Дети князя игоря и княгини ольги: В княгини Ольги и Игоря было трое детей

Викинги в Европе и на Руси. Князь Игорь, княгиня Ольга и князь Святослав

В преддверии фестиваля раннесредневековой культуры «Хельга» Псковская Лента Новостей, являющаяся генеральным информационным партнером мероприятия, публикует серию материалов псковского историка Анатолия Александрова об истории викингов и их пришествии на Русь.

Часть 1 >>>

Часть 2 >>>

Часть 3

Так, продираясь понемногу через дебри событий эпохи викингов в Европе и на Руси, мы подходим к 903 году, году первого надежного упоминания города Пскова в летописи. Есть, правда, упоминание Псковской летописи о том, что город Плесков-Псков был уже тогда, когда пришел Рюрик с братьями, то есть в 862 году, а когда и какими людьми был построен — сие летописцу неведомо. Сразу же должен огорчить любителей якобы исконного, эстонского названия Пскова — Pihkva — Пихква. А вот этого не было — новгородские грамоты дают название Плесков или Пльсков. Даже во время Второй мировой войны немецкие оккупанты называли город его старым, немного искаженным именем — Pleskau — Плескау, то есть, Плесков. Название происходит от имени речки Плесковы-Псковы, впадающей в реку Великую. Ее же имя происходит от общеславянского корня плес-, что означает прямое течение реки от одного изгиба до другого. И таких названий на плес- в славянском мире довольно много.

Но вернемся к нашей летописи. Вот что она сообщает под 903 годом: «Игореви же взрастъшю [и возмужавшу] и хожаше по Олзе и слушаше его и приведоша ему жену от Плескова именем Олгу [десяти лет], и [и бе мудра, и смыслена и красна]; [от неяже родися сын Святослав]. Посем Игорь и Олег пристроиша вои многи и корабли безчислены». Это суммарный текст из нескольких списков летописей. Но еще один список вместо «от Плескова» пишет «от Изборска». И вот тут начинается самое интересное.

Существует поздний, шестнадцатого века, источник — «Книга Степенная царского родословия» (КС), в которой подробнейшим образом описаны встреча и разговоры князя Игоря и Ольги, когда будущая княгиня перевозила своего будущего мужа через реку Великую в районе Выбут. Под все эти подробности в этом месте можно переехать на челне реку Великую туда и обратно несколько раз. По-видимому, в реальности все было экспрессивнее и короче. Предание, записанное в «Книге Степенной», сообщает, что во время встречи Игоря и Ольги последняя была «вельми юна сущи», что вполне может соответствовать возрасту в десять лет или около того. КС повествует о том, что в челне Игорь стал приставать к девице с «некие глаголы глумлением», которые и были отвергнуты. Но есть другой вариант, записанный в чисто литературной древнерусской повести о Петре и Февронии, когда Феврония, перевозя некого князя, прочитала его мысли и дала на них отповедь. Как полагают, прототипом Февронии, как раз и могла быть Ольга. Тогда все проще… и страшнее: Ольга просто прочитала мысли князя. И высказалась, что она по этому поводу думает.

Отдельный вопрос — это место, где великий киевский князь Игорь охотился. Это отнюдь не окрестности Киева, а земли русского Северо-Запада. Охотиться Игорь мог только в своих владениях, — тех самых, что позднее отошли княгине Ольге. А до этого они принадлежали князю Игорю. А до того, по-видимому, жене Рюрика по имени Эфанда или Сфанда, матери Игоря. Намечается некая преемственность. Была ли жива к 903 году эта жена Рюрика — вопрос также отдельный, но не столь существенный. Скорее всего — нет.

Итак, Ольга «была мудра, и сообразительна и красива»; первые два свойства были весьма нужны князю Игорю, поскольку в одном месте летописи есть сравнение Олега и Игоря: Игорь — храбр и мудр, а Олег — мудр и храбр. К тому же, по летописи — вещий! А такая характеристика дорогого стоит! Так что разница между Игорем и Олегом существенная. Что же до Ольги, то такие люди рождаются, может, раз в столетие, а, может, и раз в несколько столетий. Свои яркие впечатления от этого разговора Игорь явно рассказал Олегу. А тот…мудр!!! Да и сам Вещий. И он сразу понял, что лучшей жены для Игоря не найти. Мгновенно оценил блестящие перспективы для Руси, когда рядом с князем будет ясновидящая жена, которая мысли свободно читает… К тому же, своя — отец и мать ее — «от рода варяжского», отец — сподвижник Рюрика. По преданию, Олег сам, лично, отправился сватать Ольгу для Игоря. И уговорил, просватал… он же — мудр! К тому же, я думаю, что двое вещих быстро договорились друг с другом. Цена была стандартной и не очень высокой — все земли нынешнего русского Северо-Запада, Псковская и Новгородская, а также древний и богатый торговый город Ладога отходили в лен для кормления княгине Ольге. С этого момента она тут была хозяйкой. Возраст десять лет — для брака не помеха: по тогдашним обычаям на Руси, в Византии и в Европе о браке знатных людей договаривались родители, после чего жена подрастала до взрослого состояния уже при дворе своего мужа. Другой мир, другие обычаи.

Вопрос о том, откуда родом княгиня Ольга — от Пскова или от Изборска можно объяснять по-разному. Начну с того, что в 903 году на месте псковского Крома было обычное небольшое славянское поселение, скорее всего, городище, каких по славянским землям были сотни и сотни. Этот населенный пункт был тогда известен только в ближайшей округе. Ничего особенного. Славянский стандарт. Название уже тогда, по-видимому, было то же — Плесков или Пльсков. И если в 903 году спросить человека из более отдаленных мест — где этот Плесков/Пльсков, тот недоуменно пожал бы плечами и сам спросил бы встречно: «А это что? А это где?» Так что привязки место рождения Ольги к Пскову в 903 году не получается. Вернемся к Изборску. Современный Изборск находится в 30 км от Пскова. С ним связаны легенды о пребывании там Трувора и самого Рюрика. Раннее Труворово городище раскопано полностью, но следов пребывания Трувора и его дружины там нет. Ну, нет там скандинавских вещей девятого века, как на Рюриковом городище под Новгородом. Ни одной вещи. Они появляются только в десятом веке, не раньше. К тому же, прослежено, что в 60-х годах это городище сгорает и потом долго стоит пустым. Ну и где там жить Трувору с его командой? А негде! Напрашивается крамольный вопрос: а тот ли это Изборск?

