В куликовской битве участвовали
Сколько войск участвовало в Куликовской битве
Куликовская битва 1380 года традиционно считается одной из крупнейших битв позднего Средневековья и по значению, и по размаху. Не касаясь первого, остановимся подробнее на втором её аспекте – размахе, попытавшись дать оценку численности войска, выставленного Дмитрием Ивановичем и его вассалами на Куликовом поле.
В условиях, когда не сохранилось ни точных указаний относительно мобилизационного потенциала северо-восточных русских княжеств, ни войсковых реестров, ни тем более росписи русских «полков» в битве, любые рассуждения относительно численности войска Дмитрия Ивановича и его союзников будут носить оценочный характер. Однако, обсуждение этой проблемы позволит определить некоторые рамочные ограничения, внутри которых численность коалиционного войска может быть считаться более или менее разумной, не фантастической и будет близка к реальной.
В отечественной историографии Куликовской битвы разброс оценок численности русского войска очень велик – от 100-150 тыс. до 30-50 или даже менее 1 тыс. бойцов.
Так сколько же было на самом деле?
Дореволюционная историческая наука придерживалась первого значения. Так, В.Татищев приводит в своей «Истории Российской» цифру в 400 тыс., М.Щербатов – 200 тыс, Н.Карамзин полагал, что рать Дмитрия Ивановича насчитывала «более 150 тысяч всадников и пеших. Столько же дает и С.Соловьев, который сравнивает сражение с «побоищем Каталонским, где полководец римский спас Западную Европу от гуннов». В «слишком 100 тысяч» определял численность рати Дмитрия Ивановича Д.Иловайский. Этой же точки зрения придерживались и русские военные историки, например, П.Гейсман и авторы коллективного труда по русской военной истории «Русская военная сила».
В советской историографии длительное время господствовала старая оценка численности русского войска в 100-150 тыс. бойцов. Так полагали, к примеру, авторы коллективных «Очерков истории СССР», ссылавшиеся при этом на летописные свидетельства, и Л.Черепнин. Этой же цифры много позже придерживался в очерке «Военное искусство» в коллективном труде «Очерки русской культуры XIII-XV веков» Б.Рыбаков.
Между тем ещё Е.Разин в своей классической «Истории военного искусства» пришёл к выводу, что «общая численность русской рати, вероятно, не превышала 50-60 тыс. человек». Эту оценку пересмотрел в сторону дальнейшего уменьшения один из наиболее авторитетных специалистов по истории русского военного дела эпохи Средневековья, А.Кирпичников. Он полагал, что на Куликовом поле собралось со стороны Дмитрия Ивановича самое большее 36 тыс. ратников, поскольку армия большей численности (100 или более тыс.) представляла бы собой «неуправляемую толпу людей, только мешающих друг другу». Особняком стоит мнение С.Веселовского, который отмечал, что на Куликовом поле было с русской стороны 5-6 тыс. чел. «во фронте». Сегодня сделаны попытки ещё более радикального пересмотра численности русской рати. Например, А.Булычев полагал, что в русском войске могло быть около 1-1,5 тыс. всадников, а вся рать вместе со слугами и обозниками составляла 6-10 тыс. чел.
Такой разброс оценок неудивителен, учитывая неудовлетворительное состояние источников по истории кампании 1380 года. На первый взгляд, их сохранилось достаточно много – это и летописные свидетельства, и литературные произведения. Но их ценность отнюдь неравнозначна. Касаясь первой группы источников, летописей, то здесь необходимо отметить, что первый, краткий, вариант летописного сказания о сражении, размещённый первоначально на страницах Троицкой летописи, написанной в Москве – «О великом побоище, иже на Дону», появляется в начале XV века, т.е очень скоро после самого сражения. До нас этот рассказ дошёл в Рогожском летописце и в Симеоновской летописи. Примерно в это же время составлен был и рассказ, помещённый на страницах Новгородской первой летописи младшего извода. Но, увы, все эти летописные свидетельства не дают практически никакой конкретной информации о чисто военных аспектах сражения. Пространная летописная повесть, содержащаяся, к примеру, в Воскресенской летописи, была создана много позже и несёт на себе отпечаток влияния сформировавшейся к тому времени литературной традиции освещения Куликовской битвы и носит ярко выраженный публицистический характер.
Более интересными, на первый взгляд, представляются литературные памятники – прежде всего «Задонщина» и знаменитое «Сказание о Мамаевом побоище». Первый памятник был создан, как полагают многие исследователи, в конце 1380-х или в самом начале 1390-х, т.е. непосредственно сразу после битвы. Однако, увы, в первоначальном виде до нас она не дошла и в силу особенностей жанра ни «Задонщина», ни тем более позднее «Сказание», созданное, видимо, в конце XV или в самом начале XVI века, не внушают доверия. Обрисовывая в целом достаточно полно общую картину событий, они дают явно завышенные цифры о количестве бойцов с обеих сторон. Так, «Задонщина» (по Синодальному списку) дает нам цифру в 300 тыс. «кованой рати», а «Сказание» (в Киприановской редакции) – и вовсе 400 тыс. «воиньства конного и пешего».
И поскольку имеющиеся в нашем распоряжении источники не позволяют сделать каких-либо определённых выводов о численности русского войска на Куликовом поле, остается прибегнуть к расчётам, исходя из косвенных свидетельств как современных источников, содержащих более или менее точные сведения об особенностях военного дела того времени, так и данных археологии и палеогеографии.
Для того, чтобы составить представление о примерных рамочных значениях численности рати Дмитрия Ивановича, можно посмотреть численность воинских контингентов, которыми располагали князья и отдельные «земли» в конце XIV – 1-й половине XV веков.
Применительно к 1-й половине XV века такие данные есть, и они представляются достаточно правдоподобными. Так, 3 июля 1410 года 150 русских воинов под началом воеводы нижегородского князя Данилы Борисовича Семена Карамышева и столько же татаринов царевича Талычя взяли и дотла разграбили Владимир. Соперник Василия Тёмного Дмитрий Шемяка имел в 1436 году около 500 дворян.
Литовский князь Острожский в 1418 году освободил литовского же князя Свидригайло из заключения с 500-ми же «дворянами». Другой же литовский князь, Александр Чарторыйский, не желая присягать Василию II, в 1461 году покинув Псков и увёл с собою «…двора его кованой рати боевых людеи 300 человекъ, опричь кошовых…».
Псковичи в 1426 году, во время конфликта с великим князем литовским Витовтом, послали на помощь осаждённой Опочке «снастной рати» 50 человек, а главная псковская рать во главе с посадниками Селивестром Леонтьевичем и Федором Шибалкиным вступили в бой с войсками Витовта, имея в своём распоряжении 400 бойцов. Князь Василий Юрьевич в 1435 году взял Вологду, имея «дружины» 300 чел.
Спустя 10 лет, зимой 1444-45 годов на западные рубежи Московского государства в отместку за поход русских на калужские места пришли литвины. Вдогон за ними пошли дворяне удельных князей можайского 100 человек, верейского – ещё 100 и боровского – 60 чел. По другим данным их было всего 300. Литовские же хроники говорят о 500 москвичах.
Наконец, в печально знаменитом сражении под Суздалем летом 1445 года, в котором Василий II был разбит татарами и пленён, его «полк» вместе с «полками» его вассалов князей Ивана Можайского, Михаила Верейского и Василия Серпуховского насчитывал менее 1 тыс. всадников, а пришедший ним на помощь владимирский «полк» воеводы Алексея Игнатьевича насчитывал 500 бойцов. Противостоявших им татаринов было, по сообщению летописца, 3,5 тыс.
Т.о., численность «полков» в 1-й половине XV века, т.е. фактически сразу после Куликовской битвы измеряется сотнями, в лучшем случае немногим более 1-й тыс. бойцов. Княжеские «дворы» насчитывают по нескольку сот всадников, обычно от 300 до 500, но не более, владимирский «городовой» «полк» (а Владимир – город не из последних в этих местах) – тоже 500, отдельные же отряды мелких вотчинников с уделов не превышают и сотни.
