Содержание
Не о чем плакать, но и смеяться не над чем
Приключенческий роман, мистический роман, детектив, любовная драма, социальный очерк и философский трактат: все эти жанры обнаружила в новой книге Анны Козловой «Рюрик» Аглая Топорова.
Анна Козлова. Рюрик. М.: Фантом Пресс, 2019
Начать придется со штампа «о новом романе Анны Козловой писать трудно» — не потому, что о нем нечего сказать, а потому, что не хочется лишать читателя удовольствия прорваться через ужасные и загадочные дебри сюжета. Впрочем, штампы в отношении «Рюрика» — слово вполне верное: именно их пытается — и небезуспешно — деконструировать Козлова в, скажем так, социальной части романа.
Если F20, выигравший в 2017 году премию «Национальный бестселлер», был классическим романом взросления, то в «Рюрике» Козлова объединила множество жанров: это и приключенческий, и мистический, и детективный, и отчасти лирический роман, и в то же время очерк нравов, и памфлет, и попытка написать философскую прозу, и — опять же — история взросления. Все это смешано в захватывающий коктейль, который дает по мозгам, как слитый из всего крепкого алкоголя на свете «Лонг Айленд Айс Ти».
Имеет смысл разобрать каждый из этих ингредиентов поподробнее.
Приключения и путешествия
17-летняя Марта сбегает из полузакрытого интерната для детей богатых родителей. Куда и зачем она бежит, читателю предстоит узнать самому. Что произойдет с Мартой в дороге — тоже. Можно сравнить собственные представления и фантазии о том, что может случиться с 17-летней красоткой, голосующей на ночном подмосковном шоссе, с представлениями автора. Это, так сказать, затравка.
Мистика
Дорога приводит Марту туда, где она совсем не хотела бы оказаться, но по воле автора, увы, оказывается. Там и ее, и читателя поджидают разнообразные мистические, житейские и философские откровения. Где, как и какие — нужно читать. Пересказывать — убить удовольствие от самой истории. На мой взгляд, эта часть несколько затянута, а местами и малопонятна, но мистика вообще не мой жанр.
Детектив
Марта отправляется на поиски тайны, связанной с прошлом ее семьи. Тайны, ответа на которую не дает ей никто из ее окружения, да и вряд ли кто-то вообще об этом знает. Но это не единственный секрет, которым Козлова увлекает читателя: семья-семьей, но и жизнь самой Марты не так проста, как кажется на первый взгляд. И читателю предстоит выяснить это вместе с прогрессивной журналисткой Катей.
Лирический роман
Историй любви в «Рюрике» несколько. И все они одна другой краше. Ну а что, вполне современные истории. Другое дело, что почти все эти истории одинаково трагичны и комичны одновременно. Не трагикомичны — а вот именно так. Хотя какими еще они могут быть в мире, где на каждого человека ежедневно обрушивается бездна чужого опыта, вызывающего то зависть, то ненависть, то сочувствие, то желание приписать этот опыт себе. И не имеет значения: будет этот опыт ужасным или прекрасным. Главное — двигаться куда-то, что, собственно, и пытаются делать герои «Рюрика».
Очерк нравов
Анна КозловаФото: Вокруг ТВ
Исследование и описание социальных практик жителей современных мегаполисов — это фирменный стиль Анны Козловой еще с гомерически смешного «Преведа победителю». Ее герои абсолютно живые, они ходят рядом с нами, покупают продукты и алкоголь (что немаловажно!) в тех же магазинах, что и мы. Вдохновенно врут друг другу и себе, попадают в нелепейшие и опасные ситуации.
В «Рюрике» Анна Козлова, кажется, превосходит все, что было ею написано до этого. Каждый поступок героев, каждый диалог, каждое отправленное героями сообщение вызывают радость узнавания: о, два дня назад я только что наткнулась на такую же историю на каком-то дамском форуме в фейсбуке; о да, я была такой же идиоткой и знаю еще с десяток других покруче — да, мы все это видим и слышим каждый день, но посмотреть на это с такой стороны удалось только Козловой. А невероятная точность диалогов — и устных, и письменных — добавляет повествованию и лихости, и, как ни странно, сентиментальности.
Во всех своих текстах Козлова много размышляет о том, как живут — точнее, как вынуждены жить — современные женщины и мужчины. Одинаково сочувствуя и тем, и другим. И не просто размышляет, а еще и комментирует их поступки и слова с ехидством прожившей нереально счастливую жизнь — этакой вдовы академика или генерала, как мы их себе представляем. «Рюрик» не стал исключением. Трагические размышления, или даже пафосная констатация невероятно грустных и пессимистических фактов о жизни, смягчается ироническим «да так же у всех, и у тебя тоже»: не о чем плакать, но и смеяться не над чем.
