Содержание
История: Наука и техника: Lenta.ru
Споры о том, кем был князь Владимир, ведутся с давних времен. Исторические источники, повествующие о его свершениях, обрывочны и зачастую противоречат друг другу. Дать более полную картину этой личности в ходе дискуссии, организованной Фондом Егора Гайдара совместно с Вольным историческим обществом, попытались кандидат исторических наук Ирина Карацуба и доктор исторических наук, профессор исторического факультета МГУ Дмитрий Володихин. «Лента.ру» публикует выдержки из их выступлений.
История мифов
Володихин:
Мой взгляд на судьбу и вклад Владимира Святого в русскую историю — это взгляд историка-традиционалиста. Я считаю, что на первом этапе своей деятельности он был удачливым завоевателем, человеком, который в своей деятельности подчинялся языческой нравственности. Что же касается факта крещения, он был и стратегически, и культурно оправдан и принес тот свет, которым впоследствии наполнялись русская история и культура.
Это было великое благо.
Кроме того, сам Владимир Святой после крещения стал действительно образцом христианского правителя, более того, — человеком, который стал первым настоящим правителем Руси. Он сделал то, что не делали ни Рюрик, ни Олег, ни Игорь, ни Святослав: перестал быть викингом и начал создавать систему обороны страны от внешних угроз, прежде всего — от хищной степной стихии. Эта стратегия впоследствии себя оправдывала на протяжении многих веков. Владимир Святой — один из лучших правителей за всю историю Русской земли.
Что бы ни говорили о нем через тысячу лет, тогда князь сделал то, что было важно и нужно для Руси. Помним ли мы его сейчас, не помним ли, мажем чем-нибудь черным или раззолачиваем — для его судьбы это абсолютно неважно. Он уже состоялся как правитель, креститель, полководец.
Карацуба:
Все, наверное, помнят приснопамятный проект «Имя России 2008». Тогда фигура князя Владимира не вошла даже в топ-50 имен, которые для россиян были значимы, в отличие, скажем, от его сына Ярослава Мудрого, Дмитрия Донского и Александра Невского.
Дмитрий как-то употребил очень хороший образ: сказал, что прошлое следует воспринимать как мозаику из смальты. Предположим, она состоит из ста кусочков, и 95 мы вынимаем. У нас остались пять кусочков, и по ним мы пытаемся восстановить мозаику.
Имеющиеся в нашем распоряжении источники, на основе которых мы можем создавать не мифы, а что-то реальное, — это в основном «Повесть временных лет», которая была написана в Киеве в начале XII века, а князь Владимир — это последняя треть X — начало XI века. Да, она опиралась на какие-то не дошедшие до нас летописные своды конца XI века. Понятно, какое тут отставание в источниках: они описывают то, что было 100-150 лет назад, причем делают это практически в бесписьменных условиях. Да, есть западные источники — византийские, латинские, арабские, армянские и так далее, которые противоречат друг другу, темны, скудны и нуждаются в толковании.
В общем, с источниковедением все плохо, поэтому фантазия историков, писателей, публицистов и прочих политтехнологов разгуливается.
Конечно, невозможно отрицать значение фигуры Владимира в крещении Руси. Но тут перед нами встает очень большая проблема — последствия принятия Русью христианства в его византийском варианте. К тому же я вообще не уверена, что к этому образованию конца X — начала XI века можно применять термин «государство». Так что, говоря о князе Владимире, мы вступаем в область истории мифов.
Предание о выборе веры Владимиром, который нам дает «Повесть временных лет», — это красивая легенда, скорее имеющая отношение к конфессиональному окружению Руси, а не к тому, что происходило на самом деле. Степенью своей торговой, военной, дипломатической близости к Византии Древняя Русь была предопределена к принятию христианства в его восточном варианте. Хотя были не очень ясные для нас попытки связи с латинскими землями и у Ольги, и у Ярополка. Но, как говорил Карамзин, «что быть могло, но стать не возмогло». Я думаю, что ни мы, ни Украина не являемся наследниками Киевской Руси. Это было совершенно другое образование.
