Содержание
Лонин Рюрик Петрович — Прионежский район — Персонали
Рюрик Петрович Лонин
Рю́рик Петро́вич Ло́нин (вепс. Rürik Petrovič Lonin, род. 22 сентября 1930, деревня Каскесручей, Вепсская волость, Автономная Карельская ССР — 17 июля 2009, Шёлтозеро, Республика Карелия) — краевед, собиратель вепсского фольклора, писатель (писал на вепсском ирусском языках), заслуженный работник культуры Республики Карелия, основатель Шёлтозерского вепсского этнографического музея.
Рюрик Лонин родился в деревне Каскесручей, в вепсской семье. В конце 1930 гг. Лонин пошёл в Каскесскую школу. Ему было 11 лет, когда в 1941 г. в его родные края пришла финская армия. Рюрик продолжил среднее образование в основанной оккупационными властями финской школе. Более полувека спустя Рюрик Лонин описал те времена в книге «Детство, опалённое войной» (Петрозаводск: Версо, 2004).
В 1946 году окончил школу и поступил в Петрозаводское ремесленное училище № 2, где учился по специальности «слесарь-инструментальщик». После окончания училища в 1948 году был направлен на работу на Онежский машиностроительный завод в Петрозаводск. В эти годы Рюрик начал писать стихи на вепсском. В 1952—1955 годах служил в армии, затем работал на Петрозаводском авторемонтном заводе. В 1956 году познакомился с заведующим сектором языкознания Института языка, литературы и истории КарНЦ РАН учёным-филологом Н. И. Богдановым, исследователем вепсского и карельского языков.
В 1957 году возвратился в Шёлтозеро, работал слесарем в совхозе «Шёлтозерский».
С 1956 по 1993 год занимался, по совету Н. И. Богданова, сбором вепсского фольклора в Карелии, Ленинградской и Вологодской областях (в свободное от основной работы время). Собранные материалы по этнографии вепсов Р. П. Лонин публиковал в республиканских сборниках по фольклору и истории.
В 1967 году организовал Вепсский этнографический музей, единственный музей в России, посвящённый вепсской культуре.
В 1977—1979 годах — руководитель мемориального Музея шелтозерского партизанского подполья. В 1980—2001 годах работал научным сотрудником созданного по его инициативе этнографического музея.
С 1957 по 2001 год участвовал в вепсском народном хоре. Как активный член общества вепсской культуры, с конца 1980-х годов принимал участие в работе по возрождению вепсского языка и письменности, вепсской культуры. В течение двух лет (с 1987 по 1989 год) преподавал вепсский язык в Шёлтозерской средней школе.
Награждён медалями «За доблестный труд» (1970), «Лауреат Всесоюзного смотра самодеятельного художественного творчества» (1985), «Лауреат II Всесоюзного фестиваля народного творчества» (1987), «Ветеран труда» (1987), медалью и дипломом им. Т. Г. Рябинина «За просветительскую деятельность в области культуры Русского Севера» (1995), премией «За подвижничество» Института «Открытое общество» (фонд Сороса).
В1992 году Р. П. Лонину было присвоено звание заслуженного работника культуры Республики Карелия.
Имя Р. П. Лонина присвоено Шёлтозерскому вепсскому этнографическому музею.
Библиография:
- Лонин Р. П. Образцы вепсской речи. — Петрозаводск, 1969.
- Лонин Р. П. О создании музея вепсской культуры в селе Шёлтозеро // Проблемы истории и культуры вепсской народности. — Петрозаводск, 1989.
- Лонин Р. П. Записки краеведа. — Петрозаводск, Музейное агентство. 2000.
- Лонин Р. П. Детство, опалённое войной. — Петрозаводск, Версо. 2004.
Мартиролог — Баранов Рюрик Михайлович
Родился 23 июня 1922 на Валдае в семье преподавателя музыки М.Ф. Мацулевич и военного М.И. Баранова, работавшего в г. Новгороде в военкомате. Когда Рюрику было 2 года, родители развелись. В 1932 его мать вторично вышла замуж за директора совхоза «Канаш», находившегося между г.
Ульяновском и Куйбышевом. В феврале 1938 г. по приезде в г. Новгород отчим был арестован. В июне того же 38 года арестовали и мать Рюрика. 16-летний подросток остался с 74-летней бабушкой один. Арест матери и отчима произвели на него тяжкие впечатления, под воздействием сильных психологических переживаний он сбежал из дома и долго скитался. Освобожденной из-под ареста, матери потом пришлось долго его искать. Желая избежать дальнейших преследований со стороны НКВД, его мать решила переехать в другое место и получила предложение преподавательской работы в Томске в местном музыкальном училище. В годы войны работала директором училища. Рюрик жил с матерью, несколько раз арестовывался, но благодаря хлопотам матери вместо заключения направлялся на лечение в томскую психиатрическую больницу. Мать хранила дома тетрадь его стихов, ставших поводом для доноса и последующего ареста в декабре 1945 г. его самого и матери. Рюрик за свои стихи был приговорен по обвинению в антисоветской пропаганде и агитации к 7 годам заключения + 3 года поражения в правах, его мать за хранение стихов сына- к 8 годам заключения в Гулаге + 5 лет поражения в правах.
