Содержание
Новая биография Ломоносова
Марина Тимашева: Раскрывая новую биографию Ломоносова, автор Валерий Шубинский (серия »ЖЗЛ» издательства »Молодая гвардия»), я не могу не задать вопроса, который все равно будет задан при произнесении имени Ломоносова на фоне нынешней ситуации в сфере образования. Что делают с высшей школой, включая мой родной ГИТИС. Со средней школой. Представим себе, что герой книги жив и видит всё ЭТО, не знаю, как это назвать, предположим, »реформы». Как бы он отреагировал? Надеюсь, нам ответит Илья Смирнов.
Илья Смирнов: Позвольте, я начну всё-таки за здравие. Брался я за эту книгу с некоторым сомнением. И связаны они были не с самим Михаи́лом Васи́льевичем: звание просветителя России у него уже никто не отнимет. Но у Вас в театральном мире есть понятие »датский спектакль» — постановка к официальной дате. Биография в »ЖЗЛ» к 300-летию тоже своего рода »датская».
Но получилась-то она живая, смелая, не идеологизированная ни в какую сторону. Валерий Игоревич Шубинский не историк по образованию, он даже ближе к Вашему, Марина, департаменту изящных искусств , чем к моему скучному. Сам же предупреждает, что книга »не претендует на научность» (6). Хотя, по-моему, она намного научнее множества таких, которые претендуют. Но начнем с дебютной идеи. Судьба героя книги – из государственных крестьян Куростровской волости Двинского уезда Архангелогородской губернии в высшие академические круги Европы – стала возможна на волне петровских преобразований (189). Этот »насильственный прорыв в будущее» автор сопоставляет с другим революционным переворотом, уже из ХХ столетия, и высказывает, вроде бы, субъективное, но интересное суждение: чтобы понять »внутренний мир», »психологию» Ломоносова, его личный опыт явно не годился. »И тут мне неожиданно пришел на помощь опыт … советской эпохи. Вспоминая свое общение с ровесниками моих родителей, моих дедушек-бабушек, я невольно находил в них некоторые черты, родственные Ломоносову и его современникам» (5).
Марина Тимашева: Родных бабушек обычно вспоминают некритически. С умилением. И мы с вами привыкли к такому образу Ломоносова, который больше смахивал на говорящий памятник, чем на живого человека.
Илья Смирнов: Вечная тема пристрастности актеров и биографов. Но здесь биограф честно выдаёт »компромат»: эпизоды, больше подходящие для криминальной хроники, чем для новостей из мира науки, »восемь мужчин не могли совладать с двумя пьяными буянами – вероятно, слуга Ломоносова бы под стать ему ростом и силой» (183) и тому подобное, конфликтные ситуации, в которых герой оказался неправ (в частности, споры с Г.Ф. Миллером и А.Л. Шлёцером по древнейшей русской истории и источниковедению (359). Характер, весьма далекий от современных представлений, какие бывают профессора.
»Очень бы желал я, чтобы кто-нибудь другой, а не г. Ломоносов произнес речь…, но не знаю такого между академиками… Оратор должен быть смел и некоторым образом нахален, чтобы иметь силу для поражения безжалостных насмешников.
Разве у нас, милостивый государь, есть кто-нибудь другой в Академии, кто бы превзошел его в этих качествах?» (366).
Это еще самый дипломатичный вариант служебной характеристики. Но вся тогдашняя академическая жизнь была, прямо скажем, грубоватая и далеко не мирная. »В 1743 г. Ломоносов… вместе с Делилем и Нартовым объединен против Шумахера, Винсгейма и Миллера; в 1745-м вместе с Миллером и Делилем против Шумахера; в 1748-м вместе с Шумахером и Винсгеймом – против Миллера и Делиля…»(364)
Полемику по серьезным вопросам вели так:
»Языка нашего небесна красота
Не будет никогда попрана от скота» (237)
Ответ:
»Когда по-твоему сова и скот уж я,
То сам ты нетопырь и подлинно свинья» (238)
Зоологические аргументы подкреплялись политическими. И здесь уместны аналогии с 20-ми годами прошлого столетия (именно с 20-ми, потому что никаким особенным репрессиям обвиняемые, как правило, не подвергались).
Марина Тимашева: Но в 30-х и позже Ломоносов как раз и становится памятником, официальным героем сталинского пантеона, а его личные враги приравниваются к врагам народа.
Илья Смирнов: Да, сталинские пропагандисты изобрели, точнее, заимствовали у славянофилов »легенду» о борьбе »русских патриотов» с »немецким засильем» (369), под эту националистическую схему подверстывали и придворные интриги, и научные дискуссии. Схема, к сожалению, имела официальное хождение до самой Перестройки.
