Содержание
Как поссорились Александр Фёдорович с Лавром Георгиевичем. К столетию Корниловского выступления
Сто лет назад, в августе 1917 года, самым невероятным событием для публики казался приход к власти большевиков. Обсуждались две реальные возможности: Керенский доведёт дело до Учредительного собрания, на котором победят социалисты, либо Временное правительство сменит военная диктатура. Впрочем, генералы могли разогнать и это самое Учредительное собрание, и созданное социалистами правительство.
Приход к власти военных вовсе не воспринимался как «конец истории», за ним почти с неизбежностью следовала гражданская война, так как в стране уже были массовые вооружённые организации, готовые скрестить сабли и штыки в борьбе за своё понимание лучшего будущего для России. Глава правительства А. Керенский своим маневрированием между противниками ещё как-то удерживал ситуацию в рамках мирного развития революции. Но июльские события научили его, что без надёжных воинских частей в столице становится жарковато.
А без популярного главнокомандующего трудно рассчитывать на военные успехи. 18 июля (даты даются по юлианскому календарю) Керенский решил назначить главнокомандующим генерала Л. Корнилова– человека, известного если не победами, то суровым нравом и связями с разнообразными политическими кругами, ходатайствовавшими за Лавра Георгиевича как за человека, способного навести на фронте порядок.
Дубинка уходит из рук
Уступив их уговорам (особенно старого эсера Б. Савинкова, назначенного тогда же управляющим делами военного министерства), Керенский вскоре должен был об этом пожалеть. Корнилов не собирался заниматься только делами фронта, он настаивал – и в этом с ним было трудно спорить, – что ситуации на фронте и в тылу взаимосвязаны. Но в делах тыла он разбирался плохо, зато его советники, такие как бывший бизнесмен В. Завойко, считали себя знатоками политики и экономики. С их подачи генерал стал настаивать, что нужно с помощью репрессий навести дисциплину среди рабочих, ликвидировать советы и защитить частную собственность.
Генерала быстро облепили политические доброхоты правого толка. Но и умеренные социалисты вроде Савинкова не прочь были использовать его для своих политических проектов. Савинков считал, что нужно ввести смертную казнь в тылу, провести репрессии против большевиков и левого крыла социалистов, но сохранить контроль над армией за гражданскими политиками с помощью армейских комитетов. Для Керенского и Савинкова Корнилов был полезен в качестве дубинки против левых, но дубинка стала ускользать из их рук, что стало заметно уже на Государственном совещании 12–15 августа, где выступления Керенского и Корнилова противостояли друг другу. Корнилова поддерживала партия кадетов и более правые круги, раскручивая его в качестве спасителя России от смуты.
Корпус идёт на Петроград
В этой обстановке Керенский запросил в своё подчинение конную часть, для того чтобы не дать повторить «июльские дни». Керенский надеялся перехватить инициативу «наведения порядка», обсуждал с Савинковым возможность введения военного положения.
Введение военного положения с возможным ограничением политических свобод, не говоря уж о такой непопулярной мере, как смертная казнь в тылу за политические преступления, – это был верный путь к волнениям похлеще июльских. Так что вызов войск в Петроград говорит о том, что Керенский собирался предпринимать меры, близкие к тем, которые ждали от Корнилова, – только без передачи власти военным. А Корнилов считал, что Керенский с «наведением порядка» не справится.
Однако выдвижение к столице конного корпуса началось ещё до того, как это решение было согласовано с Керенским, и во главе корпуса был поставлен генерал Крымов, против чего Керенский возражал. Премьер-министр знал, что такой человек, как Крымов, будет действовать по указаниям Корнилова, а не самого Керенского. Корнилов говорил генералу Лукомскому: «Но впредь ничего никому говорить нельзя, так как гг. Керенские, а тем более Черновы, на всё это не согласятся и всю операцию сорвут». Следовательно, действительные планы Корнилова не были согласованы с Керенским, ибо премьер мог «сорвать операцию».
Но с Савинковым планы «операции» обсуждались в Ставке 23–24 августа.
По плану Савинкова необходимо было подтянуть войска к Петрограду, а когда это будет сделано – опубликовать новый закон о введении смертной казни в тылу, в том числе в Петрограде. Очевидно, что это вызвало бы волнения в столице, что стало бы предлогом для введения там осадного положения и разгрома левых сил, разгона Советов, установления «коллективной диктатуры». Поэтому «надо, чтобы генерал Корнилов точно телеграфировал ему, Савинкову, о времени, когда подойдёт корпус к Петрограду».
