Аполлон Кузьмин - История России с древнейших времен до 1618 г. Книга первая. История россии кузьмин
Аполлон Кузьмин - История России с древнейших времен до 1618 г. Книга первая
Предлагаемый учебник для вузов является своеобразным итогом многолетней научно-педагогической деятельности доктора исторических наук, профессора А.Г. Кузьмина. Главное отличие этого учебника - проблемный подход. На первый план выводятся спорные дискуссионные вопросы, от решения которых во многом зависит понимание исторического процесса в целом.
История в данном курсе представлена как наука, поиск истины в которой сопряжен с изучением большого числа документальных источников, научных монографий.
Содержание:
ПРЕДИСЛОВИЕ
В небольшом предисловии невозможно полно охарактеризовать все исторические и литературно-публицистические работы замечательного русского ученого и педагога, доктора исторических наук, профессора Аполлона Григорьевича Кузьмина. Он автор более 200 научных трудов, публицистических книг и статей, литературных произведений. Они написаны по широкому кругу проблем развития России на различных этапах ее исторического бытия и вместе с тем имеют внутреннее единство, так как творческие поиски ученого в конечном счете подчинены главной цели - разобраться в самобытности и своеобразии отечественной истории, выявить присущие ей "родовые черты", попытаться проникнуть в суть глубинных истоков и причин противоречивого развития России. Разумеется, что ученый в своих творческих исканиях не одинок. В значительной мере он является последователем того направления в историографии, философии и литературе, представители которого на протяжении последних двух столетий размышляли над особенностями исторической судьбы России. А.Г. Кузьмин опирается на могучее интеллектуальное наследство замечательной плеяды российских мыслителей прошлого и настоящего, что и составляет прочный фундамент его собственных исследовательских изысканий и придает им особую научную ценность. Вместе с тем он, находясь в общем русле славянофильской традиции, имеет свою точку зрения по целому ряду ключевых проблем исторического развития и предназначения России.
Предлагаемый вашему вниманию учебник для вузов "История России с древнейших времен до 1618 года" является своеобразным итогом многолетней научно-педагогической деятельности А.Г. Кузьмина. В основе книги лежит лекционный курс, который на протяжении более чем четверти века А.Г. Кузьмин читает на историческом факультете МПГУ. Кроме того, при подготовке этого учебника автор использовал свои многочисленные научные разработки, книги и статьи, которые широко известны любителям отечественной истории, студентам и преподавателям.
Наверное, "История России с древнейших времен до 1618 года" А.Г. Кузьмина не представляет собой легкого чтения.
Впрочем, так и должно быть. За последние годы все мы, к великому сожалению, уже привыкли к легкости - легкие деньги, легкие знания... Выходит невероятная масса легкой исторической литературы, авторы которой считают, что, если они прочитали две-три книжки, теперь получили право писать на исторические темы и навязывать всем остальным свое, якобы оригинальное видение истории. Опять же, к сожалению, приходится констатировать, что и студенты исторических факультетов нередко стремятся к легкому пути овладения историческими знаниями.
Учебник А.Г. Кузьмина возвращает всех нас к вечной истине - легких знаний не бывает. Истинное проникновение в историю - это величайший труд, это серьезная работа, это необходимость овладения огромным источниковым и историографическим материалом, это кропотливая работа над анализом источников, это, наконец, постоянная и внимательная работа в библиотеке и архиве, а к тому же необходимо освоить археологический, источниковедческий, лингвистический, этнографический, социологический, философский, политологический, религиоведческий и многий, многий иной материал, каковым великолепно владеет сам А.Г. Кузьмин. И только потом, вроде бы неким чудесным образом возникает легкость знания - своеобразное "чудо легкости" и необыкновенная радость научного открытия. "Чудо легкости", в основе которого лежит великий и напряженный труд.
С первых страниц этой книги становится ясно - перед нами оригинальный, новаторский труд. Впервые в России появился учебник по отечественной истории, автор которого принципиально отказался от позитивного, а вернее, от "позитивистского" "бесстрастного изложения фактов". Проблемный подход - вот что выгодно и в самую лучшую сторону отличает эту работу. А.Г. Кузьмин предлагает читателям воспринимать историю не как совокупность фактов и событий, а как систему научных проблем. Как на своих лекциях профессор А. Г. Кузьмин видит в студентах прежде всего коллег-историков, которые с самого начала должны погрузиться в научное познание прошлого, так и в этой книге он разворачивает перед читателями серьезнейший научный разговор - с анализом источников, историографии, с глубоким осмыслением исторических фактов и событий. Ведь автор уверен, что главная задача историка заключается в познании законов исторического развития. Отсюда и возникает знаменитый
"кузьминский вопрос": "В чем проблема?" Этот вопрос знаком всем его студентам с первой же лекции, ибо всегда, во всех своих выступлениях, лекциях, во всех своих научных и научно-публицистических работах А.Г. Кузьмин утверждает - познание истории начинается с понятия "проблема"...
Подобный подход стал очень плодотворным в научной деятельности самого А.Г. Кузьмина. Его книги и статьи о начале Руси, о происхождении и специфике русского народа, о своеобразном характере русского язычества, об особенностях раннего русского христианства и русского православия, о взаимоотношениях России с Западом и Востоком, об отечественном ле-тописеведении и о многих других важнейших научных темах просто поражают своим размахом, развернутостью в мир, кон-цептуальностью, оригинальностью решений. Поражает и эрудиция автора - в его исследованиях, в том числе и в данном учебнике, используется широчайшая база как отечественных, так и зарубежных источников, до того мало кем освоенных. И самое важное - все эти многообразные источники точно и прочно укладываются автором в его концептуальное видение истории России.
А. Г. Кузьмин - ученый-мыслитель. Он всегда придавал и придает огромное значение теоретическим основам исторического познания. В этом отношении учебное пособие "История России с древнейших времен до 1618 года" написано с четких методологических позиций, о которых сам автор говорит во "Введении". Основа методологии - диалектика. Диалектическое понимание истории свойственно А.Г. Кузьмину как никакому другому исследователю, он много писал о необходимости и перспективности подобного подхода, плодотворно пользовался этим подходом в своих работах. Именно понимание диалектического взаимопроникновения общественного бытия и общественного сознания в ходе исторического процесса позволяет А.Г. Кузьмину увидеть и показать всю сложность, проблемность и в то же время сущностные черты и особенности отечественной истории, выявить в противоборстве различных интересов главные закономерности исторического развития. И не случайно столь многое внимание А.Г. Кузьмин уделяет понятию "прогресс". Пожалуй, впервые (снова - впервые!) в этой книге сформулирована строгая и логичная концепция исторического прогресса, с позиций которой автор и оценивает конкретные исторические события.
В целом же профессор А.Г. Кузьмин - один из немногих историков, кто объединил в единое целое философию и историю, теорию исторического знания и сам процесс познания истории. Нельзя не отметить и тот факт, что именно профессор А.Г. Кузьмин, как талантливый педагог, несколько поколений своих учеников научил философскому пониманию истории, философскому отношению к истории, а значит, и философско-исто-рическому пониманию современности...
И недаром одной из характерных черт этой книги является четко выраженная гражданская позиция А.Г. Кузьмина. Неразрывная связь активной гражданской и научной позиции Аполлона Григорьевича лишний раз свидетельствует об огромной социальной роли и общественной значимости истории как науки, которая, изучая прошлое, помогает понять настоящее и заглянуть в будущее.
profilib.net
ИСТОРИЯ РОССИИ с древнейших времен до 1618 г.Учебник для ВУЗов. В двух книгах. Книга первая.
Вынесенное в эпиграф высказывание Н.Г. Чернышевского не дает и не предполагает определения предмета истории. Автор исходит из другого своего убеждения: «Как не возвышенно зрелище небесных тел, как ни восхитительны величественные или очаровательные картины природы, — заключал он, — человек важнее, интереснее всего для человека. Потому, как не высок интерес, возбуждаемый астрономией, как ни привлекательны естественные науки, — важнейшею, коренною наукой остается и останется наука о человеке». В данном случае история мыслится как важнейшая из социальных наук, хотя человек — это тоже порождение природы.
