Политическая система при брежневе: 2. Политическая система ссср в период «застоя»

Содержание

Почему Брежнев не стал советским Дэн Сяопином

Политика

3969

Поделиться

Сейчас все время хочется в политике Брежнева увидеть то, что вело к перестройке Горбачева, к смерти советской системы. Но правда состоит в том, что во времена Брежнева даже мы, специалисты по теории социализма, не видели никаких серьезных признаков неизбежности, тем более скорого разрушения советской системы, саморазрушения социализма в СССР.

Фото: Архив МК

И здесь важно понять: что же все-таки в эпоху Брежнева подталкивало, вело к омертвению политических скреп советской системы. И мне думается, к этому вело то, что в кадровой политике времен Брежнева профессионализму специалиста, его способностям, особенно аналитическим, придавали куда больше значения, чем его анкете, чем его настроениям, в том числе и его коммунистичности. В том-то и дело (и это очень важно для понимания эпохи Брежнева!), что он сам и его так называемый близкий круг — и Георгий Арбатов, и Александр Бовин, и Федор Бурлацкий — прежде всего ценили в сотрудниках их профессионализм, их творческие способности. И в этом отношении кадровая политика Леонида Ильича Брежнева ничем не отличалась от кадровой политики Михаила Сергеевича Горбачева.

Я это знаю не понаслышке, а по фактам собственной биографии. Леонид Ильич Брежнев разрешил руководителю группы консультантов отдела ЦК КПСС Николаю Шишлину, тоже члену его ближайшего окружения, оформить меня на работу в ЦК КПСС. И это несмотря на то, что на мне было клеймо «антисоветчика», и несмотря на то, что у меня по советским меркам была очень трудная анкета. Почему я обращаю внимание на этот факт? На мой взгляд, он красноречиво свидетельствует о том, что все же эпоха Брежнева коренным образом отличалась от эпохи Сталина. Анкета, происхождение, кто были твои родители — все это не играло никакой роли уже во времена Брежнева. Уже тогда интересы развития экономики, интересы профессионального формирования международных отношений значили гораздо больше, чем классовое происхождение родителей. И это, на мой взгляд, пример того, что при Брежневе мы уже уходили от наследия сталинщины, от наследия советскости, которая во главу угла ставила, согласно марксизму-ленинизму, классовый подход к личности.

И все же мировоззрение Леонида Ильича Брежнева остается загадкой. Если он любил приглашать к себе в Завидово и Александра Бовина, и Георгия Арбатова, то, наверное, и они затрагивали вопрос, хотя бы в косвенной форме, о судьбе социализма. Не знаю. Но несомненно то, что Леонид Брежнев, как и члены его ближайшего круга, были антисталинистами, и самое главное, что важно для характеристики Брежнева, он считал, как и они, «бесперспективной какую-либо политику совершенствования реального социализма», социализма, который есть. Отсюда и обвинение Брежнева в застое.

Кстати, легко найти объяснение, почему в команде Брежнева не было ни одного ярого марксиста. Я лично не встречал в своей жизни ни одного ученого, искренне верящего в возможность реализации утопии коммунизма, который бы нес в себе активный творческий ум, способность анализировать глубинные проблемы советской жизни. И, на мой взгляд, Брежнев не случайно ограничился словами о «развитом социализме» и не поддерживал идею превращения колхозной собственности в общенародную. Брежнев не разрешил, в отличие от Яноша Кадара и Дэн Сяопина, ввести в колхозах семейный подряд. Но и он тем не менее ничего не прибавил коммунистического в советскую экономику.

Брежнев знал, что не случайно Сталин после голода 1932–1933 годов вернул крестьянам часть отобранной у них земли до 40 соток и разрешил вести свое так называемое личное подсобное хозяйство, разрешил продавать продукты питания, произведенные на этих участках, разрешил разводить коров, свиней и овец. И ведь именно эта антикоммунистическая инициатива Сталина с личными подсобными хозяйствами и спасала население СССР от извечного советского дефицита. На двух процентах земли, на которых существовали личные подсобные хозяйства, производилось от 20 до 30 процентов валового производства сельского хозяйства СССР. И Брежнев не мог повторить ошибку Никиты Хрущева, который в 1960 году снова начал строить колхозы-совхозы и забирать у крестьян из их подворья коров. Думаю, за этим стоял природный реализм Леонида Ильича. Он все время соотносил интересы сохранения системы с интересами сохранения условий жизни, с интересами преодоления дефицита продуктов питания. Этот дефицит не был проблемой для республик Закавказья и Средней Азии, но был серьезной проблемой для жителей РСФСР. Надо знать, что в 70 регионах СССР, и прежде всего РСФСР, никогда не продавалось свежее мясо в государственных магазинах. И, наверное, все это понимал реалист Брежнев.

