Войско на руси: Войско Древней Руси | это… Что такое Войско Древней Руси?

Войско Древней Руси | это… Что такое Войско Древней Руси?

Войско Древней Руси — вооружённые силы Киевской Руси (с конца IX века) и русских княжеств домонгольского периода (до середины XIII века). Как и вооружённые силы раннесредневековых славян V—VIII веков, решали задачи борьбы с кочевниками степей Северного Причерноморья и Византийской империей, но принципиально отличались новой системой снабжения (с первой половины IX века) и проникновением в социальную верхушку восточнославянского общества варяжской военной знати в конце IX века. Войско Древней Руси также использовалось князьями династии Рюриковичей для внутриполитической борьбы на Руси.

Предыстория

Поход на Царьград (907). Миниатюра из Радзивилловской летописи

Под 375 годом упоминается одно из первых военных столкновений древних славян. Антский старейшина Бож и вместе с ним 70 старейшин были убиты готами.

После упадка гуннской империи к концу V века, с началом Средневековья в Европе, славяне возвращаются на историческую арену. В VI—VII веках происходит активная славянская колонизация Балканского полуострова, которым владела Византия — мощнейшее государство VI века, сокрушившее королевства вандалов в Северной Африке, остготов в Италии и вестготов в Испании и вновь превратившее Средиземное море в Римское озеро. Многократно при прямых столкновениях с византийцами славянские войска одерживали победы. В частности, в 551 году славяне разбили византийскую конницу и взяли в плен её начальника Асбада, что указывает на наличие конницы у славян, и взяли г.Топер, ложным отступлением выманив его гарнизон на удаление от крепости и устроив засаду. В 597 году при осаде г.Фессалоника славяне применяли камнемётные машины, «черепахи», железные тараны и крючья. В VII веке славяне успешно действовали на море против Византии (осада Солуни в 610 году, десант на о.Крит в 623 году, десант под стенами Константинополя в 626 году).

В следующий период, связанный с господством в степях тюрко-болгар, славяне оказываются отрезанными от византийских границ, но в IX веке происходят два события, непосредственно хронологически предшествовавшие эпохе Киевской Руси — русско-византийская война 830 года и русско-византийская война 860 года. Обе экспедиции были морскими.

Особенности развития древнерусской государственности на раннем ее этапе (наличие мощных племенных союзов с местными княжескими династиями и крупных городских центров с вечевым самоуправлением, их подчинение киевскому князю на федеративных началах, особенности зарождавшихея феодальных отношений, отсутствие частной собственности на землю) во многом определили своеобразие военной организации Древней Руси^[1].

Организация войска

Преследование отступающей русской армии византийцами.
Миниатюра из мадридского списка «Истории» Иоанна Скилицы

Взятие Корсуни (988). Миниатюра из Радзивилловской летописи

IX—XI века

С расширением в первой половине IX века влияния киевских князей на племенные союзы древлян, дреговичей, кривичей и северян, налаживания системы сбора (проводился силами 100-200 воинов^[2]) и экспорта полюдья киевские князья начинают располагать средствами для содержания многочисленного войска в постоянной боеготовности, что требовалось для борьбы с кочевниками. Также войско могло долго держаться под знамёнами, совершая многолетние походы, что требовалось для отстаивания интересов внешней торговли на Чёрном и Каспийском морях.

Ядро войска составляла княжеская дружина, появившаяся ещё в эпоху военной демократии. В её число входили воины-профессионалы. О численности старших дружинников (без учёта их собственных дружинников и слуг) можно судить по более поздним данным (Новгородская республика — 300 «золотых поясов»; Куликовская битва — более 500 погибших). Более многочисленную молодшую дружину составляли гриди (телохранители князя — численность находящихся в замке киевского князя «богатырей» Ибн-Фадлан определяет в 400 чел. под 922 годом), отроки (военные слуги), детские (дети старших дружинников). Однако, дружина была немногочисленна и вряд ли превосходила 2000 человек.^[3]

Более многочисленной частью войска было ополчение — вои. На рубеже IX—X веков ополчение было племенным. Данные археологии свидетельствуют об имущественном расслоении у восточных славян на рубеже VIII—IX веков и появлении тысяч усадеб-хором местной знати, в то время как дань рассчитывалась пропорционально дворам независимо от достатка из владельцев (однако, по одной из версий происхождения боярства, местная знать была прообразом старшей дружины). С середины IX века, когда княгиня Ольга организовала сбор дани на русском Севере через систему погостов (позже видим в Новгороде киевского наместника, переправляющего 2/3 новгородских даней в Киев), племенные ополчения утрачивают своё значение.

Наборы воев в начале правления Святослава Игоревича или при формировании Владимиром Святославичем гарнизонов построенных им на границе со степью крепостей носят разовый характер, нет сведений о том, что эта служба имела какой-то срок или что воин должен был являться на службу с каким-либо снаряжением.

С XI века старшая дружина начинает играть ключевую роль на вече. Напротив, в более многочисленной части веча — в молодших — историки видят не младшую дружину князя, а народное ополчение города (купцы, ремесленники). Что касается сельского народного ополчения, то, по различным версиям, смерды участвовали в походах в качестве обслуги обоза, поставляли лошадей для городского ополчения (Пресняков А. Е.) либо сами служили в коннице (Рыбаков Б. А.).

В войнах Древней Руси определённое участие принимали наёмные войска. Первоначально это были варяги, что связано с дружескими отношениями между Русью и Скандинавией. Они участвовали не только в качестве наёмников. Варяги встречаются и в числе ближайших сподвижников первых киевских князей. В некоторых походах X века русские князья нанимали печенегов и венгров. Позднее, в период феодальной раздробленности, в междоусобных войнах также нередко участвовали наёмники. Среди народов, входивших в число наёмников, помимо варягов и печенегов были половцы, венгры, западные и южные славяне, финно-угры и прибалты, немцы и некоторые другие. Все они вооружались в своём стиле.^[4]

Общая численность войска могла быть более 10 000 человек.^[3]

XII—XIII века

Сказание о Борисе и Глебе — миниатюра

В XII веке после потери Русью городов Саркел на Дону и Тмутараканского княжества, после удачи первого крестового похода торговые пути, связывающие Ближний Восток с Западной Европой, переориентируются на новые маршруты: средиземноморский и волжский. Историки отмечают трансформацию структуры русского войска. На место старшей и младшей дружине приходят княжеский двор — прообраз постоянного войска и полк — феодальное ополчение бояр-землевладельцев, значение веча падает (кроме Новгорода; в Ростове боярство разгромлено князьями в 1175 году).

Уже применительно к домонгольскому периоду известно (для новгородского войска) о двух способах комплектования — один воин на коне и в доспехе полном (конно и оружно) с 4 или с 10 сох в зависимости от степени опасности (то есть численность войска, собираемого с одной территории, могла отличаться в 2,5 раза; возможно, по этой причине некоторые князья, пытавшиеся отстоять свою независимость, могли почти на равных сопротивляться соединённым силам почти всех остальных княжеств, а также существуют примеры столкновений русских сил с противником, уже одержавшим над ними победу в первой битве: победа на Снове после поражения на Альте, поражение у Желани после поражения на Стугне, поражение на Сити после поражения у Коломны). Несмотря на то, что основным типом феодального земельного владения до конца XV века была вотчина (то есть наследственное безусловное земельное владение), боярство обязано было службой князю. Например, в 1210-х годах во время борьбы галичан с венграми основное русское войско дважды направлялось против бояр, опоздавших на общий сбор.

Киевские и черниговские князья в XII—XIII веках использовали соответственно Чёрных клобуков и ковуев: печенегов, торков и берендеев, изгнанных из степей половцами и поселёнными на южнорусских границах. Особенностью этих войск была постоянная боеготовность, что было необходимо для оперативного реагирования на мелкие половецкие набеги.

Рода войск

Битва новгородцев и суздальцев в 1170 году, фрагмент иконы 1460 года

Ледовое побоище. Миниатюра Лицевого летописного свода, середина XVI века

В средневековой Руси существовало три типа войск — пехота, конница и флот. Сначала коней использовали в качестве средства передвижения, сражались же спешенными. Летописец говорит о Святославе и его войске:

Ходя воз по себе не возяше, ни котла; ни мяс варя, но потонку изрезав конину ли, зверину ли, или говядину, на углях испек ядяще, ни шатра имяша, но подклад постлав и седло в головах, такоже и прочие вои его вел бяху^[5]

Таким образом, для скорости передвижения войско использовало вместо обоза вьючных лошадей. Для боя войско часто спешивалось, Лев Диакон под 971 годом указывает на необычность выступления русского войска в конном строю.

