Анты и склавины: Склавины и Анты, Свод древнейших письменных известий о славянах. Том 1 (I-VI вв.)

Анты и склавины — Славянская Традиция

Общественный и политический строй антов и склавинов привлекал к себе самое пристальное внимание византийских историков.

«Племена славян и антов,— пишет автор «Стратегикона»,— сходны по своему образу жизни, по своим нравам, по своей любви к свободе; их никаким образом нельзя склонить к рабству или подчинению в своей стране. Находящихся у них в плену они не держат в рабстве, как прочие племена, в течение неограниченного времени, но, ограничивая [плен] {173} определенным временем, предлагают [пленникам] на выбор: желают ли они за известный выкуп возвратиться восвояси или остаться там на положении свободных и друзей» 4

Эти племена, склавины и анты, говорит Прокопий Кесарийский, «не управляются одним человеком, но издревле живут в народоправстве [демократии], и поэтому у них счастье и несчастье в жизни считается делом общим» 1

Нормы славянской жизни были, таким образом, совсем непохожи на господствующие в Византии социальные и политические порядки. Сравнивая то и другое, народ империи смотрел на славянское общественное устройство, хоть примитивное, но зато свободное, как на остров спасения.

Прокопий Кесарийский, говоря о времени императора Юстиниана (527—565), пишет по этому поводу следующее:

«Народ большими толпами убегал не только к варварам, но и к римлянам, живущим далеко за римскими пределами, и в каждой области, в каждом городе можно было видеть все большее и большее количество иноземцев. Чтобы только скрыться от родной земли, каждый из них охотно менял ее на любую чужую землю, как будто бы их родина была захвачена врагами»

Картину славянской жизни, изображенную древними авторами, не следует, однако, идеализировать. Совершенно очевидно, что славянские племена, издавна связанные с Причерноморьем, бывшие если не прямыми, то во всяком случае косвенными наследниками культуры скифских племен, достигших в южных областях классового общества и создавших государственность, прожившие несколько столетий у границ римской провинции и попавшие, наконец, в обстановку «великого переселения народов», не могли сохранить у себя чистоту первобытно-общинного строя. Лишь по сравнению с жизнью в империи их социальное и политическое устройство могло показаться верхом свободы и демократии. В действительности же дело, несомненно, обстояло иначе.

Прежде всего — вопрос о рабстве. Хотя Маврикий Стратег как будто бы и утверждает, что склавинам и антам было чуждо какое бы то ни было порабощение, многочисленные факты свидетельствуют о другом.

Во время Балканских войн славянские дружины захватывали на территории империи сотни и тысячи людей и уводили их в свою землю.

«Сначала славяне уничтожали всех встречающихся им жителей,— говорит Прокопий Кесарийский о событиях 548—549 гг.— Теперь же они, как бы упившись морем крови, стали с этого времени некоторых из попадавшихся им {174} брать в плен, и поэтому все уходили домой, уводя с собой многие десятки тысяч пленных» 2

Взяв город Топер славяне перебили мужчин, а детей и женщин они обратили в рабство. Пленных уводили, правда главным образом с целью получения выкупа. Неоднократно, освобождая пленных, империя уплачивала славянам многие сотни фунтов золота. Но с момента пленения до выкупа мог пройти значительный срок, во время которого пленные жили у славян, конечно, не на положении гостей. Очень интересно, однако, утверждение Маврикия, подтверждаемое другими косвенными данными, что даже в том случае, если пленных не выкупали, им через некоторый срок возвращалась свобода.

О том, что рабство у антов и склавинов имелось, хотя и ограничивалось сравнительно узкими рамками, говорит и такой любопытный случай, о котором рассказывает Прокопий. У одного склавина был раб, долго и преданно служивший своему хозяину. Затем раб этот был продан одному анту. После того как сделка совершилась, купленный раб заявил своему новому господину, что он является антом по происхождению и, «придя в родные земли, он в дальнейшем, согласно закону, будет уже свободным». Здесь имеется в виду колоритный эпизод с Лже-Хвилибудием, которого анты выкупили у склавинов и предполагали выставить перед империей вместо погибшего Хвилибудия, магистра Фракии 3. Рабом у антов мог быть, следовательно, лишь чужеземец; порабощение же соплеменника запрещалось обычным правом.

