Ливонцы это: это … значение слова ЛИВОНЦЫ

Livonians — Wikipedia

The Livonians, or Livs (Livonian: līvlizt; Estonian: liivlased; Latvian: līvi, lībieši), are a Balto-Finnic people indigenous to northern and northwestern Latvia. Livonians historically spoke Livonian, a Uralic language closely related to Estonian and related to Finnish. The last person to have learned and spoken Livonian as a mother tongue, Grizelda Kristiņa, died in 2013, making Livonian a dormant language.^[5] As of 2010, there were approximately 30 people who had learned it as a second language.

Historical, social and economic factors, together with an ethnically dispersed population, have resulted in the decline of the Livonian population, with only a small group surviving in the 21st century. In 2011, there were 250 people who claimed Livonian ethnicity in Latvia.^[2]

Contents

• 1 History
  • 1.1 Prehistory
  • 1.2 The Middle Ages
  • 1.3 Under foreign powers (1558–1795)
  • 1.4 Assimilation and isolation (1795–1914)
  • 1.5 World War I
  • 1.6 The Livonian revival of the interwar years
  • 1.7 The Second World War
  • 1.8 Repression by the Soviet Union
  • 1.9 Modern situation
• 2 Notable Livonians
• 3 See also
• 4 References
• 5 External links

History[edit]

Prehistory[edit]

The exact date of migration of Livonians to the region has been disputed. «The Livonians claim to have inhabited their present homeland for over 5,000 years. » «The Finnic tribes were pushed into the coastal regions by the Slav migrations of the sixth and seventh centuries AD.»^[6]

The Middle Ages[edit]

Baltic tribes in 1200 – the Livonians inhabited the area north of the Balts, north of the Daugava River and around Cape Kolka in Courland.

Historically, the Livonians lived in two separate areas of Latvia, one group in Livonia and another on the northern coast of Courland. The latter were referred as Curonians, together with the Balts living there.^[7] The Livonians referred to themselves as rāndalist («coast dwellers») and supported themselves mainly by fishing, but also by agriculture and animal husbandry. Since they controlled an important trade route, the Daugava River (Livonian: Väina), their culture was highly developed through trade with the Gotlanders, Russians and Finns, and, from the end of the first millennium AD onwards, with the Germans, Swedes and Danes.

However, with the traders came missionaries from Western Europe who wanted to convert the pagan Livonians to Christianity. One of the first people to convert some Livonians to Christianity was the Danish archbishop Absalon, who supposedly built a church in the Livonian village today known as Kolka.^[8] In the 12th century, Germans invaded Livonia and established a base in Uexküll, known today as Ikšķile.^[9] Archbishop Hartwig II converted some Livonians in the surrounding area, including the local chieftain Caupo of Turaida, who later allied himself with the Germans.^[10]

After Meinhard died in 1196, his place was taken by Berthold. Berthold tried to convert the Livonians by force, launching two raids on Livonia. The first took place in 1196, but he was forced to retreat to Germany after being ambushed near Salaspils. He tried again in 1198, but this time he was killed by the Livonian soldier Ymaut.^[11]

Berthold was followed by Albert von Buxhövden, who forced the Livonian leaders at the mouth of the Daugava River to give him land to build a Christian settlement. ^{[citation needed]} Building started in 1201. From this settlement, the city of Riga grew.

When this did not immediately induce the Livonians, Estonians, and Baltic peoples in the hinterland to convert, a knightly order was formed, the Knights of the Sword, primarily consisting of Germans, to bring salvation to the pagans by force. In a campaign that was part of the wars known as the Livonian Crusade, these knights defeated, subdued and converted the Livonians. In 1208, Pope Innocent III declared that all Livonians had been converted to Christianity.^[7] Afterwards they were obliged to join the Knights of the Sword as infantry during the wars against the Estonians and the Latvian tribes, which continued until 1217.

Before the German Conquests Livonian inhabited territory was divided in lands of Daugava Livonians, Satezele, Turaida, Idumeja, Metsepole.

During the Livonian Crusade, once prosperous Livonia was devastated, and whole regions were almost completely depopulated. This vacuum was filled by Latvian tribes – Curonians, Semigallians, Latgallians and Selonians – who started to move into the area around 1220, and continued to do so for at least thirty years. They settled mostly in the Daugava Valley, so that the Livonians of Livonia in the east were cut off from those living on the peninsula of Curonia in the west.

Because of the ongoing resistance of the Latvian tribes, the Knights of the Sword eventually had to look for support to the much more powerful Teutonic Order, which up until then had been active primarily in Poland and Lithuania. Having been reorganized as a subdivision of the Teutonic Order and renamed the Livonian Order in 1237, the former Knights of the Sword finally overpowered the Curonians in 1267, and subsequently the Semigallians in 1290. From then on most of Latvia remained under German control until the 16th century, with the city of Riga and several other cities existing as independent German-ruled bishoprics, and the Livonian Order ruling the rest of the land.

Under foreign powers (1558–1795)[edit]

In the middle of the 16th century, the Livonian Order and the independent bishoprics were in turmoil because of the growing influence of Martin Luther’s Reformation. Seeing a chance in the resulting military weakness of the Order, Czar Ivan the Terrible of Russia invaded Livonia in 1558, seeking access to the Baltic Sea. However, Sweden and the Polish–Lithuanian Commonwealth entered the war as allies of the Livonian Order, resulting in almost a quarter of a century of war. The outcome of this Livonian War (1558–1582) was a Russian defeat, but also the dissolution of the Livonian Order. Livonia and south-eastern Latvia were claimed by the Polish–Lithuanian Commonwealth, while Curonia became an independent duchy (Courland), with Gotthard Kettler, the Livonian Order’s last Grandmaster, as its first duke.