Зная примерный порядок цифр (десятки и сотни, но никак не тысячи воинов), обратимся теперь к составу русского войска. Последняя по времени и наиболее обоснованная попытка проанализировать его была сделана А.Горским. Сопоставив содержащиеся в летописях и повестях сведения о составе рати Дмитрия Ивановича и сличив их с данными походов 1375 и 1386/1387 годов, исследователь пришел к выводу, что в состав рати Димитрия вошли отряды от Москвы, Коломны, Звенигорода, Можайска, Волока, Серпухова, Боровска, Дмитрова, Переяславля, Владимира, Юрьева, Костромы, Углича, Галича, Бежецкого верха, Вологды, Торжка, а также воинские контингенты, выставленные княжествами Белозерским, Ярославским, Ростовским, Стародубским, Моложским, Кашинским, Вяземско-Дорогобужским, Тарусско-Оболенским и Новосильским. К ним необходимо добавить также «дворы» князей-изгоев Андрея и Дмитрия Ольгердовичей и Романа Михайловича Брянского, и, возможно, отряд новгородцев.
Не исключал А.Горский также и участия в сражении (в полку Владимира Андреевича) отрядов из Елецкого и Муромского княжеств, а также с Мещёры. Анализ сведений наиболее ранних источников дает несколько иные, меньшие значения – 9 княжеских «дворов» и 12 «земельных» «полков» и, возможно, рязанцы (прончане – ?) и новгородцы.
Приняв во внимание эти данные и сведения о численности «дворов» и «земельных» «полков» (очень грубо считая княжеские «дворы» за 500 всадников каждый, а «земельные» «полки», составленные из мелких вотчинников, по 100), можно предположить, что общее количество выставленных Дмитрием Ивановичем ратников находилось между 6 и 15 тыс. человек.
Разброс очень большой. Сузить эти рамки позволяет знания, которыми мы располагаем на сегодняшний день относительно характера места сражения.
Обе рати были, скорее всего, конными. Настоящая пехота, пешцы, на Куликовом поле вряд ли присутствовала. Выдержать в течение нескольких дней 30-км марши непрофессиональное «земское» ополчение, собираемое время от времени и не имеющее соответствующей подготовки, было неспособно (если только оно не было посажено на телеги для большей маршевой скорости – такая практика, судя по более поздним временам, существовала. Но в таком случае оно неизбежно будет малочисленным). Возможно, что часть русских всадников могла спешиться. Это маловероятно, хотя полностью исключить такой вариант нельзя. Во всяком случае, среди находок оружия на Куликовом поле найден наконечник одной рогатины, которая была вооружением русских пешцев.
Можно с высокой степенью уверенности утверждать, что и для 15-16 тыс. войска Куликово поле было слишком мало – при размерах поля 1,5 на 1 км более или менее свободно действовать на нем могли в лучшем случае примерно 5-6 тыс. всадников (т.е. мы видим цифру, названную в порядке предположения С.Веселовским). Эту цифру мы и считаем наиболее отвечающей как условиям боя, так и тактике того времени, а, значит, и наиболее вероятной. И если полагать названные в «Задонщине» и в т.н. «Синодике Успенского собора», который был опубликован Н.И. Новиковым, списки русских потерь (11 воевод и примерно 400-500 «бояр», т.е. мелких вотчинников, являвшихся под княжеские знамена «конно, людно и оружно», во главе небольшой, 3-5 чел. свиты) соответствующими в общих чертах действительности, то потеря в битве только убитыми не менее 10% опытных, профессиональных воинов, подготовка которых длилась десятилетиями, должна была расцениваться как очень тяжелая.
голосов: 15, средний рейтинг: 4.60
www.krasfun.ru
|
|
Битва русских полков во главе с великим князем московским и владимирским Дмитрием Ивановичем и монголо-татарских войск под началом Мамая 8 сентября 1380 года на Куликовом поле. В Куликовской битве участвовали воины многих русских княжеств. Борьбу с врагом возглавило Московское великое княжество. Завершилась разгромом монголо-татар Мамая. В советской историографии традиционно считалося началом освобождения русского и других народов от монголо-татарского ига. Куликовская битва рассматривалась исключительно в рамках данного идеологического тезиса. В действительности победа Великого князя Дмитрия Донского над темником Мамаем способствовала укреклению центральной власти Золотой Орды, которую олицетворял хан Тохтамыш. Позже, вслед за Дмитрием Донским Тохтамыш нанес удар по Мамаю, что иллюстрирует общность интересов хана и Великого князя. Как только прояснилось, что Мамай намечает свое вторжение на конец лета, Дмитрий назначил сбор всех полков в Коломне на 15 августа 1380 года. Дмитрий Иванович пытался привлечь военную силу всех русских княжеств, но ни Тверь, ни Нижний Новгород (не говоря уже о Рязани, которая вступила в тайные сношения с Мамаем), не приняли участия в борьбе. Тем не менее мобилизация сил Московского и других княжеств дала возможность Дмитрию Ивановичу создать небывалую до того русскую рать (100-150 тысяч человек). Хан в это время разбил стан на реке Красивая Меча. В Коломне были уряжены полки, проведен осмотр войску. Летописи отмечают, что такой огромной силы давно не видела Русская земля. Из Коломны путь соединенного войска лежал через Оку к Лопасне, за пределы рязанского княжества, в этом состоял стратегический замысел Дмитрия, который позволил расстроить планы Мамая соединиться с литовским князем Ягайлом и рязанским князем Олегом. Московское войско двигалось в полной тишине, 30 августа завершилось переправа через Оку, 6 сентября войско подошло к Дону, где Дмитрий и замыслил встретить Мамая. Местом встречи было выбрано Куликово поле, и не случайно. Вся география Куликовского поля благоволила русскому войску: речные, лесные и болотистые фланги, возвышение на месте стана русских войск. Мамай же двигался к Куликову полю с Красивой Мечи. В ночь с 7 по 8 сентября русские войска переправились через Дон, отрезав себе путь для отступления, и встали в боевой порядок в водоразделе между Смолкой и Нижним Дубиком.Левый фланг русского войска, на который должен был пасть основной удар татар, переходил в топкие берега Смолки. Правый фланг был так же защищен болотистыми берегами р.Непрядвы, а также тяжеловооруженной псковской и полоцкой конными дружинами. В центре большой рати были сведены все городские полки. Передовой полк составлял все же часть большого полка, задача же сторожевого полка заключалась в завязывании боя и возвращении в строй. Оба полка должны были ослабить силу вражеского удара по главным силам. За большим полком был расположен частный резерв (конница). Кроме того, из отборной конницы был создан сильный засадный полк под командованием опытных военачальников - воеводы Дмитрия Боброка-Волынского и серпуховского князя Владимира Андреевича. Этот полк выполнял задачу общего резерва и был скрытно расположен в лесу за левым флангом главных сил. Утром 8 сентября над Куликовым полем стоял густой, непроницаемый туман, который рассеялся только к двенадцатому часу. Поединок Челубея и Пересвета, которые оба погибли, положила начало битве ... Затем монголо-татарская конница, сбив сторожевой и разгромив передовой полки, в течение трех часов пыталась прорвать центр и правое крыло русской рати. Русские полки понесли значительные потери. Был ранен и сам Дмитрий Иванович, сражавшийся в доспехах рядового воина. Когда Мамай перенес главный удар против левого фланга и начал теснить русские полки, был введен в действие частный резерв. Но противнику удалось прорвать левое крыло русских и выйти в тыл главных сил. В этот решающий момент сражения по флангу и тылу прорвавшейся монголо-татарской конницы нанес удар засадный полк воеводы Боброка. Внезапная и стремительная атака этого полка, поддержанная ударом других полков, решила исход битвы в пользу русских. Вражеское войско дрогнуло и обратилось в бегство. Русские воины захватили ханскую ставку и почти на протяжении 50 километров (до реки Красивая Мечь) преследовали и уничтожали остатки войск Мамая. Потери с обеих сторон были огромны (около 200 тысяч человек убитыми и ранеными). |
on-infantry.narod.ru
Куликовская битва
Начало объединения Руси под началом Москвы, трудные победы Московского князя над Литвой, отказ Москвы платить дань Орде и разгром войска Мамая на Воже поставили под вопрос владычество Золотой Орды над русскими землями. Русь поднималась во весь рост – сильная и независимая – во главе с мощным лидером – Москвой.
