Подлинные источники и историческая среда. История россии подлинная
Лекция 13 Подлинная история России
Лекция 13
Подлинная история России
Многовариантная история. Когда появятся новые версии истории России? Что сделал для исторической науки А. Т. Фоменко? Будущее исторической науки. Теоретическая история
Множественность никогда не следует полагать без необходимости…
Оккам
Так какова же подлинная история России? Ничего «новенького», «своего» в этой книжке вроде бы и не предложено. «А что вы сами-то можете предложить?!» — слышал автор от студентов на своих лекциях по спецкурсу «Подлинная история России» в Омском госуниверситете.
Сам вопрос предполагает, что автор должен предъявить переписанную историю, причем «старую» историю объявить полной чепухой, а «новую», свою, «истиной в последней инстанции».
Приходилось объяснять следующие три обстоятельства.
Во-первых, в самом начале (в лекции 1) говорилось, что, собственно говоря, никакой одной самой достоверной и самой истинной истории не только России, но и любого другого народа быть не может. Объективные, действующие независимо от нашей воли и желаний, законы времени не позволяют дать непротиворечивое описание локализованного на сравнительно небольшом отрезке времени исторического события, т. к. всегда будут возникать взаимоисключающие друг друга версии и трактовки событий. Взаимоисключающие трактовки (или интерпретации) событий складываются в похожие, не очень похожие или абсолютно непохожие истории одного и того же народа. Подлинная история России — это совокупность всех версий истории России, известных нам и еще неизвестных, ненаписанных, и подчас противоречащих друг другу.
Это трудно принять, поскольку все здание классической исторической науки основано на том простом предположении-аксиоме, что история уникальна. Но вспомним, что в XX веке появились релятивистская теория пространства-времени и квантовая теория! Пора исторической науке оставить мир времени Ньютона-Лейбница и войти в мир времени Минковского-Эйнштейна. Ну а если заглянуть хотя бы в популярное изложение доктрины Эверетта, по которой Вселенная имеет много разветвлений, и лишь одно дано познать какому-либо определенному наблюдателю, и при этом все прочие разветвления в равной степени «реальны», то остается только удивляться, как долго мы доверяли застарелому и банально-плоскому учебнику Всемирной истории.
Наконец, вся классическая наука строится на классической логике. Допущение неклассической, например интуиционистской логики, означает фактический запрет на исследование объекта методом «разбира-ния» его на составляющие. Остается исследовать объект с помощью описаний того, как он взаимодействует с другими объектами. Теоретико-множественная математика XX века заменяется новой теоретико-топосной математикой XXI века, что позволяет исследователю сохранять свое двузначное мышление, расплачиваясь за это бесконечными метаморфозами исследуемого объекта. События прошлого — такие же бесконечно меняющиеся объекты, иначе говоря, это интерпретации, которые бесконечно реинтерпретируемы. Поэтому и история народов неоднозначна и допускает самые различные версии. Какая версия истории, например России, «наблюдаема», кем и когда, и всегда ли она реальнее других не менее «реальных» версий историй — это еще предстоит выяснить, коль скоро проявилась вся мифологичность традиционной истории России.
Версия истории России подобна книге, у которой начиная с некоторой страницы все листы чистые, — это будущее. В чистые листы вписывается новейшая история. В такой книге-версии начало растрепалось, развалилось, часть листов потеряно, часть обгрызли мыши, а многие заимствованы из других книг-версий. С течением времени, по мере вписывания текста в чистые листы, катастрофическое состояние начала книги прогрессирует и захватывает все новые и новые разделы, продвигаясь по страницам вперед… Реальность книги-версии связано с тем, что ее новейшая часть — это «сегодня» Наблюдателя, которому дано его осознать: «сегодня» других книг-версий он не видит, но может познавать прошлое не только своей книги-версии, но и соседних… Прошлое «чужих» книг-версий становится для Наблюдателя столь же реальным, как и свое собственное! Попытки реставрации книги без учета существования других книг-версий (а это и есть традиционный в исторической науке путь создания учебника древней истории, соответствующего данной книге-версии) ни к чему хорошему не приводит. Реставратор пытается упорядочить, следуя «логике событий», перепутанные листы, судорожно ищет пропавшие, воспринимает как принадлежащие изначально данной книге влетевшие в нее отдельные «чужие» листы и т. д. Вера в существование уникальной книги-версии приведет автора учебника к тому, что он, сам того не желая, начнет пропускать неугодные листы, т. е. не вписывающиеся в его логическую и каузальную картину «Истории России», а из угодных составлять текст учебника. По сути дела, это уже больше походит на подгонку под заготовленную схему, чем на научное изыскание. Незнание законов времени загоняет автора учебника — исследователя-историка, в тупик. В результате всем нам предлагается не история народа, а ее мифологизированный вариант.
Во-вторых, для разработки новой логичной и поддержанной документальными фактами и археологическими находками версии Российской истории, вызывающей неподдельный и самый широкий интерес и внимание общественности, требуется времени хотя бы столько, сколько его потребовалось Н. М. Карамзину. Как мы знаем, его предшественникам В. Н. Татищеву, Г. Ф. Миллеру, М. В. Ломоносову, М. М. Щербатову так и не удалось создать увлекательного исторического «чтива», несмотря на царственные заказы Петра I, Елизаветы и Екатерины II. Но они подготовили общество к восприятию фактов в той упаковке, в которой все их открыли для себя у Н. М. Карамзина. Историки XIX века занимались, в основном, уже пропагандой и внедрением разработанной версии русской истории в сознание всего российского народа (и немного деталями и мелкими доделками фундаментального здания «русской истории»).
В-третьих, наука создана для того, чтобы обеспечивать реализацию человеческих потребностей и замыслов. Успешное воплощение, реализация замысла обеспечивает нам наше будущее.
«Контроль над будущим невозможен без контроля над прошлым. Контроль над прошлым — постоянная ревизия истории, прикрываемая стыдливо фиговым листком „исторической науки“, производится со времен каменных табличек и египетских барельефов в профиль, набирая масштаб с каждым прошедшим тысячелетием. И, пожалуй, никто не демонстрирует этого полнее, чем академик Анатолий Тимофеевич Фоменко…
Фоменко, с его реинтерпретацией истории, бьет, как хорошая пушка, по всем мишеням сразу. Он сокрушает рационализм и логоцентризм, литеральное мышление, доказывая, что рассуждая рационально, можно научно доказать полную нелепицу; он разрушает западническую, рациональную традицию истории, демонстрируя фальсификации, переполняющие традиционный историзм; и наконец, Фоменко утверждает наирадикальнейшую версию руссоцентризма и евразианизма, доказывая, что Испания и Китай — это одно и то же государство, тысячелетиями управляемое грандиозной военной машиной Третьего Рима, он же Второй и Первый, он же Иерусалим, Караван-Сарай и Александрия. Истинное, тайное, эзотерическое имя Третьего Рима: Москва».