Таким образом, рабовладение у склавинов и антов, несомненно, имелось. Рабов продавали и покупали. Рабом мог стать член соседнего племени. Во время войн рабы, особенно женщины и дети, являлись непременной и, по-видимому, очень важной частью военной добычи. Вряд ли можно рассматривать все это в качестве примитивного патриархального рабства, которое было распространено у всех первобытных народов и которое еще не играло большой роли в их социально-экономической жизни. Но это не было, конечно, и развитым рабовладением, оформившимся как целостная система производственных отношений.

Вероятно, значительно большую роль в жизни славянских племен VI—VII вв. играла другая форма архаичной эксплуатации, а именно, дань, даннические отношения — форма эксплуатации, имевшая место у всех племен с развитым «военно-демократическим» устройством.

Во времена «великого переселения народов» даннические отношения получили очень широкое распространение. Требо-{175}вание платить дань являлось следствием любого завоевания или подчинения. Дань собирали готские «короли». Все племена, входившие в состав державы Аттилы, уплачивали ему дань. Такой же порядок устанавливали авары, подчинившие себе, в частности, и некоторые славянские племена. Ниже мы приводим рассказ Менандра о славянском вожде Добрите, отказавшемся платить дань аварскому каганату.

Михаил Сириец, использовавший сочинения сирийского историка конца VI в. Иоанна Эфесского, рассказывает о том, что в завоеванных областях империи завоеватели предлагали населению:

«Вы ходите, сейте и собирайте [урожай], мы возьмем с вас только половину подати» 1

Речь здесь идет об аварах, но здесь же фигурируют и славяне, которых вместе с лангобардами Михаил Сириец рассматривает как подданных «кагана, царя аваров».

Хотя древние авторы и не говорят ничего определенного о дани, взимаемой антами или склавинами, последние не составляли, конечно, исключения из общего правила. Обложение данью не только иноплеменников, но и членов своего племени, как и охарактеризованное выше рабовладение, являлось ярким признаком того, что первобытно-общинный строй у антов и склавинов уже достиг своего предела и что у них складывалось первичное деление общества на классы, так как «господство над покоренными несовместимо с родовым строем» 2.

Основу общественной структуры антских и склавинских племен в VI—VII вв. составляла, по-видимому, патриархальная община, находившаяся в состоянии распада и входившая в состав территориальной поземельной общины. Это была та самая «задруга» — большая семья, которая сохранялась в некоторых местах на Балканском полуострове до XIX — начала XX в.

Ф. Энгельс в своем труде «Происхождение семьи, частной собственности и государства», говоря о большой южнославянской семье — «задруге» характеризует ее следующими словами:

«Она охватывает несколько поколений потомков одного отца вместе с их женами, причем все они живут вместе в одном дворе, сообща обрабатывают свои поля, питаются и одеваются из общих запасов и сообща владеют излишком дохода. Община находится под высшим управлением домохозяина, домачина (domácin), который представляет ее перед внешним миром… Он избирается и отнюдь не обязательно должен быть старейшим… Но высшая власть в общине {176} сосредоточена в семейном совете, в собрании всех взрослых членов, как женщин, так и мужчин» 3

Говоря о конкретных особенностях большесемейного уклада антов и склавинов, можно указать на многоженство — привилегию, несомненно, наиболее обеспеченных лиц.

В VII в. западнославянский царь Само «имел 12 жен из рода винидов, от которых у него 22 сына и 15 дочерей» 4

О зависимом положении женщины говорит погребальный обычай славянской знати: женщину в случае смерти ее мужа убивали. Такого рода порядки говорят и о рабовладении. Древними чертами обычного права склавинов и антов являются отмеченные автором «Стратегикона» гостеприимство и кровная месть.

Следует еще указать, что в состав семейной общины склавинов и антов, вероятно, входили и несвободные рабы.

Убедительные следы обитания именно такой большой семьи типа южнославянской «задруги», «дружества», «кучи» сохраняют остатки древнеславянских жилищ, соединенных между собой переходами и имеющих несколько выходов.

