Былина Добрыня Никитич и Алеша Попович. Русские былины. Добрыня никитич былина
13. Добрыня Никитич. | Былины
По традиции, рядом с Ильей на заставе богатырской обычно помещают Добрыню Никитича. Добрыне от рождения присущ гибкий «дипломатический» ум. Он не вступит в бой, пока к этому нет крайней необходимости. Сначала он постарается добиться преимуществ своей сметкой, «вежью», знанием. Уже в двенадцать лет он не просто силой отбирает у боярских и княжеских детей богатое платье, а выигрывает его в городки или «карты-шахматы». И лишь когда боярским детям это не понравилось, типичной богатырской ухваткой «ноги-ти и у их веть он повыставил», «руки-ти у их из плець повыхватил». Боярские дети жалуются на Добрыню Владимиру, и князь отправляет гонца за малолетним силачом и его матерью:
А тут-де Омельфа да испугаласе,
А тут Тимофеёвна перепаласе.
А пошла где она во теплу спаленку,
А будить где-ка Добрыню от крепка сна.
С беспечностью молодости после одержанной победы Добрыня спит уже вторые сутки. Поездка в княжеский дворец ничуть не пугает его. Он внимателен к своей внешности и спокоен, как может быть спокоен подросток, не разделяющий тревог матери:
А умывался тут Добрыня клюцевой водой;
А он шытым полотенцём да утираицьсе,
А во козловы-ти сапошки да обуваицьсе,
Ай ишше кунью-ту шубу одеваицьсе,
А ишше сам он говорит да таковы слова:
«А поедем мы с тобой, гонець, доброй молодець,
А ише мать моя, старуха, нонь пешком прыдёт».
Князь Владимир, сгорая от любопытства, «скрывал-де околёнки немножечко», чтобы посмотреть на возмутителя спокойствия, и увидел, что
...не провелик детинушка, оцень крепко толст,
А ише оци-то у Добрыни да как у сокола,
А ише брови-то у Добрыни да как у соболя,
А ресници у Добрыни да два цисти бобра,
А ягодници бутто ёго макоф цвет,
А лицо бело у Добрыни да ровно белой снек.
Юноша-Добрыня еще очень похож на упитанную красную девицу: сказитель, не задумываясь, использует классическую формулу-описание теремной красавицы в приложении к Добрыне.60Свои первые подвиги богатыри обычно совершают в 12 лет, что не противоречило древнерусским традициям обучения воинскому делу с самого раннего возраста — в дружинах были такие категории воинов, как «отроки» и «детские». К двенадцати годам собрал дружину Вольга (Рыбн., I, № 1, с. 1), двенадцатилетний Ермак бьется с царем Калиным (Рыбн., I, № 20, с. 110), Сокольник вступает в единоборство с отцом, Ильей Муромцем (Марк., № 4, с. 56), в этом возрасте и Добрыня покидает родной дом ради богатырских подвигов.
Прославила Добрыню прежде всего его победа над змеем на Почай-реке, былина об этом бое — одна из самых популярных в русском эпосе, для исследователей же это один из самых загадочных сюжетов. Представители исторической школы исследования эпоса (В. Ф. Миллер, А. В. Марков) видели в этой былине символическое крещение историческим Добрынею новгородцев, современные эпосоведы сопоставляют опасное купание Добрыни и победу над змеем с обрядом инициации у древних народов (Б. Мериджи, Ю. И. Юдин, И. Я. Фроянов). Колпак земли греческой, коим он отшибает головы змею, толкуется то как монашеский куколь — символ христианства, то как остроконечная шапка посвящаемых юношей.
Ясно одно: сюжеты змееборчества уходят корнями в глубочайшую древность и прочесть их можно, лишь разобравшись в мифологии наших предков. «Змеи» русских былин — это враги (зачастую степные), похитители женщин; они крылаты, огненны и вместе с тем связаны с водной (речной) стихией. «Степная» природа змеев объясняется довольно убедительно через сопоставление с преданиями скифо-сарматского мира. У каждой сотни сарматских воинов, по объяснению Лукиана Самосатского (II в. н. э.), был значок — летящая змея, укрепленная на копье. Значки сарматских дружин — свидетельство имевшихся мифологических представлений о крылатом змее, очевидно, покровителе степных кочевников. Не случайно былина о бое Добрыни со змеем легко трансформируется в былину о бое с татарской степью — в позднее осмысление древнего сюжета: Добрыня едет «ко матушки ко Пучи-реке», поскольку «Обвалит там сила татарская, Татарская сила все уланская» (Гильф., III, № 313).
Культ змея распространен очень широко, едва ли не повсеместно. Это и «пернатый змей» индейцев Центральной Америки, это и драконы Китая, божества рек (как соблазнительно было бы мифологему о борьбе дракона — темное и влажное начало, — с фениксом — светлое, — за солнце, которое феникс отбивает у дракона, сделать, так сказать, всеобщей, истолковав в сходном плане и наши былины!). Змей опоясывает мир в преданиях кельтов, этот же морской змей присутствует в индийской мифологии. В мифологии индийских арьев арусы, старшие братья богов, змееподобны. Младшие братья богов — наги, также гигантские змеи, поселившиеся в подземном мире. Они мудры, хранят сокровища, города из драгоценных металлов, имеют своего царя. Живут они также в подземных водах, реках и на дне океана. На поверхности земли змеи стерегут сокровища и клады. Царственные змеи, многоглавы. Они владеют несметными богатствами, могущественны и мудры, снискали дружбу и милость богов. Многоглавый змей Шеша охранял индийского бога Вишну (Вишна обычно изображается возлежащим на этом змее).
У западной, поморской ветви славян ярко выражена многоглавость богов — но уже без змеиной природы: Святовит, Свентовит — главный бог поморских славян — четырехголов; Триглав, злой бог, также соответствует своему имени, Руевит имеет семь лиц, Поренут — пять, Поревит — также пятиглавый бог. У славян восточных многоглавых богов не наблюдается вовсе. Возможно, славяне западные и восточные разменялись богами, причем многоглавые боги (змеи?) у западных славян приобрели человеческий облик, сохранив многоглавость, а у славян восточных стали враждебной богам злой силой, сохранив и усилив свою змеиную природу.
Ветра нет, тучу нанесло,
Тучи нет, а только дожжь дожжит,
Дожжя-то нет, искры сыпятся —
Летит змеище-Горынище,
О двинадцати змея о хоботах,
Хочет змия его с конем сожечь.
(Рыбн., I, № 24, с. 123)
Добрыня выдерживает два боя со змеем: после первого они кладут заповедь не летать змею на русскую землю, в результате второго герой убивает змея и вызволяет Забаву. Исследователи связывали бинарность композиции былины с эволюцией сюжета, относя каждую часть к разным (докиевскому и киевскому, государственному) периодам.65Из имеющихся записей былины трудно поддающийся объяснению факт заключения договора Добрыни со змеем трактуется сказителями так, как если бы они относили счастливое избавление Горыныча от смерти на счет излишней склонности Добрыни к дипломатии и ко всякого рода заповедям и «ерлыкам». Добрыня верит обещанию змея, они подписывают договор, и щеголь-богатырь «скорешенько бежал да ко добру коню / Надевал свою одежицу снарядную / А-й рубашечки-манишечки шелковеньки». Но прежде чем отправиться в Киев, дальновидный Добрыня все же решил проверить, соблюдает ли змей заповедь, посмотреть, которым змея «местечком полетит по чисту полю». И тут оказалось, что змей летит к Киеву и уносит любимую племянницу Владимира. Добрыня понимает свою оплошность и, приехав домой, «ничим Добрынюшка не хвастаёт»: похвастать просто опасно — он косвенно виноват в пропаже племянницы князя (Гильф., II, № 79, с. 50—55). Все-таки Алеша каким-то образом узнает про заповедь и советует Владимиру послать Добрыню за племянницей Забавой (Рыбн., III, № 45, с. 63).
В записях XIX—XX вв. поступки героев древней былины получают психологическую мотивировку, отдельные черточки, разбросанные по разным текстам, в совокупности приводят к созданию определенного характера богатыря. Устами Ильи сказители так характеризуют Добрыню:
Не уцёна его вежь (вежество — Ред.) да спорожоная:
Он умеет на цистом поли сотти-съехацьсе,
Да умеет где Добрыня да поздоровацьсе,
Да умеёт Добрынюшка как цесть оддать.
(Григ., III, № 113, с. 611)
Помимо врожденного вежества Добрыня получил отличное образование: «Он востро ищэ читат, не запинаитце, Научилса он писать пером орлинскиим», он знаток придворного этикета, поскольку 12 лет прожил при дворе князя (в конюхах, приворотниках, стольниках, писарях).
Если благословение на первый подвиг он просит у матери, то второй свой подвиг он совершает с благословения Владимира: он едет в Маринкины переулочки поглядеть на Маринкин терем. За такой, казалось бы безобидной, поездкой никак не угадать будущего подвига. Но «высок терем Маринки» — то же самое, что «лужа дожжовая» — Пучай-река: оба безобидны лишь с виду, за каждым из них — измена и опасность Киеву. Уже сам выезд Добрыни на поиск дома «еретницы» — героический, смелый поступок. Встретившись с Ильей, Добрыня узнает от него, что Маришкина двора ему «по век не сыскать», хотя он и стоит «середь Киева», «середь площади». Это — двор колдуньи:
Круг Маришкина двора все шелковая трава,
Шелковая трава и железный тын,
На каждой тынинке по головушке есть,
По головушке есть — богатырскоей,
На одной лишь на тычинке нет головушки.
