О чём писали на Руси на берестяных грамотах. Чем писали в древней руси на бересте
Забытая реальность — О чём писали на Руси на берестяных грамотах
Как жили обычные люди в Древней Руси, как относились друг к другу и какие у них были ежедневные заботы? Ответы на эти и другие вопросы можно узнать из берестяных грамот, сохранившихся до наших дней.
Вплоть до 1951 года существовало устойчивое мнение, что на Руси получали образование только избранные социальные слои. Этот миф развеяла находка археологов, которая произошла 26 июля 1951 года в Новгороде. Специалисты обнаружили берестяную грамоту, сохранившуюся с XIV века, а точнее свиток берёзовой коры, который легко можно было принять за рыболовный поплавок, с нацарапанными на нём словами.
Древняя записка, в которой перечислялись сёла, платившие повинность какому-то Роме, первая развеяла мнение о поголовной неграмотности населения Руси. Вскоре в Новгороде и других городах археологи стали находить всё новые и новые записи, подтверждающие, что и купцы, и ремесленники, и крестьяне умели писать.
Первая берестяная грамота. Она сильно фрагментирована, однако состоит из длинных и совершенно стандартных фраз: «С такого-то села позёма и дару шло столько-то», поэтому легко восстанавливается.
Берестяная грамота №1В отличие от большинства традиционных памятников XI-XV веков, берестяные грамоты люди писали простым языком, ведь адресатом послания чаще всего были члены их собственной семьи, соседи или же деловые партнёры. К записи на берёзовой коре прибегали в случае сиюминутной необходимости, поэтому чаще всего на бересте встречаются хозяйственные распоряжения и бытовые просьбы. Например, грамота XIVвека известная под № 43 содержит самую обыкновенную просьбу прислать слугу и с ним рубаху:
«От Бориса к Настасье. Как придет эта грамота, пришли мне человека на жеребце, потому что у меня здесь дел много. Да пришли рубашку — рубашку забыл».
Берестяная грамота №43Иногда в найденных археологами памятниках можно встретить жалобы и угрозы. Например, берестяная грамота XII века известная под № 155 оказалась запиской, автор которой требует возместить ему нанесённый ущерб в размере 12 гривен:
«От Полчка (или: Полочка) к … [После того, как ты (?)] взял девку у Домаслава, с меня Домаслав взял 12 гривен. Пришли же 12 гривен. Если же не пришлешь, то я встану (подразумевается: с тобой на суд) перед князем и епископом; тогда к большему убытку готовься».
С помощью берестяных грамот мы можем узнать больше о повседневной жизни наших предков. Например, грамота № 109 XII века посвящена инциденту с покупкой краденой рабыни дружинником:
«Грамота от Жизномира к Микуле. Ты купил рабыню во Пскове, и вот меня за это схватила (подразумевается: уличая в краже) княгиня. А потом за меня поручилась дружина. Так что пошли-ка к тому мужу грамоту, если рабыня у него. А я вот хочу, коней купив и посадив [на коня] княжеского мужа, [идти] на очные ставки. А ты, если [еще] не взял тех денег, не бери у него ничего».
Берестяная грамота №109Иногда найденные археологами записки содержат предельно краткий и простой текст, похожий на современное СМС-сообщение (№ 1073): «От Гаврилы к Кондрату. Пойди сюда», — а иногда похожи на объявления. Например, грамота № 876 содержит предупреждение о том, что в ближайшие дни на площади будут проходить ремонтные работы.
«От Микиты к Анне. Пойди за меня — я тебя хочу, а ты меня; а на то свидетель Игнат Моисеев».
Берестяная грамота №377Самое удивительное в этой записке то, что Микита напрямую обращается к самой невесте, а не к её родителям, как было положено. Приходится только гадать о причинах такого поступка. Ещё один любопытный текст сохранился с XII века, в нём расстроенная дама отчитывает своего избранника (№ 752):
«[Я посылала (?)] к тебе трижды. Что за зло ты против меня имеешь, что в эту неделю (или: в это воскресенье) ты ко мне не приходил? А я к тебе относилась как к брату! Неужели я тебя задела тем, что посылала [к тебе]? А тебе, я вижу, не любо. Если бы тебе было любо, то ты бы вырвался из-под [людских] глаз и примчался …? Если даже я тебя по своему неразумию задела, если ты начнешь надо мною насмехаться, то судит [тебя] Бог и моя худость (то есть я)».
Оказывается в Древней Руси отношения супругов в чём-то походили на современные семьи. Так, например, в грамоте №931 жена Семёна просит приостановить некий конфликт до её возвращения. Приедет — разберётся сама:
«Наказ Семену от жены. Утихомирил бы ты [всех] попросту и ждал бы меня. А я тебе челом бью».
Берестяная грамота №931Археологами были найдены и отрывки любовного заговора, возможно, входящего в черновик любовного письма (№ 521): «Так пусть разгорится сердце твое и тело твое и душа твоя [страстью] ко мне и к телу моему и к лицу моему». И даже записка сестры к брату, в которой она сообщает о том, что её муж привёл домой любовницу, и они, напившись, бьют её до полусмерти. В этой же записке сестра просит брата поскорее приехать и заступиться за неё.
Далеко не все находки археологов сегодня имеют точный перевод, о значении части из них до сих пор ведутся споры. Так, например, обнаружение в Новгородской области бересты с ненормативной лексикой, датированной археологами XII веком, опровергает мнение о том, что древние славяне до монгольского нашествия якобы не знали мата. Но и то, что эти слова однозначно являются обсценной лексикой, точно не доказано.
Одной из спорных находок оказалась грамота №954, в которой рассказывается, что новгородец по прозвищу Шильник «пошибает» чужих свиней и лошадей:
«Грамота от Жирочка и от Тешка к Вдовину. Молви Шильцеви, цему пошибаеши свиньи чужие. А понесла Ноздрька. А се еси посромил конец всех Людин. Со оного полу грамота про кони же та бысть оже еси тако сотворил».
Древнеславянское слово «пошибает» имело несколько значений: «крадёт», «ворует», но могло означать и другой более «пикантный» глагол. Отсюда и трудности перевода — является ли «пошибать» прародителем современного мата?
А самая последняя громкая находка совершилась совсем недавно, в июне 2016 года. Берестяная грамота №1082 содержит ранее неизвестное древнерусское слово «посак», которое, возможно, означает «мошенник», «вор» или же другое более грубое выражение. Смысл послания пока не расшифрован, а его текст звучит так:
«Уов ортимие уо посака три берековесеке».
Точно известно лишь то, что слово «берковец» – мера веса зерна или мёда, равная 10 пудам. Это позволило предположить, что в грамоте содержится запись оброка или долга с ругательным словом.
Берестяная грамота №1082xn--80aaacvi7aqjpqei0jvae5b.xn--p1ai
Как писать на бересте • Arzamas
Историк Елена Рыбина объясняет, как подготовить письменные принадлежности и написать письмо на Руси с XI до середины XV века
Подготовила Юлия Богатко
Берестяная грамота с рисунками, на которых изображены Христос и святая Варвара. Великий Новгород, ХI век © Владимир Малыгин / ТАСС1. Сдерите кусок гладкой бересты с березы или аккуратно срежьте ее ножом.
2. Береста сама по себе достаточно эластична, но для улучшения качеств можно подержать ее в кипятке.
