Оттепель эпоха: Оттепель. Двенадцать лет весны

Содержание

4 Любы. Оттепель, отзывы на спектакль, постановка МОСТ – Афиша-Театры

Спектакль

Постановка МОСТ

1/9

О спектакле Отзывы (15)

Главный герой сценического романа режиссера Георгия Долмазяна — воздух. Кислород, который проникает в законсервированную советскую действительность начала 1960-х голосами Политехнического, музыкой Эллы Фицджеральд, фильмами итальянского неореализма. В мультижанровом портрете времени сплетаются видео-арт и поэзия шестидесятников, иммерсивный театр и вербатим, стихийный танец тела и stomp dance. Воздух выхватывает из толпы четыре женских лица, 4 Любы в перипетиях эпохи. Между влюбленностями в поэтов и растерянностями перед внезапным новым миром, который пьянит ароматом свободы и вседозволенности. Но что делать с этой свободой? Как успеть поверить в ее неслучайность? Если на горизонте уже заскрежетали танки Пражской весны…

Информация предоставлена театром «МОСТ»

ЖанрыДраматический

Возраст16+

Продолжительность1 час, без антракта

Участники

Георгий Долмазян

Режиссёр

Ксения Берелет

Актер

Алена Долженкова

Актер

Василина Козачук

Актер

Лиана Гоголева

Актер

Наталия Ларичева

Актер

Михаил Казаков

Актер

Георгий Антонов

Актер

Александра Кареева

Актер

Леонид Семенов

Актер

Андрей Рогозин

Актер

Александр Сизов

Актер

Армине Тадевосян

Актер

Юлия Вергун

Актер

Дарья Чудная

Актер

София Цулая

Актер

Марианна Лемешко

Актер

Андрей Михайлов

Актер

Роман Зуев

Актер

Специальные предложения

Лучшие отзывы о спектакле «4 Любы.

Оттепель»

Liya Khaziakhmetova

4 отзыва, 4 оценки, рейтинг 2

Годы оттепели ворвались в зал внезапно и окружили каждого из нас громким голосом советской эпохи. Белла Ахмадуллина, Евгений Евтушенко и Роберт Рождественский, Рудольф Нуриев, первый полёт человека в космос — все и всё столь знакомое и близкое нашему сердцу. Эта постановка стала для меня любимой, и хочется ещё много-много раз вновь открывать двери в театр и погружаться в эту незабываемую атмосферу. Выражаю своё искреннее уважение и восхищение команде театр МОСТ!

22 сентября 2017

Анна Просекова

1 отзыв, 1 оценка, рейтинг 0

10Если вы, вдруг, забываете — как идти за мечтой.

Назову хрущевской оттепель
После сталинской зимы (с)

Проникновенная постановка погружает нас в некий сон четырёх молодых девушек о времени периода десталинизации, где будто мелькают отрывки из воспоминаний тех, кто был молод в то время и тянулся к искусству как к лучу весеннего солнца, ворвавшемуся сквозь внезапно раздвинутые шторы.
Персонажи погружают вас в эти грёзы постепенно — уже до начала действия, оказываясь с вами рядом в зале, тем самым приглашая зрителя в их ушедший мир грёз. В то время, которое позволило им мечтать, узнавать этот мир по-новому и, что самое важное, иметь возможность оценивать его и самовыражаться.
По ходу действия Вы, несомненно, проникнетесь любовью, которая с новой силой вкипела в сердцах и умах людей тех лет. Пронизывающий романтизм времени, переданный через чувственные монологи выдающихся деятелей СССР, позволил мне с ещё больше поверить и без того убедительной харАктерной игре актёров.
Музыкальная семантика и видео-сценография также детально проработаны для наиболее комфортного «погружения в сон»

Каждое посещение театра обволакивает атмосферой эмоционального обмена со зрителем и подлинно творческой атмосферой. «4 Любы» — не исключение, за это вам — искренние благодарности зрителя!