(ТМ, № 23, с. 80)
Таким образом Илья предупреждает, что последняя тычинка приготовлена для него, Добрыни.
Для устной поэзии типичны представления о доме как знаке, материализованной сущности его обитателей.
Такие представления были порождены действительностью: обычно «на основании внешнего вида дома мы можем определить национальность его владельца, его экономическое и социальное положение и т. д.», дом не только вещь, но и знак.66Не два голубя сидят целуются —
Да целуются они милуются,
Да Маринка с полюбовником.
(ТМ, № 24, с. 81)
Направив стрелу в голубей, герой убивает змея. Оружие Маринки — волшба, чародейство — она не вступит в открытую борьбу с Добрыней: лаской зазовет к себе в дом, истолкует в духе фольклорной традиции стрелу как эротический символ, ухаживание:
Ты пошто, Добрыня, сам не сватаешься,
Посылаешь ко мне сватом калену стрелу?
(ТМ, № 24, с. 47)
И вот Добрыня уже входит в ее дом — в дальнейшем повествовании это уже обычный дом, с лавками вдоль стен и печью, топящейся дубовыми дровами, и даже колдовство Маринки — как бы картинка, списанная с натуры: былина донесла до нас классический способ присушки, наговор на следы того, кого хотели присушить. Горят в печи Добрынины следочки, разгорается сердце молодца по Маринке, и не может он ни есть, ни пить, нет ему другой дороги, кроме как в терем колдуньи.
С другой стороны, живописные детали богатого дома отвечают всей правде реального древнерусского быта:
Проломил он оконницу стекольчатую,
Отшиб все причелины серебряныя,
Росшиб он зеркало стекольчатое,
Белодубовы столы пошатилися,
Что питья медяные восплеснулися.
(КД, № 9)
Ощутим в этой былине и поздний — московский пласт: Маринка эпическая приобрела сходство с Мариной Мнишек, прежде всего в мотиве превращения героини в сороку. Загадочное отсутствие в Москве сорок объяснялось тем, что Марина Мнишек, будучи ведьмой, перекинулась в сороку, когда ей пришлось худо, и вылетела из окна терема своего; за это сорока была проклята в то время и не смеет явиться в Москву.68 Вероятно, и Игнатьевские переулки, в которых стоит терем Маришкин, объясняются той же эпохой: Лжедмитрий сделал патриархом грека Игнатия, сведенного с патриаршего поста сразу после убийства самозванца.69 Замечательно, что именно к «вежливому», блестяще образованному Добрыне прикрепился один из популярнейших международных сюжетов — «Муж возвращается на свадьбу своей жены».70 По своему происхождению этот сюжет — один из древнейших не только в литературной, но и в фольклорной традиции, он хорошо прочитывается в контексте мифологических представлений. Так, в вятской сказке мужа заглатывает и выплевывает в день свадьбы на берег рыба;71 в былине отсутствие Добрыни иногда объясняется тем, что он бьется с Ягой-бабой (Гильф., III, № 228, с. 205). Если начало и конец былины — отъезд Добрыни и его возвращение — почти всегда совпадают по вариантам, то рассказ о его путешествиях вне дома, как правило, варьируется: Добрыня может просто сидеть у дуба (Рыбн., III, № 16, с. 72) или биться с богатырем на заставе так, как бьется Илья с Сокольником (Рыбн., III, № 17, с. 79—81). Сказители достаточно произвольно заполняют эту лакуну — повествование об отсутствующем Добрыне, поскольку все внимание сосредоточено на мотиве возвращения супруга. Новеллистический характер сюжета из «семейной» жизни богатыря обусловил притяжение в былину множества бытовых деталей и подробностей семейно-бытовой обрядности. В былину вливаются крупные фрагменты причитаний: мать, ожидающая Добрыню у окна,— Да не стало у мня дитятка родимого,
А не стало невески да богосужоной,
Ише некому миня поить-кормить...
По «Добрыне и Алеше» можно познакомиться с «чином» русской свадьбы. Алеша, нарушив главную «заповедь», взяв за себя жену крестового брата (который «паче родного»), обманув мать Добрыни и князя рассказами о том, что Добрыня мертв, — в остальном старается соблюсти все необходимые ритуальные условности: устраивает рукобитье, богомолье и свадьбу (но — в три дня, т. е. до неприличия скоро), ставит у ворот «приворотников», у дверей «придверников», чтобы не пускали посторонних, просит князя Владимира быть тысяцким, Илью — дружкою, а всех богатырей — «подносчиками». Кажется, ничто не может помешать заключению сомнительного союза. Но вот в разгар свадебного пира входит скоморох (или калика), скромно садится на свободное место на печи и начинает играть, и тут —
А-да Владимир-от княсь да прироздумалсэ,
А да стары-де казак да запечалилсэ,
А да Олёшенка Попович загорюнилсэ,
А да Опраксея королевисьня здогадаласе.
(Григ., III, № 38)
Узнавание супруга происходит по игре в гусли (так хорошо умел играть один Добрыня), либо (в согласии с международной традицией) по перстню, брошенному в бокал. Для истории древнерусской культуры эта былина сохранила бесценное свидетельство об искусстве скоморохов, об их обычае приходить на свадьбы и играть там «царьградские» напевы с местным, киевским, содержанием (Рыбн., I, № 25, с. 136, примеч. 2). Вполне возможно, что этот бродячий сюжет, с исключительной легкостью контаминировавшийся с другими сюжетами былин о Добрыне и вобравший в себя массу разножанрового материала (от причитаний до вошедшего в пословицу: «Здравствуй, женившись, да не с кем спать!»), был обработан в былинном стиле профессиональными поэтами-скоморохами, сделавшими главного героя, Добрыню, своим «собратом» по профессии.
www.byliny.ru
русский богатырь, былинный герой — Щи.ру
Добрыня Никитич - один из наиболее известных русских героев. Соратник Ильи Муромца и Алёши Поповича, их верный товарищ и боевой друг. В былинах описаны их совместные подвиги, а также удивительные качества самого героя. Помимо того, что Добрыня обладал недюжинной силой, также он славился смекалкой, тактикой, блестящим умом. Его дипломатические способности прекрасно дополняли отменную физическую силу, ловкость, богатырское телосложение.
В сохранившихся былинах говорится о том, что Добрыня служил при дворе князя Владимира, был его верным подданным, выполнял самые опасные и сложные поручения. Жена богатыря - дочь известного героя, Микулы Селяниновича. Звали её Настасья.
Образ богатыря - былинного героя
(В. Васнецов " Бой Добрыни Никитича с семиглавым Змеем Горынычем " 1918г)
Основой для создания былинного образа является реальный человек - воевода Добрыня. Он - родной дядя князя Владимира, брат его матери. Былинное отчество “Никитич” - в честь рязанского полководца Никиты. Такой сборный образ имел сходство и с реальными персонажами, а также дополнен наиболее положительными качествами, что свидетельствует о народной любви к герою.
Если брать во внимание те сюжеты, в которых даже вскользь упоминается персонаж - их больше 50-ти. Былин, где описывается образ и подвиги Добрыни Никитича, как центральной фигуры - 8. В них описываются его поединки с Ильей Муромцем, Дунаем Ивановичем, борьба со змеем. Былины о Добрыне Никитиче также рассказывают нам о Алеше Поповиче, Василии Казимировиче, Насте, поисках невесты для князя.
Подвиги и героизм русского богатыря
(Иллюстрация - Добрыня Никитич побеждает Змея Горыныча)
Исторические события отражаются в былинах вместе с художественным обрамлением, легкие для восприятия. Реальная история о поисках жены для князя - Рогнеды, легла в основу соответствующей былины. Сюжет о борьбе со змеем в округе Новгорода также упоминается в летописи. Благодаря этим подвигам, Добрыню долгое время называли “Змееборцем”, “сватом”. В былине “ Добрыня Никитич и Марина” описывается его борьба со знаменитой чародейкой, магия которой была известна по всей Руси. Его борьба с различными культами и язычеством проявляется также в той былине, где богатыря крестит целое селение новгородцев.
Добрыня Никитич имел тонкий ум, что помогало ему вести военные действия особо умело, не прибегая к большому количеству жертв - он всегда умел подобрать нужные слова, вел переговоры. Навыки и знания реального воеводы отображаются и в характере героя былин. В частности, упоминается, что Добрыня знал 12 разных языков, а также разговаривал “по птичьи”.
Подвиги, которые пугали остальных, для Добрыни Никитича и его товарищей оказывались несложными, не могли их устрашить. Вместе они были непобедимы, их воинские качества дополняли друг друга. Как истинный воин, чье бесстрашие является примером для поколений, погиб Добрыня в честном бою. Кончина настигла его около реки Калки, неподалеку которой его и похоронили. Курган, названный в честь Добрыни, был насыпан на его могиле с почестями.
