубали так называемые волоковые окна (изнутри их закрывали - заволакивали створкой). Через среднее повышенное оконце выходил дым (в основном, деревянные избы топились по-черному), и еще такое окно выполняло и вторую функцию дополнительного освещения внутреннего убранства помещения.

Косящатое окно XVII в. Из деревни Таборы. Урал.

Вид старинного деревянного дома Строгановых в Сольвычегодске. Разобран в 1798 г.

Рис. 12. Типы кровель   а - шатёр; б - куб; 1- шатёр; 2- полица; 3- повал; 4- восьмерик на четверике.

Русская печь

multiurok.ru

Деревянное зодчество на Руси - ЧЕЛОВЕК И ДЕРЕВО

Издревле в нашей стране основными строительными материалами были дерево и глина. Раньше, что глины, что дерева было в избытке. По свидетельству историков, первые глиняные кирпичи появились на Руси примерно в 10 веке, а дерево использовалось еще с незапамятных времен. Главным, если не единственным орудием для строительства был топор. При обработке древесины пилой, на месте среза остаются своеобразные рваные волокна, через которые проникает влага и дерево начинает гнить. При рубке леса, сруб топора как бы закупоривает торцы бревен, не позволяя влаге попадать внутрь бревна. Только поэтому на Руси пилы применяли по большому счету только в столярном деле, но никак не в строительстве. Отсюда и пошло слово «срубить».

Человек, желающий построить себе жилище, должен определиться из какого материала будет строиться его дом. Конечно, выложенный дом из кирпича и камня будет обладать большей временной устойчивостью, нежели деревянный. Тем не менее, многие русские люди предпочитают жить в деревянных срубах, нежели в каменных сооружениях. Тут, скорее всего, уже играет свою определенную роль старинные традиции. Одно из основных преимуществ деревянного дома это то, что древесина считается живым материалом. Такой дом прекрасно дышит, и энергетика у него хорошая. Как ни странно, но люди, живущие в деревянных домах, меньше болеют.

Из древесины на Руси строили почти все, человек достиг высшего уровня мастерства. Русские строили дома, храмы, подсобные помещения, конюшни и даже колодцы – все это строилось из дерева руками умельцев. Архитектура русского зодчества значительно меняется при переходе с юга на север. Соответственно, что на севере дома были более массивными и теплыми. В каждом доме обязательно была выложенная из кирпича легендарная русская печь.

На протяжении многих столетий рубленые дома успешно конкурировали с каменными братьями. Однако после первой мировой войны наступившая в стране разруха заставляет зодчих искать более дешевые варианты строительства. Выход был найден, поэтому вскоре в Ленинградской области была разработана технология строительства сборно-разборных домов. Дешевизна такого строительства и довольно сжатые сроки привлекли немало поклонников такой технологии. К разработке таких проектов были привлечены многие известные архитекторы, в результате чего многие из таких домов послужили кровом для нуждающихся людей. Особенно популярными стали сборные конструкции после второй мировой войны, когда в срочном порядке приходилось обеспечить население жильем.

В наше время еще остались некоторые дома 18-19 веков, которые являются настоящими памятниками русской культуры и зодчества. Поэтому по всей стране народ с большим трепетом и вниманием относится к этим произведениям искусства. Мы, скорее всего последнее поколение, которое еще может спасти те осколки истории, которые еще остались от истории древнего зодчества.

woodenarts.ru

Деревянное зодчество на Руси.

Дереву на Руси издревле был почёт. К нему, как к живому, обращались в самых разных случаях: "Свято дерево, помоги". И дерево, внимая просьбе-мольбе, помогало. Великая сила земли и неба сосредоточена в деревьях. Это ныне вполне доказано наукой, а предки наши чистым своим сердцем чувствовали и потому деревянные постройки с незамазанными и незабитыми естественными стенами так любили: от них добрый дух исходил.

Четырехстенок – первый и старейший тип Русского жилища.

Пятистенок – эта конструкция представляла собой логичное развитие четырехстенка.

Шестистенок - сложная конструкция деревянного сруба

Это вытянутая в одном направлении классическая изба, перегороженная посредине еще одной рубленой бревенчатой стеной.