21 ноября 2019

Vera U

64 отзыва, 88 оценок, рейтинг 1

10Трогательная ностальгия о ярком и важном времени СССР

Театр начался уже на лестнице, по которой суетились актрисы — 4 Любы в нарядах 60-х годов.
После третьего звонка в зал ворвалась стилизованная молодёжь конца 50-х. И посыпались ностальгии, живые образы, сценки, песни, фрагменты сюжетов и воспоминаний. Завертелась лихая и позитивная эпоха.
Сюжет постановки относится к хрущёвскому периоду правления, когда распахнулись свободы и культура вылетела на новые обороты. И как обращаться с этой свободой? Кто-то рвёт шаблоны, кто-то робко мечтает, для кого-то свобода — это спокойно подчиняться, кто-то готов вырвать свободу любым образом. А кто-то успевает и так, и так.
Режиссёр вводит драматические моменты жизни легендарных персонажей того времени: прощальное письмо Гагарина, драма Нуриева, безмолвная печаль свергнутого Хрущёва. В такие мгновения мы сопереживаем им как людям с полным набором чувств и эмоций, а не как народным героям где-то на вершинах. «МОСТ» выполняет роль театра: вызвать отклик, эмпатию зрителей. И в этой казалось бы калейдоскопной работе режиссёр не забывает о нас, зрителях, не отпустит нас равнодушными.
На сцене актёры много передвигаются по хорошо продуманным траекториям, чтобы не было суеты, а был задор, драйв, праздник обычной жизни. Молодые актрисы в милых платьицах отлично поставленными голосами выкрикивают лозунг за лозунгом о радости существования. Парням определённо нравятся эти образы — типовых парней 50-60-хх, они одновременно романтичны и прогрессивны, сочное сочетание.
Основа композиции спектакля — стихи легендарных поэтов и бардов того времени. Это погружает нас в эпоху не менее эффективно, чем фасоны одежды.
Кроме того, всю постановку сопровождает видео-нарезка разных жанров: отрывки любимых фильмов, документальная хроника, коллажи, символические природные съёмки. Создаётся дополнительный объём восприятия.
Звуковую семантику несли характерные для того времени песни, мелодии, а также современная инструментальная музыка.
Нас развлекали, увлекали в эпоху, высвечивали грани, заставили переживать и в итоге довели до «пражской весны», стряхнув блёстки свободы и актуального искусства. И нам пришлось, вместе с персонажами эпохи, замереть и внутренне сжаться: заигрываться нельзя, произойти может что угодно.
Я задумалась, почему так тепло на душе от этого культурного пласта? Видимо, потому что это была настоящая оттепель, и все действительно оттаяли, начали вырастать из войны и репрессий. А мы как-то генетически помним это 70 лет спустя. Кроме того, для меня эта постановка — связь с родителями, молодость которых пришлась как раз на это время.
Чудесная динамичная одноактовая зарисовка пролетела, как детальный сон, и оставила приятное долгое послевкусие.

8 ноября 2019

Инна Б

20 отзывов, 23 оценки, рейтинг 20

6Милый спектакль, оригинальная идея, но чего-то не хватило…

Легкий, приятный спектакль. Ретроспектива хрущевского периода в форме небольших миниатюр-зарисовок. Но мне было скучновато. Наверное потому, что я не увидела ключевой идеи, вокруг которой бы строился сюжет. Просто калейдоскоп событий, которые уже не актуальны в наше время, и задумываться над ними не хочется.

5 октября 2019

Пользователь Афиши №156698

36 отзывов, 118 оценок, рейтинг 10

Это было душевно, но не зацепило. Не было глубины, не было сюжета, скорее, попури на тему разложения СССР. Стихи, речи, а суть, пожалуй сильно проявилась только в самом конце.

3 октября 2019

Все отзывы

Подборки «Афиши»

отличных новогодних спектаклей и концертов для детей и родителей в Санкт-Петербурге

Детские праздничные шоу

спектаклей для детей и подростков с красивыми костюмами

спектаклей для детей и подростков о выдающихся деятелях искусства

Мероприятия

Создайте уникальную страницу своего события на «Афише»

Это возможность рассказать о нем многомиллионной аудитории и увеличить посещаемость

Абакан,
Азов,
Альметьевск,
Ангарск,
Арзамас,
Армавир,
Артем,
Архангельск,
Астрахань,
Ачинск,
Балаково,
Балашиха,
Балашов,
Барнаул,
Батайск,
Белгород,
Белорецк,
Белореченск,
Бердск,
Березники,
Бийск,
Благовещенск,
Братск,
Брянск,
Бугульма,
Бугуруслан,
Бузулук,
Великий Новгород,
Верхняя Пышма,
Видное,
Владивосток,
Владикавказ,
Владимир,
Волгоград,
Волгодонск,
Волжский,
Вологда,
Вольск,
Воронеж,
Воскресенск,
Всеволожск,
Выборг,
Гатчина,
Геленджик,
Горно-Алтайск,
Грозный,
Губкин,
Гудермес,
Дербент,
Дзержинск,
Димитровград,
Дмитров,
Долгопрудный,
Домодедово,
Дубна,
Евпатория,
Екатеринбург,
Елец,
Ессентуки,
Железногорск (Красноярск),
Жуковский,
Зарайск,
Заречный,
Звенигород,
Зеленогорск,
Зеленоград,
Златоуст,
Иваново,
Ивантеевка,
Ижевск,
Иркутск,
Искитим,
Истра,
Йошкар-Ола,
Казань,
Калининград,
Калуга,
Каменск-Уральский,
Камышин,
Каспийск,
Кемерово,
Кингисепп,
Кириши,
Киров,
Кисловодск,
Клин,
Клинцы,
Ковров,
Коломна,
Колпино,
Комсомольск-на-Амуре,
Копейск,
Королев,
Коряжма,
Кострома,
Красногорск,
Краснодар,
Краснознаменск,
Красноярск,
Кронштадт,
Кстово,
Кубинка,
Кузнецк,
Курган,
Курск,
Лесной,
Лесной Городок,
Липецк,
Лобня,
Лодейное Поле,
Ломоносов,
Луховицы,
Лысьва,
Лыткарино,
Люберцы,
Магадан,
Магнитогорск,
Майкоп,
Махачкала,
Миасс,
Можайск,
Московский,
Мурманск,
Муром,
Мценск,
Мытищи,
Набережные Челны,
Назрань,
Нальчик,
Наро-Фоминск,
Находка,
Невинномысск,
Нефтекамск,
Нефтеюганск,
Нижневартовск,
Нижнекамск,
Нижний Новгород,
Нижний Тагил,
Новоалтайск,
Новокузнецк,
Новокуйбышевск,
Новомосковск,
Новороссийск,
Новосибирск,
Новоуральск,
Новочебоксарск,
Новошахтинск,
Новый Уренгой,
Ногинск,
Норильск,
Ноябрьск,
Нягань,
Обнинск,
Одинцово,
Озерск,
Озеры,
Октябрьский,
Омск,
Орел,
Оренбург,
Орехово-Зуево,
Орск,
Павлово,
Павловский Посад,
Пенза,
Первоуральск,
Пермь,
Петергоф,
Петрозаводск,
Петропавловск-Камчатский,
Подольск,
Прокопьевск,
Псков,
Пушкин,
Пушкино,
Пятигорск,
Раменское,
Ревда,
Реутов,
Ростов-на-Дону,
Рубцовск,
Руза,
Рыбинск,
Рязань,
Салават,
Салехард,
Самара,
Саранск,
Саратов,
Саров,
Севастополь,
Северодвинск,
Североморск,
Северск,
Сергиев Посад,
Серпухов,
Сестрорецк,
Симферополь,
Смоленск,
Сокол,
Солнечногорск,
Сосновый Бор,
Сочи,
Спасск-Дальний,
Ставрополь,
Старый Оскол,
Стерлитамак,
Ступино,
Сургут,
Сызрань,
Сыктывкар,
Таганрог,
Тамбов,
Тверь,
Тихвин,
Тольятти,
Томск,
Туапсе,
Тула,
Тюмень,
Улан-Удэ,
Ульяновск,
Уссурийск,
Усть-Илимск,
Уфа,
Феодосия,
Фрязино,
Хабаровск,
Ханты-Мансийск,
Химки,
Чебоксары,
Челябинск,
Череповец,
Черкесск,
Чехов,
Чита,
Шахты,
Щелково,
Электросталь,
Элиста,
Энгельс,
Южно-Сахалинск,
Якутск,
Ялта,
Ярославль