В плане культуры — может быть, да. Тот «свет», о котором говорил Дмитрий. Но проблема в том, что и тьмы там было очень много.
Володихин:
Если говорить о том, помнили его раньше или нет, то можно выйти на станции метро «Китай-Город», пойти к Старосадскому переулку, и как раз напротив Иоанновского монастыря будет церковь Святого Владимира. Она была построена не в 2014 году, а в XVII веке, и канонизация его произошла достаточно рано — видимо, в XIII веке. Он вошел не только в летописи, но и в огромное количество других памятников, и историки XIX века о нем помнили.
Действительно, наследие Владимира Святого не принадлежит России, Украине или Белоруссии, оно принадлежит всем трем восточнославянским народам в равной степени, потому что Древняя Русь времен князя Владимира располагалась и на территории современной России, и на территории современной Белоруссии, и на территории современной Украины. Все эти три страны в своем вероисповедании сейчас преимущественно православные.
Два Владимира
Владимира причислили к лику святых позднее, не при жизни. Многим перемены в его личности кажутся психологически недостоверными. Но если смотреть хронологию действий Владимира Святого, перемены эти кажутся достаточно продуманными, прочувствованными. Он размышлял о том, какая вера нужна, как переменить ум и отойти от язычества. Расспрашивал людей, которые побывали в других странах и познакомились с сутью иных вер. Был и торг с Константинополем, достаточно прозаический в политическом отношении.
Поход Владимира на Корсунь. Миниатюра из Радзивилловской летописи
Уже крещеный Владимир нападает на Корсунь, христианский город. После этого он решает очень тяжелый вопрос расставания с предыдущими женами. Это происходило не за день, не за неделю, не за месяц. Можно ли измениться за полгода, год? Я думаю, да.
Что касается причин выбора ориентации на Константинопольскую империю, в этом существовало достаточно выгод. Но давайте вспомним, что христианство на Руси было и до Владимира Святого.
В Киеве уже стояла Ильинская церковь, бабка князя была крещеной, и именно она воспитывала детей. В городе было достаточно христиан. Дружинники были христианами, и это христианство было именно восточным, потому что первое Малое крещение произошло не в X веке, а за сто лет до того. Конечно, это было органично, естественно — сделать то, к чему уже вся история (и семейная, и государственная) подготовила.
Карацуба:
Мне это представляется мифом: вряд ли его воспитывала бабка, потому что мальчиков у древнерусских князей, как правило, воспитывали специально выделенные мужчины. Святослав с дружиной смеялся над христианством Ольги. Может быть, это так, а может, и нет, но нельзя об этом говорить с такой уверенностью, словно все так и было.
Володихин:
Вы уверенно говорите, что Святослав над этой верой смеялся. Давайте посмотрим, откуда исходит ваша уверенность и моя уверенность. Мы апеллируем к одному и тому же эпизоду — 962 год, осада печенегами Киева. Святослава в Киеве нет, причем давно.
Вместо него правит Ольга, потому что летописи называют ее правительницей, замещающей Святослава. При ней внуки. Она фактически отражает нашествие печенегов совместно с воеводами ушедшего воевать сына. После этого эпизода, когда Святослав все-таки возвращается, Ольга просит его креститься, он смеется и отказывается, но при этом жизни его остается на копеечку, и эта жизнь уйдет без возврата в дальних краях. А Ольга остается в Киеве, и внуки при ней. Поэтому их детство и юность проходили с ней, а не со Святославом.
