Содержание
ФГБОУ ВО «Грозненский государственный нефтяной технический университет»
Грозненский нефтяной по праву считают уникальным учебным заведением. И дело не только в его богатой истории, начавшейся еще в 1920 году, – сегодня это старейший в стране и в мире специализированный нефтяной вуз, прошедший путь от техникума до университета.
Школа нефтяного дела
Вуз, которому впоследствии предстояло стать главной «кузницей кадров» для нефтяной промышленности страны, создавался непросто «с нуля». В первые годы советской власти, сразу после окончания Гражданской войны, он строился, скорее, «на обломках» нефтяной отрасли, которая в начале прошлого века в Грозном держалась в основном на иностранных специалистах и инженерах. После революции большинство из них покинуло страну. Так, согласно историческим документам, из 250 инженеров и техников, работавших на промыслах и заводах Грозного до конца 1917 года, к началу 1920-го осталось лишь несколько десятков. Из 831 скважины, пригодной к эксплуатации, в это время действовало 80, а из шести нефтеперегонных заводов не работал ни один.
Кроме того, покидая Грозный, владельцы промыслов и заводов уничтожили и увезли с собой всю геологическую и технологическую документацию.
Организацией нового учебного заведения занимался отдел технических курсов при Центральном нефтяном управлении (ЦНУ). Эти люди оказались в полном смысле первопроходцами – не имея никакого опыта по созданию отраслевого учебного заведения, они сами создавали этот уникальный опыт. Первым результатом их труда стало 1 августа 1920-го, когда Грозненский нефтяной техникум начал свой первый учебный год.
Новое учебное заведение расположилось в помещении реального училища (позднее – школа №2 г. Грозного). В первый год в нём обучались 265 человек, причём занятия шли исключительно вечером – после рабочего дня за парты садились работники нефтезаводов и промыслов.
Нынешним студентам, к услугам которых просторные аудитории с лингафонным оборудованием и оснащенные по последнему слову техники лаборатории, трудно представить, что когда-то оборудование для демонстрации химических опытов в учебный класс везли на лошадях с толуолового завода – возможностей для организации лаборатории в помещении самого нефтяного техникума не было.
А, например, библиотеку первой грозненской «школы нефтяного дела» студенты собирали сами – по брошенным домам бывших инженеров, оставивших, уезжая из Советской России, книги и бесценную техническую литературу.
Однако трудности и отсутствие порой самого необходимого не останавливали первых студентов-нефтянников и их преподавателей – занятия шли непрерывно. В техникуме было создано восемь средних отделений, на которых готовили техников, и два высших отделения для подготовки инженеров по горно-нефтяной и нефтехимической специальностям. Обучение самым тесным образом пересекалось с производством – в преподавании участвовали лучшие специалисты нефтяных предприятий.
По итогам первого года стало понятного, что у молодого учебного заведения – большое будущее и что техникумом ему оставаться недолго. Решение о преобразовании Грозненского нефтяного техникума в Нефтяной практический институт было принято 19 апреля 1922 года. Так началась история вуза, само имя которого долгие годы было «гарантией качества» подготовки специалистов и авторитетности научных разработок.
“По итогам первого года стало понятного, что у молодого учебного заведения – большое будущее”
Особенностью стала неразрывная связь науки и практики – близость вуза к заводам и промыслам позволяла студентам видеть и понимать будущую профессию «изнутри», получать вместе с необходимыми знаниями бесценный опыт. В результате институт покидали не просто дипломированные специалисты, а всесторонне подготовленные кадры для нефтяной отрасли. Не случайно весь первый и несколько последующих выпусков горных инженеров и инженеров-нефтепереработчиков были направлены на промыслы и заводы Грозного, а многие из первых выпускников вуза практически сразу оказывались на ключевых должностях, становясь той самой «технической интеллигенцией», которой предстояло сформировать облик молодой советской промышленности.
От техникума до университета
При нынешнем многообразии системы высшего образования в нашей стране словом «университет» сложно кого-то удивить – университеты или их филиалы сегодня даже в малых провинциальных городах считаются делом обычным.
А вот в начале 20-го века право называться институтом, находясь в отдалении от столицы, заслужить было непросто. Сам факт существования высшего нефтяного учебного заведения в Грозном, на периферии научных и культурных центров страны, казался слишком уже неоднозначным представителям центрального руководства. При этом для самого города Грозного Нефтяной практический институт являлся в это время настоящим центром научно-технической мысли – чего стоила только техническая библиотека, содержащая более 5 тысяч томов научной литературы! Постепенно закладывались и основы материальной базы вуза: создавались лаборатории и тематические кабинеты, приобретались новые приборы и учебные пособия, в 1924 году были выделены средства на строительство 3-этажного учебно-лабораторного корпуса института.
