Переход к нэпу год: Читать статьи по истории РФ для школьников и студентов

Ставрополь и Ставропольский уезд в годы новой экономической политики / 1901 -1950 г. / Из фондов архива / Структура администрации / Власть / Администрация городского округа Тольятти

          К началу 1921 г. гражданская война в бывшей Российской империи подошла к своему завершению. Ее итогом стали не только многомиллионные жертвы, но и сильнейшая хозяйственная разруха. Гражданская война уничтожила большинство достижений модернизации России в конце XIX – начале XX вв. Победителями в конфликте стали большевики, предложившие обществу новый путь развития, с акцентом на стремление сочетать экономический рост с большей социальной справедливостью. Однако модель управления экономикой и общественными отношениями, предложенная ими в ходе войны и получившая название «военный коммунизм», потерпела крах. С ее помощью большевики сумели мобилизовать ресурсы общества для победы в гражданской войне, но политика «военного коммунизма» оказалась несостоятельной в плане возрождения экономики страны. В марте 1921 г. состоялся X съезд РКП(б) на котором принимается ряд решений об отказе от политики «военного коммунизма» и переходе к новой экономической политике. «Военный коммунизм» характеризовался национализацией всех отраслей промышленности и торговли, отказом от товарно-денежных отношений, с заменой их централизованным распределением товаров, «диктатурой» города над деревней, что на практике означало принудительное изъятие у сельских тружеников произведенной ими продукции в рамках продовольственной разверстки. Новая экономическая политика должна была вернуть в экономику товарно-денежные отношения и частную инициативу. Принудительная продразверстка заменялась фиксированным продовольственным налогом (в дальнейшем – единым сельскохозяйственным налогом). Вновь разрешалась частная инициатива в мелкой промышленности и торговле. Однако государство сохраняло контроль над тяжелой промышленностью, оптовой торговлей и банковским делом. Большевики изначально считали НЭП тактическим ходом, «временным отступлением», необходимым для восстановления экономики страны. В дальнейшем они планировали продолжить коммунистический эксперимент над российским обществом.      

           Ко времени X съезда РКП(б) Ставропольский уезд, как и вся страна, находился в плачевном состоянии. Его экономика была подорвана гражданской войной, а также политикой продразверстки. Реквизиции продовольствия и материальных средств, проводившиеся как красными, так и белыми, заставили местное крестьянство уже с 1919 года уменьшать запашку. Окончательное установление советской власти в уезде в начале 1919 года принесло политическую стабилизацию. Но его экономическое состояние продолжало ухудшаться. Большевики превратили Поволжье в одну из продовольственных баз для снабжения армии и промышленного центра страны. В годы «военного коммунизма» из Ставропольского уезда планомерно «выкачивалось» зерно для нужд городов. К началу 1921 г. продовольственные запасы в уезде оказались исчерпанными настолько, что он не мог обеспечить поставок даже в счет прошедшего 1920 года. На уезд, как и на все Поволжье, надвигался голод, усугубившийся засухой 1921 года. Формально переход к новой экономической политике в уезде произошел в начале 1921 года, когда началось взимание продовольственного налога. Однако местные реалии внесли в процесс перехода существенные коррективы. Примерно первые полтора года проведения новой экономической политики заняла борьба с голодом, охватившем Поволжье и Юг России. Последствия голода сказывались в Ставропольском уезде вплоть до середины 1920-х гг.

          В 1922 г. началось восстановление хозяйства уезда, уже на обновленных экономических принципах. Взимание налогов и сборов с крестьян зависело теперь от урожайности, государство восстановило товарно-денежное обращение, начался постепенный вывод из оборота обесценившихся «совзнаков» времен гражданской войны и возврат к золотому стандарту рубля, что привело к почти полному исчезновению инфляции.

          Для экономики аграрного Ставропольского уезда главным являлось восстановление запашки земли. Численность сельского населения уезда за годы гражданской войны и голода сократилась, но главное – в голодный 1921 год крестьяне потеряли почти все поголовье скота, включая лошадей. В 1922–1923 гг. местными кооперативами, при поддержке властей, было организовано несколько экспедиций в Сибирь для закупки лошадей, которые оказались успешными. Конечно, в большинстве случаев крестьяне отправлялись в далекие края самостоятельно. Благодаря росту поголовья лошадей запашка начала восстанавливаться уже с 1922 года. Но этот процесс шел медленно и занял не менее трех лет. Важной кампанией местной власти в первые годы НЭПа стала борьба с кабальными сделками. В голодные годы многие крестьяне были вынуждены закладывать свое имущество и дома богатым односельчанам в обмен на еду. В результате большое число семей оказалось фактически в долговом рабстве у сельских кулаков. Советская власть выявляла такие сделки и в принудительном порядке расторгала их, признавая ничтожными. Эта кампания должна была показать крестьянам, что, несмотря на частичный возврат к товарно-денежным отношениям, большевики не отказались от декларируемых ими принципов социальной справедливости. Важным здесь являлось и их стремление предотвратить эксплуатацию человека человеком, поскольку зажиточные кредиторы легко могли заставить бедных должников работать на себя. Но это явление советская власть не приветствовала.