Анну Козлову часто обвиняют в излишней замороченности на теме взаимоотношений полов, некой «бабскости» ее прозы: люди, мол, более романтичны и более величественны в своих чувствах, чем она о них рассказывает. Но с одной стороны, а чем еще заморачиваться большинству человечества в наши дни, когда существуют стиральные машины, круглосуточная доставка пиццы и компьютерные игры? А с другой — о чем еще сочиняли лучшие русские писательницы более старшего поколения? Вряд ли кому-то придет в голову обвинить в «бабскости» текстов, например, Людмилу Петрушевскую, которой, на мой взгляд, Козлова наследует — не по форме, конечно же, а по духу. Просто Козлова пишет о современном человеке, а большинство ее критиков по-прежнему хотят видеть в литературных героинях Наташу Ростову и Анну Каренину. Меняется мир — меняется сознание, и именно Козлова старается это показывать. Старается показывать с учетом всех современных технологий.
Козлова всегда хорошо видит растворенную в мелочах динамику и драматургию человеческой жизни, в «Рюрике» ее умение, кажется, приближается к совершенству: вышедший из сортира гость хватает немытыми руками бутерброд и заводит интеллектуальную беседу, а псевдохозяйка дома не понимает, как реагировать, но понимает, что жизнь катится куда-то не туда, куда она запланировала; дети чувствуют надвигающуюся драму, хотя всего-то погуляли с родителями по лесу чуть больше, чем обычно; мужчина читает сыну и его подружке лекцию о Холокосте, потому что его сердце разрывается от надвигающейся семейной катастрофы.
В «Рюрике» Козловой удается создать настоящее ощущение ужаса — причем разное для героев и для читателей, но об этом чуть позже.
Памфлет
Как вдумчивый исследователь современной жизни, Анна Козлова не могла не понимать, что любая ставшая более или менее известной история в наши дни мгновенно попадает в медиасферу, и не важно в какую: бреда и сумасшествия достаточно и на федеральных телеканалах, и в уютных бложиках. И, пожалуй, стала пионером в литературном описании явления.
-Фото: Robin Worral/Unsplash
Сбежавшая из интерната 17-летняя девушка в зависимости от поступающей в сети информации оказывается то «невинным ребенком», то закоренелой преступницей… Какой-то гаджет есть в руках даже у самых малограмотных и тупых, и все спешат выступить с ценным мнением по любому поводу. Причастные публикуют противоречивые воззвания. Публика реагирует. Совсем немного нужно для счастья. Кумиры и герои в одночасье превращаются в подлецов и изгоев, но с той же скоростью возвращают утраченные позиции.
В принципе, куски из «Рюрика» про медийную историю вокруг Марты хочется опубликовать отдельной брошюрой-напоминанием о том, как удивительно мерзко выглядят все эти забавы в соцсетях вне зависимости от ума, доброжелательности и компетентности их участников и инициаторов.
Попытка философской прозы
Читая этот текст, можно подумать, что мир Анны Козловой и ее романа «Рюрик» ограничивается лишь эффектным сюжетом, бесконечным ерничаньем и вульгарным социологизмом. Однако это совсем не так. Козлова — автор куда более глубокий, и все эти спецэффекты (многим нашим современникам хватило бы пяти удачных сцен на книгу, чтобы до конца своих дней ощущать себя гениями) — лишь способ расссказать о чем-то большем. Козлова занимается не только исследованием внешней жизни человека и общества, но и жизни внутренней, если хотите, духовной.
В «F20» она задавалась вопросом о смысле жизни. В «Садовом кольце» (а этот сериал все-таки имеет прочную литературную основу) — о смысле жизни и бессмысленности зла. В «Рюрике» Козлова исследует тему ужаса человеческого существования, возникающего от зла ненамеренного. Вот один из героев, следователь, размышляет о том, как совершенно невинные поступки приводят к ужасающим последствиям. И вот, практически все герои «Рюрика» оказываются в той или иной мере наказанными за свою доброту или просто доброжелательное равнодушие. Но то, что происходит с ними, в большей степени является ужасом для окружающих, чем для них самих. «Ужас снаружи, спасение внутри», — пишет Козлова, и эту фразу наверняка затаскают рецензенты. Ну а что, мысль простая, но верная.
Козлова жестоко разделывается с тем, что в нашем мире принято считать «хорошими» поступками, но и дает рецепт: главное отказаться от лицемерия по отношению к самим себе, и тогда все получится.