Тем не менее в 1923-1924 годах на основании положения о вузах РСФСР была проведена реорганизация Практического института – он стал называться Высшим нефтяным техникумом, в дальнейшем – Нефтяным техникумом.
Несмотря на это за техникумом было сохранено право выдавать своим выпускникам дипломы инженеров.
Сам факт существования высшего нефтяного учебного заведения в Грозном, на периферии научных и культурных центров страны, казался слишком уже неоднозначным представителям центрального руководства. При этом для самого города Грозного Нефтяной практический институт являлся в это время настоящим центром научно-технической мысли – чего стоила только техническая библиотека, содержащая более 5 тысяч томов научной литературы! Постепенно закладывались и основы материальной базы вуза: создавались лаборатории и тематические кабинеты, приобретались новые приборы и учебные пособия, в 1924 году были выделены средства на строительство 3-этажного учебно-лабораторного корпуса института.
Тем не менее в 1923-1924 годах на основании положения о вузах РСФСР была проведена реорганизация Практического института – он стал называться Высшим нефтяным техникумом, в дальнейшем – Нефтяным техникумом. Несмотря на это за техникумом было сохранено право выдавать своим выпускникам дипломы инженеров.
Статус института был возвращён Грозненскому нефтяному в 1929 году – с этого времени он окончательно стал вузом союзного значения с двумя факультетами: горно-промысловым и нефтехимическим. Позже к ним добавились строительный и электромеханический факультеты. К концу 1930 года в Грозненском нефтяном институте обучались уже 2317 человек. В 1940 году был открыт новый, геологоразведочный факультет, на который было принято 50 человек.
Однако время окончательного становления Грозненского нефтяного как отраслевого вуза совпало с началом сталинских репрессий и стало большим испытанием не только для института, но и для всей нефтяной промышленности, которая за несколько лет лишилась большей части «старых кадров», в одночасье объявленных «чуждым классовым элементом» и «вредителями». Всё это неизбежно породило новые проблемы в отрасли – к началу Великой Отечественной войны она оказалась фактически «обескровлена» в кадровом отношении и серьёзно истощена постоянным наращиванием нефтедобычи ради выполнения необоснованно завышенных планов первых пятилеток.
Лето 1941 года в нефтяном институте началось как обычно: шла сессия, студенты готовились к выезду на практику. Всё изменилось 22 июня. В первые же месяцы большинство студентов и некоторые преподаватели были призваны или ушли добровольцами на фронт, в институте остались в основном девушки.
“Летом 1941 года в нефтяном институте началось как обычно: шла сессия, студенты готовились к выезду
на практику.
Всё изменилось 22 июня.”
Но даже в годы войны занятия в институте не прерывались. Был объявлен прием на первый курс всех трех факультетов – их пополнили в том числе и студенты, эвакуированные из занятых врагом западных городов страны. При этом, не прерывая занятий, студенты и преподаватели Грозненского нефтяного заменяли ушедших на фронт братьев, мужей и сыновей – убирали урожай на колхозных полях, работали на промышленных предприятиях, ухаживали за ранеными в госпиталях, помогали строить оборонительные сооружения вокруг города.
Так было до осени 1942 года, когда институт получил приказ эвакуироваться в узбекский город Коканд. В сентябре 1942 пульмановские вагоны и теплушки двинулись на восток. А пока институт был в пути, немецкие самолеты бомбили город. Грозный горел – ночью было светло, как днём…
В послевоенные годы начался стремительный рост. В институте создавались собственные научные школы, его преподаватели становились авторами фундаментальных разработок в области нефтегазовой геологии и газовых скважин, нефтепереработки и нефтехимии, теплофизики, строительства. Институт получил всесоюзную известность, а в 1960-80 годах авторитет Грозненского нефтяного безоговорочно признали не только в СССР, но и за рубежом. К середине 1980-х потенциал института позволял вести подготовку практически по всем специальностям технологического цикла нефтегазового производства.
В 1973 году Грозненскому нефтяному было присвоено имя его выдающегося выпускника – Михаила Дмитриевича Миллионщикова, Героя Социалистического труда, академика и вице-президента Академии наук СССР.
Верилось, что все испытания остались в прошлом. Однако наступили 1990-е, и в Чеченскую Республику снова пришла война. Период с 1991 по 2000 годы стал для Грозненского нефтяного самым драматическим этапом, перед которым иной раз меркли даже лишения военных лет.
