Как питались русские крестьяне? Что ели в древней руси крестьяне
Как питались русские крестьяне?
Историко-статистические описания уездов и губерний России, многочисленные публикации этнографических заметок в губернских ведомостях 1870−1890-х годов дают нам возможность познакомиться с различными сторонами быта наших предков. В частности, с тем, например, как они питались. А это, в свою очередь, помогает понять и некоторые особенности сегодняшней народной жизни.
Те из горожан, что имеют родственников в деревне, возможно, замечали, как много, сытно и, в общем-то, невкусно готовят крестьяне. И это — не от бесталанности деревенских стряпух, а от искреннего неприятия ими иных резонов, нежели обеспечение тяжелого крестьянского труда простой и несложной в изготовлении пищей. Складывался такой подход, наверное, в незапамятные времена. И обосновывался суровой реальностью. Во-первых, крестьянин всегда был ограничен в выборе продуктов и способах кулинарной обработки их. Во-вторых, главной целью хозяйки было — накормить семью, работников простой по набору продуктов, простой в обработке и очень сытной пищей.
Что обеспечивало сытность — «нажористость», как это называли порой? Конечно, картофель. Картофель вареный, картофель жареный, картофельная похлебка — с «забелой» (добавлением молока) в скоромный день, с постным маслом — в день постный… Другой главный овощ, столп крестьянской кухни — капуста. Щи из серой капусты — с такой же приправой, как и похлебка. И все это — под черный хлеб. Таково было ежедневное будничное «меню» обеда и ужина для крестьянина центра России.
Завтрак же и полдник составляли ржаная ватрушка с творогом, либо ржаной пирог с картофелем или репой. А чаще — если хозяйке было не до изысков — просто ломоть черного хлеба с вареной картошкой. И, конечно же, чай. Чай — как молитва, дважды в день крестьянин пил чай — «душу отводил». Лишь в дни скоромные некоторые из крестьян чаю изменяли — варили жженый цикорий, сдабривали его молоком. Либо молоко добавляли в тот же чай — «для колера».
В посты рацион менялся. В пищу шли белая квашеная капуста, сдобренная луком и квасом, редька с маслом, «мура» или «тюря» — смесь из хлебных сухарей, искрошенной картошки, лука и кваса, с добавлением хрена, растительного масла и соли.
С удовольствием ели нечто похожее на нынешние незамысловатые винегреты — рубленую вареную свеклу с квасом и огурцами. Шла эта нехитрая радость под «мыкотину» — черный хлеб, только испеченный из просеянной через сито муки и не столь кислый, как обычная «чернушка».
В воскресенья и «небольшие» праздники питались почти так же, как и в будни. Лишь иногда готовили «творожник». Для этого блюда творог, растертый со сметаной с прибавлением пары яиц и молока, в глиняной плошке выдерживали в русской печи.
Не обходилось дело без лакомств. И ими были не пряники, печенье, конфеты — весьма затратные для крестьянского кошелька, не сушеные «дули» — груши, которые тоже надо было где-то покупать, не варенье, требовавшее в качестве консерванта патоки или дорогущего сахара. Нет, лакомились — пареной репой! Любили ее дети, а в пост зимой — и взрослые, особенно уважали морс из этого корнеплода.
Не столь уж древней оказывается традиция народного «кашеедства». Каша, по сути, являлась пищевым концентратом. И употреблялась только в «страду», каковой признавался сенокос.
Мясо русские крестьяне — подневольные вегетарианцы — ели в большие праздники — на Рождество, Крещение, Пасху, Троицу, Рождество и Успение Богородицы, память апостолов Петра и Павла. Впрочем, как и белое «печево» — пироги и ситные из белой пшеничной муки.
Особый стол был и в иных «особых» случаях. «До отвалу» бывало и мяса, и «печева» из белой муки, и прочих яств, в том числе и закупленных в городе или в сельской лавке, — во время «помочей», на торжествах по случаю именин, крестин, в престольные праздники. Тогда же и вина, и чаю пили тоже вдоволь. Если учесть, что престолов в сельских храмах (да и не в сельских тоже) бывает, кроме главного, еще несколько, можно представить себе, сколько поводов было для обжорства и гулежа.
Праздники эти длились нередко от 2−3 (по весне) до 7−10 дней (осенью). Если это был престольный либо семейный праздник, в каждый дом съезжалось множество гостей — родные или просто хорошо знакомые с хозяевами люди, да не поодиночке, а семьями, с женами и детьми (и взрослыми, и малыми — кроме девиц!), в праздничных одеждах. Приезжали на лучших лошадях, в лучших экипажах.
Описывавшие эти праздники (а ими чаще всего были либо сельские священники, либо земские деятели, либо местные учителя) особо отмечают, насколько дорого такие пиры обходятся — «что истрачивается в эти праздники, хватило бы с остатком на уплату за целый год оброка и всех податей и повинностей — да и крестьянин не принужден бы был целый год питаться кое-чем…».
Это были как раз те праздники, с отголосками которых мы и сейчас иной раз встречаемся в быту — с чудовищным обилием еды и спиртного, с изрядными затратами на мероприятие. Среди прочего — и это досталось нам в наследство от предков.
