Содержание
Завещание сыновьям . Великий князь Всеволод Большое Гнездо
Смерть второй супруги, совсем еще молодой женщины, заставила Всеволода Большое Гнездо задуматься о составлении завещания. Ведь, хотя его многочисленные сыновья и были от одной матери и не слишком отличались друг от друга по возрасту, в будущем между ними могла возникнуть борьба за отцово наследство. Четко выраженная на бумаге воля родителя должна была предотвратить возможные распри.
Всеволод решил, что не будет нарушать существовавшие издревле традиции и распределит свои земли, исходя из старшинства сыновей.
Главным наследником он решил сделать старшего сына Константина. Ему полагалось стать новым великим князем Владимирским и править в столице Владимире. Следующий по возрасту Юрий должен был получить Ростов, второй по значимости город в княжестве, расположенный на берегу озера Неро. Ярославу предназначался Переславль-Залесский у Плещеева озера с важными торговыми путями по реке Трубеж, ведущими к Волге.
Святославу должен был отойти Юрьев-Польский на Колокше, окруженный обширными полями с плодородной землей. Владимиру – Москва, через которую шли пути из Черниговского и Рязанского княжеств. Ивану – Стародуб, находившийся в нижнем течении реки Клязьмы.
По расчету Всеволода Юрьевича у каждого его сына должны были быть и плодородные земли, и леса, и торговые пути, и рыбные угодья.
Для оглашения завещания Всеволод Юрьевич пригласил всех сыновей в Москву. Однако когда Константин его услышал, то стал возражать отцу. Он заявил, что не желает отдавать Ростов Юрию, и считает, что этот город должен быть закреплен за его потомством. Ведь Владимир они вряд ли могли получить, поскольку он являлся столицей всего княжества и должен был переходить от одного брата Всеволодовича к другому брату. Юрий, по его мнению, вполне мог стать суздальским князем, поскольку в этом городе он родился и прошел обряд пострига и посажения на коня.
Непокорство старшего сына возмутило великого князя, который уже давно уверился в своей силе и не желал слушать чьих-либо возражений.
Поэтому в присутствии бояр и дружинником он назвал своим наследником и новым великим князем Владимирским второго сына Юрия. Это решение оказалось поспешным и необдуманным и привело к тому, что сразу после смерти отца между всегда дружными братьями Всеволодовичами вспыхнула междоусобица.
Сказанные в порыве гнева необдуманные слова отца очень обидели Константина. Он тут же отправился в Ростов и не захотел больше ни с кем вступать в дискуссии из-за наследства.
Когда ростовские бояре узнали о ссоре в семействе великого князя, то очень обрадовались. Они тут же поклялись верно служить Константину и во всем его поддерживать.
В итоге Всеволод Юрьевич так и не составил письменного завещания и оставил открытым вопрос о своем главном наследнике. Вероятно, он решил, что сыновья сами разберутся в том, кому стать великим князем и возглавить Владимиро-Суздальское княжество, а кому быть его вассалом.
Великий князь Всеволод Юрьевич, имевший прозвище Большое Гнездо, умер 13 апреля 1212 г.
в своей резиденции во Владимире. Летописец по этому поводу заметил, что, хотя жизнь князя была многомятежной, скончался он тихо и безмолвно. Находившиеся в это время во Владимире сыновья Всеволода, бояре и представители двора и княжеской администрации оплакали его «плачем великим». Гроб с телом усопшего установили в Успенском соборе. Епископ Иоанн с игуменами, монахами и священниками совершили обряд отпевания. После этого великого князя похоронили рядом с другими князьями: Андреем Боголюбским, Михаилом Юрьевичем и Изяславом Глебовичем.
Благословение Юрия на великое княжение. Рисунок Б. Чорикова
В некрологе по поводу кончины Всеволода Юрьевича писалось следующее: «Много мужествовал, и был дерзостен, все это показывал во время сражений. Был украшен всеми добрыми качествами, злых людей наказывал, добро мыслящих любил. Меч носил не просто так и не для мести злодеям, а для защиты творящих добро. От одного его имени трепетали все страны, об его делах было известно по всей земле.
Поэтому Бог отдал ему в подчинение всех, кто замышлял злые дела. Никогда не гордился своими подвигами, не возносился над другими людьми. Надеялся только на Бога, на его помощь. И за это Бог бросал врагов к нему под ноги.
По его указанию было построено много церквей. Самой прекрасной из них была церковь Святого мученика Дмитрия на княжеском дворе. Она была украшена чудесными иконами, дивными фресками. Были в ней и святые реликвии: доска от гроба святого Дмитрия из Селуня, источающая целебное миро, часть сорочки этого же святого. Кроме того, он основал Рождественский монастырь и построил в нем каменный храм. Он также по указанию князя был украшен иконами, драгоценными сосудами и пеленами».
Автор некролога отметил, что Всеволод «всегда испытывал страх перед Божьим наказанием за грехи, поэтому подавал нуждающимся милостыню, судил истинно и не лицемерно. Наказывал бояр, которые обижали меньших и сирот и вершили насилие по отношению к тем, кто от них зависел.
Великий князь очень любил представителей духовенства и всегда их одаривал.
За это Бог даровал ему детей добро мысленных. Их он усердно воспитывал до самого возмужания».
Некролог Всеволода свидетельствует о том, что для современников он представлялся могущественным князем, с успехом побеждавшим всех врагов. Он был опытным и отважным воином, без страха бросавшимся в бой с любыми противниками. Поэтому он был знаменит по всей Русской земле.