Во время боевых действий в Грозном были уничтожены учебные корпуса, научные лаборатории, общежития. Казалось, что вернуть ничего уже невозможно. Но руководство Чеченской Республики взяло курс на восстановление по всем направлениям – была поставлена цель не только заново отстроить разрушенные города, но и вдохнуть в них полноценную духовную, культурную и научную жизнь. Грозненскому нефтяному предстояло снова стать одним из центров этой жизни, постепенно возвращая себе звание одного из ведущих нефтяных вузов страны.
Ренессанс научной жизни
Усилиями первого президента Чеченской Республики Ахмат-Хаджи Кадырова и продолжателя его дела, нынешнего Главы республики Рамзана Кадырова, с помощью Министерства образования и науки РФ цель возрождения Грозненского нефтяного, как центра научно-технической мысли, была достигнута.
И, конечно же, огромная заслуга в восстановлении и развитии вуза принадлежит всему коллективу во главе с ректором Хасаном Таймасхановым. Заслуженной победой возрождённого вуза стало присвоение ему в феврале 2011 года статуса университета – с этого времени он носит название Грозненский государственный нефтяной технический университет имени академика М.Д. Миллионщикова.
Сегодня Грозненский нефтяной – настоящий современный храм науки. Это ухоженные красивые корпуса, в которых есть всё для ведения учебного процесса на самом высоком уровне. Это новые технологии, которые используют в своей работе и учёбе студенты и преподаватели вуза. Это комфортные аудитории, прекрасный собственный Дворец спорта, масса самых разнообразных возможностей для организации досуга студентов. А ещё – это особое отношение студентов и преподавателей к своему университету, уважение и гордость за свой вуз: слова «наш нефтяной» говорят так, как могли бы сказать «наш дом»…
Впервые в истории вузов Чеченской Республики Грозненский нефтяной выиграл 14 грантов на проведение научно-исследовательских работ в рамках Федеральной целевой программы «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России».
Более того, он стал одним из трёх вузов Северо-Кавказского округа, выигравших крупный грант по развитию инновационной структуры вуза.
Разработки грозненских ученых уже сейчас востребованы – университет совместно с одной из частных компаний Чеченской Республики одержали победу в конкурсе Минобрнауки России и реализовал проект по строительству уникальной геотермальной станции. Это первый подобный проект в России – впоследствии такие станции, используя грозненский опыт, планируется строить и в других регионах страны.
Грозненский государственный нефтяной технический университет давно перестал быть исключительно отраслевым вузом, здесь открыты новые направления подготовки квалифицированных специалистов и молодые люди получают востребованные в современном мире специальности: электропривод и автоматика, государственное муниципальное управление, налоги и налогообложение, автомобили и автомобильное хозяйство, таможенное дело, геодезия и земельный кадастр, строительство уникальных зданий и сооружений и другие.
И всё же, не отставая от времени и глядя в будущее, университет ревностно хранит свой главный «бренд» нефтяного вуза, следует своему главному предназначению – готовить кадры для одной из важнейших отраслей экономики и успешно справляется с этой задачей.
День ракетных войск и артиллерии
Ежегодно в России 19 ноября отмечается День ракетных войск и артиллерии. Указ президента Российской Федерации «Об установлении профессиональных праздников и памятных дней в Вооруженных Силах Российской Федерации» как памятный день, установленный в знак признания заслуг военных специалистов в решении задач обеспечения обороны и безопасности государства и призванный способствовать возрождению и развитию отечественных воинских традиций, повышению престижа военной службы был опубликован от 31 мая 2006 года.
Первые исторические записи об отечественной артиллерии сохранились в летописях времен княжения Дмитрия Донского. Так, в 1382 году москвичи при отражении очередного набега золотоордынского хана Тохтамыша использовали «пушки» (метательные орудия) и «тюфяки» (огнестрельные орудия для стрельбы каменным или металлической дробью на близкое расстояние по живой силе противника).
На протяжении шести веков артиллерия была неотъемлемой частью российской армии.
В XVI веке артиллерия выделилась в самостоятельный род войск. До конца XVII века она обслуживалась пушкарями и пищальниками.
В начале XVIII века артиллерия разделилась на полевую, осадную и крепостную. К концу XVIII века окончательно оформилась конная артиллерия, а в начале XIX века стали формироваться артиллерийские полки и бригады. В 1840-х годах появилась горная артиллерия.
В русско-японской войне 1904-1905 годов русскими артиллеристами впервые была применена стрельба с закрытых огневых позиций; тогда же появились минометы.
К началу Первой мировой войны (1914-1918) артиллерия подразделялась на полевую, полевую тяжелую и тяжелую (осадную). В ходе войны сформировалась зенитная и самоходная артиллерия, чуть позже — противотанковая.
Во Второй мировой войне (1939-1945) появилась реактивная артиллерия и получила широкое распространение зенитная, противотанковая и самоходная артиллерия.