автор: Люба Мельникисточник: shkolazhizni.ru
aeslib.ru
| 11:57 pm - Безгин В.Б. Пища крестьянской повседневности.Крестьянин кормился от трудов своих. Народная пословица гласит: «Что потопаешь, то и полопаешь». Состав крестьянской пищи определялся натуральным характером его хозяйства, покупные яства были редкостью. Она отличалась простотой, еще ее называли грубой, так как требовала минимум времени на приготовление. Огромный объем работы по хозяйству не оставлял стряпухе времени на готовку разносолов и обыденная пища отличалась однообразием. Только в праздничные дни, когда у хозяйки было достаточно времени, на столе появлялись иные блюда. Вообще, сельская женщина была консервативна в компонентах и приемах приготовления пищи. Отсутствие кулинарных экспериментов тоже являлось одной из черт бытовой традиции. Селяне были не притязательны в еде, поэтому все рецепты для ее разнообразия воспринимали как баловство. Интересно в этом отношении свидетельство Хлебниковой, работавшей в середине 20-х гг. ХХ в. сельским учителем в с. Сурава Тамбовского уезда. Она вспоминала: «Ели щи из одной капусты и суп из одной картошки. Пироги и блины пекли один – два раза в год по большим праздника… При этом крестьянки гордились своей бытовой неграмотностью. Предложение добавлять что-то в щи для «скусу», они с презрением отвергали: «Неча! Мои и так жрут, да похваливают. А эдак, совсем разбалуешь».На основе изученных этнографических источников, можно с высокой долей вероятности реконструировать повседневный рацион русского крестьянина. Сельская пища не отличалась большим разнообразием. Известная поговорка «Щи да каша – пища наша» верно отражала обыденное содержание еды жителей деревни. В Орловской губернии повседневную пищу как богатых так и бедных крестьян составляло «варево» (щи) или суп. По скоромным дням эти кушанья приправлялись свиным салом или «затолокой» (внутренним свиным жиром), по постным дням – конопляным маслом. В Петровский пост орловские крестьяне ели «муру» или тюрю из хлеба, воды и масла. Праздничная пища отличалась тем, что ее лучше приправляли, то же самое «варево» готовили с мясом, кашу на молоке, а в самые торжественные дни жарили картофель с мясом. В большие храмовые праздники крестьяне варили студень, холодец из ног и потрохов. Другой редкостью на крестьянском столе был пшеничный хлеб. В «Статистическом очерке хозяйственного положения крестьян Орловской и Тульской губерний» (1902) М. Кашкаров отмечал, что «пшеничная мука никогда не встречается в обиходе крестьянина, разве лишь в привозимых из города гостинцах, в виде булок и т.п. На все вопросы о культуре пшеницы не раз слышал в ответ поговорку: «Белый хлеб – для белого тела». В начале ХХ в. в селах Тамбовской губернии состав потребляемых хлебов распределялся следующим образом: мука ржаная – 81,2, мука пшеничная – 2,3, крупы – 16,3 %. Из круп, употребляемых в пищу в Тамбовской губернии, наиболее распространено было просо. Из нее варили кашу «сливуху» или кулеш, когда в кашу добавляли свиное сало. Постные щи заправляли растительным маслом, а скоромные щи забеливали молоком или сметаной. Основными овощами, употребляемыми в пищу, здесь являлись капуста и картофель. Морковь, свеклу и другие корнеплоды до революции в селе выращивали мало. Огурцы появились на огородах тамбовских крестьян лишь в советское время. Еще позже, в предвоенные годы, на огородах стали выращивать помидоры. Традиционно в деревнях культивировали и употребляли в пищу бобовые: горох, фасоль, чечевицу. Из этнографического описания Обоянского уезда Курской губернии следовало, что в зимние посты местные крестьяне ели кислую капусту с квасом, луком, соленые огурцы с картофелем. Щи варили из кислой капусты и квашеных бураков. На завтрак обычно был кулеш или галушки из гречневого теста. Рыбу употребляли в разрешенные церковным уставом дни. В скоромные дни на столе появлялись щи с мясом, творог с молоком. Зажиточные крестьяне в праздничные дни могли позволить себе окрошку с мясом и яйцами, молочную кашу или лапшу, пшеничные блинцы и коржики из сдобного теста. Рацион воронежских крестьян мало чем отличался от питания сельского населения соседних черноземных губерний. Ежедневно употреблялась, преимущественно, пища постная. А именно: ржаной хлеб, соль, щи из капусты, каша, горох и также овощи: редька, огурцы, картофель. Пища в скоромные дни состояла из щей с салом, молока и яиц. В праздничные дни ели солонину, ветчину, кур, гусей, овсяный кисель, ситный пирог. Повседневным напитком у крестьян была вода, в летнюю пору готовили квас. В конце XIX в. в селах черноземного края чаепитие распространено не было, если чай и употребляли, то во время болезни, заваривая его в глиняном горшке в печи. Но уже в начале ХХ в. из деревни сообщали, что «крестьяне полюбили чай, который они пьют по праздникам и после обеда. Более состоятельные начали приобретать самовары и чайную посуду. Для интеллигентных гостей кладут вилки к обеду, сами мясо едят руками». Обыкновенно порядок еды у крестьян был таков: утром, когда все вставали, то подкрепляются кто чем: хлебом с водой, печеным картофелем, вчерашними остатками. В девять – десять утра садились за стол и завтракали варевом и картошкой. Часов в 12, но не позже 2 дня все обедали, в полдник ели хлеб с солью. Ужинали в деревне часов в девять вечера, а зимой и раньше. Полевые работы требовали значительных физических усилий и крестьяне, в меру возможностей, старались употреблять более калорийную пищу. Священник В. Емельнов, на основе своих наблюдений за жизнью крестьян Бобровского уезда Воронежской губернии, сообщал в Русское географическое общество: «В страдную летнюю пору едят четыре раза. В завтрак в постные дни едят кулеш с одним ржаным хлебом, когда вырастает лук то с ним. В обед хлебают квас, добавляя в него огурцы, потом едят щи (шты), наконец крутую пшенную кашу. Если работают в поле, то весь день едят кулеш, запивая его квасом. В скоромные дни к обычному рациону добавляют сало или молоко. В праздник – студень, яйца, баранина в щах, курятина в лапше». Семейная трапеза в селе производилась по раз заведенному порядку. Вот как описывал П. Фомин, житель Брянского уезда Орловской губернии заведенный порядок прием пищи в крестьянской семье: «Когда садятся обедать и ужинать, то все по начину хозяина начинают молиться Богу, затем уж садятся за стол. Вперед хозяина никто ни одно кушанье не может начинать. Иначе попадет ложкой по лбу, хотя это был