Государство Рюрика. Правления рюрика

Государство Рюрика — Википедия (с комментариями)

Материал из Википедии — свободной энциклопедии

Госуда́рство Рю́рика — условное название докиевского периода формирования Древнерусского государства во главе с династией Рюриковичей[1][2]. Согласно «Повести временных лет», основание государства ассоциируется с призванием варягов (по традиции 862 год, по новым датировкам 890-е[3]). После установления контроля над Киевом и переноса в него столицы (по «Повести временных лет» — 882 год, по новым датировкам — 930-е) государство в историографии принято называть Древнерусским государством или Киевской Русью. На право называться столицей Рюрика и Олега (в начале его правления) претендуют Рюриково городище, Старая Ладога и гипотетический Словенск.

Хронология

В «Повести временных лет» призвание варягов во главе с Рюриком датируется 862 годом, а проникновение в Приднепровье и захват Олегом Киева — ровно 20 годами позже, 882 годом. Летописные даты древнейшей русской истории со времён А. А. Шахматова признаются измышлением летописца XII века. Исходя из письменных источников, не связанных с летописью, и данных археологии, К. Цукерман датирует возникновение государства Рюрика 890-ми годами, а перенос столицы в Киев — второй третью X века[3].

Номенклатура

Единого наименования для государства Рюрика-Олега с центром в Приволховье в исторической науке не утвердилось. Есть мнение, что в арабских источниках X века государство Рюрика описано под названием «ас-Славийя». В киевский период (950-е годы) византийский император Константин Багрянородный назвал земли новгородцев Внешней Русью (в отличие от более близких к Византии киевских владений — Руси).[4]

Свидетельства источников

Летописным основателем считается варяжский правитель Рюрик, призванный в Приволховье местными племенами (см. призвание варягов). Археологические данные свидетельствуют, что новгородская княжеская резиденция середины IX века обладала яркими признаками скандинавского присутствия, причём возникла значительно ранее города Новгорода.[5][6]

Согласно летописям, варяги и раньше брали дань с Поволховья, куда входили земли проживания чуди, ильменских словен, мери, веси и части кривичей[7]. С варяжским государственным образованием ряд историков отождествляет «Русский каганат»[1][8]. После прихода Рюрика титул «каган» выходит из употребления. В русско-византийском договоре 911 г. и в пространном описании Руси Ибн Фадланом (922 г.) употребляются иные титулы («великий князь», архонт, malik).

В эпоху Рюрика, помимо Новгорода из подчинённых ему городов упоминаются также Ладога, Белоозеро, Изборск, Ростов, Муром, Полоцк. Рюрик сажает в основных городах своих наместников:

И прия власть Рюрик, и раздая мужем своим грады, свому Полотеск, свому Ростов, другому Белоозеро. И по тем городам суть находница варязи, а первии насельници в Новегороде словене, а в Полотъски кривичи, в Ростове меря, в Белоозере весь, в Муроме мурома; и теми всеми обладаше Рюрик.

Очень поздняя Никоновская летопись (ок. 1530 г.) в этот период упоминает о походах киевского князя Аскольда на полочан и кривичей, о подавлении Рюриком выступления оппозиции и бегстве части её в Киев к Аскольду. Если даже Полоцк и подчинялся Рюрику, то довольно скоро приобрёл политическую самостоятельность, так как в 970-е гг. им правил независимый от Рюриковичей князь Рогволод[9].

Вопрос о столице

В большинстве списков «Повести временных лет», включая ипатьевский, первоначальной столицей Рюрика названа Ладога[10]. «Срубиша» крепость в Ладоге, Рюрик через 2 года перемещается к озеру Ильмень, где в истоке реки Волхов он основывает «новый город» — Новгород. В традиции же новгородского летописания Рюрик изначально избирает своей резиденцией Новгород, сообщения о закладке им каких бы то ни было городов отсутствуют[1].

Вопрос о том, какая из двух версий является приоритетной, дискутируется со времён В. Н. Татищева[11]. Наиболее активно тезис о Ладоге как о «первой столице Руси» в новейшее время отстаивали Д. А. Мачинский и Н. А. Кирпичников[12]. В то же время авторы специальных текстологических исследований ПВЛ, А. А. Шахматов и А. А. Гиппиус (равно как Д. С. Лихачёв и В. О. Ключевский), убеждены в первичности новгородского варианта[10]. Сопоставление различных изводов летописи приводит Гиппиуса к выводу о том, что в Начальном своде XI века в качестве столицы Рюрика был указан Новгород, а данные о Ладоге вместе с другими свидетельствами об этом городе были внесены в 1117 г. после поездки летописца к ладожанам[11][13]. При этом нельзя исключать, что сведения о Рюриковой резиденции в Ладоге были почерпнуты летописцем из разговора с местным посадником из числа потомков Регнвальда Ульвсона и отражают древнюю местную традицию, заслуживающую не меньшего доверия, чем данные киевского Начального свода[11].

Держава Рюрика по данным археологии

С археологической точки зрения Ладога выглядит более предпочтительным кандидатом на роль первой столицы Рюрика, чем названное в XIX веке его именем Городище[12][14]. Омельян Прицак разрешает спор однозначно в пользу Ладоги как древнейшего города на северо-востоке Европы — археологические свидетельства существования Новгорода (за пределами Городища) в рассматриваемый период отсутствуют[15].

В 890-е годы, после пожаров 870-х и двух десятилетий запустения, возрождаются Ладога, где строится «большой дом» (дендрохронологически датирован 894 годом)[16], и Городище с новой хлебопекарной печью, дендрохронологически датируемой по забору 896—897 годами[17]. С деятельностью Рюрика также связывают погребальную камеру сопковидного некрополя Плакун под Ладогой (ок. 900 года), где, предположительно, захоронены его дружинники[18], или, как выразился А. Н. Кирпичников, «стража и двор конунга»[19]. На вершине сопки захоронен воин в корабле с конём — ближайшие аналоги такого могильника происходят из Ютландии (район Хедебю)[20].

Некоторые центры Поволховья середины IX века в этот период вовсе не возрождаются (Любша, Холопий Городок), другие возрождаются в гораздо более скромном виде (Новые Дубовики)[1]. Появляются новые центры вроде Гнёздова, возобновляется активная торговля с Востоком, прерванная межплеменными волнениями 870-х годов, когда количество арабских монетных кладов упало с 23 (за 860—879 годы) до трёх (за 880—899 годы)[21]. В Ладоге, ставшей, по выражению А. Н. Кирпичникова, «кратковременной столицей Верхней или Внешней Руси», на рубеже IX—X веков строится каменная крепость (открыта раскопками 1974—1975 годов[22]):

Постройка эта претендует считаться самым древним каменным сооружением первых веков русской истории. Начало отечественного каменного дела получило, таким образом, новую, можно сказать удивительную по давности, дату своего отсчета. Ведь ничего подобного не было в то время ни в славянской Восточной Европе, ни в странах Балтийского бассейна.

— А. Н. Кирпичников[19]

Продвижение на юг

Ранее X века скандинавские древности на среднем Днепре отсутствуют[1]. Почти одновременно с экономическим подъёмом Поволховья в 890-е гг. в верховьях Днепра формируется огромный[23] для своего времени скандинавский лагерь в Гнездово (прото-Смоленск?). В начале X века артефакты дружинно-княжеского типа впервые появляются на Шестовице (прото-Чернигов?). Таким образом, можно говорить о постепенном смещении скандинавского присутствия по водным путям на юг из бассейна Волхова в бассейн Днепра. Летопись упоминает, что преемник Рюрика князь Олег подчинил себе города Смоленск и Любеч[24], а затем утвердился в Киеве, куда перенёс столицу государства.

Отношения Олега с Игорем, сыном Рюрика, проблематичны[9]. По Новгородской первой летописи, отражающей Начальный свод, Олег был воеводой Игоря и занимал по отношению к нему подчинённое положение. Есть основания полагать, что киевские летописцы XI века стремились принизить положение Олега как лица, не принадлежавшего к правящей династии[25]. После того, как в руки летописца попал греческий текст русско-византийского договора 911 года, где Олег назван великим князем, была подготовлена новая версия летописного свода (т. н. «Повесть временных лет»), где положение Олега было повышено[25]: теперь он описывался как родственник и опекун Игоря, причём последний, даже возмужав, продолжал повиноваться ему как старшему («хожаша по Олзе и слушаша»)[9].

Перемена торговых путей

В IX веке (время Русского каганата) основой экономического благосостояния Северо-Восточной Европы служил Волжский торговый путь через Хазарию в Арабский халифат. Днепровский путь в то время не функционировал в связи с тем, что речные пути в северном Причерноморье были блокированы венграми (см. Леведия)[26][27][28]. С правлением Рюрика и его ближайших преемников связаны такие события, как походы русов на Абаскун в Горганском заливе и унёсшая жизни 30000 русов резня в Итиле (910, по др. данным 913)[25]. После этого конфликта с хазарами Волжский торговый путь оказался заблокирован для русов, в связи с чем Олег прокладывает новый «путь из варяг в греки». Первый[29]договор с Византией 911 года гарантировал русам важные привилегии в торговле с греками[25]. Наладив по Днепру торговлю с переживавшим «македонское возрождение» Константинополем, Олег предопределил дальнейший вектор внешнеполитического и культурного развития государства Рюриковичей.

См. также

Напишите отзыв о статье "Государство Рюрика"

Примечания

1. ↑ 1 2 3 4 5 Цукерман К. [www.iananu.kiev.ua/archaeology/2003-1/zukerman.htm Два этапа формирования древнерусского государства] // Археологiя : журнал. — Киев: Інститут археології HAH України, 2003. — № 1.
2. ↑ Пузанов В. В. К вопросу о политической природе древнерусской государственности в постсоветской историографии // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 2. История : журнал. — СПб.: СПбГУ, 2006. — Вып. 3. — С. 10.
3. ↑ 1 2 Цукерман К. Перестройка древнейшей русской истории. // У истоков русской государственности: историко-археологический сборник. — СПб., 2007. — С. 343—351.
4. ↑ Константин Багрянородный, Об управлении империей, 9. См. комментарий: [www.hrono.info/dokum/0900dok/kb_k9.html]
5. ↑ См. Русь: археологические свидетельства
6. ↑ Смирнов В. Г., в. н. с. СПб филиала ИИЕиТ РАН [www.1150russia.ru/o-date-vozniknoveniya-gosudarstvennosti.html] Историческая справка о дате возникновения государственности в России.
7. ↑ Кирпичников А. Н. [www.russiancity.ru/dbooks/d14.htm Ладога и Ладожская земля VIII—XIII вв.]
8. ↑ Петрухин В. Я. «Русский каганат», скандинавы и Южная Русь: Средневековая традиция и стереотипы современной историографии // Древнейшие государства Восточной Европы. 1999 г. / Отв. ред. Т. М. Калинина. — М.: Издательская фирма «Восточная литература», 2001.
9. ↑ 1 2 3 Новосельцев А. П. Образование Древнерусского государства и первый его правитель. // Вопросы истории.— 1991. — № 2—3.
10. ↑ 1 2 Ostrowski, Donald. Where Was Riurik’s First Seat according to the Povest' vremennykh let? // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. — 2008. — № 3 (сентябрь). — С. 47-48.
11. ↑ 1 2 3 Гиппиус А. А. Новгород и Ладога в Повести временных лет. // У истоков русской государственности: историко-археологический сборник (под ред. Е. Н. Носова). — СПб., 2007. — С. 213—218.
12. ↑ 1 2 Мачинский Д. А. [www.ladogamuseum.ru/litera/machinsky/pub218/ Почему и в каком смысле Ладогу следует считать первой столицей Руси] // Ладога и Северная Евразия от Байкала до Ла-Манша. Связующие пути и организующие центры. — СПб., 2002. — С. 5-35.
13. ↑ Под 6222 г.: «сему же ми есть послухъ посадник Павелъ Ладожкъэи и вси Ладожане».
14. ↑ Лебедев Г. С.. Русь Рюрика как объект археологического изучения // Скифы. Сарматы. Славяне. Русь (Сборник археологических статей в честь 56-летия Дмитрия Алексеевича Мачинского). — СПб., 1993. — С.105-110.
15. ↑ Pritsak O. The Invitation of the Varagians. // Harvard Ukrainian Studies. — 1977. — № 1. — P. 7-22.
16. ↑ Рябинин Е. А., Черных Н. Б. Стратиграфия, застройка и хронология нижнего слоя староладожского Земляного городища в свете новых исследований // Советская археология. — 1988. Вып. 1. — С. 72-10.
17. ↑ Носов Е. Н. Новогородское (Рюриково) Городище. — Л., 1990. — С. 53, 91-93, 147, 149.
18. ↑ Назаренко В. А. Могильник в урочище Плакун. // Средневековая Ладога. — Л., 1985. — С. 156—169.
19. ↑ 1 2 Кирпичников А. Н. Раннесредневековая Ладога (итоги археологических исследований). // Средневековая Ладога. Новые археологические открытия и исследования. — Л., 1985.
20. ↑
    • Михайлов К. А. Южноскандинавские черты в погребальном обряде Плакунского могильника. // Новгород и Новгородская земля. / вып. 10. — Новгород, 1996.
    • Михайлов К. А. Захоронение воина с конями на вершине плакунской сопковидной насыпи в свете погребальных традиций эпохи викингов. // Новгород и Новгородская Земля. / вып. 9. — Новгород, 1995.
21. ↑
    • Седых В. Н. Клады эпохи Рюрика: археолого-нумизматический аспект. // 13-я Всероссийская нумизматическая конференция: Москва, 11-15 апреля 2005 г.: Тез. докл. и сообщений. — М.:"Альфа-Принт", 2005. — С.106-107.
    • Седых В. Н. Русь эпохи Рюрика: археолого-нумизматический аспект. // Ладога — первая столица Руси. 1250 лет непрерывной жизни. Сборник статей. — СПб., 2003. — С. 68-72.
    • Седых В. Н. Северная Русь в эпоху Рюрика по данным археологии и нумизматики // Ладога и истоки российской государственности и культуры. — СПб., 2003. — С. 84-96.
22. ↑ Кирпичников А. Н. Новооткрытая Ладожская каменная крепость IX—X вв. // Памятники культуры. Новые открытия. — Л., 1980. — С. 452, 453.
23. ↑ Лебедев Г. С.. «Из варяг в греки» под парусом и на веслах. // «Восточный путь». — № 2. — 1996.
24. ↑ Произвольная летописная хронология приурочивает эти события к 882 г.
25. ↑ 1 2 3 4 Zuckerman С. «On the Date of the Khazar’s Conversion to Judaism and the Chronology of the Kings of the Rus Oleg and Igor.» // Revue des Etudes Byzantines. — № 53. — 1995. — P. 237—270.
26. ↑ Янин В. Л. Денежно-весовые системы русского средневековья. Домонгольский период. — М., 1956. — С. 105—106.
27. ↑ Zuckerman С. Les Hongrois au pays de Lebedia: une nouvelle puissance aux confins de Byzance et de la Khazarie зa 836—889. // Byzantium at War (9th-12th c.). — Athens, 1997. — P. 51-74.
28. ↑ Noonan Th. The Monetary History of Kiev in the Pre-Mongol Period. // Harvard Ukrainian Studies. — 1987. — № 11. P. 384—443.
29. ↑ Поход на Царьград в 907 году с большой вероятностью был сфабрикован летописцем XII века.

