Древнее русское государство: Древнерусское государство (Киевская Русь) | Читать статьи по истории РФ для школьников и студентов

Содержание

Древнерусское государство и его международное значение — А.П. Новосельцев, В.Т. Пашуто, Л.В. Черепнин, В.П. Шушарин, Я.Н. Щапов

А.П. Новосельцев, В.Т. Пашуто, Л.В. Черепнин, В.П. Шушарин, Я.Н. Щапов

Скачать

IV. Текст из рукописи «Китаб-е тарджумай-е ал-масалик ва мамалик Абу-л-Хасан бин Са’ад бин Мухаммед ал-Надживани (ал-машхур) би Ибн ал-Саваджи» («Книга – перевод (книги) путей и стран, (составленная) Абу-л-Хасаном бин Са’ад бин Мухаммед ал-Надживани (известным) как ал-Саведжи»)

В связи с отставанием нашей истории пра́ва остаются неизученными многие важные институты государственного строя, такие, как собор, снем, вече. Мало изучена история этнической структуры Древнерусского государства как государства, объединившего целый ряд народов Восточной Европы. Недостаточно учитывался также феодальный характер властвования над этими народами древнерусских князей и бояр.

Между тем наши идейные противники, особенно историки, США и ФРГ, пользуются имеющимися в советской медиевистике пробелами. Сейчас некоторые буржуазные зарубежные авторы одержимы идеей, которая сводится к тому, что древняя Русь не знала устойчивого государственного строя, не знала строго очерченных сословий и потому Древнерусское государство было общенародным и в то же время выражало якобы присущий русским «империалистический дух».

Авторы этого коллективного труда ставили своей целью осветить спорные или забытые вопросы общественной, государственно-политической и международной истории древней Руси. Книга состоит из ряда очерков, связанных единством темы, замысла, методологии, методики и конечных выводов.

Основанная на достижениях русской медиевистики, книга старается дать ответ на новые теоретические вопросы, вставшие перед наукой в связи с творческим подъемом, вызванным историческими решениями XX, XXI и XXII съездов КПСС.

Этот труд имеет и другой, историографический аспект. Марксистскими работами последних лет достаточно полно вскрыты социологические, теоретические основы современной зарубежной буржуазной концепции древней Руси (см.: «Критика буржуазных концепций истории России периода феодализма». М., 1962). В настоящем издании авторы стремились противопоставить названной концепции позитивное изложение проблемы развития Древнерусского государства, обосновав свое понимание этого процесса развернутой источниковедческой аргументацией. Они старались показать феодальную сущность общественного строя древней Руси, классовую природу ее государственной организации, заодно предложить и некоторые новые направления методики анализа русских и иностранных материалов.

Перед авторами стояла задача расширения источниковедческой базы и усовершенствования методики исследования используемого материала. В последние годы наука обогатилась таким ценным и ранее неизвестным источником, как берестяные грамоты, извлеченные из-под земли в Новгороде усилиями археологов. Берестяные грамоты освещают разные стороны социально-экономической и политической жизни Древнерусского государства. Кроме того, они проливают новый свет на некоторые темные места Начальной летописи и Русской Правды, позволяют в ряде случаев по-новому понять тексты этих памятников и сделать важные выводы, касающиеся общественного развития древней Руси.

Еще далеко не все выполнено исследователями в области текстологического анализа самой Русской Правды путем применения метода сопоставления содержащихся в ней сведений с данными летописи, памятников общественной мысли и публицистики, договоров Руси с Византией и других древнейших актов, источников церковного характера. Думается, что результаты такого сравнительного анализа, приведенные в книге, способствуют новому пониманию ряда явлений в истории Древнерусского государства.

Заново проведена работа по изучению рукописей, содержащих древнейшие княжеские уставы, освещающие многие стороны древнерусского общественно-политического строя и права, в частности, проблему взаимоотношения государства и церкви в процессе феодализации.

Наряду с русскими источниками большой интерес представляют источники иностранные. В научный оборот уже давно введены произведения средневековых восточных авторов (арабских, персидских и др.). Но они использовались часто в очень несовершенных переводах и без предварительного критического анализа их текстов и содержащихся в них сведений. Заново обработанные и критически проверенные, они помогают более полно, детально и правильно осветить остающиеся еще темными вопросы Древнерусского государства, в том числе на ранних этапах его истории.

Если сочинения византийских авторов, писавших о восточных славянах и Руси, исследованы уже достаточно, то произведения западноевропейских средневековых писателей на латинском языке еще в должной мере не изучены. В настоящей книге собрано и обобщено значительное количество малоизвестных сведений, извлеченных из латинских хроник и других памятников письменности. Они обогащают наши представления о древней Руси.

Авторы считают, что наиболее надежным приемом обработки источников является их комплексное изучение, позволяющее взаимно проверять данные, содержащиеся как в памятниках древнерусской письменности, так и в иностранных источниках.