Для русского народа, Добрыня Никитич - образец мужества и храбрости. Его подвиги - пример любви к своей земле и соотечественникам.
schci.ru
Былина Добрыня Никитич и Алеша Попович читать онлайн бесплатно
Во стольном городе во Киеве,А у ласкового князя у Владимира,Заводился у князя почестный пирА на многи князя, на бояраИ на все поляницы удалые.Все на пиру напивалися,Все на пиру наедалися,Все на пиру да пьяны-веселы.
Говорит Владимир стольно-киевский:— Ай же вы князи мои, бояра,Сильные могучие богатыри!А кого мы пошлем в Золоту ОрдуВыправлять-то даней-выходовА за старые года, за новые —За двенадцать лет.А Алешу Поповича нам послать,Так он, молодец, холост, не женат:Он с девушками загуляется,С молодушками он да забалуется.А пошлемте мы Добрынюшку Никитича:Он молодец женат, не холост,Он и съездит нынь в Золоту Орду,Выправит дани-выходыДа за двенадцать лет.Написали Добрыне Никитичу посольный лист.А приходит Добрынюшка Никитинич к своей матушке,А к честной вдове Амельфе Тимофеевне,Просит у ней прощеньица-благословеньица:— Свет государыня, моя матушка!Дай ты мне прощение-благословеньицеЕхать-то мне в Золоту Орду,Выправлять-то дани-выходы за двенадцать лет.
Остается у Добрыни молода жена,Молода жена, любима семья,Молода Настасья Микулична.Поезжат Добрыня, сам наказыват:— Уж ты ай же моя молода жена,Молода жена, любима семья,Жди-тко Добрыню с чиста поля меня три года.Как не буду я с чиста поля да перво три года,Ты еще меня жди да и друго три года.Как не буду я с чиста поля да друго три года,Да ты еще меня жди да третье три года.Как не буду я с чиста поля да третье три года,А там ты хоть вдовой живи, а хоть замуж поди,Хоть за князя поди, хоть за боярина,А хоть за сильного поди ты за богатыря.А только не ходи ты за смелого Алешу Поповича,Смелый Алеша Попович мне крестовый брат,А крестовый брат паче родного.
Как видели-то молодца седучнсь,А не видели удалого поедучись.
Да прошло тому времечка девять лет,А не видать-то Добрыни из чиста поля.А как стал-то ходить князь Владимир свататьсяДа на молодой Настасье МикуличнеА за смелого Алешу Поповича:— А ты с-добра не пойдешь, Настасья Микулична,Так я тебя возьму в портомойницы,Так я тебя возьму еще в постельницы,Так я тебя возьму еще в коровницы.— Ах ты, солнышко Владимир стольно-киевский!Ты еще прожди-тко три года.Как не будет Добрыня четверто три года,Так я пойду за смелого Алешу за Поповича.
Да прошло тому времени двенадцать лет,Не видать, не видать Добрынюшки с чиста поля.Ай тут пошла Настасья МикуличнаДа за смелого Алешу Поповича.Да пошли они пировать-столовать к князю Владимиру.
Ажно мало и по мало из чиста поляНаезжал удалой дородный добрый молодец.А сам на коне быв ясен сокол,А конь тот под ним будто лютый зверь.Приезжает ко двору да ко Добрынину —Приходит Добрыня Никитич тутВ дом тот Добрыниный.Он крест тот кладет по-писаному,Да поклон тот ведет по-ученому,Поклон ведет да сам здравствует:— Да ты здравствуй, Добрынина матушка!Я вчера с твоим Добрынюшкой разъехался,Он велел подать гусли скоморошные,Он велел подать платья скоморошьии,Он велел подать дубинку скоморошьюю,Да идти мне ко князю Владимиру да на почестен пир.
Говорит тут Добрынина матушка:— Отойди прочь, детина засельщина,Ты засельщина детина, деревенщина!Как ходят старухи кошельницы,Только носят вести недобрые:Что лежит убит Добрынюшка в чистом поле,Головой лежит Добрыня ко Пучай-реке,Резвыми ножками Добрыня во чисто поле,Скрозь его скрозь кудри скрозь желтыеПроросла тут трава муравая,На траве расцвели цветочки лазуревы,Как его-то теперь молода жена,Молода жена, любима семья,Да выходит-то за смелого Алешу за Поповича.Он ей и говорит-то второй након:— Да ты здравствуй ли, Добрынина матушка,Ты честна вдова Амельфа Тимофеевна!Я вчера с твоим Добрынюшкой разъехался.Он велел подать гусли скоморошные,Он велел подать платья скоморошьии,Он велел подать дубинку скоморошьююДа идти мне к князю Владимиру да на почестен пир.
— Отойди прочь, детина засельщина!Кабы было живо мое красное солнышко,Молодой тот Добрынюшка Никитинич,Не дошло бы те, невеже, насмехатися,Уж не стало моего красного солнышка,Да не что мне делать с платьями скоморошьими,Да не что мне делать с гуслями скоморошьими,Да не что мне делать с дубинкой скоморошьею.
Тут-то ходила в погреба глубоки,Принесла она платья скоморошьии,Приносила гуселышки яровчаты,Принесла она дубину скоморошьюю.Тут накрутился молодой скоморошинко,Удалый добрый молодец,Да пошел он к князю Владимиру на почестный пир.
Приходил он во гридню столовую,Он крест тот кладет по-писаному,Да поклон ведет по-ученому,Он кланяется да поклоняетсяДа на все на четыре на стороны.Он кланяется там и здравствует:— Здравствуй, солнышко Владимир стольно-киевский,Да со многими с князьями и со боярами,Да со русскими могучими богатырями,Да со своей-то с душечкой со княгиней со Апраксией!Говорит ему князь Владимир стольно-киевский:— Да ты поди-тко, молода скоморошинка!А все тыи места у нас нынь заняты,Да только местечка немножечкоНа одной-то печке на муравленой.Да тут скочил молода скоморошинкаА на тую-ту печку на муравлену.Заиграл он в гуселушки яровчаты.Он первую завел от Киева до Еросолима,Он другу завел от Еросолима да до Царяграда,А все пошли напевки-то Добрынины.
Ай тут-то князь Владимир распотешился,Говорит он молодой скоморошинке:— Подь-тко сюды, молода скоморошинка!А я тебе дам теперь три места:А первое-то место подле меня,А другое место опротив меня,Третьее противо княгини Настасьи Микуличны.
А тут-то молода скоморошинкаСадился он в скамейку дубовую,Да противо Настасьи Микуличны.А тут-то Настасья МикуличнаНаливала она чару зелена вина в полтора ведраДа турий тот рог меду сладкого,Подносила она Добрынюшке Никитичу.А й тут-то Добрынюшка НикитиничДа брал он чару зелена вина в полтора ведра,А брал он чару единой рукой,Выпивал он чару на единый дух,Да й турий рог выпил меду сладкого,Да спускал он в чару перстень злачёный,Которым перстнем с ней обручался он.Да говорит он Настасье Микуличне:— Ты гляди-тко, Настасья Микулична,Во чару гляди-тко злаченую.
Как поглядела Настасья МикуличнаВ тую чару золочёную,Взяла в руки злачен перстень.Говорит тут Настасья Микулична:— Да не тот муж — который подле меня сидит,А тот мой муж — который противо меня сидит.
А тут-то Добрыня Никитинич,Да скочил Добрыня на резвы ноги,Да брал Алешу за желты кудри,Да он выдергивал из-за стола из-за дубового,А стал он по гридне потаскивать,Да стал он Алеше приговаривать:— Не дивую я разуму женскому,Да дивую я ти, смелый Алеша Попович ты,А ты-то, Алешенька, да мне крестовый брат*.Да еще тебе дивую, старый тыКнязь Владимир стольно-киевский!А сколько я те делал выслуг-то великиих,А ты все, Владимир, надо мной надсмехаешься.Да теперь я выправил из Золотой Орды,Выправил дани и выходыЗа старые годы, за новые.Везут тебе три телеги ордынские:Три телеги злата и серебра.
Тут он взял свою молоду жену,Молоду жену, любиму семью,Да повел Добрыня к своей матушке.
Да тут ли Алешенька Попович тот,Да ходит по гридне окоракою**,А сам ходит приговаривает:— Да всяк-то на сем свете женится,Да не всякому женитьба удавается.
А только Алешенька женат бывал.