Оттепель в Москве: гид по трем выставкам

С 7 марта в ГМИИ им. А. С. Пушкина действует выставка «Лицом к будущему. 1945-1968». Она стала завершающей частью музейного фестиваля, посвященного искусству послевоенного десятилетия. Свои выставки об оттепели уже представили Музей Москвы и Третьяковка. Buro 24/7 рассказывает о каждой выставке трилогии.

«Московская оттепель: 1953–1958»

Где: Музей Москвы

Когда: 16 декабря — 12 апреля

Кураторы: Евгения Кикодзе, Сергей Невский, Максим Семенов, Александра Селиванова, Ольга Розенблюм

Экспозиция первой «Оттепели» — это своего рода прорыв для Музея Москвы. Помимо привычных картин кураторы уделили большое внимание архитектуре, музыке, кино и литературе.

«Мы задумались о том, что значит современность. Есть внешние символы современности — компьютеры, при этом мы понимаем, что на компьютере можно писать домостроевские идеи, например, что можно бить женщину. Наши современники так и делают. Оттепель интересовала нас как начало, точка отсчета современности как типа сознания, необходимого для сегодняшнего дня».

Кроме того, они наметили девять главных направлений, которые сформировали жизнь человека оттепели. Первый из них — решетка или матрица — определяет не только концепцию, но и дизайн выставки. Термин «решетка» пришел из работ американского искусствоведа Розалинды Краусс, наследницы французских структуралистов — Ролана Барта, Жака Лакана, Жиля Делеза.

«Решетка объясняет смысл новой, демократической, дистрибуции информации. Она развивается по горизонтали, в ней не может быть центра и доминанты. Она многоцентрична и единомоментна» (Евгения Кикодзе).

Выставка открывается с материалов ХХ съезда партии в 1956 году. Это событие положило начало развенчанию культа Сталина и формированию нового отношения к человеку. Далее идет главная повесть эпохи — «Оттепель» Ильи Эренбурга. В ней уже нет сталинского героя-стахановца, а персонажей занимают искусство и человеческие взаимоотношения, а не светлое коммунистическое будущее. В целом выставка погружает нас в будничную жизнь, которая, наконец, стала возможна для обычных людей — здесь автопортрет Зверева в импрессионистичной манере соседствует с натюрмортами Рогинского и Соболева.

После «Решетки» следует раздел «Капсула», где зритель попадает в мир личного пространства человека — «некое яйцо, которое защищает его». Помимо отрывков из фильмов «Еще раз про любовь» и «Три тополя на Плющихе», где герои обустраивают новый быт в собственных квартирах, кураторы дают и прямую аналогию — картину «Яйцо» Состера.

Михаил Рогинский, «Натюрморт с кувшином», 1966; «Квартирная сюита», фрагмент, 1994

В разделе «Новое» переосмысляются пережитки сталинской эпохи, которые приходят в новую систему. «Новые ценности — это начало строительства, сам момент слома старого и огромных масс земли на месте будущего здания», — говорит Кикодзе, рассуждая о картине «Строительство Нового Арбата» Шильникова.

Категория «Ритм» отсылает не только к джазовой музыке, но и к человеку как живому существу с пульсом.

«Управлять ритмом равнозначно управлению материей, ставить акценты, замедлять или усиливать — значит творчески переустроить мир» (Евгения Кикодзе).

Джаз оживает в работах Яковлева, Панкина, Кулакова, Кропивницкого — эпигонов западной живописи, которые испытали влияние Джексона Поллока. Последний был представлен на Американской национальной выставке в Москве в 1959 году. Рядом с ними — портрет Дюка Эллингтона работы Шелковского, сделанный с обложки пластинки. «Новый ритм» затронул даже лекции — по архивным материалам из истории мехмата МГУ мы можем проследить, как менялся темп лекций.