Коренной вопрос социально-экономической истории древней Руси – аграрный – освещается в связи с анализом этапов законодательства, как они отразились в Русской Правде. Изучение этого источника в связи с летописными и нарративными известиями позволяет вскрыть процесс расслоения общины и борьбы феодализируемых групп крестьян – изгоев, смердов, закупов, – выявить источники самого права, а также показать гибкость государственной власти, которая, расширяя нормы права (заменяя казуальные абстрактными), совершенствовала аппарат угнетения.

Текстологический анализ Русской Правды позволяет восстановить фрагменты древнерусского законодательства, восходящего еще к концу X в., ко временам князя Олега, при котором произошло объединение под властью киевского князя крупнейших экономических и политических центров того времени – Киева и Новгорода. Это законодательство включало в себя в значительной мере обычное право восточных славян, причем институты родоплеменного строя княжеская власть ставила на службу раннефеодальному государству.

Дальнейшее изучение разновременных юридических пластов, отложившихся в дошедших до нас редакциях Русской Правды (Краткой и Пространной), дает возможность проследить постепенное вытеснение правовых норм дофеодальной поры нормами классового, феодального общества. Удается установить, что отдельные части Русской Правды возникли в наиболее сложные и острые моменты истории Древнерусского государства, когда обострялась классовая борьба в стране, выливаясь в массовые народные движения. Таким образом, через Русскую Правду можно уловить, как развитие феодальных отношений определяло характер и формы классовой борьбы, а классовая борьба влияла на изменение государственного строя и эволюцию права. Выявляются ведущие линии общественно-политической истории от образования раннефеодального государства до его расчленения на ряд отдельных княжеств и республик. Раскрывается во всем конкретном многообразии основа этого процесса – складывание феодального способа производства, образование различных категорий зависимого от феодальных собственников населения, рост феодальной эксплуатации в ее различных формах.

Процесс феодализации получил свое выражение и в церковном законодательстве. Княжеские церковные уставы изучаются в книге как своего рода договоры представителей светской и духовной власти о разделе земли, ренты, подданных, об иммунитете.

Этот процесс может быть прослежен и в истории таких институтов, как совет, снем, собор, ряд, вече, местничество, вассалитет, княжеский суд и т. п. институты политической организации собственно Руси, а также органы власти и управления, характеризующие структуру Древнерусского государства в целом.

Но это было вовсе не народное, бессословное, а классовое феодальное государство. Под гнетом русских феодалов изнывали и русские холопы, закупы, смерды, и трудовое население сел и городов других подвластных Руси народов. Экономическую основу этого государства составляло естественногеографическое разделение труда, исторически сложившаяся неравномерность развития хозяйства у отдельных народов нашей страны.

Это государство, видоизменяя свою форму, просуществовало вплоть до 30-х годов XIII в. Его ослабляли феодальные распри. Растущие классовые противоречия и движения подвластных народов подрывали его. Оно пало под ударами монгольской Орды.

Господство последней принесло тяжелейший гнет народам, часть которых (половцы, булгары и др.) исчезла с карты мира. Однако процесс консолидации народов не заглох, потому что Древнерусское государство в отличие от непрочных империй имело преобладающее, славянское ядро, глубокие корни в дофеодальной народной колонизации, значительные традиции борьбы народов против социального гнета и за независимость. Последующее возрождение придавленных Ордой, Орденом и другими захватчиками народов начинается с образованием и укреплением Русского централизованного государства.

Итак, не все стороны истории Древнерусского государства нашли одинаково полное освещение в книге. Неравномерное распределение внимания к различным сторонам этой истории объясняется двумя причинами: 1) состоянием историографии вопроса; 2) наличием источников и степенью их изученности. Читатель легко убедится, что главное внимание в книге обращено на наименее изученные вопросы – общественно-политический строй, характер государственной организации, положение церкви в системе государственной власти, международное значение Древнерусского государства. А рассмотрение этих проблем глубже раскрывает положение народа, его роль в общественной жизни, его борьбу с социальным и национальным угнетением.

Книга распадается на две неравные части. В первой освещается внутриполитическая история древней Руси и взаимоотношения ее с подвластными народами. Во второй части говорится о внешнеполитическом положении Древнерусского государства. Восточные, арабские источники рисуют процесс его складывания (VI – IX вв.), западно- и восточноевропейские – процесс развития и расчленения (XI – XIII вв.).

В отечественной истории спор норманистов и антинорманистов занимает особое место. Он неразрывно связан с вопросом «Как было основано Древнерусское государство?», волнующим тех, кто интересуется прошлым своего Отечества. Вне академических кругов эту проблему зачастую сводят к многолетней, а точнее, уже многовековой неутихающей дискуссии, вспыхнувшей в XVIII в. между норманистами (Готлиб Байер и Герхард Миллер) и антинорманистами (Михаил Ломоносов). Немецкие ученые приписывали честь создания Древнерусского государства скандинавам (норманнам), с чем Ломоносов решительно не соглашался. В дореволюционной историографии перевес был у норманистов, в советское же время господствовал антинорманизм, в то время как норманизм расцвел в зарубежной исторической науке. Так или примерно так видят суть дела те, кто интересуется русской историей непрофессионально. Однако реальная картина не столь проста. О единой дискуссии между норманистами и антинорманистами говорить неправомерно. Дискуссий было две, и вопросы, которые в них обсуждались, заметно различались. Первая началась в 1749 г. с полемики Ломоносова и Миллера.

