«Мифы о Древней Руси. Историческое расследование» — Лев Рудольфович Прозоров. Мифы о древней руси
Десять мифов о древней Руси — Альтернативный взгляд Salik.biz
Современная западная массовая культура традиционно «кормит» общественность мифами о России. Здесь и медведи, и вечная зима, и ставшие неотъемлемой частью образа Ленин, КГБ, АК-47 и водка. Справедливости ради, стоит сказать, что мифы о русинах иноземцы складывали еще во времена становления Древнерусского государства. И зачастую мифы эти рождались не от умысла злого, а от непонимания чужого мира. Ниже — «горячая десятка» мифов о наших предках…
Русские живут в «подземной норе, вымощенной бревнами»
Арабские купцы, путешествующие через земли славян по торговым путям «Из варяг в греки» и обратно, записывали в свои дневники различные тонкости быта и культуры других народов. Правда, записи такие носили достаточно часто субъективную окраску, что и становилось почвой для возникновения мифов.
Одной из наиболее известных ошибок арабских хроник, дошедших до наших дней, стала запись о жилище славян. Арабы полагали, что славяне круглый год живут в «подземной норе, вымощенной бревнами».
В норе этой — одна комната и лавы, а в центре навалена куча из камней, что подогревают огнем. Арабы утверждали, что люди лили воду на камни, и в норе этой становилось так жарко и душно, что спать им приходилось абсолютно голыми.
Если славянин, то обязательно язычник
На протяжении многих столетий после 988 года, когда князь Владимир крестил Русь и приказал «рубить церкви по градам», многие жители Европы считали, что земли славян — край язычников. Впрочем, не исключено, что западноевропейская элита прикрывала этим мифом свои попытки «окатоличить» своих братьев по вере.
Борода – признак нечистоплотности
На Руси действительно носили бороды. Борода считалась фундаментальной добродетелью православного русского человека. Но на западе это породило миф о том, что славяне по природе своей нечистоплотны.
На самом же деле в русских банях мылись куда чаще, чем в Лувре, где, чтобы перебить «срамной запах» пользовались парфюмом, а дамы гоняли блох в своих высоких причёсках специальными длинными деревянными палочками.
Войны-славяне воюют на деревьях
Этот весьма нелепый миф родился после того, как славяне совершили несколько набегов на Византию. «Войны эти не носят ни доспехов, ни железного меча, а случае опасности залезают на деревья», — осталось в хрониках.
На самом деле русские войны никогда не «прятались» на деревьях, они умели прекрасно вести бой в лесу. Миф этот появился, возможно, и из-за разницы в тактике ведения боя. Русские войны отступали в лес вовсе не из страха, а от того, что в прямом бою не могли совладать с тяжелой византийской конницей. В лесу же византийские катафрактарии теряли свое преимущество.
Славяне идут в бой голыми
Константин VII Багрянородный, византийский император, в своем труде «Об управлении империей» писал, что славянские воины выходят в бой голыми. От того родились мифы о варварстве и неистовстве славянской армии.
Древние славяне в бою
На самом деле, в бой русины выходили не в неглиже, а лишь с оголённым торсом. Правда, снимали кольчуги с тела, как правило, только командиры отряда, чтобы показать намерение биться с врагом насмерть. Это означало и отказ от возможности вести переговоры, которые так любили византийцы. Выход на бой в таком виде, вовсе не означал, что у славян не было средств защиты и археологические находки тому подтверждением.
По русским поселениям ходят медведи
Миф о медведях, популярный и сегодня, имеет весьма древние корни. Родился он до крещения Руси. Византийские историки еще в IX веке упоминали о том, что «в варварском, чужом крае славян, люди поклоняются медведям как богам, а медведи живут среди людей и ходят по поселениям их».
В России по улицам ходят медведи
Родился миф из-за славянского бога Велеса, одним из воплощений которого был медведь. Так миф о русском медведе дошёл с Древней Руси до современной Красной площади. Справедливости ради следует отметить, что медведи по русским селениям действительно иногда ходили, правда, происходило это на ярмарочных выступлениях.
Славяне нетерпимы к другим религиям
В западном мире существовал миф, что славяне не признают никакую веру, кроме православия. Хотя Крещение Руси и было весьма болезненным процессом для местных жителей, с приходом христианства в землях славян установилась и веротерпимость.
Уже в Киевской Руси существовали и синагоги, и католические храмы, основанные германскими купцами, что приезжали на Русь торговать. И хотя на язычество было наложено табу, капища древних богов все еще оставались.
Толерантность
Толерантность русских сохраняется и сегодня. Только на территории Москвы (по состоянию на 2011 год), кроме 670 храмов и 26 часовен РПЦ, действуют 9 старообрядческих храмов, 6 мечетей и неизвестное количество мусульманских молельных домов, 7 синагог и 38 культурных еврейских центров, 2 храма Армянской Апостольской церкви, 5 буддийских храмов, 3 лютеранских и 37 молельных домов протестантских конфессий.
Славяне – негостеприимные затворники
Долгое время европейцы не отваживались путешествовать по славянским землям. Многие считали, что славяне закрытый и агрессивный народ. Первая религиозная миссия в земли славян во времена правления княгини Ольги закончилась для миссионеров неудачей, что уверенность о негостеприимстве местных жителей только подогрело.
На самом же деле у славян был даже языческий бог гостеприимства. А мифы о кровожадности местного населения родились на той почве, славяне не знали пощады к тем, кто посягал них их земли, богатство или веру.
Гостеприимство - русский обычай
Стоит отметить, что хлебосольностью русские отличаются и сегодня. Если, в Америке традиционно виновник торжества ждёт даров от коллег, то в России всё наоборот: как только у человека появилась мало-мальская причина что-то отметить, он тут же накрывает стол. Общеизвестны и ярмарочные забавы, популярные в России и сегодня.
Славяне «живут между деревьев»
Сегодня принято считать, что древние славяне были преимущественно земледельцами. Однако это не так. Даже на момент становления и расцвета Киевской Руси, большая часть земель была покрыта лесами. Известный подсечно-огневой способ земледелия выглядит сомнительным для широкого распространения, поскольку требовал значительных усилий и времени.
Земледелие развивалось очень медленно и имело локальный характер. Занимались же славяне преимущественно охотой, рыболовством и собирательством. Многие соседи считали, что славяне, подобно варварам, «живут между деревьев». Предки наши действительно нередко селились лесах, однако, там они строили избы и даже укрепления. Постепенно лес вокруг уничтожали, и на месте возникало поселение.
Славян не существует
Пожалуй, самым «обидным» мифом о древних славянах является то, что соседи отождествляли их с некогда жившими в этих землях скифами. Некоторые считали, что славянские племена весьма малочисленны. Правда, прошло некоторое время, и мир смог убедиться, что это совсем не так.
salik.biz
Читать онлайн книгу Мифы о Древней Руси. Историческое расследование
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
Назад к карточке книгиЛев ПрозоровМифы о Древней Руси. Историческое расследование
© Прозоров Л.Р., 2016
© ООО «Издательство «Яуза», 2016
© ООО «Издательство «Эксмо», 2016
Предисловие
Каждое историческое событие существует в ореоле мифов. Чем оно известнее, тем больше мифов, вокруг него. Скажу более, большая часть «известных каждому фактов» о том или ином историческом событии – миф.
Тут надо определиться с тем смыслом, который мы вкладываем с слово «миф». Собственно, любое историческое событие существует в памяти людей, облекается какими-то смыслами, воспринимается под углом определенного взгляда общества на себя и на мир. Такое восприятие само по себе можно назвать «мифом». Но мифы в таком смысле в этой книге мы трогать не станем. Оставим самое, пожалуй, употребительное значение слова «миф» – то есть массово распространенные, но не соответствующие истине сведения о том или ином историческом факте.
Мифы, прошу прощения за банальность, бывают разные. Исторические мифы условно делятся на три основные категории.
1. Мифы субкультурные, или, если угодно, сектантские. «Власти скрывают – но мы-то знаем правду» – лозунг этого рода мифов. Последователи интернетного «философа» Дмитрия Евгеньевича Галковского верят, скажем, что московская Русь была английской колонией, а приверженцы «древнерусской церкви староверов-инглингов» верят, что византийское летоисчисление «от сотворения мира» на самом деле «славяно-арийское», и произошло от «сотворения мира» с древним Китаем в некоем «звездном храме Коляды»1 Так, для справки – во-первых, даже сто лет назад ни один мало– мальски грамотный человек не мог спутать «сотворение мира» и «заключение мира». Потому как «мир»-вселенная (который творят) писался «мip», а отсутствие войны (когда заключают) писалось «мир» – как и сегодня. Во-вторых, даже китайцы не рискуют утверждать, что на территории их страны семь с половиню тысячелетий тому назад было хоть что-то, с чем можно было бы «заключать мир»…
[Закрыть]
2. Обывательские. «Ну это ж все знают» – никто, правда, не знает откуда именно – максимум могут назвать фильм или роман. Анна Ярославна, вышедшая замуж за короля Франции, якобы жаловалась отцу Ярославу Мудрому в письмах на дикость парижан; немецкие рыцари в рогатых шлемах провалились под лед на Чудском озере, а Невский сказал про «кто с мечом к нам придёт»; славяне всегда были миролюбивые, а Екатерина II продала Америке Аляску…
3. Академические – последние называются «историографической традицией». «В научном плане этот вопрос давно решён!» – к сожалению, иногда «решён» он бывает без особой оглядки даже на известные в момент «решения» источники, а ведь источники в поле зрения ученых могут появиться и новые. Примеры подобных мифов многочисленны – «Путь из варяг в греки», религиозная реформа Владимира и пр.
Твёрдых перегородок между тремя разновидностями мифов, конечно, не существует. Наиболее активно между собою сообщаются вторая и третья разновидности. Общепринятые мифы складываются под влиянием исторических знаний – и академических мифов. В свою очередь, учёные рождаются на белый свет и растут отнюдь не в башнях из слоновой кости, и с детства пропитываются многими обывательскими представлениями. Иной раз «везёт», однако, и мифам субкультурным – так, выдумке Гумилёва про усыновление русского князя Александра Ярославича Батыем и побратимству его же с сыном Батыя Сартаком суждено было разойтись из узкого кружка гумилевцев-евразийцев в массы, попасть и в научные труды (грешен, поверил и я – пока не оказалось, что единственным источником, откуда мог почерпнуть эти сведения Лев Николаевич, был… роман «Ратоборцы» советского писателя Югова).
Иногда мифы смыкаются в самоподдерживающийся цикл. Историк ведь тоже человек. Он сперва маленьким, не умеющим читать, посмотрит, скажем, кино «Викинги», или, в лучшем случае, «И на камнях растут деревья». Потом прочтёт романы про вездесущих викингов (тысячи их… я про романы). Потом в университете ознакомится с освящённым многовековым повторением набором мнений трёхсотлетней давности про победительных всепроникающих норманнов, про «путь из варяг в греки» и пр. И уже с таким «бэкграундом» в мозгу будет читать источники.
