Ссср значение: ussr — Викисловарь

Толковый словарь СССР. Эти 20 слов окружали советского человека

. Что такое «шабашка» и кому выдавали «Знак качества»

Обновлено 13 декабря 2022, 07:43

Борис Кавашкин, Людмила Пахомова / ТАСС

РБК Life продолжает рассказывать о быте и культурных особенностях СССР — по случаю столетия со дня основания государства. На этот раз перечисляем слова и фразы, которые окружали советских граждан, обозначали важные черты эпохи, а некоторые из них еще и используются в наши дни.

А — Аббревиатура

Wikipedia

Советский союз нельзя было представить без аббревиатур: КПСС, ВЛКСМ, райком, горком. В аббревиатуры превращали даже имена: Даздрасмыгда («Да здравствует смычка города и деревни!») и Даздраперма (Да здравствует Первое мая!) и Мэлс — по первым буквам фамилий Маркс, Энгельс, Ленин, Сталин.

Б — Буржуй

Буржуи (от французского bourgeois) — главные враги всего советского в первые десятилетия существования нового социалистического государства. Буржуями называли владельцев капитала в западных странах. Советская пропаганда так увлеклась изображением этих злодеев-богачей, что рисовала их в характерных цилиндрах до 1960-х годов, хотя на тот момент «буржуи» не носили цилиндры уже несколько десятилетий.

В — Выбросили

Shutterstock

«Там колбасу выбросили!» — иногда можно было услышать у советских продуктовых магазинов. Глаголом «выбросили» обозначали неожиданное появление на прилавках дефицитного товара. Обычно это происходило в середине дня, но все равно собирало очереди.

Г — Газета

В СССР газеты имели огромное значение. Их можно было печать большими тиражами (например, в 1990 году было напечатано почти 48 млрд экземпляров), а значит, эффективно распространять через них идеологические установки. Газеты в советское время не только читали, но и использовали в быту, проклеивая между обоями и штукатуркой для лучшего сцепления или заворачивая в них семечки или рыбу.

Д — Дружба народов

Wikipedia

О дружбе народов в СССР говорили все, это было одним из главных постулатов советской идеологии. И не только говорили — посвящали этой дружбе архитектурные и культурные объекты (фонтан «Дружба народов» на ВДНХ), университеты (РУДН), названия улиц (улица Юлиуса Фучика).

Ж — ЖЭК

Fox Photos / Hulton Archive / Getty Images

ЖЭК (жилищно-эксплуатационная контора) — еще одна аббревиатура, ежедневно сопровождавшая советского человека. В ЖЭКе можно было решить практически все бытовые вопросы: там находились паспортный стол, отделение почтовой связи, фотоателье, парикмахерская, прачечная, а иногда и детские кружки.

З — Знак качества

Wikipedia

Знак качества СССР — это особая пиктограмма, которая размещалась на потребительских и промышленных товарах. Ее в 1967 году придумали в качестве стимула заводам, ведь поставить знак можно было только на продукцию высшего качества, прошедшую специальную государственную аттестацию и подтвердившую свои превосходные характеристики. Пять граней на знаке символизировали надежность, доступность, безопасность, эстетичность и новаторство, а две галочки внутри, по разным версиям, — рычажные весы, перевернутую букву «К» («качество») или наковальню.

И — Импортный

Зачастую потребительские товары в СССР не дотягивали до качества западных аналогов. Советские граждане стремились найти в продаже западную одежду, обувь, косметику и другие предметы. Они были не только лучше сделаны и дольше служили, но и маркировали статус своего владельца. «Импортный!» — с гордостью могла сказать девушка про свой новый зонтик столпившимся вокруг нее подругам с восторженными взглядами.

К — Кулак

Кулаками в первые советские десятилетия называли зажиточных крестьян, которые разбогатели не своим физическим трудом, а с помощью наемных рабочих или ростовщичества (предоставления денег в долг с условием их возврата с процентами). Таких людей активно раскулачивали вплоть до 1930-х — капитал пошел на развитие колхозов и индустриализацию страны.

Л — Ленин

Keystone / Getty Images

Про реального Владимира Ленина, русского революционера, теоретика марксизма, основателя СССР, известно многое. Но гораздо интереснее то, как этот человек присутствовал в государстве уже после своей смерти, в символическом плане. Мавзолеем, памятниками и улицами, названными в его честь, дело не ограничивается. Ленин неожиданно возникает даже в историях переименований вузов (МЭИ носил название Московского ордена Ленина энергетического института) и детских стихотворениях.

Н — НЭП

НЭП (новая экономическая политика) — период в истории СССР с 1921 по 1928 год, когда большевики на время вернули элементы рыночной экономики. В больших городах вновь открылись модные магазины, в них стали продавать дорогую одежду и духи. Рестораны и кабаре наполнили так называемые нэпманы — мелкие предприниматели. Советская пропаганда и рабочие относились к ним отрицательно, что выражалось в том числе в юмористических открытках и карикатурах.

О — Очередь

Richard Harrington / Three Lions / Getty Images

Очередь — один из главных символов СССР. В очередях стояли почти за всем: автомобилями, квартирами, бытовой техникой и, конечно, продуктами. Советский человек проводил в очереди от трех до восьми часов ежедневно. Причин очередей было несколько: товарный дефицит, фиксированные цены, которые мешали рыночной конкуренции, и просто небольшое количество точек продаж по сравнению с нашей эпохой. Несмотря на декларируемое равенство, места в очереди в СССР продавались.

