Типы русских деревянных храмов. Церкви деревянное зодчество
Основные типы русского деревянного храма
Эта работа выполнена в несколько непривычном для меня плане, здесь представлены в основном только цитаты.Получилось своего рода «энциклопедическое» исследование, где подобраны выдержки из трудов русских и советских исследователей, историков и архитекторов. Трудов по истории Русского деревянного зодчества.
Дерево, издавна бывшее у славянских народов наиболее распространенным строительным материалом, широко применялось в русской архитектуре. Деревянные здания возводились быстрее, могли строиться летом и в холодное время года и были суше и теплее каменных. Однако вследствие недолговечности дерева как строительного материала и отсутствия сохранившихся памятников мы не можем достаточно точно восстановить облик исчезнувших деревянных зданий древнейших периодов русского зодчества.Только начиная с XV – XVI вв., мы имеем возможность дополнить историю развития русской каменной архитектуры характеристикой современного ей деревянного зодчества. Эта характеристика в основных чертах соответствует и деревянной архитектуре более ранних периодов, так как в деревянных постройках XVI в. мы встречаемся с пережитками очень отдаленного времени.Деревянная архитектура была самой распространенной на Руси: из дерева строились храмы, крепости, княжеские и боярские хоромы, дома горожан, крестьянские избы, хозяйственные постройки. В деревянной архитектуре вырабатывались приемы композиции зданий, отвечавшие быту и художественным вкусам русского народа, нередко затем переносившиеся и в каменную архитектуру. (История русской архитектуры: Академия архитектуры СССР, Институт истории и теории архитектуры, М., 1956)
Наши плотники, сооружая деревянные церкви, приспосабливали для них те конструктивные и художественные приемы, которые им были уже хорошо знакомы, а те немногие, которых не хватало в их запасе, им пришлось изобретать самим. Заимствовать было неоткуда потому, что в области плотничьего искусства русские, конечно, стояли впереди византийцев, строивших почти исключительно из камня и кирпича. (Красовский М. В. Курс истории русской архитектуры. Ч. 1: Деревянное зодчество. ПГ., 1916)
Главные типы великорусского деревянного храма:1 - Клетские храмы,2 - Шатровые храмы,3 - "Кубоватые" храмы,4 - Ярусные храмы,5 - Многоглавые храмы. (Горностаев Ф., Грабарь И. Э. Деревянное зодчество русского севера // Грабарь И. Э. История русского искусства. Т. 1, М., 1910)
Примеры основных типов русского деревянного храма
А теперь более подробно об этих пяти типах зданий, с рассказом о них и фотографиями.
1. Клетская церковьДеревянный храм с прямоугольным срубом в основе композиции и простейшим вариантом покрытия. (Плужников В. И. Термины Российского архитектурного наследия. Словарь-глоссарий. М., 1995)
Храмы, рубленые "клетски", разбросаны по всей Великороссии, но чаще всего они встречаются в центральных губерниях, не обильных, подобно Северу, лесом. По своему плановому приему и сходству с избой, храмы эти невелики размером и не требуют больших денежных затрат на свое сооружение. Простейший и, вероятно, древнейший вид храма состоял из одной центральной большой клети с двумя меньшими прирубами с востока и запада, стоявшими прямо на земле, или, по-народному, "на пошве". Перекрытая кровлями на два ската, по подъему совершенно сходными с обычным подъемом кровель жилищ, и осененная крестом, эта постройка вполне удовлетворяла своему назначению со стороны чисто литургической, но слишком мало отличалась своей внешностью от обыкновенного жилья.(Горностаев Ф., Грабарь И. Э. Деревянное зодчество русского севера // Грабарь И. Э. История русского искусства. Т. 1, М., 1910)
Церковь воскрешения Лазаря, музей-заповедник Кижи. Фото: А.Липилин
Клетские церкви наиболее близки к жилым домам или даже амбарам – клеть с двускатной кровлей, главка с крестом и небольшая трапезная. Все предельно просто и незатейливо. И в этом их главное очарование. В плане это клеть размером 3х3 метра с двумя прирубами, алтарным с восточной стороны и трапезной с запада. Фундамент из небольших валунов. Сооружение очень напоминает простую избу.
2. Деревянный шатровый храмШатровый храм значительно отличается от клетских и своей высотой, и своим сильно подчеркнутым стремлением вверх. Изумительно, как красива, до чего проста и рациональна и как обдуманна эта глубоко национальная форма храма. Сохраняя традиционные три части - алтарь, главное помещение и трапезу, планы шатровых храмов имеют одно существенное отличие - главная часть храма образует восьмиугольник. Преимущество такой формы перед четырехгранником заключается, прежде всего, в возможности значительно увеличить вместимость храма при употреблении бревен даже гораздо меньшей длины, нежели те, которые нужны для четырехгранника.Но самое важное преимущество шатровых церквей заключается в их центральном приеме, позволяющем придавать храму крестообразный вид, непринужденно окружать его приделами, трапезными, галереями, и придавать бочками и кокошниками всему этому необыкновенно живописный и грандиозный вид. (Горностаев Ф., Грабарь И. Э. Деревянное зодчество русского севера // Грабарь И. Э. История русского искусства. Т. 1, М., 1910)
Несмотря на то, что высота шатровых храмов была обыкновенно очень велика, иногда прямо-таки колоссальна, их внутренняя высота была всегда очень незначительна. Делалось это с целью удержания в церкви тепла, так как при открытых изнутри шатрах теплый воздух поднимался бы к их вершинам, а нагреть всю массу было бы очень затруднительно. (Красовский М. В. Курс истории русской архитектуры. Ч. 1: Деревянное зодчество. ПГ., 1916)
Георгиевская церковь, музей Малые Карелы. Фото: А.Липилин. Шатровые церкви очень эффектны. Уже из названия видно, что главной отличительной чертой в них является высокая башня с шатровым завершением. Шатровых церквей сохранилось много, и в них можно найти самые разнообразные приемы объемно-планировочного решения.
