Мятеж генерала корнилова: Подавлен Корниловский мятеж | Президентская библиотека имени Б.Н. Ельцина

Подавлен Корниловский мятеж | Президентская библиотека имени Б.Н. Ельцина

31 августа (13 сентября) 1917 г. завершилась неудачная попытка военного переворота под руководством верховного главнокомандующего вооружёнными силами России генерала Л. Г. Корнилова.

Летом 1917 г. Россия находилась в глубоком политическом и социально-экономическом кризисе. Временное правительство оказалось неспособным решить главные задачи, стоявшие перед страной. Столкновения вокруг ключевого вопроса об участии России в Первой мировой войне привели к очередному потрясению — июльскому кризису, положившему конец двоевластию Временного правительства и Петросовета. В условиях сложного и хаотичного положения в стране, правые силы все настойчивее стали искать сильную личность, способную покончить с «анархией». Таким человеком представлялся генерал Корнилов, который 19 июля (31 августа) стал Верховным главнокомандующим вооружёнными силами России вместо генерала А. А. Брусилова. Корнилов, пользовавшийся большой популярностью в военных кругах, сразу после назначения стал проводить жёсткие меры, направленные на восстановление порядка в армии.

Сформированное 26 июля (6 августа) II коалиционное правительство под председательством А. Ф. Керенского пыталось проводить политику лавирования между основными политическими силами страны, которая, однако, вызывала недовольство в обоих лагерях. Чтобы окончательно освободиться от контроля Советов, произвести благоприятное впечатление на консервативные силы и обеспечить широкую поддержку своему правительству, критикуемому и слева и справа, Керенский ускорил формирование новых государственных институтов. 12-15 (25-28) августа в Москве состоялось Государственное совещание. Выступивший на нём Корнилов назвал основной причиной развала армии законодательные меры, принятые после свержения монархии. Генералом и близкими к нему кругами уже была подготовлена программа преобразований в стране, включавшая в себя меры по восстановлению дисциплинарной власти командиров в армии и на флоте, ограничению прав солдатских комитетов, запрет на митинги в армии и забастовки на военных заводах, перевод на военное положение всех железных дорог, заводов и шахт, работавших на нужды фронта, а также распространение действия закона о смертной казни на тыловые части. Во главе страны предполагалось поставить Совет народной обороны, председателем которого должен был стать Корнилов, а его заместителем — Керенский.

После поражения русских войск в Рижской операции и падения Риги 21 августа (3 сентября) Корнилов начал переговоры с Керенским. Ведя их через посредников, Корнилов стремился добиться мирной передачи ему всей полноты власти. При этом генерал не исключал возможности установления «единоличной или коллективной» диктатуры. 25 августа (7 сентября) Корнилов двинул войска на Петроград, потребовав отставки Временного правительства и выезда Керенского в Ставку. 27 августа (9 сентября) министры-кадеты, выражая солидарность с Корниловым, подали в отставку. Главной боевой силой Корнилова был 3-й конный корпус генерала А. М. Крымова, который должен был войти в столицу для «установления порядка». В ответ на корниловский ультиматум Керенский объявил генерала мятежником и отстранил от должности Верховного главнокомандующего. План захвата Петрограда войсками Крымова провалился. Действиями Советов Белоруссии Ставка была отрезана от фронтов. 29 августа (11 сентября) исполкомом Юго-Западного фронта был арестован главнокомандующий А. И. Деникин. Вслед за этим армейские комитеты всех армий этого фронта арестовали своих командармов — генералов Лукомского, Маркова, Романовского, Эрдели и др. Были изолированы и другие сторонники Корнилова на фронте и в ряде городов страны. 31 августа (13 сентября) генерал Крымов, убедившись в провале мятежа, застрелился. Именно в этот день официально было объявлено о ликвидации корниловского движения. 2 (15) сентября 1917 г. Корнилов был арестован, и вместе со своими сторонниками оказался в заключении в г. Быхове.

Важную роль в разгроме корниловского мятежа сыграли большевики. После обращения 27 августа (9 сентября) ЦК РСДРП (б) к рабочим и солдатам Петрограда с призывом встать на защиту революции, в отряды Красной Гвардии записалось около 15 тыс. человек, а после провала «корниловщины» началась полоса массовой большевизации Советов. 31 августа (13 сентября) Петроградский, а 5 (18) сентября Московский советы приняли большевистскую резолюцию «О власти».

1 (14) сентября 1917 г. Россия была провозглашена республикой, а власть в стане передана Директории из пяти человек во главе с Керенским.

Лит.: Иванов Н. Я. Контрреволюция в России в 1917 году и ее разгром. М., 1977; Он же. Корниловщина и ее разгром: Из истории борьбы с контрреволюцией в 1917 г. Л., 1965; Керенский А. Ф. Прелюдия к большевизму. М., 2006; Он же. Русская революция. 1917. М., 2005; Революционное движение в России в августе 1917 г. Разгром корниловского мятежа: Документы и материалы, М., 1959; Старцев В. И. Крах керенщины. Л., 1982; Суханов Н. Н. Записки о революции: В 3 т. М., 1991; Троцкий Л. Д. История русской революции: В 2 тт. Т. 2. М., 1997.

См. также в Президентской библиотеке:

Выступление Корнилова // Раздел цифровой коллекции «1917».

Что такое Корниловский мятеж? — Афиша Daily

В издательстве «Альпина нон-фишн» выходит сборник «Историческая неизбежность? Ключевые события русской революции», составленный из работ видных западных историков. «Афиша Daily» публикует статью крупнейшего американского ученого Ричарда Пайпса «Дело Корнилова: Трагедия ошибок».