Практически во всех операциях артиллерия выполняла самые главные задачи и была основным огневым средством поражения противника.
В ходе войны были разработаны и поступили на вооружение новые, более эффективные орудия, конструировались новые и совершенствовались существовавшие виды боеприпасов.
Во время Сталинградской битвы (1942-1943 года) советскими войсками впервые артиллерия была задействована в наступательных операциях, сто дало возможность непрерывного обеспечения прорыва обороны противника на всю глубину. В начале операции мощным огневым ударом артиллерия нанесла врагу тяжелые потери и нарушила систему обороны, тем самым позволила советским войскам, избежав значительных потерь, начать контрнаступление, которое завершилось окружением и разгромом противника под Сталинградом.
За боевые заслуги в годы Великой Отечественной войны более 1800 артиллеристов были удостоены звания Героя Советского Союза, 1,6 миллиона человек награждены орденами и медалями.
В 1961 году были образованы Ракетные войска и артиллерия, как род войск Вооруженных сил СССР.
Современные ракетные войска и артиллерия Вооруженных Сил Российской Федерации включают в себя ракетные войска и артиллерию Сухопутных войск, артиллерию береговых войск Военно-Морского флота и артиллерию Воздушно-десантных войск.
В Сухопутных войсках Ракетные войска и артиллерия являются родом войск, основным средством огневого и ядерного поражения противника в ходе ведения общевойсковых операций.
Организационно артиллерийские войска состоят из ракетных, реактивных, артиллерийских бригад, в том числе смешанных, артиллерийских дивизионов большой мощности, реактивных артиллерийских полков, отдельных разведывательных дивизионов, а также артиллерии общевойсковых бригад и военных баз.
Ракетные, реактивные и артиллерийские подразделения применяются в виде разведывательно-ударных (огневых) комплексов, обеспечивающих поражение целей в режиме реального времени.
В настоящее время в соединения, воинские части и подразделения ракетных войск и артиллерии поступают современные образцы, многие из которых превосходят, а некоторые, такие как ракетный комплекс «Искандер-М», даже не имеют аналогов в мире.
В соединениях и частях ракетных войск и артиллерии внедряются новые формы обучения в соответствии с опытом ведения современных войн.
Свой праздник артиллеристы обрели еще в советское время. Начальник Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи 25 ноября 1943 года обратился к начальнику штаба артиллерии Красной Армии с предложением о ежегодном праздновании Дня советской артиллерии и получил поддержку. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 октября 1944 года был установлен праздник – День артиллерии. В ознаменование заслуг артиллеристов в ходе контрнаступления под Сталинградом, которое началось 19 ноября 1942 года, он отмечался 19 ноября. По приказу Верховного Главнокомандующего 19 ноября 1944 года – во вторую годовщину контрнаступления советских войск под Сталинградом – прогремел первый праздничный салют в ознаменование решающих успехов артиллерии.
В 1964 году праздник День артиллерии был переименован в День ракетных войск и артиллерии. С 1988 года он стал отмечаться в третье воскресенье ноября, а с 2006 года – опять 19 ноября.
#ик
Идет загрузка… Идет загрузка… |
..
Бывший член Политбюро, ставший воинствующим антикоммунистом, Ельцин объявил о своем намерении упразднить Коммунистическую партию, распустить Советский Союз и объявить Россию «независимым демократическим капиталистическим государством».
Он призвал всех россиян соблюдать закон законного правительства России. Через несколько минут министр обороны России заявил, что «ни рука не поднимется ни на народ, ни на законно избранного президента России». Российский офицер ответил: «Мы не собираемся стрелять в президента России».
Горбачев пытался делать вид, что ничего не изменилось, заявляя, например, о необходимости «обновления» Коммунистической партии. Его игнорировали. Народ явно хотел покончить с партией и с ним. Он был первым советским лидером, которого высмеивали на ежегодном первомайском параде, когда протестующие на могиле Ленина на Красной площади вывесили транспаранты с надписью «Долой Горбачева! Долой социализм и фашистскую Красную империю. Долой ленинскую партию».
Ясно, сказал он, «импульс [импульс] к большей свободе». По его словам, последнее, что должны делать Соединенные Штаты, — это делать какие-то заявления или требования, которые «воодушевят оппозицию». . . среди советских сторонников жесткой линии». Однако оппозиция новой некоммунистической России была слабой или рассеянной; большинство сторонников жесткой линии находились либо в тюрьме, либо в ссылке.
Ирония истории, отмечает Адам Улам, заключается в том, что «притязания на то, что коммунизм является силой мира между народами, должны наконец быть погребены на месте своего рождения». Оглядываясь назад на самую долгую войну Америки и падение Советского Союза, Мартин Малиа пишет: «Холодная война закончилась не потому, что участники достигли соглашения; она закончилась, потому что Советский Союз исчез».
