Операция багратион год: Операция «Багратион»: Июль 1944 года в объективах военкоров

Операция «Багратион»: Июль 1944 года в объективах военкоров

Общество

03.07.201909:10

Текст: Александр Бушев

В ходе двухмесячной операции «Багратион» были освобождены Беларусь, восточная Польша, часть Прибалтики… Перестала существовать знаменитая немецкая группа армий «Центр». 3 июля 1944 года войска Красной Армии вошли в Минск.

По щекам катились слезы…

Как вспоминали очевидцы, «жители Минска встречали своих освободителей с цветами, на улицах играла музыка. И хотя город был изранен, а многие дома были объяты пламенем, Минск пел, и у всех на лицах сияло выражение счастья».

Верхний снимок сделан корреспондентом ТАСС Федором Кисловым в конце июля 1944 года. Автор подписал его так: «Жители освобожденного Минска возвращаются в свои дома». Но дело в том, что многие из них обнаружили на месте своих домов лишь груды кирпича.

Как вспоминал те дни Георгий Жуков: «Столицу Белоруссии нельзя было узнать. Семь лет я командовал полком и бригадой в Минске, хорошо знал каждую улицу. Теперь все лежало в руинах… Самое тяжелое впечатление производили жители Минска: крайне измученные, исхудавшие, по щекам многих катились слезы…»

Генералы под огнем

На фото репортера БелТА Владимира Лупейко хорошо видно, как жили минчане сразу после освобождения родного города. Всю войну «с «лейкой» и блокнотом» прошел журналист Лупейко.

Сохранился его рассказ о самом сильном за всю войну впечатлении: «Многое видел. Как поезд идет под откос, как колют штыком бывшего товарища, ставшего на путь насилия и мародерства. Никогда не забуду, как при взятии Борисова нашими войсками, в самом пекле, игнорируя разрывы снарядов, стояли в полный рост маршал Ротмистров и генерал Черняховский. Увидев меня, отправили в укрытие, а сами остались. Тогда я понял, что нужно не просто жить, а жить стоя — в полный рост».

Два героя — отец и сын

Увы, автор третьего снимка из архивов белорусского информационного агентства неизвестен. В кадре — командир отряда «За Советскую Белоруссию» Герой Советского Союза Андрей Волынец и его 13-летний сынишка Коля, служивший у отца в отряде разведчиком.

Андрей Волынец родился в 1904 году в деревне Желтки (ныне Вилейский район Минской области). В 30 лет вступил в подпольную компартию Западной Беларуси, по доносу был арестован польскими властями и отправлен в Вилейскую тюрьму.

Выйдя на свободу, приступил к реализации давней мечты — осушению болот возле родной деревни, а после оккупации фашистами родной Вилейки, создал антифашистскую группу, которая с осени 41-го уничтожала телеграфные линии, пускала под откос немецкие эшелоны, уничтожала живую силу врага. В июне 1944 года отряд Волынца был реорганизован в партизанскую бригаду «За Советскую Белоруссию» и насчитывал 410 партизан.

В августе 1944-го «за особые заслуги в развитии партизанского движения в Белоруссии, за отвагу и мужество» А.И. Волынцу было присвоено звание Героя Советского Союза. Андрей Иванович лишь месяц не дожил до 20-летия Великой Победы. К сожалению, сведений о его сыне, запечатленном на снимке, нам отыскать не удалось. Возможно, отзовутся и расскажут о нем его родные, друзья или те, кто просто знал Николая Волынца.

Хотите знать больше о Союзном государстве? Подписывайтесь на наши новости в социальных сетях.

• ВКонтакте

был ли шанс у Гитлера? – DW – 22.06.2019

3 июля 1944 года. Красная армия в Минске. Фото из архиваФото: picture-alliance/dpa/Ria Novosti

История

Дарья Брянцева

22.06.201922 июня 2019 г.

75 лет назад началась одна из самых масштабных военных операций за всю историю человечества — Белорусская наступательная операция. О ее значении — в интервью DW с немецким историком.

https://p.dw.com/p/3KpSs

Реклама

75 лет назад началась Белорусская наступательная операция «Багратион». В ходе этого обширного наступления Красной Армии вермахт понес тяжелейшие потери, восполнить которые Германия уже была не в состоянии. План операции начал разрабатываться советскими военачальниками в апреле 1944 года. Общий замысел состоял в сокрушении флангов немецкой группы армий «Центр», окружении основных ее сил восточнее Минска и полном освобождении БССР. 3 июля 1944 года Минск был освобожден Красной Армией.

Операция «Багратион» завершилась в конце августа 1944 года и стала одной из самых масштабных военных операций не только в рамках Второй мировой войны, но и за всю историю человечества в целом.

В интервью DW о значении операции «Багратион» рассуждает Йенс Венер (Jens Wehner) — немецкий историк, сотрудник Военно-исторического музея бундесвера в Дрездене.

DW: Каково значение операции «Багратион» в ходе Второй мировой войны?

Йенс Венер: Это была важнейшая операция в 1944 году на Восточном фронте. Перед Красной Армией стояла амбициозная задача — уничтожить группу армий вермахта «Центр». Успех был феноменальный: всего за несколько недель удалось уничтожить три из четырех армий, формировавших эту группу. Многие историки утверждают, что это было самое масштабное поражение Германии всех времен. Поразительно, насколько мощным оказался удар, который нанесла Красная Армия. На мой взгляд, если проводить какие-либо параллели, то операция «Багратион» была самым стремительным, самым решительным, самым мощным сражением Второй мировой войны в целом.

Надо отметить, Красная Армия в 1944 году — это совсем другая армия, нежели в 1941-м. В 1941 году Красная Армия к войне была не готова. Вооруженные силы СССР уступали вермахту практически во всем. Особенно надо отметить низкий уровень подготовки личного состава. У солдат по большей части вообще не было никакого опыта, обучать их не успевали. А к 1944 году опыта набрались и солдаты, и военачальники.

— Начало операции было запланировано на 22 июня. Символическое значение очевидно?