П — Перестройка

Ряд реформ, инициированных Михаилом Горбачевым в 1985–1991 годах и оставшихся в истории под названием перестройка кардинально изменили жизнь советских людей. Целью была «всесторонняя демократизация» общественно-политического и социального уклада жизни: в магазинах появились иностранные бренды, в прокате — фильмы, которые десятилетиями томились на полках, в обороте — ранее запрещенные книги. С точки зрения обычного человека перестройка в первые годы была однозначно позитивным явлением и долгожданным глотком свободы, но ее оценка со стороны историков разнится, ведь в результате всех процессов, запущенных этим явлением, распался СССР.

Р — Революция

Wikipedia

Октябрьская революция в СССР довольно быстро превратилась из реального исторического события в миф, один из главных идеологических конструктов советской идеологии. В последующие десятилетия в жизни обычного жителя страны он проявлялся прежде всего в одноименном празднике. День революции отмечали 7 ноября и относили к выходным, проводили парады и демонстрации трудящихся. Особенно пышно праздновали юбилеи революции: начинали строить знаковые здания, выпускали дорогостоящие фильмы.

С — Самиздат

Wikipedia

Самиздат — практика изготовления и передачи не разрешенных официальной цензурой книг и других текстов. Запрещено было практически все: «антисоветской литературой» могли назвать не только книги на политические темы, но и художественную литературу за малейшее несогласие автора с кем-либо из литературного и партийного начальства. Самиздат был единственной возможностью для советского человека прочесть такие романы, как «Мастер и Маргарита» и «Доктор Живаго». Книги годами передавали друг другу, они покрывались пометками, изнашивались. Выражение «прочесть от корки до корки» в Советском Союзе иногда имело буквальный смысл.

Т — Тунеядец

Тунеядцами в Советском Союзе называли людей, которые не только не работали, но и старательно уклонялись от труда. Они были мишенью советской пропаганды и даже подвергались преследованию за нарушение закона — в СССР была статья за тунеядство. Именно по ней был арестован и отправлен в ссылку знаменитый поэт и нобелевский лауреат Иосиф Бродский. В постановлении 1964 года говорилось, что Бродский «систематически не занимается общественно-полезным трудом, ведет антиобщественный паразитический образ жизни».

Ф — Фарцовка

Сленговым словом «фарцовка» обозначали незаконную перепродажу труднодоступных товаров и валюты. Чаще всего эти товары были импортными — особенно в СССР ценилась западная одежда, редкие пластинки, книги и косметика. Фарцовка стала гораздо популярнее с 1970-х годов, когда чуть больше людей получили возможность выезжать за границу. Откуда произошло это слово, достоверно неизвестно. Есть предположение, что оно связано с вопросом, с которым советские граждане могли обратиться к иностранцу: Do you have anything for sale? («Есть ли у вас что-то для продажи?»)

Х — Хрущевка

Wikipedia

Хрущевка — это не просто новый тип дома, а социальное явление, изменившее жизнь советских людей. До середины 1950-х в добротных кирпичных домах с красивым декором (их называют «сталинки») жили только привилегированные слои населения. Значительная часть граждан обитала в бараках. Все изменилось благодаря Никите Хрущеву и его реформе — миллионы людей перебрались в собственные квартиры в панельных домах, которые были в разы комфортнее их прежнего жилища.

Ч — Чулки

Христофоров Валерий / ТАСС

Чулки были желанным предметом гардероба для советских женщин. В условиях дефицита и слабо развитого производства товаров повседневного спроса заполучить их было практически невозможно: их «доставали» из-за рубежа «по блату», зашивали по несколько раз, а после годами использовали не по назначению — хранили в чулках лук и чеснок, подвязывали ими комнатные цветы и даже мыли с их помощью посуду.

Ш — Шабашка

Шабашкой в СССР называли сезонные работы, которые служили дополнительным источником дохода для многих граждан. Чаще всего трудиться нужно было в области сельского хозяйства. Заказывали шабашку колхозы у так называемых временных трудовых коллективов, когда нужно было, например, построить коровник или зернохранилище. Шабашник или шабаюга, как называли таких людей, могли получить за летний месяц несколько своих обычных зарплат. Термин используют и в наши дни для обозначения временного, неофициального заработка.

Поделиться

Материалы к статье

Авторы

Теги

Поляков Илья

Вас может заинтересовать

Движение за права человека в СССР и Восточной Европе —цели, значение, трудности — Журнальный зал

 

 

Поставленное
в заголовке этой статьи слово движение  не должно наводить на мысль
о какой-либо организации или ассоциации, или, тем более, партии. Речь идет
просто о людях, объединенных некоторой общей точкой зрения и способом действий.
Являясь одним из этих людей («инакомыслящих», или «диссидентов»), я ни в коем
случае не выступаю в роли идеолога или руководителя; каждое мое публичное
выступление, в том числе данная статья, отражает исключительно мое личное
мнение по волнующим меня вопросам.