3. По возможности отделите с внешней стороны коры тончайшие слои. Можете обрезать лист со всех сторон, чтобы углы были аккуратные и прямые. Впрочем, ничто не мешает вам писать и на необработанном грубом обрывке с ближайшей березы.
4. Относитесь к бересте как к расходному материалу, непригодному для долгого хранения. Пишите на грамотах то, что можно поместить в две-три-четыре строчки: записки, указания домочадцам или ремесленникам, челобитные, упражнения, делайте черновики и ведите деловые записи — в общем, все то, на что жалко тратить ценный материал. Официальные документы, летописи и тому подобное доверяйте пергаменту.
5. Прежде чем начать письмо, можете поставить на грамоте крестик — так же, как осеняете себя крестом перед каждым важным делом или дорогой. Писание — это священнодействие.
6. Возьмите писало — железный стержень 15–20 сантиметров длиной, заостренный с одной стороны и в форме лопаточки — с другой. (Чтобы писало не терялось, вешайте его на пояс или носите в специальном кожаном чехле.)
7. Используйте более ровную внутреннюю сторону коры, но если недостаточно места, то смело пишите на обороте.
8. Нацарапайте текст в строку, не разделяя на слова. Старайтесь писать емко, без лишних слов, так же просто, как говорите. При необходимости стирайте написанное обратной стороной писала или зачеркивайте.
9. Если вы хотите полностью уничтожить написанное, порвите или сожгите грамоту.
10. При необходимости подрежьте края грамоты ножом. Береста скрутится в свиток сама.
11. Прикажите доставить письмо слуге или наймите гонцов.
Берестяные грамоты - важный исторический документ
Берестяные грамоты - это частные послания и документы 10-16 веков, текст которых наносили на кору березы. Первые подобные документы были найдены отечественными историками в Новгороде в 1951 г. в ходе экспедиции по археологии под управлением историка А.В. Арциховского. С тех пор в честь этой находки каждый год в Новгороде отмечается праздник - День берестяной грамоты. Та экспедиция принесла еще девять таких документов, а к 1970 году их было найдено уже 464 штуки. Новгородские берестяные грамоты археологи находили в слоях почвы, где сохранились остатки растений и древний мусор.
Большая часть грамот на бересте представляют собой личные письма. В них затрагивались различные хозяйственные и бытовые вопросы, передавались поручения и описывались конфликты. Были также обнаружены берестяные грамоты полушутливого и несерьезного содержания. Кроме того, Архиповским были найдены экземпляры, в которых содержались протесты крестьян против господ, жалобы на свою участь и списки барских провинностей.
Текст на берестяных грамотах выводили простым и примитивным методом - его выцарапывали остро заточенным металлическим или костяным писалом (штифтом). Предварительно бересту обрабатывали для того, чтобы буквы выходили четкими. При этом текст помещался на берестяной грамоте в строку, в большинстве случаев без разделения на слова. При написании практически никогда не применялись хрупкие чернила. Берестяная грамота обычно кратка и прагматична, в ней содержится только самая важная информация. То, что адресат и автор знают, в ней не упоминается.
В архивах и музеях хранится множество поздних документов и писем, написанных на бересте. Найдены даже целые книги. С.В. Максимов, русский этнограф и писатель, говорил, что сам видел берестяную книгу в Мезени у старообрядцев.
Кора березы, как материал для письма и передачи информации, получила распространение в 11 веке, но потеряла свою важность к 15 веку. Именно тогда широкое применение среди населения Руси нашла бумага, которая была дешевле. С тех пор береста использовалась как вторичный материал для записи. В основном ее использовали простолюдины для личных записей и частной переписки, а официальные письма и послания государственного значения записывались на пергаменте.
Постепенно береста уходила и из быта. В одной из найденных грамот, в которой были записаны жалобы чиновнику, исследователи нашли указание переписать содержимое берестяной грамоты на пергамент и только потом отослать его по адресу.
Датирование грамот происходит главным образом стратиграфическим способом - на основании слоя, в котором была обнаружена вещь. Некоторое количество грамот на бересте датировано благодаря упоминанию в них исторических событий или важных лиц.
Берестяные грамоты представляют собой важный источник по истории нашего языка. Именно по ним можно установить хронологию или степень известности какого-либо языкового явления, а также время появления и этимологию того или иного слова Есть много слов, которые встречаются в грамотах, неизвестных по другим древнерусским источникам. В основном это слова бытового значения, у которых практически не было шансов попасть в сочинения литераторов того времени.
fb.ru
О чём писали на Руси на берестяных грамотах | Блог Димон
Как жили обычные люди в Древней Руси, как относились друг к другу и какие у них были ежедневные заботы? Ответы на эти и другие вопросы можно узнать из берестяных грамот, сохранившихся до наших дней.
Вплоть до 1951 года существовало устойчивое мнение, что на Руси получали образование только избранные социальные слои. Этот миф развеяла находка археологов, которая произошла 26 июля 1951 года в Новгороде. Специалисты обнаружили берестяную грамоту, сохранившуюся с XIV века, а точнее свиток берёзовой коры, который легко можно было принять за рыболовный поплавок, с нацарапанными на нём словами.
Древняя записка, в которой перечислялись сёла, платившие повинность какому-то Роме, первая развеяла мнение о поголовной неграмотности населения Руси. Вскоре в Новгороде и других городах археологи стали находить всё новые и новые записи, подтверждающие, что и купцы, и ремесленники, и крестьяне умели писать.
Первая берестяная грамота. Она сильно фрагментирована, однако состоит из длинных и совершенно стандартных фраз: «С такого-то села позёма и дару шло столько-то», поэтому легко восстанавливается.
Берестяная грамота №1В отличие от большинства традиционных памятников XI-XV веков, берестяные грамоты люди писали простым языком, ведь адресатом послания чаще всего были члены их собственной семьи, соседи или же деловые партнёры. К записи на берёзовой коре прибегали в случае сиюминутной необходимости, поэтому чаще всего на бересте встречаются хозяйственные распоряжения и бытовые просьбы. Например, грамота XIVвека известная под № 43 содержит самую обыкновенную просьбу прислать слугу и с ним рубаху:
«От Бориса к Настасье. Как придет эта грамота, пришли мне человека на жеребце, потому что у меня здесь дел много. Да пришли рубашку — рубашку забыл».
Берестяная грамота №43Иногда в найденных археологами памятниках можно встретить жалобы и угрозы. Например, берестяная грамота XII века известная под № 155 оказалась запиской, автор которой требует возместить ему нанесённый ущерб в размере 12 гривен:
«От Полчка (или: Полочка) к ... [После того, как ты (?)] взял девку у Домаслава, с меня Домаслав взял 12 гривен. Пришли же 12 гривен. Если же не пришлешь, то я встану (подразумевается: с тобой на суд) перед князем и епископом; тогда к большему убытку готовься».
С помощью берестяных грамот мы можем узнать больше о повседневной жизни наших предков. Например, грамота № 109 XII века посвящена инциденту с покупкой краденой рабыни дружинником:
«Грамота от Жизномира к Микуле. Ты купил рабыню во Пскове, и вот меня за это схватила (подразумевается: уличая в краже) княгиня. А потом за меня поручилась дружина. Так что пошли-ка к тому мужу грамоту, если рабыня у него. А я вот хочу, коней купив и посадив [на коня] княжеского мужа, [идти] на очные ставки. А ты, если [еще] не взял тех денег, не бери у него ничего».