Так оценивается многолетняя работа математика А. Т. Фоменко и его сотрудников по осмыслению традиционной истории М. Вербицким (Вербицкий, http://www.mccme.ru/~verbit/EOWN/eown2/fomenko.html).
Значение книг А. Т. Фоменко не только в том, что он терпеливо, шаг за шагом демонстрирует всем интересующимся историей, что «король голый». Его исследования заставили многих обратиться к истории, как источнику новых знаний о Времени. Свою первоначальную версию короткой шкалы Всемирной истории он выдвинул с оговоркой, «что работа… не претендует на то, чтобы на ее основании делались какие-либо окончательные выводы…» (Фоменко, 1990. С. 30) Это одна из возможных интерпретаций неожиданных результатов, полученных при математико-статистической обработке различных исторических данных, но «которая кажется автору (т. е. А. Т. Фоменко. — А. Г.) заслуживающей внимание». Но, затронув Время, А. Т. Фоменко показал нам, сколь многогранной может быть История, а углубившись в историю, оставленный без поддержки историков, он предложил последовать за собой математикам, физикам и всем тем, кто до этого в истории видел лишь летописи, т. е. перечни событий.
Работа А. Т. Фоменко — «одна из первых попыток изучения нелинейной истории» (Вербицкий), поскольку Время нелинейно, как это стало ясно после создания общей теории относительности Эйнштейном в 1915 г., в сущности, одной из самых изящных и красивейших в истории человечества теорий — теории нелинейного пространства-времени, которое отбрасывает нам две свои тени: Время и Пространство.
«Замечательным свойством доктрины Фоменко является ее полная открытость к интерпретации. Фоменко можно читать как увлекательную fantasy, текст по применению статистики в истории, серьезную конспирологическую работу, оккультную повесть о цикличности времени или философский роман об иллюзорности времени как такового» (Вербицкий).
Историки должны будут рано или поздно признать, что А. Т. Фоменко предложил им новые наборы задач, новые направления для исследований, новые точные методики, которые модернизируют историческую науку. Он сделал науку «историю» столь же увлекательной, сколь увлекательными были исторические книги Н. М. Карамзина. Автор неоднократно в этом убеждался, читая лекции по «новой» истории, на которые приходили студенты самых разных специальностей: историки, юристы, филологи, физики и др. Математик А. Т. Фоменко сделал в наше время историю столь же интересной, как Л. Н. Гумилев — этнологию.
Итак, для понимания того, что такое история общества и как она может правильно излагаться в конце XX века и грядущем XXI веке, необходимо современное видение структуры пространственно-временного континуума, в рамках которого развертывается эволюция общества. Нынешние историки воспитаны на классической научной парадигме, восходящей к Ньютону и Лейбницу. Они видят время однородным и абсолютным, события ушедшей эпохи для них — прочное жесткое здание, состоящее из определенного числа кирпичиков, от которого нам достался только неполный обрывочный набор чертежей и инструкций для строительных работ. Логика историка проста: восстановить здание по остаткам чертежей и инструкций. Отсутствующие места восполняются на основе сохранившихся описаний соседних участков или осмыслением первоначального замысла Архитектора.
Но кто сказал, что само здание представляло собой жесткую конструкцию? Оно вполне могло быть похоже на струящийся в жаркой пустыне мираж, когда нельзя с полной уверенностью сказать, что да, в этом месте заложен именно вот тот кирпич и никакой другой. Вместо классического детерминизма — неопределенность, хотя и в определенных пределах. Что тогда вы собираетесь восстанавливать? Каким кирпичом из десятка возможных, но вместе с тем и совершенно различных, вы собираетесь заложить брешь в красочном орнаменте?
Накопленные естествознанием и общественными науками знания о времени существенно меняют классическую парадигму, и историческая наука вопреки своему хваленому консерватизму не избежит перестройки своей идеологии в восприятии Прошлого. Наука «История» оказала хорошую службу для ревизии теории времени, до сей поры опиравшуюся только на естествознание, главным образом на физику. Теперь самой исторической науке придется «оестествознаниться», т. е. осознать, что законы времени не столь примитивны, как их сформулировали триста лет тому назад. Смена парадигмы, переход к новому восприятию сущности времени, которое историкам дается на самом-то деле в виде неоднозначного Прошлого, — таково будущее исторической теории и практики.
По мере того как автор углублялся в проблемы истории России, у него нарастало чувство неудовлетворенности состоянием современной исторической науки в целом. Что-то в ней было не так! Чего-то не хватало. Наконец, возник вопрос: «А почему нет „Теоретической истории“?» Должна существовать такая наука!
Данная книга была уже написана, удовлетворительного ответа на поставленный вопрос у автора не было, но тут внимание привлекла только что вышедшая из печати «Теоретическая история» А. А. Вотякова. Ее автор также задумался об отсутствии науки «Теоретическая история» и предложил свое ее видение. Во «Введении» А. А. Вотяков пишет: «Создать Теоретическую Историю может только заведомый дилетант, ничего не смыслящий в истории и, более того, совершенно равнодушный к ней. Сама история, исторические памятники, мнение историков никоим образом не могут повлиять на Теоретическую Историю, тогда как с выводами Теоретической Истории ни один историк, (естественно, не нахальный советский историк, наш современник, а тот, который придёт ему на смену чуть-чуть позже), спорить не осмелиться. Свой фундамент Теоретическая История должна строить в основном на легендах, на клубке противоречивых мнений, который пощупать невозможно. Кажется всё» (Вотяков, 1999. С. 6).
Строится на противоречивых мнениях… пощупать невозможно… Такова сущность истории!
Омск,
октябрь 1998 г. — февраль 1999 г.
Поделитесь на страничкеСледующая глава >
history.wikireading.ru
Лекция 13 Подлинная история России. Подлинная история России. Записки дилетанта
Лекция 13 Подлинная история России
Многовариантная история.
Когда появятся новые версии истории России?
Что сделал для исторической науки А.Т. Фоменко?
Будущее исторической науки.
Теоретическая история
Множественность никогда не следует полагать без необходимости …
Оккам
Так какова же подлинная история России? Ничего «новенького», «своего» в этой книжке вроде бы и не предложено. «А что вы сами-то можете предложить?!» – слышал автор от студентов на своих лекциях по спецкурсу «Подлинная история России» в Омском госуниверситете.