          При переходе к НЭПу были введены существенные ограничения на использования наемного труда в частных хозяйствах, которые не давали владельцам мелких хозяйств возможностей для стороннего найма рабочей силы за деньги или в порядке отработок. Реально крестьяне в большинстве случаев могли использовать только труд членов своей семьи. Это позволяло оставаться деревне социально однородной, препятствовало быстрому обогащению тех, кто имел возможность нанимать сторонних работников. Учитывая, что сельские общины в уезде еще в период революции вернули себе контроль над ⁹/₁₀ всей пахотной земли, а помещичьих хозяйств больше не существовало, в наиболее выигрышном положении оказывались многодетные крестьяне: они получали от общины самые большие наделы. Определенными преимуществами пользовались и красноармейцы, сражавшиеся за советскую власть. 

          К середине 1920-х гг. последствия аграрного кризиса и голода в Ставропольском уезде оказались полностью преодолены: удалось восстановить запашку земли и поголовье скота. В то же время, по мере возрождения экономики, наблюдался поступательный рост благосостояния крестьянства в целом. К середине 1920-х гг. лошади и коровы имелись в большинстве крестьянских хозяйств уезда, что говорит об их выходе из тяжелого положения начала десятилетия. В период НЭПа крестьяне получили право свободно распоряжаться излишками сельхозпродукции. Поэтому постепенно в деревнях и селах стала возрождаться торговля, а вместе с ней началось насыщение деревни промышленными товарами.     

          По мере восстановления сельского хозяйства началось возрождение местной промышленности, существенно подорванной в годы военного коммунизма. К концу 1920 г. большевики национализировали всю местную промышленность Ставропольского уезда, начиная от крупных добывающих предприятий, наподобие каменоломен Ванюшина, и заканчивая лесопилками и мельницами. Однако наладить их работу они не сумели. Поэтому в новых экономических условиях большевики решились на перемены и в области промышленной политики. Не отказываясь от принципа государственной собственности на национализированное в имущество, они начали сдавать небольшие предприятия легкой, пищевой промышленности, торговли и сферы услуг в концессию частым лицам. Часто концессионерами становились бывшие собственники этих предприятий, пережившие гражданскую войну. Условиями концессии становились восстановление промышленных объектов и плата государству за право пользования имуществом. На таких условиях в Ставропольском уезде подлежали восстановлению мукомольная, пищевая и деревообрабатывающая отрасли. Однако концессии в Самарской губернии внедрялись медленно. Потенциальных концессионеров отпугивали высокая плата за объекты и необходимость существенных капитальных вложений для их повторного пуска.

          Гораздо лучшие результаты частная инициатива принесла в тех отраслях, где имелась быстрая оборачиваемость капитала: в торговле и бытовом обслуживании населения. Примечательно, что эти сферы в Ставропольском уезде в годы НЭПа оказались почти полностью в частных руках. В городе вновь открылись частные лавки, парикмахерские, бильярдные и питейные заведения. Разрешение частнохозяйственной инициативы в промышленности и торговле не привело к серьезным социальным изменениям в уезде. Слой местных «нэпманов» (часто выходцев из дореволюционного купечества) оказался колоритным, но маломощным и почти полностью зависимым от политики советской власти. Правда, его существование вызывало нарекание ставропольцев, в годы гражданской войны вставших на сторону большевиков и поверивших в идеи коммунизма: они заявляли, что боролись за другое будущее. Тем легче местным советам оказалось ликвидировать слой частных хозяев в переломные 1929-1930-й годы. При этом, имелась государственная альтернатива частникам в виде системы государственной кооперации. Появившаяся в Ставропольском уезде в годы гражданской войны, в период НЭПа она сохранялась, но была экономически слабой и не могла взять на себя задачу снабжения населения даже товарами первой необходимости. Ее развитие придется на 1930-е гг.    

          Получили новый импульс для развития и промыслы, распространенные в уезде до гражданской войны. Их можно было развивать индивидуально, купив патент на право деятельности, или коллективно, в составе артелей. Заинтересованные в развитии коллективных форм хозяйствования, большевики давали артелям некоторые преимущества. Указанными сферами почти полностью исчерпывалось поле деятельности частной инициативы в Ставропольском уезде. Крупные промышленные объекты, наподобие лесохимических заводов и тех же каменоломен Ванюшина, оставались под контролем государства. Их восстановление началось позднее, с середины 1920-х гг. за счет государственных кредитов. Однако от государственных предприятий также стремились добиваться экономической отдачи, по меньшей мере, самоокупаемости. 

           К концу 1920-х гг. экономика Ставропольского уезда достигла дореволюционных показателей почти по всем параметрам, за исключением уровня развития ремесел и промыслов, который снизился. Вместе с тем, ее качественного изменения не произошло. Основой экономического потенциала продолжало оставаться мелкотоварное крестьянское хозяйство. Аграрные технологии не изменились по сравнению с дореволюционным периодом: у крестьян не имелось средств, чтобы внедрять передовые машины и оборудование. На низком техническом уровне оставалась и местная промышленность. Чтобы совершить качественный рывок в индустриальное общество для Ставропольского уезда, как и для всей страны, требовалась другая политика в сфере мобилизации труда и капитала. Новая экономическая политика принесла ожидаемые результаты, в виде восстановления хозяйства, но она не могла обеспечить качественный рост экономики в короткие сроки. К концу 1920-х гг. НЭП исчерпал себя и уступил место проведению форсированной индустриализации и коллективизации.      