Прахом могли пойти все успехи Мамая в борьбе со своими соперниками за контроль над Сараем. Орда теряла один из самых богатых своих улусов.
Поэтому для Мамая главной целью было восстановление пошатнувшегося господства Золотой Орды над русскими землями, поскольку восстановление власти и экономического гнета над русскими землями имело огромное значение. Это могло бы дать ему дополнительные средства в борьбе с соперниками в самой Орде. Победа над Москвой означала для него признание в качестве продолжателя дела великих монгольских ханов. Мамай открыто провозгласил возвращение Орды к временам Батыя, когда перед монгольской державой трепетал весь тогдашний мир. Он хотел примерно наказать Русь и вернуть ее под иго монголо-татар.
Два года готовился Мамай к походу на Русь. Он договорился о союзе с ненавистником Москвы великим литовским князем Ягайло. Старая вражда Литвы к Орде была забыта перед лицом усиления мощи Московского княжества, к которому уже потянулись русские земли, бывшие в составе Литвы.
Заручился Мамай и поддержкой рязанского князя Олега, запуганного ордынскими карательными набегами. Однако Олег, ненавидя татар, но боясь Москвы, сообщал обо всех планах ордынского владыки Дмитрию Ивановичу.
В поход на Русь Мамай вел всех своих вассалов с Северного Кавказа (черкесов, осетин), а также наемников – генуэзских панцирников. От Ягайло Мамай получил заверение, что тот придет к нему со своим войском на помощь.
Готовился к противоборству с Ордой и Дмитрий Иванович. Борьбу с Мамаем он превратил в общерусское дело. Около 30 русских городов прислали своих воинов в войско Дмитрия Ивановича. Среди них были выходцы из Владимира, Суздаля, Ростова, Костромы, Ярославля, Серпухова, Звенигорода, Коломны, Белоозера, Мурома, Углича и других городов. В поддержку Москвы привели свои отряды и братья Ягайло – полоцкий князь Андрей Ольгердович и брянский князь Дмитрий Ольгердович. Как руководители русских земель, они остались верны прежней антиордынской политике.
Древние источники подробно рассказывают о составе русского войска, перечисляют всех князей, воевод, которые шли под знаменем Москвы; они говорят и о том, что наряду с княжескими дружинниками, профессиональными воинами в составе русского войска была масса простых людей – крестьян, ремесленников, купцов, представителей духовенства. Вся земля поднималась против заклятого врага. Дух патриотизма, гордости за свою землю охватил все слои населения. Вся Русь снаряжала, вооружала войско Московского князя.
Огромную роль в воодушевлении всего русского воинства на ратный подвиг Дмитрия Ивановича сыграли видные деятели Русской православной церкви. Существует предание о том, что на борьбу с врагом Дмитрия Донского благословил Сергий Радонежский, известный всей Руси основатель Троице-Сергиева монастыря. В помощь он дал князю двух монахов – Пересвета и Ослябю, отличавшихся чудовищной силой.
Сбор русского войска был назначен в Коломне, куда собралось 40 – 45 тысяч воинов.
Во главе войска стояли сам великий князь и два его помощника, талантливые полководцы – его двоюродный брат князь Владимир Андреевич Серпуховской и князь Дмитрий Боброк-Волынский. Оба они уже участвовали в битвах с татарами. Князь Серпуховской был одним из героев битвы на Воже, а Боброк-Волынский, кроме того, дрался с литовскими войсками.
Из Коломны, устроив сначала смотр своему войску, московский великий князь предполагал направиться на юг, откуда надвигалась по уже знакомым путям – на Дон и далее через Оку на Москву – ордынская гроза.
Здесь, в Коломне, к Дмитрию прибыл посол от Мамая с требованием о покорности и выплате дани. Но Дмитрий Иванович ответил отказом. Стороны продолжали готовиться к борьбе.
Вначале Дмитрий Иванович принял меры обороны: он усилил московский гарнизон, укрепил Коломну, потом двинулся 20 августа на запад, на Оку, откуда можно было скорее всего ждать врага. К тому же этим грозным движением огромного войска он как бы упреждал Ягайло и демонстрировал готовность дать бой и Литве.
Здесь Дмитрий Иванович получил новые разведывательные данные: Мамай медлил с наступлением, ожидая подхода Ягайло, но тот не появлялся. И тогда московский князь начал наступательные действия: он вызвал к себе полки, которые оставлял для обороны Москвы, и переправился всей массой войск через Оку. Впервые в истории Русь перешла от обороны к атаке против Орды.
Потом пришли известия, что Мамай расположился на правом берегу Дона. Он продолжал ждать там литовцев. Выяснилось, что Олег Рязанский сохранял нейтралитет и никакой реальной помощи Мамаю не оказывал.
При подходе к Дону русские столкнулись со сторожевым отрядом Орды. Враг был разгромлен, и остатки отряда бежали к Мамаю. Теперь было ясно, что татары находятся близко и их появления можно было ожидать в любой момент.
Дмитрий Иванович ждал, но Мамая не было ни 6, ни 7 сентября.
В ночь с 7 на 8 сентября, в день Рождества Богородицы, русские начали переправу на противоположный берег Дона.
Всю ночь шла переправа по наведенным мостам и через броды.
Туманным и мглистым утром русские полки закончили переправу и выстроились на Куликовом поле, в треугольнике между течением Дона и его притоком рекой Непрядва.
Впереди стоял Большой полк, по флангам — полки Правой и Левой руки. Перед Большим полком располагался Передовой полк, а позади Запасной полк, резерв. Таким образом, русское войско имело три эшелона, прорвать которые было невероятно трудно.
Но главной тактической хитростью явилось создание Засадного конного полка, который был укрыт в дубраве близ Дона, на левом фланге русского войска. Этот полк должен был появиться на поле боя внезапно для татар и изменить всю картину боя. Во главе его Дмитрий Иванович поставил лучших русских полководцев – князя Владимира Серпуховского и Дмитрия Боброка-Волынского.
Едва поднялся туман и рассеялась мгла, появилось татарское войско. Оно двигалось медленно в сторону русского лагеря. Сам Мамай разбил шатер за спинами своих воинов на Красном холме, чтобы оттуда руководить ходом боя. В центре туменов Мамая шли наемные панцирники. Ударная монгольская конница располагалась на флангах. Мамай предполагал опрокинуть силы русских в центре, а затем большими конными массами смять фланги русского войска.
Утром 8 сентября 1380 года войска сошлись на Куликовам поле у впадения реки Непрядвы в Дон. С каждой из сторон в битве приняло участие по 100 – 120 тыс. человек. Сражение началось по традиции поединком между русским и татарским воинами – Пересветом и Челубеем. Воины устремились навстречу друг другу. На полном скаку богатыри вонзили друг в друга копья. Их удар был страшен. Но Пересвет сумел удержаться в седле и вернуться к русскому ратному стану. И тут же татарские тумены двинулись вперед. С волнением смотрели на приближавшуюся массу врагов русские воины, сжав в руках мечи, боевые топоры, копья. Каждый из них понимал, что для Руси наступил исторический момент.
Дмитрий Иванович, в отличие от Мамая, надел доспехи рядового война и вышел драться в Передовой полк. Свои княжеские латы он доверил другу боярину Михаилу Бренку, который встал под княжеское знамя.
Первый же яростный удар татар по центру прогнул русское войско, и Передовой полк отступил назад; тогда всю тяжесть боя взял на себя Большой полк. Каждый из противников начал осуществлять свою тактику битвы.
Дмитрий Иванович, также перешел в Большой полк. Все русское воинство видело и знало, что их вождь вместе с ними сражается с оружием в руках против врага.
Теперь настал черед Большого полка. Татары продолжали свое неистовое наступление и стали теснить Большой полк. В самой гуще сражавшихся был великий князь. Воины видели, как он дрался то с одним, то сразу с двумя ордынцами. Телохранители прикрывали его, как могли, и все же не уберегли от ударов. '
Шлем и доспехи Дмитрия были исколоты и помяты. Сам он был ранен, но все еще держался в седле. Потом в общей толчее боя воины потеряли его.
