Содержание
Русская церковная десятина — в древности и сегодня
У Церкви всегда брали. Брали без конца, без отдачи, без особой заботы о самой Церкви. Самое время кое-что дать ей! В конце концов, Церковь наших дней обеспечивает более эффективное пользование собственностью, чем кто бы то ни было.
История церковной десятины на Руси восходит к временам Владимира Святого, великого князя киевского. При Владимире Святом страна приняла крещение от византийцев. Большинство историков считают, что Крещение произошло в интервале между 987 и 992 годами. Историческая традиция называет 988 год, и это весьма вероятная дата. От нее очень многое зависит в истории Русской церкви. Процесс массовой христианизации страны, начавшийся при Владимире Святом, главные свои вехи отсчитывает от нее. Крещение Руси — не только принятие веры, но и принятие Церкви, поскольку вне ее жизнь христианина немыслима, спасение души невозможно. А принятие Церкви означает еще и множество политических, культурных, экономических преобразований.
Христианство предполагает постоянное участие верующих в богослужениях. А чтобы богослужения могли происходить, требуется многое. Прежде всего, здание храма, церковные книги, иконы и утварь, необходимая для священнодействий иерея. Кроме того, священнические одежды, хлеб и вино. Наконец, жилище для попа, дьякона, их семей, а также все потребное для того, чтобы они могли нормально существовать. Иными словами, принятие Церкви означает не только начало забот о «высоком», но и большие хлопоты о повседневном. О том, что в терминах нашего дня относится к «материальному обеспечению».
Так вот, до Владимира Святого в Киеве уже существовали христианские храмы — например, знаменитая Ильинская церковь. Но они предназначались для относительно небольшого круга людей. Христианство начало понемногу проникать на Русь еще во второй половине IX века. С тех пор в Киеве перебывало огромное количество купцов-христиан, Христову веру принимали члены великокняжеской семьи, отдельные дружинники.
Много ли требовалось для слабой и немноголюдной церковной сферы того времени? Но когда князь Владимир задумал весь народ обратить в христианство, настало время позаботиться о нуждах Церкви в совсем иных масштабах.
Прежде всего, должны были появиться новые большие храмы. Первым и самым известным из них стала соборная церковь Успения Божией матери в Киеве. Ее начали возводить вскоре после крещения киевлян в Днепре. На средства князя Владимира строилось роскошное здание, отделанное мрамором и яшмой, украшенное богатыми мозаиками. Размерами оно намного превосходило маленькую Ильинскую церковь. Окончание работ летопись относит к 996 году. Возможно, это произошло несколько позднее.
Но, в любом случае, можно твердо говорить лишь о том, что новый храм появился в Киеве в середине — второй половине 990-х годов. «Иконы, сосуды и кресты» для него доставили из Херсонеса, от византийцев. Далее «Повесть временных лет» сообщает: после завершения работ князь Владимир зашел под своды собора и долго молился Христу; затем он сказал: «Даю церкви сей святой Богородицы от имения моего и от градов моих десятую часть».
Потом правитель дал грамоту («написал клятву»), официально утверждавшую этот источник церковных доходов, и велел созвать людей на пышное празднование. Отсюда и неофициальное название собора, утвердившееся в народе: Десятинная церковь. До наших дней она, к сожалению, не дошла, погибла в огне монголо-татарского нашествия 1240 года. Лишь фундамент ее показывают ныне туристам киевские экскурсоводы.
Первым настоятелем Десятинной церкви стал Анастас Корсунянин — доверенное лицо великого князя. Для него и для всего прочего храмового причта были возведены особые палаты рядом с собором. Другим источником средств, необходимых Русской Церкви, стали так называемые «церковные суды». Сначала князь Владимир Святой, а затем его потомки в полном согласии с византийским законодательством утвердили право Церкви рассуживать дела по очень широкому кругу вопросов. Сюда входила не только семейная сфера, но и, например, обязанность следить за тем, чтобы никто не испортил на торгу весы, гири, меры длины и объема.
За все это Церкви — на самом законном основании! — полагались отчисления в виде пошлин.
Но, конечно, главным ресурсом существования Церкви на Руси оставалась выдаваемая князем «десятая часть» от его «жита», «стад», «торгов» и иных доходов. Подобное положение вещей оказалось страшно неудобным и для князя, и для самой Церкви. Правитель иногда не мог, а порой и просто не хотел как следует обеспечить Церковь, а церковный организм попадал в жестокую экономическую зависимость от государя. Зато юным приходским общинам Руси такой механизм взимания десятины был исключительно выгоден. В Западной Европе на протяжении VI-VIII столетий церковная десятина превратилась в обременительный налог, обязательный для всех прихожан. Это вызывало ярость и ненависть к священству. В эпоху Реформации такая десятина, наряду с индульгенциями, симонией и иными «сосудами скверны», сыграла роль страшной бреши в позициях католичества. У нас, на Руси, весьма долго десятину платил только князь. Для времен двоеверия, борьбы с мятежами волхвов и прочими прелестями языческой старины такой порядок обеспечения Церкви был весьма полезным.
Он лишал почвы настроения недовольства в обществе, настороженно относившемся к новой вере, он избавлял от лишних конфликтов.