В разделе «Из фондов архива» («Выставки документальные»), размещена интернет-выставка «Ставрополь и Ставропольский уезд в годы новой экономической политики». Архивные документы выставки дают общие сведения о проведении новой экономической политики в Ставропольском уезде. Приводятся задачи советской власти при восстановлении хозяйства Ставропольского уезда, сведения о деятельности коммунистической партии, о развитии сельского хозяйства и промышленности, а также об основных направлениях деятельности местных органов управления.

Янчарук Д.В., к.и.н., ведущий специалист Управления по делам архивов

2016 г. 

Переход к новой экономической политике / Справочник :: Бингоскул

Новая экономическая политика (НЭП) – комплекс экономических мер, направленных на преодоление системного кризиса в 20-е годы ХХ века, вызванного Гражданской войной. 

Хронология: политика НЭПа введена в 1921 году и пришла на смену политике «военного коммунизма». Завершилась в 1928 году вместе с принятием курса на индустриализацию. Политика, целью которой было преодоление кризиса, стала причиной масштабных проблем, прежде всего – в развитии тяжелой промышленности. В 1928 году после утверждения на посту главы государства Сталина было решено сворачивать НЭП и переходить к индустриализации тяжёлой промышленности с целью создания сильной оборонной отрасли.

Исторические предпосылки

В 1921 год государство вошло с широким спектром масштабных проблем, вызванных несколькими событиями:

1. Первая мировая война, которая для России закончилась неудачно;
2. Гражданская война и связанные с ней террор, голод, а также разделение общества;
3. Территориальные потери: к 1920 году в результате ликвидации империи на пути к самостоятельности были Польша, Латвия, Эстония, Литва, Финляндия, Западная часть Белоруссии, часть Украины;
4. Существенно пострадали производственные мощности страны;
5. Большая часть интеллигенции – интеллектуального потенциала страны, выехали за ее пределы.

В 1918 году, во время Гражданской войны, большевиками была введена политика «военного коммунизма» — экономические меры, направленные на утоление потребностей государства в условиях военного времени. В результате действия этой политики вводились различные меры:

• Национализация земли и предприятий;
• Запрещалась торговля;
• Вводилось централизованное управление экономикой;
• Продразверстка;
• Фактические уничтожение денежной системы;
• Милитаризация.

Согласно одному из мнений в историографии «военный коммунизм» был попыткой в минимальные сроки реализовать идеи коммунизма.

Продовольственная разверстка или продразверстка – характерная черта политики «военного коммунизма», суть понятия – обеспечение продовольствием путем массового обложения налогом в виде зерновой продукции. «Хлебная монополия» была введена Российской империей в 1916 году, продолжена политика Временным правительством и большевиками. 

В 1921 – 1922 гг. по территории России массово прокатилась волна голода, вызванная рядом причин:

1. Продразверстка – основной фактор формирования условий для голода, составная политики «военного коммунизма»;
2. Запрет на торговлю в частном порядке;
3. Ситуацию усугубила засуха, уничтожившая значительную часть урожая;
4. Гражданская война и интервенция. 

Голод 1921-22 гг. сильнее всего нанёс урон по региону Поволжья. На этой территории он был максимально длительным, принес максимум жертв в сравнении с другими регионами страны. Но это не говорит о том, что не пострадали другие регионы. 

Дополнительное последствие политики «военного коммунизма» — восстания народа против деятельности продотрядов. Восстания охватили территории Кубани, Дона, Сибири, Поволжья, Тамбовщины. Наиболее известным и массовым стало именно восстание ни Тамбовщине, более известное как Антоновщина или «антоновское восстание» — охватило более 200 000 человек. 

С 1921 года против власти выступила армия: в феврале 1921 года началось Кронштадское восстание моряков с линкоров «Севастополь» и «Петропавловск». Моряки выступили под лозунгом «За Советы без коммунистов!». Требования восставших:

• Переизбрать Советы, не допустить коммунистов в Советы;
• Запрет цензуры, предоставление свободы слова;
• Отмена запрета на торговлю;
• Отмена продразверстки – основной проблемы «военного коммунизма» и причины кризиса. 

Восставшим предъявили ультиматум, после отмены которого восстание подавили.

Продотряд – вооруженные подразделения, которые занимались реализацией политики продзарвёрстки.  

После подавления восстания партийное руководство вынуждено было признать, что «военный коммунизм» потенциально опасен для государства, неэффективен и неактуален. Обсуждение отмены неэффективной политики вызвало противостояние внутри партии. Итог – «военный коммунизм» был отменен и взят курс на новую экономическую политику.

НЭП должен был стать экономической либерализацией при жестком политическом контроле. Согласно позиции В.И. Ленина, поскольку социальная база партии – пролетариат, необходимо считаться с их позицией, кроме того, необходимо устранить инакомыслие, что угрожает стабильности государственной власти. 