Сам вопрос предполагает, что автор должен предъявить переписанную историю, причем «старую» историю объявить полной чепухой, а «новую», свою, «истиной в последней инстанции».
Приходилось объяснять следующие три обстоятельства.
Во-первых, в самом начале (в лекции 1) говорилось, что, собственно говоря, никакой одной самой достоверной и самой истинной истории не только России, но и любого другого народа быть не может. Объективные, действующие независимо от нашей воли и желаний, законы времени не позволяют дать непротиворечивое описание локализованного на сравнительно небольшом отрезке времени исторического события, т.к. всегда будут возникать взаимоисключающие друг друга версии и трактовки событий. Взаимоисключающие трактовки (или интерпретации) событий складываются в похожие, не очень похожие или абсолютно непохожие истории одного и того же народа. Подлинная история России – это совокупность всех версий истории России, известных нам и еще неизвестных, ненаписанных, и подчас противоречащих друг другу.
Это трудно принять, поскольку все здание классической исторической науки основано на том простом предположении-аксиоме, что история уникальна. Но вспомним, что в XX веке появились релятивистская теория пространства-времени и квантовая теория! Пора исторической науке оставить мир времени Ньютона-Лейбница и войти в мир времени Минковского-Эйнштейна. Ну а если заглянуть хотя бы в популярное изложение доктрины Эверетта, по которой Вселенная имеет много разветвлений, и лишь одно дано познать какому-либо определенному наблюдателю, и при этом все прочие разветвления в равной степени «реальны», то остается только удивляться, как долго мы доверяли застарелому и банально-плоскому учебнику Всемирной истории.
Наконец, вся классическая наука строится на классической логике.
Допущение неклассической, например интуиционистской логики, означает фактический запрет на исследование объекта методом «разбирания» его на составляющие. Остается исследовать объект с помощью описаний того, как он взаимодействует с другими объектами. Теоретико-множественная математика XX века заменяется новой теоретикотопосной математикой XXI века, что позволяет исследователю сохранять свое двузначное мышление, расплачиваясь за это бесконечными метаморфозами исследуемого объекта. События прошлого – такие же бесконечно меняющиеся объекты, иначе говоря, это интерпретации, которые бесконечно реинтерпретируемы. Поэтому и история народов неоднозначна и допускает самые различные версии. Какая версия истории, например России, «наблюдаема», кем и когда, и всегда ли она реальнее других не менее «реальных» версий историй – это еще предстоит выяснить, коль скоро проявилась вся мифологичность традиционной истории России.
Версия истории России подобна книге, у которой начиная с некоторой страницы все листы чистые, – это будущее. В чистые листы вписывается новейшая история. В такой книге-версии начало растрепалось, развалилось, часть листов потеряно, часть обгрызли мыши, а многие заимствованы из других книг-версий. С течением времени, по мере вписывания текста в чистые листы, катастрофическое состояние начала книги прогрессирует и захватывает все новые и новые разделы, продвигаясь по страницам вперед… Реальность книги-версии связано с тем, что ее новейшая часть – это «сегодня» Наблюдателя, которому дано его осознать: «сегодня» других книг-версий он не видит, но может познавать прошлое не только своей книги-версии, но и соседних … Прошлое «чужих» книг-версий становится для Наблюдателя столь же реальным, как и свое собственное! Попытки реставрации книги без учета существования других книг-версий (а это и есть традиционный в исторической науке путь создания учебника древней истории, соответствующего данной книге-версии) ни к чему хорошему не приводит. Реставратор пытается упорядочить, следуя «логике событий», перепутанные листы, судорожно ищет пропавшие, воспринимает как принадлежащие изначально данной книге влетевшие в нее отдельные «чужие» листы и т.д. Вера в существование уникальной книги-версии приведет автора учебника к тому, что он, сам того не желая, начнет пропускать неугодные листы, т.е. не вписывающиеся в его логическую и каузальную картину «Истории России», а из угодных составлять текст учебника. По сути дела, это уже больше походит на подгонку под заготовленную схему, чем на научное изыскание. Незнание законов времени загоняет автора учебника – исследователя-историка, в тупик. В результате всем нам предлагается не история народа, а ее мифологизированный вариант.
Во-вторых, для разработки новой логичной и поддержанной документальными фактами и археологическими находками версии Российской истории, вызывающей неподдельный и самый широкий интерес и внимание общественности, требуется времени хотя бы столько, сколько его потребовалось Н.М. Карамзину. Как мы знаем, его предшественникам В.Н. Татищеву, Г.Ф. Миллеру, М.В. Ломоносову, М.М. Щербатову так и не удалось создать увлекательного исторического «чтива», несмотря на царственные заказы Петра I, Елизаветы и Екатерины II. Но они подготовили общество к восприятию фактов в той упаковке, в которой все их открыли для себя у Н.М. Карамзина. Историки ХIХ века занимались, в основном, уже пропагандой и внедрением разработанной версии русской истории в сознание всего российского народа (и немного деталями и мелкими доделками фундаментального здания «русской истории»).
В-третьих, наука создана для того, чтобы обеспечивать реализацию человеческих потребностей и замыслов. Успешное воплощение, реализация замысла обеспечивает нам наше будущее. «Контроль над будущим невозможен без контроля над прошлым. Контроль над прошлым – постоянная ревизия истории, прикрываемая стыдливо фиговым листком «исторической науки», производится со времен каменных табличек и египетских барельефов в профиль, набирая масштаб с каждым прошедшим тысячелетием. И, пожалуй, никто не демонстрирует этого полнее, чем академик Анатолий Тимофеевич Фоменко …
Фоменко, с его реинтерпретацией истории, бьет, как хорошая пушка, по всем мишеням сразу. Он сокрушает рационализм и логоцентризм, литеральное мышление, доказывая, что рассуждая рационально, можно научно доказать полную нелепицу; он разрушает западническую, рациональную традицию истории, демонстрируя фальсификации, переполняющие традиционный историзм; и наконец, Фоменко утверждает наирадикальнейшую версию руссоцентризма и евразианизма, доказывая, что Испания и Китай – это одно и то же государство, тысячелетиями управляемое грандиозной военной машиной Третьего Рима, он же Второй и Первый, он же Иерусалим, Караван-Сарай и Александрия. Истинное, тайное, эзотерическое имя Третьего Рима: Москва».
Так оценивается многолетняя работа математика А.Т. Фоменко и его сотрудников по осмыслению традиционной истории М.Вербицким
(Вербицкий, http://www.mccme.ru/~verbit/EOWN/eown2/fomenko.html).