Вернувшись в столицу 25 августа, Савинков стал настаивать, чтобы Керенский подписал законопроект о создании в тылу военно-революционных судов, наделённых правом применения смертной казни. Керенский пока отказывался, так как принятие таких мер привело бы к развалу коалиционного правительства – из него вышли бы левые.
Миссия Львова
Корпус приближался к столице, Керенский думал, что сам может регулировать большую или меньшую жёсткость режима.
По-новому взглянуть на ситуацию ему помогла нелепая активность В. Львова – недавнего члена Временного правительства, главы Священного Синода. Он решил «челночить» между Керенским, Корниловым и правыми кругами, чтобы ускорить принятие решений о «наведении порядка».
Львов предложил Корнилову на выбор несколько комбинаций сдвига власти вправо, из которых Корнилов предпочёл возглавление правительства Верховным главнокомандующим при вхождении в него Керенского и Савинкова. Корнилов заявил, что, «по его глубокому убеждению, единственным исходом из тяжёлого положения страны является установление диктатуры и немедленное объявление страны на военном положении». Затем Завойко и Львов стали уже без Корнилова обсуждать состав будущего кабинета, имея в виду сделать премьером Корнилова, а Керенского в лучшем случае заместителем (а можно и заменить его Алексеевым).
26 августа Львов явился к Керенскому и сообщил: «Генерал Корнилов предлагает: 1) объявить Петроград на военном положении и 2) передать всю власть, военную и гражданскую, в руки Верховного главнокомандующего, 3) отставку всех министров, не исключая и министра-председателя, и передачу временного управления министерств товарищам министров, впредь до образования Кабинета Верховным главнокомандующим».
На самом деле последний пункт в беседе Львова и Корнилова не фигурировал.
При этом Львов пугал Керенского, что если он не пойдёт навстречу этим требованиям, то может быть даже арестован. Львов приписал Корнилову ультимативность его требований, хотя Корнилов формально не выдвигал ультиматума. Он ждал, пока корпус Крымова войдёт в столицу.
Керенский решил выяснить по прямому проводу, уполномочил ли Львова Корнилов. На вопрос Керенского: «Просим подтвердить, что Керенский может действовать согласно сведениям, переданным Владимиром Николаевичем» – Корнилов ответил: «Вновь подтверждая тот очерк положения, в котором мне представляется страна и армия, очерк, сделанный мной Владимиру Николаевичу с просьбой доложить Вам, я вновь заявляю, что события последних дней и вновь намечающиеся повелительно требуют вполне определённого решения в самый короткий срок».
Как видим, Корнилов «подтвердил» невесть что. Характерно, что Керенский тоже формулирует вопросы двусмысленно: Керенский не «должен», а «может действовать согласно сведениям», то есть речь вроде бы не идёт о реакции на ультиматум.
Корнилов на что-то намекает, но не говорит прямо.
Что за «определённое решение»? Сдача власти? Объявление чрезвычайного положения в Петрограде со всеми вытекающими последствиями? Введение смертной казни в тылу? Керенский не выясняет это, а Корнилов тоже не говорит прямо, опасаясь, видимо, что этот разговор может быть перехвачен сторонниками Советов.
Керенский считал, что он задавал вопросы Корнилову в «конспиративной манере», и если тот отвечал с полным пониманием, это значит, что Корнилов понимал «ключ» разговора. А ключ этот привёз Львов. В действительности Корнилов мог ориентироваться не только по «ключу Львова», но и по «ключу Савинкова». Но фокус в том, что Савинков, игравший двойную игру, не передал Керенскому своего «ключа», не пересказал свои разговоры с Корниловым во всех важных деталях.
До 26 августа Керенский готов был проводить политику умиротворения Корнилова, пока сохранялось разделение полномочий между военными и гражданскими руководителями, при которых верховное руководство остаётся за гражданскими.
Откровения Львова, при всей их путаности и неточности, показали Керенскому, что Корнилов не смирится с ролью второго в тандеме. И в этом картина, нарисованная Львовым, была верна. Поняв это, Керенский больше не шёл на уступки ни Корнилову, ни тем, кто готов был их примирить.
Мятеж
В ночь на 27 августа Керенский отправил телеграмму № 4153 Корнилову: «Приказываю Вам немедленно сдать должность генералу Лукомскому, которому впредь до прибытия нового верховного главнокомандующего вступить во временное исполнение обязанностей главковерха. Вам надлежит немедленно прибыть в Петроград. Керенский».