Возвращаясь от мифологии к реальности. Профессорами и академиками во времена Ломоносова становились люди неакадемически молодые, но, как отмечает автор книги, »человеческий век» был тогда короток, по приведенным в книге подсчетам, средняя продолжительность жизни академиков первого призыва всего 44 с половиной года (421). Кроме того, »Академии пришлось идти на самые фантастические предприятия, чтобы поддерживать свое существование: например, получать в Берг-коллегии железо, якобы для починки кровель, и сбывать его на сторону» (87).
Марина Тимашева: Неужели тендеров там не было на каждый гвоздь или конкурсов каких?
Илья Смирнов: До этого Анна Иоанновна с Бироном как-то не додумались.
Видимо, чиновников не хватало, чтоб на каждый гвоздь отдельную кипу бумажек с печатями оформлять. Но читая соответствующую главу, я всё время вспоминал нынешних директоров театров (191, 199). Что касается пионеров российской науки, то они брались за всё сразу не от самомнения. Больше-то некому было взяться. В огромной стране не удавалось набрать 20 студентов. Вот и приходилось, как когда-то Петру Первому, становиться универсальным специалистом и еще кроликом для собственных опытов. »Если голову под проволоку поставить, то почувствуешь колотье. Так же, когда плечо приложишь к проволоке, то и сквозь платье колотье почувствуешь… Когда молоток приложишь ко лбу и зубам, а другим концом к проволоке, то почувствуешь немалую болезнь» (333). Как известно, при проведении подобных экспериментов с малопонятным тогда электричеством друг и соавтор Ломоносова Георг Вильгельм Рихман погиб.
В книге много »психологии», но это не умозрительные реконструкции: а что могла бы думать Екатерина Великая, если бы на ее месте был я? Мнения и чувства выводятся из обстоятельств времени и места, из социальной среды.
»Сумароков и писатели его круга в своих произведениях обличали дворянскую спесь… Но это была теория. На практике, столкнувшись с уверенным в себе… выходцем из низов, они не могли не попрекнуть его »подлым родом» (270). Все »личное» в этой книге – не для того, чтобы потешить чьи-то комплексы: »ага, он так же мелок, как мы!» — а чтобы правильно понять то главное, из-за чего мы с вами через 300 лет вспоминаем этого человека.
Марина Тимашева: И что же сегодня происходит с этим »главным», на что он положил жизнь?
Илья Смирнов: Нельзя не согласиться с депутатом и профессором Иваном Ивановичем Мельниковым, когда он пишет, что »труд многих великолепных ученых и замечательных педагогов со времен создания Академии наук и Московского университета и до наших дней…» скоро будет перечеркнут, »обнулен» и называет это »Плевок в Ломоносова»
Но дело не в том, чтобы выразить эмоции, а в правильном понимании природы так называемых »образовательных реформ».
Конечно, это тема специального разговора. Но здесь »от противного» нужно сказать, что речь идет не об »ошибках». Когда политик с дипломом советского МГУ заявляет, что »только в тоталитарных странах дети хорошо складывают дроби» — извините, у меня нет оснований считать его идиотом. Он ведает, что творит. С начала 90-х годов проводится целенаправленная политика по »освобождению» подрастающих поколений от »лишних» знаний. Высшее образование как система уже ликвидировано, это словосочетание больше ничего не значит, как и вузовский диплом. Теперь добивают среднюю школу.
Марина Тимашева: Есть мнение, что ее превращают в церковно-приходскую.
Илья Смирнов: Хуже. Церковно-приходская школа была примитивной стадией эволюции, но не тупиковой. Сейчас конструируется гибрид церковно-приходской с тем »инклюзивным» заведением, где дети »свободно выбирают» себе »проекты»: заняться ли им сегодня »тоталитарной» арифметикой или »инновационным» ковырянием в носу.
Естественно, главными врагами такого »образования» в кавычках оказываются »предметники», то есть специалисты, знающие свой предмет, «предметное лобби, которое не хочет прогрессивных сдвигов» и еще »сциентисты».
Марина Тимашева: Это что еще за антипартийная оппозиция?
Илья Смирнов: Такое уничижительное определение, образованное от слова »наука» — сциентизм.
Так вот, Ломоносов был как раз убежденным »сциентистом».
»… Нынешние люди, а особливо испытатели натуральных вещей, мало взирают на родившиеся в одной голове вымыслы и пустые речи, но больше утверждаются на достоверном искусстве. Главнейшая часть натуральной науки физика ныне уже на одном оном свое основание имеет. Мысленные рассуждения произведены бывают из надежных и много раз повторенных опытов» (111)
Марина Тимашева: Как будто специально написано по случаю замены физики и биологии на новый предмет »Проектное место России в мире».