Известный петербургский историк Д.А.Мачинский считал, что нет, не тот. Изборск князя Трувора должен был находиться в другом месте. Косвенно на его местоположение указывает то обстоятельство, что стремительно растущий к концу десятого века Плесков/Псков стал более заметным ориентиром, чем Изборск Трувора. Значит, они должны находиться где-то рядом, где-то в низовьях реки Великой. Уничтоженное карьером древнее городище на старице Великой близ Волженца, может, и подошло бы на роль Изборска-2, но его нет. К тому же его близкая к кругу форма не подходит на эту роль. Другое городище немного выше по течению у д. Покрутище было размыто течением реки Великой, и остатки его зафиксировал псковский археолог, вице-губернатор В.Н.Крейтон. Все материалы с этого городища своровали немецко-фашистские оккупанты, и где они — я не знаю. Итак, если значимость как ближайшего ориентира для ольгиной родины перешла от Изборска к Пскову, то нет ли в округе Пскова еще кандидатов на роль Изборска-2? Есть. Это городище Камно в 8 км от Пскова, справа от дороги на Изборск-Печоры. Это единственное городище, на котором есть слой со скандинавскими вещами девятого века — времени Рюрика, Трувора и Синеуса. Более того, раскопки разных лет показали, что в девятом веке городище испытывало расцвет, и жизнь на нем бурлила. Некоторые специалисты-историки считают, что это и есть непосредственный предшественник раннесредневекового Пскова. Как только в начале десятого века городище Камно прекращает свое существования, точно в это же время появляется раннесредневековый Псков с той же самой культурной направленностью. Раннесредневековый город — это административный и хозяйственный центр, где сидит княжеский наместник с дружиной, развивается ремесло и торговля, и находится этот центр на основной водной магистрали. В Пскове все это — с начала десятого века, а в Камно — с 60-х годов девятого и до начала десятого. Более того, абрисы площадок городищ Камно и Пскова очень близки — почти те же пропорции, только размер разный. Если попросту, то в начале десятого века (при княгине Ольге) власть переехала из Камно в Псков, а само Камно до этого — это и есть искомый Изборск-2, к которому, как ко всем известному городу, изначально и привязывалось место рождения Ольги в Выбутах. Легенда говорит, что близ Камно тоже были владения княгини Ольги. По берегам реки Каменки известны отдельные пункты и скопления сопок — высоких погребальных насыпей IX-X веков, которые соотносятся с ранней Русью. А княгиня Ольга — она же Ольга Рускаа! Русская, то есть принадлежащая к летописной Руси, говорившей тогда на одном из вариантов скандинавского языка. Helga — Хельга — так именует ее византийский император Константин, на приеме у которого она была в 946 году, так она именуется в написании греческой скорописью под ее портретом на фреске храма Софии Киевской. Но родилась и выросла она под Псковом, в районе Выбут, в земле местного племени кривичей. В условиях такого двуязычия дети одинаково хорошо говорят на обоих языках, без труда переходя с одного на другой, чему я был свидетелем в Швеции. Для домашних она — Хельга, для детей на улице — Ольга.

На исторической родине княгини Ольги, в районе погоста Выбуты, у деревень Ерошиха и Ерусалимская, раскопано семь сопок с подобиями погребальных камер с сожжением умершего. Одна такая сопка раскопана в Ладоге. Это — южнодатский погребальный обряд, который практиковался в тех местах, откуда пришли к нам Рюрик и его братья. По гениальной догадке К.М.Плоткина, это могут быть захоронения родственников княгини Ольги, живших в этих местах. Часть этих курганов сохранилась и поныне.

Когда Ольге было четырнадцать лет, происходит яркое и грозное событие — поход Олега и Игоря на Царьград, на Константинополь. Но это уже совсем другая история…

Единственным ребенком Ольги и Игоря, известным нам по летописи, был ее сын Святослав. О времени его рождения есть разночтения: либо это 920 год, либо 927 год. С другой стороны, в сюжете с древлянской войной, когда маленький княжич первым бросил копье, и оно упало у ног коня. Святослав тогда был очень мал. Историк О.М. Рапов полагает, что у Ольги было два сына по имени Святослав: один родился в 920 году и умер во младенчестве, а другой родился в 927 году, что реально. Но древлянских войн было две: одна — самая известная — 945 года, а другая — менее известная — 913-914 годов. Так вот, малолетний Святослав, бросающий копье в древлян, и копье это упало «в ноги коневи» — это первая война 913-914 годов, поскольку ко второй войне другой Святослав был уже вполне взрослым человеком. Что касается упоминаемого в летописи брата Святослава по имени Улеб, христианина, то для исследователей непонятно — родной это брат, или сводный. По спискам летописи, у князя Игоря, кроме Ольги, были и другие жены, а, значит, от них тоже были дети. Но об этом, опять же, ничего не известно.

А у нас, в Псковской земле, на родине княгини Ольги, сохранились предания о ней и ольгинская топонимика — названия мест и отдельных объектов в районе деревень Волженца и Выбут и в их окрестностях. К этой статье прилагается уточненная и дополненная карта выбутского микрорегиона с ольгинской топонимикой.