After only ten years of peace, a new series of wars between the Polish–Lithuanian Commonwealth and Sweden, which had claimed Estonia after the Livonian War, ravaged Livonia from 1592. Eventually, the Swedes were victorious. In 1629, they could finally call Livonia and the city of Riga their own. Under the 17th Century Swedish Kings Gustav II Adolf and Charles XI, general elementary education was introduced, the Bible was translated in Estonian and Latvian, and a university was founded in Tartu in southern Estonia.

Although Sweden kept the Poles and the Danes at a distance, this could not be said of the Russians. In the Great Northern War (1700–1721), Czar Peter the Great utterly destroyed Sweden’s pretensions to being a regional superpower. In the 1721 Treaty of Nystad, Estonia and Livonia, which had again been completely devastated after more than twenty years of war, were claimed by Russia. Curonia continued to be ruled by its dukes for another three-quarters of a century, but in 1795, that region also became a Russian possession as part of the Third Partition of Poland.

Assimilation and isolation (1795–1914)[edit]

Lōja, Livonian fishing boat

Partly because of the recurring devastation of war and the resultant mingling of refugees, the Livonians of Livonia were eventually completely assimilated by the Latvians. The last remnant of this once vibrant nation was made up of several families living along the river Salaca (Livonian: Salatsi), but in the second half of the 19th century, the Livonian language and culture completely disappeared from the region known to this day as Livonia; the last known speaker of the eastern Livonian dialect died in 1864, though according to some reports, there were still some people in the early 20th century in the Polish area,^{[clarification needed]} who knew they were descended from Livonians.^[7] In the Latvian dialect spoken in Livonia, a large number of Livonian loanwords have survived, and other traces of Livonian can be found in many geographical names in the region.

In Curonia, the Livonian language and culture also came under heavy pressure, but here it retained a last foothold on the outermost tip of the Curonian Peninsula. Several factors made sure that in this area, known as Līvõd rānda, the Livonian Coast, Latvian culture was too weak to assimilate the Livonians. For one thing, the society of the Livonians living in this area was exclusively sea-oriented and based on fishing, while that of the Latvians in the interior was exclusively land-oriented and mostly agricultural. This meant there was not a lot of interaction between the two groups. Also, the Livonian Coast was separated from the interior of Curonia by dense forests and impassable marshlands, which made regular interaction even less likely. The people of the Livonian Coast had much closer ties to the inhabitants of the Estonian island of Saaremaa, across the Gulf of Riga to the north. In their isolated fishing villages, these Livonians kept to themselves for centuries. It was not until the 20th century that the outside world intruded on their quiet existence.^[7]

At the beginning of 20th century many local Livs converted to the Russian Orthodox faith. A new Russian Orthodox church was built in Kolka along with a grammar school nearby and navy school in Mazirbe. Many graduates in later years became sea captains first in the Russian Empire, and later in independent Latvia.

World War I[edit]

In 1914, Russia entered the First World War by attacking the Germans and the Austrians from the east, but soon it was pushed back in a series of devastating German victories, which eventually left almost the entire Baltic region in German hands. The Livonian Coast was occupied by the Germans in 1915. At their approach, many Livonians fled their homes, often never to return. Their main destinations were Estonia and inner parts of Latvia.^{[citation needed]} The rest of the people were driven from their homes by the Germans and had to wait until 1919 before they were allowed to return.

The Russian defeat and the subsequent abdication of Czar Nicholas II opened the door for Vladimir Lenin and the communists to make a grab for power in Russia, leading to the establishment of the Soviet government in Russia in 1917. The Treaty of Brest-Litovsk the following year ended the war between Germany and Soviet Russia and left the Baltic region firmly in German hands. However, after the German capitulation in 1919, the Baltic peoples rose up and established the independent republics of Estonia, Latvia and Lithuania.

The Livonian revival of the interwar years[edit]

Plaques at the Livonian Community Centre in Mazirbe

The Livonian Coast became part of Latvia. The Livonian language and culture experienced a revival between the two World Wars (beginning with the term of the Latvian president Jānis Čakste through the term of the last interwar president Kārlis Ulmanis). The clearest expression of this revival was the establishment on April 2, 1923 of the Livonian Society, which considered itself the representative of the Livonian people. Also, a Livonian language choir was founded and Livonian song festivals were held along the entire Livonian Coast. Furthermore, a Livonian flag was adopted, with the colours green (for the forests), white (for the beaches) and blue (for the sea), and a division similar to the Latvian flag (three horizontal bars with the middle one-half as wide as the outer ones). Although the Latvian government prohibited the formation of an ethnic Livonian parish within the Lutheran Church of Latvia in 1923, it approved the introduction of the Livonian language as an optional subject in elementary schools in the villages of the Livonian Coast that same year. In the 1930s, the first Livonian language reader, poetry collections of several Livonian writers, and a monthly magazine in the Livonian language, called «Līvli» («The Livonian») were published. Also, contact was made with related peoples such as the Estonians and the Finns — spurred by the Finnish promotion of closer ties with the kindred Baltic Finns — and in 1939, the Livonian Community Centre in Mazirbe (Livonian: Irē) was founded with subsidies from the Estonian and Finnish governments.

This cultural revival of the Interbellum years served to give the Livonian people for the first time a clear consciousness of their ethnic identity. Before, they had always referred to themselves as rāndalist («coast dwellers») or kalāmīed («fishermen»). From the 1920s and 1930s on, though, they began to call themselves līvõd, līvnikad, or līvlist («Livonians»).

The Second World War[edit]

In 1940, Latvia, like Estonia and Lithuania, was occupied by the Soviet Union. This occupation and the subsequent German invasion of 1941 ended all progress the Livonians had made in the preceding twenty years. All cultural expressions were prohibited and just like twenty years before, the inhabitants of the Livonian Coast were driven from their homes. Most of them spent the war years in Riga or western Latvia, but some fled across the Baltic Sea to Gotland. The Curonian Peninsula was one of the areas where the Germans held out until the general capitulation of May 5, 1945, which meant there was not a house left standing when the Livonians returned home after the war.