Как думаете, увидит он в этих источниках рассказ, как Данию и Швецию регулярно грабили с VII (как минимум) по начало XIII века латвийское племя куршей и эстонцы? Как балтийские славяне облагали скандинавские страны данью? Как шведы общенародным ополчением, с верховным конунгом во главе, осаждали одну крепость одного из латышских племён, а когда удалось слупить с осаждённых выкуп, сочли это за чудо божье? Как норвежцы, плывя морем мимо берега бьярмов, побоялись свернуть в реку, «ибо берега её были густо заселены»?
А потом этот историк будет писать труды, с оглядкою на которые станут сочинять популярные книжки и романы, снимать фильмы и сериалы…
«Варяжский» вопрос – только один пример. А на самом деле такое – на каждом шагу.
Выше мы определили миф, как историческое представление, распространенное в той или иной среде, но не соответствующее истине. Тут впору читателям озадачить меня пилатовским вопросом: «Что есть истина?» Не рискну здесь отвечать на него в общефилософском смысле, а в смысле историческом за таковую принимаются (или, точнее, должны приниматься) данные источников – то бишь летописей, хроник, указов и ярлыков, и так далее – вплоть до берестяных грамот и даже средневековых граффити (да, да, пращуры не меньше нашего были охотники писать на стенах, в том числе на стенах церквей – где их творения сохранялись под слоями новых и новых фресок, прежде чем открыться взгляду реставратора). То есть стопроцентной истиной их всё же считать нельзя – все их оставили живые люди, склонные и честно заблуждаться, и преднамеренно лгать. Иные – особенно это касается летописей, саг и преданий – дошли до нас в Боги знают котором списке или пересказе, по пути обрастая ошибками по принципу «испорченного телефона», или додумываниями переписчика/пересказчика. Но поверять одни источники можно только иными источниками – а никак не тем, что их данные Вас почему-то не устраивают, или Вы подозреваете автора в неискренности. Здесь работа историка сильно напоминает работу следователя, имеющего дело с показаниями свидетелей и уликами (в роли последних выступают данные археологии). Поэтому уместным выглядит и выдвинутый известным историком Аполлоном Григорьевичем Кузьминым принцип «презумпции невиновности» в применении к источникам. То есть в доказательствах нуждается не правота источника, а недоверие исследователя.
Увы, параллель со следователем можно продолжить. Есть и план, и отчетность, и давление начальства, крайне неодобрительно относящегося к «висякам» или подниманию уже «закрытых» другими дел, есть мнение коллег, есть корпоративная этика и «честь мундира»… В некотором смысле историку даже труднее. Уволенного следователя могут взять на службу в какой-нибудь ЧОП или отдел безопасности корпорации – а куда податься уволенному историку? На грошовую зарплату учителя? С другой стороны, от следователя зависят судьбы живых, а кому, казалось бы, будет прок, если до истины докопается историк? Участники событий в большинстве случаев давным-давно мертвы…
Но мы отвлеклись. Итак, о мифах. Вот несколько примеров.
Не так давно в России без особой помпы отмечали юбилей Ледового побоища. Проблема в том, что это сражение девяти из каждого десятка тех, кто о нём вообще хоть как-то вспоминает, представляется по фильму Эйзенштейна. Фильму, с художественной стороны, быть может, и гениальному, но с исторической – чистейшему фэнтези.
Противостояние сермяжно-лапотных ратничков в «короткой кольчужке» (а то и вовсе без оной) забранным в железо с ног до головы рогатым монстрам2 Апофеоз тут даже не эйзенштейновская кинокартина, а полотно Присекина, симптоматично названное цитатой из фильма, той самой, про «пришедших с мечом». На картине простоволосый (!) князь бок о бок с бездоспешным мужичком в лаптях и с вилами наперевес превозмогают рыцарей в турнирных доспехах XV–XVI вв.
[Закрыть], очень выразительно, не поспоришь. Но к истории касательства не имеет. Рифмованная хроника Ордена как раз постоянно подчеркивает «отличные» и «прекрасные» доспехи русских воинов.
Да и рыцари Ордена на Чудском озере по преимуществу не носили не только шлемов с опускающимися забралами и цельнокованных кирас (таких доспехов тогда вообще не было ни у кого, ни у тевтонцев, ни у французов с британцами и итальянцами), но и глухих шлемов, топхельмов, в которых они изображены в фильме.
Вот изображение битвы братьев-крестоносцев – нет, не с русскими, с литовцами, из орденского замка Мариенбург. Как видите, на немцах (условно говоря, в ордене было полно и фризов, и датчан, и даже славян) кольчужный доспех и открытые шлемы – в этом отношении они не слишком уж превосходят противников.
Лёд, ломающийся под рыцарями – тоже живописен, и крепко впаян в национальный миф – нам сама русская природа помогает! (вкупе с русскими дорогами, русскими морозами и пр.). Но он абсолютно не подкреплен источниками – ни русскими, ни немецкими. Что естественно – рыцари идиотами не были, и на неверный лёд бы не полезли. Не полезли бы за ними и витязи Александра Ярославича, тоже прекрасно представлявшие прочность льда, и весившие никак не меньше рыцарей – что ни говори, а лёд всё же начисто лишён любых политических пристрастий, и под кем ломаться ему глубоко безразлично.
Гордая и красивая фраза про «пришедших к нам с мечом», в дни моего детства и юности красовавшаяся на множестве стендов патриотического воспитания и в соответствующей литературе – да даже и в школьных учебниках – прекрасно звучит. Но в реальности, конечно, не прозвучала, и прозвучать не могла даже теоретически – Бату-хан в год Ледового побоища был жив-здоров, и публично сулить «погибель от меча» приходившим «с мечом» на Русь было бы для его данника Александра чистым самоубийством.
Капитель из Мариенбурга, сеча воинов Ордена (слева) с литовцами (справа). Как можно видеть, принципиальных отличий в доспехе нет – а это почти веком позже Ледового побоища!
Мифы Куликова поля несколько старше – преимущественно они восходят не к фильмам XX века (которых и не было – советские правители избегали обижать «братский татарский народ»), а к «Сказанию о Мамаевом побоище» начала XVI века, написанному более чем на век позже сражения, и полном фантазий (впрочем, далее мифы Куликовского цикла будут разобраны отдельно, и останавливаться на них здесь подробно нет смысла).
Не во всех, однако, мифах Куликовского цикла повинны московские летописцы XVI века. Например, вряд ли кому-то из этих иноков могло прийти в голову, что мимолетно упомянутые в мамаевом интернационале между мордвой и буртасами «фрязи» разрастутся в воображении потомков в «фалангу бронированной генуэзской пехоты».
Пожалуй, пуще всего не повезло из всех мифов этого рода Ивану Осиповичу Сусанину. Всё, что мы достоверно знаем об этом человеке, так это то, что, согласно жалованной грамоте Михаила Федоровича, основателя династии Романовых, его, Ивана Сусанина, «польские и литовские люди и пытали великими немерными пытками, а пытали, где в те поры великий государь, царь и великий князь Михаил Феодорович… ведая про нас… терпя немерные пытки… про нас не сказал… и за то польскими и литовскими людьми был замучен до смерти». Как видим, никого Иван Осипович никуда не заводил.
Но даже и в такой версии этой истории высказал свое недоверие Костомаров – а история и впрямь выглядит странновато. Неужели у «польских и литовских людей» не нашлось иного источника информации о местонахождении такой заметной персоны, чем мужик из глухой костромской деревни? Да и в источниках нет сообщений о поляках в костромских краях (а вот про «литовских людей» – сколько угодно, оставляли они за собою натуральную пустыню, и жизнь людская для них была подлинно копейка. Чтоб замучить насмерть крестьянина, им, собственно, вообще не было надо никакого повода – «Дозорные книги» начала XVII века полны упоминаний дворов, улиц и деревень, запустевших после визита «литовских людей»: «Пустых дворов: двор Матвейка Васильева, убит в 7121 (1613) г., двор пуст вдовицы Офимьицы ссечена в литовский приход, двор каменьщика Гришка Микитин, двор Всилко Муровцев галичанин сын боярский, двор Оська Швецов ссечен в литовский приход, двор Олешка убит, двор Исанка Спиридов убит, двор Петрушка Иванов убит, двор Вторушка Федоров убит, двор вдовы Офимьицы убита, двор вдовы Любавы убита, двор вдовы Парасковьицы убита»3 http://kostromka.ru/kostroma/land/02/belorukov/36.php
[Закрыть] – это в Солигаличе, между прочим!)
Соловьев и Погодин Костомарову с праведным негодованием возражали, но их возражения были более эмоциональны, нежели убедительны – как любое объяснение, почему нужное тебе отсутствует в источниках (впрочем, двум завзятым норманистам доказывать существование несуществовавшего было не привыкать).
Но беда была не в том. В начале советского периода Сусанина с шумом развенчали, разрушили памятник ему в Костроме – а потом с не меньшим шумом потащили обратно на пьедестал, исхитрившись вымарать монархическую составляющую из мифа о его подвиге. А к закату советской эпохи миф начал необратимо и жутко вырождаться в анекдот.
Если Вас, читатель, назовут Сусаниным, то вряд ли при этом будут иметь в виду Вашу самоотверженную отвагу и преданность, за отсутствием монарха, Родине.
Превращения в героя анекдотов и дурацких стишат, в обидную кличку, несчастный мужик, замученный, один из тысяч «литовскими» отморозками, никак не заслужил – даже если и не числил за собою настоящих подвигов…
Мифов много. Но вот в чём дело – ведь этими мифами подкреплялись не самые плохие черты человеческого характера. Лапотный ратник против закованного в латы рыцаря – способность противостоять даже заведомо сильнейшему врагу (между прочим, ничуть не худший образ, чем пресловутый Давид, пастушок с пращой, одолевший доспешного великана-Голиафа). Лёд, ломающийся под рыцарями – вера в то, что родная земля не будет неблагодарной к своим защитникам. Если уж говорить вкратце – в том, что кто прав, тот сильнее. Пересвет и Сусанин – мы про их мифические образы – воплощения самоотверженности (а эта человеческая черта востребована в любом обществе, желающем пережить текущее поколение и если не приумножить, то хоть не растерять достижения прежних, и я вовсе не только про территории сейчас говорю).
Поэтому разоблачители мифов часто обвиняются в желании посягнуть именно на эти человеческие черты.
Но кто повинен? Те, кто разоблачают мифы, или те, кто подпирают хорошее в человеке этими ненадежными подпорками?
Вот вопрос, на который я не нахожу однозначного ответа.
Сусанина, кстати, стали превращать в анекдот задолго до того, как сколь-нибудь значимая масса советских – тогда ещё – людей узнала, что с историей костромского крестьянина не всё ладно. И анекдот-то вырос не из реальной истории, а именно из героического мифа.