— Операция «Багратион» должна была начаться именно 22 июня 1944 года — ровно три года спустя после вторжения немцев на территорию Советского Союза в рамках операции «Барбаросса». Операция «Барбаросса» была названа в честь императора Священной Римской империи. Операция «Багратион» была названа в честь российского генерала, героя войны 1812 года Петра Ивановича Багратиона — этнического грузина. И этот факт тоже имел символическое значение, поскольку Сталин, как мы помним, тоже был грузином.

Разрушенный Минск. Июль 1944 года. Фото из архиваФото: picture-alliance/dpa/Ria Novosti

— По тем или иным причинам, но об освобождении Минска и в целом об операции «Багратион» в СМИ, причем как на Западе, так и на постсоветском пространстве, меньше пишут и говорят, чем, к примеру, о Сталинградской битве. В чем причина столь особого отношения именно к Сталинградской битве? Можно ли в принципе назвать какое-либо из сражений Второй мировой войны решающим, переломным?

— Сталинградская битва, понятное дело, была раньше. И все участники военных действий связывали с ней большие надежды. Ее результат был особенно важен с психологической точки зрения. Пропагандисты со всех сторон активно использовали Сталинградскую битву в своих целях, дополнительно создавая вокруг нее мифы, со временем укоренившиеся в сознании людей. При этом ни об одном из сражений Второй мировой войны нельзя однозначно сказать, что именно оно было решающим.

Если и говорить о сражении, переломившем ход войны, то это битва за Москву в 1941 году. Немецкую армию впервые удалось остановить, более того, немецкая армия после сражений под Москвой не смогла нарастить свой потенциал: не получилось завоевать новых земель и пополнить сырьевую базу. В то время как союзники становились сильнее с каждым днем, прибавляя и в мастерстве ведения военных действий, и в техническом оснащении своих армий.

— Буквально две недели назад широко отмечалось 75-летие высадки союзников в Нормандии. Если бы Гитлеру не пришлось перебрасывать силы и технику на Запад, во Францию, удалось бы Красной Армии совершить столь стремительный прорыв на территории современной Беларуси? Был ли в принципе по состоянию на 1944 год у Гитлера шанс на победу?

— Если сегодня, в наше время, обладая знаниями о дальнейшем ходе истории, оценивать положение дел на фронтах Второй мировой войны в 1944 году, то, конечно, понятно, что шансов победить в той войне у Гитлера не было уже никаких. Потому что союзники, а мы в данном случае говорим о совокупном военном потенциале СССР, США и Великобритании, были намного сильнее, чем вермахт. Гитлер проигрывал по всем позициям.

Жители Минска приветствуют солдат Красной Армии. 4 июля 1944 года. Фото из архиваФото: picture-alliance/dpa/Ria Novosti

А если говорить о значении операции «Оверлорд» и в целом о Западном фронте, то, конечно, то, что происходило там, вряд ли сравнимо с тем, что происходило на Востоке. Конечно, действия союзников на Западе облегчили Москве задачу, особенно если учесть, сколько техники Германия вынужденно отправила на Западный фронт.

Однако именно военные действия между СССР и Германией были эпицентром войны. И исход сражений на территории Советского Союза решал исход всей мировой войны в целом. Битва под Москвой во многом определила дальнейшее развитие событий. Из 5,3 млн немецких солдат, павших в ходе Второй мировой войны, около 4 млн погибли на Восточном фронте — одно это может свидетельствовать о колоссальном значении сражений между вермахтом и Красной Армией.

Смотрите также:

______________

Хотите читать нас регулярно? Подписывайтесь на наши VK-сообщества «DW на русском» и «DW Учеба и работа» и на Telegram-канал «Что там у немцев?» или читайте нас в WhatsApp

Написать в редакцию

Реклама

Пропустить раздел Еще по теме

Еще по теме

Показать еще

Пропустить раздел Близкие темы

Близкие темы

75 лет окончания Второй мировой войны в ЕвропеСталинградская битваОтто фон БисмаркВторая мировая войнаДень Победы 9 МаяОсновной закон ФРГХрамы в ГерманииВилли БрандтИстория ГерманииРепарацииПропустить раздел Топ-тема

1 стр. из 3

Пропустить раздел Другие публикации DW

На главную страницу

Операция «Багратион» — величайшее поражение нацистской Германии!

Операция «Багратион» началась 22 июня 1944 года — через три года после немецкого вторжения. Только на начальном этапе Красная Армия нанесла удар 1,25 млн человек, более 4000 танков и штурмовых орудий, более 23000 орудий, минометов и «катюш» и почти 6500 самолетов. Группа армий «Центр» просто исчезла настолько бесследно, что понадобились годы и десятилетия, чтобы начать собирать воедино связное повествование о событиях первых часов и дней.

Имея в наличии только одну танковую дивизию, любое представление о зонной обороне было иллюзорным. Три переброшенные танковые дивизии были задействованы батальонами для стабилизации критического положения, хотя бы на несколько часов. Штурмовые орудия группы армий отчаянно перебрасывались с сектора на сектор, ведя бой батареями и отдельными машинами, прикрывая отходы и открывая пути отхода. Модель сменил Буша 28 июня. Лучшее, что он мог предложить, — построить новый фронт вокруг Минска, стабилизировав его новыми дивизиями из Германии. Но Гитлер продолжал настаивать на том, чтобы удерживать позиции, цепляясь за «опорные пункты», существующие только на словах, и контратаковать при каждом удобном случае. Некоторые части пытались подчиниться; другие отвергли директивы как советский обман. Как минимум один командир дивизии покончил жизнь самоубийством.

