11.2. ПЕРВЫЕ РУССКИЕ РУКОПИСНЫЕ КНИГИ. Книги древней руси история
100 книг | 100 книг по истории Древней Руси
Предуведомление.
В течение длительного времени постоянные читатели этого сайта просили составить меня своеобразный библиографический гид в формате «100 книг» по истории русского средневековья. Несмотря на большую трудность этой работы я за неё в итоге взялся и исполнил с качеством о котором судить читателям.
При составлении списка я руководствовался очень простыми принципами. Прежде всего я хотел, чтобы его сквозное прочтение дало читателю целостную и преимущественно научную картину русской истории в IX-XVII вв. Поэтому упор был сделан на научные монографии с фактическим обзором исторических событий или анализом крупных исторических явлений, задающим фон для понимания событий.
Из обзора были полностью исключены обобщающие труды по русской истории — Карамзин, Соловьев, Ключевский, Вернадский и т.д., поскольку обычно взявшись изучать русскую историю по таким трудам читатель застревает на первом томе и на этом его штудии заканчиваются.
Так же из обзора были полностью исключены издания источников, так как составление списка книг и изданий источников требует составления еще одной сотни (каковое я, быть может, однажды и осуществлю), а вкрапление источников в мизерном количестве смысла не имеет.
Предпочтение отдавалось новейшим работам, последнему слову историографии. Хотя соблюсти этот принцип удавалось не везде, но в целом он выдержан.
К сожалению, не все из крупных отечественных историков обладали даром писать так, чтобы их изложение было просто, понятно и, в то же время, фактологически насыщено и концептуально интересно. Одни увлекались историческим фантазированием, другие погружались в схоластику (прежде всего — марксистскую) до полного высушивания. Поэтому часть имен историков, писавших и пишущих более интересно, повторяется на протяжении списка не один раз, а другие крупные и достойные внимания исследователи не присутствуют вообще, что не означает умаления их научных заслуг.
Поневоле пришлось отказаться от некоторых интереснейших пластов литературы — региональных исследований, работ по истории права, литературы, большей части культурологических работ. Иначе список окончательно затрещал бы по швам.
С другой стороны — обильно представлены биографии, поскольку жизнеописание является самым удобным путем для начального изучения исторических событий. Поэтому обильно, может быть даже слишком, представлена серия «ЖЗЛ». Что поделать — яркие и при этом научно состоятельные биографии многих исторических персонажей представлены именно в ней. При этом, однако, я безжалостно отсекал все беллетризованные биографии, оставляя место только для научных работ где представлены источники и обоснованы (а не подменены художественной фантазией) те или иные выводы.
Отсутствуют, разумеется, и сборники научных статей. Хотя именно в них, как знает любой даже начинающий историк, собрано всё самое интересное.
Везде, где это было возможно, я снабжал описание книги ссылками на её интернет-публикацию, чтобы максимально облегчить работу читателя не имеющего доступа к первоклассным библиотекам. Не везде, впрочем, удалось эту электронную версию разыскать. Это касается как нововышедших книг, так и некоторой научной классики. Почему-то сильнее всего пострадали сами русские из советских историков — М.Н. Тихомиров и К.В. Базилевич.
В целом выбор составителя может показаться субъективным и пристрастным. Порой — граничащим со вкусовщиной. При ужатии серьезной историографической традиции др 100 номеров в списке это практически неизбежно. Охотно это признаю и предоставляю критикам предпринять свой собственный труд и обнародовать его результаты, которые, конечно, будут отличаться от моих.
Надеюсь, что представленный гид хотя бы отчасти поможет добрым русским людям в преодолении невежества в истории родного народа и родной страны, каковое, иной раз, приобретает у нас пугающие масштабы.
Е.Холмогоров. 15.10.2014
1. С.В. Алексеев. Славянская Европа V-VIII в. М.: Вече, 2009
Самый развернутый и компетентный очерк развития славянского мира в эпоху до становления Руси. Всесторонне освещеныэтническая и политическая история славян, их взаимоотношения с Византией и Аварским каганатом, хозяйственная и религиозная жизнь. Работа Алексеева свободна от обычных в этой сложной теме домыслов и базируется строго на исторических источниках и новейших археологических изысканиях.
2. В.В. Седов. Избранные труды. Славяне. Историко-археологическое исследование. Древнерусская народность. Историко-археологическое исследование. М.: Знак, 2005
Масштабное исследование выдающегося археолога-слависта намечает широкую картину эволюции славян на обширном археологическом материале. Развитие славян показано с древнейшего праславянского этапа и до становления древнерусской народности. Гипотезы автора смелы и иногда дискуссионны, но всегда имеют серьезное научное обоснование и эвристическую ценность.
3. П.П. Толочко. Древнерусская народность. СПб.: Алетейя, 2005
В книге крупного археолога и историка, специалиста по древнему Киеву, исследуется вопрос существования единой древнерусской народности. Автор убедительно доказывает, что Русь в X-XIII веках была единым историко-культурным феноменом с общим самосознанием и самоназванием. Отрицание единства Руси и русского народа в эту эпоху научно не состоятельно. Так
4. Г.С. Лебедев. Эпоха викингов в Северной Европе и на Руси. СПб.: Евразия, 2005
В монографии крупного российского археолога представлена целостная историческая и археологическая картина эпохи викингов, составной частью которой, по убеждению автора, является и система славяно-скандинавского взаимодействия на Руси. Автор, безусловно, придерживается позиций норманнизма, однако его задача не любой ценой обосновать постулаты этой школы, а показать реальную картину жизни Северной Европы в интереснейшую эпоху её истории и отвести Руси в этой картине достойное место.
5. Х. Ловмяньский. Русь и норманы. М.: Прогресс, 1985
Книга польского историка посвящена всестороннему критическому разбору «норманнской теории», вскрытию её социологических и историографических корней. Автор подвергает аргументированной критике теории о «завоевании» Руси норманнами, о скандинавском происхождении названия «русь», исследует подлинное место скандинавов в истории Руси.
6. Евгений Пчелов. Рюрик. М.: Молодая гвардия, 2010
В работе в серии «ЖЗЛ» исследуется вопрос о легендарном основателе русской великокняжеской династии — был ли Рюрик знаменитым на северных морях конунгом Рюриком Фрисландским, или же это совсем другой исторический персонаж? Что мы можем узнать о Рюрике и его эпохе из русских, скандинавских, германских, арабских источников? Почему фигура Рюрика оказалась так важна для конструирования династического сознания на Руси?
7. Алексей Карпов. Княгиня Ольга. М.: Молодая гвардия, 2009
В книге известного историка-биографа собран максимально полный материал посвященный жизни и деятельности княгини Ольги. Исследователь освещает все нюансы и версии известного нам из исторических источников и легенд пути княгини. Эта книга, как и прочие работы Карпова свободна от элементов беллетризации и представляет собой не квази-художественное повествование, а обсуждение с читателем путей научного поиска.