Герхард Миллер — ученый, много сделавший для развития российской исторической науки (он первым стал изучать историю Сибири, а также издал «Историю Российскую» Василия Татищева, при жизни автора не публиковавшуюся), выступил с диссертацией «О происхождении имени и народа российского». До него, в 1735 г., статью “О варягах”, касавшуюся проблемы образования Древнерусского государства, опубликовал в Санкт-Петербурге на латыни другой работавший в России историк немецкого происхождения — Готлиб Байер. С точки зрения современного ученого, эти труды методически не совершенны, поскольку в те времена еще не было развито источниковедение — дисциплина, призванная проверять достоверность исторической информации. К источникам подходили с неизменным доверием, и степень этого доверия была в прямой зависимости от степени древности источника.

И Байер, и опиравшийся во многом на его работы Миллер, достаточно педантично, в духе немецкой науки, проштудировали известные в то время свидетельства. Обнаружив в древней русской летописи — Повести временных лет информацию о том, что основатель династии русских князей Рюрик и его окружение были варягами, приглашенными в 862 г. на княжение «из-за моря» (несомненно, Балтийского) славянами и финноязычными племенами севера Восточной Европы, они встали перед проблемой: с каким известным по западно-европейским источникам народом этих варягов отождествить? Решение лежало на поверхности: варяги — это скандинавы, или норманны (то есть «северные люди», как их называли в раннесредневековой Европе).

Об этом свидетельствовало и скандинавское, по мнению указанных авторов, звучание имен первых русских князей — основателя династии Рюрика, его преемника Олега (Хельги), сына Рюрика Игоря (Ингвар) и жены Игоря княгини Ольги (Хельга). Поскольку в тогдашней историографии появление правящей династии отождествлялось с возникновением государства, Байер и Миллер вполне логично пришли к выводу, что Древнерусское государство основано норманнами. В пользу этого говорило и еще одно обстоятельство: в Повести временных лет прямо сказано, что варяги, пришедшие с Рюриком, звались русью. Это был, согласно утверждению летописца, такой же этноним, как свей (шведы), урманы (норманны, в данном случае — норвежцы), готы (жители острова Готланд в Балтийском море) и агняне (англичане).

Спор норманистов и антинорманистов не был отвлеченной академической дискуссией, у него имелась и политическая подоплека. Прения велись в стенах Императорской Академии наук и художеств в Санкт-Петербурге, то есть на земле, отвоеванной Петром I у шведов (потомков раннесредневековых норманнов) в ходе Северной войны (1700–1721). События тех лет были на памяти большинства участников дискуссии. Более того, всего за шесть лет до столкновения Миллера с Ломоносовым закончилась еще одна Русско-шведская война (1741–1743), затеянная Швецией с целью вернуть утраченные прибалтийские земли. И вот в такой ситуации находятся историки — иностранцы по происхождению, которые утверждают, что русскую государственность создали предки этих самых шведов! Это не могло не вызвать протеста. Ломоносов, ученый-энциклопедист, до того специально историей не занимавшийся (свои исторические труды он напишет позднее), раскритиковал работу Миллера как «предосудительную России». При этом он не сомневался, что приход в Восточную Европу Рюрика означал образование государства. Но по поводу происхождения первого русского князя и его людей Ломоносов придерживался другого, чем Байер и Миллер, мнения: он утверждал, что варяги были не норманнами, а западными славянами, жителями южного побережья Балтийского моря. Первый раунд дискуссии закончился своеобразно: после диспута в Академии наук работа Миллера была признана ошибочной и ее тираж подвергся уничтожению.

Но споры продолжились и перетекли в XIX столетие. Те, кто отождествлял варягов с норманнами, пытались подкрепить свое мнение новыми аргументами, а их оппоненты множили версии о нескандинавском происхождении варягов: последние чаще всего отождествлялись с западными славянами, но были версии финская, венгерская, хазарская и другие. Главное же оставалось неизменным: спорящие не сомневались, что именно варяги, пришедшие в Восточную Европу в 862 году, основали государство на Руси. Впрочем, к началу XX века дискуссия практически затихла по причине накопления научных знаний, особенно в области археологии и лингвистики. Археологические раскопки показали, что на территории Руси в конце IX — X в.в. присутствовали тяжеловооруженные воины скандинавского происхождения. Это совпадало с данными письменных источников, согласно которым иноземными воинами-дружинниками русских князей были именно варяги. Лингвистические изыскания подтвердили скандинавское происхождение упоминающихся в летописи и договорах Олега и Игоря с Византией имен русских князей первой половины X в. и многих лиц в их окружении. Из чего, естественно, следовал вывод, что носители этих имен имели скандинавское, а не какое-то иное происхождение. Ведь если предположить, что варяги были славянами с южного побережья Балтики, то как объяснить тот факт, что имена представителей верхушки южно-балтийских славян (ободритов и лютичей), упоминаемые в западно-европейских источниках, звучат по-славянски (Драговит, Вышан, Дражко, Гостомысл, Мстивой и т. п.), а имена действующих в Восточной Европе варягов — по-скандинавски? Разве, что сделав фантастическое допущение о том, что южно-балтийские славяне на родине носили славянские имена, а придя к своим восточно-европейским собратьям, зачем-то решили «прикрыться» скандинавскими псевдонимами.