Всеволод был не только полководцем, но и справедливым судьей, защитником сирых и обездоленных, строил храмы и основывал монастыри, покровительствовал церкви. Кроме того, он был замечательным семьянином и, несмотря на всевозможные государственные дела, сам лично занимался воспитанием сыновей. Возможно, что и за это редкое для мужчин качество современники и прозвали его Большое Гнездо.
Из-за отсутствия письменного завещания между сыновьями Всеволода вспыхнула междоусобица, продолжавшаяся четыре года. Затем на престол Владимира сел Константин, после его смерти – Юрий.
Несмотря на конфликты, Всеволодовичи продолжали развивать Владимиро-Суздальское княжество и способствовали его процветанию.
Однако в 1238–1242 годах нашествие ордынцев нанесло огромный удар по всей Древней Руси. Возродиться после него смогла только Северо-Восточная Русь, где предшественники Всеволода, он сам и его сыновья создали прочный фундамент для русской государственности.
Средневековая Русь
С 1179 года рязанские князья, Глебовичи, находились в воле Всеволодовой; в 1186 году встала между ними опять усобица: старшие братья — Роман, Игорь и Владимир, вооружились против младших — Всеволода и Святослава, сидевших в Пронске. Чтоб легче разделаться с последними, старшие братья послали звать их на общий съезд, намереваясь тут схватить их; младшие узнали об умысле и, вместо того, чтобы ехать к старшим, стали укреплять свой город, ожидая нападения; ждали они недолго: старшие явились с большим войском и стали опустошать все около города. Тогда Всеволод суздальский послал сказать им: «Братья! Что это вы делаете? Удивительно ли, что поганые воевали нас: вы вот теперь хотите и родных братьев убить».
Но те вместо послушания стали сердиться на Всеволода за его вмешательство и еще больше поднимать вражду на братьев. Тогда младшие Глебовичи послали просить Всеволода о помощи, и тот отправил с ним сперва триста человек из владимирской дружины, которые сели в Пронске и отбивались вместе с осажденными, а потом отправил еще другое войско, к которому присоединились князья муромские. Слыша о приближении войска из Владимира, старшие Глебовичи сняли осаду Пронска и побежали к себе в Рязань, а Всеволод Глебович поехал навстречу к полкам Великого Всеволода; те, узнавши от него, что осада Пронска снята и им идти дальше незачем, пошли назад во Владимир, куда поехал также и Глебович, чтоб посоветоваться со Всеволодом, как быть им с старшими братьями. Но в это время рязанские князья, узнавши, что владимирское войско возвратилось и что в Пронске один Святослав, пошли и осадили опять этот город, перехватили воду у жителей, а к брату Святославу послали сказать: «Не мори себя голодом с дружиною и людей не мори, ступай лучше к нам, ведь ты нам свой брат, разве мы тебя съедим? Только не приставай к брату своему Всеволоду».
Святослав объявил об этом своим боярам, те сказали: «Брат твой ушел во Владимир, а тебя выдал: так что ж тебе его дожидаться?». Святослав послушался и отворил город. Братья отдали ему Пронск назад, но взяли жену, детей, дружину Всеволода Глебовича и повели в Рязань; вместе с дружиною Всеволода Глебовича перевязали дружину Великого Всеволода, сидевшую в Пронске в осаде. Всеволод Глебович, услыхав, что семья и дружина его взяты, а брат Святослав передался на сторону старших, стал сначала сильно горевать, потом захватил Коломну и начал из нее пустошить волости братьев; те мстили ему тем же, и ненависть между ними разгоралась все больше и больше.
Всеволода Великого также сильно раздосадовал поступок Святослава, который позволил братьям перевязать владимирскую дружину, он послал сказать ему: «Отдай мне мою дружину добром, как ты ее у меня взял; захотел помириться с братьями — мирись, а людей моих зачем выдал? Я к тебе их послал по твоей же просьбе, ты у меня их челом выбил; когда ты был ратен, и они были ратны, когда ты помирился, и они стали мирны».
Глебовичи, услыхав, что Всеволод Великий хочет идти на них, послали ему сказать: «Ты отец наш, ты господин, ты брат; где твоя обида будет, то мы прежде тебя головы свои положим за тебя, а теперь не сердись на нас; если мы воевали с братом своим, то оттого, что он нас не слушается, а тебе кланяемся и дружину твою отпускаем». Всеволод не захотел мира, а когда Всеволод не хотел мира, то это значило, что война была очень выгодна и успех верен. Но в следующем году (1187) явился во Владимир черниговский епископ Порфирий с ходатайством за Глебовичей, потому что Рязань принадлежала к черниговской епархии; он уговорил владимирского епископа Луку действовать с ним заодно, и оба вместе стали просить Всеволода за Глебовичей: Всеволод послушался их и послал Порфирия в Рязань с миром; вместе с епископом отправились послы Всеволодовы и послы князей черниговских, они повели и пленников рязанских, отпущенных Всеволодом в знак своего расположения к миру. Но Порфирий, пришедши в Рязань, повел дело не так, как хотел Всеволод, и тайком от его послов.