8. А.Н. Сахаров. Дипломатия Святослава. М.: Международные отношения, 1982
В монографии исследуются войны и дипломатическое искусство князя Святослава, показано место похода Святослава на Болгарию и русско-византийской войны в системе международных отношений эпохи. Заслуживает внимания так же предшествующая этой работе книга автора «Дипломатия Древней Руси» (М.: Мысль, 1980). Князю Святославу так же посвящен так же очерк Каргалова в книге В.В. Каргалов, А.Н. Сахаров. «Полководцы Древней Руси». (М.: Молодая гвардия, 1985)
9. Алексей Карпов. Владимир Святой. М., Молодая гвардия, 2004
Продолжение биографической серии Карпова. Жизнь великого правителя и крестителя Руси исследуется на основе сбора всех мельчайших свидетельств сохраненных разородными источниками. И снова перед читателем не беллетризованное изложение выводов, а обсуждение данных, версий и их противоречий, снабженное обширным справочным материалом.
10. Алексей Карпов. Ярослав Мудрый. М., Молодая Гвардия, 2001
Развернутое биографическое исследование жизни и эпохи Ярослава Мудрого — высшей точки расцвета древнерусского государства. Князь Ярослав предстает как могущественный правитель общеевропейского значения, любитель книг и просвещения. И вновь исследование основано на обширной источниковой базе и предоставлении автором честного доступа к основаниям тех или иных его выводов.
11. А.С. Орлов. Владимир Мономах. М.: Изд-во АН СССР, 1946
Классическое исследование жизни и творчества пожалуй самого яркого из плеяды древнерусских князей — Владимира Мономаха. В книгу включена публикация «Поучения» Мономаха и других его произведений. Мономаху посвящены так же беллетризованный очерк Сахарова в книге В.В. Каргалов, А.Н. Сахаров. «Полководцы Древней Руси». (М.: Молодая гвардия, 1985) и книга Ю.В. Кривошеева «Пути и труды Владимира Мономаха» (СПб., 1993).
Исследование крупнейшего русского-советского специалиста по Древней Руси посвящено всестороннему рассмотрению древнерусских городов — численности населения, экономической специализации, политического строя и социальной борьбы. Книга включает в себя так же подробный историко-географический обзор древнерусских городов во всех древнерусских землях. Книга имеет так же новейшее переиздание: М.: Наука, 2008.
13. И.Я. Фроянов, А.Ю. Дворниченко. Города-государства Древней Руси. Ленинград, изд-во ЛГУ, 1988
В книге представлена революционная для изучения истории Древней Руси теория основателя Санкт-Петербургской исторической школы И.Я. Фроянова, рассматривающая русские земли не княжествами, а городами-государствами, где князья играли роль приглашенной силой, а политику диктовало вече. При всей дискуссионности этой теории, неоднократно и аргументированно подвергавшейся критике, она, как и другие работы Фроянова, значительно продвинула вперед изучение древнерусской истории.
14. А.А. Горский. Русь: От славянского расселения до Московского царства. М.: Языки славянской культуры, 2004
В книге известного исследователя рассмотрены ключевые проблемы истории Древней Руси — феномен славянских племенных сообществ, происхождение русской государственности, соотношение веча и князя, проблемы борьбы князей за Киевский стол и русских земель за свои интересы, фигура Александра Невского и мнимость легенды о его «историческом выборе между Востоком и Западом», становление Московского государства. Следует так же обратить внимание на другую работу автора — «Всего еси исполнена Земля Русская» (М.: Языки славянской культуры, 2001) где более полно раскрыты многие гуманитарные сюжеты.
15. А.В. Назаренко. Древняя Русь на международных путях. Междисциплинарные очерки культурных, торговых, политических связей IX-XII вв. М.: Языки русской культуры, 2001
В работе пожалуй самого утонченного и скрупулезного по своим методологическим приемам из современных отечественных исследователей на богатом материале, взятом, в частности, из западноевропейских источников Русь показана в теснейшем переплетении международных контактов, не как изолированный периферийный феномен, а как важное международное историческое явление средневековья. В книге рассмотрены такие темы как место Руси на «пути из немец в хазары», междунаодное значение крещения княгини Ольги, взаимодействие русских князей и германских императоров, отношения Руси к Святой Земле в эпоху крестовых походов и многое другое.
16. А.В. Назаренко. Древняя Русь и славяне (Древнейшие государства Восточной Европы, 2007 год). М.: Русский Фонд содействия Образованию и Науке, 2009
В этом сборнике работ известного историка рассматриваются такие темы как структура междукняжеских отношений на Руси, роль Киева как столицы, особенности развитияславянского язычества, происхождение термина «Новороссия», не изобретенного Екатериной в XVIII веке, а появившегося в недрах константинопольской патриаршей канцелярии в веке XII.
17. В.Т. Пашуто. Внешняя политика Древней Руси. М.: Наука, 1968
В монографии крупного советского историка подробнейше исследуетя внешняя политика Древней Руси — единого государства и отдельных княжеств от становления государства до середины XIII века. Затрагиваются все направления древнерусской политики — византийское, германское, венгерское, связи Руси от Англии и Франции на Западе до Кавказа и Передней Азии на Востоке.
18. Б.А. Рыбаков. Ремесло Древней Руси. М., Изд-во АН ССССР, 1948
Ставшая библиографической редкостью монография крупного советского археолога и историка, посвящена не доказательству древнерусского феодализма или конструированию славянского язычества, а скрупулезнейшему описанию технологий основных древнерусских ремесел — кузнечного, оружейного, гончарного, ювелирного дела, ковки и чеканки, тиснения, черни, филиграни, зерни, эмали и производства стекла. Древнерусское ремесло и его высочайший уровень показаны во всем их богатстве. Загадкой является причина по которой эта не имеющая себе равных монография не переиздается.
19. Б.А. Романов. Люди и нравы Древней Руси (Историко-бытовые очерки XI-XIII вв.). М.-Ленинград: Наука, 1966
Взяв за отправной пункт «Моление» Даниила Заточника автор анализирует положение, права и мораль различных классов древнерусского общества — холопов, свободных смердов, бояр, дружины, духовенства, организацию семьи. Книгу несколько портит обычный для советской историографии антицерковный и «классовый» настрой, но она содержит интереснейший материал и социальный анализ древнерусского общества. Книга имеет новейшее переиздание.
Как и в других книгах автора — обширный и источниковедчески насыщенный очерк жизни сына Владимира Мономаха и основателя Москвы на фоне его эпохи ставшей временем интенсивной борьбы между князьями Рюриковичами и постепенного распада Руси на земли.
21. Н.Н. Воронин. Андрей Боголюбский. М.: Водолей Publishers, 2007
Блестяще написанная биография одного из самых ярких исторических героев Древней Руси — отважного воина и политика-самовластца, црековного и агиополитического реформатора и зачинателя великолепного древнерусского зодчества, инициатора жестокого разгрома Киева и жертвы самого коварного в древнерусской истории заговора. Книга была написана в 1940-х годах, но по «идеологическим условиям» не подошла. Однако и 60 лет спустя читается чрезвычайно живо и интересно. См. очерк о ней на нашем сайте. Для всякого историка искусства обязательно знакомство и с другой книгой Воронина — «Зодчество Северо-Восточной Руси».
22. Ю.А. Лимонов. Владимиро-Суздальская Русь. Очерки социально-политической истории. Ленинград, Наука, 1987
Подробный анализ политических отношений на Северо-Восточной Руси в эпоху Андрея Боголюбского в свете «вечевой» теории взаимоотношений городов и князя, находящей на владимирском материале ряд новых подтверждений.