30 июня Цейтцлер, завернувшись в последний раз, как наступивший червь, отказался взять на себя ответственность за приказ Гитлера держаться на Балтике, несмотря на то, что происходило с группой армий «Центр». По крайней мере, по его собственному мнению, Цейтцлер заключил, что война проиграна в военном отношении и пора положить конец. После столкновения он потерял сознание. То ли от сердечного приступа, то ли от нервного срыва результат был один: обострение порядка-противораспоряжения-беспорядка. И фюрер, и верховное командование считали, что «настоящее» советское наступление на Украине еще впереди. Бои в Нормандии поглощали все больше и больше подвижных сил Западного ТВД. Группа армий «Центр» осталась одна. 900:03 90:00 Минск рухнул 3 июля, когда 5-я танковая дивизия и батальон «Тигр» тщетно пытались сохранить путь на запад. К 8 июля в 5-й танковой дивизии осталось 18 исправных танков. Виленский гарнизон получил разрешение на прорыв только после того, как Адольф Хойзингер, временно сменивший Цейтцлера, убедил Гитлера позволить окруженным людям выбирать, как они хотят умереть. В течение двух с половиной лет 3-я танковая армия была бронетанковой армией практически без танков. Теперь Рейнхардт, последний из первоначальных командиров танков, вспомнил, что он командовал дивизией до того, как стал генерал-полковником. Приняв командование частями 6-й танковой дивизии, только что прибывшей после переформирования в Германии, он вместе с передовыми танками проложил 20-мильный коридор через Красную Армию к Витебску и вывел 3000 уцелевших.

Это был еще один прекрасный пример танкового боя — в минорной тональности. Красная Армия в решающем масштабе провела еще лучшую бронетанковую работу. 18 июля войска 1-го Белорусского фронта двумя клиньями углубились в южный сектор группы армий «Центр», захватили большую часть 2-й армии и направились к Висле. Въезжая почти в вакуум, передовые отряды фронта 25 июля вышли к реке; через четыре дня был создан первый постоянный плацдарм.

Если чрезвычайной ситуации на передовой было недостаточно, Хойзингер был среди раненых в результате неудачного покушения на Гитлера 20 июля. Его преемником на посту начальника штаба (официально исполняющим обязанности начальника) стал Хайнц Гудериан. Похоже, он, по крайней мере, знал о заговоре с целью убийства и, вероятно, косвенно одобрял его. Разумеется, Гудериан разрешил временно задержать переброску из Берлина на Восточный фронт некоторых бронетанковых частей, которые заговорщики намеревались использовать для взятия под контроль столицы после смерти Гитлера. 20 июля он постарался быть совсем в другом месте: охотиться в одиночестве в своем новом имении в Восточной Пруссии. Хотя Гудериану удалось избежать павших на него подозрений, почти не приходится сомневаться в том, что он служил бы новому правительству с той же компетентностью, с которой продолжал служить Гитлеру: сочетанием амбиций, оппортунизма и патриотизма, приправленных маринадом. на возрастающем уровне фатализма.

Для протокола Гудериан назвал свое назначение бременем, которое он вынужден был принять. Он кратко поддержал точку зрения Гитлера, осудив предложения об уходе как пораженчество и пессимизм. Отражало ли такое поведение оппортунистическую благодарность за его продвижение по службе или отсутствие информации о том, что на самом деле происходило в России, остается неизвестным — возможно, даже самому Гудериану.

События 20 июля еще больше усложнили реагирование на катастрофу, достигшую таких масштабов, что Гитлер проигнорировал политику Моделя по прорыву окруженных войск, где это возможно, и установлению новой прочной линии обороны вдоль Вислы. Здесь снова танки приняли на себя всю тяжесть боя. Дивизии «Викинг» и «Тотенкопф» возвращались из непродолжительного пребывания в тылу после того, как их сняли с фронта на Украине. «Черепа» были любимцами Гиммлера из-за их происхождения из концлагеря, и он позаботился о том, чтобы дивизия получила полный батальон «Пантер». Подобного патрона у «Викинга» не было, но к 1 августа ему удалось выставить 64 танка, две трети из которых — «Пантеры». 4-я танковая дивизия, только что побывавшая во Франции и Германии, была одной из двух полностью укомплектованных танковых дивизий в России, в ее составе было 80 танков IV и такое же количество «Пантер». Боевым группам пришельцев удалось расчистить путь для более или менее организованного отхода 2-й армии. Они сохранили достаточную боевую мощь, чтобы сыграть жизненно важную роль и во второй половине оперативного плана Моделя, ответный удар, направленный на подтягивание соединений Красной Армии к Висле.

Советские потери были тяжелыми; Советские организации были подорваны победой; Советская логистика была чрезмерно растянута из-за расстояния. На это обычно ссылаются как на оперативные причины, по которым Красная Армия замедлила ход и остановилась к востоку от Варшавы. С политической точки зрения часто утверждается — а иногда и считается символом веры, — что Сталин приказал остановиться, чтобы дать немцам свободу разгромить Польскую Армию Крайовой, которая поднялась 1 августа, ожидая советской поддержки, и тем самым облегчить Польшу. «освобождение» как советский спутник.

Гитлеровские танки также имели немалое отношение к этому ходу событий. Взяв главу из книги Манштейна зимой 1942-43 годов, Модель вывел из строя три танковые дивизии, пожертвовав территорией для сосредоточения сил. Он добавил в смесь только что прибывшую парашютно-танковую дивизию «Герман Геринг» и нанес удар по 2-й танковой армии сразу с четырех сторон на открытой местности к востоку от Вислы примерно 300 ББМ против 800. облегчение для штатных планировщиков, способных отвлечься от мрачных общих перспектив. Результатом стала уменьшенная версия другого классического охвата, выполненного в 60 милях к северу в 1919 г. 14: Битва при Танненберге, уничтожившая всю русскую армию. Теперь танкисты СС, армии и люфтваффе сражались плечом к плечу в трехдневном бою, который стоил 2-й танковой армии двух третей ее численности и, возможно, выбил Ставку и Сталина из игры, по крайней мере, частично.

Трагические события в Варшаве, жестокое подавление вермахтом восстания и разрушение города по приказу Гитлера, по понятным причинам затмили это событие. По понятным причинам советские отчеты умалчивают об этом. Немецкие записи были утеряны или разбросаны. Выдающееся архивное расследование, одно из многих, проведенных Карлом-Хайнцем Фризером из Militärgeschichtliches Forschungsamt, выдвигает доводы против классификации этого события как очередного боя в арьергарде, еще одной бессмысленной тактической победы танков. После этого советское планирование для центрального сектора изменилось, вернувшись к проверенной схеме скоординированных лобовых атак.