Эпизод, известный в российской истории как Корниловский мятеж — противостояние премьер-министра Александра Керенского и главнокомандующего Лавра Корнилова в августе 1917 года, — фактически обеспечил успех большевистского переворота, произошедшего два месяца спустя. Но этот эпизод имел и более глубокий смысл: он показал, что переломные исторические события могут проистекать не только из решимости и силы, но также из смятения и непонимания. Никто из участников этого эпизода не желал тех последствий, к которым он привел, и все же именно этот инцидент сделал их неизбежными.

В начале июля 1917 года после недолгих колебаний петроградские большевики решили обратить себе на пользу мятеж пулеметного полка, солдаты которого сопротивлялись отправлению на фронт, и захватить власть от имени Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов. Эта попытка сорвалась, когда правительство обнародовало информацию о сговоре Ленина с немцами: разоблачение возмутило солдат и положило конец мятежу. Многие большевики были арестованы, а Ленину вновь пришлось бежать и прятаться. Казалось, угрозу слева Временное правительство отразило.

Но теперь возникла угроза справа, которую Керенский счел гораздо более серьезной. Постфактум он напишет: «Только с этой стороны [справа] на тот момент существовала реальная опасность». Действительно, и в августе, и позднее Керенский пребывал в уверенности, что военные готовят заговор с целью его устранения и установления диктатуры. Этот ни на чем не основанный страх привел его к фатальным просчетам, к ненужному конфликту с генералом Корниловым, в результате которого большевикам был открыт путь к власти.

Корнилову на тот момент исполнилось 47 лет. Он родился в семье сибирских казаков. В 1915 году, командуя дивизией, был ранен и попал в австрийский плен, сумел бежать и добраться до России. Человек легендарной отваги, он с отвращением наблюдал за распадом российской армии и беспомощностью Временного правительства. На исходе лета 1917 года Корнилов пришел к выводу, что правительство стало заложником социалистов-интернационалистов и вражеских агентов, окопавшихся в Совете. Хотя он до тех пор не вмешивался в политику, этот вывод способствовал тому, что Корнилов стал прислушиваться к голосам, предлагавшим ему диктаторские полномочия. После неудавшегося большевистского путча Керенский поручил Корнилову восстановить дисциплину в войсках. Девятнадцатого июля он предложил Корнилову должность главнокомандующего, но тот настаивал на серьезных реформах: восстановлении воинской дисциплины, включая смертную казнь за мятеж и дезертирство, и подчинении таким же правилам оборонной промышленности. Такими требованиями Корнилов загонял Керенского в угол, поскольку премьер-министр во многом зависел от Совета, а Совет не дал бы согласия на подобные меры. Корнилов проинформировал Керенского, на каких условиях он готов возглавить Вооруженные силы России: 1) он будет отвечать только перед своей совестью и перед страной; 2) никто не будет вмешиваться в его назначения командиров или в оперативные приказы; 3) дисциплинарные меры, на которых он настаивал, будут распространены и на тыловые части и 4) правительство примет все его предварительные условия. Керенского требования Корнилова так возмутили, что он подумывал даже отменить назначение его главнокомандующим, но от этой идеи отказался и предпочел списать «наглость» Корнилова на «политическую наивность» генерала. Главным образом эти требования были направлены против действий Совета, в особенности Приказа № 1, позволявшего Совету отменять распоряжения военного командования. Переговоры между двумя сторонами затянулись, и Корнилов приступил к исполнению обязанностей главнокомандующего только 24 июля, получив заверения, что все его условия будут выполнены.

К несчастью, Керенский никак не мог сдержать свое слово. Во-первых, он полностью зависел от Исполкома Совета, в глазах которого любые попытки восстановить военную дисциплину, особенно в тылу, представляли собой «контрреволюцию». Чтобы выполнить обещания, данные Корнилову, Керенский должен был рассориться с социалистами, а только они его главным образом и поддерживали. К тому же генерал казался ему конкурентом, норовящим занять его место. Итак, вместо того чтобы сотрудничать с Корниловым и постараться выполнить его условия, Керенский отменял свои обещания одно за другим: 7 августа он заявил, что ни под каким видом не согласится на смертную казнь для провинившихся солдат из тыловых частей. А 11 дней спустя Совет почти единогласно проголосовал за резолюцию большевиков, отменявшую смертную казнь и на передовой.

Две России сошлись лицом к лицу: премьер-министр представлял Россию социалистического интернационала, генерал — патриотическую Россию. Им невозможно было примириться. Третьего августа Корнилов явился в Петроград, и Кабинет министров собрался на закрытое заседание, чтобы обсудить ситуацию на фронте. Когда Корнилов описывал соотношение сил, Керенский вдруг подался вперед и шепотом, на ухо, просил его быть осторожнее. Корнилов рассудил, что предостережение касалось министра сельского хозяйства Чернова.

Этот инцидент потряс главнокомандующего: Корнилов понял так, что по меньшей мере одного члена Кабинета подозревают в передаче военных секретов врагу. В его глазах все Временное правительство отныне выглядело некомпетентным или изменническим.