Однако, профессиональная конница была нужна для борьбы с кочевниками, поэтому дружина становится конной. При этом организация была с учётом венгерского и печенежского опыта. Начало развиваться коневодство.^[6] Развитие конницы происходило быстрее на юге Руси, чем на севере, из-за различия в характере местности и противников. В 1021 году Ярослав Мудрый с войском проделал путь из Киева до р.Судомирь, на которой разбил Брячислава Полоцкого, за неделю, то есть средняя скорость составила 110-115 км. в сутки. В XI веке конница по значимости сравнивается с пехотой, а позднее и превосходит её. Тогда же выделяются конные лучники, помимо лука со стрелами использовавшие топоры, возможно, копья, щиты и шлемы.^[7]

Лошади были важны не только для войны, но и для хозяйства, поэтому разводились во владельческих сёлах. А также содержались в княжеских хозяйствах: известны случаи, когда князья выдавали коней ополченцам во время войны. ^[7] Пример киевского восстания 1068 года показывает, что и городское ополчение было конным.

В течение всего домонгольского периода пехота играла свою роль во всех военных действиях. Она не только участвовала во взятии городов и проводила инженерные и транспортные работы, но и прикрывала тыл, совершала диверсионные вылазки, а также вместе с конницей участвовала в битвах. Например, в XII веке у городских укреплений распространён смешанный бой с участием и пехоты, и конницы. Чёткого разделения по вооружению не было, и каждый использовал то, что ему было удобней и что он мог себе позволить. Поэтому у каждого было несколько типов оружия. Однако в зависимости от этого различались и задачи, выполняемые ими. Так, в пехоте, как и в коннице, можно выделить тяжеловооружённых копейщиков, помимо копья вооружённых сулицами, боевым топором, булавой, щитом, иногда — мечом и доспехами, и легковооружённых лучников, снабжённых луком и стрелами, боевым топором или железной булавой, и, очевидно, без защитного вооружения.

Под 1185 годом на юге впервые (и в 1242 году на севере в последний раз) упоминаются стрелки как отдельный род войск и отдельная тактическая единица. Кавалерия начинает специализироваться на прямом ударе холодным оружием и начинает в этом смысле напоминать средневековую западноевропейскую кавалерию. Тяжеловооружённые копейщики были вооружёны копьём (или двумя), саблей или мечом, сулицами или луком со стрелами, кистенём, булавой, реже — боевым топориком. Они были полностью одоспешены, включая щит. В 1185 году во время похода на половцев сам князь Игорь, а вместе с ним и дружинники, не желая прорываться из окружения в конном строю и тем самым бросать на произвол судьбы чёрных людей, спешиваются и предпринимают попытку прорыва в пешем строю. Далее указывается любопытная подробность: князь после получения раны продолжил движение на коне. В результате многократного разгрома монголами и ордынцами северо-восточных русских городов и установления контроля над волжским торговым путём во второй половине XIII века происходит регресс и обратная унификация русских войск.

Флот у восточных славян зародился в IV—VI веках и был связан с борьбой против Византии. Это был речной парусно-гребной флот, применимый для мореходства. С IX века на Руси существовали флотилии из нескольких сотен судов. Они предназначались для использования в качестве транспорта. Однако, морские сражения также имели место. Основным судном была ладья, перевозившая около 50 человек и иногда вооружённая тараном и метательными машинами.^[3] В период борьбы за киевское княжение в середине XII века Изяславом Мстиславичем были использованы ладьи со второй достроенной над гребцами палубой, на которой располагались лучники.

Тактика

Конница, рисунок 1895 года.

Первоначально, когда конница была незначительна, основным боевым порядком пехоты была «стена». По фронту она составляла около 300 м и в глубину достигала 10-12 шеренг. Воины передних рядов имели хорошее защитное вооружение. Иногда с флангов такое построение прикрывала конница. Иногда войско выстраивалось таранящим клином. Такая тактика имела ряд недостатков в борьбе с сильной конницей, главные из них: недостаточная маневренность, уязвимость тыла и флангов. В генеральном сражении с византийцами под Адрианополем в 970 году более слабые фланги (венгры и печенеги) попали в засаду и потерпели поражение, но главные русско-болгарские силы продолжили пробиваться по центру и смогли решить исход битвы в свою пользу.

В XI—XII веках происходит разделение войска на полки. В XI веке основным боевым порядком становится «полчный ряд», который состоял из центра и флангов. Как правило, пехота находилась в центре. Это построение увеличивало подвижность войска.^[6] В 1023 году в битве у Листвена одно русское построение с центром (племенное ополчение) и двумя мощными флангами (дружина) одержало победу над другим русским простым построением в один полк.

Уже в 1036 году в решающем сражении с печенегами русское войско делилось на три полка, имевщими однородную структуру, по территориальному признаку.

В 1068 году на реке Снове 3-тысячное войско Святослава Ярославича Черниговского одержало победу над 12-тысячным половецким войском. Во время походов на половцев в киевское правление Святополка Изяславича и Владимира Мономаха русские войска неоднократно сражались в окружении по причине многократного численного превосходства противника, что не мешало им одерживать победы.

Русская конница была однородной, разные тактические задачи (разведка, встречный удар, преследование) выполняли части с одинаковым способом комплектования и одинаковой организационной структурой. К концу XII века к делению на три полка по фронту добавилось деление на четыре полка в глубину.

Для управления войска использовались стяги, служившие для всех ориентиром. Также применялись музыкальные инструменты.^[6]

Вооружение

Два древнерусских воина, рисунок современного художника.

Наступательное

Основная статья: Холодное оружие Древней Руси

Защитное

Если у ранних славян, по сообщениям греков, не было доспехов, то к VIII—IX веку относится распространение кольчуг. Они делались из колец, сделанных из железной проволоки, которые в поперечнике достигали 7—9 и 13—14 мм, а по толщине — 1,5 — 2 мм. Половина колец сваривалась, а другая — склёпывалась при плетении (1 к 4). Всего же их уходило не менее 20 000. Позднее встречались кольчуги с вплетёнными для украшения медными кольцами. Размер колец уменьшается до 6—8 и 10—13 мм. Встречались и плетения, где все кольца были склёпаны. Древнерусские кольчуги, в среднем, в длину были 60—70 см, в ширину (в поясе) около 50 см или больше, с короткими рукавами порядка 25 см и с разрезным воротом. В конце XII — начале XIII века появляются кольчуги из плоских колец — их диаметр 13—16 мм при ширине проволоки 2—4 мм и толщине 0,6—0,8 мм. Эти кольца сплющивались с помощью штампа. Такая форма увеличивала площадь прикрытия при том же весе доспеха. В XIII веке происходило общеевропейское утяжеление доспехов, и на Руси появляются кольчуги длиной до колен. Однако кольчужные плетения использовались и для других целей — примерно тогда же появляются кольчужные чулки (нагавицы). А большинство шлемов снабжалось бармицей. Кольчуги на Руси были очень распространены и применялись не только дружиной, но и незнатными воинами.^[7]

Помимо кольчуг, применялись ламеллярные доспехи. Их появление относится к IX—X веку. Такой доспех делался из железных пластин формы, близкой к прямоугольной, с несколькими отверстиями по краям. Через эти отверстия все пластины соединялись ремешками. В среднем, длина каждой пластины составляла 8—10 см, а ширина — 1,5—3,5 см. На доспех их уходило более 500. Ламелляр имел вид рубахи длиной до бёдер, с расширяющимся книзу подолом, иногда — с рукавами. По данным археологии, в IX—XIII веках на 4 кольчуги приходился 1 ламелляр, при этом на севере (особенно в Новгороде, Пскове, Минске) пластинчатые доспехи были более распространены. А позднее они даже вытесняют кольчуги. Имеются сведения и об их экспорте. Применялись также чешуйчатые доспехи, представляющие собой пластины размером 6 на 4—6 см, укреплённые за верхний край к кожаной или матерчатой основе. Существовали и бригантины. Для защиты рук с конца XII — начала XIII века используются створчатые наручи. А в конце XIII века появляются ранние зерцала — круглые бляхи, одеваемые поверх доспехов.^[7]

Шлемы, по данным археологии, в широкое употребление входят с X века, причём археологических находок шлемов (как и кольчуг) на Русь больше, чем на какую-либо другую страну Европы. Поначалу это были конические шлемы норманнского типа, имеющие вовсе не норманнское происхождение, а пришедшие в Европу из Азии. Данный тип не получил на Руси широкого распространения и был вытеснен сфероконическими шлемами, которые появились примерно тогда же. Это были шлемы черниговского типа, склёпанные из четырёх частей железа, и, зачастую, богато украшенные. Встречались и другие виды сфероконических шлемов. С XII века на Руси появляются высокие шеломы со шпилем и наносником, и вскоре становятся наиболее распространённым типом шлема, сохраняя первенство несколько веков. Это связано с тем, что сфероконическая форма лучше всего подходит для защиты от ударов сверху, что важно в районах конно-сабельного боя. Во второй половине XII века появляются шлемы с полумаской — они богато украшались и были принадлежностью знатных воинов. А использование личин не зафиксировано. Бытовали западные шлемы полусферической формы, но они были редки.^[7]

Крупногабаритные щиты были защитным вооружением ещё древних славян, однако их конструкция неизвестна. В X веке же были распространены круглые плоские деревянные, обтянутые кожей щиты с железным умбоном. С начала XI века распространяются миндалевидные щиты, удобные для всадников. А с середины XIII века они начинают превращаться в треугольные.^[7]

В середине XIII века галицко-волынское войско имело конские доспехи, названные летописцем татарскими (личина и кожаная попона), что совпадает с описанием Плано Карпини монгольского конского доспеха.