А татары прорвались к центру Большого полка, к княжескому стягу, и, несмотря на яростное сопротивление русских, подрубили его и убили боярина Бренка.
Одновременно Мамай попытался сломить сопротивление русского войска на флангах. Однако ему не удалось, поколебать правый фланг русской рати, и тогда татары всю тяжесть удара своей тяжелой конницы перенесли на левый флаг и добились успеха. Полк Левой руки не выдержал натиска и начал отступать. Теперь татарская конница, отбросив в сторону резервный полк, стала окружать Большой полк с фланга и с тыла. Наступил критический момент битвы.
С тоской и болью смотрели русские воины из дубравы, как с воем и гиканьем татарские всадники проносились мимо, заходя в тыл русского войска и стремясь отрезать его от переправ через Непрядву и Дон. Владимир Серпуховской рвался в бой, но опытный Боброк-Волынский сдерживал его порыв. Он хотел, чтобы татары сами подставили Засадному полку свой фланг и тыл. Наступили самые драматические минуты битвы. И в этот момент Боброк-Волынский воскликнул: «Час прииде и время приближеся! Дерзайте, братья и други!». Свежая русская конница вихрем вылетела из дубравы и ударила во фланг и тыл оторопевшим татарам. Воспрянули духом Большой и Запасной полки, и воины бросились на врага. Началось наступление всей русской рати. Ордынцы смешались, повернули вспять, расстроили ряды наступавшей наемной пехоты.
Татары упорно сражались еще около часа, но вскоре среди Мамаева войска началась паника. Часть татар бросилась к Непрядве и вплавь пыталась перебраться на другой берег и уйти в степь. Многие из них утонули. Другие неслись стремглав мимо Красного холма, мимо шатра Мамая, не слыша отчаянных призывов своего предводителя. Мамай бросился в седло и в сопровождении отряда телохранителей и некоторых своих князей бежал с поля боя. Бег его был так стремителен, что русские дружины не смогли догнать его. Зато в руки русских попал весь обоз, богатая добыча. Много татар пало на поле боя. Но погибли и тысячи русских воинов. Среди них было немало князей, бояр и воевод. Сложили здесь головы не только воины Северо-Восточной Руси, но и полочане и брянцы.
Лишь к вечеру отыскали Дмитрия Ивановича. Он, весь «истомленный», усталый, в окровавленных и помятых от ударов доспехах, но без тяжелых ран, лежал под деревом среди груды убитых татар и русских.
Литовское войско Ягайло так и не пришло к Куликову полю и остановилось в дне пути от него.
Восемь дней стояли русские полки на Куликовом поле, оплакивали и хоронили погибших.
А в это время Мамай бежал на юг. По пути остатки его войска были добиты соперником, претендентом на ханский престол в Орде, ханом Тохтамышем, остальные перешли на его сторону.
Однако Мамай благополучно добрался до генуэзской колонии в Крыму, города Кафы (Феодосия). Там некогда могучий повелитель Золотой Орды был убит своими бывшими союзниками – генуэзцами.
Однако, Куликовская битва не была еще полным освобождением от золотоордынской зависимости. Кроме того, в самой Руси не все князья были сторонниками объединения русских земель под началом Москвы.
Именно за победу на Куликовом поле народ стал называть князя Дмитрия Ивановича Донским.
biofile.ru
Уроки Куликовской битвы
Есть в истории события, которые навсегда остаются в памяти народа, а их герои во все времена служат примером для потомков. К разряду таковых, несомненно, относится Куликовская битва, в ходе которой объединенные войска из различных русских земель под началом Великого князя Московского Дмитрия Ивановича нанесли сокрушительное поражение «железной Орде» хана Мамая, положив начало освобождению Северо-Восточной Руси от ордынского ига. Принимали в том великом сражении участие и наши земляки под предводительством князя-витязя Андрея Полоцкого. О том, что значит Куликово поле для восточнославянского мира, наша беседа с известным белорусским историком, главным редактором журнала «Беларуская думка» Вадимом ГИГИНЫМ.
Редакция ЗР
— 2010 год является юбилейным для крупнейших военно-исторических событий в нашей истории. Это 65‑я годовщина Победы в Великой Отечественной войне, 600‑летие Грюнвальдской битвы и 630‑летие Куликовской битвы. А какое значение Куликово поле имеет для отечественной истории?
— Во‑первых, необходимо подчеркнуть, что Куликовская битва (8 сентября 1380 г.) является исторической предтечей Грюнвальдской битвы (15 июля 1410 г.), что нашло отражение в том числе и в исторических преданиях, связанных с именем героя Грюнвальда князя Семена-Лугвеня Мстиславского. И это неудивительно. Ведь если сражение под Грюнвальдом, которое было на тридцать лет позже Куликовской битвы, поставило барьер перед натиском немецких рыцарей-крестоносцев, то победа на Куликовом поле была важнейшим рубежом на пути остановки агрессии со стороны монголо-татар.
Конечно, эта великая победа еще не положила конец зависимости Северо-Восточной Руси от монголо-татарской Золотой Орды. Но это было судьбоносное событие в русской истории. Более того, мы можем говорить об эпохе Куликовской битвы, охватывающей три последних десятилетия XIV столетия, когда происходили очень важные изменения в нашем восточнославянском регионе. Главное, что в это время начался выход Москвы из-под ордынской зависимости.
Как это происходило? Так, в 1371 году правитель Золотой Орды Мамай дал ярлык на великое владимирское княжение тверскому князю, в ответ на что московский князь Дмитрий Иванович (будущий Донской) заявил, что не пустит ставленника Мамая на владимирский престол и признавать его в качестве Великого князя Владимирского не будет. Посла Мамая князь Дмитрий Иванович отпустил, но отказался передавать великокняжеский престол назначенному Ордой кандидату. Это был очень важный шаг, который показал, что Северо-Восточная Русь начала уходить из-под власти Орды.
Но дело не только в этом. Куликово поле и в целом эпоха Куликовской битвы стали тем рубежом в русской истории, когда лидерство в борьбе за духовное и культурное наследие Киевской Руси, за собирание древнерусских земель переходит от Великого княжества Литовского и Русского к Великому княжеству Московскому (ВКМ). Безусловно, еще накануне Куликовской битвы в 70‑е годы XIV столетия фигурой номер один на Руси и в целом в Северо-Восточной Европе был великий литовско-русский князь Ольгерд, считавший, что «вся Русь должна принадлежать Литве» и проводивший соответствующую политику в отношении восточнославянских земель. Это был подлинный лидер региона, в то время главный собиратель русских земель, умудренный опытом политик, имеющий самый высокий авторитет. Но после его кончины в 1377 году обстановка коренным образом меняется, на первые роли на Руси выходит уже Москва, и происходит это при Дмитрии Ивановиче Донском.
Подобный ход событий был обусловлен в значительной мере обстановкой, сложившейся в то время в Великом княжестве Литовском и Русском. Это борьба за великокняжеский престол между различными князьями из правящего в ВКЛ Дома Гедиминовичей. А в 1385 году произошло событие, сыгравшее поистине роковую роль в дальнейшей судьбе литовско-русского государства. Это заключение Кревской унии с Польшей, отход Великого литовского князя Ягайло от православной традиции, принятие им католицизма под именем Владислав и взятие перед польской знатью обязательства «втелить» (т. е. встроить) Литву и Русь в Польшу. И с этой поры столица ВКЛ Вильно стала восприниматься западнорусскими князьями и боярами, а вместе с ними и всем восточнославянским населением, не как русский стольный град, наследник «матери городов русских» — Киева, а как некий чуждый центр. Это отчуждение между западнорусскими князьями и ставшей католической литовской знатью постепенно и неизменно нарастает.