Причины введения НЭПа можно разделить на несколько групп:

1. Экономические – неудачи «военного коммунизма», серьезный кризис, который вылился в голод и массовые восстания;
2. Политические: необходимо было найти новый способ контроля, НЭП должен был стать эффективным вариантом новой экономики;
3. Социальные: массовое недовольство пролетариата, на который и должна была опираться власть.  

Основы НЭПа

Переход к новой экономической политике произошел в марте 1921 года на Х съезде Российской коммунистической партии (большевиков). Первым и главным шагом стал официальный переход от продразверстки к продналогу. 

Продналог – фиксированный налог, который взимали с хозяйств крестьян, согласно декрету ВЦИК от 21 марта 1921 года.

Пошаговый переход к НЭП

• Фактический ввод политики НЭПа – Декрет о замене продразверстки продналогом;
• 28 марта 1921 года – разрешение торговли;
• В 1921 году было разрешено образование кооперативов – они были отменены в 1917 году;
• Промышленные предприятия было разрешено передавать в частную собственность;
• Майский декрет 1921 года стал базой для развития частной торговли;
• Государственные предприятия могли предоставляться в аренду частным лицам, но на временных условиях;
• Разрешено создавать предприятия частным лицам с ограничением на число работников – до 20 человек;
• Разработан новый Земельный Кодекс, который разрешал аренду земли, наём работников для обработки земельных владений.  

Результат реализации документов о введении новой экономической политики:

• Вместо крайне негибкой продразверстки был введен фиксированный продналог, который учитывал особенности крестьянского хозяйства, влияние внешних факторов.
• Продналог с 1923 года можно было выплачивать не только в натуральной продовольственной форме, но и денежными средствами.
• Рыночные отношения стали легальными, поскольку крестьяне получили право продавать излишки своей продукции.
• Даже при фиксированном налоге, выплаты были довольно существенными, с целью ухода от высоких налогов зажиточные крестьяне дробили свою собственность. Особенности НЭПа предполагали использование такой формулы для вычисления налога: чем больше владения, тем выше налоги. 
• Происходила денационализация промышленных предприятий – средние и мелкие предприятия постепенно переходили в частную собственность. 
• Начали формировать крупные тресты, которые находились на самоокупаемости.
• Активно развивалась кооперация.
• Трудовая повинность, введенная «военным коммунизмом» была отменена, как и массовые принудительные трудовые мобилизации.
• Если ранее за труд платили «пайками», теперь оплата стала денежной.
• Вернулась практика проведения ярмарок.

Реформы

В рамках политики НЭПа было реализовано несколько проектов реформ:

• Финансовая: начата в 1921 году, цель – создание Государственного банка, Торговых банков, для внешней торговли и других. Система налогов изменилась – введены прямые и косвенные.
• Денежная: для стабилизации финансовой системы введена твердая валюта – червонец. Валюта обеспечивалась золотом. Через 3 года после начала проведения, в 1924 году, появились монеты, казначейские билеты. Эта реформа была жизненно важной ввиду частичного возврата к рыночным отношениям. 

Социальные преобразования

В ходе преобразований в политике и экономике появилась новая социальная прослойка – нэпманы. Кто это? Данная прослойка довольно пестрая, единственное, что объединяло нэпманов – наличие коммерческой жилки, способности воспользоваться новыми возможностями, которые давали рыночные отношения.

Социальная база нэпманов: торговцы, промышленники, зажиточные крестьяне, служащие, иногда – бывшие военные-красноармейцы. Современный синоним нэпмана – частный предприниматель. 

Особенность – отсутствие в среде данной прослойки характерных черт, таких как, уровень образования, идеологические пристрастия, происхождение. На этапе 20-х годов, несмотря на успешность, нэпманы не были уважаемой прослойкой. Скорее – наоборот, имелись ограничения для данной прослойки – это касалось обучения в школах их детей, выпуска собственных печатных изданий, избирательных прав и тд. 

Постепенно первые достижения НЭПа отошли на второй план, поскольку дали о себе знать кризисные явления несовместимости государственного контроля о частного производства. 

Смотрите также:

• Россия в Первой мировой войне. Влияние войны на российское общество
• Революция 1917 г. Временное правительство и Советы
• Политическая тактика большевиков, их приход к власти. Первые декреты советской власти. Учредительное собрание
• Гражданская война и иностранная интервенция. Политические программы участвующих сторон. Политика «военного коммунизма». Итоги Гражданской войны

Моя жизнь (38. Переход к нэпу)

Лев Троцкий: Моя жизнь (38. Переход к нэпу)

Лев Троцкий

Теперь я подхожу к последнему периоду моего сотрудничества с Лениным, периоду, приобретающему еще большее значение тем, что он заключал в себе основы последующей победы эпигонов. После смерти Ленина была создана сложная и разветвленная организация историко-литературного характера с единственной целью извратить историю наших взаимоотношений. Это сделано главным образом тем, что рисует картину постоянной борьбы двух «принципов», вычленяет из прошлого те моменты, когда мы не соглашались друг с другом, много делает из отдельных полемических выражений, а главное — чистой выдумкой. История церкви, записанная средневековыми апологетами, представляет собой образец научной трактовки по сравнению с историческими исследованиями эпигонов. Их работу несколько облегчало то, что когда я не соглашался с Лениным, я говорил об этом вслух, а когда считал нужным, даже обращался к партии. А эпигоны, когда не соглашались с Лениным, что случалось гораздо чаще, чем в моем случае, обычно либо молчали об этом, либо, как Сталин, дулись и скрывались на несколько дней на даче, где-нибудь под Москвой.