Метательные машины

В Древней Руси существовало применение метательных машин. Самое раннее сообщение о их применении славянами относится к концу VI века — в описании осады Солуни в 597 году. В греческом источнике они описываются так: «Они же были четырёхугольные на широких основаниях, заканчивающиеся более узкой верхней частью, на которой имелись барабаны очень толстые, с железными краями, и в них были вбиты деревянные брусья (как балки в большом доме), имеющие пращи (сфендоны), поднимая которые бросали камни и большие, и многочисленные, так что ни земля не могла выносить их попаданий, ни человеческие сооружения. Но к тому же только три из четырёх сторон баллисты были обнесены досками, так что находящиеся внутри были обеспечены от попадания стрел, пущенных со стен»^[8] Во время осады Константинополя в 626 году славяно-аварским войском осадная техника состояла из 12 обитых медью передвижных башен, несколько таранов, «черепах» и метательных машин, покрытых кожей. Причём изготовляли и обслуживали машины преимущественно славянские отряды.^[9] Упоминаются стреломётные и камнемётные машины и при осаде Константинополя в 814 году славяно-болгарским войском^[10]. Во времена Древней Руси применение метательных машин как византийцами, так и славянами, отмечает Лев Диакон, говоря о походах Святослава Игоревича. Сообщение из Иоакимовской летописи о применении двух пороков новгородцами против Добрыни, собиравшегося их окрестить, скорее, носит легендарный характер. К концу X века русские прекращают набеги на Византию, и изменение тактики привело к снижению использовании осадных орудий. Теперь осаждаемый город берут либо длительной блокадой, либо внезапным захватом; участь города чаще всего решалась в результате сражения возле него, а потом основным видом боевых действий было полевое сражение. Снова метательные орудия используются в 1146 году войсками Всеволода Ольговича при безуспешной осаде Звенигорода. В 1152 году при штурме Новгорода-Северского камнями из пороков разрушили стену и взяли острог, после чего борьба закончилась миром. В Ипатьевской летописи отмечается, что половцы начальством под начальством Кончака пошли на Русь, при них был исламский мастер, обслуживающий мощные самострелы, для натяжения которых требовалось 8 (либо 50) человек и «живой огонь». Но половцы были разбиты и машины попали к русским. Шереширы (от перс. тир-и-черх), упоминаемые в Слове о полку Игореве — возможно, есть зажигательные снаряды, которые метались из подобных самострелов^[11]. Сохранились и стрелы для них. Такая стрела была в виде железного стержня длиной 170 см с заострённым концом и хвостовым оперением в виде 3 железных лопастей, весом 2 кг. В 1219 году русские применяли большие камнемётные и огнемётные самострелы при штурме болгарского города Ошеля. В данном случае русская осадная техника складывалась под западноазиатским влиянием. В 1234 году порок был использован в полевом междоусобном бою, который окончился миром. В XIII веке растёт использование метательных машин. Большое значение здесь сыграло нашествие монголов, которые при взятии русских городов использовали лучшую технику того времени. Однако метательные орудия использовались и русскими, например, при обороне Чернигова и Холма. Активно они использовались и в войнах с польско-венгерскими захватчиками, например, в битве под Ярославом в 1245. Применяли метательные машины и новгородцы при взятиях крепостей в Прибалтике.^[12]

Основным типом русских метательных машин были не станковые самострелы, а различные рычажно пращевые машины. Наиболее простой тип — патерелла, которая метала камни, приложенные к длинному плечу рычага, когда за которкое плечо тянули люди. Для ядер 2 — 3 кг было достаточно 8 человек, а для ядер в несколько десятков килограмм — до 100 и больше. Более совершенной и распространённой машиной был манджаник, называвшийся на Руси пороком. В них вместо тяги, создаваемой людьми, использовался подвижный противовес. Все эти машины были недолговечны, за их ремонтом и изготовлением следили «порочные» мастера. В конце XIV века появляется огнестрельное оружие, но осадные машины всё ещё сохраняют боевое значение до XV века.^[12][13]

Примечания

1. ↑ Валерий Перхавко, Юрий Сухарев Воители Руси IX-XIII вв.. — Москва: Вече, 2006. — С. 7.
2. ↑ Гардизи
3. ↑ ^{1 2 3} БСЭ, статьи «Русская армия», «Дружина (отряд воинов)», «Русский военно-морской флот»
4. ↑ Н.  М. Карамзин — «История государства Российского»
5. ↑ Повесть временных лет
6. ↑ ^{1 2 3} В. Б. Перхавко, Ю. В. Сухарев — «Воители Руси IX—XIII в.»
7. ↑ ^{1 2 3 4 5 6} Кирпичников А. Н., «Древнерусское оружие», 1971.
8. ↑ Сборник документов по социально-экономической истории Византии. М., 1951, стр. 98.
9. ↑ М. Jahns. Handbuch einer Geschichte des Kriegswesens, Leipzig, 1880, стр. 691, 692, 864; ср. E. E. Тевяшов. Осада Константинополя аварами и славянами в 626 г. ЖМНП, новая серия т. LII, № 8, 1914, стр. 227—235.
10. ↑ Scriptor incertis. De Leone Bardae. Bonn, 1842, стр. 347, 348; Symeon Magister. De Leone Armenio. Bonn, 1838, стр. 617.
11. ↑ Мелиоранский П.М. Турецкие элементы в «Слове о полку Игореве» // ИОРЯС СПб. , 1902, кн. 2, стр. 298.
12. ↑ ^{1 2} Кирпичников А. Н., Метательная артиллерия древней Руси (Из истории средневекового оружия VI—XV вв.), 1958.
13. ↑ Кирпичников А. Н., «Военное дело на Руси в XIII—XV вв.», 1976.

Литература

• Каинов С. Ю. Древнерусский дружинник первой половины X века. Опыт реконструкции // Военный сборник. Альманах российской военной истории. — М., 2004. — С. 6-11.
• Нестеров Ф. Ф. «Связь времён» (рец. ДИН, проф. Каргалов В. В.) — М.: Молодая гвардия, 1984.
• Пресняков А. Е. Княжое право в Древней Руси. Лекции по русской истории. Киевская Русь. — М.: Наука, 1993.
• Разин Е. А. История военного искусства
• Рыбаков Б. А. Рождение Руси
• Федоров О. В. Художественные реконструкции костюмов и вооружения воинов Древней Руси

Войско Древней Руси | это… Что такое Войско Древней Руси?

Войско Древней Руси — вооружённые силы Киевской Руси (с конца IX века) и русских княжеств домонгольского периода (до середины XIII века). Как и вооружённые силы раннесредневековых славян V—VIII веков, решали задачи борьбы с кочевниками степей Северного Причерноморья и Византийской империей, но принципиально отличались новой системой снабжения (с первой половины IX века) и проникновением в социальную верхушку восточнославянского общества варяжской военной знати в конце IX века. Войско Древней Руси также использовалось князьями династии Рюриковичей для внутриполитической борьбы на Руси.

Предыстория

Поход на Царьград (907). Миниатюра из Радзивилловской летописи

Под 375 годом упоминается одно из первых военных столкновений древних славян. Антский старейшина Бож и вместе с ним 70 старейшин были убиты готами.

После упадка гуннской империи к концу V века, с началом Средневековья в Европе, славяне возвращаются на историческую арену. В VI—VII веках происходит активная славянская колонизация Балканского полуострова, которым владела Византия — мощнейшее государство VI века, сокрушившее королевства вандалов в Северной Африке, остготов в Италии и вестготов в Испании и вновь превратившее Средиземное море в Римское озеро. Многократно при прямых столкновениях с византийцами славянские войска одерживали победы. В частности, в 551 году славяне разбили византийскую конницу и взяли в плен её начальника Асбада, что указывает на наличие конницы у славян, и взяли г.Топер, ложным отступлением выманив его гарнизон на удаление от крепости и устроив засаду. В 597 году при осаде г.Фессалоника славяне применяли камнемётные машины, «черепахи», железные тараны и крючья. В VII веке славяне успешно действовали на море против Византии (осада Солуни в 610 году, десант на о. Крит в 623 году, десант под стенами Константинополя в 626 году).

