Проблема возникновения древнерусских городов. Вопрос о городах государствах древней руси
Города-государства Древней Руси
Что же из себя представляли эти социальные организмы? Ядро города-государства XI-XII вв. составлял старейший город - прежнее средоточие союза племен или крупного племени. Старейшим городам подчинялись пригороды, зависимое положение которых отражено в самом названии "пригород". Вполне вероятно, что зависимость пригородов от старших городов была следствием колонизации, освоения периферийных земель из старшего города, который выступал как своего рода метрополия.
Основным органом самоуправления старейшей городской общины было вече - народное собрание всех свободных жителей города. Решению веча главной городской общины должны были подчиняться жители пригородов. "Новгородцы бо изначала и Смоляне и Кияне и Полочане и вся власти яко на думу на веча сходятся. На что же стареишие сдумають, на том же пригороди стануть". На вече в главном городе сходился и сельский люд из окрестных мест. Прибывали сюда и делегаты из пригородов. Полномочия веча были очень широкими, собравшееся на вече "людье" решало самые разнообразные вопросы. Вообще, и на вече и вне его древнерусские люди, т.е. демократическая масса городского и сельского населения, составляли действенную политическую силу. Народ в Древней Руси принимал активное участие как в приглашении князей на княжение, так и в смещении их со "стола". Следует, однако, иметь в виду, что князь и община в этот период отнюдь не были антагонистами. Князь был необходимым элементом социальнополитической структуры древнерусских городов-госу дарств. Вот почему летописцы так тщателыно и с такой тревогой фиксировали все периоды безкняжья. Князья, стремясь установить более тесный контакт с городской общиной, широко практиковали устройство пиров и дарений, что способствовало росту их популярности. Древнерусский князь, являясь одним из важнейших звеньев волостной администрации, жил в главном городе земли. В своих ратных делах он опирался на дружину, верхний слой которой составляли бояре. Бояре, служилые люди при князе, занимали одновременно важные посты в администрации городской общины, получали в кормление волости. Однако костяк военной мощи каждой городской волости составляла не дружина, а "вои" - волостное ополчение, в которое входили свободные граждане главного города, пригородов и сельской местности. Свободное население было поголовно вооружено и в совокупности составляло "тысячу", в свою очередь состоявшую из сотен - более мелких территориально-административных образований и вместе с тем военных единиц. Главный город не мыслился без "области", "волости" т.е. без пригородов и сел. Город и волость находились в единстве друг с другом, составляя одно территориальное целое. Отсюда понятны названия "Киевская волость", "Черниговская волость", "Смоленская волость" и т.п. Эти волости - города-государства имели свои государственные границы: "сумежья", "межи", "рубежи", часто упоминаемые летописью. Город был тесно связан с волостью в экономическом, военно-политическом, культурном и религиозном огношеннях. Христианская церковь, заменив языческих жрецов, нашла себе место в этом социальном организме. Она контролировалась городскими и сельскими общинами не только в низших, но и в высших своих звеньях: даже высшие церковные иерархи избирались на вече. Волости как отдельные государственные образования в силу присущей им суверенности "правили" посольства друг к другу. Кроме того, главные города-государства направляли послов и в зарубежные страны.
Следует иметь в виду: взаимоотношения городов и пригородов в рамках системы города-государства не оставались неизменными. Между старшими городами и пригородами нередко возникали конфликты. Более того, заметно стремление пригородов к обособлению. Часто это приводило к разложению прежних волостей-государств на новые более мелкие. К такому обособлению, преследующему цель формирования самостоятельных городов-государств, толкала сама социально-политическая организация древнерусского общества с присущей ей непосредственной демократией, выражавшейся в непосредственном участии народа в деятельности народных вечевых собраний - верховного органа власти города-государства.
studfiles.net
Города государства Древней Руси
Города государства Древней Руси
Отвлечение 4 О4.1. Мы может обратиться к истории Руси и посмотреть как северные СОЮЗЫ ПЛЕМЕН решали проблему набегов и территориальных споров. Летопись Повесть временных лет указывает на тот факт, что и до призвания Рюрика племена славян и финно-угров приглашали иноземных арбитров для разрешения межплеменных споров. Понятно, что судья должен был быть наиболее объективным, потому он должен был быть из варягов - ведь других-то иноземцев в регионе Балтики и не было. Иноземное происхождение (по-идее) обеспечивало беспристрастность судьи. С другой стороны, судью-иноземца приглашали с некой военной силой из его соплеменников - так как арбитр в отношении нарушителей как-то должен был проводить в жизнь свои решения. Однако военная сила арбитра должна была быть недостаточной против совокупной военной силы всех племен. Скорее, сила судьи должна была быть недостаточной даже для наказания племени-нарушителя, для чего он должен был просить помощи у других племен.
О4.2. Видимо, только такая конструкция могла обеспечить равновесие и равноправие между ильменскими племенами. Сегодня мы не знаем, по каким причинам на севере восточноевропейской равнины сложилось взаимодействие славянских и финно-угорских племен, но судя по летописи, такая практика - приглашение арбитров из варяг - велась в течение долгого времени, пока не был приглашен хитрый Рюрик, который совершил переворот.
О4.3. Для этого Рюрик перенес свою резиденцию из Ладоги в Новгород, где отстроил собственное укрепление - Рюриково Городище - на островке напротив рынка. Эта база стала стоянкой для всех иноземных купцов-варягов, проходивших по пути из Варяг в Греки. Там в безопасности купцы складировали свои товары, а варяги оставались на ночлег. Так у Рюрика собралась совокупная сила, которая позволила ему совершить захват власти. Подробных деталей мы не знаем, но даже в летописи есть упоминание о перевороте в Новгороде. Причем, даже упоминаются некие диссиденты, которые бежали из Новгорода в Киев.
О4.4. Сама Летопись описывает призвание Рюрика уже с высоты XII века, когда в голове летописца уже есть феодальные принципы раздачи синьором земли вассалам:
И избрались трое братьев со своими родами, и взяли с собой всю русь, и пришли, и сел старший, Рюрик, в Новгороде, а другой, Синеус, - на Белоозере, а третий, Трувор, - в Изборске. И от тех варягов прозвалась Русская земля. Новгородцы же - те люди от варяжского рода, а прежде были словене. Через два же года умерли Синеус и брат его Трувор. И принял всю власть один Рюрик, и стал раздавать мужам своим города - тому Полоцк, этому Ростов, другому Белоозеро. Варяги в этих городах - находники, а коренное население в Новгороде - словене, в Полоцке - кривичи, в Ростове - меря, в Белоозере - весь, в Муроме - мурома, и над теми всеми властвовал Рюрик.О4.6. В поздней Никоновской летописи есть упоминание о смуте в Новгороде, которую возглавлял некий Вадим Храбрый. Скорей всего усмирение мятежа и казнь Вадима (863/864 год), показала всем вождям племен, кто теперь настоящий хозяин в Новгороде. Вероятно, в смуте участвовали и варяги, которые после разгрома мятежа бежали в Киев. Последующее жестокое отношение со стороны князя Олега к киевским конунгам - Аскольду и Диру - могло иметь причины в их участии в новгородской смуте. Это были варяги-диссиденты, которым ничего не оставалось, как сбежать из Новгорода скорее в Византии ради найма на службу, но по пути они смогли захватить Киев.
Отвлечение 5 О5.1. Если мы опять обратимся к истории появления государственности у восточных славян, то в северном СОЮЗЕ племен ни один вождь не мог допустить, чтобы другой вождь занял место хотя бы межплеменного арбитра. Задачей союза было сохранение равноправия племен и потому - не было никакой возможности договорным путем (эволюцией) одному вождю стать НАД остальными. Это равноправие складывалось исторически в течении долгих лет, оно устраивало всех вождей и, оно даже не позволяло одному племени захватить другие, так как те сразу объединяли силы.