В Ставке заметили, что телеграмма не оформлена по правилам. Для Корнилова это был скорее формальный повод не уходить в отставку, внешне сохраняя легитимность и выигрывая время, пока Крымов подойдёт к Петрограду. Но когда подлинность телеграммы подтвердилась, Корнилов, разумеется, не подчинился. Под утро 28 августа Корнилов подписал пафосное обращение, в котором сообщал, что отказался подчиниться приказу Временного правительства, которое «кидает в народ призрачный страх контрреволюции, которую оно само своим неумением к управлению, своею слабостью во власти, своею нерешительностью в действиях вызывает к скорейшему воплощению».
Это уже было начало переворота против политической системы, которая существовала тогда в России. Но при том соотношении сил он не мог кончиться удачей – получился не переворот, а мятеж.
Керенский получил от правительства чрезвычайные полномочия, после чего оно фактически распалось. Зато по всей стране были созданы комитеты по борьбе с начавшимся мятежом. Выступление военных привело к немедленной самомобилизации активной части общества. Советы, профсоюзы, войсковые комитеты, социалистические партии и движения (в том числе большевики и анархисты) немедленно мобилизовали десятки тысяч солдат, матросов и рабочих на борьбу с Корниловым. Войска, двигавшиеся на столицу, были окружены агитаторами социалистических партий, которые разъясняли солдатам «контрреволюционность» их действий. Солдаты не сочувствовали намерениям Корнилова, левая агитация имела успех, и корниловское выступление провалилось. Крымов понял, что не может управлять собственными войсками, выехал для переговоров с Керенским в Петроград и после беседы с ним застрелился 31 августа.
1 сентября Корнилов был арестован.
Даже если бы Л. Г. Корнилов и А. Ф. Керенский действовали согласованно, вряд ли им удалось бы изменить направление революции: слишком узкой оказалась социальная база партии порядка. Корнилов и его единомышленники не могли предложить идею, способную объединить широкие слои населения.
Генералы и политики, сторонники «твёрдой власти», видели главную угрозу в хаосе, идущем от низов общества. Они не понимали объективных причин движения масс и считали, что первопричина этого бедствия – немецко-большевистская интрига. Они думали, что только волевая «сила», направленная сверху вниз, может остановить проснувшийся плебс. Они видели себя этой силой.
Качнув неустойчивую конструкцию Временного правительства вправо, генералы и их политические партнёры снова пробудили массы, не имея даже твёрдой поддержки солдат. Мятеж нарушил равновесие, которое затем стало неудержимо смещаться влево.
Заговор: Корнилова или против Корнилова?
1917-й был настолько богат на исторические события, что исследовать его можно еще много-много лет. Но подходить к такому исследованию необходимо, не только отталкиваясь от глубокого понимания тогдашних реалий, но и исходя из индивидуальных особенностей главных персонажей судьбоносного времени.
Генерала от инфантерии Лавр Георгиевич Корнилов в 1917-м г. был безусловным лидером, при этом главным для него был именно результат, а не демонстрация личного превосходства. Он был карьеристом в хорошем смысле слова — добросовестно исполнял свое дело. Достижение единоличной власти для него никогда не было самоцелью. Но как любой харизматичный человек, Корнилов привлекал к себе окружающих. При этом с теми, кто был ниже его по положению, он не считался: интересы государства, по его мнению, оправдывали все. По воспоминаниям генерала А.А. Брусилова, свою Стальную дивизию в Первую мировую войну Корнилов не жалел: потери были очень большие, но солдаты и офицеры верили командиру и любили его, так как он никогда не отсиживался в стороне, а рисковал наравне с другими, вдохновляя всех своей храбростью.
Он требовал много — но не только от подчиненных, но и в первую очередь от себя.
2 марта 1917 г., на первом заседании Временного правительства, 47-летнего Корнилова назначили на ключевой пост Главнокомандующего войсками Петроградского военного округа. Этому способствовала его популярность как заслуженного боевого офицера. 5 марта 1917 г. Корнилов прибыл в Петроград.
С первых же дней службы Корнилову пришлось действовать в ситуации двоевластия (Временного правительства и Петроградского совета). Это было непривычно и непонятно генералу, воспитанному на твердом следовании уставной дисциплине, жесткой иерархии подчинения. Признавая легитимность власти Временного правительства, Корнилов негативно оценивал любые попытки вмешательства Советов в командование округом и, тем более, начинавшуюся пропаганду сепаратного мира с Германией.
