Проблемы периодизации литературы Древней Руси. Древней руси периодизация
3.2. Древняя Русь в период расцвета (конец X – первая половина XI вв.).
Особенности социально-политического развития Древнерусского государства.
В период расцвета Древнерусского государства в правление Владимира I (980-1015) и его сына Ярослава Мудрого (1019-1054) Русь располагалась на территории в несколько миллионов квадратных километров. От Балтийского (Варяжского) и Белого морей, Ладожского озера на севере до Черного (Русского) моря на юге, от восточных склонов Карпатских гор на западе до верховьев Волги и Оки на востоке. Численность населения оценивается от 5 до 12 млн. человек.
Верховная власть принадлежала великому князю, старшему среди Рюриковичей. В управлении участвовала Боярская дума, которую первоначально составляли старшие дружинники. Во всех землях важную роль играло народное вече. Управление осуществляли князья, посадники из бояр, воеводы, выборные тысяцкие в городах и др. Вооруженные силы включали в себя профессиональную княжескую дружину и ополчение.
После принятия в 988 г. христианства Русская православная церковь полностью поддерживала государство и зависела от него, так как по Уставу Владимира, провозглашенного святым, получала на свое функционирование 10% от всех доходов в государстве. Великие князья фактически назначали высшее духовенство, поощряли развитие монастырей. Принцип преобладания светской власти над духовной обычно называют цезарепапизмом.
Древнерусская семья составляла двор, «дым», «десяток». Семьи составляли территориально-соседские (уже не кровно-родственные) общины («вервь», «сотня»). Общины тяготели к погостам – торговым и административным центрам, на месте которых вырастали города («полк», «тысяча»). На месте прежних племенных союзов формировались княжества («земли»).
Проблема особенностей социального строя Древней Руси.
В современной отечественной исторической науке преобладает мнение о том, что в Древнерусском государстве абсолютное большинство населения составляли свободные крестьяне–общинники. Общину (вервь) называли также «сотней», позже - «губой». Полноправные «люди», «мужи» вели хозяйство, участвовали в общественной жизни. Своеобразную общину составляло и население городов, среди которых наибольший интерес представляют Новгород с его вечевым строем.
Зависимые категории – рядовичи, закупы, холопы – обычно работали на князей и бояр. Изгоями на Руси называли людей, утративших свой статус по каким-то причинам.
Дискуссия о характере общественно-экономической формации в отечественной науке. Концепции «государственного феодализма» и «общинного строя».
Академик Л.В. Черепнин предложил концепцию государственного феодализма в Киевской Руси. Он исходил из того, что дань собиралась с крестьянского населения как феодальная рента. То, что не было феодальных вотчин, компенсировалось распределением дани среди дружинников, как совокупного господствующего класса.
Концепция общинного строя (И.Я. Фроянов) исходила из того, что в X – начале XI вв. в результате перехода от племенной организации к территориальной произошло складывание городских (городовых) волостей, составленных из главного города с пригородами и сельских округ. Эти городские волости являлись первыми формами государственности Древней Руси. Они представляли собой союз общин во главе с торгово-ремесленной общиной главного города. Таким образом, государство возникло на общинной основе.
Есть все основания считать, что Древняя Русь представляла собой раннефеодальную монархию и в этом походила на другие европейские государства того периода. В правление Ярослава Мудрого (1019-1054) древнерусская политическая система обладала всеми признаками, которые должны характеризовать государственность: развитый государственный аппарат, писаное право («Русская Правда»), международные договоры, границы, своя монета («златники» Владимира I и «сребреники» Ярослава Мудрого) и т.д.
Степень внутреннего единства, прочности государственного устройства Древней Руси является предметом споров. Немало сторонников имеет позиция современных петербургских исследователей И.Я. Фроянова, А.Ю. Дворниченко, которые рассматривает Древнюю Русь как объединение союзов племен, своеобразную конфедерацию городов-государств, сложных гражданских общин. Особое внимание обращается на роль городов, которые контролировали территории «волостей» и пригороды.
Феодализм Западной Европы и социально-экономический строй Древней Руси: сходства и различия.
По-разному происходило возникновение и развитие феодального землевладения и связанное с ним закрепощение крестьянства. Во всех феодальных обществах земля была главной ценностью. Для обработки земли феодалы-землевладельцы применяли различные системы эксплуатации крестьянского труда, без приложения которого земля оставалась мертвой.
Как правило, земля первоначально предоставлялась за военную службу правителю страны, но затем становилась наследственной частной собственностью. Крестьяне не имели земли, работали в хозяйстве землевладельцев (сеньоров), оказывались от них в полной зависимости, становились крепостными, то есть их «привязывали» к земле. Феодальную ренту (плату за пользование землей) составляли продукты, деньги, рабочие руки, которые крестьяне отдавали феодалам. Феодальное землевладение в Англии называли манором, во Франции и многих других странах – сеньорией, а в России – вотчиной.
В русских землях земли было много, было куда уйти и давление со стороны князя, его администрации имело определенные пределы. Колонизация свободных территорий, их хозяйственное освоение происходили почти непрерывно. От набегов кочевников спасались в ближайшем лесу. Процесс феодализации, ограничения свободы сельских и городских тружеников проходил медленно.
Проблема формирования элиты Древней Руси.
В IХ – Х вв. основной формой зависимости крестьян были государственные подати: поземельная подать – дань (полюдье), судебные подати (виры, продажи) и т. д. Но земледельческие общины постепенно переходили под покровительство князя и его дружины. В Х в. появилось отдельное домениальное землевладение киевских князей.
Каждая вотчина представляла собой нечто вроде маленького независимого государства со своим самостоятельным хозяйством. Феодальная вотчина была устойчива потому, что вела натуральное хозяйство. Феодальные дворы с их запасами продуктов являлись как бы узлами прочности, устойчивости нового общества. В случае необходимости крестьян привлекали на «барщину», т. е. на общие работы в пользу хозяина.
В ХII – первой половине ХIII в. на первое место выходят боярские и княжеские вотчины, а также церковные, феодальные по своей сущности земельные владения. Но большинство непосредственных производителей продолжало оставаться лично свободными людьми. Они зависели только от государственной власти, уплачивая дань и иные государственные подати.
Роль вече.
При объединении восточнославянских родоплеменных союзов (поляне, древляне, словене, кривичи и др.) в древнерусское раннефеодальное государство племенные сходки, собрания всех одноплеменников постепенно превратились в вече – ключевой институт древнерусской демократии.
В IX-XII вв. значительное большинство населения, во всяком случае, свободные, полноправные мужчины, главы семей, “мужи”, активно участвовало в жизни общества. Общепризнанным считается, что вече, народное собрание играло значительную роль не только в Новгороде и во Пскове, но и в других крупных городах. Вечевые сходки определяли отношения с князем, решали вопросы войны и мира, финансовые, судебные и некоторые другие. Известно, что в Новгороде с 1095 по 1305 год князья менялись 58 раз, задерживаясь иногда лишь по несколько месяцев. На великокняжеский киевский престол 14 из 50 князей были непосредственно приглашены вечем, а прочие просто не вызвали возражений. Дело в том, что, например, крупный военный поход проводился силами не только княжеской дружины, но и народного ополчения, собрать которое без всеобщего согласия было сложно. Слово «вече» происходит от «вещать, говорить». Слово «парламент» тоже происходит от глагола «говорить».
Города в политической и социально-экономической структуре Древней Руси.
В догосударственный период центры управления племенами именовались «градами». В города и городки постепенно превращались многие замки-крепости. В укрепленных дворцах накапливались запасы железных орудий труда, оружия, посуды, зерна, холста, изделия из драгоценных металлов.
В Древней Руси в городах повсеместно действовало городское самоуправление. Вечевые собрания избирали десятских, сотских, тысяцких. Князья стремились установить над городами жесткий контроль путем назначения своих специальных представителей – посадников, воевод, так называемых «старцев градских».
В городах, большинство из которых имело от нескольких сотен до нескольких тысяч жителей, развивалось ремесло (более 60 специальностей), торговля. Русское ремесло того времени по своему техническому и художественному уровню не уступало ремеслу Западной Европы. По технике и качеству изготовления эмали и тончайшего литья русские ремесленники опережали западных коллег.
Старейшими городами современной России являются Старая Ладога (753), Великий Новгород (859), Смоленск (862), Ростов Великий (862), Рязань (1095). Перед монгольским нашествием в Древней Руси насчитывали до 300 городов.
studfiles.net
К вопросу о продолжительности и периодизации христианизации Древней Руси
Проблемы христианизации Древней Руси постоянно привлекали внимание исследователей. Несмотря на это, целый ряд вопросов, в том числе продолжительность и периодизация христианизации, остаются открытыми и малоизученными.
Дореволюционные историки, исходя из ошибочного вывода о том, что религия восточных славян являлась примитивным язычеством и у них не было самостоятельного и организованного жреческого сословия, пришли к выводу о том, что христианизация Древней Руси завершилась в течение одного - двух столетий1.