Общественно-политическая
идеология, выдвигающая на первое место права человека, представляется мне во
многих отношениях наиболее разумной в рамках тех относительно узких задач,
которые она себе ставит. Я убежден, что никакие идеологии, основанные на догмах
или метафизических построениях или слишком существенно опирающиеся на
современную им структуру общества, не могут соответствовать сложности, быстрой
изменчивости и непредсказуемости развития человечества. Императивные и
догматические концепции всевозможных преобразователей мира так же, как
иррациональные миражи национализма и национал-социализма, на деле до сих пор
оборачивались насилием над внутренней свободой людей и прямым физическим
насилием, воплощенным в XX веке ужасами геноцида, революций, межнациональных и гражданских
войн, анархическим и государственным террором, адом Колымы и Освенцима.

Коммунистическая
идеология с ее обещанием общемирового общества социальной гармонии, труда,
материального процветания и свободы в будущем на деле в государствах,
называющих себя социалистическими, трансформировалась в идеологию
партийно-бюрократического тоталитаризма, заводящую, по моему убеждению, в
глубочайший исторический тупик.

Сейчас
уже нигде не существует также в чистом виде капиталистическая прагматическая
философия разумного индивидуализма. Потрясения XX века — великий мировой
экономический кризис, разрушительные войны, призрак экологической и
демографической катастрофы — показали ее недостаточность.

Я
считаю технико-экономический прогресс, в значительной мере снимающий остроту
проблемы распределения материальных благ, важнейшим положительным фактором
социальной жизни; но я также остро чувствую связанные с ним опасности и сознаю
недостаточность технократической идеологии в решении всего многогранного
комплекса проблем жизни.

В
противовес императивности большинства политических философий, идеология прав
человека является по своему существу плюралистической, допускающей свободу
разных форм общественной организации и сосуществование разных форм и
предоставляющей человеку максимальную свободу личного выбора. Я убежден, что
именно такая свобода, а не давление догм, авторитета, традиции или власти
государства или общественного мнения может обеспечить разумное и справедливое
решение тех бесконечно-сложных и противоречивых проблем, которые непредсказуемо
возникают в личных, социальных, культурных и многих других явлениях жизни;
только такая свобода дает людям непосредственное личное счастье, составляющее
первичный смысл человеческого существования. Я убежден также, что общемировая
защита прав человека является необходимым фундаментом международного доверия и
безопасности, условием, предупреждающим разрушительные военные конфликты,
вплоть до глобального ракетно-термоядерного, угрожающего самому существованию
человечества.

В
послевоенное время идеология прав человека нашла наиболее последовательное
выражение во Всеобщей Декларации прав человека ООН, в движениях в защиту прав
человека, во всемирной кампании Эмнести Интернейшнл за амнистию узников совести.

Идеология
защиты прав человека заняла особое место в общественных движениях в СССР и в
странах Восточной Европы. Это связано с историческим опытом народов этих стран,
переживших на протяжении жизни одного поколения сначала бурный и краткий период
опьянения коммунистическим максимализмом (это относится главным образом к
СССР), с сопровождавшими его нетерпимостью и догматизмом, всеобщей разрухой и
страданиями, преступлениями белых и красных во имя того, что они считали
великой целью, затем кровавый кошмар сталинского фашизма, унесшего десятки
миллионов жизней и постепенно перешедшего в нынешнюю стабильную фазу
партийно-государственного тоталитаризма. С таким опытом за плечами мы особенно
естественно принимаем идеологию, ставящую на первый план защиту конкретных
людей и конкретных прав принципиально ненасильственными, не разрушительными
методами, опирающуюся на законы, на подписанные их правительствами
международные документы. Близость идейной позиции инакомыслящих и даже форм
борьбы за права человека позволяет говорить о Едином движении защиты прав
человека в СССР и странах Восточной Европы, несмотря на отсутствие
организационной связи между движениями в СССР и в странах Восточной Европы и
практическую невозможность коммуникаций — переписки, телефонной связи,
взаимных поездок, полностью блокируемых властями.

Замечу,
что одной из форм реакции властей этих стран на такую абсолютно законную и
конструктивную позицию явилось нарушение именно властями их собственных
законов, в особенности при судебных процессах, все более широкое использование
подпольных методов провокаций и даже методов индивидуального террора внутри и
вне страны. В свою очередь, антиправовые действия
властей усиливали правовую ориентацию инакомыслящих.

В
ЧССР защита прав человека составляла существенный элемент «Пражской весны», а в
последние годы легла в основу знаменитой Хартии-77, которая по всей своей
направленности и пафосу очень близка ко многим документам движения
инакомыслящих в СССР и других странах Восточной Европы. В Польше возник Комитет
защиты рабочих и другие ассоциации. В СССР 10 лет назад в качестве реакции на
несправедливые судебные процессы и другие нарушения прав человека возникли
Инициативная Группа защиты прав человека, Комитет прав человека, в последние
годы Группы содействия выполнению Хельсинкских соглашений. Важнейшим этапом
формирования движения за права человека в СССР было создание замечательного
самиздатского информационного журнала «Хроника текущих событий», который
регулярно — несмотря на многочисленные репрессии и неописуемые
трудности — выходит вот уже 10 лет с традиционным эпиграфом: текст статьи
19 Всеобщей Декларации прав человека. Я считаю, что именно этот журнал полней
всего отражает самый дух движения — его беспристрастность и внеполитичность, плюрализм, стремление к точности и
достоверности, преимущественный интерес к конкретным нарушениям прав человека,
к конкретным судьбам людей, ставших жертвой несправедливости.