Размышления двух американских архивистов об архивах Советского Союза
Эрик Моше
Увеличить
Вид на Красную площадь с Мавзолеем Ленина и частью Кремлевской стены. За стеной здание Совета Министров СССР (бывший Сенат), резиденция Советского правительства, 9/17/1985.
Посмотреть в каталоге Национального архива
Всего через несколько месяцев после заявления президента Рональда Рейгана «Господин Горбачев, разрушьте эту стену!» выступления в Западном Берлине в 1987 году двое мужчин прибыли в Россию. Их место назначения: Советский архивно-исследовательский центр. Они были выбраны первыми архивистами из Соединенных Штатов, посетившими архивы Советского Союза в рамках программы культурных обменов США и СССР. Их поездка длилась с 18 сентября по 2 октября 1987 года.
Этот визит был одним из серии обменов, санкционированных соглашениями между Комиссией по советско-американскому архивному сотрудничеству Американского совета научных обществ и Главным архивным управлением Совета Министров СССР, находящимся в ведении в США Международной исследовательской и Биржевой совет (IREX).
Эдвин С. Бриджес, директор Департамента архивов и истории Алабамы, и Фрэнсис X. Блуэн-младший, директор Исторической библиотеки Бентли в Мичиганском университете, имели разные профессиональные планы для своей поездки: Блуэн сосредоточился на архивном образовании. , в то время как Бриджес сосредоточился на ВНИИДАД (Всесоюзный научно-исследовательский институт документоведения и архивного дела), главном исследовательском центре Главного архивного управления Совета Министров СССР.
Целью их визита было провести открытые беседы с советскими архивистами и поучиться друг у друга.
Во время интервью по телефону и электронной почте в 2017 году Бриджес и Блуэн поделились воспоминаниями о своем опыте посещения архивариусов в бурный исторический период.
«Это была моя первая поездка в Москву, хотя и не в Ленинград, — вспоминал Блюэн. «Я помню, как стоял на Красной площади, смотрел на красные звезды на башнях Кремля и думал про себя: вот я в центре этой грозной силы; это был опыт холодной войны».
«Мы были там на рассвете гласности », — сказал Бриджес. «Это продолжалось, может быть, год, но люди только начали немного расслабляться — по крайней мере, некоторые, несколько, на переднем крае».
Термин «гласность» означает «открытость» и так назывались политические и социальные реформы в советском обществе. Гласность поощряла большую свободу выражения мнений и вовлечение большего числа людей в политический процесс.
Что было в России в то время?
Увеличить
Советская межконтинентальная баллистическая ракета ССН-8 под портретом Ленина на Красной площади в Москве. 18.09.1990.
Посмотреть в каталоге Национального архива
«Была англоязычная газета, — сказал Бриджес, — „ Московские новости“, , в которой начали время от времени публиковаться статьи с критикой Иосифа Сталина. Никогда не Владимир Ленин, а Сталин — о Сталине говорили как об отходе от Ленина. Ленина по-прежнему почитали, но писали о том, как Сталин каким-то образом взял ту базу, которую создал Ленин, и перекрутил ее, и повернул в деструктивное русло.
Частично центром этого был Архивно-Исторический Институт, которым руководил восходящая политическая звезда Юрий Н. Афанасьев, ставший сенатором в российском Сенате. Он был тесно связан с Михаилом Горбачевым и с политикой гласность , и он был одним из самых предприимчивых и смелых пионеров гласности . Каждую среду в институте он проводил дневные лекции и семинары, на которых обсуждались многие темы, которые раньше открыто не обсуждались. В каком-то смысле оказалось, что архивариусы были пионерами гласности ».
И Бриджес, и Блуэн были особенно поражены желанием хозяев произвести впечатление на гостей. Они посетили исторические церкви на Красной площади и в Кремле, а также посетили знаменитый музей «Оружейная палата» с его сокровищами царей. «Все это было не чем иным, как экстраординарным, — вспоминал Блуэн, — тогда наш хозяин спрашивал: «Вам понравилось?»
Он вспомнил возложение венка к братской могиле блокадников Ленинграда: стандартный ритуал для всех гостей города.
«Я помню, что на том месте было 500 000 погибших. Затем они спрашивали, считаем ли мы, что это имеет смысл видеть; их потребность в подтверждении была для меня захватывающей».