Лично я получила огромное удовольствие от чтения «Рюрика» и поэтому без всякого лицемерия пишу такую апологетическую статью. А ведь могла бы и блох поискать.
Губарев О. Нулевая точка отсчёта. Для какой ситуации важнее князь Рюрик – для жителей Поволховья IX века, или для нас, их далёких косвенных потомков России XXI века? Как я уже говорил в своей давней рецензии на книгу Евгения Пчёлова, история вопроса интереснее его самого, фигура квази-князя Рюрика занимает огромное место в исторической памяти русских, как кажется, не совсем заслуженно. Здесь вина ложится уже на беззвстных авторов «Повести временных лет», быть может, самого Нестора-летописца, которые в поисках точки отсчёта своей истории выбрали даже для них далёкий факт прихода в лесистый северный край будущей Новгородчины ватаги варягов («Да поидете княжить и володѣть нами»). Князь Рюрик избран своего рода нулевой точкой отсчёта не просто династии, названной его именем, а самой России, её государственности, цивилизации, культуры. Немало для фигуры, о которой в иточниках написано лишь от силы три десятка предложений, верно? Рюрик – фигура не столько историческая, сколько символическая, так она возникает в летописи, и точно так же она проживает свою жизнь в исторической мифологии. Свой взгляд на эту проблему, и, в частности, проблему принадлежности Рюрика династии Скъёльдунгов, я изложу ниже, пока что разговор у нас идёт об относительно свежей книге Олега Губарева. Биография автора интересна тем, что он не является профессиональным историком, профильного образования не имеет, полжизни проработав инженером-судостроителем. Несмотря ни на что он, как ни странно, стал заметной фигурой в «варяжских дискуссиях» последних лет, активно дисктируя на площадках научно-популярных журналов с наиболее одиозными представителями антинорманизма, Вячеславом Фоминым, Лидией Грот, В. И. Меркуловым, несть им числа. Статьи его имели характер скорее полемический, нежели исследовательский, и выход целой книги, посвящённой фигуре Рюрика, был неожиданностью. Можно представить себе, каким уровнем знаний должен обладать человек, рискующий браться за эту тему – он должен владеть не только историографией вопроса, но и хорошо знать историю северного Раннего Средневековья, Циркумбалтийского региона, иметь представление о динамике походов викингов и развитии Каролингской империи, донорманнской Англии, саксонских и славянских обществ Поморья, ориентироваться в археологии, политогенезе, лингвистике, компаративном исследовании институтов, и прочее, прочее, прочее – годы работы. Само собой, вовсе не он автор гипотезы о тождестве Рюрика и Рёрика Фрисландского Скьёльдунга – эта традиция тянется ещё с XIX века, известная как «гипотеза Крузе-Беляева», и периодически всплывает в историографии. В чём её суть? Изгнанник из Дании, Харальд Клак, неоднократно бывавший при каролингском дворе, получил от императора Людовика Благочестивого бенефиций-надел в виде всей Фрисландии, для охраны близлежащих торговых узлов – Дорестада и Валхерен. С его именем и связано появление на карте истории Рёрика, его, по всей видимости, племянника, и связанного с ними краткого и неяркого эпизода существования «Фризской Нормандии», которая аж дважды оказывалась в руках Рёрика (первый раз он её лишился, когда начал грабить со своего бенефиция территорию самой империи, и был восстановлен в назначении в 841 г. Лотарем), однако ему пришлось её покинуть после восстания самих фризов, и упадком Дорестада, и уйти на восток – в направлении хорошо знакомых торговых путей, через Хедебю и Бирку – к Адельгъюборгу, где он и оседает, согласно «Повести временных лет», по договору-«ряду» с четырьмя «народами» Севера. Олег Губарев увлечён своей темой, и это видно. Историография вопроса – вот его конёк, критика его не всегда апробирована глубоким знанием предмета, но зачастую солидна, остроумна и логична, особенно в сравнении с критикуемыми опусами. Само собой, он обладает определёнными знаниями источников, имеет представление об историографических спорах вокруг редакций ПВЛ и его тексте (без глубокого текстологического анализа), бегло ориентируется в скандинавских источниках, имеет представление о франкской анналистике. Владея английским языком, он порой обращается к спецлитературе, например, о фризах, мало известной русскоязычной публике, и приводит довольно интересные выдержки. Как вы поняли по моему тону, после этого абзаца должно вырасти одно большое «НО». Оно