Берестяная грамота №109Иногда найденные археологами записки содержат предельно краткий и простой текст, похожий на современное СМС-сообщение (№ 1073): «От Гаврилы к Кондрату. Пойди сюда», - а иногда похожи на объявления. Например, грамота № 876 содержит предупреждение о том, что в ближайшие дни на площади будут проходить ремонтные работы.
Особенно интересно сегодня читать берестяные грамоты, которые использовались нашими предками в качестве любовных посланий. В конце XIV века некий Микита написал Анне записку с брачным предложением (№ 377):
«От Микиты к Анне. Пойди за меня — я тебя хочу, а ты меня; а на то свидетель Игнат Моисеев».
Берестяная грамота №377Самое удивительное в этой записке то, что Микита напрямую обращается к самой невесте, а не к её родителям, как было положено. Приходится только гадать о причинах такого поступка. Ещё один любопытный текст сохранился с XII века, в нём расстроенная дама отчитывает своего избранника (№ 752):
«[Я посылала (?)] к тебе трижды. Что за зло ты против меня имеешь, что в эту неделю (или: в это воскресенье) ты ко мне не приходил? А я к тебе относилась как к брату! Неужели я тебя задела тем, что посылала [к тебе]? А тебе, я вижу, не любо. Если бы тебе было любо, то ты бы вырвался из-под [людских] глаз и примчался …? Если даже я тебя по своему неразумию задела, если ты начнешь надо мною насмехаться, то судит [тебя] Бог и моя худость (то есть я)».
Оказывается в Древней Руси отношения супругов в чём-то походили на современные семьи. Так, например, в грамоте №931 жена Семёна просит приостановить некий конфликт до её возвращения. Приедет - разберётся сама:
«Наказ Семену от жены. Утихомирил бы ты [всех] попросту и ждал бы меня. А я тебе челом бью».
Берестяная грамота №931Археологами были найдены и отрывки любовного заговора, возможно, входящего в черновик любовного письма (№ 521): «Так пусть разгорится сердце твое и тело твое и душа твоя [страстью] ко мне и к телу моему и к лицу моему». И даже записка сестры к брату, в которой она сообщает о том, что её муж привёл домой любовницу, и они, напившись, бьют её до полусмерти. В этой же записке сестра просит брата поскорее приехать и заступиться за неё.
Далеко не все находки археологов сегодня имеют точный перевод, о значении части из них до сих пор ведутся споры. Так, например, обнаружение в Новгородской области бересты с ненормативной лексикой, датированной археологами XII веком, опровергает мнение о том, что древние славяне до монгольского нашествия якобы не знали мата. Но и то, что эти слова однозначно являются обсценной лексикой, точно не доказано.
Одной из спорных находок оказалась грамота №954, в которой рассказывается, что новгородец по прозвищу Шильник «пошибает» чужих свиней и лошадей:
«Грамота от Жирочка и от Тешка к Вдовину. Молви Шильцеви, цему пошибаеши свиньи чужие. А понесла Ноздрька. А се еси посромил конец всех Людин. Со оного полу грамота про кони же та бысть оже еси тако сотворил».
Древнеславянское слово «пошибает» имело несколько значений: «крадёт», «ворует», но могло означать и другой более «пикантный» глагол. Отсюда и трудности перевода - является ли «пошибать» прародителем современного мата?
А самая последняя громкая находка совершилась совсем недавно, в июне 2016 года. Берестяная грамота №1082 содержит ранее неизвестное древнерусское слово «посак», которое, возможно, означает «мошенник», «вор» или же другое более грубое выражение. Смысл послания пока не расшифрован, а его текст звучит так:
«Уов ортимие уо посака три берековесеке».
Точно известно лишь то, что слово «берковец» – мера веса зерна или мёда, равная 10 пудам. Это позволило предположить, что в грамоте содержится запись оброка или долга с ругательным словом.
Берестяная грамота №1082 ×cont.ws
О чем писали на Руси в берестяных грамотах
Как жили обычные люди в Древней Руси, как относились друг к другу и какие у них были ежедневные заботы? Ответы на эти и другие вопросы можно узнать из берестяных грамот, сохранившихся до наших дней.
Вплоть до 1951 года существовало устойчивое мнение, что на Руси получали образование только избранные социальные слои. Этот миф развеяла находка археологов, которая произошла 26 июля 1951 года в Новгороде. Специалисты обнаружили берестяную грамоту, сохранившуюся с XIV века, а точнее свиток берёзовой коры, который легко можно было принять за рыболовный поплавок, с нацарапанными на нём словами.
Древняя записка, в которой перечислялись сёла, платившие повинность какому-то Роме, первая развеяла мнение о поголовной неграмотности населения Руси. Вскоре в Новгороде и других городах археологи стали находить всё новые и новые записи, подтверждающие, что и купцы, и ремесленники, и крестьяне умели писать.
Первая берестяная грамота. Она сильно фрагментирована, однако состоит из длинных и совершенно стандартных фраз: «С такого-то села позёма и дару шло столько-то», поэтому легко восстанавливается.
В отличие от большинства традиционных памятников XI-XV веков, берестяные грамоты люди писали простым языком, ведь адресатом послания чаще всего были члены их собственной семьи, соседи или же деловые партнёры. К записи на берёзовой коре прибегали в случае сиюминутной необходимости, поэтому чаще всего на бересте встречаются хозяйственные распоряжения и бытовые просьбы. Например, грамота XIVвека известная под № 43 содержит самую обыкновенную просьбу прислать слугу и с ним рубаху:
«От Бориса к Настасье. Как придет эта грамота, пришли мне человека на жеребце, потому что у меня здесь дел много. Да пришли рубашку — рубашку забыл».
Иногда в найденных археологами памятниках можно встретить жалобы и угрозы. Например, берестяная грамота XII века известная под № 155 оказалась запиской, автор которой требует возместить ему нанесённый ущерб в размере 12 гривен:
«От Полчка (или: Полочка) к … [После того, как ты (?)] взял девку у Домаслава, с меня Домаслав взял 12 гривен. Пришли же 12 гривен. Если же не пришлешь, то я встану (подразумевается: с тобой на суд) перед князем и епископом; тогда к большему убытку готовься».
С помощью берестяных грамот мы можем узнать больше о повседневной жизни наших предков. Например, грамота № 109 XII века посвящена инциденту с покупкой краденой рабыни дружинником:
«Грамота от Жизномира к Микуле. Ты купил рабыню во Пскове, и вот меня за это схватила (подразумевается: уличая в краже) княгиня. А потом за меня поручилась дружина. Так что пошли-ка к тому мужу грамоту, если рабыня у него. А я вот хочу, коней купив и посадив [на коня] княжеского мужа, [идти] на очные ставки. А ты, если [еще] не взял тех денег, не бери у него ничего».
Иногда найденные археологами записки содержат предельно краткий и простой текст, похожий на современное СМС-сообщение (№ 1073): «От Гаврилы к Кондрату. Пойди сюда», - а иногда похожи на объявления. Например, грамота № 876 содержит предупреждение о том, что в ближайшие дни на площади будут проходить ремонтные работы.
