Содержание
Иван Грозный — сообщение доклад
- Энциклопедия
- Люди
- Иван Грозный
Иван Грозный, он же Иван 4-ый – достаточно известная историческая личность. Теоретически, Иван Васильевич стал правителем всей Руси в 3 года. Через несколько лет, юный Иван уже видел все дворянские войны за власть и деньги, кровопролития и насилие. При нём стали упоминать такой термин, как Семибоярщина.
В детстве юный Иван очень рано потерял всех своих близких и остался сиротой на попечении бояр. Сам Иван не претендовал на власть с особым энтузиазмом, однако после смерти отца, Василия, бояре убрали кандидата на престол – Юрия. Однако до того, как Ивану исполнится 15 лет, на Руси происходило множество событий.
После того, как Ивану исполнилось 15 лет, он вступил на престол правителя Руси. Спустя 2 года, после вступления на престол, уже будучи царём, Иван созывает первый на Руси Земский собор. На этом соборе собрались все слои населения, кроме крепостных. После чего начиналось решение всех вопросов: экономических, политических и так далее.
Делая выводы, юный царь начал обдумывать реформы, которые он вскоре воплотил в реальность.
Одним из важнейших событий является выпуск «Судебника». Это был некий сборник законов, которые касались не только обычных крепостных крестьян, но и более высоких сословий. Этот «Судебник» включил в себя всего 100 законов. Стоглавый собор утвердил этот сборник в 1550 году. Через 5 лет царь Руси узаконил форму правления, которую прозвал опричниной. Опричнина укрепила самодержавие, но вскоре через несколько десятков лет эта опричнина будет распущена.
Его прозвище, Грозный, было присвоено Ивану за его достаточно жестокие поступки – за самое малое неповиновение он мог дать приказ отправить нарушителя в Сибирь, а то и вовсе жестоко казнить.
Иван Грозный также не брезговал совершать военные походы для расширения границ Руси. В ходе военных походов к Руси были присоединены Астраханское и Казанское ханства. В 1556 году, благодаря большому скоплению российских войск на территориях Золотой Орды, была разрушена столица Золотой Орды, которая называлась Сарай-Бату.
28 марта в 1584 году дни великого и жестокого царя Руси были сочтены. Причиной смерти царя стали остеофиты, которые практически обездвижили его.
Доклад 2
Одна из самых эпатажных личностей в истории России — Иван IV Грозный. Чем же так знаменателен этот человек?
Детство будущего правителя пришлось на эпоху дворцовых переворотов, что сыграло немалую роль в проявлениях жестокости к животным у Ивана с малых лет. По достижению совершеннолетия он был признан царем не только на территории своего государства, но и за границей: Англией, Данией, Францией и другими.
Многие изменения произошли во внутренней и во внешней политике во времена его правления: Ливонская война, усиление закрепощения крестьян, издание нового судебника, введение земщины и опричнины, появление Избранной рады.
Для укрепления своего самодержавия Иваном Грозным была создана Избранная рада, которой руководил Адашев. В 1549 году начался созыв Земских соборов, а в 1550 году на свет появился новый Судебник, в котором был учрежден Юрьев день — единственный день в году, когда крестьяне могут переходить от одного помещика к другому.
Опричнина, введеная Иваном IV в 1565 году, сильно сказалась на государственной экономике. Опричники, давшие клятву верности царю, были потенциальными защитниками в военное время, а в мирное — блюстителями закона (в действительности же, оказалось все ровно наоборот: грабежи, погромы, беззаконие — единственное, что занимало их) под протекцией великого князя. В то же время существовала земщина, которая большую часть доходов отдавала казне самодержца. У опричников была своя особая атрибутика — собачья голова (выгрызание измен) и метла (выметание измен) на седлах. Темные одеяния, являющиеся подобием монашеских платьев.
Но при вторжении крымского хана, царь понял, что введение опричнины — это большая ошибка. Единицы, из принесших клятву верности, были переформированы в полк, который не смог отразить нападение. Это послужило отмене опричнины и составлению списков тех несчастных, кто погибли во время бесчинств «темных всадников» для их отпевания в монастыре.
Ни для кого не секрет, что у Ивана Грозного было 7 жен.
И свой жестокий нрав он отразил и на семейной жизни. Например Мария Черкасская, которая была уличена в измене, была заточена в Кремле, где умерла от болезни. Или Мария Долгорукая, не сохранившая девичью честь — утоплена в ледяной воде после первой брачной ночи. Достаточно печальная судьба у жен Ивана IV, и только одна из них пережила своего мужа — Мария Нагая.