Для увеличения нажмите на изображение

Аннотация ниже:

1 – сельцо Покровское и Ольгин Монастырь

2 – Ольгинский Берег

3 – Ольгин ключ

4 – деревня Ольжино (Ольженец, Волженец)

5 — Ольгин Дворец

6 — Ольгины Сады*

7 — Ольгины Погреба*

8 — Ольгина Гора, место дома родителей Ольги 2 (городище не сохранилось)

9 — Ольгин Камень 1 близ Выбут

10 – «весь Выбутская»

11 — Ольгина Церковь

12 — Ольгина часовня

13 — место дома родителей Ольги 1

14 — Ольгин Камень 2 у д. Бабаево (ныне лежит у большого Ольгиного Камня)

15 — Ольгин Камень 3 (без знаков, лежит близ большого Ольгиного камня)

16 — Ольгин Камень 4 (большой Ольгин Камень, сохранилась его нижняя часть)

17 — место разрушенной кирпичной Ольгиной часовни

18 — деревня Паничьи Горки (Горки, Гора)

19 — Ольгин Камень 5 (памятный камень)

20 — Ольгины Слуды (протока)

21 — Ольгины Ворота или Ольгин Рукав (протока)

22 — деревня Ерусалимская

23 — деревня Пристань

————

* номера 6 и 7 нанесены условно

Многое (но далеко не все) из изложенного выше можно прочитать в моей книге: А.А. Александров «Во времена княгини Ольги». Псков, «Псковское возрождение», 2003. Книга есть в псковских библиотеках, а также выложена в Интернете и на нашем сайте, и вполне доступна. В книге 280 страниц и 4 цветных иллюстрации – несколько минут работы принтера. Впрочем, есть надежда переиздать ее в исправленном и расширенном виде.

Анатолий Александров, Псков

Один из лучших фестивалей раннесредневековой культуры — фестиваль военно-исторической реконструкции «Хельга» — пройдет в поселке Выбуты, на родине княгини Ольги, с 16 по 19 июля. Дни для посещения зрителями — 18 и 19 июля.

Фестиваль, на который приезжают участники из разных городов России и из-за рубежа, традиционно проводится в июле, в Дни празднования города Пскова и чествования Великой княгини Ольги. Он посвящен воссозданию традиций, быта и духа раннего средневековья на территории Руси и Скандинавии. Основной целью фестиваля организаторы видят создание исторического «музея под открытым небом» и привлечение внимания общества к истории своей Родины. Фестиваль посвящен Великой княгине Ольге, которая сыграла ключевую роль в становлении государственности Руси.

Фестиваль ранней средневековой культуры «Хельга» уникален тем, что, помимо основной боевой составляющей, огромное внимание уделено истории и этнографии, восстановлению быта и ремесел того времени. Участники фестиваля создают военный лагерь «эпохи викингов», за которым могут наблюдать посетители фестиваля. У посетителей фестиваля так же есть возможность ставить палаточный лагерь на специально приготовленной для этого территории. Для посетителей фестиваля это возможность прикоснуться к истории Руси и перенестись во времена правления великой княгини Ольги. Проводимые мастер-классы позволяют на собственном опыте понять, чем жили предки. Историчность места и воссозданный быт на территории фестиваля «Хельга» дают возможность полностью погрузиться в атмосферу раннего средневековья. Также есть возможность приобрести памятные сувениры, попробовать настоящую медовуху, отведать вкусной еды и научиться стрельбе из лука. На фестивале можно насладиться живой музыкой, уютно посидеть в одном из двух полевых ресторанов, покупаться в карьере с чистой водой.

Участники фестиваля получают возможность обменяться опытом и поучаствовать в боевых поединках, а также на несколько дней полностью перенестись на территорию Руси и Скандинавии в IX-XI веков. Кроме того, есть возможность поучаствовать в бугуртах, метательном многоборье, лучном турнире, различных мастер-классах. Представительницы прекрасного пола могут поучаствовать в конкурсе «Великая княгиня Хельга». Также есть возможность заняться древним искусством торговли.

ЭПИ «Псковская Лента Новостей» — генеральный информационный партнер фестиваля «Хельга» уже третий год подряд.

Отметим, в этом году Псковская Лента Новостей отмечает свое 15-летие. В этот юбилейный год ведущий региональный интернет-портал запланировал для своих читателей и партнеров много приятных сюрпризов. Кроме того, ПЛН будет оказывать информационную поддержку в проведении наиболее интересных и социально значимых мероприятий.

Князь Игорь. Княгиня Ольга. Князь Святослав», Николай Тимофеев – ЛитРес

© Николай Тимофеев, 2017

ISBN 978-5-4490-1555-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Эль Греко. Портрет короля. Париж, Лувр.

 
По смерти Олега вступил на престол
Князь Игорь, созревший, сложившийся муж.
Достойный преемник на Царство пришёл,
Но против Олега был Игорь не дюж.
 
 
Черты, да и внешность, он взял у отца:
Могучий варяг, образец идеала,
Вот только характер с иного конца,
Природа на Игоре тут отдыхала.
Свирепости, стойкости в Игоре мало,
Ему бы дать норов от предка Вандала,
Тогда не сыскать на земле молодца.
 
 
Владел он копьём и мечом, и кинжалом,
С полсотни шагов бил стрелою куницу.
Дружина за доблесть вождя уважала,
За броскую внешность любили девицы,
Но всё же чего-то ему не хватало,
Да тут ещё дядя заставил жениться.
 
 
Был Игорь жены старше больше, чем вдвое,
Обычное дело в семье в старину.
Доволен женою, а Ольга судьбою,
Любил князь свою молодую жену.
 
 
Беда не в жене, жена не напасть,
Но родичей тьма, комариные тучи,
Надеются все, что от князя получат
Богатые земли и деньги, и власть.
 
 
Интриги росли вкруг Олегова сына,
Такое же имя носил он – Олег.
Престол ли делить и отдать половину,
Иль брата убить и взять на душу грех?
Но Игорь сказал: «Ты бери-ка дружину,
Иди на Дунай и живи там, Олег»
 
 
С боями Олег по Европе центральной
В Моравию прибыл, там стал королём.
Не густо известий о времени дальнем,
Но в хрониках древних есть память о нём.
 