Одним из самых впечатляющих и действительно грандиозных (да, это слово здесь к месту!) является двор – комплекс из деревни Ошнево на Большом Климецком острове. Дом громадный, в два этажа, со светелкой над ним и обширным крытым двором, с длинной галереей – гульбищем, опоясывающим с трех сторон его жилую часть. К этому двору – комплексу не вяжется определение крестьянского жилища, настолько дом красив и велик.

Архитектурное и пространственно – планировочное решение является наглядным примером того давнего уклада жизни. Под одной крышей жило сразу несколько поколений его жителей. Одна большая, скорее даже огромная семья, объединенная общим хозяйством и родственными узами. Местные старожилы рассказывали, что из таких домов на полевые работы выходило сразу человек по двадцатьпять, а в хлевах и стойлах содержалось несколько десятков голов скота.

Под крышей этого дома, не смотря на единую композицию, на самом деле четыре отдельных избы для разных семей одного и того же рода. Существовала и еще одна клеть, предназначение которой так и не было определено хозяевами. Вполне очевидно, что свободное помещение могло быть приспособлено под жилье. Собственно, в помещениях этого дома можно и затеряться – двухэтажный двор с хозяйственными постройками занимает две трети общей площади.

Все жилые и хозяйственные постройки объединены в один общий сруб, на плане образующий почти правильный квадрат. Жилая часть дома с крыльцом и входом обращена в сторону озера, поближе к свету и воздуху, а крытый двор выходит к огороду, на задворки. Огромный массив сруба перекрыт одной общей двухскатной крышей, причем ее конек проходит не над серединой всего здания, как обычно бывает, а по оси жилой части дома. По этой причине разными получились и скаты дома: один – короткий и крутой, другой – пологий и длинный. Боковые фасады дома имеют очень своеобразные ассиметричные очертания, что не лишает огромный дом красоты, обаяния и даже некоторого изящества.

Всем крестьянским дворам – комплексам русского севера присуща одна конструктивная особенность крытого двора: всю верхнюю часть сруба, находящуюся над хлевами, несут на себе мощные столбы, глубоко врытые в землю. Так делалось для того, чтобы подгнившие клети хлевов можно было легко разобрать и заменить, не поднимая и не нарушая основной конструкции сруба.

Одной из самых интересных построек, выстроенных по типу двора – комплекса, является дом из деревни Кузнецы. Дом, более точное определение – домина, был по настоящему огромным. Он стоял особняком на невысоком кряже, вдающемся в водоем. По отношению к другим домам деревни он занимал господствующее положение, одним своим видом подавляя всю остальную застройку деревни.

Сколько изб входило в огромный дом у воды? Совсем не четыре, как в доме деревни Ошнево, а целых пять! Да, пять жилых помещений, своеобразный рекорд для своего времени. Если продолжать сравнивать дом из деревни Кузнецы с домом из Ошевна, то Кузнецкий дом значительно превосходит размерами своего соперника. Но особых конструктивных различий почти нет. И тут и там все тот же «кошель», разница только в высоте и размерах.

Однако дом из деревни Кузнецы отличается от дома из Ошевна обилием декоративных элементов. Простое применение в отделке дома резных наличников и прочих козырьков показалось хозяевам недостаточным. Дом в деревне Кузнецы был «обновлен», преобразившись до неузнаваемости. Почти все стены дома снаружи были обшиты тесом и даже выкрашены.

Внутренние бревенчатые стены, вдоль которых стоят широкие лавки, огромный стол, печь, повернутая по местному обычаю устьем к продольной стене дома. В доме так же присутствует медный умывальник, висящий на медной цепочке. В самом доме, как и прежде, во всем чувствуется старина, как будто попадаешь на столетия назад.

жилая изба - крытый двор – сарай для скота.  

изба – крытый двор – изба.

По взвозу — на поветь

Со двора на поветь ведет наклонный помост — «взвоз», сложенный из длинных, крепких бревен. По нему въезжали на второй этаж двора на запряженных лошадях. Иногда делали два взвоза и сквозной проезд: с одной стороны въедешь, с другой выедешь. Такие взвозы можно увидеть только на Севере, и они придают здешним избам особенный, очень своеобразный и характерный облик.