А ведь у мифов, кроме положительных, есть и отрицательные стороны. Есть и совсем вредоносные мифы. В принципе, от представления о рогах на шлемах, скажем, викингов, или о полосатых парусах их кораблей никакого вреда ни для представления о прошлом, ни для постижения сегодняшнего мира нет. А вот представлять тех же викингов единственными действующим лицами на сцене северо-европейского Средневековья, а все остальные народы, включая (а пожалуй что и в особенности) наших славянских предков, считать за безгласную массовку, если вообще не реквизит – уже чревато. Чревато совершенно неверным представлением о прошлом – и о нас самих. Уж очень просто – и соблазнительно – решить, что так и надо, что так всегда было и всегда будет. Легко оправдать свою пассивность и лень, свою трусость и слабость – или презрение к своему народу, к его истории и традициям.
Иной раз из мифов о прошлом сколачивают себе политический и моральный капитал – и основание для претезий на капиталы более ощутимые – наши недобросовестные современники. Что, сами понимаете, тоже не слишком хорошо. Так что не столь уж и бессмысленно копание в заблуждениях о давно прошедших веках. Как и от ошибки следователя, от ошибки историка зависят судьбы живых людей – а не давно покойных пращуров. Зачастую, возможно, целых народов.
Поэтому докапываться до истины, ниспровергать мифы – всё же дело благородное и нужное – хоть и не всегда благодарное. По мере сил стараюсь уделять ему силы и я – не только в книгах, но и в живом журнале (smelding.livejournal.com), где ввёл с этой целью особую рубрику «ликбез». В этой книге и собраны в основном статьи-посты из моего ЖЖ. Кстати, регулярным читателям моей страницы не стоит спешить откладывать книгу в сторону. Большая часть статей подверглась серьёзной доработке и расширению.
Разумеется, рассматривать мы будем не все мифы, и не все мифы о русской истории – тут надо было бы сочинять труд кабы не в «Большую советскую энциклопедию» объемом – и даже не обо всех мифах раннего русского средневековья, а только о некоторых из них – но о наиболее распространенных и вредных.
Кроме того, раз уж я призываю обращаться к источникам – ссылки на источники я и проставил. Благо сейчас есть такая вещь, как интернет, и более нет нужды идти за редкими книгами в читальный зал областной библиотеки, как приходилось мне в молодости, рыться в каталогах, оформлять требования, стоять долгие очереди у выдачи – а то и заказывать по межбиблиотечному абонементу, долгие месяцы ожидая ответа. Всё это сегодня заменено двумя, много тремя кликами «мышки». К сожалению, эту великолепную возможность познакомиться с историей непосредственно мало кто использует. Постараемся исправить это досадное упущение.
Надеюсь, ссылки эти будут полезны любознательному читателю не только при чтении моей книги.
Глава 1. Миф о «Гунно-склавинах» – Миролюбивых домоседа
Славянство элемент чисто западный, а не восточный, не азиатский. Оно так и сквозит в западной истории после падения Рима. Давайте мне Велизара (Belisarius), давайте мне Речимира (Ricimer), давайте мне множество других, которых я теперь забыл, но которые так и бьют в глаза в истории готфов, вандалов и саксонцев. Мы и немцы первые отделились от древнего арийского ствола, и нет сомнения, что и интересы, и мифология у нас были общие. Кстати, Вальтер Скотт, конечно, не знал славянской мифологии, но помните ли, у него в «Ivanhoe» упоминается о саксонском боге Zornebok? Откуда он взял это? Держу пари, что из саксонских хроник. И тогда вряд ли можно сомневаться, что с Генгистом, или с Горсой пришли в Британию и славяне и привели своего Чернобога. Тьфу на этот антагонизм славянства к европеизму
А.К. Толстой, 1869
Любой учёный – не без тени высокомерия – скажет вам, что в настоящее время никто не рассматривает всерьез тезисы о «неисторичности» славян или их особом «миролюбии».
На это могу ответить лишь одно – лучше бы рассматривали. Лучше б говорили вслух – с озвученной теорией всё же можно спорить, выдвигать контраргументы. А что прикажете делать с настроением, с атмосферой, как говорил в таких случаях Честертон? Что прикажете делать с мнением, которое «никем всерьез не рассматривается», то есть не высказывается – но по умолчанию, невысказанное, стоит за спиною каждого суждения «серьезных ученых» об эпохе?
Когда-то славянофилы сочинили байку о принципиальном отличии славян от иных европейских народов – о миролюбии славян, об их домоседстве и неприхотливой готовности скрещиваться с любым чужаком. Вот на фоне этого представления славян до сих пор и воспринимают. Все давно свыклись с представлением – подтверждаемым сагами и данными раскопок – о путешествиях скандинавов в Северную Америку. Многие верят в их путешествия на Каспий. А вот про дальние странствия славян – пусть даже археологически и исторически подтвержденные – слушают с недоверием. «Ой, ну это какие-то славянофилы выдумали, наверное, не могли же славяне…» Скандинавы могли, венгры могли, гунны могли, даже балты могли – одни славяне ничего не могли, кроме как сидеть под елкой, в случае опасности нырять в болото – дышать оттуда через камышинку – да платить дань всем встречным и поперечным, подвергаясь их «культурным влияниям». Ещё раз – никто в открытую так не говорит. Но сводится все именно к этому.
Сейчас в интернете расплодилась новая порода чудаков – фриков, как нынче принято выражаться. «Русофилы-славянофобы», «ариохристиане», «русские вотанисты» и прочие мутанты и манкурты. Выкапывая древние идеи о происхождении имени славян от слова «sclavus» – раб – они провозглашают неславянское («норманнское» или «готское») происхождение руси поводом для гордости. Мол, русь – это благородные нордические тевтоны («варяги» или «готы»), которые пришли к «гунно-склавинам», порабощенным (склавусраб) кочевниками-гуннами и перемешанными с «остбалтской мерей».
Сорнячок, как видим, жив и продолжает давать отростки…
Миф о славянском миролюбии
Он знаком нам с самого детства. Еще в советской школе седенькая Марьванна развесила нам по оттопыренным октябрятским ушам сказки о «миролюбивых» славянах, которые «никогда не были воинственными», как всякие там германцы да норманны. И былины-то у нас всё сплошь повествуют о «защите родной земли» – ни-ни, чтоб помыслить о набегах там, или, вовсе уж кошмар, о завоеваниях.
Не будем наговаривать на Марьванну лишнего – не она это выдумала. Еще в XIX веке сентиментальный рижский немец Гердер писал про балтийских (!) славян: «Щедры, гостеприимны до расточительности, любили сельскую свободу, но вместе с тем были покорны и послушны, враги разбоя и грабежа, они не домогались владычества над миром, не имели жаждущих войн наследственных государей и охотнее делались данниками, если только тем можно было купить спокойствие своей страны». Не знаю, где была в момент написания этих строк голова почтенного германца – в общем, мало в истории народов, меньше подходивших для пацифистско-пасторальной утопии, чем славянские викинги Юго-Западной Балтики. Потом протестантский пастор, чех Шафарик, обозвал славян «голубиным народом». Что называется, и пошло, и поехало. Александр Федорович Гильфердинг, собиратель былин и последователь славянофила Шафарика, раскрывший для русского читателя мир балтийского славянства, хоть и не повторял Гердерова вздора о ягнячьей кротости балтийских славян – кажется, более сокрушался о «испорченном» злобными тевтонами нраве сородичей, «вообще таком кротком», нежели о покорении, истреблении и насильственном онемечивании славянских народов «Поморья Варяжского». Другой славянофил, Осип Бодянский, также известный исследованиями балтийского славянства, описывал предков в таких пасторальных красках: «Славяне по единогласному свидетельству всех писателей, иностранных и туземных, искони были народ, преимущественно привязанный к жизни земледельческой, оседлой и потому миролюбивый, тихий, спокойный, уживчивый, больше всего на свете любивший быт сельский, семейственный, домашний. Напротив, большая часть других народов всегда почти отличалась своим отвращением к земледелию, предпочитая ему звероловство, рыболовство, скотоводство, войну, вообще жизнь скитальческую, подвижную, больше подручную, требовавшую меньших трудов и усилий. Славяне… сколько запомнят люди, были народ земледельческий исключительно, между тем как другие народы история застает еще на которой-нибудь первой лестнице образования, или звероловами, рыбаками, или стадопитателями и т. д. Жизнь земледельческая граничит с жизнью гражданственной, есть первый и самый верный шаг к высшему совершенствованию; она неразлучна с оседлостью, тесным общением, порядком в образе жизни, точнейшим распределением моего – твоего, законностью, смягчением дикости, нравами тихими, привязанностью к месту жительства, к своему пепелищу, домашнему очагу, быту семейному, детскою нелицемерною любовью к природе и ея невинным, чистым удовольствиям».
Даже в искусство проник этот образ миролюбивых славян – достаточно вспомнить хотя бы пьесу Александра Николаевича Островского «Снегурочка». В то время, как «окрестные царства» бряцают оружием и проливают кровь в бесчисленных сечах, славяне-«берендеи» наслаждаются миром и спокойствием под управлением мудрого старца, царя Берендея – «слава в роды и роды блюстителю мира». Непонятно только, каким-таким образом удается сохранять этот идиллический островок посреди воинстенных соседей.
Историчного в этой картине столько же, сколько в самом перенесении имени служилых иноплеменников-берендеев из степей под Киевом на славянский лесной народец. Показательно, кстати, что все ужасы постоянных войн «окрестных царств» Александр Николаевич позаимствовал из «Слова о полку Игореве», вполне славянского произведения – а не какой-нибудь «Песни о Нибелунгах».
Любопытно, что если Гердер и славянофилы своими сказками про «славянское миролюбие» славян, как они искренне верили, хвалили, то другие авторы, вооружаясь тою же идей, славян незамысловато вычеркивали из списка «исторических народов». Ибо – разве история не череда войн? Лишённый «воинственности» народ прямо-таки обречён навеки быть подчинённым народам «историческим» – прежде всего, конечно, поднявшим на щит своих буйных кровожадных пращуров германцам. Благо Германия как раз собиралась воедино из окрошки княжеств и вольных городов в единую державу – подобные идеи там были весьма и весьма ко двору. И даже Август Шлёцер, утверждавший прежде Гердера, что славяне были «миролюбивы» и даже не знали оружия (!), все же соглашавшийся, что они «под норманнскою дисциплиной4 То есть после призвания «скандинавских» варягов-Рюриковичей.
[Закрыть] в короткое время научились быть завоевателями», казался на фоне иных последователей снисходительным к воинским качествам наших предков.
