Генерал корнилов фото: Генерал Л. Г. Корнилов | Президентская библиотека имени Б.Н. Ельцина

Историк

Своим решением подавить «Корниловский мятеж» Временное правительство предопределило исход октябрьского переворота, приведшего к власти большевиков

В августе 1917 года генерала Лавра Корнилова встречали в Москве как спасителя России (Фото предоставлено М. Золотаревым)

Впрочем, был ли это мятеж? Ведь, несмотря на всю свою харизматичность, генерал Корнилов не обладал чрезмерным честолюбием и никогда не вынашивал планов государственного переворота с целью установления личной власти. Он и в политику-то попал почти случайно.

Генерал от инфантерии

18 июня 1917 года началось последнее наступление российской армии в Великой войне. 8-я армия под командованием Лавра Корнилова наносила вспомогательный удар на Галич, прикрывая главный удар 7-й и 11-й армий, и вступила в бой 25 июня, после того как основные силы прорвали фронт врага.

К этому времени выяснилось, что развить первоначальный успех 7-я и 11-я армии не в состоянии, и тяжесть главного удара легла на 8-ю. Корнилов, добившись почти двукратного превосходства в живой силе и технике (особенно в тяжелой артиллерии), в течение 26–27 июня разгромил части австро-венгерской армии и занял Галич, у стен которого его дивизия сражалась в начале войны. А 28 июня был взят Калуш, и вскоре войска закрепились на реке Ломнице.

Успех 8-й армии не остался незамеченным. Сотни солдат и офицеров были награждены Георгиевскими крестами, в полки из Петрограда направились делегации для вручения почетных знамен. Сам Корнилов получил звание генерала от инфантерии.

Но достижения на фронте развить не удалось. Войска понесли большие потери, срочно требовались резервы. Факты неповиновения офицерам имели место даже в ударных частях. В телеграмме капитану Митрофану Неженцеву, командиру 1-го ударного отряда 8-й армии, Корнилов отмечал: «До меня дошли слухи, что мои ударные батальоны <…> пришли в полное расстройство и отказываются исполнять свой долг. Объявите всем ударникам, что я не допускаю и мысли, чтобы среди них оказались предатели и изменники. Примите все меры к установлению порядка».

Корнилов должен был укрепить власть Временного правительства, окончательно ликвидировать двоевластие, покончить с «безответственным влиянием большевиков» на армию и тылМежду тем очевидный успех наступления корниловской армии произвел впечатление на правительственных функционеров. Комиссар 8-й армии штабс-капитан Максимилиан Филоненко и комиссар Юго-Западного фронта Борис Савинков телеграфировали премьер-министру и военному министру Александру Керенскому о необходимости назначения Лавра Корнилова на должность командующего всем Юго-Западным фронтом. Савинков подчеркивал, что «успех этот обусловлен не только стратегическими талантами генерала Корнилова <…>, но и умением заставить солдат повиноваться отдаваемым приказаниям, что было редкостью в других армиях Юго-Западного фронта». Ведь если ему удалось организовать и подчинить себе армию, то он наверняка справится и с фронтом.

10 июля Керенский утвердил назначение Корнилова. Однако повлиять на ситуацию на фронте новый командующий уже не мог. Части 7-й и 11-й армий практически безо всякого давления со стороны противника начали откатываться назад. Полковые, ротные и батальонные комитеты принимали решения об отходе в тыл. Немецкое командование незамедлительно воспользовалось слабостью 11-й армии, начав 6 июля контрудар под Тарнополем (ныне Тернополь). Тарнопольский прорыв решил печальный для России исход кампании 1917 года.

На смену Брусилову

Вскоре отступление 11-й, а затем и 7-й армии превратилось в «неудержимое бегство». Подтвердились худшие опасения Корнилова. Напрасны оказались все принесенные жертвы; все надежды, возлагавшиеся на успех наступления, рушились в одночасье. «Армия обезумевших темных людей, не ограждаемых властью от систематического разложения и развращения, потерявших чувство человеческого достоинства, бежит. <…> Меры правительственной кротости расшатали дисциплину, они вызывают беспорядочную жестокость ничем не сдерживаемых масс. <…> Смертная казнь спасет многие невинные жизни ценой гибели многих изменников, предателей и трусов» – так твердо и прямолинейно описывает ситуацию Корнилов в телеграмме Керенскому от 11 июля.

Требовалась уже не «демократизация армии», а наведение элементарного военного порядка. И Корнилов стал его наводить. Несколько публичных казней заметно укрепили дисциплину – смертная казнь на фронте в отношении дезертиров и мародеров официально была восстановлена 14 июля. Этому предшествовали приказ от 9 июля о применении оружия за неповиновение и революционную агитацию и от 10 июля – о запрещении митингов в войсках. Что же касается военных действий, то, понимая невозможность наступления, Корнилов принял решение выравнивать линию фронта, чтобы избежать окружения. Ему удалось спасти Юго-Западный фронт от катастрофы, но была потеряна почти вся Галиция. Войска закрепились на реке Збруч, отбили атаки немцев и начали готовиться к новым боям.

Провал июньского наступления и общее падение боеспособности армии стали предметом обсуждения на специальном совещании командующих фронтами и членов Временного правительства в Ставке 16 июля. Одним из острых вопросов было назначение нового Верховного главнокомандующего. Прежний главковерх – Алексей Брусилов – уже не отвечал изменившимся реалиям. И тогда Савинков выдвинул кандидатуру Корнилова.