Идея светских ритуалов, таких как возложение венка, также привлекала Блюэна. В Москве их пригласили на конкурс, разделенный на три части. Первым был исторический раздел, в котором демонстрировались фильмы об упадке жизни в царской России и подъеме большевистского вызова, завершившегося революцией и образованием СССР. Второй была «сказочная» демонстрация культур различных этнических групп, входивших в состав СССР, включая «эффектные» танцевальные представления в самых разных костюмах. Третьим было собрание на сцене представителей каждой из национальностей в костюмах, несущих буханки хлеба. После исполнения песен, прославляющих единство этой разношерстной группы и общие узы, которые они разделяли во времена СССР, женщины вынесли буханки в зрительный зал и раздали по кусочку каждому присутствовавшему.
«Это было похоже на причастие», — сказал Блуэн, который, взглянув на свои старые путевые заметки, заметил, что 30 лет назад, в день интервью, он был свидетелем этих традиционных церемоний.
«На одном уровне, конечно, это можно было рассматривать как своего рода светскую государственную пропаганду, но на другом уровне весь этот опыт говорил о чем-то более глубоком в русской культуре и важности для нее христианской ортодоксии».
На что была похожа их архивная практика?
Что касается архивных практик, то Блуэна особенно поразило их посещение Архива литературы и искусства на окраине Москвы. Его курировала некая госпожа Волкова, «о которой, по-видимому, ходили легенды в архивных кругах». Ее муж был важной фигурой в исполнительском искусстве в СССР. Блюэн был «поражен» фондами архивов, в которые входили коллекции композитора Дмитрия Шостаковича и кинорежиссера Сергея Эйзенштейна.
Что больше всего поразило Блуэна, когда он вспоминал поездку, так это уважение, которое Советы испытывали к русской истории. Хотя царь был убит в революции, говорил он, существует глубокое уважение к истории русского народа, этакая националистическая нить, связывающая воедино не только разные периоды русской истории, но и историю различных культур, образовался СССР.
«В то время архивы сравнительно хорошо финансировались, — сказал он. «Я помню, как прибыл на одну из наших встреч, где стол для кофе был накрыт сине-золотым русским императорским фарфором; это было и милостиво, и великолепно. Это контрастировало бы с ранними днями постсоветской России, когда архивы финансировались хуже».
Совершая экскурсию по культурным архивам с некоторыми записями известных русских авторов и другими более старыми записями, у Бриджеса возникло ощущение, что у российских архивариусов есть что-то вроде склада редких вещей, которые они достают, чтобы показать посетителям, чтобы произвести на них впечатление.
«Помню, было письмо, которое Петр Великий написал своей жене после победы над шведским Карлом XII под Полтавой. Это был один из величайших поворотных моментов в русской истории. Для нас это было бы сравнимо с письмом Джорджа Вашингтона к Марте, в котором говорилось: «Мы победили британцев в Йорктауне, они сдались!» Это письмо такого уровня важности.
И мы были поражены этим. Однако я чувствовал, что письмо было одним из тех стандартных предметов, которые они доставали, когда входила группа высокопоставленных лиц, и персонал хотел показать им что-то классное».
Иногда, объяснил Бриджес, они заходили в стеллажи и смотрели записи. «В царской России был настоящий клерикальный, бюрократический менталитет. Записи, пережившие коммунистическую революцию, были тщательно созданы и прекрасно сохранились. Мы могли видеть складские помещения с такими записями. Но ничего после русской революции не оказалось в открытом доступе. Конечно, они никогда не показывали нам ни одного из этих документов, кроме культурных документов».
«Дело не в том, что они агрессивно оборонялись — они были теплы и приветливы на личном уровне — просто вся их институциональная структура, их практика, их привычки и их история были таковы, что они не позволяли кто-нибудь вроде нас близок к любому из рекордов СССР в коммунистическую эпоху. Позже я познакомился с известным историком Дмитрием Волкогоновым, который был соратником Бориса Ельцина.
Волкогонов написал биографию Ленина и рассказал о своем доступе к ранее недоступным секретным документам. Для нас, посетителей, мы действительно никогда не приближались к этим более серьезным рекордам. Для современной России нас всегда держали в культурной зоне, которая не представляла угрозы».
Какие культурные различия они наблюдали?
Увеличить
Моряки ВМС США с ракетного фрегата класса Oliver Hazard Perry USS ELROD (FFG 55) готовятся возложить венок к Мемориалу Второй мировой войны на площади Героев в Новороссийске, Россия, 8 сентября 2006 г.
View in National Архив Каталог
«Мы видели очень интересные материалы, но мой опыт, подготовка и ориентация были связаны с публичными архивами и документированием основных функций правительства», — объяснил Бриджес.
«Я прекрасно осознавал, что их системы были разработаны не для того, чтобы открывать записи и разрешать доступ, а для того, чтобы хранить их для ограниченного круга лиц, обладающих властью, у которых может возникнуть потребность или желание их увидеть.