Также всем известно, что царь в порыве злости убил своего сына Ивана Ивановича, единственного наследника престола (так как брат его, Федор Иванович, был слаб в делах государственных) ударом своего тяжелого посоха, о чем долго скорбил и после хотел уйти в монастырь.
Умер Иван Грозный в возрасте 53 лет от интоксикации ртутью, которой в то время лечили сифилис. Таким был конец одного из самых жестоких царей на Руси.
3, 4, 6, 7 класс
Иван Грозный
Интересные темы
Краткая биография Ивана Грозного
Иван Васильевич Грозный – великий московский князь, а также первый царь всея Руси с 1547 года.
Родился будущий царь в небольшом селе Коломенское, что недалеко от Москвы в 1530 году. Прожил Иван Васильевич до 1584 года.
Ранние годы
Начнем с того, что родословная Ивана Грозного впечатляющая. По отцу он являлся потомком династии Рюриковичей, по матери был из древнего литовского рода Глинских, а бабушка его была из династии императоров Византийской империи.
Номинально московским князем Иван стал в 3 года, когда умер его отец. Василий III назначил править страной регентский совет из семи бояр, который также должны были помогать молодому Ивану во всем. Совсем скоро большинство из них умерло в тюрьме из-за политических игр.
В 1545 году Ивану исполнилось 15 лет, а это значит, что он уже стал полноправным правителем государства.
Царствование
В 1546 году Иван Грозный пожелал венчаться на царство, то есть – стать царем всея Руси. Уже в начале 1547 года проходит венчание Ивана на титул царя.
Сразу после своего назначения на престол Иван Грозный проводит ряд важных для государства реформ, основная их часть была направленна на жесткую централизацию страны. Интересно, что царь Иван Васильевич ненавидел евреев, а поэтому одним из законов запретил им въезд в свою страну.
Иван Грозный по мимо того, что совершил ряд важных реформ, вел успешные войны. Первой его войной была Казанская (1547-1552гг.). Всего Иван Грозный возглавил три похода против Казани, третий поход закончился полной победой Москвы и взятием самой Казани. Кстати, армия, которую создал Иван Васильевич действительно впечатляла – примерно 150 тыс. воинов и 150 орудий, не каждая страна была способна в этот период выставить подобное войско.
Затем взор Грозного пол на Астраханское ханство, которое занимало нижнее течение Волги. В результате двух походов, 1554 и 1556 годов, Астраханское ханство было полностью захвачено.
С 1554 года по 1557 годы Россия ведет войну против Шведского королевства.
С 1558 года по 1583 годы Иван Грозный ведет войну против Ливонского ордена, результатом которого стал полный разгром ордена. Параллельно же ведется война против Великого княжества литовского.
Воевал царь со всеми, не обошел внимание и Крымское ханство, которое было им же разбито, а ключевой стала победа под Москвой в 1572 году.
Личность
А теперь немного о личности самого царя. Как свидетельствуют источники, он был очень образованным и имел просто феноменальную память. Постоянные политические интриги сделали его подозрительным, жестоким и вспыльчивым. Также говорят, что царь был невоспитанным, ел за столом без всякой посуды, клал локти на стол. Но, что интересно, он был очень набожным человеком и ни одна трапеза не проходила без молитвы.
Смерть
Последние годы жизни для царя были очень тяжелыми, он сильно болел и даже не мог ходить, из-за чего его носили на носилках. В 50 лет царь выглядел как будто ему было на несколько десятилетий больше.
18марта1584 года царь умер.
Точных причин смерти царя нет. Некоторые говорят, что он умер сам, а некоторые твердят, что его отравили ртутью и мышьяком, причем травили на протяжении длительного времени.
Добавить комментарий
Иван Грозный сочинение — 1249 слов
Иван Грозный сочинение — 1249 слов | Основные тесты
Прислал jamesMay12345
Слов: 1249
Страниц: 5
Открыть документ
Иван Грозный Иван Васильевич IV, известный миру как Иван Грозный, был поистине одним из величайших чудовищ в истории. После смерти своего отца Валили III в 1533 году Иван стал великим князем Московским. Иван получил этот титул в возрасте трех лет и удерживал его до самой смерти, однако это не тот титул, которым он наиболее известен. В 16 лет Иван стал самопровозглашенным русским царем, первым в русской истории. На протяжении всего своего правления царем Иван прославился своей мучительной личной жизнью, политическими успехами, а также падениями и, в первую очередь, своей непостоянной личностью.