Литература

• Новгородская карамзинская летопись, первая выборка, ПСРЛ, т.42, СПб 2002
• A.J.Hipping, Neva och Nyenskans, Helsingfors, 1836 «Нева и Ниеншанц», СПб, 2003
• Летописи Новгородские и Софийская
• Неволин, «О пятинах новгородских»
• Соловьев, «Об отношениях Н. к великим князьям»
• Андреевский, «О договоре Н. с немецкими городами и Готландом»
• Костомаров, «Северно-русские народоправства»
• Беляев, «Рассказы из русской истории» (т. II)
• Пассек, «Н. сам в себе»; Бережков, «О торговле Руси с Ганзой до конца XV в.»
• Никитский, «Очерк внутренней истории церкви в Вел. Н.»
• Добровольский Д. А. Вопрос об основании Новгорода в летописании XI — начала XII в. // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. 2008. № 3 (33). C. 25—26.

Ссылки

• [www.polit.ru/lectures/2006/11/30/zalizniak.html Новгородская Русь по берестяным грамотам]
• Новгород Великий // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• [visitnovgorod.ru/index.php?mmm=hanza Великий Новгород- Дверь в Европу]
• [www.tomovl.ru/komi/novgorod.html История собирания русских земель: Великий Новгород]
• Толочко П. П. [www.iananu.kiev.ua/archaeology/2003-1/tolochko.htm РУСЬ ИЗНАЧАЛЬНАЯ], 2003, критика статьи Цукермана К.

Отрывок, характеризующий Государство Рюрика

Так думал князь Андрей, слушая толки, и очнулся только тогда, когда Паулучи позвал его и все уже расходились. На другой день на смотру государь спросил у князя Андрея, где он желает служить, и князь Андрей навеки потерял себя в придворном мире, не попросив остаться при особе государя, а попросив позволения служить в армии.

Ростов перед открытием кампании получил письмо от родителей, в котором, кратко извещая его о болезни Наташи и о разрыве с князем Андреем (разрыв этот объясняли ему отказом Наташи), они опять просили его выйти в отставку и приехать домой. Николай, получив это письмо, и не попытался проситься в отпуск или отставку, а написал родителям, что очень жалеет о болезни и разрыве Наташи с ее женихом и что он сделает все возможное для того, чтобы исполнить их желание. Соне он писал отдельно. «Обожаемый друг души моей, – писал он. – Ничто, кроме чести, не могло бы удержать меня от возвращения в деревню. Но теперь, перед открытием кампании, я бы счел себя бесчестным не только перед всеми товарищами, но и перед самим собою, ежели бы я предпочел свое счастие своему долгу и любви к отечеству. Но это последняя разлука. Верь, что тотчас после войны, ежели я буду жив и все любим тобою, я брошу все и прилечу к тебе, чтобы прижать тебя уже навсегда к моей пламенной груди». Действительно, только открытие кампании задержало Ростова и помешало ему приехать – как он обещал – и жениться на Соне. Отрадненская осень с охотой и зима со святками и с любовью Сони открыли ему перспективу тихих дворянских радостей и спокойствия, которых он не знал прежде и которые теперь манили его к себе. «Славная жена, дети, добрая стая гончих, лихие десять – двенадцать свор борзых, хозяйство, соседи, служба по выборам! – думал он. Но теперь была кампания, и надо было оставаться в полку. А так как это надо было, то Николай Ростов, по своему характеру, был доволен и той жизнью, которую он вел в полку, и сумел сделать себе эту жизнь приятною. Приехав из отпуска, радостно встреченный товарищами, Николай был посылал за ремонтом и из Малороссии привел отличных лошадей, которые радовали его и заслужили ему похвалы от начальства. В отсутствие его он был произведен в ротмистры, и когда полк был поставлен на военное положение с увеличенным комплектом, он опять получил свой прежний эскадрон. Началась кампания, полк был двинут в Польшу, выдавалось двойное жалованье, прибыли новые офицеры, новые люди, лошади; и, главное, распространилось то возбужденно веселое настроение, которое сопутствует началу войны; и Ростов, сознавая свое выгодное положение в полку, весь предался удовольствиям и интересам военной службы, хотя и знал, что рано или поздно придется их покинуть. Войска отступали от Вильны по разным сложным государственным, политическим и тактическим причинам. Каждый шаг отступления сопровождался сложной игрой интересов, умозаключений и страстей в главном штабе. Для гусар же Павлоградского полка весь этот отступательный поход, в лучшую пору лета, с достаточным продовольствием, был самым простым и веселым делом. Унывать, беспокоиться и интриговать могли в главной квартире, а в глубокой армии и не спрашивали себя, куда, зачем идут. Если жалели, что отступают, то только потому, что надо было выходить из обжитой квартиры, от хорошенькой панны. Ежели и приходило кому нибудь в голову, что дела плохи, то, как следует хорошему военному человеку, тот, кому это приходило в голову, старался быть весел и не думать об общем ходе дел, а думать о своем ближайшем деле. Сначала весело стояли подле Вильны, заводя знакомства с польскими помещиками и ожидая и отбывая смотры государя и других высших командиров. Потом пришел приказ отступить к Свенцянам и истреблять провиант, который нельзя было увезти. Свенцяны памятны были гусарам только потому, что это был пьяный лагерь, как прозвала вся армия стоянку у Свенцян, и потому, что в Свенцянах много было жалоб на войска за то, что они, воспользовавшись приказанием отбирать провиант, в числе провианта забирали и лошадей, и экипажи, и ковры у польских панов. Ростов помнил Свенцяны потому, что он в первый день вступления в это местечко сменил вахмистра и не мог справиться с перепившимися всеми людьми эскадрона, которые без его ведома увезли пять бочек старого пива. От Свенцян отступали дальше и дальше до Дриссы, и опять отступили от Дриссы, уже приближаясь к русским границам. 13 го июля павлоградцам в первый раз пришлось быть в серьезном деле. 12 го июля в ночь, накануне дела, была сильная буря с дождем и грозой. Лето 1812 года вообще было замечательно бурями. Павлоградские два эскадрона стояли биваками, среди выбитого дотла скотом и лошадьми, уже выколосившегося ржаного поля. Дождь лил ливмя, и Ростов с покровительствуемым им молодым офицером Ильиным сидел под огороженным на скорую руку шалашиком. Офицер их полка, с длинными усами, продолжавшимися от щек, ездивший в штаб и застигнутый дождем, зашел к Ростову. – Я, граф, из штаба. Слышали подвиг Раевского? – И офицер рассказал подробности Салтановского сражения, слышанные им в штабе. Ростов, пожимаясь шеей, за которую затекала вода, курил трубку и слушал невнимательно, изредка поглядывая на молодого офицера Ильина, который жался около него. Офицер этот, шестнадцатилетний мальчик, недавно поступивший в полк, был теперь в отношении к Николаю тем, чем был Николай в отношении к Денисову семь лет тому назад. Ильин старался во всем подражать Ростову и, как женщина, был влюблен в него. Офицер с двойными усами, Здржинский, рассказывал напыщенно о том, как Салтановская плотина была Фермопилами русских, как на этой плотине был совершен генералом Раевским поступок, достойный древности. Здржинский рассказывал поступок Раевского, который вывел на плотину своих двух сыновей под страшный огонь и с ними рядом пошел в атаку. Ростов слушал рассказ и не только ничего не говорил в подтверждение восторга Здржинского, но, напротив, имел вид человека, который стыдился того, что ему рассказывают, хотя и не намерен возражать. Ростов после Аустерлицкой и 1807 года кампаний знал по своему собственному опыту, что, рассказывая военные происшествия, всегда врут, как и сам он врал, рассказывая; во вторых, он имел настолько опытности, что знал, как все происходит на войне совсем не так, как мы можем воображать и рассказывать. И потому ему не нравился рассказ Здржинского, не нравился и сам Здржинский, который, с своими усами от щек, по своей привычке низко нагибался над лицом того, кому он рассказывал, и теснил его в тесном шалаше. Ростов молча смотрел на него. «Во первых, на плотине, которую атаковали, должна была быть, верно, такая путаница и теснота, что ежели Раевский и вывел своих сыновей, то это ни на кого не могло подействовать, кроме как человек на десять, которые были около самого его, – думал Ростов, – остальные и не могли видеть, как и с кем шел Раевский по плотине. Но и те, которые видели это, не могли очень воодушевиться, потому что что им было за дело до нежных родительских чувств Раевского, когда тут дело шло о собственной шкуре? Потом оттого, что возьмут или не возьмут Салтановскую плотину, не зависела судьба отечества, как нам описывают это про Фермопилы. И стало быть, зачем же было приносить такую жертву? И потом, зачем тут, на войне, мешать своих детей? Я бы не только Петю брата не повел бы, даже и Ильина, даже этого чужого мне, но доброго мальчика, постарался бы поставить куда нибудь под защиту», – продолжал думать Ростов, слушая Здржинского. Но он не сказал своих мыслей: он и на это уже имел опыт. Он знал, что этот рассказ содействовал к прославлению нашего оружия, и потому надо было делать вид, что не сомневаешься в нем. Так он и делал. – Однако мочи нет, – сказал Ильин, замечавший, что Ростову не нравится разговор Здржинского. – И чулки, и рубашка, и под меня подтекло. Пойду искать приюта. Кажется, дождик полегче. – Ильин вышел, и Здржинский уехал. Через пять минут Ильин, шлепая по грязи, прибежал к шалашу. – Ура! Ростов, идем скорее. Нашел! Вот тут шагов двести корчма, уж туда забрались наши. Хоть посушимся, и Марья Генриховна там. Марья Генриховна была жена полкового доктора, молодая, хорошенькая немка, на которой доктор женился в Польше. Доктор, или оттого, что не имел средств, или оттого, что не хотел первое время женитьбы разлучаться с молодой женой, возил ее везде за собой при гусарском полку, и ревность доктора сделалась обычным предметом шуток между гусарскими офицерами. Ростов накинул плащ, кликнул за собой Лаврушку с вещами и пошел с Ильиным, где раскатываясь по грязи, где прямо шлепая под утихавшим дождем, в темноте вечера, изредка нарушаемой далекими молниями. – Ростов, ты где? – Здесь. Какова молния! – переговаривались они.