Реализм Брежнева, на мой взгляд, проявлялся еще в том, что на самом деле он был такой же антисталинист, как и Никита Хрущев, как и Михаил Сергеевич Горбачев. Конечно, Брежнев уже не мог вернуть партию к оценке Сталина, которая содержалась в докладе Хрущева о культе личности на ХХ съезде КПСС. Но тем не менее и при Брежневе не было реабилитации Сталина.

Особенность Брежнева, на мой взгляд, в том, что он вырывал сталинизм не из мировоззрения, не из идеологии, а из жизни. Ведь на самом деле Леонид Брежнев сделал немыслимое: он не только покончил с практикой осуждения на 8 лет колхозниц за то, что они вынесли голодающим детям несколько жменей зерна с поля, но и реабилитировал советскую систему несунства, то есть откровенной кражи, прежде всего крестьянами, части произведенной ими продукции с колхозного поля. Наше поколение помнит, что при Брежневе жить было не страшно, если ты не переходишь черту дозволенного: если ты выносишь кусок колбасы после работы с мясокомбината, то на тебе должна быть такая одежда, чтобы его не было видно, и тогда тебя спокойно пропустят через контрольный пункт. Конечно, в условиях советского дефицита самой популярной была работа на мясокомбинате и на молочной фабрике. Муж моей тети был председателем колхоза в деревне Выпасное под Белгород-Днестровским. И дядя мне рассказывал об организации жизни в его колхозе. Оказывается, колхозница во время уборки урожая имела право вынести один скромный по размерам продукт с поля в обед и вечером. Выносили овощи или корм, нужный для животных в хозяйстве. И это разрешалось. Но если кто-то рискнул вывезти целый трактор с поля, то за это судили. И причем такого рода воровство осуждалось и самими колхозниками.

И самое главное, что было характерно для брежневской эпохи: существовала система несунства и для партийного аппарата. Два раза в месяц к председателю колхоза приезжал водитель секретаря райкома по сельскому хозяйству, и к нему надо было в машину загрузить или кусок баранины, или кусок телятины, обязательно бутыль вина да еще какие-то продукты. Но если уже приезжал водитель секретаря сельского хозяйства из Одессы из обкома партии, тут надо было подготовить целую систему подарков. Вот так существовала советская система при Брежневе. С одной стороны — государственный сектор. С другой стороны — сектор личного подсобного хозяйства рабочих и крестьян, который производил значительную долю продуктов. И третий — это теневой сектор, который подпитывался несунами. В моей родной Одессе на Дерибасовской в кафе-мороженом в отдельной комнате собирали продукты и всё, что необходимо для жизни, которые были вынесены с государственных предприятий. Здесь же осуществлялась торговля ими. Вот таким образом Брежнев преодолевал изъяны советской экономической системы, преодолевал вечный дефицит.

Я думаю, за этим стоял только реализм и практичность Брежнева. Можно сказать, что Брежнев своей внутренней и внешней политикой если и не подвел советскую систему к распаду, то тем не менее показал те изъяны советской экономики, которые несут в себе его опасность. Своей политикой реабилитации несунов он продемонстрировал, что если власть не сумеет преодолеть извечный советский дефицит, то неизбежен кризис и всей политической системы.

И тут встают серьезные вопросы, которые так и не были поставлены после распада СССР. Ведь уже при Брежневе было видно, что если сохраняется фундамент частнособственнической цивилизации, а именно обособленная семья с частным бытом, который не был предусмотрен учением о коммунизме, то неизбежен дефицит продуктов питания, неизбежна психология присвоения рабочими и колхозниками части произведенного продукта, чтобы выжить в условиях вечного дефицита. Обратите внимание, исчезла советская система — появился капиталистический бизнес, и уже нет никаких несунов.

И мне думается, уже при Брежневе было очевидно, что советская плановая система организации производства не в состоянии обеспечить самое главное — продукты питания для населения, то есть не в состоянии создать достойную человека жизнь. Уже тогда было видно, что советская организация производства не имеет никаких преимуществ перед капиталистической, что производительность труда в СССР в 5–6 раз ниже, чем в развитых капиталистических странах. И у руководства страны могло возникнуть желание повторить опыт Ленина, по крайней мере, решиться на реабилитацию мелкого частного производства, на реабилитацию фермерского производства в деревне. И здесь возникает вопрос: а какова была бы судьба СССР, если бы у нас на 20 лет раньше Горбачева появился свой Дэн Сяопин, который решил бы отделить судьбу политической системы, возникшей в результате коммунистической революции, от судьбы национальной экономики? Ведь на самом деле все эти 70 лет население СССР страдало, голодало, унижало себя во имя пустой идеи, во имя коммунистической утопии. Перестройка Горбачева поставила крест на этом служении русского человека марксистской утопии. Но у меня в последнее время складывается ощущение, что все-таки была возможность сократить время продолжения этого коммунистического эксперимента хотя бы на 10–20 лет. Ведь если вся эта видимость социализма исчезла из жизни в 1991 году за несколько дней, то, на мой взгляд, при Брежневе могло произойти то же самое. Но у него хватило смелости только на то, чтобы разрешить несунам вынести ведро с картошкой с колхозного поля.