Книга В.И. Шубинского может оказаться большим подспорьем для »предметного лобби», то есть для здравомыслящих людей.
Илья Смирнов: Книга, конечно, не лишена недостатков. Но это что? — мелкие оговорки – оплошности, как правило, даже не связанные с основной темой (см., например, 10, 54,291).Редактор должен был заметить. Всерьез мне не нравится только эпиграф, где герой книги назван »кулацким сыном». Вне зависимости от того, как неправильно слово »кулак» употреблялось в недоброй памяти коллективизацию, задолго до коллективизации оно уже приобрело отчетливо негативный оттенок, а отец академика был всё-ж-таки не мироед, не ростовщик, а честный труженик.
Но в целом, конечно, книга хорошая и, как Вы справедливо заметили, полезная для общественного сопротивления тем, кто пытается повернуть историю вспять, в невежество и средневековье.
Профессор Фишер (354), »участвуя в 1760 году в обсуждении системы народного образования в России, категорически возражал против обучения крестьян чему-либо, кроме чтения и катехизиса».
Ломоносов. »Удивления достойно, что не впал в ум господину Фишеру, как знающему латынь, Гораций и другие ученые и знатные люди в Риме, которые были выпущенные на волю из рабства… Ни единому человеку не запрещают учиться, кто бы он ни был, а чей он сын, в том нужды нет» (399)
Вот его ответ на проект, который предусматривал больше мест в университете, чем в гимназии. »Совсем противным образом быть должно, затем что не всякий школьник произойти может в студенты» (387). Ответ на предложения сделать высшее образование развлечением для всех желающих.
Вот проблема клерикализации. Ломоносов в своей работе, положившей начало научной демографии, бросал прямой вызов церковникам, предлагая »запретить пострижение в монахи мужчин и женщин… соответственно до 50 и 45 лет» (409). Еще хорошая идея: запретить священникам »ругать науки» в проповедях (406). А вот эта веселая цитата:
»Козлята малые родятся с бородами:
Коль много почтены они перед попами!»
(276)
прямо просится на сайт Атеизм.
Ру. Расхождение с профессиональными атеистами в том, что ученый выступал не против религии как таковой, а против воинствующей этнографии под религиозной вывеской. »… Спасительное есть дело представлять в уме своем непостижимое величество и непонятную премудрость Всевышнего Зиждителя, показавшего нам толь дивное позорище, сложенное из различных тварей на увеселение и на пользу нашу, и за сие благодарить его щедроте»(309).
Ну, а в завершение – самая главная цитата. »… Стараюсь защитить труды Петра Великого, чтобы выучились россияне, чтобы показали свое достоинство…» (444)
Миф о «поморе» Ломоносове как пример позднейшего перетолкования источников — Наука и культура
В предыдущей нашей публикации мы определили, что идентичность «поморы» в ХIХ веке была связана с конкретной территорией — Поморским краем в Архангельской губернии. До 1917 года «русские поморы» имели записанный в закон юридический статус и составляли региональное сословие. Как «воспоминание» идентичность «поморы» сохранилась в ХХ веке у населения прибрежных территорий Белого моря ровно там, где в прошлом находился Поморский край, и была описана советскими этнографами 1960-х годах прошлого века.
В продолжении у нас речь пойдёт не об идентичности, а об её интерпретациях в российской историографии и культуре, начиная с ХVIII века. В качестве характерного примера подобной интерпретации начнём с М. В. Ломоносова, точнее — с поморского мифа, связанного с его именем.
Миф о «поморе-Ломоносове» в современном употреблении
Миф этот — о «великом поморе» — в советский период и после превратился в своего рода постоянно транслируемую культурную аксиому. О том, что собственно означает «помор» в отношении М.В. Ломоносова, трансляторы особенно не задумываются и не пытаются объяснить. По последней версии, «помор» в отношении М. В. Ломоносова означает его «национальность» — национальность, подобную той, что писали в пятую графу советского паспорта.
17 ноября 2021 года Архангельске на торжественном в честь 310-ой годовщины рождения М. В. Ломоносова пленарном заседании очередных Ломоносовских чтений среди прочих выступил и нынешний директор Кунсткамеры член-корреспондент РАН Андрей Владимирович Головнёв.