Сознавая опасность антивоенной пропаганды леворадикальных партий, Корнилов настаивал на создании контрразведки, ориентированной на поиск немецкой резидентуры среди политических структур.
Совместная работа Корнилова и военного министра А.И. Гучкова была направлена на стабилизацию обстановки, на ограждение армии от разрушительного влияния Совета рабочих и солдатских депутатов. Ввиду невозможности, в соответствии с Приказом № 1, замены «разложившихся» гарнизонных и запасных частей, Гучков и Корнилов пытались влиять на эти части через лидеров, расставляя на важные посты своих людей. Но противостоять безудержному напору революционного потока было невозможно.
После нескольких конфликтов с властью Советов в конце апреля 1917 г. Корнилов отказался от должности главнокомандующего войсками Петроградского округа. Военный министр Гучков предлагал кандидатуру Корнилова на должность главнокомандующего Северным фронтом — самым распропагандированным среди всех русских фронтов, где могла пригодиться твердая рука. Но против такого решения стал категорически возражать 60-летний Верховный главнокомандующий генерал от инфантерии М.В. Алексеев. Впоследствии Корнилов и Алексеев совместно участвовали в становлении Белого движения.
В итоге Корнилов был переведен на Юго-Западный фронт командующим 8-й армией.
В последнем наступлении российских войск в Первой мировой войне, начавшемся 18 июня 1917 г., Корнилову удалось разгромить части австро-венгерской армии, занять Галич, Калуш и закрепиться на реке Ломнице. За проявленную доблесть сотни солдат и офицеров были награждены Георгиевскими крестами, сам Корнилов получил звание генерала от инфантерии. Но кратковременный успех не стал для армии поворотным моментом, факты неповиновения приказам не прекратились. Однако успех наступления корниловской армии произвел впечатление на правительство.
10 июля Керенский утвердил назначение Корнилова на пост командующего Юго-Западным фронтом, но кардинально повлиять на ситуацию генерал уже не мог. Части 7-й и 11-й армий практически без боев начали отступление. Немецкое командование, незамедлительно воспользовавшись ситуацией, 6 июля нанесло контрудар под Тарнополем, решивший печальный для России исход кампании 1917 г.
Началось «неудержимое бегство» 11-й и 7-й армий. Жертвы оказались напрасными.
Причины случившегося Корнилов видел в слабости правительства. «Меры правительственной кротости расшатали дисциплину, они вызывают беспорядочную жестокость ничем не сдерживаемых масс. <…> Смертная казнь спасет многие невинные жизни ценой гибели немногих изменников, предателей и трусов», – так прямолинейно описывает ситуацию Корнилов в телеграмме Керенскому от 11 июля.
Требовалась наведение порядка. И Корнилов приступил к этому. Приказом от 9 июля разрешалось применять оружие за неповиновение и революционную агитацию. Приказом от 10 июля были запрещены митинги в войсках. 14 июля официально восстановили смертную казнь на фронте в отношении дезертиров и мародеров. Признавая необходимость подъема боеспособности армии, управляющий военным министерством, бывший известный эсер-боевик Б.В. Савинков выдвинул кандидатуру Корнилова на пост Верховного главнокомандующего.
В ситуации острого кризиса государства в Корнилове нуждались и революционные демократы, и «контрреволюционеры справа».
Революционные демократы (управляющий военным министерством Савинков, комиссар при Верховном главнокомандующем Филоненко, премьер-министр Керенский и др.) надеялись с помощью Корнилова укрепить власть Временного правительства, ликвидировать двоевластие и, соответственно, покончить с «безответственным влиянием большевиков» на армию и тыл.
«Контрреволюционеры справа» — кадеты, монархисты, военные союзы, в частности Союз офицеров армии и флота — видели в Корнилове своего лидера. Из представителей этих групп позднее сложилось Белое движение, а Ставка главнокомандующего в 1917 г. волею истории оказалась его военно-политическим центром.
В условиях разложения армии Корнилов, будучи Верховным главнокомандующим, считал необходимым сосредоточить в своих руках максимальный объем полномочий, он требовал от кабинета министров немедленных действий по «оздоровлению фронта и тыла во имя победы».
Первым публичным политическим выступлением Корнилова стал доклад, сделанный им во время работы московского Государственного совещания, призванного обеспечить «общественную поддержку» правительственному курсу Керенского.