и взрослый. Если семья большая, детей отсаживают на полок и там кормят. После еды опять все встают и молятся Богу». Во второй половине XIX в. наблюдалась довольно устойчивая традиция соблюдения пищевых ограничений в крестьянской среде. Обязательным элементом массового сознания были представления о чистой и нечистой пище. Корова, по мнению крестьян Орловской губернии, считалась чистым животным, а лошадь нечистым, непригодной в пищу. В крестьянских поверьях Тамбовской губернии содержалось представление о нечистой пище: рыбы, плывущие по течению, считали чистой, а против течения нечистой. Обо всех этих запретах забывали, когда деревню посещал голод. В условиях отсутствия в крестьянских семьях какого-либо значительного запаса продовольствия, каждый неурожай влек за собой сами тяжкие последствия. В голодное время потребление продуктов сельской семьей сокращалось до минимума. С целью физического выживания в селе резали скот, пускали в пищу семенной материал, распродавали инвентарь. В голодное время крестьяне употребляли в пищу хлеб из гречихи, ячменя или ржаной муки с мякиной. К.К. Арсеньев после поездки в голодные села Моршанского уезда Тамбовской губернии (1892 г.) так описывал свои впечатления в «Вестнике Европы»: «Во время голода семьи крестьян Сеничкина и Моргунова кормились щами из негодных листьев серой капусты, сильно приправленных солью. Это вызывало ужасную жажду, дети выпивали массу воды, пухли и умирали». Спустя четверть века в деревне все те же страшные картины. В 1925 г. (голодный год!?) крестьянин из с. Екатеринино Ярославской волости Тамбовской губернии А.Ф. Барцев писал в «Крестьянскую газету»: «Люди рвут на лугах коневой щавель, парят его и этим питаются. … Крестьянские семьи начинают заболевать от голода. Особенно дети, которые пухлые, зеленые, лежат без движения и просят хлеба». Периодический голод выработал в русской деревне традицию выживания. Вот зарисовки этой голодной повседневности. «В селе Московское Воронежского уезда в голодные годы (1919 – 1921 гг.) существующие пищевые запреты (не есть голубей, лошадей, зайцев) мало имели значение. Местное население употребляло в пищу мало-мальское подходящее растение, подорожник, не гнушались варить суп из лошадины, ели «сорочину и варанятину». Ни кошек, ни собак в пищу не употребляли. Горячие кушанья делали без картофеля, засыпали тертой свеклой, поджаренной рожью, добавляли лебеду. В голодные годы не ели хлеба без примесей, в качестве которых употребляли траву, лебеду, мякину, картофельную и свекольную ботву и другие суррогаты. К ним добавляли муки (просяной, овсяной, ячменной) в зависимости от достатка». Конечно все, описанное выше, это ситуации экстремальные. Но и в благополучные годы недоедание, полуголодное существование было обыденным явлением. За период с 1883 по 1890 г. потребление хлеба в стране уменьшилось на 4,4 % или на 51 млн. пуд в год. Потребление пищевых продуктов в год (в переводе на зерно) на душу населения составляло в 1893 г.: Орловская губерния – 10,6 – 12,7 пуд., Курская – 13 – 15, Воронежская и Тамбовская – 16 – 19. В начале ХХ в. по Европейской России среди крестьянского населения на одного едока в день приходилось 4500 кал., причем 84,7 % из них были растительного происхождения, в том числе 62,9 % хлебных и только 15,3 % калорий получали с пищей животного происхождения. При этом калорийность дневного потребления продуктов крестьянами в Тамбовской губернии составляла – 3277, а в Воронежской – 3247. Бюджетные исследования, проведенные в довоенные годы, зафиксировали очень низкий уровень потребления российского крестьянства. Для примера, потребление сахара сельскими жителями составляло менее фунта в месяц, а растительного масла – полфунта. Если говорить не об абстрактных цифрах, а внутридеревенском потреблении продуктов, то следует признать, что качество пищи прямо зависело от хозяйственного достатка семьи. Так, по данным корреспондента Этнографического бюро потребление мяса в конце XIX в. бедной семьей составляло 20 фунтов, зажиточной – 1,5 пуда. На приобретение мяса в зажиточных семьях тратилось в 5 раз больше средств, чем в семьях бедняков. В результате обследования бюджетов 67 хозяйств Воронежской губернии (1893 г.) было установлено, что расходы на приобретение пищи, в группе зажиточных хозяйств, составляли в год 343 р., или 30,5 % всех расходов. В семьях среднего достатка соответственно 198 р. или 46,3 %. Эти семьи, в год на человека, потребляла 50 фунтов мяса, в то время как зажиточные в два раза больше – 101 фунт. Дополнительные данные о культуре быта крестьянства дают данные о потреблении селянами основных продуктов питания в 1920-е гг. Для примера взяты показатели тамбовской демографической статистики. Основой рациона сельской семьи по-прежнему являлись овощи и продукты растительного происхождения. В период 1921 – 1927 гг. они составляли в деревенском меню 90 – 95 %. Потребление мяса было незначительным: от 10 до 20 фунтов в год. Это объясняется традиционным для деревни самоограничением в потреблении продуктов животноводства и соблюдением религиозных постов. С экономическим укреплением крестьянских хозяйств возросла калорийность потребляемой пищи. Если в 1922 г. в дневном рационе тамбовского крестьянина она составляла 2250 единиц, то к 1926 г. увеличилась почти вдвое и исчислялась 4250 калориями. В том же году калорийность дневного потребления воронежского крестьянина составляла 4410 единиц. Качественного отличия в потреблении продуктов питания различными категориями деревни не наблюдалось. Калорийность дневного потребления зажиточного крестьянина превосходила показатель других групп деревни незначительно. Из вышеприведенного обзора пищи крестьян черноземных губерний видно, что основу рациона сельского жителя составляли продукты натурального производства, в нем преобладали продукты растительного происхождения. Достаток пищи носил сезонный характер. Относительно сытый период от Покрова до святок сменялся полуголодным существованием в весенне-летнюю пору. Состав употребляемой пищи находился в прямой зависимости от церковного календаря. Питание крестьянской семьи выступало отражением хозяйственной состоятельности двора. Отличие в пище зажиточных и бедных крестьян заключалось не ее в качестве, а в количестве.Author: Безгин В.Б.Title: Крестьянская повседневность. Традиции конца XIX - начала XX века.City, Year: Москва, Тамбов, 2004. |
old-cookery.livejournal.com
Что ели на Руси?