В покинутой корчме, перед которою стояла кибиточка доктора, уже было человек пять офицеров. Марья Генриховна, полная белокурая немочка в кофточке и ночном чепчике, сидела в переднем углу на широкой лавке. Муж ее, доктор, спал позади ее. Ростов с Ильиным, встреченные веселыми восклицаниями и хохотом, вошли в комнату. – И! да у вас какое веселье, – смеясь, сказал Ростов. – А вы что зеваете? – Хороши! Так и течет с них! Гостиную нашу не замочите. – Марьи Генриховны платье не запачкать, – отвечали голоса. Ростов с Ильиным поспешили найти уголок, где бы они, не нарушая скромности Марьи Генриховны, могли бы переменить мокрое платье. Они пошли было за перегородку, чтобы переодеться; но в маленьком чуланчике, наполняя его весь, с одной свечкой на пустом ящике, сидели три офицера, играя в карты, и ни за что не хотели уступить свое место. Марья Генриховна уступила на время свою юбку, чтобы употребить ее вместо занавески, и за этой занавеской Ростов и Ильин с помощью Лаврушки, принесшего вьюки, сняли мокрое и надели сухое платье. В разломанной печке разложили огонь. Достали доску и, утвердив ее на двух седлах, покрыли попоной, достали самоварчик, погребец и полбутылки рому, и, попросив Марью Генриховну быть хозяйкой, все столпились около нее. Кто предлагал ей чистый носовой платок, чтобы обтирать прелестные ручки, кто под ножки подкладывал ей венгерку, чтобы не было сыро, кто плащом занавешивал окно, чтобы не дуло, кто обмахивал мух с лица ее мужа, чтобы он не проснулся. – Оставьте его, – говорила Марья Генриховна, робко и счастливо улыбаясь, – он и так спит хорошо после бессонной ночи. – Нельзя, Марья Генриховна, – отвечал офицер, – надо доктору прислужиться. Все, может быть, и он меня пожалеет, когда ногу или руку резать станет. Стаканов было только три; вода была такая грязная, что нельзя было решить, когда крепок или некрепок чай, и в самоваре воды было только на шесть стаканов, но тем приятнее было по очереди и старшинству получить свой стакан из пухлых с короткими, не совсем чистыми, ногтями ручек Марьи Генриховны. Все офицеры, казалось, действительно были в этот вечер влюблены в Марью Генриховну. Даже те офицеры, которые играли за перегородкой в карты, скоро бросили игру и перешли к самовару, подчиняясь общему настроению ухаживанья за Марьей Генриховной. Марья Генриховна, видя себя окруженной такой блестящей и учтивой молодежью, сияла счастьем, как ни старалась она скрывать этого и как ни очевидно робела при каждом сонном движении спавшего за ней мужа. Ложка была только одна, сахару было больше всего, но размешивать его не успевали, и потому было решено, что она будет поочередно мешать сахар каждому. Ростов, получив свой стакан и подлив в него рому, попросил Марью Генриховну размешать. – Да ведь вы без сахара? – сказала она, все улыбаясь, как будто все, что ни говорила она, и все, что ни говорили другие, было очень смешно и имело еще другое значение. – Да мне не сахар, мне только, чтоб вы помешали своей ручкой. Марья Генриховна согласилась и стала искать ложку, которую уже захватил кто то. – Вы пальчиком, Марья Генриховна, – сказал Ростов, – еще приятнее будет. – Горячо! – сказала Марья Генриховна, краснея от удовольствия. Ильин взял ведро с водой и, капнув туда рому, пришел к Марье Генриховне, прося помешать пальчиком. – Это моя чашка, – говорил он. – Только вложите пальчик, все выпью. Когда самовар весь выпили, Ростов взял карты и предложил играть в короли с Марьей Генриховной. Кинули жребий, кому составлять партию Марьи Генриховны. Правилами игры, по предложению Ростова, было то, чтобы тот, кто будет королем, имел право поцеловать ручку Марьи Генриховны, а чтобы тот, кто останется прохвостом, шел бы ставить новый самовар для доктора, когда он проснется. – Ну, а ежели Марья Генриховна будет королем? – спросил Ильин. – Она и так королева! И приказания ее – закон. Только что началась игра, как из за Марьи Генриховны вдруг поднялась вспутанная голова доктора. Он давно уже не спал и прислушивался к тому, что говорилось, и, видимо, не находил ничего веселого, смешного или забавного во всем, что говорилось и делалось. Лицо его было грустно и уныло. Он не поздоровался с офицерами, почесался и попросил позволения выйти, так как ему загораживали дорогу. Как только он вышел, все офицеры разразились громким хохотом, а Марья Генриховна до слез покраснела и тем сделалась еще привлекательнее на глаза всех офицеров. Вернувшись со двора, доктор сказал жене (которая перестала уже так счастливо улыбаться и, испуганно ожидая приговора, смотрела на него), что дождь прошел и что надо идти ночевать в кибитку, а то все растащат. – Да я вестового пошлю… двух! – сказал Ростов. – Полноте, доктор. – Я сам стану на часы! – сказал Ильин. – Нет, господа, вы выспались, а я две ночи не спал, – сказал доктор и мрачно сел подле жены, ожидая окончания игры. Глядя на мрачное лицо доктора, косившегося на свою жену, офицерам стало еще веселей, и многие не могла удерживаться от смеха, которому они поспешно старались приискивать благовидные предлоги. Когда доктор ушел, уведя свою жену, и поместился с нею в кибиточку, офицеры улеглись в корчме, укрывшись мокрыми шинелями; но долго не спали, то переговариваясь, вспоминая испуг доктора и веселье докторши, то выбегая на крыльцо и сообщая о том, что делалось в кибиточке. Несколько раз Ростов, завертываясь с головой, хотел заснуть; но опять чье нибудь замечание развлекало его, опять начинался разговор, и опять раздавался беспричинный, веселый, детский хохот.

В третьем часу еще никто не заснул, как явился вахмистр с приказом выступать к местечку Островне. Все с тем же говором и хохотом офицеры поспешно стали собираться; опять поставили самовар на грязной воде. Но Ростов, не дождавшись чаю, пошел к эскадрону. Уже светало; дождик перестал, тучи расходились. Было сыро и холодно, особенно в непросохшем платье. Выходя из корчмы, Ростов и Ильин оба в сумерках рассвета заглянули в глянцевитую от дождя кожаную докторскую кибиточку, из под фартука которой торчали ноги доктора и в середине которой виднелся на подушке чепчик докторши и слышалось сонное дыхание. – Право, она очень мила! – сказал Ростов Ильину, выходившему с ним. – Прелесть какая женщина! – с шестнадцатилетней серьезностью отвечал Ильин. Через полчаса выстроенный эскадрон стоял на дороге. Послышалась команда: «Садись! – солдаты перекрестились и стали садиться. Ростов, выехав вперед, скомандовал: «Марш! – и, вытянувшись в четыре человека, гусары, звуча шлепаньем копыт по мокрой дороге, бренчаньем сабель и тихим говором, тронулись по большой, обсаженной березами дороге, вслед за шедшей впереди пехотой и батареей. Разорванные сине лиловые тучи, краснея на восходе, быстро гнались ветром. Становилось все светлее и светлее. Ясно виднелась та курчавая травка, которая заседает всегда по проселочным дорогам, еще мокрая от вчерашнего дождя; висячие ветви берез, тоже мокрые, качались от ветра и роняли вбок от себя светлые капли. Яснее и яснее обозначались лица солдат. Ростов ехал с Ильиным, не отстававшим от него, стороной дороги, между двойным рядом берез. Ростов в кампании позволял себе вольность ездить не на фронтовой лошади, а на казацкой. И знаток и охотник, он недавно достал себе лихую донскую, крупную и добрую игреневую лошадь, на которой никто не обскакивал его. Ехать на этой лошади было для Ростова наслаждение. Он думал о лошади, об утре, о докторше и ни разу не подумал о предстоящей опасности. Прежде Ростов, идя в дело, боялся; теперь он не испытывал ни малейшего чувства страха. Не оттого он не боялся, что он привык к огню (к опасности нельзя привыкнуть), но оттого, что он выучился управлять своей душой перед опасностью. Он привык, идя в дело, думать обо всем, исключая того, что, казалось, было бы интереснее всего другого, – о предстоящей опасности. Сколько он ни старался, ни упрекал себя в трусости первое время своей службы, он не мог этого достигнуть; но с годами теперь это сделалось само собою. Он ехал теперь рядом с Ильиным между березами, изредка отрывая листья с веток, которые попадались под руку, иногда дотрогиваясь ногой до паха лошади, иногда отдавая, не поворачиваясь, докуренную трубку ехавшему сзади гусару, с таким спокойным и беззаботным видом, как будто он ехал кататься. Ему жалко было смотреть на взволнованное лицо Ильина, много и беспокойно говорившего; он по опыту знал то мучительное состояние ожидания страха и смерти, в котором находился корнет, и знал, что ничто, кроме времени, не поможет ему. Только что солнце показалось на чистой полосе из под тучи, как ветер стих, как будто он не смел портить этого прелестного после грозы летнего утра; капли еще падали, но уже отвесно, – и все затихло. Солнце вышло совсем, показалось на горизонте и исчезло в узкой и длинной туче, стоявшей над ним. Через несколько минут солнце еще светлее показалось на верхнем крае тучи, разрывая ее края. Все засветилось и заблестело. И вместе с этим светом, как будто отвечая ему, раздались впереди выстрелы орудий. Не успел еще Ростов обдумать и определить, как далеки эти выстрелы, как от Витебска прискакал адъютант графа Остермана Толстого с приказанием идти на рысях по дороге. Эскадрон объехал пехоту и батарею, также торопившуюся идти скорее, спустился под гору и, пройдя через какую то пустую, без жителей, деревню, опять поднялся на гору. Лошади стали взмыливаться, люди раскраснелись. – Стой, равняйся! – послышалась впереди команда дивизионера. – Левое плечо вперед, шагом марш! – скомандовали впереди. И гусары по линии войск прошли на левый фланг позиции и стали позади наших улан, стоявших в первой линии. Справа стояла наша пехота густой колонной – это были резервы; повыше ее на горе видны были на чистом чистом воздухе, в утреннем, косом и ярком, освещении, на самом горизонте, наши пушки. Впереди за лощиной видны были неприятельские колонны и пушки. В лощине слышна была наша цепь, уже вступившая в дело и весело перещелкивающаяся с неприятелем. Ростову, как от звуков самой веселой музыки, стало весело на душе от этих звуков, давно уже не слышанных. Трап та та тап! – хлопали то вдруг, то быстро один за другим несколько выстрелов. Опять замолкло все, и опять как будто трескались хлопушки, по которым ходил кто то. Гусары простояли около часу на одном месте. Началась и канонада. Граф Остерман с свитой проехал сзади эскадрона, остановившись, поговорил с командиром полка и отъехал к пушкам на гору. Вслед за отъездом Остермана у улан послышалась команда: – В колонну, к атаке стройся! – Пехота впереди их вздвоила взводы, чтобы пропустить кавалерию. Уланы тронулись, колеблясь флюгерами пик, и на рысях пошли под гору на французскую кавалерию, показавшуюся под горой влево. Как только уланы сошли под гору, гусарам ведено было подвинуться в гору, в прикрытие к батарее. В то время как гусары становились на место улан, из цепи пролетели, визжа и свистя, далекие, непопадавшие пули. Давно не слышанный этот звук еще радостнее и возбудительное подействовал на Ростова, чем прежние звуки стрельбы. Он, выпрямившись, разглядывал поле сражения, открывавшееся с горы, и всей душой участвовал в движении улан. Уланы близко налетели на французских драгун, что то спуталось там в дыму, и через пять минут уланы понеслись назад не к тому месту, где они стояли, но левее. Между оранжевыми уланами на рыжих лошадях и позади их, большой кучей, видны были синие французские драгуны на серых лошадях.

wiki-org.ru

Государство Рюрика - это... Что такое Государство Рюрика?

Государство Рюрика (Новгородская Русь, Поволховская Русь) — условное название докиевского периода существования Древнерусского государства во главе с династией Рюриковичей[1].

Согласно «Повести временных лет», основание государства ассоциируется с призванием варягов (862 год по традиции, 890-е годы по новым датировкам). После переноса столицы в Киев (882 год по ПВЛ, 930-е годы по новым датировкам) государство в историографии принято называть Киевской Русью. На право называться столицей Рюрика и Олега (в начале его правления) претендуют Рюриково городище, Старая Ладога и гипотетический Словенск.

Хронология

В «Повести временных лет» призвание варягов во главе с Рюриком датируется 862 годом, а проникновение в Приднепровье и захват Олегом Киева — ровно 20 годами позже, 882 годом. Летописные даты древнейшей русской истории со времён А. А. Шахматова признаются измышлением летописца XII века. Исходя из письменных источников, не связанных с летописью, и данных археологии, К. Цукерман датирует возникновение государства Рюрика 890-ми годами, а перенос столицы в Киев — второй третью X века[2].

Номенклатура

Единого наименования для государства Рюрика-Олега с центром в Приволховье в исторической науке не утвердилось. Есть мнение, что в арабских источниках X века государство Рюрика описано под названием «ас-Славийя». Византийский император Константин Багрянородный назвал земли новгородцев Внешней Русью (в отличие от киевских владений — Руси).[3]

Свидетельства источников

Летописным основателем считается варяжский правитель Рюрик, призванный в Приволховье местными племенами (см. призвание варягов). Археологические данные свидетельствуют, что новгородская княжеская резиденция середины IX века обладала яркими признаками скандинавского присутствия, причём возникла значительно ранее города Новгорода.[4][5]

Согласно летописям, варяги и раньше брали дань с Поволховья, куда входили земли проживания чуди, ильменских словен, мери, веси и части кривичей[6]. В современной историографии период владычества варягов в Приволховье до прихода Рюрика обозначается термином «Русский каганат»[1][7]. После прихода Рюрика титул «каган» выходит из употребления. В русско-византийском договоре 911 г. и в пространном описании руси Ибн Фадланом (922 г.) употребляются иные титулы («великий князь», архонт, malik).

В эпоху Рюрика, помимо Новгорода из подчинённых ему городов упоминаются также Ладога, Белоозеро, Изборск, Ростов, Муром, Полоцк. Рюрик сажает в основных городах своих наместников:

И прия власть Рюрик, и раздая мужем своим грады, свому Полотеск, свому Ростов, другому Белоозеро. И по тем городам суть находница варязи, а первии насельници в Новегороде словене, а в Полотъски кривичи, в Ростове меря, в Белоозере весь, в Муроме мурома; и теми всеми обладаше Рюрик.

Очень поздняя Никоновская летопись (ок. 1530 г.) в этот период упоминает о походах киевского князя Аскольда на полочан и кривичей, о подавлении Рюриком выступления оппозиции и бегстве части её в Киев к Аскольду. Если даже Полоцк и подчинялся Рюрику, то довольно скоро приобрёл политическую самостоятельность, так как в 970-е гг. им правил независимый от Рюриковичей князь Рогволод[8].

Вопрос о столице

В большинстве списков «Повести временных лет», включая ипатьевский, первоначальной столицей Рюрика названа Ладога[9]. «Срубиша» крепость в Ладоге, Рюрик через 2 года спускается вниз по Волхову к озеру Ильмень, где в устье реки основывает «новый город» — Новгород. В традиции же новгородского летописания Рюрик изначально избирает своей резиденцией Новгород, сообщения о закладке им каких бы то ни было городов отсутствуют[1].

Вопрос о том, какая из двух версий является приоритетной, дискутируется со времён В. Н. Татищева[10]. Наиболее активно тезис о Ладоге как о «первой столице Руси» в настоящее время отстаивает Д. А. Мачинский[11]. В то же время авторы специальных текстологических исследований ПВЛ, А. А. Шахматов и А. А. Гиппиус (равно как Д. С. Лихачев и В. О. Ключевский), убеждены в первичности новгородского варианта[9]. Сопоставление различных изводов летописи приводит Гиппиуса к выводу о том, что в Начальном своде XI века в качестве столицы Рюрика был указан Новгород, а данные о Ладоге вместе с другими свидетельствами об этом городе были внесены в 1117 г. после поездки летописца к ладожанам[12][10]. При этом нельзя исключать, что сведения о Рюриковой резиденции в Ладоге были почерпнуты летописцем из разговора с местным посадником из числа потомков Регнвальда Ульвсона и отражают древнюю местную традицию, заслуживающую не меньшего доверия, чем данные киевского Начального свода[10].

Держава Рюрика по данным археологии

Сопки Поволховья

С археологической точки зрения Ладога выглядит более предпочтительным кандидатом на роль первой столицы Рюрика, чем названное в XIX веке его именем Городище[11][13]. Омельян Прицак разрешает спор однозначно в пользу Ладоги как древнейшего города на северо-востоке Европы; археологические свидетельства существования Новгорода (за пределами Городища) в рассматриваемый период отсутствуют[14].