В частности, А.В. Головнёв сказал следующее:
«Взгляд Ломоносова — это взгляд с Севера. Это очевидно, потому что он родился и всю жизнь оставался помором… Главными противниками Северного хода он [Ломоносов] назвал стужу и цингу, а главными попутчиками или силами, которые способны этот ход осуществить он определил, во-первых, отсутствие географических преград, т. е. ход этот сплошной, и главным доказательством этого он видел давние плавания поморов, в том числе, и плавание Дежнёва. А вот что касается силы или тех, кто это может исполнить, он твёрдо назвал поморов. Во всяком случае он говорил о том, что без поморской мудрости, в том числе без использования поморских, как сейчас говорят, народных знаний, это невозможно».
Однако, если обратиться к означенным сюжетам в творческом наследии М.В. Ломоносова — к его текстам, то легко можно определить, что в них фигурируют вовсе не «поморы» (слова такого Ломоносов вовсе не знает), а «российские промышленники».
(1) Арктический мореплаватель Семён Дежнёв в тексте у Ломоносова в его «Кратком описании путешествий по северным морям» — «казак», а его спутник Федот Алексеев — «холмогорец».(2) Более того, именно к достижениям арктических плаваний российских промышленников («поморов» в версии А.В. Головнёва) — М.В. Ломоносов относился скептически. Вот, что он писал на этот счёт:
«Особливо же представим о наших прежних предприятиях, что промышленники ходили порознь, одинакие, не думали про многолюдные компании, без которых всякие предприятия слабы. Суда употреблялись шитые ремнями, снасти ременные, парусы кожаные. Каковы сии орудия против мокроты и стужи? Сверх сего, был ли кто хотя человек грамотный, не токмо знающий мореплавание?». (3)
Как видим, невысоко ставил М.В. Ломоносов то, что в настоящее время называют «традиционным поморским судостроением», с его шитыми архаичными судами.
Не поморы, а промышленники
На самом деле Ломоносов видел возможности освоения Арктики на в «поморах», как это утверждает Головнёв, а в правильно организованных государством экспедициях.
Именно подобного рода экспедициями и осваивала Арктику сначала Российская империя, а потом и Советский Союз. Частная инициатива в российском случае не имела успеха. Нансены и Амундсены у нас не получались. Их заместил поморский миф.
Первое издание 1854 года об арктическом проекте М.В. Ломоносова также по тексту совершенно не знает «поморов».(4) Во всех сюжетах, связанных с арктической экспедицией адмирала В.Я. Чичагова 1764-1765 годов, «поморы» в первоисточниках-документах совершенно не упоминаются. В реестре кандидатов, «способнейших к северному мореплаванию», для зачисления в экспедицию Чичагова фигурируют «кормщики», «промышленники» и просто «крестьяне».(5)
Если в современных интерпретациях текстов М.В. Ломоносова понятие «промышленники» заменяют на «поморов», то значит ли это в правилах логики, что вот эти «поморы» из современных интерпретаций — суть связанные с конкретным регионом морские промысловики или рыбаки? Но при чём тогда вот это у А.
В. Головнёва: «он родился и всю жизнь оставался помором»? Следовательно, в интерпретации академика Головнёва, «поморы» означает нечто совсем другое, чем просто «промышленники» и «рыбаки».
Лексика всех трудов Ломоносова вообще не знает такого понятия, как «помор» или даже «поморец». Неизвестны случаи, чтобы сам М.В. Ломоносов идентифицировал себя «помором». Неизвестны и прижизненные идентификации М.В. Ломоносова кем-либо со стороны «помором». Во всех эпизодах его жизни, вроде известного посещения его в Петербурге соотечественниками с Двины (в современной интерпретации — «поморами»), в текстах первоисточников таковые отсутствуют. На протяжении ста лет в посмертных биографиях и разного рода художественных панегириках М.В. Ломоносов чаще всего фигурирует просто как «сын рыбака», «крестьянин», но никогда как «помор».
Первые биографические сведения о Ломоносове
Граф Андрей Петрович Шувалов (1743–1789) в короткой биографии учёного в приложении к «Оде на смерть господина Ломоносова» (1765) написал: «Господин Ломоносов родился в Архангельске от родителей, занимавшихся торговлей, но не особенно зажиточных».
(6)
Спустя несколько лет в 1772 году знаменитый русский просветитель и книгоиздатель Николай Иванович Новиков (1744-1818) в своем «Опыте исторического словаря о российских писателях» в статье о М.В. Ломоносове о происхождении учёного написал следующее: «Ломоносов Михайло Васильевич… родился в Колмогорах в 1711 году от промышленника рыбных ловлей. Юные лета препроводил с отцом своим, ездя на рыбные промыслы».(7)
В 1770-1771 годах поездку по Архангелогородской губернии совершил просветитель поэт Михаил Никитич Муравьёв (1757-1807). Вот, в частности, что М.Н. Муравьёв написал о происхождении первого русского учёного:
«Против Холмогор примечания достойна волость Керостров, место рождения Ломоносова. В одной из сельских хижин образовался сей сияющий дух… Уже успел он начальствовать судном отца своего, ходившего на промыслы к Шпицбергену… Как! В хижине земледельца, в состоянии посвящённом ежедневному труду, далеко от всех способов просвещения, от искусств, от общества — родится разум, обогащённый всеми дарованиями, всеми способностями, которому суждено открыть поприще письмен в своём отечестве?».