23. И.Я. Фроянов. Мятежный Новгород. Очерки истории государственности, социальной и политической борьбы конца IX – начала XIII века. СПб: Изд-во СПбГУ, 1992
Исследование становления и развития Новгородской республики от древности до начала монгольского периода, подробное рассмотрение социально-политической борьбы в Новгороде сквозь призму своеобразного подхода автора, выделяющего в социальных конфликтах архаические мифоритуальные особенности их проявления.
24. В.Л. Янин. Очерки истории средневекового Новгорода. М.: Языки славянских культур, 2008
Обобщающий очерк истории великого древнерусского города и его республики от крупнейшего знатока его археологии лично весь этот город перекопавшего. Особое внимание уделяются становлению, расцвету могущества и падению новгородского боярства.
25. В.В. Мавродин. Очерки истории левобережной Украины (с древнейших времен до второй половины XIV века). СПб.: Наука, 2002
Вопреки парадоксальному названию, отдающему дань советской политике украинизации, книга представляет собой уникальный в отечественной науке подробный очерк истории Черниговского княжества — одного из важнейших в системе древнерусских княжеств домонгольской эпохи, исследуются взаимоотношения Чернингова с другими княжествами, половцами, Тьмутараканью. Книга ставит в весьма оригинальный политический контекст «Слово о полку Игореве».
26. А.В. Майоров. Галицко-Волынская Русь. Очерки социально-политических отношений в домонгольский период. Князь, бояре и городская община. СПб. Университетская книга, 2001
100knig.com
11.2. ПЕРВЫЕ РУССКИЕ РУКОПИСНЫЕ КНИГИ. История книги: Учебник для вузов
11.2. ПЕРВЫЕ РУССКИЕ РУКОПИСНЫЕ КНИГИ
Наиболее важной категорией памятников древнерусской книжности являются книги. Древнейшие славянские рукописные книги известны с Х–ХI веков. Они написаны двумя видами письма — кириллицей и глаголицей. Количество и звуковой состав знаков в них примерно одинаков, хотя графически, по начертанию букв, они очень непохожи. Кириллическое, более простое и явно происходящее от алфавита греческого — международного языка той поры, стало родоначальником современной письменности большинства славянских и многих других народов, их книжных почерков, шрифтов и стилей. Глаголическое, вычурное, как бы нарочито старающееся не походить на греческое, дальнейшего развития не получило.
Около 863 г. произошло событие исключительной культурно–исторической важности: была изобретена славянская азбука. В борьбе за свое преобладание среди других государств и народов Византия опиралась на помощь православной церкви. Византийские дипломаты и православные миссионеры активно насаждали христианскую культуру, содействовали переписке и распространению книг на греческом языке, а там, где это было возможно, переводу священных книг на родные языки обращаемых в христианство народов. На Западе интересы Византии и православного патриарха сталкивались с соперничеством германских феодалов и папского престола в Риме. Великая Моравия — славянское княжество — обратилась в Константинополь с просьбой прислать миссионеров для проповеди христианства на родном языке славян.
Для выполнения этой исторической задачи выбор пал на двух братьев: Константина — монашеское имя Кирилл, а мирское прозвание "философ" (ок. 827–869), и Мефодия (815–885). Они родились в греческом городе Солуни (совр. Салоники), поэтому в литературе их часто называют "Солунские братья". К 863 г., когда началась их миссия в Великой Моравии, они служили при Константинопольском дворе, зарекомендовав себя как люди высокообразованные и способные к дипломатическим поручениям.
По замыслу византийских властей Кирилл и Мефодий должны были выступать проводниками греческой политической и духовной экспансии в среде славян. Однако их деятельность приобрела характер борьбы за права славян на духовную самостоятельность. Они выступили с утверждением равенства славянского языка трем основным языкам, на которых велось изложение церковных догматов: греческому, латинскому и еврейскому. Это подрывало позицию адептов триязычия в лице представителей немецкого духовенства, которые стремились не допустить богослужения на славянском языке.
Кирилл и Мефодий изобрели славянскую азбуку. По свидетельству Черноризца Храбра Кирилл создал алфавит, состоящий из 38 букв, 24 из которых были подобны соответствующим буквам греческого алфавита. Другая азбука — глаголица, во многом совпадающая с кириллицией по алфавитному составу, отличалась формой букв. Глаголические буквы благодаря обилию закругленных деталей по внешнему виду напоминают грузинские или армянские. Как и в этих видах письма, каждая буква глаголицы играла роль цифры. По–видимому, первоначально было 36 букв–цифр: девять обозначали единицы, девять — десятки, девять — сотни и последние девять — тысячи. В дальнейшем развитие шло по пути модификации протокириллицы (термин В. А. Истрина), существовавшей в виде попыток записи речи греческими буквами. Графическую основу протокириллицы составляли 24 буквы греческого классического алфавита. Эти буквы были дополнены глаголическими графемами, выражавшими славянские звуки типа ж, ч, ц, ш, щ, ы, ь, ъ, "юсы" (малый и большой) и др. Так произошла первокириллица (термин болгарского академика Ивана Гошева). Первокириллица как вид славянского письма, на который стали в Болгарии перелагаться глаголические тексты и переводиться греческие произведения, ведет свой отсчет после 893 г. В кириллицу она сложилась окончательно в первой половине Х века.
Самой ранней точно датированной книгой является написанное на пергамене кириллицей Остромирово Евангелие (1056–1057 гг.). Оно было создано в период с октября 1056 по май 1057 г. для новгородского посадника Остромира. Эти сведения содержатся в послесловии к книге дьякона Григория, составленном в соответствии с византийской традицией. В послесловии восхваляется имя заказчика и содержится просьба о снисхождении к возможным ошибкам переписчика. Книга написана Григорием всего за восемь месяцев. Остромирово Евангелие 1056–1057 гг. является шедевром искусства книги Древней Руси, иллюстрируется изображениями евангелистов, великолепными инициалами и заставками, в которых творчески усваивались византийские традиции. Основной текст содержит очень мало русизмов, что позволяет считать, что Григорий имел в своем распоряжении оригинал старославянской книги. Поэтому Остромирово Евангелие входит в сокровищницу не только древнерусской, но и болгарской письменной культуры. Имя Григория стоит одним из первых в ряду русских книжников и писателей, создателей великолепных произведений, в которых искусство каллиграфии сочетается с замечательным художественным оформлением.
Второй по времени точно датированной древнерусской книгой является Изборник Святослава (1073 г.). Она написана на пергамене кириллицей. По–видимому, книга задумывалась как государственная реликвия, над ней начали работать при великом князе Изяславе Ярославиче, а после его изгнания из Киева книгу переадресовали его брату Святославу Ярославичу, ставшему в 1073 г. великим князем. Изборник Святослава 1073 г. — одна из самых больших по величине древнерусских книг, высокохудожественный памятник книжного искусства. Эта книга еще в большей степени, чем Остромирово Евангелие 1056–1057 гг., принадлежит не только русской, но и болгарской культуре. Оригиналом Изборника Святослава 1073 г. считается болгарский сборник, переведенный при царе Симеоне (919–927 гг.) с греческого. Славянские списки книги, написанные до 1073 г., не сохранились, а греческие известны от начала Х века. Изборник Святослава 1073 г. имеет энциклопедическое содержание. В нем обсуждаются проблемы христианского богословия, разъясняются положения Библии применительно к событиям повседневной жизни, приводятся сведения по астрономии и астрологии, математике и физике, зоологии и ботанике, истории и философии, грамматике, этике и логике. Книга написана двумя писцами, имя одного известно — дьяк Иоанн.