О5.2. Сильному "племени" - можно сказать, гегемону балтийского региона - кривичам - дань платили многие племена, но это была лишь взяткой от набегов. Племена платили дань ОДНОМУ гегемону, а тот не допускал набегов от других племен.
О5.3. Если мы обратимся к истории Литвы, то увидим, что практически во всех балтских племенах были вожди из рода Миндовга. Даже больше - подтверждается, что сам род Миндовг был из племени пруссов, которые в древности и заставили остальные племена избрать вождей из кровных пруссов в результате набегов или захвата. Однако никакого государства у литовских племен по этой схеме не появилось. Государство Великое княжество Литовское и Русское возникло из государственности русского Новгородского княжества, а вот родоплеменной строй в Литве сам Миндовг ломал, выгоняя из племен вождей, бывших ему родственниками. Впоследствии часть земель он вернул тем же вождям, но уже как подарок от себя - на условиях вассальной зависимости.
Поселившись в Старой Ладоге варяг Рюрик видимо сообразил, что в этом славянском поселение, возможно, служившей кроме того столицей какого-то славянского племени, его положение крайне неустойчиво. Ведь он, определенно, должен был знать про участь предыдущих арбитров, которых запросто выгоняли. Версия о первоначальной резиденции Рюрика скорее верна, так как смена резиденций означало для Рюрика освобождение от влияния местных вождей. Он выбирает для своего замка небольшой островок напротив некоего старого города, который с момента его переезда получает название Новгород. Рюриково городище, которое Рюрик построил на острове, - было не просто его личным укрепленным жилищем, а базой, где стали останавливаться купцы и варанги, проходившие по пути из Варяг в Греки.
Летописи не сообщают нам, каким образом Рюрик сумел приватизировать должность НАДплеменного арбитра над племенами славян и финно-угров, но ведь его уже никто не смог выгнать. О том, что Новгород уж точно стал собственностью Рюрика свидетельствует упоминание в Никоновской летописи о некой смуте в 863/864 годах. Видимо, это было отражение недовольства местной элиты и части варягов в усилении единоличной власти Рюрика, который становился настоящим авторитарным правителем (монархом).
При этом, все мои рассуждения - на уровне гипотезы, так как мы НЕ знаем стал ли Новгород городом-государством в нашем значение, так как после смерти Рюрика в 879 году следующий князь - Вещий Олег в 882 году просто ушел в поход из Новгорода и не вернулся, покинув эту, так называемую Новгородскую Русь, ради владения настоящим городом-государство, которым, как мне представляется, уже был Древний Киев.
Город-государство Древний Киев
Несмотря на огромное число текстов, описывающих историю Киевской Руси, мы практически ничего не знаем о ранней истории Киева, бывшего ДО интересующего нас момента - столицей восточнославянского племенного объединения известного как - поляне. Основная причина - в принятии ортодоксальной историографией летописи Повесть временных лет как источник достоверных знаний. Можно говорить, что советская историография, по причине одобрения советской властью имперской идеологии, буквально без всяких изменений приняла старую царскую точку зрения на историю Руси, в основании которой лежали сказки ПВЛ, писавшиеся в угоду династии Рюриковичей.
Поэтому к фактам которые упомянуты в ПВЛ следует относиться с осторожностью, как например, эпизод с Аскольдом и Диром, которых Рюрик в 864 году якобы отпустил или послал в Константинополь, но тех по дороге пригласили править в Киеве. Скоейвсего - это выдумка лепосца ради того, чтобы поставить Рюрика выше Аскольда и Дира, которые без помощи Рюрика совершили поход в Византию и имели гораздо большую славу среди славян.
Даже больше, так как реальный Поход руси на Царьград состоялся в 860 году, то скорей всего, даже этих персонажей - Аскольд и Дир - летописец придумал или взял имена предыдущих правителей Киева. Но ГЛАВНОЕ - летопись нам все же сообщает: - некие варяги (точно варяги) еще до захвата Киева в 882 году князем Олегом, уже правят в столице полян. Мы можем пофантазировать, что поляне наняли варенгов для обороны города, так как земли, которые заняли поляне - это был некий клин, который они отхватили между уграми (венграми) и хазарами. Ввиду явной малочисленности варягов (которая делает захват гипотетическим) представить становление их элитой Киева можно по варианту, аналогичному тому, по которому происходило призвание Рюрика.
Так же летопись связывает имена Аскольда и Дира с освобождением Русского каганата от уплаты дани Хазарскому каганату. Я думаю, именно захват варягами властив Киеве, бывшего столицей СОЮЗА южных восточнославянских племен, который и считается (русским) Киевским каганатом, изменил настрой славян с обороны на завоевания соседей.
В истории Руси появление города-государства в Киеве произошло не с захватом его князем Олегом, а гораздо раньше (в 864 году поляне освободились от дани хазарам). Свидетельством появления города-государства в Киеве являются военные походы, которые летопись приписывает персонажам - Аскольду и Диру, которые по-сути имеют больше прав считаться создателями государственности восточных славян, чем Вещий Олег. Рюрик же вообще никаким образом не причастен к появлению государственности (что подробнее изложено в статье url=http://design-for.net/page/istorija-nazvanija-rus]История названия Русь[/url]). Про Новгород даже сама летопись благополучно забывает, как и последующие киевские князья после Вещего Олега, получая от новгородских варягов лишь оговоренную дань. А, вот отсутствие агрессии в отношении соседей, скорее свидетельствует в пользу утверждения, что никакого города-государства в Новгороде князь Рюрик так и не создал.
Впрочем, сам летописец уже в XII веке понимал, что князя Олега и Рюрика лишь его фантазиями можно "примазать" к славе Аскольда и Дира, потому столь страстны тексты, в которых фабрикуются обвинения в адрес Аскольда и Дира. Все летописи были частью грандиозной аферы по возвеличиванию князя Олега, котором приписали аж три похода на Царьград (отобрав один (860) у Аскольда, а два других (941 и 944) даже у Игоря). Ведь Вещий Олег был единственным звеном, связывающим Рюрика с историй Руси, что было жизненно важно для династии потомков Рюрика. Для обоснования власти Рюриковичей над всей Русью князю Олегу приписали и договора с византийскими императорами.
Возможно, имя князя Олега можно связывать с превращение города-государства Киев в территориальную империю, ведь все 25 лет его правления в Кеиеве он занимался расширением своей державы. Суть повторного покорения древлян (883), северян (884), радимичей (885) состояла в переформатирование отношений этих племен (СОЮЗОВ) теперь не с над-племенным органом, а с сами Олегом лично, как властелином. Вещий Олег отстранял от власти вождей этих племен-протогосударств и ставил своих ставленников из соратников варягов, коренным образом ломая социальную структуру племени на феодальный лад.
После данного анализа я могу высказать несколько гипотез:
- Древний Новгород не был городом-государством, что вообще-то исключает Рюрика из претендентов на звание основателя государственности восточных славян;
- Древний Новгород видимо мог стать городом-государством, но следующий за Рюриком князь Олег просто его забросил, решив захватить уже готовый город-государство в Киеве, так как основателями были его соплеменники варяги;
- Древний Киев стал городом-государством в момент захвата в нем власти варягами, однако способ становления варягов элитой в Киеве сегодня нам не ясен;
- Скорей всего, летописи как раз изменяют порядок событий (ради вывода линии государственности от Рюрика) - так как вначале более подтвержден (хрониками Византии и франков) захват власти варягами в Киеве, а призвание Рюрика происходило уже после, правда - не намного позже;
- Государственность у восточных славян возникла сначала в Киеве, который и стал первым городом-государством на Руси. Мы можем рассматривать освобождение полян в 864 году от уплаты дани Хазарском каганату как свидетельство появления города-государства в Киеве, бывшим столицей полян;
- Всякие там мифические правители основатели городов, вроде Кия - могли существовать, но скорее - это сказки, так в племенную пору названия имели объективный характер, а не субъективное происхождение от имени какого-то вождя.