Михаил Кулаков, «Апостолы», 1964

«Появляется новая молодежь, которую нужно не заставить, но увлечь. Здесь появляются приемы взаимодействия: ритмом, акцентами, паузами. Так возникает диалог между учеником и учителем» (Евгения Кикодзе).

Эпоху оттепели невозможно представить без космоса — ему посвящен раздел «Мобильность», который раскрывает тему скорости. Москвич из коллекции Музея Москвы соседствует с работами Турецкого в духе поп-арта как символ новой роскоши, доступной теперь не только элите. Рядом с макетом реактивного жидкостного двигателя — фотографии экранопланов, метеоров и ракет конструкторского бюро Алексеева. Космос распространяется и на обычную жизнь — пылесосы, фены и сифоны напоминают космические агрегаты, почтовые марки изобилуют изображениями ракет, а конфеты носят название «Белка и Cтрелка».

Экранопланы им. Р.Е. Алексеева

Еще одна важная для эпохи категория — «Прозрачность», которая отражается сразу в нескольких факторах: прозрачные материалы, общее пространство работы на заводах и отсутствие границ и стен в распространении информации. Эскизы новых заводов из архивов Мархи соседствуют здесь с портретом Ландау из железобетона и стекла работы Лемпорта.

«В науке происходит объединение знаний, на пересечении традиционных дисциплин появляются новые науки, наконец оправдана и получает быстрое развитие кибернетика. Аналогично — в искусстве, возникают сложные жанры», — объясняет Евгения на примере абстрактной работы Лидии Мастерковой, созданной из кусков различных тканей, в том числе солдатской шинели. Поднимается и тема противостояния научного сообщества и Лысенко — в разделе «Синтез» представлены первые сборники по проблемам кибернетики конца 50-х.

Завершает выставку «Пустота», с которой и началась вся работа. Тема «Пустоты» отсылает к рассказу художника Янкилевского о разгроме выставки 30-летия МОСХ в Манеже в 1962-м. Этому события, как продуманной политической акции, тоже уделено отдельное внимание в рассказах и свидетельствах современников. Увидев на абстрактной работе Янкилевского черное пятно, Хрущев заявил: «Дырка!», – эту фразу повторил за ним каждый из участников делегации. Рассуждая об этом поступке Хрущева, Кикодзе подводит итог:

«Отношение к пустоте — то, что отличает тоталитарную систему от демократической. Это нечто неизведанное, шанс к открытию. В тоталитарной системе этого шанса нет» (Евгения Кикодзе).

«Оттепель»

Где: Третьяковская галерея, Крымский вал, д. 10

Когда: 16 февраля — 11 июня

Кураторы: Кирилл Светляков, Юлия Воротынцева, Анастасия Курляндцева

В середине февраля своя «Оттепель» стартовала в Третьяковке — работа над выставкой началась более двух лет назад.

«Факторов было несколько — массовый интерес к эпохе, выраженный в рейтингах сериалов. Также важен исторический момент — в искусстве авангарда или соцреализма, которые часто становятся темами выставок, люди не выходят за существующий корпус идей, а 60-е — новый материал, к которому обратились в разных институциях. Третий момент — интерес к ближней истории, когда люди понимают, насколько необратимые процессы происходили в разные моменты, и это не только революция 1917 года. Интерес сначала появился к 90-м, а оттуда пошел интерес и к 60-м» (Кирилл Светляков).

Анастасия Курляндцева отмечает, что интерес к 60-м есть не только в России — об этом говорит популярность сериалов «Безумцы» и «11.22.63», а также выставок, посвященных дизайну холодной войны.

Виктор Ефимович Попков, «Двое», 1966

«У нас скорее популистский проект, в котором мы задаем общие векторы, модели восприятия. Невозможно показать 15 лет жизни огромной страны в полном масштабе, можно лишь приоткрыть шкатулку. Мы старались показать в большей степени не искусство, а документ. Раскрыть искусство как документ, артефакт — это вызывает ряд недоумений у тех, кто приходит смотреть именно картины» (Юлия Воротынцева).

Вход на выставку открывается фрагментами из фильмов «Дайте жалобную книгу», где студенты символически громят скульптуру и старую архитектуру — убирают фальшивые элементы декора, чтобы обнажить модернизм. Сразу за ними идут фрагменты фильмов «Застава Ильича», «Девять дней одного года» и «Летят журавли», живопись Коржева, Крюкова и Никонова — все это составляет раздел под названием «Разговор с отцом».

Кадр из фильма «Летят журавли», 1957

«Отец не всегда может ответить, часто это внутренний разговор. Люди не говорят о лагерях и участии в военных действиях, истории табуируются изнутри», — комментирует происходящее Кирилл Светляков. Вслед за мрачным коридором открывается светлая площадь с бюстом Маяковского, вокруг которого выбранные кураторами векторы оттепели от «Лучшего города на земле» и «Нового быта» до «Международных отношений» и «Атома-Космоса». Поиск нового языка происходил в это время не только в живописи, но и в быту — люди не говорили в открытую об отношениях и чувствах. «60-е — это поиски языка. Эмоция, травма, страх, боль — модернисткие, невозможно выразить их через соцреализм», — поясняет Светляков.