Подписаться

Авторы:

Одесса

Что еще почитать

Что почитать:Ещё материалы

В регионах

  • Взрыв на военном аэродроме в Рязани 5 декабря 2022 года: что известно

    Фото

    41563

    Рязань

    Анастасия Батищева

  • Для чего на самом деле нужна колючая сторона на терке: ответит 1 из 10

    10950

    Калмыкия

  • Лобовое стекло запотевает изнутри зимой? Протрите поверхность этим средством, и проблема будет решена

    8002

    Калмыкия

  • Строительство нового моста через Волгу в Саратове начнется в 2023 году

    7764

    Саратов

  • В Новосибирске планируют построить две станции метро по Ленинской линии до 2030 года

    5532

    Новосибирск

    Елена Балуева

  • В Ярославской области от простуды скончалась восьмиклассница

    3963

    Ярославль

В регионах:Ещё материалы

Новая номенклатура: от Брежнева к Сталину

Новая вождистская легитимность Путина объективно снижает роль бюрократии / MAXIM SHEMETOV / POOL / AFP

Часто можно услышать, что в нашей стране нет политической элиты, поскольку «какая же это элита»? Политологи могут говорить, что обывательский подход здесь неуместен и что элита согласно функционалистскому определению – это те, кто принимает участие в выработке значимых для системы решений. Важно, однако, откуда изначально берется элита и как она воспроизводится. Что касается воспроизводства, то, не вдаваясь в детали, можно упрощенно различать два полюса: на одном – «элиту», на другом – «руководящие кадры». Элитой нельзя назначить, а статус руководителя, наоборот, дается и забирается вместе с должностью. Элиты выращиваются и воспитываются, часто на протяжении многих поколений, а кадры подбирают и куют.

Наследие Брежнева

В 1990-е гг. наша политическая система проделала большой путь от советской кадровой (номенклатурной) до гибридной с существенными элементами элитной, а затем движение пошло в обратную сторону. Особенно большой рывок назад был сделан в последние пару лет, после чего черт элитной системы стало намного меньше, а кадровой больше и систему с полным правом можно назвать неономенклатурной (ННС). Важно и то, что если до недавних пор система действовала в интересах бюрократии (брежневский вариант), то теперь все больше в интересах лидера (сталинский).

В ННС, как и в старой номенклатурной системе (НС), нет на деле права собственности, оно де-факто имеется у системы в целом, а не у индивида, который получает лишь право распоряжаться собственностью – государственной или частной, и сама собственность может перераспределяться в интересах системы. Вход в систему и выход из нее затруднены: попасть непросто, зато, попав и действуя по правилам, человек почти гарантированно не ухудшит своего положения независимо от результатов работы. Главное, чего требует система, – безусловная лояльность и выполнение всех приказов вышестоящего руководства. В советское время это было коллективное руководство, в наше – более персонифицированная вертикаль власти, замыкающаяся на персоне президента. В случае неукоснительного выполнения внутренних правил человек получает послабления в отношении правил внешних – вплоть до иммунитета от уголовного преследования за многие преступления. В отношении изгнанных из номенклатурного рая работает формула «остальным – закон». Льготы и привилегии, как официальные, так и нет, включая право на коррупционную ренту, – неотъемлемая часть НС, механизм обеспечения лояльности самой системе и вышестоящему начальству. Их, включая разного рода надбавки, премии, машины-квартиры и определенный иммунитет, можно лишиться полностью или частично, нарушив правила игры.

Именно становлением и укреплением ННС объясняются многие черты нашего политического развития. Так, выборы с не заданным заранее результатом противоречат принципам единоначалия и субординации. Для номенклатурной системы они противоестественны, поэтому чем сильнее система, тем слабее выборы. Еще относительно честные выборы ННС может позволить, но никак не справедливые, в лучшем случае по модели нынешних губернаторских. Федерализм несовместим с иерархичностью и централизмом, поэтому и остался в основном только в названии страны.

Все бы хорошо, но в отстроенной во многом заново системе не оказалось механизма воспроизводства, который в классической НС состоял из двух функциональных блоков: 1) отбор новых кадров и 2) чистка существующих. Чистки в НС – это не эксцесс, а системный механизм, которого до недавнего времени ННС была лишена. Существующая бюрократия, естественно, не хочет ни того ни другого и всячески сопротивляется попыткам их внедрить. Это было хорошо видно при попытке запустить систему кадрового резерва: если на самом верху что-то работало – «для себя», то уже в регионах и ведомствах нет – это ведь «против себя». Однако новая вождистская легитимность Путина объективно снижает роль бюрократии, превращая ее в более инструментальную.