Но, в отличие от многочисленных оптимистически настроенных докладчиков, Главковерх был по-армейски сух. Изложенные им факты дезертирства и мародерства «революционной армии» вряд ли могли понравиться премьеру.
После этого политического форума, проходившего с 12 по 15 августа 1917 г., Корнилову с большим трудом удалось добиться согласия Керенского на утверждение смертной казни в тылу («…но ведь страшно: какие будут последствия? А не сильно ли закручиваем гайки?» — «Это безответственная позиция!»).
К 20-м числам того же месяца при непосредственном участии Савинкова и Филоненко было разработано несколько проектов реорганизации кабинета министров.
Первый проект — единоличной диктатуры Верховного главнокомандующего (им мог быть и Корнилов, и Керенский) — был отвергнут по причине «недемократичности». Второй проект — директории «малого военного кабинета» во главе с Керенским и в составе Корнилова, Савинкова и Филоненко – сочетал бы в себе возможности оперативного руководства и пользовался бы популярностью в обществе.
Третий проект предполагал создание коалиционного правительства — Совета народной обороны.
Но был еще один вариант, предусматривающий объявление в Петрограде военного положения, создание петроградского генерал-губернаторства и формирование Особой армии, в которую должен был войти петроградский гарнизон. Такой сценарий развития событий устроил бы Корнилова гораздо больше. Ведь тогда решались не только военные, но и политические проблемы.
25 августа уже без согласования с правительством Корнилов подготовил проект приказа о введении в Петрограде осадного положения (комендантский час, цензура, запрет митингов и демонстраций, разоружение частей гарнизона, оказывающих сопротивление, военно-полевые суды). В Ставке обсудили состав Совета народной обороны и решили продвигать директорию в составе Керенский – Корнилов – Савинков как высшую форму управления страной до Учредительного собрания.
В связи с позорной сдачей Риги немецким войскам 20 августа, которая открывала врагу дорогу на столицу, Корнилов начал легальные действия по переброске частей к Петрограду, а также готовился к объявлению военного положения в городе, созданию директории и Совета народной обороны.
К столице двинулись части 3-го конного корпуса под командованием генерала Александра Крымова. Для наведения порядка в городе предполагалось использовать боевые дружины Союза офицеров армии и флота. При этом Корнилов подчеркивал свою лояльность правительству, хотя и не считал премьера способным на решительные действия.
Скрытое недоверие к «военщине», выработавшееся еще во времена студенчества, физические страдания (в 1916 г. он перенес тяжелую операцию по удалению почки и периодически испытывал страшные боли), нервное напряжение — все это повлияло на Керенского. В сложившейся критической ситуации он ощущал наличие заговора. Роковым для Керенского доводом стала так называемая «миссия В.Н. Львова». Признанный впоследствии душевно больным бывший обер-прокурор Синода Владимир Львов (по собственной инициативе решивший стать «посредником» между Ставкой и Петроградом), трижды менявший свои показания в ходе следствия, сказал то, чего боялся, но ожидал услышать Керенский, а именно о якобы ведущейся подготовке военного переворота.
Керенский хотел услышать именно про мятеж, на который можно будет списать все свои неудачи, и полученную информацию он проинтерпретировал именно таким образом. А в действительности Львов всего лишь обобщил те обрывки разговоров, свидетелем которых он стал во время своего визита в Ставку 24–26 августа. Там звучало немало критики в адрес Керенского. Но воображение больного Львова нарисовало страшную картину военного диктатора, окруженного свитой реакционеров. Было от чего испугаться премьеру. Оказался прав Савинков, говоривший позднее, что «речь идет не об измене генерала Корнилова, а об испуге министра Керенского».
«Я ему революции не отдам!» — эти слова премьера резко поменяли ситуацию в России.
28 августа после экстренного заседания правительства был принят указ Правительствующему сенату об отстранении Корнилова с должности Верховного главнокомандующего и об организации суда за мятеж.
Нетрудно представить реакцию Корнилова на столь неожиданное решение премьера.
Недоумение (телеграмма была прислана без номера и за простой подписью «Керенский» — ее можно было расценить как провокацию и фальшивку) сменилось обидой, негодованием, возмущением. Ответные действия Корнилова не заставили себя ждать. В знаменитом «Воззвании», в частности, говорилось: «Я, генерал Корнилов, сын казака-крестьянина, заявляю всем и каждому, что мне лично ничего не надо, кроме сохранения Великой России, клянусь довести народ, путем победы над врагом, до Учредительного собрания». «Воззвание» также обвиняло Временное правительство «в нерешительности действия, в неумении, неспособности управлять, в допущении немцев к полному хозяйничанию внутри нашей страны».