Выставка концентрируется на человеческих чувствах — отчуждение в картине «Двое» Попкова, эротические абстракции белютинцев, нежная графика Дубинского. Герои эпохи не боятся быть инфантильными, показывать свои чувства и порой наивные мечты. За новой лирикой следуют великие устремления — открытие космоса и освоение целинных земель. Стиральная машина в духе космических спутников соседствует со скульптурой Эрнста Неизвестного, а космические интерьеры конструктора Балашовой — с крупноформатным полотном Нестерова «Слушаем космос». Хотя тема индивидуализма становится важной для городского жителя, она сочетается с коллективистским восприятием.

Таир Салахов, «У Каспия», 1966

И вот уже геологи и полярники превращаются из ударников труда в простых рабочих. «Они монументальные, но обыденные, что показывает пиетет художника перед ними, хотя имиджа интеллектуала у него тоже нет», — продолжает Светляков. Тема космоса переходит в абстракцию — оптическая композиция Булатова перекликается с счетчиком Гейгера Злотникова. По другую сторону от площади — раздел «Международные отношения», посвященный противостоянию СССР и США, холодной войне и отношениям с Кубой. Проходя круг, мы снова оказываемся в «Лучшем городе Земли», среди образов Пименова, Гаврилова, Степанова, Салахова. Вероятно, «Оттепель» — только первая часть трилогии, где нас также будут ждать «Застой» и «Перестройка».

«Лицом к будущему. Искусство Европы 1945–1968»

Где: ГМИИ им. А.С. Пушкина, Волхонка, 12

Когда: 7 марта — 21 мая

Кураторы: Экхарт Гиллен, Петер Вайбель, Данила Булатов

Если в Третьяковской галерее и Музее Москвы эпоха оттепели показана на примере отечественного материала, то в Пушкинском музее зритель знакомится с искусством послевоенной Европы. Выставка создана совместно с брюссельским центром изящных искусств BOZAR и центром искусства и медиа ZKM в Карсруэ, где она экспонировалась ранее.

«В своей выставке мы постарались развенчать классические мифы об американском превосходстве, о доминировании абстрактной живописи и нью-йоркской школы. Мы постарались сделать акцент именно на европейских тенденциях — ведь и концептуальное искусство, и поп-арт, и медиа-арт появляются именно в Европе (Данила Булатов, куратор выставки «Лицом к будущему»).

Выставка открывается скульптурой Осипа Цадкина «Разрушенный город», которую художник посвятил разрушенному во время бомбежек Роттердаму. Первый раздел «Конец войны. Скорбь и память» объединяет абстрактную и фигуративную живопись послевоенных лет — скульптура Альфреда Хрдлички «Распятый», переносящая иконографию распятого Христа в язык новой живописи. Она находится в окружении полотен Макса Бекмана, Габриэле Мукки, Ханса Рихтера и Жана Фотрие. Все они связаны с переживаниями и травмами послевоенных лет. Западные художники соседствуют здесь с советскими — живописью Татлина, Белютина и Рогинского, скульптурами Сидура.

Осип Цадкин, «Разрушенный город», 1954; Михаил Рогинский, «Стена с розеткой», 1965

«Знаменитая фраза Адорно, что «писать стихи после Освенцима — это варварство» определяет дискурс послевоенного немецкого искусства. Абстракция становится важным языком потому, что иначе невозможно передать весь ужас войны. Уход от фигуративности и призывы к антиискусству — важнейшие тенденции того времени» (Данила Булатов).

На колоннаде кураторы продолжают развивать тему холодной войны в двух направлениях — реализме и абстракции. Портреты Люсьена Фрейда и Владимира Яковлева соседствуют с полотнами Вернера Тюбке и Харальда Мецкеса, посвященными подавлению Венгерского восстания в 1956 году, и голубем Пикассо — символом мира. Следом идёт формирование языка абстракции на примере живописи Тадеуша Кантора, Лидии Мастерковой и Элия Белютина. От холодной войны мы переходим к строительству нового мира в полотнах Леже и Дейнеки через «Синий парус» Ханса Хааке и копию «Синего глобуса» Ива Кляйна — выражение абсолюта цвета и поиски новой, бесплотной, формы. Борьба за мир выражается в полотнах Пикассо «Резня в Корее» и вдохновленного им Хорхе Кастильо в работе «Паломарес». Рядом с ними — триптихи Карла Гёца и Ханса Грундинга, связанные с угрозами ядерной войны. Художники считают своим долгом высказываться о волнующих их проблемах — гибели мирного населения, подавлении восстаний, бомбардировках и массовом уничтожении.

Ханс Грундиг, «Против атомной смерти», 1958

Помимо западных художников на выставке широко представлены и советские мастера — Белютин, Дейнека, Мастеркова, Инфанте, уже упомянутые Злотников и Рогинский. «В журнале «Крокодил» была карикатура, где люди, смотрящие телевизор, приняли за помехи репортаж с выставки современного искусства, где показывали абстрактную картину Адама Марчинского» — рассказывает Данила о выставке, приуроченной к Всемирному фестивалю молодежи и студентов 1957 года.

Подобное сопоставление художников западной и восточной Европы с советскими разрушает еще один миф — о делении искусства на восточное и западное, абстракцию и фигуративность, объединяя их язык и школы в русле общих европейских тенденций.