В 890-е гг. после пожаров 870-х и двух десятилетий запустения возрождаются Ладога, где строится «большой дом» (дендрохронологически датирован 894 годом)[15], и Городище с новой хлебопекарной печью, дендрохронологически датируемой по забору 896-97 гг.[16]. С деятельностью Рюрика также связывают погребальную камеру сопковидного некрополя Плакун под Ладогой (ок. 900 г.), где, предположительно, захоронены его дружинники[17], или, как выразился А. Н. Кирпичников, «стража и двор конунга»[18]. На вершине сопки захоронен воин в корабле с конём — ближайшие аналоги такого могильника происходят из Ютландии (район Хедебю)[19][20].

Некоторые центры Поволховья середины IX века в этот период вовсе не возрождаются (Любша, Холопий Городок), другие возрождаются в гораздо более скромном виде (Новые Дубовики)[1]. Появляются новые центры вроде Гнездова, возобновляется активная торговля с Востоком, прерванная межплеменными волнениями 870-х годов, когда количество арабских монетных кладов упало с 23 (за 860—879 гг.) до трёх (за 880—899 гг.)[21][22][23]. В Ладоге, ставшей, по выражению А. Н. Кирпичникова, «кратковременной столицей Верхней или Внешней Руси», на рубеже IX—X вв. строится каменная крепость (открыта раскопками 1974-75 гг.[24]):

Постройка эта претендует считаться самым древним каменным сооружением первых веков русской истории. Начало отечественного каменного дела получило, таким образом, новую, можно сказать удивительную по давности, дату своего отсчета. Ведь ничего подобного не было в то время ни в славянской Восточной Европе, ни в странах Балтийского бассейна.

— А. Н. Кирпичников[18]

Продвижение на юг

Ранее X века скандинавские древности на среднем Днепре отсутствуют[1]. Почти одновременно с экономическим подъёмом Поволховья в 890-е гг. в верховьях Днепра формируется огромный[25] для своего времени скандинавский лагерь в Гнездово (прото-Смоленск?). В начале X века артефакты дружинно-княжеского типа впервые появляются на Шестовице (прото-Чернигов?). Таким образом, можно говорить о постепенном смещении скандинавского присутствия по водным путям на юг из бассейна Волхова в бассейн Днепра. Летопись упоминает, что преемник Рюрика князь Олег подчинил себе города Смоленск и Любеч[26], а затем утвердился в Киеве, куда перенёс столицу государства.

Отношения Олега с Игорем, сыном Рюрика, проблематичны[8]. По Новгородской первой летописи, отражающей Начальный свод, Олег был воеводой Игоря и занимал по отношению к нему подчинённое положение. Есть основания полагать, что киевские летописцы XI века стремились принизить положение Олега как лица, не принадлежавшего к правящей династии[27]. После того, как в руки летописца попал греческий текст русско-византийского договора 911 года, где Олег назван великим князем, была подготовлена новая версия летописного свода (т. н. «Повесть временных лет»), где положение Олега было повышено[27]: теперь он описывался как родственник и опекун Игоря, причём последний, даже возмужав, продолжал повиноваться ему как старшему («хожаша по Олзе и слушаша»)[8].

Перемена торговых путей

В IX веке (время Русского каганата) основой экономического благосостояния Северо-Восточной Европы служил Волжский торговый путь через Хазарию в Арабский халифат. Днепровский путь в то время не функционировал в связи с тем, что речные пути на территории Украины были блокированы венграми (см. Леведия)[28][29][30]. С правлением Рюрика и его ближайших преемников связаны такие события, как походы русов на Абаскун в Горганском заливе и унёсшая жизни 30000 русов резня в Итиле (910, по др. данным 913)[27]. После этого конфликта с хазарами Волжский торговый путь оказался заблокирован для русов, в связи с чем Олег прокладывает новый «путь из варяг в греки». Первый[31]договор с Византией 911 года гарантировал русам важные привилегии в торговле с греками[27]. Наладив по Днепру торговлю с переживавшим «македонское возрождение» Константинополем, Олег предопределил дальнейший вектор внешнеполитического и культурного развития государства Рюриковичей.

Примечания

1. ↑ 1 2 3 4 5 Цукерман К. Два этапа формирования древнерусского государства // Археологiя : журнал. — Киев: Інститут археології HAH України, 2003. — № 1.
2. ↑ Цукерман К. Перестройка древнейшей русской истории // У истоков русской государственности: историко-археологический сборник. СПб., 2007. С. 343—351.
3. ↑ Константин Багрянородный, Об управлении империей, 9. См. комментарий: [1]
4. ↑ См. Русь: археологические свидетельства
5. ↑ [2] Историческая справка о дате возникновения государственности в России. Смирнов Валентин Георгиевич, ведущий научный сотрудник Санкт-Петербургского филиала Института истории естествознания и техники РАН (г. Санкт-Петербург)
6. ↑ А. Н. Кирпичников. Ладога и Ладожская земля VIII—XIII вв.
7. ↑ Петрухин В. Я. «Русский каганат», скандинавы и Южная Русь: Средневековая традиция и стереотипы современной историографии // Древнейшие государства Восточной Европы. 1999 г. / Отв. ред. Т. М. Калинина. — М.: Издательская фирма «Восточная литература», 2001.
8. ↑ 1 2 3 Новосельцев А. П. Образование Древнерусского государства и первый его правитель. // Вопросы истории.— 1991. — № 2—3.
9. ↑ 1 2 Ostrowski, Donald. Where Was Riurik’s First Seat according to the Povest' vremennykh let? // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. 2008. № 3 (сентябрь). С. 47-48.
10. ↑ 1 2 3 Гиппиус А. А. Новгород и Ладога в Повести временных лет. // У истоков русской государственности: историко-археологический сборник (под ред. Е. Н. Носова). СПб., 2007. С. 213—218.
11. ↑ 1 2 Мачинский Д. А. Почему и в каком смысле Ладогу следует считать первой столицей Руси // Ладога и Северная Евразия от Байкала до Ла-Манша. Связующие пути и организующие центры. СПб., 2002. С. 5-35.
12. ↑ Под 6222 г.: «сему же ми есть послухъ посадник Павелъ Ладожкъэи и вси Ладожане».
13. ↑ Г. С. Лебедев. Русь Рюрика как объект археологического изучения // Скифы. Сарматы. Славяне. Русь (Сборник археологических статей в честь 56-летия Дмитрия Алексеевича Мачинского). СПб., 1993. С.105-110.
14. ↑ Pritsak O. The Invitation of the Varagians. // Harvard Ukrainian Studies. 1977. 1. P. 7-22.
15. ↑ Рябинин Е. А., Черных Н. Б. Стратиграфия, застройка и хронология нижнего слоя староладожского Земляного городища в свете новых исследований // Советская археология. 1988. Вып. 1. С. 72-10.
16. ↑ Носов Е. Н. Новогородское (Рюриково) Городище. Л., 1990. С. 53, 91-93, 147, 149.
17. ↑ Назаренко В. А. Могильник в урочище Плакун. // Средневековая Ладога. Л., 1985. С. 156—169.
18. ↑ 1 2 Кирпичников А. Н. Раннесредневековая Ладога (итоги археологических исследований). В кн.: Средневековая Ладога. Новые археологические открытия и исследования. Л., 1985.
19. ↑ К. А. Михайлов. Южноскандинавские черты в погребальном обряде Плакунского могильника. // Новгород и Новгородская земля, вып. 10, Новгород, 1996.
20. ↑ К. А. Михайлов. Захоронение воина с конями на вершине плакунской сопковидной насыпи в свете погребальных традиций эпохи викингов. // Новгород и Новгородская Земля, вып. 9, Новгород, 1995 г.
21. ↑ В. Н. Седых. Клады эпохи Рюрика: археолого-нумизматический аспект. // 13-я Всероссийская нумизматическая конференция: Москва, 11-15 апреля 2005 г.: Тез. докл. и сообщений. Москва, «Альфа-Принт», 2005. С.106-107.
22. ↑ В. Н. Седых. Русь эпохи Рюрика: археолого-нумизматический аспект. // Ладога — первая столица Руси. 1250 лет непрерывной жизни. Сборник статей. СПб., 2003. С. 68-72.
23. ↑ В. Н. Седых. Северная Русь в эпоху Рюрика по данным археологии и нумизматики // Ладога и истоки российской государственности и культуры. СПб., 2003. С. 84-96.
24. ↑ Кирпичников А. Н. Новооткрытая Ладожская каменная крепость IX—X вв. // Памятники культуры. Новые открытия. Л., 1980, с. 452, 453.
25. ↑ Г. С. Лебедев. «Из варяг в греки» под парусом и на веслах. // «Восточный путь», № 2, 1996.
26. ↑ Произвольная летописная хронология приурочивает эти события к 882 г.
27. ↑ 1 2 3 4 Zuckerman, Constantine. «On the Date of the Khazar’s Conversion to Judaism and the Chronology of the Kings of the Rus Oleg and Igor.» // Revue des Etudes Byzantines 53 (1995): 237—270.
28. ↑ Янин В. Л. Денежно-весовые системы русского средневековья. Домонгольский период. М., 1956. С. 105—106.
29. ↑ Zuckerman С. Les Hongrois au pays de Lebedia: une nouvelle puissance aux confins de Byzance et de la Khazarie зa 836—889. // Byzantium at War (9th-12th c.). Athens, 1997. P. 51-74.
30. ↑ Noonan Th. The Monetary History of Kiev in the Pre-Mongol Period. // Harvard Ukrainian Studies. 1987. 11. P. 384—443.
31. ↑ Поход на Царьград в 907 году с большой вероятностью был сфабрикован летописцем XII века.

См. также

Ссылки

 

{{{заглавие}}}

{{{содержание}}}

 

{{{заглавие}}}

{{{содержание}}}

 

{{{заглавие}}}

{{{содержание}}}

dal.academic.ru

Государство Рюрика — WiKi

Хронология

В «Повести временных лет» призвание варягов во главе с Рюриком датируется 862 годом, а проникновение в Приднепровье и захват Олегом Киева — ровно 20 годами позже, 882 годом. Летописные даты древнейшей русской истории со времён А. А. Шахматова признаются измышлением летописца XII века. Исходя из письменных источников, не связанных с летописью, и данных археологии, К. Цукерман датирует возникновение государства Рюрика 890-ми годами, а перенос столицы в Киев — второй третью X века[3].

Номенклатура

Единого наименования для государства Рюрика-Олега с центром в Приволховье в исторической науке не утвердилось. Есть мнение, что в арабских источниках X века государство Рюрика описано под названием «ас-Славийя». В киевский период (950-е годы) византийский император Константин Багрянородный назвал земли новгородцев Внешней Русью (в отличие от более близких к Византии киевских владений — Руси).[4]

Свидетельства источников

Летописным основателем считается варяжский правитель Рюрик, призванный в Приволховье местными племенами (см. призвание варягов). Археологические данные свидетельствуют, что новгородская княжеская резиденция середины IX века обладала яркими признаками скандинавского присутствия, причём возникла значительно ранее города Новгорода.[5][6]

Согласно летописям, варяги и раньше брали дань с Поволховья, куда входили земли проживания чуди, ильменских словен, мери, веси и части кривичей[7]. С варяжским государственным образованием ряд историков отождествляет «Русский каганат»[1][8]. После прихода Рюрика титул «каган» выходит из употребления. В русско-византийском договоре 911 г. и в пространном описании Руси Ибн Фадланом (922 г.) употребляются иные титулы («великий князь», архонт, malik).

В эпоху Рюрика, помимо Новгорода из подчинённых ему городов упоминаются также Ладога, Белоозеро, Изборск, Ростов, Муром, Полоцк. Рюрик сажает в основных городах своих наместников:

И прия власть Рюрик, и раздая мужем своим грады, свому Полотеск, свому Ростов, другому Белоозеро. И по тем городам суть находница варязи, а первии насельници в Новегороде словене, а в Полотъски кривичи, в Ростове меря, в Белоозере весь, в Муроме мурома; и теми всеми обладаше Рюрик.

Очень поздняя Никоновская летопись (ок. 1530 г.) в этот период упоминает о походах киевского князя Аскольда на полочан и кривичей, о подавлении Рюриком выступления оппозиции и бегстве части её в Киев к Аскольду. Если даже Полоцк и подчинялся Рюрику, то довольно скоро приобрёл политическую самостоятельность, так как в 970-е гг. им правил независимый от Рюриковичей князь Рогволод[9].

Вопрос о столице

В большинстве списков «Повести временных лет», включая ипатьевский, первоначальной столицей Рюрика названа Ладога[10]. «Срубиша» крепость в Ладоге, Рюрик через 2 года перемещается к озеру Ильмень, где в истоке реки Волхов он основывает «новый город» — Новгород. В традиции же новгородского летописания Рюрик изначально избирает своей резиденцией Новгород, сообщения о закладке им каких бы то ни было городов отсутствуют[1].

Вопрос о том, какая из двух версий является приоритетной, дискутируется со времён В. Н. Татищева[11]. Наиболее активно тезис о Ладоге как о «первой столице Руси» в новейшее время отстаивали Д. А. Мачинский и Н. А. Кирпичников[12]. В то же время авторы специальных текстологических исследований ПВЛ, А. А. Шахматов и А. А. Гиппиус (равно как Д. С. Лихачёв и В. О. Ключевский), убеждены в первичности новгородского варианта[10]. Сопоставление различных изводов летописи приводит Гиппиуса к выводу о том, что в Начальном своде XI века в качестве столицы Рюрика был указан Новгород, а данные о Ладоге вместе с другими свидетельствами об этом городе были внесены в 1117 г. после поездки летописца к ладожанам[11][13]. При этом нельзя исключать, что сведения о Рюриковой резиденции в Ладоге были почерпнуты летописцем из разговора с местным посадником из числа потомков Регнвальда Ульвсона и отражают древнюю местную традицию, заслуживающую не меньшего доверия, чем данные киевского Начального свода[11].

Держава Рюрика по данным археологии

  Сопки Поволховья

С археологической точки зрения Ладога выглядит более предпочтительным кандидатом на роль первой столицы Рюрика, чем названное в XIX веке его именем Городище[12][14]. Омельян Прицак разрешает спор однозначно в пользу Ладоги как древнейшего города на северо-востоке Европы — археологические свидетельства существования Новгорода (за пределами Городища) в рассматриваемый период отсутствуют[15].