Особенно интересно сегодня читать берестяные грамоты, которые использовались нашими предками в качестве любовных посланий. В конце XIV века некий Микита написал Анне записку с брачным предложением (№ 377):
«От Микиты к Анне. Пойди за меня — я тебя хочу, а ты меня; а на то свидетель Игнат Моисеев».
Самое удивительное в этой записке то, что Микита напрямую обращается к самой невесте, а не к её родителям, как было положено. Приходится только гадать о причинах такого поступка. Ещё один любопытный текст сохранился с XII века, в нём расстроенная дама отчитывает своего избранника (№ 752):
«[Я посылала (?)] к тебе трижды. Что за зло ты против меня имеешь, что в эту неделю (или: в это воскресенье) ты ко мне не приходил? А я к тебе относилась как к брату! Неужели я тебя задела тем, что посылала [к тебе]? А тебе, я вижу, не любо. Если бы тебе было любо, то ты бы вырвался из-под [людских] глаз и примчался …? Если даже я тебя по своему неразумию задела, если ты начнешь надо мною насмехаться, то судит [тебя] Бог и моя худость (то есть я)».
Оказывается в Древней Руси отношения супругов в чём-то походили на современные семьи. Так, например, в грамоте №931 жена Семёна просит приостановить некий конфликт до её возвращения. Приедет - разберётся сама:
«Наказ Семену от жены. Утихомирил бы ты [всех] попросту и ждал бы меня. А я тебе челом бью».
Археологами были найдены и отрывки любовного заговора, возможно, входящего в черновик любовного письма (№ 521): «Так пусть разгорится сердце твое и тело твое и душа твоя [страстью] ко мне и к телу моему и к лицу моему». И даже записка сестры к брату, в которой она сообщает о том, что её муж привёл домой любовницу, и они, напившись, бьют её до полусмерти. В этой же записке сестра просит брата поскорее приехать и заступиться за неё.
Далеко не все находки археологов сегодня имеют точный перевод, о значении части из них до сих пор ведутся споры. Так, например, обнаружение в Новгородской области бересты с ненормативной лексикой, датированной археологами XII веком, опровергает мнение о том, что древние славяне до монгольского нашествия якобы не знали мата. Но и то, что эти слова однозначно являются обсценной лексикой, точно не доказано.
Одной из спорных находок оказалась грамота №954, в которой рассказывается, что новгородец по прозвищу Шильник «пошибает» чужих свиней и лошадей:
«Грамота от Жирочка и от Тешка к Вдовину. Молви Шильцеви, цему пошибаеши свиньи чужие. А понесла Ноздрька. А се еси посромил конец всех Людин. Со оного полу грамота про кони же та бысть оже еси тако сотворил».
Древнеславянское слово «пошибает» имело несколько значений: «крадёт», «ворует», но могло означать и другой более «пикантный» глагол. Отсюда и трудности перевода - является ли «пошибать» прародителем современного мата?
А самая последняя громкая находка совершилась совсем недавно, в июне 2016 года. Берестяная грамота №1082 содержит ранее неизвестное древнерусское слово «посак», которое, возможно, означает «мошенник», «вор» или же другое более грубое выражение. Смысл послания пока не расшифрован, а его текст звучит так:
«Уов ортимие уо посака три берековесеке».
Точно известно лишь то, что слово «берковец» – мера веса зерна или мёда, равная 10 пудам. Это позволило предположить, что в грамоте содержится запись оброка или долга с ругательным словом.
Источник
Таисия Сергеенко
http://www.nationaljournal.ru/…
russianpulse.ru
Берестяные письма Древней Руси | О Твери и не только
На раннем этапе своего развития человечество вполне обходилось без письменности. По мере накопления знаний наступило время, что без письменности стало обходиться сложно. Сначала появились иероглифы — рисунки, которые обозначали целое слово или сочетание ряда слов. Но читать такое письмо было неудобно, рисунки на все слова не придумать.
Когда на Руси появился алфавит несколько монахов успешно научились им пользоваться и по всей Руси письменность стала мгновенно распространяться.
В некоторых крупных городах, большинство горожан умели писать и читать. А так как бумаги еще не было, а пергамент был очень дорогой, жители лесных районов и городов стали писать письма и записки на дешевой бересте ( березовой коре).
Исписанные кусочки бересты археологи находят в Новгороде, Пскове, Смоленске, Старой Руссе, Твери, Торжке и еще в ряде древних городах России. В Твери найдено только 5 берестяных грамот, в Торжке 19.
Большинство берестяных грамот найдено в Новгороде. Ведь это была торговая республика и грамотность среди населения там была высока. Самая ранняя берестяная грамота относится к 11 веку, их найдено всего несколько. Основная масса таких берестяных посланий относятся к 13 - 15 векам. Все это говорит о том, что писать люди умели хорошо и занятие это было для них обыкновенное.
Попадая в сырую почву, береста очень хорошо в ней сохраняется, так-как нет доступа кислорода и эти вековые послания становятся законсервированными на тысячелетия.
Предположительно, что древнейшей берестяной грамотой можно считать грамоту 1029 года, на одной стороне которой изображена фигура Христа, а на другой великомученица Варвара, здесь же проставлена дата — 1029 год.
До принятия христианства в Новгороде, вряд ли, писали на бересте. Самые первые тексты писали на деревянных дощечках (церах), покрытых воском.
Центром православия была могущественная Византия со столицей в Царьграде. Оттуда, на Русь и привезли алфавит, а Новгород долгое время считался колыбелью Руси.
Новгородцы вели деловую переписку, посылали весточки друг другу на бересте. В основном, берестяные грамоты написаны по-древнерусски, но встречаются и послание написанные по-церковнославянски. Социальный состав адресатов самый разнообразный. Среди них, знать, духовенство, купцы, воины ремесленники и крестьяне.
Для письма на бересте использовали костяные, металлические или деревянные стержни с резцом на одном конце и "лопаточкой" на другом. Буквы на коре процарапывались, а затем строчка заглаживалась "лопаточкой". Этот инструмент для написания письма называли "писалы". Их носили, обычно, прикрепив к поясу.
Конечно, не все горожане древних городов были грамотны. За кого-то под диктовку писали писцы, некоторые нанимали платного грамотея, которым быстро и умело составлял нужный документ, купчую, жалобу, расписку, завещание, челобитную и другие письма.
Изучение берестяных рукописей дает ценнейших материал по истории и культуре древней Руси. Ведь в них дается самая разнообразная информация: как вести дом, как копить "деньгу ", из "русских папирусов" узнаем, что ели и пили наши древние предки, какую одежду носили и прочее.
Из берестяных грамот перед нами предстает картина повседневной жизни горожан с их большими и маленькими заботами, радостями и печалями. Берестяные грамоты дают богатый материал для изучения письменности и быта древней Руси.
Буду рад любым Вашим комментариям.
С уважением, В. Сердюк.
v1serdyuk.ru
Берестяная почта столетий — Славянская культура
Особую страницу в истории становления и развития образования в Новгороде открыли археологические данные. Берестяные грамоты, найденные в процессе археологического изучения Новгорода, свидетельствуют о широком распространении грамотности среди различных слоев населения уже в ХI-XIV вв.