Значение книг А.Т. Фоменко не только в том, что он терпеливо, шаг за шагом демонстрирует всем интересующимся историей, что «король голый». Его исследования заставили многих обратиться к истории, как источнику новых знаний о Времени. Свою первоначальную версию короткой шкалы Всемирной истории он выдвинул с оговоркой, «что работа … не претендует на то, чтобы на ее основании делались какиелибо окончательные выводы …» (Фоменко, 1990. с.30) Это одна из возможных интерпретаций неожиданных результатов, полученных при математико-статистической обработке различных исторических данных, но «которая кажется автору (т.е. А.Т. Фоменко. – А.Г.) заслуживающей внимание». Но, затронув Время, А.Т. Фоменко показал нам, сколь многогранной может быть История, а углубившись в историю, оставленный без поддержки историков, он предложил последовать за собой математикам, физикам и всем тем, кто до этого в истории видел лишь летописи, т.е. перечни событий.
Работа А.Т. Фоменко – «одна из первых попыток изучения нелинейной истории» (Вербицкий), поскольку Время нелинейно, как это стало ясно после создания общей теории относительности Эйнштейном в 1915 г., в сущности, одной из самых изящных и красивейших в истории человечества теорий – теории нелинейного пространства-времени, которое отбрасывает нам две свои тени: Время и Пространство.
«Замечательным свойством доктрины Фоменко является ее полная открытость к интерпретации. Фоменко можно читать как увлекательную fantasy, текст по применению статистики в истории, серьезную конспирологическую работу, оккультную повесть о цикличности времени или философский роман об иллюзорности времени как такового»
(Вербицкий).
Историки должны будут рано или поздно признать, что А.Т. Фоменко предложил им новые наборы задач, новые направления для исследований, новые точные методики, которые модернизируют историческую науку. Он сделал науку «историю» столь же увлекательной, сколь увлекательными были исторические книги Н.М. Карамзина. Автор неоднократно в этом убеждался, читая лекции по «новой» истории, на которые приходили студенты самых разных специальностей: историки, юристы, филологи, физики и др. Математик А.Т. Фоменко сделал в наше время историю столь же интересной, как Л.Н. Гумилев – этнологию.
Итак, для понимания того, что такое история общества и как она может правильно излагаться в конце XX века и грядущем XXI веке, необходимо современное видение структуры пространственно-временного континуума, в рамках которого развертывается эволюция общества.
Нынешние историки воспитаны на классической научной парадигме, восходящей к Ньютону и Лейбницу. Они видят время однородным и абсолютным, события ушедшей эпохи для них – прочное жесткое здание, состоящее из определенного числа кирпичиков, от которого нам достался только неполный обрывочный набор чертежей и инструкций для строительных работ. Логика историка проста: восстановить здание по остаткам чертежей и инструкций. Отсутствующие места восполняются на основе сохранившихся описаний соседних участков или осмыслением первоначального замысла Архитектора.
Но кто сказал, что само здание представляло собой жесткую конструкцию? Оно вполне могло быть похоже на струящийся в жаркой пустыне мираж, когда нельзя с полной уверенностью сказать, что да, в этом месте заложен именно вот тот кирпич и никакой другой. Вместо классического детерминизма – неопределенность, хотя и в определенных пределах. Что тогда вы собираетесь восстанавливать? Каким кирпичом из десятка возможных, но вместе с тем и совершенно различных, вы собираетесь заложить брешь в красочном орнаменте?
Накопленные естествознанием и общественными науками знания о времени существенно меняют классическую парадигму, и историческая наука вопреки своему хваленому консерватизму не избежит перестройки своей идеологии в восприятии Прошлого. Наука «История» оказала хорошую службу для ревизии теории времени, до сей поры опиравшуюся только на естествознание, главным образом на физику. Теперь самой исторической науке придется «оестествознаниться», т.е. осознать, что законы времени не столь примитивны, как их сформулировали триста лет тому назад. Смена парадигмы, переход к новому восприятию сущности времени, которое историкам дается на самом-то деле в виде неоднозначного Прошлого, – таково будущее исторической теории и практики.
По мере того как автор углублялся в проблемы истории России, у него нарастало чувство неудовлетворенности состоянием современной исторической науки в целом. Что-то в ней было не так! Чего-то не хватало. Наконец, возник вопрос: «А почему нет «Теоретической истории»?
Должна существовать такая наука!
Данная книга была уже написана, удовлетворительного ответа на поставленный вопрос у автора не было, но тут внимание привлекла только что вышедшая из печати «Теоретическая история» А.А. Вотякова. Ее автор также задумался об отсутствии науки «Теоретическая история» и предложил свое ее видение. Во «Введении» А.А. Вотяков пишет: «Создать Теоретическую Историю может только заведомый дилетант, ничего не смыслящий в истории и, более того, совершенно равнодушный к ней.
Сама история, исторические памятники, мнение историков никоим образом не могут повлиять на Теоретическую Историю, тогда как с выводами Теоретической Истории ни один историк, (естественно, не нахальный советский историк, наш современник, а тот, который придёт ему на смену чуть-чуть позже), спорить не осмелиться. Свой фундамент Теоретическая История должна строить в основном на легендах, на клубке противоречивых мнений, который пощупать невозможно. Кажется вс.»
(Вотяков, 1999. с.6).
Строится на противоречивых мнениях … пощупать невозможно …
Такова сущность истории!
Омск, октябрь 1998 г. – февраль 1999 г.
Поделитесь на страничкеСледующая глава >
history.wikireading.ru
Подлинные источники и историческая среда
Подлинные источники и историческая среда
Для того чтобы достаточно убедительно описать историю любого государства или народа, нужно опираться на источники.
Что такое источник? В. О. Ключевский дает такое определение: «Исторические источники — это письменные или вещественные памятники, в которых отразилась угасшая жизнь отдельных лиц или целых обществ». Сравним это определение с другим. М. Н. Тихомиров (1962): «Под историческим источником понимается всякий памятник прошлого, свидетельствующий об истории человеческого общества». В этом определении, в отличие от предыдущего, обращается внимание на то, что в источнике может быть отражен процесс становления и развития общества. Динамика дополняет статику в определении источника по В. О. Ключевскому.
Сколько подлинных письменных источников по древней истории России дошло до нашего времени? «Их дошло очень мало. Известны лишь подлинные пергаменные новгородские грамоты князя Мстислава Владимировича Юрьеву монастырю 1130 г. и Варлаама Хутынскому монастырю около 1192 г., сохранившиеся в архивах соответствующих монастырей и избежавшие опустошительных пожаров. В особых почвенных условиях сохранились подлинные грамоты XI–XIII вв. на бересте» (Щапов, 1978, с. 8).