Всеволод рассердился, хотел было послать в погоню за Порфирием, но потом раздумал; впрочем, оставя в покое Порфирия, он не хотел оставить в покое Глебовичей и тем же годом выступил против них в поход, взявши с собою князя муромского и Всеволода Глебовича из Коломны; он переправился чрез Оку и страшно опустошил Рязанскую волость. Этим походом Всеволод, как видно, достиг своей цели, потому что после, во время войны с Ольговичами, мы видим рязанских князей в его войске; притом же Пронск был возвращен Всеволоду Глебовичу, который там вскоре и умер. Но когда в 1207 году Всеволод Великий собрался идти на Ольговичей к Чернигову и, соединившись в Москве с сыном своим, Константином новгородским, дожидался здесь также и прихода князей рязанских, то вдруг пришла к нему весть, что последние обманывают его, сговорились с Ольговичами и идут к нему для того, чтоб после удобнее предать его. Все рязанские действительно явились с дружинами, их было восьмеро: Роман и Святослав Глебовичи, последний с двумя сыновьями, да племянники их, сыновья умерших Игоря и Владимира, двое Игоревичей — Ингварь и Юрий, и двое Владимировичей — Глеб и Олег.
Всеволод принял их всех радушно и позвал к себе на обед; стол был накрыт в двух шатрах: в одном сели шестеро рязанских князей, а в другом — великий князь Всеволод и с ним двое остальных рязанских, именно Владимировичи — Глеб и Олег. Последние стали говорить Всеволоду: «Не верь, князь, братьям нашим: они сговорились на тебя с черниговскими». Всеволод послал уличать рязанских князей князя Давыда муромского и боярина своего Михаила Борисовича: обвиненные стали клясться, что и не думали ничего подобного; князь Давыд и боярин Михаил долго ходили из одного шатра в другой, наконец, в шатер к рязанским явились родичи их — Глеб и Олег и стали уличать их; Всеволод, слыша, что истина обнаружилась, наконец, велел схватить уличенных князей вместе с их думцами, отвести во Владимир, а сам на другой же день переправился через Оку и пошел к Пронску, где сидел сын умершего Всеволода Глебовича, Михаил; этот князь, слыша, что дядья его схвачены и Всеволод приближается с войском к его городу, испугался и убежал к тестю своему в Чернигов — знак, что он был также на стороне схваченных князей и на стороне черниговского князя, своего тестя: иначе для чего было бы ему бояться Всеволода, всегда благосклонного к отцу его?
Жители Пронска взяли к себе третьего Владимировича, Изяслава, не бывшего, как видно, заодно с родными братьями, и затворились в городе.
Всеволод послал к ним боярина Михаила Борисовича с мирными предложениями, но они не хотели о них слышать, летописец называет ответ их буйною речью. Тогда Всеволод велел приступить к городу со всех сторон и отнять воду у жителей, но те не унывали, бились крепко из города и ночью крали воду; Всеволод велел стеречь и день и ночь и расставил полки свои у всех ворот. Старшего сына своего, Константина, с новгородцами и белозерцами поставил на горе у одних ворот, Ярослава с переяславцами — у других, Давыда с муромцами — у третьих, а сам с сыновьями Юрием и Владимиром и с двумя Владимировичами стал за рекою с поля Половецкого (степи). Проняне все не сдавались и делали частые вылазки не для того, впрочем, чтоб биться с осаждающими, но чтоб достать воды, потому что помирали от жажды. Между тем у осаждающих стали выходить съестные припасы и Всеволод отправил отряд войска под начальством Олега Владимировича на Оку, где стояли лодки его с хлебом. На дороге Олег узнал, что двоюродный брат его, третий Игоревич, Роман, оставленный дядьями в Рязани, вышел из нее с войском и напал на владимирских лодочников, стоявших у Ольгова; получивши эту весть, Владимирович бросился на помощь к лодочникам; рязанцы оставили последних и сразились с новоприбывшим отрядом, но были побеждены, ставши между двумя неприятелями — между полком Олега и лодочниками.
Олег возвратился к войску с победою и хлебом, тогда проняне после трехнедельной осады принуждены были сдаться; Всеволод дал им в князья Олега Владимировича, а сам пошел к Рязани, сажая по всем городам своих посадников, чем обнаруживал намерение укрепить их за собою. Он уже был в двадцати верстах от старой Рязани, у села Доброго Сота, и хотел переправляться через реку Проню, как явились к нему рязанские послы с поклоном, чтоб не приходил к их городу; епископ рязанский Арсений также не раз присылал к нему говорить: «Князь великий! Не пренебреги местами честными, не пожги церквей святых, в которых жертва богу и молитва приносится за тебя, а мы исполним всю твою волю, чего только хочешь». Всеволод склонился на их просьбу и пошел назад через Коломну во Владимир: воля Всеволода состояла в том, чтобы рязанцы выдали ему всех остальных князей своих и с княгинями; рязанцы повиновались, и в следующем, 1208, году приехал к ним княжить сын Всеволода — Ярослав. Рязанцы присягнули ему, но за измену: стали хватать и ковать людей его и некоторых уморили, засыпавши в погребах.
Тогда Всеволод пошел опять на Рязань, под которою был встречен сыном Ярославом; рязанцы по приказанию Всеволода вышли на Оку на ряды, т. е. на суд с князем своим Ярославом, но вместо оправдания прислали буйную речь по своему обычаю и непокорству, говорит летописец, тогда Всеволод приказал захватить их, потом послал войско в город захватить их жен и детей; город был зажжен, а жители его расточены по разным городам; таким же образом поступил он и с Белгородом и пошел назад во Владимир, ведя с собою всех рязанцев и епископа их, Арсения. Прежний князь пронский, Михаил Всеволодович, с двоюродным братом Изяславом Владимировичем (выпущенным, как видно, по сдаче Пронска) приходили в том же году воевать волости Всеволодовы около Москвы, но были побеждены сыном великого князя Юрием и спаслись только бегством, потерявши всех своих людей. Так рассказывается в большей части известных нам летописей, но в летописи Переяславля Суздальского читаем, что Всеволод, взявши Пронск, посадил здесь муромского князя Давыда и что в следующем году Олег, Глеб, Изяслав Владимировичи и князь Михаил Всеволодович рязанские приходили к Пронску на Давыда, говоря: «Разве ему отчина Пронск, а не нам?» Давыд послал им сказать: «Братья! Я бы сам не набился на Пронск: посадил меня в нем Всеволод, а теперь город ваш, я иду в свою волость».