Чекистский крюк

Выстроенная за последние годы ННС во многом повторяет сталинскую, однако учитывает новые квазирыночные реалии. Она оказалась отстроена в основном по старым лекалам, но с другого угла – чекистского, а не орготдела партаппарата, как раньше. С изощренными практиками контроля, но без массового просеивания и подготовки кадров, с менее формализованной институционализацией и отсутствием коллективного руководства. Но на одном контроле далеко не уедешь. Особенно в ситуации, когда привычный для системы modus vivendi с перераспределением растущей сырьевой ренты себя исчерпал и системе так или иначе предстоит перейти в движение. Сегодня же система не способна себя воспроизводить и во многом оказывается разовой – требующей масштабной трансформации при смене лидера.

У старой НС были две системообразующие вертикали: чекистская и партийная. Именно партийная занималась отбором и подготовкой кадров для НС в целом. Занимается этим и чекистская, подмявшая под себя партийную, но в своем специфическом ключе – инициативников ведь там не любят. Четыре новых врио губернаторов могут служить хорошей иллюстрацией. Трое из них – калининградский, ярославский и кировский – продукты чекистской вертикали, один – севастопольский – партийной. Он инициативник, еще времен полпреда Кириенко, когда проходили открытые конкурсы на замещение должностей главных федеральных инспекторов. Впрочем, нет сомнения, что рядом с ним уже есть и кто-то от чекистов.

Как нынешняя система сама может пытаться решить кадровые проблемы? Расширять практику создания фарм-клубов вроде ОНФ или АСИ для подготовки / смотрин перспективных кадров; использовать с той же целью праймериз «Единой России» и новый депутатский корпус; расширять практику кадрового десанта из наиболее близких властным элитам корпораций, таких как ФСБ и ФСО; использовать клиентеллы Сергея Чемезова, Сергея Шойгу и, возможно, других фигур ближнего путинского круга, влияние которых растет. Собственно, мы это и видим в серии назначений 2016 г.

Из 13 серьезных кадровых назначений 2014 г. в 12 случаях были назначены внешние по отношению к структуре / корпорации люди, и лишь в одном случае (Олега Савельева на новый пост министра по Крыму) назначение можно считать внутриправительственным. При этом назначенцы в администрацию президента (АП) пришли из Внутренних войск (Сергей Меликов, Николай Рогожкин), ФСО (Александр Колпаков) и Минобороны (Николай Аброськин, Олег Белавенцев), а в правительство – из «Ростеха» и структур, с ним связанных (Алексей Алешин, Константин Бусыгин, Олег Сафонов), ФСО (Виктор Золотов), Счетной палаты (Игорь Васильев), Минсельхоза (Илья Шестаков), губернаторского корпуса (Лев Кузнецов).

Из 18 важных назначений 2015 г. внешние и внутренние оказались в равной пропорции. При этом из четырех внешних назначенцев в правительстве двое пришли из СФ (Любовь Глебова) и ГД (Сергей Баринов), один из ФСБ (Олег Сыромолотов) и один из губернаторского корпуса (Александр Ткачев). Внутренние назначения практиковались в АП, ФСБ и в корпорациях, контролируемых правительством.

Для 14 ключевых назначений января – июля 2016 г. пропорция 50:50 сохранилась: семь назначенцев можно считать внутренними, семь – внешними. Роль кадрового резерва при внешних назначениях помимо АП (Антон Устинов, Владимир Булавин, Сергей Меликов) сыграли «Ростех» – Минпром (Дмитрий Овсянников), «Норникель» (Дмитрий Пристансков), Сбербанк (Сергей Горьков). Интересно, что при этом почти половина из внешних назначенцев 2014 г. от силовиков либо ушли, как Рогожкин, либо, как Меликов, Белавенцев, Золотов, Васильев, сменили место или даже профиль работы. В их случае это скорее кадровые комбинации и многоходовки, чем эффект отторжения.

Стратегические риски

В состоянии ли система, не открываясь, а используя лишь внутренние резервы, подобно Мюнхгаузену, вытащить себя из трясины? Процесс пошел довольно активно и на первый взгляд без серьезных эксцессов. Это показывает, что Кремль понимает растущие риски и пытается играть на их снижение. Похоже, мы сегодня видим не просто разрозненные, реактивные кадровые перестановки, а вполне логичную и последовательную стратегию, не важно, развертывается она по изначальному плану или ad hoc, но в условиях, когда мощные силовые линии все равно ориентируют отдельные металлические опилки нужным для системы образом. В 2014 г. с активным участием силовиков и правоохранителей произошли масштабные кадровые перестановки в целом ряде правительственных агентств и служб: Ростехнадзоре, Росгранице, Росрыболовстве, Ростуризме, Росреестре. Это стало отчасти переделом контроля за значительными финансовыми потоками. В прошлом году перестановки под давлением в разного рода правительственных агентствах и фондах продолжились, но пришел черед и госкомпаний – РЖД, «Русгидро», «Росэнергоатома». В этом году, который еще далек от окончания, серьезные кадровые пертурбации затронули не только Внешэкономбанк и Федеральную таможенную службу, куда были присланы внешние управляющие, но и весь силовой блок. В Минобороны, ФСБ, Генпрокуратуре и СКР произошли подвижки в руководстве при сохранении глав; в ГРУ, ФСО и СБП сменились главы; ФСКН и ФМС ликвидированы как самостоятельные структуры; в МВД помимо подвижек в руководстве произошли и серьезные изменения состава / структуры.