Ортодоксальная советская историография существенно извратила историю появления государственности у восточных славян. Рюрик был поднят на пьедестал основателя государства Русь в летописях по заказу династии Рюриковичей, а официозная история России как в царский период, так и в советское время просто приняла НА ВЕРУ истинность записей в русских летописях. Мол, если хроникам в Византии или у франков - есть доверие, то мы должны без всякой критики принимать положения любой русской летописи как истину. При этом как-то забывается, что хроники были личными записями западных правителей (они так же полный идеиологизированных оценок), но хотя бы в датах они намного точнее ПВЛ.
Вся выдуманная история Руси мешает понять, что Русь шла тем же сам путем, что и остальная Европа - в условиях безденежья все государственные образования становились феодами. Главарь шайки гастролирующих бандитов (синьор), становясь оседлым бандитом на неких землях, мог расплатиться с ближайшими соратниками лишь дарением некой территорий, с населения которого его подчиненный (вассал) мог кормиться, получая натуральные налоги. Фактически Русь была в составе Восточной Римской империи, но ее особенность в виде НЕРАЗВИТОСТИ денежного обращения привела к феодализму, аналогичному европейскому.
Мы мало что знаем о том, как перестраивалась специализация земель вокруг города-государства которым стал Киев. Скорее она все же соответствовала модели изолированного государства фон Тюнена с поправками на огромные расстояние и широкое расселение славян. Потому для подкрепления моей гипотезы о том, что Киев был городом государством - нужны исследования в направлении экономических отношений, пусть не раннюю эпоху, а хотя бы в более поздний период расцвета Киева как столицы Руси.
Я согласен с мнением Олега Вадимовича Григорьева в том, что искать какие-то другие города-государства на Руси, кроме Киева - нет смысла, так как остальные города возникали как военные форпосты империи, снабжение которых происходило из центра. Суровый климат и огромные расстояния задавали определенные искажения экономической специализации земель вокруг российских городов, поэтому система расселения населения, свойственная Европе, сложилась в землях который была в составе Речи Посполитой - Украина, Прибалтика, отчасти - Белоруссия.
design-for.net
Проблема возникновения древнерусских городов
Слово крепость на Руси являлось синонимом слова город, а выражение «возвести град» означало построить крепость. Именно поэтому мы будем рассматривать городское строительство на Руси в рамках нашей темы. Прежде всего, рассмотрим, как возникли города в Русских землях. Проблема возникновения древнерусских городов всегда была в центре внимания историков, занимавшихся изучением Киевской Руси, что и не удивительно, ведь вопрос о роли города в целом в развитии общества в любую эпоху – это вообще одна из центральных проблем общественных наук. Что же называют древнерусским городом современные исследователи? Вот некоторые типичные определения:
“Город есть населенный пункт, в котором сосредоточено промышленное и торговое население, в той или иной мере оторванное от земледелия”.
“Древнерусским городом можно считать постоянный населенный пункт, в котором с обширной сельской округи-волости концентрировалась, перерабатывалась и перераспределялась большая часть произведенного там прибавочного продукта”.
Существует так же много других определений. В чём же причина такого разнообразия? Почему до сих пор учёные не могут придти к единому мнению? Причина в том, что ранний русский город по-прежнему остаётся плохо изученным.
Вследствие этого проблема возникновения древнерусских городов не теряет своей актуальности до сих пор. Она была поставлена в историографии ещё очень давно, но наиболее интересную и обоснованную теорию на этот счёт в дореволюционной историографии сформулировал В. О. Ключевский. Советские историки Н. А. Рожков и М. Н. Покровский, положившие начало изучению Древней Руси в советской историографии, в целом придерживались концепции В. О. Ключевского, полагая главной политико-экономической функцией древнерусских городов торговую. Затем эта проблема начала привлекать всё большее внимание советских учёных. Зачастую их мнения расходились с предложенной В. О. Ключевским концепцией. Хотя К. Маркс и Ф. Энгельс в своих взглядах были близки к теории В. О. Ключевского, но они преувеличивали значение экономического фактора во всех сферах общественной жизни. Историки школы Б. Д.грекова уделяли особое внимание ремесленному производству и его значению в развитии древнерусских городов. Дискуссия по проблеме была продолжена таким учёным как С. В. Юшков, который выдвинул свою теорию, решительно критикуя концепцию Ключевского. Активно вопросом древнерусского города занимался историк М. Н. Тихомиров, посвятивший этой теме отдельную монографию. Постепенно идеи, сформулированные С. В. Юшковым, Б. Д. Грековым и М. Н. Тихомировым были существенно развиты и дополнены рядом учёных. Очень интересны работы А. В. Кузы о древнерусских городах. Учёный сам много лет занимался раскопками древнерусских городов. Позднее появляются работы Б. А. Рыбакова, П. П. Толочко и И. Я. Фроянова. Согласовать взгляды учёных в своей концепции попытался историк В. В. Седов. И наконец с жёсткой критикой всех существующих теорий и предложением своей собственной выступает историк В. П. Даркевич. Таким образом мы видим, что дискуссии по рассматриваемой проблеме не угасают и до сих пор не нашли компромисса.
Естественно представления того или иного автора о происхождении древнерусских городов прямо зависит от его общего представления о древнерусской действительности. Отсюда такое терминологическое многообразие: протогорода, племенные и феодальные города, города-государства и т. д. При этом каждый автор упорно старается подогнать весь существующий материал под свою заданную схему. Но весь материал до сих пор ни в одну схему не уместился, а по мере накопления нового материала все старые концепции оказались в кризисном состоянии. И до сих пор ни одна из проблем древнерусской городской жизни не нашла убедительного решения.
Именно поэтому целью данной главы мы ставим: выявить основные концепции происхождения древнерусских городов, рассмотреть их сильные и слабые стороны. В связи с этим мы поставили следующие задачи:
· изучить историографию по проблеме происхождения древнерусских городов
· объединить авторов по группам, в соответствии с их взглядами и выявить основные концепции происхождения древнерусских городов
· рассмотреть каждую концепцию в отдельности, выявить её сильные и слабые стороны.
Социально-экономическая концепцияИсторик В. О. Ключевский, рисует следующую картину возникновения древнерусских городов: «Довольно беглого взгляда на географическое размещение этих городов, чтобы видеть, что они были созданы успехами внешней торговли Руси. Большинство их вытянулось длинной цепью по главному речному пути «из Варяг в Греки», по линии Днепра - Волхова; только некоторые - Переяславль на Трубеже, Чернигов на Десне, Ростов в области Верхней Волги - выдвинулись к востоку с этого, как бы сказать, операционного базиса русской торговли как её восточные форпосты, указывая фланговое её направление к Азовскому и Каспийскому морям». Общий смысл этой теории связан с представлением Ключевского о торговле как движущей силе возникновения ранних русских городов. По мнению Ключевского после аварского нашествия в VI-VIII вв. в ходе расселения по Восточной Европе славяне вступают в период распада родовых связей заменяемых территориальными. Формируется «новое сцепление общества», обусловленное экономическим интересом, движущей силой которого была торговля со странами востока. Торговля стягивала одиночные дворы в особые торговые средоточия – погосты, которые затем эволюционировали в большие торговые города с тянущими к ним областями. Эти города возникают уже в VIII в. и становятся центрами внешней торговли, а в IX в. окружаются укреплениями, в них концентрируется военно-торговая верхушка древнерусского общества.