Казалось бы, дискуссия исчерпана: норманизм победил. Действительно, в XX столетии авторов, утверждавших, что варяги не являлись норманнами, оставалось немного. Причем в большинстве своем это были представители русской эмиграции. В советской же историографии те, кто не считал варягов норманнами, исчислялись буквально единицами. Так откуда же взялось устойчивое представление о господстве антинорманизма в исторической науке советского периода?

Дело в том, что так называемый антинорманизм советской историографии — явление принципиально иное, нежели антинорманизм дореволюционный. Основной вопрос дискуссии был поставлен иначе: обсуждалось не этническое происхождение варягов, а их вклад в создание Древнерусского государства. Тезис, что он был решающим, подвергся ревизии. Формирование государства стали рассматривать как длительный процесс, для которого требовалось вызревание предпосылок в обществе. Такой подход наметился уже в предреволюционные десятилетия (например, у В. О. Ключевского) и окончательно закрепился с утверждением в отечественной исторической науке марксистской методологии. Государство «появляется там и тогда, где и когда появляется деление общества на классы» — этот тезис Ленина очень трудно совместить с представлением о привнесении государственности князем-пришельцем. Соответственно появление Рюрика стало трактоваться только как эпизод в длительной истории формирования государственности у восточных славян, эпизод, приведший к появлению правящей на Руси княжеской династии. Советские историки были антинорманистами именно в таком смысле: признавая, что варяги — это норманны, они не признавали за ними решающей роли в образовании Древнерусского государства, в чем и заключалось их отличие как от норманистов, так и антинорманистов позапрошлого века.

Представление, что роль варягов в образовании государства на Руси была незначительна, полностью утвердилось к концу 1930-х гг. И здесь тоже не обошлось без идеологии. Норманизм стал рассматриваться как буржуазная теория, выдвинутая с целью доказать принципиальную неспособность славян создать свою государственность. Здесь определенную роль сыграло то обстоятельство, что легенду о призвании Рюрика взяла на вооружение нацистская пропаганда: получили известность высказывания Гитлера и Гиммлера о неспособности славянской расы к самостоятельной политической жизни, о решающем влиянии на нее германцев, чьей северной ветвью являются скандинавы. После победы над фашистской Германией этот фактор отпал, но начавшаяся холодная война породила новую идеологему: норманизм стал рассматриваться как искажение и принижение прошлого страны, первой вставшей на путь формирования новой, коммунистической общественной формации.

Казалось бы, в конце XX — начале XXI столетия варяжский вопрос должен был наконец избавиться от идеологического шлейфа. Но вместо этого наблюдается иное — активизация крайних точек зрения. С одной стороны, как у нас, так и за рубежом появляются работы, в которых под формированием Древнерусского государства понимается исключительно деятельность норманнов в Восточной Европе, а участие славян в этом процессе практически игнорируется. Подобный подход, по сути, есть игнорирование научных результатов, достигнутых современной славистикой, из которых следует, что на славянских землях в VI-VШ веках складываются устойчивые территориально-политические (а не племенные, как раньше считалось) образования, на основе которых и шли процессы формирования государств. С другой стороны, возрождается точка зрения, что варяги не были скандинавами. И это притом, что в течение XX столетия был накоплен значительный материал (в первую очередь археологический), не оставляющий никаких сомнений в обратном. Отчасти этот возврат к старому антинорманизму — реакция на активизацию тех, кто представляет норманнов единственной государствообразующей силой в Восточной Европе.

На деле же сторонники обеих крайних точек зрения, вместо того чтобы решать реальную проблему — какова роль неславянских элементов в генезисе древнерусской государственности, прокламируют давно опровергнутые наукой положения. При этом и те и другие при всей полярности позиций сходятся в одном: государственность восточным славянам была привнесена извне.

Что же говорят о роли варягов в возникновении государства Русь исторические источники? Древнейшие русские летописные памятники — так называемый Начальный свод, написанный в конце XI в. (текст его донесла до нас Новгородская первая летопись), и Повесть временных лет, изданная в начале XII в., — свидетельствуют, что примерно 1200 лет назад в наиболее развитых восточно-славянских общностях (у словен в Новгороде и у полян в Киеве) к власти пришли князья варяжского происхождения: в Новгороде – Рюрик, в Киеве – Аскольд и Дир. Рюрик был призван на княжение словенами, кривичами и финноязычной общностью (по Начальному своду — мерей, по Повести временных лет — чудью), после того как эти народы изгнали варягов, бравших с них дань. Затем (согласно Повести временных лет — в 882 г.) преемник Рюрика Олег (по версии Начального свода — сын Рюрика Игорь, при котором Олег был воеводой) захватил Киев и объединил северное и южное политические образования под единой властью, сделав Киев своей столицей.