В мире много веков идет борьба двух принципов: приоритет общественного или частного. На «общественных интересах»
спекулировали деспоты и диктаторы, а «суверенитет личности» вел и ведет к войне всех против всех и в конечном счете, как ни парадоксально, к разрушению самой личности. Чернышевский, видимо, считал само собою разумеющимся понимание социальной природы сущности человека: сущность человека — это преломление в нем совокупности социальных отношений. Этим он и отличается от животного мира, и, как правило, разрушение общества ведет к разрушению человека как общественного существа. Древние римляне, утверждая приоритет общественного, исходили из того, что по своей биологической природе «человек человеку — волк» («Homo homini — lupus est»). Из этого же исходили английские философы XYII в. Т. Гоббс и (отчасти) Д. Локк, настаивая на приоритете государства, задача которого состоит в сдерживании природных пороков индивида.
Комплекс общественных наук — это философия и социология, языкознание и этнография, литературоведение и искусствоведение, правоведение, экономика, и ряд других более частных наук. Слово «история» сочетается с ними со всеми как отдельная отрасль той или иной науки. Но смысл этого обозначения чаще всего сводится лишь к хронологии, а потому и история как наука остается за пределами изучения. В то же время наука история пользуется материалами всех перечисленных и многих неназванных наук. Но плодотворность таких заимствований во многом, если не в основном, зависит от определения самого предмета науки истории. Определение предмета — основа самосознания и важнейшее звено методологии любой науки.
В литературе встречается несколько десятков определений предмета истории. Этот разнобой проникает и в учебные пособия. При этом чаще всего встречается определение истории как «науки о прошлом». Но объект изучения и предмет — понятия существенно разные. История изучает не прошлое, как таковое: это и невозможно и ненужно. Предметом же любой науки являются те или иные закономерности. Очевидно, что предметом науки истории могут быть только закономерности развития общества, естественно, с учетом влияния природных условий и их изменения в пространстве и времени.
Разнобой в литературе проистекает из следования тем или иным философским школам. Смешение объекта и предмета характерно для позитивизма — самого распространенного до сих пор течения в науке и самого обыденного мировоззрения, ориентированного на «суверенитет личности». Позитивизм («положительное знание») кладет в основу исследования факты, понятые как прямые указания источников. В результате история вообще исключается из числа наук, отыскивающих какие-либо закономерности.
В конце XIX в. определенной альтернативой позитивизму становится неокантианство (по имени И. Канта — родоначальника немецкого классического идеализма). В отличие от позитивизма, неокантианство уделяло значительное место методу познания, а также ценностному подходу. Но сам этот метод основывался на вековой практике позитивизма, а характерные для Канта элементы диалектики были утрачены. К тому же многие важные проблемы закрывались как «непознаваемые». И они действительно становились непознаваемыми в рамках избранного метода.
В философской литературе позитивизм и неокантианство характеризуются как разновидности «субъективного идеализма» (в отличие от «объективного идеализма» Гегеля и его последователей). Как это не покажется странным, но «субъективный идеализм» преобладал в социальных науках и политике советского периода, в том числе и в работах по отечественной истории, хотя на словах в этих работах мы найдем клятвы в «верности диалектическому материализму».
Позитивизм и неокантианство господствовали в русской исторической науке конца ХIX — начала XX столетия. Разновидность позитивизма («махизм») в начале века пропагандировалась A.A. Богдановым (Малиновским) и рядом других социал-демократов (включая будущих членов Политбюро ВКП(б). Неокантианство также привлекало внимание социально-политических деятелей (именно вниманием к системам ценностей). Неокантианцами были «легальные марксисты» и многие члены II Интернационала.
Наиболее полное знание о закономерностях исторического развития дает диалектический подход. Диалектическая логика в гегелевском (идеалистическом) и марксистском (диалектический материализм) вариантах с самого начала противостояла и позитивизму и неокантианству. Особое место занимала и занимает христианская диалектика, акцентирующая внимание на ценностном содержании изучаемого вопроса.
Суть диалектики как логики и метода познания достаточно проста: мир изначально противоречив, все в мире находится в постоянном изменении и развитии, все в мире находится во взаимосвязи и взаимообусловленности. В рамках диалектики признается принципиальная познаваемость объективной, вне нас существующей реальности, но достигнутое знание считается относительным — бесконечность мира предполагает и бесконечность познания.
Изучение истории на основе диалектического метода невозможно без обращения к социологии.
Роль «научной социологии» у нас длительное время выполнял «исторический материализм», который родился в кругах социал-демократов-позитивистов начала XX в. и перешел в учебные программы вузов советского времени. «Исторический материализм» претендовал на роль «метода» исторической науки, но сам был лишен метода (таковой остался в диалектическом материализме в качестве «теории познания»), а фактический материал заимствовал у исторической науки. Само определение предмета как «науки о наиболее общих законах развития общества» делало его паразитарным привеском к исторической науке, а притязания на роль указующего «метода» обрекали историю на роль толкователя этого «метода».
Предметом социологии является изучение соотношения разных сторон общественного организма, а также — что не менее важно — взаимодействие общественного бытия и общественного сознания. Исторические и социологические законы тесно переплетаются и практически одни без других не существуют. Часто один и тот же закон выступает в обоих качествах. В свое время В.Н. Татищев открыл исторический закон: «ремесла причина городов». Но это и социологический закон, выражающий отношение между ремеслом и городом как формой организации. Подобным образом возникновение классов порождает государство, и государство является формой, соответствующей обществу, расколотому на противоборствующие классы. Родовая и территориальная общины — социальные организмы, исследуемые социологией. Но переход от первой ко второй — историческая закономерность. При этом многообразие и противоречивость проявления закономерности видны уже из того, что переход от одной стадии к другой у народов совершается не только в разное время (от эпохи бронзы до нашего столетия), но и на различных стадиях хозяйственного развития.
Для историка необходимо активное владение достижениями социологии, а социологам столь же важно учитывать достижения исторической науки. Историку постоянно приходится обращаться к социологии, перенося методы и принципы этой науки в разные изучаемые эпохи, а социолог не поймет сути взаимосвязей и взаимообусловленностей, не уяснив их происхождения. Сложность заключается в необходимости перерабатывать огромный историко-философский и фактический материал. Только при этом условии обозначенные выше постулаты диалектики явятся надежным методологическим фундаментом.
Работы историков-позитивистов чаще всего страдают описа-тельностью. Они полезны как сводка определенного источни-кового и фактического материала. Но факты в них обычно не ведут к пониманию процессов и закономерностей развития, тем более что такая задача в позитивизме чаще всего и не ставится. Избегают позитивисты и оценок, считая оценки признаком субъективизма. На самом деле именно отказ от систем ценностей ведет к субъективизму: автор невольно проводит свои взгляды, нигде не давая им обоснования.
Надо иметь в виду и то, что понятие «факт» в позитивизме и диалектическом материализме (как ив иных формах диалектической методологии) имеет разное наполнение. В позитивизме «факт» — нечто непосредственно осязаемое: вещь, запись в источнике. «То, что не может быть познаваемо, не может быть и предметом науки, как, например, мир сущностей, противоположный миру явлений», — писал известный русский историк Н.И. Кареев. По мнению автора, «то, что составляет предмет истории, не выходит за пределы мира явлений». А в диалектике «фактом» является и определенный процесс, и связи между разными сторонами общественного организма, включая глобальную проблему закономерной взаимосвязи общественного бытия и общественного сознания. Более того, именно отыскание тех или иных связей и закономерностей обычно и является исследовательской проблемой историков-диалектиков.
Поскольку любое историческое исследование строится на определенном круге источников, существенно различие в понимании предмета источниковедения. В позитивистских работах (включая и учебные пособия) обычно дается простое описание источников (с полезными самими по себе описаниями фондов хранения, внешнего вида рукописей и т.п.). В диалектике центр тяжести переносится на закономерности отложения источников и отражения в них объективной реальности. Иными словами, не только источник дает информацию об эпохе, но и эпоха — по данным других источников и как звено процесса развития — помогает понять источник. И особое внимание необходимо обращать на разночтения в источниках, поскольку за ними часто стоят большие политические события и конфликты.