Не скажу, что вовсе уж не звучало возражений этому слезливо-сентиментальному, с одной стороны, и надменно-презрительному – с другой, хору. Возражал Юрий Венелин: «Добрый Гердер вообразил себе, что героическая, или рыцарская травка растет только в Скандинавии, когда говорит, что тевтонския племена отличались духом рыцарства и завоеваний, а славянский – духом миролюбия. Сколько Гердер ни философствовал о человечестве, все-таки этот его приговор показывает, как он плохо знал и историю, и человечество». Возражал болгарин Марин Дринов: «Шафарик, ошибочно отнесший начало этого дела (заселения Балканскаго полуострова славянами) к концу V-го века, неверно судил и об его ходе, который, по словам его, отличался тихим и мирным свойством. Это мнение не подтверждается никакими данными и основано на одностороннем взгляде на свойство славян, которые, как народ земледельческий по преимуществу, будто должны были держать себя как можно дальше от военнаго шума. Против этого взгляда говорят все имеющиеся свидетельства об отношениях славян к Империи и их поведении в областях ея за все это время». В конце XIX – начале XX веков против «карамельного» образа лубочных «добродушных и кротких» славян со всею решительностью выступил Дмитрий Иванович Иловайский, именовавший этот образ не иначе как «карикатурой»: «Пора оставить сентиментальныя и совершенно неосновательныя мнения старых австрийских славистов5 Явный камушек в огород австрийского подданного, чеха Шафарика!
[Закрыть] о мирном, земледельческом и пассивном характере древних славян. Воинственность свою славяне ясно обнаружили, вытеснив германцев силою оружия, на глазах истории, из восточной и отчасти средней Европы6 Речь, очевидно, о готах.
[Закрыть] и заняв огромныя пространства. Тот не историк, кто не понимает, что даром, без кровопролитных битв с другими народами, было бы невозможно им занять свою обширную территорию».
Много постарался для разоблачения фантазий Гердера, Шафарика и его учеников-славянофилов русский славист и правовед Иван Михайлович Собестианский. «“Геройская травка” не была пересажена из чужих стран, а испокон века росла на славянской почве, – утверждал он. —Нигде мы не находим указаний, что древние славяне были народ пассивный, покорный, послушный, безнаказанно обижаемый другими народами, никогда не стремившийся к господству над миром, охотно соглашавшийся платить дань, лишь бы иметь возможность спокойно возделывать землю. Напротив, все дошедшие до нас памятники рисуют нам наших предков народом мужественным, храбрым, воинственным, жестоким, не терпевшим чужого владычества, нисколько не уступавшим в энергии, предприимчивости и удальстве немцам. Нигде не говорится о тихом и мирном разселении славян в полупустынных землях; напротив, из памятников видно, что славяне и не думали «выжидать удобнаго случая», пока немцам вздумалось бы двинуться вперед и очистить земли, а что, наоборот, славяне нападали на населенныя области, грабили, прогоняли или обращали в рабство местных жителей и, заняв вооруженною рукой известное пространство, удерживали его, опять-таки тою же вооруженною рукой». «Меч и копьё, а не соха и гусли прокладывали путь нашим предкам» – подытоживал Иван Михайлович.
Увы! Инерция мышления была, к сожалению, чересчур велика, рассуждения наследников Гердера и Шафарика слишком широко раскинули корни в умах образованного общества.
После революции к воинственности отношение сильно изменилось – «винтовочка, бей, бей, буржуев не жалей!» – но славяне «победивший пролетариат» интересовали мало. Люди собирались «нести счастье угнетённым всего мира», строить «земшарную республику советов», ну уж как минимум – «чтоб от Японии до Англии сияла Родина моя!» Какие уж тут славяне, кому они интересны. Иловайский же и вовсе был признан мракобесом-черносотенцем, и озвучивать его идеи стало попросту небезопасно.
В послевоенном же Совсоюзе соратники товарища Джугашвили, начавшего к тому времени величать себя и свою партию «новыми славянофилами», славянофильские сказки про миролюбивых славян поставили на службу официально провозглашенной в 1951 году «борьбе за мир». Вот советский фильм «Садко», вышедший на экраны страны всего лишь годом позже: угрюмый норманн, обозванный, как и положено, «варягом», позорно лишенный бороды и обряженный в карнавальный рогатый шишак, кровожадно декларирует: «Наше счастье в том, чтобы убить врага!» Славяне-новгородцы тут же принимаются грустненько вздыхать: «Что это за счастье – кровь человеческую проливать», «Коли надо, так срубим, а только счастья в том нет».
Даже в «найденной» белоэмигрантом, сыном священника Юрием Миролюбовым «Влесовой книге», немало места уделяется жалобам на воинственных соседей (в особенности, конечно, германцев – «рогатых» готов и «скандинавских» варягов), постоянно нападающих на традиционно «мирных» славян – отчего бедняги вынуждены то и дело покидать прежние места обитания.
«Встреча двух миров», как любили в таких случаях писать советские журналисты: «миролюбивые» новгородцы, высаживающиеся на незнакомый берег без щитов, кольчуг и шлемов, с одним мечом на всех, и до зубов вооружённые «викинги» в рогатых шлемах и… с трезубцами – прямо черти с вилами, да и только… (Кадр из фильма «Садко» 1952 года)
Ну куда уж против такого почти двухвекового натиска бедной седенькой Марьванне, к тому же и подневольной. Тут вольные и образованные люди не выдерживают.
Вот в целом весьма адекватный историк Сергей Перевезенцев в книге «Древняя Русь», вышедшей в московском издательстве «Белый город», рассказывает про ругов-русов, и все ж нормально, пока рассказ не доходит до славян, с которым, по версии Перевезенцева, неславянские руги-русы столкнулись в Паннонии в VI–VII веках. И все, тушите свет… вместо исторических славян на сцену выплывают персонажи славянофильского лубка полуторастолетней давности, заклеймённой ещё в позапрошлом веке Иловайским «карикатуры». Расшитые рубашечки-сарафанчики, бородатые старички-старейшины, купальские веночки – полный набор залапанных до тошноты штампов. Ну и конечно, славяне миролюбивые-миролюбивые, с коровьей грустью и удивлением взирающие на «воинственных» руссов, а потом быстренько их ассимилирующие (иначе никак от ворога не отбиться, сами-то не воины) под все те же грустные вздохи о том, что нет-де покою, все война да война, видать, уходить надо…7 http://www.rodon.Org/psv/rd.htm#a5
[Закрыть]
Назад к карточке книги "Мифы о Древней Руси. Историческое расследование"itexts.net
Десять мифов о древней Руси
Современная западная массовая культура традиционно «кормит» общественность мифами о России. Здесь и медведи, и вечная зима, и ставшие неотъемлемой частью образа Ленин, КГБ, АК-47 и водка. Справедливости ради, стоит сказать, что мифы о русинах иноземцы складывали еще во времена становления Древнерусского государства. И зачастую мифы эти рождались не от умысла злого, а от непонимания чужого мира. Ниже - «горячая десятка» мифов о наших предках…
Русские живут в «подземной норе, вымощенной бревнами»
Арабские купцы, путешествующие через земли славян по торговым путям «Из варяг в греки» и обратно, записывали в свои дневники различные тонкости быта и культуры других народов. Правда, записи такие носили достаточно часто субъективную окраску, что и становилось почвой для возникновения мифов.
Загадочная русская баня
Одной из наиболее известных ошибок арабских хроник, дошедших до наших дней, стала запись о жилище славян. Арабы полагали, что славяне круглый год живут в «подземной норе, вымощенной бревнами».
В норе этой - одна комната и лавы, а в центре навалена куча из камней, что подогревают огнем. Арабы утверждали, что люди лили воду на камни, и в норе этой становилось так жарко и душно, что спать им приходилось абсолютно голыми.
Если славянин, то обязательно язычник
На протяжении многих столетий после 988 года, когда князь Владимир крестил Русь и приказал «рубить церкви по градам», многие жители Европы считали, что земли славян - край язычников. Впрочем, не исключено, что западноевропейская элита прикрывала этим мифом свои попытки «окатоличить» своих братьев по вере.
Борода – признак нечистоплотности
На Руси действительно носили бороды. Борода считалась фундаментальной добродетелью православного русского человека. Но на западе это породило миф о том, что славяне по природе своей нечистоплотны.
Русская борода
На самом же деле в русских банях мылись куда чаще, чем в Лувре, где, чтобы перебить «срамной запах» пользовались парфюмом, а дамы гоняли блох в своих высоких причёсках специальными длинными деревянными палочками.
Войны-славяне воюют на деревьях
Этот весьма нелепый миф родился после того, как славяне совершили несколько набегов на Византию. «Войны эти не носят ни доспехов, ни железного меча, а случае опасности залезают на деревья», - осталось в хрониках.
На самом деле русские войны никогда не «прятались» на деревьях, они умели прекрасно вести бой в лесу. Миф этот появился, возможно, и из-за разницы в тактике ведения боя. Русские войны отступали в лес вовсе не из страха, а от того, что в прямом бою не могли совладать с тяжелой византийской конницей. В лесу же византийские катафрактарии теряли свое преимущество.
Славяне идут в бой голыми
Константин VII Багрянородный, византийский император, в своем труде «Об управлении империей» писал, что славянские воины выходят в бой голыми. От того родились мифы о варварстве и неистовстве славянской армии.
Древние славяне в бою
На самом деле, в бой русины выходили не в неглиже, а лишь с оголённым торсом. Правда, снимали кольчуги с тела, как правило, только командиры отряда, чтобы показать намерение биться с врагом насмерть. Это означало и отказ от возможности вести переговоры, которые так любили византийцы. Выход на бой в таком виде, вовсе не означал, что у славян не было средств защиты и археологические находки тому подтверждением.
По русским поселениям ходят медведи
Миф о медведях, популярный и сегодня, имеет весьма древние корни. Родился он до крещения Руси. Византийские историки еще в IX веке упоминали о том, что «в варварском, чужом крае славян, люди поклоняются медведям как богам, а медведи живут среди людей и ходят по поселениям их».
В России по улицам ходят медведи
Родился миф из-за славянского бога Велеса, одним из воплощений которого был медведь. Так миф о русском медведе дошёл с Древней Руси до современной Красной площади. Справедливости ради следует отметить, что медведи по русским селениям действительно иногда ходили, правда, происходило это на ярмарочных выступлениях.
Славяне нетерпимы к другим религиям
В западном мире существовал миф, что славяне не признают никакую веру, кроме православия. Хотя Крещение Руси и было весьма болезненным процессом для местных жителей, с приходом христианства в землях славян установилась и веротерпимость.
Уже в Киевской Руси существовали и синагоги, и католические храмы, основанные германскими купцами, что приезжали на Русь торговать. И хотя на язычество было наложено табу, капища древних богов все еще оставались.
Толерантность
Толерантность русских сохраняется и сегодня. Только на территории Москвы (по состоянию на 2011 год), кроме 670 храмов и 26 часовен РПЦ, действуют 9 старообрядческих храмов, 6 мечетей и неизвестное количество мусульманских молельных домов, 7 синагог и 38 культурных еврейских центров, 2 храма Армянской Апостольской церкви, 5 буддийских храмов, 3 лютеранских и 37 молельных домов протестантских конфессий.
Славяне – негостеприимные затворники
Долгое время европейцы не отваживались путешествовать по славянским землям. Многие считали, что славяне закрытый и агрессивный народ. Первая религиозная миссия в земли славян во времена правления княгини Ольги закончилась для миссионеров неудачей, что уверенность о негостеприимстве местных жителей только подогрело.
