Куликовская битва и нашествие Тохтамыша. Куликовская битва причины и последствия
Куликовская битва и нашествие Тохтамыша
Причины Куликовской битвы
В $1357$ году в Золотой Орде началась «великая замятня» после убийства хана Джанибека. За время смуты в Орде сменилось 25 ханов.
Замечание 1
В условиях смуты Орда ослабила давление на Русь, и великий князь отказался платить дань.
Фактически вызов Орде бросил Дмитрий Иванович, внук Ивана Калиты. В $1377$ году в Великом княжестве Литовском умер князь Ольгерд. Великим князем стал Ягайло, сын Ольгерда. Ягайло принял решение улучшить отношения с Ордой. Русь оказалась в кольце врагов.
Первое столкновение с ордынским войском произошло в $1378$ году на реке Воже. Русские войска не стали дожидаться, пока ордынцы придут и потребуют свое, а вышли им навстречу, воспользовавшись эффектом неожиданности. Победа оказалась достаточно быстрой и легкой, войско мурзы Бегича было разбито. Это еще более укрепило уверенность князя Дмитрия.
Подготовка к битве
После битвы на реке Воже крупного сражения было не избежать. Обе стороны конфликта начали подготовку. Союзником Мамая стал литовский князь Ягайло. К Дмитрию Ивановичу примкнули князья:
- Дмитрий Боброк-Волынский
- Владимир Серпуховский
- Андрей Ольгердович
- Дмитрий Ольгердович
Любопытно, что Москву поддержали братья Ягайло. В целом примерно $30$ городов выслали воинов.
Куликовская битва
Вечером $7$ сентября $1380$ года русские войска перешли Дон. Ягайло не пришел на помощь Мамаю, поскольку в Литве его сверг брат Ольгерда Кейстут. Стратегия князя Дмитрия состояла в Засадном полке, возглавляемом Дмитрием Боброком-Волынским и Владимиром Серпуховским. Утром 8 сентября началось сражение, согласно летописям его открыл поединок между монахом Пересветом и представителем Орды Челубеем, оба они погибли. Натиск монголо-татар был очень сильным. Засадный полк, скрытый в лесу, выступил после того, как оборона полка левой руки была прорвана. Маневр с Засадным полком подействовал сокрушительно, в рядах войска Орды началась паника. Мамай в спешке отступил, победа Дмитрия Донского была полной.
Последствия Куликовской битвы
Победа русских войск под руководством Дмитрия, прозванного Донским, оказала мощное психологическое воздействие на весь народ.
Появилась вера в возможность избавления от ига, в силу русских воинов. Кроме того, Москва стала безоговорочным лидером сопротивления Орде и объединения земель.
Проиграв битву на Куликовом поле, Мамай не смог удержать и власть в Орде. В том же $1380$ году он был свергнут Тохтамышем. Таким образом, победа на Куликовом поле, как бы парадоксально это ни звучало, помогла Золотой Орде вскоре восстановиться в качестве единого государства.
Поход Тохтамыша
Новый хан учел опыт Куликовской битвы и начал действовать молниеносно. Задачей его похода было возобновление дани и покорности Руси.
В $1382$ году в Казани внезапно перебили всех русских купцов. Суда передали Тохтамышу, и он с войском переправился через Волгу. О перемещениях Тохтамыша было известно нижегородскому князю, но он не успел предпринять конкретных действий, более того, отправил своих сыновей в качестве поддержки ордынцам. Князь Олег Рязанский выразил Тохтамышу покорность, встретив его на Оке за пределами своих земель, и указал броды на реке.
Князь Дмитрий Донской оказался застигнут врасплох и покинул Москву, надеясь в Костроме собрать войска. Княгиня Евдокия с детьми также покинула город. Уехал и митрополит Киприан. Подобные действия вызвали восстание внутри Москвы, потому что нарушали традицию, согласно которой князь и митрополит не должны были бросать город. Навести порядок в городе и возглавить оборону удалось внуку Ольгерда Остею, который оказался в городе случайно.
$24$ и $25$ августа Тохтамыш пытался штурмом взять Москву, но атаки были отбиты.
Тогда делегация из нижегородских княжичей и ордынской знати обманом убедила горожан открыть ворота. Город был разграблен и сожжен, все люди были либо перебиты, либо уведены в рабство.
Князь Остей погиб. Русь вновь вынуждена была возобновить выплату дани. Но прежнего сокрушения Орда нанести уже не могла.
spravochnick.ru
Куликовская битва и нашествие Тохтамыша. Их последствия
КАНУН МАМАЕВА ПОБОИЩА: СУБЪЕКТИВНЫЙ ФАКТОР
Куликовская битва 1380 года и сожжение Москвы Тохтамышем в 1382 году… Всего два года разделяют два столь разных события: полная победа и полное поражение, еще на сто лет отодвинувшее освобождение от ордынского ига. Литература о Куликовской битве огромна, но о 1382 годе говорят редко и скупо. Что же произошло? Что парализовало уже, казалось, расправившую плечи Русь?