В следующий период, связанный с господством в степях тюрко-болгар, славяне оказываются отрезанными от византийских границ, но в IX веке происходят два события, непосредственно хронологически предшествовавшие эпохе Киевской Руси — русско-византийская война 830 года и русско-византийская война 860 года. Обе экспедиции были морскими.

Особенности развития древнерусской государственности на раннем ее этапе (наличие мощных племенных союзов с местными княжескими династиями и крупных городских центров с вечевым самоуправлением, их подчинение киевскому князю на федеративных началах, особенности зарождавшихея феодальных отношений, отсутствие частной собственности на землю) во многом определили своеобразие военной организации Древней Руси^[1].

Организация войска

Преследование отступающей русской армии византийцами.
Миниатюра из мадридского списка «Истории» Иоанна Скилицы

Взятие Корсуни (988). Миниатюра из Радзивилловской летописи

IX—XI века

С расширением в первой половине IX века влияния киевских князей на племенные союзы древлян, дреговичей, кривичей и северян, налаживания системы сбора (проводился силами 100-200 воинов^[2]) и экспорта полюдья киевские князья начинают располагать средствами для содержания многочисленного войска в постоянной боеготовности, что требовалось для борьбы с кочевниками. Также войско могло долго держаться под знамёнами, совершая многолетние походы, что требовалось для отстаивания интересов внешней торговли на Чёрном и Каспийском морях.

Ядро войска составляла княжеская дружина, появившаяся ещё в эпоху военной демократии. В её число входили воины-профессионалы. О численности старших дружинников (без учёта их собственных дружинников и слуг) можно судить по более поздним данным (Новгородская республика — 300 «золотых поясов»; Куликовская битва — более 500 погибших). Более многочисленную молодшую дружину составляли гриди (телохранители князя — численность находящихся в замке киевского князя «богатырей» Ибн-Фадлан определяет в 400 чел. под 922 годом), отроки (военные слуги), детские (дети старших дружинников). Однако, дружина была немногочисленна и вряд ли превосходила 2000 человек.^[3]

Более многочисленной частью войска было ополчение — вои. На рубеже IX—X веков ополчение было племенным. Данные археологии свидетельствуют об имущественном расслоении у восточных славян на рубеже VIII—IX веков и появлении тысяч усадеб-хором местной знати, в то время как дань рассчитывалась пропорционально дворам независимо от достатка из владельцев (однако, по одной из версий происхождения боярства, местная знать была прообразом старшей дружины). С середины IX века, когда княгиня Ольга организовала сбор дани на русском Севере через систему погостов (позже видим в Новгороде киевского наместника, переправляющего 2/3 новгородских даней в Киев), племенные ополчения утрачивают своё значение.

Наборы воев в начале правления Святослава Игоревича или при формировании Владимиром Святославичем гарнизонов построенных им на границе со степью крепостей носят разовый характер, нет сведений о том, что эта служба имела какой-то срок или что воин должен был являться на службу с каким-либо снаряжением.

С XI века старшая дружина начинает играть ключевую роль на вече. Напротив, в более многочисленной части веча — в молодших — историки видят не младшую дружину князя, а народное ополчение города (купцы, ремесленники). Что касается сельского народного ополчения, то, по различным версиям, смерды участвовали в походах в качестве обслуги обоза, поставляли лошадей для городского ополчения (Пресняков А. Е.) либо сами служили в коннице (Рыбаков Б. А.).

В войнах Древней Руси определённое участие принимали наёмные войска. Первоначально это были варяги, что связано с дружескими отношениями между Русью и Скандинавией. Они участвовали не только в качестве наёмников. Варяги встречаются и в числе ближайших сподвижников первых киевских князей. В некоторых походах X века русские князья нанимали печенегов и венгров. Позднее, в период феодальной раздробленности, в междоусобных войнах также нередко участвовали наёмники. Среди народов, входивших в число наёмников, помимо варягов и печенегов были половцы, венгры, западные и южные славяне, финно-угры и прибалты, немцы и некоторые другие. Все они вооружались в своём стиле.^[4]

Общая численность войска могла быть более 10 000 человек.^[3]

XII—XIII века

Сказание о Борисе и Глебе — миниатюра

В XII веке после потери Русью городов Саркел на Дону и Тмутараканского княжества, после удачи первого крестового похода торговые пути, связывающие Ближний Восток с Западной Европой, переориентируются на новые маршруты: средиземноморский и волжский. Историки отмечают трансформацию структуры русского войска. На место старшей и младшей дружине приходят княжеский двор — прообраз постоянного войска и полк — феодальное ополчение бояр-землевладельцев, значение веча падает (кроме Новгорода; в Ростове боярство разгромлено князьями в 1175 году).

Уже применительно к домонгольскому периоду известно (для новгородского войска) о двух способах комплектования — один воин на коне и в доспехе полном (конно и оружно) с 4 или с 10 сох в зависимости от степени опасности (то есть численность войска, собираемого с одной территории, могла отличаться в 2,5 раза; возможно, по этой причине некоторые князья, пытавшиеся отстоять свою независимость, могли почти на равных сопротивляться соединённым силам почти всех остальных княжеств, а также существуют примеры столкновений русских сил с противником, уже одержавшим над ними победу в первой битве: победа на Снове после поражения на Альте, поражение у Желани после поражения на Стугне, поражение на Сити после поражения у Коломны). Несмотря на то, что основным типом феодального земельного владения до конца XV века была вотчина (то есть наследственное безусловное земельное владение), боярство обязано было службой князю. Например, в 1210-х годах во время борьбы галичан с венграми основное русское войско дважды направлялось против бояр, опоздавших на общий сбор.

Киевские и черниговские князья в XII—XIII веках использовали соответственно Чёрных клобуков и ковуев: печенегов, торков и берендеев, изгнанных из степей половцами и поселёнными на южнорусских границах. Особенностью этих войск была постоянная боеготовность, что было необходимо для оперативного реагирования на мелкие половецкие набеги.

Рода войск

Битва новгородцев и суздальцев в 1170 году, фрагмент иконы 1460 года

Ледовое побоище. Миниатюра Лицевого летописного свода, середина XVI века

В средневековой Руси существовало три типа войск — пехота, конница и флот. Сначала коней использовали в качестве средства передвижения, сражались же спешенными. Летописец говорит о Святославе и его войске:

Ходя воз по себе не возяше, ни котла; ни мяс варя, но потонку изрезав конину ли, зверину ли, или говядину, на углях испек ядяще, ни шатра имяша, но подклад постлав и седло в головах, такоже и прочие вои его вел бяху^[5]

Таким образом, для скорости передвижения войско использовало вместо обоза вьючных лошадей. Для боя войско часто спешивалось, Лев Диакон под 971 годом указывает на необычность выступления русского войска в конном строю.

Однако, профессиональная конница была нужна для борьбы с кочевниками, поэтому дружина становится конной. При этом организация была с учётом венгерского и печенежского опыта. Начало развиваться коневодство.^[6] Развитие конницы происходило быстрее на юге Руси, чем на севере, из-за различия в характере местности и противников. В 1021 году Ярослав Мудрый с войском проделал путь из Киева до р.Судомирь, на которой разбил Брячислава Полоцкого, за неделю, то есть средняя скорость составила 110-115 км. в сутки. В XI веке конница по значимости сравнивается с пехотой, а позднее и превосходит её. Тогда же выделяются конные лучники, помимо лука со стрелами использовавшие топоры, возможно, копья, щиты и шлемы.^[7]

Лошади были важны не только для войны, но и для хозяйства, поэтому разводились во владельческих сёлах. А также содержались в княжеских хозяйствах: известны случаи, когда князья выдавали коней ополченцам во время войны.^[7] Пример киевского восстания 1068 года показывает, что и городское ополчение было конным.

В течение всего домонгольского периода пехота играла свою роль во всех военных действиях. Она не только участвовала во взятии городов и проводила инженерные и транспортные работы, но и прикрывала тыл, совершала диверсионные вылазки, а также вместе с конницей участвовала в битвах. Например, в XII веке у городских укреплений распространён смешанный бой с участием и пехоты, и конницы. Чёткого разделения по вооружению не было, и каждый использовал то, что ему было удобней и что он мог себе позволить. Поэтому у каждого было несколько типов оружия. Однако в зависимости от этого различались и задачи, выполняемые ими. Так, в пехоте, как и в коннице, можно выделить тяжеловооружённых копейщиков, помимо копья вооружённых сулицами, боевым топором, булавой, щитом, иногда — мечом и доспехами, и легковооружённых лучников, снабжённых луком и стрелами, боевым топором или железной булавой, и, очевидно, без защитного вооружения.