Помимо киевского, церковную десятину платили князья и других земель. Недостаток исторических источников лишает возможности точно определить, где, когда и в каких объемах получала Церковь средства. Информация на сей счет обрывочна, фрагментарна. Но кое-какие сведения до наших дней все-таки дошли. Например, точно известно: святой благоверный князь Андрей Боголюбский, государь владимиро-суздальский, выдавал десятину по правилам Владимира Святого, да еще и жаловал Церкви земли.
Эпоху монголо-татарского нашествия и долгой политической раздробленности церковная десятина не пережила. Причина проста. Древняя, домонгольская Русь, богатела торговлей, а еще того более — пошлинами с купеческого транзита. Она купалась в привозном серебре. Русь эпохи владимирской, тверской и раннемосковской по сравнению с нею — нищенка. Она не контролировала крупные торговые артерии, она регулярно подвергалась разорению от татарских набегов, наконец, она платила дань-«выход» ордынским ханам.
И главным ее богатством сделалась земля. Притом земля далеко не столь плодородная, как тучные пашни Русского Юга, а северная скудная землица, расположенная в полосе рискованного земледелия… Ни сам князь — все равно какой: ростовский, тверской, рязанский, московский и т. п., ни его подданные не могли уделить из своих доходов сколько-нибудь значительную часть на Церковь. Что оставалось? Дать Церкви земельные угодья и позволить самой позаботиться о себе, поставив в своих владениях крепкое хозяйство.
И вот архиерейские дома, соборные храмы, а особенно иноческие обители стали получать обширные имения с селами, соляными варницами, рыболовецкими промыслами. Иной монастырь владел колоссальной областью. Притом распорядиться земельными владениями монашеская обитель сплошь и рядом могла гораздо лучше, нежели светский вотчинник. По своей грамотности, по обладанию книжными сокровищами духовенство (прежде всего черное) стояло выше всех прочих слоев русского общества. Оно развивало инженерную мысль, ставило смелые экономические эксперименты, осваивало доселе непроходимые дебри.
Конечно, некоторым храмам и монастырям выплачивалась «руга» — постоянное денежное обеспечение от монарха, знатной семьи или же богатых горожан. Но все-таки земля обеспечивала достаток священников и епископов гораздо надежнее. От нее приходили деньги на благотворительность, покупку богослужебных предметов, строительство, да просто на жизнь попам и дьяконам.
Впоследствии государство спохватилось: не слишком ли много получила Церковь? Не слишком ли она богато живет? В течение большей части XVI, XVII и XVIII веков светская власть целенаправленно ограничивала церковное землевладение, а потом принялась отбирать церковное имущество в свою пользу. Особенно тяжелые формы этот процесс принял в XVIII веке. Петербургские императоры жадно тянулись к богатствам Церкви, гнали монашеский и священнический чин на службу, в армию, к плугу… Закончилось это секуляризацией церковных земель, прошедшей между 1764 и 1788 годами. Вместо отобранных владений вся Церковь снизу доверху оказалась посаженной на государственное жалование.
Время от времени его выплачивали скверно, иногда совсем не выплачивали. Множество монастырей оказалось «за штатом», иначе говоря, им не платили ни копейки, отдав на милость местных жителей. В Российской империи Церковь жила бедно. Ну а советская власть, забрав то, что еще у Церкви сохранилось, приучала ее к нищете, расстрелам и страданиям.
И вот теперь, через два десятилетия после того, как советская власть ушла в историю, остро стоит вопрос: на какие деньги жить огромному церковному телу? Не ввести ли в той или иной форме церковную десятину? На что-то требуется строить новые храмы и ремонтировать старые, выплачивать содержание священникам, обеспечивать православные учебные заведения и покрывать еще тысячи повседневных нужд. Конечно, в стране немало добровольных жертвователей, включая богатых коммерсантов. Пять лет назад известный писатель Михаил Елизаров, получив крупную литературную премию, даже пообещал со сцены как добрый христиан дать Церкви «десятину» от этих денег.
Но на одни пожертвования Церковь могла существовать разве только в раннехристианские времена, когда ее загоняли в подполье.
Что ж теперь — разойтись по пещерам? Спрятаться в канализацию, в катакомбы? Молиться в квартирах и сараях? И — ни семинарий, ни академий, ни православных изданий, ни сколько-нибудь массовых богослужений… Выйдет секта, а не Церковь! Голос ее будет едва слышен в обществе.
Если же государство вновь, как при Владимире Святом, официально введет десятину на прокормление Церкви, то ничего доброго из этого не выйдет. Правительство станет собирать нечто вроде «налога на вероисповедание», каковой существует в некоторых странах Европы. Но, во-первых, у Церкви сейчас нет, да и вряд ли когда-нибудь появятся механизмы, с помощью которых она могла бы контролировать отправку всех полученных от налогоплательщиков средств именно на церковные нужды, а не туда, куда их повернет хитроумный чиновник. Во-вторых, крайне пагубно было бы Церкви вновь попадать в полную экономическую зависимость от государства, как это случилось в Синодальный период.
Однако есть как минимум два пути, на которых может произойти частичное возрождение церковной десятины.
Во-первых, десятину может платить актив приходских общин — в обмен на право получать полный отчет о расходе этих денег и влиять на то, как они будут израсходованы. Во-вторых, полезно и правильно добиваться от государства передачи нового и нового имущества во владение или хотя оперативное пользование Церкви.