Иван считал, что он рядом с Богом, и поэтому хотел обеспечить продолжение своей кровной линии. С этой целью и по рекомендации церкви Иван женился на Анастасии Романовой. Говорили, что это был счастливый брак и что она была любовью всей его жизни. Вместе у Ивана и Анастасии родилось шестеро детей, только двое из которых пережили младенчество. Старший выживший сын, Иван пятый, готовившийся как избранный наследник, был убит в приступе ярости своим отцом в возрасте 27 лет во время стычки по поводу избиения беременной жены молодого Ивана руками его отца. Младший, Федор, подозревался в определенных умственных недостатках, но в конечном итоге стал царем после смерти Ивана. В 1560 году Анастасия умерла, предположительно отравленная группой дворян. Это привело Ивана в страшную ярость и поколебало его веру в Бога и людей. В последующие годы, хотя православная церковь разрешала человеку только три брака, Иван заключил семь и имел несколько легкомысленных связей. Он никого не любил так, как любил Анастасию.
В год его коронации Россию охватили раковые пожары. Иван, захваченный борьбой с боярами и поисками невесты, почувствовал, что это знак от Бога, чтобы наказать его за пренебрежение своим народом. В результате Иван стал царем, посвятившим себя построению сильной самодержавной России. Внутри он назначил консультативный совет, создал национальное собрание и законодательно провел реформу в правительстве. Он также ввел новый кодекс законов и постановления, которые уменьшили ответственность аристократии. Удовлетворенный своим внутренним успехом, Иван обратил свои взоры на маленькие страны нынешней Западной России, сделав первые шаги к огромной и могущественной Российской империи. Завоевание Казани и Астрахани было величайшим триумфом Ивана, так как с ними он впервые объединил под одним знаменем всю Русь. Иван чувствовал себя непобедимым! Он посмотрел на Ливонию и оказался против шведов, литовцев, поляков и ливонских тевтонских рыцарей в эпической битве, которая длилась 22 года, разрушая как российскую армию, так и экономику.
Это поражение, безусловно, было ударом по самолюбию Ивана, но в сочетании со смертью любимой Анастасии удар приняла на себя психика Ивана. Он заболел как физически, так и психически, и продемонстрировал истинно психотическое поведение в ответ на проступки, какими бы незначительными они ни были. Так началось его царство террора. Иван наиболее известен своей жестокостью, психотической яростью и полным отсутствием сочувствия. Считается, что из-за жестокого детства Ивана он презирал всех людей и мало ценил человеческую жизнь и этику. После смерти отца Иван стал великим князем, но в возрасте трех лет не мог править. Поэтому перед смертью Валили 111 учредил совет советников, бояр, для управления государственными и военными делами. Этот совет вскоре обнаружил, что мать Ивана, Елена, была силой, с которой нужно считаться. Через пять лет Елена умерла, предположительно убита, оставив Ивана сиротой и на попечении няни. Совет опасался влияния, которое она может иметь на Ивана, поэтому они похитили ее и поместили в монастырь.
Иван, кроме товарищества своего глухонемого брата, Юрий был один и жил в страхе перед небрежным, а иногда и оскорбительным обращением со стороны бояр.
При Иване Грозном
1564.
Князь Андрей Курбский был одним из главных бояр или дворян при дворе Ивана, первого великого князя Московского, принявшего восточный титул царя и освободившего Россию от страшные нашествия татар. Эта дикая раса почти четыреста лет бродила по стране, уничтожая и грабя все, что попадалось им на пути, и сводя на нет все попытки цивилизации, начатые в одиннадцатом веке. Только когда русские научились обращаться с огнестрельным оружием, эти дикари были в какой-то степени подавлены. В 1551 году город Казань на реке Казанке, притоке Волги, был последним городом, оставшимся в руках татар. Это было богатое и могущественное место, большой центр торговли между Европой и Востоком, но это было также гнездо разбойников, которые часто нарушали веру в русских и недавно изгнали хана Щиг-Алея за то, что он пытался выполнить его обязательства перед ними.
Царь Иван Василович, которому тогда было только двадцать два года, выступил поэтому против этого места, решив во что бы то ни стало покорить его и освободить свою страну от этих заклятых врагов.
По дороге он получил известие, что крымские татары пришли с грабежом на Русь, вероятно, думая напасть на Москву, в то время как Иван осаждает Казань. Тотчас же послал князя Курбского с 15000 человек, которые встретили вдвое больше татар под Тулой и наголову разбили их, преследовав до реки Чевороны, где они, после второго поражения, бросили великое число русских пленных, и очень много верблюдов. Князь Курбский был ранен в голову и плечо, но смог продолжить поход.