В Пронске сел кир Михаил, Олег же Владимирович умер в Белгороде в том же году. Думаем, что должно предпочесть это известие, ибо трудно предположить, чтобы приход рязанских князей к Пронску на Давыда был выдуман со всеми подробностями. Под тем же 1208 годом у переяславского летописца находится новое любопытное известие, что Всеволод III посылал воеводу своего Степана Здиловича к Серенску и город был пожжен. Посылка эта очень вероятна, как месть Всеволода черниговским князьям за изгнание сына его Ярослава из Переяславля Южного.
Так же грозен был Всеволод и другим соседним князьям смоленским: под 1206 годом находим в летописи известие, что смоленский епископ Михаил вместе с игуменом Отроча монастыря приезжали во Владимир упрашивать Всеволода, чтоб простил их князя Мстислава Романовича за союз с Ольговичами. Новгороду Великому при Всеволоде также начинала было грозить перемена в его старом быте. Мы оставили Новгород в то время, когда вопреки воле Боголюбского и Ростиславичей жители его приняли к себе в князья сына Мстислава Изяславича, знаменитого Романа, вследствие чего должны были готовиться к опасной борьбе с могущественным князем суздальским.
В 1169 году Данислав Лазутинич, тот самый, которй успел провести Романа в Новгород, отправился на Северную Двину за данью с 400 человек дружины; Андрей послал семитысячный отряд войска перехватить его, но Данислав обратил в бегство суздальцев, убивши у них 1300 человек, а своих потерявши только 15. После этого Лазутинич отступил, как видно, боясь идти дальше, но потом спустя несколько времени двинулся опять вперед и благополучно взял всю дань, да еще на суздальских подданных другую. Андрей, однако, недолго сносил торжество новгородцев; выгнавши отца из Киева, он послал сильную рать выгонять сына из Новгорода: это было зимою 1169 года; войско повели сын Андреев, Мстислав, да воевода Борис Жирославич, была тут вся дружина и все полки ростовские и суздальские, к ним присоединились князья смоленские — Роман и Мстислав Ростиславичи, потом князья рязанские и муромские, войску, по свидетельству летописца, и числа не было. После страшного опустошения Новгородской волости оно подошло к городу, но жители его затворились с своим молодым князем Романом, с посадником Якуном и бились крепко; четыре приступа не удались; в последний из них, продолжавшийся целый день, князь Мстислав въехал было уже в ворота городские и убил несколько человек, но был принужден возвратиться к своим.
Новгородцы и Роман торжествовали победу, а между тем в полках у осаждающих обнаружился мор на людях и конский падеж. Рать Андреева должна была отступить, ничего не сделавши, и отступление это было гибельно по опустошенной стране: одни померли в дороге, другие кое-как дошли пешком до домов, много попалось в плен к новгородцам, которые продавали по две ногаты человека. Но опустошение, причиненное Андреевою ратью, имело тяжкие следствия и для Новгорода: в нем сделался сильный голод, а хлеба можно было только достать с востока, из областей Андреевых; притом же Мстислав Изяславич умер, не было больше основания держать его сына, и вот новгородцы показали путь Роману, а сами послали к Андрею за миром и за князем. К ним явился княжить Рюрик Ростиславич; неизвестно, каким образом Якун лишился посадничества: по всем вероятностям, мир с Андреем и Ростиславичами условливал смену посадника, так сильно поддерживавшего в новгородцах сопротивление суздальскому князю. Преемником Якуна является Жирослав, но Рюрик отнял посадничество и у этого и дал его Ивану Захарьичу, сыну прежнего посадника Захарии, который был убит народом за приверженность к брату Рюрикову, Святославу; Рюрик не только отнял посадничество у Жирослава, но даже выгнал его из города, и тот ушел к Андрею в Суздаль.
Но в тот же год сам Рюрик ушел из Новгорода: брат его Роман, севши в Киеве, дал ему волость на Руси, и новгородцы отправили к Андрею послов просить другого князя; Андрей пока отпустил к ним Жирослава посадничать с своими боярами, а потом в следующем году прислал сына Юрия, но Жирославом, как видно, были недовольны в Новгороде, и архиепископ Илья отправился во Владимир к Андрею, чтоб уладить окончательно все дела; следствием поездки было то, что посадничество опять отдали Ивану Захарьевичу.
Смерть Боголюбского повела снова к переменам в Новгороде: сын его Юрий должен был уступить место сыну Мстислава Ростиславича, призванного ростовцами, но в тот же год сам Мстислав, разбитый дядею Михаилом и выгнанный из Ростова, сменил сына в Новгороде. В том же 1175 году умер посадник Иван Захарьевич, посадничество получил опять было Жирослав, но в конце года лишился его снова, и место его заступил Завид Неревинич, сын того боярина Неревина, который был убит вместе с Захариею. Только что успел Мстислав Ростиславич жениться в Новгороде на дочери старого Якуна Мирославича, как был позван опять ростовцами, опять был побежден, выгнан дядею Всеволодом и пришел назад в Новгород, но здесь показали ему путь вместе с сыном, которого, как видно, он вторично оставил вместо себя, и взяли князя из рук победителя Всеволода, который прислал в Новгород племянника своего Ярослава Мстиславича.