В работах о Куликовской битве обычно много пишется о значение деятельности митрополита Алексия, Сергия Радонежского и митрополита Киприана в ходе подготовки победы русского оружия, причем чаще всего вспоминают двух последних, и хотя отношение и к Сергию, и к Киприану неоднозначно, все же преобладает апологетическое. На самом деле именно митрополит Алексий сыграл решающую и поистине историческую роль — его реальная деятельность может и должна служить точкой отсчета, ибо он сумел противостоять и внешним давлениям, и внутренним разрушительным тенденциям, отстаивая оптимальный вариант политики возрождения Руси, подъема ее самосознания и единения. О роли других деятелей эпохи Куликовской битвы необходимо говорить именно вследствие часто встречающихся в литературе противоположных их оценок.
В предыдущей главе затрагивались вопросы, связанные с оценкой исихазма и личности Киприана. Но в свете событий 80-х годов XIV века к ним необходимо вернуться, прежде всего, с точки зрения уяснения расклада сил, а также анализа источников, в большинстве своем созданных или редактированных значительное время спустя после самих событий. И в этой связи особое внимание следует уделить роли и деятельности Сергия Радонежского, имя которого в литературе часто совершенно произвольно привязывается к тем или иным событиям. У Л.Н. Гумилева Сергий возглавил "новый взрыв этногенеза". Более строгий В.Т. Пашуто называет Сергия "прозорливым церковным деятелем". А у специалиста по данной эпохе Г.М. Прохорова можно прочесть, что "церковное восточнославянское возрождение" "дало силы грекам, славянам, румынам в течение пятисот лет рабства внутренне противостоять колоссальному турецкому давлению,.. дало Руси духовные силы пережить своих поработителей, сбросить их иго, воссоединиться и стать величайшей Россией". Это "православное возрождение" связывается Прохоровым с исихазмом: "Исихасты в XIV в., — полагает автор, — нащупали какую-то скважину в глубине человеческой души... Именно тогда появились на Руси столь яркие, сильные и смелые по своей жизни люди, как Сергий Радонежский, Дионисий Суздальский, митрополит Киприан и многие другие, составлявшие едва ли не большинство всех канонизированных русских святых".
Г.М. Прохоров прав в том, что исихазм как "наднациональное" течение всюду приходит в столкновение с "национальными" церквами. А вывод отсюда следует парадоксальный — освобождение от "национального" гнета приходит не от патриотических, а от космополитических сил и устремлений. Так ли это? И о том ли свидетельствуют источники?
Со времени татаро-монгольского нашествия на Руси сменилось три поколения, прежде чем в общественном сознании сформировались воля к освобождению и укрепилось убеждение в возможности победы. И не случайно, что формировались они там, где сохранились общинные традиции, а само возрождение начиналось с укрепления общины. Община становится и средством выживания, и рамками непосредственного мировоззрения, и мерилом нравственности. Община консервирует быт, и она же питает этническое самосознание. "Национальная" церковь должна была приспосабливаться к этому сознанию. И не случайно, что монастырская реформа митрополита Алексия нашла весьма благодатную почву в Северо-Восточной Руси, где община укрепилась, и практически не повлияла на монастырскую жизнь в областях, оставшихся под властью Литвы и Польши. Именно в пределах Великороссии Алексий сумел соединить интересы "Земли" и церкви.
Г.М. Прохоров полагает, что инициатором монастырской реформы был не Алексий, а патриарх Филофей, послание которого к Сергию имеется в "Житии" Сергия Радонежского. "Сергий, — как бы резюмирует Прохоров, — хотя и не без труда, перестроил свой монастырь по общежительному принципу, и (цитируется Житие — А.К.) "все богатство и имение обще сотвориша и никому же ничто же дръжати, ниже своим звати что, но вся обща имети. Елици же тако не восхотеша, отай изыдоша из монастыря, и оттоле уставися общее житие в монастыре святаго Сергия". Патриарх Филофей в данном случае предстает борцом против частной собственности и индивидуализма, но именно следование последним двум качествам как раз и отличающего исихазм от иных течений в христианстве и разного рода утопий и исканий социальной справедливости.
Г.М. Прохорову приходится осуждать Е.Е. Голубинского и И.У. Будовница за "гиперкритицизм", поскольку и тот, и другой весьма скептически отнеслись к такому показанию источника. У Г.М. Прохорова получается, что и митрополита Алексия почти два года держали в Константинополе не "человеческого ради сребролюбия", а для прохождения курса преимуществ монастырского "общежития" перед преобладавшими в XIV веке в Византии "келиотскими", т.е. особножительскими монастырями.
В заслугу Киприану обычно ставят его борьбу за митрополию "всея Руси", и, соответственно, Алексий принижается как некий "раскольник", соглашавшийся быть пастырем лишь одной ее части. Но, как сказано выше, Алексий объединял те земли (Великороссию), для которых первостепенной задачей было смягчение ордынского ига или даже полное освобождение от него. Русские земли под властью Вильны и Варшавы (куда Алексия не пускали) имели иные задачи и питались иными идеями. И необходимо учитывать, в какой мере реальная деятельность Киприана отвечала интересам Москвы и Вильны.