По Ф. Энгельсу, разделение ремесла и земледелия способствовало переходу от варварства к цивилизации, от доклассового общества к классовому ("второе крупное разделение труда"). Отсюда - появление укрепленных городов в эпоху военной демократии: "В их рвах зияет могила родового строя, а их башни упираются уже в цивилизацию".
Историк Б. Д. Греков во многом опирается на марксистскую теорию, он критикует теорию Ключевского, но также приходит к мысли, что города возникали вдоль рек и водных путей. «Разнообразные торговые связи этих городов, имели большое значение в истории их экономического и политического роста. Не случайно эти города очень рано, до прихода варягов, стали центрами, объединившими отдельные славянские племена», - пишет он.
Большое внимание проблеме возникновения древнерусских городов уделял историк С. В. Юшков. Основную причину возникновения городов Юшков видел в разделении промышленности, торговли и сельского хозяйства.
Количество городов начинает быстро увеличиваться в период конца IX-X веков. В это время происходят крупные изменения в жизни Древней Руси. Создается и укрепляется Древнерусское государство. Коренные переломы произошли как в экономической, так и в общественной сферах. Ремесло отделяется от земледелия, которое становится основным занятием жителей. Утверждается феодализм. В первую очередь, города возникают там, где успешно развивается ремесло, сельское хозяйство, следствием чего является появление городской округи и города как её центра. Взглянем на карту расположения городов на Руси в IX-X веках: очевидно, что наибольшая концентрация городов наблюдается вокруг Киева. Причем, многие из этих городов не только не связаны с Днепровским водным путем, но и с другими водными путями тоже. Это такие города как Белгород, Искоростень, Вручий и другие. С чем же связано такое скопление? Здесь следует принять во внимание земледельческий характер данного района. Здесь находятся многие известные нам по письменным источникам древние русские села, такие как Ольжичи и Берестово. Еще один подобный сгусток городов можно обнаружить в районе верхнего течения Буга. Один из крупных городов данной области - Червень расположен в стороне от крупных водных артерий. Третий подобный сгусток обнаруживается между Клязьмой и верхним течением Волги. Одни из древнейших городов этого района – Суздаль и Ростов также расположены в некотором отдалении от рек Волга и Ока. Хотя крупный водный путь из Балтийского моря в Каспийское и проходил по Волге. Таким образом, мы видим, что расположение городов вдоль крупных торговых путей в этом случае не может являться причиной их возникновения.
Ростов находится на берегу озера Неро. Но от Волги этот город расположен достаточно далеко, хоть и связан с ней сетью мелких рек. Таким образом, можно сделать вывод, что не речные торговые пути сыграли важнейшую роль в появлении и развитии Ростова. Гораздо более важным фктором являлось его расположение в «опольи». Так назывались участки в Северо-восточной части Руси. Их почва была очень плодородной и позволяла успешно заниматься земледелием и огородничеством. Кроме того, озеро Неро было известно своими рыбными богатствами. Город Суздаль связан с речной сетью еще меньше. Рядом протекает лишь река Нерль, которая является притоком Клязьмы, и возможно могла иметь в древности торговое значение. Но Суздаль, как и Ростов, располагался в центре ополья. Это позволило ему выдвинуться из числа других городов этого района. Таким же образом появились и развились такие города как Углич, Переславль Залесский и Юрьев Польской.
Проблема предыстории древнерусских городов была исследована так же историком М. Н. Тихомировым, который считал, что причиной возникновения городов являлись плодородные земли. Здесь были созданы все условия для отделения сельского хозяйства от ремесла, вследствие чего появились города – торгово-ремесленные центры.
Таким образом, можно выделить две основные причины возникновения и развития древнерусских городов. Это географическое расположение на важных торговых путях, а также расположение в плодородных землях.
Однако многие учёные оспаривают эту концепцию и приводят достаточно веские аргументы против. Они утверждают, что внутренняя торговля в данное время находилась в зачаточном состоянии, господствовало натуральное хозяйство. А, следовательно, и возникновение городов нельзя объяснять значимостью водных торговых путей. Кроме того, они отрицают и отделение ремесла от земледелия. Говоря о том, что при раскопках даже в крупных городах одновременно находят как мотыги, серпы и косы, так и рыболовные снасти и ножницы для стрижки овец, что свидетельствует о смешанном характере занятий жителей данных городов.
В заключение, следует сказать, что социально-экономическая концепция выделяет торговлю и отделение ремесла от земледелия как основные движущие силы возникновения городов в Древней Руси. Как и другие концепции, она имеет сторонников и противников и не лишена слабых сторон. Так как она является одной из самых ранних концепций, она имеет некоторые расхождения с современными археологическими данными.
Концепция развития городов из родоплеменных центровС. В. Юшков решительно отвергает концепцию В. О. Ключевского и ряда других дореволюционных историков о «городской волости, возникшей ещё в доисторические времена и управлявшейся торгово-промышленной демократией». По мнению учёного «основной территориальной единицей, входившей в состав Киевской державы, первоначально было племенное княжество, а затем, когда родоплеменные отношения подверглись разложению, - крупная феодальная сеньория, возникшая на развалинах этих племенных княжеств. В каждой из этих феодальных сеньорий имелся свой центр – город, но этот город, хотя и превращался в торгово-промышленный центр, был всё же в первую очередь центром феодального властвования, где основной политической силой были феодалы разных видов, а не торгово-промышленная демократия».
Эта точка зрения получила отражение так же в работах историка А. В. Кузы: торговые и ремесленные поселения не играли роли в становлении городов в ранний период. «У истоков возникновения городов стояли феодалы», но «завершить этот процесс без купцов и ремесленников они не могли». Вот почему «одновременно с феодалами или вскоре вслед за ними в зарождающихся городах появляются ремесленники и купцы».
Сторонники этой концепции утверждали, что города на Руси возникали из племенных или межплеменных центров. По мнению Б. А. Рыбакова города возникают ещё в эпоху родового строя как политические центры. История каждого города начинается «не только с того неуловимого момента, когда он окончательно приобрёл все черты и признаки феодального города, а по возможности с того времени, когда данная топографическая точка выделилась из среды соседних поселений, стала в каком-то отношении над ними и приобрела какие-то особые, ей присущие функции». Он так же пишет, что города не могут возникнуть мгновенно, а их становление – это длительный исторический процесс: «Рождающиеся города – это не сказочные палаты, возникающие в одну ночь, будучи воздвигнуты неведомой волшебной силой». Он указывает что «ход исторического развития родоплеменного строя приводит к умножению родоплеменных центров и к усложнению их функций».
Наибольшего развития теория развития городов из племенных и межплеменных центров достигла в работах П. П. Толочко и И. Я. Фроянова. По мнению П. П. Толочко древнейший русский город был «в основе своей аграрным, рождением и развитием целиком обязанным сельскохозяйственной округе». Древнейшие города формируются на основе предшествующих «племенных градов». Появление последних, впрочем, относится уже не совсем к первобытнообщинной эпохе, а к «переходному этапу» к VIII-IX вв. В это же время происходит сложение государственности. Эти древнейшие города «не были, по преимуществу центрами ремесла и торговли; их экономическое развитие основывалось на сельскохозяйственном производстве округи». Ведущие функции ранних городов – политико-административная и военная, а также культовая. Главная организующая сила в начальный период – политическая власть. Лишь позднее города становятся центрами феодального властвования, и из них начинается феодальное освоение округи. Постепенно ремесло и торговля тоже концентрируются в городах.