Через несколько дней, 6 или 7 августа, Корнилов выдвинул три недоукомплектованные дивизии в точку примерно на полпути между Москвой и Петроградом. На вопрос о причинах такого распоряжения он ответил, что готовится к подавлению вероятного большевистского переворота в любой из столиц и что разрешение правительства ему для этого не требуется. России, утверждал генерал, отчаянно необходима «твердая рука». «Я не контрреволюционер, — оправдывался он, — я ненавижу старый режим, он дурно обращался с моей семьей. К прошлому возврата нет, да и нет нужды возвращаться. Но России нужна авторитетная власть, которая спасет ее, с честью доведет до конца войну и подготовит страну к Учредительному собранию. В нынешнем правительстве, рассуждал он, есть честные люди, но есть и те, кто все портит, кто губит Россию. А главное, сейчас в России отсутствует сильная власть и такую власть следует создать. Вероятно, мне придется надавить на правительство. Если в Петрограде вспыхнет мятеж, подавив его, я, возможно, войду в состав правительства и приму участие в формировании новой, сильной власти».

Восьмого августа военное министерство представило Керенскому два списка деятелей левого и правого крыла, которых рекомендовалось арестовать. Корнилов согласился на арест консервативных политиков, но медлил с подписанием приказа на арест левых радикалов.

Четырнадцатого августа Корнилов явился в Москву на Всероссийское совещание, организованное Керенским, в надежде добиться общественной поддержки. У входа в Большой театр толпа радостно приветствовала Корнилова, его качали на руках, депутаты правого крыла приняли его с неистовым восторгом. Керенский почувствовал в таком отношении к своему сопернику нешуточную угрозу для себя. Впоследствии он свидетельствовал: «После Московского совещания для меня было ясно, что ближайшая попытка удара будет справа, а не слеваКеренский в частном разговоре сообщил автору этой статьи, что его действия в тот период в значительной степени определялись опытом Французской революции, главной угрозой для которой сделался Бонапарт. — Прим. авт.».

В середине августа Борис Савинков, возглавлявший в тот момент военное министерство, получил от французской разведки предупреждение о запланированной большевиками на начало сентября попытке захватить власть. Керенский не поверил этому предостережению, однако воспользовался им для устранения Корнилова и направил Савинкова в Могилев, где по-прежнему находилась Ставка главнокомандующего, с приказом ликвидировать предполагаемый заговор офицеров и направить в Петроград Третий кавалерийский корпус для введения в столице военного положения и защиты Временного правительства от любых покушений, в частности, от большевиков, которые один раз уже организовали мятеж 3–5 июля и, по данным иностранной разведки, готовили новое восстание.

Позднее Керенский обвинит Корнилова в том, что он направил этот кавалерийский корпус во главе с генералом Александром Крымовым в столицу не на помощь, а с целью свергнуть Временное правительство.

Савинков прибыл в Могилев 22 августа и провел там два дня. Он сообщил Корнилову, что правительство располагает сведениями о готовящемся большевистском перевороте и, чтобы совладать с ним, Керенский намерен исключить Петроград и пригороды из Петроградского военного округа и передать их под прямой контроль правительства. Корнилову это решение пришлось не по вкусу, но спорить он не стал. Затем Савинков сказал, что премьер просит направить в столицу Третий кавалерийский корпус и также передать его в распоряжение правительства. При необходимости, обещал он, правительство осуществит «безжалостную» расправу с большевиками и даже с Петроградским советом, если тот примет сторону большевиков. Все это было лишь предлогом, поскольку, как уже сказано, Керенский не верил в решимость большевиков действовать.

Корнилов ответил:

«Я должен вам сказать, что Керенскому и Временному правительству я больше не верю. Во Временном правительстве состояли членами такие люди, как Чернов, и такие министры, как Авксентьев. Стать на путь твердой власти — единственный спасительный для страны — Временное правительство не в силах… Что касается Керенского, то он не только слаб и нерешителен, но и неискренен».

Тем не менее Корнилов выполнил распоряжения премьер-министра. Прощаясь с Савинковым, он сказал, что поддержит Керенского, поскольку тот нужен России.

После отъезда Савинкова Корнилов отдал генералу Крымову следующий приказ: «Получив от меня или непосредственно на месте информацию о начале большевистского восстания, немедленно выступайте на Петроград, оккупируйте город, разоружите все дивизии Петроградского гарнизона, примкнувшие к восстанию, разоружите население и распустите Совет».

Этот приказ вполне соответствовал распоряжениям Керенского.

Но в этот момент очередной ход сделал благонамеренный, однако сбитый с толку персонаж, усугубивший и без того запутанную ситуацию. Владимир Николаевич Львов, человек пламенного честолюбия, но без соответствующих его амбициям талантов, член Думы от консервативной партии октябристов («Союз 17 октября»), после Февральской революции некоторое время возглавлял Священный синод, но в июле 1917 года Керенский отправил его в отставку. В августе Львов примкнул к группе консервативных московских интеллектуалов, искавших способ спасти Россию от краха. Они считали необходимым усилить Временное правительство, включив в его состав крупных предпринимателей и представителей армии.

По воспоминаниям Львова, в середине августа до него дошли слухи о заговоре в Ставке Корнилова, о планах провозгласить главнокомандующего диктатором. Львов счел своим долгом известить об этих слухах Керенского и с этой целью встретился с ним 22 августа. Керенский внимательно выслушал советы Львова насчет кооптации в Кабинет министров людей со связями в армии, однако позже решительно отрицал, будто сам поручил ему поехать в Могилев и вступить в переговоры с Корниловым. Львов, тем менее, воспринял интерес Керенского к его рассуждениям именно как поручение выступить в роли посредника между премьер-министром и главнокомандующим. Он отправился в Могилев и подоспел как раз 24 августа, когда Савинков собирался в обратный путь.