В 890-е годы, после пожаров 870-х и двух десятилетий запустения, возрождаются Ладога, где строится «большой дом» (дендрохронологически датирован 894 годом)[16], и Городище с новой хлебопекарной печью, дендрохронологически датируемой по забору 896—897 годами[17]. С деятельностью Рюрика также связывают погребальную камеру сопковидного некрополя Плакун под Ладогой (ок. 900 года), где, предположительно, захоронены его дружинники[18], или, как выразился А. Н. Кирпичников, «стража и двор конунга»[19]. На вершине сопки захоронен воин в корабле с конём — ближайшие аналоги такого могильника происходят из Ютландии (район Хедебю)[20].

Некоторые центры Поволховья середины IX века в этот период вовсе не возрождаются (Любша, Холопий Городок), другие возрождаются в гораздо более скромном виде (Новые Дубовики)[1]. Появляются новые центры вроде Гнёздова, возобновляется активная торговля с Востоком, прерванная межплеменными волнениями 870-х годов, когда количество арабских монетных кладов упало с 23 (за 860—879 годы) до трёх (за 880—899 годы)[21]. В Ладоге, ставшей, по выражению А. Н. Кирпичникова, «кратковременной столицей Верхней или Внешней Руси», на рубеже IX—X веков строится каменная крепость (открыта раскопками 1974—1975 годов[22]):

Постройка эта претендует считаться самым древним каменным сооружением первых веков русской истории. Начало отечественного каменного дела получило, таким образом, новую, можно сказать удивительную по давности, дату своего отсчета. Ведь ничего подобного не было в то время ни в славянской Восточной Европе, ни в странах Балтийского бассейна.

— А. Н. Кирпичников[19]

Продвижение на юг

Ранее X века скандинавские древности на среднем Днепре отсутствуют[1]. Почти одновременно с экономическим подъёмом Поволховья в 890-е гг. в верховьях Днепра формируется огромный[23] для своего времени скандинавский лагерь в Гнездово (прото-Смоленск?). В начале X века артефакты дружинно-княжеского типа впервые появляются на Шестовице (прото-Чернигов?). Таким образом, можно говорить о постепенном смещении скандинавского присутствия по водным путям на юг из бассейна Волхова в бассейн Днепра. Летопись упоминает, что преемник Рюрика князь Олег подчинил себе города Смоленск и Любеч[24], а затем утвердился в Киеве, куда перенёс столицу государства.

Отношения Олега с Игорем, сыном Рюрика, проблематичны[9]. По Новгородской первой летописи, отражающей Начальный свод, Олег был воеводой Игоря и занимал по отношению к нему подчинённое положение. Есть основания полагать, что киевские летописцы XI века стремились принизить положение Олега как лица, не принадлежавшего к правящей династии[25]. После того, как в руки летописца попал греческий текст русско-византийского договора 911 года, где Олег назван великим князем, была подготовлена новая версия летописного свода (т. н. «Повесть временных лет»), где положение Олега было повышено[25]: теперь он описывался как родственник и опекун Игоря, причём последний, даже возмужав, продолжал повиноваться ему как старшему («хожаша по Олзе и слушаша»)[9].

Перемена торговых путей

См. также

Примечания

1. ↑ 1 2 3 4 5 Цукерман К. Два этапа формирования древнерусского государства // Археологiя : журнал. — Киев: Інститут археології HAH України, 2003. — № 1.
2. ↑ Пузанов В. В. К вопросу о политической природе древнерусской государственности в постсоветской историографии // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 2. История : журнал. — СПб.: СПбГУ, 2006. — Вып. 3. — С. 10.
3. ↑ 1 2 Цукерман К. Перестройка древнейшей русской истории. // У истоков русской государственности: историко-археологический сборник. — СПб., 2007. — С. 343—351.
4. ↑ Константин Багрянородный, Об управлении империей, 9. См. комментарий: [1]
5. ↑ См. Русь: археологические свидетельства
6. ↑ Смирнов В. Г., в. н. с. СПб филиала ИИЕиТ РАН [2] Историческая справка о дате возникновения государственности в России.
7. ↑ Кирпичников А. Н. Ладога и Ладожская земля VIII—XIII вв.
8. ↑ Петрухин В. Я. «Русский каганат», скандинавы и Южная Русь: Средневековая традиция и стереотипы современной историографии // Древнейшие государства Восточной Европы. 1999 г. / Отв. ред. Т. М. Калинина. — М.: Издательская фирма «Восточная литература», 2001.
9. ↑ 1 2 3 Новосельцев А. П. Образование Древнерусского государства и первый его правитель. // Вопросы истории.— 1991. — № 2—3.
10. ↑ 1 2 Ostrowski, Donald. Where Was Riurik’s First Seat according to the Povest' vremennykh let? // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. — 2008. — № 3 (сентябрь). — С. 47-48.
11. ↑ 1 2 3 Гиппиус А. А. Новгород и Ладога в Повести временных лет. // У истоков русской государственности: историко-археологический сборник (под ред. Е. Н. Носова). — СПб., 2007. — С. 213—218.
12. ↑ 1 2 Мачинский Д. А. Почему и в каком смысле Ладогу следует считать первой столицей Руси // Ладога и Северная Евразия от Байкала до Ла-Манша. Связующие пути и организующие центры. — СПб., 2002. — С. 5-35.
13. ↑ Под 6222 г.: «сему же ми есть послухъ посадник Павелъ Ладожкъэи и вси Ладожане».
14. ↑ Лебедев Г. С.. Русь Рюрика как объект археологического изучения // Скифы. Сарматы. Славяне. Русь (Сборник археологических статей в честь 56-летия Дмитрия Алексеевича Мачинского). — СПб., 1993. — С.105-110.
15. ↑ Pritsak O. The Invitation of the Varagians. // Harvard Ukrainian Studies. — 1977. — № 1. — P. 7-22.
16. ↑ Рябинин Е. А., Черных Н. Б. Стратиграфия, застройка и хронология нижнего слоя староладожского Земляного городища в свете новых исследований // Советская археология. — 1988. Вып. 1. — С. 72-10.
17. ↑ Носов Е. Н. Новогородское (Рюриково) Городище. — Л., 1990. — С. 53, 91-93, 147, 149.
18. ↑ Назаренко В. А. Могильник в урочище Плакун. // Средневековая Ладога. — Л., 1985. — С. 156—169.
19. ↑ 1 2 Кирпичников А. Н. Раннесредневековая Ладога (итоги археологических исследований). // Средневековая Ладога. Новые археологические открытия и исследования. — Л., 1985.
20. ↑
    • Михайлов К. А. Южноскандинавские черты в погребальном обряде Плакунского могильника. // Новгород и Новгородская земля. / вып. 10. — Новгород, 1996.
    • Михайлов К. А. Захоронение воина с конями на вершине плакунской сопковидной насыпи в свете погребальных традиций эпохи викингов. // Новгород и Новгородская Земля. / вып. 9. — Новгород, 1995.
21. ↑
    • Седых В. Н. Клады эпохи Рюрика: археолого-нумизматический аспект. // 13-я Всероссийская нумизматическая конференция: Москва, 11-15 апреля 2005 г.: Тез. докл. и сообщений. — М.:"Альфа-Принт", 2005. — С.106-107.
    • Седых В. Н. Русь эпохи Рюрика: археолого-нумизматический аспект. // Ладога — первая столица Руси. 1250 лет непрерывной жизни. Сборник статей. — СПб., 2003. — С. 68-72.
    • Седых В. Н. Северная Русь в эпоху Рюрика по данным археологии и нумизматики // Ладога и истоки российской государственности и культуры. — СПб., 2003. — С. 84-96.
22. ↑ Кирпичников А. Н. Новооткрытая Ладожская каменная крепость IX—X вв. // Памятники культуры. Новые открытия. — Л., 1980. — С. 452, 453.
23. ↑ Лебедев Г. С.. «Из варяг в греки» под парусом и на веслах. // «Восточный путь». — № 2. — 1996.
24. ↑ Произвольная летописная хронология приурочивает эти события к 882 г.
25. ↑ 1 2 3 4 Zuckerman С. «On the Date of the Khazar’s Conversion to Judaism and the Chronology of the Kings of the Rus Oleg and Igor.» // Revue des Etudes Byzantines. — № 53. — 1995. — P. 237—270.
26. ↑ Янин В. Л. Денежно-весовые системы русского средневековья. Домонгольский период. — М., 1956. — С. 105—106.
27. ↑ Zuckerman С. Les Hongrois au pays de Lebedia: une nouvelle puissance aux confins de Byzance et de la Khazarie зa 836—889. // Byzantium at War (9th-12th c.). — Athens, 1997. — P. 51-74.
28. ↑ Noonan Th. The Monetary History of Kiev in the Pre-Mongol Period. // Harvard Ukrainian Studies. — 1987. — № 11. P. 384—443.
29. ↑ Поход на Царьград в 907 году с большой вероятностью был сфабрикован летописцем XII века.

Литература

• Новгородская карамзинская летопись, первая выборка, ПСРЛ, т.42, СПб 2002
• A.J.Hipping, Neva och Nyenskans, Helsingfors, 1836 «Нева и Ниеншанц», СПб, 2003
• Летописи Новгородские и Софийская
• Неволин, «О пятинах новгородских»
• Соловьев, «Об отношениях Н. к великим князьям»
• Андреевский, «О договоре Н. с немецкими городами и Готландом»
• Костомаров, «Северно-русские народоправства»
• Беляев, «Рассказы из русской истории» (т. II)
• Пассек, «Н. сам в себе»; Бережков, «О торговле Руси с Ганзой до конца XV в.»
• Никитский, «Очерк внутренней истории церкви в Вел. Н.»
• Добровольский Д. А. Вопрос об основании Новгорода в летописании XI — начала XII в. // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. 2008. № 3 (33). C. 25—26.

Ссылки

ru-wiki.org

Государство Рюрика - это... Что такое Государство Рюрика?

Государство Рюрика (Новгородская Русь, Поволховская Русь) — условное название докиевского периода существования Древнерусского государства во главе с династией Рюриковичей[1].

Согласно «Повести временных лет», основание государства ассоциируется с призванием варягов (862 год по традиции, 890-е годы по новым датировкам). После переноса столицы в Киев (882 год по ПВЛ, 930-е годы по новым датировкам) государство в историографии принято называть Киевской Русью. На право называться столицей Рюрика и Олега (в начале его правления) претендуют Рюриково городище, Старая Ладога и гипотетический Словенск.

Хронология

В «Повести временных лет» призвание варягов во главе с Рюриком датируется 862 годом, а проникновение в Приднепровье и захват Олегом Киева — ровно 20 годами позже, 882 годом. Летописные даты древнейшей русской истории со времён А. А. Шахматова признаются измышлением летописца XII века. Исходя из письменных источников, не связанных с летописью, и данных археологии, К. Цукерман датирует возникновение государства Рюрика 890-ми годами, а перенос столицы в Киев — второй третью X века[2].

Номенклатура

Единого наименования для государства Рюрика-Олега с центром в Приволховье в исторической науке не утвердилось. Есть мнение, что в арабских источниках X века государство Рюрика описано под названием «ас-Славийя». Византийский император Константин Багрянородный назвал земли новгородцев Внешней Русью (в отличие от киевских владений — Руси).[3]

Свидетельства источников

Летописным основателем считается варяжский правитель Рюрик, призванный в Приволховье местными племенами (см. призвание варягов). Археологические данные свидетельствуют, что новгородская княжеская резиденция середины IX века обладала яркими признаками скандинавского присутствия, причём возникла значительно ранее города Новгорода.[4][5]

Согласно летописям, варяги и раньше брали дань с Поволховья, куда входили земли проживания чуди, ильменских словен, мери, веси и части кривичей[6]. В современной историографии период владычества варягов в Приволховье до прихода Рюрика обозначается термином «Русский каганат»[1][7]. После прихода Рюрика титул «каган» выходит из употребления. В русско-византийском договоре 911 г. и в пространном описании руси Ибн Фадланом (922 г.) употребляются иные титулы («великий князь», архонт, malik).

В эпоху Рюрика, помимо Новгорода из подчинённых ему городов упоминаются также Ладога, Белоозеро, Изборск, Ростов, Муром, Полоцк. Рюрик сажает в основных городах своих наместников:

И прия власть Рюрик, и раздая мужем своим грады, свому Полотеск, свому Ростов, другому Белоозеро. И по тем городам суть находница варязи, а первии насельници в Новегороде словене, а в Полотъски кривичи, в Ростове меря, в Белоозере весь, в Муроме мурома; и теми всеми обладаше Рюрик.

Очень поздняя Никоновская летопись (ок. 1530 г.) в этот период упоминает о походах киевского князя Аскольда на полочан и кривичей, о подавлении Рюриком выступления оппозиции и бегстве части её в Киев к Аскольду. Если даже Полоцк и подчинялся Рюрику, то довольно скоро приобрёл политическую самостоятельность, так как в 970-е гг. им правил независимый от Рюриковичей князь Рогволод[8].

Вопрос о столице

В большинстве списков «Повести временных лет», включая ипатьевский, первоначальной столицей Рюрика названа Ладога[9]. «Срубиша» крепость в Ладоге, Рюрик через 2 года спускается вниз по Волхову к озеру Ильмень, где в устье реки основывает «новый город» — Новгород. В традиции же новгородского летописания Рюрик изначально избирает своей резиденцией Новгород, сообщения о закладке им каких бы то ни было городов отсутствуют[1].

Вопрос о том, какая из двух версий является приоритетной, дискутируется со времён В. Н. Татищева[10]. Наиболее активно тезис о Ладоге как о «первой столице Руси» в настоящее время отстаивает Д. А. Мачинский[11]. В то же время авторы специальных текстологических исследований ПВЛ, А. А. Шахматов и А. А. Гиппиус (равно как Д. С. Лихачев и В. О. Ключевский), убеждены в первичности новгородского варианта[9]. Сопоставление различных изводов летописи приводит Гиппиуса к выводу о том, что в Начальном своде XI века в качестве столицы Рюрика был указан Новгород, а данные о Ладоге вместе с другими свидетельствами об этом городе были внесены в 1117 г. после поездки летописца к ладожанам[12][10]. При этом нельзя исключать, что сведения о Рюриковой резиденции в Ладоге были почерпнуты летописцем из разговора с местным посадником из числа потомков Регнвальда Ульвсона и отражают древнюю местную традицию, заслуживающую не меньшего доверия, чем данные киевского Начального свода[10].