Под 1185 годом на юге впервые (и в 1242 году на севере в последний раз) упоминаются стрелки как отдельный род войск и отдельная тактическая единица. Кавалерия начинает специализироваться на прямом ударе холодным оружием и начинает в этом смысле напоминать средневековую западноевропейскую кавалерию. Тяжеловооружённые копейщики были вооружёны копьём (или двумя), саблей или мечом, сулицами или луком со стрелами, кистенём, булавой, реже — боевым топориком. Они были полностью одоспешены, включая щит. В 1185 году во время похода на половцев сам князь Игорь, а вместе с ним и дружинники, не желая прорываться из окружения в конном строю и тем самым бросать на произвол судьбы чёрных людей, спешиваются и предпринимают попытку прорыва в пешем строю. Далее указывается любопытная подробность: князь после получения раны продолжил движение на коне. В результате многократного разгрома монголами и ордынцами северо-восточных русских городов и установления контроля над волжским торговым путём во второй половине XIII века происходит регресс и обратная унификация русских войск.

Флот у восточных славян зародился в IV—VI веках и был связан с борьбой против Византии. Это был речной парусно-гребной флот, применимый для мореходства. С IX века на Руси существовали флотилии из нескольких сотен судов. Они предназначались для использования в качестве транспорта. Однако, морские сражения также имели место. Основным судном была ладья, перевозившая около 50 человек и иногда вооружённая тараном и метательными машинами.^[3] В период борьбы за киевское княжение в середине XII века Изяславом Мстиславичем были использованы ладьи со второй достроенной над гребцами палубой, на которой располагались лучники.

Тактика

Конница, рисунок 1895 года.

Первоначально, когда конница была незначительна, основным боевым порядком пехоты была «стена». По фронту она составляла около 300 м и в глубину достигала 10-12 шеренг. Воины передних рядов имели хорошее защитное вооружение. Иногда с флангов такое построение прикрывала конница. Иногда войско выстраивалось таранящим клином. Такая тактика имела ряд недостатков в борьбе с сильной конницей, главные из них: недостаточная маневренность, уязвимость тыла и флангов. В генеральном сражении с византийцами под Адрианополем в 970 году более слабые фланги (венгры и печенеги) попали в засаду и потерпели поражение, но главные русско-болгарские силы продолжили пробиваться по центру и смогли решить исход битвы в свою пользу.

В XI—XII веках происходит разделение войска на полки. В XI веке основным боевым порядком становится «полчный ряд», который состоял из центра и флангов. Как правило, пехота находилась в центре. Это построение увеличивало подвижность войска.^[6] В 1023 году в битве у Листвена одно русское построение с центром (племенное ополчение) и двумя мощными флангами (дружина) одержало победу над другим русским простым построением в один полк.

Уже в 1036 году в решающем сражении с печенегами русское войско делилось на три полка, имевщими однородную структуру, по территориальному признаку.

В 1068 году на реке Снове 3-тысячное войско Святослава Ярославича Черниговского одержало победу над 12-тысячным половецким войском. Во время походов на половцев в киевское правление Святополка Изяславича и Владимира Мономаха русские войска неоднократно сражались в окружении по причине многократного численного превосходства противника, что не мешало им одерживать победы.

Русская конница была однородной, разные тактические задачи (разведка, встречный удар, преследование) выполняли части с одинаковым способом комплектования и одинаковой организационной структурой. К концу XII века к делению на три полка по фронту добавилось деление на четыре полка в глубину.

Для управления войска использовались стяги, служившие для всех ориентиром. Также применялись музыкальные инструменты.^[6]

Вооружение

Два древнерусских воина, рисунок современного художника.

Наступательное

Основная статья: Холодное оружие Древней Руси

Защитное

Если у ранних славян, по сообщениям греков, не было доспехов, то к VIII—IX веку относится распространение кольчуг. Они делались из колец, сделанных из железной проволоки, которые в поперечнике достигали 7—9 и 13—14 мм, а по толщине — 1,5 — 2 мм. Половина колец сваривалась, а другая — склёпывалась при плетении (1 к 4). Всего же их уходило не менее 20 000. Позднее встречались кольчуги с вплетёнными для украшения медными кольцами. Размер колец уменьшается до 6—8 и 10—13 мм. Встречались и плетения, где все кольца были склёпаны. Древнерусские кольчуги, в среднем, в длину были 60—70 см, в ширину (в поясе) около 50 см или больше, с короткими рукавами порядка 25 см и с разрезным воротом. В конце XII — начале XIII века появляются кольчуги из плоских колец — их диаметр 13—16 мм при ширине проволоки 2—4 мм и толщине 0,6—0,8 мм. Эти кольца сплющивались с помощью штампа. Такая форма увеличивала площадь прикрытия при том же весе доспеха. В XIII веке происходило общеевропейское утяжеление доспехов, и на Руси появляются кольчуги длиной до колен. Однако кольчужные плетения использовались и для других целей — примерно тогда же появляются кольчужные чулки (нагавицы). А большинство шлемов снабжалось бармицей. Кольчуги на Руси были очень распространены и применялись не только дружиной, но и незнатными воинами.^[7]

Помимо кольчуг, применялись ламеллярные доспехи. Их появление относится к IX—X веку. Такой доспех делался из железных пластин формы, близкой к прямоугольной, с несколькими отверстиями по краям. Через эти отверстия все пластины соединялись ремешками. В среднем, длина каждой пластины составляла 8—10 см, а ширина — 1,5—3,5 см. На доспех их уходило более 500. Ламелляр имел вид рубахи длиной до бёдер, с расширяющимся книзу подолом, иногда — с рукавами. По данным археологии, в IX—XIII веках на 4 кольчуги приходился 1 ламелляр, при этом на севере (особенно в Новгороде, Пскове, Минске) пластинчатые доспехи были более распространены. А позднее они даже вытесняют кольчуги. Имеются сведения и об их экспорте. Применялись также чешуйчатые доспехи, представляющие собой пластины размером 6 на 4—6 см, укреплённые за верхний край к кожаной или матерчатой основе. Существовали и бригантины. Для защиты рук с конца XII — начала XIII века используются створчатые наручи. А в конце XIII века появляются ранние зерцала — круглые бляхи, одеваемые поверх доспехов.^[7]

Шлемы, по данным археологии, в широкое употребление входят с X века, причём археологических находок шлемов (как и кольчуг) на Русь больше, чем на какую-либо другую страну Европы. Поначалу это были конические шлемы норманнского типа, имеющие вовсе не норманнское происхождение, а пришедшие в Европу из Азии. Данный тип не получил на Руси широкого распространения и был вытеснен сфероконическими шлемами, которые появились примерно тогда же. Это были шлемы черниговского типа, склёпанные из четырёх частей железа, и, зачастую, богато украшенные. Встречались и другие виды сфероконических шлемов. С XII века на Руси появляются высокие шеломы со шпилем и наносником, и вскоре становятся наиболее распространённым типом шлема, сохраняя первенство несколько веков. Это связано с тем, что сфероконическая форма лучше всего подходит для защиты от ударов сверху, что важно в районах конно-сабельного боя. Во второй половине XII века появляются шлемы с полумаской — они богато украшались и были принадлежностью знатных воинов. А использование личин не зафиксировано. Бытовали западные шлемы полусферической формы, но они были редки.^[7]

Крупногабаритные щиты были защитным вооружением ещё древних славян, однако их конструкция неизвестна. В X веке же были распространены круглые плоские деревянные, обтянутые кожей щиты с железным умбоном. С начала XI века распространяются миндалевидные щиты, удобные для всадников. А с середины XIII века они начинают превращаться в треугольные.^[7]

В середине XIII века галицко-волынское войско имело конские доспехи, названные летописцем татарскими (личина и кожаная попона), что совпадает с описанием Плано Карпини монгольского конского доспеха.