 
Крестился Олег в христианскую веру,
В крещении взял Александрово имя.
Был мудрый король, да и храбрый без меры,
Но был неудачлив делами своими.
 
 
В сражениях с венграми Игорь помог,
С годами братья меж собою сдружились,
Дружины Руси за Моравию бились,
Войну проиграли, судил видно Бог.
 
 
Бежал Александр за помощью в Польшу,
Склонял Земомысла на венгров напасть,
Усилить в Европе славянскую власть.
Престол потерял, силы угров побольше.
 
 
Олег-Александр пережил лет на двадцать
Игоря князя и умер в Руси.
Нередко пришлось им по жизни встречаться,
Но власти у Игоря он не просил.
 
 
На первый же год взбунтовались древляне:
Не будем, мол, дани на Киев платить,
Ведь ты не Олег, обойдёшься без дани,
Нам лучше бы на зиму шубы пошить.
 
 
Подумал князь Игорь: «Получите шубы,
К зиме я лишу вас и собственной кожи,
Я тот же Олег, но немного моложе,
Забудут крамолу нашептывать губы»
 
 
Явился поутру с полком в Коростень,
Древлянскую с ходу рассеял дружину,
А жителей мучил и бил целый день.
Налог увеличил почти вполовину.
 
 
От Волги до Дона хазары в степях,
К Дунаю с порогов грозят печенеги.
Турецкое племя посеяло страх,
Готовят на Русь непрерывно набеги.
 
 
Заняли Молдавию, сели на Буге,
В Галиции всюду кибитки, шатры.
России кочевники вовсе не други,
Опасны соседством, их сабли востры.
 
 
Одно хорошо, что воюют отряды:
То вдруг печенеги идут на хазар,
А то и хазары им в тыл из засады,
Награбленный всё не поделят товар.
 
 
Князь Игорь сумел замириться на время,
Умаслил он как-то турецкий народ.
Лет пять не грозит печенежское бремя,
А дальше.., а дальше, как дело пойдёт.
 

Врубель. Богатырь. фрагмент картины

 
У князя войсками Свенельд воевода
Командовал, будто министр обороны.
Незнатного рода он был, из народа,
Варяжской породе не надо короны.
 
 
Свенельд начинал воевать у Олега.
Десятником, сотником, тысяцским стал,
За то, что достиг Византийского брега,
Теперь вот и верхний занял пьедестал.
 
 
Князь поручил ему важное дело:
Собрать от земель ежегодную дань,
Особенно там, где уплата созрела,
А местный правитель дерзает на брань.
 
 
От многих земель добровольно получат,
Доставят товары на княжеский двор.
Строптивых наместников надо примучить,
Исправно исполнят тогда договор.
 
 
Свободные угличи дань не платили,
Три года Свенельда встречали мечом.
Без вашего князя недурно, мол, жили,
Мы в силе, а корысть мечом пресечём.
 
 
Поднялся с оружьем народ за свободу
У стен Пресечена, их древней столицы.
Свенельд непременно желает сразиться,
Три года в осаде – расходы, расходы..
Бездельем дружинам-то сколько томиться?
 
 
Измором Свенельд победил Пресечен,
Примучил людей, обложил их налогом,
Поклясться заставил всесильным Сварогом,
Что Игорю будут служить без измен.
 

Ян Капелле. Морской парад. Амстердам.

 
Князь Игорь направил и в дальние страны
Приличную армию малость разжиться,
По Волге на Каспий велел торопиться,
Пред тем замирился с хазарским каганом.
 
 
Вошло в устье Дона полтыщи судов,
На каждом гребцов, ополченцев до ста.
Собрались с селений Руси, городов,
Пограбить на западе моря места.
 
 
Каган пропустил, половину добычи
Отдать за бездействие россы клянутся,
Поделят по чести, когда возвернутся.
Посул без сражений царю непривычен.
 
 
По волоку вышли от Дона на Волгу,
Недолго до Каспия плыли суда.
Каган дружелюбен, затем и недолго,
Покрыта на время хазаров вражда.
 
 
Судов караван на Азербайджан
Нацелился, княжества, царства круша.
Язычники россы пожгли бусурман,
Велика добыча и жизнь хороша.
 
 
Пока позволяла на море погода,
Примерно полгода, чинили разбой.
Всех женщин, детей увели у народа,
Защитник прощался с своей головой.
 
 
Пытались от ужасов жители скрыться,
Купцы на судах повезли к островам,
Да видно надеждам спасенья не сбыться,
Их русские струги встречали и там.
 
 
Суда потопили, убили мужей,
Имущество на борт к себе погрузили,
Невольников взяли из жён и детей,
А кто не годился, тех тоже убили.
 
 
Вернулись на Волгу, от устья реки
Послали кагану богаты трофеи.
Каган о союзе совсем не жалеет,
Но воины мыслят ему вопреки:
 
 
«Позволь нам разделаться с этим народом, —
Царю мусульмане князья говорят, —
Дома наших братьев от россов горят,
На крови детей проросли их доходы,
Сестёр, дочерей для продажи пленят.
По нашим законам положена месть,
Лишь кровь восстановит поругану честь»
 
 
По Волге пустили войска в западню,
Не думали люди ислама о братьях
И вот, к Мухаммаду спешили с проклятьем,
Свершая намазы раз по пять на дню.
 
 
И месть хороша за поругану честь,
Вернуть бы богатства от россов неплохо,
Уж коли надежда взять золото есть,
Все молятся богу едину – Молоху.
 
 
Пополнили рать мусульман христиане,
Полками союзники шли из Итиля.
На Волгу войска привели не в аркане,
Названьем одним христианами были.
 