М. Нестеров. Святая Ольга. Эскиз росписи собора Святого Владимира в Киеве
Полулегендарный князь
Карацуба:
Князь Владимир — историческая фигура. Конечно, есть фигуры совсем легендарные, такие как Рюрик. О Владимире мы все же больше знаем. Но все, что мы о нем говорим, должно сопровождаться немыслимым количеством оговорок. Мы не знаем дату и место его рождения. Мы не знаем, где и когда он крестился. Да, скорее всего, действительно под Киевом, но кто знает на самом деле? Мы можем гадать о мотивах принятия им христианства, о степени осознанности, о том, было ли это вызвано духовными причинами или чисто политической конъюнктурой, когда рыхлый конгломерат славянских, финно-угорских и прочих племен под эгидой Киева просто разваливался, и нужен был более прочный пояс, нежели пантеон шести или семи языческих богов, который Владимир воздвиг при первой религиозной реформе.
А почему, если он такой благоверный христианин, князь остался в истории и был канонизирован с языческим именем, а не с христианским именем Василий? Да, с его бабкой получилось так же, она была Еленой после крещения, и это тоже как-то странно. Когда его канонизировали, мы тоже не знаем. Да, может быть в конце XIII века, а может, и позже. Да, он принял христианство, крестил небольшое количество киевлян, а потом Добрыня крестил новгородцев с известными последствиями. Основой духовной жизни Руси эта религия становится только к веку XIV.
Вот мы тут про свет говорили — правильно, был свет, но было и много всего остального. Возникли такие поговорки как «Кто по латыни научился, тот в ересь уклонился», «Не чти много книг, да не впадеши во ересь». Мы любим и почитаем святых Кирилла и Мефодия, но в результате перевода Евангелия и служб на славянский язык мы отгородились от западного мира. Семь Вселенских соборов — это хорошо, но никакой схоластики с богословием не получилось, не получилось острого спора, развития богословской мысли вплоть до XIX века.
Много чего не получилось. А у истоков всего этого стоит князь Владимир. Но он, естественно, был, есть и будет в любом школьном учебнике, в любом университетском курсе.
В. Перов. Первые христиане в Киеве
У истоков
Я не связываю с князем Владимиром всю нашу дальнейшую историю. Я как раз считаю, что значение этой личности, по-своему замечательной, сильно преувеличено. Государство погрузилось в пучину дикой кровавой резни после его смерти, и это он подготовил фактически своими собственными руками. Христианство, принятое при нем, не было похоже на нынешнее. Но где-то далеко, в мифологической тьме, он стоит у истоков государства.
Володихин:
Я считаю, что Владимир стоял у истоков русской цивилизации, и тут меня поддержит известный историк, автор книги «Владимир Святой», доктор исторических наук Сергей Алексеев. Имя князя громко звучало не только в XI веке, но и в последующие века. Хотелось бы напомнить, что когда при митрополитах Макарии и Афанасии создавалась «Степенная книга», Владимир Святой занял в ней центральное место — место отсчета всего, что происходило дальше.
Путин подчеркнул роль князя Владимира в создании централизованного Российского государства
28 июля 2015, 13:37
День Крещения Руси
МОСКВА, 28 июля. /ТАСС/. Президент РФ Владимир Путин считает, что отмечаемые в эти дни праздники крещения Руси и события по случаю 1000-летия преставления святого равноапостольного великого князя Владимира трудно переоценить.
Читайте также
Патриарх: Россия, как и во времена князя Владимира, вновь должна найти нравственный идеал
Выступая на приеме в честь этих событий, Путин отметил, что великий князь Владимир, креститель Руси, своим поступком и крещением Руси привел народы к обретению веры и духовной опоры.
По его мнению, эти события явились «ключевым поворотом в истории государства и культуры».
Глава государства отметил, что этот праздник сегодня отмечают представители всех традиционных религий России, так как наше «великое государство строилось всегда на многонациональной и многоконфессиональной основе».
Путин отметил, что сегодня можно осознать «особенный масштаб личности великого князя и всю значимость его деятельности». «Князю было суждено стать государем великим», — подчеркнул он.