Многие дискуссии последних двух столетий связаны именно с разным пониманием сути привлекаемых источников. Русское летописание X — XVII вв. — уникальное явление в мировой истории и культуре. Но в практике исследований все еще не изжит «шлёцеровский» подход, восходящий к работе А. Шлёцера конца XVIII — начала XIX в. «Нестор»: представление о летописании как едином «древе». Так понимал летописание и один из наиболее авторитетных его исследователей A.A. Шахматов (1864 — 1920), на протяжении многих лет пытавшийся реконструировать это изначальное «древо» и лишь в конце жизни осознавший, что такого «древа» просто не могло быть. Летописание — это и идеология, и политика, и неизбежная борьба интересов, а это предполагает и тенденциозность летописцев, отстаивающих интересы князя, города, монастыря, и прямое уничтожение нежелательных для кого-то сведений. Яркий пример двухвекового заблуждения — третирование и даже травля первого русского историка — В.Н. Татищева (1686 — 1750). До самого недавнего времени его обвиняли в фальсификации на том основании, что в его «Истории Российской» содержится большое число сведений, которых нет в Лаврентьевской и Ипатьевской летописях, по которым обычно издается «Повесть временных лет» в качестве первого летописного памятника. А Татищев не знални той, ни другой летописи, но зато в его распоряжении были другие летописи, которые давали иную интерпретацию многих событий, и он вполне профессионально представил их в своем труде. Татищев практически не имел доступа к центральным книгохранилищам, а на окраинах, где ему приходилось трудиться, уникальную рукопись можно было купить на рынке. Хранителями рукописных собраний обычно были раскольники, и один из главных источников Татищева — Раскольничья летопись, близкая к Ипатьевской, но явно ей предшествующая. Другой уникальный источник — Ростовская летопись, которую Татищев подарил Английскому академическому собранию, и она либо пропала, либо еще не найдена. К сожалению, не дошли до нас и другие источники, которыми пользовался Татищев (его собрание рукописей сгорело в пожаре в XVIII в.).
Следует считаться и с тем обстоятельством, что большинство сохранившихся летописей — это своды разнообразных материалов, в том числе предшествующих летописей. Составители позднейших сводов соединяли разные материалы, либо,удовлетворяя собственное любопытство, либо переписывая их по чьему-то заказу. Очень часто они редактировали тексты имеющихся у них в распоряжении древних рукописей. Но не менее часто составители сводов слово в слово переносили древнейшие сведения в свои рукописи. Практически это означало, что в позднейших рукописях — летописных сводах — могли сохраниться более достоверные и ранние материалы, нежели в самых ранних рукописях. Так, древнейшие новгородские летописи почти ничего не сообщают о времени Ярослава Мудрого, а в сводах XV в. используется какой-то новгородский источник, которого древнейшие летописи не знают.
Те же причины и споров вокруг «Слова о полку Игореве». В поэме содержится совершенно иная информация, нежели в известных нам летописях. И на этом основании шедевр мировой литературы некоторые авторы объявили подделкой. А объяснить надо, на каких источниках и в рамках каких традиций создавалось это поэтическое творение. Поэма явно опиралась на устную поэтическую традицию, которая в летописях вообще слабо отражена из-за ее языческой окраски, и ориентирована она на события в Причерноморье (ни Рюрика, ни бога Перуна «Слово» не знает).
Актовый материал для восприятия проще: в нем обычно фиксируется конкретная практика судопроизводства и пожалований. Но и в этом случае необходимо учитывать территориальные и хронологические рамки действия тех или иных установлений. Пожалования в эпоху феодализма ориентированы на определенные территории, а «Земля» по большей части продолжала жить по своим традиционным правилам, следуя так называемому «обычному праву».
Важнейшая проблема для каждого исследователя - история и современность. Еще римский мыслитель Цицерон подчеркивал практическую пользу истории. Н.Г. Чернышевский указывал прежде всего на значение истории для воспитания гражданина Отечества. Советский историк М.Н. Покровский в 20-е гг. XX в. вообще употребит формулу: «История — политика, опрокинутая в прошлое». Ныне, с одной стороны, на историю ополчаются (как, впрочем, и в 20-е гг., когда особенно популярен был Покровский) как на ненужный и даже вредный предмет, который надо исключить из школьных программ. С другой стороны, книжный рынок заполняют совершенно фантастическими, ни на чем не основанными материалами и концепциями (например, книги Фоменко и Носовского о «новой хронологии истории», книги Асова о «русских ведах» и др.).
Конечно, все это к науке истории отношения не имеет. Но в этом косвенно сказывается понимание ее важности для современности. И в конечном счете история нужна для понимания современности, ибо все значимые процессы уходят в более или менее далекое прошлое. Можно сказать, что без истории современности не понять. Именно современность обычно задает вопросы истории и историкам. Но надо иметь в виду, что острота проблем увеличивает опасность ухода от истины в сторону исполнения социальных заказов. Для общества же в целом нужна только истинная история, объяснение, в том числе разного рода негативных процессов. А истинная наука возможна лишь при истинном методе.
Предметом науки истории являются закономерности развития общественного организма. Закономерности, естественно, выявляются лишь при анализе более или менее длительных периодов истории.
Различия между позитивистским и диалектическим подходом проявляются уже в самом определении предмета конкретного исследования. При позитивистском подходе исследование идет «от источника». Наличие необработанного фонда часто оказывается мотивом для выбора темы работы, независимо от того, дает ли что-нибудь такое исследование.
В рамках диалектического метода исследование может начинаться только с проблемы. Диалектика познания заключается прежде всего в том, что исследователь включается в процесс, начало которому положено с зарождением самого человечества.
В свое время И. Кант сформулировал тезис об «априорном», внеопытном знании, свойственном человеческому сознанию. Именно «априоризм» вызывал особенно негативную реакцию позитивистов. В относительно недавней литературе природа «априоризма» разъяснена. Это, по выражению польского ученого Е. Топольского, «внеисточниковое» знание, знание, унаследованное от прошлых поколений, и не всегда осознанное даже профессиональным ученым. Разновидностью такого знания
является художественный образ и то, что в науке называется интуицией. Чаще всего «априорное» знание оказывается в сфере теоретического и концептуального, причем объяснение его потребует привлечения смежных наук, прежде всего социологии. «Априорное» знание — это проблема, перешедшая от прошлых поколений, может быть очень далеких. И успех в прояснении этого знания в огромной степени будет зависеть от формулирования проблемы.
Социальное знание содержит противоречия, связанные и с противоречивостью действительности нас окружающей, и с противоречиями, возникающими или обнаруживаемыми в ходе познания. И действительность, и познание закономерно порождают все новые и новые проблемы, которые и стимулируют процесс познания. «Мелкотемье», в котором справедливо упрекали историков философы, невозможно, если речь идет о поисках решения вопроса, уже поставленного предшествующим развитием науки или противоречиями самой окружающей нас действительности.
Формулирование вопроса (иначе говоря, постановка проблемы) — самый ответственный этап любого исследования. Слова К. Маркса о том, что «правильная постановка вопроса есть его решение» — не преувеличение. После того как вопрос сформулирован, гораздо экономнее и целенаправленней осуществляется сбор фактов и обнаруживаются новые связи в давно известных системах фактов. При этом всякое новое знание немедленно пополняет запас «внеисточникового», и оно начинает работать с более высокой отметки. Другое дело, что правильно поставить вопрос можно только после основательного его изучения.
Структурно введение работы обычно открывается обозначением темы — объекта исследования. Обзор работ предшественников вскрывает спорные вопросы. Акцент обычно делается на тех разноречиях, которые автор собирается разрешить или объяснить. И надо иметь в виду, что, как отметил еще Гете, между противоположными мнениями находится не истина, а проблема (истина может оказаться вообще за пределами этих мнений). Именно формулировкой проблемы заканчивается обзор литературы, а далее пишущий поясняет, на каком источниковом и внеисточниковом (теоретическом, концептуальном) материале он намерен строить свои заключения.
Историческое знание предполагает лишь более или менее осмысленное запоминание. Овладение наукой требует обязательного соучастия. Поэтому для изучения истории необходима четко сформулированная система ценностей, которой придерживается исследователь.