Первые шаги главковерха

18 июля Корнилов, пробывший в должности командующего фронтом всего неделю, был утвержден Верховным главнокомандующим Русской армии. Его карьера достигла зенита. Его полномочия оказались огромны. Но сила его власти во многом зависела от той социальной, политической опоры, на которую приходилось рассчитывать Корнилову.

«Революционная демократия» в лице Савинкова, назначенного управляющим военным министерством, и Филоненко, ставшего комиссаром при Верховном главнокомандующем, надеялась с помощью Корнилова укрепить власть Временного правительства, совершенно ликвидировать двоевластие, покончить с «безответственным влиянием большевиков» на армию и тыл. Эти намерения в целом разделял и Керенский, стремившийся к упрочению своих позиций премьера и военного министра, однако не имевший достаточной воли к борьбе с «контрреволюцией слева».

Кроме того, все сильнее и настойчивее проявлялась новая политическая сила, также видевшая в Корнилове своего будущего лидера. Керенский называл ее «контрреволюцией справа». Эта сила опиралась на общественно-политические и деловые организации либерального лагеря, остатки правых, монархических структур и военные союзы, из которых наиболее влиятельным стал Союз офицеров армии и флота. Из этих элементов позднее и сложилось Белое движение. Ставка главнокомандующего в 1917 году волею истории оказалась военно-политическим центром, из которого выросло Белое дело.

Суть «корниловской программы» июля-августа того года сводилась к трем основным положениям, связанным исключительно с условиями войны, а именно: введению смертной казни в тыловых частях, милитаризации транспорта и заводов, выполняющих военные заказы, и четкому определению полномочий комитетов и комиссаров и сужению их прав при расширении дисциплинарной власти офицерства.

Корнилов не был сторонником военной диктатуры, но в обстоятельствах войны и угрозы распада армии он, как Верховный главнокомандующий, считал необходимым сосредоточить в своих руках максимально возможный объем полномочий. Еще при вступлении в должность Корнилов заявил, что он несет «ответственность перед собственной совестью и всем народом», что наведение порядка в армии и стране – его долг гражданина и Верховного главнокомандующего.При вступлении в должность главковерха Корнилов заявил, что он несет «ответственность перед собственной совестью и всем народом»В наиболее развернутой форме эта «программа» была изложена в докладной записке от 10 августа 1917 года, для обсуждения которой генерал специально приезжал в Петроград на заседание правительства. Кроме мер по усилению военной дисциплины в записке шла речь об улучшении санитарного состояния и продовольственного снабжения армии, а также о необходимости культурно-просветительной работы в войсках в виде открытия «школ грамотности» и «запрещения карточной игры и распития спиртных напитков». Заключительная часть записки посвящалась милитаризации промышленности и транспорта.

«Во имя победы»

Предложения Корнилова требовали от правительства действий. Каковы они будут – зависело уже от премьер-министра. С середины августа события развивались стремительно, и в унисон с корниловской запиской делали заявления многие политики и военные.

Московское государственное совещание, проходившее в августе 1917 года, стало своеобразным смотром политических сил (Фото предоставлено М. Золотаревым)

Своеобразным смотром политических сил стало Московское государственное совещание, проходившее с 12 по 15 августа 1917 года. Общий вывод доклада Корнилова в целом совпадал с вышеупомянутой запиской: правительство должно взять на себя «решимость и твердое непреклонное проведение намеченных мер» по «оздоровлению фронта и тыла во имя победы».

Будущий идеолог Белого движения, выдающийся русский философ Иван Ильин считал: «Теперь в России только две партии: партия развала во главе с Керенским и партия порядка, вождем которой должен быть генерал Корнилов». Едко, но довольно точно определил суть ожиданий, связанных с Корниловым, поэт Александр Блок: «Корнилов есть символ; на знамени его написано: «Продовольствие, частная собственность, конституция не без надежды на монархию, ежовые рукавицы»».

Философ Иван Александрович Ильин (1883–1954) писал летом 1917 года: «Теперь в России только две партии: партия развала во главе с Керенским и партия порядка, вождем которой должен быть генерал Корнилов» (Фото предоставлено М. Золотаревым)

Но Лавр Корнилов не стремился к единоличной власти во что бы то ни стало. После совещания в Москве, вернувшись в Ставку, он при активной поддержке Савинкова и Филоненко продолжил работу по претворению в жизнь своей «программы». За это время управляющему военным министерством с большим трудом удалось добиться согласия Керенского на утверждение смертной казни в тылу. Савинков считал это крупным успехом и надеялся, что в ближайшем будущем он заставит премьер-министра признать и остальные требования Ставки, прежде всего о введении законов о комитетах и комиссарах. «Керенский принципиально высказался за необходимость твердой власти в стране, и, таким образом, открывалась возможность попытаться поднять боеспособность армии», – отмечал он.

Возможные сценарии

К 20-м числам августа, также при непосредственном участии Савинкова и Филоненко, было разработано несколько проектов реорганизации кабинета министров. Проект единоличной диктатуры Верховного главнокомандующего (им мог быть и Корнилов, и Керенский) был отвергнут по причине «недемократичности». Проект директории («малого военного кабинета») во главе с Керенским и в составе Корнилова, Савинкова и Филоненко считался наиболее подходящим, поскольку сочетал в себе возможности оперативного руководства и пользовался популярностью в обществе.

Третий проект предполагал создание коалиционного правительства – так называемого Совета народной обороны. На заседании в Ставке 25 августа обсуждался его предварительный состав. В совете должны были участвовать такие известные военные и политики, как адмирал А.В. Колчак (в качестве управляющего морским министерством), Г.В. Плеханов (министр труда), А.И. Путилов (министр финансов), С. Н. Третьяков (министр торговли и промышленности), И.Г. Церетели (министр почт и телеграфов), планировалось даже введение в кабинет «бабушки русской революции» Е.К. Брешко-Брешковской.