 
Князь Игорь, конечно, великий стратег:
До Каспия армия шла без потерь,
Такого придумать не смог бы Олег,
В капкане сидят, что же делать теперь?
 
 
Хазарский каган известил россиян,
Что войск мусульманских сдержать он не может.
С своими война – то себе и дороже.
Ответственный, честный попался каган.
 
 
Что ж, вышли на берег и встали стеною,
Хватает у россов оставшихся сил.
Трофеи и пленники их за спиною,
Но дух боевой уж далёко парил.
 
 
Три дня и три ночи звенели мечи,
Летели горящие стрелы на струги,
Чужих и своих подожгли палачи,
Пленённых топили кагановы слуги.
 
 
Что взять удалось – никому неизвестно,
Для зверя и птицы есть пища в избытке,
Валяются трупы людей повсеместно
И раненых корчат предсмертные пытки.
 
 
Прорвались по Волге в челнах поредевших,
Дойти не смогли до сухой переправы.
Исходит беда от болгар подоспевших,
Мордва совершает свой подвиг кровавый.
 
 
От армии мощной вернулся лишь полк,
Людей сохранённых до сотни едва ли.
Походы прервали, какой же в них толк?
Лет тридцать о войнах в России не знали.
 
 
В двадцатом году печенеги напали,
Свенельд отражал их орду от границы.
Охотились люди, да землю пахали.
Об Игоре в памяти мало хранится.
 
 
Известно, князь Игорь в тридцатые годы
На помощь Царьграду направил свой флот,
Надеялся взять от похода доходы,
Задаром сражаться никто не пойдёт.
 
 
В Италию вместе пошли мореходы,
Союзная армия: россы и греки.
Опять поклялись в своём братстве навеки,
Всю поровну прибыль и равно невзгоды.
 
 
А пять лет спустя, в сорок первом году,
Науськали князя напасть на Царьград,
Себе на беду объявили вражду,
Боярский совет в той войне виноват.
 
 
Возглавил сам князь Черноморский вояж,
Его предваряли недолгие сборы.
К чему разговоры, тут важен кураж
И вот уж в Босфоре бойцы черноморы.
 
 
Роман Лакапин, государь Византии,
Узнал от болгар о движении флота,
Но то ли заботы смутили другие,
А то ли надеялся царь на кого-то:
Не вовремя армию выслал Роман,
Пожары бушуют и слёз океан.
Ограбили церкви и монастыри,
Язычник в земле беззаконье творит.
 
 
Но вот ранним утром сквозь лёгкий туман
Видны очертания сотен судов,
Ведёт к берегам корабли Феофан.
Князь Игорь к сраженью давно уж готов.
 
 
На рейде близ Фара России армада
На борт поднимает с глубин якоря.
По правилам надо рассеять блокаду,
Для флота законы диктуют моря.
 
 
Намерены клином рассечь Феофана
И с тыла опутать в двойное кольцо,
Бросать на имперские струги арканы,
На выкуп пленённых взять больше бойцов.
 
 
При ветре попутном наверх паруса,
Готовы к броску абордажные крючья.
Идут на сближение, лишь полчаса
И каждый своё по удаче получит.
 
 
Врезались клином почти в середину,
Греки сойтись поплотней не успели.
Разбили у флота его сердцевину,
Вот русские стрелы согласно запели.
 
 
Как тучи на греков роями летели,
Достаточно дротикам кожи коснуться,
Намазаны ядом, уснут – не проснутся,
Но редко они достигали до цели.
 
 
Идут, растекаясь на две половины,
Манёвр выполняя до точности метра.
По ветру их снасти и стонут вершины
У мачт кораблей от попутного ветра.
 
 
Построились в линии россы по тылу,
От силы удара зависит успех,
А сил бы на двух Феофанов хватило,
Но нынче мечты россиян из прорех.
 
 
И греки к противнику встали бортами,
Какие-то трубы нацелили в россов,
Насыпали в трубы чего-то ковшами
И факелы днём запалили матросы.
 
 
Послышалось слаженно, сдавленно – фух!
От греков летели шары из огня,
Смердящий, пылающий ужаса дух
И каждый подумал: летит на меня.
 
 
Такого язычники век не видали:
Во власти врага быстрых молний полёты,
Горят корабли, да и страху нагнали,
Всё снова и снова плюют огнемёты.
 
 
Подумали: греки Перуна купили,
За золото молнии отдал Сварог.
Мы плохо кормили и мало платили,
Ушёл к христианам языческий бог.
 
 
Шального вреда нанесли огнемёты,
Российские струги, как свечи горят,
А паника ширит свои обороты,
Расстроен судов обозначенный ряд.
 
 
Князь Игорь команду даёт к отступленью,
В открытое море уплыли без чести.
Потерей громадной грозит промедленье,
Но князь не оставил намерений мести.
 
 
На Малую Азию флот устремился,
Разбойников явно не ждут берега.
В Вифинии сильно наш князь удивился,
Он встретил там мощного, злого врага.
 
 
Варда Патрикий с отборной пехотой,
С конницей резвой Доместик Иоанн
Напали, проделали славно работу,
Пиратов рассеяли, словно туман.
Отбили у князя к наживе охоту,
В Россию потрёпанный шёл караван.
 

Эжен Делакруа. Состязание. Париж, Лувр.

 
Три месяца Игорь пытал своё счастье,
Судьба утаила триумфу подарки.
Как видно, победы не в княжеской власти,
Но кто же на свете прожил без помарки.
 
 
Империя глыба, не сдвинешь наскоком,
Войска Византии – стальная броня,
Фортуна вертелась то задом, то боком,
Да тут ещё грекам дал кто-то огня.
 
 
Бояре всё шепчутся, князя бранят,
А бабы желают шелков, поволоку.
Князь принял решение с первого дня:
Война до победы, от мира нет проку.
 