Это было сделано вопреки настойчивому призыву Зухова сохранить стратегическую/оперативную инициативу, двигаясь мимо Варшавы к Балтийскому морю через Восточную Пруссию — не в последнюю очередь для того, чтобы вернуть войну в то, что Россия давно считала сердцем Германии. Этот смелый ход мог положить конец войне на востоке на шесть месяцев раньше. Как бы то ни было, 30 немецких дивизий исчезли: 400 000 человек — более 250 000 из них просто числились «пропавшими без вести». Группа армий «Центр» успела стабилизировать свой фронт, но теперь этот фронт лежал в Польше. И эта всеобъемлющая катастрофа позвала других. Группа армий «Север» была не просто обойдена с фланга, но и фактически изолирована. Гитлер настаивал на том, чтобы держать «Балтийскую крепость» под атакой частей четырех советских фронтов, в том числе ряда новых ИС-II.

Группа армий «Север» имела ветеранский батальон «Тигр», 502-й. Его 30 танков сеяли хаос в ротном масштабе, где бы они ни появлялись. В одном бою, первом в истории столкновении «Тигров» и «Сталин», 2-я рота насчитывала пятьдесят ИС-II и Т-34 без единой потери. В другой раз за один долгий летний вечер три «Тигра» подбили 18 советских ББМ. Но 502-й не мог быть везде сразу. Для поддержки пехоты требовалось 200 штурмовых орудий группы армий. Демодернизация зашла так далеко, что в некоторых секторах Ландсер рискнул позволить танкам перевернуться через них, чтобы использовать ранцевые заряды против их бортов и палуб — «война бедняков» с удвоенной силой.

Результат был предсказуем. 31 июля авангард Красной Армии вышел к Балтийскому морю, что стало первым этапом того, что стало 75-мильным разрывом между группами армий «Север» и «Центр». Реакция немцев также была предсказуема: повернуться к танкам. 3-я танковая армия получила бронетанковое переливание. Рейнхардт принял на себя управление группой армий 16 августа, когда Модель был переброшен на Западный фронт. Заменой Рейнхардта стал Раус, не менее способный танковый генерал. Вместо обломков у него было шесть дивизий, в том числе «Великая Германия», только что прибывшая из Румынии, плюс импровизированная оперативная группа с 60 танками. Каждый из них был бы необходим: как и под Сталинградом, группа армий «Север» была слишком растянута, чтобы делать что-то большее, чем просто удерживать свои позиции, а не участвовать в прорыве.

Чего не было у Рауса, так это жизнеспособного плана. Надеясь вывести русских из равновесия, Верховное командование направило танки на такой широкий фронт, что взаимная поддержка была невозможна. Раус и его штабные офицеры не смогли продвинуть наступление, которое открыло не более чем узкий хрупкий коридор для захваченной в ловушку группы армий, прежде чем резко остановились. Затем вместо того, чтобы использовать с трудом завоеванный проход в качестве аварийного люка, Гитлер направил через него подкрепления, в том числе танковую дивизию, чье безнадежное задание продемонстрировало решимость Гитлера удерживать Балтийское море до конца. А штаб 3-й танковой армии в конце концов разместился в Вилькишкене, как раз на прусской стороне 19-го39 граница с Польшей. Рейх неуклонно и неумолимо отступал.

Гудериан и Верховное командование настояли на том, чтобы группе армий «Север» было разрешено прорваться и присоединиться к группе армий «Центр». Расстояние было все еще достаточно коротким, а местность достаточно пересеченной, так что отсутствие брони было меньшим препятствием, чем в других местах в подобных операциях. В качестве дополнительного стимула большая часть частей и солдат группы армий прибыла из восточных провинций Рейха и должна была сражаться за свои дома и семьи. Гитлер накладывал вето на каждое предложение. В сентябре 15 советских армий в составе 1,5 млн человек и более 3000 танков и штурмовых орудий нанесли удар по группе армий «Север» на всем ее протяжении. Шёрнер, переведенный в июле на Балтику и изначально лично приверженный сохранению, тем не менее знал проигранную руку, когда сдавал ее. Он прилетел в ставку Гитлера и за красноречивые четверть часа убедил Гитлера разрешить отступление. Оставив Эстонию, группа армий отступила в Курляндию.

5 октября семь советских армий разгромили 3-ю танковую армию, снова сокращенную до одной из ее титульных дивизий, оттеснив ее остатки на запад и через четыре дня достигнув побережья Балтийского моря. Серия лобовых атак в течение следующих нескольких недель загнала группу армий «Север» на Курляндский полуостров. Они также заставляли использовать имеющуюся броню в отрядах, обрекая любой несанкционированный прорыв до его начала. В конечном итоге переименованная группа армий «Курляндия» имела 12-ю и 14-ю танковые дивизии и достаточное количество штурмовых орудий и истребителей танков, чтобы первоначально выставить около 250 ББМ в хороший день технического обслуживания. К 1 ноября численность 14-й танковой дивизии сократилась до 21 бойца. Двенадцатая танковая сообщила о 19. Полмиллиона солдат и мирных жителей оказались в ловушке у Балтийского моря. У них не было реальной надежды на спасение, даже если Гитлер изменит свою позицию: где немецкий солдат поставил свои сапоги, там он и остался. Живые или мертвые не имели значения.

Что не менее важно, так это то, что танковые дивизии, напрасно потраченные на севере, не смогли укрепить южный сектор, долгожданная очередь которого, наконец, наступила 13 июля. Харпе сменил Моделя, командующего группой армий «Северная Украина». После распада группы армий «Центр» семь его танковых дивизий получили приказ двигаться на север. Оставались 1-я, 8-я, 16-я и 17-я танковые, 20-я танковая гренадерская и СС «Викинг»: по три в резерве 1-й и 4-й танковых армий в качестве контратакующих сил, всего около 500 боевых ББМ. Первый Украинский фронт, непосредственная оппозиция, имел 1 000 000 человек, более 2 200 танков и штурмовых орудий, а также достаточно артиллерии, чтобы развернуть 400 орудий на милю в секторах, выбранных для первоначального прорыва.