Движение
за права человека в СССР и в странах Восточной Европы принципиально выдвигает
на первое место гражданские и политические права, в противовес официальной
государственной пропаганде этих стран, умышленно (в противоречии даже с
высказываниями основателей марксистской теории) смещающей акцент в сторону
экономических и социальных прав. Я убежден, что в современных условиях именно гражданские
и политические права — право на свободу убеждений и распространение
информации, право на свободный выбор страны проживания и место проживания
внутри страны, свобода вероисповедания, право на забастовки, право образования
ассоциаций, отсутствие принудительного труда — являются гарантией свободы
личности, осуществления социальных и экономических прав человека,
международного доверия и безопасности. Гражданские и политические права
наиболее систематически и откровенно нарушаются в тоталитарных странах.

Нарушается
ключевое право на свободный выбор страны проживания, в особенности грубые формы
эти нарушения имеют в СССР и ГДР с ее «берлинской стеной».

Роль
свободного выбора страны проживания не только в том, что он обеспечивает
воссоединение разрозненных семей (я не преуменьшаю значение этого), но также в
том, что это право дает в принципе возможность покидать страну, не
обеспечивающую своим гражданам их национальных, экономических, религиозных,
политических, гражданских и социальных прав, и возвращаться в нее при изменении
личной или общей ситуации, что неизбежно должно приводить к общему социальному
прогрессу.

В
СССР только наличие вызова от близких родственников дает право на подачу
заявления на выезд, это ограничение находится в прямом противоречии с имеющим
силу международного закона Пактом о гражданских и политических правах. Так «с
ходу» отметается большое число лиц, желающих эмигрировать или временно выехать
из страны по экономическим, религиозным, национальным, политическим,
культурным, медицинским и иным личным причинам. Но и эмиграция имеющих вызовы,
в частности, немцев, евреев, литовцев, эстонцев, латышей, армян, украинцев,
встречает то и дело колоссальные трудности, недаром существует слово
«отказник». Мне кажется несомненным, что постоянно происходящие аресты и
несправедливые осуждения стремящихся к эмиграции людей — это попытка
сломить движение за эмиграцию, запугать и остановить на полпути потенциальных
эмигрантов. В уголовных кодексах РСФСР и других республик в статье «Измена
Родине» наряду с общепринятыми признаками этого преступления названо «бегство
за границу или отказ возвратиться из-за границы в СССР». По этому признаку
сотни людей были присуждены к жесточайшим наказаниям, многие помещены в
тюремные психиатрические больницы. […] 

В СССР,
в противоречии с общепринятой нормой свободы передвижения внутри страны (статья
13 Декларации прав человека и соотв. статья Пакта о правах), существует
паспортная система с обязательной так называемой пропиской (выдачей
права на жительство в органах МВД). Особенно сильно ограничена свобода
передвижения у колхозников. Колхозный Устав не предусматривает гарантий
свободного выхода из колхоза, фактически превращая десятки миллионов людей в
крепостных. То, что часть из них теми или иными способами все же добивается
разрешения на выход из колхоза, не меняет нетерпимости общего положения.

Особая
группа нарушений прав человека в СССР связана с национальными проблемами.
Крымские татары, в 1944 году ставшие жертвой сталинского геноцида вместе со
многими другими народами (при выселении из Крыма стариков, женщин и
детей, — мужчины были на фронте, — погибла почти половина всех
крымских татар), до сих пор подвергаются дискриминационному запрету вернуться
на родную землю. Издевательства и жестокости, которым подвергаются решившиеся
вернуться в Крым семьи, не поддаются описанию. Отказы в «прописке» и заключение
в тюрьму за нарушение правил о «прописке», отказ в оформлении покупки домов и
разрушение уже купленных, оставляющее семьи с детьми и стариками на улице,
насильственные выселения, отказ в приеме на работу — все это части
последовательной дискриминационной политики. […]

Острота
национальных проблем в СССР подчеркивается жестокостью политических репрессий в
национальных республиках — на Украине, в Прибалтике, в Армении и других.
Приговоры в национальных республиках особенно суровы, а поводы к ним еще менее
обоснованы.

Конституция
СССР формально провозглашает свободу совести и отделение Церкви от государства.
Но фактически официально признанные Церкви находятся в унизительном положении
тотальной зависимости от государства в административном и в материальном
отношении; они лишены права религиозной проповеди, права церковной
благотворительности, их священники и старосты назначаются советскими органами.

В
этих условиях необходимо отдать должное скрытому нонконформизму многих рядовых
священников и верующих этих Церквей.

Восстающие
против зависимости от властей Церкви подвергаются особо жестоким
преследованиям — вплоть до отбирания детей от родителей, помещения
верующих в психиатрические больницы, арестов, осуждений, конфискаций и даже
террористических актов, которые никогда не расследуются. […]

Наравне
с правом свободного выбора страны проживания, облик общества сильней всего
определяется правом на свободу убеждений и распространение информации. Этому
праву противоречат имеющиеся в уголовных кодексах республик СССР статьи, дающие
возможность преследовать именно за эти ненасильственные и законные в любом
демократическом государстве действия (статьи 70 и 190-1 УК РСФСР). Сотни узников
совести, — в том числе один из редакторов «Хроники текущих событий»,
крупный ученый-биолог, мой близкий друг Сергей Ковалев, — находятся в
заключении по этим статьям. Политические суды по обвинениям этого рода в СССР и
странах Восточной Европы происходят с грубейшими нарушениями права обвиняемых
на рассмотрение их дела по существу, на защиту от инспирированной клеветы, с
нарушениями гласности. […]