Глядя на прилавки наших супермаркетов, которые изобилуют различными продуктами, трудно представить, как без многих «вкусняшек» легко могли обходиться наши предки. Как же питались восточные славяне в давние времена, не знавшие картофеля, помидор, кукурузы и подсолнечного масла? А как же утренняя чашечка кофе или такой привычный для нас напиток, как чай? Да, и это тоже было им неведомо.
Казалось бы, даже такое «народное» блюдо, как каша, тоже имело не совсем тот вид и вкус, который привычен современным людям. В ІX-Х веке нашим предкам были незнакомы на вкус кукурузная и манная каши. Зато о появлении гречки имеются разные данные. Попала она на стол славян примерно в VІІ столетии или даже раньше. Кстати, название её на Руси связано с тем, что выращиванием этого злака на территории Киевской Руси занимались греческие монахи. Зато овсяная каша, не «Геркулес», а из цельнозерновой крупы, хорошо была известна с незапамятных времен, и готовили её в печи, заправляли сливочным или льняным или конопляным маслом. А вот подсолнечное масло появилось в рационе наших предков с середины XIX века. Несмотря на то что семена подсолнечника были завезены в Россию, как и картофель, в петровские времена, впервые получить масло из семян подсолнуха додумался украинский крепостной крестьянин Алексей Бокарев в 1828 году. До этого времени подсолнух использовали только как декоративное растение. Рис, долгое время (до конца XIX в.) известный как «сарацинское пшено», был большой редкостью.
Из современных фруктов, кроме яблок, древним славянам ничего не было известно. Персики, груши, сливы, абрикосы, вишни и прочие культуры стали появляться в разное время после X века.
Морковь, капуста, свёкла, помидоры, огурцы, перец, тыква, репчатый лук и, конечно же, картофель – не «коренные» растения на полях и огородах Киевской Руси, все они завезены и культивированы в разное время. Зато горох и репа были одними из главных продуктов рациона. Для разнообразия вкуса хозяйки использовали различные приправы: укроп, хрен, чеснок, петрушку, а позже – лавровый лист, черный перец, имбирь, корицу, шафран и прочие. Ягоды, орехи и дикорастущие травы и коренья активно использовались для приготовления блюд, среди них: мята, душица, лебеда, дикий лук, ромашка, можжевельник, борщевик (не путать с борщевиком Сосновского).
Из напитков могли предложить гостям ягодные морсы, квасы, кисели, природные соки и сбитни.
Из овса и ячменя, иногда из гороха, делали толокнянку. Крупу насыпали в мешок, потом его помещали в природный водоём на сутки. После этого зерно рассыпали в решете, чтобы высушить. После чего сыпали на противень и оставляли на ночь в остывающей печи. Сухое и подрумяненное зерно перемалывали, просеивали: всё, что оставалось в решете, толкли. Процедуру проделывали несколько раз, пока всё не превращалось в муку. Такая мука приобретала способность хорошо набухать, быстро загустевала и становилась более питательной – превращалась в толокно. Некоторые блюда: кулага – толокно, замешанное на воде и приправленное солью; а толокно с творогом и с молоком замешивали, когда готовили дежень.
Ещё традиционным было такое блюдо, как «тюря» — накрошенный в квас, в воду или в молоко хлеб. В тюрю добавляли протертые овощи, зелень. Десертный вариант для детей — на молоке с мёдом.
Особое место занимала выпечка в Древней Руси. Пироги и хлеб по вкусу отличались от наших современных. Нужно отметить, что пироги пеклись либо из пресного теста, которое мы используем для приготовления вареников и пельменей, либо из кислого. Кислое тесто замешивали на воде из природных водоёмов, и под воздействием «диких дрожжей», в тёплом месте и в кадке, оно начинало «киснуть», то есть бродить. Каждый раз, когда замешивали забродившее тесто, оставляли немного закваски (кусочек теста) для того, чтобы на ней замесить следующую порцию. Начинкой для пирогов служили рыба, грибы, ягоды, орехи, различные овощи, творог. Пироги были большие и маленькие, открытые и закрытые, круглые и квадратные; их жарили, пекли и даже тушили.
Рожь на Руси стали употреблять в мучных изделиях в ХІ-ХІІ веке. До этого дикорастущую рожь воспринимали как сорняк, который встречался в посевах пшеницы, и попросту игнорировали.
Мясо на Руси если, как бы вас не убеждали в обратном вегетарианцы и сыроеды. Только ели умерено в связи с тем, что люди честно и самоотверженно постились. Посты в ту пору соблюдали строго. Мясо пекли, тушили, жарили на вертеле («верченое мясо»).