Огромные различия в силе и боевой мощи сводили на нет концепцию зонной обороны. Бронетанковые резервы Гарпе исчезли за несколько дней, будучи поглощенными до того, как русские набрали полную силу. В районе Бродов было отрезано более 40 000 немцев. На этот раз обошлось без чудесных побегов. Немецкое командование на земле реагировало медленно; только фрагменты смогли пробиться к танковым боевым группам, едва способным удерживать линию, не говоря уже о контратаке с каким-либо эффектом. К 18 июля численность 4-й танковой армии сократилась до 20 танков и около 160 штурмовых орудий — последние, как и в северном секторе, были полностью поглощены тем, чтобы не допустить полного рассеяния стесненных пехотных формирований казавшимся бесконечным количеством Т-34. . Батальоны были переименованы в бригады, но поначалу без какого-либо увеличения численности3. Батальоны и отдельные расчеты выросли в трехзначных числах. Но фронт продолжал отступать.

Несмотря на решительное сопротивление, русские двигались быстро. Люблин пал 24 июля после того, как попытка прорыва 17-й танковой дивизии провалилась, хотя никто во власти, похоже, не задавался вопросом, каковы перспективы успеха в первую очередь для изношенной дивизии, противостоящей целой армии. Вопреки приказу Гитлера Гарпе приказал отступить к Висле. 27 июля пал важнейший региональный транспортно-коммуникационный узел Львов. 29 июля советская танковая армия большими силами форсировала Вислу у Сандомира. К концу месяца фронт группы армий продвинулся более чем на 120 миль западнее, в Галицию и предгорья Карпат. Его потери приблизились к 100 000 человек, но его линия была цела, самые большие бреши заткнуты, и Харпе выразил надежду продержаться, пока откуда-нибудь не прибудет подкрепление — откуда угодно.

Вместо этого Верховное командование приказало провести полномасштабную контратаку против Сандомирского плацдарма. Эта работа была поручена Бальку, который 5 августа принял командование 4-й танковой армией для наступления, начавшегося 10 августа, — еще один пример того, что вошло в привычку ожидать, что старшие танковые офицеры заменят энергией и силой воли тщательное планирование, необходимое для наступления. более слабая сторона. 3-й танковый корпус добился первоначального успеха за счет внезапности, но был остановлен в течение нескольких дней. Вторая локальная контратака четырех танковых дивизий 28 августа была отменена через три дня; третий был отозван, когда Бальку и его штабу не удалось вовремя привести в строй измученные танки.

Красная Армия больше не боялась неожиданностей, особенно в обороне. Гибкость еще не была главной характеристикой советских бронетанковых формирований, но прочность также является военной добродетелью. Советские танкисты, удерживавшие позиции вокруг Сандомира, руководствовались не только страхом перед расстрелами НКВД. Они знали, что поддержка была под рукой, и что поддержка прибудет в силе, с которой немцы больше не могли сравниться.

На уровне роты и батальона танкисты Красной Армии оценивали своих немецких противников. 11 августа 501-й тяжелый танковый батальон первым ввел в бой Тигры Б. За три дня было потеряно 14 из 30 танков из-за примерно равного количества Т-34 и ИС-II. Советы быстро перешли от атакующих порядков к позициям из засад, в полной мере воспользовавшись способностью Сталина преодолевать пересеченную местность, чтобы нанести удар по уязвимым бортам и тылам «тигров». 122-мм орудия раскололи «Тигр Б», как кокосовый орех. И когда они оценили три захваченных ими неповрежденных танка, специалисты Красной Армии не были впечатлены его техникой.

К концу августа на Северо-Украинском фронте было относительно спокойно — не столько из-за того, что предприняли Харпе и его командиры, сколько из-за советского решения усилить более эффектную победу на юге. Шёрнер использовал время после неудавшегося весеннего наступления русских и до своего перевода, чтобы заменить оборудование и обучить людей. Дивизии группы армий «Южная Украина» были в полной боевой готовности; его фронт был стабилен. Начальник штаба группы армий даже хвастался, что в случае необходимости войска могут быть переданы другим фронтам.

В первые три недели июля Южная Украина заплатила первоначальный взнос за бой с пятью танковыми дивизиями и двумя дивизионами штурмовых орудий. Румынское правительство и высшее командование, уже сильно потрясенные, были совсем не успокоены. Замена Шёрнера не была особенно вдохновляющим — или вдохновляющим — выбором. В лучшем случае Йоханнес Фриснер был тем, кого Наполеон называл «хорошим рядовым генералом», не имевшим опыта войны, которую вели на открытой местности юго-востока. Первое, что он узнал, это то, что его штаб считал имеющиеся резервы — две танковые и танково-гренадерскую дивизии — недостаточными, чтобы блокировать советское наступление. Второе, что он узнал, это то, что Гитлер не допустит корректировки фронта. В-третьих, его сотрудники были правы.

Вторым и 3-м Украинскими фронтами командовали два лучших русских маршала военного времени: Родион Малиновский и Федор Толбухин. Ставка восстановила свои объединенные силы до более чем 900 000 человек и 1400 ББМ. Восемнадцать сотен самолетов гарантировали почти господство в воздухе. Молот упал 20 августа в долине Прута. Сектор удерживался смесью немецкой пехоты и румын, уже оглядывающихся через плечо. Успешные локальные контратаки танковых боевых групп не могли восстановить ситуацию, в которой к 24 августа русские передовые части встретились у Леово и отрезали немецкую 6-ю армию. Надвигалась катастрофа масштаба Багратиона, и Фриснер был не тем человеком, который мог бы убедить румын в обратном. 23 августа румынский король Михаил отправил в отставку премьер-министра Иона Антонеску. В течение нескольких дней новое правительство вывело Румынию из войны, а затем снова втянуло — против Венгрии и Германии. Болгария, которая поддерживала страны Оси, не объявляя войны СССР, объявила войну Германии через три дня после того, как 5 августа танкеры Толбухина пересекли ее границу9.0003

Некоторое время все стреляли друг в друга. Люфтваффе бомбили Бухарест. Румыны взяли в плен около 50 000 немецких солдат. Русские во второй раз за войну добили 6-ю армию и двинулись в сторону Венгрии и Балкан. Мало того, что 600 000 человек и 26 дивизий внезапно оказались на вражеской территории; когда передовые части Красной Армии вошли в Югославию, все немецкие силы на южных Балканах оказались под угрозой окружения.