Как сообщал вскоре после событий сам Корнилов, Львов заявил ему: «Я к вам от Керенского с поручением», — и от имени Керенского сказал, что, если Корнилов сочтет дальнейшее присутствие Керенского в правительстве нежелательным, тот готов уйти.

Каждое его слово было бесстыдной ложью.

Тем не менее, даже не проверив полномочия Львова, Корнилов вступил в разговор, имевший чрезвычайно важные последствия. Согласно дальнейшим показаниям Корнилова, он ответил Львову, что единственный выход из сложившейся тяжелой ситуации видит в установлении диктатуры и военного положения в стране. Большевики намерены выступить после 27 августа, они собираются свергнуть правительство, захватить власть, сразу же заключить сепаратный мир и объявить об этом, чтобы деморализовать армию. Балтийский флот передадут немцам.

Корнилов утверждал, что не стремится к личной власти и готов подчиниться диктатору, но, если Временное правительство предложит диктаторские полномочия именно ему, отказываться не станет.

Он просил Львова предупредить Керенского: поскольку петроградские большевики готовят мятеж, жизнь премьера находится в опасности и благоразумнее было бы перебраться в Ставку. Здесь же, в Ставке, можно было бы и обсудить с Керенским вопрос реорганизации правительства.

После этого разговора Львов отправился в Петроград, где 26 августа снова встретился с Керенским и, как на встрече с генералом изображал из себя посланца премьер-министра, так теперь взял на себя роль представителя главнокомандующего. Он сообщил Керенскому, что Корнилов требует диктаторскую власть. По словам Керенского, сначала он от такой наглости расхохотался, но смех быстро сменился тревогой. Он попросил Львова изложить требования Корнилова письменно. И вот что написал Львов:

Генерал Корнилов предлагает:

Объявить г. Петроград на военном положении.
Передать всю власть, военную и гражданскую, в руки Верховного главнокомандующего.
Отставка всех министров, не исключая и министра-председателя, и передача временного управления министерств товарищам министров вплоть до образования кабинета Верховным главнокомандующим.

Петроград, 26 августа 1917 г. В. Львов.

Ничего подобного Корнилов на самом деле не требовал.

Как только Керенский прочитал эти вымышленные требования, ему, как он вспоминал, все стало ясно: готовится военный переворот. Но чтобы вполне в этом убедиться, он решил связаться с Корниловым напрямую по телеграфу и пригласил Львова в кабинет военного министра к восьми вечера для участия в этом разговоре. Львов задерживался, и, прождав его полчаса, Керенский сам начал разговор, по ходу которого он изображал также и Львова. Вот полная расшифровка переговоров по телеграфу:

Керенский: Здравствуйте, генерал. Владимир Николаевич Львов и Керенский у аппарата. Просим подтвердить, что Керенский может действовать согласно сведениям, переданным Владимиром Николаевичем.

Корнилов: Здравствуйте, Александр Федорович, здравствуйте, Владимир Николаевич. Вновь подтверждая тот очерк положения, в котором мне представляется страна и армия, очерк, сделанный мною Владимиру Николаевичу, вновь заявляю: события последних дней и вновь намечающиеся повелительно требуют вполне определенного решения в самый короткий срок.

Львов: Я, Владимир Николаевич, Вас спрашиваю — то определенное решение нужно исполнить, о котором Вы просили известить меня Александра Федоровича только совершенно лично, без этого подтверждения лично от Вас Александр Федорович колеблется вполне доверить.

Корнилов: Да, подтверждаю, что я просил Вас передать Александру Федоровичу мою настоятельную просьбу приехать в Могилев.

Керенский: Я, Александр Федорович, понимаю Ваш ответ как подтверждение слов, переданных мне Владимиром Николаевичем. Сегодня это сделать и выехать нельзя. Надеюсь выехать завтра; нужен ли Савинков?

Корнилов: Настоятельно прошу, чтобы Борис Викторович выехал вместе с Вами. Сказанное мною Владимиру Николаевичу в одинаковой степени относится и к Борису Викторовичу. Очень прошу не откладывать Вашего выезда позже завтрашнего дня. Прошу верить, что только сознание ответственности момента заставляет меня так настойчиво просить Вас.

Керенский: Приезжать ли только в случае выступлений, о которых идут слухи, или во всяком случае?

Корнилов: Во всяком случае.

Керенский: До свидания, скоро увидимся.

Корнилов: До свидания.

Взаимное непонимание достигло кульминации. Керенский уверился, что Корнилов заманивает его в штаб, чтобы арестовать и провозгласить себя диктатором. Но свидетели подтверждают, что после этого разговора Корнилов вздохнул с облегчением, в уверенности, что Керенский согласен прибыть в Могилев, а значит, готов к сотрудничеству ради формирования нового, сильного правительства.

Этих скудных улик Керенскому хватило для открытого противостояния с Корниловым. Прежде всего он распорядился арестовать Львова, как только тот, запыхавшись, явился-таки на переговоры. Позднее тем же вечером Керенский созвал на заседание свой Кабинет, известил министров обо всем произошедшем и потребовал — и получил — диктаторские полномочия для устранения назревшего кризиса. Кабинет сложил с себя полномочия и больше не собирался: фактически Временное правительство на том и перестало существовать. Керенский дал Корнилову телеграмму, объявив, что смещает его с должности главнокомандующего, и приказывая немедля явиться в Петроград. По мнению Савинкова, отставка генерала была незаконной, поскольку лишь Временное правительство могло издать такой приказ.