Об употреблении бересты для письма ученые до находки в 1951 году новгородских грамот не только знали, но даже обсуждали вопрос о том, каким способом береста подготавливалась к употреблению. Исследователи отмечали мягкость, эластичность и сопротивляемость бересты разрушению, а этнограф А.А. Дунин-Горкавич, который в начале ХХ в. наблюдал подготовку бересты у хантов, писал, что для превращения в писчий материал бересту кипятят в воде. Бересту подготавливали, расслаивая, убирая наиболее грубые слои. После нанесения на берестяной лист текста грамоту, как правило, обрезали, удаляя пустые поля, после чего лист получал аккуратные прямые углы. Надписи в подавляющем большинстве наносили на внутренней стороне коры.
Найденная во время раскопок береста, доставленная в полевую лабораторию, опускается в горячую воду. Бересту нельзя развертывать немедленно после находки - она может растрескаться и погибнуть. Ее нужно распарить в горячей воде и осторожно вымыть кистью. Вымытая грамота так же осторожно расслаивается. Вслед за расслаиванием берестяное письмо просушивают начерно полотенцем и помещают между стеклами, под которыми ему суждено сохнуть, принимая постепенно устойчивую форму плоского листа.
Многообразие тем и сюжетов, обсуждаемых в берестяных грамотах, практически также безгранично, как неисчерпаема и разнообразна сама жизнь. Грамоты рассказывают о том, о чем молчат летописи и другие официальные документы. Среди записей на бересте первые школьные упражнения, письма о войне и мире, урожае и голоде, всевозможных хозяйственных распоряжениях, сватовстве и любви. Все стороны человеческой жизни и деятельности находят отражение в берестяных текстах.
.jpg)
«Берестяная книжица с текстом вечерней молитвы. XIII век.»
В настоящее время, когда число берестяных грамот приближается к тысяче и превышает количество многих других категорий находок, когда находки берестяных свитков стали постоянным явлением при раскопках Новгорода, стало совершенно очевидно, что писание на бересте было привычным занятием новгородских жителей. Тексты на бересте свидетельствуют о том, что умение читать и писать и потребность в письменном общении были широко распространены практически среди всех слоев новгородского общества. На бересте писали бояре и управляющие их владениями, ростовщики и священники, купцы и воины, ремесленники и просто горожане. Особенно показательно участие в берестяной переписке женщин, что само по себе демонстрирует высокий уровень образованности в новгородском обществе и является показателем социального положения горожанок. Обнаружено немало писем, авторами или получателями которых были женщины.
.jpg)
«Поклон от Семена к невестке моей. Если ты не помнишь, то имей в виду : у тебя солод был он хранится в подклете, и ты возьми пригоршню. Насчет муки не стесняйся, бери сколько нужно и испеки пирогов в меру. А мясо возьмешь в сеннике. Отдай рубль Игнату». XIV век.
В отличии от пергамена, материала чрезвычайно дорогого, который служил лишь для написания важных документов и роскошных церковно-служебных книг, а также летописей , береста отличалась исключительной дешевизной. Буквы выцарапывались на бересте заостренным металлическим или костяным стержнем - писалом. Поскольку этот писчий материал был всем доступен, то и обращались с ним соответственно: прочитанную бересту чаще всего рвали и выбрасывали - вот почему большинство грамот дошло до нас в обрывках, и порой требуется немало труда и знаний, чтобы прочитать и правильно истолковать текст берестяной грамоты. Как сами новгородцы, авторы и адресаты берестяных писем, называли исписанную бересту? Впервые на этот вопрос ответила грамота № 24. Ее текст, сохранившийся в обрывке, гласил: "....цоловекомъ грамотку пришли таино". О тайнах автора этого письма можно только гадать, но что самые письма он называет "грамотками" - вполне очевидно.
В грамоте № 27 встретилось другое, более точное именование: "Поклоно от Фалея ко Есифу. Послале язо к тоби беросто, написаво.".-"Поклон от Фалея к Есифу. Послал я тебе бересту, написав.". Значит, "грамотку" могли называть и просто "берестой".
Об уровне грамотности новгородцев свидетельствует также разнообразный эпиграфический материал: надписи на различных предметах, чаще всего на бытовых (посуда, гребни, пряслица и др.) начертаны имена их владельцев.
Разновидностью эпиграфического материала и еще одним свидетельством распространения грамотности являются граффити - надписи, процарапанные на стенах и столбах многих новгородских храмов, в том числе и Софийского собора. Широко распространенная в Древней Руси привычка писать на стенах церквей вызывала резкое осуждение церковных властей, принимавших специальные постановления против тех, кто "на стенах режут". Несмотря на запреты, надписи, изображения крестов и различные рисунки регулярно появлялись на стенах храмов в XI-XIV вв. Они процарапывались тем же инструментом, что и надписи на бересте, и поэтому с появлением бумаги и исчезновением берестяного письма исчезают и граффити.
Среди надписей встречаются записи летописного характера о пожарах, о снегопаде в мае, бытовые тексты, фольклорные записи с загадками.
.jpg)
«Прорись и надпись на одной из стен Софийского собора»
"Пироги в печи Гридьба в корабле Перепелка парит в дубраве. Поставили кашу, поставили пироги, туда иди")
в адрес авторов таких текстов рядом писались страшные проклятия: "Усохните те руки, ох душа грешная". Судя по содержанию граффити, авторами большинства надписей были бояре, священники, строители храмов и художники, расписывавшие церкви фресками, простые горожане.
Еще одним свидетельством распространения грамотности в новгородском обществе являются находки в культурном слое инструментов для письма, называемых писалами, или стилосами. Они представляют собой стержень, заостренный на одном конце и имеющий лопаточку на другом. Заостренным стержнем процарапывали текст на бересте, стенах церквей и различных предметах, лопаточкой исправляли ошибки на бересте или заглаживали воск на восковых табличках. Подавляющее число писал сделано из железа, но встречаются костяные и изредка бронзовые писала: некоторые из них найдены в кожаных футлярах. К настоящему времени коллекция инструментов письма X-XV вв., обнаруженных во время археологического исследования Новгорода, насчитывает более 200 единиц.
Обнаружив столь широкое распространение грамотности в Новгороде, исследователи не могли не заинтересоваться, как эта грамотность пробивала себе дорогу, как происходило обучение грамоте. Ответ на вопрос о том, как новгородцы учились грамоте был получен из самих записей на бересте. Очевидно, что любое обучение грамоте начинается со знакомства и запоминания азбуки. В коллекции новгородских берестяных грамот содержится несколько листов бересты с написанными на них полными азбуками XI-XШ веков.
В древнем Новгороде обучать грамоте начинали, видимо, в 6-7 лет.
В одном из вариантов былины о Василии Буслаеве есть такие слова:
"Будет Васенька семи годов Отдавала матушка родимая, Матера вдова Амела Тимофеевна Учить его во грамоте И грамота ему в наук пошла"
Основные сведения об обучении маленьких новгородцев были получены из так называемых "грамот мальчика Онфима". 13 и 14 июля 1956 года в слое ХШ века было найдено семнадцать различного рода обрывков бересты с записями и разнообразными рисунками. Надпись грамоты под №199 сделана на овальном донышке туеса, берестяного сосуда, который отслужив свой срок был отдан мальчику и использован, как писчий материал. Овальное донышко, сохранившее по краям следы прошивки, было укреплено перекрещивающимися широкими полосами бересты. Вот эти полосы и были заполнены надписями. На первой полосе старательно выписана вся азбука от "а" до "я", а затем следуют склады: "ба, ва, га, да", потом "бе, ве, ге" до "ще".