Оба отбывали заключения в лагерях в г. Сталинске (Новокузнецке). После своего освобождения через год дождался освобождения из заключения матери. Вместе приняли решение остаться жить в г. Новокузнецке, где мать стала работать преподавателем музыки в детской музыкальной школе. Летом жили в Крыму в Коктебеле, где по случаю купили и обустроили дачу. В Коктебеле Рюрик Михайлович с матерью Магдой Францевной и их дача были в 1970-е годы местом притяжения приезжавшей на отдых творческой интеллигенции. Магда Францевна устраивала иногда на даче концерты, сын рисовал, писал стихи, пользовался репутацией отъявленного диссидента.
В 1983 году он был вновь арестован. Поводом для ареста послужил чей-то донос о том, что Баранов на своей даче хранит боезапасы. Под боеприпасами подразумевалась коллекция пустых гильз, собираемая Р.М. Барановым. Спасая сына, Магда Францевна обратилась с письмом к Андропову, тогдашнему генеральному секретарю ЦК КПСС, в котором писала про контузию Рюрика Михайловича, его прежние нахождения на лечении в медучреждениях и о том, что он её единственная поддержка.
Письмо Андропову помогло – сына вместо тюрьмы привезли в областную психиатрическую больницу по месту прописки. Пребывание его там продлилось несколько недель. Но вот история с арестом сына Магду Францевну надломила, осенью она заболела и в октябре 1984 г. скончалась в больнице Феодосии. Рюрик Михайлович умер 15 августа 1995 г. Хоронили его за казенный счет – гроб выписали в поселковом совете. Они лежат рядом: мать и сын. Вскоре бывшая их дача сгорела, а участок был продан по частям.
Источн.: Архив музея; Книга памяти Томской обл.
* ВИДЕОвоспоминание Н.Ф. Матвеевой о знакомстве с Р.М. Барановым и его матерью М.Ф. Мацулевич
Информация из электронной базы данных «Жертвы политического террора в СССР» в отношении Р.М. Баранова:
Баранов Рюрик Михайлович. Родился в 1922 г., Новгородская обл., Валдай; в Новгородская обл., Валдай; б/п; Не работал. Проживал: Томск. Арестован в 1945 г. Приговор: 7 лет ИТЛ, 3 года поражения в правах.
Источник: Книга памяти Томской обл.
Фрагмент из рассказа А. Костина «Коктебель-моя колыбель»
Конечно же, не только природа, но и люди, которых я там встретил, сыграли в моем становлении большую роль. Ведь тогда я, двадцатидвухлетний, впервые встретился с «мэтрами» – профессионалами в искусстве — не в аудитории, а на террасе одного дома, выходящей окнами на залив, и не с конспектом в руке, а за стаканом знаменитого местного муската, где в непринужденной обстановке велись беседы, и со мной иногда делились опытом. Но чаще я просто их слушал. Очень многие тогда писали «в стол» и редко кому читали написанное.
Хозяином этого дома был писатель из Новокузнецка Рюрик Михайлович Баранов — отьявленный диссидент, не раз репрессированный, очень любящий и одновременно ненавидящий женщин. Личность уникальная во всех отношениях, резко контрастирующая с окружающими, особенно с публикой из Дома творчества, где в глаза улыбаются, а отвернешься — поносят, лишнее сболтнешь — донесут.
..
…Каждый вечер в основном околотворческая «богема» из «Дома» в поисках сплетен, интриг и флирта выплывала на «Блудвей» – пятачок между Домом творчества и писательским пляжем. Здесь быстро вспыхивали холодным огнем и также быстро гасли, не оставив даже пепла, мимолетные романы. Так бывает холодными осенними ночами на море, его поверхность вдруг засветится изнутри странным чарующим голубоватым светом и тут же гаснет, чтобы засветиться вновь. Только на море это более красиво, хотя суть явления та же — планктон и некоторые водоросли светятся в период размножения. Моряки называют это «второй весной». «Знаменитости» вечером, как правило, не появлялись, а, если и выходили, то ненадолго и в своем окружении. Чаще увидеть их можно было утром, когда на излете легкого бриза они выходили окунуть свои дряблые тела в прозрачный розовый штиль. «Богема» появлялась много позже. Она долго спала, лениво выползала на писательский пляж в умопомрачительных «фирмовых» купальных халатах и таких же купальниках и вела бесконечные утомительные разговоры о том, кто что сейчас пишет, или кто что снимает.