Очевидно, он занимал в великокняжеской книгописной мастерской высокое положение, имел доступ к государевой библиотеке для чтения и изучения интересующих его материалов. В результате этой работы (кроме Иоанна, в ней участвовал еще один писец) появилась третья точно датированная рукопись — Изборник 1076 г. В конце книги Иоанн сделал приписку, что она составлена "из многих книг княжьих". По внешнему виду Изборник 1076 г. резко отличается от двух предыдущих торжественных, парадных книг. Он относится к типу обиходной книги небольшого размера, без цветных иллюстраций. Изборник 1076 г. в отличие от Изборника Святослава, текст которого приближен к греческим и болгарским оригиналам, является в определенной степени переложением, включающим стилистическую и лингвистическую правку древнерусского составителя. Иоанн русифицировал текст, вводя в него отдельные слова и выражения, отражающие древнерусский быт.
Первые русские датированные книги, написанные в третьей четверти XI века, свидетельствуют о том, что в середине XI века на Руси была развита деятельность книгописных мастерских и служб, которые обеспечивали их необходимыми материалами и высокопрофессиональными писцами и художниками.
Возникает вопрос: почему так поздно, спустя семьдесят лет после принятия христианства, появились первые датированные книги на Руси? Были ли до этого времени древнерусские книги? Ответ может быть утвердительным, если учесть запись новгородского священника Упыря Лихого о том, что он в 1047 г. переписал глаголическую рукопись (одна из ее копий сохранилась в позднем списке XV века). Существование древнерусских книг до Остромирова Евангелия 1056–1057 гг. подтверждается также Реймсским Евангелием. Эта книга является национальной французской реликвией, так как на ней присягали французские короли. Во Францию эту книгу привезла дочь Ярослава Мудрого Анна, выданная замуж за французского короля. В качестве приданого она привезла с собой из Киева написанное кириллицей Евангелие, часть которого сохранилась в составе Реймсского Евангелия. Анна вышла замуж в 1051 г., значит, привезенное ею Евангелие было переписано на Руси до этого года, то есть раньше Остромирова Евангелия 1056–1057 гг. Анализ кириллического текста Реймсского Евангелия показал, что книга была написана на Руси в первой половине XI века.
Судя по "Сводному каталогу славяно–русских рукописных книг, хранящихся в СССР. ХI–ХIII вв." (М., 1984), сейчас в стране на государственном хранении находится 494 рукописи. Если учесть все древнейшие славянские книги зарубежных собраний, то в совокупности с российскими их будет около тысячи. Это древнейшие книги, написанные глаголицей и кириллицей на пергамене.
В XIV веке некоторые южнославянские книги стали писать на бумаге, однако окончательный переход на нее произошел в XV веке. Хотя и в этом столетии еще применялся пергамен, но он использовался все реже и реже. Судя по "Предварительному списку славянорусских рукописных книг XV в., хранящихся в СССР" (М., 1986), на государственном хранении находится 3422 книги этого периода. По содержанию рукописные книги преимущественно духовные, связаны с христианским вероучением. Но есть среди них и светские произведения — летописно–исторического, делопроизводственного и научного характера. Существование древнерусских рукописных книг обусловлено, главным образом, потребностью в них, связанной с введением христианства на Руси и необходимостью отправления религиозного культа в церквах и монастырях, а также поддержания православного благочестия в семье и быту.
Размножением рукописных книг занимались книгописные мастерские при государственных (княжеских) канцеляриях, монастырях и церквах. Переписку книг и художественное их оформление делали церковнослужители, монахи и светские люди.
Дошедшие до нас сведения о деятельности книгописных мастерских свидетельствуют о достаточно разнообразном характере переписываемых книг. В основном это были переводные исторические хроники, жития, летописи, поступающие из Византии и Болгарии. Начиная с XI века появилась и оригинальная литература, например, "Повесть временных лет", "Слово о законе и благодати" митрополита Илариона. Обращались и художественные произведения, в частности книги таких писателей, как Кирилл Туровский. Дошли они до нас, правда, в списках, но есть свидетельства, что они были переписаны в более ранние времена.
Само существование книги было, конечно, обусловлено потребностями введения и отправления церковных служб. Книга была инструментом религиозной пропаганды, образования, а также духовно–нравственного воспитания. Вместе с тем книга, дошедшая до нас с самых древних времен, есть основной и достоверный источник изучения отечественной культуры.
Поделитесь на страничкеСледующая глава >
history.wikireading.ru
11.3. РУКОПИСНАЯ КНИГА ДРЕВНЕЙ РУСИ В ХIII–ХV ВЕКАХ. История книги: Учебник для вузов
11.3. РУКОПИСНАЯ КНИГА ДРЕВНЕЙ РУСИ В ХIII–ХV ВЕКАХ
Специфику развития книги в ХIII–ХV веках определяло несколько обстоятельств.
Во–первых, стремление к возрождению погибших книжных богатств: вначале как необходимость воссоздания книжных фондов храмов, монастырей, без которых невозможно богослужение, затем, уже с конца XIII столетия, как подражание древней традиции Руси и Византии, то есть как отражение идеи былой славы Руси.
Во–вторых, в восстановлении книжных фондов отобразился процесс упорядочения церковной жизни и борьба с католичеством, особенно в XIII веке, когда разгромленная монголами Русь испытывала пристальное внимание католиков (способствовала этому Лионская уния 1274 г., по которой византийский император Михаил VIII Палеолог признавал главенство папы, причины ее заключения были чисто политическими), В 1252 г. один из самых блистательных русских князей Даниил Галицкий принимает королевскую корону от папского нунция, незадолго пред тем рассорившись с митрополитом Кириллом (ум. 1280 г.), который, переехав из Галиции во Владимиро–Суздальскую Русь, привез туда галицкие книги и книжников. Кириллу принадлежит важная роль в истории церкви и книги. По его просьбе на Русь из Болгарии был прислан Номоканон в переводе св. Саввы Сербского (первая половина XIII века) с толкованиями Аристина (XII век), а в результате созванного им Владимиро–Суздальского собора (1274 г.) были заново переписаны толстые кодексы Кормчих книг (сборники церковных установлений). Многие из них сохранились до наших дней (Новгородская 1282 г., Рязанская 1284 г. Устюжская рубежа ХIII–ХIV веков, Владимиро–Волынская 1286 г. — в списке XVII века).
В–третьих, несмотря на разорение и физическое уничтожение книг и книжников на Руси, не исчезают библиофилы, определявшие создание многих книжных собраний и книжных центров, конечно, в основном при состоятельных домах русских князей, архиереев, монастырях.