Держава Рюрика по данным археологии

Сопки Поволховья

С археологической точки зрения Ладога выглядит более предпочтительным кандидатом на роль первой столицы Рюрика, чем названное в XIX веке его именем Городище[11][13]. Омельян Прицак разрешает спор однозначно в пользу Ладоги как древнейшего города на северо-востоке Европы; археологические свидетельства существования Новгорода (за пределами Городища) в рассматриваемый период отсутствуют[14].

В 890-е гг. после пожаров 870-х и двух десятилетий запустения возрождаются Ладога, где строится «большой дом» (дендрохронологически датирован 894 годом)[15], и Городище с новой хлебопекарной печью, дендрохронологически датируемой по забору 896-97 гг.[16]. С деятельностью Рюрика также связывают погребальную камеру сопковидного некрополя Плакун под Ладогой (ок. 900 г.), где, предположительно, захоронены его дружинники[17], или, как выразился А. Н. Кирпичников, «стража и двор конунга»[18]. На вершине сопки захоронен воин в корабле с конём — ближайшие аналоги такого могильника происходят из Ютландии (район Хедебю)[19][20].

Некоторые центры Поволховья середины IX века в этот период вовсе не возрождаются (Любша, Холопий Городок), другие возрождаются в гораздо более скромном виде (Новые Дубовики)[1]. Появляются новые центры вроде Гнездова, возобновляется активная торговля с Востоком, прерванная межплеменными волнениями 870-х годов, когда количество арабских монетных кладов упало с 23 (за 860—879 гг.) до трёх (за 880—899 гг.)[21][22][23]. В Ладоге, ставшей, по выражению А. Н. Кирпичникова, «кратковременной столицей Верхней или Внешней Руси», на рубеже IX—X вв. строится каменная крепость (открыта раскопками 1974-75 гг.[24]):

Постройка эта претендует считаться самым древним каменным сооружением первых веков русской истории. Начало отечественного каменного дела получило, таким образом, новую, можно сказать удивительную по давности, дату своего отсчета. Ведь ничего подобного не было в то время ни в славянской Восточной Европе, ни в странах Балтийского бассейна.

— А. Н. Кирпичников[18]

Продвижение на юг

Ранее X века скандинавские древности на среднем Днепре отсутствуют[1]. Почти одновременно с экономическим подъёмом Поволховья в 890-е гг. в верховьях Днепра формируется огромный[25] для своего времени скандинавский лагерь в Гнездово (прото-Смоленск?). В начале X века артефакты дружинно-княжеского типа впервые появляются на Шестовице (прото-Чернигов?). Таким образом, можно говорить о постепенном смещении скандинавского присутствия по водным путям на юг из бассейна Волхова в бассейн Днепра. Летопись упоминает, что преемник Рюрика князь Олег подчинил себе города Смоленск и Любеч[26], а затем утвердился в Киеве, куда перенёс столицу государства.

Отношения Олега с Игорем, сыном Рюрика, проблематичны[8]. По Новгородской первой летописи, отражающей Начальный свод, Олег был воеводой Игоря и занимал по отношению к нему подчинённое положение. Есть основания полагать, что киевские летописцы XI века стремились принизить положение Олега как лица, не принадлежавшего к правящей династии[27]. После того, как в руки летописца попал греческий текст русско-византийского договора 911 года, где Олег назван великим князем, была подготовлена новая версия летописного свода (т. н. «Повесть временных лет»), где положение Олега было повышено[27]: теперь он описывался как родственник и опекун Игоря, причём последний, даже возмужав, продолжал повиноваться ему как старшему («хожаша по Олзе и слушаша»)[8].

Перемена торговых путей

В IX веке (время Русского каганата) основой экономического благосостояния Северо-Восточной Европы служил Волжский торговый путь через Хазарию в Арабский халифат. Днепровский путь в то время не функционировал в связи с тем, что речные пути на территории Украины были блокированы венграми (см. Леведия)[28][29][30]. С правлением Рюрика и его ближайших преемников связаны такие события, как походы русов на Абаскун в Горганском заливе и унёсшая жизни 30000 русов резня в Итиле (910, по др. данным 913)[27]. После этого конфликта с хазарами Волжский торговый путь оказался заблокирован для русов, в связи с чем Олег прокладывает новый «путь из варяг в греки». Первый[31]договор с Византией 911 года гарантировал русам важные привилегии в торговле с греками[27]. Наладив по Днепру торговлю с переживавшим «македонское возрождение» Константинополем, Олег предопределил дальнейший вектор внешнеполитического и культурного развития государства Рюриковичей.

Примечания

1. ↑ 1 2 3 4 5 Цукерман К. Два этапа формирования древнерусского государства // Археологiя : журнал. — Киев: Інститут археології HAH України, 2003. — № 1.
2. ↑ Цукерман К. Перестройка древнейшей русской истории // У истоков русской государственности: историко-археологический сборник. СПб., 2007. С. 343—351.
3. ↑ Константин Багрянородный, Об управлении империей, 9. См. комментарий: [1]
4. ↑ См. Русь: археологические свидетельства
5. ↑ [2] Историческая справка о дате возникновения государственности в России. Смирнов Валентин Георгиевич, ведущий научный сотрудник Санкт-Петербургского филиала Института истории естествознания и техники РАН (г. Санкт-Петербург)
6. ↑ А. Н. Кирпичников. Ладога и Ладожская земля VIII—XIII вв.
7. ↑ Петрухин В. Я. «Русский каганат», скандинавы и Южная Русь: Средневековая традиция и стереотипы современной историографии // Древнейшие государства Восточной Европы. 1999 г. / Отв. ред. Т. М. Калинина. — М.: Издательская фирма «Восточная литература», 2001.
8. ↑ 1 2 3 Новосельцев А. П. Образование Древнерусского государства и первый его правитель. // Вопросы истории.— 1991. — № 2—3.
9. ↑ 1 2 Ostrowski, Donald. Where Was Riurik’s First Seat according to the Povest' vremennykh let? // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. 2008. № 3 (сентябрь). С. 47-48.
10. ↑ 1 2 3 Гиппиус А. А. Новгород и Ладога в Повести временных лет. // У истоков русской государственности: историко-археологический сборник (под ред. Е. Н. Носова). СПб., 2007. С. 213—218.
11. ↑ 1 2 Мачинский Д. А. Почему и в каком смысле Ладогу следует считать первой столицей Руси // Ладога и Северная Евразия от Байкала до Ла-Манша. Связующие пути и организующие центры. СПб., 2002. С. 5-35.
12. ↑ Под 6222 г.: «сему же ми есть послухъ посадник Павелъ Ладожкъэи и вси Ладожане».
13. ↑ Г. С. Лебедев. Русь Рюрика как объект археологического изучения // Скифы. Сарматы. Славяне. Русь (Сборник археологических статей в честь 56-летия Дмитрия Алексеевича Мачинского). СПб., 1993. С.105-110.
14. ↑ Pritsak O. The Invitation of the Varagians. // Harvard Ukrainian Studies. 1977. 1. P. 7-22.
15. ↑ Рябинин Е. А., Черных Н. Б. Стратиграфия, застройка и хронология нижнего слоя староладожского Земляного городища в свете новых исследований // Советская археология. 1988. Вып. 1. С. 72-10.
16. ↑ Носов Е. Н. Новогородское (Рюриково) Городище. Л., 1990. С. 53, 91-93, 147, 149.
17. ↑ Назаренко В. А. Могильник в урочище Плакун. // Средневековая Ладога. Л., 1985. С. 156—169.
18. ↑ 1 2 Кирпичников А. Н. Раннесредневековая Ладога (итоги археологических исследований). В кн.: Средневековая Ладога. Новые археологические открытия и исследования. Л., 1985.
19. ↑ К. А. Михайлов. Южноскандинавские черты в погребальном обряде Плакунского могильника. // Новгород и Новгородская земля, вып. 10, Новгород, 1996.
20. ↑ К. А. Михайлов. Захоронение воина с конями на вершине плакунской сопковидной насыпи в свете погребальных традиций эпохи викингов. // Новгород и Новгородская Земля, вып. 9, Новгород, 1995 г.
21. ↑ В. Н. Седых. Клады эпохи Рюрика: археолого-нумизматический аспект. // 13-я Всероссийская нумизматическая конференция: Москва, 11-15 апреля 2005 г.: Тез. докл. и сообщений. Москва, «Альфа-Принт», 2005. С.106-107.
22. ↑ В. Н. Седых. Русь эпохи Рюрика: археолого-нумизматический аспект. // Ладога — первая столица Руси. 1250 лет непрерывной жизни. Сборник статей. СПб., 2003. С. 68-72.
23. ↑ В. Н. Седых. Северная Русь в эпоху Рюрика по данным археологии и нумизматики // Ладога и истоки российской государственности и культуры. СПб., 2003. С. 84-96.
24. ↑ Кирпичников А. Н. Новооткрытая Ладожская каменная крепость IX—X вв. // Памятники культуры. Новые открытия. Л., 1980, с. 452, 453.
25. ↑ Г. С. Лебедев. «Из варяг в греки» под парусом и на веслах. // «Восточный путь», № 2, 1996.
26. ↑ Произвольная летописная хронология приурочивает эти события к 882 г.
27. ↑ 1 2 3 4 Zuckerman, Constantine. «On the Date of the Khazar’s Conversion to Judaism and the Chronology of the Kings of the Rus Oleg and Igor.» // Revue des Etudes Byzantines 53 (1995): 237—270.
28. ↑ Янин В. Л. Денежно-весовые системы русского средневековья. Домонгольский период. М., 1956. С. 105—106.
29. ↑ Zuckerman С. Les Hongrois au pays de Lebedia: une nouvelle puissance aux confins de Byzance et de la Khazarie зa 836—889. // Byzantium at War (9th-12th c.). Athens, 1997. P. 51-74.
30. ↑ Noonan Th. The Monetary History of Kiev in the Pre-Mongol Period. // Harvard Ukrainian Studies. 1987. 11. P. 384—443.
31. ↑ Поход на Царьград в 907 году с большой вероятностью был сфабрикован летописцем XII века.

См. также

Ссылки

 

{{{заглавие}}}

{{{содержание}}}

 

{{{заглавие}}}

{{{содержание}}}

 

{{{заглавие}}}

{{{содержание}}}

dic.academic.ru

Государство Рюрика Википедия

Восточные славяне, русы Киевская Русь (IX—XII века) Удельная Русь (XII—XVI века) Русское царство (1547—1721) Российская империя (1721—1917) Российская республика (1917) СССР (1922—1991) Российская Федерация (с 1991)

История России

Новгородская республика (1136—1478)

Великое княжество Владимирское (1157—1389)

Великое княжество Литовское (1236—1795)

Великое княжество Московское (1263—1547)

РСФСР(1917—1922) Российское государство(1918—1920)

Наименования | Правители | Хронология Портал «Россия»

Госуда́рство Рю́рика — условное название докиевского периода формирования Древнерусского государства во главе с династией Рюриковичей[1][2]. Согласно «Повести временных лет», основание государства ассоциируется с призванием варягов (по традиции 862 год, по новым датировкам К. Цукермана 890-е[3]). После установления контроля над Киевом и переноса в него столицы (по «Повести временных лет» — 882 год, по новым датировкам — 930-е) государство в историографии принято называть Древнерусским государством или Киевской Русью. На право называться столицей Рюрика и Олега (в начале его правления) претендуют Рюриково городище, Старая Ладога и гипотетический Словенск.

Содержание

• 1 Хронология
• 2 Номенклатура
• 3 Свидетельства источников
• 4 Вопрос о столице
• 5 Держава Рюрика по данным археологии
• 6 Продвижение на юг
• 7 Перемена торговых путей
• 8 См. также
• 9 Примечания
• 10 Литература
• 11 Ссылки

Хронология[ | код]

В «Повести временных лет» призвание варягов во главе с Рюриком датируется 862 годом,

ru-wiki.ru

Государство Рюрика - это... Что такое Государство Рюрика?

Государство Рюрика (Новгородская Русь, Поволховская Русь) — условное название докиевского периода существования Древнерусского государства во главе с династией Рюриковичей[1].

Согласно «Повести временных лет», основание государства ассоциируется с призванием варягов (862 год по традиции, 890-е годы по новым датировкам). После переноса столицы в Киев (882 год по ПВЛ, 930-е годы по новым датировкам) государство в историографии принято называть Киевской Русью. На право называться столицей Рюрика и Олега (в начале его правления) претендуют Рюриково городище, Старая Ладога и гипотетический Словенск.

Хронология

В «Повести временных лет» призвание варягов во главе с Рюриком датируется 862 годом, а проникновение в Приднепровье и захват Олегом Киева — ровно 20 годами позже, 882 годом. Летописные даты древнейшей русской истории со времён А. А. Шахматова признаются измышлением летописца XII века. Исходя из письменных источников, не связанных с летописью, и данных археологии, К. Цукерман датирует возникновение государства Рюрика 890-ми годами, а перенос столицы в Киев — второй третью X века[2].

Номенклатура

Единого наименования для государства Рюрика-Олега с центром в Приволховье в исторической науке не утвердилось. Есть мнение, что в арабских источниках X века государство Рюрика описано под названием «ас-Славийя». Византийский император Константин Багрянородный назвал земли новгородцев Внешней Русью (в отличие от киевских владений — Руси).[3]

Свидетельства источников

Летописным основателем считается варяжский правитель Рюрик, призванный в Приволховье местными племенами (см. призвание варягов). Археологические данные свидетельствуют, что новгородская княжеская резиденция середины IX века обладала яркими признаками скандинавского присутствия, причём возникла значительно ранее города Новгорода.[4][5]

Согласно летописям, варяги и раньше брали дань с Поволховья, куда входили земли проживания чуди, ильменских словен, мери, веси и части кривичей[6]. В современной историографии период владычества варягов в Приволховье до прихода Рюрика обозначается термином «Русский каганат»[1][7]. После прихода Рюрика титул «каган» выходит из употребления. В русско-византийском договоре 911 г. и в пространном описании руси Ибн Фадланом (922 г.) употребляются иные титулы («великий князь», архонт, malik).