Некоторые бояре роптали на войну и заявляли, что их силы и средства исчерпаны. После этого царь пожелал составить два списка желающих и не желающих воинов в его лагере. «Первые, — сказал он, — будут мне так же дороги, как мои собственные дети; их нужды будут известны мне, и я поделюсь с ними всем, что у меня есть. Остальные могут остаться дома; Я не хочу, чтобы в моей армии были трусы.
Никто, конечно, не хотел быть во втором списке, и примерно в это же время была сформирована знаменитая гвардия, называемая Стрельцами, отряд избранных воинов, которые всегда были рядом с царем.
В середине августа 1552 года Иван расположился лагерем на лугах на берегу Волги, которые сверкающим зеленым ковром раскинулись вокруг холма, на котором стоял сильно укрепленный город Казань. У татар не было страха. «Не в первый раз, — говорили они, — мы видим москвичей под своими стенами. Их бесплодные атаки всегда заканчиваются отступлением, пока мы не научимся смеяться над ними до презрения». и когда Иван прислал к ним гонцов с предложениями мира, они ответили: «Все готово; мы только ждем твоего прихода, чтобы начать пир.
Они не знали о великих переменах, которые произошли в осадах за последние полвека. Один из итальянских кондотьеров, или предводителей свободных отрядов, пробрался в Москву, и по его указанию войска Ивана впервые должны были провести осаду обычным современным способом, вырыв в земле траншеи и бросив почву впереди в насыпь, за которой расставлены пушки и артиллеристы, с небольшими отверстиями, через которые можно стрелять в какое-то место в стенах противника.
Эти траншеи постоянно обрабатываются все ближе и ближе к укреплениям, пока в результате выстрела в стенах не проделывается отверстие или брешь, и тогда солдаты могут взбираться по лестницам или кучам маленьких хворостов, сложенных до высоты. открытия. Иногда также осаждающие зарываются под землю, пока не окажутся чуть ниже стены, затем засыпают яму порохом и взрывают все над собой; Короче говоря, вместо того, чтобы, как в прежние дни, хорошо укрепленный город было почти невозможно взять, кроме как уморив гарнизон голодом, в наше время осада почти с такой же вероятностью кончается в пользу осаждающих.
Весь август и сентябрь русские приближались, а татары сопротивлялись им храбро, но часто проявляя большое варварство. Однажды, когда Иван снова послал глашатая с несколькими пленными татарами, чтобы предложить условия Едигеру, нынешнему хану, защитники воззвали к своим соотечественникам: «Лучше вы погибнете от наших чистых рук, чем от рук несчастных христиан». «, и выпустил в них целый рой стрел.
Кроме того, каждое утро волхвы выходили с восходом солнца на стены, и их крики, судороги и взмахи одеждой считались не только татарами, но и русскими, и самим Андреем Курбским, приносящими ненастье, что сильно беспокоило русских. По этому поводу Иван послал в Москву за священным крестом, подаренным великому князю Владимиру при его обращении; реки были благословлены, и их вода окропила лагерь, и наступившая ясная погода должна была быть результатом противодействия заклинаниям волхвов. Эти татары были магометанами, но они, должно быть, сохранили некоторые вызывающие ветер чары своих буддийских собратьев в Азии.
Под воротами Арска была сделана большая шахта, в которую заложили одиннадцать бочонков с порохом. 30 сентября ее взорвали, и вся башня превратилась в груду развалин. На несколько минут ужас осажденных был таков, что воцарилась мертвая тишина, подобная могильной тишине. Русские бросились вперед через проем, но татары, оправившись при виде их, отчаянно дрались, но не смогли помешать им овладеть башней у ворот.
Другие мины были уже приготовлены, и царь объявил общий штурм на следующий день и рекомендовал всем своим воинам очистить свои души покаянием, исповедью и причастием, в готовности к смертоносной борьбе, которая предстояла им. Тем временем он послал Едигеру последнее предложение о пощаде, но храбрые татары закричали: «Помилования не будет! Если у русских будет одна башня, мы построим другую; если они разрушат наши валы, мы воздвигнем новые. Нас похоронят под стенами Казани, а то мы заставим его снять осаду».
Начался ранний рассвет. Небо было ясным и безоблачным. Татары на своих стенах, русские в своих окопах; Штандарт с императорским орлом, который недавно принял Иван, развевался на утреннем ветру. Две армии были совершенно безмолвны, если не считать то тут, то там рев одинокой трубы или удары накерского барабана в одной или другой да непрерывный гул гимнов и песнопений из трех русских часовен-палаток. Лучники держали стрелы на тетиве, артиллеристы стояли с зажженными спичками.