Какие последствия имело выступление Корнилова? Одни, называя выступление генерала Корниловским мятежом, считают, что был прерван путь России к демократии, разрушены структуры гражданского общества, совершенно разложена армия. Другие считают, что «Корнилов дерзнул, восстал и погиб». Существует точка зрения, что Корнилов был вождем, способным возглавить революцию, ввести ее в русло государственности и ослабить ее разрушительный бег.
Очевидно, что характер, темперамент не позволили Корнилову быть невозмутимым. Он не промолчал, а ответил своим знаменитым «Воззванием». Конфликт между Ставкой (Корниловым) и Петроградом (Керенским), в условиях растущей напряженности в стране, антигосударственной деятельности левых радикалов, общего экономического кризиса и военных поражений сыграл на руку большевикам и ускорил их приход к власти.
Мосты к примирению между Корниловым и Керенским были сожжены. Возможность совместных действий правительства и армии в борьбе с большевиками была упущена.
Корнилов не подчинился приказу Керенского о сдаче поста Главнокомандующего, поэтому никто из командующих фронтами и чинов Ставки не соглашался принять этот пост. Но и безусловной поддержки от них Корнилов не получил. Кто же оказался верен Корнилову, кто мог стать ему опорой? Только Деникин, командующий Юго-Западным фронтом. Командующие Северным, Западным и Румынским фронтами отреагировали нейтрально. Командующие Кавказским фронтом и Московским военным округом заявили о своей верности Временному правительству.
Союз офицеров армии и флота, заявлявший о своей готовности оказывать помощь Главковерху, ограничился словами поддержки.
«Ударная сила корниловщины» — 3-й корпус генерала Крымова, первоначально начавший по приказу Главковерха движение к столице, в конце концов, отказался от участия в братоубийственной войне и уж тем более не собирался свергать Временное правительство. Командир корпуса застрелился.
Корнилов остался в одиночестве и отказался от бесплодного противостояния правительству, подчинился отставке и аресту. Арестованных по делу о мятеже отправили в город Старый Быхов в Белоруссии. Месячная работа следственной комиссии не подтвердила версию заговора-мятежа, зато обнаружила провокационную роль Львова и отсутствие здравого смысла в оценке действий Главковерха со стороны Керенского. От политического скандала, которым могла закончиться работа Следственной комиссии, спас приход к власти большевиков.
Иностранцы и корниловский заговор
Сталин И.В.
12 сентября 1917 г.
3, март — октябрь 1917 г.
Издательство: Издательство «Иностранные языки», Москва, ул.
1954
Транскрипция / разметка: Салил Сен для МВД, 2008 г.
Общественное достояние: Интернет-архив марксистов (2008 г.).
Вы можете свободно копировать, распространять, демонстрировать и выполнять эту работу; а также сделать
производные и коммерческие произведения. Пожалуйста, указывайте «Марксистский интернет-архив» как
ваш источник.
В связи с заговором Корнилова в последнее время наблюдается массовый исход иностранцев из России. Психологи буржуазной прессы пытаются связать это явление со «слухами о мире» или даже с «триумфом большевизма» в Петрограде и Москве. Но эта наглая и поверхностная уловка желтой прессы призвана скрыть от читателя истинную причину исхода. Настоящая причина заключается в том неопровержимом факте, что некоторые иностранцы были замешаны в корниловском заговоре, и теперь эти храбрые господа благоразумно стараются избежать привлечения к ответственности.
Известно, что броневики, которые сопровождали «Дикую дивизию» в Петроград, были укомплектованы иностранцами.
Известно, что некоторые представители посольств в Ставке не только знали о заговоре Корнилова, но и помогали Корнилову в его вынашивании.
Известно, что авантюрист Аладдин, агент The Times и империалистической клики в Лондоне, который по прибытии из Англии отправился прямо на Московскую конференцию, а затем «проследовал» в Ставку, был движущей силой и первая скрипка корниловщины.
Известно, что уже в июне некий видный представитель виднейшего посольства в России определенно примкнул к контрреволюционным махинациям Каледина и др. и подкрепил свою причастность значительными дотациями из средств своего покровители.
Известно, что The Times и Le Temps 1 не скрывали своего недовольства провалом корниловского мятежа, ругали и поносили ревкомы и советы.