Александр Дейнека, Эскиз мозаики, «Мирные стройки», 1959–1960; Фернан Арман, «Сожженная скрипка», 1966

Вслед за холодной войной и борьбой за мир на выставке идут разделы, посвященные формированию нового языка 60-х, — «Новые реализмы», «Преодоление прошлого» и «Концептуализм». Здесь зритель встречается с новыми техниками и формами выразительности в произведениях Хайнса и Армана, сталкивается с обнулением искусства в работах групп Zero и Nul, попадает в светящуюся комнату Отто Пине и знакомится с концептуалистами «Art & Language». Завершением долгого пути от послевоенной травмы к поискам новых средств изобразительности становится «Конец утопии», где политические события эпохи — демонстрации во Франции, формирование террористических групп в Германии, ввод советских войск в Прагу — отражены в работах ситуцианистов. Масштабная выставка, включающая более 200 экспонатов, показывает развитие искусства в самых разных направлениях.

«Эта выставка нацелена на то, чтобы приблизить зрителя к современному искусству, здесь показан момент его становления, те механизмы, которые были задействованы, чтобы перейти от классического искусства к современному. В то же время, это не учебник по современному искусству и не антология — авторы могли бы быть другими. Важны те идеи, которые иллюстрируют представленные художники. На первый план выходят не живописные качества, а скорее технические, как, например, в случае со световой комнатой Отто Пине или работой Хайнца Мака. Послевоенное искусство тоже может быть очень красивым и впечатляющим, и конечно есть очень сильные вещи, связанные с темой памяти и войны» (Данила Булатов).

Выставка в самом деле требует от зрителя не только открытости, но и определенной подготовки — человеку, который привык видеть в стенах Пушкинского только классику, будет нелегко. Однако работы, связанные с темами памяти и войны, будут близки каждому — даже традиционалистам.

Реалист или социалист? – Черепаха

Черепаховый панцирь: В этом отрывке автор Леора Айзенберг кратко представляет и связывает три разные темы. В дополнение к предоставлению необходимой информации для читателя-неспециалиста, она также искусно ориентирует своего читателя на аргументы, которые она позже выдвинет в своих разделах внимательного чтения и анализа.

скачать PDF для печати

Отрывок / Леора Айзенберг

В советском соцреалистическом кино, особенно в отношении оттепели, академического разговора о душевных болезнях, похоже, нет. Имея это в виду, я использовал научные рассуждения о социалистическом реализме, в частности работу ученого Катерины Кларк с определениями, психическое здоровье в Советском Союзе, описанное Марком Филдом и Джейсоном Аронсоном, а также отчет Национального института здравоохранения за 1969 г. проанализировать Остерегайтесь автомобилей и Летят краны . Надеемся, что эта аналитическая работа вызовет научный разговор о пересечении соцреализма, кино и психического здоровья.

По словам ученого Катерины Кларк, функция социалистического реализма «заключалась в том, чтобы служить идеологической позиции и политике большевистской партии» (Кларк 421). Это означало, что жанр должен был «предоставить узаконивающие мифы для государства» и создать «символическую фигуру, биография которой должна была служить образцом для подражания читателям» (Кларк 422). Решения, принятые на Всесоюзном совещании писателей, дошли до Союза советских писателей, а также Союза художников СССР, а это означает, что «идеологические цели» советской соцреалистической литературы относились и к советскому соцреалистическому кино. Кларк утверждает, что «соцреализм [работа] — это своего рода Bildungsroman с Bildung, или формирование характера, имеющее больше общего с общественными ценностями, чем с индивидуальным развитием» (426). Жанр занимается прежде всего внедрением социалистических ценностей в массы, которые его потребляли. Однако фильмы в этой статье усложняют это представление; они занимаются «индивидуальным развитием» персонажа с психическим заболеванием, а не общественными ценностями (Кларк 426). Психическое заболевание изображается как часть истории человека (которая ни в том, ни в другом случае не служила образцом истории убежденного социалиста) и рамка его взаимодействия с советским трудовым коллективом, а не кинематографический инструмент в построении «великого и славного будущее» (Кларк 426).

Социалистический реализм наиболее сильно наблюдался при жизни Сталина, но после его смерти в 1953 году Никита Хрущев открыл оттепель, период либерализации в искусстве, культуре и политике до такой степени, что СССР «выйдя из оттепели сильно отличался от того, что в него входил. Многие люди сильно отличались в 1966 году от того, чем они были в 1946 году — в… книгах, которые они читали, разговорах, которые они вели… музыке, песнях и танцах, которые им нравились» (Козлов и Гилбурд 484). Период назван в честь 9 лет Ильи Эренбурга.0018 Оттепель , книга, известная тем, что первой ослабила литературные принципы соцреализма. Другие авторы и режиссеры последовали их примеру, что привело к созданию таких фильмов, как « Летят журавли», «» и «, берегись автомобиля». Там, где предыдущие фильмы прославляли войну и колхозы, первые показывали боевые реалии, а вторые — неврозы повседневной жизни. Они не были антисоветскими; напротив, эти фильмы были санкционированы государством, а это означало, что они должны были соответствовать критериям социалистического реализма, которые допускали их производство во время оттепели.

Лечение психических заболеваний, как и социалистический реализм, было «приведено в соответствие, как и всякая другая организованная деятельность в Советской России, с общими планами, разработанными режимом[d] для достижения собственных целей национальной власти и самоуправства. достаточность» («Институциональная основа» 307). Как и социалистический реализм, забота о психическом здоровье сыграла свою роль в планах режима, которые двое ученых позже называют «индустриализацией» и «коллективизацией сельского хозяйства» — двумя видами деятельности, которые требуют работы в «коллективе». Эти цели ничем не отличаются от целей социалистического реализма. Лечение психических заболеваний вернуло человека к работе; литературный жанр вдохновил их на это.