В то же время, как свидетельствует мировая история, христианизация является длительным и противоречивым процессом, в течение которого происходят глубокие изменения, охватывающие все сферы социальной, политической, культурной и духовно эмоциональной жизни как индивида, так и общества в целом.
Этот процесс протекает сложно, с резкими рывками вперед и сменяется длительными рецидивами язычества, так как на него оказывают сильное влияние как внутриполитические, так и внешнеполитические факторы материального и духовного происхождения. Немаловажную роль в этом процессе играет и субъективный фактор.
Например, христианизация балтских славян, ближайших соседей восточных славян, находившихся с ними примерно на одном уровне развития, по мнению В. Н. Топорова, продолжалась около четырех столетий и «... завершилась только в XIII-XIV вв.»2.
Одним из первых отечественных историков, усомнившихся в том, что христианизация Древней Руси завершилась в домонгольский период, был Е. Е. Голубинский. «Как долго продолжался у нас период открытого и настоящего двоеверия, это один из вопросов, на которые нельзя отвечать прямым и положительным образом»3.
П. Н. Милюков, разделяя мнение Голубинского, значительно удлинил продолжительность процесса христианизации: «Нужно согласиться с профессором Е.Е. Голубинским, что народная масса Древней Руси не успела еще ничего усвоить в домонгольский период - ни внешности, ни внутреннего смысла, ни образа, ни сущности христианской религии. Масса оставалась по-прежнему языческой»4.
Б. А. Рыбаков, исходя из того, что «... у русских людей ни в момент принятия христианства в X веке, ни в пору расцвета суверенных княжеств в XII - начале XIII в. не было внутренней потребности в смене богов... »5, пришел к выводу о том, что потребность в смене богов появилась после тотального погрома, устроенного татаро-монголами. «Поэтому с началом установления татарского ига христианство на Руси идет внутрь, проникает и в деревню...»6.
С ним солидаризировался А. П. Новосельцев: «Русские земли под властью Золотой Орды остались христианскими. Более того, есть основания утверждать, что именно в период татаро-монгольского ига христианство стало по-настоящему религией русского народа»7. Отрицая существование широкой социальной и политической базы для христианизации в домонгольский период, И. Я. Фроянов считал, что этот процесс завершился «...позднее, на протяжении второй половины XIII, XIV и XV столетий, когда христианство окончательно утвердилось на Руси, а все русские люди стали (во всяком случае, формально) христианами, язычество, как самостоятельное вероисповедание, ушло в прошлое»8.
Из письменных источников известно, что христианизация Древней Руси началась задолго до принятия христианства великим князем Владимиром Святославичем (988 г.). Согласно археологическим и письменным источникам, уже во второй половине девятого века в Киеве появились христиане, очевидно из Византии или ее черноморских колоний9. По своему социальному происхождению они должны были принадлежать к княжеско-дружинному сословию. Представители этой социальной группы чаще других соприкасались с носителями христианства. Причем христианами являлись как представители старшей, так и младшей дружины. На это указывает договор великого князя Игоря с Византией, в котором говорится о том, что дружинники-христиане приносят клятву в церкви святого Ильи10.
Высшим достижением первого периода христианизации стало принятие христианства великой княгиней Ольгой. В историографии нет единого мнения о причине и времени этого важнейшего события религиозной истории Древней Руси. Наиболее устоявшейся датой крещения великой княгини Ольги является 955-957 гг. Но она подвергнута сомнению Б. А. Рыбаковым, который высказал предположение о том, что это событие могло произойти намного раньше, а именно в 946 г. во время первой поездки Ольги в Константинополь11.
Столь успешное распространение христианства среди правящей элиты вызвало противодействие среди религиозных консерваторов. Серьезным поражением древнерусской христианской общины явился отказ великого князя Святослава Игоревича принять христианство12. После смерти княгини Ольги (969 г.) наступил кризис. Святослав начал гонения против христиан, которые были прерваны его гибелью (972 г.)13. При его старшем сыне Ярополке христианская община вновь приобрела прежнее влияние, но после его гибели в междоусобице с младшим братом начались новые антихристианские гонения, связанные с усилением политического влияния волхвов на молодого великого князя Владимира Святославича. Именно этим можно объяснить тот факт, что свое правление Владимир начал с религиозной реформы. На этом заканчивается первый период христианизации Древней Руси. Он характеризовался тем, что христианство принимает часть элиты, но это приводит к конфликту между сторонниками традиционной религии и христианами. Этот конфликт заканчивается их поражением.
Более того, мы видим, что произошло усиление влияния религии. Были построены новые святилища в Киеве, Новгороде14, Медоборах15. В 983 г. принесена в жертву семья христиан16. О деятельности христианской общины почти ничего не известно. А это значит, что против христиан начались гонения и репрессии.
Но через 6-7 лет великий князь принимает решение принять христианство и объявить его государственной религией. По этому вопросу в историографии сломлено копий не меньше, чем в какой-либо серьезной средневековой битве. «Но воз и ныне там». Почему историки не могут определить время и место крещения Владимира I. Все дело в том, что Владимир I крестился втайне17, далеко за пределами Киева, и знала об этом ограниченная группа доверенных лиц. Поэтому уже современники путались в этом вопросе18.
Крещение великого князя и его дружины стало переломным моментом в христианизации Древней Руси. С этого момента начинается новый период христианизации, который продлится до начала XIII в.
В этот период была создана организационная структура Русской Православной церкви (РПЦ): митрополичья кафедра в Киеве, архиепископская - в Великом Новгороде, епископские в крупных экономико-политических и культурных городах, количество которых будет расти, и достигнет 15 накануне нашествия.
Будут построены кафедральные соборы и монастыри, которые станут духовными центрами христианизации: Киево-Печерская Лавра, соборы Святой Софии в Киеве, Великом Новгороде и др. Появятся первые национальные святые - Борис и Глеб. Заложена материальная основа экономического могущества Русской Православной церкви. Но в то же время этого будет недостаточно, чтобы завершить христианизацию огромного государства, по территории превосходящего Западную Европу. Например, в Болгарии, которая по территории была значительно меньше Древней Руси, насчитывалось в XI в. 32 епископских кафедры и одна архиепископская в Охриде19.
Не могли завершить проблему христианизации сельской округи и монастыри. Их в этот период насчитывалось 68, и все они были расположены либо в городах, либо возле них2". Христианизация будет носить поверхностный обрядовый характер. Древнерусский человек обращал большое внимание на внешнюю обрядовую сторону религии в ущерб содержательной. В этот период РПЦ столкнулась с мощным антихристианским сопротивлением, которое будут возглавлять древнерусские волхвы: в Прикарпатье (990-993 гг.), в Суздале (1024 г.) и в Киеве, Новгороде, Ростовской земле (1068-1071 гг.)21. Кроме активного, в том числе вооруженного, сопротивления, христианизация столкнется с пассивным сопротивлением населения, которое посещало одновременно и церкви, и дохристианские святилища. Во многих регионах страны еще долгое время будет сохраняться обряд кремации, хотя РПЦ боролась против него. Начнет формироваться так называемое двоеверие. Христианизации более глубоко подвергнется городское население и княжеско-дружинное сословие. Сельское население будет христианизировано в меньшей степени. Географически христианизация более глубоко охватит земли, лежащие на «пути из варяг в греки». В Северо-восточной и Северной Руси этот процесс будет идти более медленными темпами.
Есть убедительный пример, что и через 200 лет после Крещения даже элита не забыла богов своих предков и обращалась к ним в самые трудные моменты жизни. Ярославна в «Слове о полку Игореве...», узнав о пленение своего мужа, отправляется не в церковь просить христианского бога и святых о помощи, а идет на городскую стену и обращается с молитвой-плачем о спасении мужа к дохристианским богам. Автор этого бессмертного произведения вводит в поэму практически весь дохристианский пантеон богов, демонстрируя глубокие познания в их функциональности. Это говорит о том, что древнерусский человек не только посещал «языческие капища», но и хорошо разбирался в дохристианской космогонии22.
Различия в теологических убеждениях автора «Слова...» и летописца проявляются при сравнении «Слова о полку Игореве...» с летописным описанием похода. В «Слове...», как уже говорилось, автор вводит дохристианских богов, которые активно участвуют в событиях, а сам князь Игорь обладает способностями к оборотничеству. «А Игорь-князь горностаем прыгнул в тростники, белым гоголем - на воду, вскочил на борзого коня, соскочил с него босым волком... »23. Способностью к оборотничеству обладали представители жреческого сословия24. В летописи князь Игорь показан как христианин, способный на истинное раскаяние. «Воскликнул тогда, говорят, князь: "Вспомнил я о грехах перед господом Богом моим, что немало убийств и кровопролития совершил на земле христианской... И вот теперь вижу отмщение от Господа Бога моего... "»25
Как мы видим, и через 200 лет после Крещения в древнерусской литературе сосуществовали два направления, основанные одно - на христианской, другое - на дохристианской традициях.
Третий период христианизации начался со второй половины XIII в. после татаро-монгольского нашествия. В сознании древнерусского человека произошел революционный религиозный переворот, так как большая часть населения восприняла татаро-монгольское нашествие как наказание за грехи, в том числе за нарушение христианских моральных ценностей.