Но Ростиславич, по всем вероятностям, оставил по себе в Новгороде сильную сторону, в челе которой, разумеется, должен был стоять тесть его Якун; в следующем же 1177 году он явился в Новгороде, был посажен на стол, брату его Ярополку дали Торжок, а Ярославу, прежнему князю, — Волок-Ламский — знак, что он отступил от Всеволода к врагам его, Ростиславичам. Легко понять, что Всеволод не мог спокойно видеть последних князьями в соседних волостях новгородских, притом же не мог он простить новгородцам нарушение обещания признавать его верховную власть и другого обещания придти к нему на помощь в войне с Глебом рязанским; в 1178 году, когда Мстислав Ростиславич умер и новгородцы посадили себе князем брата его, Ярополка, Всеволод велел захватить по своей волости купцов новгородских; новгородцы испугались и выгнали Ярополка, но князю новых городов мало было одной чести давать из своих рук князей старому городу: он хотел какой-нибудь более существенной пользы и выступил в поход к Торжку, жители которого обещали давать ему дань; подойдя к городу, Всеволод сначала не хотел было брать его приступом, дожидаясь исполнения обещаний, но дружина стала жаловаться и побуждать его к приступу, говоря: «Мы не целоваться с ними приехали; они, князь, богу лгут и тебе».
Войско бросилось к городу и взяло его, жителей перевязали, город сожгли — за новгородскую неправду, прибавляет летописец, потому что новгородцы на одном дне целуют крест и нарушают свою клятву. Отправив пленных новоторжан во Владимир, Всеволод пошел к Волоку-Ламскому; жители его успели выбежать, но князь их Ярослав Мстиславич был схвачен и город сожжен. Новгородцы между тем послали за ближайшим к себе князем Романом Ростиславичем смоленским, который и приехал к ним, а Всеволод, до вольный большою добычею и не желая, как видно, иметь дела с Ростиславичами южными, возвратился во Владимир.
Св. Александра Невского — День памяти: 23 ноября — св. Петропавловская Православная Церковь
Святой князь Александр Невский родился 30 мая 1220 года в городе Переславле-Залесске. Его отец Ярослав II, Феодор в Крещении (+ 1246), «кроткий, добрый и радушный князь», был младшим сыном Всеволода III Большое Гнездо (+ 1212), брата святого князя Юрия Всеволодовича (память 4 февраля).
Мать святого Александра, Феодосия Игоревна, рязанская княгиня, была третьей женой Ярослава. Их старший сын, святой князь Феодор (память 5 июня), отошел ко Господу в пятнадцатилетнем возрасте. Святой Александр был их вторым сыном.
Детство его прошло в Переславле-Залесске, где его отец был князем. Княжеский постриг отрока Александра (чин посвящения в солдаты) был совершен в Спасо-Преображенском соборе Переславля святителем Симоном, епископом Суздальским (память 10 мая), одним из составителей Киево-Печерского патерика (Жития преподобного). Отцы). От этого старца-святителя святой Александр получил первое благословение на воинскую службу во имя Божие, на защиту Русской Церкви и Русской Земли.
В 1227 году князь Ярослав по просьбе новгородцев был послан своим братом Юрием, великим князем владимирским, на княжение в Новгород Великий. Он взял с собой своих сыновей, святых Феодора и Александра. Недовольные владимирскими князьями, новгородцы вскоре пригласили святого Михаила Черниговского (память 20 сентября), а в феврале 1229 года Ярослав с сыновьями отбыл в Переславль.
Дело закончилось миром: в 1230 году Ярослав с сыновьями вернулся в Новгород, а дочь святого Михаила Феодосия была обручена со святым Феодором, старшим братом святого Александра. После смерти жениха в 1233 году юная княгиня ушла в монастырь и прославилась в иноческих подвигах как инокиня святая Евфросиния Суздальская (память 25 сентября).
Святой Александр с ранних лет сопровождал отца в походах. В 1235 году он участвовал в сражении на реке Эмайоги (в современной Эстонии), где войска Ярослава наголову разгромили немцев. В следующем году Ярослав отправился в Киев, «посадив» своего сына, святого Александра, на самостоятельное княжение в Новгороде. В 1239 году святой Александр вступил в брак, взяв в жены дочь полоцкого князя Брячеслава. Некоторые истории рассказывают, что день крещения принцессы был днем именин ее святого супруга, и ее назвали Александрой. Его отец, Ярослав, благословил их при обручении святой чудотворной иконой Феодоровской Божией Матери (отца в Крещении нарекли Феодором).
После этого святой Александр постоянно молился перед этой иконой. Позже она была взята из Городецкого монастыря, где он умер, его братом Василием Костромским (+1276) и перенесена в Кострому.
В русской истории началось очень смутное время: с востока шла монгольская орда, сметая все на своем пути; с запада шли силы тевтонских рыцарей, которые кощунственно и с благословения римского папы называли себя «крестоносцами» по ношению Креста Господня. В этот страшный час Промысл Божий воздвиг для спасения России святого князя Александра, великого воина, молитвенника, подвижника и защитника Земли Российской. «Без повеления Божия не было бы его князя».