Книголюбие рассматривалось как одна из христианских добродетелей. "Слово о почитании книжном" св. Ефрема Сирина, "Слово…" Иоанна Златоуста были широко распространены в русской книжности. Идея необходимости чтения добрых книг ("подобающих") для духовного самосовершенствования развивалась в "Поучении игуменом, попам и диаконам" св. Петра, митрополита Московского. Отношение к книге в церкви во многом определило характер книжного производства в XIII?XV веках. От этого времени до нас практически не дошли документальные сведения о книгописных мастерских, об организации работ в них, подобно сохранившимся в Западной Европе, поэтому наши представления о создании книг на Руси в ХIII?XV веках основываются на записях писцов, палеографическом анализе рукописей. Некоторые сведения о книжном деле сохранили литературные памятники Древней Руси (жития, поучения, летописи). В житии св. Кирилла Белозерского автор Пахомий Логофет рассказывает, что в период жизни святого в Симонове монастыре (до 1397 г.. ныне на территории Москвы) "помысли архимандрит некую книгу писати и сего ради блаженному Кирилу повелевает от поварни изыти в келию и тамо книгу писати, якоже услыша Кирил, отиде в келию… и тамо… подвизашеся в писаниих…" Описанный Пахомием способ "келейного", то есть усилиями грамотного инока, без специально устроенной для этого палаты–скриптория, создания книги в одном из крупных монастырей XIV столетия, видимо, был широко распространен в монастырском книгописании Руси ХIII–ХIV веков. В Москве, например, книгописные школы XIV столетия сложились при Чудове монастыре" (основан митрополитом Алексием в 1360 г.) и Спасо–Андроникове монастыре (основан митрополитом Алексием в 1355 г., назван по имени первого игумена св. Андроника, ученика св. Сергия Радонежского). Книгописание, видимо, существовало в Данилове монастыре, Симонове — из него взял книги для своей обители на Белоозере св. Кирилл, в кремлевском Спасском на Бору монастыре.
В XIV столетии в число книжных центров влился Нижний Новгород с пригородным Успенским Печерским монастырем — главным центром местного просвещения. В нем подвизались книжник архимандрит Дионисий, впоследствии епископ Суздальский, монах Лаврентий, переписавший летопись в 1377 г., старец Павел Высокий. С 1381 г. в монастыре работал грек Малахия Философ, привезший с собой греческие рукописи.
Греческие памятники, видимо, не составляли большой редкости на Руси. В житии Стефана Пермского рассказывается, что Стефан изучил греческий язык по книгам, хранящимся в Ростовском монастыре Григория Богослова (рукописи сгорели 21 июня 1408 г.). Известны, например, книги, написанные на греческом языке в Твери в первой четверти XIV века в общине греков, живших в монастыре Федора Тирона и Федора Стратилата. Привозились на Русь и отдельные книги из Греции и югославянских стран.
В 1265 г. с кафедры Полоцкого княжества в Тверь перебрался епископ Симеон, видимо, со своими писцами (Тверская епархия основана ок. 1271 г.) Он стал родоначальником многочисленных тверских книжников. При нем в Твери начинается каменное строительство, в 1285 г. закладывается Спасо–Преображенский собор, при котором стало вестись тверское летописание. В памятной записи о его кончине летописец сообщает: "Бяше учителей и силен книгами, князя не стыдяшеся преся, ни вельмож… нищая же и сироты жаловаше". Книголюбие было отличительной чертой и Тверского князя Михаила Ярославича. "Повесть о Михаиле Тверском" сообщает, что в ожидании казни в Орде он просил дать ему Псалтырь, говоря: "Яко печалиша ми есть душа".
В середине XIV столетия выделяется книгописная школа Переславля–Залесского. Здесь при епископе Афанасии в 1354 г. было создано рукою чернца Иоанна Телеша Евангелие. Значительное книжное собрание было в монастыре Св. Николая на болоте, некоторые рукописи оттуда сохранились до наших дней. Продолжало развиваться книгописание в северных регионах (Новгороде, Пскове).
Особое значение для развития книжности имела деятельность св. Сергия Радонежского и его учеников. Сам св. Сергий высоко ценил книжные знания и считал их необходимыми для совершенствования монахов. Вообще книжное чтение определялось практически всеми монастырскими уставами как необходимое занятие для монахов. Понятно, что книжный репертуар в основном определялся потребностями богослужения, назидательного, нравоучительного чтения, но интерес представляли и исторические сочинения, труды по географии, мироустройству, медицине. Из сочинения св. Иосифа Волоцкого известно, что вначале бедная обитель Сергия (основана в 1342 г.) могла позволить себе иметь лишь книги на бересте. Подтверждает это опись, в которой сказано, что в ризнице хранятся "свертки на деревце чудотворца Сергия". Постепенно Троице–Сергиев монастырь богател, а поощрение Сергием книжных занятий иноков привело к образованию книжной традиции как части подвижнической деятельности учеников святого. При игумене Никоне Радонежском (1395–1427) книгописание в монастыре приобрело последовательный характер.
В 1374 г. ученик Сергия Афанасий был поставлен на игуменство в Серпуховской Высоцкий монастырь, где постепенно стала складываться книгописная школа. Сам Афанасий был искусным писцом и до игуменства переписывал книги в Троицком монастыре. В "Житии Сергия" Епифаний Премудрый говорит об Афанасии: "Многи книги писания руки его и доныне зело красны". (Епифаний также оставил Троице–Сергиеву монастырю свои книги, сохранившиеся по сей день.)
Другой ученик св. Сергия св. Савва Сторожевский (ум. 1406 г.) около 1399 г. основалЗвенигородский Саввино–Сторожевский монастырь, где также развилась книгописная деятельность. Ученики, сподвижники, собеседники прп. Сергия стали основателями многих обителей (Николо–Песношской, Спасо–Прилуцкой, Корнильево–Комельской, Кирилло–Белозерской, Ферапонтовой и др.) на северо–востоке Руси. В каждой из них переписывались книги, создавались библиотеки и скриптории. Казалось бы, чисто церковное дело в итоге вылилось в богатую просветительскую книжную традицию.
Перепиской книг занимались при архиерейских и княжеских домах, где служили профессиональные писцы, или, как нередко их называют в послесловиях рукописей, "доброписцы". Видимо, их обязанности состояли в ведении канцелярских дел, а переписка книг являлась не основным, но нередким занятием. Если работало несколько писцов, рукопись делилась между ними на соответствующее число частей. От ХIII–ХV столетий сохранилось множество памятников, в создании которых принимали участие несколько писцов, чаще это два–три писца, мастер — "доброписец" и его помощник–ученик "паробок" (юноша), но известны случаи, когда над книгой трудилось и большее число писцов.
В 1284 г. по просьбе епископа Иосифа в Рязань из Киева была доставлена Кормчая книга. В послесловии к ней сказано: "Мы же разделивше на 5 частей, исписахом 50 днии, почахом ноября 1, а кончахом декембря 19".Эта увесистая рукопись была красиво переписана пятью писцами за сравнительно короткий срок, что указывает на поспешность работы, потребовавшей привлечения пяти писцов, и в то же время свидетельствует о наличии в Рязанском архиерейском доме скриптория, или по крайней мере достаточного числа "доброписцев", ибо все пять почерков рукописи отличаются профессиональным изяществом.
Далеко не всегда профессиональные писцы были представителями духовенства. Известны случаи, когда духовные лица учились грамоте у светских, например, преемник св. Кирилла Белозерского прп. Мартиниан тринадцати лет был отдан св. Кириллом в обучение Олешке Павлову, "дьяку мирскому", а "дело его бяше книги писати и ученики учити грамотныя хитрости…".
Мирские дьяки переписывали книги не только для светских лиц, но и для монастырей. Работая над книгами с учениками, они существенно дополняли монастырское книгописание, и одновременно складывалась потомственная профессия книгописца. В Паремейнике 1271 г. под пометой "Отце псал (писал) досюду" читается просьба отца об исправлении ошибок, сделанных сыном: "А чтете исправляюче, не кльнуще бога деля, чи кде детина помял" ("А читайте, исправляя, не кленя меня, ради Бога, если где?то ребенок ошибся").