Например, до сих пор одним из важнейших ценностных понятий является понятие прогресса. Обычно прогресс связывают лишь с «развитием производительных сил». Но для исторического изучения жизни общества этого явно недостаточно. Поэтому необходимо дополнение: рост материальных благ общества. Но общество живет не только материальными заботами. Более того, сама сущность человека как главного элемента истории предполагает приоритет духовных ценностей, а потому, когда мы рассуждаем о прогрессе, следует говорить о росте материальных и духовных благ общества.
Прогресс, очевидно, должен включать и принцип социальной справедливости: распределение благ согласно реальным трудовым затратам, согласно количеству и качеству труда. Добиться идеальной социальной справедливости человечеству пока еще не удавалось: в бесклассовом обществе ущемлялись наиболее энергичные его члены, в классовом же неизбежна эксплуатация работников работодателями. Но за социальную справедливость всегда боролись униженные и неполноправные, а «мировые религии» на первый план выносили именно определенным образом понятые принципы социальной справедливости.
И наконец, еще одна важнейшая характеристика прогресса — обеспечение дальнейшего развития. Исстари известно, что заработанное делится на три части: родителям, детям и себе. Но в разные периоды общество этим принципом пренебрегает, растрачивая ранее накопленное и расходуя те запасы, которые должны перейти к следующим поколениям. Такой «потребительский» подход, очевидно, не укладывается в понятие «прогресса», даже если на какое-то время достигается подъем материальных благ.
Нетрудно заметить, что ни в одну эпоху мы не найдем реализации четырех названных требований к сущности прогресса в их совокупности. Всегда чего-то да не' хватает. В прогрессе в целом заинтересовано каждое конкретное общество, но всегда есть и силы в нем не заинтересованные, поскольку «на их век хватит». Поэтому прогресс во все времена существует как тенденция. С точки зрения этой тенденции и следует оценивать деятельность исторических персонажей, сущность тех или иных исторических событий, периодов развития в истории и т.д.
Разумеется, система ценностей — это тоже проблема, решение которой зависит от избранной методологии, от нравственных принципов. Недаром в историографии существует столь много точек зрения на понимание сущности прогресса.
В рамках этой проблемы не так давно обсуждался «принцип партийности», который чаще всего понимался не как методологическая, а как политическая категория. (Поэтому часто встречалось словосочетание «научность и партийность».) Между тем этот принцип зародился еще у философов XVII — XVIII вв. Его употребляли Т. Гоббс, К. Лихтенберг, И. Кант, Гегель и др. как обозначение общественного интереса. В методологическом плане принцип партийности — это та общественная позиция, которая ориентирована на поиск истины и с которой истина может быть постигнута. И совершенно обязательно, чтобы исследователь-обществовед уже при постановке проблемы изучения обозначил свое понимание системы ценностей.
В настоящем издании принимается обозначенная выше система ценностей и через нее пропускается исторический материал, идет ли речь о кардинальных социально-экономических и политических проблемах или же о явлениях, непосредственная связь которых с законами развития не прослеживается.
litresp.ru
Апполон Кузьмин - ИСТОРИЯ РОССИИ с древнейших времен до 1618 г.Учебник для ВУЗов. В двух книгах. Книга вторая
Предлагаемый учебник для вузов является своеобразным итогом многолетней научно-педагогическойдеятельностидоктора исторических наук, профессора А.Г. Кузьмина. Главное отличие этого учебника-проблемный подход. На первый план выводятся спорные дискуссионные вопросы, отрешения которых во многом зависитпонимание историческогопроцессавцелом.
История в данном курсе представлена как наука, поиск истины в которой сопряжен с изучением большого числа документальных источников, научных монографий.
Содержание:
УЧЕБНИК ДЛЯ ВУЗОВ
А.Г. Кузьмин
ИСТОРИЯ РОССИИ
с древнейших времен
до 1618 г.
В ДВУХ КНИГАХ КНИГА ВТОРАЯ
Под общей редакцией доктора исторических наук, профессора Л, Ф. Киселева
Рекомендовано Министерством образования и науки Российской Федерации в качестве учебника для студентов высших учебных заведений
Москва
УДК 94(47) (075.8) ББК 63.3(2)я73 К89
§ 4 в главе VI написан кандидатом исторических наук А. С. Королевым § 2 в главе XVIII, а также главы XXI и XXII написаны кандидатом исторических наук В.А. Волковым Хронологическая таблица составлена Ю.В. Колиненко
Кузьмин А. Г.
К89 История России с древнейших времен до 1618 г. : учеб. для студ. высш. учеб. заведений : в 2 кн. / А.Г. Кузьмин. - М. : Гуманитар, изд. центр ВЛАДОС, 2004. - Кн. 2. - 464 с. ISBN 5-691-01047-6. ISBN 5-691-01049-2(Кн. 2) (в пер.).
УДК 94(47) (075.8) ББК 63.3(2)я73
© Кузьмин А.Г., 2003
© ООО "Гуманитарный издательский центр ВЛАДОС", 2003
© Серия "Учебник для вузов" и серийное оформление. ООО "Гуманитарный издательский центр ВЛАДОС", 2003
ISBN 5-691-01047-6 © Макет. ООО "Гуманитарный издательский центр
ISBN 5-691-01049-2(Кн. 2) (в пер.) ВЛАДОС", 2003
Учебное издание Кузьмин Аполлон Григорьевич
ИСТОРИЯ РОССИИ С ДРЕВНЕЙШИХ ВРЕМЕН ДО 1618 г.
Учебник для студентов высших учебных заведений В двух книгах
Книга вторая
Зав. редакцией В.А. Салахетдинова; редактор СВ. Перевезенцев Зав. художественной редакцией И.А. Пшеничников Компьютерная верстка Р.Н. Королев; корректор Т. В. Егорова
Отпечатано с диапозитивов, изготовленных ООО "Гуманитарный издательский центр ВЛАДОС".
Лицензия ИД № 03185 от 10.11.2000. Санитарно-эпидемиологическое заключение № 77.99.02.953.Д.006153.08.03 от 18.08.2003. Сдано в набор 14.02.02. Подписано в печать 12.11.02. Формат 60x88/16. Печать офсетная. Бумага газетная. Усл. печ. л. 28,42. Тираж 30 ООО экз. (2-й завод 5 001-10 000 экз.).
Заказ Л.
Гуманитарный издательский центр ВЛАДОС. 119571, Москва, просп. Вернадского, 88, Московский педагогический государственный университет. Тел. 437-11-11,437-25-52,437-99-98; тел./факс 735-66-25. E-mail: [email protected] http://www.vlados.ru
Государственное унитарное предприятие Областная типография "Печатный Двор" 432061, г. Ульяновск, ул. Пушкарева, 27.
ГЛАВА X. Начало объединения русских земель вокруг Москвы
§1. ПРОБЛЕМА ОБРАЗОВАНИЯ ЕДИНОГО ЦЕНТРАЛИЗОВАННОГО ГОСУДАРСТВА И ВОЗВЫШЕНИЯ МОСКВЫ В ИСТОРИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ
Проблема образования единого централизованного Русского государства напрямую связана с теоретическим и историческим пониманием сущности монархической власти. В ХГХв. критика самодержавия и монархической системы, как таковой, шла почти исключительно на публицистическом уровне, без сколько-нибудь глубоких экскурсов в историю. Более того, на монархических позициях стояла и вся мощная, преобладавшая с XVIII в. в академической науке, немецкая историография, в силу своего положения оторванная не только от исторических, но и от современных ей основ российского общества. При этом у историков представления о необходимости в России монархической системы управления государством чаще всего были связаны с осмыслением последствий монголо-татарского нашествия и ордынского ига, сбросить которое можно было только собрав волю и силу в кулак. Но при этом редко ставился вопрос о пределах власти монарха и об обязанностях его перед народом. Между тем еще в XVIII в. В.Н. Татищев сформулировал три задачи, обязательные для правителя:
1) умножение народа;
2) благосостояние подданных;
3) справедливое правосудие.
Следовательно, вопрос о сущности монархии непосредственно связан и с осмыслением сущности власти, как таковой.