Несколько больших семей, «задруг», живущих в пределах крупного селения или в разных местах по соседству друг с другом, составляли территориальную или соседскую общину — древнерусскую «вервь» или «братство» балканских славян. Соседская община владела пахотной землей и различными угодьями и распределяла их среди своих членов. Образовалась такая община в результате распада старых самостоятельных и независимых патриархально-родовых общин.

+Если обратиться к славянским поземельным порядкам, следы которых получили отражение в «Νομος γεωργικός» — византийском земледельческом законе первой половины VIII в., заново рассмотренном недавно Е. Э. Липшиц 5, и сопоставить их с нормами древнерусской «верви» и обычным правом балканских славян, сохранивших древнее общинное устройство вплоть до XVIII—XIX вв. , то во всех трех случаях окажется очень много общего. На Руси во времена Ярослава и у славян Балканского полуострова сохранялись пережитки того самого общественного устройства, которое нераздельно господствовало во времена антов и склавинов. Предполагать, что их общественные порядки имели другие, более архаичные черты и что территориальная община возникла вместе c «Νομος γεωργικός», конечно, не приходится. Наоборот, общественное устрой-{177}ство, принесенное славянами на Балканский полуостров в течение VI—VII вв., появилось в странах Северного Причерноморья задолго до этого времени. Оно было налицо, может быть в несколько иных формах, уже в первые века н. э.; оно начало складываться в среде местного населения в результате распада родового строя еще в скифское время.

Анты, склавины и восточные славяне

В эпоху Великого переселения народов (IV-VII века) первые племенные группы формировавшегося славянства проникают на территорию будущей Новороссии. По мнению археологов, упоминаемые авторами VI века — готским писателем Иорданом и византийцем Прокопием Кесарийским — анты были носителями пеньковской культуры, распространявшейся от Нижнего Дуная до Северского Донца. Они упоминаются Иорданом при описании событий второй половины IV века как противники создателя мощного готского объединения на землях Восточной Европы Эрманарика (Германариха).

В историографии до сих пор широко распространено мнение, будто анты с самого своего появления на страницах истории были восточными славянами. Однако, скорее всего, в большинстве своём они славянами ещё не являлись, но с течением времени, после ухода в Центральную Европу сначала готов, а затем и гуннов (конец IV — начало V века) анты всё больше славянизировались и вбирали в себя остатки других народностей, некогда проживавших в Северном Причерноморье и Приазовье.

Некоторые исследователи отождествляют антов с аланами-ясами 32, но это также представляется не вполне верным, хотя среди антов, несомненно, были ираноязычные общности алан.

Если же попытаться охарактеризовать антов наиболее полно с точки зрения раз[1]вития их социально-политических структур и этнической принадлежности, то они «представляются разноэтничным военно-политическим союзом вначале с преобладанием венедо-балтов, с дальнейшим повышением доли ирано-тюркских элементов, при формировании на гето-латено-германской основе (при дополнении балто-иранскими чертами) общей, по крайней мере для космополитичных верхов союза, культуры «мартыновско-пастырского облика» 33.

Согласно описанной Иорданом истории Восточной Европы IV-VI веков, анты проживали в Северном Причерноморье между Днестром и Днепром, а к западу от них располагались родственные им склавины 34. Поскольку тот же Иордан утверждает о тождестве венетов, антов и склавинов (в этнониме последних видят греческую транскрипцию слова «славяне»), возникает соблазн увидеть у готского писателя реальных восточных славян, участвовавших в событиях готско-гуннского противостояния, но Иордан здесь явно имеет в виду реалии своего времени, когда анты уже в значительной степени ославянились. Что же касается склавинов, то они с самого начала (судя по их этнониму) были славянами, но их потомками являются главным образом западные и южные славяне, а возможно, и проживавшие за Днестром тиверцы.