Repression by the Soviet Union[edit]

In the Soviet era, the Livonians were hard-hit by repressive measures from Moscow. For one thing, they were not allowed to sail far enough from shore to continue their fishery. For another, like the Estonians, Latvians, and Lithuanians, large numbers of them were deported to Siberia between 1945 and 1952, with a clear peak in 1949, when agriculture was collectivized in the Baltic states. Also, in 1955 a Soviet military base was constructed in the middle of the Livonian Coast. To accomplish this, some Livonians were forcibly relocated to villages farther from the coast. Subsequently, the western villages of the Livonian Coast had to be almost completely evacuated when the Soviet Union made its Baltic coastline (its western border) a «closed border area» where no one was allowed to live.^{[citation needed]}

Livonian culture was repressed during the Soviet period. For example, the Livonian Society was banned and the Livonian Community Centre expropriated and given to others. Within the Latvian SSR, the Livonians were not recognized as a separate ethnic group.^{[citation needed]}

Modern situation[edit]

It was not until early 1970 that Livonian singers were allowed to found a choir named «Līvlist» («The Livonians») in the western Latvian city of Ventspils. The 1980s, Soviet Premier Mikhail Gorbachev’s policies of glasnost and perestroika opened the Iron Curtain, bringing change. In 1986, the Livonian Cultural Society was founded. It was later renamed the Livonian Union (Livonian: Līvõd Īt).

After the collapse of the Soviet Union in 1991, Latvia became once again an independent country. In this new nation, Livonians were finally recognised as an indigenous ethnic minority, whose language and culture must be protected and advanced. All rights and possessions which had been taken away from them during the Soviet era were now returned to them. For example, the old Livonian Community Centre in Mazirbe (Irē) was given back and transformed into a historical museum, called the House of the Livonian People. Also, the Livonian language was reintroduced in the elementary schools in Riga, Staicele, Ventspils, Dundaga and Kolka.^[12] The first research body dedicated to Livonian studies, the Livonian Institute at the University of Latvia was established in 2018. ^[13]

Furthermore, on February 4, 1992, the Latvian government created a cultural historic protected territory called Līvõd rānda – the Livonian Coast – which included all twelve of the Livonian villages: Lūžņa (Livonian: Lūž), Miķeļtornis (Pizā), Lielirbe (Īra), Jaunciems (Ūžkilā), Sīkrags (Sīkrõg), Mazirbe (Irē), Košrags (Kuoštrõg), Pitrags (Pitrõg), Saunags (Sǟnag), Vaide (Vaid), Kolka (Kūolka), and Melnsils (Mustānum). The Latvian government discourages settlement of ethnic Latvians and other non-Livonians in this area and prohibits alterations to historic village sites. Also, it is prohibited for anyone to start a hotel, restaurant, or other public establishment which might adversely influence the Livonian culture or draw outsiders into the area.^[14]

Today, many Latvians claim to have some Livonian ancestry. However, there are only 176 people in Latvia who identify themselves as Livonian. According to data from 1995, the Livonian language was spoken by no more than 30 people, of whom only nine were native speakers. ^[15] An article published by the Foundation for Endangered Languages in 2007 stated that there were only 182 registered Livonians and a mere six native speakers. «The last Livonian», who had learned the Livonian language as a part of an unbroken chain of Livonian generations, was Viktor Berthold (b. 1921). He was buried on 28 February 2009 in the Livonian village of Kolka in Courland.^[16]

The Livonian Dāvis Stalts was elected into the Latvian parliament, the Saeima in 2011.^[17] In 2018, after being re-elected to the Saeima, Janīna Kursīte-Pakule delivered her oath in Livonian before being asked to retake it in Latvian, which she did in the Livonian dialect of Latvian.^[18][19]

Currently, the Livonian language is being revived, with some 210 persons having some knowledge of the language at a A1 or A2 level.^[20]

Notable Livonians[edit]

• Caupo of Turaida, leader of the Livonian people in the beginning of the 13th century,
• Pētõr Damberg, linguist, poet and educator
• Uļi Kīnkamegs, nationalist
• Kōrli Stalte, teacher, cantor and Livonian cultural activist
• Edgar Vaalgamaa, Lutheran pastor and translator

See also[edit]

• Livonian cuisine
• «Min izāmō» (English: «My Fatherland»), the ethnic anthem of the Livonians

References[edit]

1. ^ Latvijas iedzīvotāju sadalījums pēc nacionālā sastāva un valstiskās piederības 01. Ernštreits, Valts (14 December 2011). «Lībiešu valodas situācija». Livones.net (in Latvian). Archived from the original on 2 February 2014.

External links[edit]

• Livones.lv
• Virtual Livonia
• The Red Book of the peoples
• Museovirasto: Photographs of Liv Villages in Kurzeme Region 1902–1927

Ливония — это какая страна? Современное название, расположение и территория

• 2 Сентября, 2019
• 
  Страны
• Никита Боярский

Ливонцы — финская народность родом из Латвии. Исторически они населяли регион вдоль побережья Балтийского моря и Рижского залива в Латвии и продвигались еще глубже вдоль Даугавы. С течением времени регион, в котором говорили на ливонском, продолжал сокращаться. В 20-м веке, до Второй мировой войны, ливонцы жили в ряде деревень на севере Курземе, что на крайнем северо-западе Латвии. В течение этого времени ливонский язык все еще оставался языком, которым пользовались представители всех поколений. Давайте узнаем о том, какая это страна — Ливония?

Ранняя история

Ливонцы говорят на языке, тесно связанном с финским и эстонским и более отдаленно — с венгерским. Он является членом финно-угорской семьи языков, которая наряду с самоедскими языками образует уральскую языковую семью. Последняя, в свою очередь, простирается от Скандинавии на восток через Северную Сибирь и на юг до Центральной Европы, где говорят на венгерском языке.