«В кризисной обстановке жизни под жестокой властью победителей возникла точно такая же потребность в утешении, в обнадеживании, какая появилась в I веке нашей эры в Палестине в условиях римского завоевания. Разработанное эсхатологическое учение евангельского христианства было самой сильной его стороной во всех жизненных ситуациях, но в тяжкие времена особенно. Поэтому с началом установления татарского ига христианство на Руси идет вширь, проникает и в деревню, а проблема покаяния перестает быть делом отдельной личности и становиться общенародной задачей»26.
Свидетельствами этого переворота стало резкое увеличение святых в годы золотоордынского господства. Это явление Федотов определил как «взрыв святости» на Руси. Христианизируется не только городское население и феодальное сословие, но и сельское, крестьянское население. Двоеверие постепенно изживается. Христианские обряды вытесняют либо полностью замещают языческие. Почти полностью исчезает обряд кремации. Былинные герои маргинализуются либо уходят в монастыри27. Былины уступают место легендам, песням и житиям святых. Особенно наглядно это видно на сравнении «Слово о полку Игореве» и «Задонщине». Если в «Слове...» постоянно упоминаются дохристианские божества, то в «Задонщине» они уже полностью уступили место христианскому богу и святым28.
Создаются новые духовные центры, получившие название «Северная Фиваида»: Сергиево-Троицкая Лавра, Кирилло-Белозерский монастырь и др. Если в предыдущий период монастыри создавались возле столичных городов, то теперь их основатели (Сергий Радонежский, Кирилл Белозерский и др.) смело шагнули в лесные пустыни. Началась монастырская колонизация северных земель. Общее количество монастырей к концу XV в. достигло 50029.
РПЦ. получившая ряд политических и экономических привилегий, по сравнению со светской властью становиться мощной торгово-промышленной и аграрной корпорацией и влиятельным политическим институтом формирующегося Русского централизованного государства.
С начала XIV в., начиная с митрополита Петра, она активно участвует в политической жизни Древней Руси. И делает это настолько активно, что мы можем говорить о формировании на Руси в этот период дуалистической -светско-теократической власти3". Наивысшего влияния РПЦ достигнет при митрополите Алексее, политическую деятельность которого Е. П. Федотов ставил выше духовной. «Самый цельный образ епископа-правителя, епископа-политика на Руси мы находим в святом Алексее. Как раз о его церковной деятельности, кроме основания им монастырей, мы менее всего знаем. Зато современные летописи полны его государственных деяний. Свои блестящие дарования митрополит посвятил работе над созданием Московского государства и сделал для него больше, чем кто-либо из князей, потомков Калиты»31.
Не менее важна была политическая роль и Сергия Радонежского. «От мистики до политики огромный шаг, но преподобный Сергий сделал его <... > Вмешательство преподобного в судьбу молодого государства московского, благословение им национального дела было, конечно, одним из оснований, почему Москва, а вслед за ней и вся Русь чтила в преподобном Сергии своего небесного покровителя»32.
Уже в предыдущем периоде ослабевает влияние византийской цивилизации на Древнюю Русь. «Русь стала грамотной страной. "Учительская'’, некогда весьма существенная роль греков в области религии и в сфере права и искусства резко снизилась»33.
После разгрома Константинополя крестоносцами (1204 г.) и татаро-монголами Руси (1237-1240 гг.) связи между Византией и Русью еще более ослабли, в том числе и в религиозной сфере. Исихатское богословие, признанное на Соборе 1351 г. в качестве канонического для греческой церкви, не стало таковым для Русской православной церкви34. Г. П. Федотов считал, что мистицизм Сергея Радонежского - явление, не связанное с влиянием Греции35. Это мнение разделял и А. И. Клибанов: «Мистический исихазм чужд русскому духу»36.
В середине XV в. РПЦ становится автокефальной, а в начале XVI в. определяет геополитическую роль России - «Москва - третий Рим» (монах Филофей).
Сопротивление волхвов сломлено окончательно, и это древнее и влиятельное сословие исчезает. Его остатки маргинализируются в сельских колдунов, знахарей и ведьм37.
Л. П. Карсавин, изучая историю западноевропейской религиозности, пришел к выводу о том, что ереси являются признаком религиозного подъема и зрелости христианского общества. «Эпоха с половины XIII в. кажется временем религиозного подъема. Действительно, с половины XIII в. перед нами целый ряд религиозных движений, захватывающих широкие слои. Никогда еще ересь не принимала таких широких размеров <...> Религиозная жизнь бьется гораздо напряженнее, создавая целый ряд сект и учений с грандиозными задачами обновления церкви и общества»38.
Во время религиозного подъема, «взрыва святости», в XIV-XV вв. на Руси также появляются ереси. Это ересь стригольников и жидовствующих, которые свидетельствуют о большом напряжении религиозной жизни и о зрелости христианского общества39, о том, что христианин превратился из субъекта религиозной проповеди и обрядов в субъект религии, способный критически воспринимать как проповеди, так и самих проповедников. «Расцвет городского вольнодумства, охвативший в Новгороде и Пскове вторую и третью четверти XIV столетия, вел общество к более высокому уровню понимания своих задач, к отказу от примитивного начетничества. Вольнодумцы-стригольники проповедовали разумное отношение к авторитетам и горячо и убедительно отстаивали главное достоинство средневекового религиозного человека - его исконное, неотъемлемое право обращения к своему богу <...> к создателю новой гуманной веры...»411.
Третий период христианизации заканчивается на рубеже XV-XVI вв. В этот период завершается христианизация всех основных социальных и политических институтов государства41 .
Таким образом, христианизация Древней Руси насчитывает три периода: первый - середина IX - 80-е гг. X в. Это начало проникновения христианства на Русь; частично христианизируется правящая элита и городское население, связанное с международной торговлей; второй - 90-е гг. X - 40-е гг. XIII вв. Христианство становится государственной религией; создается церковная организация; возникает антихристианское сопротивление; население усваивает обрядовую сторону религии; третий - середина XIII - начало XVI в. Большая часть населения страны усваивает наряду с обрядовыми этические ценности христианства, прежде всего его гуманизм, что приводит к возникновению ересей; монастыри завершают миссионерскую и колонизационную деятельность на Северо-востоке и Севере Древней Руси. Вместе с волхвами исчезает антихристианское сопротивление, происходит «взрыв святости», жития святых вытесняют древнерусский эпос. РПЦ становится влиятельным и активным фактором в политической и экономической жизни страны. Все это говорит о том, что в Московской Руси сформировалось христианское общество.
Е. В. КлимовВестник Челябинского государственного университета. 2009. № 16 (154). История. Вып. 32. С. 117-122.
Примечания
1 Карамзин, Н. М. История государства Российского : в 12 т. М., 1989. Т. 1. С. 154; Соловьев, С. М. История России с древнейших времен : в 18 т. М., 1993. Т. 3. С. 58-59; Карташев, А. В. Очерки по истории Русской Церкви : в 2 т. М, 1991. Т. 1. С. 147.
2 Топоров, В. И. Святость и святые в русской духовной культуре : в 2 т. М., 1995. Т. 1. С. 425.
3 Голубинский, Е. Е. История русской церкви : в 2 т. М, 1997. Т. 1. С. 851.
4 Милюков, И. И. Очерки по истории русской культуры : в 3 т. М., 1994. Т. 2, ч. 1. С. 23.
5 Рыбаков, Б. А. Стригольники - русские гуманисты XIV столетия. М., 1993. С. 34.
6 Там же. С. 69.
7 Новосельцев, А. И. Христианство, ислам и иудаизм в странах Восточной Европы и Кавказа в средние века//Вопр. истории. 1989. №9. С. 31.
8 Фроянов, И. Я. Начало христианства на Руси. Ижевск, 2003. С. 72.
9 Карташев, А. В. Очерки по истории русской церкви : в 2 т. М., 1991. Т. 1. С. 92; Иловайский, Д. И. Становление Руси. М., 2003. С. 30. Библиотека литературы Древней Руси. СПб., 2000. Т. 1. Повесть временных лет. С. 103.
11 См.: Рыбаков, Б. А. Язычество Древней Руси. М., 1988. С. 387.
12 Библиотека литературы Древней Руси. Т. 1. С. 113.
13 См.: Татищев, В. И. История Российская : в 3 т. М., 1962. С. 111; Климов, Е. В. Причина гибели великого князя Святослава I Игоревича//Вопр. истории. 2008. № 11. С. 155-160.
14 Библиотека литературы Древней Руси. Т. 1. С. 129.
15 См.: Русанова, И. И. Еще раз о славянском языческом центре на реке Збруч / И. И. Русанова, Б. А. Тимощук // Рос. археология. 1998. № 2. С. 242.
16 Библиотека литературы Древней Руси. Т. 1. С. 131.
17 Рапов, О. М. Русская церковь в IX - первой половине XI вв. Принятие христианства. М., 1998. С.364.
18 Библиотека литературы Древней Руси. Т. 1. С. 157.
19 См.: Гийу, А. Византийская цивилизация. Екатеринбург, 2005. С. 185.