Корнилов, понятия не имевший, как их переговоры были восприняты Керенским, готовился оказать правительству помощь в подавлении ожидавшегося большевистского восстания. В 2.40 утра он телеграфировал Савинкову:

«Корпус сосредоточится в окрестностях Петрограда к вечеру 28 августа. Я прошу объявить Петроград на военном положении 29 августа».

Но утром 27 августа пришла телеграмма от Керенского с извещением об отставке Корнилова, окончательно запутавшая всех генералов.

Сначала военные были готовы даже счесть эту телеграмму фальшивкой не только потому, что с точки зрения проведенных накануне переговоров она казалась нелепой, но и потому, что приказ не был должным образом сформулирован. Подумав, Корнилов и его помощники решили, что телеграмма пусть и подлинная, однако Керенский отдал этот приказ под давлением, возможно, оказавшись заложником большевиков. Соответственно, Корнилов счел за благо пренебречь этим приказом и велел генералу Крымову как можно скорее вести кавалерийский корпус в столицу.

Днем Савинков связался с Корниловым и услышал от него, что телеграмму с приказом о своей отставке главнокомандующий считает результатом давления со стороны Совета и не собирается оставлять свой пост. Корнилов просил Савинкова организовать ему встречу с Керенским для прояснения этого «недоразумения».

Керенский тем временем уже разослал в газеты коммюнике следующего содержания:

«26 августа генерал Корнилов прислал ко мне члена Государственной думы Владимира Николаевича Львова с требованием передачи Временным правительством генералу Корнилову всей полноты гражданской и военной власти с тем, чтобы им, по личному усмотрению, будет составлено новое правительство для управления страной… Действительность полномочий члена Государственной думы Львова — сделать такое предложение — была подтверждена затем генералом Корниловым при разговоре со мной по прямому проводу».

Это обвинение вызвало у Корнилова приступ неистовой ярости.

После прочтения коммюнике премьер-министр виделся ему уже не пленником большевиков, а зачинщиком подлой провокации с целью дискредитировать его и вооруженные силы. Корнилов разослал всем командующим фронтами свое собственное воззвание, в котором разоблачал лживую телеграмму премьера и пояснял, что не направлял депутата Думы Владимира Львова «парламентером» к Временному правительству — тот сам явился к Корнилову гонцом от премьера. Все это, по мнению Корнилова, было провокацией, ставившей под угрозу «судьбу Отечества»:

«Русские люди! Великая Родина наша умирает. Близок час ее кончины.
Вынужденный выступить открыто, я, генерал Корнилов, заявляю, что Временное правительство под давлением большевистского большинства советов действует в полном согласии с планами германского Генерального штаба… Я, генерал Корнилов, — сын казака-крестьянина, заявляю всем и каждому, что мне лично ничего не надо, кроме сохранения Великой России, и клянусь довести народ — путем победы над врагом — до Учредительного собрания, на котором он сам решит свои судьбы и выберет уклад новой государственной жизни».

Так начался открытый мятеж армии. Корнилов позднее заявил, что пошел на разрыв с Временным правительством лишь потому, что правительство заранее обвинило его в измене.

В свою очередь Керенский приказал командующим войсками игнорировать приказы Корнилова. При этом он лгал о причинах, по которым Третий кавалерийский корпус приближался к Петрограду, отрицал, что сам же его вызвал. Он приказал Крымову остановиться, и генерал подчинился, поскольку узнал, что столица вовсе не перешла в руки большевиков. Керенский вызвал его к себе, выслушал объяснения Крымова: корпус шел на выручку Временному правительству, и, как только Крымову стало известно о недоразумении между правительством и Ставкой, он тут же остановил продвижение войск. Но Керенский не желал вступать в разговор, отказался пожать генералу руку и отправил его под трибунал. Крымов, вместо того чтобы явиться в трибунал, укрылся на квартире у друга и пустил себе пулю в сердце.

В следующие дни Корнилов добивался народной поддержки, но не преуспел в этом. Дезинформация, распространяемая Керенским и представляющая генерала изменником и мятежником, сработала: на призывы Корнилова никто не откликнулся. Двадцать девятого августа «Известия» сообщали, что Павел Милюков, лидер либеральной партии кадетов, предложил выступить посредником между Керенским и Корниловым, но премьер-министр отверг это предложение: «Примирение невозможно».

Корнилов был арестован. При аресте он не оказал сопротивления, но затем сумел бежать и принял участие в создании Добровольческой армии. Через полгода, в апреле 1918 года, он был убит снарядом, угодившим в штаб. Позднее, когда большевики заняли район, где Корнилов погиб и был погребен, они откопали его труп, проволокли по улицам и выбросили на помойку.

Так существовал ли в реальности заговор Корнилова? Все данные указывают на то, что заговора не было. Этот термин подразумевает действия втайне, а все поступки Корнилова были подчеркнуто публичными. Скорее уж можно говорить о «заговоре» Керенского с целью дискредитировать популярного генерала, тем самым избавив премьера от конкуренции. Главным источником проблем стала невротическая уверенность Керенского в том, что угроза его власти и российской демократии исходит справа, а не слева. Восьмого октября 1917 года он заявит комиссии, расследующей «заговор Корнилова» (за две недели до того, как большевики захватят Петроград и установят свой режим почти до конца столетия!): «Я наверняка знал, что никаких большевистских выступлений не будет!»