Медные купола минаретов засветились восходящими солнечными лучами; муэдзины были на крышах, чтобы призвать мусульман к молитве; дьякон в царской часовне-шатре читал Евангелие. «Будет одно стадо и один Пастырь». В этот момент солнечный диск показался над восточными холмами, и прежде чем красный шар полностью поднялся над горизонтом, раздался как бы взрыв страшных громов, и земля под церковью задрожала. Царь подошел к подъезду и нашел, что вся городская гора так «окутана соболиным дымом», что он ничего не мог различить, и, вернувшись на свое место, пожелал, чтобы служба продолжалась. Дьякон был в разгаре молебна об установлении власти царя и поражении его врагов, когда до их слуха донесся сокрушительный взрыв другого взрыва, и когда он затих, раздался другой голос, поднялся крик. каждым мужчиной в русских рядах: «Бог с нами!» Затем они двинулись к проходам, проделанным минами, но там бесстрашный гарнизон, несмотря на ужас и разрушения, вызванные двумя взрывами, встретил их с неослабевающей яростью, перекатывая лучи или обливая их кипятком, когда они пытались прорваться.
взобраться на брешь и сразиться с ними в рукопашной, если они взобрались на нее. Однако к тому времени, когда царь завершил свои молитвы и сел на коня, над дымом над цитаделью можно было увидеть его орла.
Город нужно было завоевывать шаг за шагом, дом за домом, улица за улицей; и, даже продвигаясь вперед, русские были соблазнены грабежом среди богатых запасов товаров, которые были свалены на складах этого рынка Востока. Хан воспользовался их недисциплинированностью и заставил их вернуться к стенам; более того, они непременно были бы выгнаны за большие ворота, если бы не увидели своего молодого царя верхом среди своих седовласых советников. По совету этих стариков Иван поскакал вперед и собственноручно водрузил священное знамя у ворот, образовав таким образом преграду, которую беглецам было стыдно перейти. В то же время он с половиной своей отборной кавалерии спешился и вошел в город, весь свежий и бодрый, их богатые доспехи сверкали золотом и серебром, а на шлемах струились разноцветные плюмажи во всем великолепии восточного вкуса.
Это подкрепление напомнило грабителям о своем долге, и татары были отброшены к ханскому дворцу, откуда после часовой обороны вынуждены были отступить.
У задних ворот Андрей Курбский и двести человек встретили Едигера и 10 000 татар и отрезали им отход, зажав в узких улочках. Они заставили своего хана укрыться в башне и делали знаки, будто капитулируя. «Слушай, — сказали они. «Пока у нас было правительство, мы были готовы умереть за нашего принца и страну. Теперь Казань твоя, мы отдаем тебе нашего хана, живого и невредимого, — отведи его к царю. Что касается нас, то мы спускаемся в открытое поле, чтобы испить вместе с вами нашу последнюю чашу жизни.
Едигер и один старый советник соответственно были отданы в руки офицеру, а затем отчаянные татары, слезая с внешней стороны стен, направились к Казанке, где никаких войск, кроме небольшого отряда под командованием Андрея Курбского и его брата Роман, не спеша преследовали их. Сражение было ужасным, но два князя держали их в поле зрения, пока не остановились у болота, через которое лошади не могли пройти.
Смелые беглецы укрылись в лесу, где при подходе других русских войск все были окружены и перебиты, так как ни один из них не принял пощады.
Едигер был обласкан Иваном, и, сопровождая его в Москву, стал там христианином и был крещен именем Симеона, в присутствии царя и всего его двора, на берегу Москвы-реки. Он женился на русской даме, и всем своим поведением доказывал, что его обращение было искренним.
Но эта история так подробно рассказана только для того, чтобы показать, что за люди были Андрей Курбский и Иван Василович, и как они когда-то были братьями по оружию; и, возможно, это было задержкой из-за меланхолического интереса, который всегда должен быть в наблюдении за падением могущественной нации и последними битвами доблестных людей. Иван был тогда галантным, религиозным и весьма одаренным князем, щедрым и милосердным, и со всеми обещаниями славного царствования, полным благ для своей страны. Увы! эта часть его карьеры была одним ярким проблеском в течение долгого бурного дня.
Его правление началось, когда ему было всего три года. У него была буйная и жестокая мать, и после ее смерти он был воспитан злонамеренными придворными, которые совершенно приучили его к жестоким и развратным развлечениям, чтобы он не занимался государственными делами. На какое-то время возобладали увещевания доброго и бесстрашного патриарха и влияние его кроткой жены Анастасии, и он с великой энергией и твердым принципом стряхнул с себя все дурные привычки своего отрочества и начал, как казалось, , замечательное царствование.