Президент считает, что прозорливость князя Владимира и его деятельность «послужила истоком создания России как уникального государства, он строил страну на любви ради Отечества».
«Страна строилась на «серьезных духовных размышлениях князя Владимира, на стремлении к созданию единого начала, способного объединить народы Руси и объединить разрозненные земли. Он прекратил междоусобицу и сокрушил внешнего врага», — сказал Путин.
По его словам, князь Владимир «положил начало созданию единой русской нации и фактически проложил дорогу к строительству сильного централизованного Российского государства».
Читайте также
Патриарх Кирилл: торжества в честь князя Владимира объединили православных всего мира
«Русь окрепла и вела на равных разговор с соседями — с восточными и западными», — отметил президент, подчеркнув, что князь Владимир «был мудрым, дальновидным правителем Руси».
Путин убежден, что духовные истоки и до сих пор питают братские славянские народы России, Украины и Белоруссии. Он подчеркнул, что в России с уважением относятся ко всем обычаям всех народов, ко всем традиционным религиям.
На приеме выступил также патриарх всея Руси Кирилл. Он отметил огромное значение крещения Руси и роль великого князя Владимира. «Крещением Руси Владимир установил принципиально новые правила поведения», — подчеркнул патриарх.
Он пояснил, что если раньше считались убийства делом праведным, то с крещением Руси стало ясно, «что хорошо, а что плохо, что допустимо, а что нет».
Читайте также
Медведев поздравил патриарха Московского и всея Руси Кирилла с Днем крещения Руси
«Злодеяния продолжались, к сожалению, и дальше, — продолжал Кирилл, — но с них спал орел достойности и допустимого». «Князь Владимир доказал, что правда божья выше человеческой славы и богатства», — сказал он.
Патриарх отметил, что христианские ценности легли в основу культуры России, определив не только «лиризм молитв, но и культуру и музыку».
Патриарх добавил, что сейчас на фоне трагических событий ощущается яснее необходимость укрепления единства и взаимной поддержки славянских народов.
В завершение он поздравил президента с двойными именинами по имени и отчеству, подчеркнув, что «святой князь Владимир помогает всем, кто носит его имя и прославляет его делами».
Читайте также
В Киеве проходит молебен в честь дня крещения Руси и чествования памяти князя Владимира
Как заявили участники международной конференции «Владимир Святой и его место в отечественной истории», организованной Российским центром науки и культуры в Киеве, крещение Руси князем Владимиром Великим — это цивилизационный выбор братских славянских народов, предопределивший их судьбу на многие тысячелетия.
Значение выбора, сделанного князем Владимиром, выходит далеко за рамки религии, отметил академик НАН Украины Петр Толочко. «Это был выбор образа жизни, предопределивший духовное и культурное развитие восточных славян на тысячелетия вперед», — подчеркнул ученый.
Толочко высказал мнение о «бессмысленности мучений Украины в связи с так называемым европейским выбором». «Этот выбор сделал князь Владимир еще тысячу лет назад, — считает он. — Русь вошла в византийское содружество православных народов».
Профессор Киевской духовной семинарии отец Дионисий также отметил, что «выбор основателя цивилизации святой Руси князя Владимира — это торжество науки, христианских ценностей и созидание государства на конструктивных началах». Он призвал славянские народы, «невзирая на все противоречия и вражду, быть едиными во Христе, быть едиными в русской культуре».
В конференции приняли участие также посол России на Украине Михаил Зурабов, посол Венгрии на Украины Эрно Кешкень, представители посольств Болгарии, Сербии.
На Украине и в других православных странах во вторник празднуют День крещения Киевской Руси и чествуют память равноапостольного князя Владимира Великого — исполняется 1000 лет со дня преставления (кончины) святого.
В украинской столице в Киево-Печерской лавре сегодня проходит праздничная божественная литургия с участием прихожан Украинской православной церкви Московского патриархата из разных регионов страны.