* — Крестовый брат — Добрыня и Алеша обменялись нательными крестами и стали «крестовыми братьями».** — Да ходит по гридне окоракою — ходит по палате, комнате на четвереньках.
kiddywood.ru
Алеша Попович и Добрыня Никитич
 |
| В.Люлько. Иллюстрация к поэме А.Хабарова "Настасья Микулична". 2009 г. |
Добрынюшка‑тот матушке говаривал,Да Никитинич‑от матушке наказывал:«Ты, свет, государыня да родна матушка,Честна вдова Офимья Александровна!Ты зачем меня, Добрынюшку, несчастного спородила?Породила, государыня бы родна матушка,Ты бы беленьким горючим меня камешком,Завернула, государыня да родна матушка,В тонкольняный было белый во рукавчичек,Да вздынула, государыня да родна матушка,Ты на высоку на гору сорочинскуюИ спустила, государыня да родна матушка,Меня в Черное бы море, во турецкое, ‑Я бы век бы там, Добрыня, во мори лежал,Я отныне бы лежал да я бы до веку,Я не ездил бы, Добрыня, по чисту полю.Я не убивал, Добрыня, неповинных душ,Не пролил бы крови я напрасная,Не слезил, Добрыня, отцов, матерей,Не вдовил бы я, Добрынюшка, молодых жен,Не спущал бы сиротать да малых детушек».Ответ держит государыня да родна матушка,Та честна вдова Офимья Александровна:«Я бы рада бы тя, дитятко, спородити:Я талантом‑участью в Илью Муромца,Я бы силой в Святогора да Богатыря,Я бы смелостью во смелого Алешу во Поповича,Я походкою тебя щапливоюВо того Чурилу во Пленковича,Я бы вежеством в Добрыню во Никитича,Только тыи статьи есть, а других Бог не дал,Других Бог статьей не дал да не пожаловал».Скоро‑наскоро, Добрыня, он коня седлал,Садился он скоро на добра коня,Как он потнички да клал да на потнички,А на потнички клал войлочки,Клал на войлочки черкасское седелышко,Всех подтягивал двенадцать тугих подпругов,Он тринадцатый‑от клал да ради крепости,Чтобы добрый конь‑от с‑под седла не выскочил,Добра молодца в чистом поле не вырушил.Подпруги были шелковые,А спеньки у подпруг все булатные,Пряжи у седла да красна золота.Тот да шелк не рвется, да булат не трется,Красно золото не ржавеет.Молодец‑то на кони сидит, да сам не стареет.Провожала‑то Добрыню родна матушка.Простилася и воротилася,Домой пошла, сама заплакала.А у тыя было у стремины у правыя,Провожала‑то Добрыню любима семья,Молода Настасья дочь Никулична,Она была взята из земли Политовския,Сама говорит да таково слово:«Ты, душка, Добрынюшка Никитинич!Ты когда, Добрынюшка, домой будешь?Когда ожидать Добрыню из чиста поля?»Ответ держит Добрынюшка Никитинич:«Когда меня ты стала спрашивать,Так теперича тебе я стану сказывать:Ожидай меня, Добрынюшку, по три года.Если в три года не буду, жди по друго три,А как сполнится то время шесть годов,Как не буду я, Добрыня, из чиста поля,Поминай меня, Добрынюшку, убитого.А тебе‑ка‑ва, Настасья, воля вольная:Хоть вдовой живи да хоть замуж поди,Хоть ты за князя поди, хоть за боярина,А хоть за русского могучего богатыря,Столько не ходи за моего за брата за названого,Ты за смелого Алешу за Поповича».Его государыня‑то родна матушка,Она учала как по полати‑то похаживать,Она учала как голосом поваживать,И сама говорит да таково слово:«Единое ж было да солнце красное,Нонь тепере за темны леса да закатилося,Стольки оставлялся млад светел месяц.Как единое ж было да чадо милое,Молодой Добрыня сын Никитинич,Он во далече, далече, во чистом поле,Судит ли Бог на веку хоть раз видать?»Еще стольки оставлялась любима семья,Молода Настасья дочь Никулична,На роздей тоски великоя кручинушки.Стали сожидать Добрыню из чиста поля по три года,А и по три года, еще по три дня,Сполнилось времени цело три года.Не бывал Добрыня из чиста поля.Стали сожидать Добрыню по другое три,Тут как день за днем да будто дождь дожжит,А неделя за неделей как трава растет,Год тот за годом да как река бежит.Прошло тому времени другое три,Да как сполнилось времени да целых шесть годов,Не бывал Добрыня из чиста поля.Как во тую пору, да во то времяПриезжал Алеша из чиста поля.Привозил им весточку нерадостну,Что нет жива Добрынюшки Никитича,Он убит лежит да на чистом поле:Буйна голова да испроломана,Могучи плеча да испрострелены.Головой лежит да в част ракитов куст.Как тогда‑то государыня да родна матушкаСлезила‑то свои да очи ясные,Скорбила‑то свое да лицо белоеПо своем рожоноем по дитятке,А по молодом Добрыне по Никитичу.Тут стал солнышко Владимир‑то похаживать,Да Настасью‑то Никуличну посватывать,Посватывать да подговаривать;«Что как тебе жить да молодой вдовой,А и молодый век да свой коротати,Ты поди замуж хоть за князя, хоть за боярина,Хоть за русского могучего богатыря,Хоть за смелого Алешу за Поповича».Говорит Настасья дочь Никулична:«Ах ты, солнышко Владимир стольнокиевский!Я исполнила заповедь ту мужнюю –Я ждала Добрыню цело шесть годов,Я исполню заповедь да свою женскую;Я прожду Добрынюшку друго шесть лет.Как исполнится времени двенадцать лет,Да успею я в те поры замуж пойти».Опять день за днем да будто дождь дожжит,А неделя за неделей как трава растет,Год тот за годом да как река бежит.А прошло тому времени двенадцать лет,Не бывал Добрыня из чиста поля.Тут стал солнышко Владимир тут похаживать,Он Настасьи‑той Никуличной посватывать,Посватывать да подговаривать:«Ты эй, молода Настасья дочь Никулична!Как тебе жить да молодой вдовой,А молодый век да свой коротати.Ты поди замуж хоть за князя, хоть за боярина,Хоть за русского могучего богатыря,А хоть за смелого Алешу да Поповича».Не пошла замуж ни за князя, ни за боярина,Ни за русского могучего богатыря,А пошла замуж за смелого Алешу за Поповича.Пир идет у них по третий день,А сегодня им идти да ко Божьей церкви,Принимать с Алешей по злату венцу.В тую ль было пору, а в то время,А Добрыня‑то случился у Царя‑града,У Добрыни конь да подтыкается.Говорил Добрыня сын Никитинич:«Ах ты, волчья сыть да ты медвежья шерсть!Ты чего сегодня подтыкаешься?»Испровещится как ему добрый конь,Ему голосом да человеческим:«Ах ты эй, хозяин мой любимыя!Над собой невзгодушки не ведаешь:А твоя Настасья‑королевична,Королевична – она замуж пошлаЗа смелого Алешу за Поповича.Как пир идет у них по третий день,Сегодня им идти да ко Божьей церкви,Принимать с Алешей по злату венцу».Тут молодой Добрыня сын Никитинич,Он бьет бурка промежду уши,Промежду уши да промежду ноги,Что стал его бурушка поскакивать,С горы на горы да с холма на холму,Он реки и озера перескакивал,Где широкие раздолья – между ног пущал.Буде во граде во Киеве,Как не ясный сокол в перелёт летел,Добрый молодец да в перегон гонит,Не воротми ехал он – через стену,Через тую стену городовую,Мимо тую башню наугольную,Ко тому придворью ко вдовиному;Он на двор заехал безобсылочно,А в палаты идет да бездокладочно,Он не спрашивал у ворот да приворотников,У дверей не спрашивал придверников;Всех он взашей прочь отталкивал,Смело проходил в палаты во вдовиные,Крест кладет да по‑писаному,Он поклон ведет да по‑ученому,На все три, четыре да на стороны,А честной вдове Офимье Александровне да в особину:«Здравствуешь, честная вдова, Офимья Александровна!»Как вслед идут придверники да приворотники,Вслед идут, всё жалобу творят:Сами говорят да таково слово:«Ах ты эй, Офимья Александровна!Как этот‑то удалый добрый молодец,Он наехал с поля да скорым гонцом,Да на двор заехал безобсылочно,В палаты‑ты идет да бездокладочно,Нас не спрашивал у ворот да приворотников,У дверей не спрашивал придверников,Да всех взашей прочь отталкивал,Смело проходил в палаты во вдовиные».Говорит Офимья Александровна:«Ты эй, удалый добрый молодец!Ты зачем же ехал на сиротский двор да безобсылочно,А в палаты ты идешь да бездокладочно,Ты не спрашивашь у ворот да приворотников,У дверей не спрашивашь придверников,Всех ты взашей прочь отталкиваешь?Кабы было живо мое чадо милое,Молодой Добрыня сын Никитинич,Отрубил бы он тебе‑ка буйну головуЗа твои поступки неумильные».Говорил удалый добрый молодец:«Я вчера с Добрыней поразъехался,А Добрыня поехал ко Царю‑граду,Я поехал да ко Киеву».Говорит честна вдова Офимья Александровна:«Во тую ли было пору, во перво шесть летПриезжал Алеша из чиста поля,Привозил нам весточку нерадостну,Что нет жива Добрынюшки Никитича,Он убит лежит да во чистом поле:Буйна голова его испроломлена,Могучи плеча да испрострелены,Головой лежит да в част ракитов куст.