В XIX в. спор западников и славянофилов в значительной мере концентрировался вокруг оценки личности Петра I и его преобразований. Первые, в числе которых был крупный историк СМ. Соловьев, идеализировали борьбу царя с разными уходящими в глубокое прошлое традициями. Вторые, напротив, видели в деяниях Петра нарушение естественного и целесообразного для России пути, обозначенного в процессах XIV-XVII вв. (современная вариация этих представлений наиболее полно выражена в книге И. Солоневича "Народная монархия" (М., 1991). Сущность спора славянофилов и западников заключалась в разном понимании кардинальной проблемы: как должна выстраиваться общественно-политическая структура, в том числе и государство - "снизу вверх" или "сверху вниз". Славянофилы и их последователи настаивали на первом, западники, во многом следуя Гегелю, видели само государство в роли демиурга, якобы способного и даже обязанного найти каждой социальной прослойке место в единой государственной системе. Но если социальные структуры, привлекавшие внимание славянофилов (сельские общины, посадские сотни, в известной мере и религиозные общины) были достаточно прозрачны и доступны анализу и оценке, то властные структуры всегда оказывались за семью печатями, а потому западнический идеал зависал в воздухе. И естественно, что "западническая" модель больше импонировала власти (причем, всякой власти!), нежели "славянофильская". Именно поэтому в России славянофилы всегда были гонимы властью.
С рабовладельческих времен власть, как определенная надстройка над обществом, выстраивалась замкнутыми иерархическими лестницами, куда непосвященным доступа не было. Эти структуры проходят и через Средневековье, и через Новое время, вплоть до наших дней. И чем более они закрыты и отгорожены от социальных "низов", тем менее полезны для общества в целом. Естественно, что отгороженная от общества власть рано или поздно входит с ним в конфликт и для удержания сложившегося положения прибегает наряду с пропагандистскими и к прямым силовым акциям. От такой власти трудно ждать осуществления потребностей "реального государства". Но общественные жертвы в трудных для народа и страны ситуациях, - примером чего является и задача освобождения от ордынского ига, и последующая борьба с ее остатками у границ Руси-России, - неизбежны, и в той или иной мере оправданы. Правда, в какой именно мере - необходимо выявлять в каждом конкретном случае.
profilib.net
ИСТОРИЯ РОССИИ с древнейших времен до 1618 г.Учебник для ВУЗов. В двух книгах. Книга первая.
Предлагаемый учебник для вузов является своеобразным итогом многолетней научно-педагогической деятельности доктора исторических наук, профессора А.Г. Кузьмина. Главное отличие этого учебника — проблемный подход. На первый план выводятся спорные дискуссионные вопросы, от решения которых во многом зависит понимание исторического процесса в целом.
История в данном курсе представлена как наука, поиск истины в которой сопряжен с изучением большого числа документальных источников, научных монографий.
УЧЕБНИК ДЛЯ ВУЗОВ
А.Г. Кузьмин
ИСТОРИЯ
РОССИИ
с древнейших времен
ПРЕДИСЛОВИЕ
В небольшом предисловии невозможно полно охарактеризовать все исторические и литературно-публицистические работы замечательного русского ученого и педагога, доктора исторических наук, профессора Аполлона Григорьевича Кузьмина. Он автор более 200 научных трудов, публицистических книг и статей, литературных произведений. Они написаны по широкому кругу проблем развития России на различных этапах ее исторического бытия и вместе с тем имеют внутреннее единство, так как творческие поиски ученого в конечном счете подчинены главной цели — разобраться в самобытности и своеобразии отечественной истории, выявить присущие ей «родовые черты», попытаться проникнуть в суть глубинных истоков и причин противоречивого развития России. Разумеется, что ученый в своих творческих исканиях не одинок. В значительной мере он является последователем того направления в историографии, философии и литературе, представители которого на протяжении последних двух столетий размышляли над особенностями исторической судьбы России. А.Г. Кузьмин опирается на могучее интеллектуальное наследство замечательной плеяды российских мыслителей прошлого и настоящего, что и составляет прочный фундамент его собственных исследовательских изысканий и придает им особую научную ценность. Вместе с тем он, находясь в общем русле славянофильской традиции, имеет свою точку зрения по целому ряду ключевых проблем исторического развития и предназначения России.
Предлагаемый вашему вниманию учебник для вузов
«История России с древнейших времен до 1618 года»
является своеобразным итогом многолетней научно-педагогической деятельности А.Г. Кузьмина. В основе книги лежит лекционный курс, который на протяжении более чем четверти века А.Г. Кузьмин читает на историческом факультете МПГУ. Кроме того, при подготовке этого учебника автор использовал свои многочисленные научные разработки, книги и статьи, которые широко известны любителям отечественной истории, студентам и преподавателям.
Наверное, «История России с древнейших времен до 1618 года» А.Г. Кузьмина не представляет собой легкого чтения.
Впрочем, так и должно быть. За последние годы все мы, к великому сожалению, уже привыкли к легкости — легкие деньги, легкие знания... Выходит невероятная масса легкой исторической литературы, авторы которой считают, что, если они прочитали две-три книжки, теперь получили право писать на исторические темы и навязывать всем остальным свое, якобы оригинальное видение истории. Опять же, к сожалению, приходится констатировать, что и студенты исторических факультетов нередко стремятся к легкому пути овладения историческими знаниями.
Учебник А.Г. Кузьмина возвращает всех нас к вечной истине —
litresp.ru
Кузьмин А. Г. История России с древнейших времен до 1618. Книга 1
Кузьмин А. Г. История России с древнейших времен до 1618. Книга 1
Предлагаемый учебник для вузов является своеобразным итогом многолетней научно-педагогической деятельности доктора исторических наук, профессора А.Г. Кузьмина. Главное отличие этого учебника проблемный подход. На первый план выводятся спорные дискуссионные вопросы, от решения которых во многом зависит понимание исторического процесса в целом. История в данном курсе представлена как наука, поиск истины в которой сопряжен с изучением большого числа документальных источников, научных монографий.
Издание: 2010 г.
ВВЕДЕНИЕ.ЧТО И КАК ИЗУЧАЕТ ИСТОРИЯ?
Литература
ГЛАВА I. Из предыстории народов Европы
§1. ПРОБЛЕМА ИНДОЕВРОПЕЙСКОГО ЗАСЕЛЕНИЯ ЕВРОПЫ
§2. КУЛЬТУРЫ ЭПОХИ НЕОЛИТА И БРОНЗЫ НА ТЕРРИТОРИИ ЕВРОПЫ
§3. КУЛЬТУРА ШНУРОВОЙ КЕРАМИКИ И БОЕВЫХ ТОПОРОВ
§4. МЕГАЛИТИЧЕСКАЯ КУЛЬТУРА
§5. КУЛЬТУРЫ ЛИНЕЙНО-ЛЕНТОЧНОЙ КЕРАМИКИ
Литература
ГЛАВА II. Проблема происхождения славян
§1. ПРОБЛЕМА СЛАВЯНО-ГЕРМАНО-БАЛТСКИХ ОТНОШЕНИЙ
§2. ПРОБЛЕМА СЛАВЯНО-БАЛТСКИХ ОТНОШЕНИЙ
§3. ГДЕ И КАК ИСКАТЬ ПРАРОДИНУ СЛАВЯН?
§4. СРЕДНЕЕ ПОДНЕПРОВЬЕ В СКИФО-САРМАТСКОЕ ВРЕМЯ
Литература
ГЛАВА III. Образование Древнерусского государства
§1. НОРМАННСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ И ЕЕ КРИТИКА
§2. ВАРЯГИ В ИСТОЧНИКАХ РУСИ, ВОСТОКА И ЗАПАДА
§3. ПРОБЛЕМА ПРОИСХОЖДЕНИЯ РУСИ В ОТЕЧЕСТВЕННЫХ, ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКИХ И ВОСТОЧНЫХ ИСТОЧНИКАХ
§4. СПЕЦИФИКА ДРЕВНЕРУССКОГО ГОСУДАРСТВА
Литература
ГЛАВА IV. Древняя Русь в IX—XI вв.
§ 1. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ ДРЕВНЕЙ РУСИ В IX-XI вв.
§ 2. ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКИЙ СТРОЙ ДРЕВНЕЙ РУСИ
§ 3. ДИСКУССИЯ О СОЦИАЛЬНОМ СТРОЕ ДРЕВНЕЙ РУСИ
Литература
ГЛАВА V. Международные связи Киевской Руси и распространение христианства
§ 1. МЕЖДУНАРОДНЫЕ СВЯЗИ КИЕВСКОЙ РУСИ
§ 2. ПУТИ РАСПРОСТРАНЕНИЯ И ХАРАКТЕР РАННЕГО ДРЕВНЕРУССКОГО ХРИСТИАНСТВА
Источники и литература
ГЛАВА VI. Феодальная раздробленность Руси в XII — начале XIII в.