На самом же деле у славян был даже языческий бог гостеприимства. А мифы о кровожадности местного населения родились на той почве, славяне не знали пощады к тем, кто посягал них их земли, богатство или веру.
Гостеприимство - русский обычай
Стоит отметить, что хлебосольностью русские отличаются и сегодня. Если, в Америке традиционно виновник торжества ждёт даров от коллег, то в России всё наоборот: как только у человека появилась мало-мальская причина что-то отметить, он тут же накрывает стол. Общеизвестны и ярмарочные забавы, популярные в России и сегодня.
Славяне «живут между деревьев»
Сегодня принято считать, что древние славяне были преимущественно земледельцами. Однако это не так. Даже на момент становления и расцвета Киевской Руси, большая часть земель была покрыта лесами. Известный подсечно-огневой способ земледелия выглядит сомнительным для широкого распространения, поскольку требовал значительных усилий и времени.
Земледелие развивалось очень медленно и имело локальный характер. Занимались же славяне преимущественно охотой, рыболовством и собирательством. Многие соседи считали, что славяне, подобно варварам, «живут между деревьев». Предки наши действительно нередко селились лесах, однако, там они строили избы и даже укрепления. Постепенно лес вокруг уничтожали, и на месте возникало поселение.
Славян не существует
Пожалуй, самым «обидным» мифом о древних славянах является то, что соседи отождествляли их с некогда жившими в этих землях скифами. Некоторые считали, что славянские племена весьма малочисленны. Правда, прошло некоторое время, и мир смог убедиться, что это совсем не так.
http://www.softmixer.com/2014/10/blog-post_14.html
myhistori.ru
«Мифы о Древней Руси. Историческое расследование» — Лев Рудольфович Прозоров
© Прозоров Л.Р., 2016
© ООО «Издательство «Яуза», 2016
© ООО «Издательство «Эксмо», 2016
Предисловие
Каждое историческое событие существует в ореоле мифов. Чем оно известнее, тем больше мифов, вокруг него. Скажу более, большая часть «известных каждому фактов» о том или ином историческом событии – миф.
Тут надо определиться с тем смыслом, который мы вкладываем с слово «миф». Собственно, любое историческое событие существует в памяти людей, облекается какими-то смыслами, воспринимается под углом определенного взгляда общества на себя и на мир. Такое восприятие само по себе можно назвать «мифом». Но мифы в таком смысле в этой книге мы трогать не станем. Оставим самое, пожалуй, употребительное значение слова «миф» – то есть массово распространенные, но не соответствующие истине сведения о том или ином историческом факте.
Мифы, прошу прощения за банальность, бывают разные. Исторические мифы условно делятся на три основные категории.
1. Мифы субкультурные, или, если угодно, сектантские. «Власти скрывают – но мы-то знаем правду» – лозунг этого рода мифов. Последователи интернетного «философа» Дмитрия Евгеньевича Галковского верят, скажем, что московская Русь была английской колонией, а приверженцы «древнерусской церкви староверов-инглингов» верят, что византийское летоисчисление «от сотворения мира» на самом деле «славяно-арийское», и произошло от «сотворения мира» с древним Китаем в некоем «звездном храме Коляды»[1]
2. Обывательские. «Ну это ж все знают» – никто, правда, не знает откуда именно – максимум могут назвать фильм или роман. Анна Ярославна, вышедшая замуж за короля Франции, якобы жаловалась отцу Ярославу Мудрому в письмах на дикость парижан; немецкие рыцари в рогатых шлемах провалились под лед на Чудском озере, а Невский сказал про «кто с мечом к нам придёт»; славяне всегда были миролюбивые, а Екатерина II продала Америке Аляску…
3. Академические – последние называются «историографической традицией». «В научном плане этот вопрос давно решён!» – к сожалению, иногда «решён» он бывает без особой оглядки даже на известные в момент «решения» источники, а ведь источники в поле зрения ученых могут появиться и новые. Примеры подобных мифов многочисленны – «Путь из варяг в греки», религиозная реформа Владимира и пр.
Твёрдых перегородок между тремя разновидностями мифов, конечно, не существует. Наиболее активно между собою сообщаются вторая и третья разновидности. Общепринятые мифы складываются под влиянием исторических знаний – и академических мифов. В свою очередь, учёные рождаются на белый свет и растут отнюдь не в башнях из слоновой кости, и с детства пропитываются многими обывательскими представлениями. Иной раз «везёт», однако, и мифам субкультурным – так, выдумке Гумилёва про усыновление русского князя Александра Ярославича Батыем и побратимству его же с сыном Батыя Сартаком суждено было разойтись из узкого кружка гумилевцев-евразийцев в массы, попасть и в научные труды (грешен, поверил и я – пока не оказалось, что единственным источником, откуда мог почерпнуть эти сведения Лев Николаевич, был… роман «Ратоборцы» советского писателя Югова).
Иногда мифы смыкаются в самоподдерживающийся цикл. Историк ведь тоже человек. Он сперва маленьким, не умеющим читать, посмотрит, скажем, кино «Викинги», или, в лучшем случае, «И на камнях растут деревья». Потом прочтёт романы про вездесущих викингов (тысячи их… я про романы). Потом в университете ознакомится с освящённым многовековым повторением набором мнений трёхсотлетней давности про победительных всепроникающих норманнов, про «путь из варяг в греки» и пр. И уже с таким «бэкграундом» в мозгу будет читать источники.
Как думаете, увидит он в этих источниках рассказ, как Данию и Швецию регулярно грабили с VII (как минимум) по начало XIII века латвийское племя куршей и эстонцы? Как балтийские славяне облагали скандинавские страны данью? Как шведы общенародным ополчением, с верховным конунгом во главе, осаждали одну крепость одного из латышских племён, а когда удалось слупить с осаждённых выкуп, сочли это за чудо божье? Как норвежцы, плывя морем мимо берега бьярмов, побоялись свернуть в реку, «ибо берега её были густо заселены»?
А потом этот историк будет писать труды, с оглядкою на которые станут сочинять популярные книжки и романы, снимать фильмы и сериалы…
«Варяжский» вопрос – только один пример. А на самом деле такое – на каждом шагу.
Выше мы определили миф, как историческое представление, распространенное в той или иной среде, но не соответствующее истине. Тут впору читателям озадачить меня пилатовским вопросом: «Что есть истина?» Не рискну здесь отвечать на него в общефилософском смысле, а в смысле историческом за таковую принимаются (или, точнее, должны приниматься) данные источников – то бишь летописей, хроник, указов и ярлыков, и так далее – вплоть до берестяных грамот и даже средневековых граффити (да, да, пращуры не меньше нашего были охотники писать на стенах, в том числе на стенах церквей – где их творения сохранялись под слоями новых и новых фресок, прежде чем открыться взгляду реставратора). То есть стопроцентной истиной их всё же считать нельзя – все их оставили живые люди, склонные и честно заблуждаться, и преднамеренно лгать. Иные – особенно это касается летописей, саг и преданий – дошли до нас в Боги знают котором списке или пересказе, по пути обрастая ошибками по принципу «испорченного телефона», или додумываниями переписчика/пересказчика. Но поверять одни источники можно только иными источниками – а никак не тем, что их данные Вас почему-то не устраивают, или Вы подозреваете автора в неискренности. Здесь работа историка сильно напоминает работу следователя, имеющего дело с показаниями свидетелей и уликами (в роли последних выступают данные археологии). Поэтому уместным выглядит и выдвинутый известным историком Аполлоном Григорьевичем Кузьминым принцип «презумпции невиновности» в применении к источникам. То есть в доказательствах нуждается не правота источника, а недоверие исследователя.
Увы, параллель со следователем можно продолжить. Есть и план, и отчетность, и давление начальства, крайне неодобрительно относящегося к «висякам» или подниманию уже «закрытых» другими дел, есть мнение коллег, есть корпоративная этика и «честь мундира»… В некотором смысле историку даже труднее. Уволенного следователя могут взять на службу в какой-нибудь ЧОП или отдел безопасности корпорации – а куда податься уволенному историку? На грошовую зарплату учителя? С другой стороны, от следователя зависят судьбы живых, а кому, казалось бы, будет прок, если до истины докопается историк? Участники событий в большинстве случаев давным-давно мертвы…
Но мы отвлеклись. Итак, о мифах. Вот несколько примеров.
Не так давно в России без особой помпы отмечали юбилей Ледового побоища. Проблема в том, что это сражение девяти из каждого десятка тех, кто о нём вообще хоть как-то вспоминает, представляется по фильму Эйзенштейна. Фильму, с художественной стороны, быть может, и гениальному, но с исторической – чистейшему фэнтези.
Противостояние сермяжно-лапотных ратничков в «короткой кольчужке» (а то и вовсе без оной) забранным в железо с ног до головы рогатым монстрам[2], очень выразительно, не поспоришь. Но к истории касательства не имеет. Рифмованная хроника Ордена как раз постоянно подчеркивает «отличные» и «прекрасные» доспехи русских воинов.
Да и рыцари Ордена на Чудском озере по преимуществу не носили не только шлемов с опускающимися забралами и цельнокованных кирас (таких доспехов тогда вообще не было ни у кого, ни у тевтонцев, ни у французов с британцами и итальянцами), но и глухих шлемов, топхельмов, в которых они изображены в фильме.
Вот изображение битвы братьев-крестоносцев – нет, не с русскими, с литовцами, из орденского замка Мариенбург. Как видите, на немцах (условно говоря, в ордене было полно и фризов, и датчан, и даже славян) кольчужный доспех и открытые шлемы – в этом отношении они не слишком уж превосходят противников.
Лёд, ломающийся под рыцарями – тоже живописен, и крепко впаян в национальный миф – нам сама русская природа помогает! (вкупе с русскими дорогами, русскими морозами и пр.). Но он абсолютно не подкреплен источниками – ни русскими, ни немецкими. Что естественно – рыцари идиотами не были, и на неверный лёд бы не полезли. Не полезли бы за ними и витязи Александра Ярославича, тоже прекрасно представлявшие прочность льда, и весившие никак не меньше рыцарей – что ни говори, а лёд всё же начисто лишён любых политических пристрастий, и под кем ломаться ему глубоко безразлично.
Гордая и красивая фраза про «пришедших к нам с мечом», в дни моего детства и юности красовавшаяся на множестве стендов патриотического воспитания и в соответствующей литературе – да даже и в школьных учебниках – прекрасно звучит. Но в реальности, конечно, не прозвучала, и прозвучать не могла даже теоретически – Бату-хан в год Ледового побоища был жив-здоров, и публично сулить «погибель от меча» приходившим «с мечом» на Русь было бы для его данника Александра чистым самоубийством.
Капитель из Мариенбурга, сеча воинов Ордена (слева) с литовцами (справа). Как можно видеть, принципиальных отличий в доспехе нет – а это почти веком позже Ледового побоища!