Историческое упоминания такого продукта, как «колбаса», на Руси начинается примерно с XII века: в берестяной грамоте среди провиантов, посланных некому дьякону, упоминается продукт «кълб». Состав колбасы тех времен был разнообразный. Собственно, в неё «упаковывали» содержимое на свой вкус. И только Петр І, отведавший немецких колбас, выписал из Германии для дворцовой кухни специалистов, которые научили готовить колбасы.
Десерт на застолье подавался под названием «заедки», поскольку само слово «десерт» на Руси появилось лишь в XVIII веке. На заедки ставили ягоды и овощи, сваренные в меду, пастилу, орехи.
В 1638 году боярин Василий Старков привёз царю Михаилу Фёдоровичу дары от Алтын-хана. Боярин удивился, когда обнаружил среди монгольских атласов и мехов свёртки из сушённых листьев, и было отказался брать траву, но монгольский правитель настоял на своём. Так впервые у нас появился чай. В том же, XVII веке, в Россию впервые завезли кофе. Кофе раньше, как и сейчас, считался дорогим напитком, потому как доставлять его приходилось издалека и монополией.
Dessa
etroff.net
Что ели русские люди в древности?
С древних времен хлебом на Руси называли не только печеный хлеб, но и зерно. Рожь, пшеница, ячмень, овес упоминаются уже в самых ранних памятниках. Хлеб пекли «пресный» и «квасной». К первому относились опресноки и блины.
О квашеном хлебе проповедник говорил: «Ведай, яко хлеб есть свершен: есть бо мука аки тело, а квас аки душа, а соль аки ум, вода же аки дух живот». Мясо было обычным явлением на столах у наших предков. Ели говядину, свинину, баранину, медвежатину, зайчатину. Вот как Святослав готовил пищу в походе: «…по тонку изрезав конину ли, зверину ли, или говядину на углях испек, ядяху…».
Побывавший «за тремя морями» Афанасий Никитин (XV век) был очень удивлен, что «…индеяне же не ядять никоторого мяса, ни яловичины, ни баранины, ни курятины, ни рыбы, ни свинины…».
Описание пира в одном из сборников конца XII-начала XIII века говорит об обилии блюд из мяса и дичи: «…тетеря, гуси, жеравие, ряби, голуби, кури, заяци, елени, вепреве, дичина…».
Каша упоминается впервые лишь в памятнике XV века. Слово «щи» находим в памятнике второй половины XVI века: «купил штеи кислых на 8 денег». В описаниях XI-XIV веков часто встречается выражение «варево», в различных сочетаниях — с маслом, без масла, с зельем и т. п. К зелью относились ароматические травы — укроп, чабрец, мята.
Одним из способов наказания монахов за ослушание или за нарушение монастырского устава было «сухоядение», что означало есть хлеб без варева, без приправы. Те же меры наказания применялись и по отношению к ремесленникам. Например, если «хлебарь (пекарь) опалить хлебы», то виновный в наказание должен сделать 100 поклонов или «сухо да ясть».
К варевам относилась также уха. В те времена это слово означало «навар», «похлебку». Для бедняка было удачей «омочити свой хлеб в уху, юже проливають повари». Молоко было весьма популярно и в стародавние времена. Пили «коровие молоко», кобылье («Пьеши ли черное молоко …кобылий кумуз»), овечье молоко. С молоком ели кисель: «…како ли не объестися, исто поставять кисель с молоком…».
Рассолы, морсы, квасы, меды, лесные чаи – путь их к нашему современному столу исчисляется многими столетиями. Все они не похожи друг на друга и имеют разное назначение. Одни обладают согревающим действием (пряные чаи, меды, сбитни) и поэтому употреблялись преимущественно в зимний период, другие (квасы, морсы) оказывают прохладительное тонизирующее воздействие в жаркий день.
Однако есть в русских напитках и общая черта – всегда натуральное сырье и питательная ценность. Основу одних напитков составляют хлеб и мука, других – ягодные и плодовые соки, третьих – мед.
Кроме того, о пище наших предков до монгольского нашествия много любопытного рассказывают археологи и летописцы. На Руси пекли караваи, ковриги, пряники , «хлебы с медом и маком твореные». Как мы уже говорили, весьма распространены были кутья, каша, кисели. О тогдашних гастрономических канонах можно судить по литературно-историческим памятникам. «Изборник Святослава» (XI век) рекомендует: «В марте сладко ешь и пей, а в апреле репы не ешь, в мае поросят не ешь…». Меню того времени отразилось в более поздних документах. В «Домострое», в «Наказе от государя ключнику», как «ества постные и мясные варити», сказано, что в скоромные дни положено есть хлеб решетной, шти, да кашу с ветчиною, жидкую или постную. В воскресенье и в праздники — пироги кислые, блины, молоко. Праздничные блюда: «куря рифленое» — соус из курицы с «сорочинским пшеном» (рисом), «куря бескостное»-соус из курицы без костей.
На праздничных царских и боярских обедах подавались журавли, цапли с начинкой из каши, зайцы, лебеди. Название Лебяжьего переулка в Москве близ Кремля произошло от пруда, где плавали лебеди царя Алексея Михайловича, Подавали лебедей в соусе с ломтиками калача. Лакомыми блюдами были также уха щучья и стерляжья, сельди свежие и жареные под маковым взваром, сиг боченный, теша белужья, щука-колодка на блюде. Рыбную икру варили в уксусе или в маковом молоке.
На закуску подавались горошек-зобанец (очищенный), толокно, тельное (мякоть рыбы или мяса), лососина свежая под лимоном, капуста свежая с перцем, лапша гороховая, репа пареная ломтиками.