В эпоху Рюрика, помимо Новгорода из подчинённых ему городов упоминаются также Ладога, Белоозеро, Изборск, Ростов, Муром, Полоцк. Рюрик сажает в основных городах своих наместников:

И прия власть Рюрик, и раздая мужем своим грады, свому Полотеск, свому Ростов, другому Белоозеро. И по тем городам суть находница варязи, а первии насельници в Новегороде словене, а в Полотъски кривичи, в Ростове меря, в Белоозере весь, в Муроме мурома; и теми всеми обладаше Рюрик.

Очень поздняя Никоновская летопись (ок. 1530 г.) в этот период упоминает о походах киевского князя Аскольда на полочан и кривичей, о подавлении Рюриком выступления оппозиции и бегстве части её в Киев к Аскольду. Если даже Полоцк и подчинялся Рюрику, то довольно скоро приобрёл политическую самостоятельность, так как в 970-е гг. им правил независимый от Рюриковичей князь Рогволод[8].

Вопрос о столице

В большинстве списков «Повести временных лет», включая ипатьевский, первоначальной столицей Рюрика названа Ладога[9]. «Срубиша» крепость в Ладоге, Рюрик через 2 года спускается вниз по Волхову к озеру Ильмень, где в устье реки основывает «новый город» — Новгород. В традиции же новгородского летописания Рюрик изначально избирает своей резиденцией Новгород, сообщения о закладке им каких бы то ни было городов отсутствуют[1].

Вопрос о том, какая из двух версий является приоритетной, дискутируется со времён В. Н. Татищева[10]. Наиболее активно тезис о Ладоге как о «первой столице Руси» в настоящее время отстаивает Д. А. Мачинский[11]. В то же время авторы специальных текстологических исследований ПВЛ, А. А. Шахматов и А. А. Гиппиус (равно как Д. С. Лихачев и В. О. Ключевский), убеждены в первичности новгородского варианта[9]. Сопоставление различных изводов летописи приводит Гиппиуса к выводу о том, что в Начальном своде XI века в качестве столицы Рюрика был указан Новгород, а данные о Ладоге вместе с другими свидетельствами об этом городе были внесены в 1117 г. после поездки летописца к ладожанам[12][10]. При этом нельзя исключать, что сведения о Рюриковой резиденции в Ладоге были почерпнуты летописцем из разговора с местным посадником из числа потомков Регнвальда Ульвсона и отражают древнюю местную традицию, заслуживающую не меньшего доверия, чем данные киевского Начального свода[10].

Держава Рюрика по данным археологии

Сопки Поволховья

С археологической точки зрения Ладога выглядит более предпочтительным кандидатом на роль первой столицы Рюрика, чем названное в XIX веке его именем Городище[11][13]. Омельян Прицак разрешает спор однозначно в пользу Ладоги как древнейшего города на северо-востоке Европы; археологические свидетельства существования Новгорода (за пределами Городища) в рассматриваемый период отсутствуют[14].

В 890-е гг. после пожаров 870-х и двух десятилетий запустения возрождаются Ладога, где строится «большой дом» (дендрохронологически датирован 894 годом)[15], и Городище с новой хлебопекарной печью, дендрохронологически датируемой по забору 896-97 гг.[16]. С деятельностью Рюрика также связывают погребальную камеру сопковидного некрополя Плакун под Ладогой (ок. 900 г.), где, предположительно, захоронены его дружинники[17], или, как выразился А. Н. Кирпичников, «стража и двор конунга»[18]. На вершине сопки захоронен воин в корабле с конём — ближайшие аналоги такого могильника происходят из Ютландии (район Хедебю)[19][20].

Некоторые центры Поволховья середины IX века в этот период вовсе не возрождаются (Любша, Холопий Городок), другие возрождаются в гораздо более скромном виде (Новые Дубовики)[1]. Появляются новые центры вроде Гнездова, возобновляется активная торговля с Востоком, прерванная межплеменными волнениями 870-х годов, когда количество арабских монетных кладов упало с 23 (за 860—879 гг.) до трёх (за 880—899 гг.)[21][22][23]. В Ладоге, ставшей, по выражению А. Н. Кирпичникова, «кратковременной столицей Верхней или Внешней Руси», на рубеже IX—X вв. строится каменная крепость (открыта раскопками 1974-75 гг.[24]):

Постройка эта претендует считаться самым древним каменным сооружением первых веков русской истории. Начало отечественного каменного дела получило, таким образом, новую, можно сказать удивительную по давности, дату своего отсчета. Ведь ничего подобного не было в то время ни в славянской Восточной Европе, ни в странах Балтийского бассейна.

— А. Н. Кирпичников[18]

Продвижение на юг

Ранее X века скандинавские древности на среднем Днепре отсутствуют[1]. Почти одновременно с экономическим подъёмом Поволховья в 890-е гг. в верховьях Днепра формируется огромный[25] для своего времени скандинавский лагерь в Гнездово (прото-Смоленск?). В начале X века артефакты дружинно-княжеского типа впервые появляются на Шестовице (прото-Чернигов?). Таким образом, можно говорить о постепенном смещении скандинавского присутствия по водным путям на юг из бассейна Волхова в бассейн Днепра. Летопись упоминает, что преемник Рюрика князь Олег подчинил себе города Смоленск и Любеч[26], а затем утвердился в Киеве, куда перенёс столицу государства.

Отношения Олега с Игорем, сыном Рюрика, проблематичны[8]. По Новгородской первой летописи, отражающей Начальный свод, Олег был воеводой Игоря и занимал по отношению к нему подчинённое положение. Есть основания полагать, что киевские летописцы XI века стремились принизить положение Олега как лица, не принадлежавшего к правящей династии[27]. После того, как в руки летописца попал греческий текст русско-византийского договора 911 года, где Олег назван великим князем, была подготовлена новая версия летописного свода (т. н. «Повесть временных лет»), где положение Олега было повышено[27]: теперь он описывался как родственник и опекун Игоря, причём последний, даже возмужав, продолжал повиноваться ему как старшему («хожаша по Олзе и слушаша»)[8].

Перемена торговых путей

В IX веке (время Русского каганата) основой экономического благосостояния Северо-Восточной Европы служил Волжский торговый путь через Хазарию в Арабский халифат. Днепровский путь в то время не функционировал в связи с тем, что речные пути на территории Украины были блокированы венграми (см. Леведия)[28][29][30]. С правлением Рюрика и его ближайших преемников связаны такие события, как походы русов на Абаскун в Горганском заливе и унёсшая жизни 30000 русов резня в Итиле (910, по др. данным 913)[27]. После этого конфликта с хазарами Волжский торговый путь оказался заблокирован для русов, в связи с чем Олег прокладывает новый «путь из варяг в греки». Первый[31]договор с Византией 911 года гарантировал русам важные привилегии в торговле с греками[27]. Наладив по Днепру торговлю с переживавшим «македонское возрождение» Константинополем, Олег предопределил дальнейший вектор внешнеполитического и культурного развития государства Рюриковичей.

Примечания

1. ↑ 1 2 3 4 5 Цукерман К. Два этапа формирования древнерусского государства // Археологiя : журнал. — Киев: Інститут археології HAH України, 2003. — № 1.
2. ↑ Цукерман К. Перестройка древнейшей русской истории // У истоков русской государственности: историко-археологический сборник. СПб., 2007. С. 343—351.
3. ↑ Константин Багрянородный, Об управлении империей, 9. См. комментарий: [1]
4. ↑ См. Русь: археологические свидетельства
5. ↑ [2] Историческая справка о дате возникновения государственности в России. Смирнов Валентин Георгиевич, ведущий научный сотрудник Санкт-Петербургского филиала Института истории естествознания и техники РАН (г. Санкт-Петербург)
6. ↑ А. Н. Кирпичников. Ладога и Ладожская земля VIII—XIII вв.
7. ↑ Петрухин В. Я. «Русский каганат», скандинавы и Южная Русь: Средневековая традиция и стереотипы современной историографии // Древнейшие государства Восточной Европы. 1999 г. / Отв. ред. Т. М. Калинина. — М.: Издательская фирма «Восточная литература», 2001.
8. ↑ 1 2 3 Новосельцев А. П. Образование Древнерусского государства и первый его правитель. // Вопросы истории.— 1991. — № 2—3.
9. ↑ 1 2 Ostrowski, Donald. Where Was Riurik’s First Seat according to the Povest' vremennykh let? // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. 2008. № 3 (сентябрь). С. 47-48.
10. ↑ 1 2 3 Гиппиус А. А. Новгород и Ладога в Повести временных лет. // У истоков русской государственности: историко-археологический сборник (под ред. Е. Н. Носова). СПб., 2007. С. 213—218.
11. ↑ 1 2 Мачинский Д. А. Почему и в каком смысле Ладогу следует считать первой столицей Руси // Ладога и Северная Евразия от Байкала до Ла-Манша. Связующие пути и организующие центры. СПб., 2002. С. 5-35.
12. ↑ Под 6222 г.: «сему же ми есть послухъ посадник Павелъ Ладожкъэи и вси Ладожане».
13. ↑ Г. С. Лебедев. Русь Рюрика как объект археологического изучения // Скифы. Сарматы. Славяне. Русь (Сборник археологических статей в честь 56-летия Дмитрия Алексеевича Мачинского). СПб., 1993. С.105-110.
14. ↑ Pritsak O. The Invitation of the Varagians. // Harvard Ukrainian Studies. 1977. 1. P. 7-22.
15. ↑ Рябинин Е. А., Черных Н. Б. Стратиграфия, застройка и хронология нижнего слоя староладожского Земляного городища в свете новых исследований // Советская археология. 1988. Вып. 1. С. 72-10.
16. ↑ Носов Е. Н. Новогородское (Рюриково) Городище. Л., 1990. С. 53, 91-93, 147, 149.
17. ↑ Назаренко В. А. Могильник в урочище Плакун. // Средневековая Ладога. Л., 1985. С. 156—169.
18. ↑ 1 2 Кирпичников А. Н. Раннесредневековая Ладога (итоги археологических исследований). В кн.: Средневековая Ладога. Новые археологические открытия и исследования. Л., 1985.
19. ↑ К. А. Михайлов. Южноскандинавские черты в погребальном обряде Плакунского могильника. // Новгород и Новгородская земля, вып. 10, Новгород, 1996.
20. ↑ К. А. Михайлов. Захоронение воина с конями на вершине плакунской сопковидной насыпи в свете погребальных традиций эпохи викингов. // Новгород и Новгородская Земля, вып. 9, Новгород, 1995 г.
21. ↑ В. Н. Седых. Клады эпохи Рюрика: археолого-нумизматический аспект. // 13-я Всероссийская нумизматическая конференция: Москва, 11-15 апреля 2005 г.: Тез. докл. и сообщений. Москва, «Альфа-Принт», 2005. С.106-107.
22. ↑ В. Н. Седых. Русь эпохи Рюрика: археолого-нумизматический аспект. // Ладога — первая столица Руси. 1250 лет непрерывной жизни. Сборник статей. СПб., 2003. С. 68-72.
23. ↑ В. Н. Седых. Северная Русь в эпоху Рюрика по данным археологии и нумизматики // Ладога и истоки российской государственности и культуры. СПб., 2003. С. 84-96.
24. ↑ Кирпичников А. Н. Новооткрытая Ладожская каменная крепость IX—X вв. // Памятники культуры. Новые открытия. Л., 1980, с. 452, 453.
25. ↑ Г. С. Лебедев. «Из варяг в греки» под парусом и на веслах. // «Восточный путь», № 2, 1996.
26. ↑ Произвольная летописная хронология приурочивает эти события к 882 г.
27. ↑ 1 2 3 4 Zuckerman, Constantine. «On the Date of the Khazar’s Conversion to Judaism and the Chronology of the Kings of the Rus Oleg and Igor.» // Revue des Etudes Byzantines 53 (1995): 237—270.
28. ↑ Янин В. Л. Денежно-весовые системы русского средневековья. Домонгольский период. М., 1956. С. 105—106.
29. ↑ Zuckerman С. Les Hongrois au pays de Lebedia: une nouvelle puissance aux confins de Byzance et de la Khazarie зa 836—889. // Byzantium at War (9th-12th c.). Athens, 1997. P. 51-74.
30. ↑ Noonan Th. The Monetary History of Kiev in the Pre-Mongol Period. // Harvard Ukrainian Studies. 1987. 11. P. 384—443.
31. ↑ Поход на Царьград в 907 году с большой вероятностью был сфабрикован летописцем XII века.

См. также

Ссылки

 

{{{заглавие}}}

{{{содержание}}}

 

{{{заглавие}}}

{{{содержание}}}

 

{{{заглавие}}}

{{{содержание}}}

dikc.academic.ru

Государство Рюрика - это... Что такое Государство Рюрика?

Государство Рюрика (Новгородская Русь, Поволховская Русь) — условное название докиевского периода существования Древнерусского государства во главе с династией Рюриковичей[1].

Согласно «Повести временных лет», основание государства ассоциируется с призванием варягов (862 год по традиции, 890-е годы по новым датировкам). После переноса столицы в Киев (882 год по ПВЛ, 930-е годы по новым датировкам) государство в историографии принято называть Киевской Русью. На право называться столицей Рюрика и Олега (в начале его правления) претендуют Рюриково городище, Старая Ладога и гипотетический Словенск.

Хронология

В «Повести временных лет» призвание варягов во главе с Рюриком датируется 862 годом, а проникновение в Приднепровье и захват Олегом Киева — ровно 20 годами позже, 882 годом. Летописные даты древнейшей русской истории со времён А. А. Шахматова признаются измышлением летописца XII века. Исходя из письменных источников, не связанных с летописью, и данных археологии, К. Цукерман датирует возникновение государства Рюрика 890-ми годами, а перенос столицы в Киев — второй третью X века[2].