Недопустимым
нарушением прав человека несомненно являются те условия, в которых отбывают
свои сроки в советских лагерях и тюрьмах полтора миллиона заключенных (цифра
приблизительная, точная цифра не известна) и в их числе — сотни
политзаключенных. Подневольный труд в тяжелых условиях, причем за невыполнение
непосильных норм выработки следуют репрессии, чаще всего карцерная пытка
голодом и холодом, отсутствие сколько-нибудь приличной медицинской помощи,
провокации и придирки администрации — вот их быт. […]

Чрезвычайно
важные для нормально функционирующего общества права, не реализованные в СССР и
странах Восточной Европы, — это право на забастовки и право на создание
независимых от властей ассоциаций. […]

Советская
пропаганда объявляет нашу страну развитым социалистическим государством с
максимальной заботой о человеке. Действительность далека от этих рекламных
заявлений. Существует огромное социальное неравенство между основной массой
трудящихся (в особенности работников массовых интеллигентных профессий —
младших служащих, врачей и учителей) и так называемым начальством, которое
обладает множеством привилегий. Это неравенство особенно болезненно
воспринимается при крайне низком для относительно развитой в экономическом
отношении страны уровне жизни. […] В большинстве городов отсутствуют важнейшие
продукты питания (в частности—мясо), медикаменты и многие необходимые
промышленные товары. Люди приезжают в Москву со всех концов страны, тратя
деньги, время и силы, чтобы приобрести самое необходимое.

Человечество
стоит перед рядом сложнейших проблем, угрожающих нормальной жизни и счастью
будущих поколений, угрожающих самому существованию цивилизации. Наиболее
коварной и трудно предотвратимой опасностью прогрессивному и свободному
развитию человечества является распространение тоталитаризма. Именно этой
опасности непосредственно противостоит борьба за права человека. Все более
широкое понимание этого отразилось в таких исторических событиях последних лет,
как Хельсинкский Заключительный Акт, в котором подписями 35-ти глав государств
зафиксирована неразрывная связь международной безопасности и соблюдения
основных прав человека. Эти же сдвиги общественного мнения нашли отражение в
провозглашенной в январе 1977 года президентом США принципиальной линии защиты
прав человека во всем мире как моральной основы политики США. В этой концепции
особенно важен ее глобальный характер, стремление применять одинаковые правовые
и нравственные критерии к нарушениям прав человека в любой стране мира — в
Латинской Америке, в Африке, в Азии, в социалистических странах и в своей
собственной стране. Я знаю о важных и плодотворных последствиях этой позиции в
Южной и Центральной Америках и в других местах. Я совершенно не склонен
недооценивать важности борьбы за права человека всюду, где они нарушаются, или
стремиться ограничить эту борьбу рамками СССР и Восточной Европы. Устранить
страдания, происходящие сегодня, важней всего, и совершенно неважно, далеко они
или близко в географическом или национальном смысле. Но я также подчеркиваю в
то же время, что угроза распространения тоталитаризма своим эпицентром имеет
СССР, и это также необходимо учитывать. […]

Сейчас
та маленькая горстка инакомыслящих, которых я знаю лично, переживает трудный
период. Арестованы многие прекрасные, мужественные люди. Усиливается кампания
клеветы и провокаций, частично непосредственно исходящая из КГБ, а частично
использующая или отражающая расслоение, брожение и разочарование среди
некоторых диссидентов и им близких кругов. Жизнь сложна. И в этих условиях
обиды и амбиция толкают некоторых на весьма сомнительные действия и
высказывания. По-видимому, число активных участников движения и в Москве и в
провинции заметно уменьшилось.

И все
же я считаю, что нет никаких оснований говорить о поражении движения в защиту
прав человека. Это тот вопрос, где арифметика имеет очень мало отношения к
делу. За последние годы борьба за права человека в СССР и Восточной Европе
кардинально изменила нравственный и политический климат во всем мире. Мир не
только получил богатейшую информацию, но и поверил в нее. И это такой факт,
который никакие репрессии и провокации КГБ уже не в силах изменить. Это
историческая заслуга движения за права человека. Сейчас, как и раньше,
единственное оружие этого движения — гласность, свободная, точная и
объективная информация. Это оружие остается действенным. Совершенно очевидно
также, что пока не изменились условия и не отпали задачи борьбы за права
человека, новые люди силою обстоятельств и душевных стремлений будут вливаться
на место выбывших. Этого репрессии властей тоже не могут предотвратить.
Наоборот, прекращение репрессий было бы важным фактором улучшения положения с
точки зрения властей. […]

В
западной печати иногда высказывалась мысль, что переговоры по ограничению
стратегических вооружений, в успехе которых заинтересован Советский Союз (как и
весь мир), открывают возможности давления на СССР в вопросе прав человека. Мне
такое мнение кажется неправильным, я считаю, что задача уменьшения опасности
уничтожения человечества в термоядерной войне имеет абсолютный приоритет над
всеми остальными. Я считаю совершенно правильным сформулированный
администрацией США принцип практического разделения вопроса о разоружении от
других вопросов. Поэтому, например, договор об ограничении стратегических
вооружений должен рассматриваться сам по себе, с той единственной точки зрения,
уменьшает ли он опасность и разрушительность термоядерной войны, увеличивает ли
он международную стабильность, не создает ли он односторонних преимуществ для
СССР или не фиксирует ли уже существующие преимущества. Такой раздельный
практический подход не отменяет, конечно, того несомненного факта, что прочная
международная безопасность и международное доверие невозможны без соблюдения
основных прав человека, в частности, политических и гражданских прав. Замечу
также, что Запад не должен рассматривать в качестве основной цели сокращения
вооружений уменьшение военных расходов — основными целями могут быть
только международная стабильность и предотвращение возможности термоядерной
войны.