Поскольку заслугу исихастов некоторые авторы видят именно в победе на Руси Куликовом поле, целесообразно дать слово и специалистам, иначе понимающим те же события и те же источники. В этом ряду одно из самых почетных мест принадлежит историку церкви А.В. Карташеву. В связи с рассматриваемым вопросом А.В. Карташев справедливо (при всем уважении к сану) замечает, что сам патриарх Филофей повинен в разделении митрополии "всея Руси" на три противостоящие друг другу: Галицкую для латинской Варшавы, Киевскую для Литвы, Владимиро-Московскую для Руси Северо-Восточной. Вполне убедительна оценка А.В. Карташевым и деятельности в 70-е годы Киприана: "Прибыв на Русь и сообразив все наличные обстоятельства порученного его разбору дела, Киприан нашел возможным сам добиться русской митрополии с помощью противников Москвы. Он сразу же повел предательскую политику по отношению к митр. Алексию, а для того, чтобы его коварные замыслы не обнаружились раньше времени, отослал от себя в Константинополь данного ему патриархом сотоварища. Митр. Алексий сам было хотел поехать в Константинополь для оправданий, но Киприан отклонил его от этого намерения, обещая с своей стороны привлечь к нему милости патриарха. Из Москвы Киприан, одаренный митрополитом, переехал для продолжения своей "миротворческой" миссии в Литву. В среде литовских князей он встретил самую горячую вражду к митр. Алексию и желание отделиться от него, а если можно, то и захватить в свои руки принадлежавшую ему церковную власть над всей Русью. Киприан не замедлил принять сторону Ольгерда, вошел в его доверие и был облюбован им, как наилучший конкурент московскому митрополиту. Составился план: обвинить и низложить митр. Алексия, а на его место возвести Киприана с тем, чтобы он и фактически был Киевским, т.е. жил в Киеве, или в Литве и отсюда управлял всей Русью. Сам же Киприан был и автором грамоты, с которой он отправился к патриарху; здесь возводились тяжкие обвинения на митрополита московского и, с легкой руки Казимира (польского короля. — А.К.), повторялась угроза достать на Литву митрополита у латинской церкви, если не будет поставлен Киприан".
Киприан был поставлен в конце 1375 года с титулом "митрополит Киевский и всея Руси". Карташев подчеркивает, что Киприан должен был, по соборному постановлению, вступить в эту должность, "как будут изобличены криминальные поступки митр. Алексия". По проискам Киприана, в Москву были направлены своеобразные разведчики для сбора "компромата" на Алексия. А в итоге "некрасивый поступок Киприана и патриарха открылся во всей своей неприглядности и возбудил сильнейшее негодование и смущение во всем русском обществе: такого скандала, чтобы при живом митрополите, без достаточных оснований и необходимых формальностей, на его место поставлен был другой, еще не бывало в Русской земле!" И А.В. Карташев совершенно прав, заключая, что "Москве, если бы она согласилась теперь беспрекословно подчиниться Константинопольским велениям, предстояла самая неприятная перспектива: принять после смерти св. Алексия, столь оскорбившего и возмутившего ее Киприана, а он, как избранник литовского князя, мог остаться жить в Литве и тем подорвать осуществление широких замыслов московских политиков... Забота о надежном преемнике митр. Алексия была там теперь делом первой необходимости".
При наличии обширной литературы об эпохе Куликовской битвы и нашествия Тохтамыша, наличии самых разных версий, собственно источниковедческая часть исследований заметно отстает и по количеству, и по качеству работ. Преобладает избирательный, "потребительский" подход к источникам, подогреваемый значимостью упомянутых личностей, равно как и самих событий. Г.М. Прохоров видит в Сергии Радонежском "исихаста-молчальника" на основании всего лишь одной строчки из его "Жития". "Молчальником" был прозван и один из его учеников — Исаакий. "Другой его ученик, — пишет автор, — Афанасий Высоцкий, игумен серпуховского общежития, ушел в Константинополь, чтобы пожить "в молчании с святыми старци"…". Но на самом деле причина ухода Афанасия в Константинополь отнюдь не благочестивая: Киприан и духовник серпуховского князя Афанасий были изгнаны в 1382 году Дмитрием Ивановичем за более чем серьезные проступки.
Собранных Г.М. Прохоровым фактов достаточно лишь для того, чтобы предположить знакомство с исихастскими идеями некоторых монахов и авторов житий, которые жили в конце XIV — XV вв. И это естественно, если учесть, что исихастами были и Киприан, и сменивший его митрополит Фотий. Однако Киприан утвердился в Москве уже после 1380 года и этот факт необходимо иметь в виду.