Уход готов и основной массы гуннов из Восточной Европы способствовал освобождению проживавших и кочевавших на территории будущей Новороссии племён

от верховной власти создателей крупных межплеменных объединений, что позволило им самостоятельно заключать между собой временные союзы и совершать набеги на северные провинции «империи ромеев» (Византии). Нападения болгар — тюркских племён Северного Причерноморья — на империю начинаются в правление императора Анастасия (491-518) 35. Возможно, уже тогда в составе болгарского войска, разорявшего балканские владения Византии, были отряды антов и склавинов.

По свидетельству Прокопия Кесарийского, их самостоятельные нападения на империю начались при Юстине I (518-527) 36. При этом юго-восточные группы тогдашнего славянства предпочитали совершать набеги на Балканы, а не на крымские владения Византии, куда они могли поставлять рабов и другие товары.

Археологи выделяют несколько районов компактного расселения антов в Восточной Европе, на землях, располагавшихся к югу и юго-востоку от лесостепной полосы. Наиболее освоенным среди них было Поднестровье, где впоследствии локализуются карпатские хорваты. Вторым по значимости антским ареалом было Среднее Поднепровье. Часть антов, как считают некоторые исследователи, проживала вперемешку со склавинами к западу от Днестра, на землях бывшей Дакии. «В начале VI века анты уже сравнительно плотно заселили оба берега Днепра от впадения Роси до впадений Сулы и Тясмина. При устье Тясмина расположено Пеньковское городище, давшее название всей антской археологической культуре» 37. Одним из мест, где соприкасались анты и степняки в то время, было Пастырское городище, расположенное на территории современной Черкасской области Украины.

Основным информатором о народах Северного Причерноморья этого периода является придворный историограф византийского императора Юстиниана 1 (527-565) Прокопий Кесарийский. В своих сочинениях «Войны», «0 постройках» и «Тайная история» он свидетельствует о том, что анты и склавины не только регулярно совершали набеги на европейские владения Византии, но и активно расселялись на землях к югу от Нижнего Дуная. Так в северо-западных провинциях Византии (и даже в Греции) появились «славинии» — территории компактного проживания пришедших из-за Дуная славян. Прокопий также свидетельствует о том, что анты и склавины временами воевали между собой, а отсутствие у них верховного вождя придворный историограф называет «Народовластием» (демократией) 38.

Тот же Прокопий свидетельствует о том, что к северу от Меотиды (Азовского моря) в его время проживали «бессчётные племена антов» 39. Это известие, а также некоторые данные местной топонимии послужили основой для выдвижения концепции о существовании в рассматриваемое и более позднее время так называемой Азово-Черноморской Руси, реликтом которой якобы был город Тмуторокань (греч. Таматарха). Первым попытался доказать её существование Д.И. Иловайский (1832-1920) 40, а в конце ХХ века эту точку зрения отстаивал О.Н. Трубачёв 41 , однако широкого распространения названная концепция не получила.

В состоянии подобной «демократии» гуннские, славянские и болгарские племена, проживавшие в степях между Доном и Нижним Дунаем, находились до середины VI века пока из-за Волги не пришли создатели новой кочевой империи — авары. Появление в начале 60-х годов VI века Аварского каганата привело к подчинению его власти славян и других народов Приазовья и Северного Причерноморья, которые платили дань кагану и использовались в качестве вспомогательной военной силы во время аварских набегов на Византию. Авары оставили настолько глубокий след в истории восточного славянства, что упоминание о них (под именем обров) сохранила ПВЛ.

Если посмотреть на карту обнаруженных археологами и приписываемых ими ан[1]там древностей, относящихся к дохазарской эпохе, то видно, что территория будущей Новороссии находилась вне ареала их расселения 42. Лишь самые южные группы антов продвинулись по Днепру до района современного Запорожья. Это подтверждает тот факт, что хозяевами края оставались кочевники. В то же время антские фибулы встречаются на огромной территории от южной Греции до побережья Финского залива и Верхнего Поволжья 43. Поскольку соседствовавшие с антами степняки регулярно создавали мощные межплеменные объединения, анты, как и произошедшие от них этнические группы восточного славянства (о которых речь пойдёт ниже) выработали особые традиции взаимоотношений с создателями кочевых «держав», выявленные Е.А. Шинаковым: «Привычка входить в крупные иноэтничные надплеменные территориально-политические образования». подчиняться иноплеменным, в каждый данный момент наиболее сильным правителям; отсутствие племенного сепаратизма и замкнутости, вероятно, достаточная веротерпимость и широта кругозора знати, её определённый космополитизм; привычка всего населения к разного рода войнам, всеобщая военная подготовка и вооружённость; наличие значительного количества избыточного продукта в распоряжении знати, то есть её независимость от общества; привычка последнего выплачивать дань вышестоящему организму и участвовать в его военных предприятиях» 44.