211 См.: Карташев, А. В. Очерки по истории Русской Церкви. Т. 1. С. 225; Волхова, М. И. Монастыри на Руси XI - середины XIV в. // Монашество и монастыри в России. XI - XX вв. Исторические очерки. М., 2005. С. 32.
21 См.: Татищев, В. Н. История Российская. Т. 1. С. 112-113; Библиотека литературы Древней Руси. Т. 1. С. 167; Тихомиров, В. И. Крестьянские и городские восстания на Руси в XI - XII вв. М., 1955. С. 123-126.
22 См.: Библиотека литературы Древней Руси. СПб., 1997. Т. 4. Слово о полку Игореве. С. 254-267.
23 Библиотека литературы Древней Руси. Т. 4. С.267.
24 Климов, Е. В. Религиозная реформа великого киевского князя Владимира I и христианизация Древней Руси. Торжок, 2008. С. 92-110.
25 Библиотека литературы Древней Руси. Т. 4. С. 241.
26 Рыбаков, Б. А. Стригольники - русские гуманисты XIV столетия. М., 1993. С. 67-69.
27 См.: Климов, Е. В. Очерки по истории христианизации Древней Руси. Нижневартовск, 2006.
28 См.: Библиотека литературы Древней Руси. СПб., 1999. Т. 6. Сказание о Мамаевом побоище. С. 138-190; Слово о житии великого князя Дмитрия Ивановича. С. 206-227.
29 См.: Колычева, Е. И. Православные монастыри второй половины XV-XVI вв. // Монашество и монастыри в России XI-XX вв.
Исторические очерки. М., 2005. С. 82-83.
30 См.: Климов, Е. В. Теократические тенденции в Древней Руси / Е. В. Климов, А. П. Ка-баченко //Вести. МГУ. Сер. 12. Политические науки. 2008. № 6. С. 35-40.
31 Федотов, Г. П. Святые Древней Руси. М., 2003.С. 104.
32 Там же. С. 134.
33 Литаврин, Г. Г. Византия, Болгария, древняя Русь (IX - начало XII в.). СПб., 2000. С. 297.
34 История средних веков / под ред. С. П. Карпова. М., 2005. Т. 1. С. 544.
35 Федотов, Г. П. Указ. соч. С. 134.
36 Клибанов, А. И. Духовная культура средневековой Руси. М., 1994. С. 100.
37 Климов, Е. В. Очерки по истории христианизации Древней Руси. Нижневартовск, 2006. С. 144-161.
38 Карсавин, Л. П. Очерки средневековой религиозности // История ересей. М., 2007. С. 253, 254.
39 См.: Рыбаков, Б. А. Стригольники - русские гуманисты XIV столетия. М., 1993; Клибанов, А. И. Реформационные движения в России в XIV - первой половине XVI вв. М., 1960.
40 Рыбаков, Б. А. Указ. соч. С. 335.
41 См.: Климов, Е. В. Очерки по истории христианизации Древней Руси. Нижневартовск, 2006.
Уважаемые посетители! На сайте закрыта возможность регистрации пользователей и комментирования статей. Но чтобы были видны комментарии под статьями прошлых лет оставлен модуль, отвечающий за функцию комментирования. Поскольку модуль сохранен, то Вы видите это сообщение.
zapadrus.su
Проблемы периодизации литературы Древней Руси — Мегаобучалка
Количество известных на сегодняшний день древнерусских произведений огромно, и в то же время очевидно, что хотя бы относительно полный перечень их едва ли когда-либо окажется в распоряжении ученых. В силу объективных причин и несмотря на многолетние исследования мы не можем не признать, что во многих случаях располагаем лишь весьма приблизительными и гипотетическими сведениями о месте, истории возникновения и степени распространения того или иного памятника, или, скажем, о составе библиотеки среднестатистического читателя XI, XII или даже XVI веков. Более того, очевидно, что многие творения древнерусских сочинителей, пользовавшиеся большой популярностью в средние века тексты церковных песнопений и служб, жития святых, сказания об иконах, напротив, находятся на периферии интересов современного светского литературоведения.
Таким образом, нам остается констатировать, что в отличие от литературного наследия более поздних веков, говоря о Древней Руси, мы можем наметить лишь самые общие закономерности существовавшего в ней литературного процесса, а конечные выводы об основных темах и проблемах литературы того или иного периода здесь в значительной степени определяются кругом сочинений, попавших в поле зрения исследователя. Выход из этой ситуации давно найден – в отечественных учебниках и учебных курсах по древнерусской литературе, где изложение материала является по сути дела концентрацией вокруг определенных произведений, т. е. в отличие от обзоров более поздних периодов, где речь идет в том числе о таких широких литературоведческих понятиях, как литературное направление, течение, метод, здесь основное внимание уделяется в первую очередь анализу отдельных произведений, перечень которых в значительной степени сложился традиционно. В силу указанных причин большинство авторов современных пособий по древнерусской литературе предлагают положить в основу её периодизации металитературные факторы, выделяя в частности такие периоды:
- литература Киевской Руси с середины XI до первой трети XII века;
- литература периода феодальной раздробленности со второй трети XII до первой половины XIII;
- литература периода татаро-монгольского нашествия и начала формирования централизованного государства со второй половины XIII по вторую половину XV;
- литература периода создания и развития централизованного русского государства со второй половины XV до середины XVII века.
Однако такая периодизация не вполне корректна с точки зрения других исследователей. В то же время стоит признать, что предпринимавшиеся до сих пор попытки построения сугубо литературной периодизации древнерусской литературы либо не были до конца успешными, либо не были удобными в построении лекционного и учебного курсов, так, например, предложенное Дмитрием Сергеевичем Лихачевым в его фундаментальной работе «Развитие древнерусской литературы XI–XVII веков. Эпохи и стили» понятие «литературный стиль эпохи» очевидно нуждается в дальнейшем уточнении и не раз подвергался обоснованной критике в работах последних лет. А разработанное им же деление древнерусской литературы на собственно древнерусскую – архаическую (по терминологии Демина), средневековую русскую или традиционалистскую литературу периода перехода от средневековья к новому времени или индивидуально-новаторскую является, по мнению других исследователей, слишком общим.
Решение проблемы общей периодизации русской литературы XI–XVII веков данное в пособии Менделеевой, ставшего основой настоящего курса, является результатом некоего компромисса между подходом традиционно сложившимся в отечественных лекционных курсах и теми требованиями, которые предъявляют к этой проблеме в академической науке. С одной стороны, идея связать повествование в литературе Древней Руси с рассказом об исторических событиях той или иной эпохи представляется крайне перспективной и удобной. С другой, ― вероятно все-таки не стоит выносить упоминание исторических событий в название глав пособий по литературе. Таким образом, говоря о литературе Древней Руси предлагается выделять следующие периоды:
литература XI – первой четверти XIII века;
литература второй трети XIII – третей четверти XV;
литература конца XV–XVI века;
литература XVII – первой четверти XVIII.
Теперь обратимся к характеристикам процессов, происходивших в литературе каждого конкретного периода.
Первый период
Литература XI – первой четверти XIII века
Из числа русских книг, созданных в древнейший период отечественной истории, до нашего времени дошла лишь очень незначительная часть. Так, например, различных богослужебных руководств того времени современным археографам известно всего около восьми десятков, хотя, судя по числу существовавших городов и храмов в Киевской Руси, таких книг должны были быть сотни, если не тысячи. Еще сложнее обстоит дело с сочинениями четьего и тем более светского характера, перевод и копирование которых не определялись канонами богослужения, а зависели в большей степени от кругозора и желания конкретных заказчиков. Хранившиеся в частных домах деревянных древнерусских городов такие книги, по всей видимости, скорее всего гибли в многочисленных пожарах. Что же касается литературных памятников этого времени, то все они известны нам лишь в составе позднейших списков, т. е. сочинения эти не только дошли каким-то образом до последующих эпох, но и были признаны достойными последующего копирования. Таким образом, необходимо признать, что мы можем лишь весьма приблизительно реконструировать репертуар литературных сочинений, бытовавших на Руси XI–XIII вв., однако и здесь можно сделать некоторые выводы.
Во-первых, поскольку авторами и переписчиками книг в первые века русского христианства были главным образом монахи, а сам процесс книжного производства требовал дорогостоящих материалов, каким был пергамент, а значит, и состоятельных заказчиков, то понятно, что книгописными центрами Древней Руси поначалу могли быть только столичные и княжеские города с имевшимися в них большими монастырями. В первую очередь это Киев и Новгород. К середине XII столетия по мере распространения грамоты и усиления раздробленности количество подобных центров увеличилось. В их число вошли Владимир-Залесский, Суздаль, ростов, Галич. Киевских авторов – митрополита Илариона, летописца Нестора и Сильвестра сменяют в это время многочисленные представители древнерусской провинции – Кирилл Туровский, Климент Смолятич, неизвестный автор «Слова о полку Игореве», по-видимому, создававший свое знаменитое произведение на Черниговщине, и даже сосланный к берегам далекого Лаче-озера Даниил Заточник.