Первоначально название «Ливония» конкретно относилось к земле, населенной ливонским народом. Впервые оно появляется в рунической надписи 11-го века в Швеции. В 12-м веке ливонские люди упоминаются в летописи Нестора как lib ‘ или lyub’ и представлены как народность, отдающая дань России.

На рубеже 13-го века прибытие немецких торговцев и миссионеров на ливонские земли также ознаменовало начало ранней зарегистрированной истории ливонского народа. Самой известной записью станет «Ливонская хроника Генриха». Охватывая период времени с восьмого десятилетия 11-го века до 1227 года, он фиксирует завоевание балтийских и ливонских земель немцами и тевтонскими рыцарями.

Ливония — страна Terra Mariana

Как жители побережья, ливонцы были одними из первых, кто столкнулся с иностранцами, прибывшими морем. К концу 12-го века немецкие миссионеры и торговцы начали вливаться в ливонские земли. Около 1164 года монах Мейнхард прибыл с группой торговцев. Он работал и духовником, и бухгалтером этой группы. Вскоре после прибытия он выучил ливонский и стал искать новообращенных среди ливонцев, с которыми он столкнулся. У Майнхарда была построена первая церковь в Ливонии, в городе Укскюла (латышский Икшиле, что означает «один город»), и в 1186 году он стал первым епископом Ливонии. Ниже представлена Ливония на карте 13-го века.

К середине 13-го века было создано новое государство — Ливония. Это станет вторым географическим объектом, который будет известен под этим именем. Ливония, однако, стала включать землю, не заселенную самими ливонцами. К концу 13-го столетия это стало конфедерацией того, что фактически было пятью феодальными государствами (четыре епископства и земля, управляемая тевтонскими рыцарями). Папа Иннокентий III объявил, что Ливония — это земля Святой Марии (Terra Mariana, Terra Matris или Terra beate Virgini).

Одна Ливония терпит крах, другая возникает

Какая это страна — Ливония в период конфедерации? Ливонская конфедерация просуществовала до середины шестнадцатого века, когда Российская империя использовала вражду между штатами Конфедерации в своих интересах. В 1558 году русские пересекли границу Ливона на севере и захватили Нарву и Тарту (расположенные в восточной части современной Эстонии). Конфедерация была полностью застигнута врасплох этим вторжением. Государства боролись за то, чтобы мобилизовать силы, которых у них не было, и вооружить ливонских и латвийских крестьян. Крестьяне давно стали подданными, не лучше, чем наемные слуги или крепостные, прежде всего для немецких землевладельцев. Им не разрешали брать оружие в течение достаточно долгого времени, поэтому многие не знали, как его использовать. В других случаях помещики воздерживались от мысли о вооружении своих крестьян, опасаясь, что крестьяне-немцы выступят против самих помещиков.

В результате русские войска пронеслись через Ливонию, и после последней битвы в 1560 году многие города и укрепления были сданы русским без боя. Хотя Конфедерация была закончена, в 1559 году ее лидеры заключили оборонное соглашение с Польшей и Литвой. Польско-литовские войска разгромили русских в Ливонии и захватили весь регион за исключением Тарту. В 1561 году земли, составляющие Ливонскую конфедерацию, в значительной степени перешли под контроль Польши-Литвы.

Войны и переход из рук в руки

После неудачных попыток объединить королевства Швеции и Польши-Литвы в 1600 г. разразилась война между двумя государствами. Эта война, продолжавшаяся до 1629 г., велась на территории Ливонии, опустошая ее. В результате численность крестьянского населения в Ливоне и Латвии резко сократилась. В 1629 году границы и определение Ливонии изменились в последний раз с уступкой Видземе и южной части современной Эстонии в Швецию. Латгалию оставили полякам, которые стали называть ее Inflantia — польский термин для Ливонии.

Какая это страна — Ливония в период господства шведов? В течение шведского периода жизнь крестьян не стала значительно легче. Хотя им были предоставлены определенные средства правовой защиты, к этому времени передвижение и свобода крестьян были строго ограничены, поскольку они стали юридически связанными с имением и землей, на которой работали.

Ситуация была не лучше в Курляндском герцогстве (Курземе), где крестьяне фактически не имели никаких прав и были связаны не только с землей, на которой они работали, но и были полностью под юрисдикцией и контролем своих землевладельцев.

Первое национальное пробуждение

Прибытие иностранных захватчиков на ливонские земли шестью веками ранее не принесло ливонскому народу ничего, кроме разрушения и унижения. Там, где они все еще жили, они стали слугами на своей собственной земле, и их язык, когда-то один из основных языков балтийского региона, был исключен из всех сфер общественной жизни, что привело к тому, что это выглядело как ускоренный путь к исчезновению. Так что в некоторой степени историческая ирония заключается в том, что новая порода аутсайдеров посеет семена для возрождения самосознания нации.

Для ливонцев их первое великое национальное пробуждение началось в результате лингвистической работы над их языком в середине девятнадцатого века. Уже в конце восемнадцатого века сходство и вероятные отношения между эстонским, финским и ливонским языками были отмечены А. В. Гупелем в его Topografische Nachrichten. В 1846 году финский лингвист Андреас Йохан Шегрен посетил ливонские общины как в Видземе, так и в Курземе. Он вернется в Курземе в 1852 году, чтобы продолжить свои исследования. В то время он записал присутствие 724 говорящих на западном диалекте и 1600 говорящих на восточном диалекте, в общей сложности 2324 говорящих на ливском языке в Курземе. После смерти ученого его работу продолжил Фердинанд Иоганн Видеманн, эстонский исследователь из Таллина, столицы современной Эстонии.