3. Деревянный кубоватый храмТрудно сказать, что вызвало появление того особого покрытия четырехгранного храма, которому присвоено название "куба". "Кубоватые" храмы встречаются, главным образом, в Онежском крае и древнейшие из них не восходят дальше половины XVII века. Одной из причин, повлиявших на возникновение этой формы, было отчасти и известное запрещение строить шатровые храмы. Отказаться окончательно и навсегда от шатра, слишком заветного и дорогого для северянина, строители были не в силах, и с половины XVII века заметно лихорадочное искание новых форм, так или иначе напоминающих и заменяющих шатер. Уже и бочечно-шатровые формы были заметной уступкой упорному давлению, шедшему из Москвы, но все же шатер был до известной степени спасен ценою пятиглавия. И народ полюбил этот новый храмовый тип, так как и шатер был цел, и бочки давно уже были ему близки и дороги.Установка на кубе пяти глав не представляет никаких затруднений и притом легко исполнима согласно установившемуся порядку, т.е. по углам храма. Удобство применения к кубу пятиглавия способствовало дальнейшему развитию этого приема.(Горностаев Ф., Грабарь И. Э. Деревянное зодчество русского севера // Грабарь И. Э. История русского искусства. Т. 1, М., 1910)
Куб - кубоватый, или кубастый, верх; четырехгранное покрытие четвериков, напоминающее по форме массивную луковичную главу (Ополовников А. В., Островский Г. С. Русь деревянная. Образы русского деревянного зодчества. М., 1981)
Петропавловская церковь в поморском селе Вирма. Фото: Н.Телегин
4. Деревянный ярусный храмНазвание "четверик на четверике", присвоенное храмам, рубленным в несколько ярусов, совсем не означает, что ярусы все четырехугольны. В старинных актах тот же плотничий термин применяется и в тех случаях, когда на четверике стоит один или несколько восьмериков, или даже совсем нет четвериков, а одни лишь восьмерики. Под ним скрывается понятие о двух или нескольких клетях, поставленных одна на другую, причем каждая верхняя несколько меньше по ширине, нежели находящаяся под нею.(Горностаев Ф., Грабарь И. Э. Деревянное зодчество русского севера // Грабарь И. Э. История русского искусства. Т. 1, М., 1910)
Музей деревянного зодчества Костромская слободаЦерковь Илии Пророка из села Верхний Берёзовец под Солигаличем, датированная рубежом XVII-XVIII вв. Фото: Кирилл Моисеев
5. Деревянный многоглавый храмУже пятиглавие являлось известным подходом к многоглавию.На первый взгляд, в Кижском храме поражает необычайность, почти фантастичность этого многоглавия, дающего какую-то хаотическую группу глав и бочек, перемежающихся и чередующихся друг с другом. Затем останавливает затейливость прячущихся в бочках глав. Только ритмичность последних наталкивает на мысль, что здесь есть система и план и притом план исключительный и небывалый.При кажущейся хаотичности – все ясно, здраво и логично. Зодчий, создавший это подлинно "дивное диво", может быть назван глубоким знатоком своего искусства и вместе сыном своего времени, не чуждавшимся и новых для него форм "четверика на четверике" .Смело и бодро слиты в нем в одно непринужденное художественное целое и новшество современной ему эпохи, и богатое наследие созданных народом форм(Горностаев Ф., Грабарь И. Э. Деревянное зодчество русского севера // Грабарь И. Э. История русского искусства. Т. 1, М., 1910)
Но самое удивительное - в другом. Сложность композиции многоглавых церквей лишь кажущаяся. На основе немногих плановых типов (прямоугольный сруб с прирубами, восьмерик с двумя или четырьмя прирубами и изредка крещатый сруб, усложняя и дополняя их приделами, галереями и трапезными, поднимая здания на высокие подклеты и видоизменяя формы покрытий, русские зодчие достигли исключительного разнообразия в объеме и силуэте деревянных церквей.(Ополовников А. В. Русское деревянное зодчество. М., 1986)
Ансамбль в Кижах. Преображенская церковь (летняя) и Покровская церковь (зимняя). Фото: А. Липилин
Преображенская церковь в Кижах. Апофеоз русского деревянного зодчества, поражающий своим великолепием. Фото: А. Липилин Двадцатидвухглавая Преображенская церковь в Кижах – самый известный и самый популярный памятник деревянного зодчества, ставший его символом. Это своего рода олицетворение всех красот древнерусского деревянного храма..............................................................................................................
Это своего рода «энциклопедическое» исследование, где подобраны выдержки из трудов русских и советских архитекторов по истории русского деревянного зодчества.Работа состоит из цитат, привлеченных из известнейших научных трудов наших исследователей. Начиная от И.Э.Грабаря и до нашего современника А.В.Ополовникова. То есть от начала ХХ века и до его конца. Точнее – до конца советского периода нашей истории, когда фактически закончились планомерные и масштабные работы по исследованию и реставрации деревянной архитектуры. Конечно – работы продолжаются и в наши дни, но уже совсем в других, более скромных масштабах.Типы храмов создавались на протяжении многих веков, от самых простых – клетского типа, до сложных многоглавых сооружений. И выработанные годами приемы плотницкого искусства создали неповторимые и уникальные здания.
Все фотографии привлечены только из статей, опубликованных в Журнале «Архитектурный стиль».
Литература:1. Горностаев Ф., Грабарь И. Э. Деревянное зодчество русского севера // Грабарь И. Э. История русского искусства. Т. 1, М., 19102. Красовский М. В. Курс истории русской архитектуры. Ч. 1: Деревянное зодчество. ПГ., 1916 3. История русской архитектуры: Академия архитектуры СССР, Институт истории и теории архитектуры, М., 19564. Ополовников А. В., Островский Г. С. Русь деревянная. Образы русского деревянного зодчества. М., 1981 5. Ополовников А. В. Русское деревянное зодчество. М., 1986
…………………………………………………………………………...........P.S. Статья подготовлена специально для Журнала «Архитектурный стиль».Если в нашем журнале появятся новые фотографии по данной теме - просьба информировать об этом и присылать ссылки. Дополнительные фотографии будут включены в это исследование.
architectstyle.livejournal.com
Русская деревянная церковь. Кижи: памятники деревянного зодчества Руси
На Руси строительство из дерева издавна было делом обыденным, а в краях, где от века владычествует лес, древние зодчие достигали поистине невероятных высот в этом мастерстве. До наших дней сохранились многочисленные свидетельства их удивительного таланта: прекрасные, гармоничные строения, искусно вырезанные детали, тонкая резьба – а ведь работали плотники преимущественно топором, совершенно не предназначенным для создания изысканного кружева, которым подчас украшены деревянные постройки древности.
Бич деревянных построек
До наших дней дошли далеко не все образцы средневекового зодчества. Огромное количество деревянных церквей погибло во время пожаров – огонь пожирал целые города, не щадя ничего. Древние летописи упоминают о построенных или же уничтоженных грандиозных постройках начиная еще с I века нашей эры. Ознакомившись с записями, узнаем, что в 1183 году сгорел почти весь Владимир (и в том числе 32 церкви). В 1369-м та же судьба постигла Псков, в 1636-м – Архангельский монастырь.
Однако бичом деревянных построек является не только стихия: дерево, при всех его достоинствах – материал недолговечный. Жилая постройка может простоять около одного века, культовая (при надлежащем уходе) – 3-4.
Исчезающее наследие
Две другие, Ризноложенская и Георгиевская, являются гордостью соответственно Кирилло-Белозерского монастыря и Ленинградской области.
Подавляющее большинство дошедших до наших дней памятников деревянной архитектуры созданы не ранее XVIII столетия, реже – XVI- XVII.
Когда научный мир заинтересовался этим видом зодчества, многие его образцы были безнадежно утрачены. Спохватившись, исследователи поняли, что необходимо в первую очередь зафиксировать то, что сохранилось. «Пока надо только ездить, фотографировать, зарисовывать… эти исчезающие с каждым годом бесподобные вещи», - писал в 20-х годах известный искусствовед, художник и просветитель академик И. Грабарь. И ездили, и фотографировали, и зарисовывали, делая попытки сохранить утекающую буквально сквозь пальцы красоту, и что-то удалось спасти, а что-то – восстановить по сохранившимся документам.