Интересная иллюстрация работы над созданием книги представлена на окладе Евангелия Симеона Гордого (1344 г.). В центре басменного оклада гравированная пластинка с Распятием, а по углам — пластинки с изображениями евангелистов. Каждый из них изображен за работой по написанию книги: один разлиновывает пергамен, другой пишет текст, третий — посыпает его песком для просушки чернил, четвертый составляет тетради. Все эти процессы являлись обязательными при создании книги.
Трудоемкий, кропотливый труд писца требовал от него внимания, твердой руки, так как написание текста красивым уставным почерком больше походило на рисование букв, чем на письмо в современном понимании этого процесса. Работа над одной рукописью обычно занимала несколько месяцев, и потому нередки записи писца на полях, в послесловиях, где, окончив работу или сделав паузу в ней, мастер давал волю своим переживаниям и настроениям, живо представляющим его состояние в процессе создания книги: молитвы о помощи, самоуничижающие и гордые подписи — осознание достоинств своего труда, минутное отчаяние, шутливые рассуждения–развлечения и многое другое, ничуть не чуждое человеку и сегодня.
"Бог дай съдоровие к сему богатию: что кун, то все в калите, что порт, то все на себе, удавися убожие, смотря на мене" (Паремейник, Псков, 1313 г., на полях). "Господи помози рабу своемиу Якову научитися писати, рука бы ему крепка, око бы ему светло, ум бы ему острочен, писати бы ему з[олото]м" (Григория Богослова 16 слов с толкованиями Никиты Ираклийского, Москва, XIV в.). "А псал Козма дъяк Поповиць грабещима рукама, клеветливым языком, обидливыма очима. А где будеть измятено исправяче чтете, а не исправите, то вы на свою душу" (Пролог, Псков, первая четверть XIV века). "Да рука та моя любо лиха и ты так не умеешь написать" (Книга Иова с толкованиями, Москва, Чудов монастырь, 1394 г.).
Записи, послесловия, приписки не только раскрывают внутренний мир писца, рисуют его своеобразный портрет, но дают представление о процессе книгоделания, сообщают сведения об образцах рукописей, иногда указывают источники их поступления к писцу, сообщают имена заказчиков, чьим "замышлением" созданы те или иные книги. Редко встречаются сведения об оплате труда писцов, например, запись в Евангелии из Тверских земель: "…А за писмо дал игумену Миките три рубли, а игумену особь рубль, а Семену паробку особь десять гроши…". Очевидно, что оплата труда писцов была высокой и, естественно, ограничивала круг заказчиков книг, распространение рукописей.
Конечно, писцы являлись главными лицами в создании книги, но не одни они трудились над ней. В записи в Изборнике 1403 г. (копия Изборника 1073 г., Спас–Андроников монастырь, Москва) сообщается, что "нехудожниче сию снискахом" книгу, то есть рукопись была выполнена исключительно писцом без привлечения мастеров для оформления. Такие книги представляли скромные кодексы, предназначенные в основном для домашнего и келейного чтения. Писец в них, кроме текста, делал киноварью незатейливые украшения: заголовки (в строке, в виде контурных букв или просто более крупным почерком), иногда он рисовал несложные инициалы, нередко при помощи трафаретов (специально изготовленных калек, прорисей, отлепов с созданных художником инициалов). Такие рукописи составляли группу неторжественных книг.
Если же рукопись предназначалась для торжественного чтения при богослужении или создавалась для особого вклада, например по заказу князя, архиерея, то для ее изготовления привлекались золотописцы, выполнявшие инициалы и орнаменты, а также миниатюристы. Таково, например, Сийское Евангелие, сделанное по личному заказу Ивана Калиты. Эта рукопись писалась двумя писцами: старшим Мелетием и Прокошей. Все инициалы тератологического ("чудовищного") стиля для него выполнил Иоанн, который оставил свою подпись в основании заставки. Две миниатюры (Поклонение волхвов и Отослание Христом учеников на проповедь) отличаются высоким художественным уровнем и, очевидно, изготовлены двумя художниками. Эта книга — последний заказ князя Ивана Калиты, в послесловии к ней он назван также монашеским именем — Анания. Судя по тому, что Евангелие было закончено после его смерти, князю не удалось увидеть этот великолепный кодекс. Он предназначался для вклада в Успенский Лявленский монастырь на Северной Двине и, таким образом, являлся не только классическим памятником московской книжности XIV века, но и свидетельством одной из первых попыток влияния московских князей в Северных Новгородских землях.
Другой пример создания роскошной рукописи с привлечением художников представляет "Хроника" византийского историка IX века Георгия Амартола. Она охватывает события от Адама до 842 г. В рукописи, созданной по заказу Тверской великой княгини Оксиньи (ум. 1313 г.) и ее сына Михаила Ярославича (1272–1318), содержалось 127 небольших миниатюр–иллюстраций и две выходные миниатюры с изображениями князя Михаила, Оксиньи и Георгия Амартола. Книга представляет древнейший русский иллюстрированный список христианской хроники. По ней можно установить последовательность работ: вначале создавался текст, причем оставлялись пустые места для иллюстраций, инициалов, и лишь после того, как книга была написана, к ней приступал художник. В "Хронике" Амартола часть иллюстраций была не выполнена, и в тексте рукописи остались чистые места для них.
Нередко в книгах приводились имена их заказчиков. Записи о заказчиках позволяют не только представить социальный состав потребителей книги, но и цели, причины создания тех или иных рукописей: обетные, во исполнение каких?либо клятв, для спасения от бед; для пополнения "комплектов" книг, необходимых для богослужения или монашеского делания; политические — с целью получения расположения какого?либо лица, распространения влияния с помощью дорогого подарка — книги; вклад в память об умерших. Встречаются и записи, свидетельствующие о библиофилии и обычном стремлении человека приобрести любимое им произведение.
Показательна в этом отношении запись на скромной рукописи Лествицы, написанной полууставом на бумаге в четвертую долю листа, с одной киноварной заставкой и изображением лествицы. Запись подробно повествует, что образцом для книги послужил список, сделанный митрополитом Киприаном в Царьграде "с грецкаго на руськый язык". Этот список принес священник Прохор в город Тверь к епископу Арсению. "И умолих о той книзе господина епископа тьферьскаго Арсениа с великим желанием и написах сию книгу на Ворьзе".
Сведения о библиофилах–книжниках ХIII–ХV веков нередко встречаются в различных некрологических записях (летописях, поучениях и т. п.). Например, в 1383 г. в Нижегородском Печерском монастыре скончался старец Павел Высокий "книжен бысть велми и философ велии". Книголюбием отличался и писатель XIII века Серапион, епископ Владимирский: "Бе же зело учителен и книжен", — отозвался о нем современник. Ипатьевская летопись рассказывает о Волынском князе (с 1272 г.) Владимире Васильевиче (ум. 1288 г.), что он "глаголаше ясно от книг, зане бысть философ велик"; князь лично переписывал книги и вкладывал их в храмы и монастыри. Судя по житию св. Александра Невского, в Переяславле в окружении князя были "хытрецы" — книжники.