«Важнейшим принципом современного изучения источника является требование рассмотрения его в той исторической среде, где он возник, в сопоставлении с источниками (и их сведениями) того же времени, но принадлежащими другим традициям» (Щапов, 1978, с. 8). Но кто знает, что было той исторической средой, в которой возник источник? Видимо, знают историки, воссоздавшие эту среду на страницах своих трудов и отождествляющих эту модель-среду с «подлинной» и, в общем-то, неизвестной. Возникает вопрос: не является ли упомянутый принцип подгонкой найденного источника под искусственную модель? Тем более, что в этой модели конкретному моменту времени приписан некоторый набор ранее обработанных историками источников.
Технология построения исторической среды такова. Определенная группа источников по какому-то принципу объявляется документами конкретной эпохи, которую описывают по этим источникам. Затем новую находку относят к той или иной эпохе, если эта находка в чем-то соотносится с теми документами, которые уже приписаны историками рассматриваемой эпохе.
Ну а если те исследователи, которые определились с эпохой по первой группе источников ошиблись? Допустима ли смена модели исторической среды? Казалось бы, да. Что здесь такого — нужно, так уточним, исправим, перенесем что-то куда надо. Но не все так просто. Дело в том, что историческая среда конкретной эпохи привязана в рамках хронологии, т. е. посредством указания даты эпохи, к моделям-средам историй других стран и народов в рамках всемирной истории. Следовательно, временные перенесения документов чреваты сменами датировок, не моментов создания списка (копии) документа, а подлинника, и тем самым пересмотром дат исторических событий. Последнее чревато разрушением всей хронологической схемы мировой истории, и, значит, всего представления об исторических процессах. Иначе говоря, придется выкинуть на мусорную свалку все те горы учебников истории, монографий, диссертаций и т. д., которыми наполнены библиотеки. Кто же на такое решится!
Поделитесь на страничкеСледующая глава >
history.wikireading.ru
Подлинная история русской революции (1-8 серия) смотреть сериал онлайн
Подлинная история русской революции
Рейтинг: 3.9 (голосов: 4)
Добавлена 8 серия
Оригинальное название: Подлинная история русской революцииГод выхода: 2017Жанр: история, документальныйСтрана: РоссияРежиссер: Павел ТупикАктеры: Денис Моисеев, Артур Литвинов, Иван Бровин, Семен Мендельсон, Андрей Лёвин, Александр Ронис, Андрей Зарубин В течение 1917 года Россия подверглась столь сильным изменениям, которых не наблюдалось столетиями ранее. Переворот в феврале с последующим отречением от престола Николая II, последнего монарха из династии Романовых, приход к власти временного правительства население восприняло как начало нового этапа в развитии государства. Рабочие и крестьяне, солдаты и матросы, представители дворянства считали, что государство, избавившееся от оков самодержавия, двигается в нужном направлении. Вскоре должно наступить процветание и свободомыслие. Радужные надежды населения не сбылись. Оказались разочарованными и дворяне, и пролетариат.Народ нищал, причем не только обычные работяги, но и купцы, и крупные предприниматели. Солдаты и офицеры по-прежнему гибли и получали тяжелые ранения на фронтах Первой мировой войны. В государстве стали очевидными первые признаки экономического кризиса, разрухи, столкновения интересов разных слоев населения. Особенно трудной оказалась ситуация на фронтах, где павшая Российская империя и ранее терпела сокрушительные поражения. Теперь ситуация основательно осложнилась, поскольку армейское командование нередко пребывало в растерянности, не зная, чьи приказы исполнять. Возникшей в России ситуацией своевременно воспользовались большевики во главе с Лениным. Последовал штурм Зимнего дворца в октябре.
смотреть сериал Подлинная история русской революции 6,7,8 серия 2017 онлайн
Загрузка...
«Поделись своим впечатлением с друзьями»
Все серии исторического сериала Подлинная история русской революции 1...5,6,7,8 серия из 8 онлайн на нашем онлайн-зале Aivis.tv бесплатно:
Рекомендуем посмотреть:
aivis.tv
Цари и историческая наука. Подлинная история России. Записки дилетанта [с иллюстрациями]
Цари и историческая наука
Русские великие князья и цари проявляли глубокий «интерес» к истории.
Великие князья
Рюриковичи все сделали для того, чтобы «попасть в историю»: «…древнейшие списки более или менее расходятся друг с другом в подробностях. Все они содержат в себе летопись общую всероссийскую, или, лучше сказать, княжескую летопись, ибо главное, почти исключительное содержание ее составляют отношения Рюрикова княжеского рода…» (Соловьев, 1993. Т. З. С. 126).
Иван IV Грозный
«Богатейшим источником по истории России в XVI в. являются московские летописи, в составлении которых участвовали правитель Алексей Адашев и царь Иван IV. Особое место среди сводов занимает „лицевая“ (с иллюстрациями) летопись в десяти томах. Два последних тома — „Синодальный список“ и „Царственная книга“ — посвящены времени правления Ивана IV» (Скрынников, 1996. Т. 2. С. 363).
Интерес Ивана IV к истории был своеобразным.
«В 1568 г. царь изъял летописные работы из ведения Посольского…». «Внимание историков давно привлекли следы энергичной редакторской правки на полях „Синодального списка“… и так называемой „Царственной книги“… Интерес к скорописным поправкам… стал исключительным, когда возникло предположение, что они являются автографами Ивана IV». «При работе над летописью царь, казалось бы, задался целью скомпрометировать как можно больше лиц» (Скрынников, 1996. Т. 2. С. 365–366, 371). Хорошо, что рукопись с поправками сохранилась. Если бы ее уничтожили, и нам досталась только «отредактированная» летопись? Кстати, почему сохранилась? Что за события так отвлекли «редактора» от «писания» истории, что он напрочь забыл замести следы?
Царь Алексей Михайлович
В. Н. Татищев пишет об Алексее Михайловиче: «А оного государя дела и по нем многие нужднейшие, а особливо военные, остались в забвении, и не знаю, где сыскать можно ли, хотя не без таких людей было, что его дела описывали, но погибели оной причина — учрежденная им Тайная канцелярия, которой опасаясь, писать не смели или написанные истребили, и в архиве Розряда и других приказах едва с великим трудом найтить что можно ли, ибо я, много о том прилежа, весьма мало нужднаго и обстоятельного сыскать мог» (Татищев, Т. 1, с. 123). «Эти слова историка направлены, конечно, не столько против Тайной канцелярии царя Алексея Михайловича или Тайного приказа, сколько против Тайной канцелярии более позднего времени, действовавшей со всей силой в первой половине XVIII в., когда жил Татищев» (М. Н. Тихомиров в кн.: (Татищев, Т. 1, с. 40)).