.gif)
Прориси берестяных грамот (№№ 199, 200) мальчика Онфима. XIII век.
.jpg)
«Грамота мальчика Онфима»
Представленная запись - ярчайший пример способа обучения чтения и письму, который применялся в России вплоть до нашего столетия. Суть его заключалась в соединении каждой из 20 согласных букв поочередно с каждой гласной. Все знают, что буквы на Руси назывались "а"- "аз", "б"- "буки", "в"- "веди", "г"- "глаголь" и так далее. Ребенку было необычайно трудно осознавать, что "аз" означает звук "а", "буки"- "б". И только заучивая слоговые сочетания: "буки-аз -ба, веди-аз -ва", ребенок приходил к умению читать и понимать написанное.
Мальчик, записавший азбуку и склады в грамоте №199, просто упражнялся, ведь он уже умел читать и писать, поскольку на обороте берестяного донышка в прямоугольной рамке написано "Поклон от Онфима к Даниле".
Потом мальчик принялся рисовать, как рисуют все мальчики, когда наскучит писать. Он изобразил страшного зверя с торчащими ушами, с высунутым языком. Мальчик дал своему рисунку название: "Я звере".
Находки берестяных азбук продолжались и в следующие годы в разных районах Новгорода. Однако самой значительной находкой в этом ряду оказалась обнаруженная на том же Неревском раскопе в 1981 году грамота №591. Она найдена в напластовании 30-х годов XI века и на сегодняшний день является самой древней берестяной азбукой в новгородской коллекции.
.gif)
«Прорись грамоты № 591»
В 1957 году были найдены и первые ученические упражнения в цифровом письме. Цифры в древней Руси не отличались от обычных букв. Цифру 1 изображали буквой "а", цифру 2-буквой "в", 3- буквой "г" и так далее. Чтобы отличить цифры от букв, их снабжали особыми зрачками - "титлами"- черточками над основным знаком. В грамоте №342, найденной в 1958 году в слоях XIV века, воспроизведена вся система, существовавших тогда цифр. Сначала идут десятки, сотни, тысячи и, наконец, десятки тысяч вплоть до обведенной кружком буквы "д". Так изображалось число 40 000. Конец грамоты оборван. Со временем, наверняка, найдут и упражнения маленьких школяров в арифметике.
Еще одной категорией находок, связанных с обучением грамотности, являются церы, представляющие собой деревянные таблички с углублениями, которые заливались воском. И маленькие новгородцы писали свои упражнения не на бересте, а на воске, подобно тому , как сейчас при обучении применяется школьная доска. Подобные восковые таблички были широко распространены в античной и средневековой Европе, где они использовались для разного рода кратковременных записей. В Новгороде за все годы раскопок было найдено всего 12 цер в слоях XI-XIV веков. Все они изготовлены из плотного дерева и, как правило, хорошо сохраняются после извлечения из культурного слоя. Новгородские церы разнообразны по форме, размерам и оформлению, есть односторонние и двусторонние таблички. Иногда оборотные стороны цер украшали богатым растительным орнаментом, иногда на обороте вырезали азбуку, которая служила пособием. На нее смотрел ученик, списывая буквы. И снова аналогия с современными пособиями, например, с таблицей умножения, которую печатают на обложках школьных тетрадей.
.jpg)
«Цера с писалами»
.jpg)
«Оборотная сторона церы»
.jpg)
«Цера с азбукой»
Понятным становится также, почему Онфим, уже умея писать, снова и снова выписывает на бересте азбуку и склады. Письмо на бересте было вторым этапом обучения. Переход от воска к бересте требовал более сильного нажима, более уверенной руки. И, научившись выводить буквы на мягком воске, нужно было снова учиться технике письма на менее податливой березовой коре.
Хронология и топография новгородских цер свидетельствует о том, что они не были в постоянном и повсеместном употреблении в Новгороде. Их применение было локальным и носило частный характер. Примечательно, что почти половина из известных в Новгороде цер сосредоточена на нескольких соседних усадьбах Людина конца в слоях ХП века, где обнаружено скопление берестяных грамот и писал, а также зафиксировано существование профессионального писца. Не исключено, что здесь было организовано и обучение.
Обучение грамоте не было экстраординарным событием в жизни новгородцев, о чем наглядно свидетельствует берестяное письмо №687 конца XIV века. В этом послании, сохранившемся, к сожалению, в обрывке, содержится ряд хозяйственных распоряжений мужа жене: о покупке масла, одежды детям, другие указания. И среди прочего, как о самом обычном деле, звучит напоминание: " ...отдай учить грамоте...".
Просвещение и школа в Великом Новгороде прошли несколько этапов в развитии. На начальной стадии учение выливалось в постоянное и последовательное обучение грамоте, счету и письму, в изучении литературы религиозного и светского содержания.
Береста заговорила
Многолетним спорам о состоянии грамотности в Древней Руси был в начале XX в. подведен итог буржуазным историком русской культуры П. Н. Милюковым. Одни, писал он, считают Древнюю Русь чуть ли не поголовно безграмотной, другие допускают возможность признать распространение в ней грамотности. "Источники дают нам слишком мало сведений, чтобы можно было с их помощью доказать верность того или другого взгляда", однако все как будто говорит в пользу первого взгляда. Ту же мысль внушал гимназический учебник: "Тогда письменность ограничивалась списыванием чужого, так как немногие школы служили лишь для приготовления попов". Даже в начале 50-х годов нашего столетия повторялось мнение, что грамотность была в Древней Руси привилегией только исключительно высшего слоя общества - князей и попов.
Значит, само по себе обнаружение письма или записки в доме рядового средневекового горожанина представлялось событием почти невозможным. Малая его вероятность усугублялась еще одним обстоятельством, связанным с поисками таких писем в земле.
Грамота 419: первая берестяная книжка - молитвослов XIII века. На развороте читается отрывок из вечерней молитвы: «Страстью Твоею от страстей свободихомся и воскресением Твоим из истления избыхом, Господи, слава Тебе…»
В древности писали на пергамене - выделанной телячьей коже, стоившей очень дорого, настолько дорого, что люди тогда стремились много раз использовать один и тот же исписанный лист. Тексты, ставшие почему-либо ненужными, нередко тщательно выскабливались, и на таком очищенном листе писали снова. Поэтому фотографирование в инфракрасных лучах иногда дает возможность на одном и том же листе пергамена прочесть два разных текста. Даже утратившие свое значение записи на пергамене не выбрасывали из-за большой ценности этого писчего материала.
Предположим, однако, что пергаменное письмо оказалось в земле. Кожа в новгородской почве сохраняется очень хорошо, но ведь в данном случае речь идет о коже, исписанной чернилами. Вода, которая способствует сохранению в земле самого пергамена, обязательно истребит чернильные тексты. Еще в 1843 г. в московском Кремле была сделана сенсационная находка. При рытье погребов лопатой землекопа был извлечен наполненный водой медный сосуд, в котором лежало восемнадцать пергаменных и два бумажных свитка XIV в. И только на семи листках, попавших в самую середину тугого свертка, куда не проникла влага, частично сохранился текст. С тех пор прошло почти полтора века, и до сих пор попытки прочесть смытое остаются малоудовлетворительными.