Второе национальное пробуждение

С окончанием Первой мировой войны и созданием Латвийской Республики в 1918 году была подготовлена ​​почва для значительного улучшения условий и использования ливского языка в его традиционном доме — на северном побережье Курземе. В начале двадцатого века все еще оставалось довольно сконцентрированное население говорящих на ливонском языке, населяющее 12 небольших городов в Северной Курземе.

В 1931 году студенты-ливонцы из Елгавского института при финансовой поддержке Финляндии начали издавать ежемесячную газету на ливском языке «Ливли». В том же году финский пастор Хелле Калерво Эрвио несколько раз отправлялся на ливонское побережье, чтобы проводить мессы в Ливонии. Иметь ливонский язык в качестве языка церкви на побережье долгое время было мечтой ливонцев, работающих над повышением статуса своего языка на родине.

Со временем Эрвио выучил ливский язык и довольно регулярно приезжал на побережье до 1938 года. Церковные службы на ливонском, как и обучение ливонскому языку в деревенских школах побережья должны были оставаться относительно редким явлением. Тем не менее их тоже можно рассматривать как большое достижение.

В конце 30-х годов статус ливского языка достиг беспрецедентных высот, получив заметную роль в динамике языков, используемых жителями побережья Ливона, которых не было в течение семи веков. В это же время ливонцы обратились к латвийскому правительству с ходатайством о создании собственного ливонского административного района, который охватил бы все их деревни. Это было в конечном итоге неудачно. После советской оккупации с милитаризацией родного региона Ливона дальнейшее движение по такому проекту было невозможным.

Годы советского господства

Какая это страна — Ливония во время советского режима? Что касается ливонцев, то вскоре после присоединения Латвии к Советскому Союзу новое советское правительство захватило Национальный зал в Ирэ (Мазирбе). Ливонский союз и другие ливонские организации были запрещены, публикация ливонских книг тоже. Все, что было достигнуто в предыдущие десятилетия, было выкорчевано за несколько коротких месяцев, и грустно говорить, что это только начало. 14 июня 1941 года тысячи мужчин, женщин и детей по всей Латвии были арестованы советскими властями, загружены в машины для перевозки скота и депортированы в трудовые лагеря рабов в Сибири. Это было началом политики этнической чистки, которую советское правительство продолжит проводить в странах Балтии в течение следующего десятилетия.

Депортации затронули ливонцев, так же как и латышей. Помимо некоторых пожилых людей, которые остались в своих домах на побережье, ливонцы были теперь полностью рассеяны. Половина нации бежала во время войны, и теперь она живет, перемешавшись с латвийской общиной беженцев по всему миру. Другая половина была изгнана из родового дома, а те, кого не отправляли в трудовые лагеря в Сибири, теперь рассеяны по всей Латвии. Советские власти отказались признать существование ливонской нации и запретили указывать ее в качестве официального гражданства в паспортах и ​​других документах. Ливонцы, которые открыто говорили на своем языке или пытались преподавать его своим детям, подвергались преследованиям.

Конец советской оккупации

Во время советской оккупации Латвии после Второй мировой войны исторически населенный ливонцами берег был милитаризирован Советами, что мешало гражданскому населению жить в этом районе. В результате большинство ливонцев в конечном итоге покинули свои родовые деревни и переехали в более крупные города, включая Ригу и Колку. Во время Второй мировой войны некоторые ливонцы также покинули Латвию и в конечном итоге стали частью сообщества латвийских беженцев в различных западных странах, включая Швецию, Соединенные Штаты, Канаду и др. Последняя известная носительница ливского языка, Гризельда Кристиня, была членом этого сообщества и жила недалеко от Торонто (Канада) до своей смерти в 2013 году.

Какая это страна сейчас — Ливония? В период с 1990 по 1991 год Латвия успешно восстановила свою независимость. 4 февраля 1991 года была создана специальная территория под названием «Ливыд ранда» («Ливонское побережье» на ливском языке) с целью сохранения, защиты и обновления ливонской культурной и языковой самобытности побережья. Эта территория существовала до 2003 года. С того момента и до настоящего времени не существует какой-либо конкретной ливонской территориальной единицы в Латвии, и нет никаких планов по созданию таковой.

Похожие статьи

Страны

Река Нил: где находится, в какой стране?

Страны

Пруссия — это какая страна сейчас? Современное название государства, границы и история

Страны

Страна Галия: расположение, история, какая страна сейчас

Страны

Флаги Руси за всю историю в хронологическом порядке

Страны

Московское княжество: дата образования, ход исторических событий

Страны

Флаг Российской империи до 1917 года: фото и описание

ливов — Фенно-Угрия

Имена

Ливонцы называют себя rāndalizt (прибрежные люди), а свой язык r āndakēl (приморский язык).

Территория 

Ливонцы – один из самых малочисленных выживших финно-угорских народов. Ливонцы проживают на территории Латвийской Республики. До недавнего времени они обитали на Ливонском берегу северо-западного побережья Курляндии (Курземе).

Во время расцвета ливской культуры между 10 9020 и 13 веками ливы также населяли верховья Даугавы, Торейду или нынешнюю территорию Сигулда-Турайда-Кримулда у реки Гауя, Метсеполе или окрестности сегодняшний город Лимбажи, земли вокруг реки Салацы и волость Идумеа к северу от реки Гауя.

Историческая (Старая) Ливония относится не к землям, населенным этническими ливонцами, а к названию, которое немецкие крестоносцы присвоили завоеванной земле.