Таким образом, заниматься летописанием во времена царя Алексея было равносильно игре со смертью.
Петр I Великий
«В петровское время n по распоряжению Петра были начаты исследования выдающегося русского историка, географа и этнографа XVIII в. Василия Никитича Татищева» (Шапиро, 1993. С. 165).
В. Н. Татищев — тайный советник (генерал!), тем не менее имел проблемы с получением документов из архивов: «К сим же принадлежат дипломатические, яко я с великим трудом из архив Казанский, Сибирский, Астраханский и некоторых городов указы выписал, в коих многое инде неположенное, до истории касаюсчееся, находится» (Татищев, Т. 1. С. 84).
Петр привез в Россию специально сделанную для него копию Радзивиловской летописи (Кенигсбергский список).
Елизавета Петровна
С 1748 г. немец Миллер становится русским подданным со званием историографа и обязательством «сочинить „генеральную российскую историю“» (Вернадский, 1998. С. 51).
Шлёцер. «Пользовался покровительством царского правительства» (Шапиро, 1993. С. 271).
М. В. Ломоносов, «…написал только одну первую главу „Истории“… Говорят, что он писал по приказанию» (Полевой, Т. 1. С. 29). Так ли это? «В марте 1753 г. Елизавета, знавшая о его замысле от Шувалова, выразила поощрение его историческому труду. Ломоносов неоднократно сам заявлял, что его работа предпринята по поручению правительства… в письме к Л. Эйлеру он писал: „…и августейшая императрица заявила…, что ей приятно будет, если я напишу моим слогом отечественную историю…“» (Ломоносов, 1952, Т. 6. С. 573–574).
Екатерина II Великая
О ее особом внимании к благополучию Шлёцера писалось выше.
Появление «Слова о полку Игореве» тесно связано с интересом императрицы к истории. «Слово о полку Игореве» найдено графом Мусиным-Пушкиным в 1800 г. Со списка, сделанного для царицы, в 1864 г. было выпущено новое издание. Екатерининский список «Слова» — «единственная до ныне известная и не подлежащая сомнению копия с… подлинника» (Слово…, 1996. с. 11). В своей автобиографии Мусин-Пушкин пишет, что Екатерина «… поручила ему… из… древних книг обо всем, что до российской истории касается, делать выписки, дозволив искать и требовать, что найдет для сего нужным» (Слово…, 1996. с. 10). Как видим, требовать можно было только сославшись на императрицу.
При Екатерине II существовало звание (должность) российского историографа, что давало право на доступ к архивам и библиотекам(!) (Шапиро, 1992.с.238). В 1765 году в указе императрицы за Миллером сохраняется звание историографа., а с. 1766 г. он начальник московского архива (Вернадский, 1998. С. 51). Был назначен Екатериной II российским историографом и князь Щербатов (Шапиро, 1993. С. 238).
Александр I Благословенный
Император находит человека, который напишет почти полную русскую историю так, что ей начнут зачитываться все образованные люди России. Профессия историка в России становится занятием, которое может принести, если не славу, то известность.
Первый историк России, добившийся этого, — Н. М. Карамзин, который «… при самом начале труда своего возведенный в достоинство историографа Империи, осыпан был почестями и богатствами. Благовение к нему многих почитателей доходило до совершенного излишества; было время, когда, опасаясь неприятностей, не смели печатать никакой критики на „Историю“ Карамзина» (Полевой, Т. 1. С. 30). Царь был цензором труда историка (Эйдельман, 1983. С. 88).
Граф Мусин-Пушкин дарит царю свою находку — Лаврентьевскую летопись. Интересно, подмена листов «о нашествии Батыя» была в ней уже совершена или нужно было еще повременить?
Конец XVIII в. — начало XIX в.
Где же российские древние рукописные сокровища? — Жалуется Н. А. Полевой: «… Гниют в монастырских библиотеках или находятся под смотрением библиотекарей, скупых на труд и не дающих других средства заняться сокровищами, вверенными шкафам, замкам и — странное дело — тайне!» (Полевой, Т. 1, с. 43). В конце этой фразы следует удивительнейшее примечание: «По причинам частным, для всех посторонних, ибо запрещение правительства пользоваться рукописями есть клевета, выдуманная иностранцами. Напротив, правительство всячески старается привесть в известность древние наши памятники. Несмотря на это, библиотеки: Императорская, Академии Наук и графа Румянцева, в СПб., графа Толстого и Синодальная в Москве… недоступны для желающих пользоваться ими. По крайней мере, в библиотеке графа Толстого издан каталог. Для библиотеки Академии Наук и всяких других, каталоги готовятся… давно» (Полевой, Т. 1, с. 450–451).
Ну очень строптивые библиотекари в России: правительство с ними никак не может совладать.
Поделитесь на страничкеСледующая глава >
history.wikireading.ru
Лекция 1 Время и история. Подлинная история России. Записки дилетанта
Лекция 1 Время и история
Подлинна ли та история, которая изложена в школьных учебниках? Один миф о возможностях исторической науки. История цивилизаций и наука “История”. Законы времени и восстановление прошлого.
Время рождает документы и факты (?)
О чем эта книга?
Подлинна ли та история, которая изложена в школьных учебниках?
Все мы достаточно хорошо, если иметь в виду основные и важнейшие события, знаем историю России. Нам ее дважды рассказывали в школе. Студенты-историки вновь знакомились с ней на лекциях в университете. Канва русской истории проста: Рюрик, Киев, Святослав, Ольга, Владимир, ледовое побоище и Александр Невский, страшное нашествие татаро-монголов, остановивших на триста лет развитие России, Дмитрий Донской и Куликовская битва, Москва, Иван Калита, конец татарского ига, кошмары эпохи Ивана Грозного, детоубийца Борис Годунов, смута, восстание Степана Разина, Петр Первый, прорубивший окно в Европу, Екатерина II и Пугачев, Суворов, дурак Павел I, война 1812 года и Кутузов, декабристы, плохой Николай I, героическая оборона Севастополя, убийство Александра II, кровавый Николай, революция… Все остальное детали – для специалистов. Почти триста лет учебник истории неизменен.
Можно ли усомниться в том, что где-то в этой ленте русской истории не то пришито, не теми нитками вышито, или заподозрить, что есть вырезанные куски, на место которых вставлены куски другой материи?