(8)
В эти же годы, в 1771-1772 годах, путешествие по Русскому Северу предприняли академик Иван Иванович Лепехин (1740-1802) и его помощник, будущий академик Николай Яковлевич Озерецковский (1750-1827). В Книге четвёртой путешествия И.И. Лепехина опубликовано свидетельство о юных годах М.В. Ломоносова куростровского дьячка Василия Варфоломеева, полученное 9 июля 1788 года от Степана Матвеевича Негодяева-Кочнева. В нём, в частности, мы можем прочесть следующее:
«Славный муж, Российской императорской Академии наук химии профессор господин Михайло Васильевич Ломоносов родился в 1709 году в Архангелогородской губернии Двинского уезда Куростровской волости от черносошного крестьянина Василья Ломоносова, почему в первой переписи, бывшей в 722 году, и написан в Куростровскую волость в крестьянство. Отец его промысел имел на море на Мурманском берегу и в других приморских местах для лову рыбы, трески и палтосины на своих судах, из коих одно время имел немалой величины гуккор с корабельною оснасткою.
Всегда имел в том рыбном промысле счастие, а собою был простосовестен и к сиротам податлив, а с соседями обходителен, только грамоте не учён, с которым и сын его Михайло Васильевич Ломоносов, не учась ещё российской грамоте, ходил неоднократно на море…».(9)
В 1783 году академик Якоб Штелин (1709-1785) по просьбе Академии наук составил «Черты и анекдоты для биографии Ломоносова». В них Я. Штелин писал:
«Ломоносов родился на острове, лежащем на Северной Двине, недалеко от Холмогор в Куростровской волости, в 1711 году. Когда он подрос, отец его — рыбак — брал его несколько раз с весны до поздней осени с собою на рыбную ловлю, в Колу, в Белое и даже Северное море, до 70 градусов сев. широты, о чём он сам припоминал впоследствии».(10)
Известный германский историк Август Людвиг Шлецер (1735-1809), работавший одно время в Российской Академии наук, вспоминал позднее: «Михаил Васильевич Ломоносов родился в 1711 г. в Холмогорах, которые теперь деревня на острове Двины, а до построения Архангельска были главным пунктом тамошнего конца света.
Сын рыбака, с которым он в юности занимался рыбной ловлей, в то же время учился читать и писать».(11)
Значимым этапом в изучении биографии М. В. Ломоносова стало издание в 1784 году в составе его «Полного собрания сочинений» т. н. «Академической биографии». Эту биографию под названием «Жизнь покойного Михайла Васильевича Ломоносова» составил член Российской академии наук и профессор Московского университета Михаил Иванович Верёвкин. О происхождении М. В. Ломоносова в «Академической биографии» говорится следующее:
«Михайло Васильевич Ломоносов родился 1711 года в Двинском уезде в Куростровской волости в деревне Денисовской, на Болоте тоже, на острову, лежащем недалеко от Холмогор. Отец его государственный крестьянин Василий Дорофеев сын, житель сей волости, промыслом рыбак. Начал брать его от десяти до шестнадцатилетнего возраста с собою каждое лето и каждую осень на рыбные ловли в Белое и Северное море». В Москву М.В. Ломоносов прибыл в рыбном обозе с «рыбаками».
(12)
Первый архангельский региональный историк и географ В.В. Крестинин (1729-1795) в своей работе «Исторический опыт о сельском старинном домостроительстве двинского народа в севере» (1785) так писал о близких родственниках М. В. Ломоносова: «Ровдогорские соцкие обыкновенно состояли под начальством земского старосты околопосадныя Холмогорския трети: по чему Иван Негодяев был во время последней своей службы под ведомством земского старосты Луки Ломоносова, родом Куростровца. Василей Ломоносов, куростровской крестьянин, отец статскаго советника и члена разных Академий Михаила Васильевича Ломоносова, был сему земскому старосте Луке родной племянник».(13)
В «Слове о Ломоносове» из заключительной части «Путешествия из Петербурга в Москву» Александр Николаевич Радищев (1749-1802) так написал о М. В. Ломоносове:
«Михаило Васильевич Ломоносов родился в Холмогорах… Рождённый от человека, который не мог дать ему воспитания, дабы посредством оного понятие его изострилося и украсилося полезными и приятными знаниями; .