Возглавляет литургию глава УПЦ МП митрополит Онуфрий. Особенность торжеств — присутствие на богослужениях святынь — семи чудотворных икон Божией Матери.
Как государственный праздник День Крещения Руси установлен на Украине указом экс-президента Виктора Ющенко от 25 июля 2008 года «О Дне крещения Киевской Руси-Украины».
Датой принятия в Древней Руси христианства в качестве государственной религии считается 988 год. Тогда, в соответствии с летописями, состоялось массовое крещение жителей Киева, а затем и других городов князем Владимиром Святославичем.
Читайте также
День Крещения Руси: фотографии монастырей и храмов в России, Белоруссии и на Украине
Теги:
Путин, Владимир ВладимировичДень Крещения Руси
Князь Рюрик, основатель Киевской Руси (из серии Исторические медали), Фотография, картинки и права на изображение. Рис. FAI-18012
agefotostock ®
место, где можно найти все
визуальный контент по правильной цене
Купить это изображение сейчас.
..
Выберите лицензию, которая лучше всего соответствует вашим потребностям
| Частное использование/презентация | | $69,99 | |
| Информативный сайт | | 99,99 $ | |
| Издательский. Книга внутри | | 149,99 $ | |
| Журнал и информационные бюллетени. Внутреннее использование | | 179,99 $ |
Рассчитать стоимость другой лицензии
Это изображение может быть лицензировано онлайн только в редакционных целях
Купи сейчас
Добавить в корзину
ДОСТАВКА: Изображение сжато как JPG
Код изображения:
ФАИ-18012
Фотограф:
Коллекция:
Изображения изобразительного искусства
Пользовательская лицензия:
Управление правами
Наличие высокого разрешения:
До XL
50 МБ
А3
(4239х 4134 пикселей —
14,1 «х 13,8» —
300 точек на дюйм)
Разрешения: Это изображение не имеет разрешения на использование модели или собственности, и перед его использованием может потребоваться дополнительное разрешение третьей стороны.
Пожалуйста, свяжитесь с нами для получения дальнейшей информации.
Доступность: Доступность изображения не может быть гарантирована до момента покупки.
×
Изображение композиции
Вы можете использовать это изображение в течение 30 дней после загрузки (период оценки) только для внутренней проверки и оценки (макетов и композиций), чтобы определить, соответствует ли оно необходимым требованиям для предполагаемого использования. .Это разрешение не позволяет вам каким-либо образом использовать конечные материалы или продукты или предоставлять их третьим лицам для использования или распространения любыми способами. Если по окончании Оценочного периода вы не заключаете договор лицензии на его использование, вы должны прекратить использование изображения и уничтожить/удалить любую его копию.
Прекратить показ этого сообщения
Принимать
Киевская Русь: чье наследие? | Газета «День»
27 мая, 00:00
Поделиться:
Постановка вопроса о праве восточнославянских народов на древнекиевское наследие — закономерный результат современного исторического мышления, когда интерпретация истории является главным методом реконструкции жизнеописаний народов и отстаивания их мнимого исторического права.
Как отмечает американский ученый Бенедикт Андерсон в своем знаменитом исследовании «Воображаемые сообщества»: «Осознание того, что вы погружены в секулярное, последовательное время со всеми вытекающими отсюда последствиями непрерывности, но «забвение» опыта этой непрерывности — продукт разрывов конец восемнадцатого века — порождает потребность в нарративе «идентичности».
В то время как традиционные генеалогии народов, предполагающие подтверждение их исторических прав, в данном случае права на наследие Киевской Руси, возникли в Новое время, вопрос о династической и государственной преемственности формулировался политической практикой и идеологией средневековой Руси.