Превращение оккупированной Югославии из стратегической заводи в ключ к правой половине Восточного фронта, успешная эвакуация Греции и Албании и стабилизация — опять же временная — того, что осталось от балканского сектора Рейха, — это история его собственный. К танкам отношения не имеет. Если не считать нескольких пешек, таких как самоходные противотанковые орудия, имевшиеся в составе некоторых пехотных дивизий, и нескольких вездесущих штурмовых орудий, жизненно важный сектор вел жизненно важную кампанию на техническом уровне, немногим выше уровня 19-й дивизии.18. 2-я танковая армия, отправленная на юг в августе 1943 года и которой в конце концов командовал артиллерист, провела большую часть своего времени, разоружая итальянцев и сражаясь с партизанами, вообще не имея под командованием танков. Это было далеко от дней 1940-41 годов для тех бывших штабных офицеров Гудериана, которые остались на своих постах.

Смена стороны Румынии не оставила группе армий «Южная Украина» другого выбора, кроме как спасти то, что можно было спасти, и отступить к Карпатам. Новая линия была сформирована из дивизий, официально обозначенных как «остатки». В их состав входили 13-я и 20-я танковые, которые прикрывали отход, пока у них почти ничего не осталось. К 29 августа, 20-я танковая дивизия сократилась до 1300 человек и не имела танков: «танковая боевая группа» по назначению и вежливости. Та же участь постигла и большинство дивизионов штурмовых орудий: орудия потеряны, машины уничтожены, выжившие убегают пешком небольшими группами.

Благоприятная местность, чрезмерное расширение советских войск и возросшая активность венгерской армии, сражавшейся у ее порога с немецкими орудиями в тылу, позволили создать что-то вроде стабильного фронта, прикрывавшего Будапешт и нефтяные месторождения озера Балатон, которые теперь были более жизненно важными. чем когда-либо, когда их румынские коллеги ушли. Сначала это казалось скорее лежачим полицейским, чем линией фронта. 6 октября Малиновский прорвал венгерский участок на 60-мильном фронте вокруг Дебрецена. Это было всего в 130 милях от Будапешта, по большей части это была открытая местность: единственный вопрос, по-видимому, заключался в том, какие из частей фронта прибудут первыми.

Немцы разместили в Венгрии крупные силы с марта. Когда регент Миклош Хорти попытался вести переговоры со Сталиным, 16 октября он был свергнут и заменен фашистским марионеточным правительством. После переворота немецкое верховное командование перебрасывало резервы в Венгрию для собственной контратаки. Операция «Цыганский барон», хорошая отсылка к оперетте Штрауса, должна была вернуть карпатские перевалы. Вместо этого ее силы были брошены на блокировку Красной Армии: 227 танков и штурмовых орудий, немецких и венгерских, против почти 800. В почти классическом встречном бою 1-я, 13-я и 23-я танковые дивизии окружили часть советской авангард. Но, взяв пример из учебника своих врагов, русским удалось вырваться, несмотря на то, что они потеряли более половины своей брони.

Малиновский предложил перегруппироваться и перестроить свой уставший фронт. Сталин приказал ему идти вперед. Наступление возобновилось 29 октября. Когда оно застопорилось, Ставка выделила тяжелые подкрепления, в том числе 200 танков, и приказала Толбухину сомкнуться справа от Малиновского. В течение ноября и до декабря русские пробивались вперед по обе стороны Будапешта, 23 декабря перерезав железнодорожную ветку на Вену и начав осаду города, который, по мнению ни немецких, ни венгерских генералов, нельзя было защитить.

Непосредственная роль танков в этом процессе была ограничена. Они выстрелили в Дебрецен. Боевые группы в тысячу человек и несколько десятков ББМ были просто каплями воды на раскаленной плите. Людей и танки, которые могли восполнить часть осенних потерь, вместо этого отправили на запад, в Арденны. Перед лицом настойчивых требований Гитлера удержать Будапешт до конца командиры танков на месте рисковали лишь незначительными маневрами.

Появилась боковая панель к кампаниям 1944. 10 сентября войска 1-го Белорусского фронта, снабженные и усиленные, предприняли крупное наступление севернее Варшавы, нацеленное на северо-запад, к реке Нарев. Его остановили Викинг и Тотенкопф, сыгравшие тем самым решающую роль в разгроме Варшавского восстания; но 10 октября она возобновилась, расширенная слева 3-м Белорусским фронтом. К 21 октября Красная Армия захватила неповрежденный мост через реку Ангерапп в самом центре Восточной Пруссии. Казалось, ничто не могло помешать Т-34, пока Фридрих Хоссбах не получил большую часть брони в секторе и не приказал контратаковать.

Это был тот самый Хоссбах, который, будучи адъютантом Гитлера в 1937 году, вел записи, ставшие Меморандумом Хоссбаха. Пехотинец по роду войск, с середины июля командовал 4-й армией. Теперь у него была изношенная 5-я танковая дивизия, столь же ослабленный «Герман Геринг» и недавно организованная гренадерская бригада «Фюрер». Вместе они насчитывали около 100 танков и штурмовых орудий. Вроде бы и не ожидалось многого, но Хоссбах смог одновременно поразить оба фланга прорыва. 21 октября с севера вошла 5-я танковая дивизия в составе 22 танков. Два дня спустя они вступили в контакт с гренадерами фюрера, наступавшими с юга. Советы запаниковали, бросая танки и технику в спешке в тыл, у немцев не было сил, чтобы остановить. Третий Белорусский фронт, закрытый на зиму. Таким же был поход против Восточной Пруссии. Но дальнейшие перспективы группы армий «Центр» были неизбежно мрачными.