§ 1. ПРИЧИНЫ ФЕОДАЛЬНОЙ РАЗДРОБЛЕННОСТИ
§ 2. КИЕВСКАЯ ЗЕМЛЯ В XII - НАЧАЛЕ XIII в.
§ 3. РОСТОВО-СУЗДАЛЬСКАЯ ЗЕМЛЯ В XII - НАЧАЛЕ XIII в.
§ 4. НОВГОРОДСКАЯ ЗЕМЛЯ В XII-НАЧАЛЕ XIII в.
§ 5. ГАЛИЦКО-ВОЛЫНСКАЯ РУСЬ В XII -НАЧАЛЕ XIII в.*
Литература
ГЛАВА VII. Культура домонгольской Руси
§ 1. ЯЗЫЧЕСКИЕ ВЕРОВАНИЯ В ДРЕВНЕЙ РУСИ. ДВОЕВЕРИЕ
§ 2. ДРЕВНЕРУССКАЯ ПИСЬМЕННОСТЬ И ЛИТЕРАТУРА
§ 3. АРХИТЕКТУРА ДРЕВНЕЙ РУСИ
Литература
ГЛАВА VIII. Монголо-татарское нашествие и его последствия
§ 1. «ЕВРАЗИЙСТВО» И ИСТОРИЧЕСКАЯ НАУКА
§ 2. ОБРАЗОВАНИЕ МОНГОЛЬСКОГО ГОСУДАРСТВА И ЗАВОЕВАТЕЛЬНЫЕ ПОХОДЫ ЧИНГИСХАНА
§ 3. МОНГОЛО-ТАТАРСКОЕ НАШЕСТВИЕ НА РУССКИЕ ЗЕМЛИ
Литература
ГЛАВА IX. Утверждение господства Золотой Орды над Русью
§1. ПРОБЛЕМА ГОСПОДСТВА ЗОЛОТОЙ ОРДЫ НАД РУСЬЮ В СОВРЕМЕННОЙ ИСТОРИЧЕСКОЙ НАУКЕ
§ 3. ВЛАДИМИРО СУЗДАЛЬСКАЯ РУСЬ В ГОДЫ ПРАВЛЕНИЯ АЛЕКСАНДРА ЯРОСЛАВИЧА НЕВСКОГО
§4. РУССКИЕ КНЯЖЕСТВА ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIII в.
§5. ПРОБЛЕМА «ОРДЫНСКОЙ ДАНИ»
Литература
ПРИЛОЖЕНИЕ. Мнения и аргументы
К ВВЕДЕНИЮ: ЧТО И КАК ИЗУЧАЕТ ИСТОРИЯ?
Из статьи A.B. Гулыги «История как наука». «Философские проблемы исторической науки» (М.: «Наука», 1969)
Из книги В.В. Косолапова «Методология и логика исторического исследования» (Киев, 1977)
Из книги П.В. Копнина «Диалектика как логика и теория познания (М.: «Наука», 1973)
К ГЛАВЕ I. ИЗ ПРЕДЫСТОРИИ НАРОДОВ ЕВРОПЫ
Из книги В.А. Сафронова «Индоевропейские прародины» (Горький, 1989)
Культура Винча — древнейшая цивилизация Старого света. Формы влияния культуры Винча на Центральную Европу... (Праиндоевропейцы на Балканах).
Из книги Ю. Шилова «Прародина ариев. История, обряды и мифы» (Киев, 1995)
Введение
Современное состояние проблемы арийской прародины
Из книги В.И. Марковина «Дольмены Западного Кавказа» (М., 1978)
Дольмены Западного Кавказа и дольмены мира — вопросы связей и происхождения
Из книги В.И. Равдоникаса «История первобытного общества» (Л., 1947)
Неолит и энеолит западной (приатлантической) зоны Европы
Из книги А.И. Тереножкина «Киммерийцы» (Киев, 1976)
Киммерийско-скифская проблема
Вопросы хронологии, этнической принадлежности и социальной организации
К ГЛАВЕ II. ПРОБЛЕМА ПРОИСХОЖДЕНИЯ СЛАВЯН
Из «Повести временных лет». В переводе А. Г. Кузьмина по изданию «Се Повести временных лет» (Лаврентьевская летопись) (Арзамас, 1993)
Из книги B.B. Седова «Происхождение и ранняя история славян» (М., 1979)
Возможности различных наук в освещении славянского этногенеза
Археология и этногенез славян
Начало славян
Из книги О.Н. Трубачева «Этногенез и культура древних славян» (М., 1991)
Глава 3
Против прямолинейных заключений
К ГЛАВЕ III. ОБРАЗОВАНИЕ ДРЕВНЕРУССКОГО ГОСУДАРСТВА
Ю. Венелин. «Известия о варягах арабских писателей и злоупотребление в истолковании оных» (Чтение ОИДР. Кн. 4. М., 1870)
Из работы В.Г. Васильевского «Варяго-русская и варяго-английская дружина в Константинополе XI и XII вв.» (Васильевский В.Г. Труды. T.I. СПб., 1908)
Из статьи М.Ю. Брайчевского «Русские" названия порогов у Константина Багрянородного» (Земли Южной Руси в IX - XIV вв. Киев, 1985)
К ГЛАВЕ IV. ДРЕВНЯЯ РУСЬ В IX-XI вв.
Из книги Б.Д. Грекова «Киевская Русь» (Греков Б.Д. Труды. T.II. М., 1959)
Несколько замечаний по поводу термина «смерд»
Из статьи Б. Рыськина «Смерды в областях немецкой колонизации XI—XIII вв.» (Вопросы истории. 1948. №3)
Из книги И.Я. Фроянова «Киевская Русь. Очерки социально-экономической истории» (Л., 1974)
О характере и значении рабства в Киевской Руси
Из книги И.Я. Фроянова «Рабство и данничество» (СПб., 1996)
Введение
Из статьи Л.В. Черепнина «Еще раз о феодализме в Киевской Руси» (Из истории экономической и общественной жизни России. ML, 1976)
К ГЛАВЕ VI. ФЕОДАЛЬНАЯ РАЗДРОБЛЕННОСТЬ РУСИ В XII - НАЧАЛЕ XIII вв.
Из статьи Д.К. Зеленина «О происхождении северновеликоруссов Великого Новгорода» (Институт языкознания. Доклады и сообщения. 1954. №6. С.49 — 95)
К ГЛАВЕ VIII. МОНГОЛО-ТАТАРСКОЕ НАШЕСТВИЕ И ЕГО ПОСЛЕДСТВИЯ
Из статьи Н.С. Трубецкого «О туранском элементе в русской культуре» (опубликована в 1925 г.)
Из статьи И.А. Ильина «Самобытность или оригинальничание?»
eclassed.ru
Аполлон Кузьмин - История России с древнейших времен до 1618 г. Книга первая
Значимость новой работы А.Г. Кузьмина определяется еще одним важнейшим моментом - она написана с позиций концепции взаимоотношений "Земли" и "Власти". Концепция "Земли" и "Власти" имеет славянофильские корни. Но мыслители-славянофилы были в большей степени теоретиками, им не хватало конкретного знания истории для обоснования своих взглядов. И вот, наконец, впервые в отечественной учебной литературе появилась книга, в которой концепция "Земли" и "Власти" получила цельное и конкретно-историческое воплощение, а диалектика взаимоотношений "Земли" и "Власти" в истории России прослежена А. Г. Кузьминым в самых различных аспектах на протяжении практически целого тысячелетия. Исследуя характер отношений "Земли" и "Власти" в истории России, А.Г. Кузьмин делает вывод об активном участии народа в политических процессах формирования Русского государства через развитую систему общинного самоуправления. Он показывает, что создание механизмов согласования общественных интересов, выходящих за рамки сельской общины и послуживших основой для организации институтов самоуправления на общегражданском уровне, позволяло на практике реализовывать принципы социальной справедливости. Именно община не допускала резкого социального расслоения, и ее идеалы коллективизма, равенства, приоритета общественного перед личным, обостренное чувство социальной правды служили нравственным оплотом Отечества в роковые периоды его истории.