После смерти великого князя Киевского Всеволода Ольговича в 1146 году, убийства его наследника Игоря Ольговича и приглашения Изяслава Мстиславича на великокняжеский престол в 1147 году Киевская Русь погрузилась в ожесточенные междоусобицы. В основном это была борьба между княжескими коалициями. Одну из них возглавлял ростово-суздальский князь Юрий Долгорукий (Длиннорукий; название переводим по-русски, ибо здесь начинается русская, в отличие от украинской, история — Изд.
), в союзе с Владимиром Галичским и Святославом Ольговичем Черниговским. Другую коалицию возглавил Изяслав Мстиславич, князь волынский, а затем киевский. Он пользовался поддержкой влиятельных киевских и новгородских бояр, а также своего брата Ростислава, князя смоленского. Юрию удалось раз и навсегда занять великокняжеский престол только после смерти Изяслава Мстиславича. Укрепившись в Киеве, Юрий отправил своих старших сыновей (от брака с дочерью половецкого хана Аепы) в Юго-Западную Русь — Переяслав, Туров, Пересопницу, Вышгород, Канев, а детей от брака с Ольгой, византийской княгиней из Дом Комнинов был делегирован на север Руси — в Новгород, Суздаль и Ростов.
Андрей, правивший в Вышгороде, ближайшем к отцу месте, похоже, первым в большом роду осознал бесперспективность претензий Юрия на Киев. Прочно обосновавшись на Киевщине в 1149-1150 годах, Андрей все же не удовлетворился Вышгородом и направился в 1155 году княжить в Суздаль. Оказавшись там, он решительно боролся со своими соперниками: изгнал из Суздаля греческого епископа Льва, его сводных братьев и племянников.
Андрей как будто вернулся домой с хорошо продуманным планом действий.
В конце 1168 — весне 1169 года Андрей, сын Юрия, организовал военно-политическую коалицию и провел успешный поход на Киев. Киев был захвачен войсками коалиции после непродолжительной осады и штурма. Мстислав, сын Изяслава, бежал в безопасное место. Это, казалось бы, не оставляло Андрею никаких препятствий для восхождения на киевский престол. Однако он бросил вызов общепринятой практике и в Киев не поехал, решив уступить это место своему стрию (дяде) Глебу.
Андрей Боголюбский (Боголюб — Изд. ) вынашивал амбициозные планы соперничества с Киевом за господство на Руси. Еще в 1155 году он вывез из Киева икону Богородицы, местную святыню, почитаемую во всем православном мире, и «привезя на одном корабле более тридцати гривен злата, серебра, драгоценных камней и много жемчуга из Пирогощи и Царьграда, таким образом он украсил и поставил икону в своем храме Пресвятой Богородицы во Владимире».
В отдаленной перспективе этот поступок сыграл важную роль в борьбе Северо-Восточной Руси за идеологическое наследие Киева. Еще во времена Андрея Боголюбского в Ростово-Суздальском княжестве была написана повесть, именуемая учеными как «Повесть о чудесах, сотворенных Владимирской иконой Богородицы», защищающая это действие Андрея Боголюбского. История утверждает, что Пресвятой Богородице «не понравилось» пребывание на Киевской земле, потому что последняя утратила и передала городу Владимиру статус священного православного места.
Перенос иконы Богородицы во Владимир был частью масштабного плана Боголюбского. Последний призывал к строительству новых церквей, оборонительных сооружений, в том числе Золотых ворот, символа княжеского города, в столице Ростово-Суздальской. Все это должно было показать перенос государственного центра Руси и подготовить Владимиру путь к установлению идеологического господства над Киевом, Вторым Иерусалимом.
Грандиозная строительная кампания, направленная на то, чтобы Владимиро-Суздальское княжество стало зеркальным отражением Киева и его окрестностей.