На протяжении трех с лишним веков сменявшие друг друга правительства в основном рассчитывали взять у Церкви что-либо, пожалованное ей прежде или приобретенное на деньги верующих. И брали. Брали без конца, без отдачи, без особой заботы о самой Церкви. Самое время кое-что дать ей! В конце концов, Церковь наших дней обеспечивает более эффективное пользование собственностью, чем кто бы то ни было. Где Церковь — там обрабатывается земля, идет строительство, дымят заводики. Там сады, огороды, цветники, мастерские, пекарни, типографии. А отойти от церковных владений на двадцать шагов — и властно вступит в свои права заметная разруха… Где Церковь — там труд, порядок, чистота. Не о нефтяных же и газовых скважинах, в конце концов, идет речь, а о запущенных землях, о кое-каком производстве, о домах, понемногу разрушающихся без пригляда! Церкви нужна помощь.
И от каждого христианина, и от державства нашего.
Дмитрий Володихин, историк, писатель
По всему Екатеринбургу в честь Дня Крещения Руси звенят колокола | Наша Газета
Сегодня, 28 июля, НАША забралась на колокольню храма «Большой Златоуст», чтобы встретить святой праздник Крещения Руси. По всему городу и всей стране сегодня звучал колокольный звон. А в «Большом Златоусте» мы посмотрели на самый большой колокол-благовест в городе, он весит 16, 4 тонн. Звонят в него только по особым праздникам.
Вверх по лестнице
Путь на колокольню не простой — нужно пройти множество лестничных пролетов, чтобы оказаться на верхушке храма. Не оглохнуть от мощного звона помогают специальные наушники, только так у самого колокола можно насладиться ритмичной музыкой. На протяжении получаса звонари сменяли друг друга, отметим, что сами мужчины работают без защиты для ушей.
Истоки уходят далеко в древность. Хотя казалось, «Повесть временных лет» нам об этом говорит.
Это был 988 год, когда произошло крещение Руси. Сегодня мы отмечаем 1033-летие с этого момента, когда равноапостольный Князь Владимир окрестил Русь.
Это был 988 год, когда произошло крещение Руси. Сегодня мы отмечаем 1033-летие с этого момента, когда равноапостольный Князь Владимир окрестил Русь.Рассказал НАШЕЙ Владимир Мышенко, старший звонарь Храма «Большой Златоуст».
Любой праздник для верующих – это, в первую очередь, посещение храма и божественная литургия, которые проводили и сегодня. В этот день нужно не забыть поздравить с днем Ангела тех, кто носит имя Владимир.
Звонарей все больше
Профессия становится все популярнее среди людей. Этому искусству можно научиться всего за четыре месяца, обучают этому в Уральском Колокольном центре.
В этом году был самый большой выпуск звонарей, 20 человек. То есть екатеринбургская епархия пополнилась 20 новыми звонарями, которые разъехались по всем храмам города и области. Познаются азы колокольного звона, основы богослужения, служб, расписания, уставы колокольного звона. А дальше звонарь учится всю жизнь, участвуя в том числе в фестивалях, которые происходят у нас в Каменск-Уральском и в Екатеринбурге.
Пояснил Владимир Мышенко.
По ком звонит колокол
На самом деле, все колокола звонят по-разному. Их истинное предназначение в том, чтобы извещать людей о событиях, которые происходят вокруг нас. Звук напрямую зависит от размера колокола. На самом колоколе изображены лики святых.
Мы звоним и на начало богослужения, и на конец службы. Мы звоним и на венчание, когда люди радуются, и когда кто-то покидает эту землю. В том числе и сегодня звучит «благовест». Особый звон совершается именно в него, потому что у него большая площадь покрытия, соответственно, звон разносится максимально далеко. И все люди могут сегодня узнать об празднике и радоваться вместе с нами. В царские времена звон разносился на весь город. Сегодня из-за современной городской застройки звон слышно в радиусе примерно двух-трех километров в зависимости от силы ветра и направления.
Пояснил звонарь.
Далее по величине колоколов следует колокол Александро-Невского собора и Храма на Крови, их вес по 9 тонн.
Чуть меньше колокола в Успенском соборе на ВИЗе (6 тонн) и в Свято-Троицком кафедральном соборе (3 тонны).
Автор: Александра Ларионова.
- Свердловчане несмотря на запрет губернатора пошли на Крестный ход. К празднованию Царских дней екатеринбургская епархия даже выпустила мобильное приложение с маршрутом того самого хода. Известный блогер возмутился тем, что власти никак не отреагировали на массовое шествие верующих. В то время как митинги сторонников Навального разгоняли постоянно.
- Настоящий глава епархии города Евгений Кульберг занял место митрополита Кирилла в начале декабря прошлого года.
Вступайте в НАШУ группу «ВКонтакте», чтобы узнавать новости первыми и выигрывать призы!
Равноапостольный Великий Князь Владимир, в Крещении Василий, Просветитель Русской земли
28 июля 2018 — 21:11
Святой великий князь Владимир, равноапостольный. Немногие имена в летописи истории могут сравниться по значимости с именем святого Владимира, Крестителя Руси, стоящего у начала духовной судьбы Русской Церкви и русского православного народа.
Владимир был внуком святой Ольги и сыном Святослава (+ 972). Мать его, Малуша (+ 1001), была дочерью Малка Любечанина, которого историки отождествляют с Малом, князем древлян. Подавив восстание древлян и завоевав их города, княгиня Ольга повелела казнить князя Мала за его попытку жениться на ней после того, как он убил ее мужа Игоря, и взяла себе детей Мала, Добрыню и Малушу. Добрыня вырос доблестным отважным воином, наделенным умом для государственных дел, и впоследствии был отличным помощником своему племяннику Владимиру в делах военного и государственного управления.