В большинстве случаев решения, к которым мы с Лениным приходили независимо друг от друга, были во всем существенном идентичны. Несколько слов приведут к взаимопониманию. Когда я думал, что решение Политбюро или Совета Народных Комиссаров может оказаться неверным, я посылал Ленину короткую записку на клочке бумаги. Он отвечал: «Абсолютно верно. Отправьте свое предложение». Иногда он присылал мне запрос, согласен ли я с его предложением, и требовал, чтобы я высказался в его поддержку. Снова и снова он договаривался со мной по телефону о том, как следует решать какой-либо вопрос, а если это было важно, он настаивал: «Пожалуйста, приходите обязательно». В тех случаях, когда мы работали рука об руку — обычное дело у нас по принципиальным вопросам — недовольные решением, в том числе и нынешние эпигоны, молчали. Много раз Сталин, Зиновьев или Каменев не соглашались со мной по какому-нибудь очень важному вопросу, но как только они узнавали, что Ленин разделяет мое мнение, они замолкали. Мы можем считать готовность «учеников» отказаться от своих идей в пользу ленинских любым способом, но эта готовность явно не заключала в себе никакой гарантии того, что без Ленина они были способны прийти к тем же выводам. В этой книге мои разногласия с Лениным приобретают значение, которого в действительности они никогда не имели. Этому есть две причины: наши разногласия были исключением и как таковые привлекали внимание; после смерти Ленина они были увеличены эпигонами до астрономических размеров и превратились в самостоятельный политический фактор, никак не связанный ни с одним из нас.

В отдельной главе я подробно рассказал о своих разногласиях с Лениным по поводу Брест-Литовского мира. Теперь упомяну еще об одной размолвке, натравившей нас друг на друга на пару месяцев в конце 1920 года, накануне перехода к нэпу.

Нельзя отрицать, что так называемая дискуссия о профсоюзах некоторое время омрачала наши отношения. Каждый из нас был слишком революционером и слишком политиком, чтобы уметь или даже хотеть отделить личное от общего. Во время этой дискуссии Сталину и Зиновьеву была предоставлена, можно сказать, легальная возможность вынести свою борьбу против меня на чистую воду. Они приложили все усилия, чтобы в полной мере воспользоваться ситуацией. Для них это была репетиция их будущей кампании против «троцкизма». Но именно эта сторона дела больше всего беспокоила Ленина, и он всячески пытался ее парализовать.

Политическое содержание дискуссии было завалено таким мусором, что я не завидую историку будущего, который попытается докопаться до истины. Много времени спустя после этого события, т. е. после смерти Ленина, эпигоны обнаружили, что моя тогдашняя позиция была позиция «недооценки крестьянства» и почти враждебная по отношению к новой экономической политике. Это действительно было основой всех последующих нападок на меня. На самом деле, конечно, корни дискуссии были прямо противоположными, и чтобы разоблачить этот факт, я должен вернуться немного назад.

Осенью 1919 г., когда 60% наших паровозов были «заболевшими», считалось, что к весне 1920 г. эта цифра неизбежно возрастет до 75%. Таково было мнение наших лучших специалистов. В таких условиях движение по железной дороге становилось бессмысленным делом, потому что 25% паровозов в полуисправном состоянии хватало только на транспортные нужды железных дорог, так как они зависели от громоздкой древесины в качестве топлива. Инженер Ломоносов, фактически руководивший в те месяцы транспортом, составил для правительства схему паровозной эпидемии. Указание математической точки в году1920, он заявил: «Вот идет смерть».

«Что же тогда делать?» — спросил Ленин.

— Чудес не бывает, — ответил Ломоносов. «Даже большевики не могут творить чудес». Мы посмотрели друг на друга, тем более подавленные, что никто из нас не знал ни технических устройств транспортной системы, ни технических устройств таких мрачных вычислений. — Все же попробуем сотворить чудо, — сухо пробормотал Ленин сквозь зубы.

Но в последующие месяцы ситуация неуклонно ухудшалась. В реальных условиях причин было достаточно, но также весьма вероятно, что некоторые инженеры подгоняли транспортную ситуацию под свои схемы. Я провел зимние месяцы 1919-20 на Урале руководил хозяйственной работой. Ленин телеграфировал мне предложение взять на себя транспорт и попытаться поднять его срочными мерами. Я ответил, что согласен.

С Урала я привез с собой массу экономических наблюдений, которые можно было бы свести к одному общему выводу: от военного коммунизма надо отказаться. Моя практическая работа убедила меня, что методы военного коммунизма, навязанные нам условиями гражданской войны, совершенно исчерпаны и что для оживления нашей экономической жизни необходимо во что бы то ни стало внести элемент личного интереса; Другими словами, мы должны были в какой-то степени восстановить внутренний рынок. Я представил в ЦК проект замены продналога хлебным налогом и восстановления товарообмена.