Слишком рано тяжелая болезнь пошатнула равновесие его разума, за которой вскоре последовала смерть прекрасной царицы Анастасии. Смущало ли его горе еще больше, или потеря ее нежного влияния сделала его добычей своих злых советников, с тех пор его поведение стало настолько диким и варварским, что заслужило ему прозвище Грозный. Сумасшествием выглядели безумные поступки, экстравагантные излишества и причуды ужасной жестокости; и все же, с другой стороны, он часто проявлял себя трезвым и прозорливым монархом, заботящимся о славе и улучшении своего народа.
Но он жил в постоянном подозрении и боялся каждого знатного человека в своих владениях. Под его подозрение попал Курбский, которого он когда-то любил и которому доверял и которого поручил командовать своей армией, как способнейшего боярина; и с ужасом и негодованием узнал, что царь замышляет против его жизни и намеревается предать его смерти. Курбский на это объяснил жене, что она должна либо видеть, как он предается позорной смерти, либо позволить ему оставить ее навсегда. Он благословил своего сына, мальчика девяти лет, и, выйдя ночью из дома, перебрался на московскую стену и, встретив своего верного слугу Василия Шибанова с двумя лошадьми, спасся бегством. Этот Василий был его стременарем, одним из тех крепостных, над которыми тот боярин, на земле которого они родились, имел полную власть. Этой властью часто злоупотребляли, но инстинктивная верность крепостного своему господину едва ли могла быть поколеблена даже самым жестоким обращением, и хорошо обращавшийся крепостной смотрел на семью своего господина с восторженной любовью и благоговением.
Василий сопровождал своего господина в бегстве через березовые леса к ливонской границе, стране, где еще недавно Курбский командовал царскими войсками. По дороге лошадь князя изнемогала от его тяжести, и Василий настоял на том, чтобы отдать вместо нее свою, хотя пленение при таком дезертирстве означало бы верную смерть. Однако хозяин и слуга благополучно прибыли в Вольмар в Ливонии, и там Андрей решил отказаться от службы неблагодарного Ивана и поступить на службу к королю польскому. Для этого последнего шага не было оправдания. Ничто не может оправдать человека, поднявшего оружие против своей страны, но в Средние века узы лояльности были связаны скорее с человеком, чем с государством, и Андрей Курбский, кажется, считал, что его честь будет в безопасности, если он пошлет письмо своему государю, объясняя свое недовольство и отказываясь от верности. Говорят, что письмо было полно серьезной суровости и глубокого, подавленного негодования, хотя и сдержанного по тону; но никто не согласился бы быть носителем такого послания, так как первая ярость жестокого тирана почти наверняка обрушилась на того, кто его предъявил.
Полагая, что на карту поставлена честь его господина, Василий предложил себя быть вестником рокового письма, и Курбский принял это предложение, предложив ему денежную сумму, которую крепостной отверг, зная, что деньги скоро принесут ему мало пользы. и не ища награды за то, что он считал своим долгом перед своим господином.
Как справедливость Ивана превратилась в варварство, так и его религия превратилась в глупую фанатичную приверженность. Он устроил под Москвой монастырь для себя и трехсот избранных бояр и каждое утро в три или четыре часа брал с собой двух своих сыновей на колокольню и начинал бить в колокола, по русскому обычаю звонить в них, до тех пор, пока собралась вся братия. Это звон колоколов было его любимым занятием, и им он занялся, когда приехал Василий. Слуга ждал его в сенях и передал письмо с такими словами: «От моего господина и твоего изгнанника, князя Андрея Курбского».
Иван ответил таким ударом по ноге жезлом с железным наконечником, что из раны хлынула кровь; но Василий не вздрогнул, не вскрикнул и не пошевелился.
Тотчас же царь велел схватить его и подвергнуть пыткам, чтобы заставить раскрыть, есть ли у его господина соучастники вины и созрели ли какие-нибудь планы. Но никакая крайняя агония не могла извлечь ничего, кроме восхвалений князя и заверений в его готовности умереть за него. С раннего утра до поздней ночи мучители работали, один сменялся, когда другой утомлялся; но ничто не могло сломить его постоянство, и его последними словами была молитва, в которой он умолял своего бога смилостивиться над его хозяином и простить его дезертирство.
Похвалы ему исходили даже от тирана, который писал Курбскому: «Да посрамит тебя раб твой Васька [Сноска: сокращение от Василий или Василий.]». Он сохранил тебе свою правду перед царем и народом. Дав тебе слово веры, он сдержал его даже перед вратами смерти».