«Способная девица» Малуша приняла христианство (вместе с великой княгиней Ольгой в Царьграде), но сохранила в себе частичку загадочного мрака языческих древлянских лесов. Так она полюбила сурового воина Святослава, который против воли своей матери Ольги сделал ее своей женой. Разгневанная Ольга, посчитав неблаговидным брак своей «экономки» и пленной служанки с сыном Святославом, наследником Великого Киевского княжества, отослала Малушу в родные края недалеко от Выбута.
А там примерно в 9 годуВ 60 лет родился мальчик с русским языческим именем Володимир, что означает миролюбивый правитель, правящий с особым талантом к миру.
В 970 году Святослав отправился в поход, из которого ему не суждено было вернуться. Он поделил русскую землю между своими тремя сыновьями. В Киеве Ярополк был князем; в Овруче, центре древлянских земель, был Олег; в Новгороде был Владимир. В первые годы его княжения мы видим Владимира свирепым язычником. Возглавил поход, в котором ему сочувствует вся языческая Русь, против Ярополка-христианина, или, во всяком случае, по летописи, «дав христианам великую свободу», 11 июля 978 г. он вошел в Киев, став «единоличным правителем» Киевского царства, «подчинив себе окрестные земли, одни мирным путем, а непокорные мечом».
Хотя Владимир предавался разгульной, чувственной жизни, он был далек от развратника, каким его иногда изображают. Он «пас свою землю правдой, доблестью и разумом», как хороший и старательный хозяин, по необходимости расширил и защитил ее пределы силою оружия, а возвращаясь из военных походов, сделал для своих товарищей и для всего Киева либеральные и веселых застолий.
Но Господь подготовил его к другому заданию. Где умножается грех, там, по слову апостола, умножается благодать (Рим. 5:20). «И явилось на него посещение Всевышнего, и воззрело на него Всемилостивое око Благого Бога, и воссияло в сердце его помысл разумения суеты идольского заблуждения, и воззвания к Единому Богу, Творец всего видимого и невидимого». Дело принятия Крещения облегчалось внешними обстоятельствами. Византийская империя сотрясалась под ударами мятежных полков Варды Склира и Варды Фоки, каждый из которых стремился завоевать императорский престол. В этих трудных обстоятельствах императоры, братья-соправители Василий Болгаробоец и Константин, обратились за помощью к Владимиру.
События развивались быстро. В августе 987 года Варда Фока провозгласил себя императором и двинулся на Константинополь, а осенью того же года послы императора Василия были в Киеве. «И, истощив свое (Василия) богатство, понудила его вступить в союз с императором русским. Они были его врагами, но он просил у них помощи», — пишет одна из арабских хроник событий 80-х годов.
«И император русский согласился на это и сделал с ним общее дело».
В награду за военную помощь Владимир попросил руки сестры императоров Анны, что для византийцев было неслыханной дерзостью. Принцессы императорского происхождения не выходили замуж за «варварских» правителей, даже если они были христианами. В то же время император Оттон Великий добивался руки Анны для своего сына, и ему было отказано. Однако в случае с Владимиром Константинополь был обязан дать согласие.
Был заключен договор, по которому Владимир должен был послать императорам шесть тысяч варягов и принять святое Крещение. В этих условиях он получит руку императорской дочери Анны. Так в борьбе человеческих событий воля Божия направляла вхождение Руси в благодатное лоно Вселенской Церкви. Великий князь Владимир принял Крещение и послал в Византию военную помощь. С помощью русских мятежники были уничтожены, а Варда Фока убит. Но греки, обрадованные своим неожиданным избавлением, не спешили выполнять свою часть сделки.
Досадуя на греческое двуличие, князь Владимир «поспешил собрать свои силы» и двинулся «на Корсунь, город греческий», древний Херсонес. Пал «неприступный» вал византийского царства на Черном море. Это был один из жизненно важных узлов экономических и торговых связей империи. Этот удар был так ощутим, что его эхо разнеслось по всем районам Византии.
Владимир снова взял верх. Его эмиссары, полководцы Олег и Шберн, вскоре прибыли в Константинополь за царственной дочерью. В приготовлении Анны прошло восемь дней, в течение которых братья утешали ее, подчеркивая значение предстоявшего ей случая: сделать возможным просвещение Русского царства и его земель и сделать их навеки друзьями Византийского царства. В Таврии ее ждал святой Владимир, и к его титулам прибавился новый: Цезарь (Царь). В этом должны были принять участие и высокомерные правители Константинополя, чтобы даровать своему новому зятю императорские знаки отличия. У некоторых греческих историков святой Владимир именуется с этих времен «могучим царем-василеем», он чеканит деньги в византийском стиле и изображен на них с символами императорской власти: в царском одеянии, на голове императорскую корону, а в правой руке скипетр с крестом.