Подстрекаемые нашествием Батыя, разорением русских городов, смятением и горем народа, истреблением лучших его сыновей и вождей, полчища крестоносцев вторглись в пределы России. Первыми были шведы. «Царь римской веры из земли полуночи», Швеция, в 1240 г. собрал великое войско и отправил их к Неве на многих кораблях под командованием своего зятя, ярла (князя) Биргера.
Надменный швед послал своих гонцов в Новгород сказать святому Александру: «Сражайся со мной, если у тебя есть мужество, ибо я уже здесь и беру в плен твою землю».
Святой Александр, которому тогда еще не было и двадцати лет, долго молился в храме Святой Софии Премудрости Божией. Он читал псалом Давида, говоря: «Суди, Господи, тех, кто причиняет мне вред, воюйте с теми, кто воюет против меня. Возьмитесь за щит и щит и встаньте на помощь мне» (Пс. 34/35). Архиепископ Спиридон благословил святого князя и его войско на битву. Выйдя из храма, святой Александр увещевал свое войско словами веры: «Сила Божия не в числах, а в истине». С меньшим отрядом, уповая на Святую Троицу, поспешил князь навстречу неприятелю ждать помощи от отца, не зная, нападет ли неприятель и когда.
Но было чудотворное предзнаменование: на рассвете 15 июля воин Пельгий, в Крещении Филиппе, увидел ладью, а на ней Святых мучеников Бориса и Глеба, в царских пурпурных одеждах. Борис сказал: «Брат Глеб, давайте поможем нашему родному Александру».
Когда Пельгуй сообщил о видении князю, святой Александр повелел никому не говорить о чуде. Ободренный этим, он призвал армию доблестно сражаться против шведов.
«Было великое поражение латинян, и перебито было бесчисленное множество, а вождь их остался со следом от острого копья на лице своем». Ангел Божий невидимо помогал православному воинству: когда наступило утро, на противоположном берегу реки Ижоры, куда войско святого Александра не могло идти, было множество убитых врагов. За эту победу на Неве 15 июля 1240 года народ назвал святого Александром Невским.
Тевтонские рыцари оставались опасным врагом. В молниеносном походе 1241 года святой Александр отбил старинную русскую крепость Копоре, изгнав рыцарей. Но в 1242 году немцам удалось захватить Псков. Враг хвастался, что «покорил весь славянский народ». Святой Александр, выступив в зимний поход, освободил Псков, древнюю обитель Святой Троицы, и весной 1242 года дал решительную битву с Тевтонским орденом. На льду Чудского озера сошлись оба войска 5 апреля 1242 года.
Подняв руки к небу, святой Александр молился: «Суди меня, Боже, и суди раздор мой с народом хвастливым, и подаждь мне на помощь, Боже, как Моисею древним на Амалика, и прадеду моему Ярославу Мудрому на окаянного Святополка».
По его молитве, с помощью Божией и военной мощью крестоносцы были полностью уничтожены. Была страшная резня, и был такой грохот ударяющих копий и мечей, что казалось, будто замерзшее озеро движется, а не твердый лед, так как он был покрыт кровью. Когда они обратились в бегство, армия Александра преследовала и рубила врага, «как будто они мчались по воздуху, и врагу некуда было бежать». Позже они повели за святым князем множество пленников, шедших с позором.
Современники ясно понимали общеисторическое значение Великого Ледового побоища, и имя святого Александра прославлялось по всей Святой Руси, «по всем землям, от Египетского моря до горы Арарата, по обе стороны Варяжского моря в Великий Рим».
Западные рубежи Русской земли были надежно закреплены, и пришло время охранять Россию с Востока.
В 1242 году святой Александр Невский и его отец Ярослав отправились в Орду. Митрополит Кирилл благословил их на это новое служение многими тяготами: нужно было превратить татар из врагов и грабителей в честных союзников, а для этого требовались «кротость ангельская и мудрость змеиная».
Господь увенчал успехом святую миссию защитников земли русской, но для этого потребовались годы лишений и жертв. Заключив союз с ханом Батыем, князь Ярослав был обязан отправиться в далекую Монголию, в столицу всей кочевой империи. Положение самого Батыя было шатким, и он искал поддержки у русских князей, желающих порвать со своей Золотой Ордой из далекой Монголии. А там в свою очередь не доверяли ни Батыю, ни русским.
Князь Ярослав был отравлен. Он скончался в муках, пережив священномученика Михаила Черниговского, родственником которого он едва не стал, всего на десять дней. Так как отец завещал ему союз с Золотой Ордой, святому Александру Невскому было необходимо крепко держаться его, чтобы предотвратить новое опустошение Руси.
Сартак, сын Батыя, принял христианство и ведал делами русских с Ордой. Он стал ему другом и как брат ему. Поклявшись в своей поддержке, святой Александр позволил Батыю начать поход на Монголию, стать верховной державой во всех Великих степях и возвести на престол в Монголия.
Не все русские князья обладали мудростью святого Александра Невского. Многие надеялись на европейскую помощь в борьбе с монгольским игом. Святитель Михаил Черниговский, князь Даниил Галицкий и Андрей, брат святого Александра, вели переговоры с римским папой. Но преподобный Александр хорошо знал судьбу Константинополя, взятого и опустошенного крестоносцами в 1204 году. Личный опыт научил его не доверять Западу. Союз Даниила Галицкого с папой, ничего ему не давший взамен, был изменой православию, унией с Римом. Святой Александр не хотел, чтобы это случилось с его Церковью.