Все это вместе взятое и позволило А.Г. Кузьмину создать новаторский учебник по отечественной истории. С его страниц сама история предстает перед нами в новом качестве, ибо автор видит те процессы, мимо которых зачастую проходят другие историки, а крупнейшие "узлы" нашего прошлого получили совершенно новое звучание.
Например, в книге представлено авторское осмысление основных закономерностей складывания всего свода древнерусских летописей. Основательной критике подвергнута общепризнанная схема летописания, впервые предложенная еще В.Н. Татищевым и развитая впоследствии A.A. Шахматовым. Один из основных выводов Аполлона Григорьевича заключается в том, что летопись не является чередой записей, сменяющих друг друга чуть ли не по эстафете летописцев, как это казалось A.A. Шахматову и его последователям. Это, скорее, свод разнохарактерных и разновременных, нередко противоречащих друг другу летописных и внелетописных материалов. В свою очередь, разноречивость летописных известий - серьезный повод для выявления противоречий тех исторических реалий, которые они отражают. По мнению А.Г. Кузьмина, "установление связи между текстом и породившей его общественной средой должно составлять основное содержание летописеведческого исследования".
В результате изучения таких связей и анализа самих текстов ученый приходит к выводам о существовании в XI - XII вв. ряда очагов летописания, различавшихся по идейным устремлениям и политическим пристрастиям, о нескольких направлениях в Печерском центре летописания, о политической тенденции летописцев княжеской Десятинной церкви и др. Опираясь на свои наблюдения, А.Г. Кузьмин пересматривает выводы предшественников о датировке "Повести временных лет", о генетических связях ее с новгородским летописанием, о соотношении Лаврентьевской летописи и Ипатьевской, выявляет ряд "узлов" истории раннего летописания в Киеве и Новгороде. Исследование отечественного летописеведения привело его к заключению, что "древнерусская историческая письменность была несравнимо богаче, нежели можно представить на основании сохранившегося материала", и что "летописание ни в коем случае нельзя сводить к единственной (хотя бы и у истоков) традиции". Различные традиции пересекались, многие памятники и даже целые направления летописания погибли.
Изучение процесса генезиса социальных форм первобытной эпохи и вывод о том, что кровнородственная и территориальная общины представляют собой не сменяющие друг друга стадии общественного развития, а две самостоятельные, параллельные системы социальной организации, привели Аполлона Григорьевича к постановке вопроса о разнохарактерности языческих верований, присущих каждой из них. Были выявлены черты языческих представлений славян, германцев и русов, отражающие разные принципы социальных отношений и соответствующих им общественных идей. Разделение язычества славян и русов открывает новые для науки возможности решения проблем социальной организации первобытного общества и закономерностей ее отражения в общественном сознании, что, в свою очередь, дает ключ к пониманию специфики русского православия.
Ученый по-новому подходит и к решению так называемой "норманнской проблемы". Долгое время само обсуждение вопроса об этническом происхождении правящей княжеской династии и господствующего класса Киевской Руси вообще пытались закрыть как несущественную для марксистской науки проблему. В заслугу А.Г. Кузьмину следует поставить то обстоятельство, что он не только выдвинул ряд оригинальных и обоснованных гипотез, но и привлек солидный свод новых источников. Только в двухтомном издании "Откуда есть пошла Русская земля", вышедшем в серии "История Отечества в романах, повестях, документах", собрано и опубликовано 162 письменных известия о племенах русь, которые практически отсутствуют в историографии вопроса, поскольку не вписывались в традиционные концепции как норманистов, так и их оппонентов. В предлагаемом читательскому вниманию учебном пособии предложена концепция "трех Русий" (Приднепровской, Бал-V тийской и Аланской), которая дает важнейший ключ к реше-. нию проблемы происхождения русского народа и Древнерусского государства, а также изложены основные положения концепции А. Г. Кузьмина о характере Древнерусского государства.
Отправной точкой в разработке вопросов формирования восточнославянской государственности стало обращение ученого к методологическим проблемам определения сущности понятия "государство". Общепринятый в советской историографии взгляд на государство как аппарат классового насилия, сложившийся в результате догматической трактовки некоторых высказываний В.И. Ленина, не учитывал сложности проблемы и упрощал сами подходы марксистов к государству.
А.Г. Кузьмин берет за основу положение К. Маркса об "истинном" и "мнимом" государстве. Объективный национально-государственный интерес способен отразить только народ, т.е. гражданское общество, являющееся, по Марксу, носителем идеи истинного государства, в то время как политическая надстройка в виде государственной власти ("государство мнимое") только паразитирует на общественном интересе, подменяя его своими узкокорыстными целями. Именно в процессе взаимодействия "истинного" и "мнимого" государства складывается политический тип любого государственного образования, а от степени эффективности противостояния общества властным структурам зависит и историческая судьба народа.
Выявление особенностей складывания восточнославянского государства позволило ученому по-новому подойти и к решению проблемы Крещения Руси. Вопреки традиционной оценке Византии как единственного канала проникновения христианства на Русь, им прослежены не связанные напрямую с Римом и Константинополем христианские учения и выявлены следы их воздействия на общественно-политическую и религиозную жизнь Древней Руси.
Так, на конкретном материале показано влияние кирилло-мефодиевской традиции, ирландской церкви и арианства. Последовательно оппозиционное отношение к официальным христианским центрам придавало им демократические черты, которые именно в силу сохранения традиционных институтов общинно-племенного самоуправления и исторической устойчивости территориальной общины нашли благодатную почву на Руси.
Неоправданная увлеченность общества "евразийскими" концепциями Л.Н. Гумилева заставила Аполлона Григорьевича подвергнуть обстоятельному научному разбору умозрительные построения о "пассионарности" народов. В свое время академик Д.С. Лихачев заметил, что мог бы указать неточности в изложении исторических фактов Л.Н. Гумилевым, но оригинальность концепции обусловливает либо ее полное принятие, либо ее отрицание в целом. А.Г. Кузьмин не только указывает на грубейшие искажения исторического материала Л.Н. Гумилевым, но и убедительно показывает деструктивный характер его позиции как в научном, так и в общественном плане.
Несомненно интересными являются разработки А.Г. Кузьмина при анализе причин и характера феодальной раздробленности, осмысления сущности понятия "централизации" и процесса создания Русского централизованного государства...
В целом каждая глава этой книги предлагает что-то новое, что-то своеобразное, но при этом широко и глубоко обоснованное - и с точки зрения источниковедения, и с теоретических позиций, и всей совокупностью конкретно-исторических фактов.
Еще в конце 70-х гг. студенты исторического факультета МПГУ говорили, что "вместе с Кузьминым в аудитории пришла наука". Можно с уверенностью сказать, что благодаря усилиям А.Г. Кузьмина вполне сложилось самобытное научное направление, оригинальная научная школа, разрабатывающая центральные проблемы отечественной истории, которые никогда не потеряют своей актуальности: взаимоотношения "Земли" и "Власти", церкви и государства, российской общественно-политической мысли, летописеведения. Тысячи студентов прослушали курсы лекций профессора Кузьмина по истории России, источниковедению, историографии, под его руководством написаны сотни студенческих и дипломных работ. Более 30 его учеников защитили кандидатские и докторские диссертации.
profilib.net
Аполлон Кузьмин - История России с древнейших времен до 1618 г. Книга первая
Каргалов В. В. Внешнеполитические факторы развития феодальной Руси. М., 1967.
Каргер М. К. Древний Киев. Т. 1. М.; Л., 1958.
Карпини Плано. История монголов / Пер. Малеина. СПб., 1911.
Козин С. А. Сокровенное сказание. Монгольская хроника 1240 г. Т. 1. М.; Л., 1941.
Кулаковский Ю. Аланы по сведениям классических и византийских писателей. Киев, 1890.
Куник А. Древние сказания о нашествии Батыя и разорении земли Рязанской // Рязанские губернские ведомости. 1844. № 11-14. Кузьмин А. Г. Рязанское летописание. М., 1965.
Кузьмин А. Г. Пропеллер пассионарности или теория приватизации истории // Молодая гвардия. 1991. № 9.