Совершенно другое положение складывается в Москве, которая все больше становится центром притяжения не только княжеств Северо-Восточной Руси, но и тех русских земель, которые до того времени признавали верховную власть Ольгерда. События начали развиваться в том русле, что даже сыновья Ольгерда считали Великого князя Московского Дмитрия Ивановича Донского своим, как говорили в Западной Европе, сюзереном, то есть своим верховным правителем. Это было обусловлено не только, а точнее, не столько тем, что они проиграли в династической борьбе Ягайло-Владиславу, сколько тем, что, имея русских матерей, литовские князья ощущали себя русскими по культуре, языку и вере. Благодаря этому Гедиминовичи стали второй по значению после Рюриковичей династией на Руси.
Так что же произошло на Куликовом поле? Впервые лет за двести русской истории против общего врага совместно выступили почти все русские князья и представители практически всех русских земель. Во‑первых, это вся Северо-Восточная Русь от Великого Новгорода до Рязани. Это князья серпуховские, ярославские, суздальские, московские, новгородские дружины и многие другие. Так сложилось, что князь Олег Рязанский, земли которого находились на границе с Золотой Ордой, формально был союзником Мамая, но доподлинно известно, что рязанские бояре сражались против ордынцев и даже погибли на стороне Дмитрия Донского. Во‑вторых, в общерусском войске сражались и западнорусские дружины под началом двух знаменитых князей-гедиминовичей Андрея Ольгердовича и его брата Дмитрия Ольгердовича.
— Расскажите более подробно о князе Андрее Полоцком.
— Кто такой Андрей Ольгердович Полоцкий? Это подлинный национальный герой Западной (Белой) Руси. Его отец — Великий князь Литвы и Руси Ольгерд, мать — витебская княжна Мария Ярославна. Рожден он был в Витебске, был православным по сознанию и роду деятельности, боролся против подчинения Великого княжества Литовского и Русского Польше, а затем, когда это подчинение все-таки состоялось, добивался отделения Полоцкой Руси от Вильно. Андрей Полоцкий считал, что союз с Великим княжеством Московским для Литовской Руси, несомненно, предпочтительней сомнительных уний с католической Польшей. И в 1379 году, накануне Куликовской битвы, между литовско-русскими князьями и Великим князем Московским был заключен первый в нашей истории союзный договор. Впоследствии подобных договоров будет еще немало. Так что исток союзных отношений между Западной (Белой) Русью и Московской Русью (Россией) непосредственно связан с эпохой Куликовской битвы. Дмитрий Ольгердович Брянский со своей дружиной также участвовал в этом великом сражении. Надо сказать, что западнорусская «кованая рать» под началом Андрея Полоцкого и Дмитрия Брянского внесла большой вклад в общую победу над Мамаем.
В ходе сражения Андрей Полоцкий, а он в то время был еще и князем Пскова, командовал «полком правой руки». В ходе битвы Мамай применил излюбленную тактику ударов по флангам войск противника с последующим их окружением, и когда татары обрушились на левое крыло русского войска, то оно не смогло выдержать этого мощнейшего удара и стало отступать к реке. Тяжелая же конница — кованая рать, составлявшая правое крыло русских, отразила натиск ордынцев. Стойкость ратников Андрея Полоцкого расстроила планы Мамая по окружению рус-ского войска и позволила засадному полку нанести решающий удар по ордынцам. Дмитрий Брянский командовал резервом, который нанес контрудар в критический момент, когда в центре и на левом фланге русские были на грани прорыва своих боевых порядков.
Помимо упомянутых братьев‑ольгердовичей, в сражении участвовал и не просто участвовал, а сыграл ключевую роль еще один русский князь из рода Гедиминовичей — Владимир Боброк Волынский. Он являлся выходцем из Южной Руси (современная Украина) и был женат на сестре Дмитрия Ивановича. Дмитрий Боброк вместе с двоюродным братом Дмитрия Донского князем Владимиром Андреевичем Серпуховским командовал засадным полком, внезапная атака которого решила исход сражения.
Время для выступления засадной рати против главных сил ордынцев было избрано очень удачно. Владимир Андреевич предлагал нанести удар раньше, но воевода Боброк удерживал его, и, когда татары все-таки прорвались к реке и подставили засадному полку тыл, приказал вступить в бой. Удар тяжелой русской конницы из засады по основным силам монголо-татар был сокрушающим. Ордынская конница была загнана в реку и там перебита. Одновременно перешли в наступление полки Андрея и Дмитрия Ольгердовичей. Татары смешались и обратились в бегство. Ход битвы переломился. Мамай, наблюдавший издали за ходом сражения, увидев поражение, бежал с малыми силами, как только засадный полк русских вступил в бой. Перегруппировать татарские силы, продолжить бой или хотя бы прикрыть отступление было некому. Победа оказалась полной.
— Западнорусские князья сыграли важную роль в сражении, а можем ли мы хотя бы приблизительно сказать о количестве войск с Западной Руси, участвовавших в Куликовской битве?
— Конечно, доподлинно говорить о каких-то цифрах невозможно. Но то, что представительство Западной Руси в общерусском войске было соотносимо с участием других русских земель, несомненно. Так, в докладе, сделанном после сражения московским боярином Михаилом Александровичем, говорится о гибели 500 бояр, в числе которых названо 30 литовских. Понятно, что в данном случае имелись в виду не этнические литовцы, а воины-бояре из западнорусских земель, входивших в состав Великого княжества Литовского и Русского. Для сравнения: в битве погибло 40 московских бояр, 50 серпуховских, 20 коломенских, 25 костромских, 35 владимирских, 50 суздальских, 20 галицких, 70 рязанских, 30 новгородских, 50 нижегородских, 40 муромских и так далее…
…Как видно из приведенного далеко не полного списка, на Куликовом поле была представлена вся Русь — и Московская, и Литовская, и Новгородская. Русская земля собралась, чтобы противостоять общему ненавистному врагу. Следует особо отметить, что собирание общерусского войска делалось по благословлению преподобного Сергия Радонежского.
— А каким был, говоря современным языком, политический итог этого великого сражения?
— Важнейшее значение Куликовской битвы заключается не только в том, что было остановлено нашествие Мамая, который, как до него Батый, собирался дотла разорить русские земли. На Куликовом поле родилось новое единство Руси и было положено начало Русскому централизованному государству.
Что касается другого центра собирания Руси, литовско-русского государства, то, начиная с конца XIV века, оно утрачивает свои лидирующие позиции в восточнославянском регионе, погрязает в междоусобных распрях и войнах за великокняжеский престол. Положение резко обострилось после заключения с Польшей Кревской унии и начала процесса окатоличивания ВКЛ. Все это внесло непреодолимый раскол в ряды литовско-русской знати. Западнорусская православная знать, значительно ущемленная в своих правах, начинает все больше смотреть в сторону Великого княжества Московского, где к тому времени уже находилась кафедра общерусского митрополита, который был духовным главой Восточной и Западной Руси.
Конечно, переход политического лидерства на Руси от литовско-русского к Московскому государству был не единовременным процессом. После Грюнвальдской битвы при Великом князе Витовте ВКЛ на непродолжительный период (примерно в двадцать лет) возвратит себе первенство на Руси. В 1427 году после смерти сына Дмитрия Донского Василия I ВКМ на некоторое время перейдет даже под протекторат Витовта. Дело в том, что Василий I был женат на дочери Витовта Софье и при малолетстве ее сына, наследника московского престола, литовский венценосный дед являлся его опекуном. Но это был последний взлет Литовской Руси, который в то же время произошел на фоне неуклонного усиления Москвы. Возвышение Московского государства является прямым следствием Куликовской битвы.
Вообще-то сама битва, как и другие великие сражения Средневековья, оставляет много вопросов. Некоторые детали Куликовской битвы мы знаем только по двум памятникам древнерусской словесности — «Сказание о Мамаевом побоище» и «Задонщина». Так, о знаменитом поединке боярина Пересвета и татарского мурзы Челубея нам известно именно из «Сказания». До сих пор не определено точное место сражения. Известно примерное место и то, что оно состоялось на территории нынешней Тульской области. Неизвестно точное количество войск, принимавших участие в битве. Средневековые летописи и хроники дают абсолютно фантастические цифры участников сражения. Например, что Мамай потерял в сражении чуть ли не полтора миллиона человек. Однако очевидно, что такого количества не то что войск (а ведь татары в то время — это в основном конница), а просто людей Мамай не мог собрать в принципе. Современные исследователи сходятся на том, что под началом Дмитрия Донского было от 30 до 50 тысяч, у Мамая порядка 100 тысяч воинов.