Мусульманские авторы Х-ХV веков (Саалиби, Ибн Исфендийар, Захир ад-Дин Мараши и др.) упоминают народы «ар-рус» и «ас-сакалиба» (славян) в связи событиями, относящимися к более ранним эпохам, начиная со времени правления сасанидского царя Хосрова I Ануширвана (531-579). По мнению А.П. Новосельцева, названные авторы могли опираться на погибшие в ходе арабского завоевания сочи[1]нения персидских историков и описали в своих трудах реальные факты, в данном случае — расселение славянских племён в юго-восточном направлении вплоть до Се верного Кавказа 45. В то же время, не исключено, что арабо-персидские историки при перечислении народностей, проживавших к северу от Кавказских хребтов, передавали ситуацию, существовавшую в их эпоху.

VII столетие было отмечено в степной зоне от Нижнего Дона до Нижнего Дуная борьбой различных кочевых объединений за контроль над этим своеобразным «Коридором», которым проходили все кочевые орды, наводившие страх на Центральную и Юго-Восточную Европу, о чём уже сказано выше. К последней четверти VII века эти земли стали частью территории Хазарского каганата. Нацеленность внешней политики Хазарии на захват Закавказья в первые десятилетия её существования способствовала тому, что Северное Причерноморье было самой отдалённой окраиной каганата, где зависимость от него выражалась в уплате необременительной дани. Всё это создавало благоприятные возможности для славянской колонизации сначала лесостепной полосы, а затем и отдельных участков степи, наиболее благоприятных для земледелия. Данные археологических исследований подтверждают это.

Примечания

32. Обзор мнений см.: Свод древнейших письменных известий о славянах. Т. 1 (1-VI вв.). М., 1991. С. 159, прим. 254.

33. Шинаков Е.А. Племена Восточной Европы накануне и в процессе образования Древнерусского государства// Древнейшие государства Восточной Европы. Предпосьтки и пути образования Древнерусского государства. М., 2012. С. 63.

34. Иордан II Свод древнейших письменных известий о славянах. Т. 1. С. 106-109 (текст и перевод).

35. Там же. С. 141, прим. 124.

36. Прокопий Кесарийский II Свод древнейших письменных известий о славянах. Т. 1. С. 196-197.

37. Алексеев С.В. Славянская Европа V-VIII веков. М., 2009. С. 77.

38. Прокопий Кесарийский. Указ. соч. С. 180-183.

39. Там же. С. 200-201.

40. Иловайский Д.И. Болгаре и Русь на Азовском море// ЖМНП. 1875. Январь и февраль.

41. Трубачёв О.Н. К истокам Руси. Народ и язык. М» 2013.

42. См. карты в кн.: Седов В.В. Славяне. Историко-археологическое исследование. М» 2002. С. 207.

43. Там же. С. 220 (карта).

44. Шинаков Е.А. Указ. соч. С. 63-64.

45. Новосельцев А.П. Восточные источники о восточных славянах и Руси в VI-IX вв. // Новосельцев А.П» Пашуто В. Т., Черепнин Л.В» Шушарин В.П» Щапов Я.Н. Древнерусское государство и его международное значение. М» 1965. С. 364.

Цитируется по изд.: История Новороссии / отв. ред. В.Н. Захаров; Рос. ист. об-во; Ин-т  рос. истории Рос. акад. наук. — М., 2017, с. 31-34.

Эми Хемпель и Джулия Славин прочитают рассказы 3 апреля Writers Speak

Beach Reads

Команда Дэна по искусству и развлечениям

Опубликовано

Эми Хемпель, Юлия Славина; Фото: ВикиТопаз, Джим Дарлинг