и правда есть. Увлёкшись сличением биографий летописного Рюрика-призрака и Рюрика Ютландского-Фрисландского, господин Губарев замахнулся, ни много ни мало, на своё толкование раннесредневековой государственности, да ещё и в таком духе, который не был видан и полусказочным «норманистам» пера Вячеслава Фомина. Кроме того, Губарев мог бы ознакомится с существующими работами по раннесредневековым политиям, скажем, германцев, по внутренней организации варварских королевств и децентрализованных образований южной Прибалтики, по истории скандинавских государств – та же Швеция очень показательна в плане долгого процесса образования централизованной монархии, который затянулся едва ли не до конца Средневековья. Так что назвать Рюрика-Рёрика основателем государства вряд ли приемлимо. Это утверждение рождено не злой волей автора, а тем, что его изыскания все сосредоточены на мнимой биографии нашего легендарного первооснователя, и общий контекст истории Раннего Средневековья, истории политогенеза Европы того времени, истории «Циркумбалтики» ему известны не слишком хорошо. Я уж не говорю об истории и археологии Восточной Европы, её заселения в общем, и этногенезу славян в частности. Поэтому решение вопроса о Рюрике как государствостроителе полностью провалено – Губарев не в состоянии решить эту проблему. Пожалуй, на что стоит действительно обратить внимание – так это на сопоставление формул традиционной клятвы фризов («пока ветер с небес дует и мир стоит») и клятвы договора с Византией 945 г. Как я вижу ситуацию на севере будущей Руси? Начиная с VII века мы видим постепенный рост населения Восточно-европейской равнины, само собой, не только за счёт славян, но и при участии финно-угров и балтов, сквозь неё постепенно протягивались тонкие ниточки торговых путей в Балтику из переживающего бурный расцвет арабо-исламского мира и держащейся на плаву Византии. Торговые связи оплетают Балтику, начиная от эмпориев атлантического побережья, через Ютландию и торговые города, вроде Скирингсалля и Хедебю, Старгарда и Любека, Ральсвика и Арконы, и, через Эланд и Готланд, Экеторп и Павикен к Средней Швеции, озеру-заливу Меларен и Бирке – и на восток, к побережьям Финнмарка, к устью Невы. Там, в акватории Невы и районе Ладоги, и образовался культурный котёл, породивший к жизни так называюмую «Русь» как… политоним? Пусть будет так. Охрана узловых точек торговых путей – задача чрезвычайно важная, и появление контролирующей группы на некоторых из них – явление закономерное, так же как и образование так называемой «внешней элиты», в виде русов-варягов, которой нужно было уживаться в балансе с местной, многоэтнической элитой Поволховья (Евгений Шинаков предлагает понятие «двухуровнего государства»). Итак, стоит ли читать книгу Олега Губарева? Скажем так: ознакомится с ней можно, особенно тому, кто только начинает свой путь по бурным просторам «варяжского вопроса». Как эдакий компедиум материала – вполне годится, хотя почти ничего нового (кроме вопроса о Фризском праве) вы в ней не найдёте, если вы уже искушены в этой тематике. Подытоживая – книга Пчёлова всё равно больше годится для введения в предмет. В книге Губарева самой полезной частью является ссылочный аппарат – надо отдать должное, работа с историографией, пусть и выборочно, но всё же проведена. Ради этого я бы и рекомендовал бы её посмотреть – но не как исчерпывающую вопрос работу. |
гонконгских обвиняемых в убийстве оставили ответ по электронной почте со ссылкой на «сумасшедшего психопата» | Гонконг
Британец, обвиняемый в ужасных убийствах двух женщин в Гонконге, оставил странное сообщение, в котором, по-видимому, назвал себя «сумасшедшим психопатом».
Рюрик Юттинг, как сообщается, ушел с работы несколькими днями ранее по неясным причинам, и автоматический ответ по электронной почте, полученный теми, кто связался с его рабочим адресом, гласил: «Меня нет в офисе. Бессрочно. Для срочных запросов или вообще любых запросов, пожалуйста, свяжитесь с кем-то, кто не является сумасшедшим психопатом. Для эскалации, пожалуйста, свяжитесь с Богом, хотя подозреваю, что дьявол будет опекуном (последняя строка действительно сработала, только если я довел ее до конца)».
В сообщении на своей странице в Facebook он сообщил, что отправляется в «новое путешествие». Джаттинг писал: «Спускаясь с уступа. Бремя снято; начинается новое путешествие. Испуганный и взволнованный, но также взволнованный. Первый шаг всегда самый трудный».