Правомерно с этой точки зрения проанализировать и отношение к исихазму Сергия Радонежского. В "Житии" Сергий назван "молчальником", однако возникает противоречие — келиотский "молчальник" Сергий активно занимается устроением "общежительских" монастырей, что сопровождалось ликвидацией частной собственности. Из этого следует, что "молчальничество" Сергия имело иные, не исихастские истоки. "Молчальники" в "общежительских" монастырях московской Руси — это, в данном случае, наследники келиотских монастырей, которые ранее преобладали на Руси и в Византии. "Молчальники" были и в Печерском монастыре в Киеве в XI — XII веках, который начинался как келиотский (место келий занимали пещеры), а затем, после принятия Студитского устава, стал общежитийным. Следовательно, общежительская реформа проводившаяся Сергием не может служить признаком влияния исихазма, тем более, что исихастское "молчальничество" требует особножительского или скитского уклада жизни монахов.
"Житие" Сергия, составленное в 1418 году Епифанием Премудрым, в оригинале до нас не дошло. Оно сохранилось в позднейших редакциях, в частности, в нескольких редакциях середины XV века, осуществленных Пахомием Сербом. И сами эти редакции были сделаны, видимо, перед собором 1447 года, когда готовилось утверждение автокефалии русской церкви.
Первое летописное упоминание Сергия относится к 1374 году, когда в Высоцкий монастырь, основанный Владимиром Андреевичем Серпуховским, Сергий направил своего ученика Афанасия. Напомним, что и Троицкий монастырь незадолго до этого оказался во владениях серпуховского князя. В конце 1374 года, во время съезда князей и бояр в Переяславле по случаю рождения у Дмитрия второго сына Юрия, Сергий крестил новорожденного.
В литературе встречается утверждение, будто тогда же Сергий стал духовником великого князя. Но такая версия опровергается самим ходом событий и показаниями летописей. Ни в договорах Дмитрия, ни в его первой "духовной" (около 1375 года) не встречается имя Сергия (впервые оно появится, наряду с именем игумена Савастьяна, в 1389 году во второй духовной Дмитрия, составленной перед кончиной князя). В 70-е годы XIV века духовником князя был коломенский священник Михаил-Митяй и произошло это еще при жизни Алексия. Вполне вероятно, что контакт с коломенским священником у Дмитрия установился во время свадьбы князя зимой 1367 года, проведенной именно в Коломне. И именно Михаила-Митяя видел Дмитрий на посту русского митрополита. Алексий не соглашался утвердить Митяя митрополитом без санкции Константинополя, но договоренность о направлении Митяя в Константинополь была достигнута, конечно же, при участии самого Алексия. А этот факт означает также и то, что Алексий не мог делать предложений занять свою кафедру Сергию Радонежскому, как об этом сообщает "Житие" Сергия.
Более того, в конце 70-х годов XIV века великий князь и троицкий игумен оказались в конфликте. В "Житии" Сергий упомянут как явный недоброжелатель Митяя, ставшего после смерти Алексия по настоянию Дмитрия Ивановича местоблюстителем митрополичьей кафедры: Сергий предсказывает гибель Митяя.
Отрицательное отношение Сергия к Михаилу-Митяю проявляется и в более надежном источнике — летописном. Даже в середине XV века провозглашение автокефалии русской церкви встречало противодействие среди части русского (а не только греческого) духовенства. В XIV веке русское духовенство было не готово к разрыву с Византией, хотя лишь Дионисий Нижегородский заявлял об этом открыто и резко. В 1379 году именно Дионисий открыто воспротивился намерению Дмитрия сделать Митяя русским митрополитом, и собирался ехать в Константинополь, чтобы помешать утверждению Митяя. Дмитрий Иванович со своей стороны не просто возражал против такой поездки нижегородского епископа, но "повеле Дионисиа нужею удержати". В свою очередь Дионисий "переухитри князя великаго словом худым": он отказывался от поездки, привлекая в качестве поручителя Сергия Радонежского. Сергий Радонежский поручился за Дионисия, и князь "верова словесем его, устыделся поручника его", и отпустил епископа. Но Дионисий уже через неделю нарушил слово "и въскоре бежанием побежа к Царюграду, обет свой измени, а поручника свята выдал". Таким образом, поручительство Сергия, которому поверил князь, ломало всю политическую комбинацию задуманную Дмитрием — теперь в Константинополе противником Митяя оказывался не только Киприан, но и Дионисий.
Был и еще один аспект вероятных противоречий между великим князем и игуменом: это отношение к семейству тысяцких Вельяминовых. Вельяминовы наследовали чин тысяцких начиная с Даниила Александровича. Тысяцкий Семена Ивановича Василий был женат на дочери Даниила Александровича, то есть тетки сыновей Ивана Калиты, чем, видимо, и объясняется возвышение его великим князем. В свою очередь Василий Васильевич, последний московский тысяцкий, был женат на дочери тверского князя Михаила Александровича, что предполагало его определенные тверские симпатии. Дмитрий же, в условиях обострения отношений с Тверью, после кончины в 1374 году Василия Васильевича, вообще упразднил должность тысяцкого (в Москве в XIV веке она уже была не выборной, а назначаемой князем). Бегство Ивана Васильевича с Некомантом в Тверь (о чем говорилось выше) и затем поездка в Орду за ярлыком для тверского князя (по матери — деда Ивана Васильевича) во многом проясняет и позицию Дмитрия в отношении самого института тысяцких, хотя младший сын скончавшегося тысяцкого Микула доводился князю свояком (они вместе праздновали свадьбу в Коломне в 1367 году на сестрах — дочерях суздальского князя Дмитрия Константиновича).