Комиссия сняла обвинения с Корнилова, признав, что он не намеревался свергнуть Временное правительство, но стремился защитить его от большевиков. Керенского же комиссия обвинила в намеренном искажении истины из недостатка мужества признать собственные огромные ошибки. Автору этой статьи остается лишь добавить собственную оценку: если бы Керенский согласился уйти и передать главнокомандующему диктаторские полномочия, у Корнилова появился бы прекрасный шанс разгромить большевистские выступления в октябре.

Нет никаких доказательств того, что Корнилов рвался к личной власти: он был готов служить Керенскому или признать любую власть, способную спасти Россию от немцев и их союзников-большевиков. По словам английского журналиста, наблюдавшего эти события воочию, «Корнилов хотел укрепить правительство, а не ослабить. Он желал не подорвать авторитет правительства, но не дать другим сделать это… Он хотел избавить правительство от незаконного и парализующего его деятельность влияния Советов. В итоге именно Советы погубили Россию, а ослушник Корнилов предпринял последнюю попытку остановить процесс разрушения».

Петр Струве, выдающийся российский интеллектуал, совершивший путь от социализма до либерализма, а далее от либерализма к консерватизму, произнес в Праге речь на пятую годовщину смерти Корнилова:

«С преступным легкомыслием оно [Временное правительство], вместо того чтобы поддержать единственную силу, могшую вступить в бой с большевизмом, толкнуло и оттолкнуло ее, оставшись наедине с большевиками и со своей собственной слабостью. Обвинение в государственной измене, предъявленное Корнилову и его сподвижникам, было не только ни с чем не сравнимой низостью, оно было и величайшей политической глупостью».

Неопровержимым остается факт: раздор Керенского с собственным главнокомандующим сделал приход большевиков к власти практически неизбежным.

Издательство

«Альпина нон-фикшн», Москва, 2017, пер. Л.Виноградовой, Л.Сумм

Сентябрь — Революция 1917

Сентябрь отмечен одним из последних ударов по Временному правительству Керенского перед Октябрьской революцией, которая окончательно его низвергнет.

1 сентября поверженная русская армия принимает участие в последнем сражении войны, когда немецкие войска продвигаются к Риге. Используя новую тактику, разработанную генералом Оскаром фон Хутиером, немецкая армия стремится обойти оборону русских и штурмовать тыл хорошо вооруженными войсками, чтобы уничтожить артиллерию. Стратегия увенчалась успехом, вынудив 12-ю армию России отказаться от обороны латвийской столицы и отступить вдоль реки Двина, преследуя немцев. Их армия в конце концов захватывает Ригу и начинает представлять опасность для Петрограда.

Тем временем в российской столице введено чрезвычайное положение, введенное Керенским, который не знает, что делать с взрывной популярностью главнокомандующего Лавра Корнилова, несмотря на то, что рассчитывает на генерала как на оружие в подавлении левого инакомыслия. Корнилова, поднявшегося по служебной лестнице в 1917 году, вполне можно было считать вторым самым влиятельным человеком в России. И Керенскому нужно было рассчитывать на любую помощь, которую он мог получить, чтобы навсегда искоренить большевизм. Большинство большевиков, включая Владимира Ленина, находились либо в бегах, либо за решеткой, но их послания продолжали настраивать общественность против Керенского и его правительства, которое все больше напоминало диктатуру как на фронте, так и дома. Глава государства пользуется поддержкой самого широкого круга, как генералов, так и общественности и буржуазии. Однако даже он не рассчитывал, что Корнилов — человек, никогда не исповедовавший большевизм, — будет представлять угрозу его власти.

Историки расходятся во мнениях относительно событий начала сентября, которые стали известны как дело Корнилова и вращались вокруг предполагаемого восстания Корнилова против Керенского. Отчаявшись подавить слухи о восстании, Керенский соглашается с Корниловым обезопасить столицу, направив армию казаков, разоружив гарнизон и рассеяв там Совет. Еще не успев добраться до столицы, премьер-министр охвачен страхом, что Корнилов узурпирует всю власть в свои руки, и вдруг объявляет своего самого доверенного генерала предателем, требует его ареста и назначает себя главнокомандующим. Главнокомандующий русской армией.

Согласно одной из популярных исторических точек зрения, Керенский был просто параноиком и действовал опрометчиво. Он знал, что у Корнилова было много сторонников, и что их обращение против правительства было лишь вопросом времени. Но столь же жизнеспособные исторические источники ссылаются на многочисленные намеки на то, что Корнилов собирался сделать именно это. Последний вид менее популярен.

Казаки Корнилова так и не дошли до Петрограда. Совет быстро мобилизовал комитет по защите столицы. Поскольку только большевики имели достаточно влияния на общественность, чтобы мобилизовать боевые силы рабочих и солдат, многие освобождаются из тюрем, в том числе Лев Троцкий. Кронштадтские моряки также отправились на защиту города, который пытались взять всего два месяца назад. Но в итоге кровь не пролилась. Советская делегация перехватила казаков, убедив их сложить оружие. Корнилов вместе с 30 верными ему офицерами был брошен в тюрьму под Могилевом за якобы «Контрреволюционный заговор».

Какой бы точки зрения ни придерживаться, историки сходятся во мнении, что Керенский совершил трагическую ошибку. Ибо, напав на Корнилова, он навлек на себя гнев и правых, и левых. Армейская дисциплина, которую Корнилов обязался восстановить, стремительно падала из-за массовых дезертирств. Но это не было неожиданностью: десятки тысяч дезертиров были рабочими и крестьянами, которые страстно ненавидели Керенского и не могли дождаться начала реализации советской мирной мечты об обработке земли. Тогда большевики оказались прямыми бенефициарами антиправительственной волны радикализации. К середине сентября они получили свое первое большинство в Совете, став единственной политической партией, которая все еще выступала за полную концентрацию государственной власти в нем.