Вместе с императрицей Анной на Российскую кафедру прибыл рукоположенный Святейшим Патриархом Николаем II Хризовергом митрополит Михаил. Он пришел со своей свитой и духовенством, и многими святыми мощами и другими святынями. В древнем Херсонесе, где каждый камень напоминает святого Андрея Первозванного, произошло венчание святого Владимира и блаженной Анны, напоминающее и также подтверждающее единство Евангелия Христова на Руси и в Византии. Корсунь, «приданое императрицы», была возвращена Византии. Весной 988 великий князь с супругою отправился через Крым, Тамань и Приазовье, которые вошли в состав его обширного царства на обратном пути в Киев. Во главе княжеского кортежа с частыми благодарственными службами и непрестанным священническим пением они несли кресты, иконы и святые мощи. Казалось, что Вселенская Святая Церковь продвигалась в просторную русскую землю, и обновленная в купели Крещения, Святая Русь вышла навстречу Христу и Его Церкви.
Затем последовало незабываемое и совершенно уникальное событие в русской истории: утро Крещения киевлян в водах Днепра.
Накануне вечером святой Владимир объявил всему городу: «Кто завтра не войдет в реку, будь то богатый или бедный, нищий или раб, тот будет мне врагом». Безропотно исполнилось святое желание святого князя: «Вся земля наша прославила Христа со Отцом и Святым Духом одновременно».
Глубокое духовное преображение русского народа по молитвам святого Владимира трудно переоценить во всех сторонах его жизни и мировоззрения. В чистых киевских водах, как в «ванне возрождения», совершилось сакраментальное преображение русской духовной стихии, духовное рождение нации, призванной Богом к непредвиденным подвигам христианского служения человечеству.
«Тогда начал отходить от нас мрак идолов, и явилась заря Православия, и Солнце Евангелия озарило нашу землю». В память об этом священном событии возрождения Руси водой и Духом Русская Церковь установила обычай ежегодного церковного крестного хода «на воду» 1 августа. Животворящий Крест Господень, который Русь праздновала с Греческой Церковью, сочетался с праздником Всемилостивого Спаса и Пресвятой Богородицы (установлен святителем Андреем Боголюбским в 1164 году).
В этом сочетании праздников находится точное выражение русского богословского сознания, для которого неразделимы и Крещение, и Крест.
Всюду по Святой Руси, от древних городов до дальних застав, святой Владимир повелел разрушить языческие святилища, высечь идолов, а на их месте расчистить землю в горных лесах для церквей, в которых будут жертвенники. посвященный Бескровной Жертве. Храмы Божии вырастали по лицу земли, на возвышенных местах и излучинах рек, по древней тропе «из варяг в греки», образно говоря, как дорожные знаки и светильники народной святости. По поводу прославленной церковной деятельности святого Владимира митрополит Киевский святитель Иларион (автор «Слова о законе и благодати») восклицал: «Разрушали капища языческие и строили церкви, разрушили идолов и сотворили святые иконы, бесы убежали, и Крест освятил города».
С первых веков христианства было принято воздвигать храмы на развалинах языческих святилищ или на крови святых мучеников. Следуя этому обычаю, святой Владимир построил церковь святого Василия Великого на холме, где находилось святилище Перуна, а на месте мученической кончины построил каменную церковь Успения Пресвятой Богородицы (Десятинную).
святых Варяжских мучеников (память 12 июля). Великолепный храм должен был стать кафедральным собором митрополита Киевского и всея Руси, а значит, главным алтарем Русской Церкви. Он был построен за пять лет и богато украшен фресками, крестами, иконами и священными сосудами, привезенными из Корсуни. День освящения храма Пресвятой Богородицы, 12 мая (в некоторых рукописях 11 мая), святитель Владимир повелел внести в церковный календарь как годовой праздник. Это событие было связано с другими событиями, отмечаемыми 11 мая, и придавало новой Церкви двоякое ощущение преемственности. Под этим днем в календаре отмечается церковное Основание Константинополя, «посвященный святым императором Святым Константином как новая столица Римской империи, град Константинопосвященный Пресвятой Богородице (330 г.). В этот же день 11 мая в Киеве был освящен храм Софии Премудрости Божией (в 9 г.60 под святой Ольгой). Святой Владимир, посвятив соборный храм Пресвятой Богородице, по примеру святого Константина посвятил столицу Русской земли (Киев) Царице Небесной.
Затем десятину или десятую часть отдавали Церкви; а так как эта церковь стала центром всероссийского сбора церковных десятин, то и назвали ее Десятинной церковью. Древнейший текст пожалования, или церковного устава святого князя Владимира, говорил так: «Ибо даю сему храму Святыя Богородицы десятую часть всего моего княжества, а также по всей Русской Земле от всех княжеских юрисдикции десятину беличьих шкур, а с купца десятину недельную, а с дворов на каждый год десятую часть от всякого стада и всякого пропитания, чудной Богородице и чудному Спасителю». Пожалование также определило «церковных людей» как свободных от юрисдикционной власти князя и его «тиунов» (чиновников) и поставило их под юрисдикцию митрополита.
Летопись сохранила молитву святого Владимира, с которой он обратился ко Всевышнему при освящении Успенской Десятинной церкви: «Господи Боже, призри с неба и се, и посети виноградник Твой, который десница Твоя имеет посадил. И сделай так, чтобы этот новый народ, которого Ты обратил сердцем и разумом, познал Тебя, Истинного Бога.
И воззри на сию церковь Твою, которую построил недостойный раб Твой во имя Родившей Тебя Матери, Приснодевы Богородицы. И кто молится в сем храме, да будет услышана молитва его, молитвами Пречистой Богородицы».