Во-вторых, в отличие от литературного процесса последующих периодов, когда на Руси существовала уже собственная книжная традиция, литература самого древнего времени могла быть пока только переводной по преимуществу, ведь, прежде чем воплощать в жизнь собственные сочинительские опыты, древнерусские книжники должны были не просто обеспечить церковь служебными руководствами, но и в достаточной степени ознакомиться с новой для них христианской литературой, её основными идеями, приемами, системой жанров. По мнению исследователей, в Киеве того времени было выполнено большое количество переводов с греческого и других языков; некоторая часть переводных сочинений могла попасть в Древнюю Русь из сопредельных славянских земель, в частности из Болгарии.
Среди первых сочинений, получивших распространение на Руси, были многочисленные жития, патерики, а также многочисленные Слова (Иоанна Златоуста, Григория Богослова, Василия Великого, Афанасия Александрийского, Кирилла Иерусалимского, других авторов). И лишь освоив набор тем и риторических приемов переводного торжественного красноречия, а также канон составления житийных повествований, древнерусские книжники начинали составлять по их образцу собственные произведения.
Все это, однако, не значит, что переводы того времени носили исключительно церковный характер. Так можно предположить, что уже в древнейший период на Руси становится известен целый ряд исторических сочинений, таких, как составление в IX–X веках в Византии «Хроника Георгия Амартола». Это сочинение включало в себя краткое повествование о всемирной истории от сотворения мира до Александра Македонского, рассказы о библейских событиях, восточных царях, Юлии Цезаре и дальнейшей истории Рима, а также краткие исторические справки о жизни отдельных греческих императоров. Славянский перевод этой «Хроники», по мнению различных авторов, мог быть сделан либо в Х веке в Болгарии, либо в Киеве в середине XI века. Но в любом случае «Хроника Амартола» была хорошо известна составителю «Повести временных лет» который заимствовал из неё некоторые сведения. Меньшее распространение среди русских читателей получила составленная в Антиохии в начале VI века «Хроника Иоанна Малалы», в которой можно было найти также изложение некоторых греческих мифов, рассказы об осаде Трои, фрагменты истории Египта, Рима и Византии. Могла быть известна в Киевской Руси и византийская «Хроника Георгия Синкелла». В XI–XII веках появился древнерусский перевод одного из наиболее авторитетных памятников христианской историографии «Истории Иудейской войны» Иосифа Флавия, очевидца и участника антиримского восстания иудеев 67–73 гг. н. э., рассуждавшего в своем произведении также о взаимоотношениях Рима и Иудеи, начиная со II века до рождества Христова. Впоследствии сочинение Иосифа Флавия имели большую популярность на Руси. Оно входило в состав множества древнерусских хронографов, а также Лицевого свода и Великих Миней Четиих митрополита Макария и оказало значительное влияние на строй древнерусских воинских повестей.
Переводчики не обошли своим вниманием и сочинения занимательного характера. Так не позднее середины XIII века на Руси становится известна «Александрия» – это эллинистический роман о жизни и приключениях Александра Македонского. Сюжет этого романа окончательно сложился к предположительно III веку н. э. В славянском переводе, так же как и в греческом оригинале, реальные обстоятельства жизни великого полководца оказываются совершенно заслонены фантастическими коллизиями и новыми сюжетными мотивами. Александр объявляется здесь сыном египетского царя-чародея Нектонава, вопреки исторической правде совершает походы в Италию и Африку. Большое место занимает рассказ о путешествии полководца в различные неведомые земли, например в страну блаженных Рахман, о фантастических народах и диковинных животных, которых он там видел. Впрочем, подобные истории могли восприниматься древнерусскими читателями вполне серьезно.
С армянского или сирийского оригинала в начале XI–XII века была переведена «Повесть об Акире Премудром». На Руси эта ассирийская легенда о находчивом советнике царя Синагрипа быстро лишилась своего восточного колорита, превратившись в подобие волшебной сказки, и была популярна вплоть до XVII века, а в старообрядческой среде и позднее.
О бытовании в Киевской Руси отдельных переводных сочинений мы можем говорить лишь предположительно, таково например «Девгениево деяние» – древнерусский пересказ византийских эпических преданий о воине-богатыре Дигинисе Акрите, очевидно напоминавший древнерусским читателям их собственные былины, но имеющий немало общего с пришедшим на Русь гораздо позже переводным рыцарским романом. Новый виток популярности «Девгениева деяния» пришелся на конец XVII – начало XVIII века. Именно к этому времен относятся все дошедшие до нас его списки, однако, как следует из разнообразных упоминаний, сам памятник стал известен на Руси гораздо раньше.
Из естественнонаучных сочинений на Руси XII–XIII веков могли быть известны отрывки «Физиолога» – сборника рассказов о свойствах различных реальных и фантастических животных, камней и деревьев. Влияние «Физиолога» можно обнаружить в самых разнообразных древнерусских произведениях: от «Поучения Владимира Мономаха» до сочинений протопопа Аввакума.
Литературе XI – первой четверти XIII будет посвящена отдельная лекция, пока же обратимся к общей характеристике переводной и оригинальной литературы второй трети XIII – третьей четверти XV века.
В XII веке Русь вступает в период феодальной раздробленности, в результате чего в русских землях возникают новые книжные центры. В последующие века этот процесс продолжает развиваться. Отныне каждому удельному князю хочется иметь свой скрипторий, придворных книжников, свое летописание, отражающее, главным образом, события жизни того или иного княжества. Поэтому можно говорить о существовании на Руси XIII–XV веков сразу нескольких областных литератур – Псковской, Тверской, Московской, Смоленской и других. Впрочем, границы между ними не были совсем уже непреодолимыми. Все местные книжники в той или иной степени продолжали традиции киевского периода, да и культурные контакты между некоторыми русскими землями все же существовали. Впоследствии в ходе переработки переписчиками последующих эпох областные черты нередко настолько стирались, что о территориальной принадлежности отдельных произведений мы можем говорить теперь лишь предположительно. Наиболее яркими памятниками в этом отношении долее всего оставались летописные повести, нередко изображавшие те или иные события с диаметрально противоположных точек зрения.
Непоправимый урон культуре Древней Руси нанесло иноземное нашествие. Книги горели вместе с разоренными монастырями и деревянными домами древнерусских городов. Точное количество утерянных в те годы литературных памятников невозможно себе даже представить. Разорение городов и миграция населения, спасавшегося от захватчиков, привели к исчезновению прежних центров распространения книжности. В результате в середине XIII века древнерусская литература как бы сжимается количественно и тематически. Книг теперь переписывалось гораздо меньше, скриптории располагались преимущественно в городах Северо-восточной Руси, особенно в непострадавшем от захватчиков Новгороде. А основной темой сочинений русских литераторов на несколько десятилетий становится иноземное нашествие.
Произведения этой тематики позволяют наглядно проследить перемены, постепенно совершавшиеся в настроениях авторов, а значит и в массовом сознании древнерусских читателей. Если в середине XIII века иноземные завоеватели воспринимались со страхом как нечто неведомое и опасное, а само нашествие мыслилось как наказание русичей за грехи, то уже к XIV веку ситуация кардинально меняется.
Литературный процесс постепенно восстанавливается, и в произведениях все отчетливее начинает звучать тема национального героизма. В этот период создаются многочисленные произведения о борьбе с захватчиками, «Повесть о разорении Рязани Батыем», разнообразные летописные повести. Вершиной патриотических настроений становятся произведения Куликовского цикла.
Большой популярностью у жителей захваченной иноземцами Руси пользовались, по всей вероятности, повествования о разных чудесных местах, рае и околорайских странах, по крайней мере, на протяжении XIII–XIV столетий переводится и создается целый ряд произведений на эту тему: «Хождение Зосимы к рахманам», «Слово о Макарии Римском», оригинальное «Послание Василия Новогордца Федору Тверскому о рае». К этой группе произведений примыкает и получившее широкую известность во второй половине XIII века фантастическое «Сказание об Индийском царстве», не имевшее ничего общего с описанием реальной Индии, рисовавшее эту страну сказочно богатой и руководимой православным правителем.
Однако, несмотря на сложные внешние условия, древнерусская литература все же продолжает существовать и развиваться. В разных городах – Новгороде, Пскове, Владимире, Ростове, Суздале, Твери, Рязани, Москве − возникают многочисленные местные летописи, создаются жития местных святых (Валаама Хутынского, Авраамия Смоленского, Исайи и Игнатия Ростовских, Петра Московского), а также жития и повести, рассказывающие о сопротивлении иноземным врагам русских князей («Житие Александра Невского», «Повесть об убиение в Орде Михаила Черниговского», «Повесть об убиении в Орде Михаила Тверского»). Несмотря на неспокойную политическую обстановку не прерывается традиция хождений по святым местам. Русские авторы посещают в эти годы Константинополь и Иерусалим, оставляя многочисленные путевые заметки.