Со временем общество и государство поняли, каким бесценным памятником архитектуры является русская деревянная церковь. Кижи (один из островов Онежского озера) стал доказательством этого признания, превратившись в музей-заповедник под открытым небом. Сегодня он демонстрирует своим посетителям удивительные чудеса, созданные мастерами прошлого.
Северная краса
Особенно славен деревянными постройками Север России – тут зодчие проявляли такой удивительный талант, изобретательность и чувство прекрасного, что путешественники только диву давались. Особенно часто и восторженно говорили о Кижском погосте, который к началу ХХ века стал так знаменит, что даже император Николай ІІ купил картину с его изображением («На далеком Севере», художник – Шлутлейт).
Климат в этих местах негостеприимный. Лето недолгое, зима морозная. В холодное время года, кроме как на вертолете, никак не добраться: Кижи – остров суровый, да разве только он? Близлежащие клочки суши демонстрируют столь же резкий характер: непроходимые чащи, глубокие реки. Несмотря на это, люди поселились тут очень давно, тысячелетия назад. Само название острова происходит от карельского «кижат» (в переводе – «игрище»). Исследователи связывают это место с древними языческими празднествами, которые проходили здесь в давно минувшие времена.
Заповедник
В начале 60-х годов прошлого века на острове Кижи (Карелия) стал зарождаться заповедник, который открылся в 1966 году. С этого момента деревянные церкви острова Кижи начали приумножаться: сюда свезены многие сохранившиеся деревянные постройки из разных уголков Карелии.
Ближайший населенный пункт – Петрозаводск (68 км), но добраться можно и из Санкт-Петербурга, на комфортабельном современном теплоходе (поскольку Кижи – остров, добраться до него можно только по воде).
Нехитрая пристань радушно принимает желающих приобщиться к прекрасному. Отсюда открывается чудесный вид: перед путешественниками во всей красе предстает храм Преображения Господня - пожалуй, самая известная по множеству изображений здешняя деревянная церковь. Кижи гордо несет на своих берегах выступающее на фоне яркого неба здание, которое завораживает путников своей своеобразной красотой.
Легенды и будни острова
По одной из легенд, гениальный плотник по имени Нестор срубил ее одним топором, который после окончания строительства забросил далеко в озеро, чтобы никто не смог повторить его произведение. Не иначе, инструмент этот был волшебный – деревянная постройка удивительно хороша.
Выдающееся произведение древнего русского зодчества, Преображенская церковь в Кижах построена в 1714 году. Сегодня это замечательное произведение искусства относится к ценным памятникам не только в России: ЮНЕСКО признал архитектурный ансамбль Кижского погоста всемирным наследием.
Реконструкции сооружения проводятся регулярно. Поскольку фундамента у церкви практически нет (некое его подобие подведено только под один угол здания), в ходе ремонтных работ ее просто максимально осторожно приподнимают с помощью современной техники.
Самая знаменитая церковь острова
Выглядит постройка грандиозно: 37-метровая Преображенская церковь в Кижах высоко и гордо возносит свои купола, которые, серебристо сверкая, ступенчато взбираются к небесам. В ХІХ веке они были отделаны железом, но впоследствии реставраторы вернули храму первоначальный вид. Лемехи (деревянные пластинки, которым деревянные купола прошлого обязаны своим прелестным «чешуйчатым» обликом) были, как и полагается, изготовлены из осины (ее древесина под действием ветра, солнца и воды приобретает неповторимое серебристое свечение).
Преображенская церковь в Кижах относится к разновидности восьмериковых ярусных церквей – в основе сооружения лежат восьмиугольные срубы, установленные друг на друга. В данном случае они дополнены четырьмя прирубами, обращенными на Север, Юг, Запад и Восток. Многие ошибочно утверждают, что самая известная церковь (Кижи) построена без гвоздей. Это справедливо только для самого сруба, традиционного для плотников тех времен. Зато гвозди (разумеется, не железные) использовались при создании куполов, которые от этого ничуть не проиграли.
Стройка была вынужденной: от удара молнии занялась стоявшая на этом месте старая деревянная церковь - Кижи не избежали наиболее распространенной опасности, постоянно грозящей сооружениям прошлого. А предтечей этого замечательного здания был храм Покрова Пресвятой Богородицы в Вологодской области: очень узнаваемый каскад куполов (эта церковь, к сожалению, не сохранилась до наших дней – в результате преступной, непростительной небрежности она тоже была разрушена пожаром, но уже в 1963 году).
Покровская церковь и колокольня
К ансамблю погоста относится и Покровская церковь: Кижи, как уже упоминалось, являются примером традиционного культового строительства прошлого. Этот зимний (отапливаемый) храм был построен (согласно другим источникам, отреставрирован) в 1764 году, заменив собой обветшавшее здание, пришедшее в негодность.
Она меньше и скромнее своей великолепной соседки: на 10 метров ниже и несет на себе всего девять куполов – самый крупный из всех, центральный, окружают восемь поменьше.
Храмы похожих очертаний довольно распространены среди памятников деревянного зодчества Северной России, но Покровская церковь ансамбля Кижского погоста выгодно отличается удлиненными, изящными линиями. Силуэт церкви несколько асимметричен, а оригинальные купола, установленные на деревянных восьмигранниках, придают всему зданию очаровательную воздушность, способную покорять сердца. Воистину великолепны Кижи – остров, где красота не только неповторима, но и многогранна.
Еще одним элементом композиции является шатровая (по типу крыши) колокольня. Дошедшее до нас здание было построено в 1863 году вместо обветшавшей постройки того же назначения. Позже она подвергалась переделкам, в ходе которых менялась ее верхняя часть, а также некоторые декоративные элементы.
Все три постройки в давние времена были обнесены искусно изготовленной изгородью, которая до наших дней не сохранилась. Восстановили ее значительно позже, опираясь на местные традиции плотницкого мастерства.
Остров чудес
Кижский погост, конечно, является центром экспозиции, однако на острове можно увидеть и другие удивительные сооружения (всего 89 объектов). По-своему прекрасна каждая деревянная церковь. Кижи - лучшее место, где можно в этом убедиться. Самая древняя из них, упомянутая выше, датируется XIV веком и представляет собой очаровательную постройку простых, незамысловатых очертаний. Венчает храм всего один купол (и если бы не он, догадаться о том, что это культовое сооружение, было бы проблематично). Кроме церквей, в музее множество часовен, примостившихся в живописных местах так естественно, словно они выросли тут прямо из земли.
Человеческий гений и природа
Надо заметить, что древняя русская деревянная церковь всегда очень гармонично вписывается в окружающее пространство. Говорят, у местных мастеров было заветное руководство к действию, которое предписывало строить так, «как красота и мера быть подскажет». Надо сказать, что это им удавалось как нельзя лучше. Сооружения, возведенные и украшенные с помощью самых простых инструментов, трогают с нешуточной силой.