Председателем совета должен был стать Корнилов, а его заместителем – Керенский. Савинков и Филоненко получали портфели военного министра и министра иностранных дел соответственно. Вероятно, этот вариант, при известной договоренности между Корниловым и Керенским относительно поста премьера, мог реализоваться с наибольшей эффективностью.

Александр Керенский, с 5 мая по 1 сентября 1917 года занимавший пост военного и морского министра во Временном правительстве, на смотре войск Царскосельского гарнизона. 6 июня 1917 года (Фото предоставлено М. Золотаревым)

Но был еще один вариант, предусматривающий объявление в Петрограде военного положения, создание петроградского генерал-губернаторства и формирование Особой армии, в которую должен был войти петроградский гарнизон.

Такой сценарий развития событий устроил бы Корнилова гораздо больше. Ведь тогда сразу решались бы не только военные, но и политические проблемы. Можно было убить двух зайцев, выведя наконец «революционный гарнизон» на борьбу не с мифическими врагами революции в тылу, а с реальными на фронте и окончательно ликвидировав советы.

25 августа – уже без согласования с правительством – был заготовлен проект приказа о введении в Петрограде осадного положения (комендантский час, цензура, запрет митингов и демонстраций, разоружение частей гарнизона, оказывающих сопротивление, военно-полевые суды). Вечером того же дня в Ставке еще раз обсуждался список участников Совета народной обороны и говорилось о директории Керенский – Корнилов – Савинков в качестве высшей формы управления страной до созыва Учредительного собрания.

Таким образом, начиная легальные действия по переброске частей к Петрограду (после позорной сдачи Риги 20 августа врагу открывалась дорога на столицу), Корнилов готовился также к объявлению военного положения в городе, созданию директории и Совета народной обороны, отправил к Петрограду казаков и горцев 3-го конного корпуса под командованием генерала Александра Крымова, предполагал использование боевых отрядов Союза офицеров армии и флота. Некоторые нарушения плана, согласованного с Савинковым и Керенским, не казались главковерху преступными. Напротив, они представлялись ему необходимыми для укрепления порядка. При этом Корнилов продолжал подчеркивать свою лояльность правительству, хотя и не считал премьер-министра способным на решительные действия ради победы в войне. Савинков потом писал: «26 августа программа генерала Корнилова была накануне осуществления. Разногласия между генералом Корниловым и Керенским как будто были устранены. Как будто открывалась надежда, что Россия выйдет из кризиса не только обновленной, но и сильной».«Страшные слова»Но Керенский думал иначе. Скрытое недоверие к военщине, выработавшееся еще во времена студенчества, физические страдания (в 1916 году он перенес тяжелую операцию по удалению почки и испытывал страшные боли), нервное напряжение летних месяцев, антипатия к в высшей степени деятельному главковерху – все эти факторы влияли на премьера, готового поверить в любую политическую интригу, даже самую абсурдную.

Борис Викторович Савинков (1879–1925) (Фото предоставлено М. Золотаревым)

В конце августа 1917 года Керенский «почувствовал» заговор, но не мог найти весомых доказательств его существования. Решающим аргументом, убедившим Керенского в наличии тщательно планируемого мятежа, стала печально известная «миссия В.Н. Львова».

Подробности визита бывшего обер-прокурора Святейшего синода в Ставку, его последующие рассказы о готовящемся «перевороте» достаточно полно изложены в исследовании историка русского зарубежья, профессора Оксфордского университета Георгия Каткова «Дело Корнилова». После подавления «Корниловского мятежа» Владимир Львов трижды менял свои показания в ходе следствия, выяснилось также, что он имел проблемы с психическим здоровьем. Но он-то и произнес те самые «страшные слова», которые боялся и вместе с тем ожидал услышать Керенский: Корнилов собирается арестовать весь состав Временного правительства, готовит военный переворот и не пощадит ни советы, ни правительство.

В действительности Львов обобщил те обрывки разговоров, свидетелем которых он стал во время своего визита в Ставку 24–26 августа. Там и вправду звучало немало критики в адрес Керенского. Но воображение больного Львова нарисовало настолько ужасающий образ «русского Кавеньяка», окруженного свитой палачей-реакционеров, что самолюбивый премьер-министр просто испугался. Прав был Савинков, когда в ответ на вопрос следователя об измене генерала Корнилова заявил, что нужно «поправить квалификацию преступления», ведь «речь идет не об измене генерала Корнилова, а об испуге министра Керенского».

«Я ему революции не отдам» – этот резкий ответ премьера радикально изменил политическую ситуацию в России. 28 августа после экстренного заседания правительства был принят указ Правительствующему сенату: «Верховный главнокомандующий генерал от инфантерии Лавр Корнилов отчисляется от должности Верховного главнокомандующего с преданием суду за мятеж». Уже на следующий день начала свою работу созданная Чрезвычайная следственная комиссия под руководством главного военно-морского прокурора Иосифа Шабловского.