Корниловское дело | Военная вики

в:
Необходимы ссылки, Все статьи со специально помеченными фразами с ласковыми словами, Статьи со специально помеченными фразами с ласковыми словами за август 2014 г.,

а также
еще 7

Посмотреть источник

Корнилова встречают его офицеры Русская Армия, генерал Лавр Корнилов, 19 августа17 против Временного правительства России во главе с Александром Керенским.

Содержимое

• 1 Фон
• 2 События
• 3 Последствия
• 4 Историография
• 5 Каталожные номера
• 6 Дальнейшее чтение

Предыстория

После февральской революции 1917 года российская монархия была свергнута и заменена Временным правительством, члены которого были набраны из различных либеральных и левых политических партий, некоторые ранее из Думы, а другие из Петроградского Совета . После самодержавного и деспотического правления царей русский народ надеялся, что правительство проведет либеральные реформы, на которые он давно надеялся. В первые недели после Февральской революции казалось, что так и должно было случиться, когда правительство приняло закон, который побудил даже Ленина, одного из его самых больших критиков, объявить Россию «самой свободной из всех воюющих стран». ^[1] Однако первоначальная волна поддержки Временного правительства среди русского народа вскоре поутихла и сменилась растущими волнениями, главным образом в результате продолжающегося участия России в Первой мировой войне и экономических последствий этого решения для Российское общество. Сцены во время июльских дней, как стала известна демонстрация, вызвали призывы к необходимости большей дисциплины и более сильного правительства, а также к возрождению правых настроений среди слоев российского общества. Эти призывы возглавляли офицеры русской армии, в том числе Корнилов, которые опасались, что плохая дисциплина в их войсках была причиной продолжающихся плохих действий армии во время Первой мировой войны. Они требовали восстановления смертной казни на передовой, а также упразднения различных солдатских комитетов, созданных в последующие месяцы после февраля. Беспокойство также усилилось среди российских бизнесменов и промышленников, в то время как даже среди политиков, сформировавших Временное правительство, поддержка восстановления порядка была сильной.

События

Думали ^{[ по мнению кого? ]} , что после того, как Керенский услышал сообщения о планировании большевистского переворота (которые он знал как ложные), что он может использовать это как предлог, чтобы избавиться от Корнилова, в котором он видел угрозу, он приказал Корнилову послать 3-й кавалерийский корпус в Петроград для борьбы с «угрозой». Эту акцию Керенский назвал попыткой «свергнуть правительство».

Полагая, что заручится поддержкой несогласных армейских начальников, глава правительства Александр Керенский уступил их требованиям и 12 июля 1917 г. вновь ввел смертную казнь на передовой. Через неделю, пытаясь Чтобы еще больше успокоить растущий консервативный элемент в российском обществе, он назначил Лавра Корнилова главнокомандующим русской армией. Первым актом Корнилова в его новой должности было составление списка требований к Временному правительству, в том числе просьбы об отстранении Керенского от контроля правительства, чтобы он, по существу, был подотчетен только самому себе. Хотя эти просьбы были отклонены, они задали тон напряженным отношениям, которые Корнилов и Временное правительство установили в последующие недели. Продолжающееся участие России в Первой мировой войне привело к продолжающимся социальным волнениям, что, в свою очередь, усилило призывы к восстановлению порядка со стороны правых и усилило их страхи перед новой революцией. Именно этот страх, как позже признался Корнилов своему заместителю, побудил Корнилова отдать приказ войскам Кавказской туземной дивизии 7 июля выдвинуться на позиции ближе к Петрограду. Этот приказ был отдан без ведома и согласия командования. Временное правительство, и только 23 августа, после усиления промышленных беспорядков, Керенский сообщил Корнилову, что это движение войск одобрено правительством.

24 августа Владимир Львов, бывший прокурор Священного Синода, прибыл в штаб-квартиру Корнилова, утверждая, что он был послан Керенским, чтобы оценить реакцию Корнилова на три предложенные Керенским стратегии укрепления правительства.

• Диктатура Керенского
• Авторитарное правительство, в котором Корнилов занимал видное место
• Военная диктатура Корнилова

Неясно, действительно ли Львов был послан Керенским или он действовал по чужим указаниям. Однако ясно, что по возвращении в Петроград 26 августа Львов сообщил Керенскому и Временному правительству, что из трех предложенных стратегий Корнилов наиболее благосклонно отнесся к идее военной диктатуры во главе с ним самим. В тот же вечер Керенский, встревоженный мыслью о готовящемся против него перевороте, попытался добиться от Корнилова подтверждения своих намерений. В довольно сумбурном телетайпном разговоре, в котором Керенский выдавал себя за Львова, а также разговаривал от своего имени, Керенский истолковал ответы Корнилова на его допрос как подтверждение своего намерения захватить власть силой. В ответ Керенский уволил Корнилова с должности главнокомандующего, но, поскольку явного добровольного преемника не было, он был восстановлен в должности в течение нескольких часов. Керенский отказался от их сделки.

