ГлавнаяДревней русиБратчины это в древней руси

Из глубины веков. Братина - символ единства!. Братчины это в древней руси


Братчина - это... Что такое Братчина?

Братчина — вид пирования на Руси, совершаемое в складчину в определенное время и на котором могли решаться внутренние вопросы сельского или городского общества.

Содержание братчины

  • товарищество, братство, артель, с правом самосуда, которое удержалось за ней до конца XVII века. Во главе ее стоял выборный староста, ведавший хозяйство братчины и наблюдавший за порядком во время пированья. Впрочем, под конец дела уголовные были изъяты из ведения братчины.
  • Складчина, ссыпщина, пир на общий счет, называемый иногда братовщиною и братовщинками; участники в ней назывались ссыпцами, вероятно, от того, что в старину каждый жертвовал на варение пива и браги зерном. Братчины собирались преимущественно между крестьянами и в праздники и потому назывались именами праздников: Братская Никольщина (на Николин день), Братская Покровщина, Братская Рождественская и др. На них участвовали также вместе с крестьянами и владельцы, и они сопровождались большими бесчинствами и драками, чем пиры частные, почему духовенство не советовало участвовать на них. Такие пиры происходят и теперь среди крестьян — на масляной, осенью, в храмовой праздник, и среди некоторых инородцев (мордвы).

Основные источники по братчине

См. также

Примечания

  1. ↑ Полное собрание русских летописей. — СПб.: Тип. М. А. Александрова, 1908. — Т. II. Ипатьевская летопись. — Стб. 495.
  2. ↑ См. в сборниках: Акты социально—экономической истории Северо—Восточной Руси конца XIV — начала XVI в. / Сост. И. А. Голубцова. — М: Академия наук СССР, 1952—1964. — Т. I—III.; Акты феодального землевладения и хозяйства / Сост. А. А. Зимина, Л. В. Черепнина. — М.: Академия наук СССР, 1952—1961. — Ч. 1—3.
  3. ↑ Алексеев Ю. Г. Псковская судная грамота. Текст. Комментарий. Исследование. — Псков: Возрождение, 1997. — C. 47.
  4. ↑ Былины о Василие Буслаевиче // Новгородские былины / Подг. Ю. И. Смирновым и В.Г. Смолицким. — М.: Наука, 1978. — С. 65, 126, 127, 139.
  5. ↑ Повесть о Горе—Злочастии / Подг. Д. С. Лихачевым и Е. И. Ванеевой. — Л.: Наука, 1984. — С. 6.

Литература

  • Братчина // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: В 86 томах (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
  • Ветловская В. Е. Летописное осмысление пиров и дарений в свете фольклорных и этнографических данных // Генезис и развитие феодализма России: Проблемы идеологии и культуры. — Л.: Ленинградский государственный университет, 1987. — С. 58—78.
  • Дорофеев Ф. А. Братчина в произведениях С. М. Соловьева (к вопросу о генезисе православных братств) // Вестник Нижегородского университета им. Н. И. Лобачевского. — № 2 (1). — 2010. — С. 191—194.
  • Зеленин Д. К. Древне—русская братчина, как обрядовый праздник сбора урожая // Сборник статей в честь академика А. И. Соболевского / Сборник Отделения русского языка и словесности. — Л.: Академия наук СССР, 1928. — Т. 101. — № 3. — С. 130—136.
  • Костомаров Н. И. Очерк домашней жизни и нравов великорусскаго народа в XVI и XVII столетиях. — СПб.: Тип. К. Вульфа, 1860. — 216 с.
  • Попов А. Пиры и братчины // Архив историко-юридических сведений относящихся до России. — М.: Тип. А. Семена, 1854. — Кн. 2.2. — С. 19—41.
  • Прыжов И. История кабаков в России в связи с историей русскаго народа. — СПб.—М.: Изд. М. О. Вольфа, 1868. — 320 с.
  • Соловьев С. М. Братчины // Русская беседа. — 1856. — Т. IV. — С. 108—117.
  • Старкова Ю. Ю. Братчина-пир в языческой традиции Древней Руси // Жертвоприношение: Ритуал в культуре и искусстве от древности до наших дней. — М.: Языки русской культуры, 2000. — С. 253—265.
  • Терновская О. А., Толстой Н. И. Братчина // Славянские древности: Этнолингвистический словарь / Под ред. Н. И. Толстого; Институт славяноведения РАН. — М.: Международные отношения, 1995. — Т. 1. — С. 256—257. — ISBN 5-7133-0704-2.
  • Фомина Т. Ю. Повседневно—бытовая культура Великого Новгорода X—XII вв. (По археологическим материалам и письменным источникам) // Вестник Московского государственного областного университета. Серия «История и политические науки». — 2009. — № 3. — С. 3—8.
  • Успенский Б. А. Филологические разыскания в области славянских древностей (Реликты язычества в восточнославянском культе Николая Мирликийского). — М.: Московский государственный университет, 1982. — 246 с.

Ссылки

veter.academic.ru

Братчина - это... Что такое Братчина?

Братчина — вид пирования на Руси, совершаемое в складчину в определенное время и на котором могли решаться внутренние вопросы сельского или городского общества.

Содержание братчины

  • товарищество, братство, артель, с правом самосуда, которое удержалось за ней до конца XVII века. Во главе ее стоял выборный староста, ведавший хозяйство братчины и наблюдавший за порядком во время пированья. Впрочем, под конец дела уголовные были изъяты из ведения братчины.
  • Складчина, ссыпщина, пир на общий счет, называемый иногда братовщиною и братовщинками; участники в ней назывались ссыпцами, вероятно, от того, что в старину каждый жертвовал на варение пива и браги зерном. Братчины собирались преимущественно между крестьянами и в праздники и потому назывались именами праздников: Братская Никольщина (на Николин день), Братская Покровщина, Братская Рождественская и др. На них участвовали также вместе с крестьянами и владельцы, и они сопровождались большими бесчинствами и драками, чем пиры частные, почему духовенство не советовало участвовать на них. Такие пиры происходят и теперь среди крестьян — на масляной, осенью, в храмовой праздник, и среди некоторых инородцев (мордвы).