Микула останется верным московскому князю и погибнет в 1380 году на Куликовом поле, Иван, остававшийся в Орде, до конца дней своих будет искать возможности навредить Дмитрию. В сражении на реке Воже в ордынском обозе оказался поп Ивана Васильевича, "и обретоша у него злых зелей лютых мешок". Попа допрашивали и пытали, а затем отправили "на заточение на Лаче-озеро, идеже бе Данило Заточеник". А на следующий год в Серпухове у князя Владимира Андреевича появился и сам Иван Васильевич.
Хотя на сей раз соискателя родовой должности тысяцкого "переухитрили", интерес представляет сам факт откровенного выпада против московского князя. Видимо, будучи в Орде, Иван Васильевич не знал о судьбе своего попа. В Троицкой летописи, Рогожском летописце и ряде восходящих к ним летописях записана точная дата — показатель современности записи: 30 августа, "въ вторник (дата и день недели указывают именно на 1379 год) до обеда в 4 час дни (день считался с утра — 8-9 часов) убиен бысть Иван Васильев сын тысяцьского, мечем потят бысть на Кучкове поле у града Москвы повелением князя великаго Дмитриа Ивановича". Кучково поле — фамильное владение Вельяминовых. Согласно Никоновской летописи, казнь была совершена при стечении народа, и многие выражали сожаление о случившемся. Даже и подчиненный князю тысяцкий стоял ближе к горожанам, нежели княжеская администрация.
Но оказавшийся в Серпухове сын тысяцкого Иван, вполне вероятно, рассчитывал на поддержку не Владимира Андреевича, а его духовника Афанасия и самого Сергия Радонежского. Если у Дмитрия с детства должны были сохраниться негативные эмоции по отношению к Вельяминовым, виновникам убийства соратника отца Алексея Петровича Хвоста, то у Сергия к Вельяминовым должны были сохраняться иные чувства. Старший брат Сергия Стефан (в этом житийному тексту можно доверять), оставив младшего в пустыне, вернулся в Москву и в Богоявленском монастыре общался с будущим митрополитом Алексием, пел с ним на клиросе. Здесь он был замечен князем Семеном Ивановичем, стал игуменом этого монастыря, духовником князя, тысяцкого Василия и его брата Федора, а также других бояр. Хотя отношения братьев были не безоблачными (Стефана не привлекало пустынножитие), но сын его Иван (в монашестве Федор) был пострижен Сергием и позднее стал игуменом Симонова монастыря, а в 1381 году и духовником Дмитрия Ивановича. Сам Сергий начинал свою подвижническую деятельность при постоянной материальной и организационной поддержке старшего брата Стефана, в свою очередь имевшего выход к первым лицам тогдашнего Московского княжества. Естественно, что отношение к этим самым лицам у князя Дмитрия и у Сергия заметно отличались.
В "Житии" Сергий представлен родоначальником монастырского общежития на Руси, причем выполняет он в этом случае рекомендации патриарха Филофея. Вряд ли так было на самом деле. Филофей занимал патриаршую кафедру в 1353-1354 годы (в течение года), а затем с 1364 по 1376 год. Никаких следов "патриаршей грамоты" ни в русских, ни в византийских источниках нет. Да и в самой "грамоте" нет ничего, кроме пожелания ввести общежитие в монастыре. Мало что меняет и золотой нательный крестик, якобы подаренный через Алексия Сергию. Путаница имеется уже в "Житии": о крестике говорится дважды — в связи с грамотой патриарха и в связи с предложением Алексия занять митрополичью кафедру, и вручает он его Сергию от себя лично, а не от имени патриарха. На этом основании допускают, что рекомендации введения общежития были привнесены от Филофея либо Киприаном, либо "проверяющими" незадолго до кончины Алексия. Но и такое допущение неверно — к этому времени общежитийные монастыри в Северо-Восточной Руси уже поднимались во всех ее пределах. Кстати, второй вариант — вручение Сергию нательного крестика с другими атрибутами духовного достоинства лично Алексием — имеется и в летописях, начиная с древнейших. Имя Филофея при этом вообще не упоминается.