«Нынешняя политика уравнительных продразверсток по продовольственной шкале, круговой поруки за поставки и уравнительного распределения промышленных продуктов ведет к понижению положения сельского хозяйства и к рассеянию промышленного пролетариата и грозит полным развалом в экономической жизни страны». В этих словах я сформулировал свою точку зрения в заявлении, поданном в ЦК в феврале 1920 г.

.

«Продовольственные ресурсы, — продолжало заявление, — находятся под угрозой истощения, и этого не может предотвратить никакое улучшение методов реквизиции. Этим тенденциям к экономическому спаду можно противодействовать следующим образом: 1) реквизиция излишков должна уступить место оплате на процентной основе (своего рода прогрессивный подоходный налог в натуральной форме), при этом размер оплаты должен быть установлен таким образом, чтобы сделать так, чтобы увеличение вспаханной площади или более тщательная обработка все же приносили некоторую прибыль; 2) установить более тесное соответствие между доставляемыми крестьянам промышленными продуктами и количеством доставляемого ими хлеба; это касается не только сельских округов ( волостей ) и деревень, но и на индивидуальные крестьянские дворы».

Эти предложения очень осторожны. Но основные положения новой экономической политики, принятой через год, сначала не пошли дальше. В начале 1920 года Ленин решительно выступил против моего предложения. Он был отклонен в ЦК одиннадцатью голосами против четырех. Последующий ход событий доказал ошибочность решения Комитета. Я не понес его на партийный съезд, который все время проводился под лозунгом военного коммунизма. Весь последующий год экономическая жизнь страны шла в тупике. Из этого тупика выросла моя ссора с Лениным. Когда переход к рыночной системе был отвергнут, я потребовал, чтобы «военные» методы применялись должным образом и системно, чтобы можно было добиться реальных экономических улучшений. В системе военного коммунизма, в которой все ресурсы, по крайней мере в принципе, национализированы и распределяются по государственному заказу, я не видел самостоятельной роли профсоюзов. Если промышленность держится на обеспечении государством снабжения рабочих всеми необходимыми продуктами, то профессиональные союзы должны быть включены в систему государственного управления промышленностью и распределением продуктов. В этом заключалась реальная суть вопроса о включении профсоюзов в состав государственных организаций, мера, неумолимо вытекающая из системы военного коммунизма, и именно в этом смысле я ее защищал.

Утвержденные IX съездом принципы военного коммунизма легли в основу моей работы по организации транспорта. Профсоюз железнодорожников был тесно связан с административным аппаратом ведомства. Методы воинской дисциплины были распространены на всю транспортную систему. Я поставил военную администрацию, самую сильную и дисциплинированную в то время, в тесную связь с транспортной администрацией. Это давало некоторые важные преимущества, тем более что военный транспорт вновь приобрел первостепенное значение с началом войны с Польшей. Каждый день я переходил от военного комиссариата, деятельность которого разрушала железные дороги, к комиссариату путей сообщения, где старался не только спасти железные дороги от окончательного развала, но и поднять их на более высокий уровень работоспособности.

Год работы на транспорте был для меня годом учебы. Все основные вопросы социалистической организации хозяйственной жизни нашли наиболее концентрированное выражение в области транспорта. Большое разнообразие типов паровозов и вагонов усложняло работу железных дорог и ремонтных мастерских. Была начата большая подготовительная работа по унификации транспортной системы, которая до революции в равной степени контролировалась государством и частными компаниями. Локомотивы были сгруппированы по классам, их ремонт был организован более систематически, и ремонтные мастерские стали получать точные заказы, исходя из их технического оснащения. Программа доведения транспорта до довоенного уровня должна была быть выполнена за четыре с половиной года. Принятые меры имели ярко выраженный успех. Весной и летом 1920 декабря транспортная система начала восстанавливаться после паралича. Ленин никогда не упускал случая отметить восстановление железных дорог. Если война, начатая Пилсудским в надежде на крах нашей транспортной системы, не принесла Польше ожидаемого результата, то это потому, что кривая железнодорожного транспорта начала неуклонно подниматься вверх. Эти результаты были достигнуты чрезвычайными административными мерами, вытекающими неизбежно из серьезного положения транспортной системы, а также из самой системы военного коммунизма.