Основные источники по братчине

См. также

Примечания

  1. ↑ Полное собрание русских летописей. — СПб.: Тип. М. А. Александрова, 1908. — Т. II. Ипатьевская летопись. — Стб. 495.
  2. ↑ См. в сборниках: Акты социально—экономической истории Северо—Восточной Руси конца XIV — начала XVI в. / Сост. И. А. Голубцова. — М: Академия наук СССР, 1952—1964. — Т. I—III.; Акты феодального землевладения и хозяйства / Сост. А. А. Зимина, Л. В. Черепнина. — М.: Академия наук СССР, 1952—1961. — Ч. 1—3.
  3. ↑ Алексеев Ю. Г. Псковская судная грамота. Текст. Комментарий. Исследование. — Псков: Возрождение, 1997. — C. 47.
  4. ↑ Былины о Василие Буслаевиче // Новгородские былины / Подг. Ю. И. Смирновым и В.Г. Смолицким. — М.: Наука, 1978. — С. 65, 126, 127, 139.
  5. ↑ Повесть о Горе—Злочастии / Подг. Д. С. Лихачевым и Е. И. Ванеевой. — Л.: Наука, 1984. — С. 6.

Литература

  • Братчина // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: В 86 томах (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
  • Ветловская В. Е. Летописное осмысление пиров и дарений в свете фольклорных и этнографических данных // Генезис и развитие феодализма России: Проблемы идеологии и культуры. — Л.: Ленинградский государственный университет, 1987. — С. 58—78.
  • Дорофеев Ф. А. Братчина в произведениях С. М. Соловьева (к вопросу о генезисе православных братств) // Вестник Нижегородского университета им. Н. И. Лобачевского. — № 2 (1). — 2010. — С. 191—194.
  • Зеленин Д. К. Древне—русская братчина, как обрядовый праздник сбора урожая // Сборник статей в честь академика А. И. Соболевского / Сборник Отделения русского языка и словесности. — Л.: Академия наук СССР, 1928. — Т. 101. — № 3. — С. 130—136.
  • Костомаров Н. И. Очерк домашней жизни и нравов великорусскаго народа в XVI и XVII столетиях. — СПб.: Тип. К. Вульфа, 1860. — 216 с.
  • Попов А. Пиры и братчины // Архив историко-юридических сведений относящихся до России. — М.: Тип. А. Семена, 1854. — Кн. 2.2. — С. 19—41.
  • Прыжов И. История кабаков в России в связи с историей русскаго народа. — СПб.—М.: Изд. М. О. Вольфа, 1868. — 320 с.
  • Соловьев С. М. Братчины // Русская беседа. — 1856. — Т. IV. — С. 108—117.
  • Старкова Ю. Ю. Братчина-пир в языческой традиции Древней Руси // Жертвоприношение: Ритуал в культуре и искусстве от древности до наших дней. — М.: Языки русской культуры, 2000. — С. 253—265.
  • Терновская О. А., Толстой Н. И. Братчина // Славянские древности: Этнолингвистический словарь / Под ред. Н. И. Толстого; Институт славяноведения РАН. — М.: Международные отношения, 1995. — Т. 1. — С. 256—257. — ISBN 5-7133-0704-2.
  • Фомина Т. Ю. Повседневно—бытовая культура Великого Новгорода X—XII вв. (По археологическим материалам и письменным источникам) // Вестник Московского государственного областного университета. Серия «История и политические науки». — 2009. — № 3. — С. 3—8.
  • Успенский Б. А. Филологические разыскания в области славянских древностей (Реликты язычества в восточнославянском культе Николая Мирликийского). — М.: Московский государственный университет, 1982. — 246 с.

Ссылки

brokgauz.academic.ru

Братчина - это... Что такое Братчина?

Братчина — вид пирования на Руси, совершаемое в складчину в определенное время и на котором могли решаться внутренние вопросы сельского или городского общества.

Содержание братчины

  • товарищество, братство, артель, с правом самосуда, которое удержалось за ней до конца XVII века. Во главе ее стоял выборный староста, ведавший хозяйство братчины и наблюдавший за порядком во время пированья. Впрочем, под конец дела уголовные были изъяты из ведения братчины.
  • Складчина, ссыпщина, пир на общий счет, называемый иногда братовщиною и братовщинками; участники в ней назывались ссыпцами, вероятно, от того, что в старину каждый жертвовал на варение пива и браги зерном. Братчины собирались преимущественно между крестьянами и в праздники и потому назывались именами праздников: Братская Никольщина (на Николин день), Братская Покровщина, Братская Рождественская и др. На них участвовали также вместе с крестьянами и владельцы, и они сопровождались большими бесчинствами и драками, чем пиры частные, почему духовенство не советовало участвовать на них. Такие пиры происходят и теперь среди крестьян — на масляной, осенью, в храмовой праздник, и среди некоторых инородцев (мордвы).

Основные источники по братчине

См. также

Примечания

  1. ↑ Полное собрание русских летописей. — СПб.: Тип. М. А. Александрова, 1908. — Т. II. Ипатьевская летопись. — Стб. 495.
  2. ↑ См. в сборниках: Акты социально—экономической истории Северо—Восточной Руси конца XIV — начала XVI в. / Сост. И. А. Голубцова. — М: Академия наук СССР, 1952—1964. — Т. I—III.; Акты феодального землевладения и хозяйства / Сост. А. А. Зимина, Л. В. Черепнина. — М.: Академия наук СССР, 1952—1961. — Ч. 1—3.
  3. ↑ Алексеев Ю. Г. Псковская судная грамота. Текст. Комментарий. Исследование. — Псков: Возрождение, 1997. — C. 47.
  4. ↑ Былины о Василие Буслаевиче // Новгородские былины / Подг. Ю. И. Смирновым и В.Г. Смолицким. — М.: Наука, 1978. — С. 65, 126, 127, 139.
  5. ↑ Повесть о Горе—Злочастии / Подг. Д. С. Лихачевым и Е. И. Ванеевой. — Л.: Наука, 1984. — С. 6.