По утверждению И. Я. Фроянова возникновение городов необходимо связывать с поздним этапом развития родового строя. Ранние города, по его мнению, это племенные центры. «Организация общества (на позднем этапе родового строя) становится настолько сложной, что дальнейшая его жизнедеятельность без координирующих центров оказывается невозможной », в «насыщенной социальными связями среде происходит кристаллизация городов, являющихся сгустками этих связей». Со временем появляются межплеменные связи и объединения, которые были достаточно крупными и нуждались в организующих центрах. Ими и стали города. Их основные функции носили военно-политический, административный и культовый характер. Позднее города трансформируются в центры городов-государств. Там находились все важнейшие социальные институты, такие как власть в лице князя, народное вече, в города стекалась дань, они являлись также и сакральным центром. И. Я. Фроянов считает, что многие ученые искусственно делят древнерусские города на несколько типов. Он также отрицает, что на Руси существовали протогорода или иные предшественники городов.
Учёные же, настроенные против этой концепции приводят немало археологических данных, которые расходятся с основными положениями теории. «Столицы многих крупнейших княжеств, - пишет Б. А. Рыбаков, - были в свое время центрами союзов племен: Киев у Полян, Смоленск у Кривичей, Полоцк у Полочан, Новгород Великий у Словен, Новгород Северский у Северян». Но в этих центрах не обнаружены даже слои IX в., не говоря о более ранних. Данная теория основывается на том, что на месте многих городов были найдены раннеславянские селища со следами существования в них камнерезного, ювелирного и кузнечного дела, но её последователи не учитывают тот факт, что множество схожих поселений было обнаружено и вне впоследствии возникших городов.
Таким образом, концепция развития городов из родоплеменных центров основывается на преемственности древнерусских городов с более ранними протогородскими образованиями. Эта концепция во многом заимствована у зарубежных историков, и, как и предыдущая имеет расхождения с археологическими данными.
Концепция нескольких путей образования городовСовсем иную теорию предложил В. В. Седов, хотя надо отметить, что взгляды учёного непрерывно развиваются и совершенствуются. Он считает археологически безусловно доказанным наличие нескольких путей образования городов в Древней Руси. Города образуются по четырём основным путям:
· Образование из племенных или межплеменных центров;
· Образование из укреплённых станов и погостов, а также центров волостей;
· Образование из порубежных укреплений;
· Единовременная постройка городов.
Интересно, что В. В. Седов попытался взглянуть на происхождение древнерусских городов в контексте общеевропейского процесса становления города как определённого общественного феномена, возникающего на определённом этапе развития общества. Учёный показал, что процесс градообразования за границами римской империи – процесс общий для огромных регионов Европы, подчиняющийся единым историческим закономерностям. В VIII-VIII вв. к востоку и северу от зоны романо-германского синтеза и границ Византии на землях германцев, славян и балтов в регионах концентрации сельского населения появляются «неаграрные» поселения, в которых концентрировались ремесленники-профессионалы и купцы. Некоторые из таких поселений возникали непосредственно из-за развития «широких торговых связей». Эти поселения – протогорода. Они становятся также и центрами кристаллизации военно-дружинного и торгового сословий.
Следующий период генезиса древнерусских городов по В. В. Седову – IX-X вв. – появление собственно раннефеодальных городов. Далеко не все протогорода переросли в «настоящие» городские центры, а лишь те из них, которые наряду с ремесленно-торговыми функциями имели военные и политико-административные и культовые.
Надо сказать, что во многом концепция В. В. Седова является попыткой согласовать старые представления, идущие от Б. Д. Грекова и М. Н. Тихомирова с новыми материалами, прежде всего археологическими (в т. ч. и добытыми самим В. В. Седовым). Концепция В. В. Седова является в известной мере сочетанием старых и новых подходов, она сочетает в себе как сильные, так и слабые их стороны.
Явление «переноса городов»Говоря о проблеме возникновения древнерусских городов, нельзя не обратить внимания на явление «переноса городов», наблюдающееся почти по всей Древней Руси. Первым это явление серьёзно исследовал А. А. Спицын, а затем такие учёные как И. И. Ляпушкин, Л. В. Алексеев, В. А. Булкин и другие. Ярче всего «перенос города» прослеживается на примере Гнёздова - Смоленска. Гнёздово – это поселение, площадь которого составляет около 16 га. Оно включает в себя укрепленное городище в устье р. Свинец (площадью около 1 га.) и селище. Селище возникло на рубеже IX-X вв. Это место отмечено следами углубленных в землю построек, а также скоплениями лепной керамики. К середине X в. Гнёздово разрастается по берегам Свина и Днепра, смыкаясь с курганами, которые охватывают его полукольцом. Наиболее насыщенный период существования данного поселения приходится на вторую половину X века. В это время возведены новые укрепления в центральной его части.
Схожие процессы происходили и в других русских землях периода складывания раннефеодального государства. Об этом могут свидетельствовать как высокая степень разделения сельского хозяйства и ремесла, так и заметная социальная дифференциация, а также всевозрастающая роль дружины и международных связей. Но в начале XI века на смену поступательному развитию в Гнёздове приходит резкий спад. Прекращение активной торгово-ремесленной деятельности приводит к тому, что поселение приобретает обыкновенный сельский характер. В то же время Смоленск, который находится в 13 км. от поселения начинает интенсивно развиваться. К XII веку он преобразуется в крупный центр ремесла и торговли, в столицу княжества. В городе развиваются внешние связи, городские функции. Таким образом, можно увидеть как на смену племенному центру, где господствовала местная знать, приходит новый центр, ориентированный на внешние связи, сбор дани, обслуживание дружины и т.п. Гнёздово не единственный пример такого «переноса города». Такие новые княжеские центры взамен старых племенных возникали в основном на международных торговых путях, что привлекало туда воинов, ремесленников и торговцев. Подобными примерами являются Сарское поселение под Ростовом, Шестовицкое под Черниговом, Тимиревское под Ярославлем.
Таким образом, можно сказать, что «перенос города» имеет место в тех случаях, когда новый нарождающийся класс феодалов не в состоянии полностью переломить родоплеменную знать. Возникают новые феодальные центры, первоначально тесно связанные со старыми центрами. Однако постепенно их самостоятельность усиливается, и старые центры исчезают либо теряют своё значение.
Но не все учёные согласны с такой трактовкой явления «переноса города». Некоторые связывают его со скандинавами и отводят им ведущую роль в функционировании центров типа Гнёздова или Шестовиц. В Гнёздове выделяют группу больших курганов в центре некрополя, которые являются аристократическим кладбищем. Здесь по скандинавскому обряду захоронены военные вожди. Это подтверждается сопровождающим захоронение инвентарем: амулетами, украшениями, предметами вооружения. Схожие скандинавские элементы обнаружены и в других захоронениях при «протогородах». Археологически подтверждено, что к XI веку варяги, осевшие на Руси ассимилируются славянами. Именно в это время дружинные лагеря, в которых находились воины и торгово-фискальные центры, трансформируются в качественно новые образования, города нового типа. Этому способствовало принятие христианства и переход к более упорядоченной внутренней политике.
Явление «переноса города» является наиболее археологически подтверждённой, но не менее дискуссионной концепцией, так как споры возникают вокруг трактовки имеющихся археологических данных. Сторонники её утверждают возникновение города вблизи ранее существовавшего, но пришедшего в упадок укреплённого поселения.