Метательные машины

В Древней Руси существовало применение метательных машин. Самое раннее сообщение о их применении славянами относится к концу VI века — в описании осады Солуни в 597 году. В греческом источнике они описываются так: «Они же были четырёхугольные на широких основаниях, заканчивающиеся более узкой верхней частью, на которой имелись барабаны очень толстые, с железными краями, и в них были вбиты деревянные брусья (как балки в большом доме), имеющие пращи (сфендоны), поднимая которые бросали камни и большие, и многочисленные, так что ни земля не могла выносить их попаданий, ни человеческие сооружения. Но к тому же только три из четырёх сторон баллисты были обнесены досками, так что находящиеся внутри были обеспечены от попадания стрел, пущенных со стен»^[8] Во время осады Константинополя в 626 году славяно-аварским войском осадная техника состояла из 12 обитых медью передвижных башен, несколько таранов, «черепах» и метательных машин, покрытых кожей. Причём изготовляли и обслуживали машины преимущественно славянские отряды. ^[9] Упоминаются стреломётные и камнемётные машины и при осаде Константинополя в 814 году славяно-болгарским войском^[10]. Во времена Древней Руси применение метательных машин как византийцами, так и славянами, отмечает Лев Диакон, говоря о походах Святослава Игоревича. Сообщение из Иоакимовской летописи о применении двух пороков новгородцами против Добрыни, собиравшегося их окрестить, скорее, носит легендарный характер. К концу X века русские прекращают набеги на Византию, и изменение тактики привело к снижению использовании осадных орудий. Теперь осаждаемый город берут либо длительной блокадой, либо внезапным захватом; участь города чаще всего решалась в результате сражения возле него, а потом основным видом боевых действий было полевое сражение. Снова метательные орудия используются в 1146 году войсками Всеволода Ольговича при безуспешной осаде Звенигорода. В 1152 году при штурме Новгорода-Северского камнями из пороков разрушили стену и взяли острог, после чего борьба закончилась миром. В Ипатьевской летописи отмечается, что половцы начальством под начальством Кончака пошли на Русь, при них был исламский мастер, обслуживающий мощные самострелы, для натяжения которых требовалось 8 (либо 50) человек и «живой огонь». Но половцы были разбиты и машины попали к русским. Шереширы (от перс. тир-и-черх), упоминаемые в Слове о полку Игореве — возможно, есть зажигательные снаряды, которые метались из подобных самострелов^[11]. Сохранились и стрелы для них. Такая стрела была в виде железного стержня длиной 170 см с заострённым концом и хвостовым оперением в виде 3 железных лопастей, весом 2 кг. В 1219 году русские применяли большие камнемётные и огнемётные самострелы при штурме болгарского города Ошеля. В данном случае русская осадная техника складывалась под западноазиатским влиянием. В 1234 году порок был использован в полевом междоусобном бою, который окончился миром. В XIII веке растёт использование метательных машин. Большое значение здесь сыграло нашествие монголов, которые при взятии русских городов использовали лучшую технику того времени. Однако метательные орудия использовались и русскими, например, при обороне Чернигова и Холма. Активно они использовались и в войнах с польско-венгерскими захватчиками, например, в битве под Ярославом в 1245. Применяли метательные машины и новгородцы при взятиях крепостей в Прибалтике.^[12]

Основным типом русских метательных машин были не станковые самострелы, а различные рычажно пращевые машины. Наиболее простой тип — патерелла, которая метала камни, приложенные к длинному плечу рычага, когда за которкое плечо тянули люди. Для ядер 2 — 3 кг было достаточно 8 человек, а для ядер в несколько десятков килограмм — до 100 и больше. Более совершенной и распространённой машиной был манджаник, называвшийся на Руси пороком. В них вместо тяги, создаваемой людьми, использовался подвижный противовес. Все эти машины были недолговечны, за их ремонтом и изготовлением следили «порочные» мастера. В конце XIV века появляется огнестрельное оружие, но осадные машины всё ещё сохраняют боевое значение до XV века. ^[12][13]

Примечания

1. ↑ Валерий Перхавко, Юрий Сухарев Воители Руси IX-XIII вв.. — Москва: Вече, 2006. — С. 7.
2. ↑ Гардизи
3. ↑ ^{1 2 3} БСЭ, статьи «Русская армия», «Дружина (отряд воинов)», «Русский военно-морской флот»
4. ↑ Н. М. Карамзин — «История государства Российского»
5. ↑ Повесть временных лет
6. ↑ ^{1 2 3} В. Б. Перхавко, Ю. В. Сухарев — «Воители Руси IX—XIII в.»
7. ↑ ^{1 2 3 4 5 6} Кирпичников А. Н., «Древнерусское оружие», 1971.
8. ↑ Сборник документов по социально-экономической истории Византии. М., 1951, стр. 98.
9. ↑ М. Jahns. Handbuch einer Geschichte des Kriegswesens, Leipzig, 1880, стр. 691, 692, 864; ср. E. E. Тевяшов. Осада Константинополя аварами и славянами в 626 г. ЖМНП, новая серия т. LII, № 8, 1914, стр. 227—235.
10. ↑ Scriptor incertis. De Leone Bardae. Bonn, 1842, стр. 347, 348; Symeon Magister. De Leone Armenio. Bonn, 1838, стр. 617.
11. ↑ Мелиоранский П.М. Турецкие элементы в «Слове о полку Игореве» // ИОРЯС СПб., 1902, кн. 2, стр. 298.
12. ↑ ^{1 2} Кирпичников А. Н., Метательная артиллерия древней Руси (Из истории средневекового оружия VI—XV вв.), 1958.
13. ↑ Кирпичников А. Н., «Военное дело на Руси в XIII—XV вв.», 1976.

Литература

• Каинов С. Ю. Древнерусский дружинник первой половины X века. Опыт реконструкции // Военный сборник. Альманах российской военной истории. — М., 2004. — С. 6-11.
• Нестеров Ф. Ф. «Связь времён» (рец. ДИН, проф. Каргалов В. В.) — М.: Молодая гвардия, 1984.
• Пресняков А. Е. Княжое право в Древней Руси. Лекции по русской истории. Киевская Русь. — М.: Наука, 1993.
• Разин Е. А. История военного искусства
• Рыбаков Б. А. Рождение Руси
• Федоров О. В. Художественные реконструкции костюмов и вооружения воинов Древней Руси

Россия предлагает масштабную реорганизацию вооруженных сил, изменение призыва, увеличение численности войск

Российские военные чиновники предлагают масштабную реорганизацию вооруженных сил страны, в том числе повышение возраста обязательного призыва, поскольку уровень потерь в результате 10-месячного вторжения Москвы в Украина продолжает восхождение.

Предложения, , объявленные ранее на этой неделе министром обороны Сергеем Шойгу, предусматривают увеличение численности российских вооруженных сил примерно на 30 процентов до 1,5 миллиона военнослужащих и представляют собой отмену реформ, проведенных более десяти лет назад и направленных на модернизацию. его силовая структура советской эпохи.

Они также являются признанием системных проблем, с которыми продолжают сталкиваться российские вооруженные силы, проблем, выдвинутых на первый план в результате напряженного конфликта на Украине.

Россия зафиксировала более 100 000 убитых и раненых в Украине с февраля, согласно публичным оценкам западной разведки и военных. В последний раз Москва обнародовала официальное число погибших в сентябре, когда Шойгу объявил о гибели 5937 солдат на войне.

Чтобы пополнить свои силы на Украине, Кремль в сентябре объявил мобилизационную кампанию, целью которой было собрать до 300 000 человек, в основном резервистов и имеющих военный опыт, для помощи в боях.

СМОТРИТЕ ТАКЖЕ:

«Не думал, что выживу»: российский солдат-добровольец, покинувший войну на Украине, вспоминает о своем испытании

Приказ о мобилизации был отделен от регулярного призыва два раза в год, в рамках которого два раза в год на службу призывают от 120 000 до 140 000 человек. Эти призывники служат один год.

Согласно действующему законодательству призыв направлен на мужчин в возрасте от 18 до 27 лет. Этих солдат нельзя отправлять за границу или в активные боевые действия.

Выступая 21 декабря на итоговом совещании с высшим военным руководством, а также президентом Владимиром Путиным, Шойгу призвал повысить возрастной ценз призывников до 21-30 лет и заявил, что России нужна общая сила 1,5 млн на обеспечение «выполнения задач по обеспечению безопасности России».

Он не назвал сроков, когда это произойдет.

В настоящее время в российской армии насчитывается около 1,1 миллиона солдат.

После того, как призывникам запретили служить в Украине, чиновники обратились к солдатам-добровольцам — «контрактникам» — для ведения войны. Всего до вторжения 24 февраля в России было около 400 тысяч контрактников, в том числе около 150 тысяч в сухопутных войсках.

Частная военная компания Vagner Group также направила в Украину около 50 000 военнослужащих, по данным министерства обороны Великобритании, большинство из которых, как полагают, являются заключенными, завербованными из российских тюрем с обещаниями досрочного освобождения.

СМОТРИТЕ ТАКЖЕ:

«Бахмутская мясорубка»: российские войска громят этот город на Донбассе. Непонятно почему.

Расширенные российские силы будут включать 695 000 военнослужащих-контрактников, сказал Шойгу, 521 000 из которых должны быть на службе к концу 2023 года. расположены напротив государств-членов НАТО.