 
Два года наращивал мощь боевую,
Варягов на помощь за плату призвал,
Нанял печенегов, дружину такую
Увидеть Царьград у себя не желал.
 
 
Князь взял печенегов в залог, аманатов,
Измена кочевников россам известна.
Забрал жён любимых у ханов женатых,
А жёны согласны – им с Ольгою лестно.
 
 
Потратился Игорь, казна на пределе,
Побед не добудет – Россия банкрот.
По берегу конница, по морю флот,
Сразиться удачно уж так захотели,
Что стал невозможным неясный исход.
 
 
Корсунцы шпионов послали к Роману:
«Побойся русинов Роман Лакапин,
Они, как поганки, покрыли поляны,
Не в силах исчислить мы русских дружин.
По морю к Дунаю судов караваны,
Полмира идёт на тебя, господин»
 
 
Немедля лазутчиков шлют и болгары:
«Царь, движутся полчища, как саранча,
Пожрали Приморье, пылают пожары,
Задобри товаром, не бей их с плеча.
Князь Игорь корыстен, обманется даром,
Получит богатства – уйдёт сгоряча»
 
 
Послов император направил к Дунаю:
«Возьми, храбрый князь, от империи дань.
Что просишь – немедленно мы доставляем,
С тобой не нужна нам кровавая брань.
 
 
Дадим тебе то же, что дали Олегу
И даже прибавим за доблесть твою.
Заплатим варягам, войскам печенегов,
Ты более, князь, не добудешь в бою»
 
 
Князь Игорь созвал воевод и бояр:
«Каков ваш ответ Византийским послам?
Принять ли тотчас нам обещанный дар,
Иль войско направим к Царьградским вратам?
Скажите, о други, решение ваше,
Испить ли Роману кровавую чашу?»
 
 
«Князь Светлый, сегодня мы в думах едины:
Когда без войны откупается царь,
То наши сердца не застывшие льдины,
Забудем о мести, Руси государь.
 
 
Даёт Лакапин серебра, паволоки
И золота много, что требовать боле?
Не будем с народом задаром жестоки,
И мы и они погуляем на воле.
 
 
Известно ли: мы иль они одолеют,
А с морем изменчивым кто же советен?
Вдруг бурю внезапные ветры навеют!
Бери, князь, дары, нет ущерба от сплетен»
 
 
Князь выделил плату нанятым войскам,
А сам возвратился с дружинами в Киев.
С лихвой получил по посольским словам
И помыслы к миру направил благие.
 
 
Подобно Олегу, послал в Византию
Князь Игорь по морю своих делегатов.
В Руси времена наступили другие,
Посольство числом уж без меры богато.
 
 
Отдельно от Игоря, русского князя,
От Ольги княгини ходатай особый,
Да от Святослава за даром оказия,
О сыне, конечно, заботились оба.
 
 
Ещё от двух нетиев – дети сестры,
От многих других, приближённых по крови.
Коль речь о подарках, на сборы быстры,
Упорны, настойчивы делом и в слове.
 
 
С посольством пошли в Византию купцы,
Меха повезли и пчелиного воску.
Для свеч заказали святые отцы,
Вощили они и иконную доску.
 
 
С большим торжеством к воротам Цареграда
От Игоря князя, от Русской земли,
Подходит теперь уже с миром армада,
Дары и товары везут корабли.
 
 
В столице империи русские гости
Дивятся на роскошь дворцов, чудеса.
На мраморе в термах распарили кости,
С костями приходит в порядок душа.
 
 
Роман Лакапин в обольщеньях силён:
Пиры, фейерверки для русских бояр,
Каменья, шелка для наложниц и жён,
Для каждого гостя особенный дар.
 
 
Купцы разложили меха на базаре,
За зимних стремятся всучить соболей.
Мол, если слегка седина на товаре,
То рухлядь бесценна, с сибирских полей.
 
 
По сороку снизками беличьи шкуры,
Что сверху – ворсисто и длинно, и густо,
Внизу – не узнаешь звериной натуры,
Есть морда и хвост, остальное же пусто.
 
 
Но царь повелел всё скупать без разбора,
Да дать поволоки не дюжей ценою.
Сказал: «Наверстаем убытки мы скоро,
Не время быть в ссоре нам с Русской страною»
 
 
Пока проводили в веселии время,
С гречанками нежилась русская знать,
Мужи умудрённые тяжкое бремя
Несли многодумно, нет времени спать.
 
 
По выгоде общей условия мира
Доходчиво, ёмко в слова облекали.
Серьёзное дело, уж тут не до пира,
Закон будет в силе в неведомой дали.
 
 
«Мы посланы Игорем, князем Великим,
От многих княжений Российской земли.
От всяких родов и племён многоликих
Мир ветхий с царями восполнить пришли.
С царём Константином, Романом, Стефаном,
Боярством и греками всеми страны
О мире глаголить должны долгожданном
На многие лета без ссор и войны.
 
 
Доколе над землями солнце сияет,
Нарушить союза ни русич, ни грек,
Крещённый, язычник да пусть не дерзает,
Но будет да проклят такой человек.
 
 
Диаволу делаем мы вопреки,
Поборнику зла, враждолюбцу, вовеки.
Да будут слова между нами крепки,
В любви да пребудут с русинами греки.
 
 
Крещёных отступников Бог Вседержитель
На вечную гибель по клятве осудит,
А всем некрещёным Перун покровитель
Помощником в деле коварном не будет.
 
 
Да не защитятся своими щитами,
От собственных стрел и мечей да падут,
Свободы лишатся, да будут рабами
На веки веков, кто союз предадут.
 
 
Великий князь Русский, бояре свободно
С гостями, послами да шлют корабли.
По ранним уставам, пока судоходно,
С печатями князя пройти все могли.
 
 
Носили печати послы золотые,
А русские гости печать серебра.
Разбойники делали те и другие,
В Царьград проникали не для добра.
 