В то время как наши архивные системы разрабатывались с презумпцией открытости и намерением сделать информацию максимально доступной, их системы были прямо противоположными. Так что наш визит и наш обмен мнениями были подобны двум разным мирам, говорящим друг с другом, и ни один из нас не осознавал в полной мере глубокое наследие различий между нами.
«Я не думаю, что они вообще представляли себе использование записей в качестве механизма публичной подотчетности, который есть у нас в Америке. Архивисты здесь стараются как можно скорее сделать записи всех государственных служащих доступными. Их ориентация заключалась в том, чтобы спрятаться, охранять, контролировать и предоставлять эксклюзивный, ограниченный доступ к немногим.
«Все две недели это было похоже на тот дуэт Леонарда Бернстайна из « Кандид », где Кандид и Кунигунда поют про «О, счастливая пара! О, счастливы мы! Это очень редко. Как мы согласны». Она поет о покупке яхты и жизни на ней, а также о роскошной жизни в Париже и Риме.
Он поет о небольшой ферме, заботе об их детях, выращивании собственной еды и уходе за их верными собаками.
«Каждый из них описывает совершенно противоположные вещи, к которым они стремятся, а затем они поют о том, как много у них общего. Это была именно та ситуация. У нас был свой мир, у них был свой мир, и все мы согласились с тем, что «мы архивариусы, работающие вместе». Снова стало ясно, насколько велики различия в восприятии одной страны другой, а также в системах ценностей и приоритетах каждой страны.
«В то время россияне начали интересоваться иконами американской поп-культуры, такими как Майкл Джексон. Фирменные франшизы, такие как Pepsi Cola, McDonalds и т. д., были вещами, которые действительно интересовали русских, но эти вещи для них были совершенно другим миром, и мы, американцы, понятия не имели, насколько их мир отличается от нашего.
«Было полезно понять, что, когда люди доброй воли — какими, по-видимому, были наши хозяева, — действуют в соответствии с системой ценностей, столь отличной от нашей, нам действительно надлежит попытаться понять, какова их система ценностей.
И я думаю, что было важно попытаться помочь им понять, что такое наша система ценностей. Я думаю, что обмены сотрудничеством очень, очень важны. Но для меня эта поездка помогла мне яснее увидеть, насколько мы живем в совершенно разных мирах!» отражение Мосты.
«Во время наших посещений советских архивов хозяева несколько раз отмечали активизацию усилий по повышению доступности своих фондов, особенно посредством публикаций и выставок. Мы также почувствовали в наших дискуссиях готовность более серьезно рассмотреть исследовательские запросы, которые не были бы приняты в прошлом. Проведение обменов в рамках советско-американской комиссии по архивному сотрудничеству является еще одним примером большей открытости к новым идеям и новым точкам зрения в советском архивном истеблишменте», — писал Бриджес в статье для журнала 9.0006 Американский архивариус вскоре после возвращения.
Чувствовали ли они какое-то давление как американцы в СССР?
Увеличить
Фотография Архивариуса СССР Филиппа Долгих (в центре слева) и доктора Джеймса «Берта» Роудса, пятого архивариуса США (в центре справа), у витрины с советско-американскими договорами.
Выставка была установлена в вестибюле здания Национального архива на Пенсильвания-авеню в честь четырехдневного визита Долгиха 19 октября.74. Крайний слева — Борис Каптелу, сотрудник из Москвы, работавший переводчиком, и Павел Севостьяну (крайний справа) из советского министерства иностранных дел. (Информационный бюллетень Национальной службы архивов и документации (NARS), ноябрь – декабрь 1974 г.)
Посмотреть в каталоге национальных архивов
Когда я спросил Бриджеса, чувствовали ли он или Блуэн бремя во время визита в качестве представителей Соединенных Штатов, он настаивал на том, что они «определенно были представителями» не только американского архивного сообщества, но и американского сообщества историков.
«Мы были заинтересованы в том, чтобы в то же время попытаться сообщить им что-то о том, как мы работаем, но с таким совершенно другим опытом и системами, я даже не уверен, что они поняли весь смысл наших слов. Цвет, эмоции, все ассоциативные значения слов, которые мы используем здесь каждый день, не всегда совпадают с буквальным значением слов, и поэтому я не уверен, что они переняли от нас.
«Другая часть обмена заключалась в том, что они будут отправлять делегации в США, поэтому их делегаты, приехавшие сюда, имели гораздо больше шансов увидеть, как мы работаем и как мы работаем. Наша работа, посещая их, заключалась в том, чтобы узнать, как они что-то делают, узнать немного больше об их мире и постараться быть достойными гостями», — сказал Бриджес.