Насколько мрачно выглядел восточнопрусский населенный пункт Неммерсдорф — место форсирования Ангераппа 21 октября. Части 2-го гвардейского танкового корпуса удерживали плацдарм от контратак около четырех часов, затем отошли. Когда немецкие войска вошли два дня спустя, они обнаружили сцену, которую немецкая пропаганда назвала резней, когда сотни мирных жителей были изнасилованы, расстреляны и убиты. Фактические события остаются предметом дискуссий, с заявлениями о подделке фотографий, о трупах, привезенных из других мест, и о преувеличении цифр. Одно недавнее научное расследование сообщает о менее чем 30 поддающихся проверке убийствах с меньшими злодеяниями в том же ограниченном масштабе.

Эти номера, в свою очередь, были оспорены. Не вызывает сомнений то, что Геббельс и гауляйтер Восточной Пруссии Эрик Кох использовали Неммерсдорф, чтобы вдохновить дух сопротивления на местном и национальном уровнях. Несомненно также и то, что у ландсеров, пехотинцев или танкистов, была зима, чтобы обдумать эту историю — и, возможно, вспомнить другие деревни в другое время, когда ситуация была обратной. Кольца победы на стволе орудия «Тигра» могли неуклонно двигаться к дульному срезу. Батальон штурмовых орудий может отметить свое тысячное подтвержденное убийство. Но когда Иван придет снова, борьба будет до конца.

Нравится:

Нравится Загрузка…

Обзор операции «Багратион», 1944 г. – Майкл Фассбендер

Летом 1944 года немцы осознали реальность войны на два фронта. До этого немцы одновременно воевали в России и в районе Средиземноморья, от Северной Африки до Италии, но последние театры военных действий всегда были второстепенными. Вторжение в Нормандию открыло прямую угрозу самой Германии с запада. Менее чем через три недели после дня «Д» Советы начали массированную кампанию к северу от Припятских болот. Кампания Багратиона, названная в честь генерала наполеоновской войны, ударила главным образом по выступу в Белоруссии, занятому немецкой группой армий «Центр»; он фактически уничтожил эту группу армий и почти отрезал группу армий «Север» от любых сухопутных коммуникаций, вернув при этом Белоруссию и нанеся глубокий удар по удерживаемой немцами Польше.

Боевые действия в начале года принесли Советскому Союзу значительные успехи на юге, отвоевав Украину и захватив большую часть северной Румынии. Северная граница этих завоеваний проходила через Припятские болота, оставляя немецкую группу армий «Центр» во владении выступом неправильной формы, который советские войска прозвали «Белорусским балконом». Весной основные операции прекратились; грязь, созданная таянием снега, льда и свежего весеннего дождя, служила большей преградой для наступательных действий, чем сами зимние снега. Обе стороны выстроились в ответ на свои ожидания летних боев.

Немцы заняли оборонительную позицию. Учитывая собственные предпочтения, высшие командиры предпочли бы более эффективную мобильную оборонительную позицию, но приказы Гитлера полностью перевели армию на статическую войну. Гитлер классифицировал многие города как крепости, требующие защиты любой ценой; только сам Гитлер мог разрешить любое отступление. Тем не менее группа армий «Центр» считала атаку на своем участке маловероятной. Местность в Белоруссии не позволяла вести мобильную войну; густой лес и скудные дороги замедлили продвижение немцев в 1919 г.41, и немцы предполагали, что Советы сосредоточат свои усилия на юге, где прогресс мог быть более быстрым. Немцы настолько твердо придерживались этого предположения, что танковый корпус был выделен из группы армий «Центр» и переброшен в группу армий «Северная Украина» для помощи в ожидаемом наступлении.

К этому времени цифры в подавляющем большинстве были в пользу Советов. В начале 1944 года 5,5 миллиона советских солдат столкнулись с 2,5 миллионами немецких солдат. Красная Армия также пользовалась преимуществом резервных войск, которых у немцев уже не было в значительном количестве. Перспектива вторжения через Ла-Манш на западе только уменьшила количество немецких войск, несших службу на востоке. Армия перебросила во Францию ​​​​семь танковых дивизий, а люфтваффе столкнулись с еще более резким сокращением развертывания на востоке. Когда Багратион начинал, Воздушный флот IV мог насчитывать только сорок боеспособных самолетов; у советских ВВС на том же участке было около семи тысяч самолетов.

Со своей стороны, Советы всегда намеревались нанести удар по «балкону», и они провели три месяца относительной тишины, готовясь к атаке. Как и Гитлер, Сталин принимал активное участие в планировании, но теперь он руководил армией, которая доминировала на всем фронте, и мог позволить себе определенную гибкость. Советским офицерам среднего звена было разрешено участвовать в планировании операции. Это не было похоже на немецкую систему до того, как Гитлер взял на себя прямой контроль; среднему и младшему офицерам не предоставлялась официальная свобода действий для проведения тактических действий по собственной инициативе, как это было у немецких офицеров, но они имели право голоса при планировании операций до того, как они стали официальными приказами. Примечательно, что Багратион отличался от стандартной советской практики в одном важном отношении: вместо прямого удара по фронту врага, сокрушая все очаги сопротивления по мере их появления (и принимая тяжелые потери как необходимую цену таких действий), эта операция часто влекла за собой первоначальное избегание таких центров, их изоляцию и последующую очистку от них. Эта практика больше напоминала немецкий стиль блицкрига, чем советскую доктрину глубокого проникновения. Это была мера не столько для спасения жизней, сколько для сохранения концентрации боевой мощи; бронетанковые колонны чаще получали выгоду от практики, чем пехотные соединения.

В апреле Советы были проинформированы об англо-американских планах на день «Д», и общее понимание заключалось в том, что Советы должны начать собственное наступление примерно в то же время, зажав немцев в ловушке между двумя крупными наступлениями. Советы, безусловно, намеревались воспользоваться смещением внимания немцев, но предварительное планирование уже началось. В конечном счете близость дат «Д» и открытия «Багратиона» не более значительна, чем третья годовщина операции «Барбаросса», пришедшаяся незадолго до начала «Багратиона». И то, и другое имело большое значение: первое как средство отвлечения внимания немцев, а второе как средство пропаганды (точно так же, как имя Багратион в честь генерала Первой Великой Отечественной войны, который был грузином, как и Сталин, имело пропагандистское значение), но ни одно из них не имело значения. причина даты плана. Действительно, план должен был начаться 19 июня., но логистические затруднения, вызванные огромными масштабами переброски войск, необходимых для операции, потребовали отсрочки до 23-го.