Другая
обсуждавшаяся в западной прессе проблема — о бойкотах (научных,
культурных, экономических и т. д.) как средстве давления на СССР с целью
добиться освобождения хотя бы некоторых политзаключенных. После судов над
Орловым, Щаранским и Гинзбургом многие западные ученые отказались участвовать в
научных семинарах и конференциях, происходящих в СССР. Некоторые научные
ассоциации стали вообще отказываться от сотрудничества с советскими научными
учреждениями. Я приветствую все подобные формы бойкота как выражение протеста
мировой общественности против нарушений прав человека в СССР. То же относится к
экономическому бойкоту, например, к отказу в продаже компьютерной техники или
нефтебурового оборудования. СССР и другие тоталитарные страны должны знать, что
политика защиты прав человека — это не просто красивая фраза западных
политиков, а выражение общенародной воли в странах Запада, и что продолжение
нарушений прав человека несовместимо с продолжением и углублением разрядки. Эту
же мысль могут внушать руководителям тоталитарных стран имеющие с ними дело
западные бизнесмены, политические и спортивные деятели, юристы и многие другие.

Однако
проблема бойкотов — сложная и противоречивая. Несомненно, что соображения
внешнеполитического престижа, соображения борьбы за власть и ее удержание в
обстановке закулисной борьбы и просто традиции сильной власти не позволяют руководителям
тоталитарных государств непосредственно реагировать на оказываемое на них
давление. Несомненно также, что бойкоты попутно ослабляют реально полезные
контакты и уменьшают число рычагов давления в будущем. Однозначного, пригодного
на все случаи жизни, ответа в таком сложном деле дать нельзя. Я могу лишь
высказать некоторые общие соображения. Мне кажется, что следует, за небольшим
числом исключительных случаев, избегать ультимативных бойкотов, т. е. не
ставить в явном виде прекращение бойкота в зависимость от каких-то конкретных
шагов властей. В этом случае бойкот продемонстрирует заинтересованность в том
или ином конкретном деле и в то же время не создаст «тупиковой» ситуации, из
которой нельзя выйти без потери лица. Я убежден также в необходимости сочетания
разнообразных и внушительных публичных кампаний с энергичной и разумно
планируемой тихой дипломатией. Важным полем тихой дипломатии могут явиться
обмены политзаключенных. Мне кажется, что в некоторых случаях это почти
единственный реальный способ помочь людям вырваться из ада лагерей и тюрем,
пусть даже немногим, но он все же прорыв, брешь, и безусловно ничем не вредит
оставшимся, и никак не подрывает авторитета правозащитных организаций,
например, таких как Эмнести Интернейшнл,
которая ставит своей целью всемирную политическую амнистию. […]

Идеология
защиты прав человека — по-видимому, единственная, которая может сочетаться
с такими различными идеологиями, как коммунистическая, социал-демократическая,
религиозная, технократическая, национально-«почвенная»; она может составить
также основу позиции тех людей, которые не хотят связывать себя теоретическими
тонкостями и догмами, устав от изобилия идеологий, не принесших людям простого
человеческого счастья.

Защита
прав человека — это ясный путь к объединению людей в нашем смятенном мире,
путь к облегчению страданий.

1979, № 19

 

советский | значение слова soviet в Longman Dictionary of Contemporary English

Из Longman Dictionary of Contemporary English Похожие темы: Officialssovietso‧vi‧et /ˈsəʊviət, ˈsɒ- $ ˈsoʊ-, ˈsɑː-/

Выборный совет ГПУ в коммунистической странеПримеры из Корпуссовета• Гавриил Попов, радикальный экономист, был избран председателем Моссовета 20 апреля. • Вопреки всему, 24 марта исполком Моссовета санкционировал Манежную площадь митинг. • Вячеслав Комиссаров в качестве начальника полиции Москвы, ответственного перед Московским городским советом. • Эффект указа состоял в том, чтобы вырвать контроль над московской полицией из городского совета и областного совета. • Они создали новые учреждения, новые партии, советы , и профсоюзы. • Подобные советы возникли в других городах в начале года, но совет в Санкт-Петербурге приобрел уникальное значение. • Он работал в тесном сотрудничестве с правительственной бюрократией и с советами. Похожие темы: Национальность и расаСоветскийСоветский имя прилагательное

SAN, относящийся к бывшему СССР (Советскому Союзу) или его жителямПримеры из Корпуса Советов• Это среди выводов городского Совета охраны природы о состоянии окружающей среды в советской столице.• Чиновник сказал ему, что он еще не рассматривается на предмет Советское гражданство. Решительно, вера Низана в моральную честность советской внешней политики была абсолютной. Договоренность последнего типа могла оказаться привлекательной для советских руководителей. Подозрения о том, что советские корабли сбрасывали ядерные отходы в этом районе, подозревались в течение многих лет. .Происхождение советское (1900-2000) Русский совет «совет»

Упражнения

Упражнения

  • Словарные упражнения помогут вам выучить синонимы, словосочетания и идиомы.
  • Практика грамматики среднего и продвинутого уровня с тестами прогресса.
  • Аудирование и произношение, подготовка к экзаменам и многое другое!