Сюда обязательно стоит приехать. Всю прелесть этого места не смогут передать даже самые качественные фото. Кижи, деревянные церкви которых прославились на весь мир, относятся к тем уголкам России, которые стоит увидеть собственными глазами. Побродить под задумчивым северным небом, полюбоваться великолепием природы, почувствовать дыхание глубокой старины, которым овеяны острова и воды Онежского озера. Такая экскурсия не только интересна – она обогащает духовно. Тут и вравду можно услышать пресловутый «гомон веков» и прикоснуться к гению безымянных художников, которые сумели создать поразительную красоту, не заслонившую, а дополнившую природу.
fb.ru
Первые христианские храмы славян | Храмы | Михаил Красовский | Русское деревянное зодчество
Первые христианские храмы славян. Наследие Византии, устойчивость сложившихся типов деревянных церквей, основные части храма. Типы храмов.
Когда после крещения Руси Владимир, как говорит летописец: «... нача ставити по градам церкви...», то они были не первыми на Руси, так как уже значительно задолго до 988 года многие из славян и живших среди них варягов были христианами и имели свои храмы. Так, например, из летописного рассказа об убийстве Аскольда и Дира (882 г.) известно о существовании тогда двух деревянных* церквей — божницы св. Николая и св. Орины. О христианской церкви, и притом соборной, летописец упоминает в рассказе о договоре князя Игоря с греками: «Наутрея призва Игорь послы и приде на холмы где стояше Перун и покладоша оружья и щиты и золото и ходи Игорь роте и мужи его и елико поганыя Руси а христьяную Русь водиша в церковь святаго Ильи яже есть... се бо бе сборная церкви мнози бо быша Варязи христьяни». По-видимому, были также церкви в Новгороде, так как об одной из них, о церкви Преображения, построенной якобы до прихода в Новгород епископа Иоакима, посланного князем Владимиром для крещения новгородцев, имеются кое-какие сведения, с достоверностью, правда, не доказанные**.
* Говоря об этих церквах, летописец называет их «срубленными» и говорит, что они сгорели.
** Исследование о летописи Якимовской. П. Лавровский 1856 г., прим. 199.
Конечно, до 988 г. христианские церкви не могли быть многочисленными, но после крещения Руси они быстро начали всюду воздвигаться, и сооружению их не могло препятствовать отсутствие у славян каких-либо технических знаний, так как громадное большинство этих церквей строилось из дерева, и лишь немногие храмы больших городов могли быть сооружены из камня, потому что для этого приходилось вызывать из Византии мастеров, так как своих специалистов по каменному делу на Руси тогда еще не было. Да и позднее, когда у нас появились свои собственные зодчие, которые умели строить каменные храмы, последние, вследствие их дороговизны, были под силу только большим городам и монастырям, а вся сельская Русь рубила свои храмы из дерева.
Какова же была архитектура наших первых деревянных храмов, а также тех, которые строились до XVII века и изображений которых нигде не сохранилось?
Попытаемся решить этот вопрос, взяв за исходную точку те приемы сооружения деревянных церквей, образцы которых уцелели до нашего времени. Если сопоставить эти памятники нашего церковного деревянного зодчества, построенные в XVII веке и в начале XVIII, с теми изображениями деревянных церквей, которые встречаются в описаниях иностранцев, путешествовавших по Русскому государству в XVII веке, то можно вывести вполне определенное заключение, что путешественники изобразили церкви совершенно таких же типов, каких придерживались зодчие тех храмов, что сохранились до нашего времени. Но ведь из числа церквей, зарисованных иностранцами, многие были построены задолго до того момента, как их увидели эти путешественники, и этот промежуток времени мог равняться 150—200 гг., то есть возможному сроку службы деревянного здания. Другими словами, некоторые из церквей, изображенные в книгах иностранцев, без сомнения, могли быть построены в XVI и XV вв. Кроме того, благодаря тем сведениям, которые мы можем почерпнуть в различных памятниках нашей древней письменности, является возможным установить факт, что в XVI и XV столетиях церкви строились «по подобию» и «как водится», то есть наши плотники, следуя за желанием народа, строго придерживались в своих постройках существовавших тогда образцов — древних храмов и строили «по старине»*.
* См. у И.Е. Забелина: «Русское Искусство. Черты самобытности в древнерусском зодчестве». С. 101. Рассказ о построении соборной церкви в Великом Устюге.
Само собой понятно, что такое руководство старинными образцами, хорошо знакомыми не одним лишь специалистам-плотникам, но также и всем прочим как городским, так и сельским людям, практиковалось не только в течение XVI и XV столетий, но, конечно, и раньше, потому что на такое положение вещей нисколько не влияли внешние причины — ни владычество татар, безразлично относившихся к вероисповеданиям покоренных ими народов, ни деятельность на Руси иностранных зодчих, имевших дело только с каменными постройками. Таким образом, область строительства деревянных церквей являлась как бы замкнутым кругом, внутри которого, вне сферы посторонних влияний, жили и развивались исконные традиции чистого народного творчества. Поэтому, продолжая двигаться вглубь веков тем же путем и основываясь на чрезвычайной медленности развития народного искусства, а также на свидетельстве писцовых книг XV века, упоминающих о высоких деревянных церквах** различных сел и погостов, например: «Сельцо Удосол, а в нем церковь Великий Михаил Арханьгил... Погост Городенский, а на погосте церковь Дмитрей Велики Солуньски...», мы придем к заключению, что в XIV и XIII столетиях, а, быть может, и в XII и XI, то есть у порога эпохи распространения христианства, деревянные церкви имели те же основные типы, что и в веках XV и XVI, для которых они служили образцами.
** Очевидно, шатровой формы.
Однако, на протяжении пяти веков (с XI и XVII), вне всякого сомнения, должна была произойти известная эволюция форм, но легче предположить, что сущность этой эволюции заключалась в накоплении новых форм, нежели в отбрасывании старых, то есть наравне с более совершенными новыми приемами как общей композиции, так и деталей, продолжали повторяться менее конструктивные и художественные приемы глубокой старины. Ведь и среди сохранившихся по настоящее время древних деревянных церквей есть много таких, которые, по примитивности их замысла, могли бы быть построены в XII веке, тогда как в действительности они относятся только к XVII столетию. Поэтому едва ли будет ошибочным предположить, что на всем протяжении нашей истории, вплоть до второй половины XVIII века, богатые села рубили красивые, большие и сложные храмы, а села бедные довольствовались незамысловатыми церквами, мало чем отличавшимися от простых изб, причем как первый, так и второй тип церквей повторяли в основных чертах приемы стародавние, сложившиеся искони.
Итак, основные типы наших деревянных храмов не могли существенно меняться, но это можно сказать лишь в отношении тех областей, которые не подвергались влиянию католичества, то есть в отношении северной и центральной России; малороссийское же искусство, под давлением католической Польши, значительно уклонилось в сторону не только в области каменного строительства, но также и в области деревянной архитектуры.