Нетрудно представить себе реакцию Корнилова на столь неожиданное решение премьера. Сперва недоумение, подозрение, что присланная телеграмма (без номера и за простой подписью «Керенский») – провокация, фальшивка. Затем обида, негодование, возмущение предательством, тягостное ощущение совершенно незаслуженных обвинений. Его, человека, жертвовавшего ради России своей жизнью, обвинили в государственной измене, объявили внутренним врагом! Всю его подчеркнутую лояльность Керенскому, «революционную» искренность в одночасье превратили в мятеж, за который следовало судить…

«Мне лично ничего не надо»

Ответные действия Корнилова не заставили себя ждать. В «Воззвании к казакам», в частности, говорилось: «Я, генерал Корнилов, сын казака-крестьянина, заявляю всем и каждому, что мне лично ничего не надо, кроме сохранения Великой России, клянусь довести народ, путем победы над врагом, до Учредительного собрания». Воззвание также обвиняло Временное правительство «в нерешительности действия, в неумении, неспособности управлять, в допущении немцев к полному хозяйничанью внутри нашей страны».

После таких обращений Корнилов окончательно становился на путь борьбы с существующей политической системой. Он противопоставлял высшую военную власть высшей гражданской, и каждый в результате оказывался перед выбором, с кем идти.

Впоследствии в литературе этот шаг главковерха трактовался с диаметрально противоположных позиций. С точки зрения одних, «Корниловский мятеж» прервал путь России к демократии, совершенно разложил армию, разрушил с таким трудом создаваемые структуры «гражданского общества». Другие считают: «Корнилов дерзнул, восстал и погиб», «бросил клич во спасение России», но был предан «фигляром» Керенским и ушел как истинный «рыцарь без страха и упрека».

Борис Савинков (на фото в центре), летом 1917 года комиссар Юго-Западного фронта, а затем управляющий военным министерством, исполнял роль «передаточного звена» между Керенским и Корниловым (на фото слева) (Фото предоставлено М. Золотаревым)

Достаточно интересная оценка роли Корнилова в 1917 году была дана в некрологе, опубликованном анонимным автором в рижской газете «Сегодня» в 10-летнюю годовщину трагической гибели генерала: «Может быть, из всех русских генералов Корнилов был тем вождем, который имел все данные для того, чтобы возглавить революцию. Не в том смысле, чтобы плыть покорно по ее стихийному течению, а в том, чтобы ввести ее в русло государственности и ослабить ее разрушительный бег. Безграничная смелость, широкая популярность в армии, умение действовать на массы, самоотвержение, глубокая любовь к родному народу, отсутствие партийных шор – все это как будто предопределяло роль Корнилова-вождя, роль Корнилова как организатора государственных сил, как противовес революционному хаосу… Очень многие левые, не исключая и государственно мыслящих социалистов, ждали выступления Корнилова, видели в нем совсем не представителя грядущей реакции, а вождя демократии».

Так или иначе, но конфликт между Ставкой и Петроградом в условиях растущей напряженности в стране, преступной, антигосударственной деятельности большевиков, общего экономического кризиса и военных поражений мог привести только к тому результату, о котором генерал Николай Головин написал 20 лет спустя: «Корнилов вместе с Керенским играли на руку своим общим врагам – большевикам, окончательно расчленяя Русскую армию на две враждебные части, которые впоследствии будут называться одна Белой, а другая Красной армией. Керенский подрывал веру солдатского лагеря в патриотические намерения офицерства… Корнилов окончательно подрывал в офицерстве идею Временного правительства, его хотя бы некоторой легитимности. 26 августа предрешило 26 октября 1917 года».

В политической изоляции

Но мосты к примирению были сожжены. Возможность совместных действий правительства и армии в борьбе с большевизмом была упущена.

Вождь мирового пролетариата, загримированный под финского рабочего. Владимир Ульянов (Ленин) в Разливе. Август 1917 года (Фото предоставлено М. Золотаревым)

На кого теперь мог опереться Корнилов? Приказу военного министра Керенского о сдаче главного командования он не подчинился. Командующие фронтами и чины Ставки отказывались нарушить воинскую этику, не соглашаясь принять пост главковерха. Но и безусловной поддержки Лавр Корнилов не получил. Лишь командующий Юго-Западным фронтом генерал Антон Деникин заявил о своем согласии со Ставкой и обвинил правительство в «возвращении на путь планомерного разрушения армии и, следовательно, гибели страны». Командующие Северным, Западным и Румынским фронтами послали в Петроград сдержанные телеграммы, в которых, возражая против отставки Корнилова, призывали «сохранить армию от раскола» и не допустить «гражданской войны», а командующие Кавказским фронтом и Московским военным округом подтверждали свою верность Временному правительству.

Союз офицеров армии и флота, прямо заявлявший о своей готовности оказывать помощь главковерху, на деле ограничился публикацией 28 августа обращения в поддержку Корнилова. Правда, и этого было достаточно, чтобы обвинить офицеров в мятеже.

Что касается «ударной силы корниловщины» – 3-го корпуса генерала Крымова, то анализ материалов следствия показывает, что никто (!) из чинов корпуса – от командира до рядового – не считал, что идет на Петроград для «свержения Временного правительства». Узнав о конфликте Ставки и правительства, корпус отказался от «участия в братоубийственной войне».

Пока Керенский сводил счеты с Корниловым, ситуация в Петрограде накалялась с каждым днем (Фото предоставлено М. Золотаревым)

Помощь со стороны «общественных деятелей» также была ничтожной. 27 августа Корнилов распорядился отправить на Дон к атаману Алексею Каледину своего ординарца Василия Завойко, однако донское правительство не поддержало главковерха. Остались в стороне и Павел Милюков с Михаилом Родзянко.

Оказавшись по существу в одиночестве, Корнилов уже не видел смысла в бесплодном противостоянии с правительством и подчинился отставке и аресту. После нервного напряжения последних дней августа, бессонных ночей и безрезультатных переговоров в нем произошел душевный надлом. Исчезла вера в возможность что-либо изменить, эмоциональный подъем сменила глубокая усталость.А был ли заговор?Арестованных по «делу о мятеже» отправляли в город Старый Быхов, где размещали в здании бывшей женской гимназии.