Концепция динамичного образования городовИсторик В. П. Даркевич критикует все вышеприведённые концепции развития древнерусских городов и отрицает существование явления переноса городов. Взамен он предлагает свою собственную теорию, в которой связывает процесс урбанизации и становление Древнерусского государства. Он считает, что в связи с появлением древнерусской государственности заметно усложняется организация общества и становится необходимостью появление координирующих центров. Эти функции выполняли первые города. "Главными центрами были Новгород и Киев, расположенные, как в эллипсе, в двух "фокусах" области, втянутой в "торговое движение"; "Путь из варяг в греки" - ось не только политической карты, но и политической жизни Киевской Руси. Ее единство крепко, пока оба конца пути в одних руках".
В. П. Даркевич полагает, что образование государства на Руси и появление городов не было долгим эволюционным процессом, а было динамичным явлением. Приводя археологические данные, он утверждает, что города никак не связаны с многочисленными предгородскими образованиями. Города как историко-культурный феномен с новыми свойствами возникают вместе с появлением государства, являются его неотъемлемой частью и символизируют переход на другую, качественно новую ступень развития общества. Только ближе к концу X века создаются условия для появления поселений нового типа, которые способны выполнять новые функции – военные, культурные и административные. Не экономические факторы, а поиски новых форм сотрудничества и солидарности заставляли людей объединяться и создавать города. X век стал переходным периодом.
Важную роль в строительстве городов, по мнению Даркевича, сыграли князья, они руководили проектировщиками и «горододельцами». Города служили не только как важный центр управления, но и как убежище в случае военной опасности. Именно поэтому строительство мощных укреплений рассматривалось как великое дело. Эта причина была одной из первых, которая двигала строителей. Города возводили коллективно.
В. П. Даркевич выделяет возникновение древнерусских городов как новый этап в развитии общества того времени и считает этот процесс не эволюционным, а динамичным, вспышкообразным. Таким образом, он отвергает все предложенные ранее концепции. Его теория на сегодняшний день имеет мало сторонников, но опирается на достаточное количество доказательств и, так же, как и другие концепции имеет свои минусы, и мы не могли упустить её из виду, в исследовании проблемы происхождения древнерусских городов.
Таким образом, в ходе главы нами были рассмотрены исследования ведущих учёных в области вопроса о происхождении древнерусских городов и выделены пять основных концепций:
Социально-экономическая концепция, которая выделяет торговлю и отделение ремесла от земледелия как основные движущие силы возникновения городов в Древней Руси. Как и другие концепции, она имеет сторонников и противников и не лишена слабых сторон. Так как она является одной из самых ранних концепций, она имеет некоторые расхождения с современными археологическими данными.
Концепция развития городов из родоплеменных центров, которая основывается на преемственности древнерусских городов с более ранними протогородскими образованиями. Эта концепция во многом заимствована у зарубежных историков, и, как и предыдущая имеет расхождения с археологическими данными.
Концепция нескольких путей развития городов, которая объединяет в себе несколько предложенных концепций и скорее является компромиссной теорией, но она так же не лишена слабых сторон и имеет своих противников.
Явление «переноса города», которая является наиболее археологически подтверждённой, но не менее дискуссионной концепцией, так как споры возникают вокруг трактовки имеющихся археологических данных. Сторонники её утверждают возникновение города вблизи ранее существовавшего, но пришедшего в упадок укреплённого поселения.
Концепция динамичного образования городов, которая была предложена историком Даркевичем, который выделяет возникновение древнерусских городов как новый этап в развитии общества того времени и считает этот процесс не эволюционным, а динамичным, вспышкообразным. Таким образом он отвергает все предложенные ранее концепции. Его теория на сегодняшний день имеет мало сторонников, но опирается на достаточное количество доказательств и так же как и другие концепции имеет свои минусы, и мы не могли упустить её из виду, в исследовании проблемы происхождения древнерусских городов.
Это наиболее распространённые в отечественной историографии точки зрения по этому вопросу. Разумеется, существуют и другие мнения, но они, так или иначе, укладываются в предложенную нами схему.
Рассмотрение этих концепций поможет нам продолжить исследование в области древнерусских городов и более конкретно в области кремлей в древнерусских городах, так как именно кремль был центром и можно сказать сердцем древнерусского города. Мы увидели, что вопрос возникновения городов в Древней Руси весьма неоднозначен, что дает нам повод полагать, что их дальнейшее развитие так же пошло различными путями. Эти общие черты и различия мы постараемся выявить в ходе нашей работы.
biofile.ru
К вопросу о месте городов-государств Древней Руси в типологическом ряду первичных политий
Вопрос о месте древнерусского социально-политического устройства в типологическом ряду ранних политий является одним из самых сложных в исследовании древнерусского политогенеза, так как велик соблазн механического сопоставления социумов, существовавших в одно и то же время, хотя историкам давно и хорошо известен факт асинхронности исторического развития: общества, существующие в одно и то же время в его физическом смысле могут, вместе с тем, стоять на совершенно разных ступенях развития и потому их типологическое сравнение бессмысленно. И в то же время общества, отстоящие друг от друга на много лет, столетий и даже тысячелетий могут находиться на одних примерно ступенях развития.
С чем же следует сравнивать Киевскую Русь (и другие восточноевропейские общества, развивавшиеся вне зоны романо-германского синтеза) с точки зрения социально-исторической типологии? Я полагаю, что учитывая её "первичный" с точки зрения политогенеза характер (она формировалась без какой-либо цивилизационной подосновы, непосредственно на основе распада и трансформации догосударственных общественных структур восточных славян и их соседей), логично сопоставлять её с другими "первичными" политиями, также развивавшимися "с чистого листа" - на основе непосредственной трансформации догосударственных ("первобытных") общественных структур, т.е. с "первичными" социумами Древнего Востока, античного мира, Мезоамерики и т.д.
Опыт такого сопоставления был предпринят мной в ходе работы над докладом, с которым я выступил 29 апреля 2011 года на круглом столе "Политогенез в Центральной и Восточной Европе в раннее средневековье", который проводила кафедра истории славянских и балканских стран исторического факультета СПбГУ, который я и представляю вниманию уважаемых участников сообщества:
К вопросу о месте городов-государств Древней Руси в типологическом ряду первичных политий. Города-государства Шумера, античного мира и Древней Руси: опыт типологического сопоставленияДискуссионность всего написанного мне очевидна. За критику, советы и замечания буду благодарен. В первую очередь, важно разобраться в вопросе о том, на сколько обосновано предпринятое мной типологическое "выведение" Древней Руси из контекста синхронных ей с точки зрения физического времени "вторичных" западноевропейских и других обществ и её "введение" в круг других "первичных" политий, которые существовали в иные эпохи.
oldrus.livejournal.com
Максим Жих. К вопросу о месте городов-государств Древней Руси в типологическом ряду первичных политий. Города-государства Шумера, античного мира и Древней Руси: опыт типологического сопоставления.
Золотые ворота города Владимира,построенные в 1164 году при князе Андрее Боголюбском.
Одним из ключевых в исследовании древнерусского политогенеза вопросов является определение места древнерусской социально-политической организации в типологическом ряду ранних политий[1]. Важнейшим моментом в его разрешении является определение «точки отсчета» – того круга социально-политических организмов, которые были синхронны древнерусскому обществу с точки зрения не физического, а исторического времени. Асинхронность исторического развития – хорошо известный историкам факт: общества, существующие в одно и то же время в его физическом смысле могут, вместе с тем, стоять на совершенно разных ступенях развития и потому их типологическое сравнение бессмысленно. И в то же время общества, отстоящие друг от друга на много лет, столетий и даже тысячелетий могут находиться на одних примерно ступенях развития. Классический пример здесь – цивилизации доколумбовой Америки и современная им Европа, с которой они столкнулись в конце XV – начале XVI вв. Как указывает В.И. Гуляев «’’Встреча’’ двух миров и двух культур, столь непохожих друг на друга, безусловно, может быть отнесена к числу удивительных исторических парадоксов: если наиболее развитые цивилизации американских аборигенов соответствовали по своему общему уровню самым архаичным формам государственности Древнего Востока[2], то Европа уже прошла Ренессанс и стояла на пороге антифеодальных революций»[3]. Описывая встречу Монтесумы с Кортесом, ученый констатирует, что «лицом к лицу встретились два исторических персонажа, принадлежавших к абсолютно разным эпохам. Встреча Монтесумы и Кортеса выглядит столь же невероятной, как, например, была бы встреча Гильгамеша с Иваном Грозным или Тутанхамона с Карлом XII»[4].