Я жалешенько тогда ведь по нем плакала,Я слезила‑то свои да очи ясные,Я скорбила‑то свое да лицо белоеПо своем роженоем по дитятке,Я по молодом Добрыне по Никитичу».Говорил удалый добрый молодец:«Что наказывал мне братец‑от названыя,Молодой Добрыня сын Никитинич,Спросить про него, про любиму семью,А про молоду Настасью про Никуличну».Говорит Офимья Александровна:«А Добрынина любима семья замуж пошлаЗа смелого Алешу за Поповича.Пир идет у них по третий день,А сегодня им идти да ко Божьей церкви,Принимать с Алешкой по злату венцу».Говорил удалой добрый молодец:«А наказывал мне братец‑от названыя,Молодой Добрыня сын Никитинич:Если случит Бог быть на пору тебе во Киеве,То возьми мое платье скоморошское,Да возьми мои гуселышки яровчатыВ новой горенке да все на стопочке».Как бежала тут Офимья Александровна,Подавала ему платье скоморошское,Да гуселышки ему яровчаты.Накрутился молодец как скоморошиной,Да пошел он на хорош почестный пир.Идет, как он да на княженецкий двор,Не спрашивал у ворот да приворотников,У дверей не спрашивал придверников,Да всех взашей прочь отталкивал,Смело проходил во палаты княженецкие;Тут он крест кладёт да по‑писаному,А поклон ведет да по‑ученому,На все три, четыре да на стороны,Солнышку Владимиру да в особину:«Здравствуй, солнышко Владимир стольный киевскийС молодой княгиней со Апраксией!»Вслед идут придверники да приворотники,Вслед идут, все жалобу творят,Сами говорят да таково слово:«Здравствуй, солнышко Владимир стольный киевской!Как этая удала скоморошинаНаехал из чиста поля скорым гонцом,А теперича идет да скоморошиной,Нас не спрашивал у ворот да приворотников,У дверей он нас не спрашивал, придверников,Да всех нас взашей прочь отталкивал.Смело проходил в палаты княженецкие».Говорил Владимир стольный киевский:«Ах ты эй, удала скоморошина!Зачем идешь на княженецкий двор да безобсылочно,А и в палаты идешь бездокладочно,Ты не спрашивашь у ворот да приворотников,У дверей не спрашивашь придверников,А всех ты взашей прочь отталкивал?»Скоморошина к речам да не вчуется,Скоморошина к речам не примется,Говорит удала скоморошина:«Солнышко Владимир стольный киевский!Скажи, где есть наше место скоморошское?»Говорит Владимир стольнокиевский:«Что ваше место скоморошскоеА на той на печке на муравленой,На муравленой на печке да на запечке».Он вскочил скоро на место на показано,На тую на печку на муравлену.Он натягивал тетивочки шелковые,Тыи струночки да золоченые,Он учал по стрункам похаживать,Да он учал голосом поваживатьИграет‑то он ведь во Киеве,А на выигрыш берет во Цари‑граде.Он повыиграл во ограде во Киеве,Он во Киеве да всех поимянно,Он от старого да всех до малого.Тут все на пиру игры заслушались,И все на пиру призамолкнулись,Самы говорят да таково слово:«Солнышко Владимир стольнокиевский!Не быть этой удалой скоморошине,А какому ни быть надо русскому,Быть удалому да добру молодцу».Говорит Владимир стольнокиевский:«Ах ты эй, удала скоморошина!За твою игру да за веселую,Опущайся‑ко из печи из‑запечка,А садись‑ко с нами да за дубов стол,А за дубов стол да хлеба кушати.Теперь дам я ти три места три любимыих:Перво место сядь подли меня,Друго место сопротив меня,Третье место куда сам захошь,Куда сам захошь, ещё пожалуешь».Опущалась скоморошина из печи из муравленой,Да не села скоморошина подле князя,Да не села скоморошина да сопротив князя,А садилась на скамеечку Сопротив княгини‑то обручныя,Против молодой Настасьи да Никуличны.Говорит удала скоморошина:«Ах ты, солнышко Владимир стольнокиевский!Бласлови‑ко налить чару зелена вина,Поднести‑то эту чару кому я знаю,Кому я знаю, еще пожалую».Говорил Владимир стольнокиевский:«Ай ты эй, удала скоморошина!Была дана ти поволька да великая,Что захочешь, так ты то делай,Что ты вздумаешь, да ещё и то твори».Как тая удала скоморошина Наливала чару зелена вина,Да опустит в чару свой злачен перстень,Да подносит‑то княгине поручёныя,Сам говорил да таково слово:«Ты эй, молода Настасья, дочь Никулична!Прими‑ко сию чару единой рукой,Да ты выпей‑ко всю чару единым духом.Как ты пьешь до дна, так ты ведашь добра,А не пьешь до дна, так не видашь добра».Она приняла чару единой рукой,Да и выпила всю чару единым духом,Да обсмотрит в чаре свой злачен перстень,А которыим с Добрыней обручалася,Сама говорит таково слово: «Вы эй же, вы, князи, да вы, бояра,Вы все же, князи вы и дворяна!Ведь не тот мой муж, да кой подли меня,А тот мой муж, кой супротив меня:Сидит мой муж да на скамеечке,Он подносит мне‑то чару зелена вина».Сама выскочит из стола да из‑за дубова,Да и упала Добрыне во резвы ноги,Сама говорит да таково слово:«Ты эй, молодой Добрыня сын Никитинич!Ты прости, прости, Добрынюшка Никитинич,Что не по‑твоему наказу да я сделала,Я за смелого Алешеньку замуж пошла,У нас волос долог, да ум короток,Нас куда ведут, да мы туда идём,Нас куда везут, да мы туда едем».Говорил Добрыня сын Никитинич:«Не дивую разуму я женскому:Муж‑от в лес, жена и замуж пойдет,У них волос долог, да ум короток.А дивую я солнышку ВладимируСо своей княгиней со Апраксией,Что солнышко Владимир тот сватом был,А княгиня‑то Апраксия да была свахою,Они у жива мужа жону да просватали».Тут солнышку Владимиру к стыду пришло,Он повесил свою буйну голову,Утопил ясны очи во сыру землю.Говорит Алешенька Левонтьевич:«Ты прости, прости, братец мои названыя,Молодой Добрыня сын Никитинич!Ты в той вине прости меня во глупости,Что я посидел подли твоей любимой семьи,Подле молодой Настасии да Никуличной».Говорил Добрыня сын Никитинич:«А в той вины, братец, тебя Бог простит,Что ты посидел подли моей да любимой семьи,Подле молодой Настасии Никуличны.А в другой вине, братец, тебя не прощу,Когда приезжал из чиста поля во перво шесть лет,Привозил ты весточку нерадостну,Что нет жива Добрынюшки Никитича;Убит лежит да на чистом поле.А тогда‑то государыня да моя родна матушка,А жалешенько она да по мне плакала,Слезила‑то она свои да очи ясные,А скорбила‑то свое да лицо белое, ‑Так во этой вине, братец, тебя не прощу».Как ухватит он Алешу за желты кудри,Да он выдернет Алешку через дубов стол,Как он бросит Алешку о кирпичен мост,Да повыдернет шалыгу подорожную,Да он учал шалыгищем охаживать,Что в хлопанье‑то охканья не слышно ведь;Да только‑то Алешенька и женат бывал,Ну столько‑то Алешенька с женой сыпал.Всяк‑то, братцы, на веку ведь женится,И всякому женитьба удавается,А не дай Бог женитьбы той Алешиной.Тут он взял свою да любиму семью,Молоду Настасью да Никуличну,И пошел к государыне да и родной матушке,Да он здыял доброе здоровьице.Тут век про Добрыню старину скажут,А синему морю на тишину,А всем добрым людям на послушанье.
Источник: Онежские былины, записанные А. Ф. Гильфердингом летом 1871 года. Изд. 4‑е. В 3‑х тт. М. – Л.,1950, т. 2. №149.
ЧИТАТЬ ПЕРЕЛОЖЕНИЕ БЫЛИНЫ "АЛЕША ПОПОВИЧ И ДОБРЫНЯ НИКИТИЧ"
www.byliny.ru
Добрыня Никитич | Былины
Наиболее популярный после Ильи Муромца герой русского эпоса. Самый «интеллигентный» из былинных богатырей; в нем воплощены те качества, которые народ в совокупности обозначал словом «вежество»: образованность, прекрасное воспитание, знание норм этикета, умение играть на гуслях, ум (Добрыня великолепно играет в шахматы). Все это делает его особенно пригодным для дипломатических поручений: в былинах он часто представляет интересы князя Владимира в заграничных землях. Кроме перечисленных качеств он, как и все богатыри, храбр и отважен. Уже с детства (с 12 или 15 лет) Добрыня прекрасно владеет оружием. Из всего этого многие ученые делают вывод о княжеском происхождении Добрыни, ссылаясь на упоминаемого в летописи дядю и воеводу князя Владимира, носившего это имя. Другим возможным прототипом персонажа называется рязанский храбр Добрыня по прозвищу «Золотой пояс», которого с былинным героем помимо прочего сближает родина – город Рязань.
Основные сюжеты, связанные с Добрыней Никитичем: 1) Добрыня и змей, 2) Добрыня с Дунаем сватают невесту князю Владимиру, 3) Женитьба Добрыни на поленице (богатырше) Настасье, 3) Добрыня и Алеша (во время долгого отсутствия богатыря Алеша сватается к его жене), 4) Добрыня и Маринка. 5) Добрыня и Василий Казимирович (два богатыря побеждают Батыя и вынуждают его платить дань Владимиру).