Следственная комиссия продолжала собирать материал, но уже в начале октября, через месяц работы, стало ясно, что версия заговора-мятежа не подтверждается имеющимися фактами. Чрезвычайная следственная комиссия пришла к заключению: версия заговора-мятежа не подтверждается имеющимися фактамиИтоговая формулировка была следующей: «Генерал Корнилов не поручал В.Н. Львову требовать, а тем более в ультимативной форме, от Временного правительства передачи ему, генералу Корнилову, всей полноты гражданской и военной власти <…>, а лишь высказал свое мнение по вопросу <…> о наилучшей реорганизации правительства в целях создания сильной власти, причем настаивал на том, чтобы все конкретные меры в этом направлении были приняты с согласия Временного правительства. Комиссия приходит к заключению, что существование заговора лиц, объединяющихся генералом Корниловым и ставивших своей целью изменение существующего строя и свержение Временного правительства, представляется по делу недоказанным».

Войска генерала Лавра Корнилова, так называемые «мятежники», сдают оружие. Через два месяца к власти в России придут большевики (Фото предоставлено М. Золотаревым)

Более того, в ходе расследования стала очевидной провокационная, по существу, роль Львова и абсолютно лишенная здравого смысла оценка действий главковерха со стороны Керенского. Дальнейшая работа комиссии могла привести к серьезному политическому скандалу. Но как раз в этот момент к власти в Петрограде пришли большевики. Скандала не состоялось…

Между тем в отечественной историографии, да и в массовом сознании, понятия «Корнилов» и «мятеж» на долгие годы стали синонимами.

Автор: Василий Цветков, доктор исторических наук

ЧТО ПОЧИТАТЬ?

Катков Г.М. Дело Корнилова. М., 2002

Комаровский Е.А. Генерал от инфантерии Л.Г. Корнилов // Белое движение. Исторические портреты. М., 2006. С. 11–46

Цветков В.Ж. Лавр Георгиевич Корнилов // Вопросы истории. 2006. № 1. С. 55–84

Василий Цветков

В избранное

Вернуться назад

Следующая статья

Александр Минжуренко: «Генерал Корнилов двинул войска на Петроград! — Наконец-то!» |

К 100-летию событий 1917 года колумнистом БК55 историком А.  В. Минжуренко был подготовлен цикл статей, из которых и сложилась книга о революции. В 105-ую годовщину этого исторического перелома читателям предлагаются главы из этой книги.

В предыдущих разделах речь шла о Февральской революции и об установлении в России самой демократической республики в мире.

Однако неискушенный в политике народ России не видел границы между широкой демократией и анархией.

И он перешагнул эту невидимую границу — в стране сложилась обстановка почти полного безвластия. В итоге, в различных слоях общества сложилось твердое убеждение: необходимо навести в стране порядок. Как часто бывает в истории в подобных случаях — надежды возлагаются на армию, оплот дисциплины и порядка. И государственно мыслящие военные пытаются исполнить выпавшую на их долю историческую миссию.

Так случилось и в России.

Корниловский мятеж

Летом 1917 года все основные тенденции развития русской революции обозначились довольно четко. Процесс демократизации, дойдя до известных разумных пределов, пошёл дальше. И от таких количественных приращений это позитивное явление стало менять свое качество на противоположное.

Рабочие сами себе назначали размер зарплаты, продолжительность и графики работы, крестьяне захватывали частновладельческие земли и чужую собственность, солдаты сами решали: идти им в наступление или отдохнуть. Железнодорожные работники и служащие установили себе «щадящие» режимы работы и массово срывали все поставки: подвоз хлеба к городам, а также боеприпасов и продовольствия на фронт. Дезертирство приняло ужасающие масштабы, преступность зашкаливала. Страна шла вразнос.

Однако выступить против этого саморазрушения государства никто не решался: это было бы расценено как контрреволюционные действия.

Тем не менее объективные исторические закономерности должны были реализоваться: все подобные безбрежные революции неизбежно заканчиваются установлением диктатуры. Революция в Англии XVII века закончилась установлением диктатуры ее военного вождя генерала Кромвеля, принявшего звание лорда-протектора. Великая французская революция XVIII века при всей ее демократичности и радикализме закончилась диктатурой Наполеона, объявившего себя императором.

Грамотные люди в России знали об этих закономерностях, поэтому уже в июне–июле они заговорили о кандидатурах на «должность» диктатора. И это не было заговором узкого круга лиц, об этом свободно писали в прессе. В газетах прямо обсуждались эти вопросы, назвались имена.

В диктаторы прочили генерала Алексеева, вице-адмирала Колчака и генерала Брусилова.

Генерал Лавр Корнилов с офицерами

Но это были кандидаты государственников, т. е. лагеря правопорядка. Так получилось, что в нём о диктатуре мечтали теперь не только монархисты и крайне правые, но и вчерашние демократы: кадеты и октябристы, выброшенные на обочину общественно-политической жизни теми самыми процессами демократизации, зачинателями которых они и являлись в свое время.

О диктатуре (только своей) мечтали и на другом полюсе политических сил России.

Ленин прекрасно знал, чем закончится это перерастание демократии в анархию. И большевики под его руководством специально способствовали всем этим разрушительным процессам. Российская демократия таким образом, выйдя за рамки своей качественной определенности, т. е. нарушив меру, была обречена. Вопрос стоял только о том, кто установит диктатуру: правые или левые.