Продолжается в годы иноземного нашествия и работа разнообразных переводчиков. Настроение русских читателей первых лет монголо-татарского владычества отражало, по-видимому, мрачное «Сказание о двенадцати снах Шахаиши», в котором персидский мудрец Амера (Митра) трактует индийскому царю его сновидения, предвещавшие человечеству тяжкие испытания за грехи и скорый конец света. Сюжет этого древнерусского памятника восходит к персидскому прототипу. Его перевод, вероятно, был сделан со среднеперсидского языка.
Однако читатели этого времени не теряют интереса и к переводным сочинениям исторического характера. Становятся известными новые редакции и переделки «Александрии», «Летописца Еллинского и Римского», повествовавшего о событиях ветхозаветной истории, а также истории Византии, которая мыслилась его составителем как часть единой римской империи, отсюда и название памятника. В XIII веке на Руси появляется «Толковая палея», в первой половине XIV века складывается целая серия описаний Царьграда Константинополя – «Беседа о святынях Царьграда», «Сказание о Царьграде», «Хождение в Царьград» Стефана Новгородца.
Большое место в оригинальной и переводной литературе XII–XIV столетий занимали православно-учительные сочинения, сборники афоризмов, рассуждений и высказываний, в том числе античных авторов, «Пчелы», а также собрание проповедей Кирилла Туровского, Василия Великого, Иоанна Златоуста, разнообразные «Измарагды», «Златоусты», «Златые чепи» и так далее. Предположительно еще в конце XIII столетия на Руси становятся известны сборники поучительных изречений с любопытным названием «Мудрость Менандра», содержавшие подборку поучительных изречений этого античного драматурга. Как и многие переводные сочинения этого периода, подобные сборники, судя по всему, попали на Русь через Сербию или Македонию. Причем существовала традиция приписывать их содержание Григорию Богослову.
Определенной популярностью пользовались также естественнонаучные, в средневековом понимании, сочинения. В середине XIV века на древнерусский язык переводится «Диоптра» Филиппа Пустынника, сочинение византийского монаха XI века которое, по замыслу автора, призвано было стать своеобразным занимательным учебником сведений о человеке. Основную часть «Диоптры» составляла умозрительная беседа души и тела. Написанное в оригинале восьмистопным ямбом это сочинение было переведено ритмизованной прозой и включало в себя выдержки из Священного писания, святоотеческих сочинений, например «Лествицы» Иоанна Синаита, а также из сочинений разнообразных античных мыслителей – Платона, Аристотеля, Плотина, Гиппократа и других.
Совершенно иной характер имеет литература XV века.
Несмотря на формальное сохранение иноземного ига русская культура этого времени переживает расцвет, создается множество произведений искусства и книжности, налаживаются тесные связи с южнославянскими странами, на Руси в это время работают многочисленные выходцы из Сербии и Греции, среди которых, помимо иконописца Феофана Грека, можно упомянуть книжника Пахомия Логофета, привнесшего в русскую литературу стиль плетения словес. Интенсивность русских южнославянских контактов в XV веке позволила исследователям называть этот период временем второго, со времен крещения Руси, южнославянского влияния. Литературу и культуру XV столетия также иногда называют временем русского предвозрождения, хотя правомерность использования этого термина в последние годы оспаривается.
В XV веке продолжают переводиться различные произведения на темы мировой истории. К старым переводным хроникам добавляются византийские «Хроники» Иоанна Зонары и Константина Манассии; из хронографов появляются «Хронограф 1442 года» и «Русский хронограф» середины XV века. В исторических сочинениях все явственнее проявляются беллетристические тенденции, в то же время появляется целый ряд небольших занимательных произведений на исторические и современные темы – «Повесть о Вавилонском царстве», «Повесть о Димитрии Басарге и сыне его Борзомысле», «Повесть о царице Динаре», «Повесть о Дракуле». Исторические события здесь смешиваются с вымыслом. В литературном строе явно ощущается влияние фольклора, сказки.
Светские тенденции этого времен возникают даже в таких традиционно церковных жанрах, как поучительная литература. В XV веке на Руси появляется «Стефанит и Ихнилат» − переводная книга басен, в основе которой лежал древнеиндийский животный эпос. Еще в XI веке его сюжеты стали известны в арабской литературе, где появилась серия поучительных новелл о двух шакалах – Калиле и Димне. В ходе дельнейшего распространения на западе и востоке возникла и греческая версия этого сочинения. В Византии, а затем и на Руси близкое к традиционной сказке о животных, полное самых разнообразных перипетий повествование изначально было воспринято как развернутое иносказание, даже имена главных героев истолковывались как нарицательные понятия – «увенчанный» и «следящий». Светский, в значительной степени утилитарный характер приобретают и оригинальные русские памятники путевой литературы, например «Хождение за три моря» Афанасия Никитина или группа произведений, посвященных хождению русского посольства на Ферраро-Флорентийский собор. Помимо сочинений светского характера продолжают переводиться и составляться также новые жития, поучительные слова, многочисленные святоотеческие сочинения.
megaobuchalka.ru
Быт и культура домонгольской Руси (10-13 века)
Гармоничное развитие древнерусской культуры было прервано монгольским нашествием в середине XIII столетия. Поэтому историки и отделяют начальный период ее эволюции (IX–XIII вв.) от всех последующих. Неразрывной частью культуры был быт – все то, что окружало повседневную жизнь рядовых членов и знати восточнославянского общества.
Зодчество
Как и вся культура домонгольской Руси, архитектура страны сильно изменилась после принятия христианства и наслаивания византийских традиций на древнерусские. Жилые постройки восточных славян с давних времен представляли собой полуземлянки и срубы. На севере в лесной зоне сложились богатые традиции плотничества.
Каменные постройки появились в конце X века, когда в страну по приглашению князя Владимира прибыли греческие зодчие. Важнейшие памятники культуры домонгольской Руси были построены в Киеве – «матери городов русских». В 989 году началось возведение каменной Десятинной церкви, ставшей кафедральным собором, расположенным рядом с княжеским двором.
В дальнейшем древнерусская монументальная архитектура распространилась по всем восточнославянским землям. Например, в XI веке в Новгороде был освящен Софийский собор – сегодня это главная достопримечательность города. Также данная постройка считается древнейшей церковью, построенной славянами и сохранившейся на территории России. Свой Софийский собор был и в Киеве. Выдающимся памятником зодчества является церковь Покрова на Нерли, построенная во Владимирском княжестве в XII столетии.
Крепостные сооружения чаще всего представляли собой городские стены, собранные из деревянных срубов (также их называли городницами). Наверху устанавливались площадки для гарнизона и щели, из которых велась стрельба по неприятелю. Дополнительными укреплениями были башни (вежи). Крупные города состояли из внешних стен, детинца и внутренней крепости. Стены княжеских столиц могли строиться из камня. За их пределами разрастались посады, где обживались ремесленники и прочий простой люд.
Живопись
Благодаря влиянию византийского православия культура домонгольской Руси обогатилась не только традициями строительства каменных храмов, но и новыми веяниями в живописи. Такие жанры, как фреска, мозаика и иконопись, стали неотъемлемой частью жизни восточных славян. В живописи греческое влияние оказалось долговечнее, чем в зодчестве, где уже в скором времени возник самобытный древнерусский стиль. Это было вызвано тем, что, например, в иконографии существовал строгий христианский канон, от которого мастера не отходили на протяжении нескольких столетий.
Помимо религиозной существовала и светская живопись. Ярким образцом этого жанра стали настенные росписи, созданные в башнях Киевской Софии. Рисунки изображали семью великого князя Ярослава Мудрого, сцены из повседневной жизни монарха, фантастических птиц и зверей. До наших времен сохранилось несколько икон, созданных во Владимиро-Суздальской земле в XII веке. Эти артефакты как нельзя лучше демонстрируют, какой была культура Руси домонгольского периода. Другой уникальный памятник, средневековая фреска, являющаяся главной достопримечательностью Дмитриевского собора, изображает сцены Страшного суда.
Золотой век культуры домонгольской Руси относится к XII столетию, когда феодальная раздробленность прежде единой страны стала причиной возникновения региональных «школ» во многих сферах творческой деятельности. Затронула эта тенденция и изобразительное искусство. К примеру, в новгородской церкви Спаса на Нередице были созданы росписи, проникнутые уникальным мрачным и суровым духом. Рисунки грозных архангелов и фигур святых не похожи ни на один другой образец древнерусской живописи.
Музыка
Музыка – это еще один вид искусства, наглядно показывающий, какой была история культуры Древней Руси. Домонгольский период оставил после себя немало свидетельств о песенных предпочтениях восточных славян. Музыка характерна тем, что она во все времена существовала неотрывно от быта как знати, так и рядовых людей. Семейные празднества, «игрища», не представлялись без песен, плясок и игры на инструментах. Народные произведения носили самый разный характер. Это были свадебные причеты, весенние игровые мелодии, плачи по умершим родственникам.
Наиболее одаренные исполнители становились музыкантами-профессионалами. Певцы торжественных былин и сказители специализировались на эпическом жанре. Параллельно им существовал целый мир бродячих трупп, состоявших из скоморохов, которые выступали на городских площадях и пирах. Культура домонгольской Руси была многогранной, и музыка в этом смысле не отличалась от других видов искусств. Многие скоморохи не только пели, но и пробовали себя в качестве акробатов, плясунов, жонглеров и актеров, то есть становились лицедеями. Интересно, что княжеские власти нередко боролись с такой самодеятельностью, так как древние «бесовские» песни носили в себе печать давних языческих традиций.