Другие изменения предусматривали передачу некоторых подразделений ВВС под командование сухопутных войск, а существующие пехотные, морские и воздушно-десантные бригады были бы преобразованы в обычные дивизии, подобные тем, что существовали при советских структурах.

В случае реализации предлагаемые реформы отменят ряд изменений, предпринятых предшественником Шойгу Анатолием Сердюковым после войны 2008 года в Грузии, которая выявила вопиющие проблемы в российской армии.

Среди прочего, изменения Сердюкова привели к демонтажу структуры вооруженных сил советской эпохи, переходу от крупных дивизий к более мобильным и в значительной степени самодостаточным бригадам и попытке повысить оперативную совместимость различных родов войск.

Дара Массикот, исследователь российских вооруженных сил в RAND Corp., американском аналитическом центре, назвала предложения «существенной» реорганизацией и частичным отказом от реформ Сердюкова.

«Структура вооруженных сил была лишь частью реформ», — сказала она Азаттыку. «Так что на этом фронте, да, это серьезный откат. Но другие принципы все еще присутствуют: современное оборудование, профессиональная военная служба, новое оружие и т. д.».

Но переход от бригадной структуры обратно к акценту на дивизиях был намеком на то, что старые офицерские корпуса знакомы с советской структурой.

«Они всегда возмущались бригадами и массовыми сокращениями сухопутных войск», — сказала она.

Приказ о мобилизации, объявленный президентом Владимиром Путиным в сентябре, взбудоражил российское общество, спровоцировав волну эмиграции мужчин и женщин, спасающихся от перспективы подвергнуться мишени и отправке на войну.

Правозащитники заявляют, что изменения Шойгу служат лишь дальнейшей «милитаризации» российского общества.

«Я бы не сказал, что это реформа. Реформы здесь действительно нет», — заявил в интервью 9-му Алексей Табалов, возглавляющий правозащитную группу «Школа призывников».0005 Текущее время . «Настоящей реформой было бы создание полностью профессиональной армии, где не было бы места обязательной воинской повинности».

«Продекларированы две цели: сохранение наступательных операций на Украине и военное противодействие расширению НАТО. Это те две цели, которые громко декларируются и ради которых, собственно, и будет направлена ​​жизнь российского общества далее», — добавил он.

«Милитаризация, повышение призывного возраста, увеличение армии, увеличение военных расходов, теперь все подчинено военным целям».

Как Москва частично оправилась от военных неудач

«Все тупые русские мертвы». Так заявили украинские официальные лица в июле 2022 года, пытаясь объяснить, почему российская армия отказалась от чрезмерно амбициозной стратегии и дилетантской тактики, которые определяли ее поведение в первые недели войны. Наверное, было слишком рано для этой шутки. Русские продолжали делать много глупостей и продолжают делать. Но в целом интуиция украинцев летом кажется правильной: когда дело доходит до общей военной стратегии, Москва, похоже, стала умнее.

Российские стратегические решения наконец-то начинают обретать военный смысл. Частичная мобилизация резервистов, которую президент России Владимир Путин отдал в сентябре, укрепила российские силы на фронте. Кампания бомбардировок украинской энергетической инфраструктуры, начавшаяся в октябре, вынуждает Украину и ее союзников направлять ресурсы на защиту городского населения страны, уязвимого для суровой зимней погоды при отсутствии электричества. А вывод российских войск из Херсона в ноябре спас боеспособные части от уничтожения и высвободил их для действий в других местах.

В июле я утверждал, что война зашла в тупик. Учитывая последующие успехи Украины в освобождении территории в Херсоне и Харькове и вокруг них, моя оценка была явно преждевременной. Но стоит отметить, что этих успехов Украина добилась в тот период, когда силы России были наиболее слабыми, а ее руководство – самым слабым. Несмотря на успехи Киева, горькая правда остается в том, что тогда и сейчас соотношение потерь русских и украинцев, по оценкам США, составляет один к одному.

Это не война, которая просто идет в пользу Украины. Скорее, она превращается в войну на истощение, в состязание, в котором любая победа любой из сторон будет стоить дорого. Даже смутные очертания этого будущего должны заставить и Украину, и Россию желать избежать его, но ни одна из стран, похоже, не готова к переговорам, не говоря уже о том, чтобы идти на трудные компромиссы, которые могли бы обеспечить компоненты урегулирования.

Украина и ее покровители могут надеяться, что Россия одумается и просто откажется от войны, но такой исход выглядит маловероятным. Они также могут надеяться на крах России на фронте или дома, но шансы на любой сценарий также невелики. Наиболее многообещающим курсом для Соединенных Штатов было бы подтолкнуть обе стороны к столу переговоров, поскольку только Вашингтон имеет на это право. Но решил этого не делать. И так война продолжается с трагической человеческой ценой.

СВЕЖИЕ СИЛЫ

Первоначальный план Путина — свержение украинского правительства в результате рейда спецопераций и воздушно-десантных войск — с треском провалился. Русские пытались спасти кампанию, перебросив большое количество танков, артиллерии, пехоты и вспомогательных войск по суше, но эти усилия не увенчались успехом перед лицом постоянных украинских засад.

По мере того, как надежды Путина на быструю и легкую победу испарялись на поле боя, потери с обеих сторон росли. Подсчитать количество жертв сложно. Разведывательное сообщество США опубликовало оценки, согласно которым общее число жертв составляет 100 000 человек для русских и 100 000 для украинцев. Непонятно, как были получены эти цифры, но с украинской стороны они примерно соответствуют 13 000 погибших военнослужащих, о которых украинские официальные лица заявляют, что их армия понесла, и отслеживают соотношение убитых и раненых, которое американские войска испытали в Ираке. Если использовать соотношение сил США на европейском театре военных действий Второй мировой войны, число украинских потерь, вероятно, приближается к 50 000 человек. Учитывая мнение официальных лиц США о примерно сопоставимых потерях, российские потери должны лежать в том же диапазоне: от 50 000 до 100 000 человек.

Поскольку большинство потерь приходится на боевые части, как для Украины, так и для России, эта оценка будет означать, что каждая армия потеряла убитыми или ранеными почти столько же боевых солдат, сколько она выставила в начале войны. Правда, легкораненые, возможно, уже вернулись на фронт или скоро вернутся. Но даже если этот фактор фактически сведет на нет половину потерь каждой стороны, каждая из сторон все равно безвозвратно потеряет половину первоначального личного состава танковых и пехотных батальонов — серьезное снижение боевой мощи.

Чтобы восстановить эту власть, и Украина, и Россия бросились пополнять свои ряды. Украине удалось относительно эффективно пополнить свою армию. Частично его преимущество было связано с десятками тысяч украинцев, которые, стремясь защитить свою страну, вызвались в бой добровольцами в те первые месяцы. Но вполне вероятно, что настоящим козырем в рукаве Украины были десятки тысяч опытных ветеранов, которые с 2014 года воевали на Донбассе и были призваны в резерв украинской армии после завершения своего первоначального срока службы. Многие из них использовались для доведения первоначальных сил Украины до полной численности во время вторжения, но некоторые, вероятно, оставались доступными для замены убитых и раненых солдат в течение нескольких месяцев.

Россия объявила о намерении набрать 300 000 дополнительных военнослужащих.

В гонке по возмещению потерь на поле боя Россия оказалась в невыгодном положении, поскольку Путин направил на Украину свои лучшие силы. На начальном этапе вторжения российские вооруженные силы, по-видимому, задействовали около половины своих основных соединений — около 40 бригад. Вполне вероятно, что в эти 40 бригад входило большинство опытных российских солдат. В состав большинства российских боевых частей входит большое количество призывников, служащих вместе с профессиональными войсками, но Путин настоял на том, чтобы призывников не посылали на фронт. Таким образом, по необходимости оставшиеся 40 с лишним бригад были лишены наиболее подготовленного личного состава.

Силы пополнения, собранные Россией в начале лета, потерпели неудачу на поле боя. Русские части становились все слабее и слабее, и русским командирам приходилось грабить силы с одного участка фронта для усиления других участков. Украинцы атаковали, воспользовавшись слабой обороной русских, особенно в Харькове, чтобы освободить больше территории во время своего впечатляющего наступления в начале сентября. Путин понял, что ему нужно больше войск.

Отсюда его приказ о мобилизации российских резервистов, оглашенный в конце сентября. Несмотря на все анекдоты о неопытных новобранцах, некачественных казармах, неадекватном снаряжении и ограниченной подготовке, мобилизация кажется разумным ответом на оперативные и тактические проблемы российской армии. Россия объявила о планах на 300 000 дополнительных военнослужащих, и математика складывается. Армии нужны 200 000 новых солдат, чтобы вернуть в полную силу 40 бригад, оставленных в России, плюс 100 000 для восполнения убитых или раненых в боях.