Сохранению рецептов старинных русских блюд мы более всего обязаны русскому ученому конца XVIII века В. А. Левшину (1746-1826 гг.), имя которого увековечено Пушкиным в «Евгении Онегине». Великий поэт определил Левшина «писателем по хозяйственной части» (примечание к VII главе). В книге «Русская поварня», изданной в Москве в 1816 году, Левшин опубликовал рецепты старинных русских снедей, сохранившихся в народе еще с допетровских времен.
Источник: «susanin.udm.ru», «liveinternet.ru», «artclassic.edu.ru»
kvedomosti.ru
Чем питались крестьяне в XIX веке
Историко-статистические описания уездов и губерний России, многочисленные публикации этнографических заметок в губернских ведомостях и записки современников 1810−1890-х годов дают нам возможность познакомиться с различными сторонами быта наших предков. В частности, с тем, как они питались…
Те из горожан, что имели родственников в деревне, замечали, как много, и, в общем-то, невкусно готовят крестьяне. И это — не от бесталанности деревенских стряпух, а от искреннего неприятия ими иных резонов, нежели обеспечение тяжелого крестьянского труда простой и несложной в изготовлении пищей.
Складывался такой подход, наверное, в незапамятные времена. И обосновывался суровой реальностью. Во-первых, крестьянин всегда был ограничен в выборе продуктов и способах кулинарной обработки их. Во-вторых, главной целью хозяйки было — накормить семью, работников простой по набору продуктов, простой в обработке и очень сытной пищей.
Что обеспечивало сытность — «нажористость», как это называли порой? Конечно, картофель. Картофель вареный, картофель жареный, картофельная похлебка — с «забелой» (добавлением молока) в скоромный день, с постным маслом — в день постный…
Другой главный овощ, столп крестьянской кухни — капуста. Щи из серой капусты — с такой же приправой, как и похлебка. И все это — под черный хлеб. Таково было ежедневное будничное «меню» обеда и ужина для крестьянина центра России.
Завтрак же и полдник составляли ржаная ватрушка с творогом, либо ржаной пирог с картофелем или репой. А чаще — если хозяйке было не до изысков — просто ломоть черного хлеба с вареной картошкой. И, конечно же, чай.
Чай — как молитва, дважды в день крестьянин пил чай — «душу отводил». Лишь в дни скоромные некоторые из крестьян чаю изменяли — варили жженый цикорий, сдабривали его молоком. Либо молоко добавляли в тот же чай — «для колера».
В посты рацион менялся. В пищу шли белая квашеная капуста, сдобренная луком и квасом, редька с маслом, «мура» или «тюря» — смесь из хлебных сухарей, искрошенной картошки, лука и кваса, с добавлением хрена, растительного масла и соли.
С удовольствием ели нечто похожее на нынешние незамысловатые винегреты — рубленую вареную свеклу с квасом и огурцами. Шла эта нехитрая радость под «мыкотину» — черный хлеб, только испеченный из просеянной через сито муки и не столь кислый, как обычная «чернушка».
В воскресенья и «небольшие» праздники питались почти так же, как и в будни. Лишь иногда готовили «творожник». Для этого блюда творог, растертый со сметаной с прибавлением пары яиц и молока, в глиняной плошке выдерживали в русской печи.
Не обходилось дело без лакомств. И ими были не пряники, печенье, конфеты — весьма затратные для крестьянского кошелька, не сушеные «дули» — груши, которые тоже надо было где-то покупать, не варенье, требовавшее в качестве консерванта патоки или дорогущего сахара. Нет, лакомились — пареной репой! Любили ее дети, а в пост зимой — и взрослые, особенно уважали морс из этого корнеплода.
Не столь уж древней оказывается традиция народного «кашеедства». Каша, по сути, являлась пищевым концентратом. И употреблялась только в «страду», каковой признавался сенокос.
Мясо русские крестьяне — подневольные вегетарианцы — ели в большие праздники — на Рождество, Крещение, Пасху, Троицу, Рождество и Успение Богородицы, память апостолов Петра и Павла. Впрочем, как и белое «печево» — пироги и ситные из белой пшеничной муки.
Особый стол был и в иных «особых» случаях. «До отвалу» бывало и мяса, и «печева» из белой муки, и прочих яств, в том числе и закупленных в городе или в сельской лавке, — во время «помочей», на торжествах по случаю именин, крестин, в престольные праздники.
Тогда же и вина, и чаю пили тоже вдоволь. Если учесть, что престолов в сельских храмах (да и не в сельских тоже) бывает, кроме главного, еще несколько, можно представить себе, сколько поводов было для обжорства и гулежа.
Праздники эти длились нередко от 2−3 (по весне) до 7−10 дней (осенью). Если это был престольный либо семейный праздник, в каждый дом съезжалось множество гостей — родные или просто хорошо знакомые с хозяевами люди, да не поодиночке, а семьями, с женами и детьми (и взрослыми, и малыми — кроме девиц!), в праздничных одеждах. Приезжали на лучших лошадях, в лучших экипажах.
Описывавшие эти праздники (а ими чаще всего были либо сельские священники, либо земские деятели, либо местные учителя) особо отмечают, насколько дорого такие пиры обходятся — «что истрачивается в эти праздники, хватило бы с остатком на уплату за целый год оброка и всех податей и повинностей — да и крестьянин не принужден бы был целый год питаться кое-чем…».
Это были как раз те праздники, с отголосками которых мы и сейчас иной раз встречаемся в быту — с чудовищным обилием еды и спиртного, с изрядными затратами на мероприятие. Среди прочего — и это досталось нам в наследство от предков.
link
storyfiles.blogspot.com
Что и как ели на Руси?