Мифы Куликова поля несколько старше – преимущественно они восходят не к фильмам XX века (которых и не было – советские правители избегали обижать «братский татарский народ»), а к «Сказанию о Мамаевом побоище» начала XVI века, написанному более чем на век позже сражения, и полном фантазий (впрочем, далее мифы Куликовского цикла будут разобраны отдельно, и останавливаться на них здесь подробно нет смысла).
Не во всех, однако, мифах Куликовского цикла повинны московские летописцы XVI века. Например, вряд ли кому-то из этих иноков могло прийти в голову, что мимолетно упомянутые в мамаевом интернационале между мордвой и буртасами «фрязи» разрастутся в воображении потомков в «фалангу бронированной генуэзской пехоты».
Пожалуй, пуще всего не повезло из всех мифов этого рода Ивану Осиповичу Сусанину. Всё, что мы достоверно знаем об этом человеке, так это то, что, согласно жалованной грамоте Михаила Федоровича, основателя династии Романовых, его, Ивана Сусанина, «польские и литовские люди и пытали великими немерными пытками, а пытали, где в те поры великий государь, царь и великий князь Михаил Феодорович… ведая про нас… терпя немерные пытки… про нас не сказал… и за то польскими и литовскими людьми был замучен до смерти». Как видим, никого Иван Осипович никуда не заводил.
Но даже и в такой версии этой истории высказал свое недоверие Костомаров – а история и впрямь выглядит странновато. Неужели у «польских и литовских людей» не нашлось иного источника информации о местонахождении такой заметной персоны, чем мужик из глухой костромской деревни? Да и в источниках нет сообщений о поляках в костромских краях (а вот про «литовских людей» – сколько угодно, оставляли они за собою натуральную пустыню, и жизнь людская для них была подлинно копейка. Чтоб замучить насмерть крестьянина, им, собственно, вообще не было надо никакого повода – «Дозорные книги» начала XVII века полны упоминаний дворов, улиц и деревень, запустевших после визита «литовских людей»: «Пустых дворов: двор Матвейка Васильева, убит в 7121 (1613) г., двор пуст вдовицы Офимьицы ссечена в литовский приход, двор каменьщика Гришка Микитин, двор Всилко Муровцев галичанин сын боярский, двор Оська Швецов ссечен в литовский приход, двор Олешка убит, двор Исанка Спиридов убит, двор Петрушка Иванов убит, двор Вторушка Федоров убит, двор вдовы Офимьицы убита, двор вдовы Любавы убита, двор вдовы Парасковьицы убита»[3] – это в Солигаличе, между прочим!)
Соловьев и Погодин Костомарову с праведным негодованием возражали, но их возражения были более эмоциональны, нежели убедительны – как любое объяснение, почему нужное тебе отсутствует в источниках (впрочем, двум завзятым норманистам доказывать существование несуществовавшего было не привыкать).
Но беда была не в том. В начале советского периода Сусанина с шумом развенчали, разрушили памятник ему в Костроме – а потом с не меньшим шумом потащили обратно на пьедестал, исхитрившись вымарать монархическую составляющую из мифа о его подвиге. А к закату советской эпохи миф начал необратимо и жутко вырождаться в анекдот.
Если Вас, читатель, назовут Сусаниным, то вряд ли при этом будут иметь в виду Вашу самоотверженную отвагу и преданность, за отсутствием монарха, Родине.
Превращения в героя анекдотов и дурацких стишат, в обидную кличку, несчастный мужик, замученный, один из тысяч «литовскими» отморозками, никак не заслужил – даже если и не числил за собою настоящих подвигов…
Мифов много. Но вот в чём дело – ведь этими мифами подкреплялись не самые плохие черты человеческого характера. Лапотный ратник против закованного в латы рыцаря – способность противостоять даже заведомо сильнейшему врагу (между прочим, ничуть не худший образ, чем пресловутый Давид, пастушок с пращой, одолевший доспешного великана-Голиафа). Лёд, ломающийся под рыцарями – вера в то, что родная земля не будет неблагодарной к своим защитникам. Если уж говорить вкратце – в том, что кто прав, тот сильнее. Пересвет и Сусанин – мы про их мифические образы – воплощения самоотверженности (а эта человеческая черта востребована в любом обществе, желающем пережить текущее поколение и если не приумножить, то хоть не растерять достижения прежних, и я вовсе не только про территории сейчас говорю).
Поэтому разоблачители мифов часто обвиняются в желании посягнуть именно на эти человеческие черты.
Но кто повинен? Те, кто разоблачают мифы, или те, кто подпирают хорошее в человеке этими ненадежными подпорками?
Вот вопрос, на который я не нахожу однозначного ответа.
Сусанина, кстати, стали превращать в анекдот задолго до того, как сколь-нибудь значимая масса советских – тогда ещё – людей узнала, что с историей костромского крестьянина не всё ладно. И анекдот-то вырос не из реальной истории, а именно из героического мифа.
А ведь у мифов, кроме положительных, есть и отрицательные стороны. Есть и совсем вредоносные мифы. В принципе, от представления о рогах на шлемах, скажем, викингов, или о полосатых парусах их кораблей никакого вреда ни для представления о прошлом, ни для постижения сегодняшнего мира нет. А вот представлять тех же викингов единственными действующим лицами на сцене северо-европейского Средневековья, а все остальные народы, включая (а пожалуй что и в особенности) наших славянских предков, считать за безгласную массовку, если вообще не реквизит – уже чревато. Чревато совершенно неверным представлением о прошлом – и о нас самих. Уж очень просто – и соблазнительно – решить, что так и надо, что так всегда было и всегда будет. Легко оправдать свою пассивность и лень, свою трусость и слабость – или презрение к своему народу, к его истории и традициям.
Иной раз из мифов о прошлом сколачивают себе политический и моральный капитал – и основание для претезий на капиталы более ощутимые – наши недобросовестные современники. Что, сами понимаете, тоже не слишком хорошо. Так что не столь уж и бессмысленно копание в заблуждениях о давно прошедших веках. Как и от ошибки следователя, от ошибки историка зависят судьбы живых людей – а не давно покойных пращуров. Зачастую, возможно, целых народов.
Поэтому докапываться до истины, ниспровергать мифы – всё же дело благородное и нужное – хоть и не всегда благодарное. По мере сил стараюсь уделять ему силы и я – не только в книгах, но и в живом журнале (smelding.livejournal.com), где ввёл с этой целью особую рубрику «ликбез». В этой книге и собраны в основном статьи-посты из моего ЖЖ. Кстати, регулярным читателям моей страницы не стоит спешить откладывать книгу в сторону. Большая часть статей подверглась серьёзной доработке и расширению.
Разумеется, рассматривать мы будем не все мифы, и не все мифы о русской истории – тут надо было бы сочинять труд кабы не в «Большую советскую энциклопедию» объемом – и даже не обо всех мифах раннего русского средневековья, а только о некоторых из них – но о наиболее распространенных и вредных.
Кроме того, раз уж я призываю обращаться к источникам – ссылки на источники я и проставил. Благо сейчас есть такая вещь, как интернет, и более нет нужды идти за редкими книгами в читальный зал областной библиотеки, как приходилось мне в молодости, рыться в каталогах, оформлять требования, стоять долгие очереди у выдачи – а то и заказывать по межбиблиотечному абонементу, долгие месяцы ожидая ответа. Всё это сегодня заменено двумя, много тремя кликами «мышки». К сожалению, эту великолепную возможность познакомиться с историей непосредственно мало кто использует. Постараемся исправить это досадное упущение.
Надеюсь, ссылки эти будут полезны любознательному читателю не только при чтении моей книги.
mybook.ru
Десять мифов о древней Руси
Современная западная массовая культура традиционно «кормит» общественность мифами о России.
Здесь и медведи, и вечная зима, и ставшие неотъемлемой частью образа Ленин, КГБ, АК-47 и водка. Справедливости ради, стоит сказать, что мифы о русинах иноземцы складывали еще во времена становления Древнерусского государства.
И зачастую мифы эти рождались не от умысла злого, а от непонимания чужого мира.
Ниже - «горячая десятка» мифов о наших предках…
Русские живут в «подземной норе, вымощенной бревнами»
Арабские купцы, путешествующие через земли славян по торговым путям «Из варяг в греки» и обратно, записывали в свои дневники различные тонкости быта и культуры других народов. Правда, записи такие носили достаточно часто субъективную окраску, что и становилось почвой для возникновения мифов.
Загадочная русская баня
Одной из наиболее известных ошибок арабских хроник, дошедших до наших дней, стала запись о жилище славян. Арабы полагали, что славяне круглый год живут в «подземной норе, вымощенной бревнами».
В норе этой - одна комната и лавы, а в центре навалена куча из камней, что подогревают огнем. Арабы утверждали, что люди лили воду на камни, и в норе этой становилось так жарко и душно, что спать им приходилось абсолютно голыми.
Если славянин, то обязательно язычник
На протяжении многих столетий после 988 года, когда князь Владимир крестил Русь и приказал «рубить церкви по градам», многие жители Европы считали, что земли славян - край язычников. Впрочем, не исключено, что западноевропейская элита прикрывала этим мифом свои попытки «окатоличить» своих братьев по вере.
Борода – признак нечистоплотности
На Руси действительно носили бороды. Борода считалась фундаментальной добродетелью православного русского человека. Но на западе это породило миф о том, что славяне по природе своей нечистоплотны.
Русская борода
На самом же деле в русских банях мылись куда чаще, чем в Лувре, где, чтобы перебить «срамной запах» пользовались парфюмом, а дамы гоняли блох в своих высоких причёсках специальными длинными деревянными палочками.
Войны-славяне воюют на деревьях
Этот весьма нелепый миф родился после того, как славяне совершили несколько набегов на Византию. «Войны эти не носят ни доспехов, ни железного меча, а случае опасности залезают на деревья», - осталось в хрониках.
На самом деле русские войны никогда не «прятались» на деревьях, они умели прекрасно вести бой в лесу. Миф этот появился, возможно, и из-за разницы в тактике ведения боя. Русские войны отступали в лес вовсе не из страха, а от того, что в прямом бою не могли совладать с тяжелой византийской конницей. В лесу же византийские катафрактарии теряли свое преимущество.
Славяне идут в бой голыми
Константин VII Багрянородный, византийский император, в своем труде «Об управлении империей» писал, что славянские воины выходят в бой голыми. От того родились мифы о варварстве и неистовстве славянской армии.
Древние славяне в бою
На самом деле, в бой русины выходили не в неглиже, а лишь с оголённым торсом. Правда, снимали кольчуги с тела, как правило, только командиры отряда, чтобы показать намерение биться с врагом насмерть. Это означало и отказ от возможности вести переговоры, которые так любили византийцы. Выход на бой в таком виде, вовсе не означал, что у славян не было средств защиты и археологические находки тому подтверждением.
По русским поселениям ходят медведи
Миф о медведях, популярный и сегодня, имеет весьма древние корни. Родился он до крещения Руси. Византийские историки еще в IX веке упоминали о том, что «в варварском, чужом крае славян, люди поклоняются медведям как богам, а медведи живут среди людей и ходят по поселениям их».