— Как всегда, когда ты путешествуешь, особенно по работе, — сказал Блуэн, — ты встречаешь людей, и они приятные. У них одни и те же проблемы и заботы — сохранение, организация, техническое обслуживание зданий, работа с бюрократией и т. д. Существует связь, и в этом процессе более крупные политические интересы кажутся такими далекими и в некоторых случаях навязчивыми в том, что в противном случае было бы сердечным опытом. ”
«Хотя наш график был явно ограничен, всегда было достаточно времени, чтобы задать ряд вопросов», — писал Блуэн в своем 19-летнем дневнике.88 статья. «Однако с каждым визитом и обсуждением возникало все больше вопросов.
Как я часто говорил в конце визита, мы пришли с сотней вопросов, а ушли с тысячей. Советы стремились информировать нас, и нам предстояло многому научиться. Мы задавали большинство вопросов, а когда мы получали вопросы от наших советских коллег, они касались вопросов компьютеров и информационных технологий».
При посещении советских архивов их хозяева несколько раз отмечали усиление усилий, направленных на то, чтобы сделать их фонды более доступными для публики, особенно с помощью экспонатов. Они также почувствовали в своих дискуссиях готовность принять во внимание исследовательские запросы, которые в прошлом были бы проигнорированы. Общий обмен привел к большей открытости к новым идеям и новым точкам зрения в советских архивах.
Три десятилетия спустя, где эти двое мужчин сегодня?
Увеличить
Эдвин С. Бриджес (слева) и Фрэнсис X. Блуэн-младший (фотографии предоставлены Бриджесом и Блуэном)
Сегодня Бриджес ушел на пенсию из Департамента истории Алабамы, где он проработал директором более 30 лет.
Недавно он завершил изучение истории Алабамы и в настоящее время исполняет обязанности временного исполнительного директора Музея изящных искусств Монтгомери, пока Совет музея проводит поиск директора.
Блуэн — профессор Школы информации и исторического факультета Мичиганского университета и директор Исторической библиотеки Бентли. Хотя их поездка в СССР была одной из последних подобных обменов перед распадом Советского Союза, в последующие годы библиотека Бентли наладила обмены с Российским государственным гуманитарным университетом, в котором располагался старый московский институт архивной практики ( место, которое они не посещали и даже не слышали о нем в 1987).
Библиотека Бентли также провела серию совместных встреч с Европейским университетом в Санкт-Петербурге. В обоих случаях встречи были в России и в Анн-Арборе, штат Мичиган.
«Поскольку многие из их проблем аналогичны проблемам, с которыми сталкиваются архивисты США, мы можем научиться у Советов преимуществам исследовательского центра как механизма решения архивных проблем на национальном уровне», — заключил Бриджес в своей статье 1988 года.
«Более тесное сотрудничество между архивными сообществами Соединенных Штатов и Советского Союза также может привести к улучшению обмена информацией как об архивных процедурах, так и об архивных фондах. Такое сотрудничество может не только помочь укрепить архивные программы каждой нации, но и предоставить обеим нациям новые возможности более четко увидеть общность наших интересов и сузить круг наших разногласий».
Возможно, эта история о двух американских архивистах, посетивших СССР, не просто тривиальная история, предназначенная для читателей архивной аудитории. Проницательность, которую дают их воспоминания и их статьи 1988 года в The American Archivist , помогает нам учитывать наши общие интересы и сужать диапазон наших разногласий.
“ О, счастливая пара!
О, счастливы мы!
Очень редко,
Как мы согласны.
— Кандид
Прочтите две статьи, которые Бриджес и Блуэн написали по возвращении в Соединенные Штаты:
Эдвин С.
Бриджес, «Центр архивных исследований Советского Союза: наблюдения американского посетителя», Американский архивист (осень 1988 г.)
Фрэнсис X. Блуэн-младший, «Московский государственный историко-архивный институт и архивное образование в СССР», The American Archivist (осень 1988 г.)
Для получения дополнительной информации о советских архивах и американо-советских отношениях :
Цифровой архив Центра Вильсона содержит документы о часто враждебных отношениях между Соединенными Штатами и Советским Союзом во время холодной войны. Большинство документов представляют собой отчеты, телеграммы и меморандумы, поступающие из российских архивов.
Георгий Болотенко, «Иней на стенах зимой: российские и украинские архивы после Великого переселения (1991–1919 гг.)99)», Американский архивист (осень/зима 1993 г.).
Патриция Кеннеди Гримстед, «Российские архивы семь лет спустя: «Поставщики сенсаций» или «Тени, отброшенные в прошлое»?» Проект международной истории холодной войны, рабочий документ № 20, часть I (сентябрь 1998 г.