Летописные рассказы отстоят от описываемых событий более чем на два столетия, и многое, о чем они сообщают, явно основано на легендах, устных преданиях. Поэтому встает естественный вопрос: насколько достоверна донесенная летописными памятниками информация? Чтобы на него ответить, необходимо привлечь как иностранные источники, так и данные археологии. Их анализ свидетельствует о том, что значительная роль норманнов в пору образования Руси сомнений не вызывает: древнерусская княжеская династия, как и значительная часть знати, имела скандинавское происхождение. Но есть ли основания говорить о норманнском влиянии на темп и характер формирования русской государственности? Здесь в первую очередь следует сопоставить процессы государствообразования на Руси и у западных славян (норманнского воздействия не испытывавших) и посмотреть, не было ли в формировании Древнерусского государства специфических черт, которые могут быть связаны с влиянием варягов.

Западно-славянское государство Великая Моравия возникло в первой половине IX в. (в начале X столетия оно погибнет в результате нашествия венгров). Другие западно-славянские государства, сохранившие независимость, — Чехия и Польша — зарождались одновременно с Русью в течение IХ – Х в.в. Следовательно, утверждать, что норманны обеспечили ускорение, по сравнению со славянскими соседями, процесса государствообразования на Руси, оснований нет. Сходны были и характерные черты этого процесса. И на Руси, и в Моравии, и в Чехии, и в Польше ядром государственной территории становилась одна из догосударственных общностей (на Руси — поляне, в Моравии — мораване, в Чехии — чехи, в Польше — гнезненские поляне), а соседние постепенно попадали в зависимость от нее (в Скандинавии же практически из каждой догосударственной общности выросло свое государственное образование). Во всех названных странах основной государствообразующей силой была княжеская дружина, в Скандинавии же помимо дружин конунгов значительную роль играла родовая знать — хёвдинги. Везде (кроме Моравии) наблюдается смена старых укрепленных поселений (градов) новыми, служившими опорой государственной власти. Таким образом, нет следов воздействия норманнов и на характер государствообразования. Причина здесь в том, что скандинавы находились на том же уровне политического и социального развития, что и славяне (у них также государства формировались в IХ – Х столетиях), и сравнительно легко включались в процессы, шедшие на восточно-славянских землях. В принципе государственность может быть привнесена извне, но при одном условии: иноземцы должны стоять на существенно более высоком уровне развития, чем местное население. Между тем в Швеции, откуда выводят истоки древнерусской государственности сторонники крайней точки зрения, отрицающие ее славянские корни, государство складывается только в конце X — начале XI в. (а по другой версии — и вовсе в XII столетии), то есть позже, чем на Руси. Все же в том, как формировалось Древнерусское государство, есть одна особенность, которую можно в определенной степени связать с деятельностью варягов, но которая никак не связана со спецификой образования скандинавских государств. Речь идет об объединении всех восточных славян в одном государстве. Это обычно воспринимают как нечто само собой разумеющееся. Между тем данное обстоятельство уникально: объединения в одном государстве не произошло ни у западных, ни у южных славян — у тех и других сложилось по нескольку государственных образований (Болгария, Сербия, Хорватия, Карантания, Великая Моравия, Чехия, Польша). А на Руси вокруг единого центра были объединены все восточно-славянские племена. Формирование такого единого государства, вероятно, в значительной мере было обусловлено наличием мощного силового ядра — дружины первых русских князей-викингов. Она обеспечивала киевским князьям заметное военное превосходство над другими восточно-славянскими князьями. Не будь этого фактора, скорее всего, у восточных славян к X столетию сложилось бы несколько государственных образований, как минимум – два (у полян со столицей в Киеве и у словен и их соседей со столицей в Новгороде), а может, и более.

Следует также иметь в виду, что дружину Рюрика составляли люди, хорошо знакомые с самой развитой в то время западно-европейской государственностью — франкской. Он и его приближенные (значительная часть которых были уроженцами Франкской империи), в отличие от большинства других норманнов той эпохи, должны были обладать навыками государственного управления. Возможно, это сыграло свою роль при освоении преемниками Рюрика огромной территории Восточной Европы. Но такого рода влияние на складывание древнерусской государственности, скорее, следует считать не скандинавским, а франкским, лишь только перенесенным скандинавами.

Скандинавская элита быстро ассимилировалась в славянской среде. Уже представитель третьего поколения князей — Святослав (сын Игоря) — имел славянское имя. Очевидно, элитный слой Руси к середине X столетия уже пользовался в основном славянским языком.

Таким образом, в VIII – IХ в.в. у восточных славян активно шли процессы государствообразования, и государственность сложилась бы и без участия норманнов. Тем не менее, «варяжский вклад» в этот процесс нельзя недооценивать. Именно благодаря варягам (причем не любым викингам, а именно Рюрику и его наследникам с их дружинами) восточно-славянские земли были объединены.