Население 

В настоящее время на ливском языке говорят всего несколько десятков человек, и никто не говорит на нем как на родном языке. Тем не менее, около 200 человек идентифицируют себя как ливы, большинство из которых проживает в Риге, Вентспилсе и Кулке. В настоящее время на Ливонском побережье – 12 прибрежных деревнях в Курляндии (Курземе), где традиционно проживают ливы, нет людей, свободно говорящих на ливском языке.
По оценкам ученых, в 12 ^-й век. Со временем их количество, как и территория, уменьшились, так что к середине 19 века на ливонских землях вокруг реки Салацы осталось всего 22 человека, а на северном побережье Курши – 2324 человека. Последний салацкий ливон умер, вероятно, в 1868 году.
После Первой мировой войны ливов насчитывалось около 1500 человек. Благодаря густонаселенности ливонского побережья им удалось сохранить ливонскоязычную среду. Тем не менее ливы начали постепенно переселяться в другие места, в большинстве случаев ассимилируясь среди этнических латышей. После Второй мировой войны в прибрежных деревнях проживало 800 ливов. Однако после того, как эти земли были классифицированы как советская граница, большинство ливов были вынуждены покинуть побережье в поисках работы.

Язык

Ливонский язык является одним из древнейших прибалтийско-финских языков. Он относится к одной группе с северными и южными диалектами эстонского языка и с западными диалектами финского языка. На основании этого ученые сделали вывод, что ливы являются одними из первых прибалтийско-финских народов у Балтийского моря. При реконструкции языкового дерева ливонский язык может быть помещен как один из древнейших языков между диалектами северного и южного эстонского.

История

Первое упоминание о ливонцах относится к 1113 году, к летописи Нестора «Повесть о былых временах». Более обширные сведения о древней истории и расселении ливов можно найти в Ливонской хронике Хенрика 13 века. В то время ливы населяли в основном земли вокруг Даугавы, Гауи и Салацы. Здесь же был построен город Рига, в то время как ливы, согласно хроникам, вели борьбу за свою независимость, которая продолжалась до 1206 года. Среди вождей ливского народа упоминаются Ако, Аско и Каупо.

Первые упоминания о куршских ливах относятся к 14 веку. На основании археологических находок предполагается, что этнический состав северокушских ливов почти не изменился с незапамятных времен. Однако отчеты 17 века указывают на тесные контакты с Сааремаа и его жителями.

Во время Первой мировой войны ливские деревни и ливский народ сильно пострадали. Многим ливонцам пришлось покинуть родину. К сожалению, молодая Латвийская Республика не поставила ливонский национальный вопрос во главу угла и не создала необходимых условий для сохранения этого народа.
Тем не менее, 1920-40 годы можно считать периодом культурного расцвета Ливонии. Активизировалась культурная и общественная жизнь Ливонии, и ливонский язык впервые стал преподаваться в качестве факультативного предмета в школах. Были созданы национальные хоры и изыскивались возможности для обучения молодежи. Были установлены контакты с родственными финно-угорскими народами, а ливский язык и культура изучались несколькими выдающимися учеными, в том числе Лаури Кеттуненом из Финляндии и Оскаром Лоорицем из Эстонии.

В 1923 году была основана ливонская центральная организация Līvõd Īt (Союз ливов), однако попытки создать ливский муниципалитет не увенчались успехом. 18 ноября того же года в церкви Ире (Мазирбе) был освящен национальный флаг Ливонии – зелено-бело-синий триколор. В тот же период национальный гимн Ливонии был написан Корли Сталте с идентичной мелодией, что и национальные гимны Эстонии и Финляндии.

При поддержке финно-угорских движений Эстонии, Финляндии и Венгрии, а также Латвийской Республики в 1939 – это можно считать единственным ощутимым результатом движения финно-угорских родственных народов (по крайней мере, того периода).
Установление советской власти в Латвии в 1940 году и Вторая мировая война свели на нет все достижения ливов, их центральная организация и общинный дом прекратили свою деятельность.

Культура

До 18 века имеются лишь спорадические сведения о ливонской письменности. Первый текст на ливонском языке «Отче наш» был опубликован в 1789 г.. Научные исследования ливов и ливского языка начались в 1846 году, когда состоялась первая исследовательская экспедиция к ливам под руководством Андреаса Йохана Шегрена (1794-1855). Первый словарь и грамматика ливского языка были изданы в 1861 г. (эта работа была завершена Ф. Й. Видеманом), а первые книги на ливонском языке были изданы в 1863 г. в Лондоне.

Этот период можно считать началом формирования этнической ливонской интеллигенции. Среди самых известных ливонских интеллектуалов того времени был Ян Принтс-старший (179 г.6–1868)  и Ян Принтс-младший (1821–1904) – поэты, составители словарей и переводчики Евангелий.

Большинство книг на ливонском языке, всего около 20 наименований, были изданы в 1920-х и 1930-х годах в Эстонии и Финляндии. В основном это были книги и учебники. Единственным художественным произведением был « Līvõ lōlõd » Карла Сталте, изданный в 1924 году в Таллинне. С помощью финнов в 19 в.31.

С приходом советской власти в 1940 г. прекратилась общественная и культурная деятельность ливов, более того, часть ливов эмигрировала. В этот период ливонцы представляли собой в первую очередь объект исследования, к которому, несмотря на многочисленные трудности, проводились академические экспедиции. Ливонская культурная жизнь начала пробуждаться в 1970-х годах. В 1972 году были основаны два ливских хора – Līvlist в Риге и Kāndla в Вентспилсе, которые вскоре стали основными носителями ливской культуры в Латвии.

Новое время

Национальное пробуждение ливов началось в 1988 году. Возобновлена ​​деятельность Ливонского союза –  Līvõd Īt , издана литература на ливском языке. Ливонский язык преподавался в Риге и Вентспилсе. С 1989 года в первые выходные августа в Ире на Ливонском побережье отмечается Ливонский праздник.

В 1991 году ливы впервые в истории были провозглашены коренным народом Латвии. Между 1991 и 2004 г., в результате сотрудничества между Латвийской Республикой и Ливонским союзом действовала административная единица Ливонии Līvõd Rānda. В период с 2004 по 2009 год в Министерстве интеграции Латвии существовал ливский отдел.