Придя к заключению о почти незыблемой устойчивости сложившихся у нас типов деревянных церквей, мы этим все же не решили еще вопроса, каким образом выработались эти основные типы, говоря иначе, не выяснили вопроса о форме наших первых христианских храмов, как тех, что строились до принятия христианства, так и тех, что возводились на Руси в первые два века после ее крещения. Предполагать здесь полное заимствование форм у какого-либо народа или подражание этим формам — совершенно невозможно, несмотря на то, что такое решение вопроса являлось бы самым простым и само собой напрашивается; невозможно же оно по той простой причине, что Русь вошла в семью христианских народов через посредство Византии, приняв от нее вместе с догмами вероучения и всю внешнюю — обрядовую сторону религии, а следовательно, и принципы храмостроительства. Но если греки могли быть, да и в действительности были, нашими первыми учителями постройки каменных храмов, то в деле сооружения деревянных церквей они ничем не могли нам помочь, так как, имея дело исключительно с каменными материалами, они вряд ли много смыслили в деревянной архитектуре, тогда как славянам плотничное искусство было искони знакомо, а ко времени принятия Русью крещения они успели в нем выработать свои приемы как конструктивные, так и художественные. Однако, если Русь языческая не задумывалась над постройкой жилых зданий и капищ для богов, а опытной рукой принималась за их постройку по уже сложившимся приемам, то Русь, только что крестившаяся, должна была робко конструировать свои первые деревянные церкви, отыскивая для них новые формы, так как пользоваться готовыми приемами сооружения капищ она не смела, если не из боязни возврата к старой вере, то из нежелания сравнения дома Бога истинного с обиталищами ложных богов, недавно отринутых.
В этом отношении на помощь строителям наших первых деревянных храмов пришло то обстоятельство, что от греков мы получили религию с уже окончательно установившеюся обрядностью и, следовательно, со вполне определенными частями храма, а именно: алтарем, помещением для молящихся (кафоликоном) и притвором (нартексом), в котором стояли оглашенные (готовящиеся к принятию крещения). В каменной архитектуре греков каждая из этих частей храма уже вылилась к тому времени в типичные формы, которые целиком были пересажены греческими мастерами на русскую почву для наших первых каменных храмов. Но для дерева эти формы были, в большинстве случаев, если не непригодны совсем, то, во всяком случае, несвойственны ему, что русские люди, как природные плотники, сейчас же почувствовали. Поэтому нашим мастерам была предложена, если так можно выразиться, одна только схема плана, и наше духовенство всегда очень строго, насколько это только ему удавалось, требовало от зодчих точного осуществления этой схемы. Последняя, при минимуме требований, была, как мы указали выше, очень проста, состоя всего из трех частей, даже из двух, так как в крайнем случае можно было обойтись без притвора. Первая из этих частей должна была быть относительно просторной, чтобы вместить в себя возможно большее число молящихся; при этом ее нужно было так сконструировать, чтобы последние хорошо видели и слышали богослужение, следовательно, она должна была непосредственно примыкать к алтарю и быть относительно светлой; в плане кафоликон имел обыкновенно прямоугольную, близкую к квадрату форму. Вторая часть — алтарь, опять-таки при минимуме требований, должна была вмещать в себя престол и жертвенник и быть лишь настолько просторной, чтобы священнику было удобно совершать богослужение. Сплошные иконостасы, совершенно изолирующие алтарь от помещения для молящихся, появились сравнительно поздно, а в первые века эти две части отделялись одна от другой лишь алтарной преградой, то есть невысокой решеткой. В греческой архитектуре*, ко времени занесения ее форм на Русь, алтарь всегда имел в плане форму прямоугольника или квадрата (вима), к которому с востока примыкала апсида — полукруглая или граненая пристройка**, открывавшаяся в алтарь аркой и покрытая половиной сферического свода. Алтарь примыкал к кафоликону всегда со стороны востока. При более высоких требованиях алтарная часть храма усложнялась жертвенником и диакоником; первый служил, как показывает его название, помещением для жертвенника, а второй предназначался для хранения священных сосудов, книг и облачений. Оба эти помещения делались меньших размеров, нежели сам алтарь, но подобно ему состояли из прямоугольных частей с примыкавшими к ним апсидами; жертвенник располагался с северной стороны алтаря***, а диаконик с противоположной стороны — с южной — и непременно соединялись с алтарем арками или дверями. Наконец, притвор (нартекс) представлял собой самостоятельную пристройку, расположенную с западной стороны кафоликона, обычно вытянутую в плане по линии север-юг и соединявшуюся с кафоликоном одной или тремя дверями.
* См.: Мих. Красовский. Планы древнерусских храмов. Петроград, 1915.
** Иногда полукруглая изнутри и снаружи, иногда граненая с обеих сторон, иногда, наконец, изнутри полукруглая и граненая снаружи.
*** Слева, если стоять лицом к алтарю.
wood.totalarch.com
Типы русских деревянных храмов — WiKi
Клетский храм — один или несколько прямоугольных срубов-клетей, покрытых двускатными кровлями. Наиболее древние из них, к которым, в частности, относится церковь Ризоположения из села Бородава, имели безгвоздевую конструкцию скатов крыш и не имели главок. «Безглавые храмы» на Руси существовали вплоть до XVII века.[1]
До XX века были наиболее распространёнными. Их архитектура имела много общего с жилыми строениями. Составлялись из нескольких прирубленных друг к другу клетей: алтаря, моленного зала, трапезной, приделов, притворов, папертей и колокольни. Число срубов по оси Восток-Запад могло быть большим. Тогда храмы назывались рублеными «стаей» (церковь в селе Скородум). Основные объёмы храмов рубились в обло с остатком, алтари — в лапу.
Ранее считалось, что самый древний сохранившийся деревянный памятник на территории России — церковь Воскрешения Лазаря Муромского, ныне находящаяся в Кижах, которая датировалась концом XIV века, однако исчерпывающие доказательства её возраста отсутствуют и современные специалисты датируют её XVI веком.[3][4] Самый древний сохранившийся деревянный памятник на территории России с точной датировкой — Церковь Ризоположения из села Бородава (1485 год), перенесённая в город Кириллов на территорию Кирилло-Белозерского монастыря.[2] Один из наиболее древних из сохранившихся храмов — церковь Св. Георгия в селе Юксовичи (дер. Родионово), датированная 1493 годом.[5] Все три храма имеют клетский тип.
Примеры:
Многошатровый храм представляет собой сочетание столпов — восьмигранного и нескольких восьмериков на четверике.