Когда в 1248 году явились послы римского папы, чтобы соблазнить и его, он в ответ написал, что русские верны Церкви Христовой и вере семи Вселенских соборов: не принимать твоего учения».
Католичество было неприемлемо для Русской Церкви, а уния означала отказ от православия, отказ от источника духовной жизни, отказ от предопределенного Богом исторического будущего и обрекание себя на духовную смерть.
В 1252 году многие русские города восстали против татарского ига, поддержав Андрея Ярославича. Ситуация была очень рискованной. Снова возникла угроза самому существованию России. Святому Александру пришлось еще раз отправиться в Орду, чтобы предотвратить карательное татарское нашествие на русские земли. Потерпев поражение, Андрей бежал к шведам, ища помощи у тех самых разбойников, которых великий брат его сокрушил с помощью Божией на Неве.
Святой Александр стал правящим великим князем всея Руси: Владимира, Киева и Новгорода. На его плечи легла огромная ответственность перед Богом и историей. В 1253 г. он отразил новое нашествие немцев на Псков; в 1254 г. он заключил договор с Норвегией о границах мирного времени; в 1256 г. он отправился в поход на финляндскую землю.
Летописец назвал его «черным походом», потому что русское войско шло сквозь полярную ночь, «идя по местам непроходимым, не видя ни дня, ни ночи». Во мрак язычества святой Александр внес свет евангельской проповеди и православной культуры. Вся прибрежная область была освещена и открыта русскими.
В 1256 году умер хан Батый, а вскоре был отравлен его сын Сартак, тот самый, что был Александру Невскому как брат. Святой князь в третий раз отправился в Сарай, чтобы утвердить мирные отношения Руси и Орды с новым ханом Берке. Хотя преемник Батыя и принял ислам, союз с православной Русью ему был необходим. В 1261 году усердными усилиями святителя Александра и митрополита Кирилла в Сарае, столице Золотой Орды, была основана епархия Русской Православной Церкви.
Наступила эпоха великой христианизации языческого Востока, и святой Александр Невский пророчески рассуждал об историческом призвании Руси. Святой князь использовал любую возможность, чтобы возвысить родную землю и облегчить начертанный ей крест.
В 1262 г. его указом во многих городах были прекращены татарские сборы дани и набор воинов. Они ждали татарской расправы. Но великий заступник народа вновь отправился в Орду и мудро направил событие совсем в другое русло. Уволенный за восстание русских, хан Берке перестал посылать дань в Монголию и провозгласил Золотую Орду самостоятельным образованием, сделав ее настоящим щитом Руси с Востока. В этом великом соединении русских и татарских земель и народов вызревало и укреплялось будущее многонациональное Российское государство. Позднее в пределах Русской Церкви было охвачено почти все наследие Чингисхана до берегов Тихого океана.
Эта дипломатическая поездка святого Александра Невского в Сарай была его четвертой и последней. Будущее Руси спасено, долг его перед Богом исполнен. Но его власть была всецело отдана, а жизнь поставлена на служение Русской Церкви. На обратном пути из Орды святой Александр смертельно заболел. Не имея возможности добраться до Владимира, в городецком монастыре князь-подвижник предал дух свой Господу 14 ноября 1263 года, завершив свой трудный земной путь получением монашеской схимы с именем Алексий.
Митрополит Кирилл, духовник и сподвижник святого князя, сказал в надгробном слове: «Знай, чадо, что уже зашло солнце для земли Суздальской. Не будет больше князя в Русской земле». Его святое тело отвезли во Владимир, путь длился девять дней, и тело осталось нетленным.
23 ноября, перед его погребением в Рождественском монастыре во Владимире, явилось от Бога «чудо чудное и памятное». Когда тело святого Александра было положено в крипту, эконом Севастиан и митрополит Кирилл хотели взять его за руку, чтобы вложить в нее духовную грамоту (отпущенную грамоту). Святой князь, как живой, протянул руку и взял грамоту из руки митрополита. «Из-за их ужаса, и они едва могли споткнуться от его могилы. Кого бы это не удивило, так как он был мертв, а тело было привезено издалека в зимнее время».
Так прославил Бог святого воина-князя Александра Невского. Всеобщее церковное прославление святого Александра Невского произошло при митрополите Макарии на Московском соборе в 1547 году.
Канон святому был составлен в это время преподобным Михаилом Владимирским. (С сайта ПЦА: https://www.oca.org/saints/lives/2007/11/23/103377-repose-of-saint-alexander-nevsky).
Битва резко изменила политическую ситуацию
Великий князь Всеволод «большой валет»
Одно из крупнейших сражений междоусобных войн Древней Руси произошло 21 апреля 1216 года при реке Липице. Причины конфликта заключались в том, что князь Всеволод Большое Гнездо за провинности лишил наследства старшего сына Константина Ростова, а Владимир передал стол младшему сыну, Юрию Всеволодовичу.
С таким решением отец не согласился и даже обиделся на Константина. После смерти отца он не присутствовал на похоронах, кроме того, начал войну с Юрием и другим младшим братом — Ярославом. В 1216 году Константин в союзе с Мстиславом Удалить, новгородцами, смолянами, псковичами и горожанами пошел войной против Юрия и Ярослава.
Так началась настоящая братоубийственная война.
Как писал летописец, «Хуже было чудо и чудо, братья: пошли мы сыновьям отца своего, отцы на детей, брат брат, рабы господу, а г рабы».