Чего ждать дальше? Стоим ли мы в конце или еще в начале кадровой перестройки? В одной логике система перестроилась с учетом новых реалий, и в первую очередь изменений в экономике, связанных с кризисом. В этой логике уже произведены масштабные зачистки, перераспределены потоки, снижена на время коррупционная рента и выкроены определенные дополнительные финансовые ресурсы. После этого зачищены те, кто чистил, и отчасти восстановлено равновесие в сложносоставном силовом блоке. Дальше вторичные толчки еще будут некоторое время продолжаться – за базисом их испытает и надстройка в лице политической и аппаратной сфер, но кадротрясения подобного апрельскому – июльскому больше не будет. Возможна, впрочем, и другая логика, согласно которой смысл произведенных замен не в фиксации нового равновесия, а, наоборот, в создании плацдарма для более масштабных изменений.

Насколько реализуемая сегодня кадровая стратегия эффективна? В статике – да, как вариант усиления контроля за системой, перемешивания карт по-новому, ослабления всех игроков, кроме главного, и снижения риска их автономных и тем более согласованных действий. В динамике, однако, новая конструкция с очень жесткими связями и высоким центром тяжести никак не может оказаться эффективной. Причем не важно, куда система будет двигаться – в сторону либеральных политических и экономических реформ или, наоборот, закручивания гаек и выстраивания мобилизационной экономики.

Усиливающаяся централизация управления – и отраслевыми корпорациями, и регионами, рассматриваемыми как территориальные подразделения корпорации, – в кризис и по выходе из кризиса несет в себе большие риски, связанные главным образом с принятием решений и их реализацией. С финансовым ослаблением центра растет объективная потребность в децентрализации. И чем успешнее попытки противостоять ей выглядят сегодня, тем большие проблемы ждут систему завтра. Реализуемый вариант внешнего контроля – как жесткая буксировка одновременно нескольких десятков регионов и корпораций. Если в отношении регионов это происходит давно, то до сих пор проблему невозможности управлять всем одновременно из единого центра смягчала растущая автономизация корпораций. Сейчас централизация идет и в региональной, и в корпоративной плоскостях, и общее снижение гибкости конструкции системы уменьшает ее адаптивность к изменению внешних условий и способность к движению.

Автор – руководитель Центра политико-географических исследований

Новости СМИ2

Хотите скрыть рекламу?  Оформите подписку 
и читайте, не отвлекаясь

Кризис среди изобилия | Издательство Принстонского университета

Кризис среди изобилия

Тан Густафсон

Твердая обложка
ISBN: 9780691636696

155,00 долларов США / 120,00 фунтов стерлингов

Мягкая обложка
ISBN: 9780691608228

62,00 долл. США / 48,00 фунтов стерлингов

электронная книга
ISBN: 9781400860548
Доступно как
PDF

43,40 доллара США / 33,60 фунта стерлингов
62,00 $ / 48,00 £

Shipping to:

Choose CountryUnited StatesCanadaUnited KingdomAfghanistanAland IslandsAlbaniaAlgeriaAmerican SamoaAndorraAngolaAnguillaAntarcticaAntigua And BarbudaArgentinaArmeniaArubaAustraliaAustriaAzerbaijanBahamasBahrainBangladeshBarbadosBelarusBelgiumBelizeBeninBermudaBhutanBoliviaBonaire, Sint Eustatius and SabaBosnia And HerzegovinaBotswanaBouvet IslandBrazilBritish Indian Ocean TerritoryBrunei DarussalamBulgariaBurkina FasoBurundiCabo VerdeCambodiaCameroonCayman IslandsCentral African RepublicChadChileChinaChristmas IslandCocos (Keeling) IslandsColombiaComorosCongoCongo, Democratic RepublicCook IslandsCosta RicaCote D’IvoireCroatiaCubaCuraçao CyprusCzech RepublicDenmarkDjiboutiDominicaDominican RepublicEcuadorEgyptEl SalvadorEquatorial GuineaEritreaEstoniaEthiopiaFalkland Islands (Мальвинские острова)Фарерские островаФиджиФинляндияФранцияФранцузская ГвианаФранцузская ПолинезияФранцузские Южные ТерриторииГабонГамбияГрузияГерманияГанаГибралтарГрецияГренландияГренадаГваделупаГуамГватемалаГуэ rnseyGuineaGuinea-BissauGuyanaHaitiHeard Island & Mcdonald IslandsHoly See (Vatican City State)HondurasHong KongHungaryIcelandIndiaIndonesiaIran, Islamic Republic OfIraqIrelandIsle Of ManIsraelItalyJamaicaJapanJerseyJordanKazakhstanKenyaKiribatiKoreaKorea People’ Republic OfKuwaitKyrgyzstanLao People’s Democratic RepublicLatviaLebanonLesothoLiberiaLibyan Arab JamahiriyaLiechtenstein LithuaniaLuxembourgMacaoMacedoniaMadagascarMalawiMalaysiaMaldivesMaliMaltaMarshall IslandsMartiniqueMauritaniaMauritiusMayotteMexicoMicronesia, Federated States OfMoldovaMonacoMongoliaMontenegroMontserratMoroccoMozambiqueMyanmarNamibiaNauruNepalNetherlandsNew CaledoniaNew ZealandNicaraguaNigerNigeriaNiueNorfolk IslandNorthern Mariana IslandsNorwayOmanPakistanPalauPalestinian Territory, OccupiedPanamaPapua New GuineaParaguayPeruPhilippinesPitcairnPolandPortugalPuerto RicoQatarReunionRomaniaRussian FederationRwandaSaint BarthelemySaint HelenaSaint Китс и НевисСент-ЛюсияСент-МартинСент-Пьер и Микело nSaint Vincent And GrenadinesSamoaSan MarinoSao Tome And PrincipeSaudi ArabiaSenegalSerbiaSeychellesSierra LeoneSingaporeSint Maarten (Dutch part) SlovakiaSloveniaSolomon IslandsSomaliaSouth AfricaSouth Georgia And Sandwich Isl. South SudanSpainSri LankaSudanSurinameSvalbard And Jan MayenSwazilandSwedenSwitzerlandSyrian Arab RepublicTaiwanTajikistanTanzaniaThailandTimor-LesteTogoTokelauTongaTrinidad And TobagoTunisiaTurkeyTurkmenistanTurks And Caicos IslandsTuvaluUgandaUkraineUnited Arab EmiratesUnited States Outlying IslandsUruguayUzbekistanVanuatuVenezuelaViet NamVirgin Islands, BritishVirgin Islands, U.S. Уоллис и ФутунаЗападная СахараЙеменЗамбияЗимбабве

Shipping to:

Choose CountryUnited StatesCanadaUnited KingdomAfghanistanAland IslandsAlbaniaAlgeriaAmerican SamoaAndorraAngolaAnguillaAntarcticaAntigua And BarbudaArgentinaArmeniaArubaAustraliaAustriaAzerbaijanBahamasBahrainBangladeshBarbadosBelarusBelgiumBelizeBeninBermudaBhutanBoliviaBonaire, Sint Eustatius and SabaBosnia And HerzegovinaBotswanaBouvet IslandBrazilBritish Indian Ocean TerritoryBrunei DarussalamBulgariaBurkina FasoBurundiCabo VerdeCambodiaCameroonCayman IslandsCentral African RepublicChadChileChinaChristmas IslandCocos (Keeling) IslandsColombiaComorosCongoCongo, Democratic RepublicCook IslandsCosta RicaCote D’IvoireCroatiaCubaCuraçao CyprusCzech RepublicDenmarkDjiboutiDominicaDominican RepublicEcuadorEgyptEl SalvadorEquatorial GuineaEritreaEstoniaEthiopiaFalkland Islands (Мальвинские острова)Фарерские островаФиджиФинляндияФранцияФранцузская ГвианаФранцузская ПолинезияФранцузские Южные ТерриторииГабонГамбияГрузияГерманияГанаГибралтарГрецияГренландияГренадаГваделупаГуамГватемалаГуэ rnseyGuineaGuinea-BissauGuyanaHaitiHeard Island & Mcdonald IslandsHoly See (Vatican City State)HondurasHong KongHungaryIcelandIndiaIndonesiaIran, Islamic Republic OfIraqIrelandIsle Of ManIsraelItalyJamaicaJapanJerseyJordanKazakhstanKenyaKiribatiKoreaKorea People’ Republic OfKuwaitKyrgyzstanLao People’s Democratic RepublicLatviaLebanonLesothoLiberiaLibyan Arab JamahiriyaLiechtenstein LithuaniaLuxembourgMacaoMacedoniaMadagascarMalawiMalaysiaMaldivesMaliMaltaMarshall IslandsMartiniqueMauritaniaMauritiusMayotteMexicoMicronesia, Federated States OfMoldovaMonacoMongoliaMontenegroMontserratMoroccoMozambiqueMyanmarNamibiaNauruNepalNetherlandsNew CaledoniaNew ZealandNicaraguaNigerNigeriaNiueNorfolk IslandNorthern Mariana IslandsNorwayOmanPakistanPalauPalestinian Territory, OccupiedPanamaPapua New GuineaParaguayPeruPhilippinesPitcairnPolandPortugalPuerto RicoQatarReunionRomaniaRussian FederationRwandaSaint BarthelemySaint HelenaSaint Китс и НевисСент-ЛюсияСент-МартинСент-Пьер и Микело nSaint Vincent And GrenadinesSamoaSan MarinoSao Tome And PrincipeSaudi ArabiaSenegalSerbiaSeychellesSierra LeoneSingaporeSint Maarten (Dutch part) SlovakiaSloveniaSolomon IslandsSomaliaSouth AfricaSouth Georgia And Sandwich Isl. South SudanSpainSri LankaSudanSurinameSvalbard And Jan MayenSwazilandSwedenSwitzerlandSyrian Arab RepublicTaiwanTajikistanTanzaniaThailandTimor-LesteTogoTokelauTongaTrinidad And TobagoTunisiaTurkeyTurkmenistanTurks And Caicos IslandsTuvaluUgandaUkraineUnited Arab EmiratesUnited States Outlying IslandsUruguayUzbekistanVanuatuVenezuelaViet NamVirgin Islands, BritishVirgin Islands, U.S. Уоллис и ФутунаЗападная СахараЙеменЗамбияЗимбабве