Что и как ели на Руси?
Многие специалисты, занимающиеся исследованиями быта в Старой Руси, его особенностями и кулинарными блюдами, отрицательно высказываются против насильственного привнесения в русскую национальную кухню обычая чаепития, вместо сытной и вкусной еды.
Потому, что вряд ли простое чаепитие может заменить плотный обед. Потому, что российскому народу в силу своих обычаев, православной веры постоянно приходиться поститься. А регулярное «чаевничество» вряд ли принесет особую пользу организму.
Кроме того, существует мнение, что для того, чтобы пища приносила как можно больше пользы организму, человеку необходимо питаться тем, что произрастает в климатической зоне его проживания. Также не лишним будет добавить как повлияли на исконно русскую кухню реформы Петра Первого. Потому, что русская кухня не столько после этого приобрела, сколько потеряла после многих заимствований из западноевропейской кухни.
Но, конечно, данный вопрос является спорным, поэтому здесь можно привести рассказы некоторых известных специалистов в области русской культуры. После экскурса в историю многие читатели останутся при своем мнении, но зато в целом обогатятся данными об утраченных ценностях нашего народа, особенно в области питания, тем более что кулинария наука древняя.
Например, писатель Чивилихин в своих заметках пишет, что в давние времена вятичи, древляне, радимичи, северяне и другие прарусские народности употребляли в пищу почти то же самое, что и мы сейчас – мясо, птицу и рыбу, овощи, фрукты и ягоды, яйца, творог и кашу. Потом в эту еду добавляли масло, приправляли анисом, укропом, уксусом. Хлеб употребляли в виде ковриг, калачей, караваев, пирогов. Чая и водки тогда еще не знали, то зато варили хмельной мед, пиво и квас.
Конечно, в чем-то писатель Чивилихин прав. Мед пили, и по усам текло. Но в, то же время, не стоит забывать, что в нашей стране христианская православная церковь призывает держать если, не строгий, то полустрогий пост почти круглый год. И не все продукты из указанного выше списка можно было употреблять в пищу.
Если говорить об исконно русской кухне, то первые ее упоминания датируются 11 веком. Более поздние записи можно встретить в различных летописях, житиях. И именно здесь дается полная картина того, что входило в ежедневный рацион простого русского мужика. А с 15 века уже можно говорить о русской кухне, с устоявшимися традициями и исконными блюдами.
Вспомним такие всем известные поговорки, как: «Ешь вполсыта, да пей вполпьяна – проживешь век дополна» или «Шти да каша – пища наша…».
То есть даже церковные догматы нисколько не вредили ни совести ни русскому желудку. Поэтому нужно сказать с давних времен Русь была зерновая, рыбная, грибная, ягодная…
Из поколения в поколение наш народ питался кашей, зерновыми блюдами. «Каша – матушка наша, а хлеб ржаной – тятька родной!» Зерно составляло основу русской кухни. В каждой семье ставили в большом количестве ржаное, пресное и кислое тесто. Из него готовили колядки, сочни, месили лапшой, хлеб. А когда в 10 веке появилась пшеничная мука, тут уже просто раздолье – калачи, блины, пироги, караваи, оладьи…
Кроме того из зерновых культур варили различные ржаные, овсяные и пшеничные кисели. Кто сегодня может похвастаться знанием рецепта овсяного киселя?
Неплохим подспорьем к столу были различные овощи с огорода, например, репа. Ее употребляли в пищу в любом виде – хоть сырую, хоть пареную, хоть печеную. То же самое можно сказать про горох. Морковь тогда еще не выращивали, но зато широко использовали редьку, особенно черную. Капусту употребляли как в свежем виде, так и в квашенном.
Изначально, варево или хлебово было всегда рыбное. Это позже появились такие блюда, как затирушки, болтушки, щи-борщи и ботвиньи. А в 19 веке уже появилось такое понятие, как суп. Но и без этого было, что выбрать за столом из еды. Вообще на Руси ценили хорошего едока, ведь как ест человек, таков он и в работе.
Чтобы примерно представить, о чем речь, читаем Домострой: «…дома и мука и всякие пироги, и всякие блины делает, и соцни, и трубицы, и всякие каши и лапши гороховые, и цыженый горох, и зобонец, и кундумцы, и вареной и соковой ествы: пироги с блинцы и грибы, и с рыжики, и с груздями, и с маком, и с кашею, и с репой, и с капустою, и с чем Бог послал; или орешки в соку, и коровайцы…». Кроме того, на столе всегда стояли и брусничная вода и вишни в патоке, малиновый морс и другие сладости. Яблоки, груши, варили квас и патоку, готовили пастилу и левашники. Нам бы хоть одним глазком взглянуть на такую трапезу, хоть разок попробовать бы!
Главным секретом нашей кухни являлась русская печь. Именно в ней все приготовленные блюда приобретали неповторимый вкус и аромат. Этому же способствовали и чугунки с горшками, имеющие толстые стенки. Ведь, что такое готовка в русской печи? Это не варки и не жарка, а постепенное томление варева или хлебова. Когда идет равномерный прогрев посуды со всех сторон. А это в первую очередь способствовало сохранению всех вкусовых, питательных и ароматических свойств.
Да и хлеб в русской печи отличался хрустящей корочкой и равномерным пропеканием, хорошим подъемом теста. Разве можно сравнить хлеб, испеченный в русской печи, с тем, что мы встречаем на прилавках наших магазинов? Ведь это вряд ли можно назвать Хлебом!
Вообще, русская печь являлась своеобразным символом нашей страны. На ней и детей зачинали, и рожали, и спали, а также лечились. Ели на печи и умирали на ней же. Вся жизнь русского человека, весь смысл крутился вокруг русской печки.