Больше результатов

  • советский блок, т.

  • Советский Союз,

  • Союз Советских Социалистических Республик,

Посмотреть все результаты

Картинки дня

Что это?

Нажмите на картинки, чтобы проверить.

Слово дня

предостережение

предупреждение о том, что что-то может быть не совсем верным, эффективным и т. д.

Использование советского определения агрессии 1933 года для осуждения Russia Today

Страны редко применяли санкции с такой скоростью и глубиной в ответ на нарушения международного права, как в случае вопиющего нарушения Россией запрета на агрессию. Ирония — и часть легитимности этих глобальных усилий — заключается в том, что определение агрессии, используемое для осуждения России, восходит к договору, составленному русским революционером и советским государственным деятелем Максимом Литвиновым: Литвиновский договор 1933 года.

Ранние попытки отменить войну в межвоенный период не давали определения агрессии. Даже Устав ООН после Второй мировой войны не содержал содержательного определения агрессии. Отсутствие согласованного определения агрессии позволило государствам гибко интерпретировать свои обязательства по международному праву, подрывая цель и эффективность jus ad bellum . Но этот пробел начал заполняться, в первую очередь, определением агрессии в Договоре Литвинова, определением, которое на протяжении 20-го и 21-го веков превратилось в крепкий свод законов. Несмотря на эту историю, президент России Владимир Путин попытался переосмыслить запрет на агрессию, чтобы разрешить нападение на Украину — возможно, надеясь, что мир забыл почти столетие более четкого законотворчества, инициированного договором Литвинова.

Определение агрессии

Договор Литвинова был первым договором, в котором государственная агрессия была определена в всеобъемлющей форме. После японского вторжения в Маньчжурию в 1931 году Советский Союз (СССР) направил свои дипломатические усилия на определение акта агрессии. Эти усилия увенчались подписанием в Лондоне в 1933 году трех договоров: Конвенций об определении агрессии, известных под общим названием Договор Литвинова, названных в честь советского комиссара иностранных дел при Сталине, который долгое время отстаивал запрет на агрессию.

По договору Литвинова агрессором в международном конфликте является государство, которое первым сделает одно из следующих действий: объявит войну другому государству; вторгнуться на территорию другого государства; атаковать другое государство с суши, воздуха или моря; блокировать порты другого государства; или оказывать помощь вооруженным бандам, нападающим на другое государство, где бы эти банды ни находились, или отказываться принимать «все меры, которые в его силах, чтобы лишить эти банды всякой помощи или защиты». Договор был открыт для ратификации всеми государствами, но Литвинов сосредоточил свою дипломатию на странах, граничащих с СССР. В итоге договор ратифицировали 12 государств: Афганистан, Чехословакия, Эстония, Финляндия, Латвия, Литва, Персия, Польша, Румыния, Турция, СССР и Югославия.

Определение агрессии, данное Литвиновым, было исчерпывающим, запрещающим не только открытые нападения или блокады, но и скрытую помощь вооруженным бандам, нападающим на другое государство, и не принимал мер по лишению таких банд помощи. СССР пережил гражданскую войну с 1918 по 1921 год между новым большевистским правительством и белыми русскими (поддерживаемыми иностранными державами, в том числе британцами), и поэтому стремился запретить такую ​​поддержку. Сталин был глубоко обеспокоен иностранной интервенцией и поддержал усилия Литвинова по определению запрета на агрессию. Сегодня это всеобъемлющее определение стало даже более актуальным, чем в 19 веке.33. Почти девяносто лет спустя договор Литвинова явно запретит открытое вторжение России в Украину в 2022 году, а также постоянную поддержку Россией с 2014 года вооруженных банд в Крыму и на востоке Украины.

Договор Литвинова 1933 г. был частью ряда юридических усилий в межвоенный период, наиболее известным из которых стал Пакт Бриана-Келлога 1928 г. (также называемый Парижским мирным пактом), который налагал обязательное юридическое обязательство «отказаться от войны как инструмента национальная политика». Но в пакте Бриана-Келлога агрессия не упоминалась, а тем более не определялась, а великие державы исключили революционное советское правительство из парижской церемонии, на которой был подписан пакт. Несмотря на это исключение, Литвинов добился особого Протокола о немедленном вступлении в силу Парижского мирного пакта, подписанного в Москве с соседними государствами в 19 г.29.

Другим менее известным юридическим актом того периода был Пакт Лам Сааведра, также известный как Антивоенный договор о ненападении и примирении 1933 года, названный в честь министра иностранных дел Аргентины, который предложил и отстаивал его. Пакт Сааведра-ламы не запрещал любую войну, а только агрессивную войну, и в качестве альтернативы призывал к разрешению споров третьей стороной. Однако и в этом пакте не было определения агрессивной войны. Договор Литвинова помог заполнить эти пробелы своим первым всеобъемлющим определением агрессии.