Когда пришла телеграмма об увольнении Корнилова, Корнилов, полагая, что Керенский действует под сильным давлением Советов (и, следовательно, большевиков), приказал вышеупомянутому 3-му кавалерийскому корпусу быстро (или быстрее) двинуться в Петроград, чтобы подавить то, что он предполагал большевистское восстание. В этот момент Корнилов, возмущенный печатными обвинениями в его адрес, требующими полной гражданской и военной власти, обратился к русскому народу за помощью в свержении Временного правительства. Корнилов пытался свергнуть правительство только после того, как его обвинили в этом.

Последствия

После неудавшегося переворота Корнилов был отстранен от должности главнокомандующего и заключен в Быховскую крепость вместе с 30 другими армейскими офицерами, обвиненными в причастности к заговору. Вскоре после большевистского переворота в октябре 1917 года Корнилову удалось бежать из Быхова и отправиться на создание Добровольческой армии, сражавшейся с большевиками во время Гражданской войны в России. Погиб в бою с большевистскими войсками в Екатеринодаре 19 апреля.18.

Возможно, больше всего выиграла от дела Корнилова большевистская партия, которая получила поддержку и силу после попытки государственного переворота. Керенский освободил большевиков, арестованных несколькими месяцами ранее, когда Владимира Ленина обвинили в том, что он был на содержании у немцев, и впоследствии бежал в Финляндию, а его просьба к Петроградскому Совету о поддержке привела к перевооружению Большевистской военной организации и освобождение политических заключенных-большевиков, в том числе Льва Троцкого. Хотя это оружие не понадобилось для отражения наступающих войск Корнилова в августе, большевики сохранили его и использовали в своем успешном вооруженном восстании 19 октября.17. Поддержка большевиков среди российской общественности также возросла после дела Корнилова вследствие недовольства Временным правительством и его действиями по этому делу.
Другое важное последствие дела Корнилова состоит в том, что оно разорвало связь между Керенским и военными. Ибо, хотя офицерский корпус, запутавшийся в вопросах и не желавший открыто бросить вызов правительству, отказался присоединиться к мятежу Корнилова, он презирал Керенского за его обращение с их командиром, арест многих видных генералов и его пособничество левым. ^[2] Когда большевики устроили свою революцию в октябре 1917 года, Керенский обратился к военным с просьбой помочь защитить правительство от восстания, но его призыв не был услышан.

Историография

Несколько школ мысли, связанных с делом Корнилова, предлагают противоположные интерпретации и вызвали споры среди историков. Один взгляд на дело Корнилова был выдвинут самим Александром Керенским, главной целью переворота. Спустя годы после этого события Керенский описал это дело как заговор правых, который «… развивался медленно, систематически, с хладнокровным расчетом всех факторов, влияющих на его возможный успех или провал». ^[3] Корнилов, утверждал Керенский, был втянут в этот заговор намного позже того, как была завершена подготовительная работа. В интервью 1966 года советскому журналисту Генриху Боровику Керенский выразил мнение, что Уинстон Черчилль сыграл центральную роль в заговоре. ^[4]

В своей работе 1970 года « Дело Корнилова: новая интерпретация » Харви Ашер предполагает, что Керенский и Корнилов договорились использовать вооруженные силы для восстановления порядка в России. Затем Ашер продолжает утверждать, что, узнав от Львова, что Корнилов поддерживает идею военной диктатуры, Керенский нарушил их соглашение, опасаясь, что его могут отстранить от власти. Другая интерпретация дела Корнилова состоит в том, что оно явилось результатом недоразумения между Керенским и Корниловым, вызванного вмешательством Владимира Львова.
Американский историк Ричард Пайпс в своей работе 9 предложил другую интерпретацию этого события.0076 Русская революция: 1899-1919 . Пайпс утверждал, что это далеко не заговор Корнилова, а на самом деле «заговор Керенского», спланированный для дискредитации генерала как зачинщика воображаемой, но широко ожидаемой контрреволюции, подавление которой возвысит премьер-министра до положения непревзойденную популярность и власть, что позволило ему противостоять растущей угрозе со стороны большевиков». ^[5]

Литература

1. ↑ А. Вуд – Русская революция 1861-1819 гг.17, 2-е изд. (1993) Рутледж, Нью-Йорк, с. 42.
2. ↑ Р. Пайпс – Русская революция 1899-1919 (1990) Коллинз Харвилл, Лондон, с. 467.
3. ↑ А.Ф. Керенский – Катастрофа (1977) Милвуд, с. 288
4. ↑ http://echo. msk.ru/programs/all/57299/#element-text
5. ↑ Р. Пайпс – Русская революция 1899-1919 (1990) Коллинз Харвилл, Лондон, с. 463.

Дополнительная литература

• Х. Эшер – Дело Корнилова: новая интерпретация (1970) Русское обозрение XXIX
• О. Файджес – Народная трагедия: русская революция 1891-1924 (1996) Random House
• А.Ф. Керенский – Катастрофа (1977) Милвуд
• Р. Ковальски – Русская революция 1917-1921 (1997) Routledge
• Дж. Л. Мунк — Корниловское восстание: критическое изучение источников и исследований (1987) Издательство Орхусского университета
• Р. Пайпс- Русская революция 1899-1919 (1990) Коллинз Харвилл
• Дж.Н. Вествуд — Выносливость и стремление: история России 1812-1992 (1993) Oxford University Press
• А. Вуд – Русская революция 1861-1917 , (1993) Рутледж, Нью-Йорк
• Г. Катков – Россия 1917: Дело Корнилова , (1980) Longman Group, Великобритания

На этой странице используется лицензионный контент Creative Commons из Википедии (просмотр авторов).