Добавить в корзину

Добавить в корзину

Об электронных книгах и аудио

Электронная книга в формате PDF должна быть прочитана в нашем мобильном приложении, доступном для телефонов или планшетов Android/iOS. Приложение для настольного компьютера, позволяющее читать PDF-файлы, в настоящее время находится в стадии разработки. Мы обновим нашу страницу часто задаваемых вопросов , когда она станет доступна.

Узнайте больше об электронных книгах и аудио от Princeton University Press.

Поддержите свой местный независимый книжный магазин.

  • Соединенные Штаты

  • Канада

  • Соединенное Королевство

  • Европа

Политическая наука

  • Тейн Густафсон
    Коллекции:

  • Библиотека наследия Принстона

      Твердая обложка

      Купить это

      • Скачать обложку

      Хотя Советский Союз обладает самыми богатыми энергетическими запасами среди всех стран, энергетическая политика была самым разрушительным фактором в его отрасли с середины 1970-х годов. В этом крупном тематическом исследовании парадокс энергетического кризиса рассматривается как неотъемлемая часть более крупных экономических проблем Советского Союза и как ключевой вопрос, определяющий судьбу горбачевских реформ.

      Первоначально опубликовано в 1989 году.

      Библиотека Princeton Legacy Library использует новейшую технологию печати по запросу, чтобы снова сделать доступными ранее не издававшиеся книги из выдающегося списка издательства Princeton University Press. Эти издания сохраняют оригинальные тексты этих важных книг, представляя их в прочной мягкой и твердой обложке. Цель библиотеки Princeton Legacy — значительно расширить доступ к богатому научному наследию, содержащемуся в тысячах книг, опубликованных издательством Princeton University Press с момента его основания в 19 году.05.

      » Кризис среди Изобилия — это хорошо составленное научное исследование. Хотя основное внимание в этой книге уделяется нефтяной промышленности, эта книга предлагает ценное окно, через которое можно увидеть последние экономические изменения в Советском Союзе. тем, кто серьезно интересуется принятием советских экономических решений, будет полезно изучить эту книгу». — Russell Mellett, Canadian Business Review

      «Эта книга… дает поучительный пример того, как трудно добиться эффективного распределения, когда система управляется политической политикой. [ Кризис среди изобилия ] должен заинтересовать советских специалистов как в университетах, так и в правительстве и оказаться поучительным для изучающих советскую экономическую систему, аспирантов и студентов». — Выбор

      • Собственное смещение


        Донхён Дэнни Чой, Матиас Поертнер и Николас Самбанис

      • Нежелательные иммигранты


        Эндрю С. Розенберг

      • Исправление климата


        Чарльз Ф. Сабель и Дэвид Г. Виктор

      • Фиксация социального обеспечения


        Р. Дуглас Арнольд

      • Миграция и демократия


        Абель Эскриба-Фолч, Джозеф Райт и Ковадонга Месегер

      Оставайтесь на связи, чтобы быть в курсе последних книг, идей и специальных предложений.

      Будьте в курсе последних книжных новостей.

      Региональные партийные лидеры и местные политические сети при Брежневе — Research Explorer Манчестерский университет

      Почему кампания за «доверие к кадрам» стала столь символичной для брежневской эпохи? В этой статье Йорам Горлицки утверждает, что после провала институциональных экспериментов Никиты Хрущева Леонид Брежнев обратился к «доверию» — связям, основанным на постоянных личных отношениях, — как к средству снижения высоких операционных издержек советской системы. Сосредоточив внимание на углубленных исследованиях трех регионов — Кабардино-Балкарии, Кирова и Краснодара, Горлицкий предполагает, что система лидерства в каждом из них сместилась в сторону образца, характеризующегося скромными, но стабильными институциональными ограничениями региональных лидеров, тщательно выверенной системой старшинства и набор норм, повышающих порядок, которые называются «иерархической этикой». Отражая новые механизмы руководства в Москве, эта комбинация региональных институциональных ограничений и политических норм была наиболее совместима с моделью неформальных механизмов сотрудничества, которые можно было бы назвать «доверием» (doverie). Горлицкий утверждает, что, хотя советские чиновники всегда прибегали к личным отношениям для достижения своих официальных целей, кампания за «доверие к кадрам» прикрывала такую ​​практику, фактически превращая ее в составную часть идеологии режима. В заключение Горлицки описывает множество опасностей, которые несут в себе эти меры.