Кузьмин А. Г. Россия в оккультной мгле, или зачем "евразийцы" маскируются под русских патриотов // Молодая гвардия. 1993. №2.
Кузьмин А. Г. Хазарские страдания // Молодая гвардия. 1993. № 5-6.
Кузьмин А. Г. Евразийский капкан // Молодая гвардия. 1994. № 12.
Леонтович В. И. К истории права русских инородцев. Древний монголо-калмыцкий или ойротский устав взысканий. Одесса, 1879.
Максимович М. А. О мнимом запустении Украины в нашествие Батые-во и населении новопришлым народом // Собр. соч. Киев, 1876.
МонгайтА. Л. Старая Рязань. М., 1955.
Насонов А. Н. Монголы и Русь. История татарской политики на Руси. М.; Л., 1940.
Д'Оссон. История монголов от Чингисхана до Тамерлана. Т. 1. М., 1937.
Патканов К. История монголов по армянским источникам. Вып. 1-2. СПб., 1873-1874.
Попов П. С. Яса Чингисхана и уложение Монгольской династии // Записки Восточного отдела Русского археологического общества. Т. XVII. СПб., 1940.
Рубрук Вильгельм. Путешествие в Восточные страны / Пер. Малеина. СПб., 1911.
Рашид-ад-Дин. Сборник летописей. Т. 1. М.; Л., 1952; Т. 2. М.; Л, 1960; Т. 3. М.; Л., 1946.
Рыбаков Б. А. Ремесло Древней Руси. М., 1948.
Рыбаков Б. А. Древнерусский город по археологическим данным // Известия АН СССР. Серия история. Т. 7. № 3. 1950.
Рыбаков Б. А. О преодолении самообмана // Вопросы истории. 1970. № 3. Смирнов А. П. Древняя история чувашского народа. Чебоксары, 1948. Татаро-монголы в Азии и Европе. М., 1970.
Тизенгаузен В. Г. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. Т. 1. СПб., 1884; Т. 2. М.; Л., 1941. Толочко П. П. Древний Киев. Киев, 1976.
Толочко П. П. Древняя Русь. Очерки социально-политической истории. Киев, 1987.
Трофимова Г. А. Этногенез татар Поволжья в свете данных антропологии. М., 1949.
Трубецкой Н. С. О туранском элементе и русской культуре // Россия между Европой и Азией: Евразийский соблазн. М., 1993.
Успенский Ф. И. Византийские историки о монголах и египетских мамлюках // Византийский временник, XXIV. Л., 1926.
Хара-Даван Э. Чингисхан как полководец и его наследие. Белград, 1929.
Якубовский А. Ю. Из истории изучения монголов периода XII- XIII вв. // Очерки по истории русского востоковедения. М., 1953.
ПРИЛОЖЕНИЕ. Мнения и аргументы
В настоящем приложении публикуются фрагменты из работ отечественных ученых, которые выражают различные точки зрения по наиболее важным темам, затрагиваемым в данном учебном пособии.
К ВВЕДЕНИЮ: ЧТО И КАК ИЗУЧАЕТ ИСТОРИЯ?
Из статьи A.B. Гулыги "История как наука". "Философские проблемы исторической науки" (М.: "Наука", 1969)
Термин "история" многозначен. В русском языке можно насчитать по крайней мере шесть значений этого слова. Два из них имеют чисто бытовой характер. Это история как повествование и история как происшествие...
Остальные четыре значения этого слова представляют собой научные термины. Это прежде всего история как процесс развития. Мы говорим об истории мироздания, истории Земли, ее флоры и фауны. Именно в этом смысле следует понимать слова Маркса и Энгельса в "Немецкой идеологии"...
Таким образом, провозглашение истории единственной наукой не дает историкам повода для кичливости; это всего лишь требование рассматривать любое явление исторически, т.е. в развитии, в движении от низшего к высшему. Общей теорией развития, в какой бы сфере действительности оно не происходило - в природе, обществе, мышлении, - является диалектический материализм. Поскольку история общества рассматривает свой объект в качестве развивающегося целого, она также опирается на законы диалектики.
Другое значение истории состоит в обозначении им жизни общества... В этом смысле мы говорим о законах истории, противопоставляя их законам природы. Законы истории, т.е. законы общественного развития, изучают не только историки, но и социологи, экономисты, юристы, искусствоведы. В наиболее обобщенном виде эти законы составляют содержание исторического материализма - философской науки, являющейся методологической основой не только для историка, но в равной мере и для представителей других наук. Любая общественная дисциплина строит свою методологию на основе как исторического материализма, так и диалектического материализма с учетом тех специфических особенностей, которые характерны для данной науки.
Специфика той науки, которой занимается историк, состоит в том, что она обращена к прошлому. История - это прошлое. Таково третье значение рассматриваемого нами термина. Принадлежать истории - значит относиться к прошлому.
Наконец историей мы называем науку, изучающую прошлое человеческого общества. Это и есть собственно история, гражданская история, или историческая наука. (В "Большой советской энциклопедии" говорится, что термином история обозначается процесс развития, и далее история определяется как наука, "изучающая развитие человеческого общества как единый, закономерный во всей своей громадной разносторонности и противоречивости, процесс"... Приведенное определение представляет собой почти дословную ленинскую характеристику... исторического материализма"... Процесс развития общества во всем многообразии встающих при этом проблем - предмет изучения всей совокупности социальных дисциплин. История не занимается перспективами развития общества (хотя ее выводы могут быть весьма полезны при определении последних), ее взгляд всегда ретроспективен, ее внимание целиком приковано к достигнутым результатам (прим. автора). Наша статья посвящена выяснению некоторых имеющих методологическое значение особенности истории как науки.
Уточним понятие методологии. Когда мы говорим о методологии истории, мы имеем в виду не только исторический материализм... Роль, которую исторический материализм играет в системе современного научного знания, не сводится к методологическому обоснованию исторической науки. Все науки (и не только гуманитарные, но и естественные) в той или иной степени находят в историческом материализме основополагающие методологические идеи. Все науки связаны с общественной практикой... Все формы знания обусловлены социальными отношениями... С другой стороны, методология истории должна решить ряд общефилософских проблем, выходящих за пределы исторического материализма...
Позитивизм отвергает понятие материи на том основании, что невозможно поставить единичный эксперимент, доказывающий ее существование... Для позитивиста предмет истории ирреален; прошлого нет, и историк не видит "ничего реального кроме исписанной бумаги", как говорил в свое время Сеньобос...
Реальность истории проявляется прежде всего в действии общественных законов... Никто не сможет, взяв какой-нибудь один момент из жизни общества, установить действие закона соответствие производственных отношений характеру и уровню развития производительных Сил. Этот закон выведен на основе изучения значительного отрезка пути, пройденного человечеством... Прошлое определяет настоящее, представляет собой основу, на которой развертываются современные события. Сущность - в прошлом, говорил Гегель.
Когда мы говорим об обществе, мы имеем в виду не только живущих сегодня людей, но систему отношений, существующую уже много веков; для жизни общественного организма события отдаленных веков столь же реальны, как для отдельного индивида то, что случилось с ним в детстве. Человек не может отказаться от своего прошлого. Даже если он забыл его, оно вторгается в его жизнь. Точно также обстоит дело и с человечеством: история - это его память, она хранит и воспроизводит все, что ему дорого и что ненавистно.
Материальные и духовные ценности, созданные в прошлом, принадлежат настоящему... Минувшее живет в созданной человечеством культуре, в сложившихся общественных связях, традициях и т.д....
Отражение исторической действительности есть ее реконструкция, воспроизведение... Задача исторического познания, как и любого другого, состоит в том, чтобы дать максимально верный слепок с реальности, но в истории степень относительности, гипотетичности знания больше, чем где бы то ни было...
Путь историка к истине начинается со сбора источников. (Конечно, интеллект историка - не "tabula rasa". Приступая к исследованию, как и любой другой ученый, историк имеет некоторое первоначальное представление о проблеме, почерпнутое из своего или чужого опыта; в его голове всегда есть идея, без которой, как говорят, глаза не видят фактов. Но задача состоит в том, чтобы эта идея не задавила факты, особенно тогда, когда последние с ней расходятся (прим. автора)...
profilib.net