После бегства Курбского ярость Ивана продолжала возрастать с каждым годом его жизни. Он сформировал своего рода телохранителей из тысячи хулиганов, называемых опричниной, которые выполняли его варварские приказы и совершали бесчисленное множество убийств и грабежей на свой страх и риск.
Он был подобен искаженной карикатуре на Генриха VIII и, подобно ему, сочетал жестокость и жестокость с большой точностью в отношении религиозного культа, доводя свои личные обряды до самой фанатичной экстравагантности.
На освободившемся митрополичьем престоле он обратил свой взор на монастырь на маленьком Соловском острове в Белом море, где настоятель Фелип Колочов прославился своей святой жизнью и добрыми делами среди дикое и жалкое население острова. Он был сыном богатого боярства, но с юности посвятил себя монашеской жизни, и молва о его усилиях на благо островитян побудила царя прислать ему не только драгоценные сосуды для нужд его церкви, но пожертвования на каменные церкви, пристани и постоялые дворы, которые он построил для своего народа; для которых он проложил дороги, осушил болота, завел скот, устроил рыбные промыслы и солончаки, изменив весь вид этого места и даже смягчив суровость климата.
На этом добром человеке царь остановил свой выбор. Он написал ему, чтобы он приехал в Москву для участия в синоде, а по прибытии уговорил его отобедать во дворце и сообщил, что он должен быть главным пастырем Русской Церкви.
Филип расплакалась, умоляя разрешить отказаться и умоляя царя не доверять «такой тяжелый груз такому слабому баркасу». Иван остался верен своей решимости, и тогда Филеип умолял его хотя бы отпустить жестокую опричнину. «Как я могу благословить вас, — сказал он, — когда я вижу свою страну в трауре?»
Царь ответил, упомянув о своих подозрениях ко всему вокруг него, и приказал Филипу замолчать. Он ожидал, что его тотчас же отправят обратно в монастырь, но вместо этого царь повелел духовенству избрать его архиепископом, и все они присоединили к нему свои просьбы принять этот сан и постараться смягчить царя, уважавшего его; и он наконец уступил, сказав: «Тогда воля царя и пастырей церкви должна быть исполнена».
При посвящении он проповедовал о силе мягкости и превосходстве побед любви над победами войны. Это возбудило в Иване лучшие чувства, и он месяцами воздерживался от всякого насилия; его хорошие дни, казалось, вернулись, и он жил в тесной дружбе с добрым архиепископом.
Но через некоторое время спящий лев начал просыпаться. Подозрительный ум Ивана воспринял мысль, что дворяне подстрекали Фелипа требовать отмены опричнины и что они поднимают восстание. Шпионы, которых он засылал в Москву, говорили ему, что где бы ни появлялся опричник, народ отшатывался молча, как, бедняжки! они вполне могут. Он воспринял это как знак того, что назревают заговоры, и все его злодеяния начались снова. Пытки, которым подвергались целые семьи, были самыми ужасными; опричники ходили по улицам с кинжалами и топорами, выискивая свои жертвы и убивая от десяти до двадцати в день. Трупы лежали на улицах, ибо никто не смел выйти из дома, чтобы похоронить их. Напрасно Фелип посылал царю письма и увещевания — они остались незамеченными. Несчастные граждане пришли к архиепископу, умоляя его заступиться за них, и он дал им обещание, что не пожалеет своей крови, чтобы спасти их.
Однажды в воскресенье, когда Филип собирался отпраздновать Святое Причастие, Иван вошел в Собор с отрядом своих спутников, таких же, как он, фантастически одетых в черные рясы и высокие шапки.
Он подошел к митрополиту, но Филип не сводил глаз с образа нашего Господа и ни разу не взглянул на него. Кто-то сказал: «Святой отец, вот и князь; благослови его.
— Нет, — сказал архиепископ, — я не знаю царя в этом странном обличии — еще меньше я не знаю его в его правительстве. О, принц! мы здесь приносим жертву Господу, а под жертвенником течет кровь невинных христиан… Ты действительно на престоле, но Един над всеми, Судия наш и твой. Как вы предстанете перед его судилищем? — обагренные кровью праведников, оглушенные их криками, ибо камни под вашими ногами вопиют об отмщении к Небесам. Принц, я говорю как пастырь душ; Я боюсь одного Бога.