Добраться до удаленных промыслово – охотничьих станов можно было и по воде. Но прямо на берегу охотничьи избы не строились, а всегда на отдалении или возвышенности. И дело не только в весенних паводках, особо бурных на сибирских реках. С возвышенности открывался обзор, который был для охотников крайне необходим.

Удивительно, но многие охотничьи станы сохранились до наших времен почти в первозданном виде. Дело не только в многократном запасе прочности охотничьих построек, а в основном в том, что эти постройки находились на достаточном удалении от обжитых человеком мест.

Охотничий стан часто весьма отдаленно соответствовал даже понятию «изба». Весьма часто это было достаточно простое строение с односкатной крышей.

Охотничий стан не мог состоять из одной избы, ни одно охотничье поселение не могло обойтись без лабазов. Что это такое? Это амбарчик для хранения припасов, которые могут испортиться: продуктов, пшеницы, дичи. Для сохранения всего этого от грызунов и хищников, амбарчик – лабаз поднимался на столбах над землей. Часто, высота столбов достигала трех (!) метров. Зачем так высоко? Это летом высоко, а зимой, когда слой снега в полтора метра, это вполне нормально.

Лабаз – амбарчик, это самое маленькое сооружение из всего русского деревянного зодчества. Лабаз представляет из себя маленькую клеть, рубленную из пластин, покрытую односкатной кровлей и поднятую над землей на трех сваях. Маленькие лабазы часто ставились на одной свае.

Баня представляет из себя сруб – пятистенок, с отчетливо выраженным предбанником и парилкой, занимающей две трети всего помещения. Особенно интересна конструкция мостков, которые опоясывают баню со всех сторон. Эти же мостки служили, а может быть и до сих пор служат, причалом для лодок. Когда баня не используется, то на мостки можно выгружать сети и богатый рыбный улов.

Даже если у деревни тек ручей, то бани строились в низине, у его журчащего русла. Наши предки умели любить и ценить воду, пусть и в таком проявлении. Да, окунуться в ручей было не всегда возможно, но при этом не нужно было таскать в баню колодезную воду.

Лодка, вытащенная на берег, четырехстенок бани, окруженной мостками, водная гладь – идиллия, одним словом. Не хватает только дыма из печной трубы. Но и за этим дело не встанет: до сих пор во многих деревнях Урала, Севера и Сибири используются по прямому назначению.

Баня срублена всего лишь из трех бревен, да каких!!! Этим деревьям было, наверное, под полтысячи лет. Топилась баня "по-черному". Столь уникальное строение привезено сюда из деревни Городище Алапаевского района.

Также интересна лежащая у забора огромная колода. Ее использовали для кормления лошадей. Колода вырублена из ствола огромного дерева. Чтобы обхватить его ствол, понядобилось бы несколько человек.

На улице, около входа на территорию усадьбы XVII века стоит так называемая надпогребенница (т.е. помещение, стоявшее над погребом). По виду она очень похожа на вросшую чуть ли не по крышу в землю от старости избушку.

Дом XVIII века украшен деревянной резьбой, более выразительным коньком и росписью. Постройку привезли из деревни Вогулка Алапаевского района.

Этот дом уже более похож на современные деревенские дома. Он привезен из канувшей в лету деревни Камельской Алапаевского района.

Крестьянская усадьба XIX века

Фасад дома украшен деревянной резьбой.

Екатеринбург, ул. Тургенева, 24

Ектеринбургул. Февральской революции, 27

Венец

Основу каждой постройки составляет бревенчатый сруб - всегда мощный и величавый, "живой" и дышащий природой. Красива внешняя обработка сруба, его внешних углов, проемов, крыльца, ставен, коньков, резных полотенец.

Бревенчатый сруб является основой архитектурно-художественной, тектонической выразительности единой и общей для самых разных деревянных построек северной деревни.

В традиционном деревянном домостроении Русского Севера была распространена и применяется и поныне самцовая конструкция кровли: бревна, укорачиваясь, поднимаются до самого конька, в самцы - бревенчатые обрубки, замыкающие треугольником чело избы, врубаются длинные бревна - слеги, по которым оба ската настилают тес.