В России по улицам ходят медведи
Родился миф из-за славянского бога Велеса, одним из воплощений которого был медведь. Так миф о русском медведе дошёл с Древней Руси до современной Красной площади. Справедливости ради следует отметить, что медведи по русским селениям действительно иногда ходили, правда, происходило это на ярмарочных выступлениях.
Славяне нетерпимы к другим религиям
В западном мире существовал миф, что славяне не признают никакую веру, кроме православия. Хотя Крещение Руси и было весьма болезненным процессом для местных жителей, с приходом христианства в землях славян установилась и веротерпимость.
Уже в Киевской Руси существовали и синагоги, и католические храмы, основанные германскими купцами, что приезжали на Русь торговать. И хотя на язычество было наложено табу, капища древних богов все еще оставались.
Толерантность
Толерантность русских сохраняется и сегодня. Только на территории Москвы (по состоянию на 2011 год), кроме 670 храмов и 26 часовен РПЦ, действуют 9 старообрядческих храмов, 6 мечетей и неизвестное количество мусульманских молельных домов, 7 синагог и 38 культурных еврейских центров, 2 храма Армянской Апостольской церкви, 5 буддийских храмов, 3 лютеранских и 37 молельных домов протестантских конфессий.
Славяне – негостеприимные затворники
Долгое время европейцы не отваживались путешествовать по славянским землям. Многие считали, что славяне закрытый и агрессивный народ. Первая религиозная миссия в земли славян во времена правления княгини Ольги закончилась для миссионеров неудачей, что уверенность о негостеприимстве местных жителей только подогрело.
На самом же деле у славян был даже языческий бог гостеприимства. А мифы о кровожадности местного населения родились на той почве, славяне не знали пощады к тем, кто посягал них их земли, богатство или веру.
Гостеприимство - русский обычай
Стоит отметить, что хлебосольностью русские отличаются и сегодня. Если, в Америке традиционно виновник торжества ждёт даров от коллег, то в России всё наоборот: как только у человека появилась мало-мальская причина что-то отметить, он тут же накрывает стол. Общеизвестны и ярмарочные забавы, популярные в России и сегодня.
Славяне «живут между деревьев»
Сегодня принято считать, что древние славяне были преимущественно земледельцами. Однако это не так. Даже на момент становления и расцвета Киевской Руси, большая часть земель была покрыта лесами. Известный подсечно-огневой способ земледелия выглядит сомнительным для широкого распространения, поскольку требовал значительных усилий и времени.
Земледелие развивалось очень медленно и имело локальный характер. Занимались же славяне преимущественно охотой, рыболовством и собирательством. Многие соседи считали, что славяне, подобно варварам, «живут между деревьев». Предки наши действительно нередко селились лесах, однако, там они строили избы и даже укрепления. Постепенно лес вокруг уничтожали, и на месте возникало поселение.
Славян не существует
Пожалуй, самым «обидным» мифом о древних славянах является то, что соседи отождествляли их с некогда жившими в этих землях скифами. Некоторые считали, что славянские племена весьма малочисленны. Правда, прошло некоторое время, и мир смог убедиться, что это совсем не так.
maxpark.com
Девять мифов о Древней Руси
5. Девять мифов о Древней Руси
Миф первый: О том, что история Руси началась только 1000 лет назад главным образом - с приходом христианства.
Это позорное утверждение горе-историков. Древняя Русь имеет гораздо более протяженную историю, чем зафиксированная в наших учебниках историческая версия. Иначе почему практически вся территория Руси буквально утыкана поселениями дохристианского периода со СВОЕЙ САМОБЫТНОЙ КУЛЬТУРОЙ?
Так что ведическая культура Руси старше античности, старше т.н. первобытного звероподобного состояния общества, отошедшего от заповедей первоистоков. Более того, все извращения ведического образа жизни начинались на памяти руссов, но на западе.
Последняя тысяча лет российской истории – это только небольшой локальный отрезок, сам по себе ничего не определяющий и постигаемый в своей значимости только в совокупности с опытом многих тысячелетий до того как…
человечеством была совершена ошибка – грехопадение. Потому что исцеляет не только и столько осознание ошибки, сколько обращение к божественному истоку – целостному совершенству, как прообразу сотворенного мира.
Миф второй: О том, что Русь была дикой варварской страной.
Напротив. Русь, как и весь мир в масштабах Земли, жила в традициях ведической культуры. Она не знала дикости, но стала насильственно покоряться ею. Сначала в разных частях Земли, а в конце концов и на Руси начала в людях выплетаться энергия, не нашедшая предназначения «на радость всем», не осмысленная всеми, не встретившая осознанного уравновешивания, в котором она могла бы приносить всеобщую пользу, и потому распустившаяся за тысячелетия вплоть до саморазрушения жизни на всей Земле. Мировая история и время (летоисчисление) были сознательно повернуты вспять для стирания памяти поколений. На мир наступала агония. Агония самости, разнузданного произвола силы, господствующей власти меньшинства над большинством. Человечество заразилось болезнью под названием «мировое господство». Болезнь внедрялась силой, ломая божественное мироустройство.
Так бывает, когда, например, перелом ноги у человека или проникновение вируса в организм (допущенные исключительно самим человеком) вызывают подъем температуры, озноб и даже бред (не всегда удается сохранить ясность сознания в такой обстановке). Организм борется. Но это еще не повод считать человека изначально больным и ущербным. Душа не может быть повреждена, болеет только тело, тогда как работа духа дает осмысление допущенных ошибок и исправление изначальной мысли, не выверенной с заповедями божественного образа жизни. Примерно такую ситуацию и переживает человечество уже несколько тысячелетий.
При этом институт религии не является единственным средством исцеления, да и сомнительно, способен ли он вообще быть лекарством. Учения пророков, вносимые в мир, становятся равносильны наложенной на перелом шине или анти-воспалительному средству для понижения температуры, а религии, формируемые на их основе – попытками разума обрести утраченную связь с богом состоянии агонии, буквально придумать нового бога, просить у него прощения, но при этом ничего не менять в собственных поступках. Да это и невозможно в больном состоянии, как невозможен и сам контакт. Вместо внутренней работы над самим собой, человечество пытается мобилизовать силы своего организма на борьбу условного, относительного добра и привнесенного самим же человеком зла (именно поэтому кровь, по меткому выражению религиозных деятелей, есть семя христианства), на борьбу человечества с самим собой, предавая закланию перед якобы грозным богом весь живой мир, даже если и ценой добровольной жертвы – это ничего не меняет! – сотворенный Богом мир рискует в очередной раз быть преданным человечеством.
Русь – не дикая варварская цивилизация, а уснувшая ведическая культура, анабиоз которой является поиском осознанного ответа на грехопадение, прежде всего, собственное. Нельзя было оставаться в стороне от болезни, охватившей весь мир. Ибо нельзя жить в мире и быть свободным от него. Но, оказалось, можно довериться искаженному образу бога, чтобы поставить на грань выживания сотворенную гармонию.
Руси не дали осознать мировые тенденции погружения во зло, ее поставили в жесткие рамки необходимости воевать, отбивать нападки желающих господствовать над нею и над миром. Ее заманивали в сети якобы новым образом бога, непонятного и не осознанного, погружая в оккультный сон, чтобы легче было поставить страну на колени и заставить слушаться новым господам, служить князю мира сего.
Миф третий: О том, что Русь не имела собственного образа жизни и культуры, прогрессивные принципы которых были привнесены к нам извне.
Наоборот, принятие Русью на себя чужих образов жизни, государственного устройства, мировоззрения и пр. пр. выявили дисгармонию жизни во всей ее саморазрушающейся бесконечности, что и определило объективный и настоятельный поворот обратно к первоистокам – заповедям ведической культуры для всего мира. Этот поворот архи-актуален. Но и он, несмотря на дефицит текущего времени, должен быть осмыслен, осознан. Для этого у России была тысяча лет анабиоза. Пора просыпаться.
Миф четвертый: О том, что Русь не имела ни собственной письменности, ни нормальной речи.
Ведическая культура имела более совершенные формы общения, а затем и самобытные язык и письменность задолго до крещения Руси. Следы этих явлений так крепко укоренены в сознании людей, их образе жизни и быте, что мы привыкли их не замечать и считать само самим разумеющимся. Это – космизм русского сознания, идея всеобщности, наш врожденный коллективизм. Эти качества создала не религия (она только разделяет), не церковь (с ее иерархией), не православие (построенное на дихотомичном восприятии мира).
Еще более ста лет назад русские ученые-философы, исходя из наблюдений за природой, пришли к выводу, наиболее полно отражающему глубинную суть русского мышления, идею всеобщности восприятия мира, ее ведический исток. В отличие от западной псевдо-культуры и философии, ставящих в центр внимания эгоистичную свободную личность, которая отродясь воспринимает мир и себя в нем, как Я и Не-Я (что, вообще-то, является более поздним привнесением в философию в целях оправдания определенных воззрений господства и подчинения), для которой закон борьбы за выживания и постоянного конкуренция всего со всем, включая социум, является нормой жизни, не ошибусь, если стану утверждать, что ведическая культура видела в природе и т.н. закон взаимопомощи, согласия, всеобщей гармонии и неразрывной ткани бытия. Только инопланетянин, попадая на чужую планету, может воспринимать встреченный им мир враждебным. Для детей Бога Земля испокон веков являлась колыбелью и кормилицей, родной матерью.
И даже, несмотря на то, что ведическая цивилизация Руси уснула давным-давно, среди русских мыслителей, верных сынов своей родины древняя мудрость всеединства и самоорганизации природы и жизни прояснялась и выливалась в значимые философские труды, в значительной мере сознательно затушеванные политиками и придворными историками. Таковы труды Федорова, Данилевского, Кропоткина. Они высветили сквозь тьму веков ключевые положения ведической культуры.
Так, князь Кропоткин писал:
«Все они (дарвинисты и социологи – прим. автора) пытались доказать, что человек, благодаря своему высшему разуму и познаниям, может смягчать остроту борьбы за жизнь между людьми; но все они в то же самое время признавали, что борьба за средства существования каждого отдельного животного против всех его сородичей и каждого отдельного человека против всех людей является - законом природы -. Я, однако, не мог согласиться с этим взглядом, так как убедился раньше, что признать безжалостную внутреннюю борьбу за существование в пределах каждого вида и смотреть на такую войну как на условие прогресса, значило бы допустить и нечто такое, что не только еще не доказано, но и прямо-таки не подтверждается непосредственным наблюдением.»
Природа и социум в ведические времена жили в гармонии по единым законам любви и согласия. Эти первоистоки хранила Русь своим божественным образом жизни.
Миф пятый: О том, что Русь имела религию.
Ведическая культура образа жизни религию не предполагает вообще, да и привнесенные оккультные ритуалы Русь принимала только внешне, не покоряясь им духом. Дух не покорим, в принципе. Но дух не борется, душа врачует любовью.