Например, загородная резиденция Андрея Боголюбово была создана по образцу Вышгорода. Главный храм Владимира, Успенский собор, был скопирован с Киево-Печерского. Точно так же Золотые ворота, построенные в 1164 году, также копировали киевский оригинал. Весьма показательно, что и Владимирские, и Киевские ворота были посвящены Пресвятой Богородице. По мнению духовенства и политической элиты Северо-Восточной Руси, насаждение во Владимире культа Богородицы, традиционной святой покровительницы Киева, было направлено на повышение его престижа и значимости исторически приемлемым путем.
Тогда, по замыслу Андрея Боголюбского, Владимир должен был стать Новым Киевом/Иерусалимом, красота и великолепие которого должны были затмить авторитет и святость Киева. Что касается самого Андрея Боголюбского, то он — после Владимира Великого и Ярослава Мудрого, основателей Киевского государства, «богоохраняемого», — уподоблялся библейскому царю Соломону, мудрейшему из царей, непревзойденному образцу средневекового правителя.
«Боголюбивый» князь пытался — без видимого успеха — учредить отдельную епархию или хотя бы автокефальный епископат, непосредственно подчиненный Константинопольскому Патриархату. Попытка Андрея Боголюбского основать во Владимире-на-Клязьме автокефальную епархию в противовес киевской была наглядным примером политического распада.
Константинопольский Патриарх долгое время рассматривал Русскую церковную организацию как нерушимую целостность. Киевские митрополиты последовательно выступали за единство общерусской церковной организации. Может быть, поэтому попытка создать во Владимире на Клязьме автокефальный религиозно-политический центр, чтобы земли Северо-Восточной Руси могли образовать суверенное государство, так и не увенчалась успехом.
Когда на рубеже XVII века в Москве формировались схоластические историографы (собственно для этого Петр I привез немца по имени Мюллер — Изд. ), утверждалась концепция тождества Киевской Руси и Московского Царства, провозглашался Андрей Боголюбский основателем и архитектором Руси-России.
Как справедливо отмечает современный российский исследователь Мария Плюхановая, «Андрей Боголюбский, уехавший из Киева на Северо-Восток с Киевской иконой и переписавшийся с византийским императором по вопросу учреждения епархии, является, безусловно, ключевой фигурой в исторической картине, уравнивающей Русь с Московским царством. Миф об Андрее Боголюбском сохранили и развили не только историки-схоласты XVII века, окончательно выработавшие понятие о тождестве Руси и Московии, но и их единомышленники новейшие русские историки.
Политические успехи московских правителей вдохновили местных ученых на создание ряда легенд о переносе центра всемирного христианства из двух падших Римов в третий Рим, Московское государство. Продолжая старую религиозно-политическую традицию киевских мыслителей, они вдохновлялись мистической функцией, несколько отличной от прежних. Московские схолиасты провозглашали Русь Россией, «новым Израилем», Царством Сиона, которое «святой Христос уподоблял древнему государству Иерусалиму, земле обетованной».
Во второй половине XV века, когда турки-османы завоевали Балканы и захватили Константинополь, Московская Русь оставалась последним независимым православным государством. Эти политические реалии породили идею религиозного превосходства Москвы, а также желание унаследовать теологию универсального имперского государства. Средневековое Киевское государство и его идеологическое наследие раннего христианства были источником, из которого Москва черпала идею и родовую концепцию царского всемогущества, а также политическую параллель «Иерусалим-Рим-Москва» в этом новом историческом измерении.
В трудах московских схоластов история царственной Москвы начинается с периода Киева. Этот город якобы был основан князем Олегом во время его «воссоединительного похода» в 882 году из Новгорода на юг Киева. «Сказание о венце Мономаха» и «Сказание о князьях Владимирских» явно имеют целью показать прямую генеалогическую связь между киевскими и московскими князьями.
Прослеживая царскую родословную от Владимира Мономаха и других киевских князей, чьи усилия якобы способствовали созданию московской государственности, московские идеологи претендовали таким образом на наследие Киевской Руси.