Литература

  • Братчина // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: В 86 томах (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
  • Ветловская В. Е. Летописное осмысление пиров и дарений в свете фольклорных и этнографических данных // Генезис и развитие феодализма России: Проблемы идеологии и культуры. — Л.: Ленинградский государственный университет, 1987. — С. 58—78.
  • Дорофеев Ф. А. Братчина в произведениях С. М. Соловьева (к вопросу о генезисе православных братств) // Вестник Нижегородского университета им. Н. И. Лобачевского. — № 2 (1). — 2010. — С. 191—194.
  • Зеленин Д. К. Древне—русская братчина, как обрядовый праздник сбора урожая // Сборник статей в честь академика А. И. Соболевского / Сборник Отделения русского языка и словесности. — Л.: Академия наук СССР, 1928. — Т. 101. — № 3. — С. 130—136.
  • Костомаров Н. И. Очерк домашней жизни и нравов великорусскаго народа в XVI и XVII столетиях. — СПб.: Тип. К. Вульфа, 1860. — 216 с.
  • Попов А. Пиры и братчины // Архив историко-юридических сведений относящихся до России. — М.: Тип. А. Семена, 1854. — Кн. 2.2. — С. 19—41.
  • Прыжов И. История кабаков в России в связи с историей русскаго народа. — СПб.—М.: Изд. М. О. Вольфа, 1868. — 320 с.
  • Соловьев С. М. Братчины // Русская беседа. — 1856. — Т. IV. — С. 108—117.
  • Старкова Ю. Ю. Братчина-пир в языческой традиции Древней Руси // Жертвоприношение: Ритуал в культуре и искусстве от древности до наших дней. — М.: Языки русской культуры, 2000. — С. 253—265.
  • Терновская О. А., Толстой Н. И. Братчина // Славянские древности: Этнолингвистический словарь / Под ред. Н. И. Толстого; Институт славяноведения РАН. — М.: Международные отношения, 1995. — Т. 1. — С. 256—257. — ISBN 5-7133-0704-2.
  • Фомина Т. Ю. Повседневно—бытовая культура Великого Новгорода X—XII вв. (По археологическим материалам и письменным источникам) // Вестник Московского государственного областного университета. Серия «История и политические науки». — 2009. — № 3. — С. 3—8.
  • Успенский Б. А. Филологические разыскания в области славянских древностей (Реликты язычества в восточнославянском культе Николая Мирликийского). — М.: Московский государственный университет, 1982. — 246 с.

Ссылки

dik.academic.ru

Из глубины веков. Братина - символ единства!.: vitalidrobishev

Много веселых застолий повидал этот сосуд, занимавший почетное место на пиру - посередине стола. Да и в горький час не забывали его. Был он с народом и в горе, и в радости. Верили славяне, что наказывает он за пороки и слабости. С уважением относились к нему, как к символу духовного братства. И название ему дали соответственное – братина.

Братина – образец русского мастерства. Один из старейших русских сосудов – братина - отличался устойчивостью и прочностью. На Руси использовались в быту братины двух видов. Первые - округлые с одной или двумя ручками, низким поддоном и иногда с коническими крышками, похожими на главки московских храмов. На венце такого сосуда обычно была надпись, указывающая на владельца, либо поучение, например: «Господа, гостите, пьяны не напивайтесь, вечера не дожидайтесь» или «Безвинно вино, да проклято пьянство». Внутри братин на дно припаивалась бляха - «мишень».

Другой вид этих сосудов сродни ковшу. Делались они в форме ладьи с головой коня, реже водоплавающей птицы.

Материалы для изготовления братины использовались самые разнообразные: дерево (чаще липа), глина, металл (золото, серебро) и даже кость.

Рассматривая этот сосуд, можно только подивиться искусству русских мастеров. Простые (деревянные) братины расписывались диковинными узорами. Дорогие сосуды украшали драгоценными камнями, гравировкой, цветной эмалью, растительным орнаментом в виде трав и цветов. Братины могли быть как гладкими, так и с различными выпуклостями, называемыми «яблоками» и «ложками».

Происхождение сосуда связано языческим обрядом братчины (совместный пир членов общины, устраиваемый вскладчину). Такая традиция существовала еще в домонгольские времена. С принятием христианства ритуалы этого обряда изменились, но братина осталась непременным его атрибутом. В церковные праздники после богослужения устраивалась трапеза, на которой братину с пивом пускали вкруговую.

Есть также предположение, что слово «братина» появилось во времена братских застолий, когда на пир собирались преимущественно кровные родственники. А уже после на такое застолье стали приглашаться гости не из семейного круга, тогда и появилась традиция устраивать трапезу вскладчину.

Наливали в этот сосуд в зависимости от обряда общинный квас, сурыню на молоке и травах, сурью на меду, пиво или вино. Важной особенностью братины являлось то, что она могла долго сохранять температуру напитка. Из больших сосудов зачерпывали содержимое ковшами, из маленьких пили так и называли их братинками. Угощали из них чаще женщин. Самую маленькую братинку ( 15 грамм) можно увидеть в Оружейной палате.

Братина XVII в.

Своеобразная форма братины-ковша наподобие водоплавающей птицы уходит корнями в древний культ утки-Макоши, получивший развитие еще в мезолите. Макоша в язычестве была очень почитаемой богиней и изображалась в виде утки или женщины. Культ ушел в прошлое, а традиция в искусстве осталась. Так, братина с малыми ковшами по бокам подразумевает птицу, сидящую на яйцах.

Обряды, связанные с братиной, несли глубокий духовный смысл. В те времена люди из разных сел и городов собирались на совместные пиры, игрища, считая себя братьями из большой общей русской семьи. Мудрость была в этих традициях, которые помогали людям жить в единстве. После проведения игрищ, например, закрепился обычай пускать братину по кругу, показывая, что и победители и побежденные – все равны. И в дальнейшем на пирах князей вне зависимости от чина все пили из одной чаши. Суть этого обряда в силе единства. Никого не заставляли пить до дна (исключение заздравная за царя), можно было просто пригубить, но круг не должен был размыкаться.