— Известно, что на стороне Мамая выступал Великий князь Литовский Ягайло. Какова была его роль в тех событиях?
— Ягайло выступил союзником Мамая и вел свои войска на соединение с ним. Но он не дошел до Куликова поля. Битва была очень стремительной, и вполне вероятно, что он опоздал. Но также не менее вероятно, что Ягайло просто выжидал, кто же победит. В любом случае этот князь занимал враждебную к Москве позицию. Имеются свидетельства, что на обозы с ранеными, которые возвращались с Куликова поля, нападали именно воины Ягайло.
— Как Куликовская битва воспринималась ее современниками и последующими поколениями?
— Весть о полном разгроме Мамая и победе Дмитрия Донского очень быстро распространилась. Об этом говорит, в частности, и последующая чрезвычайная популярность «Сказания о Мамаевом побоище».
А вот та же Грюнвальдская битва никак не отразилась в белорусском народном эпосе. И то, что сейчас исполняют некоторые белорусские рок-группы, является фальсификацией начала XX века. Специалистами доказано, что создателем этих текстов, как и «песен» об Оршанской битве, является Вацлав Ластовский. Никакого отношения к белорусскому народному творчеству это не имеет.
В то же время сказания о Куликовской битве известны в многочисленных списках, которые имели широкое хождение на нынешней белорусской территории. Это было событие, которое очень сильно волновало современников. И в то время, и в последующие века татаро-монголы, как и крестоносцы из Тевтонского ордена, воспринимались славянами исключительно как извечные враги. Конечно, князья могли их использовать в каких-то внутриполитических целях как союзников. Но подобные действия однозначно осуждались современниками, и для всех татаро-монголы были абсолютным злом. И поэтому грандиозная победа Руси в Куликовской битве над этими врагами воодушевляла русских людей по обе стороны литовско-московской границы. И то, что Ягайло в тех судьбоносных событиях выступил на стороне заклятого врага славян, сильнейшим образом подорвало его авторитет в западнорусских землях, тем более что его братья, Андрей и Дмитрий Ольгердовичи, сражались за общее дело под стягом Дмитрия Донского.
А вот популярность Андрея Полоцкого и Дмитрия Брянского на Западной Руси была очень высока, носила даже некий мистический характер. Оба эти князя являлись символами борьбы за Русь.
Когда Витовт в 1399 году организовал грандиозный поход против Золотой Орды, завершившийся, правда, неудачной для литовско-русского войска битвой на реке Ворскле (приток Днепра), то для участия в нем были призваны находившиеся уже в преклонном возрасте князья Андрей и Дмитрий Ольгердовичи. Оба они пали в той битве, прожив жизнь настоящих русских князей-витязей.
Вообще в период с 1380-го по 1410 год, который явился переломным в истории восточных славян, произошло много событий, определивших направленность следующей эпохи, ставшей временем заката литовско-русской державы. Великое княжество Литовское и Русское утрачивает самостоятельность, вначале становится второразрядным государством относительно Польши, затем теряет самобытность и фактически становится польско-католической провинцией Речи Посполитой. В итоге инициатива в восточнославянском регионе окончательно переходит от ВКЛ к Московской Руси.
— Какой урок мы можем извлечь из тех уже очень далеких исторических событий?
— Конечно, на Куликовскую битву можно смотреть просто как на историческое событие. Но ведь и до этой битвы случались победы над татарами, а после нее бывали жестокие поражения и татарские набеги. Ведь всего через два года — в 1382 году — хан Тохтамыш сжег Москву. Окончательно же татарское иго было сброшено только через 100 лет при Иване III. И все же именно Куликовская битва навсегда вошла в историю как судьбоносное событие. Почему? Потому что на Куликово поле пришли князья со всей Руси независимо от существовавших тогда политических границ. И это стало возможным только благодаря общему духовному порыву. Поэтому воспринимать победу на Куликовом поле без фигуры Сергия Радонежского просто невозможно. Тогда православная церковь выступила в качестве духовной скрепы, соединяющей всю Русь: и ВКЛ, и Москву, и Новгород, и другие удельные княжества. Это была одна цивилизация, единство которой символизировала православная церковь.
Я полагаю, что в современных условиях высказанная Патриархом Кириллом идея Святой Руси как цивилизационного единства трех восточнославянских государств имеет особую значимость. Православная церковь никак не затрагивает суверенитет Российской Федерации, Республики Беларусь и Украины, но при этом мы признаем, что наши государства являются субъектами единой цивилизации. Я не сторонник того, чтобы церковь активно вмешивалась в политику, но когда между восточнославянскими государствами возникают конфликты (торговые, энергетические и прочие), то в плане примирения и охлаждения страстей, в том числе и для того, чтобы политикам можно было выйти из положения, сохранив лицо, слово церкви, как и во времена Куликовской битвы, может сыграть существенную роль. Со своим Словом-напоминанием о том, что мы единый народ и одна цивилизация, церковь может и должна более активно выступать в качестве объединяющей и созидающей силы на восточнославянском пространстве. История показывает, что когда православная церковь играла эту роль, то нашим государствам сопутствовал успех как во внутренней, так и во внешней политике. Когда же церковь теряла позиции и духовные ценности отступали на второй план, вслед шли политические поражения.
Использованы репродукции картин выдающегося русского художника с мировым именем Павла РЫЖЕНКО
Уважаемые посетители! На сайте закрыта возможность регистрации пользователей и комментирования статей. Но чтобы были видны комментарии под статьями прошлых лет оставлен модуль, отвечающий за функцию комментирования. Поскольку модуль сохранен, то Вы видите это сообщение.
zapadrus.su
Уроки Куликовской битвы
Есть в истории события, которые навсегда остаются в памяти народа, а их герои во все времена служат примером для потомков. К разряду таковых, несомненно, относится Куликовская битва, в ходе которой объединенные войска из различных русских земель под началом Великого князя Московского Дмитрия Ивановича нанесли сокрушительное поражение «железной Орде» хана Мамая, положив начало освобождению Северо-Восточной Руси от ордынского ига. Принимали в том великом сражении участие и наши земляки под предводительством князя-витязя Андрея Полоцкого. О том, что значит Куликово поле для восточнославянского мира, наша беседа с известным белорусским историком, главным редактором журнала «Беларуская думка» Вадимом ГИГИНЫМ.
— 2010 год является юбилейным для крупнейших военно-исторических событий в нашей истории. Это 65?я годовщина Победы в Великой Отечественной войне, 600?летие Грюнвальдской битвы и 630?летие Куликовской битвы. А какое значение Куликово поле имеет для отечественной истории?
Прп. Сергий Радонежский благословляет князя Дмитрия Донского на битву
— Во?первых, необходимо подчеркнуть, что Куликовская битва (8 сентября 1380 г.) является исторической предтечей Грюнвальдской битвы (15 июля 1410 г.), что нашло отражение в том числе и в исторических преданиях, связанных с именем героя Грюнвальда князя Семена-Лугвеня Мстиславского. И это неудивительно. Ведь если сражение под Грюнвальдом, которое было на тридцать лет позже Куликовской битвы, поставило барьер перед натиском немецких рыцарей-крестоносцев, то победа на Куликовом поле была важнейшим рубежом на пути остановки агрессии со стороны монголо-татар.
Конечно, эта великая победа еще не положила конец зависимости Северо-Восточной Руси от монголо-татарской Золотой Орды. Но это было судьбоносное событие в русской истории. Более того, мы можем говорить об эпохе Куликовской битвы, охватывающей три последних десятилетия XIV столетия, когда происходили очень важные изменения в нашем восточнославянском регионе. Главное, что в это время начался выход Москвы из-под ордынской зависимости.