В отношении к учреждению "общежития" в русских монастырях, в летописном изложении "Повести о Митяе" есть одна деталь, ускользающая от внимания исследователей. В числе сопровождающих в Царьград Митяя на первое место вынесен "архимандрит Иван Петровьскый, се бысть перъвый общему житию началник на Москве". Слово "начальник" имело значение и близкое к современному, и, чаще, значение "зачинатель", "зачинщик". При первом толковании, можно предполагать наличие в Москве специального учреждения, ведавшего общежитийными монастырями, которое возглавлял Иван Петровский. При втором толковании, получается, что именно он и был первым зачинателем "общежительских" монастырей в пределах Московской Руси. (Именно в Москве, поскольку в Киеве общежитийным был Киево-Печерский монастырь, в Новгороде — Антониев, где сохранялись традиции ирландских общежитийных монастырей, привнесенных его основателем Антонием "Римлянином" еще в начале XII века; были, по всей вероятности, и другие общежительские монастыри). Иван Петровский, судя по "Повести", оставался верным Митяю, и сам едва не поплатился жизнью за попытку урезонить своих далеко не благочестивых спутников: его заковали "в железа" и хотели сбросить в море ("архимандрита, Московьскаго киновиарха, началника общему житию", — еще раз напоминает летописец).
Как можно видеть, Куликовская битва происходила в условиях более сложных, нежели те, что сложились в 1374-75 годах, когда было достигнуто и политическое, и церковно-политическое единство в Московской Руси.
portal-slovo.ru
ПРИЧИНЫ КУЛИКОВСКОЙ БИТВЫ ПО ПУНКТАМ: Невская битва
Куликовская битва 1380 года стала определяющей вехой в истории России. Краткое описание Куликовской битвы, произошедшей 8 сентября 1380 г. не займет много времени.
Причиной Куликовской битвы стало обострение отношений с Золотой Ордой и рост влияния Московского княжества. Из жития Сергия Радонежского известно, что битву предварял поединок двух богатырей Пересвета и Челубея. Последствия Куликовской битвы оказали серьезное влияние на дельнейшую историю Руси. Хотя ордынское иго не закончилось, как многие надеялись, но размер взимаемой дани уменьшился.
Никогда до этого дружина князя не опускалась так глубоко на юг страны для битвы с врагом. Преимущество – легче было воевать против монголо-татар, поскольку тем пришлось бы форсировать реку. Недостаток – в любой момент к полю битвы могли подоспеть Ягайло и Олег Рязанский. Куликовская битва началась ранним утром 8 сентября 1380 года, едва только над Куликовым полем рассеялся туман. Согласно летописным источникам битва началась сражение богатырей.
Расскажу подробнее о Куликовской битве (ее описание запросто может встретиться на экзамене в каком-либо из вопросов). Приблизительно так оно и вышло. Русское войско отважно сражалось, часть отряда сжигала корабли и мосты, другая часть – оттесняла врага к воде. Были в той битве и отличившиеся отвагой. А за победу в битве Александра прозвали Невским.
Об этой битве писали в летописях и книгах, позже на основе этого события были сняты несколько фильмов, которые в тяжелые времена, да и сейчас, пробуждают в людях патриотические чувства. Я считаю, что основной и самой важной причиной Невской битвы были конфликты со шведами на территории финских племен.
Куликовская битва в русской истории – это предвестник конца золотоордынского ига, унизительного, почти рабского положения великой страны. Куликовская битва в русской истории – это и возвышение Москвы, как столицы единого и независимого государства, объединяющего политического, военного и духовного центра страны.
Дмитрий стремился не допустить соединения войск Мамая и это ему удалось. Так же, в войске Мамая было около 4 тыс. генуэзцев, наемников мусульман, ясов и других. Основной полк располагался в центре и находился под командованием окольничего Вельяминова. Начиная с 1374 года отношения между Русью и Ордой стали заметно осложняться. Это еще больше вселило уверенность в том, что монголы обычные люди и с ними можно бороться.
Сам Мамай собирал сильное войско, в которое вошли полки со всех земель, которые были подконтрольны Орде, в том числе и крымские татары. Именно в этот момент надо было собрать сильное войско, которое сможет дать отпор врагу и покажет всему миру, что Русь не покорена окончательно.
Историческое значение Куликовской битвы
7 сентября 1380 года русская армия подошла к Дону. Позиция была довольно опасная, поскольку удерживание раки имело, как преимущества, так и недостатки. В этом случае тыл русской армии был бы полностью открыт.
Основные силы русской армии выстроились в классической манере. Татары были уверены, что сам Бог против них. Убежденный в том, что убили всех позади себя, они говорили, что это мертвые русские восстают для сражения.
Мамая потерял большую часть своего войска, а вскоре и вовсе был разгромлен ханом Тахтомышем. Этот поворот событий был решающим: русские выиграли. Тяжелым был XIII век для русских. Но в таких тяжелых обстоятельствах русский народ все же отразил нападение шведов и немцев.
В случае поражения русские испытывали бы гнет с двух сторон и лишились бы части земель. Александр планировал зажать шведов в углу между Ижорой и Невой (см. рисунок выше), параллельно с этим отрезая врагу пути к его кораблям. Как уже говорилось ранее, победа в Невской битве имела большое значение в те времена. В Государственном военно-историческом и природном музее-заповеднике «Куликово поле» имеется обширная научно-справочная библиотека.