.. сужденный делить время своё между рыбным промыслом и старанием получить мзду своего труда — разум молодого Ломоносова не мог бы достигнуть той обширности, которую он приобрёл…».(14)
В 1791 году родину М.В. Ломоносова — Куростров — посетил путешествовавший по Северу друг А. Н. Радищева секунд-майор Петр Иванович Челищев (1745-1811). Его путевые заметки были опубликованы только в 1886 году книгой под названием «Путешествие по Северу России в 1791 году». М.В. Ломоносова в этих своих записках он возвышенным слогом назвал «сельским холмогором». Дальше П.И. Челищев написал:
«Здесь, побочь пустого Михаила Васильевича Ломоносова места, живет означенный крестьянин Шубной, брат Федоту Ивановичу Шубину, профессору скульптуры. В двух верстах от города на той же стороне Двины и Куропалки, где город, — погост и деревня Верхний Большой Никольский Матегор… Здесь живёт состоящий в подушном окладе государственный крестьянин Евсей Федоров Головин, его жена Марья Васильева, родная сестра Михайла Васильевича Ломоносова, мать профессора Михаила Евсеева Головина».
(15)
О судьбе последней журнал «Вестник Европы» в 1804 году сообщил в статье «Николай Исаевич Ахвердов или нечто о потомстве Ломоносова»: «В 1798-м году в марте месяце генерал-майор Ахвердов приехал на губернаторство в Архангельск. Объезжая уезды сей губернии, узнал Марью Васильевну Головину родную сестру Великого Ломоносова, в крестьянском быту живущую».(16) Н. И. Ахвердов сообщил об этом письмом в столицу генерал-прокурору князю Алексею Борисовичу Куракину. Тот доложил об этом государю, и император Павел I указом повелел:
«В уважение памяти и полезных познаний знаменитого Санкт-Петербургского Академии Наук профессора, статского советника Ломоносова, Всемилостивейше повелеваем, рождённого от сестры его, Головиной, сына, Архангельской Губернии, Холмогорского уезда, Матигорской волости крестьянина Петра с детьми и с потомством их, исключа из подушного оклада, освободить от рекрутского набора».
Таким образом, показания ранних биографов и панегиристов М.
В. Ломоносова о его крестьянском происхождении и сословной принадлежности соответствуют тем сведениям, которые дал сам о себе первый русский учёный. На допросе 4 сентября 1734 года в канцелярии московского синодального правления М. В. Ломоносов сообщил о своём происхождении: «Рождением де он, Михайло Архангелогородской губернии Двинского уезда дворцовой Куростровской деревни крестьянина Василия Дорофеева сын, и тот де его отец и поныне в той деревне обретается с прочими крестьяны и положен в подушный оклад».(17)
Дополнительно биографы определили, что отец Ломоносова был по своим занятиям «рыбак», а сам будущий учёный в юношеские годы занимался «рыболовством». Отметим факт: целый век после смерти выдающегося русского учёного все без исключения биографы молчат о «поморах» и «поморском происхождении» М. В. Ломоносова.
Продолжение следует.
Автор: Дмитрий Леонидович Семушин, архангельский историк, кандидат исторических наук, специалист по исторической географии Русского Севера, Ph.
D. Венгерской академии наук.
(1) Ломоносов М. В. Краткое описание разных путешествий по северным морям и показание возможного проходу Сибирским океаном в Восточную Индию; Прибавление. О северном мореплавании на Восток по Сибирскому океану; Прибавление второе, сочиненное по новым известиям промышленников из островов американских и по выспросу компанейщиков, тобольского купца Ильи Снигирева и вологодского купца Ивана Буренина; Заметки о снаряжении экспедиции; Примерная инструкция морским командующим офицерам, отправляющимся к поисканию пути на Восток северным Сибирским океаном // Ломоносов М. В. Полное собрание сочинений. Т. VI. М., Л., 1952. С. 417–498; 499-506; 507-514; 515-518; 519-535. Упоминание «промышленников» — С. 443, 444, 447, 448, 450, 453, 462, 474, 484, 501, 502; «промышленных судов» — С. 462, 484.
(2) Ломоносов М. В. Краткое описание разных путешествий по северным морям… С. 448-449.
(3) Там же. С. 496-497.
(4) Соколов А.
П. Проект Ломоносова и экспедиция Чичагова. СПб., 1854.
(5) РГАВМФ. Ф. Гидрографии, № 13515, л. 17—17 об.