Любой историк сразу же ответить – нет, все на месте, все правильно. А какие гарантии? – спросите вы. Ответ не замедлит себя ждать: «Как можно не верить специалистам! Да знаете ли вы, какие глубокие умы кропотливо, по крупицам воссоздавали русскую историю! Какую гору наших и иностранных документов, источников, археологических находок они проанализировали!»
Все вроде бы правильно. И копались, и анализировали, и выверяли, и жизнь сожгли во имя науки. Но почему нужно «верить»? А нельзя ли просто проверить? В ответ прозвучит, скорее всего, следующая фраза:
«Да кто вы такие? Вы же не профессиональные историки. Вас просто не допустят к архивам!» Пожалуй, верно, не допустят, ведь большинство историков также не могут похвастаться, что побывали в самых важных архивах.
Один миф о возможностях исторической науки
Способен ли человек, исследователь доподлинно восстановить события прошлых эпох? Подлежит ли История различных цивилизаций, т.е. все то, что имелось в их прошлом, регистрации на бумаге, при которой перо историка, описав вначале основные контуры, постепенно, не без ошибок, но с их исправлением в будущем, уверенно прорисовывает одну деталь за другой?
Одним из самых распространенных в обществе мифов является убежденность, что историческая наука не только способна на это, но и предназначена для такой деятельности. Историк уверен, что внутренне он свободен в осуществлении такой работы. Если ему не будут мешать политики, идеологи, недружественно настроенные коллеги, не будет недостатка средств для экспедиций, командировок и здоровье не подведет, то ничто не будет сковывать его погружение в процесс добывания необходимых фактов и документов. Его спокойному анализу, построению надежной теории ничто не будет мешать, и как результат – миру откроется еще один фрагмент исчезнувшей было во времени Истории человеческой цивилизации.
В этом мифологизированном мире свободного обращения с прошлым живут не только историки, но и все мы, люди, которые стремятся ощутить себя властителями мира ушедшего, мира предков, темного и таинственного. Это страх перед неумолимым ходом времени, отправляющего в Историю одного за другим родственников, друзей, соседей.
История цивилизаций и наука “История”
История – это все события, имевшие место в прошлом. Будем писать слово «история» в данном случае с большой буквы. Можно представить Историю как полный перечень событий прошлого. Объем этого перечня огромен; с точки зрения математики он имеет мощность континуума, т.е. неподдающийся исчислению. Действительно, по мере того как человек, например историческая личность, живет, он перемещается в пространстве и времени. Каждой точке пространства, где он находился, и в каждый момент времени, когда он пребывал в данной точке, отвечает хотя бы одно событие в его жизни. Но в таком случае перечень событий жизни одного человека – это уже континуум событий, или История одной человеческой жизни. Собрание таких человеческих Историй складывается в Историю человечества. Существует история как наука. По сути дела это также перечень событий прошлого, или Летопись, но составленная историками, т.е. специалистами, подготовленными для подобного рода деятельности. Допускаемые в их деятельности приемы составляют предмет особой науки – методологии истории.
Летопись не просто перечень событий; она насыщена комментариями, разъясняющими для читателя сущность, смысл описываемых событий. История как наука – не компендиум сведений, а особая форма мышления (Неретина, 1990).
Цели, преследуемые историками при составлении Летописи, называемой историей (в данном случае пишем слово история с маленькой буквы, чтобы не путать с собственно Историей), таковы:
• составить как можно более подробную и полную Летопись, насыщенную исторически значимыми событиями;
• снабдить Летопись научно обоснованными объективными комментариями; функция историка – "создавать надежно подтвержденные объяснения исторических событий" (Доорн, 1996 с.68-69).
В своей жизни каждый историк описанию конкретного события отводит вполне определенный отрезок времени. Следовательно, ему под силу внести в Летопись только конечное число событий. Число историков не более чем счетное, поэтому полная Летопись будет содержать счетное число событий. Другими словами, Летопись, или история, никогда не совпадет с Историей. Восстановление Истории на событийном уровне невозможно. Остается надеяться, что комментарии восполнят пробелы. По существу, подсознательно, интуитивно историки это понимают, именно поэтому столь огромные усилия они тратят на создание комментариев. Этим занимается большинство историков. То есть, на их языке, восстанавливают историческую правду, а подчас просто занимаются переписыванием истории. Распространенным в их среде является мнение, что комментарии следуют логике фактов, или, на другом языке, логике объективно действующих законов общественного развития, в основе которых заимствованная из естествознания (science = наука) идея причинно-следственных связей между событиями, идея каузальности.
Именно по этому поводу Л.Ясперс замечает: «…в вульгарном понимании историков, которые верили в познаваемую необходимость исторического процесса, научная идея каузальности была перенесена на историю в целом. Благодаря этой эволюции уверенность в том, что История (большая буква "И" моя. – А.Г.) может быть постигнута в ее целостности, является в наши дни едва ли не вполне естественным заблуждением. Здесь господствуют приблизительные, недостаточно отчетливые представления: ход вещей в своей совокупности детерминирован, по существу, установлен; при соответствующем исследовании эта детерминированность может быть познана; из прошлого с непреложной необходимостью следует будущее;…» (Ясперс, 1991. с.198-199). Вот он путь, по которому проходит мысль исследователя перед тем как появляется представление о полной свободе в восстановлении прошлого!
Поделитесь на страничкеСледующая глава >
history.wikireading.ru
Цари и историческая наука. Подлинная история России. Записки дилетанта
Цари и историческая наука
Русские великие князья и цари проявляли глубокий «интерес» к истории.
Великие князья
Рюриковичи все сделали для того, чтобы «попасть в историю»:
«…древнейшие списки более или менее расходятся друг с другом в подробностях. Все они содержат в себе летопись общую всероссийскую, или, лучше сказать, княжескую летопись, ибо главное, почти исключительное содержание ее составляют отношения Рюрикова княжеского рода…» (Соловьев, 1993. т.3. с.126).
Иван IV Грозный
«Богатейшим источником по истории России в XVI в. являются московские летописи, в составлении которых участвовали правитель Алексей Адашев и царь Иван IV. Особое место среди сводов занимает «лицевая» (с иллюстрациями) летопись в десяти томах. Два последних тома – «Синодальный список» и «Царственная книга» – посвящены времени правления Ивана IV» (Скрынников, 1996. т.2. с.363).
Интерес Ивана IV к истории был своеобразным.
«В 1568 г. царь изъял летописные работы из ведения Посольского…».