Русские народные инструменты включали в себя балалайки, бубны, гусли, трещотки, домры. А рога и трубы использовались не только для исполнения песен, но и для сигнала во время охоты или военных действий. В дружинах существовали собственные подобия «оркестров». Например, такой коллектив поднимал боевой дух войска во время осад городов волжских болгар в 1220 году.
Как и остальная культура домонгольской Руси, музыка получила свою собственную православную нишу. Тексты церковных песнопений были византийскими (в переводе на славянский язык). От греков Русь заимствовала богослужебный ритуал. Таким же образом появились приемы распевов.
Фольклор
Больше всего древнерусская культура известна по ее фольклору, отличающемуся выдающимся разнообразием и богатством. Песни, былины, заклинания, поэзия были его неотъемлемыми компонентами. Язычество породило мифологические сказания, которые сохранились даже после принятия христианства. Фольклорные представления срослись с православием, что больше всего отразилось на календарных праздниках и суевериях.
Былинный героический эпос – вершина в устном народном творчестве. Главными персонажами подобных произведений становились богатыри. Такие герои, как Илья Муромец, Добрыня Никитич и Алеша Попович, известны каждому ребенку по сборникам сказок. В былинах отразилось то богатство, которое представляет собой культура Руси домонгольского периода. Богатыри могли быть как реальными историческими персонажами, так и обобщенными образами. В сказаниях о бесстрашных героях отложилась целая средневековая эпоха с ее характерными чертами (борьбой со степными кочевниками, «лихими людьми» и т. д.).
Письменность
Противоположностью устного народного творчества было творчество письменное. Однако такая литература не могла появиться без азбуки. Та, в свою очередь, просочилась на Русь вместе с христианством. Византийские просветители Кирилл и Мефодий создали для славян специальную азбуку, ставшую фундаментом для самых разных письменностей: русской, болгарской, сербской, македонской и т.д.
Труд греческих проповедников из Солуни имел самые далеко идущие последствия. Без кириллицы не сложилась бы и вся домонгольская культура Древней Руси. Эту азбуку использовали для полного перевода православных текстов. Первые школы, обучающие грамоте, были учреждены князем Владимиром Святославичем.
Уникальными памятниками древнерусской письменности являются новгородские берестяные грамоты. Большая их часть была обнаружена археологами в XX веке. Берестяные грамоты свидетельствуют о том, что грамотность на Руси не считалась уделом исключительно аристократии. Писать умели многие обычные граждане, что и зафиксировали средневековые новгородские артефакты.
Древняя кириллица несколько отличалась от современной. В ней были надстрочные знаки и некоторые дополнительные буквы. Кардинальная реформа старого алфавита произошла при Петре I, а окончательный сегодняшний вид он принял после революции 1917 года.
Литература
Вместе с письменностью Русь переняла у Византии книжную культуру. Первые самостоятельные произведения были религиозными поучениями или проповедями. Таковым можно считать «Слово о законе и благодати», написанное митрополитом Илларионом в середине XI столетия.
Куда более распространенным жанром стала летопись. Они являются не только хрониками событий, но и источником знаний о том, какой была культура Древней Руси домонгольского периода. Главным летописцем Киевской Руси считается Нестор. В начале XII века им была составлена «Повесть временных лет». В этом своде были описаны основные события русской истории от возникновения государственности до 1117 года. Нестор сосредоточил свое внимание на политических событиях: княжеских спорах, войнах и союзах. Летописец также оставил после себя «Чтение», в котором подробно остановился на биографии двух князей-мучеников Бориса и Глеба.
Князь Владимир Мономах запомнился не только как мудрый политик и талантливый полководец, но и как незаурядный писатель. Правитель Киева оставил своим наследникам «Поучение» - политический трактат, в котором автор объяснял, каким должно быть идеальное государство и эффективная власть. В книге Мономах напомнил будущим князьям, что личные интересы политиков не должны вредить единству государства, необходимому в том числе для борьбы с кочевниками-половцами.
«Поучение» было написано в начале XII века. В конце того же столетия появилось главное произведение древнерусской литературы – «Слово о полку Игореве». Оно также было посвящено теме борьбы с половцами. В центре повествования поэмы – неудачный поход в степь князя Игоря Святославича, правившего в Новгороде-Северском.
Исходящая от кочевников угроза мирной жизни во многом повлияла на то, какими стали культура и быт домонгольской Руси. В «Слове» неустановленный автор как никто лучше показал, насколько разрушительными были набеги язычников. Как и Мономах в своем «Поучении», он подчеркивал важность единства русских земель перед общей опасностью.
Прикладное искусство
Русские мастера с давних времен славились своими уникальными техниками изготовления ювелирных украшений (эмалью, сканью и т. д.). Подобные изделия делались под заказ для боярской и княжеской знати. Иностранцы восхищались русской чернью по серебру. Этой смесью обрабатывали самые разные изделия: браслеты, кресты, перстни и т. п.
Киевские мастера предпочитали позолоченные и серебряные фигуры на черневом фоне. Владимирские ремесленники чаще делали чистый серебряный фон и золотые фигуры. В Галиции существовала собственная школа контурной черни. На этих примерах прикладное искусство еще раз демонстрирует, какими разнообразными были культура и быт домонгольской Руси.
Ремесла деревни сильно отличались от ремесел города. В сельской местности мастера долгое время использовали в своих орнаментах языческие мотивы нечистой силы. Популярностью пользовались обереги и амулеты. Большая их часть делалась из самого доступного материала – дерева. Если сначала заклинательные элементы в прикладном искусстве имели отчетливое магическое предназначение, то постепенно они утратили этот смысл и стали простыми узорами. Культура Руси домонгольского периода, кратко говоря, эволюционировала. С каждым поколением она понемногу видоизменялась и усложнялась.
Быт и жилище
Ранние славянские полуземлянки состояли из печи, лавок и нар. Каждое такое помещение становилось домом для отдельной брачной пары. Распространенность полуземлянок у южных племенных союзов восточных славян отмечалась арабскими географами. Такие жилища начали исчезать в X веке. Этот процесс был связан с разрывом патриархальных связей малой семьи и отмиранием родовых пережитков.
Например, в Киеве, помимо полуземлянок, были срубные и бревенчатые жилища. Дерево являлось относительно дешевым материалом, достать его мог почти каждый городской или сельский житель. Доступность помогала быстро восстанавливать поселения в случае пожаров. Возгорания всегда приводили к сильным разрушениям, что, с другой стороны, было заметным недостатком дерева.
Важной частью княжеских дворцов была гридница – просторное помещение, где на пирах собиралась дружина. Изучение устройства аристократического жилища – это еще один интересный способ понять, какой была культура домонгольской Руси. Архитектура являлась показателем социального положения, позиции на общественной лестнице владельца здания. Интересно, что в XII веке, когда государство окончательно распалось, прежние великокняжеские гридницы исчезли – их помещения стали использовать в качестве тюрем.
Одежда
Обычные крестьяне, или смерды, одевались в подпоясанные рубахи-косоворотки, заправленные в штаны, и высокие сапоги. Зимой использовались недорогие меха. При этом простонародными считались медвежьи шубы. Пояса были узкими и кожаными, пряжки делались из меди. Женщины, как правило, носили украшения (височные кольца, ожерелья, бусы).
Характерным признаком дружинной, боярской и княжеской одежды был плащ. Если крестьяне носили льняные грубые рубахи, то аристократы – сорочки из шелка. Княжеские сапоги шились из сафьяна. Обязательным атрибутом монарха была шапка с меховым околышем. Украшения знатных людей делались из драгоценных камней и золота. К примеру, князь Святослав Игоревич носил характерную жемчужную серьгу. Быт и культура домонгольской Руси (10–13 века) удивляли многих иностранцев. Зимняя одежда русской знати делалась из собольих мехов, являвшихся ценнейшим товаром на всех рынках Европы.
Пища
Так как основой сельского хозяйства Руси было хлебопашество, рацион обычных людей состоял в основном из самого хлеба и различных круп (ячменя, пшеницы, ржи и проса). Их важность для жизни восточных славян была принципиальной. От хлеба настолько зависели, что археологи находили детские игрушки в форме хлеба. Неурожай считался величайшим бедствием, обязательным следствием которого становился повсеместный мор.
Мясная пища горожан состояла из мяса птицы и домашнего скота. В деревне долгое время сохранялась древняя традиция есть конину. Важной частью домашнего стола были молочные продукты, в том числе творог. Идеологическая война церкви с язычеством затронула и рацион. Например, все тот же творог считался обрядовым яством. Священники старались регулировать рацион своей паствы с помощью всевозможных постов.