Первыми выступили правые. Причем как раз выступили именно под предлогом недопущения установления власти крайних левых. Возможно, последним толчком к решительным действиям стало падение Риги 21 августа. Корнилову стало совершенно ясно, что с армией, находящейся в таком состоянии, он не сможет защитить столицу и страну.

Нет, это был не просто мятеж военных, пытавшихся произвести государственный переворот. Тут все было сложнее и запутаннее. Дело в том, что о необходимости установления в стране порядка «твердой рукой» говорил и сам Керенский и почти все его министры. Английский посол Бьюкенен передал своему правительству слова министра иностранных дел Терещенко:

«Остается только одно: введение военного положения во всей стране, использование военно-полевых судов против железнодорожников и принуждение крестьян к продаже зерна… На мой вопрос о том, разделяет ли его взгляды Керенский, Терещенко ответил утвердительно, но сказал, что у премьера связаны руки».

А руки у Керенского были связаны Советами и большевизированными солдатами питерского гарнизона. Следовательно, напрашивалась мысль, помочь развязать ему руки.

Таким образом, цели у Керенского и Корнилова в главном совпадали. Расхождения обнаружились в технологии установления нового, более жесткого режима и в том, кто будет во главе его.

Керенский совсем был не против использовать Корнилова как инструмент наведения порядка, но парадокс состоял в том, что сам-то он держался исключительно благодаря существованию и противоборству двух противоположных сил, т. е. балансируя между правыми и левыми. В этом и состояла суть и особенность его власти. Образно говоря, он одной ногой стоял на правых, другой — на левых. Ликвидация любого из полюсов лишила бы его опоры и привела бы его к падению. И кажется он сам понимал это.

Потому и поставил невыполнимую задачу: навести порядок в стране с помощью армии, ослабить левых, но самому удержаться у власти.

Однако военные мыслили более логично: если Временное правительство настолько слабо, что само не может установить порядок, то они это сделают сами, но тогда зачем оно — это безвластное правительство?

Корниловцы митингуют

Эти точки зрения обозначились во время тайных переговоров между Керенскими и Корниловым. Да-да, в подготовке государственного переворота участвовал сам министр-председатель. Правда, посланцы Корнилова не всё передавали Керенскому, что говорилось в Ставке.

А там сторонники переворота планировали передать власть триумвирату: Корнилов-Керенский-Савинков и произвести большие принципиальные замены министров в правительстве. Министры-социалисты должны были быть изгнаны из правительства, но сразу возникал естественный вопрос: а зачем тогда там Керенский — самый главный социалист? Если уж меняется суть власти: переход от демократии и демагогии к опоре на силу, то зачем этой новой власти «Главноуговаривающий русской революции»?

Керенский явно был лишним в планировавшейся новой системе управления государством. И он сам, анализируя предложения переговорщиков, начинал понимать это. Диктатура будет — это реально, но диктатором будет не он. Наконец в одном из последних посланий корниловцев Керенскому ему предложили в новом правительстве портфель министра юстиции.

Вот это да, какая дерзость! Он им «разрешил» устроить переворот, а они его — во второстепенные министры! Это же полный крах карьеры! Вернуться снова к тому с чего начинал в марте? Да и по контексту переговоров становилось понятно, что те качества, которые возвели Керенского на вершину власти, не будут востребованы в новом правительстве, а значит он там пробудет недолго.

И тогда Керенский прекращает переговоры с корниловцами. Теперь уже большевики представляются ему меньшим злом. Они ослаблены своим неудачным выступлением в июле, против них — «немецких шпионов» настроена большая часть населения и у них нет столько дивизий, сколько у Корнилова. Но Главнокомандующий, считавший, что он получил «добро» от первого лица, уже двинул на Петроград войска. В поход выступил 3-ий конный корпус под командованием генерала Крымова и Дикая дивизия. Им был послан приказ Корнилова:

«В случае получения от меня или непосредственно на месте (сведений) о начале выступления большевиков, немедленно двигаться с корпусом на Петроград, занять город, обезоружить части петроградского гарнизона, которые примкнут к движению большевиков, обезоружить население Петрограда и разогнать советы.»

Красногвардейцы против корниловцев

А «выступления большевиков вовсе и не ожидается» — воскликнул передумавший Керенский и приказал остановить передвижение войск в сторону столицы. Но генерал Крымов ответил Керенскому: «остановить начавшееся с Вашего же одобрения дело невозможно».

Тогда Керенский на заседании правительства объявляет действия Корнилова «мятежом», однако министры его не поддерживают: ведь мысль о подавлении разрастающейся анархии в столице военной силой была общей идеей. А Корнилов, полагая, что он действует по согласованному плану, присылает телеграмму Керенскому о том, что части Крымова будут в городе уже 28-го августа и просит в связи с этим объявить в Петрограде военное положение.

Предательство Керенского приводит Корнилова в ярость. Он отказывается выполнить приказ Керенского об освобождении его от должности Главнокомандующего, а ни один из генералов, к которым обратился Керенский, не соглашается заменить Корнилова на его посту. Тогда Керенский принимает на себя командование армией. В ответ Корнилов заявляет о том, что берет всю полноту власти в стране в свои руки.

Вот теперь это уже настоящий мятеж.

Керенский буквально мечется в страхе. Ему доподлинно известно, что почти все офицеры столичного гарнизона на стороне любимого и уважаемого генерала. А кто же будет его защищать? Ни на одну часть невозможно положиться. Ему оставалось только одно: призвать на помощь другую полярную силу — большевиков: уж они-то беззаветно будут сражаться против Корнилова, который и идет на столицу с главной целью — уничтожить их. И десятки тысяч винтовок раздают большевистской Красной гвардии.