Миф шестой: О цивилизаторской миссии варягов.
Русь не цивилизовалась, а насильственно развращалась варягами, князьями, царями, властью и иностранцами.
Миф седьмой: О народной вере и уповании на царя (на «власть от бога»).
Как не было и слепой веры в народе, так никогда не было и доверия к власти. Якобы вера в царя – еще она выдумка историков о желаемом состоянии общества. Им (по заказу власти) нужен был такой образ для внедрения в пассивное сознание людей. Только история власти со всей очевидностью показала, что идеальной власти в форме лидерства, господства, неравенства одних над другими нет и не может быть, в принципе. Такая модель противоречит замыслу божественного творения мира.
Миф восьмой: О благе государства на основе централизации.
Государство и централизация на Руси всегда оставались внешней принудительной силой по отношению к народу. Иначе не пришлось бы подменять причины возникновения власти с объективных нам субъективные. Централизация позитивна локально и относительно. Ее объективные пределы еще толком никто не анализировал. В глобальных масштабах полноценно работает только принцип согласия «на радость всем». Иначе отношения в обществе скатываются к господству и подчинению, неравенству.
Миф девятый: Об отсутствии у народа сплоченности и способности защищать русскую землю в ее целостности и неделимости вне организованной армии.
Мы забываем, что в самые тяжкие годины земли русской ее спасала от разорения и разобщения не власть и не операции ставки, а сам народ, ополчение и партизаны, которые шли в бой не за вождя или за оккультного божка, а за родину, за свою любовь, за жизнь, ее продолжение в новых поколениях не где-нибудь, а на родной земле, за красоту и совершенство, благодать и вдохновение, которым жили люди с открытой душой и сердцем.
Кроме того, ставшие сегодня известными и проанализированными т.н. сетевые войны, имеют свои непревзойденные особенности. Абсолютных преимуществ и здесь централизация силы не имеет.
Русь жила в традициях Ведической культуры и не измеряла свою жизнь и сплоченность ценностями цивилизации. Для нее, в принципе, не существовало границ, деления народов на своих и врагов. Для нее каждая семья, каждая деревня, община были самостроем, который поддерживал связь со всем миром сразу. Всеобщностью жил такой народ. Всеобщностью мерял жизнь.
Список мифов открыт. Но сказать я хочу еще и другом.
Государства за всю историю человечества бывали разные – монархии и республики, тео- и демократии, рабовладельческие и феодальные и пр. пр. Каких только классификаций не придумали ученые. Нет места только одной форме – естественному и всеобщему народовластию, как форме самоорганизации. Оно было загублено еще на корню, несмотря на то, что более всех иных форм отвечает принципу самозарождения жизни, что лежит в основе божественного творения.
Напротив, нам внедрили в умы идеи о богопомазанности власти и неспособности людей, в принципе, договориться о согласии. Нас пугают междоусобицей, распрями, отсутствием какой бы то ни было основы для общечеловеческих ценностей, подменяют образ гармонии всеобщей свободой и распущенностью. И все для того, чтобы придать вес религии и стоящему за ним ограниченному мировоззрению якобы об объективности господства части над целым, чтобы сохранить свободу силы и обеспечить самосохранение тех, кто успел взобраться на вершину пирамиды правления миром.
Но уж если человек сотворен совершенным, наделен сознанием и воспринимает мир непосредственно самим собой, то он способен и ошибки свои исправить, и контакт с Отцом обрести вновь, и согласие всех людей Земле восстановить. Этот опыт у человечества уже был и есть в памяти, его надо активировать и переосмыслить с учетом случившегося отклонения от божественного образа жизни, его причин и последствий, с учетом взросления человека в череде падений и взлетов.
Такой опыт человечества приземлен. Он начнется и уже начинается снизу – с обретения человеком целостности сознания, с осознанного формирования гармоничной семьи, с возвращения людей к своим истокам и возрождения понятия родина, с обретения связи с Богом каждым человеком непосредственно в своей душе, с создания поселений-общин, восстановления сопричастности каждого к судьбе в своей страны, самоорганизации и самоуправления. И для этого оказывается мало официальной религии государства (хотя и она сыграла свою роль в этой мировой пьесе). Достаточно оказалось пробуждения душ, благодаря которым у мира появляется шанс: мир не уничтожается, мир преобразуется, получает новое существование в формате нового сознания – сознания целостности. И ключевой фактор преобразований – осознанность людей (осознанность всех и каждого, осознанность всего исторического опыта) – в наших руках.
terramarina.okis.ru
Читать онлайн "Мифы о Древней Руси [Историческое расследование]" автора Прозоров Лев Рудольфович - RuLit
Лев Прозоров
Мифы о Древней Руси. Историческое расследование
© Прозоров Л.Р., 2016
© ООО «Издательство «Яуза», 2016
© ООО «Издательство «Эксмо», 2016
Каждое историческое событие существует в ореоле мифов. Чем оно известнее, тем больше мифов, вокруг него. Скажу более, большая часть «известных каждому фактов» о том или ином историческом событии – миф.
Тут надо определиться с тем смыслом, который мы вкладываем с слово «миф». Собственно, любое историческое событие существует в памяти людей, облекается какими-то смыслами, воспринимается под углом определенного взгляда общества на себя и на мир. Такое восприятие само по себе можно назвать «мифом». Но мифы в таком смысле в этой книге мы трогать не станем. Оставим самое, пожалуй, употребительное значение слова «миф» – то есть массово распространенные, но не соответствующие истине сведения о том или ином историческом факте.
Мифы, прошу прощения за банальность, бывают разные. Исторические мифы условно делятся на три основные категории.
1. Мифы субкультурные, или, если угодно, сектантские. «Власти скрывают – но мы-то знаем правду» – лозунг этого рода мифов. Последователи интернетного «философа» Дмитрия Евгеньевича Галковского верят, скажем, что московская Русь была английской колонией, а приверженцы «древнерусской церкви староверов-инглингов» верят, что византийское летоисчисление «от сотворения мира» на самом деле «славяно-арийское», и произошло от «сотворения мира» с древним Китаем в некоем «звездном храме Коляды»[1]
2. Обывательские. «Ну это ж все знают» – никто, правда, не знает откуда именно – максимум могут назвать фильм или роман. Анна Ярославна, вышедшая замуж за короля Франции, якобы жаловалась отцу Ярославу Мудрому в письмах на дикость парижан; немецкие рыцари в рогатых шлемах провалились под лед на Чудском озере, а Невский сказал про «кто с мечом к нам придёт»; славяне всегда были миролюбивые, а Екатерина II продала Америке Аляску…
3. Академические – последние называются «историографической традицией». «В научном плане этот вопрос давно решён!» – к сожалению, иногда «решён» он бывает без особой оглядки даже на известные в момент «решения» источники, а ведь источники в поле зрения ученых могут появиться и новые. Примеры подобных мифов многочисленны – «Путь из варяг в греки», религиозная реформа Владимира и пр.
Твёрдых перегородок между тремя разновидностями мифов, конечно, не существует. Наиболее активно между собою сообщаются вторая и третья разновидности. Общепринятые мифы складываются под влиянием исторических знаний – и академических мифов. В свою очередь, учёные рождаются на белый свет и растут отнюдь не в башнях из слоновой кости, и с детства пропитываются многими обывательскими представлениями. Иной раз «везёт», однако, и мифам субкультурным – так, выдумке Гумилёва про усыновление русского князя Александра Ярославича Батыем и побратимству его же с сыном Батыя Сартаком суждено было разойтись из узкого кружка гумилевцев-евразийцев в массы, попасть и в научные труды (грешен, поверил и я – пока не оказалось, что единственным источником, откуда мог почерпнуть эти сведения Лев Николаевич, был… роман «Ратоборцы» советского писателя Югова).
Иногда мифы смыкаются в самоподдерживающийся цикл. Историк ведь тоже человек. Он сперва маленьким, не умеющим читать, посмотрит, скажем, кино «Викинги», или, в лучшем случае, «И на камнях растут деревья». Потом прочтёт романы про вездесущих викингов (тысячи их… я про романы). Потом в университете ознакомится с освящённым многовековым повторением набором мнений трёхсотлетней давности про победительных всепроникающих норманнов, про «путь из варяг в греки» и пр. И уже с таким «бэкграундом» в мозгу будет читать источники.
Как думаете, увидит он в этих источниках рассказ, как Данию и Швецию регулярно грабили с VII (как минимум) по начало XIII века латвийское племя куршей и эстонцы? Как балтийские славяне облагали скандинавские страны данью? Как шведы общенародным ополчением, с верховным конунгом во главе, осаждали одну крепость одного из латышских племён, а когда удалось слупить с осаждённых выкуп, сочли это за чудо божье? Как норвежцы, плывя морем мимо берега бьярмов, побоялись свернуть в реку, «ибо берега её были густо заселены»?
А потом этот историк будет писать труды, с оглядкою на которые станут сочинять популярные книжки и романы, снимать фильмы и сериалы…
«Варяжский» вопрос – только один пример. А на самом деле такое – на каждом шагу.
Выше мы определили миф, как историческое представление, распространенное в той или иной среде, но не соответствующее истине. Тут впору читателям озадачить меня пилатовским вопросом: «Что есть истина?» Не рискну здесь отвечать на него в общефилософском смысле, а в смысле историческом за таковую принимаются (или, точнее, должны приниматься) данные источников – то бишь летописей, хроник, указов и ярлыков, и так далее – вплоть до берестяных грамот и даже средневековых граффити (да, да, пращуры не меньше нашего были охотники писать на стенах, в том числе на стенах церквей – где их творения сохранялись под слоями новых и новых фресок, прежде чем открыться взгляду реставратора). То есть стопроцентной истиной их всё же считать нельзя – все их оставили живые люди, склонные и честно заблуждаться, и преднамеренно лгать. Иные – особенно это касается летописей, саг и преданий – дошли до нас в Боги знают котором списке или пересказе, по пути обрастая ошибками по принципу «испорченного телефона», или додумываниями переписчика/пересказчика. Но поверять одни источники можно только иными источниками – а никак не тем, что их данные Вас почему-то не устраивают, или Вы подозреваете автора в неискренности. Здесь работа историка сильно напоминает работу следователя, имеющего дело с показаниями свидетелей и уликами (в роли последних выступают данные археологии). Поэтому уместным выглядит и выдвинутый известным историком Аполлоном Григорьевичем Кузьминым принцип «презумпции невиновности» в применении к источникам. То есть в доказательствах нуждается не правота источника, а недоверие исследователя.
вернутьсяТак, для справки – во-первых, даже сто лет назад ни один мало– мальски грамотный человек не мог спутать «сотворение мира» и «заключение мира». Потому как «мир»-вселенная (который творят) писался «мip», а отсутствие войны (когда заключают) писалось «мир» – как и сегодня. Во-вторых, даже китайцы не рискуют утверждать, что на территории их страны семь с половиню тысячелетий тому назад было хоть что-то, с чем можно было бы «заключать мир»…
www.rulit.me