 
Отныне пусть с грамотой князя приходят,
В которой описаны мирные цели,
Число кораблей, сколько едет народа,
Чтоб лишние в город прорваться не смели.
 
 
Приидут без грамоты – будут под стражей,
Доколе мы князя не известим,
Кто станет противиться – смертью накажем,
О беглых в Россию – уведомим.
 
 
Все русские гости живут под охраной.
Чиновник царя разбирает их ссоры,
Коль с греком возникнут и властию данной
С гостей совершает законные сборы.
 
 
На всякую ткань, как та выше ценою
Полсотни червонцев, приложит печать.
Гостям невозможно остаться зимою,
С охраной из Греции их отправлять.
На Русь убывая, в дорожные сборы,
Припасы готовятся по договору.
 
 
Когда уйдёт невольник из Руси,
То русские да ищут и возьмут,
Коль не отыщут – клятву принесут,
Лишь после могут выкупа просить:
Как прежде в договоре, сумма дани:
За каждого невольника две ткани.
 
 
Когда же раб из Греции бежит,
С поклажею по морю к россиянам,
Вернуть его с снесённым надлежит,
Два золотых награда за охрану.
 
 
За кражу вещи русином у грека,
А также кражу греком у русина,
Сурово да накажут человека
И цену вдвое большую отнимут.
 
 
Когда русины приведут в Царьград
Тех пленников, что в Греции забрали,
По десять золотых им дать у врат
За юношу, в неволе что держали
И столько же за добрую девицу,
Когда она из плена возвратится.
 
 
За середовичей по восемь золотых,
За старца и младенца по пяти.
За русских в Греции принять по десяти,
А за рабов – как грек платил за них
И споров о цене не может быть при том,
Когда хозяин грек её объявит под крестом.
 
 
Князь русский да не присвоит власти
Над землями Херсонской стороны.
Ему поможем в случае напасти,
Получит всё, что нужно для войны.
 
 
С ладьями, что найдут у берегов,
Да будут поступать впредь по закону.
Да не обидят греческих послов,
Не быть обкраденным и также полонённым.
 
 
Да не творят корсунцам россы зла,
Ловящим рыбу в устье Борисфена.
Да сотворят за лето все дела,
К зиме в дома вернутся непременно.
 
 
Князь русский болгаров чёрных воевать
В страну Херсонскую да вовсе не пускает,
А коли надобно, направим князю рать,
Россия с Грецией друг другу помогают.
 
 
Преступников из Греции в Руси
Наказывать князь власти не имеет,
Когда же царь для казни их просил,
Направить с стражею, то в Греции содеют.
 
 
Когда христианин убьёт русина,
Или последний грека умертвит,
Да будет пойман ближними, убит.
Коль домовит, то мера к ним едина.
 
 
А если уличат на краже вора,
Или увечья кто-то сотворит,
Принять условия Олега договора,
Казнить имением, не будет вор убит.
 
 
А ежели потребуют войска
От князя русского из Греции цари,
Исполнит князь их волю. На века
Молва по свету голубем парит:
И да увидят через то иные страны
В какой любви Русь с Грецией живут.
Тогда на них внезапно и нежданно
Под устрашением уж впредь не нападут.
 
 
В двух хартиях условия сии:
Одна останется у греческих царей,
Другую, князь, посланники мои
Доставят в Киев морем поскорей.
 
 
«И да клянутся истину союза Великий Князь Русский Игорь
и люди его все хранить: Христиане в Соборной церкви
Святого Илии Предлежащим честным Крестом и сею
хартиею, а некрещёные, полагая на землю щиты свои,
обручи и мечи обнажённые»
 
 
Поклявшись в церкви, с хартиею мира
Направил император в Русь послов.
С почётом приняли, дарами, шумным пиром,
Союз хранить князь Игорь был готов.
 
 
Язычники поклялись пред Сварогом,
К холму священному оружие сложив,
Обильно золото рассыпав перед богом,
Союз хранить, покуда каждый жив.
 
 
Крещёные русины, христиане,
Живому Богу клятву принесли,
В Соборной церкови, стоящей на кургане,
Что не обидят Греческой земли.
 
 
Послы вернулись в Грецию с мехами,
Пчелиным воском и иным товаром,
Своими пленными, дарёными рабами,
О мире хартией. Сходили в Русь недаром.
 
 
Глубокой осенью, всего лишь через год,
По ноябрю, на первые морозы,
Когда под Киевом ложится снег и лёд,
Просили князя воины скозь слёзы:
 
 
«Великий князь – зима, мы босы, наги,
А отроки Свенельдовы богаты.
Пойдём-ка в дань, довольно в нас отваги,
Возьмёт дружина нужное по хатам»
 
 
Давным давно в Руси заведено:
Князь собирал налоги до апреля,
Суды вершил, крутил веретено,
Чтоб механизмы власти не ржавели.
 
 
Но Игорь князь за данью отродясь
Ходить с дружиною зимою не любил.
Свенельду воеводе старый князь
Теперь совсем уж хлопоты вручил.
 
 
У князя отроки не бедно зимовали,
За год от Греции всей дани не пропьёшь,
Наги, да босы, голодны? – едва ли,
Но клюнул князь на отрокову ложь.
Сказал: «Пойдём, где нас давно не ждали,
Где дань богатую без боя обретёшь»
 
 
Пришла дружина с князем в Коростень,
Древлянский город под правленьем Мала.
Как будто тень затмила в небе день:
Дома громят, да шарят по подвалам.
 
 
Беды такой давно страна не знала,
Сравнить Свенельда с Игорем нельзя,
Те брали чинно, словно бы друзья,
А эти рвут с младенцев одеяла.
 
 
Обременил князь тягостным налогом,
Всех до последней шкурки обобрал.
Уж больше нет – клянутся люди богом,
Но князь с дружиной грабить продолжал.
 

Клавддий Лебедев. Князь Игорь собирает дань.