Куликовская битва случилась 8 сентября 1380 года, но этому предшествовал целый ряд важных событий. Значение Куликовской битвы заключается так же и в том, что эта победа была воспринята всеми, как знак того, что Москва должна стать центром новой страны.
mariantas.ru
Причины, ход и последствия Куликовского сражения
В середине XIV века начался распад некогда могучего улуса Джучи. Эмиры, беки и нойоны выказывали все меньше покорности ханам Золотой Орды. В 1357-году по наущению темника Тоглубая царевич Бердибек убил своего отца хана Джанибека, расправился со своими двенадцатью братьями и завладел престолом.
Тогда же началась головокружительная карьера молодого темника Мамая, который был женат на дочери Бердибека. Вскоре был убит и Бердибек. Сам Мамай не мог занять ордынский трон, так как не являлся чингизидом. Однако в его руках находился контроль над многотысячной армией. Эта сила давала ему возможноть влиять на внутреннюю и внешнюю политику Золотой Орды.
Сначала Мамай возвел на трон в Сарае Тимур-ходжу. Однако, когда Тимур-ходжа начал проявлять слишком большую самостоятельность в управлении делами Орды, Мамай сверг его и посадил на ханский трон Абдаллака. Однако в другой столице Орды, Новом Сарае, на престол взошел враждебный Мамаю хан Мурид.
Дмитрий Московский внимательно следил за междоусобной борьбой в Золотой Орде. Он даже заключил с Мамаем договор о совместных действиях против хана Мурид а. Именно Муриду, Ново-Сараевскому хану, Москва должна платить «ордынщину», дань.
Хан Мурид натравливал на Москву Нижегородско-Суздальского великого князя Дмитрия Константиновича. Тем временем могущество Мамая возрастало. Он подчинил себе Великие Булгары, Северный Кавказ и Астраханское ханство. Однако объединить снова всю Золотую Орду под своей властью и завладеть богатыми поволжскими городами Мамаю не удалось. Тем не менее, к 1375 году Мамай стал наиболее сильным татаро-монгольским правителем.
Однако уже в следующем году соперник Мамая, Арабшах, захватил Новый Сарай. Астраханское ханство подчинилось другому сопернику Мамая — Черкесбеку. От Мамая отложились Булгары.
Но за Мамаем оставалась еще вся волжская Орда, занимавшая обширные степные пространства от низовий Волги до Крыма. На севере владения Мамая граничили с владениями Рязанского княжества. Утвердить свою власть в Орде Мамай собирался за счет богатого русского улуса. В Золотой Орде давно считали — кто владеет Русью, тот крепко сидит на троне у луда Джучи.
В 1376 году войско Дмитрия Московского неожиданно появилось на Волге около стен Великих Булгар. Булгары покорились, приняв московского дару-гу — наместника и сборщика дани. Но уже в следующем году войско Арабшаха двинулось на Русь. Военная разведка своевременно донесла московскому князю о движении татар.
Дмитрий Московский вышел со своим войском навстречу врагу, но татары словно сгинули. Подождав и поискав их на Оке и Суре, великий князь московский вернулся назад, а полкам приказал выставить вокруг караулы и нести охранение. Однако воеводы не выполнили приказ Дмитрия. Им донесли, что татары находятся еще далеко. Воеводы устроили пир, а воины, побросав оружие и доспехи в телеги, разошлись окрест.
Тем временем мордовские князья провели татарское войско через лесные чащи прямо к русскому обозу. Татары полностью разгромили русское войско, которое оказалось неготовым к битве. Затем татары захватили и сожгли Нижний Новгород. Многие жители спаслись от татар в лодках, выплыв на середину Волги.
В 1378 году на Русь нагрянуло татарское войско под командованием темника Бегича, посланного Мамаем. Мамай планировал в этот поход окончательно разгромить Московское княжество. Опираясь на покорный русский улус, Мамай намеревался затем завладеть Новым Сараем и волжскими городами.
Передовые полки Бегича прошли через союзное Рязанское княжество и направились к Коломне. На реке Воже, притоке Оки, татар встретило русское войско. Татары атаковали первыми, переправившись вброд на лошадях. Ответный удар русского войска оказался сокрушительным. Темник Бегич потерпел поражение.
В 1379 году московская рать под командованием князя Серпуховского, воеводы Дмитрия Боброка-Волынского и Андрея Ольгердовича Полоцкого, брата великого князя литовского Ягайло, вторглась во владения Литвы — в Северную землю. Были захвачены Стародуб и Трубчевск. Трубчевский князь Дмитрий Ольгердович, так же как и его брат Андрей, перешел на сторону великого князя московского, принес ему присягу на верность и получил в держание Пере-яславль-Залесский.
В 1380 году Мамай организовал новый поход на Москву. В состав его войска входили не только татары, но и наемные отряды из числа народностей Северного Кавказа, отряды генуэзских колоний в Крыму. С огромным войском Мамай подошел к устью реки Воронеж и стал готовиться к решительному наступлению. Мамай получил согласие на участие в совместных действиях великого князя литовского Ягайло и рязанского князя Олега. Оба союзника татар были заинтересованы в максимальном ослаблении Московского княжества и разделе его владений.