Как это происходило? Так, в 1371 году правитель Золотой Орды Мамай дал ярлык на великое владимирское княжение тверскому князю, в ответ на что московский князь Дмитрий Иванович (будущий Донской) заявил, что не пустит ставленника Мамая на владимирский престол и признавать его в качестве Великого князя Владимирского не будет. Посла Мамая князь Дмитрий Иванович отпустил, но отказался передавать великокняжеский престол назначенному Ордой кандидату. Это был очень важный шаг, который показал, что Северо-Восточная Русь начала уходить из-под власти Орды.
Молитва Пересвета перед битвой
Но дело не только в этом. Куликово поле и в целом эпоха Куликовской битвы стали тем рубежом в русской истории, когда лидерство в борьбе за духовное и культурное наследие Киевской Руси, за собирание древнерусских земель переходит от Великого княжества Литовского и Русского к Великому княжеству Московскому (ВКМ). Безусловно, еще накануне Куликовской битвы в 70?е годы XIV столетия фигурой номер один на Руси и в целом в Северо-Восточной Европе был великий литовско-русский князь Ольгерд, считавший, что «вся Русь должна принадлежать Литве» и проводивший соответствующую политику в отношении восточнославянских земель. Это был подлинный лидер региона, в то время главный собиратель русских земель, умудренный опытом политик, имеющий самый высокий авторитет. Но после его кончины в 1377 году обстановка коренным образом меняется, на первые роли на Руси выходит уже Москва, и происходит это при Дмитрии Ивановиче Донском.
Подобный ход событий был обусловлен в значительной мере обстановкой, сложившейся в то время в Великом княжестве Литовском и Русском. Это борьба за великокняжеский престол между различными князьями из правящего в ВКЛ Дома Гедиминовичей. А в 1385 году произошло событие, сыгравшее поистине роковую роль в дальнейшей судьбе литовско-русского государства. Это заключение Кревской унии с Польшей, отход Великого литовского князя Ягайло от православной традиции, принятие им католицизма под именем Владислав и взятие перед польской знатью обязательства «втелить» (т. е. встроить) Литву и Русь в Польшу. И с этой поры столица ВКЛ Вильно стала восприниматься западнорусскими князьями и боярами, а вместе с ними и всем восточнославянским населением, не как русский стольный град, наследник «матери городов русских» — Киева, а как некий чуждый центр. Это отчуждение между западнорусскими князьями и ставшей католической литовской знатью постепенно и неизменно нарастает.
Совершенно другое положение складывается в Москве, которая все больше становится центром притяжения не только княжеств Северо-Восточной Руси, но и тех русских земель, которые до того времени признавали верховную власть Ольгерда. События начали развиваться в том русле, что даже сыновья Ольгерда считали Великого князя Московского Дмитрия Ивановича Донского своим, как говорили в Западной Европе, сюзереном, то есть своим верховным правителем. Это было обусловлено не только, а точнее, не столько тем, что они проиграли в династической борьбе Ягайло-Владиславу, сколько тем, что, имея русских матерей, литовские князья ощущали себя русскими по культуре, языку и вере. Благодаря этому Гедиминовичи стали второй по значению после Рюриковичей династией на Руси.
Так что же произошло на Куликовом поле? Впервые за двести русской истории против общего врага совместно выступили почти все русские князья и представители практически всех русских земель. Во?первых, это вся Северо-Восточная Русь от Великого Новгорода до Рязани. Это князья серпуховские, ярославские, суздальские, московские, новгородские дружины и многие другие. Так сложилось, что князь Олег Рязанский, земли которого находились на границе с Золотой Ордой, формально был союзником Мамая, но доподлинно известно, что рязанские бояре сражались против ордынцев и даже погибли на стороне Дмитрия Донского. Во?вторых, в общерусском войске сражались и западнорусские дружины под началом двух знаменитых князей-гедиминовичей Андрея Ольгердовича и его брата Дмитрия Ольгердовича.
— Расскажите более подробно о князе Андрее Полоцком.
— Кто такой Андрей Ольгердович Полоцкий? Это подлинный национальный герой Западной (Белой) Руси. Его отец — Великий князь Литвы и Руси Ольгерд, мать — витебская княжна Мария Ярославна. Рожден он был в Витебске, был православным по сознанию и роду деятельности, боролся против подчинения Великого княжества Литовского и Русского Польше, а затем, когда это подчинение все-таки состоялось, добивался отделения Полоцкой Руси от Вильно. Андрей Полоцкий считал, что союз с Великим княжеством Московским для Литовской Руси, несомненно, предпочтительней сомнительных уний с католической Польшей. И в 1379 году, накануне Куликовской битвы, между литовско-русскими князьями и Великим князем Московским был заключен первый в нашей истории союзный договор. Впоследствии подобных договоров будет еще немало. Так что исток союзных отношений между Западной (Белой) Русью и Московской Русью (Россией) непосредственно связан с эпохой Куликовской битвы. Дмитрий Ольгердович Брянский со своей дружиной также участвовал в этом великом сражении. Надо сказать, что западнорусская «кованая рать» под началом Андрея Полоцкого и Дмитрия Брянского внесла большой вклад в общую победу над Мамаем.
В ходе сражения Андрей Полоцкий, а он в то время был еще и князем Пскова, командовал «полком правой руки». В ходе битвы Мамай применил излюбленную тактику ударов по флангам войск противника с последующим их окружением, и когда татары обрушились на левое крыло русского войска, то оно не смогло выдержать этого мощнейшего удара и стало отступать к реке. Тяжелая же конница — кованая рать, составлявшая правое крыло русских, отразила натиск ордынцев. Стойкость ратников Андрея Полоцкого расстроила планы Мамая по окружению рус-ского войска и позволила засадному полку нанести решающий удар по ордынцам. Дмитрий Брянский командовал резервом, который нанес контрудар в критический момент, когда в центре и на левом фланге русские были на грани прорыва своих боевых порядков.
Помимо упомянутых братьев?ольгердовичей, в сражении участвовал и не просто участвовал, а сыграл ключевую роль еще один русский князь из рода Гедиминовичей — Владимир Боброк Волынский. Он являлся выходцем из Южной Руси (современная Украина) и был женат на сестре Дмитрия Ивановича. Дмитрий Боброк вместе с двоюродным братом Дмитрия Донского князем Владимиром Андреевичем Серпуховским командовал засадным полком, внезапная атака которого решила исход сражения.
Время для выступления засадной рати против главных сил ордынцев было избрано очень удачно. Владимир Андреевич предлагал нанести удар раньше, но воевода Боброк удерживал его, и, когда татары все-таки прорвались к реке и подставили засадному полку тыл, приказал вступить в бой. Удар тяжелой русской конницы из засады по основным силам монголо-татар был сокрушающим. Ордынская конница была загнана в реку и там перебита. Одновременно перешли в наступление полки Андрея и Дмитрия Ольгердовичей. Татары смешались и обратились в бегство. Ход битвы переломился. Мамай, наблюдавший издали за ходом сражения, увидев поражение, бежал с малыми силами, как только засадный полк русских вступил в бой. Перегруппировать татарские силы, продолжить бой или хотя бы прикрыть отступление было некому. Победа оказалась полной.
— Западнорусские князья сыграли важную роль в сражении, а можем ли мы хотя бы приблизительно сказать о количестве войск с Западной Руси, участвовавших в Куликовской битве?
— Конечно, доподлинно говорить о каких-то цифрах невозможно. Но то, что представительство Западной Руси в общерусском войске было соотносимо с участием других русских земель, несомненно. Так, в докладе, сделанном после сражения московским боярином Михаилом Александровичем, говорится о гибели 500 бояр, в числе которых названо 30 литовских. Понятно, что в данном случае имелись в виду не этнические литовцы, а воины-бояре из западнорусских земель, входивших в состав Великого княжества Литовского и Русского. Для сравнения: в битве погибло 40 московских бояр, 50 серпуховских, 20 коломенских, 25 костромских, 35 владимирских, 50 суздальских, 20 галицких, 70 рязанских, 30 новгородских, 50 нижегородских, 40 муромских и так далее…
…Как видно из приведенного далеко не полного списка, на Куликовом поле была представлена вся Русь — и Московская, и Литовская, и Новгородская. Русская земля собралась, чтобы противостоять общему ненавистному врагу. Следует особо отметить, что собирание общерусского войска делалось по благословлению преподобного Сергия Радонежского.