Примеры: Троицкая церковь в погосте Ненокса (1727) Архангельской области
ru-wiki.org
Клетские церкви | Храмы | Михаил Красовский | Русское деревянное зодчество
.......Вот те основные части храма, которые Русь получила от Византии, и для которых нашим плотникам предстояло подыскать соответствующие формы. Откуда же они могли их почерпнуть? Единственным источником для этого являлось свое же гражданское зодчество (хоромное дело), владевшее, однако, ко времени крещения Руси уже значительным запасом архитектурных форм. По взглядам того времени в этом не было ничего предосудительного, так как понятия о «храме», как церкви, и «храмине, хоромине, хоромах», как о богатом жилище, очевидно, совпадали; последние были богатым и красивым домом человека, а первый также домом, но «преукрашенным и преудивленным» домом Бога. Основным элементом всякого жилища, а в частности, и хором, являлась, как мы видели, «клеть», то есть сруб («стопа») из горизонтальных венцов бревен; этот же сруб являлся основным элементом и для церковных сооружений, причем, как и в хоромном деле, каждое церковное здание образовывалось комбинацией нескольких срубов. В самом деле, для кафоликона нужен был один, наибольший как по площади, так и по высоте, сруб, к которому с востока примыкал второй сруб, сравнительно незначительных размеров; форма второго сруба у наиболее простых храмов была, вероятно, также прямоугольная, как и у некоторых существующих еще и теперь древних храмов, но надо полагать, что духовенство, из подражания апсидам греческих храмов, предпочитало видеть восточную часть алтарных срубов граненой, тем более, что это не могло составить какого-нибудь затруднения для плотников, умевших рубить многогранные («круглые») башни. Наконец, нужен был еще один сруб, а именно для притвора, перед которым устраивалось, вероятно, крылечко. Притвор и алтарь рубились, вероятно, меньшей высоты, нежели кафоликон, первый — как часть второстепенного назначения, а второй — по соображениям художественного характера; поэтому каждая часть церкви крылась самостоятельной крышей. Вот и все, что было нужно для композиции церкви, и все эти формы имелись уже, без сомнения, в хоромной архитектуре, поэтому первые наши христианские церкви должны были быть очень похожи по внешности на простые избы и отличались от них главным образом тем, что над коньками их крыш возвышались кресты или маковки. Последние были, очевидно, подражанием главам каменных храмов и поэтому могли появиться спустя лишь некоторое время, после того, как наши плотники освоились с идеей церковной главы и сумели осуществить ее так или иначе в деревянных формах. Сущность последних, а также климатические условия страны были причиной того, что форма маковицы, то есть главы деревянного храма, получила совершенно иной вид, чем вид каменных глав византийских храмов и никогда не могла достигнуть их размеров.
Так сложился тот тип деревянных храмов, которые впоследствии именовались храмами «клетскими» («древяна клецки»), от слова «клеть», то есть прямоугольный сруб, который составлял их основное ядро. Из сказанного видно, что они не могли отличаться импонирующей внешностью и, следовательно, недолго удовлетворяли эстетическим запросам русских людей; поэтому надо думать, что для удовлетворения их вскоре нашли возможным применять и остальные формы хоромного дела, до того еще и не использованные. В стремлении придать церкви большую высоту, которая всегда считалась у славян одним из необходимых условий красоты, стали ставить церкви на подклеты; однако высокий, квадратный в плане сруб, не так устойчив и не так красив, как многогранный (восьмиугольный), поэтому последнюю форму, уже практиковавшуюся в крепостном зодчестве, стали применять охотнее первой, и с течением времени она прочно привилась для кафоликонов высоких храмов. Такого вида церковные «стопы» требовали многогранных же покрытий, которые опять-таки с целью придания храму большей высоты стали сильно вытягивать вверх; значительная высота стен требовала для защиты их от дождя сильных свесов кровли, а последние в свою очередь требовали каких-нибудь опорных частей, каковыми являлся плавный раструб верхней части сруба — так называемый «повал». При наличности подклетов полы храмов находились на значительной высоте от уровня земли, что вызывало необходимость устраивать крыльца с длинными маршами лестниц. Так сложился второй основной тип наших деревянных храмов — шатровых, или, как их называли в старину, «древяных вверх» или «круглых». Когда именно появились впервые храмы этого типа, сказать определенно невозможно, но, судя по некоторым старинным актам, можно сказать, почти с уверенностью, что они существовали уже в конце XIII в. Шатровые храмы являлись воплощением народных представлений о красоте; они вполне отвечали эстетическим запросам русских людей, но в то же время они в значительно большей степени, нежели церкви клетские, уклонялись от той византийской схемы церкви, о которой мы упоминали выше. Это обстоятельство заставляло наше высшее духовенство относиться к шатровым церквам весьма неодобрительно, вследствие чего возникла глухая, но упорная борьба, закончившаяся в XVII в. окончательным запрещением строить шатровые церкви. Но так как запрещение это исходило из Москвы, и следить за его строгим исполнением она могла только поблизости от себя, то в глухих местах Московского государства народ еще долго продолжал упорно строить близкие его сердцу «древяные вверх» церкви и лишь постепенно вырабатывал другие типы, отвечавшие его вкусам, успевшим, конечно, отчасти измениться в течение трех с лишком веков. В результате этой эволюции к двум основным и самым древним типам наших деревянных церквей присоединились в конце XVII в. еще четыре типа, а именно: многоярусные храмы, пятиглавые, многоглавые и, наконец, кубастые храмы. Эти типы продержались недолго — их окончательно вытеснили к концу XVIII в. приемы композиции западноевропейской архитектуры, которые долгое время были понятны лишь высшим слоям русского общества и совершенно чужды простому народу. Так началось и так закончило свое существование наше народное религиозное деревянное зодчество, выработав на протяжении семи с половиной веков шесть основных типов, к подробному рассмотрению которых мы теперь перейдем, предварительно заметив, что наравне с церквами у нас, по-видимому, всегда существовал еще один вид религиозных сооружений — часовни. Последние отличаются от церквей, главным образом, тем, что в них не совершаются таинства, для которых необходим престол, а следовательно, и самостоятельное помещение для него — алтарная часть храма; поэтому часовни могли строиться по тем же типам, что и церкви; но так как, с одной стороны, в отношении их не распространялось, по-видимому, гонение на шатры, а с другой, к ним трудно было применять формы последних четырех групп, свойственных преимущественно большим церквам, то их строили, по большей части, клетски и редко, насколько об этом можно судить по уцелевшим памятникам, шатровыми.
 |  |
| Рис. 212. Печорский монастырь. По Мейербергу | Рис. 213. Дубровна. По Мейербергу |
С древнейшими изображениями клетских церквей мы встречаемся у Мейерберга, в альбоме которого имеется их несколько. Одна из этих церквей находилась в посаде Печорского монастыря; по-видимому, она представляла собой довольно большое здание (рис. 212), состоявшее из двух частей, а именно: из самого храма и из алтаря. Вероятно существовало и крыльцо, но его на рисунке не видно, так как церковь изображена с северо-восточной стороны. Главная часть храма представляла в плане прямоугольник, вытянутый по линии запад-восток; северная стена этой части церкви нарисована имеющей уступ, который покрыт односкатной крышей. Уступ этот изображает, надо полагать, галерею («нищевник»), которые часто устраивались, как увидим ниже, у клетских церквей, но делались стойчатые, а не рубленные, как на рисунке Мейрберга. Над плоской двухскатной крышей церкви высится довольно большая глава на круглой шее, непосредственно врезающейся в конек крыши. Такой прием постановки главы встречается и среди уцелевших до сих пор древних клетских церквей, но размеры глав всегда гораздо меньше. К восточной стене главной части примыкает прямоугольный в плане алтарь, крытый, как и главная часть, двухскатной крышей.