Проблема		Веб-конференция SHS. Том 69, 2019 Международная научно-практическая конференция «Актуальные вопросы языкознания и дидактики: междисциплинарный подход в гуманитарных и социальных науках» (CILDIAH-2019)


Номер статьи		00074
Количество страниц)		5
ДОИ		https://doi.org/10.1051/shsconf/20196 4
Опубликовано онлайн		25 октября 2019 г.

Статья посвящена изучению делового общения города Новгорода с Ганзейским союзом. В разделе «Методы и исследования» дается подробное теоретическое описание языковой личности дипломата XIII–XV вв. Обоснованы основные методы и направления изучения и реконструкции изучаемой личности. В разделе «Результаты и обсуждение» описан эксперимент, проведенный на основе прагматической лингвистики, и его результаты. На основе некоторых документов XIII-XV вв. реконструирован речевой образ средневекового дипломата, автора международных берестяных грамот. Реконструкция произведена методами прагматической лингвистики. Метод основан на сопоставлении отдельных синтаксических единств и употреблений грамматических форм по всему корпусу анализируемых документов. Описание реконструированного образа дипломата позволило сделать вывод о сохранении языковых традиций на протяжении всего периода существования автономных городов-государств и их взаимоотношений с Ганзейским союзом.

Это статья с открытым доступом, распространяемая в соответствии с лицензией Creative Commons Attribution License 4.0, которая разрешает неограниченное использование, распространение и воспроизведение на любом носителе при условии, что оригинал работа цитируется правильно.

Показатели текущего использования показывают совокупное количество просмотров статей (просмотры полнотекстовых статей, включая просмотры HTML, загрузки PDF и ePub, согласно имеющимся данным) и просмотров рефератов на платформе Vision4Press.

История

Древнейшее государство
восточные славяне, известные в истории как Киевская Русь, оформились в первые
половина 9век.

К этому времени раннефеодальные
отношения складывались в России. Древние славянские города Киев, Смоленск,
Полоцк, Чернигов, Псков, Новгород (см. рис. 62) стали крупными «центрами
ремесло и торговля. Важнейшей торговой артерией Древней Руси была
великий путь из варяг в греки, связавший Русь с
Скандинавия и Византия.

Важное событие в
истории России было принятие христианства в качестве государственной религии в
988. Лрый князь Владимир (978-1015). Этот серьезный политический акт не был
случайное событие: возникновение социального неравенства и формирование
классов были объективными историческими предпосылками замены языческих
политеизм с монотеизмом. Христианство на Руси известно с
IX век. Многие люди, приближенные к князю Игорю (912-945), были христианами.
княгиня Ольга вслед за своей женой Ольгой (945-969) посетила Константинополь и была
крестился, став первым христианским монархом на Руси. Большое значение
для распространения идей христианства в Киевской Руси были ее
давние связи с Болгарией — посредник в передаче
культура, письмо: и религиозная литература. К концу Х в. киевский
Русь уже вступила во взаимодействие с византийской экономикой и
христианская культура.

Принятие
Христианство Киевской Русью имело важные политические последствия. Это
способствовало укреплению феодализма, централизации
государство и его сближение с европейскими христианскими странами (Византия,
Болгария, Чехия, Франция, Англия, Германия, Грузия, Армения,
д.), чему также способствовали династические браки. Эти связи имеют
благотворное влияние на развитие древнерусской культуры, образования
и наука.

Истоки культуры
Киевской Руси связаны с традиционной культурой славянских племен,
которая с развитием государственности достигла высокого уровня, а позже была
обогащается влиянием византийской культуры. Через Болгарию и
Византию, древние и раннесредневековые рукописи прибыли в Россию. Они
были переведены на славянский язык монахами — образованнейшими людьми той
время. (Монахами были летописцы Никон, Нестор, Сильвестр. ) Написано на
пергамент в эпоху Киевской Руси, эти книги сохранились до наших дней.

Первая библиотека в
Древнерусское государство было основано в 1037 году князем Ярославом Мудрым (1019-1054).
— третий старший сын князя Владимира. Он был размещен в Софии.
Собор, возведенный в Киеве в 1036 году по повелению Ярослава Мудрого
увековечить победу над печенегами на месте победоносного
боевой. Ярослав всячески способствовал распространению грамотности в
Россия, переписывание книг и перевод их на славянский язык.
Сам знал 5 иностранных языков и книги приледа и
почитая (их) часто днем и ночью. Его внучка Янка Всеволодовна
в 1086 г. организовала первую женскую школу при Андреевском монастыре. Под
Ярослава Мудрого Киевское государство добилось широкого международного признания. В
В то время митрополит Иларион писал о киевских князьях: «Они
были хозяевами не в дурной стране, а в русской, известной и
слышно во всех частях земли»

Древнерусское государство
просуществовал три столетия. После смерти последнего киевского князя Мстислава
Владимирович (11251132) сын Владимира Мономаха, распалась
на несколько вотчин. Начался период феодальной раздробленности, который
способствовали утрате политической самостоятельности русскими землями как
результате нашествия монголо-татарских орд под предводительством
Бату-хан (1208-1255), внук Чингисхана.