Но рабочие массы, пережившие три года гражданской войны, все более и более не желали подчиняться путям военного правления. Ленин своим безошибочным политическим чутьем почувствовал, что наступил критический момент. В то время как я добивался от профсоюзов все более интенсивной работы, исходя из чисто экономических соображений на основе военного коммунизма, Ленин, руководствуясь политическими соображениями, шел к ослаблению военного напора. Накануне десятого съезда наши линии антагонистически пересеклись. В партии разгорелась дискуссия; на самом деле это было не по делу. Партия обдумывала темпы превращения профсоюзов в часть государственного механизма, тогда как речь шла на самом деле о хлебе насущном, о топливе, о сырье для промышленности. Партия лихорадочно спорила о «школе коммунизма», тогда как на самом деле дело было в экономической катастрофе, нависшей над страной. Восстания в Кронштадте и в Тамбовской губернии ворвались в дискуссию как последнее предупреждение. Первые и очень осторожные тезисы о переходе к нэпу сформировал Ленин. Я сразу на них подписался. Для меня они были просто возобновлением предложений, внесенных мною годом раньше. Спор о профсоюзах мгновенно потерял всякое значение. На съезде Ленин не принял участия в этом споре, предоставив Зиновьеву развлекаться гильзой разорвавшегося патрона. Во время прений на съезде я предупреждал, что резолюция о профсоюзах, принятая большинством, не доживет до следующего съезда, ибо новая экономическая установка потребует полного пересмотра стратегии профсоюзов. И только через несколько месяцев Ленин сформулировал совершенно новые принципы роли и назначения профессиональных союзов, основанные на новой экономической политике. Я выразил свое безоговорочное одобрение его резолюции. Наш прочный фронт был восстановлен. Ленин опасался, что в результате дискуссии, длившейся два месяца, в партии создадутся постоянные фракции, обостряющие отношения и сильно затрудняющие работу.

Но я сворачивал все конференции с теми, кто разделял мои взгляды по вопросу о профсоюзах, еще во время работы съезда. Через несколько недель после съезда Ленина уверили, что я так же, как и он, стремлюсь покончить с временными фракциями, которые уже не имеют принципиальной основы. Ленин почувствовал, как будто с его груди свалилась тяжесть. Он воспользовался каким-то дерзким замечанием, адресованным мне Молотовым, только что избранным в ЦК, чтобы обвинить его скорее в усердии, чем в разуме, и тут же прибавил: «Лояльность товарища Троцкого в межпартийных отношениях абсолютно безупречен». Он повторил это несколько раз. Было очевидно, что таким образом он дал отпор не только Молотову, но и кому-то другому, ибо Сталин и Зиновьев пытались искусственно затянуть атмосферу спора.

На этом X съезде по инициативе Зиновьева и совершенно вопреки воле Ленина Сталин был выдвинут кандидатом на пост генерального секретаря партии. Съезд считал, что за ним стоит весь ЦК. Но особого значения этому назначению никто не придавал. При Ленине должность генерального секретаря, установленная X съездом, могла иметь только технический характер, а не политический. И все же у Ленина были свои опасения. «Этот повар приготовит только острые блюда», — говорил он о Сталине. Вот почему Ленин на одном из первых заседаний ЦК после съезда настаивал на том, чтобы подчеркнуть «лояльность Троцкого»; это был удар по подпольной интриге.

Замечание Ленина было не случайным. Во время гражданской войны Ленин однажды выразил мне свое моральное доверие не словом, а делом так полно, что ни один человек не мог бы ни просить, ни получить большего. Повод был предоставлен той самой военной оппозицией, которую закулисно руководил Сталин. Во время войны у меня была практически неограниченная власть. Революционный трибунал заседал в моем поезде, мне подчинялись фронты, а при фронтах — вспомогательные базы, а подчас почти вся территория республики, не занятая белыми, состояла из баз и укрепрайонов. У тех, кто попал под колеса военных, были родственники и друзья, которые делали все возможное, чтобы помочь им. Петиции, жалобы и протесты концентрировались в Москве по разным каналам, и особенно в президиуме ЦИК.

Первые эпизоды такого рода были связаны с событиями, происходившими еще месяц назад на Свияжске. Я уже рассказывал об инциденте с командиром четвертого латышского полка, которого я судил за угрозу снять его с позиций. Трибунал приговорил командира к пяти годам лишения свободы. Через несколько месяцев стали поступать петиции с просьбой о его освобождении. Напор Свердлова был особенно велик. Он задал вопрос Политбюро. Я кратко описал боевую обстановку того времени, когда командир полка угрожал мне «последствиями, опасными для революции». Во время моего повествования лицо Ленина становилось все серее и седее. Едва я кончил свой рассказ, как он воскликнул тем сдавленным, хриплым голосом, который у него всегда свидетельствовал о волнении: «Пусть остается дома. Пусть остается там!» Свердлов посмотрел на нас обоих и сказал: «Я тоже так думаю».

Второй эпизод, гораздо более значительный, связан с расстрелом командира и комиссара, которые сняли свой полк с поста, захватили угрозой оружия пароход и приготовились плыть в Нижний Новгород. Полк был сформирован в Смоленске под руководством тех противников моей военной политики, которые впоследствии стали ее горячими сторонниками. Но тогда они громко протестовали. Комиссия ЦК, назначенная по моей просьбе, единодушно признала действия военных властей абсолютно правильными; что ситуация требовала этого. Но неоднозначные слухи продолжались. Несколько раз я чувствовал, что их источник недалеко от Политбюро, но я был слишком занят, чтобы вести расследование или распутывать интриги. Только однажды я заметил на заседании Политбюро, что, если бы не беспощадные меры в Свияжске, мы бы не проводили нашего заседания. «Абсолютно», — подхватил его Ленин и тут же начал писать очень быстро, как всегда, красными чернилами внизу чистого листа, скрепленного печатью Совета Народных Комиссаров. Ленин сидел в кресле, и собрание прекратилось. Через две минуты он протянул мне лист бумаги. [1]