Устойчивость и прочность братины была своеобразным символом крепости дружеских отношений. Обряд круговой чаши убеждал в добрых намерениях и считался знаком доверия. На таком пиру забывались обиды, ведь вместе с братиной, как утверждали наши предки, передается другому часть Сердца. ©

vitalidrobishev.livejournal.com

Читать книгу История цивилизации в Древней Руси А. Н. Полякова : онлайн чтение

Текущая страница: 21 (всего у книги 34 страниц) [доступный отрывок для чтения: 23 страниц]

§ 3 Пища и пиры в Древней Руси

Частные и княжеские пиры. Древнерусские пиры были трёх видов – частные, которые собирались одним лицом (боярином, гридином, купцом и др.), братчины, которые устраивались какой-либо общиной в складчину и княжеские. Пир устраивали в гриднице или сенях. Комнату украшали заранее: на пол стелили ковры или половики, на столы – скатерти, на лавки – полавочники. Столы ставили вдоль стен, начиная от красного угла. В переднем углу устанавливался стол, который назывался большим. К большому столу вдоль стены приставляли ещё один стол, который назывался прямым. Вдоль стен избы стояли лавки. Лавка, расположенная в красном углу, называлась большая. В красном углу, на большой лавке за столом сидел хозяин дома. Место хозяина называлось большим местом. Остальные члены семьи садились за стол в порядке старшинства. Если все не умещались за большой и прямой стол, к прямому столу под углом приставляли кривой стол.

Большое место считалось почётным, и предлагалось важным гостям. Почётных гостей хозяин приглашал лично, а к другим отправлял слуг. Гость должен был ритуально отказываться от места. Последнее место за кривым столом называлось полатный брус, так как располагалось под потолочным брусом, на который укладывали полати (одры).

Гости занимали места, сообразно своему достоинству, родству, роду, отчеству. Сесть выше кого-то, кто считался выше по достоинству, означало нанести ему оскорбление. Скромный человек намеренно занимал более низкое место с тем, чтобы хозяин пересадил его на подобающее ему место. Те, кто садился не на своё место, мог быть обнесён блюдом, или получить тарелку с меньшим количеством еды, чем у соседа. Хозяин сам резал хлеб и подавал его с солью гостям. Получить хлеб-соль от хозяина означало получить его расположение.

После раздачи хлеба подавали напитки, и начинался пир. Гости сами требовали напитков; при подаче гуся говорили, что «гусь плавает по воде». Подавали до пяти перемен блюд: холодное, горячее, жаркое, пироги и «верхосыток» (десерт).

Из напитков первым подавался квас, на княжеских пирах – вино. Напитков подавалось до девяти: три подачи вина, три подачи красного мёда, три подачи белого мёда. Обычаи гостеприимства требовали напоить гостей допьяна. Среди первой подачи на пирах в Древней Руси обычно шла кислая капуста с сельдями. Рядом в качестве закусок ставилась икра в разных видах: белая, то есть свежесоленая, красная – малопросоленная, черная – крепкого посола. Наибольшее распространение имела икра осетровая, белужья, севрюжья, стерляжья, щучья, линевая. Подавали икру с перцем и изрубленным луком, сдабривая по вкусу уксусом и маслом. Для боярской кухни того времени характерно чрезвычайное обилие блюд – до 50 в один обед, а за княжеским столом их число доходило до 150 – 200. Стремление придать столу помпезный вид проявляется в размерах блюд. Выбирались самые крупные лебеди, гуси, индейки, самые большие осетры или белуги. Порой они были так велики, что их едва могли поднять три – четыре человека.

Обеды длились 6 – 8 часов подряд и включали почти десяток перемен, каждая из которых в свою очередь состояла из двух десятков одноименных блюд: десяток сортов жареной дичи, соленой рыбы, десяток сортов блинов и пирогов. На пир специально приглашали скоморохов, музыкантов, песенников.

Среди пиров особое значение имеют княжеские пиры, на них съезжались все полноправные граждане города. Княжеский пир – один из важнейших институтов общественной жизни, обычай, имеющий не меньшее значение, чем вече. Здесь обсуждались последние новости, заключались сделки, задумывались совместные дела, ссорились и мирились.

Братчина. Братчина совершалась в разное время и по разным поводам. По составу участников она могла быть мужской, женской или совместной. Одна из её функций – общественный пир-совет, на котором могли обсуждаться любые вопросы.

Обряд братчины проходил следующим образом: назначался день и выбирался пирный староста, собирались взносы на покупку продуктов, откармливалось специальное животное, варилось пиво, курилось вино, то есть готовился канун. Выбирали место проведения трапезы. Это мог быть общественный дом (длинные дома на святилищах), дом пирного старосты, поле, курган и другие места. На пир необходимо было получить приглашение, в том числе и скоморохам, музыкантам, песенникам. Рассаживались по строгому порядку, за разными столами: «передними», «средними», «окольными». Обязательно на братчине выпивались три рядобные чаши, то есть братины идущие строго по ряду сидящих за столом, остальные можно было не пить.

Рисунок 116 – Древнерусская металлическая посуда

На пиру использовались различные сосуды: золотые, серебряные, деревянные: чаши, ковши, братины, турьи рога, котлы, горшки, ведра, бочки, чаны.

Братчина могла продолжаться несколько часов подряд, день, три дня, двенадцать дней и даже месяц. Кости съеденных животных, восковые или глиняные хлеба и другие приношения закапывались, топились в воде или сжигались. Жертвы преподносились богам и четырем стихиям мироздания, при этом возносились молитвы или заговоры.

Пища. Источники позволяют говорить о достаточном разнообразии блюд в древней Руси. В то время были известны щи, уха, каши, пироги, блины, кулебяки, расстегаи, кисели, квасы, медки и другие блюда.

Щи подавали с грибами (варёными, печёными и сушёными), рыбой и пирогами. Обязательным компонентом щей была капуста и свинина. Кашу готовили из различных круп, тщательно варили и упаривали. Ели с растительным, сливочными или селёдочным маслом, салом или с соком. К столу также подавали лебедей, потроха лебяжьи, журавлей, цапель, уток, тетеревов, рябчиков, почки заячьи на вертеле, кур солёных, баранину солёную и печёную, куриный бульон, язык, лосину и зайчатину в латках, зайчатину солёную, заячьи пупки, бараний сандрик, свинину, ветчину, мясо вяленое с пряностями, цыплят на вертеле, вымя говяжье, свиное вымя. Из рыбных блюд: сельдь на пару, щуку на пару, леща на пару, лососину сушёную, белорыбицу сушёную, осетрину сушёную, спинки стерляжьи, спинки белорыбицы на пару, уху с шафраном, уху из окуней, из плотиц, из лещей, из карасей. Из заливных подавали: белорыбицу свежую, стерлядь свежую, осетрину свежую, щучьи головы с чесноком, гольцов, осетрину косячную, окуня в подливке, лососину в подливке с приправами, семгу с приправами в подливке. Из выпечки: караваи с зайчатиной, пироги слоёные, пироги большие с маком на конопляном масле с горошком, гречники с салом, слойки, блины творожные, оладьи ореховые в масле кислые, караваи ставленые, караваи блинчатые, караваи взбитые, караваи яичные. Ели также кисели, сливки, молоко кипячёное, молоко с хреном.