Развитие исцеления

В России народная медицина
давно развился. Народных целителей называли знахарями. О них говорится в
Русская правда, древнейший из дошедших до нас русских законов,
который был составлен Ярославом Мудрым (в первой четверти XI в.
в.) и впоследствии неоднократно переписывался и дополнялся. Русская
«Правда» законодательно установила оплату труда медперсонала: согласно
по законам того времени, лицо, причинившее вред здоровью другого
лицо должно было заплатить штраф в государственную казну и отдать пострадавшему деньги на
оплатить лечение.

целителя прошли свой
медицинские знания и секреты из поколения в поколение, от отца к
сын в так называемых «семейных школах».

Лекарства из растений
были очень популярны: полынь, крапива, подорожник, багульник, злостный
ненавистник. (бодяги), липовый цвет, листья березы, кора ясеня, ягоды можжевельника,
а также лук, чеснок, хрен, березовый сок и многие другие народные
лечебные инструменты.

Среди препаратов животного происхождения
происхождения особое место занимали мед, сырая печень трески, кобылье молоко и
рога оленя.

Нашли свое место в
народные целители и целебные средства минерального происхождения. При болях в животе,
растертый в порошок камень хризолит был проглочен. Чтобы облегчить роды,
женщины носили украшения из фуры. Целебные свойства уксуса и
медный купорос, скипидар и селитра, серный камень и мышьяк, серебро,
были известны ртуть, сурьма и другие полезные ископаемые. Русский народ давно знает
также о целебных свойствах «кислой воды». Его древнее название
Нарзан, дошедший до наших дней, означает богатырь-вода.

Впоследствии
опыт народной медицины был обобщен у многочисленных травников и
врачей (рис. 66), которые большей частью были составлены уже после
принятие христианства на Руси и распространение грамотности. К сожалению,
многие рукописные медицинские книги погибли во время войн и других бедствий. Немного
до наших дней дошло более 250 древнерусских травников и целителей. Они
содержат описания многочисленных традиционных методов русского врачевания,
со времен христианской Руси, 6авле и Киеве, а позже — в Новгороде,
Смоленск, Львов. Монастырская больница Киево-Печерской Лавры, первая
Русский монастырь, основанный в первой половине XI века, был широко
известен. в окрестностях Киева и получила свое название от пещер (Печерских), в
в котором первоначально поселились монахи.

Со всей России,
раненые и больные разными болезнями отправлялись в Киево-Печерскую Лавру, а
многие нашли там исцеление. \ т.4), пивший обедни ирландцев, и преподобный Агапит (умер в 109 г.5)
ближайший ученик преподобного Антония.

Агапит вылечен бесплатно и
останавливался на самых темных произведениях, это было бы «терпимо и сердечно по отношению к
ему, сделать все, что в его силах, чтобы вылечить больного и не заботиться о
личного обогащения или профессионального тщеславия».

В то же время исцеление
в Древней Руси не было церковной монополии: наряду с монастырем существовало
была и более древней народной (мирской) медициной. Однако на данном этапе
истории, языческие целители (волшебники, маги, волшебники и ведьмы) были
объявлялись слугами дьявола и, как правило, подвергались гонениям.

Итак, Киево-Печерская
Патерик содержит первую конкретную информацию о медицинской этике в
Древняя Русь: целитель должен быть образцом человеколюбия до
самопожертвование, ради больного нивелировать болезнь пульсом и
внешне, благодаря больному и был очень популярен в народе. И в
княжеский двор в Чернигове в XII в. служил известным целителем
Петр Сириец (т.е. Сириец). Целители широко использовали опыт
традиционной медицины в своей практике.

Какой-то старинный русский мона-стырь
больницы были также центрами просвещения: в них преподавали медицину, собирали
Греческие и византийские рукописи. В процессе перевода рукописей
с греческого и латинского: монахи дополняли их своими знаниями, основанными
на опыте русского народного врачевания.

Один из самых популярных
книги XI в. был «Изборник Святослава». Переведено с
Грек в Болгарии, дважды переписывался на Руси (1073, 1076) за сына
Ярослав Мудрый князь Святослав, от которого и получил свое имя. Изборник,
по своему содержанию выходил за пределы первоначальной задачи — связать общественные отношения в
Россия с нормами новохристианской мора-н-и приобрела
особенности энциклопедии. Также описаны некоторые заболевания, соответствующие
ко времени об их причинах, лечении и профилактике, дает советы по
жизненная сила (например, сила в овощах велика, или
питье необъятного само по себе является бешенством) и содержат рекомендации. тело
убираться, систематически умываться, совершать омовения.

Об этом пишет «Изборник»
резельники (хирурги), умеющие резать ткани, ампутировать конечности, другие больные или: умершие
части тела, сделать лечебное прижигание раскаленным железом, обработать
поврежденное место травами и мазями. Описаны. Чистящие ножи для
препаровальные и медицинские точилки. В то же время в Изборнике есть
являются неизлечимыми болезнями, перед которыми медицина того времени была бессильна.