Едва было получено известие о начале движения татар, Дмитрий Московский начал готовиться к походу. Требования прибывших в Кремль послов Мамая об уплате дани в повышенном размере были отвергнуты Дмитрием. Смотр собранного войска московский князь назначил в Коломне.
Перед тем как отправиться в поход Дмитрий Московский отправился в Троицкий монастырь под Москвой, чтобы спросить совета у тамошнего игумена Сергия, чей авторитет был непререкаем в русских землях. Игумен Сергий благословил московского князя на битву с татарами и послал ему в помощь двух своих иноков — Александра Пересвета и Андрея Ослябю.
Однако прежде, чем начались боевые действия, Дмитрий Московский отправил к Мамаю послов с дорогими подарками и просьбой не разорять русскую землю. Мамай ответил послам, что намерен вернуть на Русь стародавние обычаи хана Батыя.
20 августа войско московского князя вступило в рязанские земли. Однако, вопреки ожиданиям, Дмитрий не подверг Рязанское княжество опустошению, чтобы не настраивать против себя местное население накануне опасного сражения. Мамай тем временем ждал под городом Воронежем, когда к нему присоединятся Ягайло и Олег Рязанский.
Чтобы помешать татарам соединиться с литовским войском и рязанской дружиной, Дмитрий приказал войскам переправиться через Оку, границу русских владений, и нанести татарам удар в Диком Поле. 1 сентября русское войско переправилось через Оку и двинулось к Воронежу по Муравской дороге. В тот же день к московскому войску присоединился 46-тысячный отряд во главе с Андреем и Дмитрием Ольгердовичами.
7 сентября русское войско переправилось через Дон и разбило лагерь вблизи Куликова поля. Дмитрий Московский выбрал для сражения это место потому, что поле было нешироким, и это лишало татарскую конницу возможности маневра. За спиной у русских воинов протекал Дон, лишая их этим надежды спастись бегством в случае поражения. Русским, по замыслу Дмитрия Московского, оставалось либо погибнуть, либо победить.
Сражение произошло 8 сентября, в праздник Рождества Богородицы. Оно началось с поединка лучших татарского и русского воинов — Челубея и Пересвета. Затем в атаку устремилась татарская конница. Этим натиском был практически уничтожен передовой полк русского войска.
Однако на узком Куликовом поле Мамай не мог применить свою излюбленную тактику — охватить своей конницей все русское войско с флангов, чтобы затем нанести сокрушительный удар в тыл. Татары были вынуждены двигаться на нешироком пространстве друг за другом. Задние ждали, когда под русскими мечами полягут их передние товарищи, и лишь затем вступали в бой.
Место уничтоженного переднего полка русского войска занял главный полк. Мамай попытался зажать противника «в клещи», однако посланные им войска натолкнулись на отчаянное сопротивление русских полков правой и левой руки. Дмитрий Московский сражался в рядах главного полка в одежде и доспехах простого воина. Его плотным кольцом окружали московские дворяне.
По свидетельству очевидцев сражения, огромное пыльное облако, поднятое всадниками, закрыло солнце и сделалось темно, как ночью. Мамай бросал в бой все новые и новые подкрепления. Под их натиском дрогнули городские ополченцы. Был убит Михаил Бренко, который надел на себя княжеские доспехи Дмитрия Московского. Погибли все белозерские князья, которые охраняли великого князя московского. Сам князь Дмитрий был ранен.
Но в тот момент, когда татары окружили русский полк левой руки, в спину им ударил отряд Дмитрия Боброка, оставленный в засаде. Благодаря этому неожиданному удару татары, которые, казалось, окружили главный полк и левый фланг русского войска, сами оказались в окружении. И тогда в татарских рядах началась паника. Татары развернулись и побежали с поля боя. Позднее московский летописец так описал это событие: «И обратишася погании и даша плеща и побегоша…»
Попытка Мамая остановить бегущее войско, которое по численности все еще превосходило русское, не увенчалась успехом. Тогда и сам хан поскакал вслед за убегающими воинами. Русским достались большие трофеи — обоз противника и огромные стада коней, волов и верблюдов.
В этом сражении русское войско потеряло убитыми 40 московских бояр, 12 белозерских князей, 20 ко ломенских и 40 владимирских бояр и так далее. Похоронив убитых и отслужив молебен, русское войско двинулось назад на север.
Мамай после поражения в Куликовской битве бежал в кочевья на реку Мегу, а оттуда — в Кафу. В Кафе он был убит. Голову Мамая кафинцы доставили в подарок ордынскому хану Тохтамышу.
Перед возвращением русского войска с Куликова поля рязанский князь Олег бежал из своей вотчины, испугавшись мести Дмитрия, который отныне получил прозвище Донской.
Победа русского оружия на Куликовском поле положила начало полному разгрому Золотой Орды и освобождению от татаро-монгольского ига народов Восточной Европы. Москва являлась центром национального объединения в борьбе за освобождение от иноземного ига. После Куликовской битвы ее значение еще более выросло и окрепло.
histerl.ru