— А каким был, говоря современным языком, политический итог этого великого сражения?
— Важнейшее значение Куликовской битвы заключается не только в том, что было остановлено нашествие Мамая, который, как до него Батый, собирался дотла разорить русские земли. На Куликовом поле родилось новое единство Руси и было положено начало Русскому централизованному государству.
Что касается другого центра собирания Руси, литовско-русского государства, то, начиная с конца XIV века, оно утрачивает свои лидирующие позиции в восточнославянском регионе, погрязает в междоусобных распрях и войнах за великокняжеский престол. Положение резко обострилось после заключения с Польшей Кревской унии и начала процесса окатоличивания ВКЛ. Все это внесло непреодолимый раскол в ряды литовско-русской знати. Западнорусская православная знать, значительно ущемленная в своих правах, начинает все больше смотреть в сторону Великого княжества Московского, где к тому времени уже находилась кафедра общерусского митрополита, который был духовным главой Восточной и Западной Руси.
Конечно, переход политического лидерства на Руси от литовско-русского к Московскому государству был не единовременным процессом. После Грюнвальдской битвы при Великом князе Витовте ВКЛ на непродолжительный период (примерно в двадцать лет) возвратит себе первенство на Руси. В 1427 году после смерти сына Дмитрия Донского Василия I ВКМ на некоторое время перейдет даже под протекторат Витовта. Дело в том, что Василий I был женат на дочери Витовта Софье и при малолетстве ее сына, наследника московского престола, литовский венценосный дед являлся его опекуном. Но это был последний взлет Литовской Руси, который в то же время произошел на фоне неуклонного усиления Москвы. Возвышение Московского государства является прямым следствием Куликовской битвы.
Вообще-то сама битва, как и другие великие сражения Средневековья, оставляет много вопросов. Некоторые детали Куликовской битвы мы знаем только по двум памятникам древнерусской словесности — «Сказание о Мамаевом побоище» и «Задонщина». Так, о знаменитом поединке боярина Пересвета и татарского мурзы Челубея нам известно именно из «Сказания». До сих пор не определено точное место сражения. Известно примерное место и то, что оно состоялось на территории нынешней Тульской области. Неизвестно точное количество войск, принимавших участие в битве. Средневековые летописи и хроники дают абсолютно фантастические цифры участников сражения. Например, что Мамай потерял в сражении чуть ли не полтора миллиона человек. Однако очевидно, что такого количества не то что войск (а ведь татары в то время — это в основном конница), а просто людей Мамай не мог собрать в принципе. Современные исследователи сходятся на том, что под началом Дмитрия Донского было от 30 до 50 тысяч, у Мамая порядка 100 тысяч воинов.
— Известно, что на стороне Мамая выступал Великий князь Литовский Ягайло. Какова была его роль в тех событиях?
— Ягайло выступил союзником Мамая и вел свои войска на соединение с ним. Но он не дошел до Куликова поля. Битва была очень стремительной, и вполне вероятно, что он опоздал. Но также не менее вероятно, что Ягайло просто выжидал, кто же победит. В любом случае этот князь занимал враждебную к Москве позицию. Имеются свидетельства, что на обозы с ранеными, которые возвращались с Куликова поля, нападали именно воины Ягайло.
— Как Куликовская битва воспринималась ее современниками и последующими поколениями?
— Весть о полном разгроме Мамая и победе Дмитрия Донского очень быстро распространилась. Об этом говорит, в частности, и последующая чрезвычайная популярность «Сказания о Мамаевом побоище».
А вот та же Грюнвальдская битва никак не отразилась в белорусском народном эпосе. И то, что сейчас исполняют некоторые белорусские рок-группы, является фальсификацией начала XX века. Специалистами доказано, что создателем этих текстов, как и «песен» об Оршанской битве, является Вацлав Ластовский. Никакого отношения к белорусскому народному творчеству это не имеет.
В то же время сказания о Куликовской битве известны в многочисленных списках, которые имели широкое хождение на нынешней белорусской территории. Это было событие, которое очень сильно волновало современников. И в то время, и в последующие века татаро-монголы, как и крестоносцы из Тевтонского ордена, воспринимались славянами исключительно как извечные враги. Конечно, князья могли их использовать в каких-то внутриполитических целях как союзников. Но подобные действия однозначно осуждались современниками, и для всех татаро-монголы были абсолютным злом. И поэтому грандиозная победа Руси в Куликовской битве над этими врагами воодушевляла русских людей по обе стороны литовско-московской границы. И то, что Ягайло в тех судьбоносных событиях выступил на стороне заклятого врага славян, сильнейшим образом подорвало его авторитет в западнорусских землях, тем более что его братья, Андрей и Дмитрий Ольгердовичи, сражались за общее дело под стягом Дмитрия Донского.
А вот популярность Андрея Полоцкого и Дмитрия Брянского на Западной Руси была очень высока, носила даже некий мистический характер. Оба эти князя являлись символами борьбы за Русь.
Когда Витовт в 1399 году организовал грандиозный поход против Золотой Орды, завершившийся, правда, неудачной для литовско-русского войска битвой на реке Ворскле (приток Днепра), то для участия в нем были призваны находившиеся уже в преклонном возрасте князья Андрей и Дмитрий Ольгердовичи. Оба они пали в той битве, прожив жизнь настоящих русских князей-витязей.
Вообще в период с 1380-го по 1410 год, который явился переломным в истории восточных славян, произошло много событий, определивших направленность следующей эпохи, ставшей временем заката литовско-русской державы. Великое княжество Литовское и Русское утрачивает самостоятельность, вначале становится второразрядным государством относительно Польши, затем теряет самобытность и фактически становится польско-католической провинцией Речи Посполитой. В итоге инициатива в восточнославянском регионе окончательно переходит от ВКЛ к Московской Руси.
— Какой урок мы можем извлечь из тех уже очень далеких исторических событий?
— Конечно, на Куликовскую битву можно смотреть просто как на историческое событие. Но ведь и до этой битвы случались победы над татарами, а после нее бывали жестокие поражения и татарские набеги. Ведь всего через два года — в 1382 году — хан Тохтамыш сжег Москву. Окончательно же татарское иго было сброшено только через 100 лет при Иване III. И все же именно Куликовская битва навсегда вошла в историю как судьбоносное событие. Почему? Потому что на Куликово поле пришли князья со всей Руси независимо от существовавших тогда политических границ. И это стало возможным только благодаря общему духовному порыву. Поэтому воспринимать победу на Куликовом поле без фигуры Сергия Радонежского просто невозможно. Тогда православная церковь выступила в качестве духовной скрепы, соединяющей всю Русь: и ВКЛ, и Москву, и Новгород, и другие удельные княжества. Это была одна цивилизация, единство которой символизировала православная церковь.
Я полагаю, что в современных условиях высказанная Патриархом Кириллом идея Святой Руси как цивилизационного единства трех восточнославянских государств имеет особую значимость. Православная церковь никак не затрагивает суверенитет Российской Федерации, Республики Беларусь и Украины, но при этом мы признаем, что наши государства являются субъектами единой цивилизации. Я не сторонник того, чтобы церковь активно вмешивалась в политику, но когда между восточнославянскими государствами возникают конфликты (торговые, энергетические и прочие), то в плане примирения и охлаждения страстей, в том числе и для того, чтобы политикам можно было выйти из положения, сохранив лицо, слово церкви, как и во времена Куликовской битвы, может сыграть существенную роль. Со своим Словом-напоминанием о том, что мы единый народ и одна цивилизация, церковь может и должна более активно выступать в качестве объединяющей и созидающей силы на восточнославянском пространстве. История показывает, что когда православная церковь играла эту роль, то нашим государствам сопутствовал успех как во внутренней, так и во внешней политике. Когда же церковь теряла позиции и духовные ценности отступали на второй план, вслед шли политические поражения.
Использованы репродукции картин выдающегося русского художника с мировым именем Павла РЫЖЕНКО.
Николай СЕРГЕЕВ(Военная Газета)
xn--b1adccaencl0bewna2a.xn--p1ai