Все дело в том, что разные социумы в разное время выходили на арену истории и имели за плечами разный «багаж» социально-культурного и политического наследия предшествующих цивилизаций. Непонимание этого фундаментального обстоятельства приводит к ошибочным попыткам механического отождествления государств, которые существовали одновременно, но на деле могли представлять собой совершенно разные уровни социально-политического развития. Именно эта ложная посылка стала методологической основой при «подтягивании» истории России в целом и Древней Руси в частности к истории синхронных ей европейских государств, которое достигло апогея в советской историографии. По словам Ю.В. Кривошеева, обобщившего соответствующие наблюдения ряда русских историков и философов, «историческим эталоном [для советской историографии – М.Ж.] оставалась Европа. История России продолжала писаться с европоцентристских позиций. Это выражалось в сравнении многих процессов, происходивших в Европе с тем, как развивалась Россия. Редко какая книга не начиналась с описания хронологически соответствующих событий в Европе. Реконкиста, война Алой и Белой Роз, Плантагенеты и Тюдоры предваряли изложение собственно русской истории. Отклонения от магистральной европейской линии развития рассматривались как более или менее существенные отставания… Советские историки непоколебимо отстаивали ‘’европейский путь’’ России как единственно возможный»[5].
В изучении древнерусской истории такой подход вел к тому, что историки стремились во что бы то ни стало найти в Киевской Руси «классическое» феодальное общество и феодальное государство, аналогичные западноевропейским, причем желательно, чтобы древнерусский феодализм был при этом не намного «младше» европейского[6]. Наиболее четко выразил соответствующие настроения М.Ю. Брайчевский, по мнению которого «рассматривать этот процесс [процесс социально-экономического и политического развития европейских «варваров» I тыс. н.э. – М.Ж.] изолированно нельзя, так как он в равной степени охватывал всю ойкумену, и каждый шаг вперед, сделанный в данном направлении одним народом, имел решительные последствия не только для него, а для всей ойкумены в целом»[7]. И.Я. Фроянов по этому поводу справедливо отметил, что «единство ойкумены – ничем не доказанный постулат. Однако он позволил М.Ю. Брайчевскому нивелировать социально-экономическую историю племен, разбросанных на огромных пространствах Европы: древних германцев, западных и восточных славян, народов Прибалтики»[8].
Между тем, подобные построения, настойчиво «подтягивающие» Киевскую Русь к существовавшим с ней одновременно европейским государствам и пытающиеся найти там те же самые общественные институты, игнорируют один фундаментальный момент: западноевропейское общество развивалось на базе римской цивилизационной подосновы, в то время как Русь развивалась как бы «с чистого листа» – без всякой цивилизационной подосновы. Соответственно и сопоставлять ее логично не с постримскими социумами Западной Европы, а с другими «первичными» обществами, которые также начинали свое развитие «с чистого листа». Это утверждение справедливо и по отношению ко всей «варварской Европе» – социумам, начавшим свое государственное развитие на рубеже I-II тыс. н.э. вне зоны романо-германского синтеза. Для национальных историографий восточноевропейских стран также как и для российской историографии характерно стремление «подтянуть» развитие своих государств к государствам Западной Европы. Апогея эта тенденция достигла в послевоенный период, когда историческая наука восточноевропейских стран взяла за образец советскую историографию с ее ярко выраженным европоцентризмом и «удревнением» феодальных отношений. В итоге вопрос об особенностях социально-политического развития европейских стран, находившихся вне зоны романо-германского синтеза, и об их положении в рамках «исторического времени» остается по сей день очень слабо разработанным[9]. Его детальное исследование остается делом будущего, но высказанные нами ниже соображения о принадлежности древнерусского общества к определенному «историческому времени», позволяют, как нам думается, обозначить возможное направление соответствующих поисков.
Итак, как было сказано выше, логично сравнить историю Киевской Руси с историей тех народов и государств, которые также как и она начинали свой исторический путь «с чистого листа» и которые, при этом, избежали в историографии участи быть постоянно «приближаемы» к истории цивилизации, находящейся на совершенно иной стадии общественного развития. История всех «первичных» земледельческих социумов, перешедших на стадию цивилизации[10], начиналась, как правило, с небольшого социально-политического образования – города-государства, представляющего собой город с прилегающей к нему сельскохозяйственной округой, характерными признаками которого, на наш взгляд, являются:
1) Сравнительно небольшие размеры. Естественно, понятие «небольшие» является относительным и определяется рядом факторов: общими размерами земельного фонда, количеством населения и его плотностью, урожайностью почв и т.д. Наличие на Руси огромного земельного фонда при слабой урожайности и, соответственно, низкой плотности населения предопределило то, что города-государства Руси занимали существенно большую площадь, чем античные или древневосточные города-государства;
2) Наличие города – политико-административного, сакрального, редистрибутивного и военного центра. Как правило, город в рамках города-государства наличествует только один. Если какое-то другое поселение достигает городского уровня, то оно обычно стремится получить независимость и структурировать собственную политию. При этом возможно объединение (добровольное или насильственное) городов-государств в конгломераты разной прочности с определенной иерархией между ними. В.В. Пассек, характеризуя соответствующие порядки в Древней Руси, справедливо отмечал в свое время, что в летописях под словом «город» подразумевается нередко «целая страна, область, со всеми ее деревнями, селами и городами, бывшими под защитой главного или стольного города, который собственно и назывался городом, а все другие, находившиеся в той области или уделе, в отношении его считались пригородами»[11]. Русь, по мнению историка, «распадалась на области, из которых каждая имела своих старейшин и свой срединный город, который со своими старейшинами господствовал над всею областью»[12]. Понятие города, по словам В.В. Пассека «поглощало в себе понятие целой страны. Город есть мысль, сердце, дух страны; он господин, он владыка»[13]. Город-государство имеет, по словам Ю.В. Андреева, «тенденцию к автономии и автаркии»[14];
3) Единство города и прилегающей к нему сельскохозяйственной округи. По мере распада этого единства идет процесс трансформации города-государства в политии других типов. Единство города и его волости, называемой обычно по его имени («Черниговская волость», «Киевская волость», «Смоленская волость» и т.д.[15]), фиксируется в древнерусских источниках многократно[16], что дало право С.В. Юшкову заключить, что «территориальный округ, тянувший к городу, так тесно с ним связан, что когда говорят о передаче города, то это означает передачу и всей городской округи. Город без окружающих его земель в этот период не мыслится»[17]. Эти наблюдения развил И.Я. Фроянов, по словам которого «главный город не мыслится без ‘’области’’, ‘’волости’’, т.е. без пригородов и сел. ‘’Город и волость’’ – стандартное терминологическое сращение древнерусских источников… Город и волость находились в единстве друг с другом, составляя одно территориальное целое»[18];
4) Наличие в рамках города-государства общины, сохраняющей определенное социально-политическое единство несмотря на социальную и имущественную стратификацию ее членов. Постепенно, по мере генезиса рабовладельческих или феодальных отношений, эта община разлагается и по мере ее разложения, как и по мере распада единства города и сельскохозяйственной округи, происходит превращение города-государства в «территориальное царство». Древнерусские источники пестрят указаниями на коллективные социально-политические акции жителей городов-государств Руси: «смоляне», «кияне», «владимирцы» и т.д. принимают важные социально-политические решения (например, о призвании или изгнании князя), объявляют войну другой волости и заключают с ней мир, идут на войну и т.д.;
5) Деление «большой» общины города-государства на ряд «меньших» общин: городских (районы и улицы города) и сельских, объединение которых (насильственное или добровольное) и приводит к становлению города-государства. Существование в древнерусских городах таких «малых» – кончанских – общин и их важная роль в социально-политической жизни ряда городов нам хорошо известны по источникам[19];
6) Важная роль народного ополчения в военной организации города-государства. Огромное значение народного ополчения (которое обычно обозначалось термином «вои» (хотя последний мог относиться и ко всем военным силам волости в целом, т.е. охватывать и княжескую дружину), или по имени своего города-государства: просто «кияне», «смоляне», «новгородцы» и т.д., а иногда согласно летописи на войну может идти «вся новгородская область»[20]), без которого – силами одной дружины – победа в серьезном конфликте была невозможна, в городах-государствах Руси хорошо прослеживается по источникам[21] и не раз становилось предметом изучения историков[22]. При этом характерно, что участниками ополчения были как горожане, так и сельские жители (в случае серьезной войны князья мобилизуют войско со всей волости, в т.ч. и из сел, после гибели множества людей в бою плач разносится «по градом по всем и по селом»)[23]. О подготовке похода русских князей против монголов в 1223-м году летопись говорит: «и начата вои совокуплята, коиждо свою область»[24].