Всев. Миллер усматривает в былине «Добрыня и змей» отголоски реального события - крещения Новгорода воеводами Путятой и Добрыней. В таком случае купание былинного богатыря в реке означает крещение, само же название реки – Пучай-река возводится к реке Почайне, в которой по преданию была крещена Русь. А имя исторического Путяты будто бы сохранилось в былине в отчестве спасенной богатырем девушки – Забавы Путятичны. Многое исследователи также ищут истоки этой былины в духовной литературе, в которой мотив змееброства достаточно распространен (вспомним хотя бы известного всем святого Георгия). По Проппу змей в этой былине олицетворяет древнего хозяина стихий, саму силу природы, от которой человек некогда полностью зависел, а теперь способен ее покорить.
В былине о Добрыне и Маринке киевская ведьма околдовала героя, превратив в тура. Любопытно, что тур – животное давно вымершее, последняя особь умерла от болезни в 1627 году, при этом уже с XV века они жили только в труднодоступных лесах Польши и Литвы. Таким образом, крестьяне, со слов которых в XIX-XX веках записывались былины, не могли видеть тура или хотя бы знать его по рассказам отцов или дедов. Между тем былина с древних времен бережно сохранила эту деталь повествования.
В.Я. Пропп о Добрыне Никитиче...
www.byliny.ru
Сказка Добрыня Никитич и Змей Горыныч читать онлайн бесплатно
Меню страницы ( Выберите нужное ниже )
Краткое содержание: Сказочная история о том, как смелый богатырь сумел одержать победу над коварным и злым чудовищем, которое причиняло боль и страдания все людям, расскажет былина Добрыня Никитич и Змей Горыныч. Добрая мама просила своего сына богатыря не ездить во сорочинские владения и не прикасаться, и не затаптывать в поле малюсеньких змеенышей. Также она слезно просила своего сына не плавать в свирепой речке. Но, как бывает с детьми, он не послушал мудрые советы и просьбы своей матушки. Когда он купался, на него напал Змей, который погубил большое количество мирных людей. Сильный Добрыня уже почти одержал победу над злым чудовищем, но оно начало просить пощадить его и не убивать. Но прошло время, коварный змей снова начинал убивать и издеваться над многими людьми. Он захватил в свой плен прекрасную и добрую Забаву. Отчаявшийся отец дочери начинает активные поиски героя, который не побоится сразится с чудищем и освободить его прекрасную дочку. Ходят некоторые слухи, что только у Добрыни есть некоторая договоренность со злым и жестоким Змеем. Сильный и отважный богатырь идет на неравный бой и жестокую схватку с чудищем, которая длилась целых три дня. Славный Добрыня одерживает победу и освобождает из плена всех пленников, в их число и входит прекрасная и добрая принцесса Забава. Читать былину Добрыня Никитич и Змей Горыныч онлайн бесплатно можно тут. Слушать ее можно в аудиозаписи или смотреть мультфильм. Пишите свои отзывы и комментарии.
Текст сказки Добрыня Никитич и Змей Горыныч
Жила-была под Киевом вдова Мамелфа Тимофеевна. Был у нее любимый сын богатырь Добрынюшка. По всему Киеву о Добрыне слава шла: он и статен, и высок, и грамоте обучен, и в бою смел, и на пиру весел. Он и песню сложит, и на гуслях сыграет, и умное слово скажет. Да и нрав Добрыни спокойный, ласковый, никогда он грубого слова не скажет, никого зря не обидит. Недаром прозвали его «тихий Добрынюшка».
Вот раз в жаркий летний день захотелось Добрыне в речке искупаться. Пошел он к матери Мамелфе Тимофеевне:
— Отпусти меня, матушка, съездить к Пучай-реке, в студеной воде искупаться, истомила меня жара лет няя.
Разохалась Мамелфа Тимофеевна, стала Добрыню отговаривать:
— Милый сын мой Добрынюшка, ты не езди к Пучай-реке. Пучай-река свирепая, сердитая. Из первой струйки огонь сечет, из второй струйки искры сыплются, из третьей струйки дым столбом валит.
— Хорошо, матушка, отпусти хоть по берегу поездить, свежим воздухом подышать.
Отпустила Добрыню Мамелфа Тимофеевна.
Надел Добрыня платье дорожное, покрылся высокой шляпой греческой, взял с собой копье да лук со стрелами, саблю острую да плеточку.
Сел на доброго коня, позвал с собой молодого слугу да в путь и отправился. Едет Добрыня час-другой, жарко палит солнце летнее, припекает Добрыне голову. Забыл Добрыня, что ему матушка наказывала, повернул коня к Пучай-реке.
От Пучай-реки прохладой несет.
Соскочил Добрыня с коня, бросил поводья молодому слуге.
— Ты постой здесь, покарауль коня.
Снял он с головы шляпу греческую, снял одежду дорожную, все оружие на коня сложил и в реку бросился.
Плывет Добрыня по Пучай-речке, удивляется:
— Что мне матушка про Пучай-реку рассказывала? Пучай-река не свирепая, Пучай-река тихая, словно лужица дождевая.
Не успел Добрыня сказать – вдруг потемнело небо, а тучи на небе нет, и дождя-то нет, а гром гремит, и грозы-то нет, а огонь блестит…
Поднял голову Добрыня и видит, что летит к нему Змей Горыныч, страшный змей о трех головах, о семи хвостах, из ноздрей пламя пышет, из ушей дым валит, медные когти на лапах блестят.
Увидал Змей Добрыню, громом загремел:
— Эх, старые люди пророчили, что убьет меня Добрыня Никитич, а Добрыня сам в мои лапы пришел. Захочу теперь – живым сожру, захочу – в свое логово унесу, в плен возьму. Немало у меня в плену русских людей, не хватало только Добрыни.
А Добрыня говорит тихим голосом:
— Ах ты, змея проклятая, ты сначала возьми Добрынюшку, а потом и хвастайся, а пока Добрыня не в твоих руках.
Хорошо Добрыня плавать умел, он нырнул на дно, поплыл под водой, вынырнул у крутого берега, выскочил на берег да к коню своему бросился. А коня и след простыл: испугался молодой слуга рыка змеиного, вскочил на коня, да и был таков. И увез все оружье Добрынино.
Нечем Добрыне со Змеем Горынычем биться.
А Змей опять к Добрыне летит, сыплет искрами горючими, жжет Добрыне тело белое.
Дрогнуло сердце богатырское.
Поглядел Добрыня на берег – нечего ему в руки взять: ни дубинки нет, ни камешка, только желтый песок на крутом берегу, да валяется его шляпа греческая.
Ухватил Добрыня шляпу греческую, насыпал в нее песку желтого ни много ни мало – пять пудов, да как ударит шляпой Змея Горыныча – и отшиб ему голову.
Повалил он Змея с размаху на землю, придавил ему грудь коленками, хотел отбить еще две головы…
Как взмолился тут Змей Горыныч:
— Ох, Добрынюшка, ох, богатырь, не убивай меня, пусти по свету летать, буду я всегда тебя слушаться. Дам тебе я великий обет: не летать мне к вам на широкую Русь, не брать в плен русских людей. Только ты меня помилуй, Добрынюшка, и не трогай моих змеенышей.
Поддался Добрыня на лукавую речь, поверил Змею Горынычу, отпустил его проклятого.
Только поднялся Змей под облака, сразу повернул к Киеву, полетел к саду князя Владимира. А в ту пору в саду гуляла молодая Забава Путятишна, князя Владимира племянница. Увидал Змей княжну, обрадовался, кинулся на нее из-под облака, ухватил в свои медные когти и унес на горы Сорочинские.
В это время Добрыня слугу нашел, стал надевать платье дорожное,- вдруг потемнело небо, гром загремел. Поднял голову Добрыня и видит: летит Змей Горыныч из Киева, несет в когтях Забаву Путятишну!
Тут Добрыня запечалился – запечалился, закручинился, домой приехал нерадостен, на лавку сел, слова не сказал.
Стала его мать расспрашивать:
— Ты чего, Добрынюшка, невесел сидишь? Ты об чем, мой свет, печалишься?
— Ни об чем не кручинюсь, ни об чем я не печалюсь, а дома мне сидеть невесело. Поеду я в Киев к князю Владимиру, у него сегодня веселый пир.
— Не езжай, Добрынюшка, к князю, недоброе чует мое сердце. Мы и дома пир заведем.
Не послушался Добрыня матушки и поехал в Киев к князю Владимиру.
Приехал Добрыня в Киев, прошел в княжескую горницу. На пиру столы от кушаний ломятся, стоят бочки меда сладкого, а гости не едят, не пьют, опустив головы сидят.
Ходит князь по горнице, гостей не потчует. Княгиня фатой закрылась, на гостей не глядит.
Вот Владимир-князь и говорит:
— Эх, гости мои любимые, невеселый у нас пир идет! И княгине горько, и мне нерадостно. Унес проклятый Змей Горыныч любимую нашу племянницу, молодую Забаву Путятишну. Кто из вас съездит на гору Сорочинскую, отыщет княжну, освободит ее?!
Куда там! Прячутся гости друг за дружку, большие за средних, средние за меньших, а меньшие и рот за крыли.
Вдруг выходит из-за стола молодой богатырь Алеша Попович.