Архиепископ находился в золотых вратах, которые в русских храмах закрываются в алтаре или пресвитерии, и в них входит только духовенство. Таким образом, он был вне досягаемости жестокого посоха с железным наконечником, которым царь мог только яростно ударять по мостовой, крича: «Безрассудный монах, я слишком долго щадил вас».
Отныне я буду для вас таким, как вы описываете».
Убийства шли в полном ужасе; но, несмотря на угрозу, архиепископ оставался непреклонным, хотя и с разбитым сердцем из-за жестокости вокруг него. Наконец, однако, его решительный свидетель стал больше, чем терпел тиран, и были тайно отправлены гонцы на Соловский остров, чтобы попытаться найти какое-нибудь обвинение против него. Они возились со всеми монахами в монастыре, чтобы заставить их найти в нем какой-нибудь недостаток, но каждый отвечал, что он святой во всех мыслях, словах и делах; пока, наконец, Пайси, приор, сменивший его, не был вынужден, надеясь на епископство, дать ложное свидетельство против него.
Его привели на собрание епископов и бояр под председательством царя, и там он терпеливо выслушал чудовищные истории, рассказанные Пайси. Вместо того, чтобы защищаться, он просто сказал: «Это семя не принесет тебе хорошего урожая». и, обращаясь к царю, сказал: «Князь, вы ошибаетесь, если думаете, что я боюсь смерти.
Достигнув преклонного возраста, далекий от бурных страстей и мирских интриг, только желаю вернуть душу свою Всевышнему, моему Государю Владыке и вашему. Лучше погибнуть невинным мучеником, чем, как митрополит, смотреть на ужасы и нечестие этого убогого времени. Делай что хочешь со мной! Вот пастырский посох, белая митра и мантия, которыми Ты облек меня. А вы, епископы, архимандриты, игумены, служители алтаря, усердно пасете стадо Христово, как готовящееся дать отчет о нем, и боитесь Судии Небесного более, чем судии земного».
Он уже уходил, когда царь отозвал его, сказав, что он не может быть сам себе судьей и что он должен ждать своего приговора. По правде говоря, его готовили еще худшие унижения. Он был посреди литургии 8 ноября, в греческий Михайлов день, когда вошел боярин с отрядом вооруженных опричников, которые привели народ в ужас, в то время как боярин читал бумагу, унижающую митрополита от его священного служения; и тогда хулиганы, войдя золотыми вратами, сорвали с него митру и ризы, завернули его в скудную рясу, напрочь вымелли его метлами из церкви и повезли на санях в Богоявленский монастырь.
Народ бежал за ним, горько плача, а почтенный старец благословлял их воздетыми руками и, когда его можно было услышать, повторял свое последнее наставление: «Молись, молись Богу».
В очередной раз его привели к Императору, чтобы услышать чудовищный приговор, что за колдовство и другие тяжкие обвинения он должен быть заключен в тюрьму на всю жизнь. Он не сказал укоризненного слова, только в последний раз умолял царя пожалеть Россию и вспомнить, как царствовали его предки, и счастливые дни его юности. Иван только велел воинам увести его; и его сильно выгладили и бросили в темницу, откуда его впоследствии перевели в монастырь на берегу Москвы-реки, где он был лишен почти всего необходимого для жизни: и через несколько дней глава Иван Борисович Колочев, глава его семьи, был послан к нему с сообщением: «Вот останки вашего милого родственника, ваше чародейство не могло спасти его!» Филип спокойно взял голову на руки, благословил ее и отдал обратно.
Москвичи собрались вокруг монастыря, посмотрели на его келью и рассказали друг другу истории о его добрых делах, которые стали преувеличивать в чудеса.
После этого император отправил его в другой монастырь, подальше. Здесь он оставался до следующего, 1569 года, когда Малюта Скуратов, татарин, известный как любимец царя и один из главных министров его жестокости, пришел к нему в келью и потребовал у него благословения для царя.
Архиепископ ответил, что благословения ждут только хороших людей и добрые дела, и спокойно добавил: «Я знаю, зачем вы пришли. Я долго искал смерть. Да будет царская воля». Затем убийца задушил его, но притворился перед аббатом, что его задушил жар в камере. Он был поспешно похоронен за алтарем, но с тех пор его останки были перенесены в его собственный собор в Москве, место, где он добровольно пожертвовал своей жизнью, противостоя тирану в тщетной попытке спасти свой народ.
Напрасным был и упрек отшельника, который потряс угрызения совести Ивана, предложив ему в середине Великого поста кусок сырого мяса и сказав, что он охотится на плоть и кровь своих подданных. Преступления Ивана становились все более и более ужасными, а между тем острота его была такова, что их едва ли можно приписать к безумию.