Отношение Советского Союза к каждому человеку было таково, что он полезен государству до тех пор, пока может внести свой вклад в него своим трудом; цель лечения психических заболеваний состояла в том, чтобы вернуть человека к его функции в коллективе. Обсуждая уход за пациентами, Аронсон и Филд пишут, что «медицинское (и психиатрическое) лечение само по себе [не было] задумано как достаточное, чтобы вернуть индивиду полезное место в обществе » («Программирование психического здоровья» 9).21). Если обязанностью каждого гражданина было работать, а он не мог работать, то он был бесполезен и не мог принести пользу трудовому коллективу. Не было обязательства помочь рабочему полностью раскрыть свой потенциал, как в американском подходе к психологии. Гарольд Берман обосновывает эту точку зрения, когда говорит: «Цель [лечения психических заболеваний] состоит не в том, чтобы способствовать благополучию человека… а в том, чтобы поддерживать его социальную продуктивность» (315). Аронсон и Филд делают это особенно красноречивым, говоря с советским психиатром в «Программировании психического здоровья в Советском Союзе»: «В Советском Союзе цель психотерапии состоит в том, чтобы человек работал в своем коллективе» (9).17).

Если целью как социалистического реализма, так и лечения психических заболеваний было продвижение целей государства, они оба должны были придерживаться одной и той же официальной линии партии, которая была необходима для обеспечения их успеха. Это означало, что психическое заболевание нужно было изображать в кино так же, как его диагностировали в больницах: как неспособность человека «работать в своем коллективе» («Программирование психического здоровья» 917). Вместо того, чтобы проповедовать социалистические ценности и сосредотачиваться на непродуктивности психически больных персонажей в «коллективе», Летят журавли и Остерегайтесь автомобиля сосредоточены на развитии персонажей, что не служит «образцом» для будущих социалистов, и на их психическом заболевании, поскольку соотносит с коллективом. Хотя все фильмы являются соцреалистическими, они показывают людей с недостатками, которые все еще работают в советском обществе и вносят свой вклад в него, несмотря на (а, возможно, даже благодаря) их борьбу. Это усложнение в советском кино еще не обсуждалось и, надеюсь, прольет свет на то, как усложнялись соцреалистические нормы психических заболеваний во время оттепели.

Комментарий автора / Леора Айзенберг

Пожалуй, самым сложным в написании этой статьи было связать воедино четыре, казалось бы, не связанных между собой вещи: соцреализм, советское кино, советскую психиатрическую помощь и оттепель. Сопоставлять их вместе не интуитивно, и хотя я, как изучающий советскую историю, могу понять связи между ними, я не могу ожидать того же от своих читателей, а это означает, что я должен был предельно четко определять свои термины.

Выдающимся исследователем социалистического реализма является Катерина Кларк, с работами которой я был хорошо знаком. Ее работа более или менее определила термин и дала мне сильную точку отсчета на протяжении всего эссе. Чтобы определить оттепель, я использовал несколько цитат экспертов, но по большей части я описывал период времени, используя свои предварительные знания. Говоря о временном периоде, я легко мог перейти к эпохальному советскому фильму. И последнее, но не менее важное: я включил обзор советской психиатрической помощи, труднее всего соотнести с тремя другими. Однако, как только я заложил дефиниционную основу, это было относительно легко: работа, проделанная Аронсоном и Филдом, одна из лучших работ по этому вопросу, дала мне достаточно материала, чтобы доказать, что цели социалистического реализма и психического здоровья были одной и той же целью. то же самое, что позволило мне позже эффективно показать, что некоторые фильмы эпохи Оттепели отклонялись от норм, которые я вывел благодаря работам Кларка, Аронсона и Филда.

Несколько по другому поводу стоит упомянуть, как весело было писать эту статью. Как любитель советского кино, я имел возможность взглянуть на него с совершенно новой точки зрения в этой статье, привязав его к чему-то, что я изучал в классе (соцреализму). Определение моих терминов, очевидно, было полезно моему читателю, но оно также проверяло мои знания того, что я изучал так долго, как бы проверяя, могу ли я сделать более широкое заявление об этом.

Комментарий редактора / Ян Айверсон

В начале этой статьи Леора ставит перед собой сложную задачу. Написав для неспециализированной аудитории, она должна примирить три разрозненные темы, оставив при этом достаточно места для внимательного прочтения и анализа, которые составят основу ее аргументов.

Прочитав первый абзац этого отрывка (второй абзац в ее статье), я понял, что она добьется успеха. В трех коротких предложениях Леора кратко излагает все, что нам нужно знать для продвижения вперед. Во-первых, она раскрывает свой мотив, определяя пробел в стипендии. В Программе письма мы называем этот маневр «выпадением». Леора фокусируется на проблеме, находящейся на полях двух существующих научных дискуссий, и использует элементы обеих, чтобы открыть новую интеллектуальную почву. Затем мы получаем обзор источников, которые она будет обсуждать, как первичных, так и вторичных. Всегда полезно заранее знать, что мы будем анализировать. Ее третье предложение обрисовывает в общих чертах цель статьи, ее тезис. С первого взгляда почти не видно аргумента, потому что Леора использует такой дипломатический язык. Но это ненавязчиво придает силе ее утверждения: эта область («пересечение соцреализма, кино и психического здоровья») существует и заслуживает внимания. Вы можете не соглашаться, но вам придется оспорить все, что будет дальше, чтобы доказать ее неправоту.