Его верхние концы, лежащие на последней слеге, обычно заводятся под тяжелое бревно, в нижней части, имеющей паз (охлупень, или шелом). Внизу тесины упираются в поток (желоб), который отводит воду подальше от сруба. Желоба лежат на крючьях-курицах, вырубленных из нетолстых елей. Верхние концы куриц врубались в нижние слеги. Чтобы концы слег, выступающие из-под кровельного настила, не сырели, их закрывали причельными досками.

При самцовой конструкции можно было придавать фронтонам любые очертания - от простого треугольного фронтона до фронтона криволинейного очертания с килевидным завершением, образующим так называемую "бочку".

Конструктивной основой избы является венец, основой кровли - слеги, лежащие на самцовом фронтоне. Слеги врубаются через бревно по скатам самца-фронтона. Также для деревянного дома важными являются следующие элементы: поток, причелина, шелом (конек), "курица", стамик.

деревянное зодчество русское изба

В русском народном деревянном зодчестве, бревно с выдолбленным жёлобом, служащее для отвода воды с кровли, называют потоком. Одновременно поток является опорой для нижних концов кровельного тёса.

Причелина - доска на фасаде постройки (обычно резная), защищающая от влаги торцы кровли. Причелины русских изб украшались обычно в 2-4 ряда символами, в основном обозначающими защиту от воды. Конек - верхнее горизонтальное ребро крыши, образованное пересечением двух кровельных скатов. Кровля на "самцах", или кровля на "посомах", т.е. на бревнах постепенно укорачивающихся кверху фронтонов. Сверху вдоль "самцов" ("посомов") по их скатам врубались "курицы", или "кокши", - тонкие бревна с крюком внизу. "Курицы" укладываются на слеги крыши и используются в качестве стропил при устройстве безгвоздевых кровель.

Стамики - деревянные стержни, соединяющие охлупень и князевую слегу и проходящие сквозь них через отверстия прямоугольной формы.

В основном, дом состоял из одного большого сруба - помещения с печью у входа. Сбоку к избе примыкала холодная, хорошо освещенная клеть, а сзади находился отделенной от жилой части узкими сенями двухэтажный хозяйственный двор с хлевами внизу и сараем сена наверху. К сеням примыкали крыльца с верхней площадкой на одном столбе.

Дымники

Курицы

"Конь на крыше - в избе тише." Конь - олицетворение выбора праведного пути, стремления вперед, к лучшему, к высотам человеческого духа. А там, где царит дух нравственности, там есть и мудрость и тишина.

 

Охлупни - коньки

Охлупень

 

Рис. 10. Схема устройства самцовой кровли. По М.В. Красовскому:

1- желоб; 2- охлупень; 3 – стамик; 4- слега; 5- огниво; 6- князевая слега; 7- повальная слега; 8- самец; 9 – повал; 10- причелина; 11 – курица; 12- пропуск; 13 – бык; 14 – гнет

Проёмы в стенах деревянных построек делали невысокими, чтобы не перерубать значительное число бревен. На полбревна вверх и вниз в смежных бревнах вырубали так называемые волоковые окна (изнутри их закрывали - заволакивали створкой). Через среднее повышенное оконце выходил дым (в основном, деревянные избы топились по-черному), и еще такое окно выполняло и вторую функцию дополнительного освещения внутреннего убранства помещения.

Косящатое окно XVII в. Из деревни Таборы. Урал.

Вид старинного деревянного дома Строгановых в Сольвычегодске. Разобран в 1798 г.

Рис. 12. Типы кровель   а - шатёр; б - куб; 1- шатёр; 2- полица; 3- повал; 4- восьмерик на четверике.

Русская печь

multiurok.ru

---

• 
  Русское зодчество терема
• 
  Зодчество деревянное и каменное
• 
  Храмовое зодчество на руси
• 
  Зодчество на руси
• 
  Деревянное зодчество русского севера
• 
  Архитектура зодчество
• 
  Деревянное зодчество урала
• 
  Церкви деревянное зодчество
• 
  Зодчество архитектура
• 
  Книга русское деревянное зодчество
• 
  Деревянное зодчество руси