(6) Шувалов А. П. Предисловие к «Оде на смерть господина Ломоносова, члена Академии наук в Санкт-Петербурге». В кн.: Берков П. Н. Ломоносов и литературная полемика его времени. М., Л., 1936. С. 277.
(7) Новиков Н. Опыт исторического словаря о российских писателях. СПб., 1772. С. 119.
(8) Муравьев М. Н. Сочинения Т. 2. СПб., 1847. С. 327-329.
(9) Путешествия академика Ивана Лепехина. Ч. IV. В 1772 году. СПб.,1805. С. 298-299.
(10) Штелин Я. Анекдоты // Москвитянин. 1850. Ч. 1. Отд. III. С. 1-14.
(11) Общественная и частная жизнь Августа Людвига Шлецера, им самим описанная. Пер. В. Кеневича // Сборник Отделения русского языка и словесности Императорской Академии Наук. СПб., 1875. Т. 13. С. 198.
(12) Веревкин М. И. Жизнь покойного Михайла Васильевича Ломоносова // Полное собрание сочинений Михайла Васильевича Ломоносова с приобщением жизни сочинителя и с прибавлением многих его нигде еще не напечатанных творений.
СПб., 1786. Ч. 1. С. III, V.
(13) Крестинин В. В. Труды. Творческая биография. Библиография. Архангельск, 2007. С. 98.
(14) Радищев А. Н. Путешествие из Петербурга в Москву. М., 1976. С. 215.
(15) Челищев П. И. Путешествие по северу России в 1791 году. М., 2008. С. 145-146.
(16) Вестник Европы. 1804. № 10. Ч. 15. С. 312.
(17) Ломоносов М. В. Полн. собр. соч. Т. 10. М., Л. 1957. С. 322-323. Маленький нюанс: на допросе М. В. Ломоносов показал, что он «дворцовый крестьянский сын», т. е. дворцовый, а не черносошный крестьянин. Зачем М. В. Ломоносов дал опять неточное показание в отношение своей сословной принадлежности — не понятно.
Главная | ИРЛК
12:45
Информационная сессия в Zoom
МСК Институт русского языка и культуры представит свои программы на русском, английском и китайском языках в рамках Виртуального дня открытых дверей МГУ для иностранных абитуриентов.
После этого у вас будет возможность задать все интересующие вас вопросы.
Подробнее
Образовательные программы и тестирование
Довузовская программа
Данная программа предназначена для желающих поступить на один из факультетов МГУ или подготовиться к обучению в бакалавриате или аспирантуре.
Программы русского языка
Программы русского языка доступны для иностранных студентов всех уровней в течение учебного года (сентябрь-июнь) и во время летних курсов (июль-август).
Летняя школа русского языка
Для кого?
Лица любой национальности старше 16 лет, изучающие или желающие начать изучение русского языка.
Летняя школа русского языка ОНЛАЙН
Кто может учиться?
Любой иностранец (от 16 лет и старше), изучавший или желающий изучать русский язык.
ТРКИ
Центр обучения и тестирования иностранцев осуществляет обучение иностранных граждан, используя лингво-методический процесс изучения русского языка как иностранного.
Ежегодно в институте обучается около 1000 человек
19 декабря 2022 г.
4 фото
Встреча с представителями факультета космических исследований МГУ
19 декабря 2022 г.
3 фото
Сказочный балет «Щелкунчик»
16 декабря 2022 г.
3 фото
«Площадь русских сказок и былин» в нашей Виртуальной гостиной
30 ноября 2022 г.
1 фото
Расписание групп, которые проходят наш предуниверситетский курс
28 ноября 2022 г.
1 фото
Наши студенты посетили концерт классической музыки
24 ноября 2022 г.
2 фото
Митинг, посвященный Москве
О нашем институте
О нашем институте
Интервью с Туй Ан
Студенческая жизнь
Уважаемые студенты!
В этом разделе для вас есть интересная информация.
Для тех, кто учится онлайн, мы проводим встречи в Виртуальной гостиной «IRLC дома», где рассказываем о нашей стране, ее культуре, традициях и путешествиях по городам и весям России. Важной частью этого мероприятия является «Курс выживания», на котором можно подготовиться к жизни в Москве.
Любители поэзии обсуждают произведения любимых писателей на русском языке онлайн в нашей Поэтической студии. Студенты узнают много нового о жизни и творчестве русских классиков, работают над русской рифмой, фонетикой и интонацией, выучивают наизусть стихи великих русских поэтов под руководством опытного педагога.
Наши ученики могут проявить свои таланты и участвовать в театральных постановках онлайн под руководством молодого одаренного педагога Театральной студии.