— Вот что, князь Красное Солнышко, был я вчера в чистом поле, видел у Пучай-реки Добрынюшку. Он со Змеем Горынычем побратался, назвал его братом меньшим. Ты пошли к Змею Добрынюшку. Он тебе любимую племянницу без бою у названого братца вы просит.
Рассердился Владимир-князь:
— Коли так, садись, Добрыня, на коня, поезжай на гору Сорочинскую, добывай мне любимую племянницу. А не добудешь Забавы Путятишны – прикажу тебе голову срубить!
Опустил Добрыня буйну голову, ни словечка не ответил, встал из-за стола, сел на коня и домой поехал.
Вышла ему навстречу матушка, видит – на Добрыне лица нет.
— Что с тобой, Добрынюшка, что с тобой, сынок, что на пиру случилось? Обидели тебя или чарой обнесли, или на худое место посадили?
— Не обидели меня, и чарой не обнесли, и место мне было по чину, по званию.
— А чего же ты, Добрыня, голову повесил?
— Велел мне Владимир-князь сослужить службу великую: съездить на гору Сорочинскую, отыскать и добыть Забаву Путятишну. А Забаву Путятишну Змей Горыныч унес.
Ужаснулась Мамелфа Тимофеевна, да не стала плакать и печалиться, а стала над делом раздумывать.
— Ложись-ка, Добрынюшка, спать поскорей, набирайся силушки. Утро вечера мудреней, завтра будем совет держать.
Лег Добрыня спать. Спит, храпит, что поток шумит.
А Мамелфа Тимофеевна спать не ложится, на лавку садится и плетет всю ночь из семи шелков плеточку-семихвосточку.
Утром-светом разбудила мать Добрыню Никитича:
— Вставай, сынок, одевайся, обряжайся, иди в старую конюшню. В третьем стойле дверь не открывается, наполовину в навоз ушла. Понатужься, Добрынюшка, отвори дверь, там увидишь дедова коня Бурушку. Стоит Бурка в стойле пятнадцать лет, по колено ноги в навоз ушли. Ты его почисти, накорми, напои, к крыльцу приведи.
Пошел Добрыня в конюшню, сорвал дверь с петель, вывел Бурушку, привел ко крыльцу. Стал Бурушку заседлывать. Положил на него потничек, сверху потничка войлочек, потом седло черкасское, ценными шелками вышитое, золотом изукрашенное, подтянул двенадцать подпруг, зауздал золотой уздой. Вышла Мамелфа Тимофеевна, подала ему плетку-семихвостку:
— Как приедешь, Добрыня, на гору Сорочинскую, Змея Горыныча дома не случится. Ты конем налети на логово и начни топтать змеенышей. Будут змееныши Бурке ноги обвивать, а ты Бурку плеткой меж ушей хлещи. Станет Бурка подскакивать, с ног змеенышей отряхивать и всех притопчет до единого.
Отломилась веточка от яблони, откатилось яблоко от яблоньки, уезжал сын от родимой матушки на трудный, на кровавый бой.
День уходит за днем, будто дождь дождит, а не деля за неделей как река бежит. Едет Добрыня при красном солнышке, едет Добрыня при светлом месяце, выехал на гору Сорочинскую.
А на горе у змеиного логова кишма кишат змееныши. Стали они Бурушке ноги обвивать, стали копыта подтачивать. Бурушка скакать не может, на колени падает. Вспомнил тут Добрыня наказ матери, выхватил плетку семи шелков, стал Бурушку меж ушами бить, приговаривать:
— Скачи, Бурушка, подскакивай, прочь от ног змеенышей отряхивай.
От плетки у Бурушки силы прибыло, стал он высоко скакать, за версту камешки откидывать, стал прочь от ног змеенышей отряхивать. Он их копытом бьет и зубами рвет и притоптал всех до единого.
Сошел Добрыня с коня, взял в правую руку саблю острую, в левую – богатырскую палицу и пошел к змеиным пещерам.
Только шаг ступил – потемнело небо, гром загремел: летит Змей Горыныч, в когтях мертвое тело держит. Из пасти огонь сечет, из ушей дым валит, медные когти как жар горят…
Увидал Змей Добрынюшку, бросил мертвое тело наземь, зарычал громким голосом:
— Ты зачем, Добрыня, наш обет сломал, потоптал моих детенышей?
— Ах ты, змея проклятая! Разве я слово наше нарушил, обет сломал? Ты зачем летал, Змей, к Киеву, ты зачем унес Забаву Путятишну?! Отдавай мне княжну без боя, так я тебя прощу.
— Не отдам я Забаву Путятишну, я ее сожру, и тебя сожру, и всех русских людей в полон возьму!
Рассердился Добрыня и на Змея бросился.
И пошел тут жестокий бой.
Горы Сорочинские посыпались, дубы с корнями вы вернулись, трава на аршин в землю ушла…
Бьются они три дня и три ночи; стал Змей Добрыню одолевать, стал подкидывать, стал подбрасывать… Вспомнил тут Добрыня про плеточку, выхватил ее и давай Змея между ушей стегать. Змей Горыныч на колени упал, а Добрыня его левой рукой к земле при жал, а правой рукой плеткой охаживает. Бил, бил его плеткой шелковой, укротил как скотину и отрубил все головы.
Хлынула из Змея черная кровь, разлилась к востоку и к западу, залила Добрыню до пояса.
Трое суток стоит Добрыня в черной крови, стынут его ноги, холод до сердца добирается. Не хочет русская земля змеиную кровь принимать.
Видит Добрыня, что ему конец пришел, вынул плеточку семи шелков, стал землю хлестать, приговаривать:
— Расступись ты, мать-сыра земля, и пожри кровь змеиную.
Расступилась сырая земля и пожрала кровь змеиную.
Отдохнул Добрыня Никитич, вымылся, пообчистил доспехи богатырские и пошел к змеиным пещерам. Все пещеры медными дверями затворены, железными засовами заперты, золотыми замками увешаны.
Разбил Добрыня медные двери, сорвал замки и за совы, зашел в первую пещеру. А там видит царей и царевичей, королей и королевичей с сорока земель, с сорока стран, а простых воинов и не сосчитать.
Говорит им Добрынюшка:
— Эй же вы, цари иноземные и короли чужестранные и простые воины! Выходите на вольный свет, разъезжайтесь по своим местам да вспоминайте русского богатыря. Без него вам бы век сидеть в змеином плену.
Стали выходить они на волю, в землю Добрыне кланяться:
— Век мы тебя помнить будем, русский богатырь!
А Добрыня дальше идет, пещеру за пещерой открывает, пленных людей освобождает. Выходят на свет и старики, и молодушки, детки малые и бабки старые, русские люди и из чужих стран, а Забавы Путятишны нет как нет.
Так прошел Добрыня одиннадцать пещер, а в двенадцатой нашел Забаву Путятишну: висит княжна на сырой стене, за руки золотыми цепями прикована. Оторвал цепи Добрынюшка, снял княжну со стены, взял на руки, на вольный свет из пещеры вынес.
А она на ногах стоит-шатается, от света глаза закрывает, на Добрыню не смотрит. Уложил ее Добрыня на зеленую траву, накормил-напоил, плащом прикрыл, сам отдохнуть прилег.
Вот скатилось солнце к вечеру, проснулся Добрыня, оседлал Бурушку и разбудил княжну. Сел Добрыня на коня, посадил Забаву впереди себя и в путь тронулся. А кругом народу и счету нет, все Добрыне в пояс кланяются, за спасение благодарят, в свои земли спешат.
Выехал Добрыня в желтую степь, пришпорил коня и повез Забаву Путятишну к Киеву.
Смотреть сказку Добрыня Никитич и Змей Горыныч слушать онлайн
mirfairytale.ru
Добрыня Никитич и Змей Горыныч — русская былина о богатырях — Сказки. Рассказы. Стихи.
Русские былины. Былины о русских богатырях.
Добрынюшке-то матушка говаривала,Да и Никитичу-то матушка наказывала:— Ты не езди-ка далече во чисто поле,На тую гору да сорочинскую,Не топчи-ка младыих змеенышей,Ты не выручай-ка полонов да русскиих,Не купайся, Добрыня во Пучай-реке,Та Пучай-река очень свирепая,А середняя-то струйка как огонь сечет!
А Добрыня своей матушки не слушался.Как он едет далече во чисто поле,А на тую на гору сорочинскую,Потоптал он младыих змеенышей,А й повыручил он полонов да русскиих.
Богатырско его сердце распотелося,Распотелось сердце, нажаделося —Он приправил своего добра коня,Он добра коня да ко Пучай-реке,Он слезал, Добрыня, со добра коня,Да снимал Добрыня платье цветное,Да забрел за струечку за первую,Да он забрел за струечку за среднююИ сам говорил да таковы слова:— Мне, Добрынюшке матушка говаривала,Мне, Никитичу, маменька и наказывала:Что не езди-ка далече во чисто поле,На тую гору па сорочинскую,Не топчи-ка младыих змеенышей,А не выручай полонов да русскиих,И не купайся, Добрыня, во Пучай-реке,Но Пучай-река очень свирепая,А середняя-то струйка как огонь сечет!А Пучай-река — она кротка-смирна,Она будто лужа-то дождевая!