Именно со стадии города-государства началась история «первичных» цивилизаций Древнего Востока и античного мира, ставших цивилизационной подосновой всего последующего развития человечества, а также «первичных» обществ Мезоамерики и Африки[25]. По словам И.М. Дьяконова и В.А. Якобсона «если на поздней ступени развития первобытного строя иногда создаются обширные племенные объединения (союзы племен, конфедерации), то первые государства всегда и везде образуются в небольшом объеме, а именно в объеме одной территориальной общины или чаще – нескольких тесно связанных между собой общин»[26]. И правы те ученые, которые аналогичным образом рассматривают древнерусский политогенез: на раннем этапе своей истории в IX-X вв. Русь представляла собой «союз племенных союзов»[27] под главенством полян, испытывавший тенденцию к расширению и подчинению все новых славянских этнополитических союзов[28], бывший вершиной истории восточных славян на этапе первобытного строя. В конце X – начале XI века в древнерусском обществе происходит постепенный переход к цивилизации[29] и по мере генезиса территориальной общины и перестройки общества на территориальных началах[30], в восточнославянском мире рождаются политии нового типа – города-государства и «суперсоюз» Киевская Русь неудержимо распадается. Эти общественные сдвиги нашли свое отражение в смене этнополитонимии Восточной Европы: если в IX-X вв. игроками на политической сцене здесь были этнополитические союзы восточных славян («кривичи», «поляне», «древляне» и т.д.), то теперь им на смену приходят территориально-политические общности: «смоляне», «кияне», «новгородцы» и т.д. При этом если первоначально на Руси полноценных городов (определение выше в пункте 2) и соответственно городов-государств было немного и они имели большую территорию, то по мере роста новых городов и структурирования ими собственных городов-государств политическая карта Руси становится все более и более дробной: как было отмечено, на этой ступени развития два и более города не могут ужиться в рамках одного политического организма и «оперившись» новый город тут же начинал борьбу за свою и своей волости независимость от «метрополии», что мы хорошо видим по древнерусским материалам. Возьмем, к примеру, Галицкую и Волынскую земли. Здесь со временем борьбу за независимость, формальным выражением которой было наличие в городе собственного княжеского «стола», начинают вести Луцк[31], Берестье[32], Червен и Белз[33], Звенигород[34], Черторыйск[35] и т.д. И многим городам удается ее добиться.
По словам Л.В. Даниловой, которой принадлежит лучшее исследование истории русской средневековой о
www.rummuseum.ru
Города Древней Руси: «Страна городов» - ПОСЛЕ КРЕЩЕНИЯ - ИСТОРИЯ - Каталог статей
Города Древней Руси исстари были центрами древнерусской культуры. Викинги именовали русские земли Гардарикой, то есть «страной городов». Количество городских поселений на Руси неуклонно росло, о чём можно судить по упоминанию их в летописях и прочих источниках.
Если в IX-X веках упоминалось всего 25 городов, то ко времени нашествия Батыя можно было говорить о примерно 300 русских городах; в то же время существовали многочисленные безымянные укрепления, которые не считались городами, некоторые из них были достаточно крупными.
Общественный замок
Своеобразие русских городов проистекало из их основной функции. Если на Западе города, как правило, были в первую очередь центрами торговли и ремесла, то на Руси город нес, прежде всего, оборонительную функцию. Все значительные города Древней Руси имели сложную систему оборонительных сооружений. Об этом говорит и наименование «главы городской администрации» - воевода: обязанностью градоначальника было командование расположенным в городе военным подразделением.
Кроме того, города Древней Руси справедливо называть «общественными замками». В каждом городском поселении существовал кремль – особо укреплённый замок, предназначенный для всего населения: в случае опасности, если враг штурмовал городскую стену, горожане могли скрыться в кремле. Такая структура была характерна и для городов в других славянских странах, например в Чехии; кремль там назывался «градом» и часто располагался на возвышении. Наиболее известен, конечно же, пражский Град – знаменитый памятник средневековой архитектуры, строившийся на протяжении нескольких веков. По своей истории и значению он очень близок к Московскому Кремлю.
Близким по значению термином является «детинец», происхождение которого ясно не до конца. По одной версии, в самом защищённом месте города князья располагали своих детей; по другой – «детьми», или «отроками», назывались княжеские дружинники, проживавшие в укреплении; наконец, третья версия выводит слово от глагола «деть» («девать»).
Как правило, древнерусский город считался завоёванным только тогда, когда враги штурмовали кремль или детинец.
Известные события древнерусской истории привели к тому, что оборонительная функция города на Руси как бы «законсервировалась»: города представляли собой укреплённые поселения в общей сложности до воцарения Петра I, тогда как в Западной Европе, начиная с эпохи Возрождения, города отказывались от громоздких крепостных стен, превращаясь исключительно в торгово-промышленные и научные центры.
Переход на кирпичное строительство только упрочил оборонительную функцию русского города: новый строительный материал шёл главным образом на сооружение городских стен и башен.
Древние города Руси: деревянные мегаполисы
Долгое время основные городские постройки, включая оборонительные укрепления, строились из дерева. Каменными, как правило, были лишь церкви, и то в наиболее крупных городах; встречались и каменные замки, самым знаменитым из которых является Боголюбово – белокаменный замок князя Андрея Боголюбского.
Кроме оборонительной, другой важной функцией города была административная. В каждом городе находился княжеский двор – обширный, укреплённый и защищённый район, застроенный соответствующим образом. В крупных городах (Киев, Смоленск, Рязань, Новгород) имелись и дворы обычных горожан, меньшие по площади. Наличие собственного «двора» указывало на состоятельность горожанина.
Одна или две большие улицы располагались вдоль рек. Они пересекались малыми улицами и переулками. Кроме того, обязательным атрибутом древнерусского города были церкви, которых могло быть от одной до нескольких десятков.
wikii.ru