С Десятинной церковью и епископом Анастасием некоторые историки связывают начало русского летописания. На ней были составлены Житие святой Ольги и летопись варяжских мучеников в первоначальном виде, а также «Повесть о том, как при взятии Корсуни Владимир крестился». Здесь же возникла и ранняя греческая редакция Житий святых мучеников Бориса и Глеба.
При святом Владимире Киевскую митрополичью кафедру занимали последовательно митрополит святитель Михаил (память 30 сентября), митрополит Феофилакт, перешедший в Киев из Армянской Севастийской кафедры (991–997), митрополит Леонтий (997–1008) и митрополит Иоанн I (1008–1037). Их усилиями были открыты первые епархии Русской Церкви: Новгородская (первым ее представителем был святитель Иоаким Корсунский (+ 1030), составитель Иоахимовской летописи), Владимиро-Волынская (открыта 11 мая 992 г.
), Черниговская, Переславская. , Белгород и Ростов. «И так по всем городам и селам были поставлены церкви и монастыри, и умножилось духовенство, и вера Православная расцвела и просияла, как солнце».
Для распространения Веры среди новопросветленных людей нужны были ученые люди и школы, чтобы помочь их подготовить. Поэтому святой Владимир и святой митрополит Михаил «повелели отцам и матерям брать малолетних детей и посылать их в школы для обучения чтению и письму». Святитель Иоаким Корсунский устроил такую школу в Новгороде, то же сделали и в других городах. «И было множество школ ученых, и из них было множество философов».
Твердою рукой святой Владимир сдерживал врагов на рубежах, строил города-крепости. Он первым в русской истории установил «зубчатый рубеж», линию оборонительных пунктов от кочевых народов. «Владимир начал ставить города по Десне, по Выстре, по Трубеже, по Суле и по Стугне. И поселил их с новгородцами, смолянами, чудями и вятичами. Он воевал с печенегами и победил их».
Но настоящей причиной его успеха была мирная христианская проповедь среди язычников степей.
В Никольской летописи под 990 годом написано: «И в том же году пришли к Владимиру в Киев четыре князя от булгар и просвещены были Божественным Крещением». В следующем году «пришел печенежский князь Кучуг, и принял греческую веру, и крестился во Имя Отца и Сына и Святаго Духа, и служил Владимиру от чистого сердца». Под влиянием святого князя крестились и несколько мнимых иностранцев. Например, норвежский «кениг» (король) Олаф Труэггвасон (+ 1000), проживший несколько лет в Киеве, а также знаменитый Торвальд Странник, основатель монастыря св. Иоанна Предтечи на Днепре под Полоцком и другие. В далекой Исландии поэты-скальды называли Бога «Покровителем греков и русских».
Помимо христианской проповеди, здесь проходили знаменитые праздники святого Владимира. После литургии в воскресные и церковные праздники для киевлян накрывались обильные пиршественные столы, звонили в колокола, хоры пели хвалу, «переносимые немощные» пели былины-баллады и духовные стихи.
12 мая 996 года, например, по случаю освящения Десятинной церкви князь «устроил светлый пир». Он раздавал добро «многим нищим, и обездоленным, и странникам, и через церкви и монастыри. Больным и нищим разносил по улицам бочки и бочки с медом, и хлеб, и мясо, и рыбу, и сыр, желая, чтобы все пришли и ели, прославляя Бога». Также устраивались пиры в честь побед киевских воинов и полков дружины Владимира: Добрыни, Александра Поповича, Рогды Удалого.
В 1007 году святой Владимир перенес мощи святой Ольги в Десятинную церковь. Четыре года спустя, в 1011 году, там же была похоронена его супруга и соратница во многих его начинаниях, блаженная императрица Анна. После ее смерти принц вступил в новый брак с юной дочерью немецкого графа Куно фон Эннингена, внучкой императора Оттона Великого.
Эпоха святого Владимира была переломным периодом в становлении Православной Руси. Объединение славянских земель и образование государственных границ под владениями Рюриковичей произошло в результате напряженной духовной и политической борьбы с соседними племенами и государствами.
Крещение Руси православной Византией было важнейшим шагом в ее самоопределении как государства. Главным врагом Владимира стал Болеслав Храбрый, в планы которого входило обширное объединение западнославянских и восточнославянских племен под эгидой католической Польши. Это соперничество возникло еще тогда, когда Владимир был еще язычником: «В году 6489(981). Володимир пошел на лахов и взял города их, Перемышль, Червень и другие города, которые под Русью». Последние годы десятого века также наполнены войнами Владимира и Болеслава.
После непродолжительного затишья (первое десятилетие XI века) «великое противостояние» вступило в новую фазу: в 1013 году в Киеве был раскрыт заговор против святого Владимира. Святополк Окаянный, женатый на дочери Болеслава, жаждал власти. Зачинщиком заговора был клирик Болеслава, колобожегский католический епископ Рейберн.
Заговор Святополка и Рейберна представлял тотальную угрозу историческому существованию Российского государства и Русской Церкви.
Святой Владимир принял решительные меры. Все трое участников были арестованы, а Рейберн вскоре умер в тюрьме.
Святой Владимир не мстил тем, кто «противился и ненавидел» его. Под предлогом притворного раскаяния Святополк был освобожден.