«Внимание историков давно привлекли следы энергичной редакторской правки на полях «Синодального списка» … и так называемой «Царственной книги» … Интерес к скорописным поправкам … стал исключительным, когда возникло предположение, что они являются автографами Ивана IV». «При работе над летописью царь, казалось бы, задался целью скомпрометировать как можно больше лиц» (Скрынников, 1996. т.2. с.365-366, 371). Хорошо, что рукопись с поправками сохранилась.
Если бы ее уничтожили, и нам досталась только «отредактированная» летопись? Кстати, почему сохранилась? Что за события так отвлекли «редактора» от «писания» истории, что он напрочь забыл замести следы?
Царь Алексей Михайлович
В.Н. Татищев пишет об Алексее Михайловиче: «А оного государя дела и по нем многие нужднейшие, а особливо военные, остались в забвении, и не знаю, где сыскать можно ли, хотя не без таких людей было, что его дела описывали, но погибели оной причина – учрежденная им Тайная канцелярия, которой опасаясь, писать не смели или написанные истребили, и в архиве Розряда и других приказах едва с великим трудом найтить что можно ли, ибо я, много о том прилежа, весьма мало нужднаго и обстоятельного сыскать мог» (Татищев, т.1, с.123). «Эти слова историка направлены, конечно, не столько против Тайной канцелярии царя Алексея Михайловича или Тайного приказа, сколько против Тайной канцелярии более позднего времени, действовавшей со всей силой в первой половине XVIII в., когда жил Татищев» (М.Н. Тихомиров в кн.: (Татищев, т.1, с.40)).
Таким образом, заниматься летописанием во времена царя Алексея было равносильно игре со смертью.
Петр I Великий
«В петровское время и по распоряжению Петра были начаты исследования выдающегося русского историка, географа и этнографа XVIII в. Василия Никитича Татищева» (Шапиро, 1993. с.165).
В.Н. Татищев – тайный советник (генерал!), тем не менее имел проблемы с получением документов из архивов: «К сим же принадлежат дипломатические, яко я с великим трудом из архив Казанский, Сибирский, Астраханский и некоторых городов указы выписал, в коих многое инде неположенное, до истории касаюсчееся, находится» (Татищев, т.1. с.84).
Петр привез в Россию специально сделанную для него копию Радзивиловской летописи (Кенигсбергский список).
Елизавета Петровна
С 1748 г. немец Миллер становится русским подданным со званием историографа и обязательством «сочинить «генеральную российскую историю» (Вернадский, 1998. с.51).
Шлёцер. «Пользовался покровительством царского правительства»
(Шапиро, 1993. с.271).
М.В. Ломоносов. «…написал только одну первую главу «Истории» …
Говорят, что он писал по приказанию» (Полевой, т.1. с.29). Так ли это?
«В марте 1753 г. Елизавета, знавшая о его замысле от Шувалова, выразила поощрение его историческому труду. Ломоносов неоднократно сам заявлял, что его работа предпринята по поручению правительства … в письме к Л.Эйлеру он писал: «…и августейшая императрица заявила…, что ей приятно будет, если я напишу моим слогом отечественную историю…» (Ломоносов, 1952, т.6. с.573-574).
Екатерина II Великая
О ее особом внимании к благополучию Шлёцера писалось выше.
Появление «Слова о полку Игореве» тесно связано с интересом императрицы к истории. «Слово о полку Игореве» найдено графом Мусиным-Пушкиным в 1800 г. Со списка, сделанного для царицы, в 1864 г. было выпущено новое издание. Екатерининский список «Слова» – «единственная до ныне известная и не подлежащая сомнению копия с … подлинника» (Слово…, 1996. с.11). В своей автобиографии МусинПушкин пишет, что Екатерина « … поручила ему … из … древних книг обо всем, что до российской истории касается, делать выписки, дозволив искать и требовать, что найдет для сего нужным» (Слово…, 1996. с.10). Как видим, требовать можно было только сославшись на императрицу.
При Екатерине II существовало звание (должность) российского историографа, что давало право на доступ к архивам и библиотекам(!)
(Шапиро, 1992.с.238). В 1765 году в указе императрицы за Миллером сохраняется звание историографа., а с 1766 г. он начальник московского архива (Вернадский, 1998. с.51). Был назначен Екатериной II российским историографом и князь Щербатов (Шапиро, 1993. с.238).
Александр I Благословенный
Император находит человека, который напишет почти полную русскую историю так, что ей начнут зачитываться все образованные люди России. Профессия историка в России становится занятием, которое может принести, если не славу, то известность.
Первый историк России, добившийся этого, – Н.М. Карамзин, который «… при самом начале труда своего возведенный в достоинство историографа Империи, осыпан был почестями и богатствами. Благовение к нему многих почитателей доходило до совершенного излишества; было время, когда, опасаясь неприятностей, не смели печатать никакой критики на «Историю» Карамзина» (Полевой, т.1. с.30). Царь был цензором труда историка (Эйдельман, 1983. с.88).
Граф Мусин-Пушкин дарит царю свою находку – Лаврентьевскую летопись. Интересно, подмена листов «о нашествии Батыя» была в ней уже совершена или нужно было еще повременить?
Конец XVIII в. – начало XIX в.
Где же российские древние рукописные сокровища? – Жалуется Н.А. Полевой: « … Гниют в монастырских библиотеках или находятся под смотрением библиотекарей, скупых на труд и не дающих других средства заняться сокровищами, вверенными шкафам, замкам и – странное дело – тайне!» (Полевой. т.1, с.43). В конце этой фразы следует удивительнейшее примечание: «По причинам частным, для всех посторонних, ибо запрещение правительства пользоваться рукописями есть клевета, выдуманная иностранцами. Напротив, правительство всячески старается привесть в известность древние наши памятники. Несмотря на это, библиотеки: Императорская, Академии Наук и графа Румянцева, в Спб., графа Толстого и Синодальная в Москве … недоступны для желающих пользоваться ими. По крайней мере, в библиотеке графа Толстого издан каталог. Для библиотеки Академии Наук и всяких других, каталоги готовятся … давно» (Полевой. т.1, с.450-451).
Ну очень строптивые библиотекари в России: правительство с ними никак не может совладать.
ЗАДАЧИ
1. Знаменит ли еще чем, кроме издания «Нестора» в Германии, в западноевропейской науке Шлёцер?
2. Какие древние книги, документы, акты и т.д. уничтожали при первых Романовых? И почему?
3. «Интересовались» ли русской историей русские цари после Александра I?
В частности, «интересы» Николая I ограничивались только творчеством А.С. Пушкина или он оказывал «внимание» еще некоторым деятелям исторической науки?
Поделитесь на страничкеСледующая глава >
history.wikireading.ru