Ну и в конце, все-таки посмотрим правде в лицо: не шикарно питался на Руси простой человек, никогда в деревне не ели досыта. Но это не потому, что скудна была традиционная русская кухня, а потому, как тяжело жилось на Руси крестьянину. Большая семья, много ртов – как всех прокормить? Поэтому не из жадности плохо питались, а из-за бедности. Ничего не было у хлебопашца, экономил на всем, берег лишнюю копейку.
Однако все равно, можно смело сказать, что нет ничего лучше настоящей русской еды – простой, но сытной, вкусной и питательной.
Похожие Публикации
newspark.net.ua
Чем питались крестьяне в XIX веке: tiina
Историко-статистические описания уездов и губерний России, многочисленные публикации этнографических заметок в губернских ведомостях и записки современников 1810−1890-х годов дают нам возможность познакомиться с различными сторонами быта наших предков. В частности, с тем, как они питались…
Те из горожан, что имели родственников в деревне, замечали, как много, и, в общем-то, невкусно готовят крестьяне. И это — не от бесталанности деревенских стряпух, а от искреннего неприятия ими иных резонов, нежели обеспечение тяжелого крестьянского труда простой и несложной в изготовлении пищей.
Складывался такой подход, наверное, в незапамятные времена. И обосновывался суровой реальностью. Во-первых, крестьянин всегда был ограничен в выборе продуктов и способах кулинарной обработки их. Во-вторых, главной целью хозяйки было — накормить семью, работников простой по набору продуктов, простой в обработке и очень сытной пищей.
Что обеспечивало сытность — «нажористость», как это называли порой? Конечно, картофель. Картофель вареный, картофель жареный, картофельная похлебка — с «забелой» (добавлением молока) в скоромный день, с постным маслом — в день постный…
Чем питались крестьяне в XIX веке
Другой главный овощ, столп крестьянской кухни — капуста. Щи из серой капусты — с такой же приправой, как и похлебка. И все это — под черный хлеб. Таково было ежедневное будничное «меню» обеда и ужина для крестьянина центра России.
Завтрак же и полдник составляли ржаная ватрушка с творогом, либо ржаной пирог с картофелем или репой. А чаще — если хозяйке было не до изысков — просто ломоть черного хлеба с вареной картошкой. И, конечно же, чай.
Чай — как молитва, дважды в день крестьянин пил чай — «душу отводил». Лишь в дни скоромные некоторые из крестьян чаю изменяли — варили жженый цикорий, сдабривали его молоком. Либо молоко добавляли в тот же чай — «для колера».
В посты рацион менялся. В пищу шли белая квашеная капуста, сдобренная луком и квасом, редька с маслом, «мура» или «тюря» — смесь из хлебных сухарей, искрошенной картошки, лука и кваса, с добавлением хрена, растительного масла и соли.
С удовольствием ели нечто похожее на нынешние незамысловатые винегреты — рубленую вареную свеклу с квасом и огурцами. Шла эта нехитрая радость под «мыкотину» — черный хлеб, только испеченный из просеянной через сито муки и не столь кислый, как обычная «чернушка».
В воскресенья и «небольшие» праздники питались почти так же, как и в будни. Лишь иногда готовили «творожник». Для этого блюда творог, растертый со сметаной с прибавлением пары яиц и молока, в глиняной плошке выдерживали в русской печи.
Не обходилось дело без лакомств. И ими были не пряники, печенье, конфеты — весьма затратные для крестьянского кошелька, не сушеные «дули» — груши, которые тоже надо было где-то покупать, не варенье, требовавшее в качестве консерванта патоки или дорогущего сахара. Нет, лакомились — пареной репой! Любили ее дети, а в пост зимой — и взрослые, особенно уважали морс из этого корнеплода.
Не столь уж древней оказывается традиция народного «кашеедства». Каша, по сути, являлась пищевым концентратом. И употреблялась только в «страду», каковой признавался сенокос.
Мясо русские крестьяне — подневольные вегетарианцы — ели в большие праздники — на Рождество, Крещение, Пасху, Троицу, Рождество и Успение Богородицы, память апостолов Петра и Павла. Впрочем, как и белое «печево» — пироги и ситные из белой пшеничной муки.
Особый стол был и в иных «особых» случаях. «До отвалу» бывало и мяса, и «печева» из белой муки, и прочих яств, в том числе и закупленных в городе или в сельской лавке, — во время «помочей», на торжествах по случаю именин, крестин, в престольные праздники.
Тогда же и вина, и чаю пили тоже вдоволь. Если учесть, что престолов в сельских храмах (да и не в сельских тоже) бывает, кроме главного, еще несколько, можно представить себе, сколько поводов было для обжорства и гулежа.
Праздники эти длились нередко от 2−3 (по весне) до 7−10 дней (осенью). Если это был престольный либо семейный праздник, в каждый дом съезжалось множество гостей — родные или просто хорошо знакомые с хозяевами люди, да не поодиночке, а семьями, с женами и детьми (и взрослыми, и малыми — кроме девиц!), в праздничных одеждах. Приезжали на лучших лошадях, в лучших экипажах.
Описывавшие эти праздники (а ими чаще всего были либо сельские священники, либо земские деятели, либо местные учителя) особо отмечают, насколько дорого такие пиры обходятся — «что истрачивается в эти праздники, хватило бы с остатком на уплату за целый год оброка и всех податей и повинностей — да и крестьянин не принужден бы был целый год питаться кое-чем…».
Это были как раз те праздники, с отголосками которых мы и сейчас иной раз встречаемся в быту — с чудовищным обилием еды и спиртного, с изрядными затратами на мероприятие. Среди прочего — и это досталось нам в наследство от предков.
via
tiina.livejournal.com