Двигаясь в центр своей секции по ориентированию, Леора выбирает яркие цитаты ведущего исследователя социалистического реализма, чтобы объяснить широкой аудитории, чего надеялось достичь это движение. Немедленно связывая более широкое художественное движение с конкретной средой кино, Леора затем разъясняет, как включение обсуждения психических заболеваний усложняет существующий разговор. Эта деталь усиливает исходную информацию, которую мы только что получили, напрямую вводя ее в более широкую аргументацию. Далее Леора представляет Оттепель и ее значение в мире советского искусства и культуры. Возвращаясь к фильмам, упомянутым в первом абзаце, она подробно описывает, как эти и подобные им работы открыли новую художественную почву, оставаясь в рамках советской идеологии.

В мощном переходе к следующей теме Леора проводит параллель между социалистическим реализмом и советскими представлениями о психических заболеваниях. И снова в трех коротких предложениях Леора легко связывает две темы, которые казались разрозненными, если не непохожими, в начале статьи. Обрамляя свое обсуждение существующей литературой о советских подходах к психиатрической помощи, Леора подготавливает своего читателя к последнему ознакомительному абзацу. Примирив соцреализм, Оттепель и советские представления о психических заболеваниях, она использует этот отрывок, чтобы подробно объяснить, почему именно эти фильмы оказались такими новаторскими. Заинтригованные, мы входим в разделы ее статьи для внимательного чтения и аналитики, жаждущие доказательств, подтверждающих эти провокационные заявления.

Процитированные работы

Аронсон, Дж., и Филд, М. Г. (1964). Программирование психического здоровья в Советском Союзе. Американский журнал ортопсихиатрии, 34 (5), 913-924.

Кларк, К. (2012). Социалистический реализм в советской литературе. В От символизма к соцреализму (стр. 419-432). Брайтон, Массачусетс: Издательство академических исследований.

Филд, М. Г., и Аронсон, Дж. (1964). Институциональные рамки советской психиатрии. Журнал нервных и психических заболеваний,138 (4), 305-322.

Козлов Денис и Гилбурд Элеонора. (2013). Оттепель как событие в истории России. В году оттепель: советское общество и культура в годы 950s (стр. 18-81). Торонто: Университет Торонто Press.

Роллинз, Нэнси. (1972). Детская психиатрия в Советском Союзе: предварительные наблюдения . Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета.

Жданов Андрей. (1934). Советская литература — самая богатая идеями . Выступление на Всесоюзном съезде писателей в Москве.

backgroundКоммунизмориентацияРоссияСлавяноведениеСоветский СоюзПисьменный семинар

Как размораживать и хранить реагенты для секвенирования для оптимальной работы

10.12.2022

Эффективность реагентов для секвенирования зависит от метода размораживания, а также времени и условий хранения размороженных реагентов. Важно понимать и следовать рекомендациям по размораживанию и хранению реагентов, поскольку некоторые реагенты содержат ферменты, чувствительные к температуре и времени. Если ниже не указано иное, повторное замораживание размороженных реагентов может отрицательно сказаться на активности ферментов и производительности цикла.

Наборы реагентов iSeq 100

При оттаивании в водяной бане при комнатной температуре (20–25°C) в течение не менее 6 часов картридж остается стабильным до 18 часов в водяной бане
При оттаивании в холодильнике (от 2°C до 8°C) в течение не менее 36 часов картридж стабилен до 72 часов в холодильнике
При оттаивании на воздухе при комнатной температуре (от 20°C до 25°C) в течение не менее 9 часов картридж стабилен до 18 часов при комнатной температуре

Наборы

iSeq 100 i1 Reagent v2 можно размораживать при 4°C в течение 36 часов, они стабильны при 4°C в течение одной недели перед использованием

Наборы реагентов MiniSeq

При оттаивании на водяной бане при 37°C в течение 35 минут стабилен до 2 часов
При размораживании на водяной бане комнатной температуры (19°C до 25°C) в течение 90 минут, стабилен до 24 часов
При оттаивании на воздухе при комнатной температуре (от 19°C до 25°C) в течение 5 часов стабилен до 24 часов
При оттаивании при температуре от 2°C до 8°C в течение 18 часов стабилен до 72 часов

Наборы реагентов MiSeq v2 и v3

При оттаивании в ванне с деионизированной водой при комнатной температуре в течение 60 минут поместите на лед или отложите в сторону при температуре от 2°C до 8°C и используйте в течение 6 часов
Если разморозить в течение ночи при температуре от 2° до 8°C, хранить при температуре от 2° до 8°C до 1 недели

Наборы реагентов NextSeq 500/550

При оттаивании в бане с деионизированной водой при комнатной температуре в течение 60 минут поместите на лед или отложите в сторону при температуре от 2°C до 8°C и используйте как можно быстрее или в течение тот же день
Если размораживать в течение ночи при температуре от 2° до 8°C, хранить при температуре от 2° до 8°C до 1 недели

Наборы реагентов NextSeq 1000/2000

Водяная баня: Оттаивание в водяной бане с регулируемой температурой 25°C, глубина воды не менее 9,5 см в течение 6–8 часов для 300 циклов или меньшего количества наборов; а комплекты на 600 циклов требуют 8-10 часов.