19 апреля 1216 г. Юрий отправил официальное предложение сразиться с врагами в Липице. Константин пришел к Мстиславу и Владимиру на встречу. Обсуждение было долгим. В конце концов, мы решили принять вызов. Его призыв к бою Юрия имел двойной эффект. Поначалу решительность владимирского князя подняла дух колеблющихся сторонников. Во-вторых, он спровоцировал противника на переход к Георгиевскому горе и укрепил господствующее положение на Руси. С Авдовой горы Юрий мог свободно наблюдать за действиями противника. В случае атаки армия Юрия имела позиционное преимущество. Помимо высоты ему помогали заросли, прикрывавшие подступы с юга. Их дополнительно укрепляют кольями и сеткой. Если бы Ростиславичи и Константин попытались уйти на глазах у врага, они бы признали моральное поражение. К тому же суздальцы легко заметили растрату и могли ударить в тыл уходящей армии.
Юрий явно рассчитывал пересидеть соперника в удобной позиции.
Противники Юрия пытались выманить его на равнину. Трое из послов Владимира князей предложили альтернативу. Либо Юрий уйдет на равнину, либо Ростиславичи и Константин двинутся назад, в Липицу, Суздаль и займут место своего лагеря. Юрий не собирался играть в рыцарских поединках и отказался.
Сохранились два варианта боевого порядка отряда. По краткому сообщению Первой Новгородской летописи, Мстислав и Новгород сражались с полком Ярослава, а Юрий стоял против Константина. летописи 15-16 веков, Владимир Смоленский поставил свои полки с краю. Ему противостоял Ярослав со своим войском, муромцами, городчанами и Бродниковыми. Дальше был Мстислав с Новгородом. Против них расположился Юрий «со всею землею Суздальскою». На втором фланге друг против друга стояли Константин Ростовцев и воины младшие братья Георгий. Сообщается также, что у Юрия было 13 стяхов, 60 свирелей и барабанов, а у Ярослава — 17 стяхов,40 труб и барабанов.
Знамя(знамя)соответствует дивизии.Летописцы не уточнили,с описания постройки крыла начинается.вероятно,не знали.Тем не менее можно сделать некоторые предположения.известно,что после битве побежденные бежали сначала на юго-запад, в сторону Юрьева.Это указывает на то, что Смоленск занимал правый фланг, так как решающую роль в разгроме Юрия сыграла атака Смоленска и Новгорода, опрокинула одно крыло неприятеля.
Вступление в бой Мстислава Удатного. Миниатюра из Иллюстрированной летописи XVI века
Необходимо сказать, что в древности и средневековье значительное нравственное воздействие на войско оказывали речи, сказанные полководцами солдатам или их части перед боем. 21 апреля 1216 г. эти напутствия были вдвойне нужны Ростиславичу и Константину. От мужества их сподвижников зависел успех в нападении на врага, занимавшего более чем хорошую позицию. Мстислав и Владимир Рюриковичи обратились к новгородцам и смоле. Летописцы называют его новгородским князем. Детали его могут составить летописцы, но общий смысл вполне подходит для данной ситуации.
Мстислав напомнил новгородцам, что они на враждебной, могучей земле и должны храбро сражаться, уповая на Бога и забывая о домах и семьях. Мстиславу Новгородскому ополченцу предложили на выбор, сражаться пешком или верхом. Новгородцы поголовно спешились и разулись. Их примеру последовали молодые смоляне, другие Владимир Смоленский отправил конную пехоту во главе с Ивором Михайловичем. Конные тяжеловооруженные дружины князей двинулись назад. Мстислав был рад выбору новгородцев. С чисто военной точки зрения пехоте было удобнее продвигаться по скользкому склону под дождем. Ярослав и, вероятно, Юрий стояли впереди пехоты. вполне логично было использовать его против пехоты, а не терять лошадей и людей отборными дружинами. Не менее важны и другие мотивы. Ополченцы часто психологически неустойчивы в бою, и всаднику легче устоять перед искушением сбежать. Пехотинцу трудно уйти от преследования кавалерии, что дает дополнительные стимулы к сопротивлению.
В битве на реке Липице 21 апреля 1216 года Юрий и Ярослав потерпели поражение, хотя накануне суздальцы хвастались, Несмотря на босое войско новгородцев: «Да мы их посадили Бросив!» Все дело в том, что новгородцы шли в бой пешком, к тому же полуголые, скинув лишнюю одежду и обувь.
Перед битвой кричали: «Забудьте, братья, дома, жен и детей!» Это было похоже на нападение скандинавских рыцарей-берсерков, которые тоже шли в бой нагими и босыми, опьяненные особым наркотическим настоем, притупляющим страх и боль. неизвестно, благодаря этому или чему-то другому, но победа Новгорода была полной.
Битва резко изменила политическую ситуацию на северо-востоке России. Попытки Юрия организовать оборону Владимира встретили категорический отказ со стороны населения города. В воскресенье, 24 апреля, Победители приехали во Владимир, а во вторник, 26 апреля, Юрий вышел за ворота и подчинился старшему брату. Константин был признан великим князем Владимирским. Юрий уехал из города Радилов (Городец) на Волге. В пятницу 4-й недели после Пасхи, 29 апреля, Константин и его союзники направились к Переяславлю, где сел Ярослав. Он тоже не смог защитить себя и во вторник последовал примеру Юрия. Смута на севере России закончилась. Константин был князем Владимирским до своей смерти в 1218 году.