В древнерусском
литературы XII века. есть информация о женщинах-врачах,
бабки-косторезы, искусно выполнявшие массаж, о привлечении
женщин для ухода за больными.

В плане развития
санитарного дела, Древнерусское государство в 10-14 вв. предстоящий
Западной Европы. Во время археологических раскопок древнего Новгорода,
были обнаружены документы, относящиеся к 1346 г., в которых сообщалось о существовании
госпиталей для мирных жителей в Новгороде и на алхимиков, причастных
при приготовлении лекарств.

На территории древнего
Новгород, многоярусные (до 30 этажей) деревянные мостовые, созданные в
были открыты и изучены более 2100 зданий с
там были найдены предметы гигиены, глиняная посуда и деревянные водосборники и
были обнаружены дренажные системы — одни из древнейших в Северной Европе (
рис. 68). Отметим, что в Германии система водоснабжения была построена в XV в.
века, а первые мостовые были уложены в XIV веке.

Неотъемлемая часть
лечебно-оздоровительный быт древней Руси представляла собой русская баня (рис.
69), который издавна считался прекрасным средством оздоровления. Баня была
самая чистая комната в поместье. Именно поэтому, наряду с его непосредственным
назначение, баня также использовалась как место, где принимали рождение,
оказана первая помощь новорожденному, вправлены растяжения и кровотечения
проведены, проведен массаж и поставлены горшки, холодные и суставные
лечили болезни, натирали лечебными мазями при кожных болезнях.

Первое описание
Русская баня содержится в летописях Нестора (XI в.). Столетия
позднее известный русский акушер Н. М. Максимович-Амбодик (1744-1812)
писал: Русская баня до сих пор считается незаменимым средством для многих
болезни. В медицинской науке нет такого лекарства, которое было бы равно
к власти… баня» (1783).

В средние века, Европа
была ареной опустошительных эпидемий. Наряду с многочисленными описаниями
болезни князей и отдельных представителей высшего сословия (бояр,
духовенства), русские летописи содержат ужасающие изображения больших
эпидемии чумы и других заразных болезней, которые в России были
называли «чумой», «дебилами» или «генеральными
болезней». Так, в 1092 в Киеве «много людей погибло от различных
болезней». В центральной части России летом 6738 (1230)
…было в Смоленске море, Риши 4 бедные бабы на двоих положили бы 16000,
и в третьем 7000, и в четвертом 9000. Но злу было два года.
тем же летом было море в Новгороде: от рад (голода). И
другие люди режут своего брата и отравляют. Рок! тысячи
Смоляне свидетельствуют, что болезнь была крайне заразной и
сопровождаются высокой смертностью. Летопись также говорит о великом
море на море в 1417 году: .. страшно было море людям в Великом Новгороде
и в Пскове, и в Ладозе, и в России.

Было общее мнение
в народе, что я обыкновенная прихоть, возникающая из естественного
силы, изменения положения звезд, гнев богов, изменения
-: — годы. В русских народных сказках м* изображалась женщиной-громовержцем.
рост с распущенными волосами? с белыми одеждами, холера — в образе злого
старуха с перекошенным лицом. Непонимание того, что грязь
а бедность представляет собой общественную опасность, приводившую к несоблюдению правил
гигиены, усугубила эпидемию: последовал голод. В попытке остановить
общая болезнь народа пошла на самые отчаянные меры. За
Например, когда в Новгороде в XIV в. Разразилась чума, Го-эоханес
построил за 24 часа церковь Андрея Стратилата, которая сохранилась до наших дней.
этот день. Однако ни строительство церквей, ни молитвы не спасли
людей от бедствий — эпидемий в Европе в то время уносили десятки
тысяч человеческих жизней.

Самое большое количество
эпидемий на Руси приходится на период монголо-татарского ига (1240-1480).

Монголо-татарское иго
грабили и опустошали русские земли, а также государства Средней
Азии и Кавказа. Непрекращающаяся борьба русского народа заставила
завоевателям отказаться от идеи создания собственного
органов управления в России. Россия сохранила свою государственность, но в долгосрочной перспективе
угнетение и разорение страны Золотой Ордой привели к последующему
отставание русских земель в своем развитии от стран
Западная Европа.

Один из центров Русский
медициной того времени был Кирилло-Бело-Зерский монастырь, основанный в
1397 г. и не подвергся вражескому нашествию. В стенах монастыря на
начало XV века. Монах Кирилл Белозерский (13371427)
перевел с греческого Галиново Гиппократу (Гален комментирует
сборник Гиппократа).

Древнерусское государство и его международное значение — А.П. Новосельцев, В.Т. Пашуто, Л.В. Черепнин, В.П. Шушарин, Я.Н. Щапов

Предисловие

Теория происхождения российской государственности | Алтайская краевая универсальная научная библиотека им. В.Я. Шишкова

Международная связь Древнерусского государства (прагмалингвистический аспект)

МЕДИЦИНА СРЕДНЕВЕКОВОЙ РУСИ. МЕДИЦИНА В ДРЕВНЕРУСКОМ ГОСУДАРСТВЕ (IX XIV вв.