И тем не менее именно бересте суждено было стать тем средством, с помощью которого была дана жизнь слову, звучащему "из тьмы веков" и опрокинувшему складывавшиеся десятилетиями представления о низком уровне грамотности в Древней Руси, о безъязыкости археологических находок, о невозможности заставить древние вещи заговорить устами их былых владельцев.
Случилось это 26 июля 1951 г., когда молодая работница Нина Федоровна Акулова нашла во время раскопок на древней Холопьей улицы Новгорода, прямо на настиле мостовой XIV в., плотный и грязный свиток бересты, на поверхности которого сквозь грязь просвечивали четкие буквы. Если бы не эти буквы, можно было бы думать, что обнаружен обрывок еще одного рыболовного поплавка, каких в новгородской коллекции к тому времени насчитывалось уже несколько десятков. Акулова передала свою находку начальнику раскопа Гайде Андреевне Авдусиной, а та окликнула Артемия Владимировича Арциховского, на долю которого достался главный драматический эффект. Оклик застал его стоящим на расчищаемой древней вымостке, которая вела с мостовой Холопьей улицы во двор усадьбы. И стоя на этой вымостке, как на пьедестале, с поднятым пальцем, он в течение минуты на виду у всего раскопа не мог, задохнувшись, произнести ни одного слова, издавая лишь нечленораздельные звуки, потом хриплым от волнения голосом выкрикнул: "Я этой находки ждал двадцать лет!" С тех пор прошло больше четверти века. К концу полевого сезона 1978 г. число берестяных грамот в Новгороде достигло 571, но день 26 июля 1951 г. навсегда останется в истории науки как дата открытия нового источника исторических знаний, без которого уже сегодня наука не может обойтись.
Потому что уже первая берестяная грамота открыла возможность ожидать последующих находок не как чуда, совершающегося один раз в полтораста лет, а искать их упорно, изо дня в день, зная, что каждый день раскопок способен увеличить их число. Эта грамота навсегда перечеркнула сомнения, связанные с опасностями пребывания берестяного текста в земле: на ее написание не потребовалось ни одной капли чернил. Буквы, образующие тринадцать строк, были процарапаны, вернее, выдавлены твердым острием, навсегда впечатавшись в гладкую поверхность берестяного листа. Забегая вперед, скажем, что точно таким же способом написаны почти все берестяные грамоты, которым еще предстояло быть найденными и только два документа - грамоты № 13 и 496, относящиеся к XV в., написаны чернилами, и их не удается прочесть до конца даже с помощью инфракрасных лучей.
Уже найдены и продолжают обнаруживаться каждый год и инструменты для письма на бересте. Писала - так они назывались в древности, - костяные или железные, представляют собой заостренные стержни с плоской лопаточкой на верхнем конце. Их неоднократно находили и прежде в Новгороде и в других средневековых городах, не догадываясь до открытия берестяных грамот об истинном назначении и называя в описях шильями, булавками или просто загадочными предметами. Найдены были несколько раз и кожаные чехлы для писал, в которых они прикреплялись к поясу.
Однако вечером 26 июля 1951 г. мы еще не знали того, что знаем сейчас. Было очевидно только одно: если берестяные грамоты в земле неистребимы, значит, можно рассчитывать на их повторные находки. Не знали же мы в этот день, как часто они могут повторяться. Ведь если на Руси грамотными были только князья, бояре и попы тогда подобные находки сохранят свою исключительность.
Первая берестяная грамота содержала пространную запись о "поземе" и "даре" с разных поименованных в ее тексте сел. Поземом в Древней Руси назывался налог феодалу за право проживать на его земле. Дар - тоже налог, который уплачивался феодалу во время посещения им своих владений. Очевидно, что берестяная грамота принадлежала крупному феодалу (его звали Фомой) - боярину или духовному лицу.
Судьба устроила так, что для сомнений было отведено лишь два дня. Уже 27 июля была найдена вторая берестяная грамота, в которой содержалась еще одна запись дара, на этот раз с именами карел, обязанных платить эту пошлину феодалу. А 28 июля было открыто первое берестяное письмо в полном смысле этого слова, т. е. не записка, сделанная для памяти, а текст, написанный одним человеком для другого и посланный издалека. Грамота № 3 была в древности немного повреждена, утратив часть первой строки. Вот что в ней прочлось: "Поклон от Грикши к Есифу. Прислав Онанья, молви... Яз ему отвечал: не рекл ми Есиф варити перевары ни на кою. Он прислал к Федосье: вари ты пиво, седишь на безатыцине, не варишь жито".
Грикша (Григорий) сообщает Есифу (Осипу), что Онанья прислал распоряжение варить пиво. Грикша отказал ему, сославшись на Есифа, который ему на этот счет никаких указаний не давал. Тогда Онанья тем же требованием обратился к Федосье, настаивая, чтобы пиво варила она потому, что она "сидит на безатыцине", т. е. пользуется участком, который достался ей не по наследству, а передан в пользование после постороннего ей умершего человека.
Писало. Образцы XI - XII веков
С пользованием этим участком была, по-видимому, связана обязанность варить пиво для семьи феодала по требованию настоящего владельца земли. Дать такое распоряжение мог, вероятно, только Есиф, и Грикша, в котором можно видеть сельского старосту, управляющего, сомневается, нужно ли выполнять приказ Онаньи. Историческое значение этой находки состоит в том, что она впервые донесла до нас документ, написанный, очевидно, не князем, не боярином и не попом, а человеком, не принадлежащим к сословию феодалов. Это, правда, не крестьянин и не простой ремесленник, а лицо "административное". Однако если грамотными были сельские старосты, как сильно изменяет этот факт представление о степени распространения грамотности в средневековом Новгороде. К концу полевого сезона 1951 г. количество берестяных грамот достигло десяти. В их числе встретилось еще несколько писем, а также крохотное "литературное произведение". На ободке маленького берестяного лукошка было процарапано следующее: "Есть град межу небом и землею, а к нему еде посол; без пути, сам ним, везе грамоту неписану". На современном русском языке это звучит так: "Есть город между небом и землей, а к нему едет посол без пути, сам немой, везет грамоту неписаную". Это загадка, которую загадывали еще в начале нынешнего столетия. Город между небом и землей - ковчег, в котором Ной спасался от потопа; немой посол, едущий без пути,- голубь; грамота неписаная- масличная ветвь, которую он несет в клюве как знак того, что потоп кончается и из-под воды показалась земля.
Этот первый год начавшегося открытия позволил сделать некоторые важные выводы о перспективах дальнейших поисков. Во-первых, стало очевидным несомненное разнообразие берестяных текстов. Записи феодальных повинностей и хозяйственные распоряжения, загадка и жалоба - такие разновидности записей были обнаружены в 1951 г. Во-вторых, эти находки происходили не из одного слоя и не с одной усадьбы. Они встречались в разновременных прослойках и особенностями начертания букв, меняющимися с течением времени, соответствовали этим прослойкам. Самая поздняя из них датировалась XV в., а самая ранняя была написана тремя столетиями раньше - в XII в. В-третьих, их было много, что заставило вспомнить одну любопытную, но прежде не очень понятную деталь из одного давно известного исследователям источника.