Новая беда грянула на Севере, в Новгороде. Ярослав, еще не «Мудрый», как его впоследствии прозвали, в 1010 году, став правителем Новгорода, решил отступить от своего отца, великого князя Киевского. Он сформировал свое отдельное войско, двинулось на Киев, чтобы потребовать обычную дань и десятину. Единству Русской земли, за которое святой Владимир боролся всю свою жизнь, грозила гибель. И в гневе, и в печали святой Владимир повелел «укрепить плотины и поставить мосты» и приготовиться к походу на Новгород. Силы его были на исходе. В приготовлениях к своему последнему походу, к счастью, не состоявшемуся, Креститель Руси тяжело заболел и предал душу Господу в селе Спас-Берестове 15 июля 1015 года. Он правил Русским царством 37 лет. (978-1015), двадцать восемь из этих лет после его Крещения.
Готовясь к новой борьбе за власть и надеясь на помощь поляков и тяня время, Святополк попытался скрыть смерть отца. Но патриотически настроенные киевские дворяне ночью тайно вынесли тело умершего государя с Берестовского двора, где его охраняли люди Святополка, и перевезли тело в Киев. В Десятинной церкви гроб с мощами святого Владимира встретило киевское духовенство во главе крестного хода с митрополитом Иоанном. Святые мощи были положены в мраморный склеп, поставленный в Климентовском приделе Успенского храма рядом с мраморным склепом императрицы Анны.
Имя и деяния святого равноапостольного святого Владимира, которого в народе называли Лучезарным Солнцем, переплелись со всей преемственной историей Русской Церкви. «Через него и мы пришли поклониться и познать Христа, Истинную Жизнь», — свидетельствовал святой Иларион. Его дело продолжили его сыновья, внуки и потомки, правители Русской земли на протяжении почти шести столетий, от Ярослава Мудрого, сделавшего первые шаги к самостоятельному существованию Русской Церкви, до последних Рюриковичей, Царь Феодор Иоаннович, при котором (в 1589 г.
) Русская Православная Церковь стала пятым самостоятельным Патриархатом в диптихах Православных Автокефальных Церквей.
Торжественное празднование святому равноапостольному Владимиру установлено при святом Александре Невском в память предстательства святого Владимира 15 мая 1240 года за помощь в одержании славной победы Невского над шведскими крестоносцами.
Но первое почитание святого князя началось на Руси несколько раньше. Митрополит Киевский святитель Иларион (+ 1053) в своем «Слове о законе и благодати», сказанном в день памяти святого Владимира у гроба святого в Десятинной церкви, называет его «апостольским государем», подобно святому Константину. , а свою апостольскую евангелизацию Русской земли он сравнивает с евангелизацией святых апостолов.
Принудительное крещение
Характер христианского таинства крещения создавал особые проблемы при его принудительном совершении, что резко отличало его от насильственного обращения в ислам (см.
*Анусим ; *Джадид ал-Ислам ). Есть свидетельства того, что, когда христианство утвердилось в качестве господствующей религии в Римской империи, начиная с четвертого века, большое количество евреев было насильственно крещено: подробное описание этого процесса сохранилось на острове Менорка в 418 году. , церковное учение по этому вопросу кристаллизовалось. Со времен папы Григория I , было общепризнано, что по самой своей природе крещение должно приниматься добровольно, а не навязываться силой. Однако различные проблемы все еще оставались. Трудно было определить, что на самом деле подразумевало крещение силой, помимо простого физического погружения: включало ли оно также «добровольное» принятие обращения под угрозой смерти, или под более отдаленным ожиданием насилия, или с альтернативой изгнания? Более того, когда крещение было навязано незаконно, оставалось ли оно действительным, или жертва могла беспрепятственно вернуться к своей прежней вере? Последнее было особенно сложной проблемой в контексте средневекового христианства, поскольку, если крещение было действительным, каким бы оно ни было, отступничество было актом ереси, караемым смертью в соответствии с кодексом, позже разработанным инквизицией.
В любом случае концепция насильственного крещения не применялась в отношении детей или внуков невольно обращенных, которых родители часто водили в церковь для крещения в обычном порядке при их рождении (см. Conversos, *Марранос). Другая проблема возникла в случае с младенцами: в каком возрасте можно предположить, что они имеют собственное мнение и принимают крещение «охотно», а не пассивно или в обмен на какое-то тривиальное искушение? В целом можно сказать, что если учение церкви о насильственном крещении, которое она теоретически осуждала, осталось неизменным, то ее отношение к постфактум проблемы закаленные веками.
В седьмом веке по Европе прокатилась волна насильственных обращений, возникшая, когда в 614 году император *Ираклий запретил практику иудаизма в Византийской империи. Говорят, что он призвал своих собратьев-правителей последовать его примеру; и подобные шаги были предприняты в Галлии в 626 г. королем Дагобертом; в Италии в 661 г. лангобардским государем Перктаритом; а в Испании с 616 г.
при сменявших друг друга вестготских правителях. В византийских владениях, включая южную Италию, примеру Ираклия подражали в 873–874 гг. при Василии 9.0075 я . Однако в большинстве таких случаев трудно определить, насколько эффективно и как долго эдикты приводились в исполнение; в то время как, с другой стороны, спорно, насколько крещение с альтернативой изгнания может быть строго отнесено к категории «принудительного обращения». Более того, толпа иногда брала дело в свои руки и навязывала крещение стойким верующим, приготовившимся к героической альтернативе. Это то, что, по-видимому, произошло, например, во время похода византийского императора *Романа I Лакапин в 932–936 гг. для подавления иудаизма в своих владениях, когда ряд еврейских лидеров скорее умер, чем подчинился.