Другая церковь, также несомненно клетская, находилась в Дубровне и интересна для нас в том отношении, что у нее было крыльцо с высокой лестницей и, следовательно, она стояла на подклете (рис. 213). У той стены, вдоль которой идет марш лестницы, изображена дополнительная горизонтальная кровля, долженствующая, по-видимому, изображать крышу крыльца. Крышу эту нужно было нарисовать параллельной маршу лестницы, но рисуя, вероятно, на относительно далеком расстоянии, автор рисунка не разобрался в деталях и нарисовал ее неправильно — горизонтально.
 |  |  |
| Рис. 214. Спас-Заулки. По Мейербергу | Рис. 215. Черкизово. По Мейербергу | Рис. 216. Крестцы. По Мейербергу |
Третья церковь, находившаяся в селе Спас-Заулки (рис. 214), состояла из трех, почти равных по высоте, срубов, расположенных один за другим по направлению запад-восток, и крытых невысокими двухскатными крышами. Один из двух крайних срубов служил трапезной, а другой — алтарем; все три сруба имели в плане прямоугольную форму, но средний был, по-видимому, слегка вытянут по линии запад-восток. Над коньком этого сруба был водружен небольшой крест, подножием которому служило яблоко.
На Спас-Заулкскую была очень похожа церковь в селе Черкизове, отличавшаяся от первой тем, что, во-первых, над ней возвышался не просто крест, а высокая шея, крытая плоским куполком, на котором уже непосредственно стоял крест; во-вторых, перед ее трапезной имелся навес на столбах — нечто вроде крыльца, однако без лестницы, которую, впрочем, художник не изобразил, вероятно, по той же причине, что и в предыдущем случае (рис. 215). Это подтверждается, по-видимому, тем, что срубы церкви довольно высокие и, следовательно, она стояла не «на пошве», а на «подклете».
Интересна еще одна церковь в альбоме Мейерберга — это церковь села Крестцов (рис. 216). Ее главная часть имела значительную высоту, так как состояла из трех, возвышавшихся один над другим, срубов. Длина этих срубов была одинакова, но ширина второго была меньше нижнего, а верхнего — меньше ширины второго. Уступы были покрыты односкатными крышами, а верхний сруб — двухскатной, над коньком которой высилась маковица с крестом. Среди существующих теперь древних церквей таких, как только что рассмотренная, насколько нам известно, не существует, но предположить, что Мейерберг изобразил ее неверно, нет причины, так как, в сущности, она мало чем отличается от печорской церкви, а именно — одним только верхним срубом, поставленным с очевидной целью придать всему зданию большую высоту и этим отличить его от стоящих рядом жилых срубов, то есть изб. Что же касается остальных рассмотренных нами церквей в альбоме Мейерберга, то аналогичные им существуют среди уцелевших до сих пор древних клетских храмов, к рассмотрению планов которых мы теперь обратимся.
wood.totalarch.com
Многошатровые церкви | Храмы | Михаил Красовский | Русское деревянное зодчество
Стремление сделать храм возможно более поместительным, а также иметь в нем несколько приделов, привело к возникновению особой группы шатровых церквей. Если идея многопридельности храма была осуществлена в почской церкви, а также в церкви села Конецгорья, то все же строители их сумели лишь отчасти выразить на внешнем облике этих церквей их многопридельность, так как, в сущности, они не изменили типичного силуэта однопридельного храма, а ограничились только тем, что в одном случае прибавили к его северному и южному прирубам небольшие алтарные апсиды, а в другом — прибегли к еще более простому приему: расчленили одну апсиду на две, что заметно только с восточной стороны церкви. Но впоследствии такое неполное осуществление идеи многопридельного храма перестало отвечать художественным запросам народа, и поэтому создались такие церкви, как Успенский собор в городе Кеми (Архангельской губернии. Построен в 1714 г.), Воскресенская церковь в Селецком приходе (Холмогорского уезда, Архангельской губернии. Построена в 1673 г.) и церковь Св. Троицы в посаде Неноксе (Архангельского уезда. Построена в 1727 г.), планы которых повторяют, в сущности, те же приемы основного квадрата или восьмиугольника. Первый из этих памятников представляет собой группу из трех отдельных шатровых церквей, типа «восьмерик на четверике», связанных в одно архитектурное целое при помощи большой трапезной (рис. 266, 329 и 330). Относительно небольшая высота последней сильно подчеркивает самостоятельный характер двух башнеобразных приделов и самого храма, величавая масса которого господствует над всеми остальными; с целью подчеркнуть самостоятельное значение приделов, строители дали каждому из них свой собственный нищевник, предшествуемый крыльцом. Тем не менее, подчеркивая самостоятельный характер приделов, строители сознавали необходимость чем-нибудь выразить, что вся эта группа отдельных масс все же является одним храмом, а не случайным соединением нескольких или последовательным присоединением одного к другому. Это единство достигнуто тем, что приделы точно повторяют пропорции и формы главной части храма - до таких деталей включительно, как теремки над выступающими углами четвериков. Последние, к сожалению, исчезли при обшивке собора тесом, под которым скрыта теперь художественная обработка нищевников, смягчавшая суровую простоту рубленых стен храма (рис. 330).
 |  |
| Рис. 329. Собор в Кеми. По В. Суслову | Рис. 330. Собор в Кеми |
 |  |
| Рис. 331. Церковь Селецкого прихода | |
Самостоятельный характер приделов выражен не менее ясно и у Воскресенской церкви Селецкого прихода, имеющей, подобно собору в Кеми, три шатровых верха, из которых двое меньших отмечают собой приделы (рис. 331 и 332). Самостоятельность последних подчеркнута у рассматриваемой церкви в особенности тем, что главная часть основного храма имеет вид башни, восьмигранной, снизу доверху, тогда как башни приделов имеют в плане квадратную форму и только вверху переходят в восьмерики (рис. 331). Несмотря, однако, на то, что многопридельность храма ясно выражена его массами, все же не утеряна и идея его единства. Она, пожалуй, даже более здесь подчеркнута, нежели у Кемского собора, так как в последнем приделы примыкают к трапезной, а у селедкой церкви — к самому храму, вследствие чего шатры ее образуют тесную архитектурную группу.
Третий памятник такого типа шатровых храмов, то есть церковь в посаде Неноксе, аналогичен по плану предыдущему, но во внешнем его виде характер многопридельности выражен менее ясно (рис. 272, 290 и 333). Однако, последнее произошло не вследствие желания строителей затушевать самостоятельность его северного и южного приделов, так как сами по себе приделы в достаточной мере имеют выделенный характер; произошло же это вследствие того, что, стремясь придать храму облик, сходный с пятиглавыми церквами, строители придали западному и алтарному прирубам главного храма совершенно такой же внешний облик, как и его приделам. Таким образом, второстепенные по архитектурному значению массы получили такие же размеры и формы, как и две другие части, долженствовавшие быть подчеркнутыми в силу их самостоятельного значения, и этим затушевали значение последних. Несмотря, однако, на эту неудачу строителей, произведение их должно быть отнесено к лучшим памятникам нашего деревянного церковного строительства — как по своим прекрасным пропорциям, так и по деталям, из которых много погибло при ремонтах и, главным образом, при обшивке досками.
 |  |
| Рис. 333. Церковь в посаде Неноксе. По В. Суслову | Рис. 334. Церковь села Шохиы. Рис. Д. Савицкого |
 |  |
| Рис. 335. Церковь села Свидского. По Д. Милееву | Рис. 336. Церковь села Свидского. По Д. Милееву |
Так, например, исчезли нищевник с крыльцами и большая часть его теремков. Собор в Кеми и церковь в посаде Неноксе представляют собой, как было указано выше, соединение в одно целое нескольких шатровых церквей с самостоятельными трапезными и алтарями. Существовали, однако, и такие церкви, которые, хотя и были увенчаны несколькими шатрами, но их многопридельность выражалась только этим да соответственным числом алтарных апсид; все же остальные их массы были скомбинированы так, как у церквей однопрестольных. Примером может служить двухшатровая церковь села Шохны (Нерехтского уезда, Костромской губернии, рис. 334). Хотя она построена в начале прошлого века (в 1803 г.), но, без сомнения, прототипы ее относились к более ранней эпохе, так как существуют аналогичные ей двухшатровые каменные церкви, построенные в XVII веке и заимствовавшие свои формы у церквей деревянных.