Закуски готовили самые разные, но главными среди них были всяческие салаты – смесь мелко резаных овощей, обычно вареных, в которую добавляли все, что угодно – от яблока до холодной телятины. Популярен был и студень (от слова "студеный", то есть холодный). В ходу была солонина и колбасы.

Из напитков самыми любимыми были ягодные и фруктовые соки с морсами, а также настойки: вишня в патоке, яблоки и груши в патоке и в квасе, брусничная вода. Хмельной мёд (напиток на основе пчелиного меда) делали двух типов – ставленый, который только бродил, и обарной, который варили как пиво. Известно было множество сортов хмельного мёда: светлый, паточный, простой, боярский, ягодный, с пряностями. Одним из любимых напитков являлся хлебный квас. В него могли добавлять самые разные приправы – от изюма до мяты!

Блюда готовились из целого животного или растения. Всякого рода измельчения, перемалывания и дробления пищи использовались только в начинках для пирогов. Рыбу для пирогов, например, не измельчали, а пластовали. На пирах было принято пить мед до застолья, как возбуждающее аппетит, и после него, в заключение пиров. Пищу же запивали квасом и пивом89   Параграф написан на основе работы: Старкова Ю. Ю. Братчина-пир в языческой традиции Древней Руси [Электронный ресурс] / Ю. Ю. Старкова // Славянское язычество. [М.], 2011. Режим доступа: http://www.paganism.ru/feast.htm.; Использованы также материалы кн.: Домострой. М., 1990.; Древняя русская кухня [Электронный ресурс] // Древнерусская литература. Антология. Историко-литературный сайт. [М.], 2011. Режим доступа: http://old-ru.ru/13.html

[Закрыть].

§ 4 Древнерусское оружие

Оружие ближнего боя. Мечи. В Древней Руси наиболее распространённым оружием ближнего боя были мечи. По своему типу они делятся на две основные группы – каролингские (конец IX – первая половина XI в.) и романские (вторая половина XI в – XIV вв.). Оба типа имеют европейское происхождение. Мечи каролингского типа тяжёлые (около 1,5 кг), длинные (около 1 м) и широкие (до 6 – 6,5 см). Лезвия мечей плоские, слегка суживающиеся к оконечности. Среднюю треть полосы меча занимали долы – углубления, шедшие вдоль лезвия. Клинки делали при помощи ковки полосы из железных и стальных пластин с применением сложноузорчатой сварки. Рукояти каролингских мечей достаточно разнообразны.

Рисунок 117 – Древнерусские мечи каролингского типа. Конец IX – пер. пол. XI вв.

Среди них встречаются клинки с нешироким прямым перекрестьем и треугольной головкой; мечи с массивным навершием и перекрестьем, обложенными бронзовыми пластинами с орнаментом; изделия с трех или пятичастной головкой и перекрестьем с расширяющимися концами, с навершием, оформленным по бокам звериными фигурами. Обычная длина перекрестья – 9 – 12 см. Для рукоятей мечей характерны узоры геометрического рисунка, выполненные цветными металлами, лентообразные украшения, оформленные чернью и серебром, массивные рельефные бронзовые пластины, составленные из 3 – 5 деталей.

Рисунок 118 – Мечи романского типа. Вт. пол. XI – XIV вв.

Мечи романского типа легче (около 1 кг), иногда короче (доходят до 86 см) и на 0,5 – 1,5 см уже клинков X в. Дол клинка в это время суживается, превращаясь в узкий желобок. В XII веке технология производства клинков упрощается – их делают цельностальными. Роскошные украшения встречаются редко. Навершие рукояти производится из одного куска металла. Бронзовые детали уступают место железным. Во второй половине XII и особенно в XIII веке происходит новое утяжеление рубящего оружия, что обусловлено усилением доспеха. Появляются довольно длинные (до 120 см) и тяжелые (около 2 кг) мечи, которые по этим показателям превосходят образцы IX – X веков. Перекрестье мечей XII – XIII вв. вытягивается в длину и достигает 18 – 20 см. Характерная для конца X – XII вв. искривленная крестовина сменяется прямолинейной. Так возникли мечи с полуторными рукоятями, а затем и двуручные, позволявшие наносить более мощные удары. Клинком XII – XIII веков могли колоть, но основным назначением была рубка. Поиски оружия, поражающего сквозь самые плотные доспехи, приводят к созданию примерно в середине и второй половине XIII века колющего клинка.

Сабля . После выдвижения конницы в качестве главного рода войска широко распространился ещё один вид оружия ближнего боя схожий с мечами – сабля. Благодаря изгибу полосы и наклону рукояти в сторону лезвия, сабля обладает рубяще-режущим действием. Удар имеет круговой характер. Он получается скользящим и захватывает значительную поверхность тела. Применение сабли предоставляет конному воину большую маневренность в движениях, позволявшую достать противника наверняка. В XI – первой половине XIII века сабля использовалась в основном в южных районах Руси, в XIV веке под влиянием Орды зона ее применения захватила и север, включив Псков и Новгород.

Рисунок 119 – Древнерусские сабли

Клинок сабли X – первой половины XI в., достигал 1 м в длину и 3 – 3,7 см в ширину. В XII – XIII вв. он удлиняется на 10 – 17 см. Одновременно увеличивается кривизна полосы (измеряемая в наивысшей точке изгиба) с 3 – 4,5 см (X – первая половина XI в.) до 4,5 – 5,5 см и даже 7 см (вторая половина XI – XIII в.). Ширина клинка в XII – XIII вв. достигает 4,4 см (в среднем 3,5 – 3,8 см). В XI – XII вв. наиболее популярными были прямые перекрестья с ромбическим расширением в средней части. В XII – первой половине XIII веках возникают перекрестья, концы которых или несколько опущены, или, расширяясь, переходят в дисковидные или овальные увенчания.