Планирование велось в строжайшей секретности. Советы фактически отказались от использования радиосвязи, вместо этого полагаясь на прокладку наземных линий связи. Это, в сочетании с почти полным отсутствием немецких авиационных частей, способных вести разведывательную работу, означало, что немцы будут видеть только местные передвижения войск. По сути, немцы увидят только то, что Советы хотели, чтобы они увидели, и Советы воспользовались этим, чтобы создать впечатление, что главный удар будет нанесен с юга. При этом их главная цель состояла в том, чтобы не допустить привлечения немцами каких-либо дополнительных сил для поддержки группы армий «Центр». Действительно, это фактически привело к отводу части сил из Белоруссии для усиления юга.

Благодаря численному преимуществу, которым обладала Красная Армия, Советы могли предусмотреть несколько наступательных операций в определенный момент времени. Этот план будет включать четыре. Первое наступление должно было стать частью кампании по обману. Атака должна была быть достаточно реальной, нанести удар по группе армий «Север» и финнам, но ее цель состояла в том, чтобы привлечь внимание немцев к северу. Затем основные усилия наносились на группу армий «Центр» в Белоруссии с вовлечением в наступление четырех фронтов. Советский фронт был сравним по карте с немецкой группой армий, но он был меньше и мобильнее. Эти усилия вытеснили немцев из Белоруссии в Прибалтику и Польшу, а конечным пунктом операции стала река Висла. Если второе наступление увенчалось определенным успехом, одно или даже два вспомогательных наступления должны были начаться на юге, выравнивая линию советского фронта и прокладывая путь для следующей волны наступлений, как только будут решены вопросы тылового обеспечения.

Советские партизаны представляли собой еще один актив, который нужно было использовать в полной мере в операции. Наибольшее количество партизан было сосредоточено в Белоруссии и в течение двух лет действовало при официальной поддержке Красной Армии. Незадолго до того, как начался Багратион, разведчики, называемые разведчиками, проникли в немецкие позиции и вступили в контакт с партизанскими отрядами, отдавая устные приказы. В то время в Белоруссии действовало около 270 000 партизан; они использовались особенно при нарушении железнодорожного транспорта.

Первый этап плана начался 10 июня, всего через четыре дня после Дня Д. Атака на севере в конце концов выбила финнов из войны, по крайней мере, как союзников Германии. Финны начали переговоры с Советами 21 июня; к тому времени уже шел второй этап советского плана.

Главный удар был запланирован на 19 июня; открытие ударов партизан по железнодорожным сетям уже было приурочено к началу атаки. В то время как основная атака была отложена, партизанам было разрешено продолжаться, отчасти потому, что информировать всех об изменении планов было бы слишком сложно. Первоначальные результаты были неутешительными, и 21 числа авиация присоединилась к усилиям по нарушению железнодорожного сообщения. Пехота начала двигаться 22-го, но не в лобовых атаках, а вместо этого в небольших операциях по испытанию стоящих перед ними сил.

23-го началось основное наступление в типично советской манере, с артиллерийского обстрела с 5 до 7 утра в огромных масштабах. Количество дыма, создаваемого артиллерией, в значительной степени исключало поддержку с воздуха, но такая поддержка на данном этапе была в значительной степени второстепенной и мало что меняла. После 7 утра начались основные атаки, как описано выше; Выжившие немцы обратили внимание на изменение советской тактики. Первые четыре дня советское наступление глубоко врезалось в немецкие позиции, а 4-й и 9-йth армии были в значительной степени окружены.

Поражение обернулось катастрофой из-за непреклонности Гитлера. Фельдмаршал Буш, командующий группой армий «Центр», добивался разрешения на отход, но Гитлер не спешил смириться с его необходимостью. В некоторых случаях, например при обороне Витебска, неоднократные запросы приводили к частичному разрешению, но сочетание запоздалого ответа и требования оставить позади одну дивизию приводило к фактическому провалу попытки вырваться из Витебска. В других случаях местные командиры игнорировали приказы Гитлера и разрешали отступление. 28 июня Гитлер сместил Буша и назначил генерала Моделя командующим группой армий «Центр». К этому моменту Модель мало что могла сделать для спасения строя, особенно окруженных армий. К 4 июля группа армий «Центр» потеряла 28 дивизий из общего состава в 38. Багратиону оставалось меньше двух недель, и ему предстояло действовать еще почти два месяца.

Побочным результатом наступления стал ущерб, нанесенный группе армий «Север», которая к тому времени состояла в основном из пехоты. Это соединение было в значительной степени оттеснено в Эстонию и почти отрезано от группы армий «Центр», за исключением небольшого сухопутного моста к западу от Риги. В то время как вторая фаза плана продолжала разворачиваться к северу от Припятских болот, третья фаза началась на юге 13 июля долгожданным наступлением на группу армий «Северная Украина». Немецкое сопротивление было неожиданно подорвано еще больше 20-го числа, когда заговор с бомбой чуть не убил Гитлера. 900:03 90:002 Ко 2 августа советские войска достигли своих целей на реке Висла. Польское правительство в изгнании надеялось обеспечить себе место в будущем Польши, организовав польское восстание в Варшаве, намереваясь сотрудничать с Советами по мере их приближения. Вместо этого Советы позволили немцам подавить восстание. Отчасти это было политическим: Сталин предпочитал коммунистическую Польшу любому возвращению к правительству до 1939 года; отчасти это было также отражением военной необходимости.

20 августа началось четвертое наступление на южной оконечности линии фронта, и это было почти запоздало. Однако оно было кратким; второе, третье и четвертое наступления были официально завершены 29 августа. Советские линии фронта стали напоминать полукруг от Эстонии до Румынии, и стало возможным планировать атаки на территорию самой Германии. Багратион был разрушительным для немцев, потерявших более 560 000 человек смертью, ранениями или пленением. По своим масштабам она была еще более катастрофической, чем Сталинград.