— Я вам дам, — сказал Ленин, — таких форм сколько хотите. В условиях столь серьезных, как гражданская война, с ее необходимостью принятия поспешных и бесповоротных решений, часть из которых могла быть ошибочной, Ленин заранее подписывал любое решение, которое я мог бы счесть необходимым в будущем. И это были решения, которые несли с собой жизнь или смерть. Может ли быть большее доверие одного человека к другому? Сама мысль об этом необычайном документе могла прийти Ленину только потому, что он знал лучше меня, либо же подозревал источник интриги и считал необходимым нанести ему ответный удар со всей силой. Но он мог рискнуть на такой шаг только потому, что был так твердо уверен, что я не могу быть нелояльным или злоупотреблять властью. Это доверие ко мне он выразил в полной мере в нескольких строчках. Эпигоны могут напрасно искать такой документ среди своих владений. Если Сталин что-нибудь и найдет в своих архивах, то это может быть только ленинское «Завещание», которое Сталин скрыл от партии, — «завещание», в котором сам Сталин назван человеком нелояльным, способным на злоупотребление властью. Достаточно просто сопоставить эти два текста — безграничную моральную доверенность, которую дал мне Ленин, и моральный «волчий паспорт» [2], выданный Сталину, — чтобы в полной мере осознать его отношение к каждому из нас.

Примечания

1. « Зная строгий характер приказа тов. Троцкого, я настолько убежден, настолько абсолютно убежден в правильности, целесообразности и необходимости для успеха дела приказа тов. Троцкого, что безоговорочно поддерживаю этот заказ. » — ЛЕНИН.

2. Название «волчий паспорт» применялось в царской России в просторечии к документу, также известному как «транзитное удостоверение», выдававшемуся преступникам вместо паспорта; одно место – Пер.

Последняя глава    |

Индекс моей жизни     | Следующая глава

Последнее обновление: 4 февраля 2007 г.

Национальная политика в области образования: переход НЭП к преподаванию на родном языке может изменить процесс обучения в Индии

Язык, который слышит новорожденный, может состоять из нескольких воркующих звуков матери или пары слов на языке, на котором она говорит. Но ребенок уже слушает и делает попытки сформулировать свой собственный язык, свою Матрибхашу. Как только ребенку исполняется шесть лет и его принимают в ближайшую начальную школу, она испытывает замешательство.

Здесь язык общения или средство обучения — это то, с чем она, возможно, никогда не сталкивалась. Что нам удалось сделать на этом этапе, так это оказать долгосрочное негативное влияние на самооценку ребенка, уверенность в себе, а также на языковые и когнитивные способности.

На начальном этапе обеспечение понимания учащимися навыков письма и счета гораздо важнее, чем навязывание языка коммерции, официального общения, Интернета, социальных сетей или колониализма нашим несчастным ничего не подозревающим детям. В 19В отчете ООН 53, озаглавленном «Использование местных языков в образовании», выделяются два аспекта. Во-первых, это повторение того, что «каждый ребенок школьного возраста должен посещать школу, а лучшим средством обучения является родной язык ученика». И, во-вторых, его акцент на том, что «все языки, даже так называемые примитивные, способны стать средством школьного обучения; некоторые, возможно, просто в качестве моста ко второму языку, в то время как другие могут использоваться на всех уровнях образования». В другом отчете ООН от 2004 г., озаглавленном «Важность обучения на родном языке для качества образования, говорится о «погружении» или «обучении на языке, на котором учащиеся не говорят, потому что это аналогично удерживанию учащихся под водой без обучения их тому, как плавать.» В этом отчете особо рекомендуется «двуязычное обучение».

Следовательно, использование родного языка в школах в первые годы обучения является краеугольным камнем для обеспечения доступа, удержания, перехода и предотвращения отсева. Согласно переписи населения 2011 года, в Индии 121 родной язык, из которых 22 языка включены в восьмой список нашей Конституции и составляют родной язык 96,72% индийцев. Анализ данных UDISE+ за 2019–2020 годы показывает, что в штатах/союзах используется до семи языков обучения (например, ассамский, бенгальский, бодо, хинди, английский, манипури и гаро в Ассаме) и до двух языков обучения, один из которых является преимущественно разговорным языком штата, а другой — английским/хинди. В качестве основного средства обучения в школах преобладают более 25 языков.

Национальная политика в области образования 2020 г. отстаивает, что «по возможности средством обучения как минимум до 5-го класса, но предпочтительно до 8-го класса и выше, будет домашний язык / родной язык / местный язык / региональный язык» для как государственные, так и частные школы. Есть несколько проблем в реализации принципов НЭПа. В данном классе могут быть учащиеся, говорящие более чем на одном родном языке, учителя не набираются на основе языков, которые они понимают, говорят и пишут, и часто ресурсы на языках, понятных ребенку, отсутствуют.

В соответствии с рекомендациями НЭП 2020, разработка и введение в действие учебной программы для реализации преимуществ обучения на родном языке в школах является главным приоритетом Министерства образования. Был создан «властный» комитет для изучения и рекомендации путей продвижения и развития индийских языков. Материалы курса, включая учебники и учебные материалы для 1–12 классов, доступны на портале DIKSHA не только на 32 индийских языках, но и на индийском жестовом языке.