Копьё . Важным оружием ближнего боя было копье. С выдвижением конницы в качестве основного рода войска копьё стало главным наступательным средством. Кавалерийские копья вплоть до середины XV в. использовались при конных атаках и сшибках всадников в качестве оружия первого натиска. Длина древка копья приближалась к росту человека, но кавалерийские могли достигать 3 м. Толщина древка в X в., как правило, составляла 2,5 см, в XII – XIII вв. – 3,5 см.

Наконечники копий украшений не имели. В Древней Руси использовались копья с пером ланцетовидной формы, достигавшие в длину 40 см; наконечники с относительно широким пером удлиненно-треугольной формы (IX – XIV вв.) В XII в. распространяются наконечники лавролистной формы. Криволинейный изгиб края их лезвия отличается большой плавностью и симметрией. Возникновение этих массивных наконечников с плавно заостренным пером свидетельствует об увеличении прочности и ударной мощи орудия, в данном случае имеющего собственное наименование – рогатина. Среди древнерусских копий, достигающих длины лезвия 40 – 50 см и ширины 5 – 6 см, нет более тяжелых (вес около 700 – 1000 г, вес обычного копья 200 – 240 г.) мощных и широких наконечников, чем рогатины. При ударе такое копье могло выдержать без поломки большое напряжение. Рогатиной можно было пробить самый мощный доспех, но пользоваться в бою, особенно в конной схватке, вследствие ее тяжести, вероятно, было неудобно. Судя по украшениям, рогатина иногда использовалась для парадных церемоний, но преимущественно это было пехотное, а иногда и охотничье оружие. Копье с пером в виде четырехгранного стержня и воронковидной втулкой (длина 15 – 30 см, ширина пера 1,5 см, диаметр втулки 3 см.) получило название «пика». В XII – XIII вв. этот вид копья стал наиболее распространенным. Пика использовалась в качестве боевого оружия, рассчитанного главным образом на эффективное пробивание металлического доспеха.

Рисунок 120 – Рогатины

В качестве вспомогательного средства поражения в бою и на промысле использовались метательные дротики – сулицы. Больше всего известно наконечников сулиц удлиненно-треугольной формы, но встречаются ромбовидные и лавролистные. Длина их составляла 15 – 20 см, а вместе с древком 1,2 – 1,5 м.

Топор . В X веке в условиях преобладания пешей рати топор являлся довольно распространенным оружием. В XI – XIII вв. в связи с возрастающей ролью конницы военное применение топора снижается, хотя он по-прежнему остается массовым пехотным оружием. Борьба с тяжеловооруженными рыцарями в XIV в. вновь выдвинула топор в качестве необходимого ударнодробящего оружия. В отличие от пехоты у всадника употребление всякого рода топориков, особенно чеканов, хотя и имело место, но было ограничено. Это оружие пускали в ход во время затяжного кавалерийского боя, превращавшегося в тесную схватку отдельных групп бойцов, когда длинное древковое оружие мешало борьбе. Топоры подразделяются на три группы: специально боевые топорики-молотки (чеканы), топорики с украшениями, характерные по конструкции и небольшие по размеру; секиры, похожие на производственные топоры; тяжелые и массивные рабочие топоры. Обычные размеры топоров первых двух групп: длина лезвия 9 – 15 см, ширина до 10 – 12 см, диаметр обушного отверстия 2 – 3 см, вес до 450 (чеканы весят 200 – 350 г). Военные топоры носили в походах при себе, что и отразилось на уменьшении их веса и размера. К боевым образцам относятся, прежде всего, чеканы, тыльная сторона их обуха снабжена молоточком. Лезвия чеканов либо продолговато-треугольной формы, либо с полулунной выемкой. Исключительно «военное» значение можно признать за узколезвийными небольшими топориками с вырезным обухом и боковыми мысовидными отросткамищекавицами. К самым массовым принадлежат топоры с оттянутым вниз лезвием, двумя парами боковых щекавиц и удлиненным вырезным обухом. Широкому распространению этих топоров способствовала совершенная конструкция (коэффициент полезного действия приближается к единице) и надежное устройство обуха. К XII в. производство описанных изделий упрощается: исчезают щекавицы, а тыльная сторона обуха снабжается отходящими в стороны мысообразными выступами. Характерной особенностью следующей группы секир «с выемкой и опущенным лезвием» является прямая верхняя грань и боковые щекавицы только с нижней стороны обуха. В XIII – XIV вв. распространяются топоры с трубковидным обухом. К совершенно особой группе принадлежат секиры с широким симметрично расходящимся лезвием.

Рисунок 121 – Древнерусский топор. Реконструкция

Булава . Булавой пользовались пехотинцы и конники в рукопашной схватке, когда требовалось нанести быстрый удар в любом направлении. В русском войске булавы появлялись в XI в. как юго-восточное заимствование. Их собирательное древнерусское наименование «кий». Своего расцвета производство булав достигло в XII – XIII вв., когда появились бронзовые литые навершия весьма совершенной и в то же время сложной формы с четырьмя и двенадцатью пирамидальными шипами. При действии таким орудием тяжесть удара приходится на один или три соседних шипа. Вес наверший 200 – 300 г, длина их рукоятей 50 – 60 см. Необходимость локального дробления брони вызвала в первой половине XIII в. такие нововведения, как булавы с односторонним клювовидным выступом – клевцом, и шестоперы.

Рисунок 122 – Древнерусское ударное оружие

Кистень . Происхождение и распространение кистеней, так же как и булав, указывает на их связь с конным боем, что подтверждается относительной легкостью (около 200 – 250 г) и подвижностью самого оружия, предназначенного для нанесения ловкого и внезапного удара в самой тесной схватке. Древнерусские костяные, железные и бронзовые кистени, украшались серебром, чернью, затейливым орнаментальным узорочьем и помечались родовыми и семейными знаками. На Руси кистени появились в X веке из областей кочевого Востока и в снаряжении войска удерживались вплоть до конца XVI в. Начиная со второй половины X в. повсеместно распространились костяные гирьки, удлиненно-яйцевидной формы. Они изготавливались из рога лося и снабжались отверстием для пропуска металлического стержня с петлей на одном конце. Бытовали такие кистени до XIII в. включительно. К следующей группе относятся одновременные костяным железные или бронзовые гири гладкие, граненые или с мелкими выпуклостями. Среди них встречаются весьма нарядные, элементы декора которых искусно подражают зерни. Развитие художественно отделанных кистеней приводит к созданию уплощенных грушевидных форм. Их корпус отливался из бронзы, заполнялся свинцом и украшался черневым орнаментом. На уплощенных бронзовых гирях известны изображения птицы, льва, знаки Рюриковичей. Кроме того, в южной Руси в XII – XIII вв. изготовляли железные и бронзовые кубовидные гирьки со срезанными углами и напаянными на их грани полушариями, а также подражающие булавам образцы с разновеликими шипами.