В настоящее время в Куолке и Стайцеле действуют центры ливского языка, культуры и истории. С 1992 года в Ире проводятся летние ливонские детские лагеря и издается газета на латышском языке Līvli. Ливонский культурный центр, основанный в 1994, издавал журнал на ливонском языке Õvā. Было опубликовано несколько книг, представляющих ливский язык и культуру, в первую очередь антология ливской поэзии Ma akūb sīnda vizzõ, tūrska (1998), ливонские ежегодники, учебник и азбука.

С 1995 года в Латвийском университете впервые началось преподавание ливского языка. В 1999 году Латвийская Республика приняла программу поддержки ливов «Ливцы в Латвии» и закон о языке. Согласно этому закону ливский язык имеет статус языка коренных народов Латвии. Латвийская Республика защищает и развивает ливский язык, и топонимы на ливском языке могут использоваться на Ливонском побережье.

В последнее время увеличился вклад ливов в латвийское общество, научную и культурную жизнь. Илмарс Гейге и Дайнис Штальтс были представителями ливов в Национальном парламенте Латвии, Ренате Блумберга и Вальт Эрнштрайт защитили докторские диссертации. Получили признание ливские фольклорные коллективы, а также исполнители более современной ливской музыки – Тулли Лум и Тай-Тай. Активисты Ливонского движения провозглашают 2011 год Годом ливского языка и культуры.

Символы

Цвета национального флага Ливонии — зеленый, белый и синий — символизируют побережье, каким его видит рыбак с лодки: зеленый лес, белый песок и синее море. Государственный гимн Ливонии имеет идентичную мелодию с гимнами Эстонии и Финляндии, а слова были написаны Кёрли Сталте.

Национальные дни Ливонии включают в себя день ливов в первую субботу августа и День ливского флага 18 ноября (зелено-бело-голубой флаг Ливонии был освящен в церкви Ире 18, 19 ноября23).

Дополнительные ссылки

ЛИВОНЦЫ

ЛИВОНЦЫ

Тоомас Томбу

Единовременный студент Тартуского университета Tnu
«Карма» впервые достигла ливонского побережья в 1948 году.
50 лет спустя Карма живет в Риге, городе, где большинство оставшихся
Сегодня живут ливонцы.

«Ливонцы виноваты
за то, что я стал гражданином Латвии», — говорит 74
летняя Тну Карма на тему ливов, давая некоторые
понимание собственной жизни, а также. Трудно говорить о
Ливонцы без упоминания Тну Кармы. Еще труднее
говорить о Карме и не поднимать тему ливов.

Береговые жители остались без моря

В 1948 году группа студентов из г.
Тартуский университет посетил прибрежные деревни Ливонии,
во главе с легендарным великим старцем языка Полем Аристе. Этот
была первой такой экспедицией после Второй мировой войны. в
период сразу после войны около 800 ливов
жили в 12 деревнях, разбросанных по побережью Рижского залива;
теперь осталось только около пятидесяти ливов. Накануне мировой войны
II, с оккупацией Прибалтики, Ливонского побережья
стала западной границей Советского Союза.Пляж был
закрыты, колючая проволока перекрыла доступ к морю и пляжу.
песок был боронован. Ливонцы, которые зарабатывали на жизнь
рыбалки, теперь были вынуждены искать работу в другом месте. И так это
заключается в том, что большинство ливов сейчас живут в Вентспилсе и Риге.

Студенты, участвующие в
Исследовательская экспедиция ездила из деревни в деревню и зафиксировала
язык.»Через несколько недель вы поняли язык
и мог бы начать с трудом общаться на ливонском»,
вспоминает Карма. «Изучение языка стало проще благодаря
тот факт, что ливонцы имели тесные связи с островом
Сааремаа и поэтому многие из них говорили
эстонский». Согласно Тну Карме, влияние латышского
на ливонском языке заставило его казаться иностранным. Чтобы
лучше понять ливонский, он решил выучить латышский. Он
тем самым начал изучение латышского языка в Тартуском университете,
который длился два года. Экспедиции продолжали проводиться каждую
Саммиер и Карма участвовали в следующих двух исследованиях.
поездки тоже.

Тоталитарный режим свел молодежь
вместе

Продолжая описание
своей жизни Карма вынуждена сделать небольшое отклонение в сторону
Сталинская теория языка. Он говорит о том, как советский режим
ликвидировали образованных, нелояльных власть имущим,
называя их буржуазными националистами. Те, кому дали
в этом титуле «врага коммунизма» пришлось раскаяться. Те
которые выразили сожаление, были избавлены от поездки в Сибирь, но потеряли
их работы.

Это то, что случилось с большинством
известный специалист и исследователь балтоведения всех
раз Янис Эндзелиньш, работавший в Рижском университете.
Эндзелинс отказался принять теорию, выдвинутую советским лингвистом
Николай Марр, согласно которому множество разных языков
слились воедино с течением времени, тем самым уменьшая общее
количество существующих языков. Этот тип теории удовлетворил
идеология того времени к тройнику. Каждый преподаватель филологии был
вынуждены читать лекции по теории Марра. Эндзелинс был единственным
против этого и заявил, что не принимает ни Марра, ни его
идеи. Эндзелинса исключили из университета, так как он
стать буржуазным националистом. Эстонца Пола Аристе звали
на продолжение незавершенной работы Endzelins. «Тогда молодой
Латвийская студентка пришла к Аристе за консультацией», — объясняет
Тну Карма. «К этому времени я уже несколько лет изучал латышский язык.
лет, и Аристе сказал мне взять девушку в город, пока
он раскрепостился, вот так мы и познакомились. Мы написали друг другу
в течение пяти лет, и дошло до того, что одному из нас пришлось
покинуть нашу Родину. Мы решили, что мне будет проще
найти работу в Латвии, чем ей сделать то же самое в Эстонии».
Карма сразу начал работать в библиотеке университета.
Риги. Исследование культуры и языка ливов
теперь можно было продолжить. Карма стал известным лингвистом/филологом.