Известно, что комиссары Временного правительства на фронте были вынуждены сделать определенное предупреждение некоторым иностранцам, которые ведут себя в России как европейцы в Центральной Африке.
Известно, что именно благодаря таким «мерам» начался массовый исход иностранцев, и что российские власти, не желая упускать из рук ценных «свидетелей», вынуждены были принять меры против исхода , и что Бьюкенен (сам Бьюкенен!), видимо, опасаясь разоблачения, в свою очередь принял «меры» и рекомендовал членам английской колонии покинуть Россию. Бьюкенен теперь «категорически опровергает» «слухи» о том, что всем членам британской колонии в Петрограде английский посол рекомендовал покинуть Россию (см.0006 Речь ). Но, во-первых, это странное «отрицание» только подтверждает «слухи». Во-вторых, к чему эти ложные «опровержения» теперь, когда часть иностранцев (не «всех», , а часть!) уже уехала — ускользнула?
Все это, повторяем, старое и несвежее.
Об этом кричат даже «немые камни».
И если после всего этого некоторые «правительственные круги», и особенно буржуазная печать, пытаются замять дело, возлагая «вину» на большевиков, то это верный признак того, что эти «круги» и что пресса «в глубине души» вполне сочувствует контрреволюционным замыслам «некоторых иностранцев».
Послушайте, что сообщает Dyen, орган «социалистической мысли»:
«В связи с массовым исходом иностранцев — французов и англичан — из России с сожалением отмечается в кругах Временного правительства, что это не удивительно, что иностранцы предпочитают ввиду нестабильной ситуации в стране не подвергаться риску неприятностей.К сожалению, есть основания утверждать, что в случае полного торжества большевиков представители иностранных держав предпочтут покинуть Россию» ( Дайен, 10 сентября).
Так пишет орган обывателей, напуганных призраком большевизма.
Так «замечают» и притом «прискорбно замечают» некоторые анонимные «круги» Временного правительства.
Не может быть никакого сомнения, что желтые элементы всех стран объединяются и замышляют против русской революции, что писаки банковской прессы пытаются оправдать эту «работу» громогласными и лживыми разговорами о «большевистской опасности». » и что анонимные правительственные «кружки», по воле английских и французских империалистов, лицемерно указывают пальцем на большевиков и неумело пытаются оправдать беглых преступников, лживо болтая о «неустойчивом положении» в России.
Какая картина! . . .
Rabochy Put № 8, 12 сентября 1917 г.
Примечания
1. LE Temps — Буржуазной ежедневной Корнилов Начальник штаба армии в годы русской революции В августе…
[]
Ваш текущий выбор
Актив(ы)
Ресурсы
режим—турбо#открыть»
title=»Добавить выделение в лайтбокс»
>
актив—актив-электронная торговля#addSelection»
data-asset—asset-ecommerce-url-value=»/en/cart/add/selection»
title=»Добавить в корзину»
>
Генерал Лавр Корнилов, начальник штаба армии во время русской революции.
1917 г. В августе Корниловское дело, которое считается неудавшимся переворотом генерала Лавра Корнилова против Керенского, ослабило Временное правительство. Большевики во главе с Лениным усилились
{«событие»:»просмотр страницы»,»page_type1″:»каталог»,»page_type2″:»image_page»,»язык»:»en»,»user_logged»:»false»,»user_type»:»электронная торговля», «nl_subscriber»:»false»}
{«event»:»ecommerce_event»,»event_name»:»view_item»,»event_category»:»browse_catalog»,»ecommerce»:{«items»:[{«item_id»:»EVB2943243″,»item_brand»:» другое»,»item_category»:»фото»,»item_category2″:»не определено_авторское право»,»item_category3″:»стандартный»,»item_category5″:»not_balown»,»item_list_name»:»search_results»,»item_name»:»ген_лавр_корнилов_начальник_армии_the_during_the_russian_revolution_1917_in_august_the_kornilov_»,»item_variant»:»undefined»}]}}
Весь контентИзображенияВидео
Найдите архив Бриджмена, загрузив изображение.
Перетащите файл сюда или нажмите «Обзор» ниже.
Обратите внимание, что следует загружать только файлы с низким разрешением.
Результаты будут возвращать только точные совпадения.
Любые изображения с наложением текста могут не давать точных результатов.
Детали больших изображений будут искать соответствующие детали.