      Original language English
      Pages (from-to) 676-700
      Number of pages 24
      Journal Slavic Review
      Volume 69
      Номер выпуска 3
      Статус публикации-2010

      9000

        8

        9999988899999999999999999999999999999999999.

        0

        .0005

      • АПА
      • Автор
      • БИБТЕКС
      • Гарвард
      • Стандарт
      • РИС
      • Ванкувер

      @article{eb924664118746b89d7cd34a861fe548,

      title = «Слишком много доверия: региональные партийные лидеры и местные политические сети при Брежневе»,

      abstract = «Почему кампания за {«}доверие к кадрам{«} (doverie k kadram ) стали столь символичными для брежневской эпохи? В этой статье Йорам Горлицки утверждает, что после провала институциональных экспериментов Никиты Хрущева Леонид Брежнев обратился к {«}доверию{«} — связям, основанным на продолжающихся личных отношениях, — как к средству снижения высоких операционных издержек советской системы. Сосредоточив внимание на углубленном изучении трех регионов, Кабардино-Балкарии, Кирова и Краснодара, Горлицкий предполагает, что система руководства в каждом из них сместилась в сторону модели, отмеченной скромными, но устойчивыми институциональными ограничениями на региональных лидеров. , тщательно выверенная система старшинства и набор норм, повышающих порядок, которые называются {«}иерархической этикой{«}. это сочетание региональных институциональных ограничений и политических норм было наиболее совместимым с моделью неформальных механизмов сотрудничества, которые можно было бы назвать {«}доверием{«} (доверием). Горлицкий утверждает, что, хотя советские чиновники всегда прибегали к личным отношениям для достижения своих официальных целей, кампания за {«}доверие к кадрам{«} прикрывала такую ​​практику, фактически превращая ее в составную часть идеология режима. В заключение Горлицки описывает множество опасностей, которые несут с собой эти меры» 9.0005

      автор = «Йорам Горлицкий»,

      год = «2010»,

      язык = «английский»,

      том = «69»,

      страницы = «676—700»,

      журнал = «славянский Review»,

      issn = «0037-6779»,

      издатель = «Американская ассоциация развития славистики»,

      номер = «3»,

      }

      Горлицкий, Y 2010, «Слишком большое доверие : Региональные партийные лидеры и местные политические сети при Брежневе, Славянское обозрение , том. 69, нет. 3, стр. 676-700.

      Слишком много доверия: лидеры региональных партий и местные политические сети при Брежневе. / Горлицки, Йорам.

      В: Славянское обозрение, Том. 69, № 3, 2010, с. 676-700.

      Результат исследования: Вклад в журнал › Статья › рецензирование

      TY — JOUR

      T1 — Слишком много доверия: лидеры региональных партий и местные политические сети при Брежневе

      AU — Горлицки, Йорам

      PY — 2010

      Y1 — 2010

      N2 — Почему кампания «доверие к кадрам» стала столь символичной для брежневской эпохи? В этой статье Йорам Горлицки утверждает, что после провала институциональных экспериментов Никиты Хрущева Леонид Брежнев обратился к «доверию» — связям, основанным на постоянных личных отношениях, — как к средству снижения высоких операционных издержек советской системы. Сосредоточив внимание на углубленных исследованиях трех регионов — Кабардино-Балкарии, Кирова и Краснодара, Горлицкий предполагает, что система лидерства в каждом из них сместилась в сторону образца, характеризующегося скромными, но стабильными институциональными ограничениями региональных лидеров, тщательно выверенной системой старшинства и набор норм, повышающих порядок, которые называются «иерархической этикой». Отражая новые механизмы руководства в Москве, эта комбинация региональных институциональных ограничений и политических норм была наиболее совместима с моделью неформальных механизмов сотрудничества, которые можно было бы назвать «доверием» (doverie). Горлицкий утверждает, что, хотя советские чиновники всегда прибегали к личным отношениям для достижения своих официальных целей, кампания за «доверие к кадрам» прикрывала такую ​​практику, фактически превращая ее в составную часть идеологии режима. В заключение Горлицки описывает множество опасностей, которые несут в себе эти меры.

      АБ — Почему кампания «доверие к кадрам» стала символом брежневской эпохи? В этой статье Йорам Горлицки утверждает, что после провала институциональных экспериментов Никиты Хрущева Леонид Брежнев обратился к «доверию» — связям, основанным на постоянных личных отношениях, — как к средству снижения высоких операционных издержек советской системы. Сосредоточив внимание на углубленных исследованиях трех регионов — Кабардино-Балкарии, Кирова и Краснодара, Горлицкий предполагает, что система лидерства в каждом из них сместилась в сторону образца, характеризующегося скромными, но стабильными институциональными ограничениями региональных лидеров, тщательно выверенной системой старшинства и набор норм, повышающих порядок, которые называются «иерархической этикой».