Не успел Добрыня словца смолвити —Ветра нет, да тучу нанесло,Тучи нет, да будто дождь дождит,А й дождя-то нет, да только гром гремит,Гром гремит да свищет молния —А как летит Змеище ГорынищеО тыех двенадцати о хоботах.А Добрыня той Змеи не приужахнется.Говорит Змея ему проклятая:— Ты теперича, Добрыня, во моих руках!Захочу — тебя, Добрыня, теперь потоплю,Захочу — тебя, Добрыня, теперь съем-сожру,Захочу — тебя, Добрыня, в хобота возьму,В хобота возьму, Добрыня, во нору снесу!
Припадает Змея как ко быстрой реке,А Добрынюшка-то плавать он горазд ведь был:Он нырнет на бережок на тамошний,Он нырнет на бережок на здешниий.
А нет у Добрынюшки добра коня,Да нет у Добрыни платьев цветныих —Только-то лежит один пухов колпак,Да насыпан тот колпак да земли греческой,По весу тот колпак да в целых три пуда.Как ухватил он колпак да земли греческой*,Он шибнет во Змею да во проклятую —Он отшиб Змеи двенадцать да всех хоботов.Тут упала-то Змея да во ковыль-траву,Добрынюшка на ножку он был поверток,Он скочил на змеиные да груди белые.На кресте-то у Добрыни был булатный нож —Он ведь хочет распластать ей груди белые.
А Змея Добрыне ему взмолилася:— Ах ты, эй, Добрыня сын Никитинич!Мы положим с тобой заповедь великую:Тебе не ездити далече во чисто поле,На тую на гору сорочинскую,Не топтать больше младыих змеенышей,А не выручать полонов да русскиих,Не купаться ти, Добрыне, во Пучай-реке.И мне не летать да на святую Русь,Не носить людей мне больше русскиих,Не копить мне полонов да русскиих.
Он повыпустил Змею как с-под колен своих —Поднялась Змея да вверх под облако.Случилось ей лететь да мимо Киев-града.Увидала она Князеву племянницу,Молоду Забаву дочь Потятичну,Идучи по улице по широкоей.Тут припадает Змея да ко сырой земле,Захватила она Князеву племянницу,Унесла в нору да во глубокую.
Тогда солнышко Владимир стольно-киевскийА он по три дня да тут былиц кликал**,А былиц кликал да славных рыцарей:— Кто бы мог съездить далече во чисто поле,На тую на гору сорочинскую,Сходить в нору да во глубокую,А достать мою, князеву, племянницу,Молоду Забаву дочь Потятичну?
Говорил Алешенька Левонтьевич:— Ах ты, солнышко Владимир стольно-киевскийТы накинь-ка эту службу да великуюНа того Добрыню на НикитичаУ него ведь со Змеею заповедь положена,Что ей не летать да на святую Русь,А ему не ездить далече во чисто поле,Не топтать-то младыих змеёнышейДа не выручать полонов да русскиих.Так возьмет он Князеву племянницу,Молоду Забаву дочь Потятичну,Без бою, без драки-кроволития. —
Тут солнышко Владимир стольно-киевскийКак накинул эту службу да великуюНа того Добрыню на Никитича —Ему съездить далече во чисто полеИ достать ему Князеву племянницу,Молоду Забаву дочь Потятичну.
Он пошел домой, Добрыня, закручинился,Закручинился Добрыня, запечалился.Встречает государыня да родна матушка,Та честна вдова Офимья Александровна:— Ты эй, рожено мое дитятко,Молодой Добрыня сын Никитинец!Ты что с пиру идешь не весел-де?Знать, что место было ти не по чину,Знать, чарой на пиру тебя приобнеслиАль дурак над тобою насмеялся-де?
Говорил Добрыня сын Никитинец:— Ты эй, государыня да родна матушка,Ты честна вдова Офимья Александровна!Место было мне-ка по чину,Чарой на пиру меня не обнесли,Да дурак-то надо мной не насмеялся ведь,А накинул службу да великуюА то солнышко Владимир стольно-киевский,Что съездить далече во чисто поле,На тую гору да на высокую,Мне сходить в нору да во глубокую,Мне достать-то Князеву племянницу,Молоду Забаву дочь Потятичну.
Говорит Добрыне родна матушка,Честна вдова Офимья Александровна:— Ложись-ка спать да рано с вечера,Так утро будет очень мудрое —Мудренее утро будет оно вечера.
Он вставал по утрушку ранёшенько,Умывается да он белёшенько,Снаряжается он хорошохонько.Да йдет на конюшню на стоялую,А берет в руки узду он да тесьмяную,А берет он дедушкова да ведь добра коняОн поил Бурка питьем медвяныим,Он кормил пшеной да белояровой,Он седлал Бурка в седелышко черкасское,Он потнички да клал на спинушку,Он на потнички да кладет войлочки,Клал на войлочки черкасское седелышко,Всех подтягивал двенадцать тугих подпругов,Он тринадцатый-то клал да ради крепости,Чтобы добрый конь-то с-под седла не выскочил,Добра молодца в чистом поле не вырутил.Подпруги были шелковые,А шпеньки у подпруг все булатные,Пряжки у седла да красна золота —Тот да шелк не рвется, да булат не трется,Красно золото не ржавеет,Молодец-то на коне сидит да сам не стареет.
Поезжал Добрыня сын Никитинец,На прощанье ему матушка да плетку подала,Сама говорила таковы слова:— Как будешь далече во чистом поле,На тыи горы да на высокия,Потопчешь младыих змеенышей,Повыручишь полонов да русскиих,Как тыи-то младые змеенышиПодточат у Бурка как они щеточки,Что не сможет больше Бурушко поскакивать,А змеенышей от ног да он отряхивать,Ты возьми-ка эту плеточку шелковую,А ты бей Бурка да промежу ноги,Промежу ноги да промежу уши,Промежу ноги да межу задние,-Станет твой Бурушко поскакивать,А змеенышей от ног да он отряхивать —Ты притопчешь всех да до единого.
Как будет он далече во чистом поле,На тыи горы да на высокия,Потоптал он младыих змеенышей.Как тыи ли младые змеенышиПодточили у Бурка как они щеточки,Что не может больше Бурушко поскакивать,Змеенышей от ног да он отряхивать.Тут молодой Добрыня сын НикитинецБерет он плеточку шелковую,Он бьет Бурка да промежу уши,Промежу уши да промежу ноги,Промежу ноги межу задние.Тут стал его Бурушко поскакивать,А змеенышей от ног да он отряхивать,Притоптал он всех да до единого.
Выходила как Змея она проклятаяИз тыи норы да из глубокия,Сама говорит да таковы слова:— Ах ты, эй, Добрынюшка Никитинец!Ты, знать, порушил свою заповедь.Зачем стоптал младыих змеенышей,Почто выручал полоны да русские?
Говорил Добрыня сын Никитинец:— Ах ты, эй, Змея да ты проклятая!Черт ли тя нес да через Киев-град,Ты зачем взяла Князеву племянницу,Молоду Забаву дочь Потятичну?Ты отдай же мне-ка Князеву племянницуБез боя, без драки- кроволития.
Тогда Змея она проклятаяГоворила-то Добрыне да Никитичу:— Не отдам я тебе князевой племянницыБез боя, без драки-кроволития!
Заводила она бой-драку великую.Они дрались со Змеею тут трои сутки,Но не мог Добрыня Змею перебить.Хочет тут Добрыня от Змеи отстать —Как с небес Добрыне ему глас гласит:— Молодой Добрыня сын Никитинец!Дрался со Змеею ты трои сутки,Подерись со Змеей еще три часа:Ты побьешь Змею да ю, проклятую!
Он подрался со Змеею еще три часа,Он побил Змею да ю, проклятую,-Та Змея, она кровью пошла.Стоял у Змеи он тут трои сутки,А не мог Добрыня крови переждать.Хотел Добрыня от крови отстать,Но с небес Добрыне опять глас гласит:— Ах ты, эй, Добрыня сын Никитинец!Стоял у крови ты тут трои сутки —Постой у крови да еще три часа,Бери свое копье да мурзамецкоеИ бей копьем да во сыру землю,Сам копью да приговаривай:«Расступись-ка, матушка сыра земля,На четыре расступись да ты на четверти!Ты пожри-ка эту кровь да всю змеиную!»Расступилась тогда матушка сыра земля,Пожрала она кровь да всю змеиную.
Тогда Добрыня во нору пошел.Во тыи в норы да во глубокие,Там сидит сорок царей, сорок царевичей,Сорок королей да королевичей,А простой-то силы — той и сметы нет.Тогда Добрынюшка НикитинецГоворил-то он царям да он царевичамИ тем королям да королевичам:— Вы идите нынь туда, откель принесены.А ты, молода Забава дочь Потятична,-Для тебя я эдак теперь странствовал —Ты поедем-ка ко граду ко КиевуА й ко ласковому князю ко Владимиру.И повез молоду Забаву дочь Потятичну.
* — Колпак да земли греческой — Головной убор странника по святым местам превращен в метательное оружие.** — Былиц кликал — Былица — знахарка гадающая по травам.
Читать другие русские былины. Содержание.
skazkibasni.com