Раздают, вроде бы, только на время отражения мятежа, но потом они не вернутся в арсеналы, а будут использованы в октябрьские дни именно против Временного правительства. А в личный караул Керенский просит поставить…отряд матросов с самого большевизированного корабля Балтики — крейсера «Аврора».

Разоружение корниловцев

Мятеж генерала Корнилова провалился. Нет, кровопролитных сражений противоборствующих сторон не было. Просто граждане демократической России, в т. ч. солдаты, казаки и горцы были в то время еще совсем не готовы к гражданской войне.

Хлебнувшие свободы весной 1917 года, быстро отвыкшие от насилия и привыкшие все вопросы решать на митингах, они решительно не понимали необходимости стрелять «в своих», «в народ». Всегда же можно договориться! Солдаты и в этом случае дружно собирались на митинги, на которых выступали и большевики, и анархисты, и другие противники мятежа. А выслушав все соображения ораторов, казаки и солдаты во всех полках выносили резолюции:

«В своих стрелять не будем».

Части генерала Крымова отказались выполнять приказы командования и остановились на подступах к Питеру. Генерал Крымов застрелился.

Арестованный генерал Корнилов с офицерами

Таким образом, установить правую военную диктатуру не удалось. Теперь слово было за левыми. Политический маятник пошел в их сторону.

Наступало время их попытки установить свою власть, свою диктатуру.

ДРУГИЕ МАТЕРИАЛЫ ПРОЕКТА:

• Александр Минжуренко: «Почему Михаилу, брату царя Николая II, монархисты отводили роль спасителя России?»
• Александр Минжуренко: Кто и почему убил Григория Распутина
• Александр Минжуренко: «Поезд царя Николая II пошел другой дорогой, как и русская история»
• Александр Минжуренко: «Почему Михаилу, брату царя Николая II, монархисты отводили роль спасителя России?»
• А. Минжуренко: «Революция из-за нехватки хлеба? Но в России никогда не было так много хлеба» 
• А. Минжуренко: «Женщины решили отметить 8 марта… И нечаянно уронили трон России»
• А. Минжуренко: «Ни за что мы не примем народную кровь на белые павловские петлицы»!
• А. Минжуренко: «Семь ножей в спину императору Николаю II, который «отрекся… как эскадрон сдал»
• Александр Минжуренко: «Монарха уже нет, на троне никого, но и республику еще никто не провозгласил…»
• Александр Минжуренко: «Но потом приехал Ленин или Революция без контрреволюции»
• Александр Минжуренко: «Апрельский гром или Почему интересы Ленина и германского генштаба совпали»
• Александр Минжуренко: «Выход на сцену большевиков. Ленин — один против всех…»
• Александр Минжуренко: «Просчитался вождь. Полный провал планов Ленина по свершению пролетарской революции»
• Александр Минжуренко: «Но революцию не делают в белых перчатках, князь. Вы же прямой потомок Рюрика»
• А. Минжуренко: Кадеты Николаю II: «Ваше Величество, дайте конституцию, а то эсеры опять бомбы бросать будут»
• А. Минжуренко: «А теперь я прапор или Как у монархистов не оказалось ни имени, ни знамени, ни благословения»
• Александр Минжуренко: «Дивизия отказалась наступать, потому что на захваченных позициях врага ночевать негде»
• А. Минжуренко: Германский Генштаб: «Положение на Черном море радикально изменилось в пользу противника с приходом Колчака»
• Александр Минжуренко: «А напрасно смеялся над Лениным весь зал на съезде Советов…»
• Александр Минжуренко: Российские либералы: «Мы за право наций на самоопределение, но причем здесь Украина?»
• Александр Минжуренко: «Пулеметчики: все на улицу! Взять оружие и патроны, пулеметы на машины. Вперед!»
• Александр Минжуренко: «Говорят, большевики работают на немецкие деньги? — Да вон все газеты об этом пишут»
• Александр Минжуренко: «Куда податься: к анархистам или к большевикам? — Конечно, к анархистам!»
• Александр Минжуренко: «Июль–август 1917: ударные батальоны смерти»
• Александр Минжуренко: «Коронация» Керенского в первопрестольной Москве. И ее провал
• Александр Минжуренко: «Лавр Корнилов, наш земляк, пытался восстановить порядок в России во времена смуты»

General Kornilov Photos and Premium High Res Pictures

• CREATIVE
• EDITORIAL
• VIDEO

Best match

Newest

Oldest

Most popular

Any dateLast 24 hoursLast 48 hoursLast 72 hoursLast 7 daysLast 30 daysLast 12 monthsCustom диапазон дат

Без лицензионных отчислений

С правами управляемого

РФ и РМ

Просмотрите 21

доступных стоковых фотографий и изображений general kornilov или начните новый поиск, чтобы изучить другие стоковые фотографии и изображения.