Сохранилась запись беседы новгородского священника середины XII в. Кирика с епископом Нифонтом. Кирик задал епископу множество разнообразных вопросов, которые волновали его в связи с его церковной службой, в том числе такой: "Нет ли в том греха - ходить по грамотам ногами, если кто, изрезав, бросит их, а слова будут известны?" Странным казался раньше этот вопрос. Кому может прийти в голову резать дорогую пергаменную грамоту и затем топтать ее ногами? После открытия исписанной бересты смысл вопроса стал ясным. Именно берестяные грамоты по прочтении выбрасывались как вещь, ставшая ненужной, и люди на них наступали, не зная, какие слова они топчут, а среди этих слов могли оказаться и такие, как "Бог", "ангел", "Богородица", "святой". Сейчас, когда берестяных грамот в Новгороде найдено больше пятисот, мы убедились, что древние новгородцы действительно в буквальном смысле этого слова ходили по грамотам ногами, но это обстоятельство в общем обнаружилось уже в 1951 г.
Другой вывод имеет отношение к задачам датирования найденных в земле берестяных документов. Ни на одном из них, естественно, нет даты. Посылая письмо с неотложным хозяйственным распоряжением, его автор не нуждался в обозначении года. На помощь историку в таких случаях приходит палеография - наука, определяющая время написания текстов по форме букв. С течением столетий формы букв меняются. В древности, например, букву н изображали, как современную латинскую N, а, если бы она была написана так, как принято сегодня, ее прочли бы как и. Буква м в одни эпохи слагалась из вертикальных линий, а в другие ее линии стояли косо. Зная, как писали каждую букву в разные столетия, сопоставляя буквы одной и той же грамоты друг с другом, можно датировать весь документ, но с приблизительной точностью в столетие.
Но ведь грамоты, найденные в земле, могут датироваться так, как датируются любые другие археологические предметы. Их обнаруживают вместе с обломками глиняной посуды, ножами, деревянными поделками, бусами и браслетами, внутри остатков древних домов или около них, в определенных прослойках культурного слоя. Уровень залегания каждой берестяной грамоты может быть сопоставлен с соответствующим настилом уличной мостовой. И если, например, друг на друге лежат две мостовые, одна из которых относится к 1313, а другая - к 1299 г., а грамота найдена между ними, очевидно, что она попала в землю в самом начале XIV в.
Значит ли это, что и написана она была в те же годы? Ведь можно предположить, что иной раз человек, получив берестяное письмо или сделав собственноручную записку для памяти, долго хранил эту бересту и выбрасывал ее только тогда, когда она становилась ему совершенно не нужна. Он мог составлять из берестяных писем целые домашние "архивы", в которых разновременные грамоты лежали одна подле другой, а потом все вместе и оказывались и земле.
Новгородская азбука
Думается, однако, что так не могло быть. Береста как писчий материал совершенно не терпит хранения на воздухе. Любой берестяной свиток очень быстро начинает сохнуть, трескается по прожилкам, а затем разваливается. Чтобы берестяное письмо надолго сохранилось, нужно держать его под прессом, не давая ему скручиваться (так сохранились, в частности, берестяные книги XVIII в. - прессом для них служили их переплеты), тогда лист примет плоскую форму. В земле берестяные грамоты сохраняют форму свитка и оказываются достаточно прочными. Значит, они попадали в нее сразу же по прочтении. А это позволяет утверждать, что между временем написания грамоты и временем ее попадания в землю проходил самый минимальный срок. И действительно, в слоях XIV в. археологи обнаруживают берестяные письма, форма букв которых соответствует именно XIV, а не XIII в., тогда как в слоях XII в. никогда еще не были найдены документы, написанные в XI столетии.
Отсюда следует наиболее значительный вывод: грамоты вместе, со всеми остальными предметами, найденными вместе с ними, и с остатками построек, расчищенных в одном с ними уровне, образуют единый комплекс и должны исследоваться не отдельно от него, а вместе с ним. Вскоре после находки первых десяти берестяных грамот в научных статьях их стали сравнивать с папирусами, предвидя возникновение новой научной дисциплины - берестологии, подобной папирологии. В этом сравнении есть определенный смысл, так как открытие папирусов в свое время ввело в науку об истории Египта эллинистического и римского времени разнообразные материалы, осветившие многие недоступные прежде для исследования стороны древней жизни.
Однако существует и очевидная разница между папирусами и берестой. Папирусы дошли и доходят до нас уже отделенными от той среды, в которой они были написаны. Слоями исписанного папируса, например, обертывали мумии после бальзамирования. Берестяные грамоты в большинстве случаев были брошены на той усадьбе, куда они были адресованы или где они были написаны человеком, их получившим или написавшим. Разбитый здесь же глиняный горшок и выброшенная в грязь грамота или ее обрывок - проявление жизнедеятельности одного и того же человека, или одной и той же семьи, или, наконец, обитателей одной и той же усадьбы. Они по-разному способствуют реконструкции одного комплекса, одной ячейки прошлого. И если, прочитав найденные на усадьбе грамоты, мы можем узнать, как звали обитателей этой усадьбы, какими заботами наполнялся их день, то, изучив обнаруженный здесь же комплекс древних предметов и построек, установим, чем занимались эти люди, какой была обстановка их жизни и быта.
Снимая последовательно напластования разных ярусов одной усадьбы и изучая совместно и грамоты, и древние вещи, мы получаем возможность исследовать историю целых ячеек города и многих поколений одних и тех же семей на протяжении значительных периодов. Сравнивая же между собой эти ячейки - получать выводы, касающиеся истории Новгорода в целом, а также истории его земли.
Здесь, пожалуй, уместно рассказать об одном интересном разговоре. Вскоре после того, как были открыты берестяные грамоты, один пожилой человек, бывавший в детстве в Новгороде (а это было еще до революции) и посещавший тогда частный музей новгородского краеведа и коллекционера В. С. Передольского, сообщил, что он видел в этом музее и берестяные грамоты. Под впечатлением этих необычных писем, вспоминает мой собеседник, он с другими мальчиками, своими товарищами, даже затеял игру в берестяную почту. Вряд ли это ошибка памяти. Нет ничего необычного в том, что берестяные грамоты могли оказаться в собрании любителя новгородских древностей еще в начале нашего столетия. Если же эти грамоты остались вовсе не известными науке, значит, скорее всего, это были ничтожные обрывки, на которых не удалось прочесть никакого связного текста. Подобные обрывки стали нам встречаться уже в 1951 г. Например, грамота № 7 содержала только первые слова: "Поклон от Филипа ко..." С тех пор подобные обрывки в экспедиции получили шуточное название "Филькиных грамот". Но мы бережем их наравне с целыми. Ведь всегда может получиться, что продолжение работ на соседнем участке даже спустя много лет откроет другой обрывок такого письма, и тогда можно будет прочесть его целиком. Как бы то ни было, настоящее открытие берестяных грамот произошло только в 1951 г.
Похожие статьи:
Традиции → Обряды славян
История → В поисках библиотеки Грозного
История → Куликовская битва и Куликово поле
История → Общинное устройство славянских племен
История → Основание Москвы и Юрий Долгорукий
Рейтинг
последние 5
slavyanskaya-kultura.ru