Эта концепция тождества Киевской Руси и Московского царства должна была продемонстрировать постоянное присутствие последнего в мировой христианской истории. Следует также отметить, что этот грандиозный историографический миф создавался не без помощи украинцев. Произведенные ими книги и идеи, а также мигрирующие ученые, накатывались мощными волнами из Киева в Москву в XVII веке и, как отметил гарвардский профессор Эдвард Кинан, научили русских по-новому воспринимать не только православие и культурную самобытность, но и также восточнославянское единство; это они принесли в Россию ирредентистские и национально-исторические модели мышления, ставшие потом «типично русскими…», они же возродили, прямо или косвенно, идею «третьего Рима» и другие сомнительные мифы».
Чувство общности исторического опыта, распространенное тогда в русском историческом восприятии, было некритически унаследовано и развито последующими поколениями писавших историю, некоторые из которых и сегодня разделяют мнение, что только Великорусское государство было наследником государственной и политические институты, духовные, культурные и религиозные традиции Киевской Руси.
Почти столетие назад Михаил Грушевский предложил альтернативную концепцию в своей принципиально важной и часто публикуемой лекции «Привычная схема русской истории и рациональная схема истории восточных славян». Историк считал нерациональным «связывать старую историю южных племен, Киевского государства и его общественно-политического строя, права и культуры с Владимиро-Московским княжеством XIII и XIV веков, как будто последнее было продолжением первого». В то же время он утверждал, что «киевский период сменился не владимирским и московским, а галицко-волынским в XIII веке и литовско-польским в XIV—XVI веках. Владимиро-Московское государство не было ни наследником, ни правопреемником Киевской Руси, ибо выросло из собственных корней, и его отношения с Киевским государством можно было бы сравнить, например, с отношениями между Римским государством и его галльскими провинциями. чем к чередованию двух периодов в политической и культурной жизни Франции».
Подобную концепцию преемственности украинской истории и государственности сформулировал в числе других представителей государственной школы в украинской историографии и Евгений Маланюк.
В своих историко-философских «Очерках истории нашей культуры» он утверждал, что Киев утратил столичный статус в XIII веке. В то же время «западная часть бывшей Киевской империи в силу обстоятельств все больше складывалась в самостоятельное Галицко-Волынское государство. Последние несли политическую и культурную ношу киевского наследия еще около века, сохраняя государственность Русской земли».
Эта модель развития украинской средневековой истории и государственности, основанная на четком разделении на киевский и галицко-волынский периоды, зиждется на тех же историографических основаниях, что и «привычная» модель русской истории. Он опирается на выдвинутое более поздней историографической традицией представление о том, что Киев потерял статус митрополии, а князь Роман Мстиславич перенес столицу Руси в Галич на рубеже XIII в. Теория Галича, Второго Киева, впервые сформулированная польским летописцем М. Стрыйским, а затем украинскими учеными конца XVII в., не смогла, однако, внедрить в общественное сознание тождество Киевской Руси и Украины.
Украина узнала бы себя, так сказать, в желто-голубом казачьем жупане (мундир — Изд. ). В вопросе о праве на наследие Старого Киева, как справедливо отмечает немецкий историк Андреас Каппелер, украинцы обычно подчеркивали «территориально-демографическое тяготение государствообразующего ареала, а русские — династическую и государственную преемственность». Вот почему, на мой взгляд, украинские ученые проиграли борьбу за киевское наследие московским схолиастам, которые были более упорны и последовательны в том, чтобы гнуть и подгонять киевскую историческую традицию под свои нужды, в восприятии ее в контексте своей московской истории.
Поэтому дальнейшее изучение конкретных путей и механизмов преемственности или трансформации из Киевской Руси этой огромной, даже по восточноевропейским меркам, «империи династии Рюриковичей» в Русь-Украину, Русь-Русь , и Беларусь, является важной научной задачей, а не просто игрушкой для политических журналистов и националистических дилетантов.