Из рыбы на столе особенно ценились осетры (известно, что у новгородских князей служили «осетренники», которые собирали с рыбных ловель подати осетрами). Ключевыми овощами являлись репа и капуста. Пищевая культура домонгольской Руси, кратко говоря, менялась медленнее всех остальных сфер славянской жизни. Традиционными приправами были корица, уксус, орехи, анис, мята, перец. Недостаток соли мог обернуться настоящим народным бедствием. Этот товар являлся любимым объектом спекуляций торговцев.
fb.ru
Древняя Русь в период раздробленности
К середине XI в. Древнерусское государство достигло своего расцвета. Иногда Киевскую Русь называют даже раннефеодальной монархией. С течением времени единого государства, объединенного властью киевского князя, уже не стало.
Согласно общепринятой точке зрения с середины XI – начала XII в. Древнерусское государство вступило в новый этап своей истории – эпоху политической и феодальной раздробленности.
Политическое дробление – закономерный этап в развитии государственности и феодальных отношений. Его не избежало ни одно раннефеодальное государство Европы. Повсюду в эту эпоху власть монарха была слабой, а функции государства – незначительными. Тенденция к сплочению и централизации государств начала проявляться только в XIII- XV вв.
Политическое дробление государства имело множество объективных причин. Экономическая причина политической раздробленности заключалась, по мнению историков, в господстве натурального хозяйства. Торговые связи в XI- XII вв. были развиты достаточно слабо, и не могли обеспечить экономического единства русских земель. К этому времени некогда могущественная Византийская империя начала приходить в упадок. Византия перестала быть мировым торговым центром, а следовательно, утратил свое значение главный древний путь «из варяг в греки», который долгие века позволял Киевскому государству осуществлять торговые связи.
Другой причиной политического распада были пережитки родоплеменных отношений. Ведь Киевская Русь объединила несколько десятков крупных племенных союзов. Немалую роль сыграли и постоянные набеги кочевников на днепровские земли. Спасаясь от набегов, люди уходили жить в малонаселенные земли, расположенные на северо- востоке Руси. Непрерывная миграция способствовала расширению территории и ослаблению власти киевского князя. На процесс непрерывного дробления страны могло повлиять и отсутствие в русском феодальном праве понятия майорате. Этот принцип, существовавший во многих государствах Западной Европы, предусматривал, что все земельные владения того или иного феодала переходили только к старшему их сыновей. На Руси же земельные владения после смерти князя могли делиться между всеми наследниками.
Одним из важнейших факторов, породивших феодальную раздробленность, большинство современных историков считают развитие крупного частного феодального землевладения. Еще в XI в. идет процесс «оседания дружинников на землю», появления крупных феодальных вотчин – боярских сел. Класс феодалов приобретает экономическое и политическое могущество. Наличие большого числа крупных и средних феодальных владений становилось несовместимым с раннефеодальным государством, имевшим огромную территорию и слабый государственный аппарат.
Киевская Русь была обширным, но нестабильным государственным образованием. Племена, вошедшие в ее состав, долгое время сохраняли свою обособленность. Отдельные земли при господстве натурального хозяйства не могли образовать единого экономического пространства. Кроме того, в XI- XII вв. возникают новые факторы, способствующие раздроблению этого неустойчивого государства.
Главной силой разъединительного процесса выступило боярство. Опираясь на его мощь, местные князья сумели установить свою власть в каждой земле. Однако впоследствии между усилившимся боярством и местными князьями возникли неизбежные противоречия, борьба за влияние и власть.
Рост населения и соответственно военного потенциала различных областей Руси стал основой для образования ряда суверенных княжеств. Возникали междоусобицы князей.
Постепенный рост городов, торговли и хозяйственное развитие отдельных земель привели к потере Киевом исторической роли в связи с перемещением торговых путей и появлением новых центров ремесла и торговли, все более независимых от столицы русского государства.
Произошло усложнение социальной структуры общества, зарождение дворянства.
Наконец, распаду единого государства способствовало отсутствие серьезной внешней угрозы для всей восточнославянской общности. Позднее эта угроза появилась со стороны монголов, но процесс обособления княжеств зашел к тому времени уже слишком далеко.
Реально эти процессы проявились в середине второй половины XI в. Князь Ярослав Мудрый незадолго до смерти (1054) разделил земли между пятью своими сыновьями. Но сделал он это так, что владения сыновей взаимно разделяли друг друга; управлять ими самостоятельно было практически невозможно. Ярослав пытался решить подобным образом сразу две проблемы: с одной стороны, он стремился избежать кровавых усобиц между наследниками, обычно начинавшихся после смерти киевского князя: каждый из сыновей получал земли, которые должны были обеспечить его существование как владетельного князя; с другой стороны, Ярослав надеялся, что его дети будут сообща защищать общерусские интересы, связанные прежде всего с обороной границ. Великий князь не собирался разделять единую Русь на самостоятельные, независимые государства; он рассчитывал лишь, что теперь ею, как единым целым, будет управлять не один человек, а весь княжеский род.
Не вполне ясно, как именно обеспечивалось подчинение разных земель Киеву, как распределялись эти земли между князьями. Описанный еще историками XIX в. принцип постепенного (поочередного) перемещения князей с одного престола на другой был скорее идеальной схемой, чем практически функционировавшим механизмом.
С. М. Соловьев, анализируя политическое устройство Руси после Ярослава Мудрого (1019-1054), пришел к выводу, что подвластные великому князю земли не дробились на отдельные владения, а рассматривались как общее достояние всего рода Ярославичей. Князья получали во временное управление какую- либо часть этого общего владения – тем лучшую, чем «старше» считался тот или иной князь. Старшинство, по замыслу Ярослава, должно было определяться следующим образом: за властвующим киевским великим князем шли все его братья; после их смерти их старшие сыновья наследовали отцовские места в веренице князей, постепенно продвигавшихся от менее престижных престолов к более значимым. При этом на титул великого князя могли претендовать только те князья, чьи отцы успели побывать на столичном княжении. Если же какой-то князь умирал прежде, чем наступала его очередь занять престол в Киеве, то его потомки лишались права на этот престол и княжили где-нибудь в провинции.
Такая система «лествичного восхождения» - «очередной порядок» наследования, была очень далека от совершенства и порождала постоянные распри между братьями и детьми князей (старший сын великого князя мог занять отцовский престол только после смерти всех своих дядьев). Споры о старшинстве между дядьями и племянниками были частым явлением на Руси и в более поздний период, пока в XV в. там не установился порядок передачи власти от отца к сыну.
При каждом удобном случае Ярославичи норовили нарушить очередность – разумеется, с пользой для себя или своих ближайших родственников, союзников. «Лествичная схема» оказалась не жизнеспособной; запутанный порядок наследования был поводом для частых усобиц, а недовольство князей, исключенных из очереди за власть, приводило к тому, что они обращались за помощью к венграм, полякам, половцам.
Таким образом, с 50-х гг. XI в. шел процесс определения границ будущих самостоятельных земель. Киев стал первым среди княжеств- государств. Вскоре другие земли его догнали и даже опередили в своем развитии. Сложилось полтора десятка самостоятельных княжеств и земель, границы которых сформировались в рамках Киевской державы как рубежи уделов, волостей, где правили местные династии. В результате дробления в качестве самостоятельных выделились княжества, названия которым дали стольные города: Киевское, Черниговское, Переяславское, Мурманское, Рязанское, Ростово- Суздальское, Смоленское, Галицкое, Владимиро- Волынское, Полоцкое, Турово- Пинское, Тьмутараканское, Новгородская и Псковская земли. В каждой из земель правила своя династия – одна из ветвей Рюриковичей. Новой формой государственно- политической организации стала политическая раздробленность, сменившая раннефеодальную монархию.
В 1097 г. по инициативе внука Ярослава переяславского князя Владимира Всеволодовича Мономаха в городе Любече собрался съезд князей. На нем был установлен новый принцип организации власти на Руси – «каждый держит да отчину свою». Таким образом, Русская земля перестала быть совокупным владением целого рода. Владения каждой ветви этого рода – отчины – становились ее наследственной собственностью. Это решение закрепляло феодальную раздробленность. Только позже, когда великим князем киевским стал Владимир Мономах (1113-1125), а также при его сыне Мстиславе (1126-1132) государственное единство Руси было на время восстановлено. Русь сохраняла относительное политическое единство.
Начало периода раздробленности (и политической, и феодальной) следует считал с 1132г. Однако готова Русь к распаду была уже давно (не случайно В. О. Ключевский определяет начало «удельного периода», т.е. период самостоятельности русских княжеств, не с 1132г., а с 1054г., когда по завещанию Ярослава Мудрого Русь была поделена между его детьми). С 1132 г. князья перестали считаться с великим князем киевским как с главой всея Руси.
Распад Древнерусского государства не разрушил сложившуюся древнерусскую народность. Искусствоведы и филологи отмечают, что духовная жизнь различных русских земель и княжеств при всем своем многообразии сохраняла общие черты и единство стилей. Росли и строились города – центры вновь возникших удельных княжеств. Развивалась торговля, что привело к возникновению новых путей сообщения. Важнейшие торговые пути проходили от оз. Ильмень и р. Западной Двины к Днепру, от Невы к Волге, Днепр также соединялся с Волжско- Окским междуречьем.
biofile.ru