Но договор Литвинова был почти забыт до 1974 года. Хотя Нюрнбергские трибуналы преследовали преступления против мира, они делали это без четкого, подробного определения агрессии. Некоторые страны пытались включить международное соглашение о значении агрессии в Устав ООН во время переговоров в Сан-Франциско в 1945 г. , но им это не удалось. В конце концов, Устав ООН фактически запрещал агрессию (и другие виды незаконного применения силы), но предусматривал скорее процедурную систему регулирования, чем регулятивную систему, контролируемую в основном Советом Безопасности ООН. Эта правовая архитектура оставила зияющую брешь в отношении агрессии со стороны пяти постоянных членов Совета Безопасности ООН и их ближайших союзников.

Наследие Литвиновского договора

В 1950 году СССР предложил Генеральной Ассамблее ООН определение агрессии, аналогичное Литвиновскому договору 1933 года. Затем советское предложение было передано в Комиссию международного права (КМП). Но КМП не пришла к соглашению о всеобъемлющем определении в течение этого периода, и потребовалось четыре отдельных комитета и еще 24 года, прежде чем Генеральная Ассамблея ООН определила агрессию в резолюции 1974 года. 19Резолюция № 74 безошибочно и существенно опиралась на договор Литвинова, что видно из сравнительного анализа договорных текстов. Статья III резолюции Генеральной Ассамблеи ООН 1974 г. определяет почти те же акты, составляющие агрессию, что и договор Литвинова, включая поддержку вооруженных банд для «совершения актов вооруженной силы против другого государства».

Определение 1974 года почти никогда не использовалось для обсуждения в Совете Безопасности ООН, но оно обрело новую жизнь в качестве источника для определения отдельного преступления агрессии в Римском статуте Международного уголовного суда (МУС). Преступление агрессии было включено в 1998 Римского статута, но, несмотря на определение агрессии, данное Генеральной Ассамблеей 1974 года, делегаты Римской конференции не смогли договориться об определении, которое следует включить в Статут. В результате этого тупика окончательный Римский статут отменил решение, провозгласив: «Суд осуществляет юрисдикцию в отношении преступления агрессии после принятия положения… определяющего преступление и устанавливающего условия, при которых Суд осуществляет юрисдикцию в отношении преступления агрессии». отношении к этому преступлению».

Влияние Договора Литвинова сегодня

  В конце концов, делегаты Конференции по пересмотру Римского статута в Кампале в 2010 году согласовали определение преступления агрессии. Определение Кампальской поправки полностью включает определение резолюции Генеральной Ассамблеи ООН 1974 года как определяющее «акты агрессии». Таким образом, мы можем проследить влияние договора Литвинова 1933 года на Кампальскую поправку через резолюцию 1974 года. Но Кампальская поправка требует более высокого порога для «преступления агрессии», преследуемого МУС: преступление, подлежащее судебному преследованию, должно включать явное нарушение Устава ООН, измеряемое характером, тяжестью и масштабом преступления. Кампальская поправка не содержит каких-либо дополнительных разъяснений относительно того, как следует оценивать характер, тяжесть или масштаб, поэтому преступление агрессии до сих пор не совсем ясно. Однако вторжение России в Украину может показаться хрестоматийным примером.

Несмотря на исторический юридический вклад Советского Союза в определение агрессии и очевидную тяжесть настоящего дела, открытое расследование МУС не сможет рассмотреть преступление агрессии против Украины. Это потребовало бы, чтобы и Россия, и Украина были государствами-участниками МУС, и обе ратифицировали Кампальскую поправку — ни одна из них этого не сделала, хотя Украина предоставила суду юрисдикцию в отношении других преступлений Римского статута, совершенных на ее территории. Другим теоретическим вариантом может быть передача Советом Безопасности ООН дела об агрессии в МУС. Излишне говорить, что российское вето не позволит Совету передать дело о российской агрессии. Единственный приемлемый путь продвижения вперед в МУС был недавно предложен Шейном Дарси на этих страницах: пересмотр Римского статута, чтобы дать Генеральной Ассамблее ООН право передавать дела, включая дела об агрессии, в МУС. Однако другие пути за пределами МУС остаются открытыми, поскольку преступление агрессии является частью уголовного кодекса и юрисдикции, доступной в Украине и ряде других стран, не говоря уже о предпринимаемых дипломатических усилиях по созданию специального трибунала в той или иной форме.

Что ответ на российскую агрессию говорит нам о международном праве и нормах?

Эта история Договора Литвинова и преступления агрессии позволяет провести информированное обсуждение международных норм и права, включая игнорирование их Россией и глобальные попытки дать отпор. Некоторые эксперты говорят, что вторжение России в Украину настолько нагло пренебрегло международными нормами и законом, что нанесло им непоправимый ущерб. Однако, как напомнили нам такие теоретики международных отношений, как Джон Рагги, мы признаем силу международных норм не только по их соблюдению, но и по реакции других акторов, когда они нарушаются, а также по оправданиям акторов за свое несоблюдение. Быстрое, широкое и глубокое осуждение российского вторжения свидетельствует о силе закона и международных норм, а также о явном нарушении Устава. Оправдания Россией своего поведения также показывают, насколько она осведомлена о нормах и законах по этому вопросу. Россия использовала абсурдное оправдание того, что украинцы занимаются геноцидом против русскоязычных именно потому, что сила запрета на агрессивную войну сегодня настолько глубока, что единственно возможное оправдание — гуманитарное, пусть и надуманное.