Рисунок 123 – Кистень

Оружие дальнего боя. Важнейшим оружием дальнего боя и охоты до появления огнестрельного оружия был лук со стрелами. В Киевской Руси использовался сложный лук длиной 130 – 150 см. Форма сложного лука с натянутой тетивой напоминает букву М с плавными перегибами. Составные части древнерусского лука имели специальные названия. Середина лука называлась рукоятью, длинные упругие части по обе стороны от рукояти – рогами или плечами лука, а завершения с вырезами для петель тетивы – концами. Сторону лука, обращенную к цели во время стрельбы, называли спинкой, а обращенную к стрелку – внутренней стороной (или животом). Места стыков отдельных деталей (основы с концами, накладок рукояти с плечами и т. п.) скрепляли обмоткой сухожильными нитями и называли узлами. Тетива для луков свивалась из волокнистых растений, шелковых нитей и из сыромятной кожи животных. Тетива в виде тонкой веревки, шнура или перекрученного ремешка стягивала концы лука. Петли тетивы были различны. Луки для удобства ношения и для сохранения от сырости и повреждений носили в специальных футлярах – налучьях, которые подвешивались к поясу или на ремне через плечо. Сила средневековых луков была огромной – до 80 кг. Оптимальным считался лук силой от 20 до 40 кг. (современные спортивные луки для мужчин имеют силу 20 кг, т. е. самые слабые из средневековых). Каждый лучник выбирал лук по своим силам, как и определял длину стрелы по своему росту и длине рук. При стрельбе из лука широко применялись приспособления, предохранявшие руки лучника от повреждений. Это перчатки и наплечники, щитки для запястья левой руки и костяные (роговые) кольца для указательного пальца правой руки. Тренированные лучники обходились и без этих приспособлений. Колчан на Руси назывался «тул», а мастера, изготовлявшие колчаны – «тульники». В употреблении были два типа колчанов. Первый тип – цилиндрический с расширением у дна. Основу колчана составляли круглой формы деревянное дно диаметром около 15 см с прикрепленной к нему вертикальной планкой (или двумя планками). Длина планок определяла длину колчана. Колчан же имел длину, чуть большую длины стрел. Его длина зависела от роста стрелка из лука и колебалась от 60 до 80 см. К этой основе крепились берестяной цилиндрический корпус, костяные петли для подвешивания колчана и ремешок с крючком для закрепления колчана от тряски при верховой езде. Колчаны имели крышки, предохранявшие оперение стрел от повреждений и непогоды. Нередко берестяные колчаны украшались тонкими костяными пластинками с резными, иногда раскрашенными, узорами и изображениями животных. Другой тип колчана – полуцилиндрический был в употреблении с конца IX до начала XI в. Он также имел расширение у дна. Основу его составляли деревянное полукруглой формы дно и плоская стенка или две вертикальные планки. К ним с помощью железных фигурных оковок у дна и горловины колчана крепился корпус из толстой кожи или бересты, покрытой кожей. К стенке или вертикальным планкам прибивались по две железных фигурных петли для ношения колчана и, если колчан был предназначен для конного воина, ко дну прикреплялся ремешок с железным крючком для закрепления во время езды. Длина колчанов с крышкой соответствовала длине стрел (60 – 80 см). Диаметр днища, как и у первого типа, около 15 см. Диаметр горловины, как и у первого типа, 10 – 12 см. Вместимость древнерусских колчанов IX – XIV вв. редко превышала 20 стрел. Стрелы в колчане укладывались оперением вверх. Поскольку в одном колчане хранились стрелы с наконечниками различного назначения (бронебойные – против шлемов, щитов и панцирей; срезни – против вражеской конницы и незащищенных броней вражеских воинов и т. п.), то древки стрел у ушка и оперения красились в разные цвета, чтобы можно было быстро вынуть нужную стрелу.

Составные части стрелы – древко, наконечник и оперение. Древко – основная часть стрелы, обеспечивавшая направление полета, представляло собой круглый в сечении деревянный или тростниковый прямой стержень. На древке крепились наконечник, оперение, а иногда и костяное или иное ушко для накладывания на тетиву. Большинство стрел имело ушко, вырезанное в самом древке. Наконечник стрелы обеспечивал эффективность поражения, оперение – устойчивость в полете и меткость стрельбы. Стрела должна была обладать прочностью и легкостью. На Руси стрелы делались из сосны, ели, березы, реже из других пород. Длина древнерусских стрел колебалась от 75 до 90 см (редко больше), толщина от 7 до 10 мм. Поверхность древка стрелы должна быть ровной и гладкой, иначе стрелок мог поранить руку. Наконечники стрел насаживались на древко двумя способами в зависимости от формы насада: втулки или черешка. Втульчатые наконечники надевались на древко, а черешковые вставлялись в торец древка. И насадка, и забивка производились для прочности с помощью клея. Черешковые наконечники после насадки закреплялись обмоткой по клею, чтобы древко не раскололось. Поверх обмотки конец древка оклеивался тонкой полоской бересты, чтобы шероховатость не снижала скорости полета и не вызывала отклонения в полете. На тыльном конце древка вырезалось ушко, куда тетива лука входила во время натяжения. Древнерусские древки стрел X – XV вв. имели ушки глубиной 5 – 8 мм (очень редко до 12 мм) и шириной 4 – 6 мм. Кроме того, существовали костяные насадные ушки (тыльники). Насадные ушки были с черешком для камышовых древок и с втулкой для насадки на древко деревянное. Конец древка после насадки ушка также обматывался ниткой и оклеивался берестой. Эта обмотка закрепляла одновременно и нижний конец оперения стрелы. Оперение придавало стреле устойчивость в полете и способствовало более точной стрельбе в цель. На оперение стрел шли перья с крыльев разных птиц. Они должны были быть ровными, упругими, прямыми, но не жесткими. На Руси оперение было в два – четыре пера. Чаще всего использовалось оперение в два пера. Длина оперения – 12 – 15 см. Оно отступало от ушка на 2 – 3 см, чтобы удобно было брать стрелу. Лопасти перьев имели одинаковую длину и ширину (1 – 2 см) и изгибались в одну сторону, что придавало стреле в полете винтообразное вращение и устойчивость. Длина и ширина оперения зависели от массивности стрелы.