Les troupes du général Kornilov rendent les armes, en Russe en août 1917. Россиянин Денис Корнилов участвует в командных соревнованиях Кубка мира по прыжкам с трамплина среди мужчин в Планице, Словения, 24 марта 2018 года. /…Знамя генерала Корнилова сил, 1917. Находится в собрании Государственного Эрмитажа, Санкт-Петербург. Лавр Георгиевич Корнилов генерал Российской Императорской Армии во время Первой мировой войны и последовавшей за ней Гражданской войны в России. Сегодня его больше всего помнят за … генерала Лавра Георгиевича Корнилова в Москве, около 19 г.17.Kornilow , Lawr Georgiewitsch28.08./30.81870-31.03./Offizier РоссияИюль-сентябрь 1917 г. OB der Armeeim Feld vor angetreten TruppenФотографический снимок Лавра Георгиевича Корнилова, офицера военной разведки, исследователя и генерала Российской Императорской Армии во время мировой войны. ..Генерал Корнилов инспектирует русские войска, 1 июля 1917 года. Лавр Корнилов наиболее известен Корниловским делом, неудачным военным переворотом, который он…Генералы Гурко и Брусилов, 1917 год. Василий Гурко был назначен главнокомандующим русской армией в 1917 февраля после Февральской революции… Александр Феодорович Керенский, русский революционный политический деятель, в должности военного министра на смотре войск, 1917 год. Керенский был одним из самых… русских генералов Лавр Георгиевич Корнилов. Оригинал произведения: Русский альбомГенерал Лавр Георгиевич Корнилов, фронт, в центре, белый русский военачальник, главнокомандующий всеми русскими войсками Гражданская война. Солдаты армии генерала Корнилова в 1918 году. Россия, 20 век.Генерал Л. Г. Корнилов был русским военным разведчик, исследователь и генерал сибирского казачьего происхождения в Императорской Российской армии … Остатки разбитой контрреволюционной армии на Дону и Кубани собираются под крылом царских генералов Корнилова и Алексеева. .Остатки разбитой контрреволюционной армии на Дону и Кубани собираются под крылом царских генералов Корнилова и Алексеева. .Иллюстрация Лавра Корнилова, русского генерала и одного из лидеров Белого движения, прибывающего в Москву в качестве командующего Временным…Иллюстрация Временного правительства под командованием Лавра Корнилова, русского генерала и одного из лидеров Белого движения.Карикатура Керенского и генерала Корнилова Кукрыниксами. Лавр Георгиевич Корнилов был русским генералом во время Первой мировой войны и последовавших за ней… Фоторепродукция Лавра Георгиевича Корнилова, офицера военной разведки, исследователя и генерала Императорской Российской армии во время мировой войны… Около 1918: Лавр Корнилов 1870-1918 Генерал русской армии во время Первой мировой войны и последовавшей за ней Гражданской войны в России. Связан с Корниловым… из 1

Алексеев (Михаил В.) документы

БИОГРАФИЧЕСКОЕ ДЕЛО, 1918-1956

коробка 1, папка 1

Деникин, генерал Антон, докладная записка о смерти генерала Алексеева, 25 сентября 1918 г.

коробка 1, папка 2

Кирилин Ф.,
Основатель и Веховный Руководитель
Добровольческой Армии Генерал М. В. Алексеев , Ростов-на-Дону, 1919 г.

коробка 1, папка 3

Орлов Г., «Генерал М. В. Алексеев — К Тридцатипятилетию Основания Добровольческой Армии», Берн, 1952

коробка 1, папка 4

Статья без названия в защиту генерала Алексеева и в ответ на клеветническую статью, опубликованную в
Наша
Страна , № 339, июль 1956 г. На русском языке.

РЕЧИ И ПИСЬМА, 1916-18

коробка 1, папка 5

«Три недели (22 августа — 14 сентября 1917 г. )» н.д. Голография (копия).

коробка 1, папка 6

«Докладная записка генерала Алексеева Императору Николаю Второму», 25, 19 июня16. Машинописная копия.

коробка 1, папка 7

Корнилов, Лавр, записка о 1 сентября 1917 г. Машинописная копия. На русском.

коробка 1, папка 8

Сводка бесед с офицерами, прибывшими на Дон для боя с большевиками, ноябрь 1917 г., Новочеркасск.
Машинописная копия. На русском.

коробка 1, папка 9

«Некоторые Заметки и Письма После Моего Отчисления от Командования», 1918. Печатная копия с фотокопиями рукописных
вложения.

ПЕРЕПИСКА, 1916-18

коробка 1, папка 10

Бартер, генерал, 1917

коробка 1, папка 11

Деникин Антон, 1918

коробка 1, папка 12

Деникин Антон, письмо Э. Ф. Эльснеру, 1918 г.

коробка 1, папка 13

Федоров Михаил; Струве, Петр; Трубецкой, князь; 1918

коробка 1, папка 14

Корнилов, Лавр, 1918

коробка 1, папка 15

Лодыженский А. А., письмо Александру Федоровичу Керенскому, 1917 г.

коробка 1, папка 16

Николай II, 1916 год

коробка 1, папка 17

Войсковой Атаман, Новочеркасск, 1918

коробка 1, папка 18

Войсковой Атаман Всевеликого Войска Донского, 1918 г.р.

коробка 1, папка 19

Разное, 1917

ДОПОЛНИТЕЛЬНОЕ ДЕЛО, 1905-1918

Россия — История — Революция и гражданская война

коробка 1, папка 20

Общий

Объем и содержание

Страница 11 документа отсутствует.

коробка 1, папка 21

Грузия, отчет о встрече с представителями, 12 сентября 1918 г. На русском языке.

коробка 1, папка 22

Москва, военно-политическая обстановка, доклад полковника Новосильцева, июнь 1918 г. На русском языке.

коробка 1, папка 23

Военный министр Савинков в Могилеве, 24-25 августа 1917 г., и генерал Лавр Корнилов

коробка 1, папка 24

Русско-японская война 1905-06

коробка 1, папка 25

Ставрополь, отчет, б.д. На русском.

коробка 1, папка 26

Первая мировая война, Русские военные кампании, 1915 г.