.. Тема кино была очень популярна. Вообще в это время там было много «киношников», их компании можно было узнать издали, они всегда много пили и много шумели. Кинематографическое внимание к Коктебелю не случайно, великолепная «натура» позволяла
снимать что угодно — от сказок и фантастики («Королевство кривых зеркал») до крутых боевиков («Пираты двадцатого века»).
Иногда по вечерам мы с Рюриком посещали «Блудвей» или писательский пляж. Ему видимо хотелось встретить старых знакомых, а мне поближе познакомиться с «миром», в который я некогда так стремился, и в котором столь быстро разочаровался. Но чаще бывали другие вечера, когда в доме у Рюрика Михайловича собиралась самая разношерстная публика — от «маститых», но диссидентов в душе, до неизвестных, но диссидентов «снаружи». Это были писатели, поэты, художники, музыканты… С особым чувством восхищения и уважению хочу сказать о матушке Рюрика — Магде Францевне. Она происходила из старинной петербургской семьи, дальней ветви рода Чарторыжских (Рюрик родился в Петербурге), свободно владела пятью языками и прекрасно играла на фортепиано.
Особенно хорошо она исполняла Шопена. Магда Францевна часто концертировала в разных городах России, обеспечивая таким образом сносное существование для себя, Рюрика, литературный заработок которого не был постоянным, и его малолетнего сына. Многие из участников этих вечеров стали моими хорошими знакомыми и друзьями, со многими из них я впоследствии сотрудничал. Не стану скрывать, что особое место в моем «коктебельском возрождении» сыграли женщины, я их никогда не забуду.
Некролог Рюрика «Ричарда» ван Шунховена ван Бердена
Салембург, Северная Каролина
Рюрик (Ричард) ван Шунховен ван Берден, 77 лет, жилой дом 225 Нидам Лейн, скончался в Мемориальной больнице Уэйна в Голдсборо, Северная Каролина, 22 мая 2021 года.
Рюрик родился 15 марта 1944 года в Роттердаме, Голландия, в семье Мимозы Сморенберг и Брама ван Шунховена ван Бердена. Его родители, бабушка и дедушка были очень известными художниками в Голландии. Он был гордым членом голландской воздушно-десантной дивизии, отбыв четыре похода во Вьетнам в 1919 году.
62 и 1964. Позже он работал с НАТО, где помогал обучать американский спецназ, а также 82-ю воздушно-десантную дивизию, став почетным членом Клуба спецназа из Форт-Брэгга, Северная Каролина.
После выхода на пенсию Рюрик защитил докторскую диссертацию по экономике, работая в BMW в Германии, а затем в Porsche в Германии. Он продал самый первый Porsche в Америке владельцу Circus Circus Hotel & Casino в Лас-Вегасе, штат Невада, и фактически выставлял его на обозрение в течение многих лет. Он жил в Англии несколько лет, затем переехал в Соединенные Штаты в 1985. Он был владельцем-оператором качественных автомобильных деталей и импорта/экспорта Jeep King. Он экспортировал много джипов, классических автомобилей и других транспортных средств в Голландию, Германию и Англию. Затем он получил свой CDL в Общественном колледже Кейп-Фир и фактически стал самым старшим учеником в своем классе, заняв первое место в своем классе и в списке декана. Затем он начал свою карьеру вождения от побережья до побережья.
Позже он начал свой собственный бизнес, «Летучий голландец», а затем занялся только перевозкой тяжелых грузов. Ричарду пришлось уйти из грузоперевозок через двенадцать лет из-за проблем со здоровьем. Затем он стал мастером на все руки, гордился своей работой и всегда поддерживал свою работу. Он всегда говорил: «Если он собирался выполнять работу, он собирался делать ее качественно, независимо от того, большая она или маленькая, потому что именно этого заслуживали клиенты, которые его наняли». Он определенно был человеком многих талантов, порядочным, трудолюбивым и надежным человеком, и всем, кто имел удовольствие знать его, будет очень не хватать его.
Остались чтить его память – его двадцатишестилетняя жена Дженис Коулман ван Берден; сыновья: Ник ван Шунховен ван Берден (Диана) Холланд; Брэм Рейн (Дебс) из Манчестера, Англия; пять внуков и пять правнуков; братья: Гийс в Германии; Харперт и Роберт в Голландии; шурин Скотт Коулман (Сюзанна), невестка Валери Коулман Бартелл (Гэри) и множество племянниц и племянников, которых он также обожал.