Хотя некоторые мобилизованные русские резервисты могут не иметь военных навыков, многие, скорее всего, имеют. Еще до вторжения российская армия ежегодно обучала около 250 000 призывников и отправляла их обратно к гражданской жизни. Мобилизация наверняка застала многих из этих людей. По общему признанию, чтобы предотвратить немедленную катастрофу, Россия отправляла на фронт смесь подготовленных и неподготовленных, компетентных и некомпетентных, без особой переподготовки. Но около 200 000 военнослужащих проходят более основательную подготовку в России и Беларуси.

Спецслужбы США, без сомнения, делают все возможное, чтобы выяснить, серьезны ли эти усилия. В 1982 году в меморандуме межведомственной разведки был сделан вывод о том, что Советы могут мобилизовать резервистов, переобучить их и подготовить к наступательным операциям примерно за месяц. Если сегодняшние усилия России по обучению — это больше, чем просто театр военных действий (наращивание дополнительного времени с учетом того факта, что российская армия находится в худшем состоянии, чем ее советская предшественница), 40 свежих и умеренно хорошо обученных бригад должны быть готовы к бою в течение нескольких месяцев. Что русские будут делать с этими силами, пока неизвестно. Как минимум, эти бригады усилят оборону на фронте и значительно повысят стоимость украинских усилий по возвращению своих земель в четырех районах, на которые претендует Россия. Их можно даже использовать для возобновления наступления, хотя, учитывая силу и решительность, которую продемонстрировали украинские военные, такой ход был бы неразумным.

РАЗУМНОЕ ОТступление

Как и мобилизация, уход России из Херсона в ноябре имел военный смысл. Как заметил сам Путин, линия соприкосновения между российскими и украинскими войсками была длинной, почти 1000 миль, а российские силы были рассредоточены. Успешный прорыв Украины в Харькове в сентябре сократил фронт, который Россия должна была защищать, примерно до 600 миль. Но даже этого было недостаточно. Русские войска высунули шеи на западном берегу Днепра у Херсона. Разумным военным решением было вывести их, и после долгих колебаний и значительного военного давления со стороны Украины именно это и сделала Россия. Тот факт, что Путин был готов сделать что-то, чего он явно не хотел, говорит о том, что теперь он в некоторой степени доверяет своим командирам и что некоторые из них дают разумные военные советы.

Нельзя отрицать, что русские были вынуждены отступить, и сам факт того, что им пришлось это сделать, несомненно, расстроил Путина. Но русские провели одну из самых тяжелых военных операций: отступили во время крупной атаки, не потерпев при этом распада или уничтожения своих сил. Немалым подвигом было перебросить около 20 000 солдат и большую часть их боевой техники через Днепр после того, как украинские силы разрушили ключевые мосты. И даже находясь под пристальным разведывательным наблюдением Запада и Украины, им удалось сохранить элемент неожиданности. До самого конца никто на Украине и в НАТО, похоже, не был уверен, что российские войска уходят. Их арьергардные части вели сплоченную оборону, хотя должны были знать, что их товарищи ближе к реке бегут.

Каким-то образом русским удалось отремонтировать поврежденные мосты под обстрелом, навести понтонные мосты и использовать паромы для вывоза своих людей и техники, защищая все пути отхода от украинской атаки. Украинской армии теперь придется воевать с этими подразделениями где-то еще, возможно, в менее благоприятных условиях. Хотя бы благодаря дарвиновскому процессу, русская армия, наконец, нашла несколько компетентных планировщиков и командиров на поле боя.

По общему мнению, русские приспосабливаются к обороне более короткого фронта, созданного их тактическими поражениями и отступлениями, и делают это новыми усиленными боевыми частями. По сообщениям прессы и спутниковым снимкам, российские войска окапывают оборонительные позиции на всем протяжении линии соприкосновения и сооружают последовательные заграждения из бетонных заграждений и блиндажей. Они также предположительно засеивают землю минами, простым и проверенным временем оружием российских военных. Более укомплектованные подразделения на более коротких фронтах и ​​хорошо подготовленные оборонительные позиции являются составляющими потенциально эффективной обороны. Если боевой дух русских действительно не рухнет и не приведет к массовым мятежам и дезертирству, украинцам придется взять на себя кровавую работу по вытеснению этих частей с их новых позиций.

БОМБИТЬ, ЧТОБЫ ПОБЕДИТЬ?

Наконец, русские начали хитроумно эффективную кампанию бомбардировок украинской системы производства, передачи и распределения электроэнергии. Удары по электросетям Украины особенно эффективны — и не только потому, что они могут превратить зиму в жестокую борьбу за выживание для украинских мирных жителей. Эта кампания пока не оказалась решающей, но, как и большинство кампаний стратегических бомбардировок, она сопряжена с прямыми и косвенными военными издержками.

Современные военные системы противовоздушной обороны, командования и управления, а также сбора разведданных работают на электричестве, и если они не могут получить его из сети, они должны получать его от генераторов. Но сделать этот переход не так просто, как щелкнуть выключателем, и он может снизить производительность этих систем. Кроме того, зависимость от генераторов предъявляет дополнительные требования к топливу для системы военной логистики Украины. Тем временем тепловые сигнатуры, производимые генераторами, добавляют еще одну точку данных, которую российская разведка может использовать для получения более точной картины украинских сил.

Российская кампания бомбардировок также сопряжена с альтернативными издержками: украинцы должны тратить ресурсы, чтобы адаптироваться к атакам, и они уже сделали защиту энергетической инфраструктуры от авиаударов военным и дипломатическим приоритетом. Значительная промышленность страны по производству оружия и боеприпасов зависит от электричества, как и большая часть железнодорожной системы, по которой перемещается военная техника по стране. Из-за поврежденной электросети украинским солдатам и гражданским лицам придется больше полагаться на дизельные поезда и дизель-генераторы или перейти на генераторы, работающие на дефицитном природном газе. Эти потребности отвлекут еще больше топлива, которое в противном случае могло бы быть использовано для военных операций, или просто возложат дополнительные расходы на союзников Украины, которым нужно будет доставлять топливо. Запад помогает Украине восстанавливать энергосистему, насколько это возможно, несмотря на постоянные атаки. Но с российской точки зрения это хорошая новость, поскольку на ремонт расходуются ресурсы, которые нельзя использовать для поддержки боевых действий на фронте.

Самое тревожное в российских бомбардировках то, что Москва знает, что делает. Русские поражают небольшое количество целей с относительно небольшим количеством оружия и производят непропорциональные эффекты. Хотя американские и британские официальные лица регулярно предсказывали, что российские военные исчерпают свои запасы боеприпасов, очевидно, они где-то их нашли. Хорошо проведенная кампания России свидетельствует о том, что ее ВВС, которые до сих пор не добились больших успехов в нанесении ударов по сухопутным войскам Украины, извлекли уроки из своих прошлых ошибок.

НЕ БЫЛО КОНЦА

Москва, кажется, теперь примирилась с простой целью войны: удержать захваченную землю. И, похоже, он остановился на двух новых военных стратегиях для достижения этой цели. Первый, как показывает отступление от Херсона, мобилизация резервистов и строительство новых заграждений, — создать плотную оборону и заставить украинцев дорого платить за все усилия по возвращению территории. Второй, как показала кампания бомбардировок, заключается в использовании уязвимости украинской электрической инфраструктуры для отвлечения ресурсов от украинских военных действий на фронте, делая продолжение войны болезненным для украинского общества и еще более дорогостоящим для союзников.

Путин может надеяться, что такой подход в конечном итоге приведет Украину к столу переговоров. Или он может просто надеяться, что бесконечные издержки заставят Украину постепенно прекратить свои атаки, ничего не уступая, что приведет к еще одному замороженному конфликту. Очень немногие знают, какова общая военная стратегия России, если она вообще есть. Не исключено также, что недавний период разумных военных решений и грамотной их реализации окажется скорее всплеском, чем предвестником. Самый загадочный вопрос сейчас заключается в том, сработают ли усилия России по обучению большого количества боеспособных подразделений. И остается открытым вопрос, есть ли у Москвы, может ли она производить или импортировать оружие и боеприпасы, необходимые для еще одного года напряженных боев. Но если он сможет создать эти новые подразделения и продолжить разумно сражаться, война может продолжаться в ее нынешнем виде: жестокой схватке.

Война в России, похоже, превратилась из смены режима в захват земель. Если Кремль сможет продолжать принимать военные решения, которые являются просто разумными, и действовать в соответствии с ними только компетентно, через год западные разведывательные службы могут насчитать еще от 50 000 до 100 000 жертв с каждой стороны, а западные законодательные органы могут обсуждать еще 100 миллиардов долларов экономической и военной помощи Украине.