Студенты, уже приехавшие в Россию, после занятий могут встретиться в институтском клубе «Русские пятницы». Там в непринужденной обстановке беседуют на разные темы на русском языке, играют в игры, отмечают праздники в многонациональной компании студентов нашего института.
Наши лекторы всегда готовы помочь вам и ответить на все вопросы о жизни в Москве.
В этом разделе вы увидите «Виртуальный монитор», который создан, чтобы помочь вам проверить новые слова и термины.
Народный вокальный ансамбль «Коробейники» и многое другое — каждый из вас найдет себе занятие по душе.
Более подробную информацию вы можете найти на русскоязычной версии нашего сайта.
Театр
Экскурсии
Будни
Конференции
Learn & Go
Изучайте глаголы движения с помощью нашего мобильного приложения
Приложение помогает изучать обе группы глаголов движения: с приставками и без них.
Ориентирован на широкую аудиторию пользователей смартфонов, желающих изучать русский язык. Все пояснения даны на английском языке.
Google Play
App Store
МГУ
Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова
Добро пожаловать в Московский государственный университет, первый русский университет, основанный в 1755 году по инициативе Михаила Ломоносова,
выдающийся ученый эпохи Просвещения, чей неустроенный энциклопедический ум и энергия дали внутренний толчок проекту.Узнать больше
Интернет-портал для иностранных студентов
Посетите сайт
Кампус на Воробьевых горах
Экскурсия по кампусу Московского государственного университета на Воробьевых горах
Посмотреть
Следите за нами
Возраст и происхождение хребта Ломоносова: ключевой континентальный фрагмент в реконструкциях Северного Ледовитого океана
- Маркуссен, Кристиан
- Кнудсен, Кристиан
- Хоппер, Джон Р.
- Фанк, Томас
- Айнесон, Джон Р.
- Бьерагер, Мортен
;
;
;
;
;
Аннотация
Хребет Ломоносова представляет собой трансокеанскую возвышенность морского дна, отделяющую Евразийскую впадину от Амеразийской впадины. Он простирается на расстояние почти 1800 км через Северный Ледовитый океан от шельфа Линкольна у берегов Гренландии и Канады до шельфа Восточной Сибири. Хотя из буровой экспедиции ACEX известно, что это осколок континентальной коры, он остается загадочной особенностью, и многие подробности его истории неизвестны. Летом 2012 г. GEUS извлекла пробы земснаряда в двух местах на склоне хребта, обращенном к Евразийскому бассейну.
Образцы включают 100 кг и 200 кг горных пород и кусков горных пород размером от 0,1 до 80 кг, которые были извлечены из двух разных уступов, связанных с повернутыми блоками континентальных разломов. Значительное количество пород с идентичным строением и изотопными отпечатками пальцев показывает, что они образовались в одно и то же время и из одного и того же геологического материала. Это в сочетании с разбитым и угловатым характером многих извлеченных фрагментов указывает на то, что материал взят из коренных пород на месте и не представляет собой отбросы, принесенные в этот район дрейфующим льдом. Были извлечены два основных типа осадочных пород — аркозовая метаосадочная порода и богатый кварцем неметаморфический песчаник. В аркозовых метаосадочных породах композиционная слоистость (первичная гетеролитная ткань) деформирована, с хорошо развитой сланцеватостью. Эти метаосадочные породы содержат мусковит с текстурными свидетельствами, которые показывают, что мусковит является метаморфическим, а не обломочным, и, таким образом, образовался во время деформации пород.
Метаморфические ткани и минералогия указывают на деформацию в условиях зеленосланцевой фации, указывая на то, что метаморфизм был связан с орогенным событием; метаморфический мусковит дал возраст Ar / Ar около 470 млн лет. Таким образом, порода интерпретируется как гетеролитный песчаник от протерозоя до нижнего палеозоя, который был вовлечен в орогенное событие в ордовике. Это событие может быть связано с орогенезом Мак-Клинток в среднем ордовике, затронувшим террейн Пирья, который образует самую северную часть острова Элсмир. Террейн Пирья долгое время считался экзотическим террейном в Канадской Арктике, потому что протерозойская и раннепалеозойская геологическая история имеет много общего с породами на Шпицбергене, вдоль Восточной Гренландии и других частях каледонид, но не с породами франклинского яруса. Бассейн и другие части северной окраины Лаврентия. Орогенез Мак-Клинтока интерпретируется как связанный с самой ранней фазой каледонской горообразовательной активности, а террейн Пирья обычно считается небольшой частью Балтики, которая приросла к северной части острова Элсмир, вероятно, где-то в позднем палеозое во время эллсмирского горообразования.