Помимо таких случаев массового крещения, чтобы избежать изгнания, как упоминалось выше, самый ранний зарегистрированный случай насильственного крещения в более узком смысле, по-видимому, имел место вскоре после 820 г.
в Лионе, где в рамках его кампании по обращению евреев (описанной в его Epistola de baptismo Judaicorum ), архиепископ Агобард Лионский собрал детей, не посланных в безопасное место своими родителями, и крестил всех, кто, по его мнению, проявлял некоторое стремление к обращению. Когда около 938 г. архиепископ Майнца спросил Льва VII , следует ли ему заставить евреев своей епархии креститься или изгнать их, папа посоветовал второе. Многие евреи, особенно в Рейнской области, были крещены буквально насильно во время первого и последующих *крестовых походов, а антипапа *Климента III яростно протестовали против разрешения им впоследствии вернуться в иудаизм. С другой стороны, после того как Бенедикт, вождь евреев Йорка, был насильно крещен в день коронации Ричарда I (3 сентября 1189 г.), архиепископ Кентерберийский заявил, что, если он пожелает вернуться к богослужению дьяволу ему должна быть предоставлена свобода выбора. Один из пунктов Конституции про Иудеи , изданной сменявшими друг друга папами (в том числе некоторыми из наименее благосклонных к евреям) с начала 1299 г.
0097-й -й вплоть до конца 15-го -го -го века (см. *Папы) категорически заявлял, что ни один христианин не должен прибегать к насилию для принуждения евреев к крещению до тех пор, пока они не желают, — хотя и не уточнял, что должно было произойти, если незаконное процесс действительно имел место. Действительно, папа *Иннокентий III в письме 1201 г. архиепископу Арля считал, что еврей, принявший крещение под угрозой силы, выразил условную готовность принять таинство, из чего следует, что он не был на свободе. отказаться от него. С другой стороны, Иннокентий IV в 1246 г. категорически запрещал насильственное крещение детей, то же самое предположительно распространялось a fortiori на взрослых. Однако в последние десятилетия 13 -го -го века силу еврейских общин Неаполитанского королевства сломила волна насильственных крещений, спровоцированная отступником из Трани по имени Мануфорте: потомками жертв, известных как неофиты (см. *Криптоевреи), долгое время оставались узнаваемой группой, подозреваемой в тайной верности религии своих предков.
События в Неаполитанском королевстве в некотором роде послужили примером массовой волны принудительных крещений, захлестнувшей Испанию в 1391 году и после нее. Полуостров на века вперед. Можно заметить, что очень большое число, а может быть, и большинство этих неискренних обращений, особенно после начальных эпизодов, не были непосредственным результатом действительного насилия, а были якобы квази-спонтанными в предвидении его или в результате моральных убеждений. а не физическое давление. Однако это не относилось к крупномасштабным событиям в Португалии в 149 г.6/97, когда практически вся значительная еврейская община этой страны была обращена в христианство путем фактического насилия или была насильственно крещена, несмотря на их протесты. Этим объясняется большая живучесть марранизма в этой стране в последующих поколениях и вплоть до наших дней.
Папа *Мартин V категорически запретил (ок. 1419 г.) крещение еврейских младенцев в возрасте до 12 лет без разрешения родителей, чтобы противодействовать злоупотреблениям, которые в то время становились широко распространенными.
Но новая глава в истории насильственного крещения началась с учреждением в Риме в 1543 г. Дома оглашенных (Casa dei Catecumeni), за которым вскоре последовали и другие города. Чтобы оправдать свое существование, этим институтам пришлось разработать систему пропаганды веры, в которой в конечном счете стало трудно отличить силу от убеждения. Любое лицо, которое с помощью какой-либо казуистики могло быть воображено склонным к христианству или которое можно было считать находящимся под властью человека, уже обращенного, могло быть замуровано в Доме оглашенных, чтобы «исследовать его намерение». при этом подвергаясь неослабевающему давлению. В 1635 г. было решено, что крещение главы семьи может повлечь за собой, если он изъявит желание, крещение всех несовершеннолетних или иждивенцев его семьи, и впоследствии это было распространено на еще более отдаленные случаи. Кроме того, возникло популярное суеверие, что любому человеку, обеспечившему крещение неверующего, был гарантирован рай, что привело к потоку таких церемоний, граничащих с пародией по исполнению, но не по их трагическому исходу, во всем католическом мире.
В Реджо-Эмилии во время чумы 1630 года цирюльник окрестил по своему собственному образцу 17 или 18 еврейских детей в устроенном чумном доме, оставшиеся в живых впоследствии были воспитаны как христиане. В 1747 году папа *Бенедикт XIV постановил, что после крещения, даже вопреки предписаниям канонического права, ребенок должен считаться христианином и воспитываться под влиянием церкви. В 1762 году на сына раввина Карпантраса напал и крестил в канаве бессердечный хулиган, после чего он был потерян для своей семьи. Похищение для крещения террачинских детей в 1783 году по просьбе дальнего родственника вызвало настоящий бунт в римском гетто. Подобные злоупотребления имели место в католических землях Центральной Европы и в Польше, где главными виновниками в середине 18-го века считались иезуиты.0097-й век. После наполеоновских войн жестокое обращение в его наихудшей форме было ограничено теми районами Италии, где папы, вынужденные обстоятельствами реагировать, все еще обладали светской властью.