В понедельник он появился в зале суда Гонконга по обвинению в убийстве Сумарти Нинсих 27 октября и убийстве «неизвестной женщины» 1 ноября. Он говорил, чтобы подтвердить, что понимает происходящее, а его адвокат сказал, что полностью сотрудничает с полицией, которая допросила его «шесть или семь раз подряд».
Жизнь 29-летнего банкира была отмечена прежде всего привилегиями, богатством и профессиональным успехом. Воспитанный отцом-инженером и матерью-воспитательницей в анклаве Чертси, пригородной полосе графства Суррей, Джаттинг посещал ведущую государственную школу Винчестер-колледж, а затем изучал историю в Кембридже.
Это привело к высокооплачиваемой карьере в корпоративном банкинге, сначала в Лондоне в Barclays, где он работал в отделе, который позже был частично закрыт из-за опасений, что это помогает клиентам агрессивно уклоняться от уплаты налогов, а затем в Bank of America Merrill Lynch. В прошлом году он вместе с последним банком переехал в Гонконг.
Один из бывших учеников Винчестера сказал, что Джаттинг был «умным, но неуклюжим в общении». Современники университета вспоминают его академическую доблесть и интерес к гребле — он участвовал в турнирах по гребле на одиночке и был секретарем университетского исторического общества. «Он казался нормальным парнем, хотя и держался особняком», — рассказала информационному агентству AFP одна женщина, знавшая его там. «Что выделялось в нем, так это то, что он был чрезвычайно талантлив в учебе», — сказала она, охарактеризовав его как «очень, очень амбициозного».
В профиле Джаттинга на LinkedIn описана банковская карьера, начавшаяся с работы в отделе структурированных рынков капитала в Barclays. Неизвестно, какую роль он там выполнял, но часть этого отдела банка прославилась своей ролью в помощи корпоративным клиентам минимизировать налоги.
В прошлом году, через три года после того, как Джаттинг покинул отделение, это отделение было закрыто во время реорганизации деятельности банка. Расследовавшая деятельность подразделения в то время газета Guardian узнала от разоблачителей о жестокой, чрезвычайно мужественной среде, где персонал мог быть уволен мгновенно по малейшей причине, а дни тимбилдинга включали игры в покер с огромными ставками.
Джаттинг перешел в подразделение структурированных акций Bank of America Merrill Lynch в 2010 году, согласно его странице в LinkedIn, и в азиатское подразделение подразделения, базирующееся в Гонконге, в июле прошлого года.
О его жизни в бывшей британской колонии информации мало. Он жил в арендованной квартире на 31-м этаже дорогого дома в Ван Чай, центральном районе, который в последние годы был облагорожен, но по-прежнему остается центром немного уменьшившейся, но все еще процветающей секс-торговли.
На своей периодически обновляемой странице в Facebook Джаттинг мало упоминал о своей личной жизни, хотя он опубликовал фотографию себя с кем-то, предположительно индонезийской женщиной, известной как Яни, с которой, как полагают, у него были отношения. Знакомый из инвестиционного банка сообщил The Telegraph, что у Джаттинга ранее были серьезные отношения с британкой в Лондоне, и он был «опустошен», когда они сорвались.
Месяц назад Джаттинг сменил фотографию своего профиля в Facebook на фотографию толпы демократических демонстрантов в Гонконге. Один из основных лагерей движения находился в нескольких минутах ходьбы от его дома.
Последние обновления от 31 октября — в период между двумя убийствами, которые он якобы совершил — были особенно положительными. Оба были ссылками на газетные статьи, один называл 29 лет «идеальным возрастом», а другой говорил, что деньги делают людей счастливыми.
Пара подсвечников Коста Рюрика Дизайн Горана Варффа
Нажмите, чтобы увеличить
Звездный продавец
Star Sellers имеют выдающийся послужной список в обеспечении отличного обслуживания клиентов — они постоянно получали 5-звездочные отзывы, вовремя отправляли заказы и быстро отвечали на любые полученные сообщения.
|
1346 продаж
|
5 из 5 звезд
₪93,51
Загрузка
Доступен только 1
Включены местные налоги (где применимо)
Редкая находка — этот предмет трудно найти.
Продавец звезд. Этот продавец постоянно получал 5-звездочные отзывы, вовремя отправлял товары и быстро отвечал на все полученные сообщения.
Внесен в список 6 ноября 2022 г.
8 избранных
Сообщить об этом элементе в Etsy
Выберите причину… С моим заказом возникла проблемаОн использует мою интеллектуальную собственность без разрешенияЯ не думаю, что это соответствует политике EtsyВыберите причину…
Первое, что вы должны сделать, это связаться с продавцом напрямую.