Не все князья отличались книжной мудростью и книголюбием. Иван Калига, например, не имел своей библиотеки, хотя заказывал книги; Дмитрий Донской, по сообщению современника, был "книгам не учен". Напротив, его двоюродный брат Владимир Андреевич Храбрый владел собственной библиотекой (возможно, ему принадлежал тверской список "Хроники" Амартола). Сохранились заказанные им рукописи, например Московское Евангелие 1393 г., переписанное одним из лучших писцов дьяком Спиридоном. Им же написан шедевр рукописной книжности XIV века Киевская псалтырь, украшенная тремястами миниатюрами. Она была создана в 1397 г. московскими мастерами в Киеве, в период пребывания там одного из самых замечательных книжников и эрудитов конца XIV столетия митрополита Киприана. Дьяк Спиридон принимал участие в написании памятника высокого художественного уровня Евангелия Кошки (1392 г.), в оформлении которого принимал участие знаменитый художник–философ Феофан Грек. Другой знаменитый книжник–писатель, иконописец, современник Феофана Грека — Епифаний Премудрый владел собственной библиотекой, в послании Кириллу Тверскому он рассказывал, что, будучи непрофессиональным мастером–живописцем, переводил декоративные элементы книги с достойных произведений мудрых мастеров.
Список–перечень библиофилов–книжников XIII–ХV веков можно продолжить. Среди них и сыновья Дмитрия Донского Юрий Звенигородский и Галицкий, Андрей Можайский и Белозерский, за книжные знания получивший похвалу св. Кирилла Белозерского, Дионисий епископ Суздальский, чьим благословением была переписана Лаврентьевская летопись 1377 г.; св. Арсений Тверской, чьим "замышлением" было создано множество книг. Известным книжником и писателем был новгородский архиепископ Василий Калика (1330–1352) и многие другие. Отметим далее лишь общую черту книголюбов того времени: это представители высшей иерархии или монашествующие, а также представители светской власти (князья, бояре), что естественно, ибо книга составляла еще и богатство.
Подводя итог развитию книжного дела на Руси в XIII–ХV веках, можно отметить, что к XV столетию Русь полностью пережила потрясения монголо–татарского нашествия и вступила в новую стадию развития книжности, была способна к созданию памятников мирового уровня. Не случайно рубеж ХIV–ХV веков окрашен сменой художественного стиля оформления русских книг под воздействием греческих и югославянских влияний. Уходящий в прошлое тератологический стиль сменялся балканской плетенкой и нововизантийским растительно–цветочным орнаментом, заключенным в геометрические рамки, напоминающие украшения русских и греческих рукописей Х–Х1 веков. На рубеже веков все эти орнаменты могли встретиться в одном памятнике, например, в Онежской псалтыри 1395 г.
Постепенно новый материал — бумага внедрялась в производство книги. По подсчетам Л. М. Костюхиной на основе рукописей ГИМ доля бумажных книг составляла на рубеже ХIУ–ХУ веков от 17 до 28 процентов. В книгописании в XIV веке вырабатывался и новый почерк — полуустав, по мнению М. Н. Тихомирова, окончательно сформировавшийся в скрипториях московских монастырей. Новое письмо в отличие от устава было менее торжественным, но при сохранении ясности и четкости букв позволяло быстрее переписывать тексты. Оно окончательно утвердилось в период, когда в книге произошла замена пергамена на бумагу.
В целом в оформлении и репертуаре русской книги ХIV–ХV веков наблюдается, с одной стороны, возрождение и развитие традиций Киевской Руси, с другой — тяготение к греческим и югославянским образцам, что позволило многим исследователям характеризовать книжность этой эпохи как отражение тенденций русского предвозрождения.
Поделитесь на страничкеСледующая глава >
history.wikireading.ru
Рукописная книга в Древней Руси
Самые древние русские книги, дошедшие до нашего времени, относятся к XI столетию. Но рукописные книги, конечно, существовали и раньше. Они пришли к нам вместе с принятием христианства. Государству требовалось хорошо подготовленное духовенство, а также нужны были грамотные люди и для дипломатической, хозяйственной и иной деятельности.
Летопись под 988 годом указывает, что князь Владимир после крещения начал строить церкви, ставить священников, собирать детей «у нарочитых чади» (знатных людей) и «даяти нача на ученье книжное» (отдавать их в обучение). Особого размаха «учение книжное» достигло при Ярославе Мудром, который по рассказам летописи «собра от старост и поповых детей 300 учити книгам». Князья Владимир и Ярослав создавали школы, где кроме чтения, письма и пения, преподавались также философия, риторика и грамматика, а также греческий язык, давались сведения по истории, географии, естествознанию. Грамотность была распространена в самых широких слоях населения. Школы открывались не только в Киеве и Новгороде, но и в других городах при монастырях и церквах, в них принимались дети, «достигшие седмого лета». Обучались не только мальчики, но и девочки. Славились образованностью дочери великого князя Ярослава Мудрого. Одна из них, Анна, вышла замуж за французского короля Генриха I. Сохранился документ - дарственный акт короля Генриха Суассонскому монастырю. Кроме короля и королевы, его должны были подписать и влиятельные феодалы Франции, но подписала его только Анна Ярославна, ибо другие, в том числе и сам король, будучи неграмотными, поставили лишь крестики.
Летописцы, давая характеристику князьям, никогда не забывали подчеркнуть их образованность. О самом князе Ярославе Владимировиче Лаврентьевская летопись писала, что он «книгам прилежа, и почитая ё часто в нощи и в дне». Широко образован был и сын Ярослава Мудрого, брат Анны, Всеволод: он знал пять иностранных языков. Высоко ценил книги князь Владимир Мономах - много читал, брал книги с собой в походы, и сам был талантливым автором. Его «Поучение детям» принадлежит к важнейшим литературным творениям. В нем дан идеальный образ князя, заботливого и требовательного воспитателя-отца, старательного хозяина, опытного и храброго воина, радеющего не только о благе и могуществе своего государства, но и о «худом смерде» и «убогой вдовице».
На Русь первые книги пришли из Болгарии, но очень скоро были налажены перевод и переписка богослужебной и другой литературы непосредственно на русской земле. Основными центрами литературного творчества, переписки и распространения книг стали крупные монастыри и соборные церкви, где трудились высокообразованные люди. Например, монах Киево-Печерского монастыря Нестор, автор «Повести временных лет», по праву именуется основоположником русской исторической науки.
Как высоко ценили просвещение на Руси, как уважали книги, мы можем узнать из литературных памятников того времени. Вот несколько примеров из древнерусских сочинений: «Нет ни корабля без гвоздя, ни праведника без почитания книжного... Красота воину оружие, кораблю ветрило, тако и праведнику почитание книжное...»; «Книги, как глубина морская, окунувшись в них, мы находим драгоценные жемчужины».
Как же создавались первые русские рукописные книги?
Материалом для книг служил пергамент, называвшийся на Руси «харатья» (от латинского слова «charta» - «письмо, сочинение»), а также «кожа», «телятина». Писались книги железистыми чернилами, имевшими коричневатый оттенок. Для чернил использовалось старое железо (например, гвозди) и дубильные вещества («чернильные орешки» - наросты на дубовых листьях). Для блеска и густоты добавляли вишневый клей и патоку. Для украшения применяли цветные краски, особенно красные, а также листовое золото, реже серебро. Орудиями для письма служили гусиные перья, а для торжественного писания использовали лебединые и павлиньи перья. Кончик пера срезался наискось, посередине острия делался короткий расщеп.