Наконец, есть и такие церкви, над которыми, несмотря на то, что они однопрестольные, возвышается несколько шатров; так, например, церковь Св.Николая в селе Свидском (Кирилловского уезда, Новгородской губернии), построенная в XVII веке, имеет, кроме главного шатра, второй, малый шатер, покрывающий восьмерик над четвериком, который врезался в бочку алтаря (рис. 335 и 336). Таким образом, над бочкой здесь поставлена как бы миниатюра целого шатрового храма, что, конечно, не может быть сочтено приемом удачным.
wood.totalarch.com
Русское деревянное зодчество. Храмы - С любимыми не расставайтесь...
Святая Русь – это сердечная идея народа в своих помыслах и вдохновении. «Идея созерцающего сердца. Сердца, созерцающего свободно и предметно и передающего свое видение воле для действия и мысли для осознания и слова. Вот главный источник русской веры и русской культуры. В религии ,как и во всей культуре, русский организм, творил и дарил, но не искоренял и не насиловал». (И.А.Ильин)…
Недаром говорят, что архитектура — это душа народа, воплощенная в камне. К Руси это относится лишь с некоторой поправкой. Русь долгие годы была страной деревянной, и ее архитектура, языческие молельни, крепости, терема, избы строились из дерева. В дереве русский человек, прежде всего как и народы, жившие рядом с восточными славянами, выражал свое восприятие строительной красоты, чувство пропорций, слияние архитектурных сооружений с окружающей природой.
…В строительстве храмов ярко проявляется стремление русского народа к единению, к соборности: все люди – братья во Христе. Древнерусские деревянные храмы и часовни…, потому и производят на нас столь глубокое впечатление, что чувствуем мы, физически ощущаем огромный заряд духовной энергии, привнесенный в них не только их непосредственными создателями, но и опосредованно – самим Создателем.
В небесные выси устремляли свои главы, увенчанные крестами древнерусские деревянные храмы. Их образ всегда соотнесен с образом человека: истинное величие в простоте, в естественности, в Правде - «перъвое стъворена бысть Правда Богом в человецех». Иди и смотри…
Образ храма – это преломленное выражение земных идеалов, которые он молча проповедует прихожанам. Принятые простодушно, идеалы эти воспринимаются как необходимое в жизни, от Бога идущее. Нас завораживают гармония форм, ненарочитая, в каждой детали совершенная, без малейших потуг на красивость красота, ореол глубинной целомудренности, аллегорические призывы к праведной жизни, к стоическому духовному ратоборству или к благодатной, тихой молитве.
Церковь Преображения Господня (1714 г.) Остров Кижи.
Высота церкви — 37 метров. Церковь построена в традициях русского плотничьего ремесла — без гвоздей (за исключением «чешуек» на лемехах куполов -там они «прихвачены» маленькими гвоздями). По своему типу храм — «летний», зимой в нём службу не проводят. Преображенская церковь представляет тип восьмериковых ярусных церквей. Основой композиции сооружения является восьмигранный сруб — «восьмерик» — с четырьмя двухступенчатыми прирубами, расположенными по сторонам света. Алтарный восточный прируб имеет в плане форму пятиугольника. С запада к основному срубу примыкает невысокий сруб трапезной (нартекса). На нижний восьмерик последовательно поставлены еще два восьмигранных сруба меньших размеров.
Церковь увенчана 22 главами, размещенными ярусами на кровлях прирубов и восьмериков, имеющих криволинейную форму типа «бочки». Форма и размеры глав меняются по ярусам, что придает своеобразный ритмический рисунок облику церкви. Трапезная перекрыта трехскатной крышей. Вход в церковь выполнен в форме двухвсходного крытого крыльца на консолях.Материал рубки — сосна. Кровли трапезной, крыльца и полиц выполнены из сосновой и еловой доски по бересте. В скрытых конструкциях главок встречаются отдельные элементы (жердевые стойки) из березы. Лемех осиновый.
Покровская церковь (1764 г.) О. Кижи.
Дополняет Преображенскую, вторит ей, отвечает своеобразным архитектурным эхом.Восемь главок Покровской церкви окружают девятую, центральную. Купола этого храма отличаются выразительностью, утонченными пропорциями .Украшена Покровская церковь весьма скупо. Зубчатый резной фронтонный пояс, вносящий «в монументальное сооружение ноту теплоты и чисто русской любви к узорчатой нарядности» (А.В.Ополовников) – один из немногих декоративных элементов этого храма.
Часовня в честь Трех Святителей. О. Кижи.
Часовня стоит на высоком подклете. Состоит из двух поставленных впритык срубов, в плане имеющих прямоугольную форму. Восточный сруб (собственно часовня) покрыт двухскатной крышей, увенчанной крестом. Западный сруб более широкий и высокий, над его центральной частью возвышается колокольня типа “восьмерик на четверике”, завершающаяся высоким шатром с главкой и крестом. С запада, перед главным входом, устроена галерея на консолях, на которую ведет лестница из двух маршей. Все кровли постройки выполнены из “красного” теса с окончаниями в виде пик. Особый образ часовни - “башни” выделяет эту постройку из ряда традиционных часовен Карелии.
Колокольня Кижского погоста. 1863 г.
Композиция колокольни решена по традиционной схеме - ‘четверик на восьмерике’, с высоким, в две трети высоты сруба, четвериком. Над восьмериком устроена звонница с девятью столбами, поддерживающими шатер, увенчанный лемеховой главкой с крестом. Наружные двери филенчатые. Сруб рублен ‘в лапу’ сразу под обшивку. Дощатая обшивка устроена по каркасу из бруса. Кровли перекрыты дороженным тесом в два слоя. Концы тесин полиц имеют пикообразную форму. Фундамент бутовый на известковом растворе. Материал: сосна, ель. Лемех осиновый.
Церковь в селе Упе Архангельской области
Успенский собор в Кеми. 1711 г.
Сельская деревянная церковь Богоявления (1787 год)
Церковь святых Новомучеников и Исповедников.с. Преображенское.
Храм Святителя Николая. Москва
Храм Николая Святителя у Соломенной сторожки
Храм святителя Иннокентия 2001 г.
Силуэт деревянной церкви
Божий храм о трех маковках. Монастырская надвратная башня с вышкой и всходами на гульбище
Надвратная церковь над проездом к Святому Озеру
Деревянный Кремль
Шатровый пятиглавый храм. "Поставлено торговым человеком Московским"
Девятиглавая шатровая церковь
via
otevalm.livejournal.com