Выберите свой цвет
Добавьте до 5 цветов и сдвиньте разделители, чтобы настроить композицию
Добавить цветовой блок
Фильтры
Добавьте ключевые слова, чтобы уточнить результаты
Введите ключевые слова и нажмите Enter
Поиск
Текст
Заголовок
Художник
Средний
Местонахождение произведения искусства
Права Тип
Стандарт
Премиум
Золото
Год
до
Век
до
Filter regionUnited KingdomGermanyFranceItalyUnited States——————-AfghanistanÅland IslandsAlbaniaAlgeriaAmerican SamoaAndorraAngolaAnguillaAntarcticaAntigua And BarbudaArgentinaArmeniaArubaAustraliaAustriaAzerbaijanBahamasBahrainBangladeshBarbadosBelarusBelgiumBelizeBeninBermudaBhutanBoliviaBosnia And HerzegovinaBotswanaBouvet IslandBrazilBritish Indian Ocean TerritoryBrunei DarussalamBulgariaBurkina FasoBurundiCambodiaCameroonCanadaCape VerdeCayman IslandsCentral African RepublicChadChileChinaChristmas IslandCocos (keeling) IslandsColombiaComorosCongoCongo, The Democratic Republic Of TheCook IslandsCosta RicaCote D’ivoireCroatiaCubaCyprusCzech RepublicDenmarkDjiboutiDominicaDominican RepublicEcuadorEgyptEl SalvadorEquatorial GuineaEritreaEstoniaEthiopiaFalkland Islands (malvinas)Faroe IslandsFijiFinlandFranceFrench GuianaFrench PolynesiaFrench Southern TerritoriesGabonGambiaGeorgiaGermanyGhanaGibraltarGreeceGreenlandGrenadaGuadeloupeGuamGuatemalaGuernseyGuineaGuinea-b issauGuyanaHaitiHeard Island And Mcdonald IslandsHoly See (vatican City State)HondurasHong KongHungaryIcelandIndiaIndonesiaIran, Islamic Republic OfIraqIrelandIsle Of ManIsraelItalyJamaicaJapanJerseyJordanKazakhstanKenyaKiribatiKorea, Democratic People’s Republic OfKorea, Republic OfKuwaitKyrgyzstanLao People’s Democratic RepublicLatviaLebanonLesothoLiberiaLibyan Arab JamahiriyaLiechtensteinLithuaniaLuxembourgMacaoMacedonia, The Former Yugoslav Republic OfMadagascarMalawiMalaysiaMaldivesMaliMaltaMarshall IslandsMartiniqueMauritaniaMauritiusMayotteMexicoMicronesia, Federated States OfMoldova, Republic OfMonacoMongoliaMontenegroMontserratMoroccoMozambiqueMyanmarNamibiaNauruNepalNetherlandsNetherlands AntillesNew CaledoniaNew ZealandNicaraguaNigerNigeriaNiueNorfolk IslandNorthern Марианские островаНорвегияОманПакистанПалауПалестинская территория, оккупированнаяПанамаПапуа-Новая ГвинеяПарагвайПеруФилиппиныПиткэрнПольшаПортугалияПуэрто-РикоКатарРеюньонРумынияРоссийская ФедерацияРуандаостров Святой ЕленыСент-Китт s And NevisSaint LuciaSaint Pierre And MiquelonSaint Vincent And The GrenadinesSamoaSan MarinoSao Tome And PrincipeSaudi ArabiaSenegalSerbiaSeychellesSierra LeoneSingaporeSlovakiaSloveniaSolomon IslandsSomaliaSouth AfricaSouth Georgia And The South Sandwich IslandsSpainSri LankaSudanSurinameSvalbard And Jan MayenSwazilandSwedenSwitzerlandSyrian Arab RepublicTaiwanTajikistanTanzania, United Republic OfThailandTimor-lesteTogoTokelauTongaTrinidad And TobagoTunisiaTurkeyTurkmenistanTurks And Caicos IslandsTuvaluUgandaUkraineUnited Arab EmiratesUnited KingdomUnited StatesUnited States Minor Outlying IslandsUruguayUzbekistanVanuatuVenezuelaViet Нам Виргинские острова, Британские Виргинские острова, США, Уоллис и Футуна, Западная Сахара, Йемен, Замбия, Зимбабве
Сортировать поСамые релевантныеСамые популярныеСамые последниеНомер активаИмя создателя
Размер результатов306090
- Изображение
количество - ЭВБ2943243
- Название
- Генерал Лавр Корнилов, начальник штаба армии во время русской революции.