Процесс написания книг протекал так: писец сидел на табуретке рядом с невысоким столиком, на котором располагались письменные принадлежности. Пергамент он держал на коленях. Перед написанием текста пергамент разлиновывался с помощью линейки и шильца, а с XVI века для линования листов стали применять рамку с натянутыми на ней нитями. Сушили чернила, присыпая их песком.
В монастырских и княжеских книжных мастерских было разделение труда. Рукописная книга имела форму кодекса и состояла из сложенных вдвое листов пергамента. Сначала текст переписывался чернилами, а затем в оставленные пустые места вписывались красные строки. Особый мастер-художник украшал книгу заставками и миниатюрами (рисунками). После этого книга попадала в руки переплетчику, который сшивал листы и делал переплет. Переплетом служили две доски, обтянутые кожей, иногда бархатом или парчой. К переплету прикрепляли выпуклые бляхи из металла (меди, золота или серебра). Некоторые книги помещали в оклад - своего рода футляр, серебряный или даже золотой. Его украшали драгоценными камнями. Книга получалась большой и тяжелой. Держать ее в руках было трудно, поэтому при чтении ее клали на стол. Естественно, что такие книги принадлежали богатым людям, монастырям и церквям. Создание рукописной книги занимало много времени, иногда несколько лет.
Как и в других странах, на Руси первые рукописные книги были большей частью религиозными. В монастырских книжных мастерских прежде всего переписывали Библию и Жития святых, сочинялись и писались проповеди и поучения.
Рукописными были и первые летописи - ценнейший источник для изучения истории.
Уже первые созданные на Руси книги говорят о высоком уровне книжного дела, о незаурядном мастерстве книгописцев и оформителей. Начертания букв, изукрашенные буквицы, затейливые заставки и рисунки - все это показывает, как много заботы вкладывали древние мастера в создание книги.
Многие книги делались на заказ. До наших дней сохранились прекрасные образцы древнерусской рукописной книги, такие как «Изборник» Святослава 1073 года. Это сборник статей, переписанный дьяком Иоанном и его помощником по заказу старшего сына Ярослава Мудрого - киевского князя Изяслава. «Изборник» был переписан с оригинала на болгарском языке, первоначально принадлежавшего болгарскому царю Симеону (Х век). Позднее эта книга досталась брату Изяслава - Святославу, который приказал дополнить рукопись пергаментными листами с миниатюрами, на одной из которых изображен сам Святослав Ярославич с членами его семьи. В книге 266 пергаменных листов, богато украшенных цветными виньетками, буквицами (инициалами), а на полях выписаны знаки зодиака. В орнаменте книги использованы мотивы русского народного творчества.
«Изборники» были очень популярны на Руси. В них входили фрагменты из «священного писания», творения «отцов церкви», высказывания мудрецов, произведения античных и средневековых писателей. В них включали статьи о риторике, логике, поэтике, исторические сведения.
Кроме «Изборников» широко распространено было также Евангелие. Выделяется своим художественным оформлением Мстиславово Евангелие, написанное около 1115 года. Прекрасный пергамент, красивое письмо, выполненный золотом и разноцветными красками орнамент, роскошный переплет, покрытый серебром, с изящными золотыми бляхами и филигранью. Из записи в Евангелии следует, что эту книгу переписал Алекса, сын священника Лазаря, по заказу новгородского князя Мстислава. Другая запись свидетельствует, что после Алексы, писавшего текст чернилами, работу продолжал мастер Жаден, раскрасивший нужные места золотом. Из третьей записи, более поздней, узнаем, что, заняв после смерти отца престол великого князя в Киеве, Мстислав послал своего управляющего Наслава с этим Евангелием в Византию и приказал снабдить там книгу красивым переплетом.
Самой популярной книгой для домашнего чтения была Псалтырь. Ее лирические стихи с удовольствием читали и стар, и млад, а отдельные фразы широко использовались как афоризмы для украшения живой речи. Псалтырь читали больным, чтобы облегчить их страдания, а также использовали ее тексты при отпевании усопших.
Для церковных же служб писали Служебную Минею, в которой содержание было распределено по месяцам.
Разделить древнерусские книги на книги учебные, книги четьи (т. е. для домашнего чтения) и книги богослужебные довольно трудно. Единственное, чем отличались книги, применявшиеся в богослужении, от книг для чтения, - это богатым оформлением, дабы придать церковной службе особую торжественность.
Среднее положение между религиозной и светской литературой занимали весьма распространенные «Хождения» - путешествия различных духовных лиц или мирян в Иерусалим и другие святые места. Например, «Хождение игумена Даниила из Русской земли». Написано оно было в XII веке. Это путевой дневник - рассказ о путешествии русского монаха в Палестину.
Из Византии на Русь попадали и некоторые произведения художественной литературы. Они не просто переводились, но перерабатывались и пополнялись. Одним из самых любимых был роман «Александрия» - повествование о жизни и деяниях Александра Македонского. Исторические факты здесь соседствуют с причудливым вымыслом, но для средневекового человека этот фантастический Александр был совершенно реальным героем.
Из Византии и Болгарии на Русь пришла и «научная» литература. Самой распространенной книгой стала «Христианская топография» египетского монаха Космы Индикоплова (VI век.), где рассказывалось, что земля как центр вселенной является продолговатым плоским прямоугольником, вокруг нее - океан, над землей - небесная твердь, поддерживаемая двумя арками, а еще выше - «царство небесное». Смена ночи и дня объяснялась движением Солнца вокруг конусообразного возвышения в северной части земной плоскости.
О животном мире читатель тех времен узнавал из «Физиологов». Эти описания зверей и птиц изобиловали сказками и легендами. Авторы представляли читателям не только внешний вид животных, но и их «духовные свойства». Так, например, лиса, как дьявол, - «хитрая обманщица, и дела ее злы». Наряду с реальными животными фигурировали кентавры, единороги, сирены, птица феникс и т.д.
Такое разнообразие переводной литературы стало стимулом для возникновения разных жанров в древнерусской литературе. Источником служили былины, сказки, исторические песни. Народные предания составили основу первых русских летописей. Возможно, тогда были записаны хранившиеся в народной памяти предания о первых киевских князьях Аскольде и Дире, о «вещем» Олеге. Поистине бесценным памятником отечественной и мировой литературы явились «Повесть временных лет» и «Слово о полку Игореве» (XII век). В те далекие времена были книги, запрещенные церковью. Первые списки «ложных» (запрещенных) сочинений появились уже в XI веке. В «Изборнике» Святослава, кроме списка «истинных» книг, рекомендуемых для чтения, приведены еще два. В первый список были помещены книги, имеющие ошибки при переписке. Такие книги разрешалось читать только особо сведущим читателям. В другой перечень вошли «ложные» или «отреченные» книги. Они подлежали уничтожению, а чтение их строжайше запрещалось. К ним относили языческую литературу, а позднее запреты распространились и на книги по разным отраслям «тайных» наук (астрономии, астрологии, космографии и т. п.), отвергающих учение церкви о сотворении мира. Сюда же причисляли «колдовские» книги, сборники заклинаний, сонники и подобные им. Чтение «ложных» книг считалось тяжким грехом.
vvcultura.shpl.ru