Преподаватель ливского языка

Когда курсы ливонского языка
и истории культуры были введены в Латвийском университете
в 1995 году Тну Карма занял должность инструктора. Этот эстонец
проживающий в Риге, в настоящее время является почетным членом Латвийского
Академии наук. Президент Эстонии Леннарт Мери
наградил Карму орденом Белого Креста и Латвийской
президент Гунтис Улманис вручил ему медаль «Три звезды».
«Я не уверен, в каком Ордене я должен их носить»,
размышляет о Карме.

Карма — один из 1300 эстонцев
с латвийским гражданством. Когда страны Балтии восстановили свое
независимость, люди должны были решить, подавать ли заявление на эстонский
или гражданство Латвии. Латвия предложила своим политически репрессированным
граждане определенные льготы и это то, что поколебало Кармы
решение.

«Я испытал тюрьму
лагерная жизнь в России; полтора года в семи разных
пятна. Первый был поистине лагерем смерти. В августе 1944 я был
призван в немецкую армию, в запасной полк
пограничник в составе эстонцев. У нас не было возможности
сделать одиночный выстрел, когда русские продвинулись вперед. Кто хотел,
остался здесь, кто нет, уехал на Запад. Я подумал про себя,
«Я никому не успел причинить вреда…, я был даже
в штатском», — вспоминает Карма.

Родственник финнов, эстонцев и
Венгры

В холдинге 186 ливов
Латвийское гражданство. Ливонцы, объявленные латышами
второй коренной народ наряду с латышами, проживавший на
территории нынешней Латвийской Республики перед латышами.
Сообщается, что ливонцы населяли эти регионы 5000
много лет назад. Однако они были не ливонцами, а их предками.

Культурная жизнь ливов,
которая набрала обороты в первый период независимости
и был остановлен советской оккупацией, возродился вместе с
с новой независимой Латвийской Республикой. Ливонские дни
теперь проводится на побережье Ливонии каждый год в первые выходные
августа. Центральным местом проведения торжеств является с.
Мазирбе (Ире по-ливонски), где находится культурный центр,
школа и церковь, строительство которых поддерживалось родственными
Венгры, финны и эстонцы. Также есть рыбацкая лодка
кладбище в Мазирбе — на нем гниют перепиленные пополам рыбацкие лодки
лесная подстилка Карма раскрывает традиции: «Лодки были
и раньше распиливали пополам. Старые держали
рыболовные снасти и копченая рыба. Лодки, которые больше не были мореходными
были использованы для костров середины лета. Это кладбище лодок в
Лес Мазирбе — до оккупации лодки никогда не оставляли для
сгнить так. »

136 лет со дня выхода первой книги

ливов составляют небольшую группу:
у них есть один культурный центр, пять вокальных ансамблей и собственный
представитель в латвийском парламенте. Первая книга, которая будет
написанная на ливонском языке, была опубликована в 1863 году и с тех пор
было напечатано около пятидесяти книг на ливонском языке.
В 1935 году был издан первый учебник ливского языка.
На протяжении всей истории известно около 30 человек,
писал стихи на ливонском языке, среди них один эстонский, один латышский
и один фин.

«Никогда не было
Ливонская языковая школа или церковь», — говорит Тну Карма,
раскрывая хрупкость ливонской культуры. Однако церковь
богослужения проходили на ливонском языке под председательством молодых финнов
пастор Э. К. Эрви со степенью богословия университета
Хельсинки. «Несколько раз ездил на ливонское побережье.
месяц. Первоначально он ходил из села в село на крестины.
детей, затем выучил ливонский и читал проповеди в
родной язык регионов. Это было прервано в 1937″,
объясняет Карма.

Последняя молитва Господня
прозвучало в церкви Мазирбе несколько лет назад, когда
возглавил Эдгар Валгама, ливонец, проживающий в Финляндии. Даже
хотя ливонские деревни раскинулись вдоль 60-километровой полосы побережья,
язык имеет три диалекта: восточный, центральный и западный.
Книги написаны на всех трех диалектах. Ливонцы живут
в юго-западном углу Эстонии так и не дошел до
печать собственной книги. Первая ливонская книга (Евангелие
св. Матфея) издавался не церковными клириками, а
по инициативе изучающих язык. Попытка была
сделано для сохранения ливского языка и культуры через
написанное слово.

«Петр Дамберг говорил о том, как
они сошли с пути продвижения Первой мировой войны, перейдя
моря на Сааремаа пешком и что у них с собой была эта книга.
Все остальные их книги были на разных языках, но одна книга
был на ливонском», — так Карма описывает переживания
автор первого чтеца ливов. Написанный материал в единицах
родной язык имеет огромную ценность для представителей небольшой национальной
группа.

Хоть песня выдержит

Сегодня говорят только восемь человек
Ливонский как их родной язык. Самый молодой из них родился
в 1926 году. В ответ на вопрос, могут ли дети все еще быть
родились в семьях с ливонским в качестве первого языка, кармы
объяснения переносят нас в Финляндию. Он говорит о служителе, живущем
в западной Финляндии, в чьих домах говорят на ливонском языке.

Тну Карма: «У него есть библии
на разных языках, а также Новый Завет на ливонском языке. Он
приобрел язык, основанный на этой книге, никогда не
любых прямых контактов с ливонцами. Так случилось, что однажды ночью
телефон зазвонил. Не помню, спросил он на эстонском или
Финский, если бы мы могли немного поболтать на ливонском языке. Я сказал, почему бы и нет. Мы
говорил около получаса.

Juha-Lassi Tast имеет большой
семья. Он считает своим долгом говорить со своими сыновьями только в
Ливонский. Тну Карма чувствует, что выживание ливов зависит
в их собственных руках.