Номенклатура

Единого наименования для государства Рюрика-Олега с центром в Приволховье в исторической науке не утвердилось. Есть мнение, что в арабских источниках X века государство Рюрика описано под названием «ас-Славийя». Византийский император Константин Багрянородный назвал земли новгородцев Внешней Русью (в отличие от киевских владений — Руси).[3]

Свидетельства источников

Летописным основателем считается варяжский правитель Рюрик, призванный в Приволховье местными племенами (см. призвание варягов). Археологические данные свидетельствуют, что новгородская княжеская резиденция середины IX века обладала яркими признаками скандинавского присутствия, причём возникла значительно ранее города Новгорода.[4][5]

Согласно летописям, варяги и раньше брали дань с Поволховья, куда входили земли проживания чуди, ильменских словен, мери, веси и части кривичей[6]. В современной историографии период владычества варягов в Приволховье до прихода Рюрика обозначается термином «Русский каганат»[1][7]. После прихода Рюрика титул «каган» выходит из употребления. В русско-византийском договоре 911 г. и в пространном описании руси Ибн Фадланом (922 г.) употребляются иные титулы («великий князь», архонт, malik).

В эпоху Рюрика, помимо Новгорода из подчинённых ему городов упоминаются также Ладога, Белоозеро, Изборск, Ростов, Муром, Полоцк. Рюрик сажает в основных городах своих наместников:

И прия власть Рюрик, и раздая мужем своим грады, свому Полотеск, свому Ростов, другому Белоозеро. И по тем городам суть находница варязи, а первии насельници в Новегороде словене, а в Полотъски кривичи, в Ростове меря, в Белоозере весь, в Муроме мурома; и теми всеми обладаше Рюрик.

Очень поздняя Никоновская летопись (ок. 1530 г.) в этот период упоминает о походах киевского князя Аскольда на полочан и кривичей, о подавлении Рюриком выступления оппозиции и бегстве части её в Киев к Аскольду. Если даже Полоцк и подчинялся Рюрику, то довольно скоро приобрёл политическую самостоятельность, так как в 970-е гг. им правил независимый от Рюриковичей князь Рогволод[8].

Вопрос о столице

В большинстве списков «Повести временных лет», включая ипатьевский, первоначальной столицей Рюрика названа Ладога[9]. «Срубиша» крепость в Ладоге, Рюрик через 2 года спускается вниз по Волхову к озеру Ильмень, где в устье реки основывает «новый город» — Новгород. В традиции же новгородского летописания Рюрик изначально избирает своей резиденцией Новгород, сообщения о закладке им каких бы то ни было городов отсутствуют[1].

Вопрос о том, какая из двух версий является приоритетной, дискутируется со времён В. Н. Татищева[10]. Наиболее активно тезис о Ладоге как о «первой столице Руси» в настоящее время отстаивает Д. А. Мачинский[11]. В то же время авторы специальных текстологических исследований ПВЛ, А. А. Шахматов и А. А. Гиппиус (равно как Д. С. Лихачев и В. О. Ключевский), убеждены в первичности новгородского варианта[9]. Сопоставление различных изводов летописи приводит Гиппиуса к выводу о том, что в Начальном своде XI века в качестве столицы Рюрика был указан Новгород, а данные о Ладоге вместе с другими свидетельствами об этом городе были внесены в 1117 г. после поездки летописца к ладожанам[12][10]. При этом нельзя исключать, что сведения о Рюриковой резиденции в Ладоге были почерпнуты летописцем из разговора с местным посадником из числа потомков Регнвальда Ульвсона и отражают древнюю местную традицию, заслуживающую не меньшего доверия, чем данные киевского Начального свода[10].

Держава Рюрика по данным археологии

Сопки Поволховья

С археологической точки зрения Ладога выглядит более предпочтительным кандидатом на роль первой столицы Рюрика, чем названное в XIX веке его именем Городище[11][13]. Омельян Прицак разрешает спор однозначно в пользу Ладоги как древнейшего города на северо-востоке Европы; археологические свидетельства существования Новгорода (за пределами Городища) в рассматриваемый период отсутствуют[14].

В 890-е гг. после пожаров 870-х и двух десятилетий запустения возрождаются Ладога, где строится «большой дом» (дендрохронологически датирован 894 годом)[15], и Городище с новой хлебопекарной печью, дендрохронологически датируемой по забору 896-97 гг.[16]. С деятельностью Рюрика также связывают погребальную камеру сопковидного некрополя Плакун под Ладогой (ок. 900 г.), где, предположительно, захоронены его дружинники[17], или, как выразился А. Н. Кирпичников, «стража и двор конунга»[18]. На вершине сопки захоронен воин в корабле с конём — ближайшие аналоги такого могильника происходят из Ютландии (район Хедебю)[19][20].

Некоторые центры Поволховья середины IX века в этот период вовсе не возрождаются (Любша, Холопий Городок), другие возрождаются в гораздо более скромном виде (Новые Дубовики)[1]. Появляются новые центры вроде Гнездова, возобновляется активная торговля с Востоком, прерванная межплеменными волнениями 870-х годов, когда количество арабских монетных кладов упало с 23 (за 860—879 гг.) до трёх (за 880—899 гг.)[21][22][23]. В Ладоге, ставшей, по выражению А. Н. Кирпичникова, «кратковременной столицей Верхней или Внешней Руси», на рубеже IX—X вв. строится каменная крепость (открыта раскопками 1974-75 гг.[24]):

Постройка эта претендует считаться самым древним каменным сооружением первых веков русской истории. Начало отечественного каменного дела получило, таким образом, новую, можно сказать удивительную по давности, дату своего отсчета. Ведь ничего подобного не было в то время ни в славянской Восточной Европе, ни в странах Балтийского бассейна.

— А. Н. Кирпичников[18]

Продвижение на юг

Ранее X века скандинавские древности на среднем Днепре отсутствуют[1]. Почти одновременно с экономическим подъёмом Поволховья в 890-е гг. в верховьях Днепра формируется огромный[25] для своего времени скандинавский лагерь в Гнездово (прото-Смоленск?). В начале X века артефакты дружинно-княжеского типа впервые появляются на Шестовице (прото-Чернигов?). Таким образом, можно говорить о постепенном смещении скандинавского присутствия по водным путям на юг из бассейна Волхова в бассейн Днепра. Летопись упоминает, что преемник Рюрика князь Олег подчинил себе города Смоленск и Любеч[26], а затем утвердился в Киеве, куда перенёс столицу государства.

Отношения Олега с Игорем, сыном Рюрика, проблематичны[8]. По Новгородской первой летописи, отражающей Начальный свод, Олег был воеводой Игоря и занимал по отношению к нему подчинённое положение. Есть основания полагать, что киевские летописцы XI века стремились принизить положение Олега как лица, не принадлежавшего к правящей династии[27]. После того, как в руки летописца попал греческий текст русско-византийского договора 911 года, где Олег назван великим князем, была подготовлена новая версия летописного свода (т. н. «Повесть временных лет»), где положение Олега было повышено[27]: теперь он описывался как родственник и опекун Игоря, причём последний, даже возмужав, продолжал повиноваться ему как старшему («хожаша по Олзе и слушаша»)[8].

Перемена торговых путей

В IX веке (время Русского каганата) основой экономического благосостояния Северо-Восточной Европы служил Волжский торговый путь через Хазарию в Арабский халифат. Днепровский путь в то время не функционировал в связи с тем, что речные пути на территории Украины были блокированы венграми (см. Леведия)[28][29][30]. С правлением Рюрика и его ближайших преемников связаны такие события, как походы русов на Абаскун в Горганском заливе и унёсшая жизни 30000 русов резня в Итиле (910, по др. данным 913)[27]. После этого конфликта с хазарами Волжский торговый путь оказался заблокирован для русов, в связи с чем Олег прокладывает новый «путь из варяг в греки». Первый[31]договор с Византией 911 года гарантировал русам важные привилегии в торговле с греками[27]. Наладив по Днепру торговлю с переживавшим «македонское возрождение» Константинополем, Олег предопределил дальнейший вектор внешнеполитического и культурного развития государства Рюриковичей.

Примечания

1. ↑ 1 2 3 4 5 Цукерман К. Два этапа формирования древнерусского государства // Археологiя : журнал. — Киев: Інститут археології HAH України, 2003. — № 1.
2. ↑ Цукерман К. Перестройка древнейшей русской истории // У истоков русской государственности: историко-археологический сборник. СПб., 2007. С. 343—351.
3. ↑ Константин Багрянородный, Об управлении империей, 9. См. комментарий: [1]
4. ↑ См. Русь: археологические свидетельства
5. ↑ [2] Историческая справка о дате возникновения государственности в России. Смирнов Валентин Георгиевич, ведущий научный сотрудник Санкт-Петербургского филиала Института истории естествознания и техники РАН (г. Санкт-Петербург)
6. ↑ А. Н. Кирпичников. Ладога и Ладожская земля VIII—XIII вв.
7. ↑ Петрухин В. Я. «Русский каганат», скандинавы и Южная Русь: Средневековая традиция и стереотипы современной историографии // Древнейшие государства Восточной Европы. 1999 г. / Отв. ред. Т. М. Калинина. — М.: Издательская фирма «Восточная литература», 2001.
8. ↑ 1 2 3 Новосельцев А. П. Образование Древнерусского государства и первый его правитель. // Вопросы истории.— 1991. — № 2—3.
9. ↑ 1 2 Ostrowski, Donald. Where Was Riurik’s First Seat according to the Povest' vremennykh let? // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. 2008. № 3 (сентябрь). С. 47-48.
10. ↑ 1 2 3 Гиппиус А. А. Новгород и Ладога в Повести временных лет. // У истоков русской государственности: историко-археологический сборник (под ред. Е. Н. Носова). СПб., 2007. С. 213—218.
11. ↑ 1 2 Мачинский Д. А. Почему и в каком смысле Ладогу следует считать первой столицей Руси // Ладога и Северная Евразия от Байкала до Ла-Манша. Связующие пути и организующие центры. СПб., 2002. С. 5-35.
12. ↑ Под 6222 г.: «сему же ми есть послухъ посадник Павелъ Ладожкъэи и вси Ладожане».
13. ↑ Г. С. Лебедев. Русь Рюрика как объект археологического изучения // Скифы. Сарматы. Славяне. Русь (Сборник археологических статей в честь 56-летия Дмитрия Алексеевича Мачинского). СПб., 1993. С.105-110.
14. ↑ Pritsak O. The Invitation of the Varagians. // Harvard Ukrainian Studies. 1977. 1. P. 7-22.
15. ↑ Рябинин Е. А., Черных Н. Б. Стратиграфия, застройка и хронология нижнего слоя староладожского Земляного городища в свете новых исследований // Советская археология. 1988. Вып. 1. С. 72-10.
16. ↑ Носов Е. Н. Новогородское (Рюриково) Городище. Л., 1990. С. 53, 91-93, 147, 149.
17. ↑ Назаренко В. А. Могильник в урочище Плакун. // Средневековая Ладога. Л., 1985. С. 156—169.
18. ↑ 1 2 Кирпичников А. Н. Раннесредневековая Ладога (итоги археологических исследований). В кн.: Средневековая Ладога. Новые археологические открытия и исследования. Л., 1985.
19. ↑ К. А. Михайлов. Южноскандинавские черты в погребальном обряде Плакунского могильника. // Новгород и Новгородская земля, вып. 10, Новгород, 1996.
20. ↑ К. А. Михайлов. Захоронение воина с конями на вершине плакунской сопковидной насыпи в свете погребальных традиций эпохи викингов. // Новгород и Новгородская Земля, вып. 9, Новгород, 1995 г.
21. ↑ В. Н. Седых. Клады эпохи Рюрика: археолого-нумизматический аспект. // 13-я Всероссийская нумизматическая конференция: Москва, 11-15 апреля 2005 г.: Тез. докл. и сообщений. Москва, «Альфа-Принт», 2005. С.106-107.
22. ↑ В. Н. Седых. Русь эпохи Рюрика: археолого-нумизматический аспект. // Ладога — первая столица Руси. 1250 лет непрерывной жизни. Сборник статей. СПб., 2003. С. 68-72.
23. ↑ В. Н. Седых. Северная Русь в эпоху Рюрика по данным археологии и нумизматики // Ладога и истоки российской государственности и культуры. СПб., 2003. С. 84-96.
24. ↑ Кирпичников А. Н. Новооткрытая Ладожская каменная крепость IX—X вв. // Памятники культуры. Новые открытия. Л., 1980, с. 452, 453.
25. ↑ Г. С. Лебедев. «Из варяг в греки» под парусом и на веслах. // «Восточный путь», № 2, 1996.
26. ↑ Произвольная летописная хронология приурочивает эти события к 882 г.
27. ↑ 1 2 3 4 Zuckerman, Constantine. «On the Date of the Khazar’s Conversion to Judaism and the Chronology of the Kings of the Rus Oleg and Igor.» // Revue des Etudes Byzantines 53 (1995): 237—270.
28. ↑ Янин В. Л. Денежно-весовые системы русского средневековья. Домонгольский период. М., 1956. С. 105—106.
29. ↑ Zuckerman С. Les Hongrois au pays de Lebedia: une nouvelle puissance aux confins de Byzance et de la Khazarie зa 836—889. // Byzantium at War (9th-12th c.). Athens, 1997. P. 51-74.
30. ↑ Noonan Th. The Monetary History of Kiev in the Pre-Mongol Period. // Harvard Ukrainian Studies. 1987. 11. P. 384—443.
31. ↑ Поход на Царьград в 907 году с большой вероятностью был сфабрикован летописцем XII века.

См. также

Ссылки

 

{{{заглавие}}}

{{{содержание}}}

 

{{{заглавие}}}

{{{содержание}}}

 

{{{заглавие}}}

{{{содержание}}}

dik.academic.ru

---

• 
  Климентий ворошилов
• 
  Славянская мифология лада
• 
  Как брежнев встал во главе ссср
• 
  Чем интересен лазарев михаил
• 
  Михаил лазарев интересные факты
• 
  Черненко смерть
• 
  Крещение киевской руси в каком году было
• 
  Биография олега вещего кратко
• 
  Кто такая леля
• 
  Годы правления святослава сына ольги
• 
  Советские республики это