Рисунок 124 – Лук, стрелы и тул

Вес большинства наконечников древнерусских стрел 8 – 10 г, но встречаются наконечники весом от 3 до 20 г. Помимо боевых, охотничьих и рыболовных стрел, на Руси использовались и зажигательные стрелы. Правда, ими пользовались очень редко. Они имели всегда двушипный наконечник, чтобы зацепляться за кровлю и вызывать пожар. Форма наконечников зависела от цели, для которой предназначались стрелы. Для стрельбы по незащищенному доспехами врагу и по коням противника наиболее эффективными были трехлопастные и плоские широкие наконечники стрел, наносившие широкие раны, вызывавшие сильное кровотечение и тем самым быстро выводившие пешего или конного врага из строя. В Древней Руси стрелы с широкими режущими наконечниками назывались срезнями. Двурогие наконечники применялись для стрельбы по водоплавающей птице. Двушипные наконечники не позволяли раненому освободиться от стрелы, не расширив раны. Широкое распространение защитных доспехов в IX – X вв. – кольчуг, «дощатых» или пластинчатых панцирей, щитов, железных шлемов, поножей, масок для лица и т. п. вызывало распространение бронебойных железных и стальных наконечников стрел, способных пробивать любые металлические доспехи. Именно в это время появляются и распространяются бронебойные наконечники, если можно так выразиться, с узкой специализацией. Для пробивания кольчуг – наконечники с узкой, шиловидной, массивной головкой. Для пластинчатых доспехов, шлемов и щитов – узкие массивные долотовидные наконечники и бронебойные с граненой головкой. Долотовидные наконечники особенно эффективны были при стрельбе по защищенному шлемом и щитом противнику. Такие наконечники легко раскалывали деревянный щит, обтянутый кожей и иногда усиленный железным умбоном.

Рисунок 125 – Древнерусские наконечники стрел различных форм и назначения

Доспехи. В состав защитного снаряжения в Древней Руси входят шлемы, щиты, кольчуги, пластинчатые и чешуйчатые доспехи. Древнерусские шлемы делятся на несколько типов. Среди наиболее ранних – шлем конической формы; в XI в. он стал популярным также и во всей Западной Европе и у норманнов. На Руси преобладание получили боевые наголовья сфероконической формы. Даже прямой сабельный удар мог безвредно соскользнуть с обтекаемой плоскости такого покрытия. Шлемы этой формы с некоторыми модификациями использовались до середины XVI в. под названием "шелом" или "шолом" и украшались так, чтобы даже издали сверкать золотом и выделяться украшениями. Сфероконические шлемы имеют древнее ассирийское происхождение. В X в. их носили русские воины разных рангов, а около 1000 г. они распространились в ряде восточноевропейских государств.

Рисунок 126 – Древнерусские шлемы. Реконструкция

Ранние шлемы склепаны из четырех частей, увенчаны втулкой для султана, покрыты позолоченной медной или бронзовой обтяжкой. Среди других шлемов сфероконической формы – высокие колоколовидные, увенчанные шпилем для флажка корпусом, наносником и окологлазными выкружками. В ходе княжеских междоусобиц и в период усиления доспеха возникли оригинальные куполовидные наголовья с полумаской. К этому типу относится знаменитый шлем, приписываемый князю Ярославу Всеволодовичу. Шлемы куполовидной формы (но без полумаски), начиная с XIV в. назывались шишаками. Существовали на Руси шлемы и других конструкций. Среди них черноклобуцкие образцы в виде четырехгранной пирамиды на круговом основании, снабженные масками-личинами, и известные в Западной Европе с конца XII в. по конец XIV в. наголовья полусферической формы с полями.

Кольчуга . Введение защитной одежды повлияло на военные порядки и привело к выделению ядра войска – тяжеловооруженных воинов. Их первоначальной защитной одеждой была кольчуга. Её происхождение, как показали изыскания последнего времени, скорее европейское, чем азиатское. Об этом свидетельствуют и находки, и само название "броня". Вплоть до XV в. этим словом германского происхождения называли кольчатый доспех. На изготовление одной кольчуги шло в среднем 600 м железной проволоки и не менее 20000 попеременно сваренных и склепанных колец. Кольца достигали в поперечнике 7 – 9 и 10 – 14 мм, а по толщине не превышали 0,8 – 2 мм. Средний вес кольчужной рубашки достигал 7 кг. Изменения кольчужного доспеха в XIII в. выразились в появлении плетения из сплошь клепаных, круглых в поперечном сечении колец и из уплощенных колец (образцы подобной выделки начиная с XV в. назывались панцирями). В то же время подол кольчуги удлинился до колен и появились длинные рукава и кольчужные чулки. Все эти изменения связаны, с одной стороны, с усилением защиты бойца, с другой – с переходом бронников к более простой и однообразной производственной технологии. В X – XI веках кольчуги в экипировке воинов господствовали. Однако в течение XII века на Руси и в Западной Европе создаются условия для ускоренного развития наборной пластинчатой брони, которая раньше в снаряжении войск играла второстепенную роль. Оружейники оценили этот вид доспехов в связи с тем, что пластины при монтировке значительно заходили друг за друга и тем самым удваивали толщину брони. Кроме того, изогнутость пластин помогала отражать или смягчать удары неприятельского оружия. Обычные размеры пластин: длина 8 – 10 см, ширина 1,5 – 3,5 см, по краям располагались одиночные или парные отверстия для пропуска ремешков. В 1250 – 1450 гг. более предпочтительной по ее эластичности считалась чешуйчатая одежда, ибо чешуйки размером 6X4-6 см, прикрепленные к мягкой основе только с одной стороны и в центре, имели возможность некоторого движения. Ее реальное существование можно прогнозировать с XII в. Внедрение различных «дощатых» систем защиты тела сопровождалось распространением в XIII в. таких усиливающих принадлежностей: поножи, наколенники, нагрудные зерцальные бляхи.

iknigi.net