 
Вконец насытившись, с тяжёлою поклажей,
Напившись мёду, двинулись домой.
Никто не думал, что добыча – кража,
В те времена геройством был разбой,
Когда от власти – это подвиг даже.
 
 
Давно прошли древлянскую границу,
А Игорь вздумал пятиться назад.
Сказал: «Пройдусь, мне надо возвратиться»
С собой повёл он маленький отряд.
 
 
Встречают по дороге люди Мала,
Сказали: «Князь, мы всё вам заплатили,
Во что одеться, что поесть – не стало,
Что отыскать в амбарах, кроме пыли?»
 
 
Князь размышляет: «Верно ль слово это,
Уж так пуста Древлянская земля?
Вот мудрецы, в лесу по ямам где-то
Ещё лежат куницы, соболя.
 
 
Князь Мал собрал пред идолом старшин:
«Вот снова волк идёт в овечье стадо,
Пока ягнёнок будет хоть один,
Он не насытится, убить поганца надо»
 
 
Все, как один, древляне ополчились
Единодушно Игорю навстречу,
На князя старого, корыстного озлились,
Что о пощаде быть не может речи.
 
 
Какой тут бой, довольные собой,
Да предвкушая новые богатства,
Шли люди с Игорем звериною тропой
Ограбить подданных, убить законы братства.
 
 
Их окружили на лесной поляне,
Расправа длилась где-то полчаса,
Кололи вилами дружинников древляне
И уносили витязей в леса.
 
 
В ложбине общей закопали недалёко,
Над ними не насыпали холма.
Проделали всё в спешке и жестоко,
Да что тянуть-то? – холодно, зима.
 
 
А князя Игоря рогатиной с коня,
Как вепря дикого, ревущего, свалили.
Последним словом светлого браня,
Со всех сторон ногами долго били.
 
 
Затем к земле пригнули дерева,
К ним привязали Игоря за ноги..
О смерти страшной поползла молва,
Великий князь схоронен был в берлоге.
 
 
По срокам Игорь, как Олег
Жил на земле и столько правил.
Такой же был его успех?
Державу целою оставил,
 
 
Равна Россия Византии!
Жизнь сложная, кончина – драма,
Но были времена другие,
А мёртвые не имут срама.
 

Сказка о княгине Ольге Киевской

Соберите детей и послушайте сказку о княгине Ольге.

Ольга была храброй и блестящей принцессой, но она была замужем
к немного рывком. Это верно.

Ее мужем был киевский князь Игорь. Он держал свои земли
железным кулаком и требовал от соседей огромные дани. И все же она любила
всем сердцем и дала ему сына.

Однажды в 945 году древлянам надоело платить
дань и самым трусливым образом убил его. После убийства князя Игоря, думая
что она всего лишь слабая и напуганная женщина, княгиню Ольгу пытались заставить
выйти замуж за одного из своих князей, чтобы завладеть всей Киевской Русью –
самое могущественное славянское царство того времени.

Но Ольга не была слабой. И она не испугалась. Она была в ярости.

Приветствие древлянских посланников в городе, когда они
несли их обманчивое предложение, жители города схватили их лодку,
вытащил на землю и бросил всех в канаву, заживо закопав.

Но честь принцессы еще не была удовлетворена. Перед словом
дошла до древлян о судьбе их мужчин, попросила секундантку
делегацию, чтобы их «уважаемые люди» могли взять ее к себе.
земли в чести, прежде чем она вышла замуж за нового принца.

Обрадованные тем, что их уловка сработала, древляне пришли в Киев.
Она предложила им собственную баню для их комфорта. Когда они сидели в
горячий пар, расслабляясь после долгого пути, мстительная принцесса
двери заперты и подожгли здание, сжигая их заживо.

Все еще в ярости из-за убийства своего мужа и
Коварная попытка древлян узурпировать ее царство и убить ее сына,
неумолимая Ольга покинула свой дворец, чтобы посетить могилу убитого мужа.

Выступая в роли скорбящей жены, она еще раз пригласила еще
Древляне устраивают последнюю панихиду. Однажды доверчивая орда напилась, ее
армия вышла из леса и окружила толпу с затуманенными глазами, убив 5000 человек.
их.

На марше Принцесса Смерти достигла врага
столица город Коростень. Город, где был убит ее муж.

Ее армия осадила Коростень, но древляне продержались
год. Княгиня Ольга умоляла их, говоря, что во всех других их городах
завоеваны, снова платят дань, и теперь люди живут своей жизнью и заботятся
на свои поля, так почему Коростень должен сопротивляться и продолжать страдать?

Наша умная принцесса предложила городским лидерам условия мира.
Она признала, что жадность ее мужа была тиранической, и только спросила, если
город платил ей дань по три голубя и по три воробья за каждого
домохозяйство, они все будут пощажены.

Город обрадовался такому предложению и с готовностью отправил ей
птицы. Но ночью княгиня Ольга, правительница всей Кейванской Руси, вдова
могущественный князь Игорь, мать будущего его династии, которая продлится
следующие шесть столетий припасли последний трюк для людей, которые осмеливались
бросить вызов Киеву.

Она приказала своим людям привязать к птицам кусочки серы и ткани.
Они подожгли ткань и отправили птиц обратно в город, где они
приземлялись в домах своих бывших владельцев, неся с собой пылающие, плавящиеся куски
сера над головами людей.

Эта могучая принцесса поджигала своих врагов тысячу лет
до самолетов, до ковровых бомбардировок, до того, как Дрезден стал синонимом
уничтожение города огнем.

Той ночью все ее враги погибли. Та ночь,
Княгиня Ольга гарантировала выживание Киева.

*Это основано на жизни реальной княжны Ольги Киевской, которая родилась в 890 или 925 году и умерла в 969 году. Информация взята из Первого летописания Руси.

— Джейкоб Богл, 27.02.2022

Имя Ольга в Ономасте. Значение и происхождение имени Ольга.